Аннотация: первый комплект картинок Финалист конкурса УУ-4 Восьмое место в конкурсе УУ-4
Светлана не ждала беды. Никогда не боялась ночных звонков. Медсестра, известная всему городу своей безотказностью, умением и добротой, давно к ним привыкла. Иногда звонки раздавались поздним вечером, когда усталые глаза сами смыкались, иногда - под утро, во время последних сладких снов. Бывало, Светлану забирали сразу после работы и везли через весь город к очередному пациенту, не соблюдая никаких правил, лавируя между машинами, и она понимала - умирает близкий, очень дорогой человек. Не просила сбросить скорость и вести машину осторожней, а молча сидела за водителем, отдавшись на волю судьбе.
Но этот звонок почему-то ее испугал. Светлана не могла понять, что было странного, пугающего в нем. Трель, как трель. Ничего нового, но ей стало страшно. Она стояла над аппаратом и не могла заставить себя поднять трубку. Наконец, решилась, протянула руку, и телефон замолк. Пожав плечами, прошла на кухню. Пора было выпить чаю и выкурить последнюю перед сном сигарету. Телевизор беззвучно показывал новости, тонкий чайный аромат разносился по кухне, в окно скреблась голая ветка березы. Светлана приоткрыла форточку, достала сигарету, поставила на стол пепельницу. Возникла неприятная мысль: "Очень плохо, что не ответила. Кому-то нужна помощь". Закурила, помешивая чай, уставилась в экран. Там карикатурно скакала веселая "Бондюэль". "Какая длинная реклама", - удивилась Светлана. Она переключила канал, там было то же самое: реклама "Бондюэли". Светлана стала лихорадочно переключать каналы. Везде бессмысленная пляска.
Включила звук. Раздался траурный марш. Глядя на нелепую пляску под заунывные звуки Светлана оторопела. Через несколько секунд попыталась отключить звук, но кнопка залипла, и индикатор громкости на экране упрямо пополз вверх. Скорбная музыка раздавалась все громче и громче. Светлана нажала кнопку выключения - ничего не изменилось! По-прежнему под траурный марш плясала "Бондюэль". Светлана выдернула вилку из розетки. Экран погас, и стало очень тихо. Резкая боль заставила ее вскрикнуть: забытая сигарета догорела и обожгла пальцы. Тут же раздулся огромный волдырь. Она сунула руку под холодную воду. "Как странно, - подумала, - что это сегодня происходит?" Боль утихла. Светлана закурила новую сигарету, взяла чашку и услышала шорох сзади, вздрогнула и оглянулась - никого, только почему-то настежь открыта форточка. "Кажется, надо отдохнуть, съездить куда-нибудь. В Турцию, например", - подумала девушка.
В тишине допила чай. Очень хотелось спать, но что-то мешало выйти из кухни. Было страшно. Возможно, впервые в жизни она боялась чего-то совершенно неопределенного. Хотела позвонить подруге, но продолжала сидеть над пустой чашкой, размяла очередную сигарету. "Что делать? - спрашивала сама себя, - Что дальше?" Пугала уже тишина, и, раздавшийся телефонный звонок, Светлана ощутила, как счастье. Страх пропал, она пронеслась в комнату, схватила трубку. Незнакомый, немного скрипучий голос попросил прокапать капельницу, она радостно согласилась. Договорились, что через полчаса у подъезда будет ждать машина. Даже не спросив марку и номер, бросилась одеваться. Главное, не оставаться дома одной, уйти, убежать, уехать! Натянув потрепанные джинсы и любимый теплый пуловер, вспомнила, что не закрыла форточку. "Может намести снега", - подумала.
Войдя в кухню, чуть не упала: по столу в тусклом размытом свете старенького светильника важно расхаживала огромная черная ворона. Она ткнула клювом в любимую, подаренную некогда матерью, пустую чашку, и та развалилась на несколько осколков. Разлом прошел как раз через фото Светланы. Ворона посмотрела на девушку черными злыми бусинками глаз и каркнула. Светлана вылетела в прихожую, схватила полушубок, натянула сапоги. Казалось, она все надевает одновременно. А из кухни доносилось злое и противное карканье. "Надо будет освятить квартиру", - подумала она, подходя к зеркалу и натягивая на голову маленькую вязаную шапочку. В отражении из-за спины на нее смотрел, хищно улыбаясь, совершенно незнакомый мужчина. Едва не упав в обморок, оглянулась - никого, схватила сумку и опрометью вылетела из квартиры.
Огромный черный джип с тонированными стеклами стоял у подъезда с открытой задней дверцей. Светлана села.
- Здравствуйте, - выдохнула она.
- Здравствуйте, - ответил скрипучий голос.
Дверь захлопнулась, машина взревела и, сразу же набрав скорость, выехала со двора. Водитель молчал. Светлана тоже. Почему-то беспокойство ее не покинуло. Что-то в машине было не так. Но, что? Из-за высокой спинки переднего кресла она не видела водителя. В салоне было темно, и в зеркальце заднего обзора тоже не было видно, кто за рулем. Наконец, на одном из перекрестков загорелся красный свет. Машина встала под фонарем. Светлана слегка приподнялась и заглянула за спинку переднего кресла. С места водителя на нее злобно взглянула и ощерила клыки огромная черная крыса!
Светлана рванула ручку дверцы, та открылась, загорелся зеленый свет, машина взревела, но девушка уже стояла на обочине. Оглянувшись назад, увидела, как машина растворилась в воздухе. Прижав к себе сумочку, бросилась во дворы. В подворотнях завывал и хохотал ветер, бросал охапки снега в ее разгоряченное лицо, срывал полушубок. Она зарывалась в сугробы и бежала. За каждым поворотом видела огни черного джипа, слышала свист тормозов и снова ныряла в подворотни. Наконец, запыхавшаяся и уставшая, увидела открытые двери какого-то ночного клуба. Влетела туда. Как ни странно, Светлану пропустили, не сказав ни слова, провели в маленький отдельный кабинет, подали меню. Официант в белом костюме с черным жабо на белой рубашке подобострастно склонился, держа в руках маленькую книжицу для заказов и ручку. Светлана взглянула в меню. Цен не было нигде. Составлено меню было странно. Напоминало комплексные обеды в столовых. Сразу три-четыре блюда, к ним напитки. Светлана недоуменно посмотрела на официанта, спросила:
- А нельзя заказать что-то одно?
- Только напитки.
- Но здесь же нет цен! Вдруг у меня не хватит денег?
- Оплатите кредиткой.
- Там тоже очень немного.
- Не переживайте, мадам, - официант улыбнулся, оскалив крупные сверкающие зубы, - расплатитесь в другой раз.
Светлана углубилась в изучение меню. От названий блюд у нее зашевелились волосы на голове. Она прочитала: "Филе губернатора под шоколадным соусом, на гарнир волосы юной утопленницы, обесчещенной им же, желе из глаз абортированных младенцев, яблоко раздора. Напитки - вина из садов Семирамиды" или: "Печень королевы Медичи на гриле под соусом из ее любимых ядов, гарнир - крекеры из воспоминаний отравленных ею придворных, карамелезированные ножки новорожденных младенцев, удушенных матерями, сладости из сундучка Пандоры. Напитки из винных погребов герцога Бургундского". К горлу подкатила тошнота.
- Но, может, хоть чуть проще что найдете? - взмолилась Светлана.
- Что вы имеете в виду, мадам?
- Отбивную из свинины, шашлык из баранины, лангет из говядины? Обычное "Мерло" или "Совиньон"?
- Нет, мадам, - горестно опустив уголки рта вниз, ответил официант, - такие названия я слышу впервые.
- А кофе? У вас есть кофе?
- Конечно! Вам черный, или может...
- Нет, нет, - перебила его Светлана, - простой крепкий кофе без каких-либо добавок, и без сахара.
- Может, пожелаете десерт?
Но Светлана отрицательно покачала головой. Заглянуть в меню десертов ей было страшно.
- Коньяк?
С каждым вопросом официант склонялся все ниже и ниже. Светлане даже неудобно стало.
- Ладно, пятьдесят грамм коньяка.
Официант задом попятился к двери, Светлана огляделась. Низко над столом висел огромный кроваво-красного цвета абажур с длинными кистями по низу, с которых медленно стекали вниз капли тягучей красной жидкости. Светлану передернуло. Остальная часть кабинета оставалась в полумраке и показалась еще более зловещей. Стены задрапированы тяжелым бордового цвета бархатом с черными силуэтами греческих муз. Показалось, что силуэты двигаются, и тут же она почувствовала дуновение холодного воздуха, распахнулась драпировка на одной из стен, вошел официант. В полосе неверного света она увидела отбрасываемую им тень. Тень птицы! Сердце забилось под подбородком, стало не хватать воздуха, драпировка опустилась на место, тень исчезла, и перед девушкой с обольстительной улыбкой встал, поправляя на столе салфетку, все тот же официант в белом костюме с черным жабо на белой рубашке. "Привиделось", - подумала Светлана.
- У вас все хорошо? - спросил официант. - Вы побледнели.
Он поставил на стол маленькую чашечку с кофе и бокал с коньяком.
- Да, да, все в порядке, - ответила Светлана и подумала: "Интересно, сколько сейчас времени?"
- Скоро будет полночь, - произнес официант.
Светлана вздрогнула, посмотрела на него. Официант стоял к ней в профиль, слегка наклонившись, длинный нос с горбинкой напомнил ей клюв зловещей птицы.
- Я вас ни о чем не спрашивала, - тихо сказала она.
- Я просто подумал вслух.
Официант подошел к стене, оглянулся, девушка не спускала с него глаз. Он снова низко поклонился и прошел сквозь драпировку. В голове у Светланы был полный сумбур. Она не знала, что делать: то ли бежать, то ли кофе пить, что ей теперь казалось особенно сомнительным. Кто это официант? Что за птицы? Что ей делать? Девушка чувствовала, что сила, с которой она сейчас борется, непобедима. Снова колыхнулась драпировка. Светлана залпом выпила кофе, не почувствовав вкуса, драпировка застыла. Она поднялась, стараясь не шуметь, подошла к стене. Найти место, где драпировки распахиваются, оказалось сложно. Наконец, нашла. Отодвинула край, за ним - длинный тускло освещенный коридор. Сзади услышала шум, оглянулась. По столу расхаживала ворона. Она растоптала чашку с блюдцем, ткнула нос в бокал и быстро втянула в себя коньяк, потом косо глянула на Светлану и каркнула.
Девушка выскочила в коридор и упала - поперек него была протянута тонкая нить. Потирая ушибленное место, поднялась. Сбоку снова что-то зашуршало. Вскрикнув и ощутив холодный пот на лбу, оглянулась: там стоял антрацитово-черный грузный заяц и манил ее лапкой. Не раздумывая, Светлана бросилась на зов. Заяц бежал не очень быстро и, постепенно, девушка его обогнала, когда же она очутилась в тупике и оглянулась, заяц, разросшийся до размеров хорошей собаки, со всего маху толкнул ее корпусом. Светлана пробила стену и упала в снег. Она медленно поднялась, осмотрелась. Поле, ни одного строения. Ни сзади, откуда она вылетела, ни впереди. Вдали виден лес и с той стороны на нее неотвратимо надвигался черный джип. У девушки подкосились колени, и она без чувств упала в снег.
Светлана очнулась и поняла, что находится в доме, лежит на твердом диване или лежанке. Рядом кто-то ворчал скрипуче:
- Вот же вам, дела! Ее позвали помочь, а тут спасай спасительницу! И где эти все? Жди их тут!
Девушка глаз не открывала. Ей казалось, что как увидит все вокруг, снова потеряет сознание: сердце предательски останавливалось, потом снова начитало тарахтеть. Но хозяин скрипучего голоса сам все понял, и Светлана услышала:
- А, очнулась, нечего притворяться-то, открывай глаза, не бойся! Не съем! Полечишь хорошо, домой отправишься, плохо - здесь останешься.
Пришлось открыть глаза и сесть. Слегка кружилась голова, немного шумело в ушах. Она огляделась. Странное помещение скорее напоминало пещеру, нежели комнату. Стены или не беленные, или сильно закопченные уходили высоко вверх и там сходились сводом вокруг небольшого овального отверстия. На самих стенах довольно близко друг к другу висели огромные подсвечники с толстыми, густо чадившими, свечами. Под слоем гари на стенах угадывались какие-то рисунки, но рассмотреть их было невозможно. Светлане показалось, что расплывчатые линии двигаются в медленном танце по кругу. Вдоль стен стояли каменные лежанки, покрытые звериными шкурами. В центре на возвышении - кровать, на которой кто-то лежал, но кто - не видно, хотя свет из овального отверстия сверху падал прямо на кровать. Между лежанкой, на которой теперь уже сидела Светлана, и кроватью стояло кресло с высокой спинкой, отделанной золотом, серебром и каменьями. Там кто-то сидел, но в полумраке наполненного чадом свечей помещения Светлана его рассмотреть не могла.
- Вставай, вставай! Вот он - твой пациент! - требовательно проскрипело из кресла.
- А что капать?
- Жизнь.
- Это как?
- Там все написано, ты поймешь.
Светлана медленно встала и только тут заметила, что на ней, вместо привычных старых джинсов и пуловера, надет какой-то плащ-балахон белого цвета, длинный, с капюшоном, на ногах мягкие кожаные тапки. Девушка осторожно ступила на пол и не почувствовала его, а подлетела высоко вверх. Длинная костлявая рука схватила за подол ее плаща и потянула вниз.
- Говорил я им - не получится! Вот и... Слышишь, ты, эскулапка, осторожней. Иначе все плохо для тебя закончится.
Светлана опустилась на пол как раз возле кресла. Оттуда на нее смотрели маленькие черные бусины крысиных глаз. Она отшатнулась, но цепкая рука продолжала держать плащ. Только поэтому Светлана не ударилась о далекую стену. Она поняла, что находится где-то в невесомости. Осторожно пробралась к огромной кровати. Там метался в бреду молодой мужчина. "Почти мальчик", - подумала она. Пряди русых волнистых волос прилипли ко лбу, тонкие черты лица заострились, губы шептали что-то совершенно не понятное. Она уловила несколько слов: "Уберите свет! Огонь, везде огонь! Верните ночь!" И все, что она смогла разобрать в его шепоте. Рядом с кроватью на маленьком столике склянки с надписями. Но это была не латынь.
- Я не понимаю, что здесь написано, - тихо сообщила она.
- А тебе и не надо. Там пронумеровано.
И действительно, под надписью на каждой склянке стояла цифра. Светлана взяла ту, что была под номером один. Страх ушел, она занялась привычным делом, ловко зарядила обычную полиэтиленовую капельницу, вошла в вену. На флаконе надпись изменилась. Теперь там было написано по-русски: "Жизнь N1, вливать струйно". Светлана отвернула колесико, жидкость быстро стала убывать. Система превратилась в лиану, оплела собой металлический штатив. Девушка приготовила второй флакон. На нем высветилось: "Жизнь N2, вливать струйно". Сколько флаконов она влила, не запомнила. С каждым из них изменялся мужчина. Сначала он перестал бредить, потом прекратился жар, потом он открыл глаза и что-то стал ей говорить. Она не слушала. Делала свою работу быстро и без ошибок.
Когда был влит последний флакон, мужчина сел в кровати и протянул ей руку. Светлана хотела подать свою, но в ужасе отдернула ее, услышав сзади скрипучий голос:
- Вообще-то я обещал ее отпустить.
- Она мне нравится!
- Не надо, я обещал.
- Да ладно, зачем ей жизнь? Правда, красавица? Дай же мне руку.
Светлана непроизвольно отпрянула, подпрыгнула и вылетела в овальное отверстие в потолке. Каким-то образом через несколько минут она нашла открытую форточку своей кухни и влетела туда. На столе разбитая чашка, перевернутое блюдце, засохший чай. Телевизор работает. "Наверное, ворона включила", - как-то безразлично подумала она. Шли городские новости. Диктор хорошо поставленным голосом сообщила: "Найденная несколько дней назад в поле за городом медсестра Светлана Ч. в сознание не приходит. На завтра назначен консилиум врачей. Его цель - решение вопроса об отключении аппаратов жизнеобеспечения". Светлана увидела себя на кровати в реанимации. Раздумывала она всего минуту и вылетела в окно.