По улицам тёмного города шло древнее, как мир существо. В хромовых сапогах, красной шинели, фуражке того же цвета на белом меху и с тяжёлым вещь-мешком за плечами. Он пристально всматривался в чёрные окна невысоких домов. Узкие щели-глаза готовы были разглядеть малейший отблеск света или тень движения. Мир молчал.
Он вошёл в подъезд дома, бесшумно поднялся на второй этаж и, остановившись возле серой двери с номером 7, на мгновение замер, вслушиваясь толи внюхиваясь в что-то. Потом его твёрдая рука громко ударила в дверь:
- Гражданин С., откройте!
Тишина стала ещё тише... Послышалось лёгкое шуршание, щёлкнул замок. В тёмном проёме показалось бледное испуганое лицо мужчины с курчавыми волосами. Человек в шинели предъявил документ, в котором мелким шрифтом были напечатаны какие-то сокращения и цифры. Внизу темносиней кляксой расплылась печать с двуглавой птицей.
- Да, да, конечно, - прошептал мужчина.
Узким коридором они прошли в небольшую комнату с низким потолком. Пришедший снял вещь-мешок и длинным ничего не упускающим взглядом оглядел обстановку. Чёрные непроницаемые шторы плотно закрывали единственное окно. Большой шкаф, а рядом кровать, на которой сидела худая очень красивая женщина в голубом платье с мелкими белыми розочками по краям. Она прижимала к себе девочку лет пяти в жёлтом платьице в дальнем углу комнаты стоял накрытый стол. В маленькие мисочки было насыпано бесцветное содержимое консервов, нарезанный хлеб разложен по краям, несколько свежих яблок и над всем этим возвышалась бутылка хорошего французского вина.
- А это ещё что? - голос в тишине комнаты прозвучал, как казнь. Человек в шинели подошёл к крохотной пластиковой ёлочке спрятавшейся за ножкой стола, на вершине которой едва дрожал алый огонёк, - вы разве не знаете предписания временной комиссии? После десяти вечера не более одного включенного электроприбора за исключением радио.
- Я просто подумал..., - курчавый мужчина запнулся не договорив.
- Немедленно прекратите это! - суровый взгляд пришельца упёрся в мужчину, от чего тот стал совсем маленьким. Он дрожащей походкой подошёл к ёлочке и выдернул электрошнур из розетки. Человек ещё раз критическим взглядом окинул комнату, потом достал из внутреннего кармана книжку в твёрдом переплёте, развернул её и монотонным бесчувственным голосом прочёл: „Гражданин и гражданка С., в браке один ребёнок - девочка 6 лет. Категория , прим. А, без дополнений”. Он протянул книгу и карандаш мужчине. Женщина поднялась с кровати и, подойдя к мужу, обняла его за плечи.
- Распишитесь в получении.
Потом он развязал свой мешок, достал оттуда небольшой свёрток шершавой коричневой бумаги и положил его на стол. Взял обратно книгу и карандаш, закинул вещь-мешок на плечё и, по-военному развернувшись, зашагал к входной двери. Мужчина и женщина шли следом. Уже взявшись за ручку, он резко обернулся:
- Да, ещё одно, - его глаза скользнули по тревожным лицам хозяев и вдруг твёрдые гладко выбритые щёки растянулись в широкой улыбке, - С Новым Годом, граждане.
Они вернулись в комнату и устало сели на кровать. Дочь сидела за столом и шуршала бумагой, развёртывая свёрток.
- Ма, ведь это был Дед Мороз, правда? Смотрите, что он принёс.
В руках она держала небольшой стеклянный шар с маленькой Эйфелевой башней внутри. Мириады серебряных снежинок кружились вокруг неё сверкая и переливаясь. Над Парижем шёл снег.