Сигарный дым, повисший над столами, горящий абсент на стойке. Маяковский на сцене со стихами.
Надо заметить, что Маяковский читающий по мятой бумажке - еще то зрелище! Огромная фигура чтеца стоит на сцене. Блеклый свет рампы только очерчивает контуры фигуры исполина. Его голос уже осип. Он время от времени отхлебывает от стоящей перед ним бутылки бренди. Последний глоток долго катает в горле. "Взблендернуть до ясного" как он называет эту операцию. Отхлебывает горячего крепкого кофе, услужливо принесенного официанткой. Достает видавший виды платок. Вытирает пот со лба. Смачно смаркается в платок. Обводит взглядом ожидаюшую его публику. Кхатает. Достает из кармана смятую тетрадку. Выдирает листок. И с остервенением, до скрипучего рычания с признаком моветона, читает свои стихи!
"2 46 38 1
116 14 201
15 14 21
14 0 17"
Иннокентий Вырвиглаз, смуглый, подтянутый джентльмент за 40, в это время находился в зале, сидел с двумя дамами за столиком. Внимательно выслушав поэта, он задумался. Достал папиросу из серебряного портсигара. Размял ее пальцами, постучал о крышку портсигара. Задумался. Закодированное сообщение, предназначавшееся ему гласило: "Привлечь Дульсинею к операции". Но возникло одно недоразумение. Иннокентий не мог понять фразу в шифровке "запирюрировать". Он в отчаянии перевел взгляд на своих спутниц ...