- Послушай, Пьер, ты видел вмятину? Выйди, посмотри, - сказала Зоржель, выходя из машины.
- Какая еще вмятина? - недовольно ответил он, открывая дверь. - Где? - он удивленно посмотрел на Зоржель, когда подошел к машине сзади...
- Сейчас ты свободен и по срочной связи передай это, - она подала ему записку.
"Задание будет выполнено через два дня, задержка вызвана осложнением в работе смежника".
- Понятно?
- Понятно, - буркнул он...
- Вернешься, позвони, - она повернулась и быстрым шагом пошла по лестнице вверх.
Только к двум часам она справилась с текучкой. Пьер позвонил, что вернулся.
- Хорошо, спасибо, - ответила она, - значит, у меня есть немного времени. Целых два дня. - Она еще раз посмотрела на экран компьютера, нажала "save", выключила его и сняла трубку телефона.
- Элиз, соедини меня с господином Ярни, - попросила она секретаря.
- Одну секунду, мадам.
- Ярни, здравствуй, извини, что побеспокоила тебя, но... - она сделала маленькую паузу, - я хочу есть.
После стольких дней упорного отказа, это удивило его, но он ответил:
- Я с удовольствием, но сейчас не могу, я на работе.
- А после работы? - настаивала она.
- После семи, если мадам не возражает.
- Возражаю, ведь это уже поздно. Конечно, тебя не волнует, что я умираю от голода, - продолжала наступать она.
Он попытался сообразить: - К чему бы это? - но не было никаких мыслей.
- Хорошо, я придумаю что-нибудь. Не могу и не хочу допустить такой потери, - принял он правила игры.
- Придумай, придумай, если не хочешь иметь угрызения совести на всю жизнь.
- Вы удивительно непредсказуемы, мадам, не к дождю ли это?
- Что Вы, месье, на Вас я попытаюсь как-то повлиять, а вот на погоду... извините, не могу. Не подскажите как?
- Увы, я не волшебник.
- Жаль... а я думала,- и через секунду, - не обижайся, Ярни, это все шутки. Но я действительно голодна - у меня не было с утра ни крошки.
- Хорошо, я посмотрю, что тут у меня, и перезвоню, - закончил он говорить и положил трубку.
Через полчаса охранник, дежуривший в холле банка, позвонил в приемную и доложил, что из кафе привезли заказанную еду.
- Я не заказывала, - ответила секретарь и тут же, - подожди минутку, - она переключилась на телефон Президента.
- Мадам, привезли заказ из кафе. Видимо, еда... Сказать, чтобы занесли?
- Какая еда, какой заказ? - И сообразив, - да, да... пусть занесет, я чертовски голодна
- она улыбнулась, - приготовь все в комнате отдыха, поедим вместе.
- Спасибо, мадам.
Ярни перезвонил через час.
- Буду ждать внизу ровно в шесть, - сказал он.
- Спасибо, дружок, ты меня спас, спасибо за вкусную еду, - благодарно ответила она, - к этому времени я тоже буду свободна.
Когда она, улыбаясь подошла к машине, Ярни тоже приветливо улыбнулся.
- Привет, спаситель. Теперь могу бодаться, - игриво сказала она, протягивая руку.
- Куда поедем?
- Куда Ваша душа желает, туда и поедем, - ответил он.
- Я хотела бы где-то посидеть в уютном кафе и послушать музыку. Ведь ты, наверное, голоден, - она посмотрела на него и как будто увидела впервые.
- Какие интересные черты лица, я как-то раньше не замечала.
А он в это время соображал, что же произошло с ней... - Что-то необычное, не запланированное. Такие, как она, так просто не ломаются. Вчера она была у Иосифа, что же он ей сказал или показал? Может быть, он показал фильм, и ей это не понравилось? Она быстро просчитала, кто мог его подготовить, и... позвонила мне. Сегодня она решила меня прощупать, но это так примитивно для агента такого класса, как она. Что-то здесь не то или не только то. Может быть, у нее какие-то серьезные проблемы и она решила подключить меня? Интересно, насколько тогда она будет со мной откровенна, ведь я знаю о ней значительно больше, чем она обо мне. Но Ярни ошибался. Уже давно она получила из центра полную информацию о нем,
начиная с момента его работы в "Моссад".
Они ехали вдоль Сены. В теплое время года здесь было полным полно людей, а сегодня - сегодня было сыро и холодно, моросил дождь. Резкий ветер бросал мокрые листья на переднее стекло. В машине было тепло, тихо играла скрипка. Ее звуки затрагивали самые утонченные нервы души. Играли цыганские напевы Сара - сатэ. Они молчали, не смея нарушить прекрасную мелодию.
- Так куда мы едем? - наконец, спросила она.
- Если честно, я так от всего устал, что ехал бы и ехал, - он повернул к ней голову, - с тобой, конечно, милая, капризная девчонка.
- Ах, как приятно. Девчонкой меня уже давно никто не называл, я даже не помню, когда это было в последний раз. А вот капризной, - и она рассмеялась, - не так давно, - она вспомнила слова Стива.
- Где-то здесь должно быть маленькое кафе, говорят, там вкусно готовят, - Ярни петлял по узеньким улочкам старого города. - А я, кажется, вижу, вон там, - и он показал рукой.
На небольшой возвышенности стояло старинное одноэтажное здание, огороженное каменным забором. На территорию они въезжали через кирпичную арку, на которой были выложена цифра 1903. Вокруг здания было много деревьев и, хотя была глубокая осень, создавалось впечатление, что они расцветают - веточки деревьев переливались разными цветами от направленных лучей света. Внутри кафе было уютно, интерьер располагал к отдыху. Был полумрак, маленькие, разноцветные лампочки освещали столики, играла музыка. Посетителей было мало. Они сели у окна, откуда хорошо были видны огни города и, конечно, творение Эйфеля.
- Бутылочку открыть? - официант показал на бутылки белого и красного вина, стоящие на столе.
- Нет, нам бы шампанского... скажем, - Ярни посмотрел в меню, - "Moem & Chandon. White Star".
Официант улыбнулся, утвердительно махнул головой
- Сию минуточку,- и исчез.
- Как красиво за окном, правда? - Ярни взял ее руку.
- Действительно красиво, сколько огней - море, - ответила она.
- Зоржель, у тебя что-то случилось? Что? - неожиданно спросил он.
Наступило молчание. Она продолжала смотреть в окно, а он - на нее. Зоржель нравилась ему. Когда впервые он это почувствовал, трудно было сразу определить, что же именно ему нравится в этой женщине. Она была стройна, но ее нельзя было назвать красавицей, иногда кокетлива, но чаще задумчива с меняющимся выражением лица - от восхищения, до гримасы обиды и решимости. Глаза - это зеркало почти всегда отражали завуалированное напряжение, даже тогда, когда она смеялась или что-то рассказывала, они были настороженные. Ему казалось, что он понимает, с чем это связано, и в начале попытался сделать так, чтобы она расслабилась, но быстро понял, что существует некая невидимая черта, за которую она никого не допускает. Общение с ней вот так, за столиком в кафе или в ресторане ему нравилось, но представить ее в постели... Он был уверен, что ее внутренняя сухость и внешняя неприкосновенность не могли не отразиться на ее сексуальности. Он понимал, женщина, если она женщина, способна создать у мужчины такой мир тепла и желания, который вызывает бурю... - Но, к сожалению, это не Зоржель, - уже давно решил он.
- Ты женат? - она чуть улыбалась, но это еще больше подчеркивало значимость ее вопроса.
- Так неожиданно! Тебя это действительно интересует или...? - он тоже улыбнулся.
Она не ответила.
- Я так и понял, - и он начал наливать в фужеры шампанское. - За что выпьем?
- Ты не ответил на мой вопрос.
- О жене?
Она продолжала кисло улыбаться.
- Нет... и никогда не был.
- А хотел бы? - ее глаза, как стрелы, пронзали его.
- Не знаю... не думал, - и через паузу, - времени не было.
- Подумай, надумаешь - скажешь, - она подняла свой бокал, - а выпить предлагаю за этот прекрасный вечер. Спасибо тебе, - и она со звоном коснулась его фужера. Они выпили.
- Ой, сколько здесь вкусного,- она держала в руках меню, - ты же голоден, выбирай быстрей.
- А ты, разве ты не хочешь поесть? - спросил он.
- Хочу что-то мясное... вот баранина, - она показала пальцем, где было "Grilled Lamb Chop".
Они уже начали вторую бутылку шампанского, но оба чувствовали, что разговор идет не так, как хотелось бы, - не хватало чего-то связывающего, того, что интересовало бы их обоих.
- У тебя что-то произошло? Я это вижу... и ты ищешь выход. Если я могу тебе чем-то помочь, говори, не стесняйся. Спрашиваю тебя об этом уже вторично, - он смотрел на нее.
А она подумала:
- Знал бы ты, сколько сейчас проблем у меня, - а вслух сказала:
- Да, есть кое-какие проблемы, но стоит ли о них здесь и сейчас... Впрочем, - продолжила она, - ведь ты уже помогал мне, почему же не поделиться? - она посмотрела на него, но не так, как за секунду до этого. Казалось, что глаза вот-вот выстрелят, хотя лицо было спокойное.
- Умеет держать себя... тренированная, - он ожидал, что будет дальше.
- Фильм об интернированных в Россию людей из Польши и Прибалтики во время Второй мировой войны... Там показано и рассказано о некоем Зельмане Перельмане, брате Иосифа, и... о его дочери, - она задумалась, - забыла ее имя.
- Врешь, - мелькнуло у него. А она продолжала.
- Он почему-то решил этот фильм показать мне, ожидая чего-то, но я не отреагировала. Я не поняла, что именно он ждет.
- Опять неправда. Зачем ты мне это несешь, если хочешь, чтобы я что-то прояснил? - он смотрел на нее с сожалением.
- Ты меня слышишь, Ярни?
- Да, да, конечно.
- Так, ты видел этот фильм?
- Я видел этот фильм, более того я заказал его. Но мы можем обсуждать это только, если будем говорить друг другу правду, - он продолжал смотреть на нее со смешанным чувством. - С одной стороны ты хочешь что-то узнать, а с другой - просто игнорируешь меня. Странно... - не давал покоя его внутренний голос.
- Что ты имеешь в виду? - тихо спросила она.
Но он не ответил, а демонстративно посмотрел в окно. Наступила пауза.
- Вот так - то лучше. Обиделся? Это хорошо, теперь я вижу, что Вы оба знаете что-то такое, чего нет в фильме. И ты уверен, что я говорю неправду. Что же Вы знаете и почему ожидаете от меня объяснения? - подумала она и улыбнулась.
- Ты обиделся, милый, - ее рука легла на его руку, - не надо. Конечно, мы должны говорить друг другу правду, - она задумалась, посмотрела на него, - я готова говорить.
А ты? - он утвердительно махнул головой.
- Скажи, Ярни, почему вообще возникла идея создать этот фильм? - И видя, как он опять скривился, сказала:
- Ну, кто-то же должен из нас быть первый. Ты мужчина? - и она громко рассмеялась, - мужчина, мужчина...
Он выждал паузу.
- Прежде, чем я отвечу на этот вопрос, я должен получить ответ на два мои вопроса.
- Какие?
- На какую разведку ты работаешь? - он внимательно смотрел на нее.
Ни один мускул не дрогнул на ее лице, она продолжала накалывать вилкой кусочек мяса.
- .. и второй?
- Ты узнала кого-то в фильме, который тебе показывал Иосиф?
- Ярни, послушай, я знаю, что ты кадровый разведчик "Моссад". И ты хочешь, чтобы я вот так, просто ответила тебе.
- Тогда у нас разговор не получится, - перебил он ее, - я чувствую, что у тебя что-то произошло такое, что сама ты не в состоянии решить. Тебе нужна помощь и как можно скорее, не правда ли. Твое поведение сегодня говорит об этом. Мы можем перейти некую черту, которая разъединяет нас, нам необходимо довериться друг другу. Я, например, доверяю тебе и не хочу с тобой расстаться, ты мне нравишься. Может быть и более того.
- А что более того? - она опять засмеялась.
- Не дури, Зоржель, ведь я серьезно, а ты все переводишь в шутку. Встряхнись...
- Да, действительно я что-то дурочку валяю, извини. Устала я... Ой, как я от всего устала, Ты прав, мне нужна помощь, - он впервые увидел в ее глазах поволоку. Она отвернулась.
К ним подошел официант.
- Мадам что-то желает?
- Нет, нет... спасибо, а впрочем - еще зеленый чай, если можно.
- Сию минуточку, мадам.
- Послушай, Ярни, мне действительно нужно принять очень серьезное решение,
наверное, это второе такое решение в моей жизни. Поэтому, и здесь ты прав, мне нужна помощь, - он продолжал слушать ее. - Я верю тебе, ты мне тоже нравишься, но, если ты меня предашь, даже в мелочах, тебя уничтожат. - И, чтобы усилить значение последних слов, добавила.
- Ты хорошо меня понял?
- Хорошо понял, перспектива мне понятна и все-таки, ответь, пожалуйста, на мои
вопросы, и тогда у нас будет продолжение. Иначе закажем десерт... и по домам, - Ярни откинулся на спинку сидения и посмотрел в сторону.
- Он начал нервничать. Это не нужно, мы тогда ничего не решим. Какие у него вопросы? А ну да. Какая разведка? Он, конечно, знает правильный ответ: многие годы Иосиф работал с Мишей, с Фрэнком и со мной. Наверняка, он рассказал Ярни, откуда мы, - быстро рассуждала она.
- Я работаю в КГБ. На экране была тоже я... в детстве. Тебя это устраивает? - она взяла в руку чашку с чаем, - а теперь я жду ответ на мой вопрос, - она подняла на него глаза.
- Тебя звали Зоей?
- Да, Зоей.
- Слава Богу, все стало на свои места, - он налил шампанское и поднял фужер, но увидев, как она смотрит на него, опустил его и начал рассказывать. Они не заметили, как небольшой зал вскоре был заполнен посетителями, как вокруг стало шумно и весело, как на эстраде появились музыканты и несколько пар танцующих. Она сидела, подперев голову рукой, смотрела на него и... слушала - мимо "проходило" ее детство.
- И все-таки непонятно, каким образом Вы "связали" девочку Зою и меня?
- В Израиле была задержана агент КГБ и, когда ее "раскрутили", она рассказала, с кем была в контакте, начиная со спецшколы. В числе других, она назвала имя Зоя, откуда она, то есть ты, родом. Запрос на тебя тогда уже поступил в центр. Остальное - дело техники, как говорится, - и он почесал затылок.
- Ирка погорела. Судьбы наши, мать твою... - покачала она головой.
- Я поздравляю тебя, ты теперь знаешь, кто твой отец, и кто - дядя. Говорю это искренне, с радостью, ибо и я как-то причастен к этому, - он говорил и смотрел на нее, но не заметил, как на ее щеках появились слезы... Сначала, казалось, она и сама
не замечает, но потом спохватилась, застеснялась и начала резко вытирать их. - По-моему, на сегодня хватит, может быть, поедем домой? - спросил он.
Она утвердительно кивнула головой.
Было уже за полночь. Они ехали по ночному Парижу... молча. Дождь со снегом усилился, и щетки на переднем стекле работали более интенсивно, ритмично отбивая такт. Она положила руку на его плечо, закрыла глаза и наклонилась в его сторону.
- Это только начало. Конечно, она попала в серьезный переплет, ищет выход и, видимо, эти проблемы связаны с ее "конторой", - думал он.
- Они раскрыли меня уже давно - это очевидно. Им нужно было только последнее
звено - мое признание. И все же интересно, как воспринял дядя Иосиф, что я - президент "Rozenbank", вдруг оказалась его племянницей. И откуда - из Советского Союза. И кто - шпионка. Да, не позавидуешь дяде, если это станет достоянием гласности. А Ярни... он меня понимает, я бы сказала - чувствует. Ладно, поживем - увидим, - в дреме рассуждала она.
Только через час они подъехали к ее дому.
- Паркуй машину на правой стоянке, там есть свободное место. Машина соседки в ремонте.
Он удивленно посмотрел на нее:
- И что?
- И пойдем спать... ко мне домой. Пойдешь? - видя его замешательство, уставшим голосом спросила она.
- Хм... - было в ответ.
- Эй, вставай... Труба зовет! - она попыталась снять с него одеяло.
- Какая труба? - не понял он.
- Ах, ты не русский. Это у нас так говорят, когда нужно быть готовым к походу, например, или еще к чему- нибудь, - игриво бросила она, - тебе не нужно встречаться с Пьером, поэтому уйди раньше.
- А он еще дома, - ответил Ярни.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю, раз говорю, - и он показал на телефон.
- Значит мы под наблюдением?
- Глупости, вечером я оставил сообщение сотруднику, чтобы подстраховал. Сама понимаешь, у нас много других дел, нежели наблюдать за вами.
Это была неправда. Когда Зоржель вышла после визита, Иосиф пригласил Ярни и поручил взять под суточное наблюдение Зоржель и Пьера и, если они попытаются скрыться, помешать им, и срочно доложить ему.
- Ну ладно, ладно... Одевайся, завтрак готов.
Когда он ушел, она подошла к туалетному столику. В зеркале отражалось лицо уставшей женщины.
- Ты все сделала правильно? - спросила она себя.
- Не знаю, - ответило отражение.
- Ты хорошо представляешь себе, на что ты идешь? - был следующий вопрос.
- Мне кажется...
- Тебе кажется? Ты должна быть подготовлена к очень серьезным проблемам и полностью уверена в своих действиях.
- Легко сказать.
- Правильно ли, что ты решила довериться Иосифу и Ярни?
- А у меня нет другого выхода. Фактически я осталась одна.
- Извините, мадам, Президент "Shi-Sabank", господин Перельман не может Вас принять сегодня. Если Вы не возражаете, только завтра в шесть вечера,- сказала секретарь, виновато смотря на Зоржель.
- Как не может? - вырвалось у нее. - Ты с кем говорила?
- С его секретарем, миссис Розалин.
- Ты сказала, что для меня очень важно встретиться именно сегодня? - Зоржель была в гневе и некоей растерянности. Она не ожидала этого. Сегодня был последний срок выполнения задания центра.
- Я передала все, что Вы сказали, мадам, - еле лепетала Элиз.
- Набери еще раз, - приказала Зоржель, - и пусть соединит меня с Президентом, скажи, что это очень важно, важно для нас обоих, - повторила она.
Наступили минуты ожидания.
- Мадам, господин Президент... - почти крикнула Элиз.
- Иосиф? Извините, господин Президент, спасибо, что Вы согласились со мной поговорить. Вы помните мою просьбу? - она говорила быстро, боясь, что не успеет все сказать. Она, вообще, не была уверена, захочет ли он с ней говорить.
- А Вы мою? - быстро отреагировал он.
- Помню,... конечно, помню, - ответила она.
- Напомни мне твою.
- Мне нужно обязательно Вас видеть. Я уже несколько раз откладывала выполнение перевода. Сегодня последний срок.
- Ах да, припоминаю. Сейчас я посмотрю свое расписание, - и через несколько секунд: - В четыре тебя устроит?
- Успеем?
- Успеем, - ответил он, и в трубке раздался гудок.
Она глубоко вздохнула, откинулась на спинку кресла, заложила руки за голову и закрыла глаза.
- У меня нет другого выхода, я в цейтноте. Эти суки сами загнали меня в угол.
А что делать, если, взамен за услугу, они потребуют выдать связь, коды, информацию о реальных получателях, другими словами сеть? Нет, не сдам, это выше меня, - она медленно поднялась, подошла к сейфу и не спеша, набрала код. На полке лежал пистолет. Она взяла его в руку, покрутила немного из стороны в сторону и положила на место. Затем опять упала в кресло, закрыла глаза и в такой позе просидела ровно десять минут.