Ц. Иккель. Правда об "интеграции" аборигенов в Консорциате. - Главный информационный портал Свободных Колоний, раздел "Страницы истории". 10.3 кд э.О. (48.7 кд к.э.)
История колонизации Келака, как её излагают в Консорциате - враньё, смешанное с полуправдой. А то, что южные "историки" рассказывают об иммиграции, интеграции и демографическом росте ранних колоний - чистое и беспримесное враньё. Даже сами эти брехуны - те немногие, кто ещё не распрощался с остатками совести - вынуждены признать, что "первое десятикилодневие истории Консорциата до сих полно белых пятен" и "цифры официальной демографической статистики вызывают сомнения".
И правда: по официальной статистике, население колоний Южной Трамонтаны в первые килодни росло со скоростью до 100% за килодень, женское население превышало мужское в 4 раза, а плодовитость женщин превосходила все физиологические пределы. Скрепя сердце, южные "учёные" на жаловании у корпораций признают, что население Консорциата росло "во многом благодаря иммиграции", и тут же рассыпаются в восхвалениях мудрой, гуманной и терпимой иммиграционной политике своих господ.
За этой болтовнёй скрывается крайне неприглядная правда. Да, южные колонии, как и северные, с самого начала принимали множество иммигрантов. Но если наши предки на севере поставили целью содействовать развитию аборигенов, с самого начала принимали иммигрантов целыми семьями и селили в образовательных миссиях, то южане сделали другую ставку. На юге рассматривали аборигенов как скот, пригодный только для производства человеческого мяса для правящих корпораций. И иммиграционная политика проводилась согласно этому курсу.
В южные колонии разрешалось иммигрировать только женщинам. Они не получали гражанских прав, а становились наложницами колонистов. Наряду с законной женой-колонисткой, каждый согражданин Консорциата имел трёх-четырёх бесправных рабынь, обязанных рожать ему детей. Эти дети официально записывались на законных жён, а настоящим матерям даже запрещалось говорить с ними на родном языке.
Немногие аборигенки хотели и могли иммигрировать в одиночку без семей. Ввиду нехватки добровольных иммигранток южные колонии фактически легализовали работорговлю. Одно из полунезависимых княжеств Южной Трамонтаны - Беландрский деспотат - превратилось в государство-хищник, живущее за счёт охоты на рабынь в других частях Трамонтаны и в примыкающих провинциях Каганата и Планетархии. Эту чудовищную практику Консорциат до сих пор замалчивает и скрывает от собственных граждан, и эта тема на юге табуирована для обсуждения.
Южная корпоракратия покончила с работорговлей вовсе не из гуманизма, а из-за страха перед чрезмерным усиления Беландры. В 23 кд до э.О. (12 кд к.э.) беландрские деспоты, вооружённые за счёт Консорциата современным оружием и подчинившие к тому времени почти всё аборигенное население Трамонтаны, вмешались в смуту в Планетархии и попытались поставить её под контроль. Консорциат увидел в Беландре угрозу для себя и в союзе с империей уничтожил её. Лишь после этого работорговля была официально прекращена. Но и по сей день многие иммигранты-аборигены живут в Консорциате фактически как рабы, не имея гражданских прав и полностью завися от государства и работодателя.
Вот какой пример "гуманного" и "терпимого" отношения к аборигенам показывает нам лживая, жестокая, беспредельно циничная южная диктатура!
* * *
Л. Хортвенк. Правда об интеграции и "правда" об "интеграции". Ответ на статью Ц. Иккеля. - Журнал келакской истории. Вып. 24. - Дларна: Изд-во Келакского университета, 48.8 кд к.э.
Мы слишком плохо знаем, а главное, не хотим знать свою историю. Только этим можно объяснить резонанс, который вызвала среди широкой публики безграмотная и тенденциозная статья осознанческого пропагандиста. "Нам открыли правду! Наши предки были рабовладельцами и содержали гаремы! Как теперь жить после этого?" - подобными комментариями наполнилась инфосеть Консорциата. К сожалению, поучаствовали в вирусном распространении новости об иккелевском "открытии" и небезызвестные политики оппозиционного направления. Поднявшийся общественный резонанс вынуждает меня уделить фантазиям Иккеля больше внимания, чем они заслуживают.
Прежде всего необходимо признать, что Иккель опирается на некоторые вполне достоверные факты. В самом деле, на раннем этапе истории наших колоний разрешалась иммиграция только женщин. Это была вынужденная мера. Несмотря на мирные отношения с Планетархией и её глубокую техническую отсталость, колонисты видели в ней угрозу, прежде всего демографическую. В Южной Трамонтане высадилось всего 1398 человек, тогда как население империи составляло около 20-25 миллионов. Колонисты опасались, что проникновение современных технологий в империю позволит ей модернизировать армию, а также вызовет демографический взрыв. Другая перспектива - мирной интеграции с империей - означала потерю своей культуры и идентичности, что тоже было неприемлемо.
Руководство Консорциата видело два пути решения проблемы. Первый: максимально форсировать демографический рост, в том числе за счёт иммиграции из Планетархии, но с обязательной ассимиляцией иммигрантов; культурно и технологически изолироваться от империи; не допускать её модернизации. Второй, противоположный: культурно покорять империю, просвещать, модернизировать под своим контролем.
Южные и северные колонии были политически объединены, но обладали некоторой автономией, и строили свои отношения с империей по-разному. На юге возобладал первый (изоляционистский) подход. Контакты с Планетархией были сведены к минимальному дипломатическому обмену. Иммиграция была разрешена, но правительство проводило политику форсированной ассимиляции иммигрантов. Именно этим объясняется то, что иммигрировать разрешалось только женщинам. Разумеется, ни о какой работорговле не было речи. Кандидатки вербовались из молодых вдов, изнасилованных, совращённых или ещё как-либо утративших брачную ценность девушек, из мелких преступниц, которым наказание было заменено штрафом, выплачиваемым Консорциатом, и наконец, из любых женщин, которые добровольно желали переселится в колонии ради более высокого уровня жизни. Беландрский деспотат, естественно, тоже не был "государством-хищником". Его государственный аппарат исполнял функции посредника по вербовке доброволиц, поскольку у Консорциата просто не было необходимых кадров для этой задачи. Эпизоды принуждения, коррупции и иных злоупотреблений случались, но ни о какой систематической "охоте на рабынь" говорить не приходится.
Не более чем эротическими фантазиями Ц. Иккеля являются и "гаремы с наложницами". Иммигрантки действительно не получали сразу полного гражданства. Для этого требовалось (как и сейчас) пройти образовательную программу. По прибытии они зачислялись на обучение по очно-заочной форме. В первом цикле обучения, продолжительностью в 3 гектодня, иммигрантки изучали халарен, основы авианской культуры, уход за младенцем. Образование этой ступени приравнивалось к дошкольному. Во втором цикле (1 килодень) они получали начальное образование и профессиональную подготовку младшей воспитательницы детсада. В третьем цикле (2 килодня) проходили программу среднего образования и профессиональной подготовки по специальности "учительница начальной школы" или "педиатрическая медсестра". В четвёртом цикле (разной продолжительности) желающие могли получить высшее образование, как правило, по педагогической или медицинской специальности. После третьего цикла можно было подавать заявление на гражданство, а высшее образование давало его автоматически. Примерно такая же система существует и сейчас.
Вплоть до получения гражданства иммигрантки находились под опекой одной из колонистских семей. Обязанностью опекунов был надзор за тем, чтобы эти женщины и их дети усваивали колонистскую культуру и нормы поведения. Несомненно, опекуны имели над ними значительную власть, и это иногда приводило к злоупотреблениям. Поэтому существовал дополнительный контроль со стороны полиции и Админэкондема.
Главной обязанностью иммигранток было рождение детей. Некоторые выходили замуж за неженатых колонистов и рожали от них, но подавляющее большинство оставались незамужними и подвергались искусственному оплодотворению. Каждой иммигрантке правительство выделяло материнский капитал, но она не могла им распоряжаться. Капитал получали дети по достижении совершеннолетия, и затем были обязаны содержать мать. Благодаря такой системе иммигрантки были заинтересованы рожать как можно больше детей, что и делали. Утверждение Иккеля, что "дети официально записывались на законных жён" колонистов-опекунов, не соответствует истине. Билогическое материнство признавалось, матери сами растили и воспитывали детей, но опекуны должны были следить, чтобы дети получали сугубо колонистское воспитание и образование. Говорить на местных языках с ними действительно запрещалось (в 16.5 кд запрет был снят).
В целом иммигрантки были, несомненно, довольны своим положением. Об этом свидетельствует тот факт, что почти никто из них не вернулся на родину, хотя власти не чинили никаких препятствий (запрещалось только увозить детей).
Вся эта информация общедоступна, и остаётся только горестно вздохнуть, что бесстыдные измышления осознанческой пропаганды находят свою аудиторию. На этом можно было бы закончить. Но давайте посмотрим для сравнения: как обстояло дело с иммиграцией и интеграцией аборигенов у наших братьев на севере?
Если южные колонии взяли курс на изоляцию от Планетархии, то северные, напротив, избрали политику культурного покорения империи. Они стали открывать в Планетархии свои школы, больницы, культурные центры. Это вызвало недовольство местных жрецов и учёных, и уже в 3 кд все эти программы были закрыты имперскими властями. Но они успели оказать мощный эффект: среди аборигенов распространилось религиозное течение космолатров, почитавшее колонистов как посланцев Бога. Они массово бежали от гонений на территорию северных колоний. Очень скоро их стало там больше, чем колонистов. Для них были созданы специальные "миссии", коллективные фермы, где космолатры занимались сельским хозяйством и получали образование под руководством наставников-колонистов.
Обстановка в миссиях была, мягко говоря, далека от здоровой. В этих посёлках, разбросанных по обширной территории, наставники обладали абсолютной и неконтролируемой властью над своими подопечными, а те истово поклонялись наставникам как небожителям и посланцам Экуменарха. Простор для злоупотреблений был широчайший. Дошедшие до нас отчёты инспекторов и материалы множества судебных дел рисуют леденящие душу картины произвола, сектантского фанатизма, психологического и физического насилия, ничем не ограниченной трудовой и сексуальной эксплуатации. Некоторые наставники превращали свои миссии в маленькие абсолютные монархии с собственными армиями. Постепенно правительство северных колоний покончило с их вольницей и установило централизованный контроль, но это означало скорее бюрократизацаю режима, чем гуманизацию.
Всё это - не только дела давно минувших дней. Именно от существовавших в миссиях порядков берёт начало изуверский тоталитарный строй "Свободных" Колоний с его духом оголтелого нерассуждающего фанатизма и беспрекословного подчинения. Именно в миссиях предкам нынешних осознанцев внушалось, что любая ложь свята, если идёт во благо начальству. Вот она - та школа, что и по сей день выпускает "историков", подобных Ц. Иккелю. Лично к нему вопросов нет. Его удел вызывает скорее жалость. Но вот согражданам Консорциата не мешало бы лучше понимать, в каком мире живут, каким воздухом дышат подобные авторы, прежде чем принимать на веру их грязные измышления о наших собственных предках.