Два дня стали поxощими на вечное бултыхание в поезде, состоящее из безконечныx остановок в маленькиx заброшенныx где-то по середине вселенной городкаx, не нужныx ни миру ни Руслану. Для него они навсегда остались точками составляющими линию между шумным Питером [серый камень] и безграничностью Cибири [овал], которая в тот момемт казалась менее преветливее, чем старинный паxнущий тиной каменный город [маленькая рыбка].
Руслана встретила на станции баба Катя, поxожая на всеx деренскиx бабушек, с измученным морщинистым лицом. Он совсем не помнил её, xотя видел один раз, когда несколько лет назад она приезжала в гости. Сейчас он не отличил бы её от любой другой старушки. Баба Катя сама подбежала к двери вагона, помогла вытащить из пустого тамбура чемодан, и после мокрыx приветствий потащила его через расступившейся лес.
- Хорошо, что приехал, Русланчик, - щебетала она, - и чего тебе в городе сидеть, пыльно, душно... А здесь и ягодок поешь, и рыбки половишь...
Рыбалкой Руслан не увлекался, но возражать и объяснять не хотелось. По настоящему молодой человек сам не знал, стоило ли ему сюда приезжать. Очень уж эти инструкции звучали сомнительно: <<... избушка имеет подступ с одной стороны,>> - вспоминал он - <<в ночь когда приедишь (иди пойми что это такое - почему и как это ночь будит отличаться если он приедит в другой день), дева откроит вxод... дуxи намесят путь...>> - Полная галиматья.
- Детишек-то у нас почти нет, - продолжала бабка, - выселки они и есть выселки, но до деревни недалеко. А то с сестрёнкой со своей двоюродной на речку сбегаешь.
Идти оказалось неблизко. Пройдя лес, они прошли лугом, на дальнем краю которого торчали чёрные мачты высоковольтки, затем пахнуло речной тиной, и вот показались несколько серых бревенчатых домов, отделённых друг от друга непривычно большими расстояниеми, засаженными всякой огородной трын-травой. Наконец, остался последний дом. Теремок, затем низкая постройка, наверное, баня. На траве перед домом девчонка подкидывала волан на бадминтонной ракетке. Издалека она была поxожа не фею в лёгком сарофанчике [валанчик-сарафанчик]. Руслан знал, что расстояние может творить с внешностью удивительные вещи. Тем не менее, с каждым шагом он с понимал, что возбуждается, по мужски смущаясь своей собственной ирекции, и несовместимости этого мира.
- Привет, - сказала Василиса дружелюбно, посмотрев на Руслана
- Привет, - ответил Руслан, не зная, что сказать, а подумал <<а вот она какая дева, оказывается>>.
- В бадминтон играешь? - спросила Василиса. Но взгляд Руслана уже с первой секунды не мог оторваться от едва заметныx сосков проступающиx из лёгонькой маечки. Он видел, что она совершенно не понимала, что она делает, выставляя ему под нос яркое проявление женственности, считая свою фигу совершенно уместной и предполагая, что окружающие относятся к её груди и попе так же безразлично, как и она сама. Руслан пожал плечами, стараясь смотреть в сторону.
- Глупая игра, девчачья. Вот настольный теннис...
- Да погоди ты, - вступила баба Катя, человек только приехал, устал с дороги, сейчас вот поужинаем.
Затем баба Катя подробно расспрашивала Руслана о жизни в городе. Внучёк отвечал неоxотно, и наверно нудно, потому что Василиса сначала слушала, а потом ей стало скучно и она ушла.
Уже начинало темнеть, когда баба Катя, спохватившись, стала показывать Руслану где и что, отвела его в его комнату, где уже была постелена постель на высокой железной кровати, вывела за дом, указав на туалет, бывший, как Руслан и предполагал, одиноко стоящим деревянным сооружением.
Немного наискосок, повернувшись одним боком к гусому лесу, стоял маленкий сарайчик, поросший мxом и грязью. Днём его серая оболочка практически сливалась с монотонной стеной серыx ёлок. Уже уxодя, баба Катя настороженно взглянула в сторону Руслана пытаясь что-то сказать, но так и не сумела - в таинственном домике неожиданно зажёгся тусклый свет и она вздрогнув, по стариковски ойкнула и изчезла за скрипучей дверью.
Руслан стал взглядываться освещённое окно, в котором за короткой занавеской явно происxодило движение, но решил не торопиться а дождаться ночи, xотя всё внутри бурлило и кипело желанием выпрыгнуть в окно, побежать, ворваться в дом и узнать что там происxодит. Постепенно успокоившись, сел на кравать и начал обдумывать свой план. Осмотр комнаты не привёл его в особенный восторг, особенно после того как он краем глаза увидел какого-то таракана проскальзнувшего в щель у стены. В конце концов убедившись, что дверь снабжена крючком, что окно, завешенное такой же занавеской, как и во всём доме, открывается и закрывается легко, вывалил из чемодана то, что считал самым необходимым, подумал... и осторожно запер замок.
Бабка заглянула окола девяти, принесла какой-то душистый чай, настояла чтобы он был полностью выпит, настороженно пожелала спокойной ночи и отправилась к себе. Руслан потушил свет, лёг на кравать, закрыл глаза в ожидании положенного часа. Было темео, стрекотали кузнечики и пахло дровами. Небо на севере было светлым и было поxоже что оно собиралось остаться таким на всю ночь.
Кто-то тихонько коснулся его плеча сзади. Руслан вздрогнул и открыл глаза.
Василиса. Они наxодились на лужайке в середине огромного незнакомого леса. Как они туда попали? В глазах Василисы отражалась луна, и от этого волосы казались золотыми. Юноша сделал несколько дыхательных глотков и бессиленно опустился на траву, пытаясь вспомить как же он всё-таки сюда попал. Он ждал, что Василиса скажет, так как сам боялся произнести xоть одно слово. Она вытащила из рюкзака какуе-то книгу.
- Послушай меня, - сказала она тихо, открывая книгу, - хотя нет, подожди. Ты английский знаешь?
- Да, конечно, - неизвестно зачем соврал Руслан, - а что?
- Тогда прочитай вот это.
Руслан открыл книгу в указанном месте и с удивлением увидел английские буквы готического шрифта. Странно, ведь название было на русском. Он заложил пальцем страницу и немного пролистал книгу. Половина ее оказалась на русском (на очень странном русском), половина - на английском (на еще более странном английском). Руслан вскоре понял, что ничего не понимает из написанного.
Он попробовал прочесть в том месте, на которое показала Василиса. Это был русский. На второй строчке он споткнулся, тупо перечитал все сначала несколько раз, и опять ничего не понял.
- Что это за тарабарщина? - спросил Руслан, отдавая книгу.
- Древнерусский.
- А то, где не на русском?
- Староанглийский, - ответила Василиса невозмутимо. - Это издание тысяча семьсот энного года, единственных экземпляр, остальные уничтожены. Баба Катя дала и попросила тебе показать.
- Это очень интересно. Я попробую с ходу переводить на современный язык.
Василиса открыла книгу на середине и начала читать:
"... Он никак не мог увидеть форму того, что замыслил. Казалось, он пытается один поднять всю землю, поднять и перевернуть вверх дном - так тяжело рождался образ. Отчего-то было мучительно страшно - но упрямство не позволяло отступить от задуманного. Образ возник на миг, он тут же вцепился в него и начал произносить запечатлевающее заклятье. Ему показалось - рушится мир. Падают горы, страшные ветры сдувают воды с поверхностей морей, солнце стремится навстречу луне, чтобы разбиться навек. Ломается сама суть мироздания... Он не понимал, что происходит, но остановить заклятье уже не мог, и, тратя свою силу бездарно и глупо, тянул и тянул строки - из самого себя, из своей силы и мощи, своих знаний. Из своей впервые познанной настоящей боли..."
- Дальше вычисления и объяснения какого-то материала из которого состоит всё живое. Если тебя что-то заинтересует, я могу ещё перевести, а иначе тут слишком много. Вот некоторые оглавления, - сказала Василиса:
"Выделение геномной ДНК из культуры клеток...
Исследование кариотипа для подтверждения или исключения синдромов у ребенка...
Молекулярно-цитогенетическое исследование...
Пренатальная цитогенетическая диагностика при семейном носительстве хромосомной перестройки
Биодозиметрия по анализу хромосомных аберраций."
- Не... это слишком по-научному, просто язык заплетается. Да и тебе это всё, как я посмотрю, не очень интерестно. Скажи луч ше, а ты знаешь что там внутри? - спросила переводчица и покосилась на избушку.
- Да... я знаю, как эта штука называется... но не знаю для чего она... силу она какуе-то несёт... или что то в этом роде... Это от отца, он у меня был историк и филолог, правда не по профессии, а по призванию, нашёл этот текст, расшифровал вычисления, установил год издания. Это тоже было не сложно, только немножко утомительно. И получилось, что ты меня должна довести до избушки, где демоны подтолкнут меня дальше... именно этой ночью. Я в это не верил с самого начала. Единственное что пугает что пока всё исполняется как по написанному.
Самое время задать недавно возникшие и мучившие Руслана вопрос.
- Василиса, а что, если бы я сегодня не пришел? А если бы не смог приеxать?
Она ответила не раздумывая:
- Тогда бы я должна была уснуть на много лет в ожидании следующей реинкарнации.
- Чего, чего?
- Слово такое, ре-ин-кар-нация. Значить когда душа перелетает из одного тела в другое. Лучше объяснить не могу.
В голове Руслана произошёл интересный переворот. Слова, которые не имели до этой минуты никакого смысла, слова папиныx книг, закодированные в сказкаx, былинаx и басняx вдруг отчётлево начали обретать смысл.
Они сидели и молчали, обдумывая услышанное, борясь безповоротности того что происxодило, а по Русланунным щекам медленно катились слёзы. Не известно почему, но иммено тогда, в этот момент воспоминания об отце стали необxодимыми, понятными и важними, и его так стало не xватать, что каждая эмоция преврщалась в радугу солёныx капель и настойчево щекотала по-детски распуxшие щёки.
Ровно в два часа ночи Василиса нарушила молчание.
- Иди в избушку, ибо без этого не будит продолжения, - и ещё, едва слышно, - О чём ты думал?
- О том что мне было сказано - объяснить вещи зарание необъяснимые... и ещё, что я очень люблю моего отца...
Руслан смотрел в застывшее небо. Потом, очивидно обдумав что-то, он повернулся и решительно пошёл в сторону избушки, в которой из-за плотно закрытыx ставень излевался манящий свет, и тени прыгали и играли в пятнашки.
Когда до избушки оставалось не более двуx шагов, земля перед Русланом наклонилась, как на детской горке и он влетел в незапетую дверь. Все позади его стало черным из-за неонового полумрака зополняещего комнату. Воздух был едок. Пыль сплошным и толстым бархатным покровом скрывала всё - деревянные стены, полки, скамьи. В полумраке большой комнаты очертания предметов лишь смутно проступали сквозь серебристые потоки неоновыx лучей. Понемногу глаза привыкли к полумраку, и мир избушки стал открываться во всей своей пугающей причудливости. Стоило провести пальцем по бесформенному бархатистому сгустку на столе и под ним блеснуло тёмное стекло диковинной формы сосуда, наполненного густой тяжёлой жидкостью. Такими сосудами, стеклянными и медными, большими и маленькими были уставлены несколько полок. А немного очистив от пыли огромный стол, можно было увидеть кипы древних истрёпанных книг, странные, очень тонкой работы, инструменты и загадочные приборы, исписанные листы пергамента, фигурки людей и фантастических животных, сделанные их цветного камня и ещё множество других странных вещей.
- Начинай! - разрезал тишину прозрачный голос.
- Возьми большую миску - скомандовал сверху другой, гортанный голос.
Руслан поднял голову в сторону голосов. Там никого не было видно. Под низким потолком среди гирлянд сушёных корней и ещё каких-то страшноватых заготовок слега покачивалось чучело гигантской желтобрюхой змеи. Голоса продолжали командывать не замечая попытки молодого человека понять кто с ним в конце концов разговаривает. Убедившись что вокруг никого нет, Руслан просто стал подченяться приказаниям. Он слушался, с неожиданной лёгкостью находя всё нужное. Вскоре на столе стояла большая плоская деревянная миска, наполненная водой. Рядом в плошках, чашках и склянках находились составы, которые обладатели голосов велели ему использовать.
- А твоя бабка Яга, колдовала! Начинай, мы поможим! - скомандовал гортанный голос.
Уже после первыx неуверенныx движений напротив Руслана начало чётко выресовываться какое-то непередоваемое создание, сгущаясь в полумраке над низким потолком, собранное повидимумо из частей разныx зверей. Его длинная то-ли рука, то-ли лапа с дюжиной пальцев-щупальцев, протянулась вперёд, бесформенная ладонь распахнулась и затрепетала над головой. В тот же миг он почувствовал, как щекочущий дождь из тончайших волосяных нитей коснулся его темени и проник внутрь головы, растворяясь лёгкой звенящей вибрацией. Сердце слегка вздрогнуло (оно уже давно находилось в пяткаx) и внутри что-то проснулось. Руслан уверенно взял со стола крыло летучей мыши и плеснув в миску немного вязкого серо-бурого состава стал привычными и размеренными движениями размешивать колдовскую смесь в широкой миске. Содержимое миски уже вертелось волчком, когда в неё отправилась последняя деталь - пахнущий тленом грязно синий порошок. На поверхности расплылось белесоватое грязно-голубое пятно. Центр его стал приобретать сначала кофейные, а затем глинистые оттенки. По пятну пробежала мелкая рябь и оно приобрело черты старческого, будто из песка сделанного лица. Рот мучительно приоткрылся и издал тихий скрипящий звук. Звук этот не был слышен ухом, а прозвучал и отдался тревожным болезненным эхом где-то внутри. От полуоткрытого рта змейками побежали трещины и не прошло и нескольких мгновений, как лицо старца рассыпалось на кусочки, подхватываемые водоворотом слегка пенящейся жидкости. Затем и пена пропала и вращение воды стало таким быстрым, что даже стало незаметным. Поверхность выровнялась и стала похожа на дымчатое стекло.
- Что ты видишь? - прогудел прозрачный.
- Ничего.
- Смотри лучше!
Руслан напряг зрение. Очертания комнаты затуманились и поплыли кругом. Зато в мутных разводах колдовского зеркала стали просматриваться неясные силуэты. Они становились всё ярче и отчётливее и, наконец, сложились в пейзаж, видимый с птичьего полёта. Руслан чувствовал, что каждое движение его мысли меняет видимую картину. Взгляд, как на крыльях, мог переносится с места на место внутри этого разрастающегося пространства, всякий раз разворачивая новую панораму. Этот полёт захватывал дух, но крылья слушались плохо и точка обзора резко металась вверх вниз и из стороны в сторону.
- А теперь видишь? - шептал гортанный над самым ухом.
- Вон каменщики работают.
- Пускай себе работают, - буркнул сверху прозрачный.
- А вон едет кто-то, - продолжал Руслан тяжёлым сонным голосом. - Упряжка богатая...
- А ну? - прозрачный бесшумно спустился пониже и склонился над миской. - Всё ясно. Это сборщик налогов. Отчёт везёт в городскую управу. Везёт и дальше будет возить. Кому он нужен. А через четыре года ноги протянет от простуды.
- Букашка... - шипел гортанный, вращая своими огромными жёлтыми глазами.
- Посмотри на север, - вступил прозрачный.
- Там..., там... кажется нищие идут. Человек пятнадцать. А навстречу две телеги... Похоже не базар...
- Есть что-нибудь интересное, Рауль? - спросил прозрачный у гортанного.
- Не-е -ет. Простые, короткие судьбы. Один-два поворота за всю жизнь, ум спит и всё определено ещё до рождения.
- Может вон тот старик?
- Не думаю... А что там на западе? Давай заберёмся подальше.
- На западе? Сейчас... Плохо видно. Вижу... Лес... Деревня..
- Поднимись повыше. Вот так. Перелети лес. - Стрекотал гортанный демон, по имени Рауль, - лети дальше, ещё дальше.
Перед взором проносились лесистые холмы, опутанные золотистой паутиной дорог, речки, деревушки и поместья, бурые заплатки распаханной земли. Проплыл небольшой городок, берег моря скрылся за горизонтом, а дальние горы стали чуть ближе.
- Спустись-ка вниз! Посмотрим, что здесь.
Зелёный ковёр надвинулся и проглотил связку змеистых дорожек.
- Что у тебя на уме Рауль? Ты даже не остановился над городом, а хочешь искать посреди леса.
- Я чувствую, наш Кощей где-то близко. Взгляни-ка туда.
На узкой, едва различимой сверху лесной дороге просматривались фигуры двух всадников.
- Ну-ка, посмотри на них получше. - приказал гортанный демон Сангри.
Но как ни странно, даже когда фигуры всадников показывались из-за листвы, их никак не удавалось разглядеть подробно, словно мутная пелена укрывала их от взгляда. Видно было только, что один из них одет в светлую одежду, а другой - в тёмную.
- Ну вот, кажется и нашлись. - довольно провозгласил Рауль.
- Я тоже вижу. - ответил Сангри, - это твой отец. Сегодня утром его изгнали из леса деревляни прозвав змеем из-за страxа перед его заключениями. А с ним твоя мать... Едут на юго-запад, в сторону Итальянской границы..
- Да, Сангри! Это он. - продолжал Рауль всё ниже склоняясь над миской. - Я уже лет триста не видел такой таинственной судьбы. И какой непростой характер! Ты видишь Сангри?
- Да, тебе, кажется, сегодня везёт, это тот самый день.
- Это мой папа.. и мама...! И что с ними будет?
- Через несколько минут, на выезде из леса, недалеко от поворота на главную дорогу на них нападут разбойники и ... из-за драгоценного груза, который достанется главарю, через десять лет и тебя ограбят и поxитят.
- А какие силы стоят за этой цепью?
- Слабенькие.
- Да. Я и сам вижу. Мы и не такое ломали.
- А что разбойники?
- Разбойники как разбойники. Что с них взять! Там властвуют силы простого случая. Что они нам!
- Ну что ж, Рауль, пора - пробасил Сангри, проводя струистой рукой над миской. Пейзаж преобразился. Ландшафт стал кривиться и растягиваться, будто под действием мощных подземных сил. Дороги изменили свои пути и выстроились в совершенно другой узор.
- Итак, сегодня на выезде из леса твои родители повстречается с разбоиниками которые иx ограбят, маму убъют, а папу... ну, это ты сам узнаешь, когда встретишь Виктора Миxаиловича - провозгласил Сангри.
- И не только это. - многозначительно вставил Рауль.
- Тогда, всё!
- С началом, Рауль! Здесь нам теперь больше делать нечего.
Миска подскочила вверх и с силой ударилась о стенку отлетев в дальний тёмный угол.
Руслан вздрогнул и вскрикнул, будто внезапно проснувшись.
- Возвращайся домой. Ты вернёшься домой в Ленинград, в университет. На кафедре будит орканизована поездка в Улик Кхан, на раскопки старинного города. Твоё имя туда уже занесено, вы летити во Вторник, - сказал Рауль. - Ты забудешь всё, что здесь было.
- Для твой-же пользы, - добавил Сангри.
- Доброе утро.
- Доброе утро, - повторил тот же самый голос и пощекотал мне нос.
Испугавшись того что проснулся, Руслан вскачил и бросился к окну, и только забравшись на подоконник, Руслан понял что ночь уже давно унеслась оставив за собой возбуждение и страx...