Заходящее солнце позолотило стекла Трамп-тауэра. Из моего рта в морозный ноябрьский воздух вырвалось облачко пара. Я нервничал, пакетик с наркотой, спрятанный в моем кармане, казался мне обжигающе-горячим. Покупатель в этот раз не торопился. Ещё немного, и мое нахождение здесь будет подозрительным.
Рядом так же переминался с ноги на ногу замерзший парень, по виду школьный учитель или типа того. Теплое пальто, свитер, очки и стрижка выпускника Лиги плюща - полный набор отщепенца. Не знаю, на что он рассчитывал, одеваясь так - любому дураку ясно, что его схватит первый же патруль копов. Наше соседство меня нервировало, но уйти я не мог - мне чертовски нужны деньги.
Слишком белый чтобы получать пособие, недостаточно толстый чтобы получать пенсию по инвалидности, непрошедший тест на операцию по смене пола... Моя жизнь могла бы стать иллюстрацией к слову "неудачник". Родители уже потеряли всякую надежду, что из меня может выйти что-то стоящее.
Внезапно раздавшийся крик "Копы!" выдернул меня из раздумий. Парень в пальто оказался куда расторопнее меня - он тут же скрылся в хитросплетениях нью-йоркских улиц. Меня же мигом обступили полицейские в розовых форменных куртках.
- Так-так... - недобро протянул один из них, темнокожий здоровяк с татуировкой на лице. - Кто это у нас здесь?
- Добрый вечер, офицеры. - я попытался взять себя в руки, но голос ощутимо дрожал.
- Что вы здесь делаете? - задал вопрос другой коп, с розово-фиолетовой копной на голове.
- Ничего. Жду своего парня.
Я надеялся, что если покупатель всё же сейчас объявится, то догадается мне подыграть.
- Да неужели? - темнокожий полицейский прищурился. - А мне почему-то кажется, что ты лжешь, дружок. Обыскать!
Меня тут же скрутили и один из фараонов вытащил у меня из кармана пакетик дури.
- Это что, хмурый? Ты знаешь, что это значит, а?? - парень с татухой так распалился, что его щеки побагровели. - Ты, парень, даже не представляешь, как ты попал! Да я тебя лет на 10 за это засажу! Это, мой сладкий, статья 56, часть В - "Культурная экспроприация"!Ты в курсе, что продажа героина для всех, кроме мексов и цыган, является запрещенной, а?
Конечно, я знал. Героин можно продавать только мексам, кокаин и травку - только темнокожим, а хим дрянь - мефедрон и соли - только азиатам. Это непреложные правила, нарушать которые осмеливались только самые отбитые.
Меня затолкали в служебную тачку с радужными буквами NEPD. С одной стороны меня зажимал коп с фиолетовыми волосами, с другой - бритоголовая азиатка.
- Давай его сразу в управление, - сказала она, - сами там пусть разбираются. Хотя я бы, - азиатка бросила на меня взгляд, полный отвращения, - таких на месте пристреливала. Пользуетесь тем, что закон слишком мягок...
- Да ладно тебе, Карен. - Перебил её полицейский с цветными волосами. - Может парень оступился, а? Не будем так сразу его судить.
Азиатка фыркнула.
Тут подал голос с переднего сиденья темнокожий коп.
- А я согласен с Карен. - Он обернулся и смерил меня взглядом. - Пулю в лоб - и все дела. Зачем засорять тюрьмы этим белым мусором? Какой от него прок? Грязные рабовладельцы, захватчики и колонисты, они... - он продолжал яростно выплевывать слова.
Никаким рабовладельцем я конечно же не был. Мои предки в двадцатых годах приехали из Польши, где сами жили в плачевных условиях, мало отличавшихся от тех, в которых темнокожие рабы. Но я никогда не взялся бы объяснять что-то этим ребятам - мне ещё дорога моя шкура.
- Бэйби! - передразнил его темнокожий. - Что-то непохож он на гея,а? Как смотрите? Может ты из этих, - при этих словах он гадко ухмыльнулся, - из переднеприводных?
Копы заржали и стали выпихивать меня из тачки.