Академик сверкнул глазами, тут же уткнулся в ворох страниц. Что ж, ответ понятен. Гриша догадывался, что нелюбовь к прибывшим с Земли связана с тем, что в состав первой экспедиции археологов на Марсе входит бывшая жена Виктора Николаевича. Чем она могла так насолить, что уже спустя десяток лет после развода, пять из которых проведены на Марсе и еще полтора года из этого периода потрачено на дорогу к Красной планете, что обида все еще гложет академика? Ассистент вздохнул, с виноватым видом поплелся к двери, однако, только стоило двери бесшумно закрыться за спиной, как молодой человек тут же перешел с шага на бег. Люди только что прибыли с Земли! У него-то там нет бывшей, так что...
Она вошла тихо, даже как-то буднично, будто позади нет десяти лет разлуки, не было размолвки. Все такая же, как ни странно. Небрежная прическа с хвостиком на макушке, челка со свитыми в сосульки прядями. Такая же... так и не научилась носить платья и прочие женские побрякушки. Просторная спецовка археолога, разве что добавлено несколько приспособлений к условиям Марса.
- Ну, привет, Витя...
- Здравствуй, Надежда. Как полет?
- Спасибо, нормально. Присесть пригласишь?
Академик указал на дальнее кресло.
- Садись, конечно, только извини, я не смогу уделить много времени - дел по ноздри, захлебываюсь.
Надежда, к удивлению Виктора Николаевича, послушалась, присела на краешек указанного кресла. Тихонько устроилась, уложив сцепленные пальцы на сжатые колени, притихла, не обращая внимания на то, что молчание несколько затянулось. Академик нервно зашуршал бумажками, вот чего так не мог выносить, так вот такого молчания! Бывшую супругу это не смущало, спокойно дождавшись, когда шуршание прекратится, продолжила беседу, словно та и не обрывалась на несколько минут.
- А ты все такой же вальяжный, одет "с иголочки", на брюках, наверное, по-прежнему наглаживаешь стрелки до рези в глазах.
- Вы тоже, Надежда Владимировна, почти не изменились.
- Надо же, мы теперь на "вы"?
- Я понимаю, Надежда Владимировна, что нам следует обсудить несколько организационных вопросов...
- А не думаешь ли ты, что я приперлась на Марс ради тебя? Оставь эти глупости, мы давно уже чужие. К сожалению.
- К сожалению?! А кто...
- Все, прекрати! На "вы", так на "вы". Вам же известно, Виктор Николаевич, что нашу экспедицию прикрепили к вашему геофизическому отделу. Соответственно, мы вправе ждать от вас соответствующую технику, людей, а так же подробный материал об обнаруженных пустотах.
Академик обмяк, официальное русло разговора уже давно привычнее, нежели семейные разборки. Откинулся на кресло, но поймав насмешливый взгляд бывшей супруги, с чрезмерным интересом уставившийся на открывшееся было брюшко, вновь облокотился на столешницу. Дабы замять неловкость, тут же заговорил.
- Ну, да. Пустоты, будь они не ладны, существуют. Обнаружены совершенно случайно при бурении тоннеля от одного купола к другому. Из-за них пришлось отложить работы на полтора года! Просвечивание показало неестественно пропорциональные стены пустот. Я лично не верю в басни про марсианскую жизнь, но здесь не я хозяин. К сожалению. Был принят проект обходного тоннеля, который, кстати, в стадии реализации.
- Где материалы?
Виктор Николаевич полез в ящик стола, достал объемистую папку, аккуратно подвинул ее к краю столешницы.
- Вот, пожалуйста, можете ознакомиться.
Надежда, подвинув ближайший стул к столу академика (при этом успев буркнуть: "не бойся - кусаюсь!"), жадно притянула папку к себе.
- Вы что ж, Надежда Владимировна, прямо здесь и будете изучать материалы? Там, между прочим, более двухсот страниц печатного текста, не считая снимков, графиков и диаграмм!
Археолог не спеша привстала, сунув папку под мышку, отчетливо выделяя каждое слово, ответила:
- Ты, Витенька Николаевич, как был занудой, так им и остался!
- Признайся, Гриша, тебя Виктор Николаевич специально приставил ко мне!
- Нет, честное слово, я сам попросился! Все-таки первая инопланетная археологическая экспедиция, а вдруг мы и вправду найдем следы древней марсианской цивилизации? Я ж потом себе не прощу, что упустил такой шанс.
- Ты, Гриша, эгоист! Мог бы и обнадежить перезревшую даму, что о ней еще кто-то там заботится... Ну, да ладно... Командуй ребятам - начинаем!
В тоннеле раздался гул, замерший технический монстр, ощетинившийся бурами, щеточками и пылесосами, ожил, мелко-мелко завибрировал. Парень, сидевший в стеклянной будке агрегата помахал Надежде рукой. Та, следуя, непонятно когда и как появившейся традиции, перекрестила машину. С Богом!
Порода перерабатывалась в пыль, уносилась по длинным рукавам на поверхность и без того пыльного Марса. Измеряющие приборы сверкали табло - перегородка между тоннелем и неизвестными пустотами стабильно уменьшалась, в стене образовывался арочный проем. Еще немного, и дружная семейка археологов разбежится по залам таинственного помещения.
Виктор Николаевич постукивал по клавише, но нажать так и не решался. Как бы так спросить, чтобы не выдать переживания? Что там за пустоты? Вдруг и вправду там обитает какой-нибудь марсианский монстр? Бр-р-р... вроде серьезный человек, а все туда же... Нет там никого и быть не может! А вдруг? Палец непроизвольно вдавил клавишу.
- Гриша? Как у вас там дела?
Гриша многозначительно показал Надежде на переговорное устройство и беззвучно, одними губами произнес: ОН!
- Все нормально, Виктор Николаевич! Идем на последний десяток сантиметров тонким бурением. Сами понимаете, что это займет больше времени, чем на первые метры. Археология! Это не наши "кроты". Тут все нежненько.
- Скажи, нежный ты наш, а эта... археолог... она рядом с тобой? Как она? Все-таки не прошло и суток после полета...
- Вы про Надежду Владимировну? - Гриша нарочно повысил голос, подмигнул Надежде - Надежда Владимировна в полном порядке! Улыбается. Что-нибудь передать ей?
- Передай ей... передай ей... ничего не передавай. Просто будьте там поосторожней! Слышишь?
- Слышишь? Слышишь? - Виктор Николаевич энергично постучал по клавише, затем, в сердцах, отпихнул прибор.- Черт знает, что творится со связью!
Внутри академика нарастал комок неуютности. Что-то не так, откуда взялось тревожное ощущение? Все должно быть хорошо!
Академик прошелся по кабинету, офисные ботинки бесшумно утопали в ворсе искусственного ковра. Помещение словно качнуло, Виктор Николаевич автоматически взглянул на люстру. Не качается. Значит, самого шатает. С чего бы это? Нервы ни к черту...
Мужчина подошел к бару, достал коньяк, земной, бережно хранимый для особых случаев. Едва отвинтил пробку, как резко задребезжал звонок телефона.
Виктор Николаевич бросился к заливающемуся трелью аппарату, впопыхах не заметив, что открытую бутылку поставил на самый край открытой дверцы бара.
- Геофизический отдел.
В трубке раздался незнакомый голос.
- Виктор Николаевич, академик?
- Ага, академик. С кем имею честь?
- Прохоров, командир отряда "Архангел". Наш отряд участвовал сегодня в прикрытии гражданских лиц, в частности, археологов.
- Та-а-А-ак... И что случилось? Только, Прохоров, быстро и внятно!
- Группа археолог отсечена от внешнего мира завалом. Отряд не успел отреагировать. Вызвано подкрепление для расчистки завала. Мне сказали, что о сложившейся ситуации должен сообщить лично вам.
- Та-а-А-ак... жертвы есть, командир?
- Пока завал не будет расчищен, точной информации не имеется. Все археологи и трое моих бойцов оказались по ту сторону завала, о числе погибших и раненных сведений нет. Пытаемся связаться с пострадавшими, но порода тоннеля имеет непроницаемое свойство для электромагнитной связи. Извините, академик, больше времени вам не могу уделить. У меня все. Конец связи!
- Та-а-А-ак...
Виктор Николаевич с полминуты смотрел на монотонно гудящую трубку. Затем, словно очнулся, бросил трубку на телефон и рванулся к двери. От влетевшего сквозняка бутылка с коньком качнулась, упала на ковер, янтарная жидкость разлилась по ворсу...
ОНО вырвалось из мельчайшего отверстия, выскочило тонким черным лучом и начало быстро очерчивать пространство, словно заштриховывало простым карандашом искаженные лица рабочих, в момент напрягшиеся лица отряда охранявших бойцов, заштриховало мощнейший свет прожекторов. Всего за несколько секунд тоннель погрузился во тьму. Где-то рядом зашуршали, затем послышался осторожный шепот.
- Надежда Владимировна, вы как? В порядке?
- В порядке, Гриша. Сам-то как?
- Я-то нормально.
- Хорошо. Попробуй включить фонари. Проведи перекличку - кто еще оказался с нами. Пусть никто не разбредается, всем держаться вместе!
Академик ворвался в суету спасателей с неистовостью, словно боролся за собственную жизнь. Кто ОНА для него? Чужая. Чужая-то, чужая... но родная.
Как мог случиться завал? Непонятно. Стены и свод тоннеля укреплены с тройным запасом, даже по земным меркам. Применены новейшие технологии и строительные материалы. И все же это случилось!
Командир "Архангела" не раз сделал замечание академику - пользы от него никакой, а под ногами мешается. Виктор Николаевич игнорировал грубость и резкие замечания, рвался таскать каменные груды, попытался даже занять место в бульдозере, из которого был тут же вызволен с непозволительной к сану академика бесцеремонностью.
Но он не мог просто сидеть и ждать. Не мог! Надо что-то делать, предпринимать.
Она шла по длинному коридору. Не лабиринт, не пещера - коридор, со светильниками на потолке, с ровными стенами, уходящими в бесконечность. После того, как ребята включили фонари, непонятный черный луч вновь ожил, затемнил окружающих, пока те не исчезли совсем. Надежда осталась одна. Где-то вдали заметила слабый огонек-звездочку и шла на него, осторожно прощупывая шагами утонувший в темноте грунт. Огонек рос, набирал силу, через некоторое время плавно перешел в ярко освещенный коридор с матово-бежевыми стенами.
Виктор Николаевич первым бросился в отчищенный проем. Прохоров, командир отряда, лишь укоризненно покачал головой, затем дал знак ребятам приступить к работе. Вои дружно, с перебежками занимали новые и новые позиции, перемещаясь вперед, пока не растворились во мраке древнего помещения.
Коридор вдруг качнулся и начал растворяться, исчезать, Надежде стало казаться, что ее подвесили в воздухе, ощущала себя лабораторной мышью, которую приподняли с некоторой брезгливостью двумя пальцами за хвост для всеобщего обозрения. Спустя момент женщина почувствовала падение, долгое, затянувшееся, как прыжок с парашютом.
Земля. Яркий солнечный день, отражаясь от зеркальных окон многоэтажек, больно бил по глазам, переливался бликами летающих одноместок, зеленью верхних уровней, затемнялся молочными облаками. Надежда только-только вышла с поликлиники. Кабинет гинеколога где-то позади, а вот думы липкой лентой все еще наматывались вокруг одной мысли: "Нужен аборт! Нужен аборт!". Она не может позволить себе в данный момент ребенка! Намечается экспедиция в Зимбабве, раскопки ведутся глубоко в шахтах. Впервые в мире обнаружены следы пещерной цивилизации. Это не стоянка первобытных, и даже не жилье какого-то племени, а целая цивилизация! Судя по первоначальным данным, пещерные люди прожили под землей около тысячи лет, практически не выходя под Солнце. Верхние ходы полуразрушены и разграблены охотниками за сокровищами, а вот, начиная со второго и третьего уровней... но там невыносимая жара и духота. В этих, изъеденных пустотами пластах, не то чтоб беременная женщина, не каждый подготовленный мужчина выдержит.
С современными технологиями медицины все произошло бы очень просто, без особых последствий. Если бы не одно "но". "НО" Надежде досталось от родителей, которые после нового объединения Республик, помчались на "великое покорение радиации" в Чернобыль. В то время вновь стали модными "великие" стройки и покорения, как и старинном СССР. Молодые люди веселой взбудораженной волной наплывали на неосвоенные территории и грандиозные проекты в поисках молодецких подвигов, совсем не задумывались о будущем.
Надежда. Так назвали девочку, ребенка, которого совсем уже отчаялись ждать бывшие покорители радиации. Вердикт на семь-восемь поколений: не более одного ребенка!
Надо же, долгожданная беременность наступила так не во время. Внутри ее теплится еще одна НАДЕЖДА, девочка. Девочки, наверное, стали отличием ее рода. По одной Дюймовочке на каждое поколение. Но археолог не может, просто не имеет право, упускать экспедиции мирового, исторического масштаба! Посоветоваться бы с Виктором... Но она этого не сделает, потому как его ответ знает наперед.
И что же главнее - человечество или человечек? Решайте, товарищ Круглова! Решайте, кандидат исторических наук! Решайте, гражданка Нового Союза! Перед вами две альтернативы, нужно всего-то перечеркнуть неглавное.
Надежда прошла по скверику пятого уровня, облокотилась на перила. Было забавно наблюдать, как брызги фонтана, подхваченные ветерком, озорными струйками вырываются за грань уровня и летят вниз, разбиваясь в пыль уже где-то на пятидесятом этаже. Здорово! Прямо под ней образовалась радуга! Будто она стоит на самой макушке радужной дуги. Здорово и красиво.
Ну, так что же вы решили, Надежда Владимировна? Женщина вздрогнула. Коридор поликлиники ей показался почему-то до ужаса знакомым. Высокие потолки, сухие, больничные светильники, бежевые стены... В каком страшном сне мог присниться такой коридор? Пустое помещение, уходящее в бесконечность. Бр-р! Холодно и одиноко.
Неожиданно резко Надежда оторвалась от перил и быстрым шагом поспешила к своей одноместке. Надо спешить! Надо обрадовать Витю! У них будет ребенок!
- Машенька, не шали! Виктор Николаевич, вы не желаете заняться воспитанием собственной дочери? Виктор! Ты слышишь меня? Оторвись от газеты, в конце концов...
- Наденька, тут статья по твоей части. На Марсе обнаружили пустоты, причем просвечивание показало неестественную пропорциональность. На Земле переполох, судорожно собирают экспедицию археологов.
- Меня ЭТО не интересует, наверное, лет десять уже... Отстань! Займись, лучше дочкой...