Я въехал в деревню на рассвете. Над покрытыми снегом покатыми крышами занималось алое зарево, кое-где из трубы тянулся дымок.
Возница остановил лошадей и высморкался на укатанный снег.
- Приехали, - прохрипел он.
Я вылез из саней и взял свою сумку.
- Остановись у Степанова, - посоветовал возница. - Он мужик хороший.
- Да мне есть, где остановиться, - ответил я и попрощался.
Тот развернул лошадей и уехал прочь.
Я оглянулся. Слева от меня был огромный овраг, справа покосившиеся старенькие домишки. Я глубоко вдохнул свежий январский воздух и направился по улице на другой конец деревни.
У разваливающегося забора ребятня делала себе ирокезы на блевотине, из будки на чьем-то дворе громко лаяла овчарка.
- Буржуй приехал! - услышал я тоненький нежный голосок.
Я улыбнулся наивности ребят. Если ты сделал ирокез - не называй старшего собрата буржуем.
Наконец я добрался до дома Саввы.
Я позвонил в колокольчик у забора и стал ждать. Через какое-то время на крыльцо вышел Савва в шубе и валенках и с непокрытой головой.
- Да вот, по делу. Говорят, у вас наци-панки завелись.
- Чего у нас только не заведется, на грани-то стакана, - уверено махнул рукой Савва. - Все в жопу посылаем, а все равно лезет.
Я прошел в дом. Там пахло квасом и свежим хлебом.
- Ну давай сюда свои пожитки, определим, - Савва потянулся к моей сумке.
Я отодвинул ее к себе под ноги и сел на стул.
- Успеется еще.
- Ну ладно. Давай иди к рукомойнику, есть будем. Как раз баба корову подоила, блинов напекла.
Я пошел и поплескал себе на руки воды.
В окошко ударился кусок говна в газетке.
- Опять эти гребаные наци-панки! - сказал Савва и выматерился.
Я сел за стол.
Савва поставил на стол тарелку блинов и бутыль самогона. Молока я не увидел.
Плавно потек разговор.
- Так вот. Они тут все заборы своими свастиками изрисовали, детей видал? Да? Так вот они им Гитлера дают.
- Душить таких надо.
- Хрен их задушишь. На джипах из города понаедут...
- Ну меря какие-нибудь. Им сколько лет-то?
- По 20 где-то.
- С сельхозработ выгонять. Ты пойми, я здесь только посмотрю обстановку и доложу кому надо, сам я ничерта не сделаю.
- Взять двустволку и перестрелять их всех. На хер, - емко закончил Савва.
- Уже перестреляли некоторых. А некоторых выслали. А с этими...
- Да ладно. Чего-нибудь придумаете там, у себя, внутри Стакана. Мозги есть.
- Ну, тогда по маленькой! - сказал я.
К вечеру я вышел на пустырь.
Там тусовалась кучка наци-панков самых разных возрастов.
- Здорово! - крикнул я. - Пурген!
- Здорово! - все заулыбались и закивали головами.
- Чем промышляете?
- Да вот, гондонов достаем.
- Да, это круто. Типа панк и все такое.
- Наци-панк, черт!
- Че еще слушаете?
- FPG, че там еще, "Гражданку"...
- Давайте по пиву?
Мы затарились в ларьке и сели на скамеечки у ограды.
- А слышали про эмо? - закинул я удочку.
- А, Эмма Петровна, гы-гы-гы.
- Не, эмо. Все говорят, что они лохи, но это не так. Это вообще круто! Там эмоции-шмоции все говорят, а вы только подумайте, что они из панка вышли!
- Ну и че?
- Да по приколу.
- Ну расскажи че-нибудь?
Я начал рассказывать.
Через день все наци-панки успешно порезали себе вены и сдохли.
Когда стемнело, я вышел из избы и направился к оврагу. Сначала я действительно принял это за овраг, но это было не что иное, как трещина.Слухи о трещинах давно ходили в ныне вымершей среде чиновников. Говорят, когда-то давно в Стакан врезался небольшой метеорит, но как говорили, все обошлось. Но не тут-то было. По краю Стакана, по его ободку пошли микротрещины, которые вроде бы грозили расколоть весь Стакан, если ударит еще один метеорит. Видимо, он ударил, когда началась суматоха, во время последней революции.
Я подошел к краю оврага и поглядел вниз. Там лежали сугробы.
Я достал Измеритель, вынул шкалу и она начала лентой опускаться вниз и наконец юркнула под снег. Я посмотрел на экранчик - выходило все 40 метров. Трещины расширялись и углублялись довольно быстро - об этом было вскольз упомянута в туманных легендах 20 века до нашей эры. Тогда люди жили в Бочке, и трещина сгубила целый мир, после чего все люди под предводительством фараонов перебрались на Стакан.
Теперь могла получиться та же самая история.
Ну что ж, мы подготовимся. Наша утопия уже достигнута - какая разница, где она будет располагаться?
Я посмотрел на небо. В небе горели звезды, настолько далекие и безразличные, что я нервно рассмеялся.