Иван Егорович Потемкин работал царем в юго-восточном округе. Приходил на работу ровно в десять утра, уходил в пять - по расписанию. Иван Егорович график знал и строго его выполнял. У Ивана Егоровича все было на своем месте, кружка стояла справа на рабочем столе и в ней всегда был крепкий и горячий черный чай. Работа была несложная, даже и скучная, Ивана Егоровича все больше не беспокоили, а когда беспокоили, Иван Егорович направлял все входящие в соответствии с регламентом. Дошло до того, что когда Ивану Егоровичу приходилось дежурить, то, оставаясь один в ночном замершем здании, Иван Егорович стал маленько выпивать. Но все равно было скучно, и тогда Иван Егорович поднимал трубку старого телефонного аппарата, слушал гудки и дул в трубку. Потом клал ее на место, о телефонном хулиганстве он и не думал, так как человек был с пониманием порядка.
Но однажды все чуть было не переменилось. Иван Егорович, легши спать, проспал всю ночь как обыкновенно, бревном без снов, под самое утро почувствовал сильное першение в глотке. Сильно чихнув, он проснулся и обнаружил нечто необычное. Привычного беленого потолка хрущевки с неровно уложенными плитами над собой Иван Егорович не увидел, а было над Иваном Егоровичем небо. Правда небо было не какое-нибудь там нахально-голубое, а обыкновенное небо как небо, ничем не отличимое от ваты, полежавшей год между рамами и посеревшей от пыли, набившейся в нее с улицы. Это внушало некоторое спокойствие, поэтому когда Иван Егорович понял, что он превратился во время сна в огромное зеленое чудище, которое развалило весь неказистый пятиэтажный дом, Иван Егорович уже не ничуть волновался. Он встал, отряхнул с себя кирпичную крошку и побелку, и спокойно пошел на работу. Пришедши на работу, как положено, ровно в десять, Иван Егорович уселся на здание управления своей новой чугунной необъятной задницей. Раздался треск и семиэтажное здание смололось под Иваном Егоровичем, подняв столб пыли. Иван Егорович еще немного поерзал, устраиваясь, и досидел до конца рабочего дня. Потом он встал и пошел домой. Добравшись до дома, вернее, до места, где раньше был дом, Иван Егорович улегся и немного повозился, сворачиваясь калачиком, отчего обломки дома под ним стерлись крошево, так было даже и уютно. Спал он в эту ночь как обыкновенно, т.е. без снов и до утра, а что вместо его дома теперь среди соседних пятиэтажек холмом возвышался сам Иван Егорович, то это его не волновало, так как он спал, а других и подавно, так как и они спали.
Поскольку ничего более необычного не происходило, все привыкли к новому порядку в тот же день. И больше ничего уже не случалось, даже если брать в расчет, что Иван Егорович окончательно отупел и, как-то раз даже обжег переднюю лапу, со скуки он вертел на работе ею перед глазами да и догадался дыхнуть огнем. Но несмотря на это происшествие, он все так же вовремя ушел с работы, чтобы завтра вовремя на нее прийти.