Сокол ему должен был многое. Сейчас же стоя пред своим врагом, он, насупившись, еле подёргивал в нервном тике головой. Страшно, что сейчас убьют, а жизнь дана один раз, и второго раза уже не будет. Ствол пистолета смотрел на сталкера на уровне груди. В отличие от него рука Аула не дрожала. Сокол боялся, что вороной ствол оружия изрыгнёт последнюю в жизни пулю, от которой он сляжет. На прицеле держали его не только главарь этого стада, но и многие в прошлом знакомые. Пекарь, Гном, Кассир, и те целили в "друга". Обидно межу прочим. Друзья просто так на дороге не валяются. Снаряга валялась рядом с Гномом, револьвер там же, а вот автомата не видно. Вот суки... А на дереве сидит чёрный ворон и смотрит блестящим глазом с высока, выжидая чьей нибудь смерти. Выклевать глаза ему раз плюнуть, делов то.
Руки за спиной связаны, ноги тоже, рыпнуться невозможно. Сокол знал, что сейчас сделает Аул, а сталкер будет его пытать. Неугомонный,- подумал заложник,- всё ему неймётся. Тайник ему понадобился, не дождётся, лучше сдохну. А Кассир стоит и улыбается, вот мазохист. Пекарь вон только в сторонке курит, но всё равно ствол "калаша" смотрел между глаз. Гном состроил ехидную морду. Сокол теперь пожалел, что связался с ними. Жадность фраера сгубила. Его команда просила немного, всего они просили на всех пятьдесят тысяч рублей. Вот и повёлся дурень, опыта маловато в сфере людей, а по артефактам всё прекрасно,- размышлял Сокол. Тяжёлый сверлящий взор Аула упёрся в заложника, и он понял, что сейчас его спросят о тайнике. Надо бежать. И тут случилось неожиданное, первый с цепи сорвался Гном, подошёл к сталкеру и заехал прикладом по скуле. Искры посыпались из налитых ненавистью глаз. Тот лишь завалился на бок, кожа в районе удара рассечена, капала кровь, и он стонал. Гном сделал шаг назад и улыбнулся своему командиру, представив всеобщему обозрению давно не чищеные зубы. Тем самым продемонстрировав, что он доволен своей работой. Сокол заметил, что теперь Аул не доволен Гномом. И всех, поразив, сделал следующее. Развернувшись всем корпусом к улыбчивому, заехал ему здоровенным кулаком по черепушке, а именно под глаз. Сталкер завалился на землю и изобразил позу эмбриона. Командир ещё раз пнул того по почкам и харкнул прям в лицо. Гном отплюнулся на траву кровь вперемешку со слюнями.
-Ты какого хера творишь, сучье отродье?! Он нам живым нужен, на кой нам лишний трупак, потом грязи не оберёмся. Ты своей башкой подумай сначала, прежде чем сделать, или тебя мамка не учила, как правильно жить? В следующий раз пристрелю как шавку последнюю! Лишаю пяти процентов от твоей добычи, что б больше неповадно было,- взвился Аул, брызгая на него слюной.
-Мля, прости, я забыл, совсем дуршлаг стал,- вытирая сопли, кровь и грязь, прилипшую к щеке, поднимался Гном.
-Я всё сказал, больше не обсуждается!
Сокол, дивясь тупизной сталкеров, даже сквозь боль позволил себе небольшую ухмылочку, благо Аул не видит. Держась более менее на ногах, заложник принял прежнюю позу. Кровь всё ещё затекала за шиворот, обагряя чистую, позавчера постиранную тельняшку. Гном пришёл в себя и опять нацелился на бедолагу Сокола.
-Ну-с, будем говорить, где твой тайник? Сокол, просто скажи, и мы тебя отпустим в целости и сохранности,- обратился к сталкеру Аул.
На миг зависла холодящая душу пауза, все молчали, но пленный решил начать.
-Да, пошёл ты козе в трещину, мародёр херов!
-Да ты пацан рамсы попутал, тебе ещё раз повторить, или сам дойдёшь до нужной мысли?!Сейчас как спущу курок и тебя не станет, этот мир так мал, и я сам себе уверяюсь, что встречу такого урода, как ты, и тогда тебе настанет пипец! Только представь, как рвётся твоя сонная артерия, как ломаются хрящи и шейные позвонки, вот это зрелище,- психически надавливал Аул.
Сокол лишь промолчал и прикрыл глаза. Сказать ему было нечего. Скула неимоверно болела, сталкер вот вот был готов провалиться в безсознанье. Боль накатывала постепенно, от этого становилось больнее на душе, которая чудом удерживалась в побитом теле. Затылочная часть немного припухла после того как часом ранее туда заехал Пекарь с тяжёлого пинка армейским сапогом. Во время диалога Гном окончательно скис. То-то же, не хрен руки распускать. Тем более как не стыдно бить беспомощного человека. Солнечный блик скользнул по побитому лицу. Сокол улыбнулся, и это заметил Аул. На это сталкеру - заложнику обстоятельства буквально было по фиг. Командира мародеров окончательно переполнила злость, сейчас будет звиздец, и это понимал весь малочисленный отряд.
-Ах, ты, пидорас траханый, какого хера ты лыбу пустил, на своё паскудское рыло!?- рассвирепел главарь.
В зрачках Аула сверкнула зверская ярость, он оскалился, и тут произошёл замах. После этого последовал оглушительный удар в висок. В глазах Сокола помутнело, налилось красно-серым. Сердце застучало сильнее, пульс усилился, а мысли разбежались. Сознание поплыло в свои тёмные владения. Место удара обожгло, как раскалённой кочергой. Дыхание спёрло, лёгкие оковало стальными обручами. Ноги налились невыносимой тяжестью. Свинец разлился по всему телу в равных пропорциях. Сталкер завалился на бок, уткнулся в сухую еловую подстилку носом, и замолчал. Вырвался истеричный кашель, и сталкер остался лежать бездыханным телом, в котором всё ещё теплился кусочек огромной доброй души. Ведь его на стоянках сталкеров считали везунчиком и весельчаком, и всегда, если что поможет в трудную минутку. Только кто сейчас поможет ему, так вот друзья не постоянно познаются в беде. Обидно...
-Не жилец, трындец котёнку,- констатировал неправильный факт Кассир.
-Захлопнись! Лучше давай вместе с Пекарем отнесите этого ублюдка в берёзовую рощу,- показав направление, скомандовал Аул.
Кассир взял за руки "друга", а Пекарь за ноги. Подняли вместе, даже не сговариваясь. Тело оказалось легче, чем предполагали сначала. Аул сунул сигаретку в рот, ещё раз показал направление, куда положить сталкера, и присел на старый трухлявый пенёк. Аномалий вроде здесь много не наблюдалось, несмотря на недавно прошедший выброс накопившейся энергии. Сейчас всем надо было снять напряжение. Сталкеры разогрели консервы на скорообразованном костре. Получилось приемлемо. В Зоне нет ничего на сто процентов. "Носильщики" скрылись за неровным овражком, поросшим кривыми изувеченными тонкими деревцами. При всём желании их легко можно заметить в бинокль, который точно имелся у Аула. Главарь уже во всю пускал сизые колечки табачного дыма. Батя любит дорогое курево, а не за двадцать рублей. Винстон гавно, Данхилл рулит, любит поговаривать старший мародёр. Сам он слопал несколько бутербродов с ветчиной и сыром. От консервов отказавшись, он принял на грудь рюмочку водки. В голове мгновенно полегчало, нос налился красноватым, глаза тоже. Тяжёлое утро прошло сегодня, особенно морально, и физически естественно. Гном сидел, потирал ушибленное подглазье, с обидой поглядывая на старшего. Лицо приобрело зелёный цвет, наверно было плохо. Как же после такого удара сознание потерять легко, а уж плохо станет и подавно. Трапезничать он отказался, а пить и подавно. Наверно знал местную поговорку "Если в Зоне принимать на грудь, в аномалию влетишь чучуть". Придумали, конечно, умные сталкерюги, но на бухую голову. Все грандиозные вещи получаются после стапятидесяти граммов в граненом стакане с малосольным огурчиком и ломтиком свежего чёрного хлеба.
Вокруг были только тощий березняк, тихо и ни души. Ворон, сидевший во время допроса, всё время летел по пятам. Только два сталкера нарушают установившиеся идилие. Мох прогибался под их тяжёлыми шагами. Чавкала иногда мокрая после ночного дождя земля. Сокол так и свисал в руках "друзей", а они ноль внимания, деньги правят миром.
-Ну, шо, бросаем милого хлопчика? Или ещё чуток протащим?- обратился к другу запыхавшийся Пекарь.
-Та, не, надо хорошенько удалиться, и бросим подальше в стороне от сталкерских троп.
-Ладно, хлопец вроде не тяжелый, двигаем,- ответил сталкер.
-Пека-а-а-рь можь обчистим его до последней нитки. Трупу ведь уже не понадобится. Пополам по-братски поделим.
-Да, нет, у него ничего, гол, как сокол,- вывел афоризм мародёр.
Дальше они шли, молча, лишь где-то потявкивала всякая шваль. Здесь птицы не пели, но грусть не нападала на них. Пекарь пыхтел пуще прежнего, Кассир держался молодцом, он раньше тэйквандо занимался, после чего поступил плохо и ему грозил приличный срок на той иной зоне, где все живут по понятиям. Пристанище он нашёл под началом Феодала. Этот тип раньше милиционером был, а потом подумал, да в "караганду" все правила и тоже рванул сюда. Отчуждёнка пристань для тех, кому просто один крупный, раз не повезло.
-Всё, стоп машина, я больше не могу,- пожаловался Пекарь.
-Ладно, чува-ак, стоим, только харе свои умные излишки выплёскивать, держи их при себе.
-Ну, бросаем его?- спросил товарищ.
-Да-а-вай, а то нам скоро к своим возвращаться,- обрадовался выносливый Кассир.
Размахнувшись, они стали считать до трёх и на ключевое число кинули. Им было не жалко Сокола. Тело безсознанного сталкера упало, рука неестественно вывернулась, ладонью наружу. Следом полетел вещмешок с одним драным противогазом старого образца. Потом и сверху лёг револьвер, который валялся на земле во время допроса, правда, без патронов. Падая, тело ударилось носом и надбровной дугой о камни. Носовая перегородка ушла в сторону, дуга расквасилась и напоминала кровавое месиво . Пекарь с Кассиром развернулись в сторону лагеря, и пошли, предварительно дав друг другу, пять. Сталкеры удалялись быстро и вскоре скрылись за берёзками. Главарь их уже ждал полностью готовый и собранный, в то время Гном караулил вещи двух товарищей. Сидел он на рюкзаке Кассира и покручивал в руках самокрутку. Аул осматривал местность через хороший зумированный бинокль. В поле зрения попал одиноко бредущий зомби, потом второй в военной форме и в драном плаще, ещё, ещё и ещё, и все свежие, видно встали после этого последнего выброса.
-Гном, оружие готовь, кадавры прут,- обратился Аул.
-Погодь, только встану, и сразу в бой.
Пока сталкер вставал его главарь уже пустил короткую очередь из Манулинского "вала". Первый зомби свалился и забился в судорогах. Его надо добить, а то опять через минуту встанет и пойдет, как ни в чём не бывало. Добил его Гном, "калаш" выплюнул специально отведённую для смерти порцию пуль, все попали точно в цель. Дёрганья прекратились. Уже следующего зомби уронил подопечный, точной очередью размозжив голову с протухшим мозгом. Тот упал навзничь на спину.
-Всё мы пришли, Аул, всё сделали, как ты и просил,- пробасил Кассир.
-Стреляй! Идиот!
Сталкер завидев зомбарей выстрелил и тот, который в плаще с драным противогазом завалился, представив окуляры к небу. Сзади послышался рык. Вся команда развернулась и на них вылетела разъяренная химера. Один её вид устрашает, а завалить её в одиночку практически не реально. Её способности в высоких прыжках известны всем, и сталкеры стараются обходить их стороной или просто спасаться бегством. Химера сразу взмыла вверх, и широченно растопырив лапы с острыми, как лезвия когтями приземлилась на грудь Пекаря. Тот даже пикнуть не успел, все услышали хруст ломающихся костей. Снаряжение на теле сталкера порвалось, кожа лопнула из-за большого давления и все органы вперемешку с обломками костей вывалились наружу. Команда была в полной растерянности, тем более, что с другой стороны идёт отряд из кадавров. Скотина ещё помялась на бездыханном теле трупа, показывая кто тут король. Мутант грозно зыркнул по все присутствующим на её охоте. Показала свой оскал и за это получила рой свинца по морде, первым решился дать отпор Кассир, и мгновенно поплатился за содеянное. Химера, оставив в покое мёртвого Пекаря, бросилась к стрелявшему и огроменной лапой заехала ему район солнечного сплетения. Его отбросило спиной на стоявшую рядом сосну. Дыхание перехватило, он задыхался, свернулся калачиком и пытался сделать хоть один вдох. Мутант отпрыгнул в сторону. Послышались выстрелы, но это стреляли не по химере, потому что кадавры уже здесь. Короткая очередь ужалила Аула в плечо, красная розочка расцвела на теле. Он протяжно взвыл. Гном быстро среагировав, спрятался за сосну, к которой ранее припечатало Кассира. Последовал выстрел и зомби, который стрелял, уткнулся носом в пожухлую травку, а оружие упало рядом. Не теряя зря время Гном, снял ещё одного, этот был самый сложный, и пришлось бить по голове. Его тело защищала боевая комплектация экзоскелета сталкера из группировки "Долг". Но он совсем забыл про химеру. А она всё помнит, запрыгнула на сталкера сзади и припечатала тяжелой своей массой к земле. Гном оставался в сознании и даже в целости. Аул кое как поднявшись решил убегать. Получалось у него не ахти. Кровь залила ему пол рукава от кожанки, в которую он был одет. Под ноги попался корень, и главарь кубарем завалился в глубокий овраг. Склон был практически отвесный, так что в падении не было ничего приятного. Высота метров десять, а днище устилали молодые кустики репейника. Аул успел выставить руку и зацепился за кусок, какой-то балки, и не свалился в "птичью карусель". А ведь есть втягивающая сила аномалии, главаря именно это и потянуло в сторону смерти. Голова раскалывалась, держать было всё труднее, мышцы напряжены до предела, вены вздулись. Если б что ни будь кинуть в аномалию, т о она разрядится и будет пару минут для выхода из зоны действия гравитационного потока. Тем временем мутант успел по незнайке завалить трёх кадавров тремя махами лап.
Кассир смог сделать вдох и с яростью бросился на мутанта, в руке он сжимал РГД-1 и штык-нож. Пока химера было отвлечена зомбяками, Гном обошел её со стороны и пустил заряд из дробовика, который подобрал у одного из мертвеца, всё равно больше не понадобится. Дробины впились в две головы создания. Она зарычала, но разборку с кадаврами не оставила. Кассир нашёл опору для прыжка, подошёл пень, на котором ранее сидел Аул. Для разбега он выбрал дистанцию двадцать метров. Для старта нормально. Встав в стойку бегуна сталкер побежал, и оттолкнувшись от заветного пня взмыл в воздух. Полёт оказался недолгим. Приземление произошло на огромной холке разъярённого мутанта. Ноги чуть не соскользнули, но благо с вистебулярным аппаратом всё хорошо, равновесие удалось удержать. Мародёр замахнулся и с ненавистью вонзил тесак. Нож под лопатку вошёл с лёгкостью, осталось только зафиксироваться и пихнуть гранату в раскрытую пасть. Отродье взвыло, так что заложило уши, Кассир держался, как мог.
Гном нёс оборону с другой стороны, отстреливая настырных зомбарей. Они всё пёрли и пёрли, дробовик плевался немного заклинивая. Положил уже с десяток, а кадавры неумолимы.
Химера встала на дыбы, как заправская кобыла, и пыталась, сбросить назойливую "блоху". Сталкер тоже не пальцем делан. Одной рукой он ухватился под мясистую шею твари, другой во всю держался за нож, аж костяшки побелели. Однако мутант оказался умнее, и, завалившись на бок, был готов, прокатится по земле. Кассир спрыгнул, вырывая тесак из язвенного тела химеры. Фонтанчик бурой смеси взмыл в воздух, постепенно оседая. Руку он, к сожалению, не успел выдернуть, и этим воспользовалась тварь. Открыв пасть пошире, она на половину заглотила руку сталкера. Острые зубы разодрали кожу вместе с мясом. Морда химеры залилась кровью. Из-за болевого шока Кассир не сразу почувствовал боль и всё проявлял попытки садануть ногой по второй свободной голове, но дотянуться не получилось. Бац, заехал по рылу получилось, химера ослабила хватку. Вспомнив, что в заглоченной руке находится нож, Кассир, собрав всю волю в кулак сделал последний рывок. Дёрнув культёй, сталкер разодрал твари мягкое нёбо, тесак прошёл насквозь, мародёр провернул его, тварь в ответ зарычала. И двинула лапой по торсу качка. Этого удара хватило, чтоб отбросить его, и плана не вышло. Рука потянулась, жилы лопнули, кости разошлись, послышался треск, сталкер упал плашмя и заорал, руки не было. Её поглотила роковая тварь. Кровь из среза хлестала неумолимо. Кассир орал, тварь подошла и на обрубок надавила толстенной лапой второй на другую руку, в которой он всё ещё сжимал гранату. Глаза сталкера широко раскрылись, он орал не дёргаясь, слеза потекла, он вспомнил маму, родных и дом. Он жалел о всех плохих поступках, жалел что вообще пошёл в Зону, он знал, что именно тут настанет его конец. Жалел, что так и не было девушки, а были только сумасшедшие тренировки по борьбе.
Гном, отступал, сзади пыхнуло жаром, но сталкер сосредоточился и отошёл в сторону, короче пронесло. Он был несколько раз ранен, да в придачу пару ссадин и царапин, порез на шее кровоточил, перебинтовать времени не было. После взрыва гранаты, рука свисала плетью, перебитая осколками, приходилось стрелять из положения приклада в бедро. В ушах звенели колокола, видно лёгкая контузия. Отдача превращала каждый выстрел в невыносимую боль, на месте упора образовался синяк. Сзади мародёра караулили несколько аномалий, а спереди притесняла куча кадавров. Неизменными болтами воспользоваться времени нет, надо полагаться на собственную чуйку. Грохнул выстрел, голова ближнего разлетелась в стороны, окропив свежую зелёную травку. Тело рухнуло с характерным звуком плюх... Самым тяжёлым оказалось, одновременно стреляя, протиснуться меж двух "трамплинов". Проход сантиметров двадцать, вид движения, Гном сменил, и прошёл боком, прижав ствол дробовика к ноге. Несколько пуль, выпущенных зомбяком, попали в молоко, но срезали на лету сухие ветки молодых сосен. Хвоя посыпалась за шиворот, неприятно покалывая кожу на спине и шее. Он поежился, втягивая голову. Палец вдавил спусковой крючок, и ещё один отправился в преисподнюю на бесячий суд. Аномалии остались позади, а кадавры оказались настырнее, чем думал мародёр. К счастью немногие из них прошли через смертельные аномалии. Трое наверно не мечтавших стать лётчиками отправились в путешествие благодаря ловушке. Истошно вопившие мертвецы взмыли в воздух и перелетели через горбатенькие деревья, падая в какой-то овраг. Гном присмотрелся и видел, как его товарищ лежит под химерой весь в крови, дёргая откушенной культёй, с которой свисали лохматые куски свежего мяса. Он кричал от боли. Сталкер всё это видел, душу переполнила печаль. Кассир оглянулся в сторону кадавров. И заметил среди толпы друга, улыбнулся и заплакал, поджимая нижнюю губу. Слеза скатилась по грязной щеке, оставляя мутный след, и упала на ароматную траву, которая пахла детством. Прикрыв глаза, он думал, неужели так закончится его паскудная жизнь. Гном мысленно плакал с ним, но тем не менее стрелял, бог покарал их за мародёрство. Умиравший сталкер захлебнулся кровью, кашель был последним в его жизни, но пары секунд хватит. Гном выстрельнул, больше хлопков не последовало. Патронташ, прихваченный в самом начале боя у мертвеца опустел, оба ствола пусты, лишь сизый дымок взвивался в пропитанный смертью воздух. Свинцовый нагар остался в дуле. И тут пришла идея. Самый близкий к мародёру мертвец оскалился, но потом об этом пожалел. С яростью схватя голыми руками за стволы Гном ударил его по челюсти. Гнилая кожа порвалась, и она вылетела в сторону, прямо в аномалию. "Жарка" сработала, как надо высокий столб огня подпалил сухие хвойные ветки. Огонь распространялся по макушкам очень быстро за счёт смолы. Угольки и искры сыпались на всех. Один зомби, который стоял ближе всех к ловушке орал, потому что горел. Пахло тухлятиной и горелыми волосами. Смрад стоял не выносимый хоть респиратор подавай. Оружие пришло не в годность. Сталкер откинул бесполезную пукалку и сжал ладони в кулаки из-за нестерпимой боли, которая накатывала постепенно. На них образовались волдыри, покраснела вся пятерня. Мародёр лишь стиснул зубы и сорвал с головы бандану. В темпе не аккуратно намотал её на правую руку, так как она пострадала больше всех. Руку которая свисала плетью дёргало, сокращались мышцы, зря только её потревожил, кровь обильно орошала землю. Пришлось сейчас поиграть в боксёра, перевязанной рукой он двинул по скуле кадавру, голова мертвеца лишь дёрнулась, удар получился как слону дробина. Самый дальний от мародёра зомбяк сделал выстрел, маслина пролетела возле уха, чиркнув по нему, вырвав кусок. Гном зашипел, но сдаваться он не собирался, не таков его дух. Раз рука плоха, почему же не попробовать ногой, конечность взмыла и заехала по шее, ломая её. Хруста, за всеми рыками и матюгами Гнома, не послышалось, но эффект был. Мародёр оглянулся назад, что б понять что его там ждёт. Вроде всё чисто привёл умозаключение он, и тут вспомнилось про нож на поясе. Правая рука сразу выхватила холодное оружие и полоснула, по горлу ещё одному мертвецу, тот захрипел и свалился наземь. Сам не ожидая такой прыти, вонзил тесак в сердце следующему отродью Зоны. Нож застрял в гниющей туше мертвяка, так что он скинул его лишь ударом ноги в грудь. Следующую опасность он никак не мог предвидеть, хоть и старался выжить в этой кутюрме.
Аул изо всех сил удерживался за ржавую штуковину, торчащую из земли, "птичья карусель" не дремала, вихрь в эпицентре аномалии нарастал, во что бы то ни стало её надо разрядить. Мародёр хотел жить и принялся действовать. В хлястиках штанов у него был старый армейский, ещё из натуральной кожи ремень, причём с железной бляхой с символом пограничников. Одна рука плохо слушалась, но надо было что-то делать, не ждать же, в конце концов, своей смерти,- решил для себя Аул. Благо в школьные годы у него было пять по физкультуре, мародёр подтянулся и решил перехватиться раненной рукой за железку, а целой выдернуть из хлястиков ремень и запустить им в центр вихря, который нарастал с каждой секундой, а крутящий момент работал строго, как часы. Действие удалось хоть и с жутким напряжением, погибать так скоро и при таких обстоятельствах, он не хотел, поэтому работал инстинкт самосохранения. Как и задумывал мародёр, железка прошла и осталась у сгиба локтя, правда висеть было тяжелее, но что поделать, ремень пошёл немного туговато. Плохой результат, это тоже результат. Три хлястика остались позади, массы ремня должно хватить, там ведь бляха плюс сам ремень плюс ещё и тренчик, так что дело должно свершиться. Железка на которой висел мародёр подалась вперёд, куски земли мелкого камня и всяких кореньев посыпались вниз, некоторый побарабанили по голове, и попали в глаза. Аул моргнул, глаза прослезились. Рука постепенно немела, после крена его стало немного мутить. Зрение более менее стабилизировалось, чёткость картинки постепенно возвращалась. Солдатский ремень освободился из пут штанов и теперь крепко сжимался здоровой рукой хозяина. Мародёр тяжело вздохнул, как будто лёгкие заковали в стальные обручи, которые давно заржавели, и ключ от них, когда то потеряли. Теперь гланое сосредоточится и поспешать не торопясь. Вой аномалии нарастал, в центре все листья с дна оврага, образовали ужасную воронку. Спасательная железка подалась в перёд, земля, удерживающая её полностью обвалилась, и металл поехал в низ по глиняной поверхности. Комья чернозёма покатились в низ. Аул полетел в низ вместе с ней. Но полёт оказался не долгим, через метр полёта, железка резко затормозила за счёт огромных, длинных корней, которые торчали во все стороны из стенок оврага. Аномалия теперь находилась чуть ближе, а шансы на счастливое спасение всё меньше. Аул чуть не выронил ремень, а вторая раненная рука побелела, кровь прекратила течь, по ощущениям все сухожилия сейчас в смятку. Вены на висках вздулись, сердце стучала как американская турель с броневика. Кровь пульсировала в каждой частичке тела. Сознание плыло в свои владения, а возможности мародёра были на грани простых человеческих. Аул удерживался ещё благодаря тому, что железяка была изогнута и представляла прямой угол, а так уже как минуту назад стало бы на одного человека в "отчуждёнке" меньше. Вихрь всё втягивал и втягивал добычу. Руку пронзила боль мир вернулся к реальности, боль нахлынула внезапно, всё что прошло секунд пять назад, казалось голливудским блокбастером. Корни, держащие железку, сильно натянулись и норовили в любую секунду лопнуть.
Выстрелы ещё звучали со стороны его подопечных. Аул посмотрел сквозь боль на небо и улыбнулся, не понятно кому, можь ангелам или Господу Богу.
***
Кассир перестал плакать и решился на последний рывок.
-Сдохни тварь,- собрав последнюю частичку духа, харкнул в морду химере.
Она зарычала и второй лапой сильно царапнула по лицу. Мародёр замолчал, в глазах больше не теплился уголёк. Жизнь покинула его. Кулак разжался и граната скатилась по ладони на траву. Мутант вонзился в горло сталкеру, и резко дернула, вырывая кадык и все остальные артерии. Кассир больше не чувствовал боли, ему теперь было не до людей, а тем более не до земных дел, которыми занимались простые смертные. Пальцы больше не сжимали взрыватель, и больше ни что не мешало свершиться ещё одной смерти вроде химер. Всё выглядело как в хорошем блокбастере, про мутантов. Тварь, раздирающая тело человека, граната на земле, потом один взрыв, изменивший небольшую частицу истории, которую никто не ведёт.
***
Летопись отчуждения вот этому всему название, каждый может вершить судьбу, но никто не вправе лишать человека жизни, потому что её дал Бог, и он только может забрать и дать. Всякая жизнь имеет конец, и то, что тебе дано ты вправе, проживать по своему, но, только не вредя остальным, ведь все мы ходим под одним небом, дышим одни и тем же воздухом, все мы стареем, все учимся, потом влюбляемся, создаём что-то новое на этой планете. Зарождаем жизнь, стараемся выжить в экстренной ситуации, и мы все созданы по одному принципу, только кому то повезло больше, кому то меньше, и не факт, что ты лучше других. Надо жить в своё удовольствие, не надо завидовать, ведь что не случится, то всё к лучшему. Человечество очень долго учится на своих ошибках, и пройдёт не одно тысячелетий прежде чем оно поймёт, что создать идеальный мир или расу не возможно, но многие во преки всё верят слепо в то чего не будет. Многие люди теряются в догадках, для чего они вообще созданы, для чего они здесь, есть один простой ответ на эти все вопросы. В мире всё предопределено, у каждого своя роль, у каждого своё предназначение, а по-другому и быть не может. Великое очищение это всего лишь часть плана по которому живёт каждый из нас, а это очищение не творится просто так , каждый человек может провести его сам, у себя в душе, уничтожив всё что ему мешало иметь крылатую душу и лёгкость в том ином мире, где всё призрачно нестабильно, вот только, кажется, дунешь и всё пропадёт, исчезнет, растворяясь в разных закоулках разума!
Нога увязла по самое мама не горюй. И дело не в грязи или болоте дело в "жадинке", которая коварно расположилась под опавшими листьями и хвоей.
Гном остался один на один с пятью кадаврами, ножа уже не было, он теперь торчал в зомбяке, который раннее отцапал кусок уха. Вот теперь и сказочке конец, а кто слушал, тем уши отрезают. Левая нога не шевелилась, до дробовика не дотянуться, слишком далеко. Взмахом ноги с тяжёлым перцем, Гном размозжил голову самому настырному. Руки после ожога щипало. Края царапины на шее дёргало, кровь вроде не шла, запеклась. Ссадины на лбу практически не кровоточила. Штанина на колене порвалась, шнурки развязаны, кровь из носа, рваные раны руки, в таком состоянии легко человека с зомбяком спутать.
Кадавры навалились количеством, такого напора Гном не ожидал и завалился на спину, Мертвяк упал вместе с ним и уткнулся ртом в нос. Мародёр изловчился и вытащив из под себя палку воткнул её в глаз. Тот лишь совсем по зверски зарычал. И что им неймётся. Выброс кончился,- думал про себя Гном, но получились мысли вслух. Зомбяк с пробитым глазом вцепился в нос сталкеру и потянулся на зад, послышался хруст хрящей и носовой перегородки. Кровь заливала лицо, боль накатывала волнами. Теперь было дело техники, руки сделали всё сами, схватили кадавра за голову и резко дёрнул в сторону на девяносто градусов, шейные позвонки разошлись и мертвец обмяк. Гном его решил скинуть, да не тут то было, в первых сталкер весь погружен в "жадинку", а во вторых кадавр очень тяжёлый оказался. Мародёр заглянул за спину покойного. На подходе ещё четыре, следующие жертвы вендетты. У зомбаря в рюкзаке нашлось два патрона от калаша, и РГД-1, клетчатая обложка сотрёт их всех с лица Земли. Два патрона Гном кинул в сторону и приготовил гранату на всякий случай. Как жалко погибнуть на заре своих лет. Два уже поравнялись с дохлым мертвецом и стали постепенно отрывать от него руки, два остальных, только на подходе. Гном посмотрел в сторону, где находился Кассир, он видел как, из руки выкатилась граната, уже без чеки и вот, вот разорвёт и так хрупкую реальность. И в такт последним мыслям произошёл взрыв, химеру отбросило в сторону, из её бока шла струйка сизого дыма, ветер подул в сторону мародёра и пахнуло жареным мясом мутанта. Душу будто пронзило раскалённым прутом, так ещё на одного члена команды стало меньше, Аула в приделах видимости не появлялось, сбежала скотина,- закрыв глаза, подумал Гном. Все кадавры собрались возле трупа сородича и пытались отгрызть какую либо часть тела, благо сталкер находился под ним. Он крепко сжал гранату и поднёс чекой ко рту, зубы впились в метал и мародёр потянул, её он выплюнул в сторону. Взрыватель он тоже отпустил и сценарий Кассира повторился, граната через три секунды изрыгнула пламя и осколки наружу. Одному оторвало руку и половину бока, второй лишился обеих ног, вообщем он выполнил все, что хотел в этой земной жизни, в небесах другая миссия. Пожар всё распространялся по веткам, облизывая пламенем девственно нетронутую флору. Трещали сучья, за счёт смолы огонь разрастался, то оседал. Пепел и искры летели в даль к станции, к городу энергетиков, который на всегда покинут людьми.
***
Химера больше не дёргалась, её душу испустил Кассир. Из пробитого бока всё ещё текла бардовая струйка крови. Дыхание остановилось. Искры летели и на неё и на всех остальных, герое последних минут. Ведь всё произошло очень стремительно.
Аул всё висел на железке. Боль была несусветно-адская, которую и врагу не пожелаешь. Один корень лопнул, резко лупанув мародёра по щеке. И тут наверху произошёл второй взрыв, оборвавший третью жизнь из его компании, и он остался один на один с Зоной. На душе появился ещё камень, и теперь окончательно тянул ко дну, но, тем не менее, жизнь продолжается, и поэтому сдаваться не надо.
Эпицентр аномалии всё рос, охватывая большую территорию. Пробил час спасенья, Аул постарался зафиксироваться на месте, и он раскачиваться на корнях, но получилось хуже, чем он ожидал. Лопнул предпоследний корень, и надо действовать, сейчас или уже никогда. Мародёр повернулся передом к аномалии и тяжко вздохнув, попытался бросить в сердце "карусели" ремень, вдруг железка вылетела из корневого узла, и сталкер кубарем полетел в низ, в ноги к самой опасности. Головки репейника цеплялись за всё, пару оказались в волосах, что самое противное, остальные остались все на одёжке. Головой он сильно ударился о подножье, губы во время падения Аул сильно прикусил, и кровь неприятно сочилась. Сталкер цыкнул, скорее от боли, чем от неудачи, и ударился копчиком о какой-то булыжник, не видимый в зарослях сорняков. Голова ужасно раскалывалась виски дёргало, на скуле назревал синяк, ногу неестественно вывернуло стопой в бок, но из-за болевого шока боль пока не чувствовалась. В переносице нос разбух, и образовалась рваная полоска кожи.
К счастью Аул попал под аномалию, потому что она находилась на небольшом расстоянии от земли, и он попытался вернуть себе статус живого. Ремень всё ещё судорожно сжимаемый в руке полетел вверх к аномалии. "Карусель" приняла подарок и начала разряжаться. Она сначала его начала быстро раскручивать против часовой стрелки и в конце яркая вспышка и хлопок завершили всё безумие, которое творилось, в то время когда вся его команда пыталась отстоять своё право на жизнь. Завывания прекратились, нарастающий гул в эпицентре пропал, теперь надо выбираться отсюда, пока в запасе есть десять минут. Время начало отсчёт, и Аул начал действовать. Нога теперь уже чувствовалась и ощутимо аж до слёз болела, нос по сравнению с этим, цветочки. Раненная рука вернула себе человеческий цвет, а то во время висения, прилив крови не функционировал, и она немела, есть чему хоть радоваться.
Аул перевернулся на бок и вдохнул. Получилось прерывисто, но тут, же все, если можно так сказать нормализовалось. Вернув себе прежнюю позу сталкер пополз в верх по склону. В ляжки неприятно впивался всякий мелкий мусор, что было ощутимо даже через толстые штаны. Продвигался он, медленно стараясь не потревожить раны. Его стиль был "по-пластунски", хорошо хоть по пятой точке не шмаляют. Аул лавировал между нагромождениями бытового мусора и лысыми кустами репейника. Конечно, приходилось нелегко, особенно с рукой. С каждым движением приближался шанс к спасению.
Искры летели со стороны умолкших выстрелов и двух взрывов. Кроны охвачены пламенем, скоро таким темпом, весь лесок превратится в головёшки. Запах гари неприятно щекотал ноздри, казалось, он приникает во все щели.
Мародёр прополз вдоль древнего запорожца, у которого колёса по самое нехочу ушли под землю. Белый окрас сменился на серо-ржавый, и местами облупился. Фары разбиты, стёкол нет, багажник открыт, капота нет, да ещё и двигатель разобрали, типичная картина в заросших районах зоны. Бампер порос ржавыми космами и превратился в жалкого вида труху. Чуть впереди лежали останки от токарного станка, ещё и ведро без дна, деревянная ручка которого сгнила. Его окружали разбитые банки и бутылки. Аул ополз колючий пятачок стороной. Конец горки был буквально в пяти метрах, там дальше, если не ошибиться, можно выползти на старую асфальтовую дорогу, причём чудом сохранившуюся. Автомобиль остался позади, как и станок с ведром, аномалия должна была вернуть себе силу примерно через три минуты. На том месте уже начали вырисовываться движения лепестков над центром ловушки.
Аул достиг обочины, покрытой замховевшим гравием. Рука легла на дорогу, и мародёр вздохнул с облегчением, хотя теперь на душе стало тяжелее. Ведь можно сказать это он угробил троих молодых пацанов: Пекаря, Кассира и Гнома. И всё это ради чего, да всё в пустую, потому что узнать, где тайник у Сокола узнать не удалось. Эх, вернуть бы сейчас на три часа назад, ход событий бы переменился.
Облокотившись на руку и перенеся вес тела в противоположную сторону, Аул кое-как уселся и стал судорожно целой рукой копошиться в нагрудном кармане ищя пачку сигарет.
Пальцы слушались плохо рука так, и висела плетью, из неё потихоньку сочилась кровь.
Вскоре в руках у сталкера возникла пачка, открыл её нехотя, будто курить совсем не хотел. Проведя ещё раз по карманам рукой, он достал зажигалку, чудом не сломавшуюся после всей беготни. Сигареты все поломались, но хоть одна оказалась более целой, чем все остальные, он покрутил её между пальцами сунул в рот. Потом потянулся к зажигалке лежащей сбоку, руку передёрнуло, но все, же удалось её выудить и, чиркнув кремнем поднести к сигарете. Мародёр затянулся, выпустив сизый дымок, и выкинул в овраг зажигалку.
Как вновь заработала аномалия, отсюда не было видно, лишь глухой треск горящих веток, да ещё и вдалеке постанывали ходячие трупы.