Аннотация: Россказни для среднего класса (или фрагмент из панковской жизни)
Иисус материализовался где-то на пустыре и огляделся кругом.
Был еще пока неглубокий вечер.
Его взгляду не представилось ничего примечательного, ровным счетом ничего. Так, деревянные футбольные ворота без сетки да замусоренный асфальт. Фонарь, стоящий под ним сноп фиолетового света.
Иисус посмотрел на свое запястье- вязь вен превратилась в карту с улицами и надписанными над ними названиями.
"Дом обороны"- прочитал Иисус.
"Что ж, занятное название"- подумал Иисус и вспомнил вторую мировую войну. Тогда он даже подумал, что скоро весь рай заговорит по-русски, а ад - по-немецки. Сатана получил тогда своего любимца - Адольфа Гитлера, а Иисус - (слегка попозже) Иосифа Сталина.
Иисус осмотрел свою одежду.
"Что за хуевина?"- подумал он. На нем вместо белой хламиды (или в какой он там хрени ходил при Понтии Пилате) были надеты "Гриндерсы", красные клетчатые штаны, подтяжки на бедрах, драная футболка. На голове красовался ирокез - это непотребство Иисус нащупал руками.
Вдруг откуда-то из-за угла вырулила стайка людей, одетых примерно так же, как и Иисус. Они громко ржали, пили на ходу какую-то бурду из пластиковых бутылок и пели как один:
Ведром по ебалу!
Спрячь голову под одеяло!
Ведром по ебалу - тебе
Не покажется мало!
Если баба изменила-
Докажи ее еблу,
Что ведро- это сила!
Если гопник подошел-
Уеби ему ведром,
Чтоб нахуй ушел!
Когда тоска достала -
Бери ведро и бей в ебало!
И так далее, ет цетера...
Иисус улыбнулся и пошел навстречу этим чучелам.
- Здорово, чувак! Ты не скажешь, где здесь ларек есть? Пивом затариться? - дружелюбно спросил один из молодых людей.
- Да я не местный, не знаю, - еще шире растянул лыбу Христос.
- А откуда ты? В "Капкане" был когда-нибудь?
- Не-а. А что это?
- Да там угарные концерты! Мы как раз оттуда! Там седня "Вапоризатор" отжигал!
- А что такое "вапоризатор"? - спросил Иисус.
- Да это у чувихи из пизды бородавки чтоб удалять штучка такая. Или там из носа. Давай, чувак, пошли с нами!
И Иисус пошел вместе с парнями.
- Ты олдовый панк? - спросил другой чувак, с замочком на цепи, на шее.
- Панк? А че это? - спросил в свою очередь Иисус.
- Ну ты прям как еврей! Вопросом на вопрос отвечаешь! - заржал панк. (Иисус подумал, что он итак является евреем. Хотя нет - еврейкой была его мать, а голубь-святой дух? Вообще: какой национальности голуби?)- На, приведи себя в порядок! - и панк протянул Иисусу бутылку с бурдой.- А то как из тундры выпал! Или с небес - ты вообще как Иисус выглядишь! Или как Егор Летов.
- Че это? - опять спросил Иисус.
- Это коктейль "Секс Пистолс", пиво с портвейном,- подал голос какой-то сутулый парень в драной толстовке "Секс Пистолз".Он ткнул пальцем в картинку на толстовке:- Смотри, какой Сид Вишез угарный!
- Это тот грешник, что попал на небеса? Который свою жену Нэнси Спанжен зарезал?- спросил Иисус.
- Не-а, не зарезал. Они хотели ритуальное автожертвоприношение совершить. Она себя зарезала, а он ушатаный наркотой дрых в это время.
- Ну, вам лучше знать, - снова улыбнулся и развел руками Иисус.
Вдруг все остановились.
- Народ, ой! - крикнул один долговязый панк и извлек на свет божий(?) из заплечной сумки пятилитровую красную кастрюлю в белый горошек.
Он поставил ее на землю у ворот.
Все панки заржали. Кто-то снял штаны.
- Щас, братан, научим тебя в "конопушку" играть! - сказал долговязый панк.- Срать хочешь?
- А? Да, - тихо и удивленно произнес Христос.
- Снимай штаны и сри в кастрюлю!
Иисус послушно выполнил требуемое.
Он срал, и пока колбаска говна падала в кастрюлю, думал: "Что я вообще тут делаю? Меня вроде в тот раз родила дева Мария и я лечил людей, а потом вознесся на небо. А теперь что? Гажу в кастрюлю? Что за "явление Христа народу"?".
- А жопу чем вытереть? - тихо спросил Иисус.
- Забей!
Христос послушно надел штаны на грязную задницу.
В кастрюлю начали срать другие панки. По звукам и ядреной вони Иисус догадался, что они дрищут.
- Пошли кирпич искать! - хлопнул по плечу Иисуса долговязый панк. - Кстати, у тебя кликуха есть? Я вот - Леший!
- Не-а.
Леший обернулся к сборищу всего честного народа.
- Народ! Давайте человека Иисусом назовем! Он похож даже!
- А че не Вурдалаком? - послышались голоса.
- Да пусть Иисусом будет!
- Вот и заебись!
Неподалеку от ворот как раз валялся обломок кирпича. Тут же стояли невесть откуда взявшиеся деревянные козлы. Все это добро Иисус и Леший перетащили поближе к воротам.
Жестко угорая, все собрались у кастрюли, поставленной на козлы. Кастрюля заполнилась дрисней до краев. И тут какой-то панк кинул обломок кирпича в кастрюлю.
Все опять заржали. Во все стороны полетели горячие, вонючие коричневые брызги.
Иисус удивленно стер с лица говно. Какашка попала ему в рот, и он ощутил вкус глины. "Надо же! А я думал, это гораздо неприятнее на вкус"- подумал Иисус.
Проржавшись, все стали оглядывать друг-друга.
- Народ! Ой! - заорал Леший. - Смотрите, а Иисус-то выиграл! У него вся рожа в говне!
- Гребаные панки! Гопников на нас нет!
Иисус улыбнулся и опустил очи долу.
Когда Иисус пребывал на небесах, он лежал на облачке и смотрел на Землю в подзорную трубу. Он смотрел на петухов-политиков, бомжей-помоечников и бичей, на либерастию и толерастию и на либертатность. Смотрел на анархистов и коммунистов, нацистов и националистов. На демократов. На религиозных фанатиков-фундаменталистов. Везде было одно и то же. У одних главное - Фюрер, у других - своя голова на плечах, у третьих - свобода, у четвертых - генеральный секретарь. У пятых - бог. Все были быдлом чего-нибудь или кого-нибудь. Быдлом господним (ведь священники - это пастыри, их паства идет за ними как БЫДЛО - т.е. рабочий понукаемый скот) или быдлом вождевым. Или безхозным быдлом - бомжами. Одни говорили, что религия - это опиум для народа, другие говорили, что светская власть - это неправильно.
Иисус настолько запутался во всем этом, что решил спуститься на Землю и узнать все из первых рук.
И узнал...
Иисус проснулся с дикой головной болью. Он первый раз в жизни испытывал похмелье.
- И как люди так любят пить? - подивился вслух Иисус.
Он огляделся по сторонам. Рядом с ним вповалку спали пьяные панки, на ковре. Всюду валялись смятые и прожженные окурками пластиковые стаканчики, пустые бутылки из-под пива и портвейна, пачки сигарет...
У Лешего на подмышке была нахуячена свастика. Иисус с трудом припомнил, что к ним на вписку вчера в гости заходили "гламурные чувачки", устроившие это безобразие с изрисовыванием людей в виде бревен.
Иисус, спотыкаясь и шатаясь, пробрался через спящие тела к двери и дернул ручку. Но с похмелюги не смог ее открыть. Конечно, он не спроста пошел к двери - и не спроста же подошел к маленькому деревянному окошку. Справить естественную надобность.
Иисус начал отливать в окно.
"Вот забавно" - подумал Иисус, "сейчас проходящие мимо дома люди могут видеть струю мочи из окна". Задумавшись над этим, Иисус случайно пролил немного мочи на подоконник, но не стал вытирать его. "Авось, само засохнет" - подумал он.
Постепенно начали просыпаться люди, кто-то сбегал за двухсполовинойлитровой бутылкой пива и достал недопитый вчера портвейн. Казалось, пьянка завязалась по новой. Но Иисусу не хотелось больше пить. Он лишь сделал пару глотков коктейля "Секс пистолз" и пополз блевать в толчок.
Ему вспомнился панк Орк, который вчера блеванул и снова начал пить.
Иисус корчился над унитазом, когда в толчок помыть руки зашел еще один панк и сказал:
- Херово, чувак? Бывает! - и вышел за дверь.
Иисус проблевался и снова поднялся на второй этаж, в комнату, где все пили.
Только он устроился поудобнее на шатком диване, как к нему подсел бывший скин Иван и начал рассказывать анекдот:
- Слушай: наркоман устроился работать в магазин, в мясной отдел. У него покупательница спрашивает: "это у вас курица?". Он отвечает: "Это не курицца, это естся!
- Слушай, чувак, ты мне этот анекдот еще вчера рассказал, - сказал Иисус.
Только сейчас Иисус заметил, что какой-то длинный волосатый крендель, имени и клички которого он не знал, пытался поджечь его дырявый вонючий носок зажигалкой.
- Я проверяю - шерсть или синтетика? - сказал крендель.
Иисус смутно вспомнил вчерашний рассказ, как этот панк убегал от мента по всему клубу. Просто он над ментом посмеялся.
- Тебя бы "приняли" вчера - не проверял бы! - заметил Леший, лежащий тут же на ковре.
- Говно вопрос! - ответил тот, не так поняв реплику.
- Угарно мы вчера "Герои РОА" "Коловрат" на кухне попели, - пробормотал Иисус.
- Аа, где моя матроска? - послышался прокуренный голос Сида Вишеса - того сутулого панка.
- Пиздоплюй! - заорал Нарушка, увидев, как кто-то пытается закинуть сигарету себе в рот.
Кто-то начал кидать зиги.
- От сердца к солнцу! - заорали из-за компьютера, по которому с похмелюги смотрели "братьев-колобков".
Тут в комнату зашел отец Лешего и чувак быстро засунул свою зигу в задницу.
Когда-то Иисус думал, словно старая бабушка, которая съела пуд соли на тоталитарных режимах, что панк-концерты скрыто провоцируются политиками. Типа гитлеровской партии, запудрить мозги молодежи и отправить ее стройными рядами в исполинскую мясорубку милитаристских интересов государства.
Но вскоре Иисус увидел, что главный принцип панков: "Do it yourself" - сделай сам. Если у кого-нибудь в пьяной суматохе сбили колки на гитаре, он попросит гитару у другой выступающей группы, а дома починит свою гитару, а не купит новую. Никто не финансирует!
Эти простые парни не позеры, не звезды, они такие же, как ты и я, просто держат в руках гитары или микрофон. Эту незатейливую музыку и слова пишут они сами, и играют песни для души, а не какого-нибудь грязного жирного политикана.
Общение здесь открытое и доброжелательное. Панков боятся только недалекие обыватели, они думают, что панки - это хулиганы хуже гопников. Да не смешите Иисуса. Да, панки хулиганы, но при этом интеллигентные.
А у гопников что? Вот именно у них? У них - попса, сама суть которой продажна, слащава и нелепа. Когда очередная безголосая звездочка с блестяшками на ебле выперлась на сцену - все знают, что музыку этой новой диве написал никому не известный зачуханский композитор, а слова - бездарный поэт. Она же просто картонная фигурка, фетиш, раскрывающая рот под фонограмму.
И вот ей уже внимают кепкастые гопнички, и думают о ней и о слащавой любви. Как поет рэпер Сява: "Я дома по любому подрочу на эту суку, а сейчас я вам ребята расскажу такую штуку...". Да какую такую штуку рэпер Сява хочет рассказать? Тьфу.
Они думают, что круты, раз не стесняются такой высокой и тонкой материи, как любовь. А на самом деле все их называют гламурными пидарасиками. Они внимают оралу похоти, а не любви, вот и все. Как китайцы, в самом деле. Плодитесь и размножайтесь! Тоже мне, библейская заповедь. Ну наплодится нас миллиард, и что нам делать? В Китае все расплодились и за этим процессом не заметили, как их давит государство. Поработайте несколько столетий сейчас, чтобы потом процветать миллион лет!
Они чувствуют это смутным комком в груди, и выливают свою злобу друг на друга. Иисус однажды услышал: "Ты че пиво пьешь, я те щас ебало разобью!". Шмонают людей.
И поп-звезды для них - недосягаемая высота, скала, на которую не вскарабкаться и за всю свою жизнь.
А Пух из "FPG"? Он вообще курит сигаретку по кругу со своими фанатами и раздает подзатыльники!
Иисус переходил улицу Мельникайте в районе "матрасного" корпуса Нефтегаза и приметил стоящую у светофора кучку людей. Они о чем-то переговаривались и посматривали на него.
"На гопников вроде не похожи" - подумал Иисус и пошел себе дальше.
- У тебя не будет сигареты? - спросил Иисуса дружелюбный парень в футболке "Кэннибал корпс".
- Будет! - ответил Иисус (он подцепил эту дурную привычку у панков). - А вы, я вижу, люди неформального толка? - поинтересовался Иисус.
- Да, есть немного, - ответил парень.
- Да, - подтвердили две симпатичные девчонки.
- Вы куда идете?
- Ко второй городской больнице.
- Пошли вместе?
- Пошли.
Они сходили к больнице, проведать девчонку, которая через чур увлеклась нюхательным табаком и заработала гайморит. Потом одна девчонка ушла, а они пошли в подъезд пить пиво.
- Панк никогда не умрет, никогда не умрет, никогда не умрет..., - тихо напевал Пончик.
Юля сидела на лестнице и курила тонкую сигарету с оторванным фильтром.
На ступеньке поперек них, привалившись спиной к стене, сидел Иисус.
- Это же "Азъ" вроде поет? - спросил он.
- Нет, "Йорш", - ответил Пончик.
- А я думал, "Азъ", - Иисус помолчал.- Слу-ушай, а ты замужняя девушка? - с интересом спросил Иисус у флегматично курящей Юли.
- Да, у нее есть Кенни.
- Кенни? Смотрел я "Сауз-прак", угарная кличка. Там даже меня изобразили... И как у вас отношения?
- Да Кенни только так успевает...
- М-да. Вот сидит девушка здесь и думает: какого черта я тут делаю с этими двумя долбоебами? - грубовато пошутил Иисус.
- А Кенни вообще угарный. Один раз он залез в мусорный контейнер на колесах, я его разогнал и он в забор уебался! Вот ржач был! А потом пошел на панк-столовую. Там какой-то бомж в мусорке рылся, дак Кенни его отпиздил и сам в мусорку залез! Мы еще с ним в "Бойцовский клуб" ходим.
- Драться вредно для здоровья, - веско ответил Иисус.
- Давай окурки собирать - сигареты-то кончились.
И они начали собирать окурки по подъезду, по традиции подражая урелам.
И вот панк-столовая...
Они находились во дворе за "Фрайдисом".
Пока Пончик вытаскивал огромный полиэтиленовый пакет со всякой недоеденной жрачкой, Иисус подошел к Юле.
- И как ты такая маленькая, а уже ебешься? - задумчиво спросил он. - Тебе ведь всего четырнадцать лет?
Юля в ответ с хитрым прищуром заржала.
Тогда Иисус приблизился к ней, и чмокнул сначала потом в одну щечку, потом в другую, а затем в губы.
Юля ничего не сказала.
Наконец Пончик вытащил мешок из мусорки, отнес его за гараж и они с Иисусом принялись раздирать полиэтилен.
Пончик первый засунул руку в пакет и достал оттуда недоеденный холодный кусок пиццы. Он с аппетитом стал уплетать его.
- О! Тут еще и соус есть! - радостно воскликнул он и обмакнул кусочек пиццы в смятую пластиковую баночку с соусом.
Иисус выловил из пакета холодный жареный пельмень и разделил трапезу:
Откусил пол-пельменя сам, а вторую половину запихнул Пончику в рот.
За их спинами пацаны гоняли мяч и не обращали на них никакого внимания.
Иисус опять залез в пакет и сам вытащил кусок пиццы.
Юля все это дело снимала на камеру мобильника.
- Сними меня! - орал весело Иисус.
Наконец трапеза была окончена и все пошли из двора на остановку.
- Смотри, щас гопники это увидели, щас пойдут другим расскажут! - весело сказал Иисус.
Они подошли к остановке. Автобуса не было, как и денег на проезд.
- Подойди и скажи: "извините, пожалуйста, у вас не найдется лишних пяти рублей?",- учил Юлю Христос.
Вдруг он вспомнил, как с неформалом Бубой (или по другому - Тостером) "аскал". Тогда они спросили у опешившей девушки: "Простите, у вас не будет сорок копеек?". Им не хватало на завтрак- батон и молоко.
Когда деньги были получены, Иисус завел разговор:
- А у вас еще есть какие-нибудь свободные девушки в друзьях?
- Есть одна, - задумчиво обронил Пончик. - Но ей нужен пафосный эмо-бой.
- Эмо? Эмма Петровна?
Иисус сразу вспомнил серьезного чувака-эмо, которого они встретили по пути в панк-столовую. Пончик и Юля, кажется, видели его в первый раз в жизни, болтали по интернету, наверное. А Иисус не растерялся и позвал его на свой день рождения. Эмр с серьезным лицом ничего не ответил.
- Я видел один раз девушку-эмо, - распространялся Иисус. - Я так и спросил у нее: "девушка, вы - эмо?". Так она на меня посмотрела так, будто я ей отсосать предложил!
Вскоре подъехал нужный Юле автобус, и все распрощались. Юля всех чмокнула в губки и уехала.
Иисус, потом уже, задумался. Вот, Пончику семнадцать лет, Юле - четырнадцать. А какой у них ветер в голове! Это уже не девятнадцатилетний Леший или двадцатиоднолетний Орк. Или двадцатидвухлетний Сид Вишез. У этих людей все в порядке с головой. Некоторые в это время (даже в двадцать пять лет!) активно участвуют в движухе Антифа. Они стильно слэмятся, могут пробежать по улице с голой жопой или сунуть хуй в радиатор машины, но захотеть угнать каталку из машины скорой помощи, как предложил Иисусу Пончик...нет уж, увольте. Да и что это за тошнотворный налет разврата на молодых панках, в сущности, еще детях, подростках? Все эти поцелуйчики, шутки типа "Кенни только так успевает"...вдруг Иисус со стыдом вспомнил, как укусил Юлю за ногу.
Или взять все эти пост-совковые фильмы про панков. Там, где молодой Шевчук в конце фильма поет про штампованных врагов. Там панки показаны какими-то мордоворотами, утыканными булавками и с ирокезами. Там панковская телка сосется со всеми по очереди. Что за чушь?! Что за чушь песня "Гражданской обороны" "Поганая молодежь"? Что за чушь в "Аварии, дочери мента"? Там, например, где Хэнк из "Чуда-Юда" поет на папеньку-мента "мент всю власть захапал...". Или панк, из того же фильма, что попал в обезьянник? Как он там орет: что-то вроде "ты кому дело шьешь, мусор поганый"? И мент говорит: "А мой сынок по улице вечером не ходит, этих (панков) боится". Конечно, панки не такие уж лапочки, они способны на хулиганство, но на такое...да они в обезьянниках ржут над ментами: "Дядя Коль, а будьте анархистом!", а менты над ними: "-Пирсинг? Панк?- есть маленько. - Панки - это мусор общества!". Да, панк может приебаться к человеку, например, плюнуть ему на спину и когда человек схватит панка за горло - отпиздить этого человека. Или на тусовке: "Как девчонку делить будем?"- и отпиздить. Но далеко не каждого. К тому же это издержки профессии Антифа, когда бьют фашню.
Или современные фильмы. Панк пиздит деньги из сумки у мамы. Где это видано?! Или панк хочет записать сингл и отправить его на радио. Что за чушь? Пойти на радио- это продаться! Вот что это для панка. А кто продался - тот говно. Недаром панки не уважают Пургена с его песней "Дождь", крутящейся по радио.
В общем, Иисуса совсем не устраивал тот клишированный стереотип, что сложился в обществе касательно панков. По цивильскому мнению (а Сид Вишез говорил Иисусу, что по его мнению, цивилы, ни на чем не загнанные - самые здоровые люди) панк-это тот, кто пропьет последние деньги из маминой сумочки, спустив их на водку, тот, кто вечно ковыряется в говне, спит и жрет в нем, вечно пьяный, в драной одежде, побитый гопниками, с ирокезом, (гребешком) поставленным на блевотину или сопли, тупорылая скотина, дегенерат, ночующий в помойке.
Если почти все это смехотворно при трезвом взгляде, то подумайте об уме панков. Есть, например, бывшие панки-отличники. Или панки, делающие контрольные для других людей. Все панки интеллигенты, этого у них не отнимешь. Это почти что (да что там "почти"!"- творческая интеллигенция с упором на музыку и поэзию! Пусть весьма специфичную, но все же!
Кто-то вообще считает, что панки мечтают захапать побольше бабла - так сказала на пьяный опрос Сида Вишеза о панках какая-то тетка.
Кто-то считает, что панки- наркоманы. Да на западе это исключено, тем более есть направление за здоровый образ жизни- sXe- стрейтэйдж. Конечно, в России дела обстоят несколько иначе, но уж точно никто не колется винтом за всю хуйню, не достает баян.
Правда, Иисус (как и Сид Вишез) считал, что в этой идеологии есть и перегибы, например, вегетарианство. Антифашисты вообще говорили что для панка важно три вещи:
А) Никогда не работать.
Б) Любить пидарасов.
В) Не есть мяса.
В общем, Иисус хотел сломать стереотипы, проповедуя людям о панках, так как они хотели лучшего мира, мира, где каждый был свободен, как Иисус на кресте. Пусть они хотели революции для всего этого, когда Кропоткин говорил, что это достижимо эволюционным путем. Пускай. Но жить ради идеала всегда лучше, чем жить просто так. И панки проебывали свою личную свободу в этом грязном грешном мире только на любовь, а она стоила того, уж кто-кто, а Иисус это знал.
Говорят, революция приведет к диктатуре пролетариата. Если снять все эти трусы науки и высоколобых штампов, то оголится простая в своей безыскусности, толстая и вонючая задница правды жизни, субкультурной правды. Молодой пролетариат- это гопники. Они - не класс, так как не могут выдвинуть осознанный протест власти. Это даже не субкультура - в этом двойном слове слово "культура" обуславливает ее наличие. А у гопников ее нет. Но есть такое течение, как национал-анархизм - избавление от отбросов общества радикальными методами, то есть концлагеря для гопников. Вот и все! Никакого тебе раскулачивания и колхозов, никакого разграбления. Хотя это Иисус уже загнул. В общем, несмотря на ряд негативных последствий, руководство страной будет осуществляться на коллективных началах, и это будут сознательные граждане! Революция - это опять же тема свободы и антидемиургического бунта!
А Иисус? Разве он не был бунтарем, как писал Ницше? Но тут речь немного о другом, чем о пассивном сопротивлении жестокости социума. Иисус отверг идею бога Яхве, вывел из иудаизма христианство и сверг иудаизм!
И в конце-концов, что-то да значат строки Блока в революционной поэме "Двенадцать"- "В белом венчике из роз впереди Иисус Христос"? Это вам не просто пошлая мысль о святости революции. Это тема свободы и бунта.
Иисус вопил от страха во всю глотку, а остальные стояли и по-доброму ржали над ним. Правда, до всех не доносились Христовы децибелы, а слышно было только дикое мычание, так как во рту у Христа были его же собственные трусы.
Он стоял перед панками голый по пояс снизу.
Вдруг один панк подошел к нему и дал ногой, обутой в "Камелот", по голым яйцам.
"Он же мне яйца разобьет!"- пронеслось в голове Иисуса.
Иисус замычал еще громче, а все панки заржали новым приступом ржачки.
Сид Вишез рассказывал Иисусу, как его запинали под щит с объявлениями два гопника и дали ногой по хую. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что Иисус сейчас испытал. Правда, тот же Сид Вишез рассказывал, как в детстве с другом игрался с клюшкой для гольфа, и друг случайно зацепил его по яйцам, но это не в счет - подумалось Иисусу.
Он схватился руками за предмет мужской гордости, скрючился, и тут его выблевало. Сначала изо рта вылетели трусы, а затем уже струйка зеленой рвоты.
- Эй, Иисус! Как теперь трусы наденешь? Они ведь все в блевотине! - заорал Леший.
И, правда, подумал Иисус, и посмотрев на предмет своего интимного туалета, брезгливо поднял его двумя пальцами и, сморщившись, сунул в карман.
Ржач не смолкал, искали нового испытуемого для этого смертельного номера.
Инициация прошла успешно.
И все панки пошли на концерт в бар "Капкан"...
В полутьме высвечивалась только сцена, точнее, пятачок, где стояли музыканты. Иногда "сцену" огораживали скамейками, например, на металлюжных концертах, но сейчас был панк-концерт, где царила полная свобода передвижений публики.
У микрофона стоял Орк, на гитаре - Леший.
- А сейчас мы сыграем вам песню про пиздюли! - весело сказал Орк, и заиграла музыка.
Весьма кстати в музыкальную полифонию вплеталась скрипка.
Орк запел:
Мудак ебаный,
Куда ты бьешь?!
Смотри под ноги!
Смотри на нож!
Не залупайся!
Получишь ты!
Пизды!
Их слишком много
Для нас двоих!
Послушай, тупень,
Отъебись!
Кастет в кармане,
Братан, крепись!
Сейчас пройдутся
По нам толпой!
Мы не отступим!
Мы примем бой!
Леший с гитарой врубился в толпу панков и сам начал дико слэмиться. Все толкали друг друга и бортовали, подпрыгивали и бортовали, или кто-то просто подпрыгивал. Сзади, взявшись за руки, отплясывали канкан девчонки.
Вот Сид Вишес улетел куда-то под лавку - его жестко толкнул безбашенный Фанат. Вот еще один чувак впечатался в большую колонку и чуть не снес ее. Это тоже было дело рук Фаната.
Сиду Вишезу показалось, что в песне спели "Мудак горбатый" и он, полуголый, подлетел к микрофону и заорал вместе с вокалистом во весь голос: "ОЙ! ОЙ! ОЙ!".
"Вапоризатор" заиграл другую песню.
Под звуки песни "Я - олень и ты - олень!" все собрались в кружок, обнялись и начали бегать по и против часовой стрелки, пока не повалились на пол, запутавшись в ногах.
Иисус кайфовал, упав на пол. Кто-то заехал ему по ребрам, но Иисус подумал, что все это фигня, и дальше продолжал слэмиться.
Вот уже вокалист повалился на пол, очевидно, пьяный, и продолжал петь лежа.
Иисус и Сид Вишез пошли из зала отдохнуть и выпить пива в "гримерке".
Там они за разливным пивом, протащенным в бар нелегально, встретили симпатичную девушку.
- А скажите, девушка, сколько вам лет? - спросил Сид Вишез.
- 19.
- А скажите, вы - гламурная девушка?
Тут к ним подошел друг девушки.
- Да какая она гламурная?! - весело возмутился он.- Она и мальчику и девочке в глаз только так зарядит!
Выпив разливное пиво, Иисус и Сид Вишез пошли в помещение с барной стойкой и столиками искать недопитое другими пиво.
...все панки побежали в атаку.
Два ряда противоборствующих сторон схлестнулись.
Какой-то панк пиздил гопников только шорох, потому что эти придурки не умели даже делать подсечки.
Вдруг Иисусу по голове въебали стеклянной бутылкой. У него потемнело в глазах.
- Да отъебитесь! Отьебитесь, блядь! - чертыхался Иисус, в слепую отмахиваясь от наступавших на потерявшего ориентацию лохов-гопников...
И драка кончилась победой панков, потому что, как сказал один панк на паре в университете, где зашла речь о панках и гопниках, панки пиздят гопников. Еще этот панк спросил, как по-латыни будет "человеческий экскремент", но это к делу не относится.