Семен Пряткин работал в НИИ Усовершенствования гибридов. Работа была непыльная, дел было много, но всех все равно не переделаешь, и Семен свыкся со своим положением растущего специалиста. Гибриды совершенствовались, отчеты писались, цифры выходили приличные. Гибрид арбуза с клопом уже давно был внедрен в народное хозяйство, урожаи были хорошие, вот только семена разбегались (не забывали клопиного прошлого), и приходилось выращивать изолированные протопласты этого гибрида в больших стерильных колбах под ярким светом. А из протопластов уже выращивали арбузы. Сам Семен этим давно уже не занимался, он успешно руководил усовершенствованием гибрида шелкопряда с курицей. Эти гибриды распространяли на птицефабрики, в продажу уже поступила первая партия яиц с шелковой скорлупой, и все были довольны. Но Семен все время думал: "Зачем эти арбузы? Только людей отвлекают от нужного дела. Всем надо переходить на усовершенствование гибрида шелкопряда с курицей. А то ерундой занимаются. Профанация науки!". И Семен дождался, когда все арбузные протопласты использовали на проведение весеннего сева, осталась только одна колба "на семена" для следующего года. Семен, когда его никто не видел, поймал комнатную муху из генноинженерной лаборатории, открыл стерильную колбу и запустил ее туда. "Пусть еще с мухой произойдет скрещивание, тройной гибрид получится", - едко усмехнулся Семен. Муха пожужжала в колбе, затем успокоилась и стала жить-поживать в колбе и питаться протопластами. Прошла неделя. Все было тихо в НИИ Усовершенствования гибридов. И вдруг институтская уборщица заметила, что в колбе живут муха и личинки. И тогда ученые тоже обратили внимание на это. "Мутация в протопластах произошла, - объясняли себе ученые. - А личинки партеногенетические". Всех такое объяснение поначалу удовлетворяло. Семен забылся и успокоился. Через некоторое время его назначили заместителем директора института. Выдвинули его единодушно, кандидатуру все одобряли и поддерживали. И хотя протопласты гибрида арбуза с клопом уже получили заново для весеннего сева, колба с личинками не давала покоя некоторым ученым института. "Одной мутацией это не объяснишь, тут горизонтальный перенос генов", - говорил ветеран труда академик Москитов. И, без разрешения руководства, он со своим аспирантом Беннеттитовым взялся исследовать личинки. Аспирант сначала отказывался выполнять эту работу, говоря что он "и так все знает", но потом согласился. И после проведенных исследований под руководством академика Москитова оказалось, что хромосомы личинок содержат гены Семена Пряткина. Все стало ясно. Академик с аспирантом написали статью в "Доклады Академии наук", но статью не приняли, так как она не вписывалась в концептуальный аппарат современной науки. Зато все в институте поняли, что в появлении мухи протопласты не при чем, а муха была связана с Пряткиным, который проводил с ней опыты по генетической инженерии, и запущена им в колбу, чтобы насолить своим коллегам. К весне из личинок вылупились мухи. Аспирант Беннеттитов, чтобы пошутить, выпустил их из колбы. "Маленькие Пряткины летают", - говорили кругом и смеялись. А Пряткин координировал планы института и готовил сотрудников к весеннему севу.