Аннотация: Пронырливому трактирщику, чтобы не потерять клиентов, приходится изворачиваться, как только можно. И нельзя...
Александра Игнатьева
Трактирщик
Автор благодарит свою незаменимую музу - Наталью Митрюхину за идею и подсказки
О, Крессентия, всеблагая, всевеликая, всемогущая, всемудрейшая, всемилостивейшая, всещедрая! Благословенна будь ты во веки веков, а тако же деяния твои. Ты так велика, могуча, мудра, милостива, щедра! А я же пред тобою просто червь, моль, гусеница, гнида, аскарида. Помоги же мне в делах моих и начинаниях, укрой платом своим, дабы видели клиенты то лишь, что сами видеть желают; слышали то, что сами слышать желают. А я за то на алтарь твой пожертвую долю (малую) от прибыли и славить тебя буду денно и нощно...
Хилерий вразвалочку вышел на крыльцо трактира, смачно поскреб через рубаху толстое пузо и оглядел засыпанную снегом улицу.
Никого.
Дела у владельца "Рыжего гоблина" шли... не так плохо, как хотелось бы его конкурентам, но и не так хорошо, как хотелось бы ему самому. Клиенты у порога не толпились, а забредали, как говорится, в час по одному. Сейчас, например, из четырех столов было занято всего два. Да и те - не полностью.
Тоскливо вздохнув, Хилерий развернулся и утóпал обратно, в теплое нутро своего заведения.
Едва он протянул руку, дабы ущипнуть за пышный зад служанку, протиравшую столы и собиравшую грязную посуду, как дверь распахнулась, впуская очередного посетителя.
- Да благословит вас Творец! - деодат* осенил зал и всех присутствующих знаком Келсия.**
- Благодарствую, почтенный Зотикус, - Хилерий поклонился клиенту, вроде бы переходившему в разряд постоянных. Во всяком случае, на прошлой неделе жрец трижды заходил. И на этой - уже второй раз!.. - Да услышит Он ваши молитвы!
- Есть у тебя ондатра? - поинтересовался деодат, поведя длинным носом, как ежик - рыльцем. Сходство усиливалось редкими зубами и еще более редкими короткими сальными волосенками, торчащими в разные стороны.
"Ондатра? Ах, да! У них же пост сейчас!"
Служители Келсия время от времени устраивали себе плановые голодовки. Официально - "дабы укрепить дух и веру", а на самом деле - чтобы не лопнуть с обжорства. Случалось это примерно раз в два-три месяца, приурочиваясь к более-менее значительным датам из Священного Откровения, и длилось около десяти дней. Все это время жрецам строжайше запрещалось употреблять в пищу мясо и птицу. Однако хитрые деодаты нашли способ обмануть Творца, объявив "водяную крысу"... рыбой. А на рыбу запрет не распространялся.
- Есть, почтенный, есть! - Хилерий на всякий случай раскланялся повторно. - Как не быть? Сейчас велю подать...
"Сейчас" не получилось. Не успел трактирщик и шаг сделать по направлению к кухне, как через порог бесшумно ступил худощавый тип в черном балахоне с длинными, до кончиков пальцев, рукавами и в низко надвинутом капюшоне.
"Некромант!" - Хилерия бросило сперва в жар, а затем в холод. Про Повелителей Смерти ходило множество историй, одна страшнее другой, а от жреца помощи ждать не стоило - последователи Света и Тьмы в открытую предпочитали не враждовать.
- Знаю, - трактирщику удалось кивнуть достаточно уверенно. - Знаю. Ваши уважаемые коллеги не раз у меня кушать изволили. И ни разу недовольными не ушли.
"Если бы они недовольными ушли, ты бы своими ногами уже не ходил," - отчетливо послышалось в некромантском смешке. Хилерий едва удержался, чтобы не осенить себя знаком Творца, а Повелитель Смерти тем временем подсел за столик к деодату и о чем-то мирно заговорил с ним.
"Пронеси, Всеблагая!" - трактирщик утер рукавом выступивший на лбу пот...
- Эй, хозяин!..
Звонкий голос, изящные черты лица, заостренные уши, идеальная осанка и еще много всего могли принадлежать только эльфу.
"О, Всемилостивейшая, за что!?" - мысленно взмолился Хилерий.
Перворожденные заслуженно носили "титул" самой капризной расы в Джокесте. Старательно упихивая в память "...ребрышки двухгодовалой лани, питавшейся весенней травой на западных склонах Оденских гор и пившей исключительно родниковую воду... натертые листьями среброягодника и посыпанные лепестками водяной розы..." трактирщик на миг почувствовал себя полураздавленной гусеницей.
- Сию минуту, - заверил он эльфа, повернулся...
Дверь распахнулась и хлобыстнула о стену с такой силой, что едва оную не вынесла на улицу. Все посетители, включая эльфа, успевшего примостить свой перворожденный зад рядом с некромантом, дружно воззрились на вновь прибывшего.
Молодой дворянин, ничуть не смущенный столь пристальным вниманием, окинул зал надменным взглядом и пальцем поманил Хилерия к себе.
- Здравствуйте, господин. Чего изволите?
- Телятины изволю. Переднюю ногу под белым соусом. И только посмей сказать, что нет!..
- Есть, есть, господин, - зачастил трактирщик, на всякий случай кланяясь. - Все есть. Вот только-только заколол телочку...
- Телочку? - подозрительно уточнил дворянин.
- Телочку! - уверенно кивнул Хилерий, давно уже научившийся нутром чуять, что именно хочет услышать клиент.
- Это хорошо, - благосклонно наклонил голову посетитель. - А возраст какой?
- Года не было, - последовал незамедлительный ответ.
- А кормил чем?
- Траву сам лично косил на лугу, что у реки. Пойло давал такое, что самому впору хлебать...
Дворянина явственно перекосило.
- Ну все, все, ступай. Да соусом полей, как следует!
Наконец Хилерию удалось беспрепятственно добраться до кухни. Шумно выдохнув, трактирщик воровато покосился на дверь, ведущую в общий зал, и принялся кромсать тушу, бормоча себе под нос что-то похожее на рецепт вперемешку с площадной бранью.
***
- Ну наконец-то! - протянули четыре недовольных голоса (дворянин непонятно с чего присоединился к жрецу, некроманту и эльфу).
- Прошу вас, господа, прошу, - угодливо лебезил Хилерий, расставляя перед клиентами их заказы. - Приятного аппетита.
- А как же! И при... хм... убиении. И когда разделывал. И пока жарил... По три раза. Все, как положено.
Зотикус одобрительно кивнул и, прежде, чем приступить к трапезе, осенил миску знаком Творца.
- Козла Заафиэлу посвятил? - выражения лица некроманта трактирщик не видел, но ему с лихвой хватало и голоса.
- Посвятил! Конечно! Обряд знаю. Тринадцать раз обращение к Са'амилу прочитал. А потом и огнем, и железом... - "И поплевал", - мысленно добавил он.
Чернокнижник молча подтянул тарелку поближе.
***
- Рад был услужить... Заходите еще... - Хилерий разве что платочком с крыльца вслед расходящейся четверке не помахал.
"Ну, раз остроухому с чернокнижником понравилось - про тех двоих и говорить нечего", - Хилерий довольно улыбнулся, перебирая в кармане фартука горсть золотых монет - весьма щедрую плату - и еще раз прокручивая в памяти слова некроманта и Перворожденного о том, что и козел, и лань были приготовлены по всем правилам.
Трактирщик вернулся в свое заведение, ущипнул-таки служанку, окинул довольным хозяйским взглядом опустевший зал и не спеша прошествовал на кухню.
- Хвала тебе, Всещедрая, - пробормотал он вполголоса, оценивающе разглядывая изрядно покромсанную свиную тушу: не хватало части ребер, передней ноги и большого куска мякоти. - Хвала тебе за то, что я эту свинью нашел раньше, чем ее растяпы-хозяева. А то она могла бы и не четыре дня, за тем сараем пролежать, а и до весны...
Хилерий подошел к маленькому домашнему алтарю в дальнем углу кухни и с кряхтением опустился на колени перед резным изображением полной молодой женщины с хитрющей улыбочкой на лице.
- О, Крессентия, всеблагая, всевеликая, всемогущая, всемудрейшая, всемилостивейшая, всещедрая! Благословенна будь ты во веки веков, а тако же деяния твои...
***
- Эй, трактирщик! Подай нам баранью ляжку! Да поживей!