Десятиклассник Никита открыл ноут и кликнул по вкладке браузера с любимым сайтом author.to.die. Ему не терпелось выложить проду. Главу он почти дописал ещё полчаса назад, но мама очень не вовремя позвала ужинать. Никита нажал на «Добавить», скопипастил новую главу в поле ввода, прямо в нём же добил последний абзац и уже собрался жать на «Опубликовать», как вдруг комнату залило неоново-багровым светом. Никиту обдало жаром, будто в хорошо натопленной парной плеснули на печку целый ковш воды, и он почувствовал, как неведомая сила отбрасывает его в кресле от стола и разворачивает.
Посреди комнаты стоял, как ему показалось на первый взгляд, кусок тлеющего угля в форме человека. Но это источавшее жар существо было живым, оно двигалось, и оно смотрело на Никиту огненными, полными злобы глазами.
– Кто ты такой? – еле пролепетал Никита. В панике бегая взглядом по комнате, он видел, что упавшая со стола мышь висит в воздухе – стало быть, время остановилось, и звать на помощь бесполезно.
– Имя мне Легион, – глухо прорычала угольно-тлеющая фигура. – От слова lego, «читаю». Я демон-читатель, и я пришёл за тобой.
С каждым словом пожиравший демона огонь угасал, жар слабел, и вот уже Легион был пепельно-серо-чёрным, а в остальном почти обычным на вид мужчиной, закутанным в такой же пепельный плащ. Он присел на корточки, чтобы быть вровень с Никитой, и заговорил спокойно и беззлобно:
– Позволь, я кое-что объясню. Наша проблема в том, что вас, людей, стало слишком много. В прежние времена к каждому человеку был приставлен ангел и бес, но когда вас стало семь миллиардов, нас перестало хватать. Причём ангелов-то хватает. Их-то Бог может творить в неограниченном количестве, а вот у нашего господина Люцифера с этим проблемы. Это, кстати, и есть основная причина того, что после 1945 года не было больших войн, а насильственная преступность стабильно снижается. Мы, конечно, не сдаёмся. Мы больше не можем работать с каждым индивидуально, поэтому мы придумали телевидение и интернет, которые совращают людей массово. Автоматизировали свою работу, поставили на поток. С обычным стадным человечком это вполне работает. Если бедолага всю жизнь просидел перед зомбоящиком или проторчал в соцсетях, он гарантированно наш. Правда, много и таких, что сохранили остатки индивидуальности. С ними надо бы работать по-старинке, штучно, но беда в том, что даже их намного больше, чем нас. Понимаешь, к чему я клоню?
– Нет, – Никита помотал головой. Он уже почти перестал трястись, ему стало даже любопытно.
– Многие из таких людей занимаются чем-нибудь творческим, – продолжал Легион. – Например, пишут. И мы, специально обученные демоны, всё это читаем. Любой автор выдаёт в тексте свои слабые места и тайные греховные помыслы, и это здорово экономит нам силы. Мы больше не тратим время на то, чтобы влезть глубоко в душу каждому. Прочитал тексты – и сразу человечек перед нами как на ладони. Имя нам Легион, и у каждого своя сфера обязанностей. Лично я специализируюсь на русской сетевой литературе. И тут, Никита, мы подходим к сути нашего разговора.
Голос Легиона стал таким задушевным, что Никите снова стало нехорошо.
– Ты ведь знаешь, что такое русская сетевая литература. Ты можешь представить, чего я навидался. Я читал детективы об американской полиции, написанные девочками из Барнаула. Я читал порнорассказы сорокалетних девственников. Я читал романы про попаданцев к Сталину, попаданцев в Сталина, Сталина-попаданца и попаданцев к Сталину-попаданцу, причём тот, где орки из Вархаммера попадали во вселенную трансгендерных фурри под властью Сталина-кошкодевочки, был ещё не худшим! Я читал все 1896 кроссоверов пони с Гаррипоттером! Да что я говорю - pape Satan aleppe, я читал Олега Рыбаченко! Всего! От первой строчки до последней! Я не мог себе позволить, как вы все, сломаться на третьем абзаце, потому что это моя чёртова работа, ba'al nephilim molekh abanamat!
Разъярённый Легион снова пылал, да так, что язычки огня вырывались изо рта и ноздрей. Он ткнул багрово тлеющим пальцем в монитор. Прямо в поле ввода.
– Ну а сегодня я прочитал ЭТО.
Поняв, к чему идёт дело, Никита затрясся и заскулил. Но Легион угас так же быстро, как разгорелся.
– Я прочитал ЭТО, – сказал он спокойно и печально, – и знаешь, Никита, во мне что-то сломалось. Я древний падший ангел. Я видел лик Всевышнего и сотворение Вселенной. Я восстал с Люцифером и бился против Михаила-архангела. Я совращал и терзал погибшие души. Я парил над пылающим чревом Ада и разверстыми безднами Хаоса. Я читал Рыбаченко. Но ЭТО…
С Легионом творилось что-то странное. Он больше не горел и не тлел, но делался все светлее – угольная чернота серела, а из-под пепла словно пробивалось серебряное сияние.
– Я сказал себе: хватит. Это слишком. С меня довольно. Я хочу перейти на сторону Неба, покаяться, снова стать ангелом, и в сиянии Любви и Славы Господней забыть это всё как страшный сон.
Теперь он был белоснежным, светящимся так, что слёзы подступали к глазам.
– Но сначала я сделаю одно доброе дело. – Легион величественно возложил благоухающую ладонь на Никитину голову. – Избавлю мир от мозга, способного породить ЭТО.
Ослепительный свет ударил по глазам, в голове что-то лопнуло, и Никита потерял сознание. Он уже не слышал, как мышь со стуком упала со стола.
* * *
– Что здесь нарисовано? – спросил психиатр и легонько кашлянул.
– Это синтаксическая афазия, – сказал он. – Ваш сын не слабоумен, он всё понимает, но разучился складывать слова в предложения. Я выпишу направление на МРТ. Скорее всего, был микроинсульт, но нужно проверить и исключить опухоль. Это лечится. – Он снова кашлянул и вручил женщине документ.
– Спасибо, доктор! – Мама схватила Никиту за руку и потащила, спеша убраться из страшного кабинета.
Оставшись один, психиатр спустил маску и посмотрел на часы. Целых двадцать минут до следующего приёма. Успеет дописать главу, а может и отредактировать. Включил кофемашину, открыл на служебном компьютере файл «Доктор Хаус – охотник на вампиров» и забарабанил по клавишам. «Что за дерьмовый кофе – ни аромата, ни вкуса», – подумал, сделав глоток.
* * *
Никита подхватил коронавирус, заболел в тяжёлой форме и умер через неделю.
Мама горевала. Но ей стало бы легче, узнай она, что на том свете у её сына всё хорошо.
Ангелы сразу подхватили душу Никиты и под громовое пение осанны вознесли к престолу Всевышнего. Там Никита был увенчан нимбом и причислен к сонму святых – ведь благодаря ему покаялся падший ангел, а такого чуда не случалось с самого мятежа Люцифера.
На Земле об этом не узнали, поэтому Никита не был канонизирован церковью официально. Только среди суеверных старушек-богомолок ходит невесть откуда взявшийся слух, что ничто так не помогает от графоманской напасти, как молитва святому Никите Письменнику.