Все началось с того, что на торжестве, посвященном открытию предприятия, я пошла в туалет...
роде простое дело - пойти по своим делам, но...
С того времени и начались странности: незнакомые люди утверждают, что знают меня, а потом еще и пытаются похитить!
Но не только это меня замучило...
После того странного дня мой муж увозит меня из города, а на следующий день я уже в больнице и начинаю свою жизнь сначала, а по другому и нельзя - потеря памяти перечеркивает прошлую жизнь.
Но как сказал Альфред Жарри:
Забвение - непременное условие памяти.
Вот и посмотрим, условие оно или тайна Системы не-Жизни.
Прода с 03.06.
Стоит ли мне продолжать?!
Гуманитарная катастрофа Этому произведению срочно требуются комментарии! И как можно больше.
- Просыпайся, дорогая. Ужин готов, - каждый день начинался с такой фразы с тех пор, как мы поженились. Остальное я помню смутно. Даже наша первая встреча - будто недоработанный калейдоскоп, состоящий из улыбок, красивых ярко-синих глаз, и фонарей, много-много фонарей... - Я тебя всегда буду любить и никуда не отпущу. А ты не будешь сбегать от своего мужа, верно? - я слабо улыбалась и гладила его по щеке:
- Никогда...
Санкт-Петербург.
Колючие заросли тайн мужа.
- Саш, - я стояла перед зеркалом, осматривая свое лицо.
- Что? - крикнул он из ванной.
- А я красивая?
Дверь открылась и оттуда вышел мой муж с одним полотенцем на бедре, а другим вытирая волосы.
- Ты у меня обворожительная, восхитительная, потрясающая, великолепная, - начал он с улыбкой перечислять, - Василиса, ты это прекрасно видишь.
Он бросил полотенце на кресло, а сам развернул меня к зеркалу.
- Нет, я вижу лохушку.
- Василек, не серди меня, - театрально нахмурился он, прижимая к себе, - ты выглядишь младше своих лет.
- Да уж, двенадцатилеткой, - скривилась я и в объятьях развернулась, уперев руки ему в грудь.
- Ты красавица, - уже тише произнес он и потянулся за поцелуем.
Звонок в дверь. Муж вынужден был меня оставить, так как уже час ждал своего партнера. А он только явился. "Пунктуальность к чертям!"
С горечью вздохнула и сняла с себя халат.
Что-то не так у меня в голове. Смотрю на Сашку и кажется: все это нереально, сон, навеянный любовным романом на ночь.
Взяв одежду - маленькое черное платье и туфли на шпильках - начала одеваться. Еще необходимо накраситься. Сегодня иду вместе с мужем на открытие какого-то предприятия. Мне до этого дела нет, но он из дома меня почти не выпускает.
Вновь вспомнила его яркие глаза и от удовольствия зажмурилась. Но тут они поменялись, стали какими-то разноцветными: голубовато-зеленые с темными прожилками. Сердце, кажется, остановилось от такой фантастической сцены. А уже на другом плане мой голос: "А ты кто?..", в ответ: "Ан..."
Встав возле зеркала, поправила платье, вроде все в моем виде нормально, только... не узнаю свои прежде счастливые глаза: в них отражался дикий страх. Кажется, в детдоме они были такими. Но ведь я сбежала оттуда... Так что нет повода бояться. Да, Вася?
Подмигнула своему отражению и улыбнулась.
Спустившись в гостиную, увидела партнера мужа. Я его прежде никогда не встречала, но Саша нахваливал его старательность и внимательность.
Он выглядел довольно солидно в своем вишневом костюме. За очками приветливо улыбались зеленые глаза, но на губах улыбка выходила немного ироничной. В общем, тип "таинственный соблазнитель", который нравиться девушкам в 16 лет.
- Здравствуйте, - мы с ним обменялись рукопожатиями. Мужчина задержал мою руку в своих немного дольше, чем требовал этикет, но я сделала вид, что не заметила, - Василиса.
- Очень приятно, Василиса. Я - Уильям.
- Так, - хлопнул в ладоши муж, - Вася, развлеки нашего гостя чаем, или чего-то покрепче? - он выжидательно приподнял бровь, посмотрев на партнера.
- Чаю достаточно.
- Прекрасно, а я пойду переоденусь. Неловко будет в таком виде явиться на открытие. - последнее он произнес уже на втором этаже.
Шире улыбнулась Уильяму и предложила пройти на кухню. Он согласился.
Я не привыкла к вниманию мужчин, кроме мужа, и то, как смотрит на меня этот партнер... настораживает.
- Какой предпочитаете? Зеленый, с бергамотом, белый, улонг, красный, черный, жасминовый?.. - осматривая полки с пачками чая, быстро спрашивала я, скрывая нервозность, - С сахаром, без? Лимону?
- Черный без сахара, - тихо сказал он над моим ухом. - Мне сказали, что вам 21, но выглядите вы на все 18, как это возможно?
- Спасибо за комплимент, но не могли бы вы соблюдать дистанцию, я все-таки замужняя женщина? - собирая все остатки самообладания, заявила я. Ну все, если он сейчас положит руку мне на талию, я упаду в обморок.
К счастью, он отошел к столу и глухо засмеялся.
- Значит, любите мужа?
- Люблю, - подтвердила я, наливая кипяток в чашечку и засунув туда пакетик.
- А других мужчин, кроме него, не замечали?
- Насмотрелась на них, что тошно становится. Просите, но все они эгоистичные придурки.
- А Александр - нет? - со смешком спросил он.
- Если и был, то я его таким не видела, - со всей вежливостью ответила, ставя перед ним чашку и придвигая ближе чашу со сладостями. - а вы-то сами?
- Я? - он отпил глоток и озорно взглянул из под ресниц, - Пожалуй я эгоистичный придурок, но не в смысле "попользовался - бросил".
Хмыкнула в ответ. Ага, так и поверю. Считай-считай, меня наивной дурочкой, хотя... все твое личное меня не касается!
Тут вошел Саша, на ходу завязывая галстук. Я быстро подбежала и убрала его руки.
Никогда не научится их завязывать аккуратно.
- Василечек, я могу и сам.
- Цыц! Знаю я, как ты завязываешь. И убери эту неловкость из голоса, наш гость уже общался со мной на тему "сколько мужиков я имела?".
- И скольких насчитали? - автоматически спросил он.
Я возмущенно ударила кулачком в его грудь, отчего меня сильнее прижали к себе и потребовали незаконченного поцелуя.
- Ну неловко же... - тихо сказала я.
- Но вы же уже разговаривайте на глубокие философские темы? - парировал мужчина и добился-таки своего ласкового поцелуя.
"Все-то меня знают..."
Всё!
Я рассматривала прозрачное помещение, и удивлялась про себя, как люди могут в таких условиях работать. Каждый видит друг друга, вокруг суета и сконцентрироваться невозможно. Хотя, спасибо, что еще и на улицу такие стены только с двух последних верхних этажей.
Сейчас здесь гуляли люди: будущие работники, приглашенные и просто случайные прохожие.
Красная ленточка еще не была отрезана, оттого находится можно только на нулевом этаже.
Александр все время с кем-то болтал, не забывая про бокал то ли белого вина, то ли шампанского в руках. Я же не пила, а только зыркала туда-сюда, как маленькая девочка попавшая на светское собрание.
- Александр, я пойду носик попудрю, - шепнула я на ушко мужу и, получив поцелуй, пошла в направлении туалета. Кажется, я его там видела.
Оперевшись руками о раковину, разглядывала себя.
"Василиса, ты счастлива. У тебя всё есть. Да и наконец, ты взрослая женщина!" - мысленно убеждала я себя, - "Перестань быть такой и называть такие мероприятия скучными. Это жизнь твоего мужа! Ты же не подросток, гуляющий по клубам и целующийся за терновыми кустами!"
Выдохнула и закрыла глаза. Нет, так жить нельзя. Я ему всё скажу о своих потребностях, и пускай он дальше делает с этим что хочет. Но вскоре я не сдержусь и убегу... веселиться.
Василиса Макколди, сегодня же ночью все ему скажешь! Особенно о часто повторяющихся странных видениях, типа сада сакуры с ангелками над гробовой плитой, какого-то старого пня с толпой горланящих песню подростков, грязных клеток в подвале, кольца с бриллиантом и многого другого. И не забудь напомнить, это началось с празднования года, как мы с ним обручились.
- Вам плохо? - спросила блондинка, вышедшая из кабинки туалета.
- Нет, все нормально.
- А я вас где-то видела, - вдруг выдала она.
- Да? А я вас впервые вижу, - развернулась и потопала в направлении к выходу, разочарованная, что уединение длиться недолго. Всегда кто-нибудь, да подсунет козлика.
- Погодите. Кажется, в Италии, там нас приглашали в дом одной бабушки.
- Вы ошиблись, я никогда не была в Италии, - вежливой улыбкой оповестила ее и вышла из туалета.
Расстроенная я шла по коридору, опустив взгляд на пол. Тут бы разобраться в себе, посидеть в комнате, но что-то требует громкой музыки или поцелуев под луной. Прямо выть хочется.
Вдруг моя голова ткнулась кому-то в грудь.
- Ой, простите, - проблеяла я и, даже не подняв взгляда, обогнула мужчину в дорогих черных туфлях.
- Васiлса, это вы? - не русским акцентом спросили вдруг.
Подняла взгляд. Мужчина, наверняка, из ряда тех, кто пользуется дорогими кремами, чтобы не потерять своих мужественных черт лица. Похож на итальянца.
- Вы помните меня? Я - Адамо Флоренцо.
- А, да, - улыбнулась я ему, - вы тот, кто открыл этот стеклянный куб? - закусила губу, - простите, предприятие.
Я даже узнала зачем это нужно, что немаловажно. Здесь будут сочинять новые ароматы духов, а сам завод на другом конце города.
- Отчасти. А вы, вроде как, бросили моего сына? - с отеческой улыбкой спросил он, неправильно ставя ударения в словах и как то растягивая некоторые гласные.
- Э...
Все мужчины начинают знакомиться с девушками так, или он один?
- Не стоит оправдываться, я прекрасно вас понимаю. Он амбициозен и сам желает свободы, не меньше вас. Кстати, он же с вами уехал, где он сейчас?
Я раскрыла было рот, чтобы сказать, что не понимаю, о чем он, но тот вновь начал:
- Мне пора, надеюсь, вы не забудете мне ответить на некоторые вопросы после церемонии.
Мужчина ушел, пока я недоумевающе хлопала глазами. Но быстро пришла в себя и побежала искать мужа, чтоб уж точно ни с кем не путали, даже такие влиятельные люди.
- Не поверишь, меня дважды сегодня связали с Италией, - взяв за руку мужа, сказала я.
Он тут же повернулся ко мне и, приобняв за плечи, увел к выходу. Я не сопротивлялась, а как послушная шла вперед.
- Василиса, езжай домой. Прошу тебя.
- Зачем, Саш? Мне сегодня Флоренцо свидание назначил, - пошутила я.
- Васенька, прошу. Я тебе все объясню позже. Только поезжай домой. Люблю тебя.
Он быстро чмокнул меня в губы и усадил в машину. Слабый протест он во внимание не взял, а только приказал водителю везти домой как можно быстрее и никуда не сворачивать.
Конечно, я - никто без него. Мусор, волею случая приглянувшийся коллекционеру. А может ему меня просто жалко? Тогда чего он сейчас испугался?
Машина вдруг остановилась под небольшой аркой между домами. Я нахмурилась и открыла рот, чтобы спросить, как с переднего сидения донесся веселый женский голос:
- А я уж думала: не свидимся. А оказывается, Василиса, вон как бывает. Отдаешь на хранение, а им пользуются кому не лень.
- Вы кто? - глухо спросила я и тут же прочистила горло, - Что вы здесь делаете?
- Не, она серьезно, А'дам, или прикалывается? - в ответ водитель только промычал нечто неопределенное. - Эй, очнись, как так получилось, что ты решила играть по его правилам?
- Чьим? - в конце концов растерялась я, - Прошу, выйдите из машины! Она частного лица! Это вам не такси!
На минуту воцарилась тишина. Я видела лишь силуэт головы незнакомки: длинные ровные волосы и прямой нос. На улице же высились пятиэтажные грязные дома, бегала маленькая собачка, держа в зубах банку из-под пива.
- Ты серьезно все забыла? Нет, я помню тот твой приступ, но что бы взять и все забыть...
- Выйдите из машины. А'дам, что вы сидите? Вытащите эту сумасшедшую!
- Я не могу... - пробубнил он.
Злость брала вверх над самообладанием, чтобы успокоится я решила, что если уж они не хотят мне помочь, я это сделаю сама.
Открыла дверь и, забрав с собой сумку, вылезла из машины.
- Ты куда это собралась? - не поняла незнакомка.
Вообще, правила в моей машине устанавливают! Странностей на сегодняшний день хватило. 2 ноября можно смело занести в мой дневник, как самый непонятный день в моей жизни.
Я пошла вперед, не хотелось идти рядом с трассой. Куча двигающихся машин пугала, казалось, вот оно, время, а ты затесалась где-то между и стала призраком.
Сквозь шум в ушах услышала, как из машины вышли еще двое. Сердце бешено застучало. "Они меня преследуют!" - рождалась паника в голове, и я ринулась вперед, стараясь, по возможности, избегать луж.
- Василиса, подожди же ты! - крикнула она, - Это же я тебя спасла!
- Отстаньте от меня! - дышать было тяжело. И я остановилась, чтобы снять туфли. - Я вас не знаю!
- Да брось, это же я, Ксана!
- Эй, мужчина! Помогите, эта девушка ко мне пристает! - крикнула я единственному чернокожему прохожему. Он остановился, подождав меня, и улыбнулся белозубой улыбкой, - Только не говорите, что меня знаете. Уверяю вас, это мой близнец.
- Нет. Я хотел сказать, что вас не знаю. А разъяренные женщины хуже разъяренных мужчин. - кивнув в сторону догоняющей меня девушки, весело опроверг мои ожидания он. Я изумленными глазами проводила его заходящую в обшарпанный подъезд фигуру.
- Но... - прошептала я, но было уже поздно.
- Идем в машину, Василиса, - раздался рядом голос Ксаны, задыхающейся от быстрого бега. - Фу, давно так не бегала.
- С какой стати? - высокомерно посмотрела я на незнакомку.
- С такой, что это я тебя спасла и отдала Алексу. Поняла?! Я! Пошла на все, потеряла любимого из-за тебя!
Я опустила голову и начала рассматривать босые ноги. Не все в мире обладают здоровым умом, есть и такие, которых мы называем сумасшедшими. Некоторые сами виноваты, что замкнулись, а некоторые лишь пострадавшие.
Вдруг раздалось глухое "ох", и девушка упала на землю. Лицо ее закрылось за иссиня-черными волосами, среди которых присутствовала одна голубая прядка. Рядом стоял мой водитель с деревяшкой в руке.
- Ну, - Адам глубоко втянул воздух через нос, - Пойдемте. Я вас отвезу домой. А на счет ее - не волнуйтесь, очнется. Это дела вашего мужа. Из-за него вас... путают.
Я скривилась и пошла вслед за мужчиной.
Дела мужа... тайны мужа... а мне даже выйти на улицу нельзя! На бок приляжешь, а уже колется. Ничего, поговорю еще с ним. Не ответит - объявлю бойкот. Пусть так и знает, как у меня за спиной интриги плести.
Питер.
Умереть?..
Я сидела на крыше восьмиэтажного дома. Седьмой и последний занимает Саша, естественно, вместе со мной... но это не мое.
Крыша. Тут ветер сильней, тут суета далеко, тут проблемы слишком мелки. Здесь можно все забыть и пасть вниз, или лежать и летать в облаках.
На крыше я часто бываю с момента, как сны стали странными и пугающими. В них я по-настоящему что-то чувствую, нечто большее, чем сейчас. А этот город... Питер, ты не для меня. Можешь привлекать чем-угодно, но сердце, бьющееся в груди, тебе не сломить. Единственный плюс среди множества минусов - есть высота. Я помню, что в детстве его боялась. Но здесь он мне помогает бороться с какими-то тревожными мыслями, не делать подростковые поступки и отделиться от окружающих... особенно тех, кто меня знает.
На крыше меня никто не найдет, здесь только мое эго и я. Мне нравиться с ним молчать, но я бы и крикнула, не напоминай мне совесть, что не одна. Люди могут подумать, что я хочу покончить жизнь самоубийством, взволнуется зря муж и тэдэ и тэпэ.
Я чуть повернулась к двери, когда услышала, как он открывается. Оттуда вышел мой муж в деловом костюме. Хм, сразу пошел искать меня...
- Как прошло открытие? - грустно улыбнулась ему.
На самом деле, я о мероприятии и думать забыла. Но этикет требует спросить на отвлеченную тему.
- Как открываешь консервную банку, - засунув руки в карманы брюк и наклонив голову чуть прищурившись, ответил он.- Вроде нормальная банка, а внутри какое-то говно.
- Некоторым и это говно не достаётся, - прошептала я.
- Об этом и говорю. - кивнул он, - они тут ароматы пробуют, ноты души дергают, а где-то может умирает ребенок от рака головного мозга или голодает, из-за того, что его родили бомжи-инвалиды.
- Несправедливо.
Муж подошел ко мне и обнял одной рукой за плечи.
- Несправедливость здесь не при чем. Некоторые капли жалости не имеют, что тут уж о справедливости. Ведь это они больны страшной болезнью.
Я улыбнулась лучам уходящего солнца. Не могу я сейчас расспрашивать его, мне комфортно рядом с ним молчать на такой высоте.
Романтично...
- Я люблю тебя, - глухим голосом сказал Саша, прикрыв меня одеялом.
Положила голову ему на плечо. Его рука медленно гладила меня по плечу, заставляя немного жмуриться от удовольствия.
- А знаешь, я забыла уже, что это значит. - я приподняла голову, чтобы посмотреть в его глаза. - И меня память подводит.
Муж немного сощурился, глядя теперь на меня враз изменившимися глазами - потемневшими и подозрительными.
- Ты еще молода, чтобы тебе изменяла память, Василёк...
- Что с тобой? - я выпрямилась, придерживая одеяло на груди. - Хватит уже, что происходит? Зачем ты меня тогда увел, когда узнал, что меня путают с какой-то итальянкой? И почему сейчас ты так странно смотришь? - я встала и, бросив одеяло на Сашу, пошла в ванную.
Понимаю, что от него сегодня ответа не дождешься. Но стоило подождать и надавить. Все же, его дела меня касаются.
Вновь зажмурилась и представила его холодные глаза, тут же изменившиеся на немного веселые и разноцветные. Почему-то эта возможность меня не пугает, а успокаивает. Я вновь прислушалась к этим странным видениям:
"Вася, ты видела когда-нибудь смерть?"
"Моя кошка умерла в моих руках."
"Сожалею, Василиса. Но это, кажется, не то."
Голоса вновь пропали.
Вспенив воду и закрыв глаза, я попробовала сильнее сконцентрироваться.
На этот раз я увидела полуголую себя на каком-то парне, чье лицо было невозможно увидеть, будто сама тьма скрывала.
"Василиса, скажи мне только одно, сейчас, потому что больше я не смогу остановиться... ты хочешь это?.."
Из груди будто весь воздух выкачали, становиться душно. Дышу тяжелей, но всеми силами цепляюсь за этот эпизод.
Вот я целую незнакомого парня и шепчу:
"Ан..." - имя звучит так, будто в канализации прошептали: эхо бегает, а понять не можешь,- "Ты забыл, что я тебя люблю? И если уж когда-нибудь придет ненависть, то я должна помнить о прошлых чувствах. Так что да, я хочу, хоть и... страшно."
- Василиса, с тобой все хорошо?! - меня схватили за плечи и вытащили из воды.
Надо же, я чуть сама не утопилась.
- Саша, со мной что-то не так... - прошептала я, сдерживая слезы, - пожалуйста, помоги мне...
- Быстрей собирай свои вещи. - он вынул из шкафа большую сумку, - кажется, к тебе возвращается... - он вдруг замолк, грустно смотря на одевающуюся в спешке меня.
- Что?..
- Одевайся! - вновь велел он, но вдруг в три шага преодолел расстояние между нами и обнял. - Василиса, если вдруг... если вдруг что-то произойдет... что бы я не делал, не идет ко злу. - я дернулась.
Где-то это я уже слышала. Только... где?
- Верь мне. Я тебя не предам и не отдам. Сейчас уже ночь, но мы поедем к одной бабушке. Она живет здесь неподалеку.
- Зачем?
- Не задавай вопросов, - сухо бросил он и пошел в направлении своего кабинета.
Еле успевая, пошла и я вслед за ним.
- "Не задавай вопросов"? Как ты это себе представляешь! Я имею право знать, что происходит, а ты мне ничего не рассказываешь.
Роясь в бумагах на столе, муж бормотал себе под нос: "Где-то здесь... сегодня же видел..."
Несколько бумаг полетели на пол. Выдохнула и подняла их. На одной было большими буквами курсивом напечатано: "ПРОЕКТ "ЗАБВЕНИЕ"". Работа над 4 группой крови неопределенного резуса. Остальное было в таблице с какими-то подсчетами.
Я нахмурилась и подала Саше бумагу.
- Что за проект? - муж вдруг застыл как камень, - Эй, Саш, я спрашиваю, что за работа над четвертой группой крови, да еще и неопределенного резуса? Ты же предприниматель, а не биолог какой-нибудь.
- Василиса... - он поджал губы, - Стоит поторопиться. Просто поверь мне...
- Да чего тебе бояться?! Вместо этого всего, мы бы сейчас спали и никуда не торопились! - я хлопнула ладонью по столу.
- Всё изменилось. А теперь иди, Василиса, и собирайся, - спокойным угрожающим тоном повторил Александр.
Уходя, я бросила еще один злой взгляд в его сторону, но он уже вновь занялся поиском в бумагах. Пожалуй, мне не стоит сейчас повторять свой вопрос заново? Иначе напридумываю себе чего-нибудь несусветного.
Запихнув несколько кофточек, брюк и пары белья в сумку, начала одеваться сама. В зеркале чем-то напомнила себе Кейтлин из Голодных игр, если не взять во внимание шляпу.
- Василиса, ты еще долго? - услышала из гостиной. Взяв сумку, я спустилась к мужу, у которого в руке был лишь дипломат.
Понятно уже, кто тут проблема, а кто его создатель. Разговаривать с ним желания не было, оттого мы молча спустились в лифте, сели в машину и поехали.
"К бабушке"... Бабушки бывают разные, вдруг она как раз из ряда тех, кто заворчит на молодых и пошлет в... куда подальше. Лучше бы я легла тогда на кровать и заснула, а проснулась в новом дне с любимым. А сейчас... большинство его действий я не понимаю.
Открыв глаза, поняла, что мы за городом. За спиной остались Эрмитаж, Зимний дворец, Мариинский театр... Куда мы едем? И зачем? Почему все время я остаюсь дурой?
Устроившись поудобней, я вновь закрыла глаза, чтобы разобраться в этих странных видениях. На сей раз я была в теплом и уютном доме. Вокруг лежали ковры, платки и даже настоящая печь. Возле нее-то и сидела девушка с кудрявыми темными локонами волос. Она кусала губу, держась за живот, и смотрела куда-то в одну точку на полу.
- Софи?.. - тихо спросил мой голос сзади. Я обернулась, чтобы увидеть себя-подростка в халате и с сонными глазами. - Почему ты не спишь?
- Васенька, посиди со мной.
Другая я прошла сквозь меня и села рядом с Софи. Девушки обняли друг друга за плечи.
- Почему ты плачешь? - спросила я.
- Просто с мамой поругалась, а ты не бойся. Все хорошо.
- Да, хорошо, я тебя люблю.
- И я, сестренка.
Сес?.. Кто?! Но видение начало таять и, я оказалась в том самом саду с ангелками. На плитах было выведено имя "Эверена Баскеллвуд "Софи" 1996-2005". Рядом зазвучал знакомый голос, от которого по телу пробежала волна мурашек:
- Твоя бабка ее искала. Она поменяла имя и вышла замуж.
Лица видно не было, но это точно мужчина лет тридцати.
- За... вас?
Я другая не видела, что незнакомец уже уходил, но ждала ответа, а когда повернулась, его уже не было. В видении я не могла двигаться, только поворачиваться. Но очень хотелось последовать за неизвестным.
- Вася! Проснись же, ну! - вдруг закричала другая я сашиным голосом.
Мир размазался и стал нестерпимо ярким. В следующее мгновение я услышала, как наша машина быстро сворачивает, но в гуле другой этот звук теряется. Мое тело будто неизвестная энергия тянет вбок, пронзает острая боль в районе лопаток и... наступает спокойная темнота, где слышно лишь мое дыхание.
Питер.
Монолог с собой.
Молодой врач вошел в палату. В руках он держал белоснежный кейс в центре которого выведено слово "OBLIVION". Поставив чемоданчик на прикроватную тумбочку, он подошел к кровати с мужчиной, обвязанного и обмотанного трубочками.
- Как сказал один поэт, "забвение - непременное условие памяти".
Он вновь подошел к кейсу и открыл ее. На черной подкладке в одной стороне аккуратно лежали ампулы с разными цветами растворов: красноватый, темно-вишневый и ядовито зеленый, переливающийся цветами бензина. По другую сторону по размеру шли шприцы: от самого мелкого до большего. По бокам подкладки прикреплены небольшие круглые негромко пипикающие устройства.
- Операция идет нормально, - тихим голосом вновь сказал он, надевая перчатки, - пациент в коме. Качаю раствор синтикса, - темно-вишневая ампула оказалась в руках врача, и через несколько мгновений, раствор медленно входил в шприц. Выкачав оттуда воздух в платочек, мужчина подошел к пациенту.
- Приступим... - он убрал волосы больного с виска и поставил маленькую точку маркером, - сделал метку на височной доле, начинаю ввод синтикса. - рядом с виском образовались несколько красноватых точек, - убираю эффект маргареллом. - теперь в руке врача шприц с красным содержимым. Прокалывая каждую точку и введя раствор, он наконец-то сказал, - вторая фаза завершена. Аллергии не обнаружено. Ввожу пидсин в ушное отверстие, - самый большой шприц аккуратно вошел в ухо и выкачал туда зеленую жидкость. - операция завершена успешно. Пациент ничего не почувствовал.
* * *
"- Ан..., как я по тебе соскучилась, - девушка елейно обратилась к парню, стоящему рядом, - Мы так давно не виделись...
- Василиса, я ждал тебя. Надеюсь, ты еще свободна?
- Да я о тебе эти годы и думала, Ан...! - как кобра шипела она, - А ты... ты даже не позвонил."
Со вздохом втянула в себя воздух и открыла глаза. Белый потолок и белоснежные лампы... Я смотрела невидящим взглядом на них и не понимала, что здесь делаю.
Кто я?
Я услышала как открылась дверь, и кто-то подошел ко мне, стуча каблуками.
- Вот и прекрасно, вы уже проснулись, - ласковый женский голос, - Вам очень повезло, что не так сильно были задеты органы, а небольшой перелом гораздо лучше, чем... - она замолчала.
- Хо? - вышло у меня вместо слов.
- Ваш муж еще не проснулся.
- Фуш?
- Да, Александр. А вы ничего не помните? - встревожилась вдруг медсестра, - полежите, я позову доктора.
Александр, Саша... Что-то помню, но что именно выскальзывает из головы. А чем усердней пытаюсь вспомнить, тем дальше от меня воспоминания.
Ладно, успокоимся. Сейчас придет врач и все мне расскажет.
Медсестра пришла с мужчиной лет 30-ти с чемоданчиком в руке. Он неуверенно мне улыбнулся, будто чего-то ожидал, но после облегченно выдохнул и, прикрыв глаза, попросил медсестру уйти.
- Меня зовут Родислав Константинович. Вы помните свое имя? - спросил он, придвинув стул поближе к моей кровати, - Хоть что-нибудь? - врач сел и ожидающе на меня уставился.
- У мя есь суда по фсэ-у муш, - он кивнул, - я... нэ пом-ю... Фасилисса... имя. А годные... эсть?
- Вы сирота, - покачал несмело головой. - Сожалею.
- Но... бош-ше... Шо слущ-щилось?
- Закройте глаза и поспите. Чтобы было удобней, я вколю снотворное.
- Да... - укола в руку не почувствовала, но лекарство почти мгновенно начало действовать. Уже замутненными глазами пронаблюдала как открывается дверь в палату, а на пороге стоит удивленная сестра с мужчиной, очень похожим на Родислава Константиновича.
* * *
Я была у водопада. Маленькое райское местечко в подсознании... с рыбками, теплыми лучами солнца, зеленой мокрой травой и покоя пения птиц. Здесь можно никого не бояться и ходить обнаженной, улыбаясь щекотке трав и озорному ветру. Здесь умиротворение.
Но такого яркого места не бывает. На Земле обязательно появиться какая-то гадюка и укусит.
Эдем...
Я купалась в небольшом озере, смывала с себя грязь плохих воспоминаний. Нырнув, я вдруг поняла, что вернуться на берег не могу. Но воздух...
Что-то потянуло вниз сильнее, а я тянулась обратно. Стало страшно... утонуть в собственном сознании.
Вдруг мое тело перестало меня слушаться и перестало двигаться. С грустью наблюдала за исчезающим сверху солнцем и голубым небом.
Что-то не так... Нереально все это...
* * *
Проснулась, когда за не зашторенным окном была ночь. Лампочки выключены. Знаете это ощущение с детства - вы одни в больнице, грустно и хочется к родителям? Я сирота, как мне сказали, но это чувство мне знакомо.
Я избавилась по быстрому от лишних трубочек и защелок. Спина болела, но слушалась. Правая нога была будто не моей, но я смогла встать с кровати и направиться к двери. Резко дернув дверь на себя, почувствовала ужасную боль в районе ключицы.
- Ч-черт, - зашипела я, обопрившись другой рукой к стене.
Надо идти дальше и узнать, где лежит мой муж. Что это за человек? Не деспот ли? Любит меня или издевается надо мной, али вовсе использует как игрушку? А вдруг он урод каких поискать, богатый или... Черт, всё "или" да "или", пора смотреть на товар.
