В зимнем лесу раздался резкий треск. Птицы порскнули в стороны, заяц трусливо припустил по выпавшему рано и обильно снегу, и только ворона, залетевшая невесть какими путями вдаль от созданных для содержания народа вороньего поселений жалких людишек, презрительно скосила взгляд и не сочла должным реагировать на источник шума. Из-за разлапистой ели вышел невысокий, бедно одетый мужичок, взваливающий на ходу на спину изрядную охапку хвороста. Под нос он тихонько бормотал:
- Ну вот, ещё немного, братец Гнус, и можно возвращаться.
Гнусом звали самого мужика. Прозвище это прилипло к нему благодаря старосте, бугаю и острому на язык, заявившему как-то в сердцах надоевшему односельчанину:
- Ну, ты прямо гнус какой! Такой же мелкий, назойливый... А ещё тебя так же много!
Будущий Гнус, несмотря на молодость отец уже четырёх только выживших дочерей, не оставивший, тем не менее, попыток стать отцом хотя бы одного сына, со временем обзавёлся ещё двумя девочками, ни в росте, ни в спокойствии характера не прибавил и окончательно сменил имя на удачное прозвище.
В этот раз в лес его привели необычно ранние снегопады и заморозки. Дров почти не было, а жена снова была в тягости. Тут хочешь, не хочешь, а придётся рискнуть. Вот и отправился по хворост.
Ещё раз встряхнув охапку, чтобы улеглась получше, Гнус пошёл дальше. Присмотрев подходящую валежину, он стал было доставать из-за пояса топор, как вдруг из-за спины раздался гулкий голос:
- Огонь есть?
Гнус медленно повернулся, разгибаясь. Из снега торчали мускулистые ноги, не закрытые ничем, кроме собственной буро-коричневой кожи, на них опирался могучий обнажённый торс, на груди прикрытый двумя скрещёнными увитыми мышцами руками, заканчивающимися впечатляющими когтями. Венчала всё большая голова. В полуоткрытом рту виднелись огромные клыки, а глаза горели неземным алым пламенем.
- Демон... - ошарашено констатировал Гнус, покачнулся и потерял сознание.
***
Очнувшись, невезучий собиратель хвороста благоразумно прислушался, прежде чем демонстрировать изменение своего состояния. Судя по всему, он лежал на подстилке из лапника, живой и даже непокусанный, а рядом горел костёр. Осторожно приоткрыв глаза, Гнус покосился в сторону тепла.
Демон сидел возле костра на корточках, протянув руки (или лапы? Да не, с пальцами, значит руки.) к огню. Пламя горело посреди небольшой поляны, на вытоптанном в снегу пятачке. Судя по всему, на растопку пошёл с таким трудом собранный им хворост. Мысленно вздохнув по утерянному даром труду, Гнус присмотрелся внимательнее к встреченному чудищу.
Первое впечатление о громадной мощи демона при осмотре только окрепло. Кожа, красноватая в пламени костра, выглядела толстой и прочной, вполне возможно, способной выдержать даже удар топора. На сало не было и намёка - везде, куда ни брось взгляд, сплошные тугие мышцы. Руки были едва ли не толще Гнусовых ног. На кончиках мощных пальцев действительно виднелись толстые, не слишком длинные, но явно прочные и достаточно острые когти. Сверху почти человеческого, если забыть о коже и мускулах, туловища на короткой могучей шее возвышалась голова, а из спины, примерно в районе лопаток, торчали два больших кожистых крыла, примерно как у летучих мышей. Сейчас они были развёрнуты и как две огромные ладони размером в рост самого демона каждая обнимали воздух над костром.
Особо сильное внимание Гнуса привлекла голова. Сейчас, когда её обладатель сидел боком, ужасных глаз и пасти не было видно, и можно было рассматривать подробности, не борясь с пытающимся выпрыгнуть сердцем. Большая и почти совершенно круглая, она была полностью лысой. Ухо находилось примерно там же, где и у человека, но было куда большего размера (впрочем, не настолько, чтобы второе было видно из-за головы) и заострено на манер собачьего. Нос, в отличие от изображённых на картине в местной церквушке адских мучений, был вовсе не копия кабаньего пятачка, а почти человеческий, разве что пошире и приплюснутый. О массивную челюсть, пожалуй, можно было и оглоблю поломать, но на фоне остальной головы её размеры не бросались в глаза.
Рассмотреть внимательно всё остальное не удалось. Внезапно ухо дёрнулось, повернулось к лежащему, и демон встал, разворачиваясь лицом к наблюдателю.
- Очнулся? - вопрос прозвучал медленно и как-то лениво, и от этого неопасно. Тем не менее, Гнус решил сразу озвучить своё мнение по главному вопросу.
- Я невкусный. Мелкий, жилистый и вообще... - что "вообще", придумать с ходу не удалось.
- Вот беда! Ну, мелкий и жилистый-то ладно, а вот "вообще" - это проблема. Придётся, видать, и дальше есть, что попало, - усмехнулся демон. - Тебя как звать?
- Гнус, - ответил тот, и, увидев, как демон слегка нагибает голову набок и приподнимает один из кожистых валиков, растущих на месте бровей (ну, точь-в-точь староста, когда сельский священник в очередной раз предлагает поставить новую церквушку взамен старой), рассказал историю появления прозвища.
- Я Гор Таур, - представился демон.
На сердце у Гнуса чуток полегчало. Всё-таки еде представляются только в сказках. Хотя... сказка ложь, да в ней намёк. Так что надо держать ухо востро. Ха, вот как раз демону это будет нетрудно, с его-то лопухами. И человек бросил несмелый взгляд в лицо собеседнику.
В этот раз глаза, хоть и оставались красными, уже не горели огнём. А может, показалось в прошлый раз, с испугу-то? Вон, и клыки тоже не такие уж и большие. Разглядывая зубы, Гнус неожиданно для себя самого спросил:
- А пожрать есть чего?
Демон слегка опешил, затем рассмеялся:
- Узнаю людей. Не успел опомниться, уже на шею садится!
- А чего? Напал, жжёшь мой хворост, - оклемавшись, Гнус начал становиться собой - въедливым, настырным, регулярно доводящим до кипения всё село мужиком. - Вира положена!
Гор... как его там?.. даже не нашёлся, что сказать в ответ, лишь повёл головой и, нагнувшись к огню, подобрал с лежащей там разлапистой ветки ели не замеченную Гнусом раньше жареную птичью полутушку. Отломав ляжку, кинул её голодающему и уточнил:
- Хватит?
Гнус поймал ногу, опознанную как матёрый тетерев, не то молодой глухарь, кивнул и впился в мясо зубами. Недожарено, но горячее сырым не бывает, а на дармовщину и соседка - жена. Демон, оценив аппетит гостя, отвернулся к огню и последовал благому примеру. На некоторое время установилась относительная тишина.
Доев свою порцию, хозяин слегка поёжился и, приподняв одну ногу, стал согревать правую ступню, продолжая стоять на левой и поддерживая равновесие при помощи балансировки крыльями. Гнус, утоливший первый аппетит и смаковавший свой кусок, чуть не подавился. Если раньше ноги демона сгибались в коленях на манер человеческих, то теперь правая изогнулась как у кузнечика - коленом взад. Кроме того, он в первый раз в подробностях смог разглядеть ступню. Это была не обычная человеческая, не копыто, как у скота, и не лапа, как у хищника, а нечто особенное. Голень заканчивалась большой, где-то чуть меньше ладони, круглой мозолистой подушкой. От неё шли четыре здоровенных загнутых полукольцом пальца, оканчивающихся ещё более внушительными, чем на руках, когтями. Самый большой и мощный отходил назад, поменьше - вперёд, и два ещё чуть меньше - вперёд и в стороны, по бокам от центрального. Сейчас пальцы были приподняты, так что концы когтей были даже чуть выше низа подушки, но ясно чувствовалось, что при нужде они мгновенно сомкнутся мёртвой хваткой на чём бы то ни было.
- А почему она, ну, нога, так выгнулась? - спросил человек первое, что пришло в голову.
- У нас суставы сгибаются в обе стороны, и на руках тоже, - ответил демон и продемонстрировал.
Гнус чуть не завыл от зависти. Это ж как удобно, особенно если спину почесать!
- Вот же! Ну почему так несправедливо?! Нам, детям Творца, ничего, а вам, врагам, всё!
Демон повернулся.
- Слушай, а за кого ты вообще меня принимаешь? Кто я, по-твоему?
- Да демон же! - искренне удивился Гнус. - Враг Творца и рода человеческого.
- Хм, а поподробнее? Расскажи, не стесняйся, - и демон, сменив ногу, приготовился слушать рассказчика.
***
Выслушав рассказ (точнее, сбивчивый и неточный пересказ священниковых проповедей, тем не менее, дающий неплохое впечатление о религиозной картине мира и месте в ней демонов), Гор Таур надолго задумался. Периодически машинально подкидывая хворост в костёр, он долго бормотал что-то про попадание в историю и дурака, которому неоднократно и настойчиво советовали учиться. Наконец, демон успокоился.
- Ну, а теперь, в порядке ответной любезности, я изложу тебе свою точку зрения. Для начала: миров не три, а много, вероятно, бесконечно много.
- Это как, бесконечно?
- Ну, как бы тебе объяснить? Если каждый миг уничтожать по миру, то они не кончились бы и к концу времён. Так понятно?
- Мы просто одни из жителей своего мира, такие же, как и вы.
- Ну, сказал, такие же, - снова не выдержал Гнус.
- Знаешь, родителей не выбирают, а какие родители, такие и дети. И вообще, это ты ещё нагов не видел. Представь себе змею, раза в два-три длиннее меня, с четырьмя руками и почти человечьей головой, всю покрытую чешуёй. Глаза, кстати, змеиные.
- Не, не надо, уж лучше такие, как ты, - шарахнулся просвещаемый. У него было богатое воображение.
- Так вот, мы просто живём в своём мире, рождаемся, растём, любим и ненавидим, дружим и враждуем, старимся и умираем. И едим мы не души умерших, а, как ты мог убедиться, ту же еду, что и вы. Разве что, мясо нам нужно обязательно и в качестве основы еды, а не как вам, в смеси с травой.
- А откуда же ты так всё про людей знаешь? - уличил демона Гнус.
- Да оттуда же, у нас в мире живёт не один вид разумных, а несколько. Мы, кстати, наше самоназвание - "д ма", похоже на "демон", но очень слабо, люди, наги, дварфы - это коротышки такие подземные, похожи на людей, фельпуры - они похожи на помесь людей и кошек, дельфины - это морские жители, они вообще больше всего похожи на большую рыбу. Ну и встречаются представители других народов, но это уже не местные - из других миров приходят. На время или как получится. Так что про соседей своих волей-неволей всё узнаешь.
- А как приходят? - поинтересовался человек. - Ну, эти, из других миров.
- Да так же, как и я к вам - с помощью магии. Сразу говорю, в магии я ни в зуб ногой, так что ни обучить, ни даже рассказать толком не смогу.
- А как же тогда пришёл? И почему говоришь на нашем языке? Я как-то на ярмарке чужеземцев видал. Так они, хоть и люди, совсем не по нашему говорили, а ты вообще из другого мира, и не человек вдобавок.
- А вот эти оба вопроса к тому, кто меня сюда вытащил, чтоб ему всю оставшуюся жизнь падать в бездонную пропасть. С тех пор, как я попал к вам, в голове вместо своего языка местный. Нет, если сосредоточусь, то смогу и на родном говорить, - и в подтверждение Гор выдал короткую рычащее-свистящую фразу, - но если не следить за речью, то сразу же перехожу на ваш.
- Вообще, раньше наши часто пропадали неизвестно куда, пока однажды таким же образом не исчез один сильный маг. Через некоторое время он вернулся и рассказал, что моих соплеменников воруют человеческие маги из другого мира. Были проведены несколько карательных налётов на этих магов, а всем детям при рождении стали делать специальные метки, чтобы их было легко найти в случае похищения. Метки эти держались всю жизнь, так что достаточно было простого обряда, чтобы найти украденного где бы то ни было. Правда, последнее похищение - точнее, уже предпоследнее, - Гор криво усмехнулся, - было около пятисот лет назад, поэтому обычай с метками давно вышел из употребления. К сожалению. Так что меня вряд ли отыщут. Собственно, если бы искали, то всё равно уже нашли бы. Следовательно, меня просто считают разбившимся в каком-то ущелье.
Демон помолчал, подопнул отлетевший уголёк обратно в костёр и продолжил.
- Я как раз ушёл искать одиночества - это один из наших обычаев, когда прямо во время полёта меня захватила какая-то сила, обездвижила и потащила сквозь миры. Через некоторое время я обнаружил себя внутри пентаграммы в небольшой комнате. Вокруг шла драка. Люди в красном пытались скрутить какого-то пожилого сумасшедшего, а тот кричал про тупых ретроградов и отбивался, чем попало. Внезапно оцепенение спало, и я начал двигаться. Тут они все заорали, в комнату вбежали несколько человек в доспехах и с оружием, и я решил сбежать, пока не началось. Правда, один всё же успел всадить мне в спину болт из арбалета. К счастью, неглубоко и в мышцы. Так что это лишь укрепило моё решение. Я летел всю ночь, пока не добрался до этих лесов. Тут приземлился и, пока не началась зима, неплохо жил. Правда, огня не хватало, но мы и сырое вполне можем есть. Хотя, приготовленное вкуснее. А вот когда зима пришла, а надежда, что меня ищут и найдут - наоборот, решил выбираться поближе к людям, чтоб обзавестись огнивом или трутом, или с помощью чего тут вы огонь добываете.
- Люди в красном это служители Святой Инквизиции. Их набирают из людей, известных праведной жизнью и любовью к Творцу. Они защищают людей от Зла. А в доспехах и с оружием - Королевская Стража, - и, помолчав, Гнус добавил: - Кстати, кресало с кремнем верни. Если так надо, я тебе старое могу отдать, но не задаром. Поможешь хворосту набрать взамен спалённого. И дотащить, село далеко.
- Ладно, - условие Гора вполне устроило. - А чего так далеко ушёл, ближе нет?
- Да навалом. Просто барон совсем уже стыд потерял, хотя его и не было отродясь. Если раньше за порубку леса на дрова семь шкур сдирал, то теперь даже за сбор хвороста плати ему последний грош. Вот и ходим куда подальше, чтобы не заметили его прихвостни.
И Гнус мечтательно вздохнул.
- Эх, а раньше-то, ещё при дедах наших сами жили, без хозяев. А потом началось. Сначала-то сами позвали войско на помощь - бают, в тот год какая только напасть из леса не полезла. Тут уж, чтоб не съели, и не на такой согласишься. Войско пришло, оборонило, да и осталось так. Поперву их почти не видать и не слыхать было - так, на прокорм дать, да острог построить. Потом, как устроились они крепко, да привыкли мы, глядь - а там уже барон какой-то сидит, а мы, оказывается, на его земле. Или плати оброк, или убирайся. А куда идти? Туда, откуда прадеды пришли? Так и там баронов полно, от них и бежали. Дальше в лес? Так ведь сожрут. Там и не таких съедали, даже войско не одно сгинуло с концами. Вот и сидели на попе ровно. А как старый барон умер, да его сынок сел вместо него, так и началось. Что ни год, то новые поборы. Скоро уже за воздух платить заставит. Э-эх!
- Да, весело тут у вас. Только что ж тогда меня за лето не сожрали, а? - скептически поинтересовался Гор.
- Тебя пойди сожри! Сам кого угодно схарчишь! Разве во сне подобраться?
- Ну, спал я всегда где повыше, чтобы только с воздуха подобраться можно было. Да и хищники, те, что поумней, на незнакомого врага не полезут без нужды. Хм, действительно. Ладно, давай уж тогда хворост собирать, до вечера не так много времени.
И они совсем у было собрались идти, когда до Гнуса дошло, что же именно его мучает всё это время.
- Слушай! А вот скажи: ты всё время говоришь о себе, как о мужике, а где у тебя... ну, это?.. - и человек жестом показал, что именно. - Или ты всё-таки баба?
Демон просто рухнул от смеха.
- Вот она, главная проблема сосуществования двух цивилизаций! Всё бы ничего, но где ЭТО?..
Проржавшись, он встал и успокоил:
- ЭТО у меня есть. Просто мы, как видишь, летающие, причём высоко и подолгу. А в небе холодно. Да и просто незачем, чтобы что-то болталось. Каждая мелочь способна при полёте мешать и отнимать лишние силы. Уши у нас, к примеру, при полёте прижимаются к голове. - И Гор продемонстрировал. Оба уха резко пригнулись к вискам, так что ни малейшей щели между ними и черепом было не найти. Оказалось, небольшие, чуть заметные неровности по бокам головы нужны именно для этого. Края лопухов пришлись как раз на границы впадин, так что в итоге голова стала едва ли не ровнее, чем до этого. Отвернув уши обратно, он продолжил: - А ЭТО... - и снова прыснул, - прячется всё время, когда не нужно. Впрочем, могу показать, чтобы окончательно закрыть вопрос.
И показал.
Гнус уязвлено пробурчал:
- Здесь главное не размер, а умение.
- Вот, нашёл, из-за чего в пике срываться! А сам-то я насколько больше тебя? Пошли уж, а то до утра будем обсуждать анатомию и физиологию.
***
Барон фон Ляш скакал, находясь в замечательной компании и не менее замечательном настроении. Долгая, тщательно проработанная комбинация наконец дала свои плоды. Герцогиня согласилась выйти за него замуж, и дата свадьбы уже назначена. Весной он наконец-то станет богат в той степени, каковая подобает ему, потомку древнего, знатного рода, проистекающего чуть ли не от самого Творца. Больше не придётся экономить каждый золотой, с таким трудом выжатый из тупого быдла! Эх, если бы его предки не спустили все свои земли, за исключением этого дикого угла! Было бы куда проще. И всё же, ловко он всё проделал! И барон, смакуя каждую мелочь, стал вспоминать свой хитроумный план. Сначала пришлось втираться в доверие всем будущим пешкам в его игре. Затем помочь этому графу... да его предки в навозе ковырялись, когда фон Ляшы уже насчитывали десятки и сотни поколений благородных предков. Так вот, как ловко он помог этому графишке добиться взаимности герцогини, сам оставшись в тени! А как он затем намекнул герцогу, когда и где ему наставляют рога! Одна только неудача. Убийца, позаботившийся о том, чтобы дуэль закончилась нужным исходом, так и не признался до самой смерти, куда дел задаток. Ну да без неудач дела не бывает. Зато потом всё пошло как по маслу. Герцогиня, разом лишившаяся обоих защитников, быстро упала в объятья друга семьи, а после небольшой правильной осады согласилась и на замужество. А, к демонам всё! Сейчас у него мальчишник, и он намерен поразвлечься!