Impered : другие произведения.

Веришь в привидения?

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.72*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кто-то из нашего мира взял и попал в мир StarCraft в тело только что родившегося младенца. Попал не особо удачно: в юного псионика, с которыми в секторе Копрулу всегда был разговор короткий - за рога и в стойло, служить на благо Конфедерации Терранов. Не хочешь - заставим! И теперь главный герой не отважный попаданец, не всезнающий Мессия, в рот которому заглядывают все остальные герои, и даже не человек. Он - оружие, послушный убийца на службе Конфедерации. Без прошлого, настоящего и будущего.

Веришь в привидения?

Annotation

[]
     Веришь в привидения?
     Направленность: Джен
     Автор: Impered (https://ficbook.net/authors/1883606)
      Фэндом: StarCraft
      Пэйринг и персонажи: Сверхразум, Амун, Самир Дюран, Жерар Дю Галль, Сара Керриган, Джеймс Рейнор, Габриэль Тош, Новембер Терра, Зератул, Тассадар, Алексей Стуков, Эдмунд Дюк, Майкл Либерти, Арктур Менгск, ОМП
      Рейтинг: NC-17
      Размер: планируется Макси, написано 158 страниц
      Кол-во частей: 18
      Статус: в процессе
      Метки: Отклонения от канона, Инопланетяне, Будущее, Война, Космос, Насилие, Нецензурная лексика, ОМП, Ангст, Фантастика, Экшн, Дарк, Повествование от первого лица, AU, Попаданчество, Смерть второстепенных персонажей, Элементы гета
      Посвящение: Всем командирам, проведшим свои войска по миру Старкрафт.
      Публикация на других ресурсах: Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
      Примечания автора: Давно в голове сидела эта идея. Хороших фанфиков по СтарКрафту лично я видел от силы пару штук, да так давно, что уже и не упомнишь. А ведь ЛОР весьма и весьма достойный. Так что - любите и потом не жалуйтесь, что я не предупреждал. Писать будет по остаточному принципу, но тут всё зависит от активности читателей: зайдёт работа - значит и писать буду больше и быстрее. И еще: мне предельно не нравится, что во второй части разработчики из "самой злой суки это Галактики" сделали рефлексирующую няшку-обаяшку. И мне не нравится, что все помирились и магией дружбы забороли ВЕЛИКОЕ ЗЛО. И это я постараюсь если не "исправить" (офигеть, вот это у тебя самомнение, исправить он собрался, щенок), то хотя бы сгладить углы. Возможно (только возможно!!!) это будет кроссовер, но до этого момента еще ой как далеко, если он вообще будет. Как обычно: текст не несёт в себе цели оскорбить кого-либо по какому-либо признаку, но будет это делать. И еще много ругани будет - всё же не про мамзелей на светском рауте пишу. Все совпадения случайны, все доказательства сфабрикованы, все коты лгут.
      Описание: Кто-то из нашего мира взял и попал в мир StarCraft в тело только что родившегося младенца. Попал не особо удачно: в юного псионика, с которыми в секторе Копрулу всегда был разговор короткий - за рога и в стойло, служить на благо Конфедерации Терранов. Не хочешь - заставим! И теперь главный герой не отважный попаданец, не всезнающий Мессия, в рот которому заглядывают все остальные герои, и даже не человек. Он - оружие, послушный убийца на службе Конфедерации. Без прошлого, настоящего и будущего.

Пролог. Совершенно секретно.

     СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
     Для доступа необходим высший уровень допуска
     ТОЛЬКО ДЛЯ ВЕРХОВНОГО КОМАНДОВАНИЯ СИЛ БЕЗОПАСНОСТИ КОНФЕДЕРАЦИИ
     Личное дело агента X55341B
     Имя: [данные удалены]
     Дата рождения: 11/11/2473
     Место рождения: Тарсонис, Конфедерация терранов
     Подразделение: Центр секретных операций
     Звание: лейтенант
     Должность: агент-призрак
     Личный номер: X55341B
     Позывной: Крюгер
     Уровень псионики: 7
     Статус: жив
     В возрасте 5 (пяти) лет был доставлен силами правопорядка в ЦКП (Центр контроля пси-угроз). Впервые применил пси-способности в порыве гнева, убив своего отца [данные удалены]. Из ЦКП был доставлен в Академию призраков на [данные удалены]. Прошёл полный курс программы «Призрак», с отличием сдал все экзамены. Установка неврального ингибитора и стирание ранней памяти прошли в штатном режиме. Установка глазных имплантатов прошла в штатном режиме, осложнений обнаружено не было. В данный момент прикомандирован к эскадрону «Альфа» под командованием полковника Эдмунда Дюка. Полковник проинформирован о [данные удалены].
     Характер спокойный, стойкий, скрытный. Морально устойчив, политически грамотен. Склонен к творческой переработке выдаваемого снаряжения, в том числе боеприпасов. Безукоризненно выполняет свой служебный долг. Беспощаден к врагам Конфедерации.
     Неоднократно положительно отмечен преподавателями Академии и командованием. Однако, в силу специфики службы, официальных наград и медалей не имеет.
     Остро переносит нейронное воздействие – рекомендуется минимизировать оное по окончанию миссий.
     Список операций: [см. приложение А-1/X55341B]

Глава I. Искоренителя вызывали?

     Висеть на высоте трехсот метров вниз головой, цепляясь лишь одной ногой за хлипкую перекладину – удовольствие сильно ниже среднего. Для обычного человека такой номер и вовсе смертелен. Но для «призрака» - это просто рутина: порой по долгу службы приходится пребывать в куда менее удобных положениях, с куда большим риском для жизни. Так что жаловаться мне пока не на что.
     Небольшое взрывное устройство в моих руках весело светило всеми лампочками, пока я настраивал его. Меня давно терзает вопрос: в чью светлую голову пришла идея того, что специальное оборудование диверсанта должно светить лампочками разных цветов? Как же светомаскировка? Честное слово, если встречу эту «светлую голову» - как следует покопаюсь в его памяти, а после поджарю мозг, чтобы ему больше никогда не хотелось творить такую дичь.
     Впрочем, я и сам виноват – забыл перед заданием выковырять все эти лампочки от греха подальше.
     Одно лишь меня радует: вряд ли на такой высоте кто-то будет высматривать меня. Да и вообще никто не знает, что я здесь замышляю недоброе.
     Устройство бомбы, сделанной специально по образцу устройств Келморийкого Синдиката, было мне настолько хорошо знакомо, что я мог с закрытыми глазами её разобрать, потом собрать обратно, установить и подорвать. Собственно, установкой я сейчас и занимался.
     Уже вторые сутки я минировал здание Дворца Культуры на планете Умоджа, столицы Протектората. Разумеется, всё было тайным. Хотя проникновение и минирование было сопряжено с изрядной долей риска – у Протектората были собственные специалисты по секретным операциям, и в районе Дворца Культуры, где должна была пройти крупная встреча самых богатых и влиятельных людей Умоджи, их было еще больше.
     На их несчастье, моих коллег в Протекторате тренируют куда более гуманно, чем в Конфедерации. Правительство Умоджи бережёт каждого псайкера, которого найдёт. Конфедераты относятся к людям с псионными силами куда как менее бережливо: из четырех детей, забранных в Академию, до конца курса выживает лишь один. Треть выживших, ко всему прочему, проваливают последний «экзамен».
     Призрак Конфедерации – это абсолютно бесчеловечная машина убийства, каждая капля сил которого уходит на повышение собственной эффективности. Любые лишние «детали», вроде детских воспоминаний и собственного мнения, уничтожаются. Да даже лишние воспоминания о миссии стираются по её окончанию, оставляют лишь наработанный опыт и некоторые детали в лучшем случае.
     И именно по причине своей человечности, призраки Протектората проигрывают мне и моим коллегам из ЦСО. Они слишком отягощены своими связями с обществом, своими заботами, мыслями, моралью. Из них не выжигали всё человеческое калённым железом, их не подвергали суровым тренировкам, не заставляли… Хотя это не важно сейчас.
     В общем говоря, призраки Протектората — это сильно урезанная и ослабленная версия призраков Конфедерации, хотя их и значительно больше. Но что толку от кучи мечей, если они не заточены?
     Скрывать свои мысли от снующих повсюду псиоников врага было просто и легко. Достаточно было думать о том же, о чем думает обычный обыватель – о еде, работе, изменщице-жене и о неблагодарных детях, о том, как надо платить очередной кредит за очередную новую модель пылесоса... Таким образом, мои мысли скрывались за фоном сотен и тысяч мыслей других людей, коих во Дворце было великое множество: технический персонал, обслуга, посетители, обычные телохранители и так далее.
     От технических средств обнаружения установленные в уязвимых местах бомбы оберегала передовая система защиты, разработанная в Конфедерации. Система эта была новой и до сих пор секретной, так что если после взрыва от неё что-то и останется, то Протекторат всё равно не сможет однозначно узнать, кому она принадлежит.
     От визуального обнаружения бомбы были спрятаны еще надежней – я специально размещал их в тех местах, куда ни один здравомыслящий человек не полезет без риска умереть. Даже мне, чтобы добраться до них, пришлось действовать на пределе своих возможностей. А ведь дело осложнялось еще и тем, что бомбы следовало установить в определенных местах, чтобы здание при взрыве обрушилось, а не осталось стоять – вот и пришлось поползать по всему зданию, как таракану.
     Всё же строили на Умоджи на совесть – Дворец Культуры был венцом их архитектуры и одновременно одним из символов нерушимости Протектората. И при этом его охраняли совершенно безалаберно, по моему мнению. В Конфедерации здание аналогичного значения было бы огромным бункером с турелями, скрытыми огнемётами и минами, не говоря уже об охране, куда вошли бы даже осадные танки.
     Ну, мне же лучше.
     Закончив с установкой последней бомбы, я сверился с показаниями радара на дисплее своего шлема и своими внутренними ощущениями псионика. Пускай я и был всего уровень «семь» по классификации Конфедерации, это всё равно давало мне уйму преимуществ, таких как телепатия, слабый телекинез и прочее.
     Конечно, по сравнению с «десятыми» я был словно ребенок, настолько велика была между нами разница, но насмотревшись на эту «элиту» в Академии я только радовался, что родился с «семеркой»: «десятки» были неспособны «выключить» свою телепатию и слышали мысли окружающих людей без перерыва, лишь путём всецелой концентрации и приёма медицинских препаратов отгораживаясь от них.
     У меня таких проблем не было и для «чтения мыслей» следовало совершить усилие, пусть и легкое. Что я и сделал.
     Тут же мою голову заполнили образы и голоса других людей. Я тщательно вслушивался в них, но ничего подозрительного я не заприметил. Мысли обычных людей, ничем не примечательных. Опасаясь раскрытия, уже через несколько секунд я «выключил» свои способности, надеясь, что никто из призраков Протектората не успел меня засечь. Но вряд ли тут есть «восьмерки» с «девятками», не говоря уже о «десятках», а призраки моего уровня или ниже из Протектората мне не страшны.
     К тому же, их было здесь еще не так много.
     Проверив работоспособность режима маскировки, я аккуратно зацепился за стену Дворца и тут же пополз по ней по направлению к оборудованному мной убежищу в вентиляции здания, аккурат возле вывода воздуха кондиционера. Вопреки расхожему мнению, ни на одной планете вентиляция не была достаточно большой, чтобы по ней можно было с комфортом ползать. Но во Дворце Культуры по ней можно было передвигаться, но только на животе и очень медленно.
     Все системы наблюдения в моём оборудованном убежище были мной взломаны еще в самом начале миссии. Да и было сделать это легко, вряд ли кто-то всерьёз рассчитывал, что кому-то взбредёт в голову отдыхать на высоте почти двух сотен метров под постоянными и сильными потоками воздуха, поэтому «сигнализация» на выходе из вентиляции была установлена примитивная. А вот, как оказалось, зря не рассчитывали. Уверен, после окончания миссии аналитики Конфедерации сделают нужные выводы и направят доклад об усилении мер безопасности гражданских объектов куда следует. Или не направят, в конце концов на «союзной» территории призракам приходилось действовать отнюдь не реже, чем на «вражеской».
     Впрочем, никаких союзников и врагов не было для нас, призраков, в принципе. Мы были профессионалами, самыми совершенными орудиями в руках Конфедерации. И применяли нас против всех. И могло так получиться, что тебе прикажут убить человека, который еще вчера отдавал тебе приказы. Или который был твоим другом и прикрывал тебе спину.
     А потому – ни союзников, ни врагов. Есть только задание, цель и благо Конфедерации.
     Устроившись поудобнее, насколько это возможно, я достал из подсумка на поясе питательный батончик и принялся его медленно поглощать. Из себя он представлял плитку спрессованных питательных веществ, совершенно безвкусная, но очень калорийная. Обычно на задания не позволялось брать даже их, но в этот раз «засылка» на территории врага предусматривалась долгая, более двух недель, так что несколько этих батончиков взять позволили. Всё же, даже призраки не настолько сверхлюди, чтобы не питаться вовсе.
     Небольшой дисплей в углу шлема показывал состояние всех установленных бомб. Если хотя бы одна из них будет найдена и обезврежена – я об этом узнаю. Это будет означать, что выполнение миссии под угрозой и мне придётся… импровизировать.
     Но может так получится, что и вовсе не придется ничего взрывать. В таком случае эти бомбы останутся здесь до лучших времен и, кто знает, может сослужат службу другому призраку.
     Дело в том, что моя цель может в нужное время оказаться вовсе в другом месте. В рамках обычной дезинформации агенты Протектората подготавливали к встрече сразу несколько примечательных мест – Дворец Культуры, Центральный Форум столицы, здание центрального банка, Большая Опера Умоджи и здание Верховного Суда. Разумеется, во все предполагаемые места, а также в несколько неназванных, были посланы призраки. Любопытно, кому из нас «повезёт».
     Намеченная верхами Протектората встреча должна была произойти только через две недели и обычно агентов засылают намного раньше, порой за несколько месяцев, но в данном случае информация о ней была получена довольно-таки поздно и поэтому в запасе было крайне мало времени. Неделя ушла на подготовку операции. Еще два дня – на установку бомб. Значит, ждать осталось примерно пять дней. Но для надёжности ждать придётся гораздо дольше, просто на всякий случай. Ну или до получения команды «отбой» по зашифрованному каналу.
     Всё, что оставалось мне – это ожидание. Терпение было самым необходимым навыком для призраков и именно ему нас учили в первую очередь. Были случаи, когда приходилось по несколько месяцев лежать в грязи и дерьме, в ожидании возможности для одного-единственного выстрела, меняющего расстановку сил во всем секторе. Но такие задания были, конечно, редкостью, что ничуть не умаляло необходимость терпения в нашей работе.
     Помню, как наш инструктор по маскировке рассказывал, как его далёкие предки с Земли давным-давно по несколько дней сидели буквально по макушку в говне, спрятавшись в отхожем месте и дыша через трубочку, в ожидании, когда их цель захочет справить большую нужду. Когда же этот момент наставал эти, как их называл инструктор, ниндзя протыкали копьём свою цель, прямо в задницу, и снова уходили на «глубину» еще на несколько дней, пока всё уляжется. Очень он гордился своими предками, а мы, тогда еще зелёные новобранцы, были очень впечатлены рассказами наставника.
     К счастью, прятаться среди нечистот сейчас не было необходимости. Я просто сидел в своём относительно чистом убежище, периодически разминая мышцы и следя за обстановкой вокруг, как с помощью своего оборудования, так и с помощью псионных сил.
     Сигнал о предстоящей встрече я получил накануне намеченной даты – в воздухе пролетело несколько кораблей гражданской авиации, распыляющей химикаты в атмосфере для разгона облаков и туч. Да и охраны значительно прибавилось, в том числе и моих «коллег» из Протектората.
     За возросший уровень безопасности я не беспокоился – все взрывные устройства были надежно спрятаны и обнаружить их не смогли бы даже если бы специально искали.
     Пока в районе не стало совсем «душно», я покинул своё гнездо и перебрался в другое убежище, обустроенное мной на безопасном расстоянии от Дворца. Было оно куда менее удобным, чем лежка в вентиляции, и даже из винтовки в нём было стрелять невозможно, но на это и был расчёт: вряд ли его станут с должной тщательностью проверять, а предоставляемая новым убежищем возможность наблюдать вполне была достаточной для меня.
     Пришлось, конечно, сложиться чуть ли не вчетверо, чтобы поместиться, но всё же у меня это вышло. Было жутко неудобно, но куда деваться? Пожалуй, если бы я мог, то забрался бы в еще меньшую по размерам дыру. И было бы совсем здорово, если бы эта дыра была бы где-нибудь в канализации, куда точно никто в здравом уме не полезет хотя бы просто из брезгливости.
     Хорошие новости были в том, что, находясь на таком расстоянии от Дворца, я уже мог не прикладывать усилий для трансляции мыслей «обычного человека». Сейчас достаточно было скрыть свой разум от «коллег», они всё равно не способны на таком расстоянии меня засечь никаким образом.
     Если только среди них нет псионика десятого уровня, в чем лично я очень сильно сомневаюсь. Таких, насколько мне известно, были единицы. Одну я даже знал лично – учились вместе в Академии. Агент два-четыре-шесть-ноль-один, если я правильно помню её номер. Рыжеволосая, зеленоглазая, стройная фигура – прелесть, а не оперативник.
     На неё недавно поступил приказ об убийстве, в случае если она будет замечена во время задания. Высший приоритет. Как я слышал, за ней даже снарядили целую охоту из отдельной спецгруппы призраков. Не знаю всей истории, да мне и не положено знать, но командованию она чем-то сильно насолила, хотя до недавнего времени считалась одной из самых благонадёжных агентов.
     Жаль, мне она нравилась. По-человечески. Но на всякий случай я ношу с собой патрон с её именем. А то вдруг мне повезёт, и я её увижу еще раз? Пусть тогда её смерть будет хотя бы красивой!..
     Пока я пребывал в состоянии транса, чтобы зря не расходовать силы, прошло несколько часов. И район вокруг Дворца стал более оживлённым – перед зданием образовалась толпа из журналистов и зевак, дороги перегородили силы правопорядка, военные в начищенной силовой броне позировали перед камерами. Особенно грозно они держали свои незаряженные, по правилам техники безопасности, винтовки – я прям даже из своего убежища почти испугался.
     На самом же деле, пока к Дворцу подъезжали важные шишки (с обязательным проходом по красной дорожке, традиция как-никак!), я развлекал себя тем, что целился в «бравых морпехов», раздумывая как их всех пристрелить так, чтобы они до последнего момента ничего не заметили и не поняли. Разумеется, сделать это было не сложно – все эти вояки стояли вокруг Дворца скорее для красоты и внушительности.
     Не удивлюсь, если половина из этих горе-вояк – бывшие уголовники, подвергшиеся невральной ресоциализации. Попросту говоря, им наверняка промыли мозги, чтобы обеспечить стопроцентную лояльность. А эта процедура, как известно, не особо хорошо влияет на мозги, особенно если и до неё с ними было плохо.
     Важные шишки всё прибывали и прибывали. Журналисты делали свою работу и от вспышек фотоаппаратов глаза слезились даже у меня, толпа приветственно ревела, когда из очередного автомобиля выходила какая-то знаменитость.
     Понятия не имею, зачем Конфедерации понадобилось их всех взрывать – мне такие подробности, само собой, не сообщали. Я мог лишь предполагать, что конфедераты хотят подмять под себя Протекторат, пока он еще был слабым и не до конца сформировавшимся. А для этого следовало устранить верхушку.
     Война гильдий многому научила Конфедерацию – и теперь Старые Семьи предпочитали давить потенциальных противников в зародыше. Верное, в принципе, решение. Правда иногда подобная тактика приводила к нежелательным последствиям: самая крупная террористическая группировка «Сыны Корхала» появилась как раз после того, как Конфедерация ядерным утюгом прошлась по их родной планете, подавляя ростки зарождающегося восстания.
     Положительная динамика в методах Старых Семей была очевидна – с ядерных бомбардировок перешли к точечным подрывам нужных целей. Ну разве не прекрасно, что власти стремятся к минимизации жертв и уменьшению сопутствующего ущерба? Как есть, агнцы божьи, воплощение милосердия и человеколюбия.
     Я перенастроил свой коммуникатор на приём волны местной радиостанции, где как раз вели репортаж о происходящей встрече «вип-персон». Меня нисколько не волновало мнение СМИ и реакция обывателей на это событие, но тем не менее я был вынужден самым внимательным образом слушать весь тот бред, что нёс ведущий, изощряясь в красноречии.
     Через пятнадцать минут после того, как во Дворец зашел последний «гость», я наконец услышал то, что было мне нужно.
     -… этот день вне всякого сомнения станет национальным праздником Умоджанского Протектората! Нам еще только-только предстоит осознать всю важность сегодняшнего дня! Да здравствует Умоджа!..
     Упоминание про праздник, повторение слова «только», «да здравствует Умоджа», а не Протекторат, как это обычно было принято – замаскированный под репортаж сигнал «добро» на подрыв заложенной взрывчатки.
     Не знаю кто был агентом Конфедерации – сам ведущий, редактор радиостанции или, быть может, суфлёр, но это определенно был сигнал от командования и в этом не могло быть никаких сомнений. Сильно сомневаюсь, что кто-то случайно мог повторить три «сигнала» в правильной последовательности.
     И означало это ровно одно – БУМ!
     Тянуть резину я не стал, сразу же активировав заряды в здании Дворца Культуры, предварительно укрывшись в своё убежище.
     Страшной силы взрыв сотряс всё здание, в котором я укрылся. Грохот был настолько оглушительным, что даже системы шлема не справились с нагрузкой и даже я на несколько секунд утратил слух, а после еще долго в ушах стоял раздражающий звон.
     Вылезать и смотреть на дело рук своих я даже не стал – просочившаяся в убежище пыль косвенно доказывала, что если от Дворца что-то и осталось, то очень немногое. К тому же, даже увидев, что здание не разрушено, я всё равно ничего бы не смог с этим сделать. Лишние телодвижения наоборот могли бы сыграть против меня.
     Вопреки распространённому мнению о том, что в случае ЧП все сразу начинают бежать к нему и толпиться с идиотскими лицами вокруг, всё происходило совершенно не так.
     Дворец охраняли по большей части военные. А это люди, у которых на все случаи жизни была соответствующая статья Устава. Ну или был приказ. И вот как раз в случае диверсии на охраняемом объекте, военные, не будучи идиотами, не бежали с ошалелыми глазами к месту происшествия, а занимали свои посты согласно предписаниям.
     Короче говоря, если до этого охрана следила за окружающим пространством во все глаза, то теперь она еще и стреляла на любое колыхание воздуха.
     Как-то высовываться из своего убежища, или тем более убегать, было смерти подобно – засекут и убьют сразу же, без суда и следствия. И это в лучшем случае.
     Я уверен, в воздух уже подняли все имеющиеся силы, а все дороги или уже перекрыты, или будут перекрыты в ближайшую минуту. Никаких шансов убежать у меня просто нет. И что в такой ситуации делать простому призраку? Правильно – включить маскировку, направив все свои пси-силы на скрытность от всего, и выждать пока всё не устаканится.
     Своё убежище я выбрал как раз в расчёте на то, что придётся еще на недельку-другую задержаться, и чтобы при этом меня никто не нашёл. Конечно, в случае осложнения я мог бы сменить укрытие, но это было бы сопряжено с риском быть обнаруженным. В самом крайнем случае я даже мог бы попробовать покинуть город и добраться до точки эвакуации прямо сейчас, но лучше всего это сделать позже, когда страсти поулягутся и мои «коллеги» перестанут шариться вокруг, переключившись на другие районы города.
     О том, скольких я убил одним нажатием на кнопку, я старался не думать. В принципе, мне даже было наплевать сколько десятков или сотен их было и были ли среди них дети.
     Ведь по возвращению на базу мне всё равно сотрут память и об этой операции я буду помнить лишь то, что она была. Да и то, вряд ли. Так какой смысл страдать из-за того, о чем я даже помнить не буду?
     ***
     - Агент X55341B, статус.
     Я открыл глаза и как можно глубже вдохнул. Обстановка вокруг была более чем привычной – не совсем обычная по техническому оснащению больничная палата корабля. Да уж, «просыпаться» здесь для призраков было по-настоящему привычным делом. Иногда казалось, что ничего кроме этой проклятой палаты и тренировок, а также редких проблесков воспоминаний с «ценным опытом», в жизни вообще не существовало.
     Наверное, я уже десятки раз просыпался в этой комнате. И это свело бы с ума меня уже давно, если бы не блокираторы, установленные мне в мозг.
     - Ощущения нормальные, - отозвался я, - дискомфорта не чувствую.
     - Агент X55341B, что вы помните о своей миссии?
     Так, отличный вопрос. Одно из двух: либо мне загрузили какие-то данные о предстоящей миссии, либо стёрли память о предыдущей. Немного покопавшись в собственной голове, я ответил:
     - Ничего, сэр.
     Кое-что я правда помнил. Например, то, что сейчас я находился на корабле Норад-II, а прошлая моя миссия как-то была связана с Умоджей. Видимо, яйцеголовые схалтурили и не до конца затёрли мою память. Либо они специально оставили мне этот кусок информации. Напрасно, ведь этой крошки мне хватит, чтобы всё выяснить, если возникнет вдруг такое желание.
     Но оно, конечно, не возникнет – зачем мне лишние не самые приятные воспоминания? Их у меня и так навалом.
     - На данный момент новых заданий для вас нет, агент, - наконец сообщил мне ученый, ведущий наблюдение из-за бронестекла.
     Простая предосторожность на тот случай, если пробужденный агент начнёт буянить. Прецеденты ведь бывали. Хм, весьма кровавые прецеденты.
     - Можете быть свободны.
     - Есть, сэр.
     ***
     Чем заняться агенту-призраку на борту военного крейсера класса «Бегемот» в редкие минуты отдыха? Фактически – чем угодно. Никто не считал нужным как-то ограничивать действия призрака в «свободное время», плюс разные солдафоны от сержанта и выше не имели никакой власти «припахать» слоняющегося туда-сюда человека в гражданской одежде. Во-первых, потому что все призраки были офицерами. Во-вторых, потому что любой призрак находился под непосредственным управлением высшего командования Конфедерации и любого идиота, званием ниже полковника, мог смело слать в любое эротическое приключение. Ну и, в-третьих, просто не находилось достаточно безумных людей, которые стали бы качать права перед призраком. Никто, разумеется, не говорил вслух о том, кто мы такие (Конфедерация и вовсе продолжала отрицать наше существование), но все всё прекрасно знали. И слухи в армии, в частности на этом крейсере, ходили весьма живописные – я бы и сам стал бояться своих коллег, если бы не был от природы таким отважным.
     На Нораде-II было не особо много места. Большая часть этого флагманского крейсера была занята оружейными системами, снаряжением и техникой, а также всем прочим, без чего немыслимо выполнение ни одной боевой задачи. Но при этом проектировщики корабля не забыли и про экипаж, оставив достаточно места для организации «кубриков досуга». Говоря проще – мест, где простые вояки могли бы посидеть, выпить, культурно пообщаться о прекрасном и просто расслабиться.
     Кое-где были даже установлены барные стойки, за которыми парни и девушки с кухни периодически делали напитки для морпехов и офицеров. В основном для офицеров, конечно. И звучало это куда лучше, чем было на самом деле. Дело в том, что кухонные рабочие всё же служили в армии, а не на гражданке. Следовательно, и качество продуктов было весьма и весьма… сомнительным. В общем, приготовленными напитками в этих «барах» вполне можно было бы травить непокорных колонистов где-нибудь на задворках сектора. Но неприхотливые солдатские желудки принимали этой пойло в промышленных масштабах и требовали добавки.
     По большей части, я старался не особо часто посещать эти «кубрики досуга», по многим причинам. Главной, разумеется, была та, что я был телепатом, и нахождение рядом большого количества людей создавало определенный уровень дискомфорта для меня. Кому бы понравилось слышать непрекращающиеся грязные и тупые мысли окружающих? Даже блокираторы не особо спасали от этой пытки.
     Впрочем, чтобы не превратиться в совсем уж асоциального типа, периодически я заставлял себя «вылезать в свет». Обычно в такие моменты я либо отдыхал в гордом одиночестве где-нибудь в уголке, либо применял свои непревзойденные навыки обольщения на какой-нибудь более-менее красивой девушке. Статистика успешных соблазнений, правда, не была впечатляющей, но мы не гонимся за количеством! Нам качество подавай!
     Вот и в этот раз я решил тихо-мирно посидеть с чашкой кофе в одном из кубриков с книгой. Книгу, судя по легкому чувству дежавю, я читал далеко не в первый раз, дурацкая промывка мозгов после каждой миссии стирала не только секретную информацию, но и многую другую. К счастью, книга была весьма хороша и меня не особо расстраивало, что каждый раз я читаю её как в первый раз. Буквально.
     А вот кофе мог бы быть и получше. Судя по вкусу, его делали из слитых радиоактивных отходов из топливных баков Норада-II. Но со своей задачей напиток справлялся отлично – после него не то что спать, даже жить не хочется. Серьезно, мне крайне интересно, как нечто подобное вообще проходит проверку качества, которую обязан проводить дежурный по кораблю офицер, согласно Уставу?
     Пока я был занят книгой и кофе, в кубрике появилось новое действующее лицо, за которым я, признаться, давно следил.
     Майкл Дэниел Либерти. Журналист и известный «правдолюб». Настолько известный, что умудрился разозлить кого-то из верхов, за что и был «сослан» на Норад-II, подальше от столицы. Но даже здесь этот ушлый диссидент не сидел без дела и лез буквально в каждую щель, профессионально выведывая информацию даже у самых молчаливых офицеров и ресоциализированных морпехов.
     Пожалуй, я бы взял его дознавателем или агентом влияния. Да что там, я практически уверен, что подобные предложения ему уже поступали.
     Следом за ним шла Эмили Своллоу, девушка в плане внешности крайне милая, а характером являющая собой идеального военнослужащего – дисциплинированная, скромная, верная и всё такое прочее. Она как будто сошла с плаката «Вступай в армию Конфедерации!». Я даже в своё время думал приударить за ней, очень уж она мило выглядела в форме.
     Но у меня хватило ума проверить её личное дело. И да, у меня был к ним доступ. Не официально, пришлось покопаться в сети корабля, и кое-что взломать.
     Как оказалось, малышка Эмили Своллоу раньше имела забавное хобби: она знакомилась с молодыми людьми в баре, приводила к себе домой, связывала, а потом медленно снимала кожу и мясо с их костей узким ножом. Её взяли «тепленькой», буквально сняв с десятой её жертвы. Суд был быстрым и малышку Эмили ресоциализировали. И теперь она – идеальный младший офицер Конфедерации, на страже человечества, так сказать. Просто прелестно.
     И вот её приставили к Либерти, чтобы «оказывать содействие». А то мало ли невинный журналист залезет куда не следует и ему открутят голову. Интересно, а сам журналист в курсе, какая прекрасная девушка находится постоянно за его спиной?
     Заметив меня, Либерти направился в мою сторону. Я так и подозревал, что он меня и искал. Дело в том, что последние месяцы Норад-II не вёл никаких боевых действий официально, занимаясь исключительно патрулированием. Даже «Сыны Корхала» затихли и стрелять бравым воякам Дюка было вообще не в кого. А Либерти нужен был материал.
     Вот ушлый журналист и стал приставать ко всему экипажу в поисках материала для своих статей. И, надо признать, он со своей задачей справился, грамотно описав жизнь всего корабля, начиная с посудомойки и заканчивая самим полковником Дюком.
     В его цикле статей было лишь одно белое пятно – призраки. Надо сказать, что сам факт существования спецподразделения псиоников тщательно скрывался Конфедерацией. Политики и командование отрицало саму возможность существования «призраков», хотя слухи про нас ходили уже давно и не было практически ни одного человека, кто сомневался бы в нашем существовании.
     Но одно дело слухи, а совсем другое – официальное подтверждение. Вот его-то Конфедерация делать и не спешила.
     И при этом, что забавно, в моих приказах и инструкциях не было запрета на общение с прессой. Похоже никто и предположить не мог, что один из призраков сможет поговорить хоть с кем-то из СМИ.
     - Здесь свободно? – спросил Либерти, указывая на соседний со мной стул.
     - Конечно, - после некоторого раздумыванья ответил я.
     Не нужно было бы телепатом, чтобы понять намерения журналиста. Все его мысли и так были на поверхности: у персонала он прознал про странного офицера, не приписанного ни к одному из подразделений эскадрона «Альфы» и при этом регулярно пропадающим с корабля, да и вообще ведущим себя скрытно и живущем в «закрытой» части корабля.
     По правде говоря, было нас таких на Нораде-II ровно пятеро призраков. Я, Анна, Адан, Гюнтер и Гюрза. Само собой, это были лишь позывные, настоящие наши имена были засекречены даже от нас самих. И из всей пятерки я был самым «общительным», если можно так назвать. Мои коллеги предпочитали куда более уединенный отдых.
     Да что там говорить, даже между собой мы были не особо близки. Призраки одиночки по натуре и роду деятельности. Крайне редко выпадает шанс поработать в паре, а командных действий никогда не было и не будет в принципе. Даже в Академии командной работе нас не учили, за исключением работы в составе подразделения обычных войск Конфедерации. Полагаю, командование просто опасалось отправлять на задание призраков в количестве большем, чем два. Ведь мало ли о чем договорятся между собой псионики, не находясь под постоянным наблюдением, верно?
     Как по мне, политика в отношении командной работы призраков у Конфедерации была весьма… глупой. Мне приходилось работать в паре с коллегами и те задания проходили легко, без сучка и задоринки. Воображения не хватало представить, каких высоких результатов могли бы мы добиться, если бы нас посылали на миссии в составе хотя бы небольшой группы.
     Но командованию виднее из своих красивых кабинетов, бесспорно.
     Либерти сел, поставив чашку с кофе на стол, с таким равнодушным видом, что я бы даже поверил в его полную незаинтересованность мной, если бы не был телепатом.
     - Да, я призрак, - ответил я на мысленный вопрос Либерти.
     А что? Мне не приказывали сохранять секретность относительно своей принадлежности к спецподразделению. Да и чтобы я этому журналисту ни рассказал, хотя он имел определенный уровень допуска, раз на постоянной основе расположился на Нораде-II, всё равно все бессмысленно – военная цензура не пропустит ни бита секретной информации.
     - Я еще даже ничего не спросил, - не растерялся Майкл.
     - Зато подумал.
     - Я предполагал, что ты один из призраков, - признался журналист. – И вижу, тебя это не удивляет. Как насчёт небольшого интервью?
     - Почему бы и нет, - пожал я плечами и откладывая книгу в сторону. Прочесть я её смогу и позже, скорее всего снова по новой.
     - Отлично, - журналист воодушевился, а вот девушка-офицер за его спиной заметно побледнела.
     - Не беспокойся, цензура порежет все лишнее, - успокоил я её, и она заметно расслабилась. Даже улыбнулась.
     Если бы не знал кем она была – ни за что бы не догадался о её прошлом.
     - Давай начнём со стандартных вопросов, - Либерти проигнорировал мою фразу Эмили и поспешил включиться в работу.
     Думаю, не часто ему выпадает шанс поговорить с призраком. Возможно, он вообще первый журналист, добившийся такого. Не удивительно, что сейчас его обуревает профессиональный энтузиазм.
     - Назовите, пожалуйста, своё имя, звание и должность, - перешел на деловой тон Майкл, явно под запись.
     - Лейтенант, позывной «Крюгер», агент-призрак.
     - А имя? Или это секретная информация?
     - Всё верно, секретная. Настолько секретная, что я сам не знаю своего настоящего имени.
     - Подождите, как же так?
     - Всем призракам… скажем так, удаляют все ненужные воспоминания. В том числе и о детстве. В число ненужных воспоминаний попадает в том числе личная информация: имя, имена и внешность родителей, место рождения, родной город и всё прочее.
     - То есть, - Либерти потёр переносицу, явно не будучи в состоянии уложить полученную информацию в голове, - вы хотите сказать, что призраки — это люди без прошлого? Без детских воспоминаний, без семьи и без дома? Да кто согласится на такое?
     - А кому нужно согласие? – пожал я плечами. – Большую часть агентов забирают из дома в совсем юном возрасте.
     - А как же согласие родителей?!
     - Зачем оно? Хотя, возможно, его и спрашивают, но это чистая формальность. Вряд ли кого-то по-настоящему волнует, что скажут обычные люди вооруженному конвою, прибывшему забрать их ребёнка.
     - Это… это звучит чудовищно, - выдохнул не ожидавший подобных «откровений» журналист. – Даже по сравнению с другими деяниями Конфедерации…
     - На самом деле, всё не настолько плохо, - заметил я. – На самом деле, забирать у родителей детей-псиоников – это весьма и весьма разумно. Дело в том, что в детском возрасте мы не способны эффективно контролировать свои эмоции и, следовательно, силы. Поэтому молодые необученные псионики представляют огромную опасность для окружающих. Я знал одну девочку, которая случайно свела с ума всю свою семью. Если бы её нашли и изолировали раньше – этого бы не произошло.
     Я не чувствовал никакого горя относительно утраты детства. Скорее всего дело было в ингибиторе, который блокировал все «ненужные» эмоции, а может это просто последствия «профессиональной деформации». Я никогда не пытался выяснить кем я был раньше, хотя мог бы при должном подходе.
     - Слабое оправдание для подобных поступков, - вздохнул Майкл. – Но хорошо, вам виднее. Что же происходит с… детьми дальше?
     - Обучение в Академии. В первую очередь, разумеется, самые простые школьные знания, вроде грамматики, арифметики, биологии всего такого прочего. Примерно с двенадцати лет начинается военная подготовка: стрельба, маскировка, ориентирование на местности, пилотирование различной техники и много чего еще. Курс подготовки весьма… длительный и занимает шесть лет. Хотя есть варианты, и если поступивший в Академию псионик уже достаточно взрослый, то его подготовка занимает от года до двух, в зависимости от его навыков.
     - Все ли курсанты проходят обучение успешно? Насколько часты несчастные случаи?
     - Несчастных случаев полно, но по большей части всё заканчивается легкими или тяжелыми травмами, реже смертью. Инструкторы тщательно следили за нашим состоянием, всё же Конфедерации невыгодно лишаться такого ценного оружия. И нет, не все доходят до финала. По моим личным прикидкам, один из четырех курсантов становится призраком.
     - Один из четырёх?! А что с тремя остальными?
     - Вечная память и слава в веках, как это любил говорить наш куратор.
     - То есть… они?.. – Либерти запнулся, получив мой утвердительный кивок.
     Пожалуй, не стоит ему говорить, что большая часть погибших во время обучения – это курсанты до четырнадцати лет. А то какой-то этот журналист слишком впечатлительный. Ведь я же ничего такого не сказал вроде!.. Или сказал?
     Майклу потребовалось несколько минут, чтобы взять себя в руки. И всё равно он не прекращал писать что-то на своём планшете даже будучи в шоке от полученной информации. Я его даже начал уважать за профессионализм, пускай он и был чересчур чувствительным человеком.
     - Ты как-то побледнел. Возьмём перерыв?
     - Нет, хочу узнать все до конца, пока есть возможность, - отмёл Либерти моё предложение. – Какие задачи на службе Конфедерации вам приходится выполнять?
     - Защита государства и человечества, - максимально высокопарно ответил я. – Борьба с терроризмом и любым врагом, угрожающим жизням законопослушных граждан Конфедерации. Это официально.
     - А неофициально?
     - Все, какие прикажут. Обучение позволяет весьма широко использовать призраков в самых разных миссиях. От уборки помещения до наведения ядерного удара по позиции противника. Или собственноручная её зачистка. Как-то раз я вырезал целую базу «Сынов Корхала» с помощью одного лишь ножа – окружающие условия не позволяли использовать огнестрельное оружие и пришлось выкручиваться. Мне даже сохранили об этом память, как ценный опыт обращения с холодным оружием.
     - Сохранили память? – переспросил Майкл.
     - Да. После каждой миссии нам стирают память, того требуют инструкции по сохранению секретности. Исключения составляют лишь особо ценные в плане боевого опыта моменты.
     Либерти отложил свой планшет и стал массировать свои виски, в попытке уложить в голове полученную информацию. Я же наблюдал за журналистом с интересом, ведь в отличие от него я не видел в стирании своей памяти чего-то чудовищного. Как еще обеспечить секретность, если каждая миссия призрака – это огромный риск быть не просто убитым, а захваченным в плен? Сколько смогут вытянуть враги Конфедерации из одного-единственного агента и сколько людей погибнут из-за этого?
     В конце концов, мы были лишь оружием на службе у Конфедерации. Так есть ли смысл жалеть винтовку, которую для работы нужно периодически чистить?
     - Это даже звучит ужасно, - наконец сказал Майкл, - вам не просто стирают память о детстве, но и продолжают это делать. По сути, Конфедерация вас полностью контролирует. Каждый ваш шаг, каждую мысль. Если им что-то не понравится – вам просто стирают память.
     - Примерно так, да.
     - Но это же… самое настоящее рабство. Я знал, что конфедераты безжалостны, но такое… Почему ты так спокойно это рассказываешь?
     - А разве от моих переживаний ситуация изменится? Пустая трата энергии.
     - Я не о том. Разве это не секретная информация и за разглашение тебя не должны… отдать под суд?
     Мне показалось или в голосе Либерти действительно проскользнуло беспокойство? Какие они забавные, эти гражданские.
     - Никаких инструкций на этот счёт я не имею, ничего по-настоящему секретного я не рассказал. Да я просто ничего действительно тайного и не знаю! Точнее, не помню. К тому же, где мы по-твоему находимся?
     - Эм, в комнате отдыха?
     - На боевом крейсере «Норад-II», флагмане эскадрона «Альфа». Думаешь тебе позволят написать хотя бы слово из того, что я тебе рассказал? Военная цензура работает на совесть. А если ты решишь придержать информацию до возвращения на «гражданку», то спешу тебя разочаровать: твоя спутница уже сообщила о нашем разговоре кому следует, да и твой редактор точно не пропустит такой материал. По крайней мере, без одобрения Конфедерации.
     Эмили, не смотря на ресоциализацию, смущенно покраснела. Видимо, она думала, что её действия остались незамеченными. Винить девочку было глупо: как и я, она просто не была способна на измену. Чисто физически. Так что её доклад кому следует был ожидаем и неизбежен.
     - А как насчёт тебя? – спросил Майкл. – Что тебе грозит за этот разговор?
     Мне начинал нравится этот журналист всё больше и больше. Он не боялся за себя, а ведь его вполне могли выкинуть за борт за такую «беседу», он боялся за меня.
     - А что мне сделают? – пожал я плечами. – Сажать призрака в тюрьму или тем более расстреливать никто не будет. Всё же, мы штучный товар. Даже выговора не будет. Мне просто сотрут память об этом разговоре, и я его даже не вспомню. Возможно, наконец-то внесут в инструкции дополнения, запрещающие общение с прессой и разглашение любых сведений о призраках. Не уверен даже, что вся эта ситуация уйдёт дальше полковника.
     Меня прервал писк коммуникатора. Моего коммуникатора.
     Означать это могло ровно одно – появилась работа. Быстрый взгляд на дисплей – и я оказался прав.
     Удивительно, но нас, в смысле всех призраков, отправляли на планету Чау-Сара. Никаких подробностей, лишь приказ быть готовыми к вылету через десять минут. Времени было впритык, а значит случилось что-то действительно серьёзное. Да к тому же, подняли всех, а этого не случалось прежде никогда.
     - Был рад пообщаться, Майкл Либерти, - вставая со стула сказал я. – Будет приятно познакомиться еще раз в будущем. Если выпадет такая возможность.

Глава II. Первый контакт.

     — Ребята, я так «рад» вас видеть, — сообщил я ждущим меня в шаттле призракам.
     Десяти минут как раз хватило, чтобы натянуть броню, схватить винтовку и дополнительный боезапас. Магазинов я по привычке старался сунуть в разгрузку как можно больше, ведь никогда не угадаешь сколько на миссии предстоит стрельбы и лучше иметь патронов с запасом, чем снова ползать по земле с одним ножом.
     Как оказалось, к шаттлу я прибыл последним — мои коллеги были более расторопными. Или дело в том, что они были в своих каютах и среагировать на срочный вызов могли быстрее?
     Сам факт того, что с «Норада-II» на Чау-Сара отправляют сразу ВСЕХ имеющихся призраков, сильно удивлял. Ни разу за свою службу я с таким не сталкивался. Как я и говорил ранее, Конфедерация ОЧЕНЬ не любит посылать больше пары призраков куда бы то ни было, вне зависимости от обстоятельств. И сейчас либо доктрина резко сменилась, либо произошло что-то из ряда вон.
     Анна, как обычно, из всех моих коллег была наиболее «живой» и добродушной (насколько вообще может быть добродушным специально обученный убийца с промытыми мозгами), даже помахала мне. Всё в ней мне нравилось, за исключением её нелюбви к закрытому типу шлема, вместо которого девушка предпочитала носить один только визор, что, разумеется, совершенно не защищало её голову не то что от пуль, а даже от отравления газами.
     Гюрза не далеко от неё ушла — носила полушлем, закрывающий только верхнюю часть лица. Но по крайней мере, она всегда брала с собой и дыхательную полумаску на случай газовой атаки.
     Гюнтер был самым рослым из нас всех, с широченными плечами. И при своих размерах он всё же прошёл курс по маскировке, хотя конкретно этими знаниями он почти не пользовался. Вершиной его скрытности было включить «невидимость» и, подкравшись к врагу, всадить в него заряд дроби из своего СР-8. И да, он был единственным кто в выборе вооружения всегда предпочитал дробовик, а не стандартный карабин К-10. Даже в миссиях, где требовалась работа по единичной цели на большом расстоянии.
     Адан был самым молчаливым. Я вообще от него слов шесть за всё время нашего знакомства слышал, учитывая и время в Академии. Я был уверен, что мозгоправы что-то повредили ему в голове и он просто не способен говорить больше пары раз за год. В снаряжении он был полным «стандартом» и ничем не отличался от меня же.
     За исключением того, что своё снаряжение я улучшал. К примеру, моя броня была украшена древними германскими рунами, найденными мной в записях о древних временах еще со Старой Земли, которые определенно точно усиливали мои псионные способности и контроль. Ведь как могло быть иначе? Ученые, правда, плевались и называли это «эксцентричными выходками», но руны не мешали маскировочному устройству и потому никто их смывать меня не заставлял. Да и пусть только попробовали бы, как же я без рун буду?! Всё, что могли сделать учёные — это старательно конспектировать мои «выходки» и вносить коррективы в мой процесс «восстановления», если до него когда-нибудь дойдёт.
     Еще я предпочитал скреплять магазины к карабину изолентой, тем самым увеличивая носимый боезапас чуть ли не вдвое, хотя подобное и не одобрялось из-за риска загрязнения оружия и, как следствие, его отказа в самый ответственный момент.
     Что касаемо миссии, то особенно странным было то, что никто не проводил никакого брифинга. И это не добавляло спокойствия всем нам — это было видно по слегка дерганым движениям моих коллег и излишне тщательной проверке оружия.
     Призраки не были морпехами, которых прямо с кровати кидают затыкать какой-нибудь прорыв в какой-нибудь обороне. Главное наше оружие — мозги, и только потом идёт все остальное. То есть нашей сильной стороной было планирование и тщательная подготовка каждого этапа миссии. Что могло случится, что нас буквально сорвали с места и без объяснений приказали лететь на Чау-Сара?
     Когда я занял своё место в трюме, шаттл резко взлетел и уже через пять минут полета прыгнул в гиперпрыжок по направлению к планете. И вот тут нам пришла новая задача: «По прибытии на Чау-Сара, вы поступаете в распоряжение майора Кроу, командира разведывательного подразделения Цербер».
     — Спецназ значит, — пробурчал Гюнтер, — и зачем им мы?
     Церберы были нашими ближайшими коллегами. Армейский спецназ самого широкого профиля. Подготовка у них была будь здоров, но до призраков всё равно не дотягивали. Да и профиль у нас был несколько иной.
     — Быть может нашли базу «Сынов Корхала»? — предположила Гюрза.
     Вот голос её мне всегда нравился — с легким немецким акцентом, оставшимся с детства, который так и не смогли сгладить ни инструкторы, ни мозгоправы. Скорее всего, она специально так говорит — нравится ей изображать акцент, что уж там.
     — Орбитальный удар, танковая атака при поддержке авиации и морпехов — и базы нет, — отмел её предположение Гюнтер. — Мы бы не понадобились. Сколько таких баз по всему сектору? Нас бы выдернули только в том случае, если бы на планете был сам Менгск. И при условии, что обычными средствами его было бы не устранить.
     Арктур Менгск, лидер террористической группировки «Сыны Корхала» и последний представитель своей семьи, чью родную планету Корхал-IV подвергли ядерной бомбардировкe из-за подготовки к мятежу. Этот человек был такой занозой в заднице конфедератов, что даже слух о его присутствии на какой-либо планете был достаточным основанием для ввода войск в систему.
     Но все эти годы Менгск был неуловим. У меня и с его именем патрон был. Просто на всякий случай.
     — Возможно на планете действуют призраки «Сынов», — поделился с коллегами я своими соображениями.
     Это многое бы объяснило, ведь несмотря на наше положение, террористам периодически удавалось захватить в плен того или иного призрака. Каким-то образом, они сманивали их на свою сторону и «Сыны Корхала» приобретали серьёзное усиление. И кто может справиться с призраком лучше, чем другой призрак?
     — Тогда миссия действительно опасная, — ответила Анна. — Особенно если на поверхности действует… вы знаете кто.
     О да, мы все знали кого в рядах террористов следует опасаться больше всего. Если она на Чау-Сара, то дело принимает совсем неприятный оборот.
     — Гадать можно долго, всё равно до приземления ничего толком не узнаем, — подвёл я черту под этим обсуждением. — Адан, брат, а ты что думаешь?
     — Гхм, — глубокомысленно произнёс призрак. Возможно он спал и это вообще не была осмысленная реплика.
     — Вот и не поспоришь же с тобой, всё верно сказал.
     ***
     Чау-Сара была покрытой пустошами планетой, богатой минералами и металлами. И несмотря на свою отдаленность от центра Конфедерации, имела весьма важное значение за счёт своих ресурсов. Да и колония была не самая маленькая: на данный момент население планеты составляло четыреста тысяч человек. Не Тарсонис, конечно, но всё равно внушает.
     На орбите планеты нельзя было не заметить огромное количество гражданских кораблей. Очевидно, они все поспешили убраться с космодромов, а значит на поверхности уже идут бои и есть реальная угроза для шаттлов.
     На самой планете даже на взгляд из космоса творилось что-то невообразимое: на поверхности невооружённым глазом были видны огромные черные пятна непонятного происхождения.
     — Последствия ядрёного взрыва? — первой предположила Анна.
     — Не говори глупостей, вообще не похоже, — сказал я. — Больше похоже на последствия химического или бактериологического заражения. Может быть «Сыны Корхала» ударили ОМП?
     — Сейчас узнаем, устанавливаю связь с «Цербером», — сообщила Анна нам всем, включая бортовой коммуникатор и настраивая на нужную частоту.
     — Кстати, а нашей группе дали какое-либо название? — поинтересовался я.
     — Нет, не до формальностей было, — ответил Гюнтер, — вон в какой спешке собирались.
     — Без названия не положено.
     — «Мёртвая голова», — полушутя предложила Гюрза. Но вряд ли кто-то понял отсылку кроме нас с ней.
     — «Мёртвая голова» вызывает «Цербер», приём, — не поняла юмора Анна, выходя на связь с командованием.
     — «Мёртвая голова»? — на искаженном помехами дисплее появлюсь лицо немолодого, уже начинающего сидеть, мужчины. — Вы еще кто такие? На связи майор Кроу. Немедленно назовитесь или будете сбиты.
     — Разведывательно-диверсионная группа «Мёртвая голова», прибыли с «Норада-II» по приказу полковника Дюка, сэр, — отрапортовала Анна. — Посылаю коды подтверждения.
     — И кто тебя за язык тянул? — прошипел я Гюрзе.
     Призрак пожала плечами, мол, кто же знал, что её «невинную шутку» воспримут всерьёз? А нам теперь под этим обозначением неизвестно сколько по планете бегать. Не прицепилось бы…
     — Призраки с «Норада»? — майор подождал подтверждения от своих связистов и после его получения заметно расслабился. — Наконец-то. У нас тут полная задница, бойцы.
     — Ждём ваших приказов.
     — Садитесь на космодроме Лос Андарес, координаты вы сейчас получите. Там вас встретят и доставят ко мне. И шустрее, бойцы!
     — Сэр, какова обстановка на планете? — вылез вперёд я.
     — Вам что, ничего не рассказали? Проклятье, да они там совсем ахуели! — майор не стеснялся в выражениях, что для армии Конфедерации было абсолютной нормой, так что никто не оказался смущен. — У нас тут в полный рост инопланетное вторжение, сынок!
     ***
     Человечество уже несколько столетий как начало покорять космос. И достигло в этом весьма солидных успехов. Вершиной космических достижений можно было считать колонизацию сектора Копрулу. Хотя «колонизацией» в полном смысле слова назвать это было сложно — со Старой Земли просто выслали на гигантских супертранспортниках всех преступников и диссидентов, что смогли поймать. С глаз долой, из сердца вон, как говорится.
     И даже в секторе Копрулу терраны не переставали исследовать космос уже сейчас были заселены десятки, сотни планет. Но ни разу за всю свою историю человечество еще не сталкивалось с инопланетным разумом.
     Была флора и фауна других миров. Были древние развалины не менее древних цивилизаций. Но не было разумной формы жизни. Не было ни одного зафиксированного контакта с «братьями по разуму».
     И вот, нам сообщают об инопланетном вторжении. Всерьез воспринять эту новость было выше любых сил. Но уже первый взгляд на Лос Андарес показал, что я ошибался: повсюду были видны следы недавнего боя. Воронки от взрывов, тела убитых людей и непонятные кучи плоти, разорванные и сожженные, которые по всей видимости и были «инопланетянами».
     Рассмотреть их получше не удалось — посыльный от майора перехватил нас чуть ли не у самого трапа и потребовал немедленно следовать за ним.
     Командир «Цербера», когда нас к нему доставили, выглядел донельзя уставшим человеком. По красным глазам, бледной коже и вздувшимся на висках венам стало понятно, что майор уже как минимум пару недель крепко сидит на стимуляторах. Удивительное пренебрежение собственным здоровьем, но одна эта деталь уже характеризовала Кроу, как ответственного офицера.
     — Самое время, — недовольно проворчал майор, когда мы зашли в его штаб. — Пять призраков сразу? Я запрашивал полноценное подкрепление. Нам тут нужен хотя бы полк морпехов и пару танковых батальонов, если мы хотим удержать эту планету!
     Резким движением майор вытащил из кармана сигару и с видимым наслаждением прикурил её.
     — Короче так, бойцы, ситуация класса «пиздец полный». Три недели назад поселения на планете подверглись атаке неизвестного противника. Местный магистрат при поддержке ополчения пытался взять ситуацию под контроль, но они облажались по полной. Две недели назад прибыли мы, «Цербер». Задача у нас была выяснить, что происходит, и помочь в эвакуации имущества Конфедерации при необходимости. Задачу свою мы выполнили, но этих паршивых инородцев сдержать не могли. Все поселения колонистов за пределами Лос Андареса либо эвакуированы, либо уничтожены противником. Оборону столицы пока обеспечивать удается, но надолго ли? По моему приказу все мирное население было эвакуировано с планеты, вы наверняка видели на орбите корабли. Часть беженцев уже отправлены на Мар-Сара, но оставшиеся корабли не предназначены для гиперпрыжков, да и просто межпланетных перелётов, и они могут только ждать либо нашей победы, либо прибытия другого транспорта. Такова ситуация на данный момент. Вопросы?
     — Что известно о противнике, сэр? — первой спросила Гюрза.
     — Неизвестная биологическая форма жизни. Мы их зовём ксеноморфами. Широкое видовое разнообразие, действуют по типу роя. Никакими технологиями не обладают, но имеют острые клыки, когти и шипы, пробивающие даже боевой скафандр морпеха! Их вообще можно было бы принять за зверей, но действуют они чрезвычайно слаженно. Слишком слажено для неразумной формы жизни. И их чертовски много, бойцы.
     — Какова наша задача, сэр?
     — А вот тут мы подходим к главному.
     Майор прошел к тактической карте, и мы проследовали за ним.
     — Вот здесь мы, — указал на точку столицы Кроу, — а вот здесь зараженные земли. Эти твари что-то делают с почвой, покрывают её какой-то органической дрянью вроде слизи. Вот здесь, в глубине зараженных земель, я думаю находится их «мозг».
     — «Мозг»? — удивилась Анна.
     — Именно. Как я и сказал, ксеноморфы действуют по типу роя: слишком слажено и синхронно для простых животных и даже разумных существ. По моему мнению, и ученые со мной согласны, ими кто-то или что-то управляет. Но эта тварь, чем бы она ни была, не показывается и наверняка сидит где-нибудь в безопасной для себя зоне. Вашей задачей будет проведение разведки на зараженных территориях и поиск этого «мозга». Я бы отправил своих парней, но они слишком заметны для действий в тылу противника, да и для обороны столицы их едва хватает.
     — Наши действия, если мы найдём «мозг»?
     — У меня еще осталось несколько ядерных ракет, хранил как раз на такой случай. Наведёте их на цель, а дальше мирный атом сделает остальную работу. Если повезёт, смерть «мозга» приведёт в смятение остальных тварей, и они уже не смогут организовывать слаженное взаимодействие.
     — Как мы достигнем цели? По воздуху? — задал вопрос я.
     — По воздуху слишком опасно, поэтому поедете на «Стервятниках».
     «Можно подумать на этих байках, готовых под тобой взорваться, безопасней», — подумал я, но вслух предпочёл не высказываться, а то вдруг вообще пешком погонят.
     — Прикрытие?
     — Прикрытия не будет, бойцы, у меня уже две недели каждый человек на счету. Так что в зараженной зоне вы будете сами по себе. Средств обнаружения у этих тварей замечено не было, но вы всё равно не расслабляйтесь: неизвестно, на что они вообще способны.
     Пока майор говорил, я загрузил карту в свой шлем и принялся изучать местность. Зоны заражения действительно занимали огромные территории и их было много, а что самое плохое — они продолжали расти.
     — Зоны большие и их слишком много, — заметил я. — На проверку каждой уйдет слишком много времени. Вы продержитесь столько?
     — Нет, — мрачно ответил майор, — но проверять всё может и не потребоваться. Есть четыре зоны, появившиеся раньше других. По мнению ученых, если «мозг» существует, то он расположен в одной из них. Короче, бойцы, задачу поняли? Выполнять!
     ***
     Что из себя представлял «Стервятник»? Легкобронированный летательный аппарат, идеально подходящий для разведки и, по словам гражданских, для «цепляния цыпочек», а также проведения вооруженных налётов. Технология парения в слабом гравитационном поле позволяла этим байкам преодолевать практически любые складки местности без потери в скорости. Вооружён «Стервятник» был только бортовым гранатомётом и небольшим запасом мин, которые я оставил на базе, чтобы не загружать машинку лишним весом.
     В целом, ехать на нём было даже приятно, если бы эти «пылесосы» не были так опасны из-за несовершенства конструкции. Конечно перед «вылетом» я лично проверил байк, но дурная слава «Стервятников» не на пустом месте появилась и внутренне я был в постоянной готовности соскочить с этой передвижной машины самоубийства. Протекание топливного бака с радиационным топливом, перегрев и последующий взрыв радиатора, отключение гравитационного поля — это далеко не полный перечень неполадок, которые могут внезапно возникнуть на этих «чудесных» машинках.
     Моей целью была проверка зоны под номером три. Гюнтер, Адан и Гюрза получили первую, вторую и четвертую зону соответственно. Анна осталась в штабе для координации наших действий и связи со штабом.
     Время операции мы подгадали верно — ксеноморфы как раз начали новую атаку, подтягивая все имеющиеся силы из зараженных зон, так что нам было полегче до них добраться. Был минус: долго оставшимся войскам «Цербера» не продержаться и действовать следовало максимально быстро.
     Ситуация сложилась такая, что в случае провала нашей миссии (а шли мы фактически наугад) планета будет признана потерянной и «Цербер» покинет столицу, а после будет вызван флот для «зачистки» поверхности, после которой на долгие годы Чау-Сара будет непригодна для жизни.
     Где этот чертов флот носит сейчас и почему «Норад-II» не прибыл на орбиту — загадка для штатного психолога верховного командования. Ничем важным эскадрон «Альфа» занят не был, и я просто не понимал почему его не отправили на помощь «Церберу».
     Единственное более-менее разумное объяснение: кто-то очень сильно не любит полковника Дюка и не хочет, чтобы он получил-таки свои генеральские звёзды, которые он давным-давно заслужил, за успешную операцию.
     — Ребят, майор Кроу передаёт вам пламенный привет, — раздался в шлеме голос Анны, — и вежливо просит, цитирую, «шевелить своими грёбанными задницами быстрее, а не то нас всех к хуям поимеют без смазки», конец цитаты.
     — Крюгер на связи, я почти на месте.
     — Гюрза, выхожу на позицию.
     — Гюнтер, у меня тут небольшие проблемы, задерживаюсь.
     — Гхм.
     Бедный Адан. Раньше ему доводилось ходить только в одиночные автономные миссии, без связи с командованием, и ему не требовалось докладывать о своих успехах. А теперь молчаливый призрак был вынужден выдавливать из себя хотя бы какие-то звуки, как минимум для обозначения того, что он еще жив.
     — Слишком много болтаешь, Адан, — не удержалась от комментариев Анна, на что призрак промолчал.
     До предполагаемого месторасположения «мозга» я не доехал трёх километров — слишком опасно было двигаться на шумном байке в зоне наибольшей концентрации ксеноморфов. Поэтому оставив «Стервятник» в надёжном месте и включив маскировку, я спрыгнул на землю и побежал на полусогнутых.
     Земля вся была покрыта какой-то густой и скользкой слизью темно-фиолетового оттенка. Подошва моих ботинок была предназначена специально для движения практически по любой поверхности и поскользнуться потому я не боялся. Но ощущения всё равно были такие, будто я по огромному водяному матрасу ступаю. При этом слизь была достаточно прочной, и я её не мог продавить своим весом.
     А еще казалось, будто она живая.
     Даже растения и дома была покрыты ей полностью. Кое-где из земли и построек «вырастали» какие-то шипы и щупальца, обвивавшие здания и вообще любые объекты. Их предназначение было непонятным, но у меня имелись подозрения, что это часть пищеварительной системы. По крайней мере, было очень похоже.
     Немногочисленных ксеноморфов я засекал заранее и успешно их избегал. Как и сказал Кроу, средств обнаружения призрака у них не было, что не могло не радовать. Но рисковать я всё равно не желал и передвигаться приходилось с величайшей осторожностью.
     Вообще, как раз на эту миссию неплохо было бы взять дробовик, как Гюнтер — против тварей, бросающихся в ближних бой, он должен быть более эффективен, чем карабин. В кои-то веки любовь призрака к дробовикам полностью себя оправдала.
     Я двигался вперёд и изо всех сил напрягал свои псионные силы, пытаясь засечь тот самый «мозг». Логика была проста: если кто-то действительно управляет ксеноморфами, то вряд ли он делает это при помощи рации. Очевидно же, что тут действует псионика, не феромоны же, как у насекомых.
     И действительно, буквально через триста метров я уловил слабый признак присутствия псионика. Этот своего рода «сигнал» был настолько чужероден моему собственному сознанию, что доставлял дискомфорт. Это не было похоже на эффект присутствия других призраков, вообще ничего общего. Но так, наверное, и должно быть.
     С этого момента моё передвижение стало еще осторожнее. Ко всему прочему, приходилось прикладывать усилия для сокрытия собственных мыслей и «ауры» от неизвестного псионика. Дело осложнялось тем, что мне был неизвестен уровень противника. Быть может он «десятка» и уже меня засёк?
     Примерно направление, в котором располагался псионик, я для себя обозначил. По ощущениям он был в двух-трёх километрах от меня. И вместо сближения с ним, я стал искать подходящую возвышенность.
     Кругом была сплошная пустошь, за исключением небольшого поселения колонистов, располагающегося на единственной в округе возвышенности. В этом же поселении было несколько вышек, с которых местные по всей видимости вели наблюдение за окрестностями на случай появления хищников.
     Удивительное дело, но одна из вышек даже уцелела, хоть и была, как и всё остальное, покрыта слизью. На неё-то я и забрался для осмотра.
     Шлем и прицел на карабине обеспечивали мне обзор на несколько километров, ровная как стол, без единой кочки, пустошь просматривалась замечательно.
     — Гюрза на связи, кажется я нашла этот «мозг». Похож на огромную белую личинку, ничего похожего на неё я здесь больше не видела. От неё идут странные псионные сигналы.
     — Крюгер, подтверждаю, — я увеличил приближение на прицеле, — вижу что-то большое и белое, псионные сигналы так же улавливаю.
     — Можете подобраться поближе? — спросила Анна.
     — Отрицательно, вокруг «мозга» полно ксеноморфов.
     Ровно в двух с половиной километрах от меня виднелась большая постройка. Хотя «постройкой» это назвать было сложно.
     Огромная масса, размером с командный центр, с щупальцами и какими-то провалами — вот что это такое было. Оно колыхалось, пульсировало и дергало щупальцами. И при этом не двигалось с места. Я и понятия не имел, что же это за чертовщина, и даже выяснять желания не было.
     И на фоне этого «здания» белело небольшое тело. Небольшим оно было только в сравнении с этим зданием, другие же ксеноморфы были гораздо меньше этого тела. Выглядело оно как личинка и никаких конечностей для передвижения мной у него замечено не было.
     Закрыв глаза и сосредоточившись, я «услышал» эту личинку. Источником псионного сигнала была именно она, в этом практически не оставалось сомнений. Я смог уловить лишь обрывочные команды, вроде «атаковать», «закопаться» и прочее. Мысли майора Кроу о том, то тварями кто-то управляет, подтвердились.
     Вокруг «мозга» в огромном количестве крутились твари поменьше.
     — Подобраться ближе не могу, — отозвался я, не имея ни малейшего желания быть съеденным. — Жду приказов.
     — Майор готовит ядерные ракеты, призраки. Можете навести ракеты на цель?
     Я включил низкочастотный лазер, подключил его к коммуникатору и навёл на цель.
     — Крюгер, готов.
     — Гюрза, готова.
     — Готов, — неожиданно раздался хриплый голос Адана.
     — Мог бы и заранее предупредить, — проворчала Анна, — сэр, нужно три ракеты! Так, Гюнтер, что у тебя?
     — У меня все чисто. Живых противников не осталось, боезапас на исходе. «Мозг» не обнаружен. Приказы?
     — Возвращайся на базу, Гюнтер. Остальным приготовиться, ракеты ушли.
     Одна из немногих положительных сторон службы призраком — возможность запрашивать нанесение ядерного удара. Обожаю её. Когда по твоей наводке с неба падает «мирный атом» на войска противника или защищенный со всех сторон объект, превращая их в пыль, — сердце радостно трепещет.
     Вот только надо найти надёжное укрытые от вспышки и ударной волны, если находишься близко к зоне поражения. Вспышку я переживу, а на поиск укрытия от ударной волны у меня будет пара секунд. Радиация мне была не страшна: комбинезон и броня призраков были рассчитаны на агрессивную окружающую среду.
     «Мозг» ничего не заметил. По крайней мере, никакой повышенной суеты вокруг него я не заметил. Двигаться «мозг» начал только тогда, когда в небе стала невооруженным взглядом видна приближающаяся ракета. Но все его телодвижения были зря. Как говорится, если видишь вспышку, то уже слишком поздно.
     Линзы шлема резко потемнели, защищая мои глаза от яркой вспышки. Я успел соскочить с вышки и укрыться в складках местности еще до того, как по ушам ударил звук взрыва. А следом на поселок налетела ударная волна, сметая поврежденные постройки колонистов, словно они были из бумаги.
     Переждав удар, я поднялся на ноги.
     На месте, где только что было странное «здание» ксеноморфов и их «мозг» теперь над землей возвышался только ядерный гриб. Прекрасное зрелище!
     — Гюрза на связи, подтверждаю попадание по цели. «Мозг» сгорел в ядерном огне.
     — Крюгер, аналогично подтверждаю уничтожение цели.
     — Гхм.
     — Отличная работа, бойцы! — вышел на связь сам майор Кроу. — Результат уже есть — ксеноморфы резко «отупели» и теперь ведут себя как обычные агрессивные животные. Прежней опасности они больше не представляют. Возвращайтесь на базу!
     ***
     «Цербер» потерял больше половины личного состава за две недели, проведенные на Чау-Саре. Чудовищные потери, если подумать. Ксеноморфы оказались грозными противниками, но на наше общее счастье была у них слабость — эти их «мозги».
     Когда мы уничтожили их, твари перестали быть так опасны и оставшиеся в живых солдаты без особого труда перебили всех ксеноморфов в районе Лос Андарес. Теперь вокруг города были натуральные горы из тел тварей, над уничтожением которых не прекращая работали огнемётчики. Смрад над городом стоял такой, что даже фильтры шлема призрака не справлялись с фильтрацией воздуха. И это, не говоря о чернейшем дыме от сжигаемых туш, заполнившим всё небо над столицей.
     Колонистам придётся серьёзно потрудиться, очищая свой город от последствий этой короткой войны.
     Подкреплений от Конфедерации мы так и не дождались. Майору Кроу было приказано продолжать зачистку планеты от оставшихся ксеноморфов, а нам срочно приказали перебазироваться на соседнюю планету — Мар-Сару, где ситуация повторялась. В пустошах планеты-сестры были замечены ксеноморфы, но пока они не заполонили собой огромные территории и командование надеялось предотвратить сценарий Чау-Сары.
     Те корабли, что еще были на орбите, стали постепенно возвращаться на планету, хотя далеко не все стремились приземлиться из-за сохраняющейся опасности новой атаки инородных тварей.
     Без прощаний, мы быстро погрузились на свой шаттл, готовые выдвигаться на новую миссию.
     — И как вам это? — первым нарушил царящее на корабле молчание Гюнтер. — Эти твари сильны, быстры и чертовски живучи.
     — Мне не довелось вступить в бой, — отозвался я. — Что можешь сказать о них сам?
     — Их трудно убить. Два-три выстрела из дробовика приходилось тратить на каждую тварь. Даже при попадании в голову они зачастую продолжали атаковать. И… они разные.
     — Мелкие — самые быстрые, — подхватила Гюрза, — и самые слабые, убить их было просто. Но у них острые зубы и шипы, разрезающие даже сталь. Наша броня для них буквально на один зуб.
     — Есть особи побольше, — снова начал рассказывать Гюнтер, — в ближний бой они не лезут, а плюются какими-то костяными шипами. Но с такой силой, что способны пробить боевой скафандр морпеха. Под их «выстрелы» лучше не попадаться.
     — Это всё?
     — Летающие есть, много, — произнёс Адан. — Видел издалека. Быстрые, опасные. Есть крупнее, но медленные, в бой не лезут. Только наблюдают и переносят других.
     Значит, у ксеноморфов и аналог авиации есть? Чудесно. И по какой-то причине они её не применили в бою на планете. Думаю, «Церберу» сильно повезло.
     — Что-то разговорился ты сегодня, — заметила Анна, на что Адан привычно промолчал, оставив подколку без внимания.
     — На Мар-Саре найти «мозги» будет сложнее, разведка докладывает, что видимых зон заражения нет, — сказала Гюрза, погрузившись в изучении своего планшета. — И еще на планете замечено присутствие «Сынов Корхала».
     Чувствовал я, что без террористов в этом деле не обошлось. Были ли они как-то связаны с ксеноморфами или это просто совпадение? Придётся поймать кого-нибудь из «Сынов», чтобы узнать наверняка.
     — Разведка уже облажалась на Чау-Саре, — пробурчал Гюнтер.
     — Как обычно, ничего нового, — равнодушно сказал я, наблюдая за удаляющейся орбитой планеты, на которой всё еще висели десятки кораблей с тысячами беженцев.
     — Командование приказало магистрату Мар-Сары эвакуировать всех колонистов в пустоши, — с нотками удивления прочла Гюрза.
     — Они серьёзно? — Анна так же не смогла сдержать удивления. — Вывести людей из защищенных поселений в пустошь, к этим тварям?
     — Не прямо в пустошь, а в оборудованные укрепрайоны, — уточнила Гюрза. — Но всё равно это глупо. Какой толк от гражданских даже в укрепленных точках? Я бы поняла, если бы туда посылали только планетарное ополчение, те хоть оружие в руках держать умеют. Но гражданских-то зачем?
     — Чтобы не допустить паники в городах, — предположил я. — Или чтобы было проще организовать эвакуацию — в пустошах есть, где приземлиться кораблям. Всех колонистов же не потащишь в столицу на космодром.
     — Или чтобы спровоцировать ксеноморфов на активные действия — нате, мол, кушайте на здоровье, — попытался пошутить Гюнтер, но смешно никому не стало.
     Могла ли Конфедерация поступить так, руководствуясь какими-то своими целями? Да легко. И причин может быть сотня. Простые люди для Старых Семей были не больше, чем просто ресурсом. И это не крамола, это факт.
     На орбите планеты из ниоткуда стали появляться корабли.
     — Какого хрена?.. — не сдержал удивленного выдоха Гюнтер.
     Неизвестные корабли имели золотую обшивку и такие плавные и тонкие обводы, что казались скорее хрупкими изделиями ювелиров, а не машинами для межзвёздных перелётов. Их инородное происхождение было видно сразу — ничего подобного у терранов просто не было даже по дизайну. Но и ксеноморфам эти суда не принадлежали, это было видно сразу.
     Так что же, вторая инородная раса, встреченная людьми за неполный месяц?!
     Как только весь флот пришельцев вышел на орбиту Чау-Сары, они без малейшего промедления открыли огонь. Из оснований самых крупных, продолговатых кораблей по поверхности планеты ударили ярко-голубые лучи энергии. В ту же секунду места удара расцвели взрывами и волнами всеуничтожающего огня.
     Тысячи более мелких и быстрых истребителей покинули корабли-носители и устремились к транспортам людей, всё еще остающихся на орбите планеты. Кто-то из них даже успел включить двигатели и попытался уйти от атаки пришельцев, но их суда были слишком медленными для этого. Один за другим, шаттлы беженцев уничтожались беспощадными пришельцами.
     — Что у нас с вооружением? — спросил я, наблюдая за устроенной бойней.
     — Ракеты «космос-космос» и пулемёт, — отозвался Гюнтер. — Маловато.
     — Мы им уже ничем не поможем, надо уходить, пока нас не заметили. Гюрза, сообщи полковнику Дюку, что Чау-Сара уничтожена неизвестной расой.
     Пока наш шаттл улетал от обречённой планеты, я не мог отвести взгляда от флота вторжения неизвестных пришельцев. Их корабли с поразительной легкостью уничтожали всё на поверхности планеты. И не было ни объявления войны, ни «первого контакта» — они просто появились из ниоткуда и сразу атаковали. Скорее всего, они прекрасно знали кто мы, а вот нам о них ничего известно не было.
     Многовековая мечта человечества исполнилась — мы нашли в космосе однозначно разумную жизнь. Вот только первый контакт заключается в том, что они сожгли десятки тысяч людей и целую планету.
     Не похоже это на начало прекрасной дружбы.

Примечание к части

     https://pre00.deviantart.net/3f61/th/pre/i/2009/335/b/7/ghost_nuke_by_phill_art.jpg
>

Глава III. За двумя зайцами.

     - Они пробили кору планеты до ядра, - тихо сказала Анна, изучая данные с приборов, которые мы успели собрать перед гиперпрыжком. – В некоторых местах магма вышла на поверхность.
     - На такое даже ракеты «Апокалипсис» не способны, - с нотками восхищения присвистнул Гюнтер. – Сколько же они энергии потратили?
     - Целую прорву. А знаете, что самое интересное? – девушка подождала, пока всё наше внимание не сосредоточится на ней. – Они атаковали города, да. Но наибольший ущерб был нанесён зараженным зонам. Именно в эти места они били сильнее всего.
     - Проклятье, - выругался я, - значит моя прекрасная теория о том, что ксеноморфы их домашние зверушки отправляется в мусорку.
     - Да уж, вряд ли хозяева стали бы убивать собственных питомцев, - задумчиво протянула Гюрза. – С другой стороны, мы же уничтожили «мозги», верно? Быть может это и стало причиной уничтожения тварей – контроль над ними потерян, и они стали опасными и для своих «хозяев»? Быть может эти «мозги» и есть те, кто уничтожил планету?
     - Рассуждать мы можем долго, и все наши мысли всё равно могут оказаться барахлом.
     - Зануда ты, Гюнтер, - скорчив обиженное лицо сказала Анна, вот только глаза у неё оставались холодными глазами матёрого убийцы.
     - Поработай над взглядом, - сделал замечание я, - одним лицом ты никого не обманешь.
     - Чёрт, - буркнула призрак.
     Своим появлением эти неизвестные инородцы наделают шуму во всем секторе. Конфедерация просто не сможет скрыть факт уничтожения целой планеты, как бы ей этого не хотелось. А значит неизбежны беспорядки.
     Агрессивный настрой «гостей» означает войну, следовательно, будет проведена мобилизация и передислокация войск… Сомневаюсь, что противники Конфедерации не воспользуются этим, чтобы нанести урон режиму. И никакой «общий враг рода людского» их не остановит.
     Остается неясным только один вопрос: против кого командованиe будет использовать призраков? Против врагов внешних или врагов внутренних? Я бы поставил деньги именно на второй вариант, если бы они у меня были.
     - Мы подлетаем к Мар-Саре, - сообщила всем Анна, сверяясь с бортовыми приборами, - и… кажется нас снова разделяют. Гюрза, мы с тобой должны прибыть в магистрат. Гюнтер, Крюгер, Адан – вас вызывает полковник Дюк, как только мы приземлился. По очереди.
     Ну вот поработали группой – и хватит.
     ***
     Полковник Эдмунд Дюк был самым настоящим военным, до мозга костей. А это означало, что был он донельзя дисциплинированным, упрямым, как баран, жестоким и безжалостным. Медленная карьера, которой активно мешали неизвестные «доброжелатели», не сломала и не лишила Дюка амбиций. Теперь, когда мне довелось прослужить под его командованием вполне приличный срок, я мог сказать, что всё как раз наоборот – трудности на пути лишь закалили его, сделав еще упрямей.
     Даже во внешности проявлялся его характер: низкий лоб, нахмуренные брови и вечно мрачное выражение лица. Симпатягой полковника точно нельзя было бы назвать.
     Говорил он только по делу и исключительно в приказном тоне. Я даже не представляю, как он докладывает вышестоящему командованию с таким характером и голосом.
     Когда мы приземлились на планету, я первый умудрился попасть на «аудиенцию» к Дюку. Полковник такое служебное рвение «оценил» по достоинству, выдав мне миссию «чрезвычайной важности».
     И что же это могла быть за миссия, в условиях атаки на Конфедерацию целых двух инопланетных рас? Быть может разведка? Поиск и уничтожение «мозга» на Мар-Саре? Или мне надо было сесть на корабль и попытаться найти миры, из которых прибыли те уничтожители планет? Нет, нет и снова нет.
     Забудьте эти глупости, Крюгер! Для вас есть задача куда большей важности и сложности: убить Майкла Дэниела Либерти. Будьте осторожны, агент, журналист метко плюётся и остёр на язык!
     Нет, ну какого чёрта? Я считал себя специалистом высочайшего класса! Я, конечно, не помню своих достижений, но уверен, что они ого-го! И меня посылают убить какого-то журналиста.
     Вот именно так вера в себя и умирает, раздавленная бестолковым приказом.
     Да даже ресоциализированный морпех справился бы с этой задачей! Вон, за Либерти постоянно серийный маньяк в теле милой девушки ходит – спустили бы её с поводка!
     Увы, но приказ есть приказ. И пока я не получу новой задачи, следует выполнить эту. По приказу Дюка всё должно походить на атаку террористов и сопутствующие потери среди мирного населения просто обязательны, чтобы за их именами скрыть имя Либерти. Причем по полковнику было видно, что и ему это не нравится, а приказ пришёл откуда-то сверху. Сам Дюк вряд ли бы пошёл на такое в сложившихся обстоятельствах – призрака и без того есть куда пристроить.
     Всё упрощалось тем, что всем журналистам на Мар-Саре выдали специальные жетоны со всей информацией и скрытым жучком слежения. На планете было введено военное положение и на всех дорогах, особенно на выездах из населённых пунктов, стояли военные кордоны, проверяющие документы. Как я узнал самостоятельно, из города могли выпустить только местную прессу, а значит Либерти был на расстоянии вытянутой руки – уже пару дней ошивался в местном баре, коротая время в компании коллег.
     Тут мне не повезло в первый раз: сразу после получения приказа, этих чертовых журналистов погрузили в автобус и отправили в ближайший лагерь для беженцев, для работы по всей видимости.
     Пришлось мне снова седлать «Стервятник» и ехать за много километров от города в погоне за слегка везучим Майклом Либерти. «Слегка» - потому что его удачи хватило на несколько часов жизни.
     Журналиста я решил убрать по старинке – старая-добрая засада на дороге, как раз в стиле террористов. Одного фугаса на автобус было вполне достаточно по моему скромному мнению. Установить взрывчатку возле дороги и замаскировать её придорожным мусором оказалось дело одной минуты.
     Работники СМИ не спешили покидать лагерь беженцев, впервые за всё время пребывания на планете получив возможность пообщаться с «беженцами». Ну или «эвакуированными», если официально.
     Пресловутый «укрепрайон», как называла его Гюрза, представлял из себя жалкое зрелище: палаточный городок без укреплений и с одним-единственным «голиафом» в охранении, не считая пары полицейских на въезде. Не было даже привычного для окраинных планет ополчения, видимо всех их мобилизовали в армию Конфедерации.
     От кого они тут надеялись защититься – непонятно. С такими силами разве что детей распугивать. Волны зергов, как стали называть ксеноморфов, этот «укрепрайон» не выдержит ни за что. «Голиаф» хоть и серьёзная машина, но у «Церберов» их побольше было, а всё равно крови у них изрядно попили.
     Тут десятка самых мелких зергов хватит, чтобы убить всех.
     К слову, меня сильно интересовало откуда взялось это название «зерги». Ученые придумали или это местные расстарались? Да и второй расе уже название придумали – протоссы. Как-то слишком быстро, учитывая, что они буквально только-только появились. Или это всё-таки самоназвание расы? Но откуда тогда его узнали?
     Вопросы и никаких ответов. Да, впрочем, мне это и не важно. Зерги так зерги, протоссы так протоссы. Названия не хуже и не лучше любых других.
     Пока я предавался размышлениям, журналисты наконец закончили. Позиция для наблюдения была не особо хорошей, да и лучше вокруг ничего не было, так что визуально обнаружить Либерти я не смог, но радар, настроенный на его жетон, показывал, что он в этой толпе.
     «Доверять оборудованию стоит, но не так, как собственным глазам» - так говорил нам инструктор в Академии.
     Дюку нужно было подтверждённое убийство, а значит придётся немножко запачкаться.
     Фугас я установил в километре от лагеря беженцев и в нём взрыв однозначно услышат. Но полицейские однозначно точно вдвоём не покинут свой пост, испугаются. «Голиаф» тоже не помчится спасать репортёров, ведь у пилота приказ охранять лагерь. Максимум, что они сделают – это сообщат выше по инстанции, а там сидит Дюк, который в курсе происходящего. И пока он не получит от меня подтверждения смерти Майкла – никто к месту взрыва не приблизится.
     Приятно работать на своей территории, когда местная власть тебе помогает, а не мешает.
     Автобус ехал, превышая скорость, но оно было и понятно. Водитель уже знал о зергах и вовсе не горел желанием встретиться с ними на незащищенной дороге. Я подорвал фугас ровно тогда, когда автобус прошел его на длину кабины.
     По окрестностям разнесся гулкий взрыв и автобус смело с дороги, перевернув набок. Все стёкла, разумеется, выбило ударной волной и по моим подсчётам внутри не должно было остаться никого живого. Пассажиры умерли мгновенно…
     Не все. Я «слышал» предсмертные мысли нескольких уцелевших. Они молили о помощи, бились в агонии – не самое приятное ощущение. Еще неприятнее было то, что следовало доделать работу.
     Я спустился к дороге и запрыгнул в перевёрнутый автобус через одно из разбитых окон. Окровавленные тела лежали друг на друге. Повреждения на них были такие, что с их опознаванием могут возникнуть проблемы.
     Помогите… помогите мне… умоляю…
     Я навёл ствол карабина на голову одного из уцелевших и выстрелил. Глушитель, с шестнадцатью мембранами внутри, полностью погасил как звук, так и пламя выстрела. Так что мне довелось расслышать, как пуля пробивает череп какого-то журналиста.
     Лиза… Лиза… прошу…
     Еще один выстрел – и еще один труп.
     Я не хочу так, не хочу… почему меня…
     - Ничего личного, просто приказ.
     И еще один труп.
     Сильно же Майки досадил Конфедерации, раз мне приказали ради его смерти имитировать террористическую атаку с сопутствующими жертвами. Чего только не сделаешь ради блага человечества.
     Больше выживших не было и можно было переходить к следующей фазе.
     Пришлось возиться с трупами, отыскивая их жетоны, так как Либерти в этой куче визуально я найти не смог. Жетон Майкла нашелся быстро.
     - А ты стал здоровее с момента нашей последней встречи… и стал рыжим, - задумчиво сказал я, рассматривая тело журналиста, на чьей шее и висел жетон на имя Майкла Либерти. – Мар-Сара так сильно меняет людей?
     Было очевидно, что тело не принадлежит моей цели. Пришлось по новой поднимать все жетоны и сравнивать имена на них с имеющимся у меня списком. Одно за другим я помечал имена присутствующих в автобусе трупов.
     Не считая водителя, нашлось четырнадцать человек. А должно было быть пятнадцать.
     И единственным отсутствующим был некто Рурк, репортёр местного новостного канала, как говорилось в кратком описании к моему списку.
     А ведь только местных выпускали из города. Значит хитрый Майки поменялся с этим Рурком жетонами и уехал добывать информацию без надзора? Ай-ай-ай, плохой мальчик. Разве можно так поступать и усложнять Конфедерации жизнь еще больше? Теперь я понимаю почему его хотят убить.
     - Центральная, Крюгер на связи, - включил я коммуникатор, отбрасывая собранные жетоны.
     - Статус, Крюгер, - тут же отозвался грубый мужской голос.
     - Упустил цель. Дайте наводку на журналиста Джона Рурка, цель передвигается с его жетоном.
     - Ожидайте, агент.
     Радиус моего радара не позволял засечь Майкла и без помощи из штаба было не обойтись. Плохо, а ведь я надеялся поскорее закончить с этой миссией и заняться действительно важным для Конфедерации делом. Этот Либерти, при всей своей везучести, явно не тянул на достойную цель. Но отдаю ему должное, он оказался умным парнем.
     - База Антем, агент, - вновь вышел на связь штаб. – И чтобы осечек больше не было.
     База Антем располагалась в пятидесяти километрах от меня. А это значит – еще больше поездок на «Стервятнике»! Как же я «рад».
     ***
     То, что база брошена, было видно сразу. Военный городок, расположенный прямо на её территории, и вовсе выглядел так, будто его покинули совсем недавно – максимум накануне. В некоторых домах еще были даже включены проекторы, по которым в этот самый момент шла какая-то патриотическая передача.
     Никогда не понимал их. Как можно быть не патриотом Конфедерации в секторе, где кроме неё больше никаких достойных государств и нет? Конечно, Конфедерация так же не лишена недостатков. К примеру, полковник Дюк до сих пор не генерал. Но ведь рано или поздно все недостатки исправляются, верно?
     И пускай в разведке сидят некомпетентные идиоты и много бюрократов, главное-то, что Конфедерация обеспечивает порядок и безопасность.
     Я задержался на несколько секунд, разглядывая ролик про, вот совпадение, «Норад-II», и пошел дальше.
     На радаре по-прежнему было пусто, но это еще ничего не значило – жетон мог быть сломан или просто находится «вне зоны доступа».
     Очень скоро я увидел следы недавнего боя на одной из улиц: отверстия от гаусс-оружия и несколько трупов зергов. В основном это были мелкие, которых называли зерлинги, но был и один крупный, похожий на вставшую «на дыбы» кобру гидралиск. Как раз они, вроде, и плевались шипами.
     Кто их убил было непонятно, но явно не Либерти.
     В здании, возле которых и валялись трупы, я нашёл Эмили Своллоу. Точнее, её верхнюю половину. Теперь понятно, почему Майкл не побоялся сунуться за черту города – его сопровождала верная девушка.
     В руке лейтенант сжимала боевой нож и было видно, что дралась она до последнего. Наверняка бедняжке было так страшно, но ресоциализация просто не позволила ей сбежать или сдаться. Что ж, покойся с миром, лейтенант Своллоу. Ты отдала свою жизнь во имя высшей цели.
     А вот тела Майкла не было. Зато с другой стороны дома я нашел в пыли свежие следы двух человек и одного «Стервятника». Видимо, кто-то спас Либерти и увёз его отсюда подальше.
     - Штаб, Крюгер, каково месторасположение цели? – я вновь активировал коммуникатор.
     Вообще, в этот раз следовало держать его включённым постоянно, чтобы в реальном времени отслеживать Майкла, но по инструкции было не положено. Призраку вообще запрещено выходить на связь во время миссий, за исключением некоторых случаев.
     Да и вряд ли в штабе пожелали бы тратить время на постоянное наблюдение за единичной целью, когда где-нибудь в пустошах, возможно, уже распространяют свою слизь зерги. А может и протоссы тайно высадились. Короче, у станции наблюдения и так было забот выше крыши и устранение журналиста явно не входило в список первоочередных задач.
     - Ожидайте, - вновь этот недовольный голос какого-то штабиста. – Цель двигается от станции «Дальняя» к городу. Координаты: ноль-три-десять-один-восемь-шесть.
     - Оставайтесь на связи, штаб.
     Майки был не далеко – я мог перехватить его прямо на дороге меньше, чем через десять минут. Вскочив на свой байк, я помчался к дороге, по которой ехал Майкл.
     Чтобы через пять минут резко свернуть, так как из штаба пришло сообщение:
     - Агент, внимание! Цель остановилась в точке ноль-четыре-ноль-один-девять-один. Там располагаются заброшенные склады.
     Хм, это было странно. Или Либерти нашёл новый материал для своей статьи?
     Я повернул вправо, направляя байк ровно на координаты Либерти. До контакта оставалось не больше четырёх минут на максимальной скорости.
     - Агент, контакт с целью потерян, - сообщил мне штабист. – Теперь вы сами по себе. Конец связи.
     И отключился. Ну, это было куда привычней – один на один с заданием и всё такое. За свою жизнь я не боялся, вряд ли журналист может оказать достойное сопротивление, даже если у него за плечами взвод морпехов и пара танков.
     Но чем ближе я приближался, тем тревожнее мне становилось. И причину этой аномальной тревоги я никак не мог понять.
     Не мог, пока до цели не осталось меньше четырехсот метров. Я уже видел несколько заброшенных складских зданий, когда почувствовал, как волосы на голове натурально встают дыбом и я начал действовать на одних рефлексах.
     Я резко спрыгнул со «Стервятника», уходя в сторону перекатом и одновременно активируя инфракрасный режим в шлеме. В одном из складских помещений я сразу же увидел две человеческие фигуры и два не остывших байка, вроде моего.
     Нацелив карабин на их двигатели, я открыл огонь прямо сквозь стены. Стрелять по людям не имело никакого смысла – всё равно сейчас мне в них не попасть. Одна фигура уже схватила вторую, прикрывая её с моей стороны и уводя в укрытие. Слишком быстро для человека. Даже если бы я не чувствовал, то узнал бы по скорости своего «коллегу».
     Оба «Стервятника» вспыхнули в инфракрасном спектре, показывая тем самым, что мои пули попали туда, куда нужно. Теперь этим двум друзьям никуда от меня не деться.
     Я еле успел откатиться со своей позиции, как по ней ударили ответные выстрелы. Чрезвычайно точные – пули пробили как раз то место, где мгновение назад была моя голова.
     «Блять, всё так же хороша!» - успел подумать я, прежде чем рвануть к естественному укрытию в виде небольшой возвышенности.
     - Штаб, Крюгер, на связь! – крикнул я в передатчик, но ответом мне был только «белый шум».
     Проклятье, глушилки. И выбежать из зоны их покрытия я не мог, ведь тогда оказался бы для вражеского призрака как на ладони.
     И самое паршивое – скрыть свои псионные силы от конкретно этого противника я не мог. Хорошие новости заключались в том, что и она закрыться от меня не могла из-за своей чрезмерной силы. Она её просто не контролировала на должном уровне.
     Привет, Сара.
     Давно не виделись, Алан.
     Алан… Это было моё имя? Забавно, что она его помнит. Значит как-то умудрилась разблокировать свою память… И зачем?
     Может быть выйдешь, мы поболтаем о былом?
     Хорошая попытка, Сара, но нет.
     Сара, мать её, Керриган. Псионик «десятка», чудовищной силы. Дезертир и предатель Конфедерации. После Арктура Менгска она была целью «номер один» для всех призраков и спецслужб Конфедерации. Первая и самая большая утрата ЦСО. Позор человечества, по совместительству.
     Первое, что я начал делать – это «думать» на отвлеченные темы, засоряя фон бессмысленными мыслями. А внутри, на так называемом «втором уровне», я обдумывал сложившуюся ситуацию. Забавно, но Сара делала то же самое, я мог «слышать» её мысли о погоде, новом платье и прочий бред.
     «Десятка» - это было очень серьёзно. Тем более Керриган и без своих сил была одним из лучших агентов за всё время существования программы призраков. И она такой осталась, судя по скорости реакции и точности. А ведь стреляла она явно на псионный след и по траектории моих выстрелов, пробивших стену склада и их байки.
     И вот, мы оба в надежных укрытиях и одновременно в сложном положении.
     С одной стороны, я снаружи и у меня больше пространства для маневра. Я могу, например, убежать, что уже не мало. Ну, попробовать убежать. Плюс, штаб знает, где я и если я долго не буду выходить на связь, то они пришлют кого-нибудь сюда для проверки. Но когда это будет? Несколько часов, как минимум. И то не факт.
     А вот Керриган… Эх, с одной стороны она заперта на складе, без транспорта, да еще с балластом на шее в виде Либерти. Понятия не имею зачем он ей, но они вряд ли встретились тут случайно. Да и спасла она его, а значит он нужен. С другой стороны – мне ничего неизвестно об её прикрытии. Пока что по мне не стреляют со всех сторон, но сколько это затишье продлиться, прежде чем другие террористы прибудут на выручку?
     Вопрос столетия, кто прибудет раньше: «Сыны Корхала» или войска Конфедерации? У террористов преимущество – они примерно знают о том, что здесь происходит или может произойти. А вот мой штаб уверен, что миссия легче легкого – убить одного журналиста, и еще не скоро они спохватятся.
     Как же я ненавижу такие ситуации, когда я просто вынужден перейти к активным действиям к пользе моего врага.
     Сара, ты ведь не убьешь старого друга?
     Конечно нет! Не бойся, вылазь.
     Ты всегда была злобной сукой, Керриган.
     И я по тебе скучала, Дюк.
     Что по вооружению? Карабин К-10, пять гранат, боевой нож. Мда, явно я не готов к свиданию с таким прошлым. Знал бы, взял бы пулемёт, гранатомёт и парочку «голиафов».
     На «Стервятнике» есть, конечно, гранатомёт… Остановился он как раз у складов, врезавшись в стену, и двигатель всё еще был включен. Добежать до него теоретически можно, но я уверен, что Сара его до сих пор не расстреляла лишь потому, что он самой ей нужен – их транспорт-то я уничтожил. Стоит мне на него сесть, как тут же получу пули либо в голову, либо в двигатель.
     И всё же, рискнуть определенно стоило, иного выхода выкурить Керриган из укрытия я не видел. Да и подавляющая огневая мощь мне нужна, и как можно быстрее.
     Это я в тот раз подложил тебе дохлую мышь в одежду.
     Воспоминания Сары – её слабость. По псионному отклику мне стало понятно, что она перестала воспринимать прошлое, как просто набор информации и ценный опыт. Теперь всё это было для неё слишком личным. И упоминания этого момента, имеющего для неё значение, должно было её отвлечь хотя бы на пару мгновений.
     Этого мне как раз хватило, чтобы выскочить из своего укрытия и, не прекращая стрельбы, добежать до ближайшего здания, спрятавшись там за мусорной кучей.
     Сила призрака, тренировки и передовое оборудование позволили мне и на полном бегу вести убийственно точный огонь по цели, поэтому высунуться у Керриган не было ни единой возможности. Такую она упустила пока вспоминала описанный мной момент.
     Ну и сволочь же ты, Алан.
     Странно, но эта мысль несла явную эмоциональную окраску. Злость.
     Не обижайся, мы были детьми и нам были свойственны… неоднозначные поступки.
     В ответ по куче мусора ударило несколько пуль, как раз на уровне моей головы.
     Теперь меня и заветный гранатомёт разделяло лишь полсотни метров. Жаль, что в данных обстоятельствах это было дальше, чем отсюда до Тарсониса. Или, по крайней мере, гораздо опасней.
     Трюк с воспоминаниями второй раз точно не сработает, так что следует придумать что-то другое. И думать надо быстро, Керриган ждать не будет!..
     Карабин в моих руках затрещал, и я тут же отбросил его. Уже в воздухе он резко смялся, словно был из бумаги и его с силой сжали невидимые руки. Вот так, «десятка» есть «десятка».
     Не тратя ни мгновения, я побежал к байку, вкладывая все свои силы в скорость. Керриган показала свою слабость, ведь на месте оружия могла быть моя голова, и это станет её погибелью. Раз уж она меня убить не может, то я убью её.
     За пару движений я активировал бортовой гранатомёт, навёл на новое укрытие Сары, в которое она успела перебежать вместе с Либерти, и тут невидимая сила подняла меня над землей. Я вцепился в «Стервятник» и, прежде чем меня швырнуло в стену, успел нажать на гашетку.
     Укрытие беглецов накрыло взрывом, а меня впечатало спиной в стену, выбивая дух. Падение на землю было не менее болезненным, но отнюдь не смертельным. С такой же легкостью Керриган могла бы сломать мне позвоночник.
     Но она меня откровенно щадит. Ей же хуже!
     Выхватив нож, я побежал к месту взрыва, чувствуя, что обе мои цели еще живы. Они находились за толстыми металлическими ящиками, так что я не видел их через инфракрасный спектр, но я слышал их предсмертные мысли.
     Вот и всё, Сара. Прощай.
     В один прыжок, не жалея сил, я перепрыгнул через ящики, целясь так, чтобы приземлиться с ножом наготове прямо на Керриган… Но вместо этого я упал на голую, слегка обожжённую после взрыва, землю. Всего мгновение потребовалось мне, чтобы осознать произошедшее. Но было уже поздно.
     Ты прав, вот и всё.
     Сильный псионный удар прямо по разуму выбил из меня все силы и лишил сознания.

Примечание к части

     Я не виноват, оно само пишется!!!
>

Глава IV. Кто я?

     - Сара, ты уверена в этом человеке?
     - Да. Сделай для него то же самое, что и для меня, и я смогу убедить его присоединиться к нашей борьбе.
     - Это сложный процесс и нет никаких гарантий, что на нём сработают те же методы, что и на тебе.
     - Мы из одного выпуска, его блокираторы не отличаются от моих.
     - И всё же у меня есть сомнения…
     - Разве нам не пригодится еще один призрак?
     - Мои сомнения связаны не с этим. Я сомневаюсь, что он переживёт операцию. Не хотелось бы стать причиной смерти твоего… старого друга.
     - …Он выживет, я уверена. Он сильный.
     ***
     Я лежал на жёсткой кровати в абсолютно пустой и очень тесной каюте и мечтал о смерти. Не будь я скован, я бы однозначно покончил бы с собой. Хотя не уверен, что мне бы хватило физических сил.
     Попав в плен к «Сынам Корхала», первым делом я попытался себя убить. Но Керриган знала обо всех тайнах призраков и первым же делом лишила меня всего снаряжения, в том числе и спрятанной капсулы с ядом, оставив абсолютно голым.
     Сначала я думал, что меня подвергнут пыткам и допросам, но террористы уготовили для меня участь похуже. Не знаю, как у них получилось добыть эту информацию, но врачи и учёные «Сынов Корхала» знали о блокираторах, использовавшихся при обучении призраков. И даже хуже – они знали устройство неврального ингибитора и могли им управлять!
     И все свои знания они применили на мне.
     Снятие ограничений, поставленных конфедератами, было крайне болезненным процессом. Меня держали в сознании, чтобы можно было отслеживать изменения моего состояния. Я кричал, грозил и пытался вырваться, но всё было тщетно – мой ингибитор заранее выкрутили на максимальное подавление псионики и я оказался беспомощней ребёнка.
     На что похоже возвращение памяти? Не знаю с чем сравнить. Скажу лишь, что это очень неприятно. Я не хотел помнить, но меня заставляли вспоминать. Я гнал прочь от себя призраков прошлого, но они лезли в мою голову, не спрашивая моего мнения. Я пытался забыть снова, но каждый момент моей жизни стоял перед глазами, не желая пропадать в забвении.
     Обеих моих жизней, если быть точным.
     И самое худшее – вместе с памятью возвращалась та другая, первоначальная моя личность.
     Что такое человек? Точнее, что делает человека человеком? Что является основой его личности? Память и опыт – таков был бы мой ответ на этот вопрос. Когда в Академии меня лишили памяти, моя первоначальная личность умерла и появилась новая – Крюгер. Я был призраком, послушным и верным. Меня не беспокоили проблемы обычных людей, не заботили вопросы о будущем или настоящем. Я просто выполнял приказы и жизнь была простой, понятной и легкой.
     Но эти ублюдки вернули того, Другого меня. Мы с ним были совершенно не похожи, он был совершенно Другим. Между нами не было ничего общего.
     Другой был человеком мирного времени. Он родился в другом мире, жил мирной жизнью, а потом умер в расцвете лет – вполне обычная история обычного человека. Но вместо загробной жизни, он попал в этот мир. Мир грёбанной компьютерной игры.
     Сначала Другой обрадовался, а когда обнаружил у себя псионные силы – обрадовался еще сильнее. Ну не дурак ли? Не умея контролировать свои силы, он быстро стал причиной смерти «своего» отца в этом мире. А дальше Академия, стирание памяти и моё «рождение».
     Этот Другой мне не нравился. Он был… слишком гражданским со всеми их минусами: слабый, нерешительный, завистливый, ленивый…
     Короче говоря, я предпочитал оставаться Крюгером.
     Другой, разумеется, имел на это собственное мнение и после восстановления памяти пытался вернуть «своё» тело. Но так я его ему и отдал! Он прожил в этом теле всего шесть лет, а я двадцать. И оно моё по праву! И всё равно он продолжал бороться.
     Я просил своих мучителей стереть мне память снова. Убеждал. Умолял. Но они оставались непреклонны, говоря одно и то же, мол, идёт период адаптации, скоро мне станет легче. И о том, что мне следует принять самого себя и не бороться с восстановленной памятью.
     Ага, как же! Я не собирался сдаваться и уступать мировоззрению Другого. У меня были свои мысли, свои желания и свои интересы, которые отличались от его мыслей, желаний и интересов.
     Этот дурак хотел спасать людей, хотел стать героем и показывал мне мрачные картины возможного будущего: как зерги и протоссы опустошали терранские колонии, как Керриган стала зергом и повела за собой их Рой, уничтожая миллионы жизней, как темный бог Амун пришел в Галактику и принёс за собой смерть… Дурак хотел это предотвратить.
     В ответ я показывал ему свои воспоминания, теперь доступные мне по воле учёных: вот я убиваю сбросивших ресоциализацию людей, вот я взрываю здание, в котором проходило собрание террористической ячейки, попутно задевая взрывом несколько жилых домов, вот я пытаю и допрашиваю пленных людей, выбивая из них нужную мне информацию… Таких воспоминаний у меня теперь было много.
     Вот такие «герои» бывают в реальности, а не в выдуманных фантазиях.
     Он был слабее, и я чувствовал, что рано или поздно он отступит. Мне было не жаль свою прошлую личность, ни капли. В конце концов, она исчезла давным-давно, уступив место более подготовленному Крюгеру. И всё равно Другой продолжал бороться за моё тело – он тоже хотел жить.
     Возможно, всё это бред. Возможно, все эти операции просто свели меня с ума и нет никакой другой личности, есть только я и моё безумие… Возможно.
     Но вот в реальности охватившей меня боли я ничуть не сомневался.
     Пока шла борьба между мной и Другим, моё тело страдало. Меня бросало то в жар, то в холод. Я то бился в агонии так сильно, что не будь я зафиксирован, то точно сломал бы себе все кости, то проваливался в беспамятство на несколько часов, вообще никак не реагируя на окружающий мир.
     Моя сила вышла из под контроля: она билась в болезненной агонии вместе со мной, сминая и выгибая стены. Не удивительно, что в каюту ко мне никто не заходил – сейчас я мог голой псионикой убить любого. Просто вывернуть наизнанку, как носок, и с такой же легкостью. И я даже не заметил бы этого.
     Но и это было еще не всё. Больно было не только физически, но и душевно. Я вспоминал всё, что совершил за это время. И Другой не упускал возможности высказать своё мнение относительно каждого поступка, не делая скидок на то, что всё зло, что я совершил, я сделал не по своей воле. Его «нотации» будили во мне злость и яростное непринятие. Хотелось заткнуть этого грёбанного моралиста, но как я мог заткнуть свой же внутренний голос?!
     Противоречивые эмоции рвали меня на части. Хотелось одновременно кричать, плакать и смеяться. Держать всё в себе я физически не мог и поэтому просто выл изо всех сил, стараясь хоть немного ослабить эту боль…
     Легче не становилось.
     Я был согласен на всё, лишь бы снова лишиться всех этих воспоминаний.
     Годами ублюдки из Конфедерации гасили во мне эмоции, стирали память, «берегли психику» от потрясений… И вот всё это разом свалилось на меня буквально за час.
     Даже тренированный разум призрака не мог вынести такое.
     Боль распаляла во мне злобу и ненависть. Ненависть на всех, на весь окружающий мир. Хотелось убивать всерьёз, без всякой пощады, просто всех встречных. Я пытался вырваться, но связали меня на совесть. А направить псионику на своё освобождение я не мог – терзающие душу эмоции мешали контролю сильнее, чем даже включенный на максимум ингибитор.
     Борьба внутри меня шла с переменным успехом: в чем-то побеждал я, в чем-то Другой. Я чувствовал, что несмотря на его слабость, кое-какие ростки его личности смогли в меня проникнуть и укрепиться. Не просто его воспоминания, а его убеждения и взгляды. И это было проблемой.
     Я не желал становиться кем-то другим. Я не хотел уступать своё тело Другому, пусть он и был раньше!..
     Спустя целую вечность, я всё же смог впасть в спасительное забвение, тревожный, но глубокий сон.
     ***
     Пробуждение было тяжелым. Чувствовал я себя так, будто целый день разгружал шаттл с минералами. Зрелище, должно быть, было ужасным: руки мои мелко подрагивали, ноги были ватными, лицо было наверняка осунувшимся, а глаза - красными.
     Я больше не был прикован к кровати и контроль над собственными силами вернулся… И ко всему этому я и чувствовал себя совершенно иначе. Изменился мой взгляд на окружающий мир.
     Я вспомнил всё, о чём меня заставили забыть учёные Конфедерации. Но оставался один нюанс: мои воспоминания были условно разделены между двумя моими жизнями. И если к воспоминаниям о моей текущей жизни был живейший эмоциональный отклик, то к воспоминаниям из прошлой жизни я оставался равнодушным, какими бы они ни были, плохими или хорошими. Словно они и не мне принадлежали… Впрочем, возможно отчасти так и есть.
     Мне предстоял долгий путь по осознанию самого себя. Заново. Даже не знаю, сколько мне потребуется времени, чтобы привести свою память в порядок. И личность, разумеется.
     Сейчас я просто не понимал кто я и что мне делать. Пока я был призраком, всё было просто: вот приказ и его надо исполнить, всё остальное неважно. Но теперь я чувствовал себя свободным от прежних ограничений. Ирония в том, что я даже не представлял зачем мне эта «свобода» и что с ней вообще делать.
     Приближение Сары я почувствовал намного раньше, чем она вошла в каюту.
     - Как ты? – не стала размениваться на любезности Керриган.
     - Как раздавленный кусок мяса, которое к тому же пропустили через мясорубку, - голос мой был слабым и хриплым, горло пересохло, и я смог выдавить только это.
     Я подсел к зареванной и испуганной девочке. Пусть сейчас я был не старше неё внешне, но внутреннее наш возраст был очень разным. Хотя мне и самому было не по себе от происходящего, да что там – я был просто в ужасе. Но всё-таки я смог унять свой страх. А вот бедная девочка не могла, но оно и было понятно, ведь она была настоящим ребёнком, в отличие от меня.
     - Не бойся, - шепнул я ей. – Всё будет хорошо.
     Ложь, конечно, но ложь во спасение.
     - Меня зовут Алан. А тебя?
     - Сара… - девочка утерла слёзы и посмотрела на меня.
     - Будем дружить, принцесса?
     Вот главный минус всех этих воспоминаний – они приходят внезапно и без спроса, мешая сосредоточиться на настоящем. На несколько секунд я выпал из реальности, заново переживая то, что случилось в далёком прошлом.
     Прошёл год, и Сара изменилась. Да и кто бы не изменился, попав под жесткий пресс Академии Призраков? У маленькой рыжеволосой девочки открылись новые таланты. В частности, она оказалась настоящей волшебницей в обращении с холодным оружием.
     - Всё-всё, ты победила, Принцесса Клинков, - улыбнулся я своему спарринг-партнёру, приставившему мне нож к горлу.
     Настоящий боевой нож, очень хорошо заточенный – иные методы в программе призраков не применялись. Любая ошибка в обращении с оружием означала смерть.
     Сара радостно улыбнулась и слезла с меня.
     - Видишь? Я лучшая!
     - Лучшая-лучшая, кто бы спорил…
     Я заметил наблюдающего за нами инструктора, вносившего очередную запись в свой планшет. И понятно для чего – проигрывающие в спаррингах подвергались… дополнительной мотивации. Процесс этот был крайне неприятным.
     Я мог бы победить Сару, легко. Всё-таки сознание взрослого человека даёт мне целый ряд преимуществ… Но кем бы я тогда был, если бы позволил этим ублюдкам сделать «такое» с ребёнком? Пусть уж лучше меня мучают. Так легче.
     - Ты всё вспомнил, - кивнула собственным мыслям Сара.
     Она наверняка смогла что-то уловить, пока я предавался «приятным» воспоминаниям.
     - Многое я хотел бы забыть. Например, «мясорубку».
     Керриган скривилась, как от зубной боли. Некоторые воспоминания она бы тоже наверняка хотела бы стереть из своей памяти окончательно. Проблема в том, что ни она, ни я никогда больше не позволим кому-либо дотронуться до своей памяти, несмотря ни на что. Те, кто знает, что такое жить без воспоминаний, ни за что не пожелают пройти через это снова.
     Пусть я и жалуюсь на них.
     - Ты не убила меня, хотя могла.
     - Тебя это так сильно удивляет?
     - На самом деле, да. Я ведь хотел тебя убить.
     - Не ты, а призрак Конфедерации. Тебе промыли мозги, и ты это знаешь. Не испытывай вины за то, что ты делал не по своей воле.
     Я сорвал с себя оковы своей силой. Керриган даже не вздрогнула, ведь она этого и ожидала от меня. Сесть на кровати я смог только с третьей попытки – тело моё сейчас был слишком слабо даже для такого.
     - От этого легче не становится, - ответил я. – Скажи… боль прекратится?
     - Физическая – через пару дней пройдёт полностью, твой разум адаптируется к новым условиям. Чем сильнее псионик, тем сложнее ему пройти через процедуру снятия блокираторов, так что тебе относительно повезло.
     Сара ничего не сказала о внутренней боли, но я всё понял и так. Быть может её сможет излечить время, но что-то я в этом сильно сомневаюсь. И не думаю, что посещения психолога в моём случае помогут.
     И, чёрт возьми, через что же пришлось пройти ей?
     - Как там Либерти? – задал я следующий вопрос.
     - Живой, - Сара прислонилась к покорёженной стене и откинула с лица рыжую прядь. – Удивительно, но он сильнее, чем выглядит. До нашей встречи помог местному ополчению уничтожить зараженную зергами фабрику, убедил беженцев с Мар-Сары принять помощь «Сынов Корхала» в эвакуации, вызволил местного шерифа из тюрьмы. Недаром Менгск в нём заинтересовался. А ты что делал на тех складах?
     - Собирался убить Майкла, конечно. Я и не думал, что встречу там тебя, иначе пришёл бы с армией.
     - Значит, - задумчиво протянула Керриган, - кому-то в Конфедерации настолько надоел один журналист, что за ним послали целого призрака? А он интереснее, чем я думала.
     - Живой – и хорошо. Было жаль его убивать. Где я, Сара?
     - На «Гиперионе», флагмане «Сынов Корхала». Я убедила Арктура помочь тебе.
     - Просто так, из доброты?
     - Об этом поговоришь с ним сам.
     - А что… с моими блокираторами и ингибитором?
     - Ингибитор мы деактивировали, так что надеюсь ты хорошо контролируешь свою силу, - Сара обвела взглядом разрушенную каюту, - хотя бы в сознательном состоянии. Блокираторы… сняли лишь частично. У людей Менгска нет полной информации о том, что с нами делали, лишь крупицы. Но по крайней мере, тебе вернули свободу воли.
     - В самом деле? Ты настолько доверяешь Менгску?
     - Он спас меня, хотя мог легко убить, - серьёзно ответила девушка. – И имел на это полное право. Я убила его семью и он, спустя года, смог пленить меня. Сам понимаешь, каких трудов ему стоило не убить меня на месте. Однако, ему хватило ума понять, что я лишь оружие в руках Конфедерации. И Арктур освободил меня от их власти. За это я ему благодарна. А теперь еще и за тебя.
     - Не чувствуй себя обязанной из-за меня, - покачал я головой, - со своими долгами я сам расплачусь. Как только приду в форму.
     - Это будет еще не скоро, - усмехнулась Сара. – Кстати, если тебе интересно, Конфедерация ушла с Мар-Сары. Сбежали, поджав хвост. А следом появились протоссы и зачистили планету.
     - Число жертв?
     - Минимальное. Корабли Арктура забрали всех, кого конфедераты бросили на планете.
     Великолепный акт «альтруизма», который не только пополнил его ряды свежими силами, но и повысил популярность среди простого народа других планет. Наверняка Либерти напишет прекрасную статью об этом.
     - Как будешь готов, - сказала Сара, внимательно глядя мне в глаза, - Арктур хотел бы поговорить с тобой.
     - Накормите, напоите – и через пару часов я буду свеженьким, как огурчик.
     Сара тихо охнула, только сейчас вспомнив, что я вообще-то живой человек, который давно не ел и не пил.
     - Сейчас я всё принесу, - быстро сказала она, выходя из каюты.
     А с ложечки покормишь?
     Только если сразу в желудок, через разрезанный живот.
     ***
     Арктур Менгск, лидер «Сынов Корхала» и самый главный враг Конфедерации, для уничтожения которого они не постеснялись сжечь целую планету со всем её населением.
     Убийца, террорист, подонок, враг всего человечества, дикий варвар – какими только эпитетами не награждали его СМИ Конфедерации. Мне как призраку давали ознакомиться с личным делом этого самого Арктура Менгска. И послужной список его впечатлял: служба в корпусе морской пехоты, участник Войны Гильдий, проявивший себя как прекрасный тактик и стратег, а после – мирный геолог, не лезущий в политику. Поворотным моментом его жизни стало убийство его отца Конфедерацией. Именно тогда геолог стал террористом номер один. Последующее же уничтожение Корхала-IV лишь усилило ненависть Менгска к Конфедерации.
     А ведь он так и оставался бы обычным геологом, возился бы с горными породами, как и хотел, если бы Конфедерация сработала чуть более тонко с его отцом. Увы, история не терпит сослагательного наклонения.
     Моя старая память из прошлой жизни пыталась окунуть меня в омут воспоминаний. Голос в голове нашептывал, что Арктур Менгск та еще сволочь и предатель, что он тиран, какого сектор Копрулу еще не видел. Усилием воли я подавлял в себе эту «информацию» - я всё еще не был уверен, что это не моё безумие. Да и в любом случае верить стоит лишь своим глазам и ушам, а также объективной реальности, а не непонятным «сведениям из будущего».
     Пусть всё так и Арктур, вот ведь неожиданность, действительно властолюбивый подонок – мне-то что с того? Это что-нибудь изменит в моём отношении к нему? Да ни капли. Быть может он действительно в ближайшем будущем совершит ужасные вещи, но здесь и сейчас… он как-никак спас меня из лап Конфедерации, пускай и не из добрых побуждений. А как оно будет в будущем, мы еще посмотрим.
     - Арктур Менгск, - поприветствовал я его кивком головы.
     - Мистер Дюк, прошу вас, проходите, - жестом гостеприимного хозяина террорист указал на кресло напротив него.
     Капитанская каюта, в которой меня и принимал Арктур, была обставлена с поразительной роскошью: искусно вырезанная мебель из дорогих пород деревьев, различный антиквариат, вроде механических часов с кукушкой, мягкие кожаные кресла и всё такое прочее. Все было выполнено и обставлено со вкусом и напоминало спальни аристократов еще на Старой Земле, которые я видел в учебниках и документальных фильмах.
     - Зовите меня просто Крюгер, - поморщился я, садясь в предложенное кресло.
     Алан Дюк – такое имя дали мне родители при рождении. Забавно, я бы посмеялся над тем, что Эдмунд Дюк мой троюродный дядя, если бы были на это силы. Даже принадлежность к одной из Старых Семей не спасла меня от программы призраков. Ну а разве могло быть иначе, с другой стороны, если учитывать, что я в детстве потерял контроль над своей силой?
     - Понимаю, - улыбнулся Арктур, разливая в два стакана янтарный напиток с резким запахом. – Должно быть, это огромный шок – вспоминать свою прошлую жизнь заново. Помню, Керриган целую неделю отходила после операции.
     - Откуда вы вообще узнали, как снять с призрака блокировку и нейтрализовать ингибитор?
     - Нет ничего проще: пусть меня и называют террористом, но «Сынам Корхала» очень многие сочувствуют. Наша борьба против диктатуры Старых Семей находит живейший отклик во всех слоях угнетённого населения, так что у меня много друзей и сторонников даже в верхах Конфедерации. Выяснить некоторые секреты программы «Призрак» не составило для меня труда в своё время. Тем более, я специально потратил много времени, чтобы найти по этому проекту информацию: как вам известно, моего отца убил призрак, и я не желал себе такой же участи. Сара рассказала вам про… некоторые осложнения?
     - Какого рода «осложнения»?
     - Мои люди сняли большую часть химических и психологических блокировок, а также нейтрализовали действие неврального ингибитора, но какая-то часть заложенных в вас программ осталась. Увы, я не всемогущ и имеющейся у меня информации по призракам позволяет мне освободить лишь в такой мере. Какая-то часть ограничений, установленных Конфедерацией, всё еще на вас действует.
     - И что это за ограничения?
     - Это мне неизвестно, к сожалению.
     - И вы не боитесь, что я внезапно начну убивать всех вокруг, если услышу какое-нибудь кодовое слово? – уточнил я.
     - Блокираторы работают не так, мистер Крюгер, - легко рассмеялся Менгск. – Они ограничивают ваши возможности и… независимость. Свободу выбора я вам вернул, остальное же… Хм, скажем так, когда Конфедерация падёт, мы получим доступ ко всей секретной информации. И тогда я смогу полностью исправить тот вред, что вам нанесли.
     Ага, вот мы плавно и подошли к вербовке.
     «Менгску нельзя верить!» - кричало подсознание, снова и снова показывая картинки из компьютерной игры далёкого прошлого.
     То, что ему нельзя верить, я и так знал. Но какой у меня был выбор? Кто я в этом мире? У меня нет связей, нет друзей, нет денег. Даже оружия нет! Мне просто некуда пойти. Тем более, кем бы Арктур ни был… а я ему должен. Так что, какое-то время я не видел ничего плохого в том, чтобы поработать на «террориста номер один». К тому же, судя по моей памяти, он должен победить. Вот еще заодно и с воспоминаниями разберусь – проверим на практике правда они или это всё безумные фантазии.
     А пока буду работать на Менгска, обзаведусь полезными знакомствами, пополню свой арсенал и, кто знает, может быть даже свой небольшой кораблик заимею. И вот тогда, когда я у меня будет надёжный тыл – поминай как звали.
     - Вербовать будете? – не удержался от улыбки я.
     - Именно это я и хотел сделать, - не стал отпираться Арктур. – Я заготовил целую речь про общего врага в лице Конфедерации, про справедливое возмездие, про высшую цель, про братство, равенство и свободу… И много чего еще. Но вам, как я вижу, всё это не особо интересно. Или всё же желаете её прослушать, мистер Крюгер?
     - Как-нибудь в другой раз. С чего мне начать?
     - С восстановления. Снятие блокираторов болезненный процесс, и я это прекрасно понимаю. Отдохните, пока есть возможность, освойтесь со своими новыми возможностями. Скоро мы перейдём к активным действиям и времени на отдых уже не будет.
     Арктур встал, и я поднялся вслед за ним.
     - Хочу сразу прояснить один момент, - внес ясность я, - я с вами до победы над Конфедерацией. А дальше… посмотрим, но ничего обещать я не буду.
     - Большего я и не прошу, - Менгск протянул руку, и я её пожал. – Добро пожаловать на борт, мистер Крюгер.
     В одном Арктур был прав: у нас действительно был общий враг, которого мы оба ненавидели всей душой – Конфедерация.
     В свою каюту я вернулся лишь через час, устроив себе небольшую экскурсию по кораблю. В целом, «Гиперион» оказался более современным, чем «Норад-II». Вот только экипаж… Нет, по первому впечатлению он был хорош. Но они и рядом не стояли с солдатами Дюка. Да и оснащение было куда как хуже, чем у военных Конфедерации: устаревшее оружие, боевые скафандры не первой свежести, ограниченный боезапас... Впрочем, ничего удивительного для нелегальной группировки террористов.
     Пока что каюта моя была не обставлена, но я намеревался исправить этот недостаток в ближайшее время.
     Бортовое время уже было позднее, да и я всё еще чувствовал слабость, так что было наслаждением улечься на кровать и попытаться заснуть.
     Я всё еще не понимаю, кто я, но уже знаю, что мне делать. Хотя бы примерно.

Глава V. Запас карман не тянет.

Примечание к части

     Глава "проходная" и потому такая небольшая. Плюс, своего рода эксперимент по описанию "будней" ГГ и других персонажей. ГГ: http://starcraft.7x.ru/images/articles/field-manual-rus/sc2fm_spectre.png https://img00.deviantart.net/fcb4/i/2010/242/8/9/starcraft_ii_spectre_by_zergrex-d2xo5bp.png Сара Керриган: http://starcraftwars.ru/wp-content/uploads/SarahKerrigan_SC2_Art1.jpg
     - Сосредоточься, - наставляла меня Сара, наблюдая за моими попытками с помощью псионики собрать тренировочный шар, состоящий из пятидесяти элементов, - твои силы никуда не делись, с них лишь сняли ограничения.
     - В этом-то и проблема.
     Призраков обучали на совесть контролировать свои силы. Вот только Конфедерация серьёзно опасалась, что псионика окажется слишком сильной, поэтому у каждого призрака в голове и стоял невральный ингибитор, урезающий его возможности.
     В основном, силы призрака были направлены на увеличение своих физических возможностей и телепатию. Крайне редко нами применялся телекинез. Но на этом – всё.
     Уникума, вроде Керриган, конечно учили куда большему числу навыков… И именно поэтому она сейчас учила меня.
     - Я с тренировочными шарами уже лет десять дела не имел, - сказал я, тщетно пытаясь соединить два элемента между собой.
     Эти шары были специально придуманы для тренировки контроля над псиоными силами и состояли они из разных по размеру и прочности элементов. Сара собирала такой секунд за пять. Я – возился уже десятую минуту.
     - Эти части друг к другу не подходят, - соизволила сообщить мне девушка, вдоволь налюбовавшись тем, как я бессмысленно с ними вожусь.
     Меня охватила злость на проклятый шарик, Конфедерацию, собственную псионику, не желающую меня слушать… Два неподходящих элемента вдавились друг в друга, спрессовываясь в единую деталь.
     - Ингибитор так же подавлял чрезмерную агрессию, - прокомментировала Сара мои действия. – Тебе придётся заново учиться брать под контроль эмоции. В бою лишняя вспышка злости может стоить тебе жизни. Или хуже – стоить жизни другим.
     - Я привык работать один. Как правило, от моих действий зависят только жизни врагов.
     - Отвыкай, - девушка спрыгнула с ящиков и подошла ко мне, - в «Сынах Корхала» много командной работы и тебе часто придётся действовать с другими людьми. Знаю, это непривычно, мне тоже потребовалось время, чтобы научиться работать в команде… Но ты справишься.
     Сара за несколько секунд собрала и разобрала шар, над которым я столько мучился. В процессе она выпустила несколько… молний из своих рук. Совсем маленьких, но ничего подобного я еще не видел.
     - Псионика не ограничивается усилением, телекинезом и телепатией, - пояснила она на мой удивленный взгляд. – Протоссы, как стало известно из надёжных источников, используют псионическую энергию совсем не так, как люди. Они творят с её помощью удивительные вещи: клинки из чистой энергии, энергетические щиты, могут сотворить целый псионный шторм, уничтожающий всё вокруг!.. Я сама только начала раздвигать привычные рамки своих возможностей и особых успехов пока не добилась… Но только представь, на что мы можем быть способны теперь, скинув оковы Конфедерации! Но сперва, конечно, тебе надо на достойном уровне овладеть телекинезом. На большее тебе замахиваться рано. Надеюсь, мой рассказ послужит тебе хорошей мотивацией проявлять больше усердия в развитии своих навыков.
     Протоссы… Я «помнил» из прошлой жизни кое-что про них. И да, Керриган была права: их возможности были удивительны. Вот только я сильно сомневаюсь, что когда-нибудь смогу нечто подобное. Сара сможет, она многократно сильнее меня. Хотя, кто знает…
     - Тебе нравится здесь? – решил я спросить Сару на отвлеченную тему, одновременно соединяя телекинезом между собой детали шара по новой.
     - В смысле, в «террористической» группировке? Здесь лучше, чем на поводке у Конфедерации. Не всё идеально, конечно, но люди по большей части здесь собрались неплохие. Все они пострадали от действий конфедератов так же, как я или ты. Их нельзя назвать добрыми, но… Они люди. Со своими недостатками и достоинствами.
     - И они не шарахаются от тебя, как от прокажённой?
     - Раньше шарахались. Но потом привыкли и поняли, что псионики это не сумасшедшие убийцы с паранормальными способностями, жаждущие крови, как представляет нас Конфедерация. Некоторые и до сих пор боятся, но в основном того, что я узнаю их маленькие грязные секреты, прочитав их мысли. Наивные так усердно думают о них, что я просто не могу заглушить это. Я не рассказываю им, что они сами выдают свои тайны – незачем порождать новые «страшные» слухи о ручном телепате Менгска.
     - Как вообще получилось, что ты стала одним из высших офицеров «Сынов Корхала» и правой рукой их лидера?
     Сара, одетая в стандартный комбинезон призрака, выглядела шикарно. Длинные рыжие волосы (в бытность призраком она носила короткую прическу), зелёные глаза, чуть широковатый рот, вздернутый нос – её можно было назвать по-настоящему красивой девушкой без всяких скидок.
     - Мы пришли к соглашению. Понятное дело, я далеко не сразу стала доверенным лицом. Но мы оба ненавидим Конфедерацию, да и мне деваться было некуда, так что я стала… работать с особым рвением. Поражение Конфедерации означает свободу для меня. Если Менгск победит, мне больше не придётся бояться, что конфедераты доберутся до меня и снова сделают своей куклой. Я много трудилась над своим текущим положением… Ну, ты знаешь, со способностями призрака это было легко. Я дала Арктуру возможности вычистить свои ряды – ни один предатель или шпион не могли укрыть от меня своих мыслей. И это не говоря про то, что призрак способен зачистить базу врага, украсть нужную информацию и уйти незамеченным. Мой карьерный рост… был быстрым. Арктур стал мне доверять.
     Если Керриган смогла «адаптироваться», то смогу и я. Самой большой опасностью для меня в будущем будут лишь мои бывшие коллеги. И то непонятно: знает ли Конфедерация про моё дезертирство или меня списали как пропавшего без вести?
     - А что будет дальше, Сара? – спросил я.
     - Дальше?
     - Когда Менгск победит и возьмёт власть в свои руки, он ведь к этому стремится, что будет дальше? Как ты планируешь жить в будущем?
     Сара озадачено посмотрела на меня, и я понял, что раньше она этим вопросом не задавалась. Призраки были исполнителями, пускай нам и приходилось периодически проявлять творческий подход к выполнению задания, но в первую очередь мы всё же выполняли приказы. Когда на протяжении всей жизни делаешь то, что тебе говорят другие, волей-неволей теряешь способность самостоятельно решать свою судьбу.
     Это еще мне повезло с Другим и его якобы прошлым – проблем с самостоятельностью я не испытывал.
     А вот Сара должно быть была в ужасе от перспективы оказаться предоставленной самой себе.
     - Я еще об это не думала, - наконец ответила она, - рановато строить планы. Конфедерация еще цела и у нас появилось целых два новых и грозных врага. Для начала стоит пережить всё это, а потом… Ну, что-нибудь решу. Как насчёт тебя? Ты уже решил, чем займёшься после победы?
     - Жить буду. Просто жить. Улечу на какую-нибудь далёкую планету, построю ферму и плевать мне на политику, войны и прочую чепуху. Не хочу больше быть чей-то пешкой в «большой игре», хватит с меня этого. Буду выращивать кукурузу и виноград, делать домашнее вино и периодически отстреливать местную фауну, когда будет становиться скучно.
     Впервые за время с нашей встречи на Мар-Саре, Керриган искренне и громко рассмеялась. Улыбка делала её лицо еще красивее, так что я невольно залюбовался, совершенно не обижаясь на смех.
     - Прости, - выдавила из себя девушка, утирая проступившие слёзы, - просто представила тебя фермером. Ты это серьёзно?
     - А почему нет? Стану хозяином самому себе, и никто не будет мне больше приказывать. Тихая и спокойная жизнь, наполненная благородным трудом – что в этом плохого?
     Память снова услужливо начала пихать мне картины возможного будущего: разорённые планеты, миллионы убитых людей, зараза зергов везде… Нет, не было ни одного убедительного свидетельства, что это правда, а значит я не поддамся этим «воспоминаниям».
     - Говоришь прямо как старик, - фыркнула Сара.
     - Может быть, так оно и есть, - ответил я, прикидывая, что вместе с прошлой «жизнью», если это не плод моего воображения, я прожил больше шестидесяти лет в сумме.
     По-моему, отличный возраст, чтобы уйти на пенсию.
     - Разве ты сама не устала от всей этой войны, этих убийств? Конфедерация уже забрала двадцать лет наших жизней. Ты хочешь добровольно отдать оставшиеся режиму, который установит Менгск?
     Сара не ответила, но по лицу её я видел, что она задумалась. Возможно, жизнь фермера по сравнению с «приключениями» выглядит не так впечатляюще, но она была куда менее кровавой.
     - Может ты и прав, - неуверенно сказала Сара, - но это всё равно дело будущего, до которого мы можем и не дожить… если ты не возьмешь контроль над своей силой!
     Шар, который я почти собрал, вновь разлетелся на десятки деталей.
     - Давай по новой! Сосредоточься!
     ***
     Несмотря на небольшие проблемы с псионикой, я был готов к работе, ведь повышать свои физические показатели я мог, другие навыки диверсанта и убийцы тоже никуда не делись, а значит держать меня на корабле безвылазно не было смысла. Сара так не считала, но Менгск был согласен именно со мной.
     К сожалению, всё моё снаряжение осталось на Мар-Саре: Керриган решила не рисковать и не тратить время на поиск жучков в моих вещах, так что просто срезала всё лишнее, оставив меня в одних трусах, и бросила казённое имущество на планете. Неприятно было думать, что я без сознания и почти полностью голый болтался на «Стервятнике» сзади, а потом в таком виде Сара принесла меня на корабль… Надеюсь, этого никто не видел.
     Как Менгск и сказал, у него было много «друзей» в Конфедерации, но еще больше их было в Протекторате, который я не так давно навестил с дружеским визитом. Эти самые друзья снабжали революцию Арктура всем необходимым: ресурсами, оружием, людьми. Однако всё равно «Сынам Корхала» было этого мало, так что они не стеснялись красть материальные ценности, например, технику и оружие, у той же Конфедерации.
     В общем говоря, закрома «Гипериона» были полны всякого добра и Менгск позволил мне самостоятельно выбрать себе снаряжение. И подогнать его под себя, разумеется.
     В сопровождение по складам «Гипериона» мне выдали Льва Кагановича, начальника снабжения флагмана «Сынов Корхала». Я, конечно, пытался отговорится, ведь у него и без меня должно быть много работы, но Менгск настоял. Арктур сказал, что снаряжение призраков, добытое в бою или полученное от «спонсоров», хранится в закрытой секции склада, куда доступ имеет только он сам и Каганович.
     Сопровождать меня лично лидер террористов не мог, вот и получилось, что идти предстояло с начальником снабжения.
     Лев Каганович уже ждал меня на складе, сидя на стуле и возясь с винтовкой. Заметив меня, он перебросил оружие мне:
     - Что скажешь о ней?
     - Картечный карабин К-10, модель «Марк V», - ответил я, рассматривая оружие, - стандартное вооружение призраков. Калибр двадцать пять миллиметров, снайперский прицел с автокоррекцией весь в царапинах, компенсатор отдачи изношен, требуется ремонт. Глушитель… на помойку, без вариантов. Сколько выстрелов из неё сделали? Сто тысяч? В целом ствол изношен, за карабином явно не особо хорошо следили.
     - Нашли на складе у одних пиратов, чью базу мы недавно уничтожили, - пояснил Лев, забирая винтовку из моих рук, - там такого барахла было полно. Я хотел всё списать в утиль, но Менгск приказал привести оружие в норму… Вот как это привести в норму?
     Снабженец аккуратно положил карабин на стол и махнул мне рукой:
     - Ладно, пойдём, Арктур про тебя предупреждал.
     Каганович вёл меня по помещениям склада, заставленными ящиками самых разных размеров и маркировок. Были тут и с эмблемой Конфедерации, в больших количествах. Гранаты, мины, боеприпасы для всех видов техники и оружия. Даже не верилось, что у «Сынов Корхала» такие запасы. И это только на «Гиперионе», а сколько таких вот складов по всему сектору? Серьёзные намерения Менгска видны были сразу.
     Видимо моё первоначальное впечатление, что ресурсы повстанцев-террористов были сильно ограничены, оказалось неверным.
     - Вот и пришли, - сказал мой сопровождающий, открывая бронированную дверь, ведущую в отдельное помещение. – Затаривайся, парень, сегодня действует стопроцентная скидка на все товары.
     Оно было гораздо меньше остальных секций склада, но заставлено было куда более ценным оборудованием. Оказавшись внутри, я сразу почувствовал себя, как дома.
     На стеллажах и полках лежало самое разнообразное снаряжение призраков: от ботинок до оружия. Ну прямо именины сердца!
     - И я могу взять всё, что захочу? – на всякий случай уточнил я.
     - К моему огромному сожалению, да, - с интонацией «подавись моим добром» ответил Каганович.
     - Мне дважды повторять не надо.
     Первым делом я подобрал себе по размеру комбинезон из нановолокна чёрного цвета из, судя по маркировке, Протектората. Выглядел он совсем новым, словно сразу с завода попал на склад «Гиперион». Впрочем, возможно именно так оно и было. И белые руны будут хорошо на нём смотреться.
     Следом я подобрал пару шумопоглощающих ботинок с броней, защищающей ноги до бедра. Эта броня не защищала от выстрелов или взрывов, но это было и не нужно. Основной её функцией была защита ног от окружающей среды, вроде радиоактивных луж, болот, химических отходов и так далее. Если же глубина опасной среды будет выше бедра… то в такую лучше и не лезть.
     А еще ботинки отлично глушили звук шагов, позволяя не беспокоиться о необходимости красться на цыпочках. Можно было даже бежать, не издавая при этом ни звука.
     Следом пришел черед брони. Каганович помог мне выбрать и подогнать по размеру бронежилет, менее защищенный, чем был у Конфедерации, но зато более легкий и компактный – поверх него я легко смог надеть разгрузку с множеством подсумков, и от неё пользы было больше, чем от брони. В конце концов, лучшая защита – это просто не давать врагу в тебя стрелять. Или хотя бы попадать.
     Так же я выбрал себе пояс с подсумками, опять же только ради них.
     Выбрать шлем оказалось труднее всего. На складе было много вариантов, но это всё были либо сильно устаревшие модели, либо плохо работающие. После долгих поисков и многочисленных жалоб Кагановича, который и вовсе не видел ни в чем проблемы и хотел всучить мне первое попавшееся барахло, я всё-таки нашёл вариант, который меня полностью устроил.
     Шлем производства Кел-Морианского Синдиката был довольно старым и относился еще ко временам до Войны Гильдий. Но тем не менее, был он в отличном состоянии было видно, что им если и пользовались, то очень бережно. В нём меня в первую очередь заинтересовала дыхательная маска и воздушные фильтры. Синдикат занимался в основном шахтёрскими делами и поэтому в защите дыхательных путей разбирался больше, чем остальные, иначе в шахтах на зачастую агрессивных планетах и не выжить.
     Более того, шлем был полностью герметичным и запаса воздуха в небольшом баллоне, отлично умещающемся на поясе за спиной, хватало на час. Можно было даже в открытом космосе действовать, не говоря уже о планетах с агрессивной средой.
     Системы шлема были стандартными для призраков: встроенное увеличение, дисплей с информацией об окружающей местности, вроде скорости ветра, составе атмосферы, температуры и всё такое прочее, а также ряд других программ и гаджетов, необходимых в работе призрака.
     Отдельно мне в шлеме понравилось то, что визор можно было поднять наверх, оставляя глаза открытыми. Это позволяло экономить заряд батареи шлема, когда он не требовался, и давало возможность дать глазам отдохнуть, так как если долго смотреть на окружающий мир через линзы шлема, со всей подаваемой шлемом информацией, то глаза начинали уставать и взгляд замыливался. Раньше, чтобы избежать этого, мне приходилось полностью снимать шлем. Теперь же будет гораздо проще.
     Последним элементом моего нового костюма стали бронированные перчатки. Как и в случае с ботинками, их главной функцией была защита рук не от взрывов и пуль, а от химического, электрического и прочих видов воздействия. В этих перчатках я без боязни мог засунуть руку в бочку да хоть с кислотой и ничего бы им не было. Или схватить оголённый провод.
     - Ну, всё? – нетерпеливо спросил Каганович, когда я закончил с примеркой костюма и приведением всех систем шлема в рабочее состояние.
     - Теперь самое главное – оружие.
     Выбор оружия на складе был весьма велик: винтовки, автоматы, пулемёты, дробовики, гранатомёты и пистолеты. Было из чего выбирать.
     Оружие по большей части так же было довольно устаревшим, но в целом вполне достойно сохранившимся. Попадались правда совершенно безумные экземпляры с кривой маркировкой и явно кустарного производства. Что это были за чудовища и как они сюда попали – тайна, покрытая мраком.
     Например, я нашёл автоматическую гаусс-винтовку откровенно убогого вида, стрельба из которой однозначно ничего хорошего для стрелка не принесёт.
     - Почему ты это не выкинешь на помойку? – спросил я Льва, демонстрируя ему оружие. – Это же мусор, который только врагам отдать можно, чтобы они поубивали друг друга в попытках пострелять из этого ужаса. Или это особо ценный раритет, с которым, судя по виду, еще в Войны Объединения воевали?
     - Не положено, - пробурчал снабженец, отбирая автомат и заботливо возвращая его на место. – Желающих присоединиться к «Сынам» много, а оружия на всех не хватает!
     - Это нельзя назвать оружием, - повторил я. – Автомат старше нас обоих вместе взятых. Старьё, одним словом.
     - Много ты понимаешь. Нормальное оружие, сгодится, надо только пару частей заменить на лучшие по качеству. Машинка, проверенная временем, а не «старьё»! С ним Вашингтон брали, Пекин брали, еще и Тарсонис возьмут, вот увидишь!
     Ограничений на моей псионике больше не было, так что я легко читал мысли всех окружающих меня людей и Каганович не стал исключением.
     - Да тебе просто жалко этот мусор выкидывать! – понял я.
     - Жалко у пчёлки, - огрызнулся Лев, - всё-то вы, молодые, мусором называете. Это не «жалко», а бережливость! А ну как срочно потребуется много оружия, чтобы вооружить новую ячейку сопротивления, а? Где тогда его брать? Может быть ты у нас мастер-оружейник и можешь в корабельной мастерской промышленное производство качественного вооружения наладить?
     - А что, мастеров на «Гиперионе» нет и оружие не делают?
     - Ну, делают, - нехотя признался Каганович, - но всё равно – это стратегический запас! Есть и пить не просят, тащим не на себе, так чем ты тут недоволен? Бери оружие и иди-ка ты… занимайся чем-нибудь. А у меня обед скоро. И переучёт.
     Ладно, в конце концов Менгск этого человека не просто так начальником снабжения поставил, значит дело тот своё хорошо знал. Пускай будет на складе любой бесполезный мусор, мне-то что. Я сюда определенно не за ним пришёл.
     Мой выбор остановился на вполне стандартном и привычном карабине К-10 для боя на средней и дальней дистанции, а также на дробовике СР-8, точно такой же, какой был у Гюнтера. Обычно я никогда не брал на задание два вида оружия, но теперь времена изменились: карабин был не особо эффективен против зергов, а именно они, по моему мнению, на данный момент представляли наибольшую угрозу. Да и протоссы, как мне уже рассказали, любили лезть в ближний бой.
     Так же я подобрал себе хороший нож из неостали и пистолет ТУЗ-49 с магазином на десять патронов. Конечно, вряд ли я буду его использовать, разве что чтобы застрелиться, но на всякий случай лучше было иметь его под рукой.
     Боеприпасов и гранат я и вовсе набрал две сумки, от вида чего Каганович схватился за сердце и провожал их с великой тоской во взгляде. Конечно, столько мне было не нужно, у меня банально они все не поместятся в разгрузку и подсумки… Но Лев правильно сказал: запас карман не тянет.
     Пока я возвращался в свою каюту, всё еще не имеющую никакой мебели кроме кровати, мне пришло сообщение от Менгска – он собирал военный совет на капитанском мостике. Кажется, что-то намечалось.

Глава VI. Антига Прайм.

     - Антига Прайм, господа, - Менгск указал на экран с изображением красно-бурой планеты, - именно это будет нашей следующей целью. Как нам стало известно, жители планеты уже давно выражали недовольство политикой Конфедерации. А в последнее время те и вовсе озверели из-за появления зергов и протоссов.
     Антига Прайм. Что я знал об этой планете со времен обучения в Академии?
     Когда-то большую часть, или даже всю, её поверхности занимал океан. Но с тех пор прошли тысячелетия и теперь Антига Прайм была сухим и практически безжизненным миром. От флоры остались лишь небольшие кустарники и пурпурные цветы, а от фауны – только кости морских обитателей и мелкие звери в очень небольших количествах. Конечно, колонисты завезли кое-каких животных, в основном домашний скот, но их было крайне мало из-за непригодности планеты к сельскому хозяйству.
     Единственное, чем ценна была планета – это огромные залежи минералов. И, возможно, Менгск имел еще какие-то цели.
     В моей памяти из «прошлой» жизни была информация о том, что якобы должно произойти. Восстание на Антиге Прайм, падение «Норада-II» и последующий переход Дюка на сторону «Сынов Корхала», появление зергов и устройство под названием «пси-излучатель».
     Это хороший шанс проверить, являются ли эти воспоминания правдой или нет. Моё участие вряд ли как-то изменит последующие события, так что как минимум часть из них должна произойти. Если всё окажется ложью, то я просто перестану обращать на эти назойливые воспоминания внимание. Если же правдой…, то придётся что-то с этим делать, ведь игнорировать это знание «будущего» я просто не смогу.
     - Я хочу, - продолжал Менгск, - чтобы капитан Рейнор помог антиганцам поднять мятеж на планете. Дело осложняет эскадрон «Альфа», чьи подразделения заняли ключевые точки на поверхности.
     - С удовольствием, сэр, - ответил Джим.
     Джим Рейнор был… славным парнем. Типичный ковбой прямо из старых фильмов с Земли: честный, отважный, прямолинейный, самоуверенный и нахальный. На первый взгляд он мог показаться не самым приятным человеком, но стоит с ним только пообщаться, как сама собой возникает симпатия к этому человеку.
     А еще он был опытным командиром и бойцом, пользовавшийся заслуженным уважением беженцев с Мар-Сары, чьим шерифом он до всей этой истории и являлся. Не удивительно, что Менгск дал ему звание капитана в своей организации и поставил командовать бывшим ополчением Мар-Сары.
     Можно сказать, что как человек, Рейнор мне нравился.
     - Лейтенант Крюгер, для вас будет специальное задание, - обратился ко мне лидер повстанцев. – База местного ополчения, на котором и будет поднят мятеж, расположена недалеко от базы «Альфы». Конфедераты не могут не ответить на восстание, а значит мы должны будем уничтожить её. Проблема в том, что базы разделяет река. Дюк имеет подавляющее превосходство в космосе, но в воздухе мы можем с ним поспорить. Вашей задачей будет вывести из строя башни ПВО, расположенные по периметру базы, чтобы наши «Миражи» и транспортники могли подлететь к позиции врага.
     - Их можно использовать, чтобы уничтожить авиацию конфедератов, - заметил я. – Недолго, но кое-что сбить успеем, да и пару минут неразберихи создать можно.
     - Вы можете обеспечить захват башен ПВО? – Арктур смотрел на меня очень внимательно, ожидая моего ответа.
     - Дайте мне пару ребят, которые справятся с наведением, и транспорт для эвакуации, а об охране и операторах башен я позабочусь сам. Когда закончим, я подорву ПВО.
     - Хорошо. Так даже лучше. Я выделю вам солдат и шаттл для отхода. Мистер Либерти, а вы не желаете присоединиться к капитану Рейнору?
     Майкл легко вошёл в окружение Менгска. Точнее, сам Арктур его туда ввёл, изначально желая видеть журналиста в рядах своих сторонников. И я, и даже Рейнор оказались на «Гиперионе» только из-за Либерти. Менгску были нужны не только таланты журналиста, в том числе его красноречие, но и репутация честного правдолюба, которую он заработал за долгие годы.
     К чести Майкла, он не позволял пользоваться собой для откровенной пропаганды, ограничиваясь лишь максимально объективными статьями о происходящих событиях и интервью с Арктуром. Но даже этого было достаточно в сложившихся обстоятельствах – хоть UNN не публиковали статьи Либерти и его записи, но они всё равно попадали в сеть и распространялись среди людей.
     И Конфедерация в этих материалах выглядела донельзя скверно.
     - Наверное, вы забыли, Арктур, - ответил журналист, - но я всё еще не работаю на вас.
     - Мне кажется, сейчас вы вообще ни на кого не работаете. Мне лишь казалось, что это заинтересует вас с профессиональной точки зрения…
     - И?..
     - И вашего бойкого языка окажется достаточно, чтобы убедить сомневающихся антиганцев сбросить оковы.
     Менгск знал на что давить. Все видели, как Конфедерация относится к гражданскому населению: планеты двух миров были уже оставлены ими и уничтожены зергами или протоссами. Спаслись лишь те, кто согласился принять помощь «Сынов Корхала». И теперь Либерти в лепёшку разобьётся, чтобы убедить как можно больше людей перейти на сторону бунтовщиков.
     И его слов может оказаться вполне достаточно.
     - Я уже отправил на планету своего самого лучшего офицера, - сказал Менгск, получив молчаливое согласие Либерти. – Она провела разведку местности и будет ждать вас на месте. Однако, будьте крайне осторожны, друзья мои. Лейтенант Керриган нашла следы присутствия на планете зергов: убитый скот, таинственные исчезновения, слухи о неведомых монстрах. Этого мало для паники, но на Чау-Саре и Мар-Саре всё начиналось точно так же. И если на Антиге Прайм есть зерги…
     То скоро заявятся и протоссы. Времени у нас очень мало.
     ***
     Менгск отправил со мной пятерых морпехов. Вполне достаточно, чтобы выполнить поставленную задачу. Как я понял, эти парни были с Мар-Сары и присоединились к «Сынам Корхала» вместе с Рейнором. Поговорить с ними толком не удалось – был занят изучением карт, что прислала Керриган, вырабатывая план предстоящей операции.
     Только представился, познакомился с пилотом нашего транспорта «КЭ-33» по имени Хэйли и обозначил предстоящую задачу. Парни не выглядели напуганными, ведь я объяснил, что самая опасная часть работы ложится на меня, но и особым энтузиазмом не лучились. Всё же не умею я с людьми работать – в Академии таким тонкостям не учили.
     Сообщение, что на планете есть следы присутствия зергов заставляли морпехов нервничать, и это пока полностью укладывалось в моё «знание» будущего. Посмотрим, что будет дальше.
     - Расчётное время прибытия пять минут, мальчики, - раздался в наушнике жизнерадостный голос девушки-пилота, которая не стесняясь получала удовольствие от полёта, - пристегните ремни, поправьте подгузники и приготовьтесь – посадка будет резкой и стремительной.
     Ничего нового – так меньше шансов, что радары конфедератов нас засекут. Я сам настоял на таком типе приземления, а Хэйли и рада была согласиться. Я не переставал ловить её полные восторга мысли – девушка была настоящим адреналиновым маньяком и это заставляло беспокоиться об успехе операции. Всё же мне был ближе равнодушный и холодный подход профессионала, а не безумный энтузиазм и радость от близкой опасности.
     - Дорогой балласт, если вы до сих пор не пристегнулись – теперь это исключительно ваши проблемы.
     Резкий уход крутое пике вдавил меня в кресло с огромной силой. Морпехам было полегче – переносить перегрузки в боевом скафандре, по сути являющемся силовой броней, было куда легче, чем в комбинезоне призрака. На моё счастье, нас в числе прочего обучали переносить самые жесткие перегрузки на пределе наших сверхчеловеческих возможностей.
     Но всё равно было неприятно.
     Наушник чуть не разорвался от безумного «Юху!» от пилота – Хэйли была в своей стихии и ей это нравилось.
     - Идём на рекорд! – восторга в голосе пилота было столько, что у меня зубы свело от боли.
     - Младший лейтенант, держите себя в руках! – выдавил я из себя, осаждая чересчур увлекшуюся девушку. – У нас задание, а не соревнование по скоростному спуску с орбиты!
     - Есть, сэр, так точно, сэр, виновата, сэр! – выпалила на одном дыхании пилот, чуть-чуть выравнивая челнок.
     Следует признать, на поверхность мы спустились действительно очень быстро, хотя от стиля пилотирования Хэйли даже морпехов проняло – трое из них не сдержали порывов своих желудков и их вырвало прямо на пол трюма.
     Убедившись, что все целы, я первым спрыгнул на землю, сканируя окрестности.
     Чисто.
     Причем, чисто было и буквально – широкие и абсолютно пустые равнины Антиги просматривались на сотни метров. Хорошо для быстрого передвижения, плохо для скрытности. К счастью, в районе операции были холмы, значит и спрятаться от прямого взгляда с земли было можно. Но если объявится авиация конфедератов раньше, чем мы захватим ПВО – нам конец. Эта миссия изначально была опасной.
     Причем я скорее всего спасусь благодаря маскировке… А вот следующим за мной морпехам – конец без вариантов. Кажется, я начинаю находить плюсы в работе в одиночку, без груза ответственности в виде чужих жизней. И ведь раньше мне уже доводилось действовать в составе другого подразделения, чаще всего в роли поддержки, но тогда я из-за блокираторов не чувствовал никакого страха за жизни других. Мне было просто наплевать.
     А теперь эмоции и разум ничто не сдерживало, вот и лезли в голову дурные мысли, которые приходилось гнать.
     До цели мы добрались с небольшим опозданием: пришлось сделать небольшой крюк, чтобы зайти на позиции ПВО со стороны холма, максимально долго находясь вне поля зрения врага. Своих морпехов я оставил позади, решив для начала в одиночку, под маскировкой, проверить окрестности и наметить дальнейший план действий.
     Я залёг на холме возле жухлого кустарника, чтобы иметь лучший обзор.
     Башни ПВО было видно сразу – трудно не заметить трёхметровые вышки с ракетными турелями. Было их три штуки и вокруг крутилось, охранением я это назвать не мог, пять солдат.
     Конфедераты были расслаблены и вряд ли ожидали нападения или восстания местных. Я не слышал их разговоры, но «слышал» их мысли. И были они вполне обычными: о выпивке, о женщинах, о «сволоче-сержанте» и другая неинтересная ерунда. Даже забрала скафандров у всех пятерых не были опущены в боевое положение.
     Что говорить, если даже операторы башен были не на своих боевых постах, а сидели вокруг разведённого костра, периодически прикладываясь к своим флягам.
     А ведь у нас тут война вообще-то идёт.
     - Приготовьтесь, - сообщил я ожидающему отряду, - по команде бегите к башням со всех ног. Сразу приготовьте взрывчатку. У нас будет не больше пяти минут.
     Я наметил цели: на то, чтобы перестрелять караульных, у меня уйдёт не больше двух секунд. Еще одна на операторов ПВО. Они ведь даже не успеют понять, что случилось.
     - Мы на позиции, - раздался на общем канале голос Рейнора, - Керриган заходит в командный центр!
     Отлично, значит пора и нам приниматься за дело.
     - Пошли! – скомандовал я в свою очередь бойцам.
     Восемь выстрелов я сделал даже меньше, чем за три секунды, попав каждому противнику прямо в лоб. Мгновенная и милосердная смерть, особенно учитывая нынешнюю ситуацию в секторе, когда человека запросто могли сожрать заживо.
     Морпехи уже бежали по холму прямо к башням, на всякий случай контролируя упавшие тела конфедератов. Трое из бывших ополченцев были специалистами по ПВО, они и залезли в башни, приводя её системы в боевую готовность. Остальные в это время минировали орудия.
     Расчёт был на то, что, получив сигнал тревоги с базы ополчения, где Сара сейчас вырезает штаб полный офицеров Конфедерации, враги поднимут в воздух авиацию и отправят её на мятежников. Вот тут-то мы их и подловим прямо на взлёте.
     - Есть цели на радаре! – радостно закричал один из зенитчиков, развернув башню по направлению к базе Конфедерации. – Готовы открыть огонь!
     - Не жалейте боеприпас, ребята, огонь! – приказал я. - Хэйли, ты нужна нам прямо сейчас!
     Воздух тут же наполнился рёвом стартующих и улетающих вдаль ракет. Боезапас, как я и сказал, парни не жалели, за секунды выпуская всё, что было предназначено для многих часов боя. Ни о какой точности и говорить не приходилось, но при таких количествах она была и не нужна.
     Всё вокруг окутал густой белый дым, сквозь который не было видно ничего на расстоянии вытянутой руки. И это послужит отличной дымовой завесой на тот случай, если конфедераты будут быстрее с ответным ударом, чем я рассчитывал.
     - Всё, отстрелялись! – доложил всё тот же зенитчик.
     - Отряд, собраться! Отходим к точке эвакуации! – скомандовал я.
     - Чёрт, нихрена не вижу из-за этого дыма!..
     - Ковальский, дубина, иди ровно по прямой от башен! По прямой! Твою же мать, просто иди за мной…
     - А здорово постреляли, а? Я как минимум трёх сбил! Ми-ни-мум!
     - Пф, нашёл чем хвастать. На мой счет десять запиши.
     - Ага, звизди больше…
     Я не стал мешать парням сбрасывать адреналин, им нужно было выговориться. Всё же они вчерашние ополченцы, а не кадровые военные, и подобные задания для них были в новинку. Меньше месяца назад они охраняли фермы и гоняли сусликов по пустошам, а сегодня их планета уничтожена, сами они повстанцы и должны убивать конфедератов… Да, им определенно нужна была разрядка в виде плохих шуточек друг над другом.
     - Карета подана, парни! – весело закричала по рации Хэйли, приземляясь с резким поворотом так, чтобы спущенный трап оказался прямо перед нами, и поднимая при этом огромное облако пыли.
     Морпехи двигались очень шустро, видимо не желая встречаться с подкреплением сил Конфедерации. Прежде чем подняться на борт, я активировал заложенную ранее под башнями взрывчатку. За спиной невдалеке прогремело три взрыва и я со спокойной душой прошёл на челнок, занимая место возле кабины пилота.
     Транспорт тут же взмыл в небо. Хоть оно и было чистым от присутствия врага, но всё равно следовало поспешить, а то мало ли Дюк решит направить в наш квадрат еще больше авиации с «Норада-II».
     - Рейнор, - я перешел на общий канал, - ПВО противника и часть его воздушных сил уничтожена.
     - Отлично! – отозвался бывший шериф моментально. – Рад слышать. У нас тут тоже всё идёт по плану: Либерти уболтал местных на открытый мятеж, и мы уже готовимся атаковать.
     - Лейтенант Крюгер, - вмешался в разговор голос Менгска, - отличная работа. Оставайтесь неподалёку от базы Конфедерации и будьте готовы вступить в бой вместе с бойцами капитана Рейнора.
     - Вас понял.
     В принципе это было ожидаемо. Потерь мой отряд не понёс, задачу свою выполнил, так зачем его отзывать, если намечается еще одна заварушка, в которой каждый человек будет на счету? Надо лишь определить место, где мы сможем оказать наибольшую поддержку.
     - Хэйли, что на радарах? – спросил я у пилота.
     - Всё чисто, вижу только наших на пятнадцать градусов, - отозвалась девушка. – Какие приказы?
     - Держись в безопасной зоне и в оба глаза следи за обстановкой. Так, парни! – я вернулся в трюм и обратился к морпехам. – У нас новая задача. Ополчение Антиги Прайм вместе с бойцами Рейнора атакуют базу конфедератов. Нам приказано оказать им поддержку, так что приготовьтесь к высадке.
     - Это всегда пожалуйста, - хохотнул сержант этого маленького отряда. – С зергами справились, неужели и конфедератам по голове не настучим?
     Морпехи его поддержали радостными возгласами.
     - Отставить смех, - осадил я бойцов, - нам предстоит сражаться не с тупыми животными, а с самым боеспособным подразделением Конфедерации. У нас получилось застать их врасплох, но больше они такого не допустят и драться будут до конца. Поэтому не расслабляйтесь, солдаты!
     Бравада после боя – дело безусловно хорошее и нужное. Но перед ним – крайне опасное. Бессмысленная похвальба и губительная храбрость ею вызванная может стоить жизни всему подразделению и успеха операции. Так что вернуть в реальность морпехов было просто необходимо.
     - Вы отлично справились с заданием, парни, - решил я смягчить эффект своих слов, - так давайте так же справимся и с этим. Я не хочу, чтобы сегодня кто-то из вас погиб, поэтому сосредоточьтесь, не теряйте бдительности и помните, чему вас учили. Действуйте слажено и не надо геройства. Конфедераты уже почти проиграли, осталось их только добить.
     Морпехи снова заулыбались, но выглядели всё равно серьёзными и собранными. Кажется, мне удалось их пронять. Удивительно, а ведь я слово в слово повторил слова майора Шторма из пропагандиского фильма Конфедерации «Они сражались за Тарсонис», который нам показывали инструкторы в детстве в целях воспитания в нас патриотизма.
     Ну а быть убедительным мне помогли уроки социальной мимикрии. Не сказать, что я был в этом хорош, но многого для этих вчерашних фермеров и не надо. Ну и телепатия позволяла отслеживать мысли морпехов и, соответственно, их реакцию на мои слова и действия.
     Тем временем транспорты Рейнора приближались к базе Конфедерации. Их сопровождали «Миражи», истребители модели А-17 с технологией стелс, действующей, однако, по иному принципу нежели моё маскировочное устройство. Призраки становились «невидимыми», питая устройство своей собственной псионикой. Технология стелса «Миража» была, разумеется, иной. И настолько несовершенной, что её не использовали больше нигде, кроме самих истребителей, да и то входить в режим «невидимости» они могли лишь на очень короткое время.
     И всё равно они были довольно хороши в воздухе и космосе. И у Конфедерации они всё еще оставались, несмотря даже на то, что авиацию врага в небе мы проредили.
     - Звено Браво вступило в бой, - сообщила Хэйли мне, склонившемуся над приборной панелью, - предлагаю держаться подальше от места боя.
     - Далеко не отлетай.
     На челноке не было нормального вооружения для полноценного воздушного боя, только самый минимум для поддержки наземных войск, да и то транспорт использовать в качестве даже поддержки крайне не рекомендовалось из-за его слабой защищенности. «Миражам» мы сейчас и вовсе были на один залп ракет.
     А ведь Рейнору сейчас приходится вести свои транспорты прямо сквозь истребители противника. Повезло еще, что ни в небе, ни на орбите над этим районом не было крейсеров Конфедерации, иначе нам бы дали прикурить по полной программе.
     По правому борту я увидел вспышки от лазерных пушек и взрывы ракет. По мозгу ударили предсмертные мысли умирающих в небе пилотов и самое паршивое было в том, что «отключить» телепатию я сейчас не мог, рассчитывая, что с её помощью я смогу вовремя обнаружить врага, решившего нас сбить. Что только я ни «услышал» за время этого не самого длинного боя. Счастливчики умирали без единой мысли, мгновенно. Самые невезучие долго летели к земле. И я вообще никаким образом не мог отличить мысли повстанцев от конфедератов – умирать не хотел никто в равной степени.
     Вот теперь я по-настоящему пожалел, что вернул память и свободу воли – раньше меня предсмертные мысли умирающих никак не задевали, они воспринимались мной исключительно как ненужная информация. Теперь же я чувствовал эмоциональный отклик на каждую мысленную мольбу или вопль боли… И это одновременно пугало и вгоняло в отчаянье.
     В конце концов, я не выдержал и закрылся от всего вокруг. Я не хотел слышать это. Я просто не мог.
     Нужно было отвлечься, сосредоточиться на чем-то другом, лишь бы выкинуть из памяти… это!
     - SOS, SOS, - прорвался в эфир чей-то панический вопль, - терпим бедствие!.. Квадрат два-четыре… Мы окружены конфедератами, срочно требуется!..
     - Двигай на источник сигнала, - тут же приказал я Хэйли, с радостью хватаясь за любую возможность забыться в урагане предстоящего сражения.
     - Есть, сэр!
     - Джим, - я перешел на общий канал, - мы получили сигнал бедствия с одного из подбитых транспортов, двигаем туда. Мы спасём твоих парней, а ты закончи с конфедератами.
     - Принял! Спасибо, Крюгер, и удачи! Мне тут адъютант сообщает, что в районе падения не только морпехи, но и «голиафы», так что будь осторожней!
     - Понял тебя, конец связи.
     Мои бойцы всё слышали и повторять для них не требовалось. Вопреки своей браваде, они испугались. «Голиафы» - это очень и очень серьёзно, особенно учитывая то, что у нас на борту был один-единственный гранатомёт. Но бросить потерпевший бедствие транспорт с целым трюмом повстанцев, товарищей по оружию, был не вариант в любом случае.
     Так что придётся что-то придумать.
     - Сержант, - обратился я к бывалому ополченцу, - у нас еще осталась взрывчатка?
     - Четыре заряда, лейтенант.
     - Этого хватит. Значит так, слушайте план. Долго Хэйли там висеть не сможет – «голиафы» помимо пулемётов вооружены ракетами класса «земля-воздух». Поэтому высаживаемся в темпе в тыл конфедератам и лупим из всех стволов, что есть. Надеюсь парни из сбитого челнока еще живы и смогут поддержать нас огнём. Зажмём сукиных детей между молотом и наковальней – и размажем их. Десантироваться придётся с приличной высоты, так что проверьте свои скафандры, пока есть возможность.
     И снова это была чужая речь из древнего фильма. Просто немного изменённая под ситуацию. Интересно, я когда-нибудь верну себе способность говорить самостоятельно, а не копировать чужие слова, говоря то, что нужно, а не то, что я на самом деле думаю или хочу? Впрочем, так ли важна разница, если я добиваюсь поставленной цели?
     Морпехи восприняли мои слова серьёзно: их страх уступил место решительности. Они принялись за проверку своего снаряжения, пока я цеплял к поясу оставшуюся взрывчатку. Скверно, но это было чуть ли не единственное оружие, способное помочь нам с «голиафами». Возможно я поспешил уверить Рейнора, что мы справимся.
     Но я вновь чувствовал себя в своей тарелке – собранным, целеустремлённым, беспощадным. И мне нравился этот «холод» в эмоциях больше, чем страх и отчаянье.
     Хэйли домчала нас до места падения своего коллеги чрезвычайно быстро – парни только-только закончили проверять амортизаторы на ногах.
     - Приготовьтесь! – крикнул я, опуская трап. – Прыгайте, но в бой не вступать до уничтожения «голиафов»! Пошли!
     - За Мар-Сару! – закричал сержант, первым выпрыгивая за борт.
     Высота было более десяти метров, так что прыжок этот действительно был опасен. Если кто-то из бывших ополченцев неуверенно себя чувствует в боевом скафандре, если ему не хватает опыта или умения, то на ногах после приземления он точно не устоит, а то и сломает себе что-нибудь.
     К счастью, таких в моём отряде не было и все благополучно приземлились и тут же укрылись за камнями.
     - Хэйли, подлети к «голиафам» и тут же уматывай на полной скорости! – дал я команду пилоту по рации, готовясь к собственному прыжку.
     Было немного паршиво на душе от того, что по сути я приказал девушке пойти на смертельный риск: пилоты «голиафов» тоже не дураки и корабль над собственной головой однозначно заметят и откроют по нему огонь. Надежда была лишь на то, что Хэйли окажется быстрее и конфедераты не сразу поймут, что над их головами враг, а не друг.
     Пилот даже не стала задавать вопросов, без сомнений направив судно в сторону конфедератов. Надо будет обязательно поставить ей выпить.
     - А теперь вали отсюда! – напоследок крикнул я, шагая за борт.
     Свободное падение было недолгим, и упал я ровно туда, куда целил – прямо на одного из «голиафов». Маскировка была включена, так что если враги меня и заметят, то лишь случайно. Минус был в том, что отстреливающиеся от упавшего транспорта морпехи меня тоже не видели, а иглам из их гаусс-винтовок было абсолютно плевать на любую маскировку. Убить меня мог любой шальной выстрел и поэтому действовать приходилось быстро.
     На поле боя было всего два «голиафа», что значительно упрощало мне задачу. Я быстро спрыгнул за спину «голиафа», уцепившись одной рукой за выступающие части, а второй снимая с пояса взрывчатку и цепляя её на корпус машины. В этот момент «голиаф» резко повернулся в сторону, двигаясь по направлению к сбитому транспорту, и я, не удержавшись, спрыгнул на землю.
     На моё счастье, маскировка действовала на отлично, да и конфедераты были больше заняты повстанцами. Мои бойцы в это время уже распределили, как я мельком увидел, цели, но огонь пока не открывали, ожидая обещанного взрыва. Укрытие у них было не ахти, поэтому было понятно их нежелание проявлять излишнюю инициативу и вступать в бой до уничтожения обеих машин, тем самым привлекая их внимание.
     Пока еще сохранялась моя маскировка, я поспешил ко второму «голиафу». Пришлось постараться, чтобы залезть на постоянно двигающуюся машину. Нужно было соблюдать особую осторожность, чтобы мою руку или ногу не зажало движущимися частями «голиафа», но я справился и всё же сумел прицепить взрывчатку на «пояс» боевой машины конфедератов.
     Дальше было проще: я отбежал подальше, прыгнул в первую попавшуюся воронку от взрыва и подорвал оба заряда. В ту же секунду поле боя затрясло и атакующих конфедератов накрыло осколками от двух взорванных «голиафов». Первому начисто снесло всю заднюю часть, и он медленно завалился вперед. Второго же разорвало пополам, но кабина пилота каким-то чудом не пострадала, как и основные системы вооружения – оторванная верхняя часть «голиафа» продолжала трепыхаться и стрелять из всех орудий вокруг, в том числе задевая своих же солдат, до тех пор, пока кто-то из моих бойцов не добил его выстрелом из гранатомёта.
     После такого машина Конфедерации затихла окончательно.
     Обороняющиеся повстанцы явно не ожидали такого, но смогли быстро сориентироваться и перешли в наступление на потерявших боевой дух конфедератов. С тыла их поддержал мой отряд, тоже поднявшийся в атаку на оставшихся врагов. Из своего укрытия я сам успел сделать несколько точных выстрелов прежде чем всё было кончено.
     На земле остались раскуроченные взрывом «голиафы» и около двух десятков морпехов, по большей части конфедератов, но и некоторым повстанцам из сбитого транспорта не повезло.
     Бой был скоротечным, но он был лишь маленькой частью большого наступления мятежников на силы Конфедерации и уже сейчас где-то недалеко начиналось новое сражение. Времени на отдых не было, следовало оказать поддержку Рейнору.
     Я снял маскировку и подбежал к повстанцам, столпившимся в одну кучу. И повезло им, что здесь нет танков конфедератов или чего-нибудь подобного, способного их накрыть одним взрывом.
     - Кто старший? – спросил я у бойцов и вперед вышел один из морпехов.
     - Сержант Грант, - представился он, - спасибо, что спасли нас, сэр.
     - Сколько у вас в строю бойцов, сержант?
     - Осталось девять человек, одиннадцать раненых, которые не могут продолжать бой. Им нужна срочная эвакуация, сэр.
     - Ясно, - я включил рацию, - Хэйли, на связь.
     - Слышу вас, лейтенант.
     - Возвращайся, забери с места крушения раненных и доставь их на базу мятежников за реку.
     - Поняла, сэр, буду через минуту.
     - Сержант Грант, - вернулся я к морпеху, - оставьте здесь трёх ваших солдат, они позаботятся о раненных. Пусть погрузят их на челнок и эвакуируются на базу.
     - Есть!
     - Все остальные останутся здесь и помогут нашим парням разбить конфедератов на их базе. До места боя порядка двух километров, так что двигаться придётся быстро, если мы не хотим стать мишенью для «Миражей» этих ублюдков.
     - Вы слышали, парни! Построились! – пока Грант отдавал распоряжения трём своим бойцам, сержант Петров, взводный моего маленького отряда, уже начал командовать и своими ребятами и теми, кого мы спасли. – Шевелитесь, что вы как тёлки!
     - Прям как в учебке, блин, - недовольно пробурчал один из повстанцев, - «становись», «равняйсь», «смирно». Как будто не на войне, а на плацу.
     - Разговорчики! – ушастый сержант всё же услышал недовольство и не оставил его без внимания. – Сейчас не просто побежите на врага, а с песней! Будет хор мальчиков-зайчиков, вашу мать!
     - Ну это лучше, чем тёлки, - с воодушевлением сказал Ковальский.
     - Бегом!
     ***
     К тому моменту, когда мы прибежали к базе Конфедерации, от неё уже мало что осталось. Большая часть живой силы противника или была уничтожена, или уже сдалась. Остались лишь небольшие очаги сопротивления, которые мои бойцы и кинулись гасить.
     Из-за внезапности нападения, перехода ополчения на сторону «Сынов Корхала», уничтожения части ПВО и получения господства в воздухе, силы повстанцев понесли незначительные потери в этом бою, чего не скажешь о Конфедерации, которая лишилась одной из основных своих баз на Антиге Прайм. К тому же, эта победа зажгла мятеж по всей планете и ловить конфедератам здесь было попросту нечего.
     Уже вечером, когда я вернулся на базу мятежников, ставшую основной и для «Сынов Корхала», меня накрыл «отходняк» - руки и ноги трясло от адреналина и воспоминаний. Особенно трясло от мыслей убитых мной людей, которые я успел уловить. Вне горячки боя страх и отчаянье вернулись с новой силой, и я в попытках занять себя хоть чем-то просто нарезал круги по базе, не находя себе дела.
     Так я и «гулял», пока не уловил псионный след Сары.
     Керриган сидела на оружейном ящике в тени командного центра, вдалеке от всего и вся. На земле перед ней стояла открытая бутылка с прозрачной жидкостью и это точно была не вода.
     Выглядела призрак куда хуже, чем я: покрасневшие глаза, изнеможённое лицо, потерянный взгляд. А ведь, я понял, ей было куда хуже переживать каждый бой: она-то «выключить» свою телепатию не может. И вынуждена «слышать» всё вокруг, всегда.
     Волей-неволей задумаешься: а так ли было плохо быть призраком без капли человечности, когда чужие мысли и смерти тебя задеть никак не могут?
     Я снял шлем и сел рядом, поднял с земли бутылку и приложился к ней. Горло обожгло каким-то алкоголем, но я смог сдержаться от кашля.
     - Ты слышишь их мысли, когда они умирают? – спросила неожиданно Сара.
     - Да.
     - И я слышу. Каждый раз. Они всегда такие… громкие, когда умирают. Страх. Паника. Ненависть. Отчаянье. Завтрак.
     - Завтрак?
     - Один из техников сегодня по-настоящему жалел, что не успел на завтрак и не поел вафлей, - с горечью ответила девушка, обхватит себя за голову и запуская пальцы в рыжие волосы. – Я ему горло перерезала, а он думал о вафлях. Блядь, просто невыносимо быть телепатом.
     Немного неуверенно, я обнял Керриган за плечи, притянув её к себе. Удивительно, но она не стала отскакивать или сопротивляться. Я видел в фильмах такое, это должно было помочь… наверное.
     - Что они с нами сделали, чтобы мы стали такими? – спросила девушка в пустоту.
     - Вот поэтому я и хочу улететь подальше и заняться фермерством, - ответил я. – Подальше от всех этих политиков и грёбанных генералов, для которых мы лишь пешки в их великой стратегической игре.
     - Мне эта идея уже не кажется такой смешной, - призналась Керриган.
     - Тогда давай улетим вместе, - неожиданно пришла мне в голову идея и я не представлял почему раньше об этом не подумал. – Улетим так далеко, как только сможем. В секторе полно пригодных для жизни планет, которые не заселены.
     - А как же революция и Менгск?
     - Нахуй эту революцию, нахуй Менгска. Как по мне, он ничем не отличается от конфедератов, просто слова подбирает более правильные. Пока что.
     Я не мог ей рассказать о своих «воспоминаниях», ведь сам был в них не уверен. Но если они всё же правдивы, то Менгск явно не тот человек, ради которого стоит сражаться, убивать и умирать.
     - Я так не могу, - Сара покачала головой. – Я знаю, ты невысокого мнения о нём. Но он меня спас, Алан. Ты даже не представляешь, что делали со мной эти ублюдки. Кем они меня сделали. И я всем обязана Арктуру. Чем бы всё ни закончилось, но я с ним до конца.
     - Он не заслуживает такой преданности.
     - Ты не можешь этого знать. Да, он политик со всеми минусами, но он гораздо лучше, чем любой из Старых Семей. Он единственная разумная альтернатива для простых людей, единственная их надежда на лучшую жизнь…
     Переубедить Сару сейчас, когда я сам ни в чем не мог быть уверен, было невозможно. Возможно потом, когда мысли в моей голове придут в порядок, я найду слова и аргументы для неё… Но не сейчас.
     - Я останусь с «Сынами» не ради Менгска, - сказал я, - а ради тебя.
     В голове снова заметались мысли о «будущем»: Тарсонис, зерги, предательство Менгска… и родившаяся в результате него Королева Клинков.
     - И, если кто-то захочет причинить тебе вред – я тебя прикрою.
     - Спасибо, Алан, - слабо улыбнулась Сара, - я ценю это.
     Мы сидели еще какое-то время в тишине. Я продолжал обнимать Керриган, а она начала потихоньку приходить в себя. Меня и самого начало немного отпускать в её компании, словно мы помогали друг другу пройти через… этот ужас.
     Темное небо расцвело отблесками новой битвы, но она была другой, и я это прекрасно чувствовал. Флот «Сынов Корхала» должен был прибыть лишь к утру, а значит конфедераты на орбите сражались вовсе не с повстанцами.
     Я поднял шлем и включил коммуникатор на частоте Конфедерации. Весь эфир был заполнен паническими воплями, требованиями и мольбами о помощи, а вскоре и просто о спасении.
     Зерги всё же были на планете, как и докладывала разведка. И они наконец вышли на сцену.
     Огромный пылающий метеор прочертил всё небо по направлению к земле. И я практически не сомневался, что это «Норад-II» потерпел крушение. В следующую секунду громоподобный голос на частоте Конфедерации развеял последние мои сомнения:
     - Говорит генерал Дюк с флагмана «Норад-II» эскадрона «Альфа»! Мы терпим бедствие и атакованы огромными силами зергов! Прошу поддержки у любого, кто меня слышит! Повторяю, это сигнал бедствия первой степени! Говорит генерал Дюк...
     Надо же, Дюка всё-таки произвели в генералы.
     - Мои поздравления, дядюшка, - пробормотал я, вставая вместе с Сарой с ящика. – Спорим, спасать эту гориллу отправят нас?

Примечание к части

     https://vignette.wikia.nocookie.net/starcraft/images/d/d3/GoliathMarine_SC1_Art1.jpg/revision/latest?cb=20140512060841
>

Глава VII. Падение "Норада-II".

     Крушение «Норада-II» всё-таки произошло. Еще оставались сомнения, что всё это просто какие-то игры моего больного разума, пихающего мне «воспоминания» о будущих событиях… Но игнорировать их я больше не имел права.
     Если раньше я был абсолютно не уверен в их достоверности, то теперь сомнений стало гораздо меньше. И в ближайшее время я точно выясню – правда это всё или всё же нет. Но как бы там ни было, готовиться к предстоящим событиям следовало уже сейчас.
     Остаться с Менгском до конца изначально было не вариантом, а теперь, когда я практически уверен в его будущем предательстве, сохранять ему верность просто глупо. Да, я частично обязан ему за спасение, но свой долг я с лихвой отдам на Антиге Прайм и, возможно, в некоторых будущих сражениях. А больше нас ничего и не связывает. Никаких обещаний и клятв я не давал, так что это даже предательством не может считаться.
     Только Сару надо придумать как с собой забрать. Против её воли, если потребуется. В конце концов, я не собираюсь допускать, чтобы из неё сделали зерга, Королеву Клинков.
     Что же до «пророчества», по которому Керриган должна была стать зергом, дабы спасти всех, - то выглядит оно еще безумнее, чем мои «воспоминания» о будущем. Если знание будущего я еще как-то могу объяснить неизвестной способностью моей псионики, то древнее пророчество о Саре было попросту смешно. Плевать мне на это и на зел-нага, которые всё это придумали, если, конечно, они действительно существуют.
     И нельзя до конца отвергать вариант, что я просто на просто свихнулся и все эти «воспоминания» и «пророчества» лишь плод моего воображения, которые мой мозг усиленно пытается считать правдой. Мне доводилось еще в Академии видеть курсантов, которые не справлялись с нагрузкой и их псионные силы оборачивались против них, неизлечимо повреждая мозг и вгоняя тем самым их в пучины безумия. Этих несчастных нам специально показывали, если они не были слишком опасны для окружающих, чтобы мотивировать нас на большие усилия по повышению контроля над собственными силами.
     И вот теперь я по-настоящему боялся, что возвращение памяти и операции Менгска нанесли мне непоправимый вред, который рано или поздно превратит меня в лучшем случае в пускающего слюни идиота. В худшем – съехавшего по полной профессионального убийцу, для которого каждый живой человек будет врагом.
     Хорошо, что была работа, требующая моего полного внимания, и я легко смог загнать плохие мысли на периферию сознания.
     Когда мы с Сарой зашли в штаб, Менгск и Рейнор уже были на месте и как раз заканчивали прослушивать сообщение Дюка, разосланное им по всем каналам. Немного позади них, скрываясь в тени, стоял молодой рыжеволосый терран в официальном мундире магистрата колонии, но с аккуратно срезанными знаками Конфедерации.
     Мужчину звали Генри Джон Темпл и до недавнего времени он был исполняющим обязанности магистрата на Мар-Саре. Самый молодой в истории Конфедерации, насколько мне известно. Он был назначен на этот пост сразу же после выпуска из академии всего несколько месяцев назад. Думаю, он был рад такому стремительному взлёту, пока не осознал, что на Мар-Сару его направили скорее всего на убой, ибо его было не жалко.
     Сейчас не оставалось уже никаких сомнений, что конфедераты знали о зергах и протоссах задолго до официального первого контакта. По всей видимости, они предполагали подобное развитие событий, при которых Мар-Сара и Чау-Сара будут заражены зергами и уничтожены либо самими конфедератами, либо протоссами. И именно поэтому на должность магистрата одной из обреченных колоний они отправили того, кого не жалко.
     Темпл быстро понял в какой заднице оказался и поэтому не мешкал, нарушив прямой запрет Дюка на какие-либо активные действия по защите колонистов. Вместе с Рейнором, они организовали ополчение Мар-Сары, а после заключили союз с Менгском, позволивший им спасти не только подчиненных людей, но и самих себя.
     Не смотря на свою молодость и откровенную неопытность, магистрат показал себя исключительно талантливым управленцем и полководцем. Достаточно талантливым, чтобы Арктур пустил его в командование «Сынов Корхала», наравне с куда более заслуженными настоящими военными офицерами мятежников.
     Я был удивлен, когда узнал, что именно Темпл спланировал всю операцию на Антиге Прайм. И теперь он здесь, вместе с Рейнором и Менгском думают над спасением Дюка.
     - Вы слышали сообщение с «Норада»? – коротко спросил Арктур и получил два утвердительных кивка – от меня и от Сары.
     - Дюк наконец-то получил генеральские звёздочки, - усмехнулся Джим, - может вышлем ему коллекционную бутылку бренди по такому случаю? Или ядерную ракету, я даже ленточкой её обвяжу.
     - Нет, Джим, мы сделаем наоборот – спасём генерала Дюка.
     На несколько секунд в штабе воцарилась тишина и удивленным не выглядел только Генри.
     - Прости, кажется у меня контузия, - Рейнор потряс головой и прочистил пальцем левое ухо. – Будь добр, повтори.
     - Арктур, это безумие! – Сара не стала изображать глухоту и сразу перешла в наступление. – Это же Дюк!
     - Странно, но я согласен с рыжей, - Джим смотрел на лидера «Сынов Корхала» без малейшего понимания или одобрения его решения. – На кой он нам нужен?
     - Это приказ, и он не обсуждается, - жестко ответил Менгск, и в его голосе отчетливо слышались стальные нотки.
     Неподчинение двух офицеров сразу ему явно не пришлось по душе.
     - Да будь я проклят…
     - Джим, - из тени, прокашлявшись, выступил Темпл, - Арктур прав. Дюк в отчаянном положении. Никто из его людей не успеет вовремя прийти на помощь и тем более эвакуировать генерала и экипаж «Норада-II». А у нас может и получится. Дюк ухватится за любую соломинку, и мы сможем завербовать его в ряды «Сынов Корхала». На планете до сих пор полно подразделений «Альфа», а на орбите их флот сражается с зергами. Если Дюк будет на нашей стороне, то и они все тоже: каким бы подонком не был генерал, а его люди ему верны. Вместе с ними мы сможем прорвать блокаду зергов и не только спасемся сами, но и у нас будет достаточно кораблей для эвакуации колонистов. Действовать нужно крайне быстро, Джим, ведь в любой момент могут объявиться протоссы и тогда нам конец.
     - А если так: убиваем Дюка и его офицеров, оставшиеся вояки «Альфы» переходят на нашу сторону, так как без своего генерала ловить им больше нечего, и мы, радостные и довольные, сваливаем с этой планеты? – предложил Рейнор.
     - Проклятье, Джим, - сокрушенно произнес бывший магистрат, - мне действительно надо объяснять всю абсурдность твоего плана?
     - Ладно-ладно! – шериф поднял руки, признавая своё поражение. – Так что, пойдём спасём эту тупую, злобную задницу или как?
     - Просто так «пойти и спасти тупую, злобную задницу» нельзя…
     - Ну кто бы сомневался, - с недовольством прошептала Керриган.
     - … район, в котором упал «Норад-II», заполнен противовоздушной обороной зергов. Можно сказать, что флагман Дюка рухнул чуть ли не в самом сердце зоны заражения. Так что никаких «подлетим и быстро заберём экипаж». Потребуется серьёзная подготовка и полномасштабная военная операция. Помимо прочего, дело осложняется тем, что части «Альфы» смогли эвакуироваться с корабля и укрепиться в зоне крушения.
     - Эту проблему, - вступил в разговор Менгск, - я смогу решить. Системы «Норада-II» были повреждены, но техники уверили меня, что в ближайшие часы они смогут наладить связь с генералом Дюком. Когда они это сделают, я смогу убедить генерала перейти на нашу сторону. И его войска автоматически из противников станут союзниками. Мы сможем использовать их укрепления в качестве плацдарма для эвакуации экипажа корабля и колонистов.
     - Мне разрабатывать план операции в соответствии с вашими предположениями? – уточнил Генри. – В смысле, что если Дюк упрётся и откажется от нашей помощи?
     - Тогда никакой операции и не потребуется. Но Эдмунд Дюк отнюдь не дурак…
     Джим отчетливо хмыкнул, но лидер «Сынов Корхала» намеренно этого не заметил.
     - Но в данный момент меня интересует еще один вопрос, - Менгск повернулся ко мне. – Лейтенант Дюк, как поведут себя призраки на борту «Норада-II», если генерал Дюк примет моё предложение?
     Проклятье. Привычка Сары обращаться ко мне по «настоящему» имени, кажется, передалась и остальным.
     - Если они живы и на корабле, то однозначно убьют генерала, - ответил я. – В нашей программе предусмотрены инструкции на случай явного предательства командования. Но призраки не ведут надзора за офицерами и самостоятельно информацию не получают. Думаю, Дюку не составит труда скрыть своё предательство от них и обезвредить их. Не придётся даже ничего придумывать, можно будет просто прикрыться плановой промывкой мозгов перед очередным заданием - они сами дадут себя заковать и усыпить.
     - Прекрасно.
     Мысли Менгска было понять просто даже обычному человеку: он уже наяву видел, как ряды «Сынов Корхала» пополняются не только солдатами Конфедерации, но и «призраками». У главного террориста сектора не было ни малейшего сомнения в успехе своего замысла.
     - Сэр, - к Менгску обратился один из техников, - есть связь с «Норадом-II».
     - Отлично. Выведите на главный экран.
     Картинка получилась нечеткой, но в текущих условиях и она была манной небесной и самым настоящим чудом было то, что на флагмане Дюка уцелело хоть что-то, что способно передавать и принимать сигнал.
     - Что всё это значит? Кто на связи? – пролаял хорошо знакомый мне голос генерала.
     Помехи постепенно пропали и Дюк смог рассмотреть кто именно связался с ним.
     - Менгск?! Какого чёрта вам надо?!
     - Я всего лишь хочу предложить свою помощь, Эдмунд, - с легкой улыбкой ответил Арктур.
     - Помощь?! Вам-то какая выгода от помощи мне?
     - Выгода? – моментально разозлился Рейнор. – Я тебе покажу выгоду, ты, конфедератский кусок…
     - Джим, прошу, спокойней. Эдмунд, если вы не заметили – Конфедерация разваливается на части. Её колонии открыто бунтуют. Зерги бесчинствуют. Что вас ждёт, если мы вам не поможем?
     Дюк на несколько секунд застыл. Он лучше любого другого должен был осознавать своё положение: «Норад-II» уже не взлетит, сами по себе они не смогут продержаться долго, а связи с другими подразделениями «Альфы» у генерала явно нет. Его положение было отчаянным.
     - И что дальше? – спросил он с каменным лицом.
     - Я даю вам шанс, - спокойно ответил Менгск, чувствуя своё превосходство. – Вы можете остаться верным Конфедерации и проиграть или присоединиться к нам и помочь спасти всю нашу расу от уничтожения зергами.
     - Вы думаете, я буду на это отвечать?!
     - Я не считаю, что это такое уж трудное решение.
     - Я, чёрт возьми, генерал, не забывайте! – взорвался Дюк.
     - Эдмунд, вы генерал без армии. Я же предлагаю вам место в моём штабе, а не какой-то пост в захолустье, куда вас засунули перед войной.
     - Я не знаю…
     Арктур Менгск отлично мог манипулировать людьми, этого у него не отнять. Дюку действительно было за что обижаться на Конфедерацию: долгие годы его держали в звании полковника, отказывая в повышении; его действительно засунули в самую задницу сектора, поручив гоняться за мелкими пиратами и повстанцами. Выходец из Старой Семьи, он был практически забыт и брошен всеми. И если бы не война с зергами, так бы и был Дюк полковником, которому «никто не пишет».
     Даже без своего «знания будущего», я понимал: Дюк попался Менгску на крючок. Амбициозный и обиженный, он ни за что не упустит шанса занять более высокое положение и поквитаться со своими обидчиками. Даже если для этого придется стать предателем.
     - Моё терпение не безгранично, Эдмунд, - сказал Менгск, когда молчание генерала затянулось.
     - Хорошо, я согласен.
     - Вы сделали правильный выбор… генерал Дюк.
     ***
     И одного взгляда с воздуха на поверхность планеты было достаточно, чтобы понять: Антига Прайм обречена точно так же, как Мар-Сара и Чау-Сара. Зерги прорыли свои туннели в самое сердце этого мира и выкурить их окончательно уже не представлялось возможным.
     Целые полчища этих тварей кружили в воздухе и вырывались из-под земли. Даже чистого кусочка поверхности, не покрытого слизью, было не рассмотреть.
     Бороться за эту зараженную планету было глупо. Но люди были вынуждены сражаться, за свои собственные жизни.
     Когда пришел приказ от Дюка, оставшиеся в живых солдаты «Альфы» вздохнули с облегчением – теперь у них остался только один враг. Правда, радость их вряд ли долго продлилась, потому как спустя пару часов зерги начали массированное наступление во все стороны.
     Не было ни фронта, ни сторон: твари тупо лезли отовсюду сплошным потоком и никакие потери их не останавливали. Некоторым подразделениям не повезло особо, когда с началом атаки они всем составом просто провалились под землю, прямо в пасти поджидающим их зергам.
     Конфедераты уже были готовы к смерти, когда пришел приказ Дюка о переходе оставшихся в живых солдат «Альфы» на сторону «Сынов Корхала». И практически сразу же началась эвакуация всех людей с поверхности планеты.
     Отдаю Менгску должное, людей он действительно приказал спасать всеми силами. Причем не только военных, но и гражданских.
     Среди всего этого хаоса возвышались единственные островки спокойствия – возведенные «Сынами Корхала» и «Альфой» укрепленные базы, оборона которых могла выдержать и многократно больше того, что на них обрушивали зерги. В эти бастионы пока и свозились все эвакуируемые люди для дальнейшей их переброски на орбиту, когда придёт время покидать планету.
     «Призраки» на флагмане Дюка были нейтрализованы быстро и без пыли, и сейчас они вместе с генералом дожидались эвакуации, миссию по осуществлению которой выполняли сейчас Рейнор и Темпл.
     К сожалению, не всё было радужно: Гюнтер был на миссии глубоко в зараженной зоне. Как сказал Дюк, «призрака» отправили туда в надежде найти и уничтожить мозговой центр зергов, что дало бы преимущество войскам конфедератов. Вот только связь с Гюнтером потеряли несколько часов назад, хотя на «Нораде-II» продолжали принимать сигнал от его систем обеспечения жизнедеятельности.
     Гюнтер был жив, но по какой-то причине не мог связаться со штабом.
     Бросать его я не собирался, так что пришлось настаивать на спасительной операции. Менгск, с крайней неохотой, согласился, но выделил мне лишь один транспорт с отделением морпехов. Тех самых, с которыми я ПВО конфедератов уничтожал. И тот же самый пилот сидел за штурвалом нашего судна –лейтенант Хэйли, пожалуй, единственная достаточно отмороженная, чтобы летать в зараженную зону без прикрытия.
     - Помните, - сказал я морпехам, когда до цели оставалось две минуты полёта, - наш противник – «призрак». А значит взять его будет крайне сложно. Но это предоставьте мне и вперед не лезьте, мне лишние потери не нужны. Ваша задача: обеспечить безопасный периметр. В бой с «призраком» не вступать, он вас за секунду убьёт.
     - Я в детстве привидений боялся, - шепотом признался один из солдат своему соседу, - а бабушка меня успокаивала, говорила, что их не существует. Была бы она сейчас здесь…
     - Может быть от неё было бы больше толку, чем от тебя, - прорычал сержант. – Заткнись, Ковальский! Охеренные истории из детства будешь рассказывать своим детям, если они, не дай Боже, у тебя когда-нибудь появятся.
     - Десять секунд до высадки! – прозвучал в наушниках радостный голос Хэйли. – Удачи, мальчики! И не заставляйте даму долго ждать!
     Люк открылся, и я десантировался с корабля прямо на слизь зергов, тут же оценивая окрестности. Сканер молчал, а значит нигде поблизости не было ксеноморфов, ни на земле, ни под землей, ни тем более в воздухе. Повезло.
     - Чисто! – крикнул Петров, когда все солдаты доложили ему об отсутствии противника в зоне видимости. – И где наша цель?!
     Это и мне хотелось знать. В пределах видимости Гюнтера не было. И под «невидимостью» он не сидел, иначе я бы уже его засёк.
     Пройдя полсотни шагов по следу «маячка», я наткнулся на лежащий в слизи дробовик «призрака». В паре шагов от него валялась оторванная левая рука, на наручи которой и был прикреплен «маячок» в числе прочего снаряжения. Даже одного взгляда хватило, чтобы понять: по комплекции рука подходила Гюнтеру.
     И вокруг не было ни единого трупа зерга. Либо их унесли сородичи, либо, что вероятнее, «призрака» застали врасплох. Странно только, что рядом не валялись другие части тела. Зерги конечно жрали трупы людей, но броню и прочие неорганические части они выплевывали сразу. А кроме оружия и оторванной руки в округе ничего от Гюнтера больше не было: я специально велел морпехам осмотреть всё в радиусе ста метров.
     Единственное, что они обнаружили – это провал под землю под тупым углом и следы зергов, ведущие вниз.
     На мгновение у меня возникла мысль, что Гюнтер мог еще быть жив. Быть может его забрали зерги? Но зачем? Ответ очевиден: чтобы заразить. Из своих «воспоминаний» я знал, что зерги чувствительны к псионикам. Они и так не упускают возможности заразить терранов при случае, а уж «призраки» для них и вовсе лакомая добыча. Либо же Гюнтера могли взять в плен с целью допроса – кто знает?
     Опустив оружие и присев на колено, я обратился к своей силе. В тот же миг, хоть я и закрыл глаза для большей концентрации, мир вокруг стал куда четче. Отвлекающие мысли морпехов я отсёк сразу, сосредоточившись на дыре в земле.
     Я направил свои мысли вниз, глубоко под землю, в надежде отыскать хотя бы искру пси-силы Гюнтера. Я погружался всё глубже и глубже, пока не уловил присутствие живого существа. Множество живых существ. Одним из них определенно был человек-псионик… Остальные были, очевидно, зергами.
     А еще рядом я ощутил присутствие чего-то могущественного. Знакомый псионный отпечаток не оставил сомнений: зерги притащили бессознательного Гюнтера к своему «мозгу».
     Церебрал.
     Теперь понятно зачем «призрака» утащили под землю живым. И сколько церебрал успел уже из него вытянуть? Или же его всё-таки захватили для заражения?
     Передо мной встал сложный выбор: спуститься под землю и попытаться спасти Гюнтера или бросить его в лапах зергов. Попытка спасения может закончится неудачей и моей собственной гибелью. Как и гибелью людей, за которых я ответственен. И это еще в лучше случае, в худшем же мы тоже попадём в плен.
     Имел ли я право подвергать риску отданных под моё командование солдат? Нет. Имел ли я право бросить Гюнтера? Не думаю, ведь тогда чем я буду отличаться от Менгска, который точно так же в будущем бросит Сару на Тарсонисе? Пока есть хоть малейший шанс… я должен спасти Гюнтера.
     - Сержант, - сказал я, приняв решение, - удерживайте периметр до моего возвращения.
     - Эм… а вы куда, лейтенант?
     - Вниз. «Призрак», за которым мы прибыли, еще жив. Его удерживают зерги, и я отправляюсь за ним.
     - Под землю что ли? – неуверенно спросил Петров и повернулся к провалу, словно хотел его оценить.
     - Именно. Если не вернусь через час – улетайте без меня. Если атакуют зерги и вы не сможете их отбить – улетайте без меня.
     - Херня какая-то, - только и сказал сержант.
     - А, по-моему, командиру виднее, - убежденно отозвался один из морпехов. – Приказы надо выполнять, а не обсуждать, верно?
     - Ковальский, заткнись, мать твою!.. Лейтенант, идти одному – самоубийство.
     - Это не та миссия, от успеха которой зависит война. Так что рисковать вами я не собираюсь.
     - Капрал Роджерс! – рявкнул Петров.
     - Я!
     - Остаешься за главного, пока мы с лейтенантом занимаемся спасением цели.
     - Серж? – неуверенно, но тихо, спросил Ковальский. – По-моему это заразно: серж тоже обезумел.
     - Сержант, - сказал я, прерывая начинающийся спор, - я ценю вашу самоотверженность, но…
     - Лейтенант, как вы собираетесь вытаскивать этого «призрака», одновременно отстреливаясь от зергов?
     Надо признать, в его словах был смысл. Действительно, как? Не то, чтобы я вообще собирался отстреливаться, но дополнительная огневая мощь там, под землей, мне явно не помешает… Проклятье, меньше всего я хотел тянуть кого-то за собой прямо в лапы этих тварей!
     - Ладно, идём вдвоём. Но если я скажу бросать меня и бежать, ты так и сделаешь, ясно, сержант?
     - Так точно, сэр, - весело отозвался Петров, проверяя оружие.
     ***
     - Просто хотел уточнить, - сказал шепотом сержант, - у вас же есть план, верно?
     Мы прошли уже около трехсот метров и конца прорытому тоннелю все не было видно. Я как раз устанавливал первый заряд на пути к нашей цели, когда Петров решил поговорить.
     - План прост: хватаем, убегаем. Либо по-тихому выкрадываем Гюнтера, либо делаем это по-громкому, паля во все стороны. А отход нам обеспечат эти малышки, - я погладил установленную взрывчатку.
     - Хотите обрушить тоннель? А разве это не опасно? Что если и нас засыплет?
     - Не засыплет, если будем бежать достаточно быстро. Не забывай, сержант, я «призрак». Меня учили тому, как взрывать всё на свете, и делать это правильно. Я учитываю плотность земли, глубину и всё прочее при установке зарядов. Так что… мы будем в безопасности.
     - Точно? – слегка нервно спросил морпех. – В смысле, ты точно уверен?
     - Никогда прежде мне не доводилось взрывать тоннель, по которому я бегу от кровожадных инопланетных тварей, - сержант от таких слов даже остановился и всем корпусом повернулся в мою сторону. – Но я уверен, что всё будет в порядке!
     - Хотелось бы верить…
     Мы продвигались быстро, почти не заботясь об осторожности. Своими силами я «прощупывал» тоннель, прекрасно зная, что путь свободен и безопасен до самого конца. Лишь в небольшой пещере, в которую и выводил проход, были враги. И Гюнтер.
     Никакого освещения, разумеется, не было. Зергам темнота по всей видимости не мешала вовсе, а нас с сержантом спасало ПНВ, встроенные в системы шлемов.
     Когда мы по моим подсчётам уже были на глубине примерно ста метров, тоннель закончился. Еще при приближении я чувствовал возрастающее давление чьей-то псионики, но списывал это на церебрала. Всё-таки они должны были быть крайне сильны, раз могут контролировать сотни тысяч зергов одновременно.
     Но я ошибался.
     Ощущение чьего-то присутствия обрушилось внезапно. Всего одно мгновение – и я упал на четвереньки, выронив оружие, пытаясь совладать с чем-то чудовищным.
     На меня обрушились гнев, ненависть, ярость. Но это были не мои, а чужие эмоции! И не было слов, которыми можно было описать ту силу, с которой они давили и сминали мой разум. Какое-то древнее чудовище невероятной силы каждую частицу посвятило себя злобе на всё живое – такое создалось впечатление пока я пытался хотя бы просто вздохнуть.
     А потом пришел голос. Это не было вербальное общение, это была телепатия.
     … БОЛЬШЕ НЕ ПОДВОДИ МЕНЯ, ЦЕРЕБРАЛ! ИНАЧЕ ТЫ ПОЗНАЕШЬ МОЙ ГНЕВ!
     Слова не были адресованы мне, но они были столь сильны, что я просто не мог их не услышать. Я даже просто заглушить их не мог, как бы ни пытался.
     Так же внезапно, как появилось, присутствие чего-то чудовищного пропало. Я валялся на земляном полу, скрючившись и почти задыхаясь в шлеме от недостатка воздуха. Всё моё тело трясло, меня бил сильный озноб. Несмотря на это, мой разум продолжал работать и быстро возвращал контроль над телом.
     Надо мной с беспокойством склонился Петров:
     - Лейтенант, - шепотом звал он, тряся меня за плечо, - вы в порядке?
     - В норме, - смог прохрипеть я, - дай минуту.
     Зерги в пещере были обращены к церебралу, а сам он по какой-то причине всё еще не засёк нас. Может его тоже «контузило» это чудовище? Я… подозревал кто бы это мог быть. У зергов есть лишь одно существо, способное, как я знал, на подобные «фокусы».
     Сверхразум.
     Я даже не представляю, как можно бороться с этим монстром. Ведь он даже не атаковал – он просто общался с подчиненным! А меня и от этого скрутило, как младенца. Я в рубашке родился, раз он меня не заметил. Впрочем, кто мы с сержантом для него? Меньше, чем комары. Немудрено не обратить внимания.
     - Что это было? – спросил Петров, когда я смог подняться на ноги.
     Что-то слишком часто я падаю… Как бы в привычку не вошло.
     - Не знаю, - соврал я. – Надеюсь, оно больше не придёт. Вон наша цель.
     Гюнтер валялся на земле недалеко от «задумавшегося» церебрала. У него не только не было одной руки, но и левая нога отсутствовала. Значит Петрову всё же придётся его тащить на себе, у него же силовая броня.
     Вот только вокруг «мозга» было слишком много зергов. Больше, чем я чувствовал.
     - Ну, как действуем?
     Вопрос был сложным. Классическое «хватай-беги» уже не казалось хорошим планом. И «услышанный» разговор пробудил во мне новые воспоминания, касающиеся церебралов. Дело в том, что «мозги» зергов вовсе не были бесчувственными машинами Сверхразума. Они были самостоятельными, в определенной степени, личностями.
     Они могли чувствовать и не следовали какой-то заданной программе, будучи способными проявлять определенную гибкость мышления в определенных ситуациях. К примеру, неразим Зератул убил первого церебрала, разведя его на разговор и таким образом подойдя к нему достаточно близко, чтобы нанести удар.
     Еще одно воспоминание – художественный фильм «Звёздный десант», а точнее одна сцена из него.
     Пожалуй, задумка моя была безумной, но у неё определенно были шансы на успех. Бросить Гюнтера было немыслимо, спасти атаковав в лоб его было невозможно. А значит оставалось только рисковать.
     - Слушай внимательно, - сказал я сержанту, - по моему сигналу возьмешь Гюнтера и со всех ног побежишь обратно на поверхность. Меня не ждать. Усёк?
     - … Я понял.
     Взяв в руки последний заряд взрывчатки и включив маскировку, я побежал прямо к церебралу. Зерги вокруг заволновались: они видели, как под моими ногами проседает песок и поднимается в воздух пыль, но собственных мозгов им не хватало, чтобы понять, что к чему. Хотя они определенно что-то чувствовали.
     Когда неладное почувствовал и церебрал, я уже стоял вплотную к нему, прижимая взрывчатку прямо к его боку.
     Если твои твари хотя бы дёрнуться – я подорву заряд. Ты знаешь, что это убьёт тебя.
     Жалкий человек!
     Церебрал просто сочился негодованием и злостью. Всё его червеподобное тело вибрировало от возмущения. На секунду я даже испугался, что он просто перевалится с одного бока на другой, погребя меня под своей многотонной тушей.
     Я не боюсь смерти! Я бессмертен!
     Одна из «фишек» церебралов заключалась в бессмертии. Даже полностью уничтоженного атомным взрывом «мозга» Сверхразум мог воскресить. Лишь тёмные тамплиеры хранили секрет убийства церебралов. Но мне он был недоступен по понятным причинам.
     И всё же, церебралы вовсе не были такими неуязвимыми, как могло бы показаться.
     Тогда почему я еще жив? Полагаю, Сверхразум не похвалит тебя, если ему придётся возвращать тебя к жизни. Да и станет ли он воскрешать церебрала, который подвёл его через пять минут после того, как Сверхразум дал ему последний шанс?
     Церебрал затрясся сильнее. Теперь к возмущению еще добавился и страх.
     Перспектива испытать гнев своего создателя и реально умереть, или что похуже, его явно напугала. И слава богу, ведь в противном случае меня бы уже разрывали на части зерги.
     Сейчас, мой друг заберёт захваченного вами человека. И уйдёт. Если хотя бы один зерг отправится за ним – ты умрешь.
     Церебрал промолчал, но зерги, собравшиеся вокруг нас, немного отступили назад, хотя и продолжали злобно рычать в мою сторону. Не было никаких сомнений, что «мозг» готов в любую секунду спустить свою стаю с поводка.
     И он определённо сделает это, как только решит, что ему больше ничего не угрожает.
     - Петров! – закричал я и из темноты тоннеля вышел сержант. – Хватай Гюнтера и сваливай отсюда!
     - …
     - Бегом и без вопросов, солдат!
     Один из плюсов армии – в ней людей учат быстро и четко выполнять приказы, без лишней рефлексии. Вот и сейчас вбитая на уровне рефлексов привычка выполнять приказы сработала как надо: сержант в мгновение ока оказался у тела «призрака», взвалил его на плечи и дал стрекача.
     А я остался на месте, всё так же прижимая заряд к телу церебрала.
     Ты займешь его место…
     В мыслях церебрала царила торжествующая злоба.
     … и участь твоя будет гораздо хуже смерти!
     Для этого тебе придётся выжить.
     Убьешь меня – умрешь сам. Зачем, если ты можешь стать частью Роя? Стать более совершенным существом!
     Заманчиво…
     Насколько я «знал», лишь с Сарой у Сверхразума что-то получилось. Лишь она сохранила разум при перерождении зергом. Все остальные эксперименты главного зерга оказались провальными и из людей-псиоников получались безмозглые твари, уступающие во всем обычным зергам.
     … но нет.
     Когда Петров оказался достаточно далеко от пещеры, я стал действовать. Тянуть дальше не было никакой возможности – зерги медленно смыкали круг вокруг меня и церебрала, который точно не желал давать мне возможности уйти.
     Кинув взрывчатку рядом с церебралом и врубив маскировку, я все свои силы пустил на то, чтобы как можно быстрее убраться из пещеры. Стоило мне только сделать шаг – как в то место, где я стоял еще мгновение назад, обрушился зерлинг. Он не видел меня, но ему было это и не нужно: я еле смог уклониться от его удара. Тварям хватало и той информации, что они получали от церебрала, который прекрасно меня «чувствовал».
     «Мозг» и сам начал движение, пытаясь скрыться в одном из тоннелей.
     Зерги вокруг меня стояли таким плотным кругом, что проскочить между ними не было никакой возможности. Поэтому пришлось запрыгнуть на них. Я бежал буквально по головам ксеноморфов, припоминая все тренировки по сохранению равновесия в любых условиях – здесь они мне сильно пригодились.
     Зерги рычали и метались, пытались схватить меня зубами, но каждый раз я оказывался чуть-чуть быстрее, пока наконец не спрыгнул на твердую землю и вот тогда уже я побежал со всей возможной скоростью.
     Вбежав в тоннель, я сразу же активировал взрывчатку, которую оставил в пещере. Сильнейший взрыв затряс стены. От грохота и поднявшейся пыли меня защитил шлем. Практически ничего не видя, я со всех ног бросился наружу.
     Пробегая каждый заложенный заряд, я подрывал его, еще больше ограничивая своё зрения пылью и дымом. Не знаю, гнались ли за мной зерги, но я предпочел думать, что гнались. Прорыть несколько метров земли для них не было проблемой и устроенные моими взрывами завалы вряд ли задержат их надолго.
     И хорошо еще, что потолок не обрушился прямо на меня.
     В броне становилось невыносимо жарко, хотелось её скинуть, чтобы бежать было быстрее. Но такие действия скорее всего меня и убьют, и это я прекрасно понимал. Дышать становилось тяжелее – видимо фильтры оказались забиты слишком большим количеством песка, но поделать с этим я ничего не мог, надеясь только, что воздуха и сил мне хватит на то, чтобы выбраться на поверхность.
     Впереди я уже видел свет, и именно в этот момент я отчетливо услышал сзади визг зергов. Я «чувствовал» как они прорываются сквозь обвалы, подгоняемые яростью и болью раненного церебрала – взрыв не убил его и теперь «мозг» желал поквитаться со мной. Его чувства настигли меня даже на таком расстоянии, словно он находился совсем рядом.
     Наконец, я выбежал из тоннеля. И на моё счастье – транспорт Хэйли завис в метре от земли с опущенным трапом.
     - Скорее! – закричал сержант, наполовину высунувшись из корабля.
     Уговаривать меня было не нужно – я фактически взлетел на борт.
     - Он на борту! Сваливаем!
     Корабль резко стартанул вверх и именно в этот момент из тоннеля выскочила толпа зерлингов. Они в бессильной ярости уставились на улетающий транспорт, и я еще успел уловить направленную на меня ненависть церебрала.
     - Вы в порядке, лейтенант? – склонился надо мной Петров.
     - В полнейшем, - отозвался я, стягивая шлем и вдыхая чистый воздух полной грудью.
     Цель была выполнена, я был жив, из морпехов никто не умер.
     Всё было в порядке.

Примечание к части

     Важное уточнение: Джон Генри Темпл - это магистрат-игрок первой части игры. Имя и личность полностью выдуманы, так как разработчики не потрудились дать ему собственную историю. Всё, что о нём известно после событий игры - это то, что он присоединился к Рейнору и погиб спустя несколько месяцев после уничтожения Конфедерации.
>

Глава VIII. Менгск.

     Гюнтера, так и не пришедшего в себя, забрали медики сразу же после приземления. Ему еще повезло: автоматические жгуты, встроенные в броню, спасли его от потери крови, а тренировки «призрака» - от смерти от болевого шока. Как мне сказали, его состояние хоть и было тяжелым, но не критичным.
     На всякий случай я не забыл предупредить врачей о возможном заражении Гюнтера. Они обещали его проверить.
     Адреналин бурливший в крови, уже давно спал и сейчас я не чувствовал ничего, кроме усталости. А ведь я практически ничего и не сделал! Возможно это случайная встреча с Сверхразумом на мне так сказалась? До сих пор в дрожь бросало, стоило только вспомнить об эффекте его присутствия.
     Когда я был уже на полпути к своей комнате, меня перехватила Сара.
     - Удачно сходил? – первым же делом спросила она, оценив степень запыленности моей брони.
     - Вполне. Гюнтеру придётся поставить протезы, но жить он будет. А у вас как? Рейнор вытащил «тупую, злобную задницу»?
     - Вытащил, - фыркнула Керриган, пристроившись рядом. – Хочешь поздороваться с любимым дядюшкой? Он сейчас у Менгска.
     Я открыл дверь комнаты и, как и подобает джентльмену, пропустил Сару вперёд. Керриган зашла внутрь без стеснения и тут же уселась на кровать.
     - Как-нибудь в другой раз, - ответил я. – Вряд ли он воспылает родственными чувствами, если увидит меня. Потери были большие?
     - На удивление, потери минимальны. Темпл разработал хороший план. Да и когда Джим уже начал эвакуацию Дюка, зерги словно с ума посходили.
     - Это как?
     - Они перестали действовать организовано. Стали больше походить на животных, ведомых инстинктами, а не разумом. Это сильно облегчило задачу.
     Ага. Вполне возможно, что это моя заслуга. Видимо ранения церебрала были серьёзней, чем я предполагал, или же он вовсе умер, и его стая осталась без «мозгов». Хорошо, если так, будет легче убраться с этой планеты.
     - Я пришла поговорить, Алан. Есть… кое-какие новости.
     - Ну так говори, - я, сняв броню, взял стул и уселся напротив Сары.
     - Еще на Мар-Саре Рейнор достал для Менгска диски с секретными данными Конфедерации. Мы думали, что на них хранится информация о каком-то секретном оружии… Отчасти, так и оказалось.
     В груди неприятно засосало. Я «знал», что Сара скажет дальше. И это «знание» пугало меня ничуть не меньше, чем сам Сверхразум.
     - … это устройство, называемое учеными «межпространственный волновой пси-излучатель». Конфедераты выяснили, что зерги чувствительны к псионике и их привлекают псионные эманации «призраков». Пси-излучатель создан для того, чтобы передавать многократно усиленный нейронный образ «призрака» даже на другие планеты.
     - Другими словами, с его помощью можно «призывать» зергов?
     - Именно, Алан. Ты понимаешь, что это значит? Конфедерация не просто знала о зергах. Она же их и натравила на свои колонии, чтобы уничтожить недовольных!
     Я «знал» это и так. Придурки-конфедераты решили поиграть с силами, о которых не имели ни малейшего представления. И за это очень скоро их ждёт расплата.
     - И никто не заподозрит, что это Конфедерация виновна в нападении инопланетян, - протянул я. – И что Менгск собирается делать с этой информацией?
     - Техники уже создают прототип, - было видно, что Саре неприятно это говорить. – К планете приближаются силы Конфедерации и Менгск планирует их уничтожить, натравив на конфедератов зергов.
     Твою же мать.
     Методы Арктура Менгска вызывали вопросы. Но его идея была слишком правильной, чтобы обращать на них внимания до тех пор, пока он не пересекает определенную черту. И до этого момента, Менгск её и не пересекал, всегда оставаясь в определенных рамках выбираемых средств для достижения своей цели.
     Использовав пси-излучатель Менгск впервые перейдёт её. Следующим шагом он отдаст на растерзание зергов Тарсонис, ища отмщения за уничтоженный Корхал. А следом предательство Сары и Джима, установление тоталитарного режима, геноцид, угнетение и далее по накатанной. В рекордные сроки Менгск из революционера станет самым ужасным диктатором за всю историю сектора.
     - Мне не нравится этот план, Алан, - призналась Сара. – Мы смогли спасти многих колонистов… Но не всех.
     - Мы и не можем спасти всех, - с еле поддерживаемым безразличием сказал я. –Если натравим зергов на конфедератов, то без труда прорвём их осаду. И сможем отступить.
     - Но планета будет обречена, - с отчаяньем в голосе сказала Сара, ища во мне поддержку. – И все колонисты, которых мы не успели спасти!
     Сейчас Керриган меньше всего напоминала безжалостную убийцу, воспитанную Конфедерацией в застенках секретных учреждений. Передо мной сидела испуганная, неуверенная в себе девочка, которую я когда-то решил оберегать и прозвал «Принцессой Клинков».
     Несмотря ни на что, я был благодарен Саре за её доверие: она не скрывала свои истинные чувства от меня за маской «призрака», ставшей нам всем вторым лицом. И я был рад, что те ублюдки из Академии не смогли убить в ней всю человечность: даже после всего, что с ней сделали, в ней еще оставались силы, чтобы переживать за незнакомых ей людей.
     Я пересел на кровать и прижал к себе Сару, уткнувшись носом в её рыжие волосы, вдыхая их аромат.
     - Это необходимо, - мой тихий голос могла слышать только она.
     - Я не знаю, выдержу ли это…
     - Тебе не придётся. Я это сделаю.
     Сара попыталась отстраниться, но я её удержал. Да и попытка это была слабая.
     - Нет! – шепотом, но твердо сказала она. – Менгск приказал мне, и я не могу и не хочу взваливать это на тебя.
     - Не спорь. А не то придётся вколоть тебе лошадиную дозу снотворного – и всё равно это задание выполню я.
     Я знал, что это будет трудно. И не в плане выполнения: вряд ли установка пси-излучателя вызовет у меня трудности. Но мне придётся самому, собственной псионикой привлечь на планету зергов. Фактически, я своими руками уничтожу мир. И от того, что он и так обречён, не легче.
     Но лучше уж пусть это сделаю я, чем Сара. Пусть лучше меня терзает вина за содеянное. Так легче.
     - Алан, я…
     - Не надо слов, Сара. Я всё понимаю, но не позволю тебе это сделать. Простая логика: ты «десятка», я «семёрка» - по мне это ударит слабее.
     - … Спасибо.
     ***
     Менгску было безразлично, кто установит пси-излучатель. Ему был важен лишь результат. Когда я ему сообщил, что возьмусь за задание вместо Сары – он только кивнул.
     Пока же до «часа Ч» было еще несколько часов: свежие силы конфедератов только-только прибыли на планету и Менгск хотел им дать время, чтобы закрепиться. Таким образом, по его плану, гораздо меньше сил Конфедерации сможет убежать с планеты, когда на неё обрушаться зерги.
     До начала миссии и эвакуации с планеты, я решил навестить плененных собратьев по несчастью. Мозгоправы уже над ними поработали и теперь «призраки» отлеживались в своих комнатах. Я еще помню, как мне самому было хреново, когда с меня сняли «поводок» Конфедерации. Им должно быть не легче, так что я подумал, что смогу как-нибудь им помочь.
     Да и просто мне нужно было найти занятие, чтобы не думать о том, что мне предстоит.
     Первой я решил навестить Гюрзу. Стоило мне только октрыть дверь, как сразу услышал знакомый, веселый голос:
     - Привет, дезертир!
     Анна сидела на кровати напротив лежащей Гюрзы и мотала ногами.
     - А ты выглядишь достаточно бодро, - заметил я, проходя внутрь. – Груз прошлого не давит совсем?
     - Особенности психики, - улыбнулась девушка. – Яйцеголовые сказали, что ублюдки в Академии еще в детстве при первичной обработке что-то мне повредили в мозгу. Так что теперь мне на все ваши сопли наплевать. Обещают это исправить, но не уверена, что хочу этого.
     Гюрза накрыла голову подушкой и, кажется, попыталась себя задушить.
     - А вот ей хреново, - продолжила говорить Анна. –Очень. Уже третий час отказывается вставать. Пару раз даже пыталась меня убить. Подушкой.
     Я подошел ближе к Гюрзе. В эмоциональном плане она представляла настоящий вулкан. Я было попытался «прощупать» её псионикой, но тут же отказался от этой идеи, когда на меня обрушился натуральный шквал чувств девушки. Корежило её не слабо.
     - Поменьше бы ты ей надоедала, - тихо сказал я Анне. –Быстрее бы оклемалась.
     - Я и не надоедаю, - возразила Анна, - а помогаю. Мы с Гюрзой вместе в Академии были, в одной группе. Дружили даже, насколько это было возможно.
     - Заткните. Хлебала. Уроды. – раздельно, с чувством раздалось из-под подушки.
     - Это она из вредности. На самом деле… ей легче, когда я рядом. Я же чувствую.
     - С чего ты так решила? – спросил я.
     - Между нами… есть связь. Тебе не понять, но я могу забрать часть её боли себе. Мне-то без разницы, я ничего не почувствую. А ей легче. Жаль только, я её всю забрать не могу.
     Анна встала с кровати, подошла к подруге и села перед ней на колени, беря её за руку. Гюрза сначала дернулась от прикосновения, но тут же успокоилась и вулкан внутри неё стал утихать.
     Если Анна права и между ними действительно есть связь… Это было удивительно, но не невозможно. Те же протоссы и вовсе всей расой связаны в одну сеть – Кхалу, через которую чувствуют эмоции и мысли друг друга. Так что подобное между псиониками вполне возможно.
     - Тогда позаботься о ней, - сказал я, выходя из комнаты.
     - Обязательно, - широко улыбнулась Анна. – Еще увидимся, Алан.
     Ну вот, еще одна туда же – «Алан».
     Следующим на очереди был Гюнтер. За него я волновался больше всего, ведь к «ломке» от возвращенных воспоминаний у него еще и оторванные конечности. Заражения, к счастью, у него не обнаружили.
     Гюнтер лежал на своей койке совершенно беззаботно. Протезов у него еще не было и рядом к стене был приставлен один костыль.
     - Как себя чувствуешь? – спросил я, не придумав что сказать получше.
     - Как огурчик. Хм, отрезанный с обоих концов огурчик, - бодро отозвался «призрак». – Спасибо, что вытащил меня, Крюгер. Я этого не забуду.
     - Я и сам этого не забуду, - усмехнулся я. – Жаль, что ты не видел этого. Зергов была тысяча! Они уже готовились сожрать тебя, когда я ворвался в одиночку в эту толпу! Махнул левой рукой – полегла сотня! Махнул правой – две сотни!
     - Мой герой! Извини, что не аплодирую, руки уже не те.
     - А ты крепкий. Держишься, как я вижу, стойко. Далеко не каждый на твоём месте мог бы шутить.
     - Это всё из-за препаратов, которыми меня напичкали врачи, - признался Гюнтер. – Меня сейчас хоть на ремни режь – я даже не дёрнусь. Вот потом, когда действие лекарств пройдёт, мне обещают жёсткий отходняк.
     - Ты что-нибудь помнишь о своём пленении? – мой интерес вовсе не был праздным.
     Конечно, врачи по моему совету первым же делом проверили Гюнтера на признаки заражения, но ничего не нашли. Возможно, его похитили вовсе не затем, чтобы обратить в зерга, но что-то мне не верится, что его совершенно случайно и без цели притащили живым к церебралу.
     В конце концов, заражение могло быть и ментальным…
     - Последнее, что помню – это как мне отчекрыжили ногу. Дюк послал меня на разведку, в район предполагаемого присутствия «мозга» зергов. Сначала всё шло хорошо: я высадился, достиг заданной точки… Вокруг не было ни души. И в следующую секунду какая-то тварь просто вынырнула из-под земли и с ходу отхватила мне руку. А следом на меня набросилась целая орда этих сволочей! Они взялись словно из ниоткуда, я их даже не чувствовал до момента, когда они пошли в атаку! Одна из них мне и отгрызла ногу – и я потерял сознание.
     - И больше ничего? Никаких странных видений или снов? Никаких голосов в голове?
     Гюнтер на минуту задумался, погрузившись в себя.
     - Нет, ничего, - наконец ответил он.
     Может быть его и не успели «обработать» и я успел вовремя… Но на всякий случай, за ним лучше приглядывать. Церебралы обладают страшной псионической силой, а Сверхразум и вовсе запредельной. Никто не знает, где заканчиваются их возможности. Могли ли они заложить какой-нибудь «сюрприз» в голову Гюнтера, чтобы он в определенный момент перешел на сторону зергов? Вполне.
     По уму, Гюнтера следовало бы засунуть в карантин на какой-нибудь отдалённой планете до тех пор, пока вся эта история не закончится. Или пока он не пройдёт всестороннее физическое и психологическое обследование. Но вряд ли Менгск на такое пойдёт. «Призраки» были для него ценным и весьма редким ресурсом – и он будет использовать нас невзирая на побочные эффекты.
     Если я выскажу ему свои подозрения – он просто станет посылать Гюнтера на наименее важные и наиболее опасные задания, не заботясь о его сохранении. Или хуже: отправит его под предлогом обследования в застенки к своим ученым, которые разберут Гюнтера на запчасти, чтобы разобраться во всех тайнах по подготовке «призраков» - Менгск должен понимать, что эта информация после поражения Конфедерации ему сильно понадобится, чтобы совладать с другими «призраками».
     - Ладно, отдыхай, - сказал я, направляясь к двери, - и не вставай с постели.
     - Ха. Ха. Ха. Когда мне принесут костыли – я обязательно огрею тебя ими по спине.
     Последним в списке посещений был Адан. Врачи сказали, что он перенес снятие блокировок легче всех – остался всё таким же молчаливым и вроде как не испытывал никакой боли из-за возвращенных воспоминаний. Сначала медперсонал перепугался, что его мозг не выдержал и он стал овощем, но аппаратура ничего подобного не фиксировала, а сам «призрак» реагировал адекватно и даже скупо отвечал на заданные вопросы.
     По его словам, чувствовал он себя нормально, только сильно уставшим. Адана, как и всех остальных, поместили в отдельную каюту.
     Когда открылась дверь кубрика, я сразу понял, что Адан врал врачам.
     «Призрак» висел на простыне посреди комнаты. Рядом валялся опрокинутый стул.
     В мгновение ока я оказался возле Адана, подхватил его за ноги и приподнял, чтобы ослабить давление петли на шею. «Призрак» никак не отреагировал, он уже не дышал. Вынув одной рукой нож, я перерубил простыню. Тело Адана рухнуло вниз, но я успел его подхватить и аккуратно уложил на пол.
     - Реанимационную бригаду в каюту два-шесть-семь, быстро! – рявкнул я в коммуникатор.
     Врачи должными были следить за состоянием Адана через датчики… Но я практически уверен, что они просто физически не могли этого делать постоянно: сейчас было слишком много беженцев с Антиги Прайм и слишком много раненных, нуждающихся в помощи. Поэтому медперсонал в буквальном смысле зашивался. Спокойствие Адана их обмануло, поэтому они и не уследили за ним… Винить их не в чем.
     Пока не прибыла бригада реанимации, я принялся спасать «призрака» своими силами: искусственное дыхание, непрямой массаж сердца… Я бы еще чего-нибудь бодрящего вколол для верности, но как на зло с собой у меня ничего не было. Кто же мог подумать, что мне понадобится аптечка?!
     - В сторону! – рядом на колени опустился запыхавшийся медик, тут же открыв притащенный с собой чемодан с красным крестом.
     Секундой позже в каюту залетело еще несколько. Меня быстро оттеснили в сторону, и я счел за лучшее не мешать профессионалам своего дела.
     - Сердце остановилось уже шесть минут назад, - быстро сказал один из врачей, сверяясь с каким-то прибором, - времени на реанимацию мало.
     - Трахея и гортань не повреждены, - доложила медсестра, осторожно ощупывающая освобожденную от пели шею Адана, - спинной мозг тоже в порядке.
     - Повезло…
     - Дыхательные пути очищены!
     - Дефибриллятор сюда! Миллиграмм эпинефрина и два миллиграмма лидокаина, подготовьте искусственную вентиляцию легких!
     Я молча наблюдал, как команда врачей борется за жизнь Адана, не смея даже пошевелиться, чтобы случайно не помешать им. В коридоре уже толпились люди, которым было интересно произошедшее. К счастью, они хоть и переговаривались, но делали это тихо. И никто не пробовал зайти внутрь каюты.
     Почему Адан так поступил? Глупый вопрос, я им сам не раз и не два задумывался о суициде, когда меня крутило после «операции». Но я всё же этого не сделал… Как не сделали никто из всех «призраков». Даже Сара, хотя ей наверняка пришлось хуже всех.
     А вот Адан решился расстаться с жизнью подобным образом. И я даже не представляю, что творилось в его голове в этот момент.
     - Есть пульс! – радостно оповестил всех один из медиков.
     Адан всё еще был без сознания и дышать ему помогал подключенный к нему аппарат.
     - Отлично, грузим его – и в палату!
     Сделав главное, вернув пациента к жизни, главный врач принял решение транспортировать его в медпункт, где и находилось основное медицинское оборудование. Там медики имели больше возможностей по спасению жизни Адана.
     Тут же, расталкивая собравшуюся толпу, в каюту закатили каталку, на которую аккуратно и погрузили тело Адана. Два бравых санитара шли впереди, создавая проход для команды медиков и тележки с «призраком».
     Я хотел было пойти за ними, всё же судьба собрата по несчастью меня волновала, но именно в этот момент пришло сообщение от Менгска: пси-излучатель был готов и мне следовало немедленно отправляться на миссию.
     Что ж… Уверен, Адан в надёжных руках и его жизни больше ничего не угрожает.
     Обязательно навещу его, когда вернусь…
     ***
     Установка пси-излучателя оказалась делом проще, чем я думал. Изначально Менгск хотел, чтобы я притащил его на новую базу Конфедерации, которую они буквально за пару часов возвели, только прибыв на планету. Но я быстро указал на очевидные недостатки этого плана.
     Арктур хотел, чтобы пси-излучатель приманил зергов на планету, дабы те прорвали установленную Конфедерацией осаду и уничтожили силы наших врагов в космосе и на земле. Вот только для этого, по плану Менгска, требовало нам самим уничтожить силы конфедератов на планете – иначе притащить немаленький пси-излучатель на их базу было нельзя!
     Мало того, чтобы мы бы сами понесли потери, так еще и сама установка пси-излучателя в таком случае теряет смысл! Если бы мы могли самостоятельно уничтожить базу Конфедерации, зерги бы нам были не нужны.
     Поэтому пси-излучатель был установлен и активирован мной недалеко от войск конфедератов. И результат не заставил себя ждать: зерги со всей системы ринулись к нему, как мотыльки на огонь. Они были похожи на волну, сметающую всё на своём пути.
     «Сыны Корхала» еле-еле успели убраться с дороги разбушевавшихся тварей.
     База Конфедерации в буквальном смысле утонула в бесконечном потоке биомассы. Орбитальный кордон был прорван с той же легкостью.
     Мы покидали Антигу Прайм, погрузив на имеющиеся корабли всех, кого только успели. Но даже так на планете оставались не только конфедераты, но и мирные жители, которых либо просто не нашли, либо не смогли до них добраться.
     И все они теперь были обречены в лучшем случае на быструю смерть.
     Я стоял у обзорного иллюминатора «Гипериона», смотря как все новые и новые орды зергов стремятся на поверхность. Бой в космосе уже был почти закончен: конфедераты совсем не ожидали, что на них налетят с тыла зерги. Несколько крейсеров еще пытались сражаться или убежать, но я прекрасно видел, что они были обречены: зерги облепили их, как мухи.
     А сражение на поверхности еще только начиналось. Точнее, бойня.
     Менгск приказал вырубить все средства связи, чтобы крики умирающих на планете и её орбите не деморализовали наших людей… Они счастливчики. Им было достаточно щелкнуть тумблером рации – и как будто ничего и не происходит.
     Заглушить телепатию я не мог. И… не имел права.
     Это я обрёк всех этих людей на истребление. Я виноват в том, что сейчас их рвут на части безжалостные твари, которым по-хорошему вообще никогда не следовало бы существовать! И я просто не имел никакого права делать вид, что всего этого не происходит.
     Я «слушал» их последние мысли. Они были такими громкими и их было так много, что даже увеличивающееся расстояние между «Гиперионом» и Антигой Прайм их не заглушали!
     Тысячи, сотни тысяч «криков» заполнили моё сознание. На планете оставалось гораздо больше колонистов, чем мы могли подумать. До поры они прятались в подвалах своих домов и в государственных бункерах, не все из которых мы смогли найти. Они надеялись на спасение, молились…
     И зерги их нашли.
     Не сошел с ума я, наверное, лишь по одной причине – я уже был сумасшедшим. Иначе я не могу объяснить, как могу терпеть всё это.
     Постепенно «криков» становилось всё меньше, они становились слабее… Пока не пропали целиком. Последние их отголоски еще были где-то на краю сознания, но они уже практически мной не различались.
     «Я стал Смертью, разрушителем миров», так кажется сказал один из создателей атомной бомбы в древности?
     Он был чертовски прав. Теперь и я сукин сын.
     И теперь я знал, что должен сделать. Сомнений после всего пережитого во мне не осталось.
     ***
     Поздно вечером, уже после корабельного «отбоя», ко мне в каюту пришла Керриган. Не могу сказать, что я не ожидал этого, но и видеть сейчас никого не хотелось.
     Сразу после возвращения с планеты, я заперся у себя. И даже Менгск не решился ко мне лезть со своими поздравлениями. Тогда, только вернувшись на корабль, я проник в его мысли – и он не испытывал никаких сомнений и угрызений совести за то, что нам пришлось совершить.
     Арктур Менгск был абсолютно уверен в выбранном методе и ни секунды не сомневался, что всё сделанное было сделано ради высшего блага всего человечества.
     - Адан в порядке, - сказала Сара, закрывая дверь и садясь рядом со мной, - в относительном. С ним еще предстоит много работы врачам и мозгоправам, но убить себя он больше не попытается. В основном, потому что он лежит прикованный к койке.
     Чёрт, а про него я и забыл.
     - Всё нормально, - успокоила меня Керриган, - я присмотрела за ним.
     - Спасибо, - искренне поблагодарил я девушку. – Как он… справляется?
     - Он многое пережил, Алан. Больше чем ты или даже я. Он просто не выдержал вернувшихся воспоминаний. Я поговорила с ним… как могла.
     - Что с ним произошло в прошлом?
     - Я не могу тебе рассказать. Это слишком личное, Алан, ты должен понимать. Если захочет – сам расскажет.
     - Понимаю.
     Сара наверняка прочла мысли, которые терзали Адана. Не могла не прочесть. Но ей хватало такта и приличий держать их в тайне.
     - Ты не должен винить себя, - неожиданно сказала Сара. – То, что произошло на Антиге Прайм… было ужасно. Но иного выхода не было.
     - Был.
     Да, был. Если бы я не сомневался в своих «знаниях», если бы предупредил того же Менгска, что Конфедерация установит кордон на орбите, чтобы не дать ему сбежать!.. Я мог предотвратить всё это! Ведь я знал о том, что произойдёт!
     И плевать, что мне бы не поверили, я бы всё равно мог найти способ не дать этому случиться!
     На мне лежит ответственность больше, чем на Менгске. Я знал – и бездействовал.
     - Алан, - Керриган взяла меня за голову и заставила посмотреть в свои глаза. – Если позволишь чувству вины себя поглотить – лучше никому не станет. Виновата Конфедерация, виноваты зерги… Но не мы!
     Сара в чем-то была права… Были силы, виновные в смерти сотен тысяч людей гораздо больше, чем я или даже Менгск.
     Амун, падший зел-нага, превративший зергов в то, чем они являются сейчас.
     Я посмотрел в зеленые глаза Сары и внезапно мою голову пронзила мысль: а ведь ей сейчас гораздо хуже, чем мне! Я сам выбрал «слушать» крики погибающих людей на Антиге Прайм, а она просто не имела возможности их заглушить!
     И какого, спрашивается, чёрта я тогда расклеился?! Почему она вынуждена утешать меня, а не наоборот?!
     - Спасибо, Сара, - повторил я, прогоняя самобичевание прочь. – Ты мне очень помогла.
     Я обнял девушку, а она совсем и не сопротивлялась. Меня тянуло к ней какой-то странной, непреодолимой силой. Я и раньше считал её очень красивой и притягательной девушкой, мне всегда нравилась её стойкость и ум… Но сейчас было нечто другое. У меня в груди внезапно зажегся огонь от близости Сары.
     Повинуясь своему порыву, я поцеловал её – и она ответила! Её губы оказались удивительно мягкими и сладкими, я просто не мог от них оторваться. Пожар в груди разгорался все сильнее, и я повалил Сару на кровать. Теперь уже она не давала мне разорвать поцелуй, вцепившись в меня мертвой хваткой.
     Полагаю, нам обоим хотелось отвлечься от всего, что произошло. Нам это было нужно. И раз так, то почему бы не отвлечься друг на друга?
     Немного человеческого тепла – это как раз то, что было нужно и мне, и ей.
     Только спустя несколько часов, когда Сара уже мирно спала у меня на груди, я почувствовал новый укол вины за то, что сделал с ней. Не следовало мне поддаваться чувствам и сближаться с Керриган!.. Пусть лучше была бы с Джимом, он хороший и надежный человек, и он смог бы ей помочь.
     Ведь мне предстояло много работы, и я точно не мог позволить ей последовать за собой…
     Да и вряд ли она сама захочет.
     ***
     - Джим, ты бы убил Гитлера, если бы у тебя была такая возможность? – спросил я.
     Рейнор вынул изо рта сигару и задумчиво почесал подбородок.
     - Это техник с полётной палубы что ли? – уточнил бывший шериф. – А за что его убивать-то?
     - Полагаю, Алан имеет в виду Адольфа Гитлера, - сказал Джон, глядя в свои карты. – Диктатор XX века, еще на старой Земле. Главный нацист и просто чудовище. Повинен в смерти более пятидесяти миллионов человек, как пишут в учебниках по истории.
     - Не слыхал про такого, - заявил Джим. – Но если он действительно так плох, то не сомневайся – убил бы.
     - А если бы ты, Джон, смог попасть в прошлое, когда он был еще ребенком, и точно знал, что он сотворит – что тогда?
     - А, классика, - довольно усмехнулся Темпл. – У нас в академии постоянно устраивали подобные «психологические тесты»: «Убили бы вы ребёнка-Гитлера?», «Кого бы вы спасли: мать или отца?» и так далее. До сих пор не понимаю смысла этих «тестов». Как по мне, они показывают только степень идиотизма того, кто придумывает эти вопросы.
     - Ну а всё-таки?..
     - Убил бы я Гитлера, когда он был ребёнком? Определенно – нет. Во-первых, он всё же был бы ребёнком, пускай и чудовищем в будущем. Во-вторых, нет никаких гарантий, что его смерть не сделает всё еще хуже. В-третьих, изучая историю, я пришел к выводу, что роль личности в этой самой истории минимальна. Не будет Гитлера – будет кто-нибудь другой. Само развитие общества в XX веке пришло к той точке, когда появление фигуры, вроде Гитлера, и идеологии нацизма было лишь вопросом времени. Нацизм – это закономерный итог многовекового развития человеческой цивилизации. И Гитлер лишь продукт своего времени, как и все мы. В конце концов, расизм, геноцид целых народов и прочие «прелести» нацизма придумали за века до него.
     - Так что, он хороший что ли? – удивился Джим.
     - Нет, он монстр. Но не было бы его – был бы другой. Скажем так, то общество было чудовищным. И именно оно породило такое чудовище как Гитлер.
     - То есть ты бы его не убил в детстве? – спросил я.
     - Нет. В зрелости, еще даже до начала Второй Мировой Войны, с легкостью. Но в детстве, до совершения им его преступлений, – нет.
     - Ладно, умники, - прервал нас Рейнор. – Хватит за историю говорить. Вам волю дай – вы весь вечер будете философствовать. Любите вы всё усложнять.
     - А с чего такой странный вопрос? – Либерти, отложив свои карты, смотрел на меня. –У тебя было видение и ты собираешься убить какого-то ребёнка, который, по твоему мнению, в будущем станет чудовищным тираном?
     Майкл был отличным журналистом. И как у всех отличных журналистов, у него была прекрасная интуиция. Благодаря ей он когда-то спасся от меня на Мар-Саре.
     - Нет…
     - Он зубы заговаривает, - убежденно перебил меня Рейнор. – Наверняка на руках у него паршивые карты, вот и пытается всех одурачить и сбить с игры, а сам в это время достанет из рукава пару тузов. Я с таким уже сталкивался, следите за его руками.
     - У меня ничего нет, - я демонстративно закатал рукава.
     - Моё дело предупредить, - пожал плечами Джим, - кто будет мухлевать – получит по наглой призрачной морде.
     Покер пошел своим чередом. Удивительно, но мне понравились эти мирные посиделки в кругу… друзей. Джон Темпл, Джим Рейнор, Майкл Либерти, Мэтт Хорнер – все эти люди были хорошими товарищами. Я и забыл, что такое нормальные, человеческие отношения. И не вспомнил бы, как бы не они и не Сара.
     И тем труднее мне становилось оставаться верным своему плану.
     Жертва Антиги Прайм меня многому научила, на многое она открыла глаза. Я был преступно пассивен всё это время, сомневаясь в собственном рассудке вместо того, чтобы сделать хоть что-нибудь для спасения тех несчастных людей. Больше я себе такого позволить не мог.
     «Сыны Корхала» уже неделю бездействовали, собираясь с силами. Наш предводитель, Арктур Менгск, уже объявил, что следующий удар будет нанесён по самому сердцу Конфедерации – по Тарсонису.
     И я единственный знал, что это означает.
     Жажда мести Менгска за уничтоженный Корхал никуда не делась. Ослепленный ею, он активирует на Тарсонисе пси-излучатель, натравив на планету полчища зергов. И бросит в этой бойне Сару Керриган, мстя уже ей за свою семью, которую она убила по приказу конфедератов.
     А дальше – Доминион Терранов и новый правитель, император Арктур Менгск. А еще геноцид, угнетение, бесчеловечные эксперименты… Два миллиарда человек будет убито, и это только на Тарсонисе.
     Я не мог позволить этому случиться.
     Поэтому всю неделю я работал, собирая необходимую информацию и подготавливая снаряжение. Действовать приходилось в полнейшей тайне.
     Я прекрасно понимал, что никому не мог рассказать о том, что собираюсь сделать. У меня не было ни единого доказательства того, что я действительно знаю будущее! Все мои «знания», касающиеся прошлого, бесполезны и в глазах любого, даже Джима или Сары, я буду просто безумцем, вещающим о Конце Света!
     Все они хорошо ко мне относятся, но они всё равно сочтут меня сумасшедшим, если я только заикнусь о знании будущего! Можно было бы саботировать планы Менгска по прибытию на Тарсонис… Но какое я имел право рисковать двумя миллиардами жизней?!
     Да и стоит только Менгску узнать о моих словах – он будет всё отрицать! На данный момент он отважный предводитель восстания, спаситель тысяч колонистов. Он еще не показал своего истинного лица и его люди просто обожают своего вождя. Моё слово против его ничего не стоит. И он без труда упрячет меня за решетку или вообще убьёт.
     В ту же ночь, после игры в покер, я решил действовать. Всё из-за Майкла – он явно что-то заподозрил, и я не мог допустить даже малейшей возможности навредить моим собственным планам. Зря я вообще затеял тот разговор, но я всё еще искал моральное оправдание того предательства, что замыслил.
     А ведь буквально все и воспримут это как предательство. Особенно Сара.
     Ночью, выходя из каюты, я в последний раз посмотрел на спящую Керриган, оставляя на кровати рядом с ней письмо, в котором я попытался объяснить всё, что сделал. Я написал обо всем: о своих «знаниях», мыслях, целях… Я просил у неё прощения, просил позаботиться о «призраках» и особенно об Адане, советовал ей держаться Джима и Мэтта, которые не бросят ни её, ни других членов «Сынов Корхала». Предостерегал её о Дюке, который еще неизвестно как себя поведёт. И всё в таком же духе.
     Не знаю, станет ли она читать это письмо… Быть может ей и не стоит.
     Каюта Менгска постоянно охранялась. Но за неделю я смог подготовиться: взломал системы безопасности, сигнализацию и камеры. Нейтрализовать двух морпехов у двери и вовсе было проще, чем отнять конфету у ребёнка. Я же «призрак», специально обученный убийца на службе Конфедерации, которого всю жизнь готовили к такому.
     Арктур чувствовал себя в безопасности на своём флагмане, тем более, когда под боком была Сара. Но сейчас измотанная хорошим сексом Керриган сладко спала, а на флагмане его смерти желал тот, от кого подобного точно не ожидали. Будь Менгск чуть менее уверен в «Гиперионе» - я бы в жизни до него не смог бы добраться на корабле.
     Каюта Арктура была просторной, выполненной под старину: деревянная, вычурная мебель, дорогие ковры и прочие атрибуты роскоши. Всё очень аристократично.
     Сам Менгск спал на огромной двуспальной кровати. Лицо его было абсолютно спокойным. Конечно, его не мучали по ночам кошмары, он не слышал крики разрываемых зергами людей!
     На секунду в голове промелькнула мысль: а мог ли я убедить Менгска не быть таким ублюдком, каким он на деле и является? Мысль была глупой. Ведь обладая я таким уровнем ораторского искусства, я бы смог уболтать даже Сверхразум или Амуна!
     Конечно, под прицелом пистолета Менгск мог пообещать что угодно… Но все его обещания – пусты.
     Я сорвал с Артура одеяло, и он мгновенно проснулся. Еще даже не разлепив глаза, он первым делом сунул руку под подушку.
     - Это ищешь? – спросил я, демонстрируя пистолет в руке.
     - Охра!..
     - Заткнись, Арктур. Твоей охраны здесь нет и тебя никто не услышит.
     Менгск со злобой посмотрел на меня и сжал край своих трусов.
     - Бесполезно: сигнализация отключена, я взломал все системы.
     О, я не впустую потратил эту неделю и смог выяснить всё о тех предосторожностях, что предпринял Менгск для защиты самого себя.
     - Что это значит, Дюк? – грозно спросил Арктур, садясь на кровати.
     Злоба исказила его лицо, но сквозь неё я видел первые признаки страха. В его глазах горела ненависть, вся его фигура, не смотря на положение, внушала чувство мощи и беспощадности.
     - Наконец-то я увидел твоё настоящее лицо, - заметил я. – Ты больше не прикидываешься добрым, но суровым «отцом народов». Вот ты какой на самом деле, Арктур Менгск.
     - Я не понимаю, что ты несешь, Дюк! – отрезал главный террорист сектора, умудряясь звучать грозно даже будучи в одним трусах. –Немедленно объяснись и убирайся из моей каюты!
     - Я ухожу, Арктур. Насовсем. Считай это моим заявлением об уходе.
     Я кинул на колени Менгска коммуникатор.
     - Свяжись с диспетчером и прикажи подготовить для меня корабль. Скажи, что я отправлен на важную и секретную миссию. Пусть погрузят на него запас снаряжения и дополнительный паёк на месяц. Ослушаешься или позовешь на помощь – пуля окажется в твоей голове быстрее, чем прибежит охрана.
     - Тебя расстреляют за это, - процедил Арктур, но коммуникатор взял.
     - Тебе это уже не поможет.
     - И что ты дальше намерен делать, Дюк?
     - Сделаешь всё, как надо – будешь жить. Вырублю тебя и улечу. Попробуешь меня искать – тебе же хуже будет.
     Менгск любил жизнь и точно не хотел умирать, стоя в шаге от своей мести и абсолютной власти. Я достаточно напугал его, чтобы он сделал всё так, как я велел.
     - Готово, - с отвращением сказал Менгск, кидая коммуникатор на край кровати. – Седьмой ангар.
     - Спасибо, Арктур. Я.. действительно верю в те идеи, что ты заложил в «Сынов Корхала»: лучшее общество, справедливость для всех, равенство... Жаль ты сам в них больше не веришь.
     Я не стал стрелять, ведь выстрел мог кто-нибудь услышать. Я просто перерезал Арктуру горло. В последний момент он успел всё понять и попытался бороться, но было уже слишком поздно.
     Я смотрел как лидер «Сынов Корхала» захлебывается кровью. В нём больше не было той воплощенной власти, что заставляла людей вставать на его сторону и подчиняться ему. Сейчас я видел просто обычного человека, который не хотел умирать.
     Я не стал глушить свою телепатию и это решение резануло раскаленным ножом по моей совести.
     Последние мысли Менгска были о семье: об отце, матери, жене… и сыне.
     Я приблизился к нему: он еще был жив и из последних сил пытался зажать рану на горле…
     Арктур Менгск… Подумать только, а ведь он хотел быть простым геологом. Конфедерация изуродовала его жизнь так же, как изуродовала мою. Если подумать, он был такой же жертвой, как Сара. Его семью убили, его планету уничтожили… Не удивительно, что это ожесточило его до крайности.
     - Мне действительно жаль, - сказал я, в последний раз встретившись со взглядом Менгска.
     Дернувшись еще раз, Арктур замер навсегда.
     Последнее, что я сделал – забрал из прикроватной тумбочки личный планшет Менгска. На нём, как я надеялся, была кое-какая информация, которая в будущем мне поможет.
     ***
     Уже сидя в кресле пилота, оставив за кормой «Гиперион», я включил планшет Менгска.
     Даже быстрый осмотр показал, что я был прав: на нём хранилось действительно масса нужной мне информации. В частности, некоторые личные счета Менгска в банках Кел-Морианского Синдиката и Умоджанского Протектората. Как я и подозревал, отнюдь не все деньги, получаемые от «спонсоров», уходили на благое дело «Сынов Корхала». Кое-что Менгск оставлял себе.
     Эти тайные счета мне очень помогут, тем более, что деньги с многих из них можно было снять, лишь зная нужный код и кое-какие особенности.
     Так же в планшете были многие имена: торговцы черного рынка, надежные наёмники, посредники и так далее. Не говоря уже о каналах связи с ними. Были и генералы «Сынов Корхала».
     Но сейчас меня интересовало лишь одно имя.
     Не смотря на убийство Менгска, я действительно считал, что «Сыны Корхала» делают доброе дело. Конфедерация была чудовищной, и её давно пора было разрушить. К чести Менгска, он готовился не только разрушать, но и созидать. У него была программа по организации нового государства. К сожалению, во главе стал бы такой ублюдок, а значит Доминион со временем превратился бы в «Конфедерацию-2».
     Теперь же Менгска не было… И я боялся, что «Сыны Корхала» могут развалиться на отдельные группы, которые уже сами не смогут соединиться обратно и противостоять Конфедерации. Нужен был общий лидер, но в данный момент среди членов «Сынов» не было никого, кто смог бы стать той фигурой, вокруг которой объединятся остальные.
     Дюк попытается, но он слишком туп, чтобы достичь успеха. Да и никто не станет подчиняться вчерашнему генералу Конфедерации. Кто-то из штаба Менгска тоже попробует, но вряд ли получится. У «Сынов Корхала» должен появиться лидер, превосходящий Менгска.
     По закрытому каналу связи, я связался с Валерианом.
     Лицо молодого, лет двадцати, парня появилось на экране почти мгновенно.
     - Отец? – обеспокоено спросил он. – Что-то случилось?
     Секундное замешательство – и лицо Валериана стало холодной маской.
     - Следовало догадаться, - горько произнёс он. – Отец никогда не связывался с нами по этому каналу связи. Кто ты такой?
     - Твой отец мёртв, Валериан. Я – Алан Дюк, его убийца.
     - И теперь ты хочешь сообщить, что я следующий? – тон парня изменился кардинально, теперь в нём звенела сталь.
     Да уж, истинный сын своего отца.
     - «Сыны Корхала» нуждаются в новом лидере. Ты – сын Арктура Менгска и, судя по тому, что я о тебе знаю, его достойный наследник. Ты сможешь подхватить знамя своего отца и закончить то, что он начал.
     Валериан молчал, и я его понимал: мои слова были довольно неожиданно.
     - Ты меня даже не знаешь…
     - Ты Валериан Менгск, - перебил я его. – Слабак, женоподобный книголюб.
     Парень дернулся, как от пощечины.
     - Именно эти слова твоего отца определили твою жизнь. Ты всё время посвятил себя тому, чтобы опровергнуть их! Ты посвятил себя тренировкам и академическим наукам… И вот тебе представился шанс закончить дело своего отца, окончательно доказав всем, что ты достоин его фамилии. Неужели ты откажешься?
     Валериан не был дураком. И, в отличие от своего отца, он не утратил человечности. Я был уверен, что он сможет возглавить «Сынов Корхала» - ему хватит и ума, и смелости. И никто не обвинит его в смерти Арктура, никто не восстанет против его власти.
     Рейнор, Керриган и остальные ему помогут, не сомневаюсь. Особенно Сара, которая станет себя винить за смерть Арктура и приложит все силы для защиты его сына.
     И он будет лучшим правителем, чем его отец. А если и нет… Что ж, я приду и за ним.
     - Какую цель ты преследуешь? – спросил Валериан, глядя мне в глаза.
     - Хочу, чтобы Конфедерация была уничтожена, и на её месте появилось что-нибудь получше.
     - Ты безумен. Никто не пойдёт за мной, я всего лишь…
     - Ты сын своего отца. Если тебе интересно, последние его мысли были о тебе. О том, что он гордится тобой и том, что он сожалеет о своих словах и что не смог тебе этого сказать. Я телепат, я знаю.
     Конечно, я врал. Немного, но врал. Парню нужен был стимул, нужна была уверенность. Я надеялся, что мои слова дадут ему это.
     Если я правильно помню, сейчас от рака умирала его мать, Юлиана. Или она уже умерла. Во всяком случае, её смерть совпала с уничтожением Конфедерации.
     Валериану сейчас было тяжело. Очень тяжело. И я вынуждал его покинуть умирающую мать и кинуться, подобно отцу, с головой в эту революцию. И от этого его ненависть ко мне должна была стать еще больше.
     - Ты ведь понимаешь, что я найду тебя? – спокойно спросил Валериан. – Найду и убью.
     Еще бы. Он плохо знал Арктура. Это лишь после создания Доминиона, годы спустя, он смог в нём разобраться в достаточной степени, чтобы не мешать его убийству. А сейчас Арктур Менгск для него пусть суровый и несправедливый, но отец. Тем более после моих слов.
     И своё обещание Валериан обязательно выполнит, в этом я не сомневался.
     - Я буду тебя ждать, Менгск.
     Экран погас, и я откинулся на спинку кресла.
     Когда-нибудь я отвечу за то, что сделал. Но не сегодня.
     Сегодня у меня еще есть работа.

Глава IX. Свободен ото всех оков.

     Спас Тарсонис – теперь на очереди родной мир протоссов, Айур. Если я всё правильно «помню», он погиб из-за нашествия зергов, ведомых лично Сверхразумом. Главный зерг получил информацию о родине своих давних врагов из памяти Зератула, когда тот убил одного из церебралов и тем самым установил ментальную связь между собой и Сверхразумом.
     И поэтому с протоссами всё было легче и сложнее одновременно.
     С одной стороны, всё просто: предупредить Зератула – и Айур спасён!
     С другой стороны, где же я его искать буду? Единственное место, где я его мог бы поймать – это Чар, планета зергов и нынешнее местопребывание Сверхразума. Но протоссы прилетели туда лишь уловив псионнические сигналы, которые выпускала Керриган, когда её преображали в зерга.
     Сейчас такого, я надеюсь, уже не будет, а, следовательно, о Чаре протоссам узнать неоткуда. И планеты Шакурас, прибежище неразимов, в базе данных терранов нет. По крайней мере я её найти не смог даже по заданным параметрам.
     Плюс, далеко не факт, что Сверхразум рано или поздно не выяснит координаты Айура из других источников. Поэтому для надежности, и спокойствия всего сектора, его следует уничтожить. Сделать это без помощи протоссов лично мне не представляется возможным.
     Ага, тех самых протоссов, которые получили приказ сжечь все «зараженные» планеты, в том числе даже те, на которых заражения еще нет. Проще говоря, Конклав приказал Тассадару, верховному командующему их армады, сжечь вообще все планеты людей. И тот ослушался приказа лишь на Тарсонисе, попытавшись спасти беженцев с планеты и став тем самым в глазах сородичей предателем и еретиком.
     Короче говоря, Конклав протоссов по своей ублюдочности мало чем отличается от Конфедерации терранов. Лишь позже, когда Айур был разорён, а Тассадар пожертвовал собой, остатки Конклава стали представлять из себя что-то более приемлемое.
     И вот вопрос на миллион: как мне убедить протоссов помочь мне, и самим себе, и прекратить их многовековую войну друг с другом? Ответ прост: протоссы могут прочесть моё сознание полностью, и узнать то, что знаю я сам. А вот поверят ли они в то, что узнают…
     Да и вообще, для начала было бы неплохо найти Зератула. К Тассадару идти смысла я не вижу – меня просто к нему не пустят и вообще собьют еще на подлете к их кораблям. А вот темный тамплиер Зератул кажется мне куда адекватнее и разумнее всех остальных протоссов вместе взятых.
     С ним можно работать. Да и хотим мы с ним одного и того же: спасения Галактики.
     Я мог бы пропахать весь сектор на брюхе и всё равно не найти нужного мне протосса. Искать Зератула без плана было всё равно что искать иголку в стоге сена. Но в своём прошлом «детстве» я смотрел фильм, где аналогичную проблему решили простым способом: использовали магнит!
     Моим «магнитом» должна была стать псионика. Сам по себе я был «седьмого» уровня силы, но мне были известны способы, как усилить свой «сигнал».
     И для этого я в первую очередь связался с Грейвеном Хиллом.
     Хилл начал свою карьеру вместе с неким Реми Харрисоном в годы Войны Гильдий, выступая посредником и организатором наёмнических армий. Его просчёт был лишь в том, что он решил усидеть на двух стульях сразу, поставляя наёмников и родному Синдикату, и Конфедерации. В принципе, это был разумный подход в плане получения двойной выгоды, вот только Хилл попался на горячем и его попытались устранить.
     Грейвен умудрился выжить, в отличие от своего партнёра, и спастись. Свою деятельность он возобновил чуть раньше начала восстания «Сынов Корхала» - и вновь на этом деле неплохо приподнялся.
     Его компания была в данный момент расположена в Мертвецком Порту, знатном пристанище пиратов, контрабандистов, наёмников и вообще всякого другого мусора со всего сектора. Хилл, как и прежде, предоставлял услуги наёмников любому, кто платил полностью и в срок. Никаких моральных ограничений, Грейвен мог предоставить или в короткий срок найти головорезов для любого дела.
     И вот тут мне очень пригодились деньги, присвоенные Менгском.
     Контакт с Хиллом так же был в планшете Арктура, и я решил не откладывать дело в долгий ящик.
     Грейвен Хилл был зрелым мужчиной с короткой стрижкой и лицом, разукрашенным шрамами.
     - Кто на связи? – первым делом спросил он, когда соединение было установлено.
     - Меня зовут Алан Дюк.
     - Из тех самых Дюков? – уточнил Хилл.
     - Именно.
     Несколько секунд Грейвен молчал, судя по взгляду сверяясь с какими-то данными на соседнем экране.
     - Алан Дюк был только один, и он много лет назад умер.
     - Так у вас записано, мистер Хилл? Уверяю, это не так.
     - Да мне плевать. Назовись хоть Арктуром Менгском – без разницы. Это, кстати, его канал связи. Почему им пользуешься ты?
     - Я взял его… по служебной надобности.
     - Понятно. До меня уже дошли слухи, что Менгск мёртв. Значит это ты его убил.
     Надо же, а ведь всего несколько часов прошло, а в Мертвецком Порту обо всём знают.
     - Больше не связывайся со мной по этому каналу, - подвел итог разговору Хилл.
     - У меня есть заказ, - поспешил сказать я, прежде чем Грейвен отсоединился. – Точнее, даже два заказа.
     - И почему мне должно быть интересно? – скептически протянул Хилл, но «отбой» не нажал.
     - Плачу вдвое больше обычного.
     - Из денег Менгска?
     - Из моих денег. Да и какая вам в сущности разница?
     - Ты прав, никакой, - тон Грейвена радикально изменился. – Что вы хотели, мистер Дюк?
     - Мне нужно две вещи: отряд «Пылающие черепа» и несколько кубических метров терразина.
     - Даже спрашивать не буду, - покачал головой Хилл. – Терразин редкий газ. Обычно я не занимаюсь контрабандой… Но в вашем случае так и быть, сделаю исключение. Какая предстоит задача наёмникам?
     «Пылающих черепов» я выбрал не случайно. Еще в бытность свою «призраком» нас заставили учить все отряды наёмников, действующих в секторе. И именно «Черепа» подходили мне идеально.
     - Взятие на абордаж гражданского судна с незначительной охраной.
     - Это не должно вызвать никаких проблем. Что за корабль?
     - Научное судно «Коперник», которое в данные момент находится на орбите Калдира, спутника планеты Мидр-IV.
     Я не случайно знал, где ведут свои исследования практически все научные суда на службе Конфедерации. «Коперник» должен был быть на орбите Калдира еще как минимум четыре месяца, изучая фауну спутника в естественной среде обитания.
     - Как я могу связаться с вами? – спросил Хилл.
     - Этот канал связи надежен?
     - О нём знал только Менгск.
     - Тогда его и оставим.
     - Понятно. Я уточню смету, оповещу «Черепов» и свяжусь с вами, мистер Дюк.
     - Буду ждать с нетерпением.
     Связь прервалась, и я поднялся из пилотского кресла.
     Если Грейвен не подведёт, скоро у меня будет целая банда наёмников в подчинении. Еще одна часть моего плана будет выполнена. А также я заполучу необходимое количество терразина, газа, который усиливает на короткое время пси-способности. Достать его самостоятельно я вряд ли бы смог, да и связываться с торговцами на черном рынке себе дороже.
     А вот Грейвен Хилл имел репутацию надежного посредника, любящего деньги. Так что про двойную оплату я не зря упомянул. Вряд ли без таких трат он стал бы со мной работать. Денег же было ничуть не жаль – они и существовали для того, чтобы их тратить. Тем более, это были деньги Менгска, а не мои собственные, заработанные потом и кровью.
     Хотя конечно за их присвоение «Сыны Корхала» возненавидят меня еще сильнее, чем прежде.
     Текущая фаза была проста до безобразия: абордировать и захватить научное судно Конфедерации. Всё дело в том, что на них, втайне от практически всех и даже собственного экипажа, на нижней палубе имеется специальное оборудование для призраков.
     Смысл этих секретных «лабораторий» в том, чтобы «призраки» могли вовремя «починиться», если возникнет такая необходимость во время миссий. Проще говоря, там могли восстановить слетевшие с «призрака» блокираторы и очистить его память от лишних воспоминаний. Несколько раз я сам пользовался научными судами в таких целях. И да, я сам на них прилетал и просил промыть мне мозги по-новой – это было заложено в нашу программу.
     И я точно знаю, что в этих лабораториях храниться практически полная информация по программе «призрак». И если они могут восстановить, то могут и сломать окончательно.
     Оставшиеся на мне ограничители, которые не смогли снять люди Менгска, серьезно мешают моим пси-способностям. Лишусь их – раскрою свой потенциал полностью. Возможно даже приближусь к уровню «восемь». Или как минимум значительно возрастёт мой контроль.
     Если приплюсовать к этому терразин… Что ж, у меня повысятся шансы «дозваться» до Зератула.
     Это всё рискованно, но лучшего плана у меня просто нет.
     ***
     Конфедерация Терранов – ужасно огромное и еще более ужасно бюрократичное государство. Чиновников в нём столько, что порой кажется, будто на одного простого гражданина приходится по десять госслужащих.
     В связи с этим государственная машина Конфедерации была громоздка и неповоротлива. Мне, как «призраку», не приходилось с этим сталкиваться вживую, но уши у меня были на месте и разговоры командования и ученых об этом слышал. В рядах «Сынов Корхала» я и вовсе увидел бюрократию Конфедерации воочию.
     И сейчас, летя к кораблю «Коперник», я очень рассчитывал на эту самую бюрократию.
     Капитан «Пылающих Черепов» сходу предложил верный, на его взгляд, план: атаковать судно, вывести из строя двигатели и системы связи, а после вскрыть его обшивку и перебить всю охрану. План был неплох, признаю, но только если я желал получить поврежденное оборудование с зашифрованными файлами по программе «призрак»! И это при условии, что не сработает какой-нибудь механизм защиты и эти данные не окажутся удалены автоматически!
     А ведь так оно скорее всего и будет.
     Поэтому мой план был более элегантен: я с наёмниками, на одном корабле, подлетаю к «Копернику» и передаю им свои коды доступа. Сообщаю, что я «призрак» и нуждаюсь в восстановлении, всё как обычно. Они сами пускают меня внутрь, я проникаю на нижнюю палубу – и в этот момент наёмники захватывают корабль. Тихо и без пыли.
     А потом всё еще проще: мои ограничители окончательно снимают, «Черепа» следят, чтобы мне не промыли мозги, и я полностью свободен от всех оков конфедератов!
     Правда, сработает этот план только в том случае, если «Копернику» не прислали новые базы данных, в которых я обозначен дезертиром и предателем. Теоретически, такого случится не должно было: большую часть времени, что я провёл с «Сынами», мой статус был неизвестен. Вполне вероятно меня вообще считали мёртвым. И моё предательство раскрылось только на Антиге Прайм, а тогда Дюку явно было не до докладов начальству – он был занят спасением собственной шкуры.
     Да даже если командование знает обо всём, этим бюрократам всё равно нужно время, чтобы обновить базы данных. Всё же программа «призрак» и научно-исследовательские корабли подчинялись совершенно разным структурам, что должно было еще больше замедлить обмен между ними информацией.
     Мой план имел шансы на успех. Ну а если не получится, то «план Б» - абордаж и взрывы.
     Пускай со скрипом, но наёмники согласились, что моя задумка может и получится, так что никто не возражал сначала попробовать всё по-тихому.
     «Коперник» обнаружился именно там, где он и должен быть – на орбите Калдира. Этот практически мёртвый, холодный мир уже давно привлекал внимание научного сообщества. На нём, не смотря на чудовищные температуры ниже нуля, умудрялись жить некоторые виды животных. Подобная выносливость выглядела заманчивой и перспективной темой для исследований.
     И слава богу, что не надо спускать на поверхность спутника, иначе задача стала бы на порядок сложнее.
     - Неопознанное судно, назовите себя, - раздался в наушниках голос диспетчера.
     - Говорит «призрак» Крюгер. Личный номер: Х-пять-пять-три-четыре-один-В. Код доступа: два-два-пять-Чарли-Омега-восемь-девять-Дельта. Нуждаюсь в срочном восстановлении.
     - Ожидайте.
     Ну вот и момент истины.
     Недалеко, буквально в одном прыжке, замерли истребители «Черепов». Если нас раскусят – они тут же ринутся в бой, атакуя двигатели и антенны связи. И «мирного» захвата уже не получится.
     - Код доступа подтверждён, лейтенант Крюгер. Ваш ангар номер семь.
     Наёмники за моей спиной тихо ликовали, расходясь по местам. Им следовало до поры спрятаться в трюме моего корабля. Жаль только, что «спрятаться» для головорезов в огромных боевых скафандрах задача поистине нетривиальная. Из-за своих габаритов на борту и поместилось всего пятеро, но и их было достаточно для захвата плацдарма, а дальше уже подлетят их товарищи на остальных кораблях и «Коперник» очень быстро окажется захвачен.
     Раньше, когда я служил Конфедерации, прилетающие транспорты на научных кораблях не досматривали. Во-первых, потому что не их дело, что там в трюме у «призрака». Во-вторых, охрана на таких судах была, как правило, расслабленной до невозможности. Охранять яйцеголовых – это вам не ядерные ракеты сторожить, много ума и старания не надо. Поэтому служба на них была поставлена из рук вон плохо, но это мне сейчас было только в радость.
     Приземлившись в седьмом ангаре, я тут же вышел с корабля, а меня уже встречали: два морпеха, сопровождающих тщедушного вида старика в белом халате.
     - Агент Крюгер? – спросил он и я кивнул. – Следуйте за мной. Сейчас мы вас «подлатаем».
     Старик развернулся и быстро зашагал вглубь корабля.
     - В чем произошел сбой? – на ходу поинтересовался он.
     - Невральный ингибитор снова барахлит. «Бьёт» по эмоциям, как кувалдой.
     - Это бывает, - важно покивал ученый.
     Еще как бывает! Ингибитор – техника тонкая, ломалась нередко. Только у меня он выходил из строя раз пять, и в моей медицинской карте это наверняка записано. Поэтому «легенда» зашла на «ура» - старик даже не удивился.
     Хотя, можно ли вообще чему-то удивляться, когда дело касается «призраков»? Пожалуй, мы были самым нестандартным подразделением Вооруженных Сил Конфедерации. Даже мой внешний вид, полностью не по уставу, не вызвал у экипажа никакого удивления. Максимум – интерес, так как не каждый день увидишь живого «призрака».
     Меня провели знакомым маршрутом, все научно-исследовательские суда были однотипны, на нижнюю палубу, где меня уже ожидали еще трое ученых.
     - Ложитесь, - скомандовал ведущий меня старик. – Оружие и прочее снаряжение можете положить пока на стол.
     - Ага, - покорно согласился я, поднимая винтовку и стреляя в двух охранников, стоящих у двери.
     Два выстрела – два трупа.
     Убийство ресоциализированных морпехов меня никак не тронуло. У них даже предсмертных мыслей не успело возникнуть.
     Ученые сразу всё сообразили и один из них даже попытался сбежать, но выстрел над головой заставил его замереть на месте.
     - Всем стоять на месте! – как можно более грозно крикнул я. – И тогда никто не пострадает! Готовь свою чудо-машину, док. Сейчас вы будете меня лечить.
     - Лейтенант, это бессмысленно, - заметил приведший меня ученый, но тем не менее подчинился и подошел к пульту управления. – Ваш невральный инг…
     - Его уже давно нет. Как и большей части блокираторов. А теперь замолчите и послушайте меня. В данный момент судно берут под контроль мои товарищи. Когда они закончат, часть из них спустится сюда. И тогда вы, господа, снимете с меня оставшиеся оковы. Сделаете всё верно – останетесь в живых. Попытаетесь схитрить – умрёте. Попытаетесь мне навредить или заново промыть мозги – умрёте. Откажетесь сотрудничать… ну вы поняли. Возражения?
     Возражений не было. Ученые сразу прониклись важностью предстоящей операции.
     Уже через три часа я был полностью свободен от всей той гнили, что на меня нацепили в Конфедерации. От анестезии во время операции я сразу же отказался, не мог позволить потерять себе контроль над происходящим. Хоть и было больно, но так я хотя бы был уверен, что ученые делают именно то, что нужно.
     Перенести окончательное снятие блокираторов было на порядок легче, чем в первый раз. Голову не разрывало от противоречий и новых эмоций, никаких «воспоминаний» к уже имеющимся не добавилось. В целом, я чувствовал себя даже лучше.
     Пока блокираторы не были сняты, я даже не осознавал, как они меня ограничивали. Теперь же с моих плеч как будто гору сняли, казалось, что и дышать было легче! На пробу я сжал телекинезом ближайший стул и сделал это совершенно не напрягаясь!
     Конечно, я не достиг восьмого уровня, но применять пси-способности стало определенно легче.
     Как и обещал, я оставил ученым жизнь. Но перед этим заставил расшифровать все файлы, касающиеся программы «призрак», и скопировать их мне на планшет. Позже я попытаюсь передать их Саре… Надеюсь, она не сочтёт это дезинформацией из-за того, что я сделал, а применит для избавления от блокираторов себя и других «призраков».
     С наёмниками я рассчитался полностью и они, довольные, улетели обратно в Мертвецкий Порт, дожидаться нового заказа.
     Сам же я, прыгнув на своём корабле в необитаемую систему, расположился в трюме, достав из доставленного «Черепами» ящика пять канистр с терразином. Хилл всё же достал газ и передал его вместе со своими наёмниками. Не думаю, что такое количество терразина мне понадобится… Но лучше иметь запас.
     Как он повлияет на мою псионику и сознание, я даже приблизительно не представлял. Была информация, что терразин используют как наркотик или стимулятор…
     Вот и выясню на практике. На всякий случай, я убрал всё оружие подальше и расчистил посреди трюма достаточно места. Теперь даже если меня начнёт нехило «глючить», я вряд ли обо что-нибудь убьюсь.
     Подсоединив к одной из канистр дыхательную маску, я от души затянулся «дыханием богов».
     Чувство было сравнимо с тем, будто я нюхнул нашатыря: нос пробило словно копьём прямо в мозг, глаза заслезились, а горло обожгло огнём. Но я продолжал вдыхать терразин, не убирая маску.
     Мысли стали роиться в моей голове со скоростью света и возникло ощущение, что я могу дотянуться даже до края вселенной. Окружающее пространство приобрело невероятную четкость: я мог рассмотреть малейшую трещинку на панели управления корабля даже со своего места. Следом появилось чувство невероятной псионической мощи, но даже в своём состоянии я понимал, что оно ложно и недолговечно.
     Не тратя времени зря, ведь меня мог «услышать» и кто-нибудь нежелательный, я погрузился в медитацию, направив всю свою новоявленную силу на то, чтобы дозваться до одного конкретного протосса.
     Зератул… Прелат неразимов… Услышь мой зов…

Примечание к части

     Да, такое вот возвращение. Муза пробудилась после долго сна. Следующая прода будет к "Князю". Надеюсь, до конца недели допишу. И да, тоже будет две-три главы. Оставляйте отзывы, чтобы я знал в ту ли сторону двигаюсь в повествовании XD Если кто хочет напичкать музу печеньками: ЯД 410016067197073
>

Глава X. Путь тени.

     К концу подходила уже третья канистра с терразином. От этого газа меня уже мутило, перед глазами плыли разноцветные круги и в голове шумело, словно помехи по радио слушал. Я предусмотрел, что терразин не совсем полезен для здоровья, и потому у меня были наготове различные медицинские препараты. Правда пока приходилось прибегать только к помощи кислородной маски, чтобы очистить тело от терразина и дать себе немного времени на отдых.
     Ложная мощь, даваемая терразином, изматывала меня очень быстро. Я не ожидал, что смогу с первого раза дозваться до Зератула, но я уже неделю висел в пустоте космоса и медитировал! И хоть бы кто-нибудь откликнулся на мой зов.
     Мне уже начинало казаться, что все мои старания напрасны и терразин дает лишь иллюзию могущества. Вдруг это только мне кажется, что мой «зов» распространяется на весь сектор, а на самом деле всю эту неделю я тупо просидел в трюме в наркотическом приходе?
     Если к концу последней канистры Зератул не появится, придётся искать иной путь. Возможно, не стоит вообще искать встречи с протоссами и следует набрать головорезов поотмороженей и самому отправится на Чар, в гости к Сверхразуму. Убить его я вряд ли смогу, но вот добыть информацию, которую смогу показать Валериану, у меня точно получится.
     Вряд ли Менгск-младший проигнорирует её, а значит он будет обязан отреагировать и собрать войска для атаки. А там и протоссы подтянутся. Вопрос лишь в том, смогу ли я убедить Тассадара помочь терранам? Думаю, что да.
     Мои размышления прервал сигнал с панели управления корабля: кто-то или что-то появилось в пределах действия сканеров. Плохо, я еще не отошел от терразина.
     Покачиваясь, я как мог быстро дошел до кресла пилота.
     Мне даже не пришлось смотреть на радар и проверять показания системы «свой-чужой»: неизвестный корабль возник прямо возле моего. Впрочем, это не было последствиями прыжка – чужак просто снял маскировку с своего судна, когда подлетел достаточно близко.
     По очертаниям я сразу смог узнать корабль протоссов: плавные линии, кажущаяся хрупкость конструкции, силовые поля… Вот только корабль был не золотым, а черным. И плазменные щиты его были не синими, как у виденных мною кораблей Золотой Армады, а зелеными.
     Если судить только по внешнему виду, за мной прилетели те, кого я и ждал – неразимы, они же тёмные тамплиеры. Протоссы-изгои.
     Мой корабль затянуло в корабль протоссов и у меня даже мысли не возникло как-то этому помешать. Однако, если это всё же не Зератул прилетел, а кто-то иной… у меня была готова взрывчатка на такой случай. Без боя я точно не сдамся.
     Внутри корабль протоссов выглядел впечатляюще. Правда, практически отсутствовало освещение. Единственным источником света были лишь зеленые плазменные щиты, которых было явно недостаточно для человеческого глаза.
     Я знаю, что неразимы как-то смогли адаптироваться к отсутствию света, который крайне необходим прочим протоссам для жизни, ведь вроде как они им и питаются. Так что не удивительно, что у них на корабле так темно. Но мне не нужен был свет, чтобы чувствовать множество неразимов, скрытых тьмой, вокруг моего корабля. Пожалуй, не стоит их заставлять ждать.
     Пока опускался трап, я думал о линии поведения, которой лучше придерживаться в разговоре.
     Итак, что я знаю о протоссах? Лучшая фраза описывающая их это «космические самураи»: честь, воинская доблесть и слава, мужество и стойкость – это то, что они уважают и ценят больше всего. Причем, несмотря на свой расизм, они могут признавать подобные достоинства и в других расах. По крайней мере, в терранах, про зергов даже разговора идти не может.
     Неразимы и талдаримы в этом плане не сильно отличаются от своих «светлых» сородичей, правда с некоторыми особенностями. Впрочем, основные правила общения те же, что и у любой другой расы: будь честен, не пытайся юлить и сохраняй достоинство. Глупая лесть и лизоблюдство только раздражают большинство разумных существ, и неразимы в этом не исключение.
     Пока я спускался по трапу, корабль протоссов пришел в движение. Видимо, они сочли за лучшее поскорее улететь с точки «рандеву» и это очень мудро.
     Меня окружили тёмные тамплиеры, но их клинки оставались потухшими, что я счёл хорошим знаком. Вышел к протоссам я в броне, но без оружия, кроме боевого ножа, и шлема.
     Вперёд вышел рослый протосс с повязкой на лице, спускающейся чуть ли не до колен высокого воина. Чем-то это походило на бороду. И хоть все протоссы были для меня на одно «лицо», по повязке я узнал того, кого и искал.
     - Приветствую, прелат Зератул из племени Ленасса, - сказал я зеленоглазому протоссу. – Моё имя Алан Дюк, и это я звал тебя.
     - Приветствую, Алан Дюк, - голос Зератула раздался у меня прямо в голове, и в нём я слышал удивление. – Ты знаешь многое обо мне, но я впервые слышу о тебе. Кто ты? С какой целью ты искал меня?
     У протоссов не было рта, чтобы говорить, поэтому они пользовались телепатией. Весьма удобный способ общения – благодаря ему я понимал Зератула, хотя он «говорил» явно не на человеческом языке.
     - Я один из «призраков», если тебе это о чем-то говорит.
     - Я знаю, что так терраны называют своих псиоников. Но это не объясняет откуда ты меня знаешь и зачем искал встречи.
     - То, что я скажу, будет весьма необычно и тебе будет трудно поверить в мои слова… Я не совсем обычный «призрак». У меня есть знания прошлого, настоящего и будущего.
     - Это необычно, - кивнул Зератул, - но я с таким сталкивался. Меня самого иногда посещают видения прошлого и будущего. Значит именно так ты узнал обо мне? Из своих видений?
     - Именно.
     - Что же ты узнал еще, раз пожелал встретиться со мной?
     - Очень многое, прелат. Я… знаю будущее на годы вперёд. Наступают тёмные времена, грозящие гибелью не только терранам, но и протоссам.
     - Зерги? – с беспокойством спросил прелат.
     - Не только зерги… Они даже не главные враги. Зератул, рассказать тебе я должен многое, но у тебя нет причин доверять мне. Поэтому будет лучше и проще, если ты сам посмотришь мою память и убедишься в том, что я не лгу.
     По рядам неразимов прошёл взволнованный «шепот», отголоски которого я смог уловить. Сам же Зератул молча взирал на меня, словно оценивая.
     - Почему ты хочешь открыть свой разум именно мне? – наконец спросил он. – Неужели у тебя есть причины так мне доверять?
     - Когда ты узнаешь то, что знаю я, ты поймешь откуда такое доверие. Ты сыграешь огромную, ключевую роль в будущем своей расы и в судьбе всей галактики.
     - Как это странно, слышать такое от террана… Но то, о чем ты просишь, крайне опасно. Ты человек и прежде мне не доводилось соприкасаться разумами ни с кем из твоего народа. Я не знаю, выдержишь ли ты это, Алан Дюк. В лучшем случае ты просто можешь умереть. В худшем – потеряешь собственный разум.
     О чем-то подобном я подозревал. Ну разве может быть всё легко и просто с моей-то удачей? Перспектива остаться овощем или погибнуть меня не прельщала, но и остаться одному в этой войне тоже. Мне нужно было доверие протоссов. И даже больше: мне было нужно, чтобы они прекратили свои детские ссоры и объединились. А добиться этого проще с помощью Зератула, который сможет воспользоваться моими «знаниями» с большей пользой и передаст их Тассадару.
     - Знания в моей голове, - медленно произнёс я, - могут спасти миллиарды жизней, как терранов, так и протоссов. И они же могут начать новую, более лучшую страницу истории нашей галактики. Риск полностью оправдан.
     - Ты не врешь. Ты и правда так считаешь, правда готов рискнуть своей жизнью.
     Возможно, мне показалось, но в голосе Зератула мне послышалось уважение.
     - Я не стану этого делать, - заявил прелат. – Если ты готов пойти на смерть, то значит твои знания действительно стоят того, и они правдивы. Просто расскажи мне обо всём, и я не стану подвергать сомнению твою честность.
     - Если бы всё было так просто. Убедить мне надо не столько тебя, прелат, сколько ваших сородичей, с другой стороны. И в частности, Конклав. Станут ли они слушать террана? Или неразима?
     - Нет, - моментально согласился со мной Зератул. – Конклав скорее прикажет казнить любого из нас, чем пожелает выслушать.
     - Вот именно. И даже лучший из них, Тассадар, не станет слушать ни тебя, ни меня. Но вот видения будущего, переданные из разума в разум, смогут их убедить. Мысли и воспоминания – это не слова, через них нельзя лгать.
     - Но их можно подделать.
     - Ты прав. Однако, сделать это сложно.
     И снова Зератул замолчал. Может быть он советовался со своими воинами, скрыв от меня их общение.
     - Следуй за мной, Алан Дюк, - сказал прелат.
     Протосс повёл меня куда-то вглубь корабля. Оставлять собственный транспорт мне было не страшно: вряд ли неразимы окажутся ворами и обчистят трюм моего судна или сделают с ним что-то иное.
     Было довольно интересно идти по кораблю иной расы. Всё вокруг было таким необычным! Вместо дверей силовые поля, инопланетная эстетика, невиданные мной раньше украшения. Жаль только было слишком темно и рассмотреть всю красоту помещений я не смог.
     Пока мы шли, вокруг меня несколько раз колыхался воздух и сам я улавливал присутствие других неразимов. Даже по собственному кораблю они передвигались, сокрытые тенью. Видимо, их маскировка совершенно не мешала видеть друг друга и не сталкиваться во время движения.
     Зератул меня привёл в небольшое помещение с мебелью, жилую каюту, судя по всему. Может быть даже в свою собственную. Он сел в одно и кресел и жестом предложил мне сесть напротив.
     - Расскажи мне всё, о чем хотел, - попросил он, когда я устроился в кресле, рассчитанном на протоссов.
     - Ты не будешь читать мою память? – удивился я.
     - По возможности, я хотел бы избежать этого. Расскажи о своих видениях, а после мы решим, стоит ли рисковать твоей жизнью.
     - Ну что ж…
     Я рассказал ему абсолютно всё. О войне с зергами, Менгске, Чаре, Сверхразуме и гибели Айура, о жертве Тассадара и бегстве протоссов на Шакурас. Не скрыл я и информации о Королеве Клинков, Амуне, зел-нага и всех последующих событиях вплоть до победы над Падшим.
     И о смерти самого Зератула. К ней он отнесся как истинный самурай – равнодушно-пренебрежительно.
     Но я всё же смог его удивить!
     - Эн таро Зератул? - прелат был поражен. – Тамплиеры и вправду пойдут в бой с этим кличем? Наши народы и вправду после стольких столетий закончат вражду?
     - Всё именно так и будет. Но это уже зависит от тебя. С тебя, Зератул, началось примирение. Поэтому я и искал именно тебя. Из всех протоссов, только ты мне можешь помочь.
     - Невероятно… Твой рассказ подтвердил многие мои догадки… У меня в голове не укладывается! Признаюсь, в это очень трудно поверить.
     - Есть простой способ проверить мои слова.
     Глаза Зератула на секунду вспыхнули.
     - Нет, - решил он, - слишком опасно. Искушение увидеть объединение протоссов велико, но это не стоит ничьей жизни.
     - Не обязательно углубляться. Ты можешь считать лишь часть моей памяти. Я сам буду вести тебя в своём разуме.
     - Наши силы значительно отличаются, Алан Дюк. Я не сомневаюсь в твоём мастерстве, но ведь прежде тебе не доводилось сливать разум с протоссом? Это вовсе не то же самое, что с другими терранами. Слияние разумов работает в обе стороны: я познаю твой разум, а ты мой. Боюсь, тебе не выдержать разницы между нашими расами.
     - Тогда что будем делать? Конклав ни меня, ни тем более тебя и слушать не станет, как ты верно сказал. А сил тёмных тамплиеров не хватит, чтобы противостоять Сверхразуму и всему его Рою.
     - Я не знаю, - в голосе Зератула слышалась задумчивость и сомнение. – Сперва, мне нужно обо всем рассказать своим воинам… И доложить матриарху Рашжагал на Шакурас. Вместе мы определимся с дальнейшими действиями. Ты ведь уже изменил то будущее, что видел? Надо это учитывать… Скорее всего, из-за твоих действий Королевы Клинков не станет…
     - Это только если мы как можно скорее покончим со Сверхразумом. И Амуном.
     - Знаешь… Думаю матриарх сумеет прочесть твою память так, чтобы тебе это не навредило. И в любом случае, она захочет поговорить с тобой сама. Ты принёс важную информацию для всех протоссов и потому заставлять я тебя не хочу и не буду. Но всё же спрошу: ты отправишься с нами на Шакурас?
     - Да, - я даже не раздумывал.
     - Это было быстро, - с запинкой произнёс прелат, явно не ожидавший такого быстрого ответа.
     - Это логично. В пространстве терранов мне в ближайшее время лучше не появляться. Да у моих… товарищей и без меня проблем по горло. Чем мог – я им помог, дальше все в их руках. Сейчас лучшей для них помощью будет уничтожение Сверхразума.
     - Действительно. Тогда для меня будет честью принять тебя, как гостя неразимов.
     - Это честь для меня, прелат, - заверил я Зератула.
     - Только вот… Я не уверен, чем вы терраны питаетесь?
     - По этому поводу не беспокойся: у меня есть запасы пищи на долгое время. И спать я могу на своём корабле.
     - Хорошо. Тогда я немедленно отдам распоряжение о возвращении на Шакурас.
     ***
     Я не мог упустить возможности посмотреть на жизнь протоссов изнутри, так сказать. Можно было бы всё время полёта провести в кубрике собственного корабля, но меня вело любопытство.
     Надо сказать, неразимы вовсе не препятствовали моим «прогулкам». Впрочем, я не совался туда, где мне явно не место. Да и если бы я по незнанию куда и полез – меня бы наверняка остановили. Так что я бродил по кораблю тёмных тамплиеров почти свободно, хотя я прекрасно ощущал, что за мной наблюдают.
     Неразимам я был интересен так же, как и они мне. Со многими я имел беседу, в основном о разных мелочах, касающихся жизни терранов. Протоссы-изгои, будучи весьма любознательными, весьма живо интересовались так же и терранской псионикой. Некоторые даже просили продемонстрировать свои способности.
     Но больше всего я разговаривал, разумеется, с Зератулом. Мы целыми днями сидели, и я раз за разом пересказывал ему всё, что знал. Больше прочего прелата интересовала история матриарха Рашжагал, которой он был абсолютно предан. Приходилось его каждый раз уверять, что теперь, когда Королевы Клинков не появится, лидер неразимов в почти полной безопасности. Так же я на всякий случай передал координаты всех ключевых планет, имеющихся в моей базе данных, просто на всякий случай.
     Еще меня интересовало боевое искусство неразимов. Их маскировка, которой их научил еще Адун, и телепортация на короткие расстояния поражали моё воображение. Я воочию убедился, что псионика гораздо больше, чем представляют узколобые конфедераты. Используя ту же самую силу, что и я, неразимы вытворяли с ней невероятные вещи!
     Я часами сидел в тренировочном зале неразимов, наблюдая за их тренировками. В основном, тёмные тамплиеры тренировались в боях между собой, будучи уверенными, что стать сильнее можно лишь в бою с более сильным противником. И надо признать, даже их тренировочные бои завораживали. Это был первый раз, когда я в реальности мог наблюдать как протоссы сражаются.
     Это зрелище заставило меня пересмотреть и переосмыслить концепцию ведения боя. Прежде я весьма прохладно относился к рукопашному бою с холодным оружием, считая, что лучше сражаться на расстоянии, с помощью снайперской винтовки. Даже появление зергов не сильно меня переубедило: в арсенале «призраков» просто не было оружия, способного эффективно противостоять панцирям и клинкам этих тварей в ближнем бою.
     А вот у протоссов такое оружие было. Пси-клинки. Энергетические лезвия, формируемое пси-способностями протосса и способное резать любой материал с поразительной легкостью.
     А конкретно у неразимов были особые, более сильные клинки искривления или варп-клинки. Вместе со способностями практически мгновенно добраться до врага, они были поистине страшным оружием в умелых руках.
     Не удивительно, что протоссы без страха вступают в ближний бой с зергами.
     Наблюдая за неразимами, я поймал себя на мысли, что сам хочу обладать подобным клинком. Места он много не занимает и помещается на руке, но при этом по смертоносности он не уступает ни винтовке, ни дробовику. Жаль только, что эти клинки – один из секретов протоссов. И вряд ли мне позволят иметь такой просто за красивые глаза.
     А ведь я бы еще хотел обучиться способностям неразимов… Да и вообще узнать больше о псионике, Пустоте и всём прочем. В будущих сражениях мне это сильно пригодится. Как минимум потому, что уничтожить Сверхразум можно только при помощи энергии Пустоты.
     Но как убедить неразимов учить меня? Давить на то, что я своей информацией спас их родной Айур и Шакурас, а также миллионы других протоссов? В принципе, можно было бы, но я не представлял, как на такое могут отреагировать эти космические самураи. Научить-то они научат, но это может испортить с ними отношения. Мол, сам пришел, сам всё рассказал, а теперь взамен чего-то требую.
     Нет, тут надо действовать тоньше. Было бы замечательно, если бы Зератул сам пришел к мысли, что мне можно доверить парочку их тайн… Вот только добиться такого от существа, чьё кредо «скрытность», сложнее, чем засунуть голову в пасть гидралиску и остаться живым.
     Была мысль поучаствовать в их тренировочных сражениях… Но как? Неразимы не признают полумер и даже в тренировочном бою использовали боевое оружие. Одна ошибка – и в лучшем случае получишь новый шрам. А мой нож не ровня их клинкам. Его лезвие они перерубят и даже не заметят.
     На тренировках нередко присутствовал сам Зератул. Он стоял в стороне и молча наблюдал, как тёмные тамплиеры сражаются друг с другом. Так и не придумав способа убеждения неразима, я просто подошел к нему.
     - Приветствую, Алан Дюк, - глаза Зератула блеснули при моём приближении. – Надеюсь, наш полёт не доставляет тебе неудобств.
     - Приветствую, Зератул. Нет, всё хорошо. На самом деле, корабли протоссов перемещаются быстрее и… мягче, чем терранские. И в целом, мне нравится находится среди вас. Культура и традиции тёмных тамплиеров кажутся мне близкими по духу.
     Ни единым словом не соврал. Как «призрак» я всегда предпочитал тихий и скрытый подход. Максимальная эффективность при минимальных затратах, так сказать. Неразимов же сама их история заставила превозносить скрытность, в дополнение к воинской доблести протоссов. Их кодекс чести, сильно измененный по сравнению с аналогичным у тамплиеров, одобрял хитрость в бою и удары по ничего не подозревающим врагам.
     В общем, я находил много сходств между кодексом чести неразимов и воинским уставом «призраков».
     - Твои тёмные тамплиеры – отважные и умелые воины, - продолжил говорить я, указывая на сражающихся протоссов. – Я рад, что мы не враги.
     - И я этому рад, друг терран, - кивнул прелат.
     - Зератул, я хочу попросить тебя об одолжении… Но эта просьба не совсем обычная.
     - Говори смело, я не посмею отказать тому, кто, рискуя своей жизнью, желает спасти мой народ.
     - Пусть это не играет роли в твоём решении. Я рассказал тебе о будущем без желания получить за это награду. А что касается моей просьбы… Я хочу овладеть вашим искусством боя на пси-клинках.
     Прелат оторвался от наблюдения и посмотрел на меня.
     - Зачем? – только и спросил он.
     - Мне уже доводилось сражаться с зергами. И я прекрасно знаю, как стремительно они сокращают дистанцию и как опасны вблизи их клинки и зубы. У нас, терранов, нет эффективного оружия ближнего боя, а ведь в будущем мне еще неоднократно придётся вступить с зергами в бой. Я хочу быть готовым к этому.
     Я предполагал, что Зератул мне откажет. Но ничего лучше, чем прямо сказать о своём желании, я не придумал. Проведя в обществе тёмных тамплиеров несколько дней, я понял, что с ними лучше общаться прямо и честно. Это они ценят и уважают. А попытки юлить и манипулировать – презирают.
     - Клинки искривления – священное оружие неразимов, - после очень долгого молчания сказал Зератул. – Я не могу дать их в руки чужака. Это противоречит всем нашим традициям! Даже протоссы получают их лишь доказав своё право на обладание этим оружием.
     Печально, но иного глупо было ожидать. Может быть позднее, когда я не словами, а делом докажу, что мне можно доверять…
     - Но, если ты действительно желаешь учиться, чтобы сражаться с нами плечом к плечу… Следуй за мной.
     ***
     Зератул привёл меня в ту часть корабля, в которую я еще ни разу не ходил. Именно здесь располагались самые важные системы судна, так что я просто считал за лучшее сюда не заглядывать, дабы лишний раз не нервировать протоссов.
     Прелат завёл меня в помещение, оценить которое я не мог даже приблизительно из-за царившей в нём абсолютной тьмы. На всём корабле было темновато, но силовые поля и плазменные щиты давали хоть какое-то освещение. Здесь же я даже не чувствовал никакой разницы между закрытыми глазами и открытыми. Казалось, что в этом помещении есть устройство, поглощающее вообще любой свет, ведь даже глаза Зератула, всегда светящиеся, сейчас потухли и я больше не мог их различать в тенях.
     - Хоть ты и сказал, что пришел к нам без ожидания награды, - голос прелата прозвучал неожиданно и я даже не мог определить с какой стороны он передаёт его в мой разум, - но я не могу проигнорировать, что принесённой информацией ты спас множество жизней моих сородичей. Но я не могу допустить тебя, чужака, до наших тайн. Если ты хочешь учиться вместе с нашими воинами, ты должен доказать, что достоин наших знаний.
     Моё сердце забилось чаще и потребовалось усилие, чтобы успокоиться. Я уже начал подозревать, куда клонит Зератул. Моего «дара» протоссам мало, чтобы они поведали мне о своих тайнах, но достаточно, чтобы претендовать на это.
     - Ты уже знаешь, что тебя ждёт, - удовлетворенно заметил Зератул. – Это путь тени, священный ритуальный поединок. Не пройдя его, никто не смеет называть себя тёмным тамплиером. За всю нашу историю, еще ни один чужак не был удостоен чести быть допущенным до него. Но… в тебе я вижу достойного кандидата, Алан Дюк. Ты сильно рисковал, ища встречи со мной. И ты был готов рискнуть даже своей жизнью, чтобы спасти мой народ. Это сложно переоценить. Я вижу в тебе честь и мужество. Ты готов сражаться до конца, защищая всю жизнь в галактике. И я нахожу это достойным. Вопрос лишь в том: на что ты готов пойти, чтобы стать сильнее? Готов ли ты к испытанию? Готов ли ты стать тёмным тамплиером?
     Проклятье. И что я должен ответить?
     Хоть я и говорил о спасении людей и протоссов, хоть я и действительно не хочу стольких жертв, как я «помню» по известной мне истории, но следует признаться хотя бы самому себе: по-настоящему я хочу спасти только одного человека. Точнее, только одну. Ту, которая спасала меня дважды: первый раз в Академии, когда предложила свою дружбу и уберегла меня от скатывания в пучины безумия, когда мой юный и неокрепший мозг просто разрывался от осознания всего происходящего и неподконтрольной мне псионики, и второй раз, когда вырвала меня из лап Конфедерации.
     Но для того, чтобы спасти её и всех остальных, мне нужно стать сильнее.
     Никакое оружие, даже самое мощное, не способно уничтожить Сверхразум и Амуна. Только энергия Пустоты может убить первого и ранить второго. А ведь у каждого еще есть целая армия приспешников.
     Во всей галактике, лишь тёмные тамплиеры могут остановить зергов и падшего зел-нага. Флот ОЗД, со всей своей мощью, может лишь взять Сверхразум под ненадёжный контроль, а вот Амуну даже они не смогут ничего противопоставить.
     К тому же… если хочешь что-то сделать хорошо – сделай это сам! Я не могу полагаться на других людей или протоссов, надеясь, что уж они-то как-нибудь смогут победить всех «плохих» и спасти всех «хороших». Ведь в известной мне истории у них получилось!
     Да вот только не всех победили и тем более не всех спасли.
     - Да, прелат, я готов, - хотел бы я, чтобы в моём голосе было чуть больше твердости, но Зератула мой ответ вполне устроил.
     - Тогда тебе не понадобится твоё оружие и снаряжение.
     Намёк был вполне прозрачен, и я без промедления скинул с себя броню и оружие, оставшись в одном только термобелье. Где находится центр помещения я даже не представлял, так что я просто отошел чуть дальше от скинутого снаряжения, чтобы случайно не споткнуться об него.
     Было бы неплохо, предупреди меня Зератул заранее. Тогда я смог бы подготовится. Хотя, если подумать, вряд ли я мог быть готов больше, чем сейчас. В эти дни я себя ничем не нагружал, так что я был полон сил.
     - Я должен предупредить, что путь тени не прощает ошибок. Ты можешь пострадать или даже погибнуть.
     - Как тогда матриарх прочтёт мои воспоминания?
     - У нас есть технологии, способные сохранять жизнь даже в отрезанных частях тела на какое-то время, - мрачно ответил Зератул и спустя несколько секунд добавил. – Мне не хотелось бы прибегать к ним.
     - Можешь поверить, мне тоже бы очень этого не хотелось.
     Мне в руки прямо из темноты легли две короткие дубинки. Я не мог их рассмотреть даже поднеся вплотную к глазам, так что пришлось их оценивать на ощупь.
     - Ты волен защищаться, как посчитаешь нужным, - сказал Зератул. – Но должен предупредить: эти дубинки не смогут заблокировать клинок искривления.
     Да, это я и так понял. Насколько я знал, не существовало материала, способного блокировать удар пси-клинка, кроме другого пси-клинка.
     - Ты готов?
     Как вообще можно быть к такому готовым? Но если я сейчас отступлю, то навсегда потеряю возможность стать сильнее за счёт знаний неразимов.
     Ладно, если бы я не был готов рисковать, то сидел бы сейчас в своей каюте на «Гиперионе». Достаточно уже рефлексии.
     - Готов.
     В Академии нас учили вести бой в любых условиях, в том числе и в темноте. Но даже наши инструкторы-звери не догадались помещать нас в абсолютную темноту, в которой вообще ничего не видно!
     Сейчас я мог положиться только на свои пси-способности и рефлексы. Неразимам, затаившимся вокруг, для атаки придётся зажечь свои клинки, а значит главное для меня – успеть среагировать.
     Ни единого звука вокруг меня не было, кроме моего собственного дыхания. Я ожидал хотя бы шуршания мантий тёмных тамплиеров или их тихого перемещения. Но кажется их навыки настолько высоки, что они кружат вокруг меня абсолютно бесшумно. Вот только от псионики так просто не скроешься.
     Энергия растеклась по моему телу, наполняя мышцы силой и обостряя все чувства. Видеть я не стал, но я «услышал» тщательно скрываемые мысли и чувства. Они были так же мимолетны, как воспоминания о вкусе пищи по её запаху. Но всё же минимальную информацию о своих противниках я получал.
     Пусть и весьма приблизительно, уж слишком протоссы были хороши в скрытности, но я хотя бы знал, откуда мне ждать нападения.
     Первый пси-клинок зажегся, как я и думал, у меня за спиной. Неразим прыгнул прямо на меня, стоило мне только обернуться. Пришлось подавлять желание поставить блок своими дубинками. От удара я уклонился вправо, пропуская мимо себя неразима, нанося ответный удар дубинкой ему в голову. Хоть я и попал, сильного удара не получилось и протосс вернулся в темноту, гася свой клинок.
     Не успел я сделать новый вдох после этого молниеносного столкновения, как был атакован повторно и на этот раз сбоку. И снова я успел уклониться, но в этот раз клинок прошел в опасной близости от моего туловища. И ударить в ответ я не успел – неразим оказался слишком быстр и с легкостью увернулся от моей дубины.
     Третья атака началась сразу с двух сторон, слева и справа. Неразимы действовали решительно, видимо с истинным желанием меня убить или как минимум покалечить. Но я слишком часто ходил на волосок от смерти, чтобы потерять в такой ситуации голову.
     Думать и размышлять не было времени, тело действовало само, на чистой интуиции и рефлексах, вбитых годами тренировок.
     Я ушел перекатом прямо под ноги одного из нападавших, встав уже вплотную к нему. Левой рукой я перехватил его правое предплечье, не давая ему нанести удар пси-клинком, а правой, сжав кулак, что было сил вдарил ему под подбородок. Усиленные псионикой мышцы нанесли настолько сокрушительный удар, что протосс рухнул на спину, как подкошенный.
     Второй уже приближался со спины. Не поворачиваясь, я на звук метнул одну из дубинок прямо ему в лицо. Тамплиер не стал уклоняться и просто отбил летящее орудие клинком. Всего на мгновение он отвлекся на отлетающие половинки дубинки, но мне хватило этого времени, чтобы сократить дистанцию и, не давая ему возможности атаковать снова, начать его избивать своей дубиной. Неразиму хватило трёх быстрых ударов по голове, чтобы потерять сознание.
     И только когда он рухнул на пол, я почувствовал жжение в спине. Чувство было крайне неприятным. Похоже, тамплиер всё же успел зацепить меня краем своего клинка. Рана сильно болела, но двигаться не мешала и явно не была смертельной. Я мог продолжать бой.
     Так и продолжилось: неразимы вылетали на меня по одному или по двое, а я крутился ужом, уходя от их атак и иногда атакуя в ответ. Меньше чем за минуту я промок насквозь от пота и к ране на спине добавилась еще одна на ноге – один прыткий протосс атаковал снизу, и я не успел среагировать.
     Удары сыпались со всех сторон, в том числе сверху и снизу, как из рога изобилия. Тёмные тамплиеры не давали мне ни секунды передышки: на место одного ушедшего тут же вставал другой, на место одного упавшего вставали сразу двое. Конца и края этому не было видно.
     От зеленых клинков в глазах уже начинало рябить. Через какое-то время неразимы и вовсе изменили тактику и вместо сокрытия своих мыслей стали их «кричать».
     Атакую слева справа сзади сверху в ногу в руку голову туловище обман разворот справа удар слева подсечка прыжок в руку ухожу выхожу я сзади слева…
     Мысли неразимов оглушили меня, не готового к ментальной атаке. Секундная дезориентация стоила мне еще одной раны на левой руке. И это уже было плохо: каждая рана отнимала силы, и постоянная боль мешала контролю.
     «Призраков» учили фильтровать мысли, чтобы можно было из целой толпы выделить один-единственный нужный разум. Но здесь всё было иначе: требовалось не сосредоточиться на ком-то одном, а заглушить буквально все мысли, но сохранить возможность знать о перемещениях неразимов. Это было куда труднее и не будь у меня сняты все блокираторы, я бы такое не осилил.
     Я не знаю, сколько продлился этот поединок. В один момент я просто перестал даже пытаться отсчитывать время, до этого делая это на автомате.
     Неразимы всё так же атаковали, постоянно меняли тактику и способы нападения. В дополнения к клинкам, появились и косы искривления, что стало очередной неприятной неожиданностью для меня.
     С какого-то момента тамплиеры стали атаковать по трое.
     Всё моё тело и способности дошли до своего предела. Сохраняя полное понимание происходящего и находясь в трезвом, насколько это возможно, рассудке, я заметил, что совершенно перестал что-либо ощущать. Боль в ранах пропала полностью, тяжесть в руках и ногах исчезла.
     И я знал почему так случилось: моя псионика неосознанно отключила часть функций мозга, и без того перегруженного информацией. Конечно, для протоссов этот ритуальный поединок был нормой жизни, как и обилие телепатов вокруг. Биология их тела была под это подстроена, поэтому они и не испытывали таких проблем, как я!
     Но я ведь был человеком! Человеческий мозг просто не рассчитан на такие нагрузки! И оставалось только радоваться, что пропали только чувства и эмоции, а не сознание целиком. Хорош бы был кандидат: рухнуться в обморок прямо во время поединка.
     На моё счастье, отключение чувств открыло «второе дыхание»: где-то рядом я ощутил источник невероятной энергии и, дотянувшись до него, я стал питаться ей. Двигаться тут же стало легче, усталость притупилась, и я с новыми силами ринулся в бой. О том, что с моим телом будет потом, я совершенно не думал.
     Я действовал скорее, как машина, чем как человек: механические движения, экономия сил, холодный расчёт. Это состояние напоминало то, каким я был «призраком» на службе Конфедерации. Даже лучше, ведь сейчас меня не ограничивал ошейник конфедератов, и я мог применять свои пси-способности по полной. И вынужден признать, в таком состоянии я был эффективней, чем, когда испытывал эмоции.
     Со вторым дыханием поединок стал проходить легче… Псионная энергия наполняла меня и делала мои движения быстрее, а удары сильнее! Я должен был ослабевать, но вместо этого становился лишь сильнее. Не знаю, что служило источником этой новой энергии, но чувствовал я себя просто прекрасно.
     Бой продолжался и по недосмотру я получил еще несколько порезов, но они меня абсолютно не беспокоили! Я их даже почти не почувствовал и продолжал биться, полный сил!
     Всё закончилось так же резко, как и началось. Неразимы разом, словно по команде, отскочили от меня и замерли на почтительном расстоянии.
     В зале царила кромешная тьма, но теперь я «видел» всё гораздо четче, чем при свете. Видел каждого протосса, каждую деталь их одеяний и каждую пору на их теле. Это было что-то невероятное. Моё состояние было схоже с тем, что вызывал во мне терразин. Псионная энергия бурлила во мне, требуя немедленного выхода, но у меня хватало контроля держать её в узде.
     Передо мной прямо из воздуха возник Зератул.
     - Ты смог прикоснуться к Пустоте, - торжественно сказал он, - и с честью прошёл испытание. Ты только в самом начале пути тени, но ты уже вступил на него. Тебе многое предстоит понять и еще больше выучить, но ты доказал, что сможешь пройти наш путь до конца.
     Зератул накинул мне на плечи кусок черной ткани и протоссы вокруг зажгли свои клинки искривления.
     - Ты достоин встать в наши ряды, Алан Дюк. Теперь ты тёмный тамплиер.

Примечание к части

     Да направит нас Отец Понимания.
>

Интерлюдия I.

     «Сыны Корхала» были собраны Арктуром Менгском из самых разных слоев и классов населения. Группировка революционеров стала домом и целью жизни для простых работяг, аристократов, преступников, дезертиров и всех прочих. Вся эта разномастная компания была сплочена одним лидером для одной простой и понятной цели.
     Харизма Менгска позволила собрать под своими знамёнами таких разных людей, а его ум направил их деятельность в одно русло.
     И это стало ошибкой Арктура: после его смерти, «Сыны Корхала» оказались перед угрозой раскола. Никто не знал, что им делать дальше. Менгск был их лидером и разные фракции революционеров не желали видеть никого другого на этом месте. Все потенциальные наследники Арктура принадлежали разным фракциям, не способным найти общий язык.
     Какое-то время «Сыны Корхала» продолжали держаться вместе перед лицом общего для всех врага, но каждый понимал, что это ненадолго. Если у революционеров не появилось бы нового лидера, устраивающего всех, то их дни были бы сочтены.
     И такой лидер нашелся.
     Буквально через три дня после убийства Арктура, на «Гиперион» прибыл его сын и наследник, Валериан Менгск. Его право на власть тут же поддержала ближайшая и самая давняя сторонница Арктура, генерал Каролина Дэвис. Семью Дэвис и Менгска связывали целые поколения близкой дружбы, поэтому она без промедления объявила о преемственности власти и своей поддержки юного Валериана.
     К удивлению многих, в этом её поддержал генерал Дюк, командовавший новым, но самым мощным подразделением «Сынов», бывшим эскадроном «Альфа».
     Следом с кандидатурой Валериана соглашались и все прочие, найдя его фигуру максимально компромиссной в сложившейся обстановке. Даже его неопытность не стала помехой: Валериан сразу заявил, что ни в коем случае не станет пренебрегать советами и подсказками заслуженных ветеранов их революционного движения.
     В кратчайшие сроки Валериан Менгск занял место своего отца и принял под свою руку все войска и ресурсы «Сынов Корхала».
     Занимаясь делами своих неожиданных подчиненных, Валериан не забыл и о не менее главном: о расследовании смерти своего отца. И результаты этого самого расследования были однозначными и подтверждали информацию уже известную Валериану. Но ответов на свои вопросы он так и не получил.
     С целью разобраться в произошедшем, Валериан собрал в своей каюте всех высших офицеров «Гипериона», отдельно пригласив Каролину Дэвис, которая ближе всех была к его отцу и знала его дольше и больше прочих.
     - По результатам расследования, выяснено, что это именно Алан Дюк убил моего отца, - голос Валериана хоть и был мягким, но никто из присутствующих не назвал бы его слабым. – Да он и сам этого не отрицал. Но мне непонятна причина, по которой он это сделал.
     - Какая еще причина тут может быть? – проворчал Эдмунд, чувствующий себя неуютно из-за родства с убийцей. – Малец просто психованный убийца на поводке у Конфедерации. Я с самого его рождения знал, что ничего путного из него не выйдет! Если бы знал, что всё так выйдет, то сам бы придушил поганца!
     - Я понимаю вашу позицию, генерал, и хочу вас заверить, что совершенно не собираюсь перекладывать на вас ответственность за случившиеся. Однако, это не объяснение. Врачи в один голос утверждают, что лейтенант Дюк был психически здоров… По крайней мере, так было, пока они не прочитали письмо, оставленное им лейтенанту Керриган.
     Сара была хмура и угрюма. Убийство Менгска человеком, которому она так доверилась, сказалось на ней хуже, чем на остальных. Арктура она превозносила за своё спасение и за его деяния на благо всех людей, но и Алан был ей близок, как никто.
     Действия «призрака» она восприняла как личное предательство.
     - В нём говорится, - продолжил Валериан, - что лейтенант Дюк знает некое «будущее», в котором мой отец применит устройство, известное вам как пси-излучатель, на Тарсонисе. Якобы из-за этого погибнут миллиарды человек.
     - Валериан, - вступила в разговор генерал Дэвис, - знаю, об Арктуре все журналисты говорят, что он монстр и чудовище…
     Мягко кашлянул Либерти.
     -… почти все, - моментально поправилась Каролина, - но это не так. Твой отец был жестким и суровым человеком, понимающим, что иногда приходится идти на жертвы. Но я не могу даже вообразить, что он был бы способен обречь на истребление целую планету, даже если это столица Конфедерации! Особенно после того, что он пережил на Корхале! Твой отец был не таким человеком.
     - Спасибо за это замечание, генерал, - с благодарностью кивнул Валериан. – Спасибо, что и после смерти моего отца защищаете его имя. Однако, я не могу основывать свои выводы лишь на личном мнении и потому лично проверил все документы отца. И нигде я не нашел ни единого намёка на то, что он собирался натравить зергов на Тарсонис. Ни единого слова.
     - Проклятье, - протянул Рейнор, - похоже генерал-горилла прав и парень просто съехал с катушек после Антиги Прайм. Я и сам, признаюсь, был к этому близок.
     - На Антиге Прайм было тяжелое положение, капитан Рейнор. И у моего отца не было иного выхода. И хочу заметить, что он сделал всё возможное, чтобы спасти колонистов с планеты.
     - Да я и не спорю, - поднял руки Джим.
     - Так же в письме было еще несколько… сомнительных моментов. Изучив всё написанное, психологи сделали заключение, что писавший его явно находился в невменяемом состоянии. Поэтому я вынужден спросить: лейтенант Керриган, вы… прошу прощения, но вы были ближе всех к Алану Дюку. Заметили ли вы что-нибудь странное в его поведении?
     - Да, - хрипло ответила Сара, очень мало говорившая в эти дни. – Он был… словно сам не свой. Я думала, что это из-за Антиги, пыталась его отвлечь… Я и не подозревала, что он замыслил.
     - Никто не подозревал, Сара, - с неожиданным участием произнёс Валериан, видя состояние доверенного лица своего отца. – Ты не должна винить себя в произошедшем. Разум псионика до сих пор темная область для человечества. Алан Дюк несомненно перенёс слишком многое для одного человека, но никто на «Гиперионе» не мог даже предположить на что он способен.
     Менгск знал, что Керриган всё равно будет винить именно себя. Он лишь хотел облегчить её ношу. Ему были нужны свои «призраки», особенно Керриган. Валериан находил, что с ней возможен выгодный симбиоз: он поможет ей перенести смерть отца и предательство друга, а она поможет ему закончить начатое Арктуром и удержать при этом власть.
     Вот только совершать ошибки отца Валериан был не намерен и уже установил за «призраками» негласное наблюдение и приказал регулярно проходить им медосмотры, особенно задерживаясь у психологов.
     - За неделю до убийства, - подал голос Либерти, - Дюк стал странно себя вести. Раньше он не чурался общества, но тогда стал как будто отдаляться. В разговорах стали проскальзывать странные темы, сам он ходил задумчивый и сосредоточенный.
     - Я вот думаю, - немного застенчиво произнёс капитан «Гипериона» Мэтт Хорнер, - а мог ли он быть «засланным казачком»?
     - Кем? – удивился Рейнор.
     - Это старый термин, обозначающий шпиона, - со вздохом пояснил магистрат Темпл. – Мэтт, ты намекаешь на то, что Дюк всё это время оставался верен Конфедерации?
     - Именно.
     - Это лишено смысла, - отверг предположение Валериан. – Почему он не убил отца сразу в таком случае? Почему помогал «Сынам Корхала»? Почему нанёс так много вреда Конфедерации и даже помог вывести из-под их крыла лучшее воинское подразделение?
     - Может его собирались использовать как шпиона, но снятие блокировок повредило его программу?
     - Нет, - в разговор вернулась Сара. – Никто не мог предсказать, что мы с ним столкнёмся на Мар-Саре.
     - И я не получал на его счёт никаких особых инструкций, - подтвердил генерал Дюк.
     - Но снятие блокировок могло что-то нарушить в его психике, - задумчиво сказал Валериан. – Сара, полученная вами недавно информация – что с ней?
     Буквально несколько дней назад на имя Керриган пришла целая база данных по программе «призрак». Присланная Аланом Дюком. И уже одного этого хватило, чтобы не прикасаться к ней самостоятельно ни единым пальцем.
     - Ученые всё еще проверяют её, но пока что всё выглядит достаточно достоверным.
     - Еще одна странность в общую копилку, - юный лидер революционеров, заложив руки на спину, прошелся по каюте. – Это информация о всей программе «призрак». С её помощью мы можем окончательно снять все блокировки Конфедерации… При условии, что она правдива, разумеется. Судя по всему, лейтенант Дюк уже стал полностью свободен. Но зачем он прислал эти данные нам? Не понимаю.
     - На самом деле, в этом прослеживается логика, - тихо сказал Либерти и взгляды всех присутствующих скрестились на нём, - если предположить, что он действительно «знает» будущее. Или думает, что знает. Он следует какой-то своей, известной ему одному цели, и одним из шагов его плана было «освободить» всех остальных своих товарищей.
     - Значит, мы пришли к одному выводу, - заключил Валериан. – Либо мы имеем дело с пророком, либо с безумцем. Сара, псионики могут предсказывать будущее?
     - Нет, мы на такое не способны. И я ни разу о таком не слышала.
     - Однако, это не доказательство. Пускай шанс крайне мал, но он есть. Лейтенант Дюк прежде демонстрировал какие-либо знания будущего?
     - Только одно, - сказал Майкл, - точнее, одна странность: он редко чему удивлялся. Даже когда упал «Норад-II», он и бровью не повел.
     - Простая выдержка и ничего более. Не будем забывать, что Дюк – профессионал. И «держать лицо» он умеет отлично. Больше ничего? Что ж, тогда с высокой долей вероятности, можно предположить, что лейтенант Алан Дюк является опасным безумцем, возомнившим себя пророком и поставившим перед собой неизвестную нам цель.
     - И что мы будем с этим делать? – спросила Дэвис.
     - Дюк забрал с собой планшет моего отца с секретной информацией. И только бог знает, что он прихватил еще и какую реальную опасность представляет для «Сынов Корхала». Его надо найти и по возможности схватить живым, для допроса. Генерал Дэвис, генерал Дюк, я хочу, чтобы вы отправили своих специалистов во все уголки сектора с целью обнаружить и захватить Алана Дюка.
     - Может быть, используем «призраков»? – предложил Эдмунд.
     - Ни в коем случае. Они обязаны ему жизнями, и я боюсь, что эмоции в их и так нестабильном состоянии могут сыграть роковую роль. Лучше мы назначим за живого Алана Дюка солидное вознаграждение. Уверен, наёмники всего сектора не откажутся от охоты.
     - Я пойду, - мрачно сказала Сара.
     - Сара, я не хочу подвергать тебя такому…
     - Я пойду. Чтобы найти «призрака», нужен другой «призрак». Все остальные для Дюка на один зуб. А против меня ему не выстоять, и не убежать.
     - Сара, - голос Валериана был наполнен заботой и понимаем, - ты уверена? Это будет… сложным испытанием для тебя.
     - Я справлюсь. Найду его и… схвачу живым. Или убью, если он будет сопротивляться.
     - Хорошо. Но сначала, мы должны покончить с Конфедерацией. Она уже на последнем издыхании, друзья мои, и мы должны добить эту гадюку, пока она не набралась сил.

Примечание к части

     Как всегда оставляем отзывы, они важны для понимая степени "пригодности" текста и всего такого. Да, прода по "Князю" идёт неожиданно трудно, но она неминуема, как восход солнца, и вот-вот появится на свет.
>

Глава XI. Сумрачная планета.

     После ритуального поединка, моя жизнь изменилась кардинально. Да и внешность неожиданным образом преобразилась.
     Во время боя я, сам того не осознавая, прибегнул к помощи энергии Пустоты. Зератул намеренно велел истощать меня, чтобы моя собственная псионная энергия иссякла, а потом сам открыл небольшую дыру в пространстве, чтобы я смог «присосаться» к Пустоте.
     Теперь мои глаза слабо светились и сменили свой цвет на зеленый – цвет энергии Пустоты.
     Подаренную Зератулом мантию тёмного тамплиера я носил поверх брони, повязав её на манер шарфа. Теперь черная мантия закрывала мои плечи, шею и нижнюю половину лица, когда я ходил без шлема. Смотрел на себя в зеркало и выглядело всё довольно жутко. Не по-человечески.
     Я прекрасно понимал, что по сути Зератул принял меня в ряды своих воинов, выдав огромный кредит доверия, который неплохо было бы начинать оправдывать сразу. Возможно, большая часть неразимов его решения не поймёт и не одобрит. Благо хоть на его корабле никто вслух не посмел перечить прелату.
     Для меня оставалось тайной, почему же он пошёл мне на встречу, но главное, что всё же пошёл.
     Пси-клинок мне сразу не выдали, а лишь отвели к фазовому кузнецу, который снял с меня мерки и пообещал заняться изготовлением моего нового оружия.
     Пока же оно не было готово, Зератул со всем рвением и многовековым опытом принялся за моё обучение. И первое, чему он начал меня учить, был путь тени. Философия и религиозные воззрения неразимов.
     «Краеугольный камень понимания тени и Пустоты», - так сказал он сам в наше первое занятие.
     Я внимательно слушал прелата, запоминая каждое его слово и прокручивая его в голове. Неразимы уже столетиями занимаются огранкой своего учения, и пренебрежительно к нему относиться – вершина идиотизма. Пусть многое из него казалось мне чуждым, я продолжал слушать и задавать уточняющие вопросы.
     Мне нужна была сила Пустоты и Зератул был уверен, что без понимания пути тени мне ей не овладеть. Прелат определенно был опытнее меня и знал больше, поэтому я просто засунул гордость подальше и снова стал школьником, внимающим мудрости своего учителя.
     Некоторые вещи я понимал, но не принимал. Как например почитание зел-нага как богов. Пускай я и точно знал, что именно они и имеют право зваться богами, но поклоняться им, как протоссы, я себя заставить не мог.
     Эти лекции прелата о неразимах заставили меня по-новому взглянуть на его народ. Он буквально открыл мне глаза на то, что я раньше не замечал.
     Если кхалаи, «светлые» протоссы, имели жесткую кастовую систему, в которой каждый занимался своим делом, то неразимы были изгоями-вольнодумцами. Они были ярыми индивидуалистами и каждый из их племени мог заниматься тем, чем хотел. Не было никаких каст, каждый был максимально независим, хоть они и были объединены в кланы.
     Не удивительно, что Зератул допустил меня до пути тени! В обществе неразимов царили на редкость вольные порядки. Доходило даже до того, что один темный тамплиер мог улететь куда угодно, не ставя в известность остальных, и делать всё, что угодно. Всё, что не ставит под удар неразимов, разумеется.
     Поразительная степень свободы даже для человека, дважды выросшего при «демократии».
     Первостепенную роль в обществе неразимов играла репутация и личная ответственность. И действия ценились многократно больше слов. Как я понял, именно это Зератулу во мне и понравилось: я не просто заявил, что хочу помочь, а помог уже тем, что рассказал о «будущем» прелату. Впрочем, мне еще не раз и не два придётся на деле доказывать, что я достоин мантии темного тамплиера.
     И опять же, я оценил, что Зератул посвятил меня под свою личную ответственность. С этих пор мои провалы – это его провалы. И вредить я в случае чего буду не себе, а ему. Это накладывало на меня еще больше ответственности.
     Рассказывал Зератул много и о Пустоте, её опасностях и тайнах. Эти лекции несли и практический смысл, так как вскоре мне предстояло с ней взаимодействовать.
     Пустота, по словам неразима, была тёмным, холодным отражением космоса, отделенным от материальной вселенной. Ни в коем случае не стоило её путать с какой-то параллельной реальностью.
     Пустота не была необитаемой. Как минимум, в ней родились зел-нага. Зератул был уверен, что в Пустоте обитают и другие существа, присутствие которых он сам периодически ощущал.
     Ну да, я даже знаю имя одного такого «обитателя».
     Энергия Пустоты, которой пользовались протоссы, давала невероятную силу, способную искажать само пространство и время, но при этом она несла смертельную опасность для неосторожного псионика. Мне сильно повезло, что во время поединка Зератул тщательно «дозировал» впитываемую мной энергию и она не сильно отразилась на моём здоровье.
     Впредь же мне придётся самому учиться обращаться с энергией Пустоты, если я не хочу сгореть изнутри. А ведь это вполне реальная опасность, особенно теперь: приняв энергию Пустоты один раз, я оказался связан с ней навечно. Я мог сам, без помощи Зератула, ощущать этот источник великой мощи, но пользоваться им до срока прелат строго-настрого запретил.
     Первое, чему меня стал обучать неразим на практике, это сочетать свою собственную псионическую энергию с энергией Пустоты. Протоссы, отрезанные от Кхалы, впитывали эти знания с молоком матери, метафорически выражаясь. Передо мной же стояла куда более трудная задача: осознанно овладеть этим навыком.
     До тех пор, пока моё тело не перестанет отвергать новую энергию, Зератул запретил изучать что-то новое. Никаких перемещений по теням, никакого сокрытия во тьме и всего прочего. Только медитации и медленное, аккуратное принятие Пустоты.
     По оценке Зератула, к полноценному обучению можно будет приступить в течение года, в зависимости от моего старания и прогресса. Пока же половину свободного времени я тратил на то, чтобы в позе лотоса, как наиболее удобной, по капле впускать в себя энергию Пустоты.
     И, честно говоря, это было достаточно сложно. Новая сила так и манила к себе, искушая открыться ей полностью и мгновенно вознестись на совершенно иной уровень мощи… Вот только последствия этого будут смертельными при любых раскладах. Никакая сила воли или здоровье не спасут от всеразрушающей силы Пустоты. Даже опытные неразимы порой в своих исследованиях энергии Пустоты оступаются и погибают. И еще повезёт, если в результате погибну только я, а то ведь моё тело, переполненное силой, и рвануть может так, что весь корабль разорвёт на куски.
     Вторую половину свободного времени я тратил на обучение владению пси-клинком. Пока фазовый кузнец не переделал под мои габариты наручи неразимов, я пользовался «тренировочными» клинками, сделанными им на скорую руку. В отличии от нормальных, они были абсолютно безвредными голограммами, служащими лишь для имитации настоящих клинков.
     Такими у протоссов пользовали дети и по размеру они мне были даже слегка великоваты.
     Тренировки проходили под присмотром Зератула. К счастью, моя физическая форма была признана годной, поэтому в основном новый инструктор сосредоточился на отработке ударов.
     Протоссы тысячелетиями пользовались пси-клинками и отшлифовали это искусство до совершенства. В Академии нас обучали и фехтованию, пускай и по минимуму, но совсем уж новичком я не был. Правда, техника протоссов из-за особенностей оружия разительно отличалась от техники фехтования обычным холодным оружием.
     У меня даже была идея попросить фазового кузнеца сделать мне меч вместо наручей, но он отверг моё предложение, когда я его ему описал. У протоссов не было мечей, а потому не было бы никого, кто смог бы меня обучить правильно владеть таким необычными оружием. Обычные приёмы боя для потенциального «энергетического меча» не годились. И это не говоря про технические трудности.
     Кузнец мог бы сделать косу, но от этой «радости» я сам отказался. Не хватало мне еще огромную палку за спиной таскать в дополнение к винтовке. Можно понять неразимов, для которых это основное оружие. Но для меня основным и главным всё же остаётся винтовка, а пси-клинок лишь дополнительное оружие.
     Пока же мои клинки искривления не были готовы, я осваивал азы фехтования протоссов.
     ***
     Несмотря на практически полную занятость, моменты отдыха у меня всё же были. Зератул сам на них настоял, мудро заметив, что излишнее перенапряжение повышает опасность тренировок многократно.
     Когда выдавалась такая минутка отдыха, я занимался простой и рутинной работой, чтобы мозг мог отдохнуть от постоянных медитаций и попыток запомнить очередную связку ударов пси-клинком. Или же просматривал новости из Конфедерации, чтобы быть в курсе событий.
     О смерти Менгска уже раструбили на весь сектор. И ожидаемо на его место сел Валериан, как я и хотел. Надеюсь паренёк справится. По всему выходило, что «Сыны Корхала» сейчас концентрируют силы для удара по Тарсонису. Конфедерация трещала по швам, всё больше планет и войск переходило на сторону бунтовщиков. Не было никаких сомнений, что дни конфедератов сочтены. Было лишь интересно, сможет ли Валериан покончить с ними одним ударом без методов своего отца.
     О будущем сектора Копрулу я размышлял, сидя в трюме своего корабля и занимаясь крайне важным делом: «потрошил» патроны для дробовика и каждую дробинку аккуратно молотком переделывал в кубик, после чего собирал патроны обратно. Зачем я это делал? Глупый вопрос. Кубиками стрелять гораздо круче, чем шариками!
     Когда я был «призраком», из-за таких вот действий меня почему-то и считали психом. Они и на руны на броне странно косились, хотя они однозначно работают. Как бы я смог дожить до этого момента, если бы они не работали?
     Зератул возник на пороге корабля так же, как и всегда – бесшумно и неожиданно, в окружении черного дыма.
     - Мы почти прилетели, - сказал он мне. – Матриарх уже нас ждёт. Ты готов?
     - Уже давно, - отозвался я, не отрываясь от своего занятия. – Долго мы летели.
     - Короткого пути до Шакураса нет. К тому же, мы никогда не рискуем и не летим домой по прямому пути.
     - Опасаетесь кхалаев?
     - И их тоже. Шакурас расположен достаточно близко к Айуру…
     - На расстоянии выстрела, как сказала хранительница Рохана.
     - Постоянно забываю, - Зератул пытливо посмотрел на меня, - что ты знаешь то, чего никто знать не должен. Даже слова отдельных протоссов. Поразительно.
     - Думаешь, Рашжагал мне поверит на слово, как ты?
     - Мудрости матриарха можно только позавидовать. Но всё же она захочет проверить.
     - Значит, чтения памяти мне не избежать.
     Я не жаловался, просто констатировал факт. Всё же я еще в нашу первую встречу с Зератулом предлагал это. Если так надо, то пусть хоть наизнанку мне мозг вывернут.
     - Она лучше всех из нас владеет своей силой. Тебе вряд ли что-то грозит.
     - Интересно, как ты ей объяснишь вот это? – спросил я, указывая на свою мантию тёмного тамплиера. – Не заругает тебя матриарх?
     - Я прелат, - просто ответил Зератул, - лидер тёмных тамплиеров. Только мне решать, кто достоин им быть.
     - И всё же… Я кое-чего не понимаю.
     - Чего же, друг терран?
     - Почему ты пошёл мне на встречу? В смысле, ты мог отказать и имел на это полное право! Я же даже не протосс! Если ты боялся, что в случае отказа я дам заднюю, то напрасно.
     - Дашь заднюю?..
     - Откажусь от своего обещания помочь.
     - Понятно. Нет, я этого не боялся. Пусть мы знакомы совсем недолго, я успел изучить тебя. За время нашего путешествия ты еще ни разу не солгал и не дал усомниться в своих намереньях. Но позволил тебе стать тёмным тамплиером я вовсе не поэтому.
     - Так в чем причина?
     - Ты действительно не понимаешь, Алан Дюк? Это же так очевидно. Ты избран зел-нага.
     От слов Зератула я даже оторвался от своего занятия, чтобы посмотреть на совершенно серьёзного прелата.
     - Чего? – только и смог спросить я.
     - Ты был избран богами, - еще торжественней произнёс протосс. – И разве могу я спорить с их мудростью и всезнанием? Я лишь могу надеяться помочь тебе исполнить своё предназначение! Ты должен стать сильнее для своей миссии. И становление тёмным тамплиером – лишь первый твой шаг на этом пути.
     - Зератул, - очень осторожно сказал я, чтобы не спровоцировать впавшего в религиозный экстаз протосса, - ты в порядке? Какой из меня к чертям избранный?
     - Я тоже в это сначала не верил. Но подумай сам: можешь ли ты объяснить, откуда у тебя так много знаний о прошлом, настоящем и будущем?
     - Нет, но…
     Действительно, откуда? Из компьютерных игр, в которые я играл в «прошлой жизни»? Если так, то как я попал сюда, в мир игры?
     - Вот видишь! – обрадовался прелат. – Меня самого порой посещают видения будущего. Но они всегда хаотичны и неточны, а зачастую и просто ложны. А ты же знаешь всё, вплоть до малейших деталей! Разговоры, характеры, мелкие события, свидетелей у которых даже не было! Кто как не зел-нага могли вложить в тебя эти знания, Алан Дюк? Помнишь, ты рассказывал, что в Пустоте подле Амуна заключен последний живой зел-нага, втайне помогающий нам? Разве не мог он стать источником твоих знаний?
     Звучало на редкость логично. Действительно, какова бы ни была природа этих «воспоминаний», вряд ли они появились у меня случайно. Здесь были явно замешаны высшие силы. И почему мне раньше в голову такая идея не приходила?
     - Я много думал над этим, - продолжил Зератул, - и меня терзали сомнения. Когда ты попросил обучать тебя, я понял, что вот он мой шанс всё проверить наверняка! Ты вступил в поединок неразимов и не только выжил, но и смог использовать энергию Пустоты! А ведь я практически был уверен, что ты погибнешь! Это ли не свидетельство благоволения тебе зел-нага? И если избранный богами хочет стать тёмным тамплиером и обучиться нашему искусству, то кто я такой, чтобы спорить с этим?
     - Я всё же думаю, что ты слишком торопишься с выводами. Сара Керриган избранная, помнишь?
     - Почему же должен быть только один избранный? – резонно заметил прелат. –Умный охотник не возьмёт на охоту одно оружие. Он возьмёт два. Или даже больше.
     Идея, что где-то могут быть еще «избранные» не сильно радовала. Да и сам быть из их числа я точно не хотел. И если тот зел-нага в Пустоте действительно стоит за моими «знаниями» и всеми моими действиями, то почему он не сделал это с Сарой? Она же избранная! Она должна вознестись!
     - Я всё же не думаю, что это так, - упрямо повторил я. – Никакой я не избранный. Я просто парень, которому кубики нравятся больше, чем шарики.
     - Ты можешь отрицать, - совсем по-человечески пожал плечами Зератул, - но факты остаются фактами. Некая высшая сила стоит за твоей спиной, направляя и помогая. И на подобное способны только зел-нага.
     - Рашжагал разберётся во всем. Прочтёт мою память, и ты увидишь, что вовсе я никакой не избранный.
     - Или подтвердит мои мысли.
     - Учти, когда она скажет, что никакой зел-нага за моей спиной не стоит, мантию я всё равно не верну.
     - Ты заслужил её по праву, и она твоя. Я тоже… не даю заднюю.
     Что-то в словах Зератула не давало мне покоя. В голове крутились мысли, которые я постарался спрятать поглубже и не осмелился озвучить.
     Был ли прелат со мной честен? Я был уверен, что да. Но был ли он честен до конца? Протоссы почитают зел-нага как богов. Причем все протоссы, и кхалаи, и неразимы, и талдаримы.
     Могут ли кхалаи счесть меня избранным зел-нага? Вполне, они ничуть не менее религиозны, чем неразимы. И как тогда Зератул или Рашжагал воспользуются тем, что «избранный» является одновременно еще и тёмным тамплиером? Пускай биологически я человек, но ведь они могут провернуть нечто в стиле «зато по духу он неразим».
     Зератул в моих «воспоминаниях» не отличался особой рьяностью в политической жизни протоссов… Но есть существенное «но»: я знаю другого Зератула. Того, кто своими глазами видел надвигающуюся на вселенную гибель и который ради победы над Амуном отказался не только от своей репутации, испортив её донельзя, но и от собственной жизни. Сейчас Зератул еще не стал таким, и нынешний прелат вполне мог бы учитывать «политический момент» принятия меня в орден тёмных тамплиеров.
     Вот и получается, что кхалаев, Айур и вообще всю галактику спасли благодаря тёмному тамплиеру. А к какой он расе принадлежит – право слово, разве это так важно? Тем более, что в первых рядах в деле спасения всего сущего будут неразимы стоять в любом случае.
     Или я слишком загоняюсь и у Зератула нет никаких тайных мотивов?
     Если здраво рассудить, то не сильно меня это и волновало. Единственное что было по-настоящему важным – это победа над Амуном. А если неразимы и используют мою «избранность» себе на пользу, то на здоровье. Мне от этого ни холодно, ни жарко.
     Пока еще было время, я решил посетить фазового кузнеца. Тем более, что он и сам просил зайти к нему, как подлетим к Шакурасу.
     - А, вот и ты наконец, - сказал он мне, стоило мне только появится на пороге его мастерской. – Всё готово. И даже больше. Принимай работу.
     Кузнец продемонстрировал мне темно-золотого цвета наруч с большим зеленым кристаллом, подогнанный по моим габаритам. Ловко накинув его мне на правую руку, неразим защелкнул фиксаторы.
     Наруч сидел поверх брони как влитой, кузнец идеально угадал с размером. Правда теперь предстояло привыкать к его весу, но это было не сложно. На пробу, я запитал пси-клинок своей энергией и тут же царящую в мастерской тьму разогнало зеленое лезвие, напоминающее пламя.
     - Это еще не всё, - сказал мне кузнец, когда я вдоволь налюбовался своим новым оружием и опробовал его в деле. – Мне не давали покоя твои слова насчёт мечей… Идея мне показалась интересной, и вот результат.
     Протосс продемонстрировал длинную и толстую рукоять.
     - Вот здесь она открывается, - начал он мне объяснять и показывать механизм своего творения, - видишь? Пришлось использовать нестандартную схему и в её надежности я до сих пор не уверен, но зато её можно будет легко починить или подправить, если возникнет такая необходимость. Вот здесь, под крышкой, регулятор длины клинка. Попробуй.
     Я послал импульс псионной энергии к рукояти меча и мгновенно вспыхнул пси-клинок, длиной чуть меньше метра. Он отличался от ставших уже привычными клинков искривления: был куда более узким и «стабильным», напоминал больше реальное лезвие, а не языки пламени.
     - Превосходная работа.
     - Не спеши хвалить. Сначала твоё новое оружие еще должно пройти серию испытаний… И осваивать этот меч тебе придётся самостоятельно, неразимы такими не пользуются. Даже тёмные охотницы тебе вряд ли с этим помогут.
     - Не думаю, что с этим возникнут какие-то проблемы. Надо лишь привыкнуть к необычному балансу… и к тому, что этот клинок может разрезать что угодно любой своей частью.
     Пускай теперь зерги попробуют подойти ко мне на расстояние удара!
     А когда я научусь управлять энергией Пустоты, то смогу и церебрала убить! И, кто знает, возможно даже Сверхразума.
     ***
     Шакурас являл собой тот редкий случай, когда он полностью соответствовал своему населению. Точнее, скорее это неразимы соответствовали своей планете.
     Вечная тьма, царившая на Шакурасе, была результатом каких-то экспериментов зел-нага, от которых на поверхности осталось много следов. И главным среди них был огромный храм, которому в известной мне истории предстояло неоднократно сыграть решающую роль. И из-за которого неразимы собственно и осели на Шакурасе.
     Надо признать, сумеречная планета впечатляла. Выглядела она на фоне тьмы космоса очень красиво, хоть и была полностью лишена растительности. И вместе с тем от неё веяло какой-то неестественностью. Я отчетливо ощущал невероятные псионические эманации, окутавшие планету, и скрывавшие её, как я думаю, от кхалаев и зергов. Пожалуй, зел-нага действительно что-то сделали с этим миром, чтобы он стал таким.
     Чем ближе мы подлетали к планете, тем больше радости витало в воздухе корабля: неразимы были рады вернутся из долгого похода домой. Да еще и не с пустыми руками. Странно было чувствовать себя «вип-персоной». И хоть на Шакурасе мне определенно ничего не грозило, Зератул втайне от меня приказал двум тамплиерам оберегать меня. Вот только я всё равно вычислил «слежку» практически сразу: выработанное годами чутьё не подвело.
     Корабль протоссов мягко и плавно спустился на поверхность планеты. Никакой тряски и перегрузок от вхождения в атмосферу не было, что выгодно отличало суда неразимов от кораблей терранов.
     Как только корабль коснулся земли, Зератул сразу же телепортировался наружу, прихватив меня с собой. Никакого комитета по встрече «высокого гостя» не было. А ведь если бы на планету людей прилетел протосс с миром, ему бы однозначно устроили пышный приём с красной дорожкой и оркестром.
     Видимо, у неразимов такое не принято. Или просто красной дорожки не нашли и решили не позориться перед «избранным».
     Зато я смог рассмотреть город протоссов во всей красе, никто не мешал и не отвлекал. Пока летели к планете, мне даже в каком-то смысле не терпелось увидеть жизнь неразимов своими глазами. И мои ожидания оказались не напрасны: высокие шпили были доминирующим видом зданий, они были высокими и тонкими, словно иголки; плавные и сферические формы во всём; знаменитые пилоны – огромные кристаллы, насыщенные псионной энергией; парящие прямо в воздухе строение неизвестного мне назначения… И везде преобладали тёмные тона.
     Телематрос, столица неразимов, была определенно прекрасна. Хоть весь город был откровенно чужим, но я никак не мог назвать его некрасивым. Сумрачный город просто поражал воображение и мне стоило больших трудов, чтобы откровенно не пялиться во все стороны.
     Глядя на столицу неразимов, я примерно представлял, что я смогу увидеть у кхалаев: всё то же самое, но яркое, отделанное золотом.
     И ни одно строение в городе не чадило дымом, загрязняя воздух. По воздуху и земле не носились транспорты людей, кашляя выхлопными трубами. И не было на улицах калек и нищих. Даже как-то обидно за свою расу.
     Конечно, и у терранов были «золотые районы», не уступающие в красоте архитектуры протоссам. Но это были именно «районы». А у неразимов, а тем более у кхалаев, целые города такие. Есть еще человечеству куда стремиться.
     Интересно, а как выглядят города ОЗД?
     Пока я размышлял о своём, мы с Зератулом прибыли к самому высокому шпилю столицы. Вполне было ожидаемо, что матриарх сидит в таком.
     И вот тут нас с прелатом уже встречали. У входа в здание стояла женщина, явно из тёмных охотниц, судя по косе искривления у неё в руках. Пускай на ней и была другая накидка, но я практически не сомневался в личности встречающей.
     - Эн таро Адун, Воразун, - поприветствовал соплеменницу Зератул.
     Воразун, дочь Рашжагал и следующая матриарх неразимов, если с её матерью что-то случится.
     - Эн таро Адун, прелат, - легко поклонилась в ответ девушка, украдкой поглядывая на меня. – Была ли твоя миссия успешной?
     - Даже больше, чем мы могли рассчитывать, - протосс кивнул и указал на меня. – Благодаря нашему новому другу, нам теперь известно на какой планете скрывается Сверхразум.
     - Так это правда, - теперь Воразун уже не стесняясь осматривала меня, как диковинную зверушку.
     И не могу её в этом винить: человека она видит впервые.
     - Приветствую тебя на Шакурасе, терран, - опомнившись сказала Воразун. – Матриарх ожидает вас.
     - Тогда не будем медлить, - подвел итог ритуалу приветствий Зератул.
     Охотница повела нас по запутанным коридорам.Несколько раз приходилось перемещаться на тонких, сияющих дисках, которые были у протоссов вместо лифтов. Наконец, Воразун подвела нас к высоким, плотно закрытым дверям и придирчиво окинула взглядом наши фигуры.
     Моё оружие изъяли у меня еще на корабле, запретив брать его с собой. А по поводу пси-клинков Зератула охотница промолчала. И не удивительно, ведь Зератул как-никак был правой рукой Рашжагал, самым доверенным её сторонником и помощником. Пробовать его разоружить перед встречей с матриархом – это как бросить прямо в лицо ком грязи! Такого оскорбления гордый прелат никому бы не простил.
     Зал, в который нас завели, был выполнен в стиле неразимов: высокие потолки, практически кромешная темнота, полное отсутствие мебели и невидимое для невооруженного глаза присутствие большого количества тёмных тамплиеров. И я уверен, это была отнюдь не охрана. Точнее, не только охрана.
     Рашжагал стояла на середине зала. Она была именно такой, какой я её «помнил»: светящиеся золотом глаза, золотые украшения, темная мантия и повязка, скрывающая половину лица, голубые, а не зеленые как у других неразимов, кристаллы в одежде.
     Матриарху было уже больше тысячи лет, и она еще участвовала в Эпохе Раздора, когда раса протоссов оказалась расколота на три фракции. Более того, именно она убедила Адуна, величайшего героя протоссов, в том, что неразимы имеют право на жизнь. Одними словами она заставила его предать Конклав и дать тёмным тамплиерам возможность скрыться, сымитировав их казнь.
     Надо ли говорить, что её авторитет для неразимов был непререкаем? Вдобавок к этому, Рашжагал была сильнейшим псиоником среди всех неразимов, ведь на протяжении вот уже многих столетий развивала и оттачивала своё мастерство.
     Если она залезет мне в голову – бояться было практически нечего. Огромная мощь, филигранное мастерство и богатейший опыт матриарха сводили любой риск на нет.
     Вперёд выступил Зератул, произнося стандартное приветствие. Рашжагал отвечала ему с теплотой, как старому другу, которого рада была видеть живым и здоровым. Но какие бы ни были между ними доверительные отношения, сейчас матриарха интересовал только я. И Зератул это прекрасно понимал.
     - Это Алан Дюк, - представил он меня скорее даже не для Рашжагал, а для других присутствующих. – Рискуя своей жизнью, он нашел меня и сообщил информацию, способную спасти не только всех нас, но и всю вселенную!
     - Очень интересно, - мягко сказала Рашжагал, подходя ближе. – И очень необычно. Алан Дюк, я приветствую тебя и заранее благодарю от имени всех неразимов за те знания, что ты принёс с собой. Кое-что мне уже известно, и не терпится узнать и остальное. В подробностях.
     - Именно для этого я здесь, матриарх.
     - Но прежде: я вижу на тебе мантию тёмного храмовника, Алан Дюк. Зератул?
     - Алан высказал желание постичь путь тени, матриарх, - с достоинством ответил Зератул. –И он с честью прошёл испытание, доказав твёрдость своих намерений. Мантия тёмных тамплиеров заслужена им по праву.
     - Еще интересней, - глаза Рашжагал на мгновение вспыхнули, как мне показалось, с озорством. –Никто не ставит под сомнение твоё решение, прелат Зератул. Просто оно весьма необычно. Прежде мы не имели контактов с терранами, и тем более невероятно звучит, что один из них решился постичь наш путь.
     - Алан Дюк – не обычный человек. Он полон сюрпризов, моя госпожа.
     - Не сомневаюсь, - в голосе матриарха не было ни следа враждебности или стали, только мягкость и легкое веселье. – Терран, готов ли ты открыть свою память для меня?
     - Конечно, - а зачем бы я еще прилетел сюда.
     - Тогда… не будем тянуть.
     Из воздуха возникло изогнутое ложе и зависло в метре от пола. Всё же удобные у протоссов технологии: понадобилось что-то – материализовал из ничего, а потом развеял, когда стало ненужно. Надеюсь, и человечество когда-нибудь до такого дойдёт.
     Рашжагал не нужно было говорить мне, что делать – сам сообразил. Ложе оказалось достаточно удобным для человека, повторяя форму моего тела. Неожиданно было лишь то, что к изголовью подошла не сама матриарх, а её дочь.
     - Моя сила чересчур велика для тебя, - пояснила матриарх в ответ на моё удивление. – И я уже не так молода, как прежде, и вероятность случайной ошибки велика. Моя дочь справится с этой задачей лучше. Тебе не о чем переживать, благородный терран, я лично обучала Воразун всему, что знаю сама.
     Мне в принципе было без разницы. Раз Воразун – значит Воразун.
     Надо лишь скрыть самые личные воспоминания, хотя в порядочности неразимов в этом вопросе я не сомневался: если дочь матриарха что-то и увидит лишнее, то будет молчать.
     - Ты готов? – спросила меня охотница и получила от меня утвердительный кивок. – Тогда… начнём.
     Пальцы Воразун коснулись моего лба и не успел я ничего понять, как мой мозг словно раскаленной иглой проткнули.
     Это было не ощущение подавляющей мощи, как с присутствием Сверхразума, а словно чья-то гибкая трубка проникает мне в разум, проскальзывая между извилин. И по ней начинают утекать мои «воспоминания». Перед глазами с молниеносной скоростью мелькали картинки из прошлого, от чего в них рябило.
     Одновременно с этим в меня стали «вливаться» мысли, знания и эмоции от Воразун. Первое что я почувствовал – это странные ощущения по всему телу. Мой мозг силился подстроиться под биологию протоссов, от чего в голове возникало назойливое ощущение чесотки. Через несколько мгновений в добавок к мелькающим воспоминаниям добавился вид из глаз Воразун. Я смотрел на самого себя, зажмурившегося и напряженного, и чувствовал, как «мои» руки касаются моего лба.
     Я не мог контролировать обмен мыслями со своей стороны, поэтому в мою голову «вливалось» лишь то, что позволила охотница. И, надо признать, Воразун оказала мне огромную услугу: от неё мне передавались знания о способах управления и контроля энергии Пустоты, о культуре неразимов и кхалаев, о фехтовании и о истории протоссов.
     Кажется, я даже мельком видел лицо Адуна – воспоминания, переданные Воразун матерью.
     Но разбираться в полученной информации мне определенно предстояло еще долго. Сейчас же, гоня из головы лишние мысли, я не мог оценить и десятой части того, чем меня «одарила» дочь матриарха.
     Вся процедура заняла от силы минуту – обмен мыслями и эмоциями был крайне быстрым.
     Воразун отступила от меня, закрыв глаза, а я, пропотевший за жалкую минуту насквозь, блаженно лежал на ложе. Мозги болели нещадно и даже темнота зала сейчас мне казалась слишком слепящей.
     - Алан, ты в порядке? – рядом на колено опустился Зератул.
     - Более-менее, - я попытался улыбнуться, но не вышло. –Вроде бы, идиотом не стал. Ну, большим, чем был.
     - Попробуй пошевелить руками, - попросил прелат.
     Еще минут десять я выполнял все его просьбы, после чего у неразима отлегло от сердца. Или от того, что у них вместо него. Двигательные функции мои нарушены не были, как и мыслительные. И даже псионика никуда не делась: на спор я поднял телекинезом и смял предоставленный золотой шар.
     Воразун же выглядела хуже: она всё еще стояла столбом с закрытыми глазами и вокруг неё уже крутилось несколько охотниц во главе с Рашжагал.
     - А с ней что? – тихо спросил я Зератула.
     - Она… в трансе. Не удивительно, если она познала то, что знаешь ты. С ней всё будет в порядке, не переживай.
     - Невероятно, - Воразун наконец «отмерла».
     Мне показалось, что её глаза сияли даже ярче, чем раньше. Постояв несколько секунд, охотница без чувств рухнула на пол.
     ***
     Следующие два дня я провёл в медитациях, разбираясь с «подарком» от Воразун. После крепкого сна новые знания более-менее улеглись в голове, но мне всё еще предстояло понять то, что я получил.
     А получил я не мало: теперь мне были известны приёмы тёмных тампилеров вроде невидимости и телепортации на короткие расстояния, но, к сожалению, пройдёт еще очень много времени прежде, чем я смогу их применить. Да и подогнать их под своё тело и отточить мастерство применения придётся. Но в целом, я был совершенно доволен.
     Неразимы получили необходимые им доказательства и безвылазно совещались, а я подбирался всё ближе и ближе к оружию против Роя и Амуна.
     На пятый день ко мне на корабль поднялся Зератул. В этот раз он не стал появляться из воздуха, а пришёл пешком.
     - Убедился, что я никакой не избранный? – спросил я его вместо приветствия.
     - Природа твоих знаний до сих пор неясна, - отозвался прелат, устраиваясь на один из ящиков с пайками. –Ты был честен и в твоей памяти нашлись доказательства всех твоих слов. Но ни Воразун, ни даже Рашжагал не смогли определись источник этих видений. Боюсь, теперь я приобрел лишь большую уверенность в своих подозрениях.
     Вот черт, только божественного поклонения мне не хватало.
     - Надеюсь, ты не собираешься мне молиться?
     Впервые я услышал от Зератула что-то напоминающее смех.
     - Вовсе нет. Я, как и сказал тебе раньше, собираюсь лишь помочь тебе выполнить своё предназначение. Но меня кое-что тревожит.
     - Огромный зерг, наделённый невероятной псионической мощью и командующий бесконечной ордой самых разнообразных тварей? Или богоподобная сущность в Пустоте, жаждущая уничтожить всю жизнь во вселенной? Да, есть от чего испытывать тревогу.
     - Я говорил не про них, а про тебя.
     - Снова я? Слишком часто наши разговоры сводятся к моей скромной персоне.
     - Воразун получила не только твои знания о будущем, но и воспоминания, касающиеся тебя самого. Никто другой не придал им большого значения, и я не могу их винить: слишком невероятную информацию они получили, чтобы думать о чем-либо еще. Но у меня было время свыкнуться с ней…
     Зератул замолчал и молчание его продлилось достаточно долго, чтобы я заволновался.
     - Прелат, не тяни. Что в моём прошлом тебя не устроило?
     - Скажи мне, друг терран, кто ты: Алан Дюк или Крюгер?
     Зератул в своём репертуаре. Как скажет что-нибудь – так хоть стой, хоть падай. На всякий случай я даже себя осмотрел, чтобы убедиться, что я по-прежнему я.
     - Алан Дюк – это моё имя, данное при рождении. Крюгер – это мой позывной, данный мне в Академии. Мне всегда казалось, что они оба – это я.
     - Я неправильно выразился, - покаялся Зератул. –Алан Дюк – это ты… до того, как тебя сделали «призраком». Крюгер – это тот ты, кого создали в Академии. Алан Дюк – это твоя человечность и, если угодно, доброта. Крюгер… что ж, он более циничен. Это две противоположные и мало на друг друга похожие личности.
     Кто-нибудь другой мог бы счесть слова Зератула глупостью, простыми бреднями помешавшегося на мистике протосса. Но я не мог отмахнуться от его слов. И дело тут было в том, что неразим был прав.
     Я еще прекрасно помнил, как меня разрывало от свалившихся на мою голову противоречий, когда одна личность боролась с другой и я никак не мог определиться, кем же я являюсь на самом деле. Моё прошлое Я боролось с тем Я, что создали конфедераты.
     - Я знаю, - продолжал Зератул, - что терраны пренебрежительно относятся к именам. Но для нас, протоссов, они несут сакральный смысл. Каждое имя – это не просто набор звуков, по которым можно опознать носителя. Нет. Имя – это отражение души протосса, его сути. Имя несёт информацию о целях протосса, о его мировоззрении, о его предпочтениях, о его достоинствах. Когда тебе вернули свободу, ты выбрал другое имя. Не то, каким ты пользуешься сейчас.
     Да, я помню. Тогда я предпочёл остаться «Крюгером». Личность «призрака» была доминирующей. Он казался мне более сильным, более приспособленным к предстоящей войне.
     Что же изменилось? Размышляя об этом сейчас, думаю ответ очевиден: в моей жизни появилась Сара Керриган. Я не ожидал, что она станет мне так близка. И что она сможет повлиять на меня в достаточной мере, чтобы я принял своё старое имя.
     И старую личность, как оказалось.
     Теперь, когда на это обратил внимание Зератул, мне всё стало предельно ясно. «Алан Дюк», как верно заметил прелат, был куда человечнее, чем Крюгер. Не думаю, что Я-«призрак» стал бы пытаться спасти Тарсонис или стал бы переживать из-за уничтожения Антиги. Нет, «он» отнесся бы к этому куда спокойней. Просто потому что «цель оправдывает средства» и на пути к спасению вселенной любые жертвы оправданы по умолчанию.
     «Алан Дюк», то есть я, с этим не согласен. И… трудно это признать, но для победы над Амуном мне вообще не надо было что-то делать. Просто сесть в стороне и наблюдать – и история пошла бы по известным мне рельсам. Но моя «человеческая» сторона выбрала куда более рисковый путь «всеобщего спасения»…
     Сумасшествие какое-то – сидеть и пытаться разобраться кто я такой из-за слов протосса.
     - Об этом я и говорил, - сказал прелат, словно прочитав мои мысли. – Я знаю, что с тобой сделали в этой «Академии». И Воразун, и Рашжагал однозначно уверены, что ты безумен. «Алан Дюк» и «Крюгер» это не просто имена для тебя. Это две части твоей личности, воюющие друг с другом. Ты не впал в пучины окончательного безумия лишь потому, что нашёл «якорь», за который смогли зацепиться обе стороны твоей личности.
     У меня появилось настойчивое желание заткнуть Зератула. Я был согласен на всё, лишь бы он замолчал. В голове царил натуральный кавардак от слов прелата.
     Я разве похож на безумца? Нет! И я определенно точно знаю кто я, никакой «войны» личностей нет. Имена – это просто имена, и никакого смысла они не несут.
     - Я определенно точно уверен в том, кто я такой.
     - Ты хочешь спасти Сару Керриган. Она твой «якорь». Но ты всё равно безумен… И опасен.
     - Разве, Зератул? – я встал, чтобы наши глаза оказались на одном уровне, и подошел почти вплотную к прелату. – Пускай и так. И что с того? Я не опасней Сверхразума или Амуна.
     - Ты опасен в первую очередь для себя. Я виноват, не следовало учить тебя пути тени. Если бы я только знал раньше… Неразимы, сильнее и старше тебя, лишались разума и погибали, впустив в себя энергию Пустоты. Я видел, как они сходили с ума, теряли связь с реальностью… Это ужасное зрелище, мой друг. И я не хочу такой участи для тебя.
     - Значит, вы ничего не можете сделать с этим моим «безумием»?
     - Мозг террана для нас неизвестность. Мозг террана-псионика – неизвестность вдвойне. Даже своим сородичам мы в большинстве случаев не можем помочь с болезнью разума… Что уж говорить про представителя другого вида!
     - Проклятье…
     Я всё еще не до конца верил Зератулу. По крайней мере, я себя прекрасно чувствовал и чего-то «сумасшедшего» не делал.
     - И что дальше, прелат?
     - Матриарх считает… что тебя надо держать здесь, на Шакурасе. Как можно дальше от зергов и их хозяев, в безопасности.
     - Ты ведь понимаешь, что как раз это настоящее безумие?
     Весь кавардак в голове мгновенно улёгся. Мысли снова потекли четко и слажено. Я не мог позволить, чтобы кто-то другой воевал с Амуном вместо меня. Это должен был сделать я! И дело тут не в славе или чем-то таком! Я просто не мог себе даже представить, как буду сидеть в полной безопасности в то время, как все люди, ставшие мне друзьями, рискуют своими жизнями!
     Я сам должен быть уверен, что Саре ничего не угрожает.
     И теперь матриарх считает, что мне не место на передовой. И я с ней даже в чем-то согласен: носитель жизненно важной информации обязан находится под полным и постоянным контролем, в абсолютной безопасности. Это «азы» боевого устава.
     Еще во время своей службы Конфедерации мне много раз приходилось охранять «ВИП-персон», зачастую против их воли. И вот надо же, сам попал на их место.
     - Матриарх отдала мне приказ, - просто сказал Зератул, - и сообщила, что моё решение посвятить тебя в тёмные тамплиеры было ошибочным. Впервые за столетия она усомнилась во мне. Думаю, тому виной необычность происходящего. И впервые за столетия, я с ней не согласен.
     Зератул встал и возложил мне на плечо свою руку.
     - Алан Дюк, я верю в тебя. Верю в мудрость зел-нага. Я не могу помочь тебе с твоим безумием, но я верю, что в тебе достаточно силы воли, чтобы противостоять даже этому недугу. Пока у тебя есть твой «якорь», ты сможешь бороться. Зел-нага не просто так выбрали тебя.
     - Ты не будешь выполнять приказ Рашжагал? – снова и снова Зератул удивлял меня, и с каждым разом всё больше.
     - Информация, которую ты принёс, их потрясла. Матриарх будет еще очень долго обсуждать её со своими советниками. Они пытаются найти наилучшее решение в сложившейся ситуации… Но они забывают, что времени у нас не так уж и много. Надо действовать. Ты ведь хотел сообщить обо всём и кхалаям? Самому Тассадару? Вот и пришло для этого время. Без кораблей Золотой Армады нам не одолеть ни зергов, ни падшего.
     Смятение и любые признаки слабости окончательно покинули меня. Перед глазами была новая цель на пути к победе, и предаваться рефлексии не было времени.
     - «Сыны Корхала» уже на подступах к Тарсонису, - сказал я. – И с планеты уже есть первые, еще малочисленные, данные о присутствии зергов. Пока их очень мало, но скоро это изменится. Конечно, пси-излучатель в этот раз применен не будет, но тем не менее часть Роя на Тарсонис обрушится. А следом придёт и Золотая Армада. Именно на Тарсонисе Тассадар впервые ослушался приказа Конклава и не стал сжигать планету дотла!
     - Там мы его и найдём, - согласно кивнул прелат. – Надеюсь, мы сумеем его убедить не атаковать нас сразу.
     - Тогда лучше лететь на моём корабле. Вряд ли Тассадар не собьёт корабль неразимов сразу, как только увидит. Мы полетим вдвоём?
     - Нет. Еще пятеро братьев согласились с моими доводами.
     - Прямо великолепная семёрка получается, - усмехнулся я.
     Не сказать, что перспектива посещения Тарсониса меня радовала. Там будут «Сыны Корхала» … Надеюсь, Конфедерация займёт их и меня бывшие товарищи не заметят. Если повезёт, мне вообще не придётся садиться на планету и все свои дела мы закончим еще до того, как «Сыны» успеют опомниться.
     Направляясь в кабину пилота, в моей голове промелькнула мысль, что Зератул мог быть не до конца со мной откровенен. Нет, неподчинение «начальству» и свободомыслие для него норма… Но он не упомянул, что наверняка будет приглядывать за мной и моим «безумием». Остается неясным только один вопрос: что сделает прелат, если сочтёт, что я стал опасен не только для самого себя, но и для других?
     Что будет, если он разуверится во мне?

Примечание к части

     Очень задержалась эта часть из-за внезапных форс-мажоров на работе. Дальше, я надеюсь, пойдёт пободрее. Как всегда замечания/пожелания/жалобы - в отзывы. Они крайне важны и благоприятно влияют на эту ленивую задницу, которую все называют музой. Все отзывы я читаю и, кто знает, любой из них может в ту или иную сторону изменить повествование или помочь мне вычленить и исправить имеющиеся ошибки. Как обычно, на печеньки и интернет: ЯД 410016067197073
>

Глава XII. Битва за Тарсонис.

     В конце XXI века, социальный, политический и экономический кризисы, сопряженные с общим упадком «западной цивилизации», достигли на Земле той точки, когда решить их можно было только самым радикальными и крайними мерами. И на эти меры правители планеты пошли.
     В кратчайшие сроки вся Земля была захвачена Лигой Объединенных Держав, которая дала ход «Проекту Очищения» - именно так было назван самый масштабный геноцид в истории человечества, в ходе которого было уничтожено свыше четырёхсот миллионов человек. В основном мутантов, киборгов и преступников.
     Но уничтожили далёко не всех. Молодой учёный Доран Роут смог пробить проект по колонизации удалённых от Земли планет путём переселения на них различных диссидентов и преступников. В сектор Копрулу, из-за ошибки в навигационной системе, прибыло четыре колонистских корабля.
     Именно с них и началась история всего сектора и именно они дали начало Синдикату, Протекторату и Конфедерации.
     На Тарсонис прилетел корабль «Нагльфар», на котором стоял единственный в этой флотилии суперкомпьютер АТЛАС. И потому было не удивительно, что именно Конфедерация смогла развиться быстрее, чем остальные.
     Вот только быстрый старт стал их слабостью: конфедераты захапали себе планет больше, чем могли переварить, загребли в свои руки слишком много власти. И в условиях, когда Конфедерация уже не могла эффективно контролировать свои колонии, само собой начались восстания и войны.
     Какое-то время Старые Семьи еще могли удерживать власть, подавляя бунты со всё возрастающей жестокостью. Апогеем этого стала ядерная бомбардировка Корхала, и после этого процесс распада Конфедерации стал необратимым.
     И вот теперь, Конфедерацию сотрясает последний в её жизни мятеж. Самый крупный и сильный.
     Если вначале «Сынов Корхала» поддерживали только радикалы и те, кто непосредственно пострадал от власти конфедератов, то теперь, когда восстание близилось к завершению, к мятежникам спешили присоединиться не только люди, втайне ненавидящие Конфедерацию, но и те, кто ей все эти годы верно служил.
     Колонии отворачиваются от Конфедерации одна за другой, целые планетарные системы объявляют о своей независимости. Войска открыто заявляли о своём неповиновении или о присоединении к «Сынам Корхала». Это было понятно – почему бы и не присоединиться к победителям, когда война уже практически выиграна? Каждому хотелось успеть вскочить на этот поезд революции, чтобы не остаться в дураках.
     Смерть Менгска немного остудила пыл новоявленных бунтовщиков, но Валериан сумел вовремя заявить о себе и уберечь «Сынов» от раскола, так что поток «мятежников» возобновился с новой силой.
     Но Конфедерацию еще рано было списывать со счетов. У них еще были верные войска и преданные союзники, готовые биться до конца. И еще полно было просто ресоциализированных солдат, не имеющих собственного мнения и собственной воли.
     Арктур Менгск в известной мне истории смог одним ударом покончить с Конфедерацией, устроив геноцид в лучших традициях старой Земли. И даже формально оставив свои руки чистыми – ведь Тарсонис уничтожили зерги, к которым Менгск якобы не имел никакого отношения.
     Вот только в этот раз такого не будет и Валериану придётся брать Тарсонис в осаду по всем правилам войны.
     Столица Конфедерация была отлично защищена и быстрой битвы, как в известных мне событиях, не получится. Во время полёта я занимал себя тем, что изучал план возможного сражения за Тарсонис, составляя его сам.
     И приходил я к неутешительным выводам: противокосмическая и противовоздушная оборона, оборонительный флот, элитные войсковые части на поверхности планеты, система бункеров и укреплений – Тарсонис просто невозможно было взять без огромных затрат и потерь. Я был вынужден признать, что план Менгска уже не выглядел таким чудовищным. Он сохранил ресурсы и жизни своих людей ценой геноцида: всю работу за «Сынов Корхала» сделали зерги, чистой массой продавившие оборону конфедератов, а добили остатки сопротивления протоссы со своим флотом.
     Как теперь будет действовать Валериан я даже не представлял. Он точно не станет применять пси-излучатель и вряд ли использует ядерное оружие из-за возможных жертв среди гражданских. А значит Менгску-младшему будет еще сложнее, чем могло бы быть.
     Но с ним были опытный командиры: Рейнор, Керриган, Темпл, Дэвис и генерал, драть его в сраку, Дюк. Да и остальные командиры «Сынов» тоже не были пальцем деланы, а значит Валериану оставалось всего-навсего прислушиваться к их советам и планам. И всё у них будет хорошо.
     Главное сейчас для них было взять Тарсонис в блокаду, чтобы никто из Старых Семей не сбежал. В противном случае, война не закончится с взятием планеты.Любой из этих старых, богатых ублюдков мог бы растянуть эту войну на неопределенный срок, хотя я лично сомневаюсь, что во всем секторе найдётся колония, согласная принять любого из них. Но рисковать всё равно не стоит.
     В условиях войны с зергами и скорого прихода флота ОЗД, подобное может обернутся катастрофой. Надеюсь, Валериан не постесняется использовать "призраков" для устранения шишек Конфедерации... И заодно не прикажет подвергнуть ядерной бомбардировке Академию "призраков" на планете, чтобы устранить опасность для самого себя.
     Пусть «призраки» Конфедерации были ей верны до конца…. Они действовали не по своей воле и были такими же жертвами правящего режима, как и все остальные. Сейчас среди них мог быть и я, защищая Старые Семьи до последнего, если бы Сара меня не пленила и не спасла.
     - Тебя что-то беспокоит, друг Алан? - негромко спросил подошедший со спины Зератул.
     Пусть прошло совсем немного времени, но кое-каким фокусам я уже научился: например, прелат перестал быть для меня невидимым и неосязаемым, так что о его приближении я узнавал заранее.
     - Эта бессмысленная война, - я кивнул на изображение Тарсониса на экране монитора, - отвлекает много сил и ресурсов от нашего настоящего врага. Я боюсь, что своими действиями мог продлить её.
     - Ты сделал всё правильно. Я не знал Арктура Менгска лично, но твоих знаний о нём достаточно, чтобы сказать точно: он был ужасным человеком. Алчным, мстительным, высокомерным. Если бы ты не убил его, это пришлось бы сделать мне. И если бы ты не убил его, сейчас Тарсонис был бы уже заполнен зергами. Миллиарды твоих сородичей были бы мертвы, а зерги за счёт их биомассы увеличили бы свою численность многократно.
     А ведь их и сейчас не то, чтобы мало. Но Зератул прав: получи зерги Тарсонис, и их стало бы в десятки раз больше. Возможно, именно благодаря захвату Тарсониса Сверхразум осмелился в лоб напасть на Айур в известной мне истории. Легче ли мне от этого? Разве что немного.
     - Каков наш план? - спросил я Зератула, прогоняя лишние, не нужные сейчас, мысли. - Никаких сообщений о флоте протоссов на орбите Тарсониса не поступало.
     - Нельзя не учитывать возможность, что Тассадар со своим флотом и не появится. Может именно пси-излучатель и полчища зергов привлекли его внимание в твоих видениях, а сейчас ни того, ни другого просто нет.
     - Может и так, но зергов на планете всё равно полно. И это всё-таки столица! Если я не ошибаюсь, Тассадар уже нарушил приказ Конклава и отказался от планов выжечь весь сектор дотла. А значит ему необходимо объявить о своих намереньях нам, людям. Хотя бы для того, чтобы мы не стреляли по протоссам. Лучший способ это сделать - помочь в бою с зергами на столичной планете, не так ли? Он объявится, я уверен.
     - Будет не трудно обратить на себя его внимание, - в "голосе" прелата послышались мрачные нотки, - гораздо труднее будет выжить в первые минуты, чтобы начать диалог.
     - Как насчёт высоко поднять руки и сразу закричать: "Мы пришли с миром! Дайте хоть слово сказать!"?
     - Это не работает, поверь моему опыту. Скорее, выйдет всё наоборот.
     Признаюсь, до этого момента я не особо задумывался о том, как нам с Зератулом выйти на контакт с Тассадаром так, чтобы он тут же не напал.
     - Мы поможем им в бою с зергами...
     - Это будет не тот случай, когда, как вы терраны говорите, "враг моего врага мой друг". Тамплиеры вовсе не удивятся тому, что неразимы сражаются в зергами. И это не сделает нас друзьями или хотя бы временными союзниками. Конечно, если мы спасём их из безнадежного боя, тогда, конечно, сразу с нами они сражение не начнут... Но я бы не рассчитывал, что такое случится.
     Тассадар по воспоминаниям создал у меня впечатление разумного и благородного лидера, следующего собственному кодексу чести. Я считал, что не будет никаких проблем убедить его в необходимости забыть прежнюю вражду перед лицом куда большей опасности, ведь очевидно же, что Амун - враг всего живого, в отличие от безобидных неразимов... Вот только очевидно это мне, а не Судье,проведшего столетия в обществе тотальной ненависти к "еретикам".
     Будет трудно убедить его не «стрелять» сразу, а дать нам хотя бы пять минут, чтобы поговорить.
     - Если я для начала выйду на связь с ним один? – предложил я.
     - От тебя уже исходят эманации Пустоты, - ответил Зератул. – Тассадар сразу поймёт или как минимум заподозрит, что ты вступал с нами в контакт.
     - Но, если я выйду без оружия, меня же не станут убивать сразу? Возьмут в плен для допроса, верно?
     - Я не уверен, мой друг.
     Корабль приближался к Тарсонису. Пока что я держал судно в «тени» естественного спутника планеты, так как не хотел, чтобы нас засекли раньше времени.
     Бой на орбите столицы уже был закончен и сейчас победители практически безраздельно властвовали в космосе. Между сотнями уничтоженных кораблей летали крейсеры и транспортники «Сынов Корхала».
     И не только они: с планеты ежеминутно улетали десятки, если не сотни, кораблей самого разного класса. Я смог заметить, как многие из них останавливались патрулями мятежников, видимо для досмотра, но поймать всех убегающих они физически не могли – боевые корабли сейчас были нужнее на самой планете, на которой всё еще шел бой.
     И поэтому многие беженцы спокойно уходили без какой-либо проверки. И ведь на любом из этих кораблей мог скрываться, к примеру, кто-нибудь из Старых Семей. Валериан обязан был это понимать, но единственной альтернативой было сбивать все бегущие корабли, убивая невинных граждан. И на это он решил не идти.
     С одной стороны, подобный хаос лично мне был только на руку: маневрируя между разбитыми кораблями и бегущими людьми, я мог легко достичь поверхности планеты незамеченным. С другой стороны, единственный неизвестный корабль, летящий к планете в то время, как все летят подальше от неё, сильно выделялся, и я бы обязательно обратил на него внимание и отправил пару эскадрилий на проверку.
     Да и маневрировать на своём корабле между осколками оборонительного флота было рискованно: я взял далеко не лучший аппарат «Сынов Корхала». Корабль мой был вместительным, быстрым, с кое-каким вооружением… Но при этом обладал грацией беременного бегемота. И если в космосе это не имело большого значения, то при в ходе в атмосферу я уже не буду таким вертким, а значит повыситься риск столкнуться с падающими на планету обломками, среди которых я и хотел затеряться.
     Впрочем, кое-какие варианты всё же были, ведь Валериан не смог из-за недостатка сил организовать полноценную блокаду Тарсониса и еще оставались места, где можно было проскочить… Не факт, что к «Сынам Корхала» прямо сейчас не идёт подкрепление, которое и закроет эти «дыры».
     - Если нам нужно на планету, лучше сделать это сейчас, - поделился с своими мыслями с Зератулом. – Или останемся здесь и подождём флота Тассадара?
     - Лучше подождём. Я бы предпочел встретится с Тассадаром на твердой земле, но неизвестно, появится ли он здесь и станет ли лично спускаться на планету.
     Так и решили.
     Я отвел корабль в безопасное место, подальше от потоков беженцев, и выключил большую часть систем, чтобы не «отсвечивать».Оставил только жизнеобеспечение и сканер, чтобы не «ослепнуть» и быть в курсе творящегося вокруг.
     Зератул сидел и медитировал у иллюминаторов, пока я наблюдал за гибелью столичного мира. То, что он обречен, было уже понятно. Пускай «Сыны Корхала» и Конфедерация не стремились его выжечь дотла, пока они дрались между собой, зерги занимали всё большую и большую территорию. Их не было так много, как в моих «видениях», но даже такого количества было достаточно, чтобы их полное уничтожение заняло годы, если не десятилетия.
     Зерги вгрызались в почву Тарсониса, закапываясь на сотни метров вглубь и пуская корни во все стороны.Не представляю, сколько сил и ресурсов потребуется, чтобы их всех извести. Проще, как мне кажется, эвакуировать все семь миллиардов человек и залить Тарсонис атомным огнём.
     Жаль, что конфедераты продолжаю бессмысленную борьбу и тратят драгоценные силы на мятежников… Совсем скоро выжившим придётся горько пожалеть о текущих потерях…
     Вскрик от Зератула прозвучал совершенно внезапно. Я еще ни разу не ощущал от прелата такого испуга, смятения и шока одновременно.
     - В чем дело, Зератул? – я бросился к сидящему прямо на полу протоссу, осматривая его, но никаких внешних повреждений заметно не было.
     - Боль… неописуемый ужас…
     Не надо было бы гением, чтобы догадаться: прелат получил ментальный удар. Но ничего необычного или опасного я сам не ощущал, мой разум не подвергся атаке неизвестного противника. И чем в таком случае помочь Зератулу я совершенно не представлял.
     - Сюда! – крикнул я в проём, ведущий в трюм, неразимам. – Зератулу плохо!
     Тёмные тамплиеры оказались в рубке в мгновение ока, и только тогда мне в голову пришло осознание, что звать их в область предполагаемой атаки не самая лучшая идея. К счастью, с ними ничего не случилось, лишь некоторые откровенно сморщились, словно от зубной боли.
     Аккуратно Зератула перенесли в трюм, где уложили на пол. Мне не было видно, что с ним делают, по судя по приглушенному зеленоватому свечению – его «отпаивали» энергией Пустоты. Или нечто в этом роде.
     Было страшно подумать о том, что же могло так сильно ударить по прелату неразимов. Само собой напрашивалось сравнение с присутствием Сверхразума, когда я от одного только его «голоса» не мог даже пошевелиться, а его ярость заглушила не только мои собственные эмоции, но и мысли.
     Но – это я так отреагировал на его присутствие. Зератул бы его выдержал, пусть и с трудом.
     Так что же он такое почувствовал на Тарсонисе, что вырубило его начисто?!
     Я бы не хотел об этом думать, но в голову мысли лезли сами. Лишь одно из известных мне существ во Вселенной смогло бы сделать такое с прелатом.
     Амун.
     Но на Тарсонисе ему неоткуда было взяться! Он запрет в Пустоте, и даже его аватар еще не готов! Если только… У падшего зел-нага есть слуги в нашем секторе космоса. И через них он способен влиять на материальный мир. Значит, одного из них Зератул и обнаружил. И я даже подозреваю, какого именно.
     Тем временем прелат очнулся. Он был очень слаб и поднять голову он смог только при помощи одного из неразимов.
     - Алан, - зов Зератула был тих, как никогда.
     Казалось, что каждый телепатический импульс даётся ему через силу.
     - Я здесь, - тут же склонился я над протоссом.
     - Я видел… видел…
     - Зератул, не мучай себя, отдохни…
     - Нет! – с неожиданной силой, будто у него открылось второе дыхание, сказал прелат. – Нет времени на отдых, Алан!
     - Тогда объясни: что произошло?
     - Я… сканировал планету, искал на ней следы присутствия протоссов на случай, если флотилия Тассадара прибудет тайно…
     Крайне сомнительно, что флот протоссов может выйти на орбиту и никто этого не заметит… Но в словах Зератула был смысл – Тассадар мог просто послать небольшую группу для разведки. И в таком случае нам было бы хорошо узнать о них пораньше.
     - Но нашёл ты слугу Амуна? – сделал предположение я.
     - Да, - обессилено произнёс Зератул, из которого будто разом выдули весь воздух. – Чудовище под личиной террана. Тот, из твоих видений, Алан.
     Самир Дуран. Эмиль Наруд. И бог его знает сколько еще имён он использовал за всю свою «жизнь». Правая рука Амуна и моя главная головная боль в секторе Копрулу. Я даже представить себе не могу, в скольких катастрофах он виноват и сколько зла совершил, но одно я знаю точно – именно он создал проект «гибридов» и вырастил Амуну тело аватара, вырезав для этого сотни тысяч протоссов.
     Убить его – крайне важная задача для победы над Падшим.
     Вот только я никак не мог ожидать, что столкнусь с ним здесь и сейчас. Мог ли я рассчитывать на победу над Самиром в данный момент, при поддержке неразмов и самого Зератула? Нет. Слуга Амуна был слишком силён. Даже Керриган в своей совершенной форме смогла еле-еле его победить, но и то это был лишь аватар Наруда, а его настоящее тело находится в Пустоте.
     Большой соблазн отправится за головой этого ублюдка, но… Будь рядом Сара, шансов было бы больше. А без неё, без поддержки флота «Сынов Корхала» и без боеспособного Зератула – гиблое дело
     - Я понял о ком ты, - сказал я Зератулу. – Сейчас мы не можем атаковать его.
     - Нет, нет… Не можем, но мы должны!..
     - Зератул, ты истощен, а без тебя у нас вообще нет шансов. Ты знаешь, кто это такое и знаешь насколько он силён.
     - Алан… он уже начал свои исследования.
     «Свои исследования»? Насколько я знаю, у Дурана было лишь одно исследование… Блядство.
     - Ты про гибридов? – уточнил я.
     - Да… Гибридов еще нет, но там… на подземной лаборатории… десятки протоссов в плену, Алан… С ними творят ужасные вещи… А сейчас готовятся убить…
     Всё было понятно. Я этого не знал, но получается, что Самир начал эксперименты по скрещиванию протоссов и зергов еще до падения Конфедерации. И это было вполне логично, учитывая, что мне точно было известно об исследованиях зергов и создании конфедератами пси-излучателя.
     Быть может и к его появлению приложил руку Дуран.
     Зератул очевидно хотел, чтобы пленённых протоссов спасли… Но как?! Нас слишком мало, чтобы атаковать подземный комплекс Конфедерации, к тому же в самый разгар битвы за Тарсонис! И это не учитывая нахождения там Дурана!
     - Мы никак не можем им помочь, - сказал я после минутного молчания, глядя прямо в наполненные болью глаза прелата.
     - Алан… я не могу это так оставить… пожалуйста… - «голос» протосса был переполнен отчаяньем и надеждой.
     Чёрт-чёрт-чёрт!
     Зератул не хуже моего знает, что это безнадёжно! Но ведь я «избранный зел-нага», я обязан что-то придумать!
     Остальные неразимы смотрели на меня с такой же надеждой, как и их предводитель.
     А я абсолютно не представлял, что мне со всем этим делать.
     Отойдя вглубь трюма, я сел прямо на голый пол и погрузился в размышления.
     Итак, моя задача – проникнуть в секретную лабораторию Конфедерации, спасти неустановленное количество протоссов оттуда, эвакуировать их каким-то образом с планеты посреди войны и при всем этом не попасться Наруду.
     Абсолютно невозможно!.. Но сделать это надо.
     Совершенно очевидно, Наруд не непобедим. Возможно, сейчас он даже не в полной своей силе. И еще одно: если точно нужно продолжать исследования ради своего хозяина. Делать это под флагом Конфедерации он больше не может. Самостоятельно подобный масштаб он не осилит или осилит, но займёт у него это непозволительно много времени.
     Наиболее логичным выходом для Наруда является присоединиться к новому государству и уже под его флагом продолжать свои изыскания. По крайней мере, он сразу же перебежал под новой личиной к Доминиону, когда война с зергами завершилась. Возможно, он рассматривал и вариант присоединиться к ОЗД, но с ними у Дурана не сложилось.
     Если на его лабораторию нападут войска «Сынов Корхала», так ли сильно будет сопротивляться Дуран? Или он почти добровольно все результаты своих исследований отдаст в руки новой власти, в надежде, что те их заинтересуют? Это было вполне вероятно.
     Вот только сейчас Валериан не будет отвлекать силы на захват объекта, не имеющего стратегического значения, у него и без того забот хватает. Да и вряд ли Дуран даст протоссам уйти, даже если «Сыны» атакуют. Скорее всего он просто успеет их всех перебить. Неизвестно, почему он еще этого не сделал, но тянуть со спасением явно не стоит.
     Что я могу сделать самостоятельно? Проникнуть на территорию лаборатории, меня к такому и готовили. Но вывести несколько десятков протоссов я не смогу. Вряд ли там есть арсенал, но даже если их всех вооружить – этого будет недостаточно для эвакуации. Это только в военных фильмах главный герой освобождает товарищей из плена, а те, похватав оружие тюремщиков, радостно всё вокруг разносят.
     Здесь же протоссы наверняка будут сильно истощены и никакой боеспособности от них ожидать не стоит. Да и охрана лаборатории должна быть на приличном уровне.
     И про самого Дурана забывать не стоит. Последнее, что нам нужно – это чтобы я попал в его лапы.
     Я сидел, погруженный в медитацию, и обдумывал сложившуюся ситуации раз за разом, снова и снова.
     План по спасению пленных было готов. Он был безумным, самоубийственным и зависящим от слишком большого количества факторов… Но это всё, что у меня было.
     Лучшим решением было бы ничего не делать и продолжить дожидаться прилёта Тассадара. Но неразимы слишком надеялись на меня. Им была мучительна сама мысль, что их братья, пускай и «с другой стороны», страдали в плену. Да и мне было не по себе от таких мыслей.
     - Ладно, - сказал я достаточно громко, чтобы Зератул меня слышал, - сделаем это.
     ***
     Пройти через блокаду планеты, как я и ожидал, было не сложно. «Сынам Корхала» было чем заняться, кроме как следить за прилетающими кораблями классом меньше, чем крейсер. Хотя маневры среди обломков оказались весьма опасными и три раза я чуть было не угробил своё корабль… вместе с экипажем.
     Над огромным городом, которым и являлась практически вся поверхность Тарсониса, стоял черный смог от горящих зданий и взрывов бомб. Горели целиком небоскрёбы, часть из них было начисто разрушена, а более мелкие дома и здания и вовсе уничтожали не замечая.
     Ожесточённый бой на планете шёл за каждый метр. И постепенно «Сыны Корхала» одерживали вверх. И дело тут было не только в успешной тактике или преимуществе в численности, главное, как мне казалось, заключалось в мотивации. Мятежники знали за что сражаются, в то время как солдаты Конфедерации были ресоциализированными болванчиками.
     Нормальные солдаты уже давно бы сдались под натиском мятежников, но конфедераты продолжали тупо стоять, выполняя последний приказ своих хозяев.
     Отчасти мне было их даже жаль, ведь далеко не все из них были в прошлом уголовниками.
     Но большое сожаление у меня вызывали гражданские, которые страдали в этой войне больше всех остальных. Их дома были разрушены, а семьи убиты. И прямо сейчас по улицам, на которых прекратились бои, бродили потерянные люди в поисках своих любимых. «Сыны Корхала» уже организовали в отбитых районах столицы спасательные группы, но их было ничтожно мало.
     Среди всей этой кутерьмы, смог затеряться и я.
     Корабль я оставил подальше от места предполагаемого расположения лаборатории. На борту оставались Зератул, так он был всё еще слишком слаб, и один из неразимов, в качестве пилота. Остальные пошли со мной.
     Мы не знали, где расположен подземный комплекс, и, судя по всему, спрятан был он очень хорошо, раз даже «Сыны Корхала» его пропустили… так что надеется оставалось только на удачу и чутьё.
     Система маскировки работала исправно, и мы без труда проникли в нужный нам район. Стандартные средства сканирования ничего не показали и тогда я обратился к способу, которому научился у неразимов: открыл свой разум и стал «смотреть» на мир с помощью псионики.
     Темным храмовникам я категорически запретил делать нечто подобное и вообще как-либо светиться – Дуран мог засечь любого из них, он и так уже должен был быть настороже. А почуяв простого «призрака», он вряд ли сильно обеспокоится, ведь в данный момент, как мне кажется, на Тарсонисе была вся Академия в полном составе, «призраки» конфедератов сражались, как велела им их программа. И, к сожалению, я ничем не мог им помочь. Вся надежда была только на тех «призраков», которых я успел спасти – возможно, они будут брать в плен своих братьев и сестёр, а не убивать на месте.
     Заключенных протоссов я смог ощутить на большой глубине прямо под неприметным зданием, стоящем в окружении торгового центра, школы и прочих общественных сооружений. По всей видимости, расчёт был именно на такое соседство: мало кто из врагов Конфедерации готов был уничтожить целый мирный квартал ради одной лаборатории.
     Гражданские для конфедератов были всего лишь живым щитом.
     Простая проверка показала, что всё здание было напичкано автоматическими системами защиты… А внутри и на глубине наверняка окопались ресоциализированные солдаты.
     Датчики давления, движения, шума, инфракрасные – внешний периметр лаборатории был оборудован по последнему слову. Но они не были рассчитаны на неразимов.
     Маскировка неразимов отличалась от терранской настолько же, насколько терранская отличалась от маскировки десятилетнего мальчишки, прикрывшего рукой лицо и считающий, что это делает его невидимым для всех остальных.
     Темные тамплиеры не просто скрывали своё присутствие от визуального обнаружения, а с помощью энергии Пустоты будто бы вырезали себя из пространства, становясь абсолютно бесшумными и неосязаемыми колебаниями воздуха. Подобное мастерство мне было пока еще недоступно.
     Я же пока размещал в укромном месте автоматическую радиостанцию, которая через двадцать минут должна была начать передавать в эфир на «защищенной», а на деле давно взломанной «Сынами Корхала», одно интересное сообщение.
     Глупо было пытаться скрыть факт проникновения в лабораторию, по моему опыту я точно мог сказать, что подобное нереально провернуть – слишком много систем защиты и слишком они сложные. Но вот отсрочить тревогу нам было вполне по силам. Одно дело, когда тебя встречают во всеоружии у дверей, и совсем другое – когда на выходе.
     Поэтому неразимы по моей указке разместили несколько ЭМИ-устройств. Пришлось подождать пока в нескольких кварталах от нас, где сейчас шёл бой, не взорвалось что-то достаточно крупное. Кажется, это был танк. Именно в момент взрыва я активировал ЭМИ и, сломя голову, ринулся внутрь лаборатории – неразимы уже прорезали пси-клинками небольшой лаз прямо в стене.
     Дыра привела нас в одно из помещений, судя по обстановке это был КПП. Никого их людей не было, так что мы побежали дальше, пока система безопасности не перезапустилась.
     Если я всё правильно рассчитал, техники сочтут это последствиями нарушения электропитания из-за идущего неподалёку боя… По крайней мере, я очень на это надеялся.
     На первом этаже лаборатории не было для нас ничего интересного, кроме нескольких морпехов, охраняющих главный вход. Их мы просто прошли, скрытые от любых глаз. Была, конечно, мысль их убить на всякий случай, но это были бы бесполезные смерти – уходить я всё равно планировал другим путём.
     Лифт никто не охранял, но он был защищен – требовалась карта доступа, чтобы им воспользоваться. Неплохо, но в Академии нас учили «вскрывать» именно такие системы, нужно было только время…
     Пока я аккуратно снимал крышку с панели безопасности, неразимы, недолго думая, раздвинули двери лифта и заглянули внутрь. Кабина была где-то внизу – туда и нам было нужно. Их задумку я понял сразу и бросил возиться со взломом.
     Один за другим, протоссы запрыгивали в шахту лифта и, демонстрируя чудеса ловкости и силы, спускались вниз, цепляясь за любые выступающие поверхности. Я же воспользовался тросом, зацепившись за край шахты и аккуратно закрыв двери лифта обратно.
     Пришлось внизу вскрывать крышку люка у лифта, чтобы проникнуть на этаж, и на моё счастье внутри никого не было.
     В лаборатории вообще было как-то неестественно спокойно, по сравнению с творящимся снаружи, как будто идущий прямо сейчас бой за столицу никак не затрагивал местных обитателей. Не было ни сигнала тревоги, ни мечущихся туда-сюда ученых, ни даже спешной эвакуации исследований и оборудования.
     Я чувствовал присутствие людей… Больше сотни ученых, которые продолжали заниматься своим делом, как ни в чем не бывало. Их мысли были спокойны, наполненный научной терминологией, большую часть их которой я даже не понимал. Понятно было только одно – они заняты изучением тел протоссов.
     Охраны было на удивление мало: я смог обнаружить только три десятка морпехов на этом уровне. Хотя еще оставались автоматические турели, и их количество было мне неизвестно. Но в любом случае, я собирался их нейтрализовать…
     Дальше по коридору слева было помещение охраны: снаружи дверь в него охраняло двое, а внутри находился один офицер по безопасности, занятый тем, что пытался перезапустить внешние системы, в работу которых мы вмешались при проникновении.
     Мне не надо было что-либо говорить неразимам, чтобы они меня поняли. Я только моргнул – и оба охранника упали, пронзённые пси-клинками невидимых тёмных тамплиеров. На то, чтобы открыть дверь, ушло еще несколько секунд.
     Офицер, склонившейся над пультом управления, даже не успел ничего понять, как я убил его собственным клинком. Быстрая и чистая смерть, он даже не испугался.
     Входить в систему не потребовалось – у меня уже был доступ убитого офицера, так что я просто закрыл все системные процессы, разом отрубая всю систему безопасности на нашем уровне.
     Таймер, отсчитывающий пятнадцать минут на дисплее моего шлема, предупреждающе замигал: до начала передачи записанного сообщения оставалось тридцать секунд. И эти секунды на потратил на то, чтобы скачать карту уровня и найти место содержания пленных протоссов.
     Как оказалось, еще несколько часов назад здесь держали и огромное количество зергов, но их уже успели полностью «зачистить». Теперь настала очередь протоссов.
     Уничтожения такого количества пленных было простым: ученые, закончив сбор всех данных, просто запускали в систему вентиляции нейропаралитический газ, поражающий организм через кожу. Защищенным терранам он был не страшен, а вот голые протоссы, которые к тому же буквально питаются через кожу, были к нему крайне уязвимы.
     И ученые уже заканчивали свою работу: последние показания приборов тщательно записывались и вот-вот должна была начаться процедура «зачистки».
     - По коридору налево, сто метров, быстрее! – мысленно «крикнул» я, больше не заботясь об скрытности.
     Дурана я не ощущал, хотя это не означало, что его в лаборатории не было, но действовать скрытно всё равно уже не было возможности – счёт пошёл на минуты. Неразимы буквально полетели в указанную сторону, на ходу зажигая пси-клинки и убивая всех встреченных по пути солдат и ученых.
     Терранов было ничуть не жаль – их мысли показывали, что они уже не люди в полном смысле этого слова. В каждом из них я ощущал присутствие чего-то очень зловещего… Скорее всего, Дуран промыл им мозги. По крайней мере, я надеялся, что они просто зомбированные марионетки этой проклятой твари.
     Уничтожив пульт управления безопасности, я побежал вслед за тамплиерами.
     К моменту, когда я добрался до камер содержания, всё уже было кончено: на белоснежном полу валялись только трупы ученых и солдат, а за стальными решетками на неразимов испугано глядели протоссы.
     Их было много, около полусотни, мужчины, женщины и дети. По большей части, голые и с явными, даже на мой дилетантский взгляд, признаками истощения. У некоторых не было конечностей, другие были изуродованы шрамами от бесчеловеческих операций… Воинов среди них не было, это были «гражданские», если в отношении протоссов такое слово применимо. И все они были до смерти напуганы.
     - Мы не навредим вам! – «сказал» я телепатически. – Мы пришли спасти вас!
     Мои слова не принесли пленникам ожидаемого облегчения. Скорее наоборот, они испугались еще больше. Не нужно было быть телепатом, чтобы понять единственную мысль, которая ими сейчас завладела: «Еретики».
     Даже после все пережитого они продолжали считать тёмных тамплиеров врагами и помощь от них казалась им хуже, чем дальнейшее заключение здесь. Но я дал обещание Зератулу, и я выполню его даже если придётся гнать их отсюда пинками!
     Мой передатчик уже сработал и в эфир, на «секретной» частоте, которую «Сыны Корхала» наверняка уже взломали, ушло сообщение от меня. Оно однозначно должно было заинтересовать кого-нибудь из высшего командования, а то и самого Валериана. Наверняка, он жаждет со мной поквитаться за убийство отца.
     В том сообщении я лишь имитировал доклад об эвакуации секретной лаборатории одному из генералов Конфедерации, который, как мне было точно известно, еще не был убит или пойман мятежниками. Валериан и другие наверняка считали меня предателем и думали, что я продолжаю служить конфедератам – так что я решил на этом сыграть. Перехватив это сообщение, они обязательно попробуют меня захватить, тем более что моё месторасположение легко вычисляется по этому же сообщению.
     Ну, я на это очень рассчитывал.
     Если они атакуют лабораторию, вся имеющаяся охрана будет переброшена на оборону, и у меня появится шанс вывести пленных через секретные тоннели, которые для данных заведения были просто типовым решением. И даже их карты уже были у меня в наличии – скачал с пульта управления. Уводить, конечно, придётся малыми группами, распределив протоссов между неразимами.
     И вот с этим как раз возникает проблема – надо убедить кхалаев нам довериться.
     - Послушайте, - начал говорить я, тщательно обдумывая каждое слово. – Мы хотим вам помочь – вывести отсюда! Очень скоро эта лаборатория будет захвачена или уничтожена войсками терранов, поэтому времени у нас очень мало. У вас нет ни одной причины нам доверять, кхалаи и неразимы столетиями враждуют… Но сейчас, ради ваших же жизней, я прошу вас хотя бы на время забыть об этой вражде! Иного выбора нет.
     - Что ты задумал, терран? – как только я закончил, вперёд выступил самый старый на вид протосс. – Каков твой план?
     И это было не очень хорошо. Если он достаточно стар, чтобы застать времена открытой войны с тёмными тамплиерами, его отношение к ним могло всё испортить.
     - Это лаборатория Конфедерация, - перешёл я к делу. – Типовым решением для подобных сооружений является секретный тоннель, чаще всего не один, ведущий на поверхность. У меня есть схема лаборатории, мы без труда дойдём до него.
     - И что дальше? Как я понял, эта планета атакована… И большая часть моих соплеменников слишком измотана и слаба, чтобы бежать.
     - Бежать не придётся. Тоннель предназначен для передвижения транспорта. Мы просто украдём один из грузовиков, или два, если будет нужно, и уедем так далеко от зоны боя, как только сможем.
     - Потом?
     - Спрячемся и будем ждать эвакуации… Есть информация, что вскоре на орбиту этой планеты выйдет флот тамплиеров под командование Тассадара…
     Хорошо знакомое имя вызвало оживленную реакцию среди протоссов – они явно приободрились.
     -… Если же он не появится… Хм, я надеюсь у вас есть способ связаться со своими сородичами?
     - Надо лишь набраться сил, и это не будет проблемой, - кивнул старый протосс.
     Он замолчал, обернувшись к своим «людям». Проведя немало времени среди неразимов, я тешил себя надеждой, что сумел более-менее понять их мимику и выражение глаз.
     Если это так, то сейчас в глазах плененных протоссов я видел проблеск надежды и воодушевления. Возможно, они уже давно распрощались с жизнями, видя какие ужасы творятся здесь, и сейчас у них впервые за всё время появился реальный шанс убежать.
     Вот только что-то они тянули и это начинало беспокоить: стены лаборатории уже слегка подрагивали, а это означало, что наверху уже идёт бой. И стоило об этом подумать – в лаборатории включилась боевая тревога
     - Вы обязаны спастись, - вновь сказал я, игнорируя вой сирен. – Если не ради себя и детей, то хотя бы ради того, чтобы рассказать, что тут творилось!
     Старик повернулся ко мне и в его мыслях я уловил гнев. К счастью, направлен он был не на нас.
     - Вы видели, что тут происходило! И вы прекрасно знаете, что пытало вас настоящее чудовище!
     - Он принял вид террана, - отозвался протосс, - но он им не был…
     - Он – угроза всей вашей расе! И ваш долг – рассказать обо всем Тассадару и Конклаву!
     Кажется, я всё же смог их убедить. Хоть в политики после такого иди.
     Протоссы приосанились: мужчины взяли на руки детей, подхватили под руки тех, кто уже не имел ног, и точно готовились бежать.
     - Веди нас, терран, - решительно сказал старик.

Глава XIII. Справедливость.

     ***
     Вести полсотни измученных до смерти протоссов по узким коридорам подземной лаборатории – к такому в Академии нас точно не готовили. На моё счастье, охрана по большей части была уже наверху, развлекалась с подошедшими войсками «Сынов Корхала».
     Благослови бог Валериана Менгска и его ненависть ко мне! Или любого другого, кто решил среагировать на перехваченную радиопередачу.
     Со всеми оставшимся охранниками и автоматическими системами безопасности разбирались неразимы: трое шли впереди, зачищая путь, двое прикрывали сзади. То, с какой готовностью они вообще отправились на эту миссию и как самоотверженно защищали сородичей, говорило ровно об одном: неразимы не испытывают и тысячной доли той ненависти, которую кхалаи испытывают к ним. Как будто вовсе не их сотни лет назад изгнали, а потом охотились как за зверьми.
     Первый эвакуационный тоннель был свободен, и я не поленился снова вознести молитву богу, зел-нага и вообще всем высшим силам за эту удачу. Более того – на приличных размеров парковке перед въездом в тоннель нашёлся достаточно большой грузовик на колесах. Пускай примитивно, но это точно надёжней антриграва.
     Внутри кузова не было оборудовано удобств, но протоссы не жаловались и организовано за пару минут погрузились. Я в это же время взломал компьютер грузовика и получил доступ к системе управления.
     Свершившись с навигационной картой, я задал маршрут до заранее выбранной точки эвакуации. К сожалению, самостоятельно эвакуировать такое количество протоссов я бы не смог – на мой корабль просто не влезет столько народу. Оставалось лишь уповать на Тассадара и таинственный способ связи, который упомянул старый протосс.
     Когда всё было готово и дверь кузова была надёжно закрыта, я сел за руль и грузовик тронулся с места. В кабине со мной сидел, кое-как уместившись, лишь один неразим, остальные ехали в кузове на случай непредвиденных ситуаций, и их задачей была защита кхалаев любой ценой.
     Тоннель был длинным и на его преодоление потребовалось целых двадцать минут. Но это даже хорошо – чем дальше от поля боя, тем лучше.
     Выехали на поверхность мы в трущобах, под основной транспортной дорогой. Выезжать на неё, а следовательно, подвергать себя опасности атаки с воздуха, не хотелось, но иного пути не было. Придётся рисковать.
     По данным, что у меня были, в этом районе бои не шли и зергов тут еще не было.
     Поэтому единственная опасность, которая могла быть – это если кто-нибудь догадается, что я мог бы попытаться уйти этим путём. Но вряд ли кто-то до такого доду… Хотя, Темпл мог бы.
     Хотя кому интересен одиночный грузовик без охраны во время решающей битвы с Конфедерацией?! Бывший магистр совершенно точно занят куда более важными делами. Да и моим бывшим товарищам не до меня…
     Когда я выехал на основную дорогу, в двадцати метрах от земли, я понял, как ошибся: сзади грузовик стремительно догонял одиночный «Стервятник». И я абсолютно точно знал, кто им управляет.
     - Помнишь наш план? – спросил я, косясь на монитор камеры заднего вида.
     - Что? – отозвался неразим. – Я чувствую кого-то…
     - Не отвлекайся. Наш план. Помнишь?
     -… Да.
     - Следуйте ему. Грузовик на автопилоте и сам доедет до нужной точки. Когда остановится – бросайте его и спрячьтесь в том здании, что я вам показывал. Ясно?
     - Да. Алан, что происходит?
     - Намечается встреча со старой подругой. Если я не прибуду в точку эвакуации… не ждите меня.
     «Стервятник» тем временем сблизился с грузовиков и зацепился за край борта тросом. С байка вверху прыгнула фигура «призрака» и приземлилась на крышу кузова.
     Лишь бы неразимы не сочли её угрозой!
     Открыв дверь кабины, я вылез наружу, не забыв прихватить винтовку.
     Она стояла и ждала меня там –без шлема её рыжие волосы, стянутые в «конских хвост», развивались на ветру, а лицо её отражало ту ярость, что она испытывает.
     Кхм, Сара Керриган пришла меня убить.
     И хорошо, что мой шлем в этот момент скрывал моё лицо.
     - Сара, - сказал я, - позволь мне…
     Заряд дроби ударил меня в грудь прежде, чем я успел закончить фразу. Меня откинуло на крышу грузовика, винтовка выпала у меня из рук, и она упала за борт.
     Нагрудная платина спасла мне жизнь, но ощущения всё равно были такими, словно по мне «голиаф» прошёлся. И, судя по ощущениям, несколько дробинок всё же добрались до моего тела… Не удивительно, с такого-то расстояния! Не смертельно, но приятного всё равно мало.
     Сара… я должен был это сделать!
     Говорить я не мог, дыхание перехватило, но вот думать я вполне был способен.
     Заткнись и умри!
     Стрелять второй раз она не стала. Вместо этого она, пока я не встал, бросилась на меня, прижала к крыше и приставила нож к горлу, аккурат под шлем. Одно её движение – и прощай жизнь.
     Ты убил его! И использовал меня!
     И что я мог сказать на это? Виновен по обоим пунктам. Чтобы пройти систему безопасности Менгска, я действительно воспользовался уровнем допуска Сары, пока она спала… Так что да, с любой точки зрения это именно так и выглядит – я использовал её, чтобы убить человека, которого она искренни считала своим другом и которым восхищалась.
     Ненависть Сары целиком и полностью была справедлива. И она имеет полное право меня убить… Но не сейчас.
     Пси-клинок в моей руке зажегся моментально. Еще мгновение – и я перерубил клинок Сары, лишь на сантиметр не попал по собственной голове. Керриган мгновенно отскочила от меня, шокированная моим новым оружием.
     Но всё же, она была профессионалом и быстро взяла себя в руки, выхватив из-за спины дробовик.
     За её спиной я увидел приближающиеся вдалеке истребители и транспорты, совершенно точно с десантом. Что ж, столкновения не избежать… Сдаваться в плен я не собирался, так что придётся немного повоевать.
     Вот только рисковать пленными я не мог, а ведь кто-то из них точно пострадает, если начнётся пальба. И к чему это приведёт? К войне между терранами и протоссами? Такого допустить было нельзя.
     Потушив клинок, я на максимальной скорости бросился к Саре, прежде чем она успела выстрелить, перехватил её за талию и прыгнул с крыши грузовика.
     На свободной дороге, машина успела разогнаться километров под двести, так что приземление вышло… жёстким. Меня с Сарой по инерции протащило еще метров десять. Даже броня «призрака» не смогла компенсировать каждый удар об асфальт и чувствовал я себя после этой «поездочки» очень нехорошо.
     К тому же, я изо всех сил прижимал к себе Сару, стараясь защитить её от столкновений с поверхностью – ведь она была без шлема… Надрать бы ей уши за такое, да только это скорее она мне их надерёт, если я попытаюсь.
     Тем не менее, Керриган всё-таки стукнулась головой достаточно сильно, чтобы на время вырубится.
     Грузовик уехал дальше по дороге, но преследователей он, кажется, не интересовал. Их интересовал исключительно я – истребители зависли надо мной, а с транспортов стали сгружаться морпехи немного в стороне.
     Система брони уже впрыснула мне в кровь дозу стимулятора, так что боли я больше не чувствовал и вполне мог бегать. И именно это я и сделал – врубил невидимость и побежал, что было сил.
     Стрелять по мне истребители не стали, видимо боясь зацепить Сару или имея приказ взять меня живым, но моя маскировка их не смутила, и она последовали за мной, когда я спрыгнул с трассы и бросился петлять между зданий.
     Я старался увести погоню подальше от точки эвакуации – ничто не должно помешать протоссам вернутся к своим. Если неразимы вернут Тассадару пропавших сородичей – это обеспечит хотя бы их диалог! Уверен, Зератул сможет убедить Вершителя выслушать его… А дальше дело техники. Если протоссы получат всю информацию, которую знаю я, это значит, что половина победы уже фактически у нас в кармане.
     Зератул должен справится. Ведь справился же он в известной мне истории! А тогда у него положение было куда хуже, чем сейчас.
     Ну а что будет со мной… не особо важно.
     Я бежал между домов, не оглядываясь, петляя и путая следы, как только мог. Я бы давно уже скрылся в канализации, но сейчас там властвовали зерги и оказаться в компании этих выродков в крайне тесных проходах мне не хотелось.
     Однако, мне смотря на все мои старания, погоня не отставала. И более того, я ощущал, как ко мне стремительно приближается Сара, пылая гневом.
     Сталкиваться с разгневанной еще больше, чем раньше, «десяткой» точно не входило в мои планы. Но какой был выход?
     Через десять минут погони я заметил, что меня берут в клещи и стараются загнать в ловушку.
     Да, Валериан отвлёк на мою поимку куда больше сил, чем я рассчитывал –в районе было явно больше дюжины истребителей и неведомое мне число морпехов и как минимум пять «голиафов». Системы моей брони уже минуты три беспрерывно сигнализировали о действии радаров в моём квадрате – Менгск сканировал местность и скрыться у меня не было никакой возможности.
     Окончательно добило мои шансы сбежать появление еще трёх «призраков» в пределах моих ощущений. Их я узнал сразу же – Адан, Гюнтер и Гюрза. Бывшие товарищи, одного из которых я спас буквально из лап смерти, вышли на охоту за мной.
     Не могу их в этом винить.
     По уставу Конфедерации для «призраков», я уже должен был подорвать себя, уничтожая тем самым и имущество конфедератов. Чтобы ни крошки врагу не досталось!
     И если бы меня преследовал кто-то другой, я бы так и сделал. Но… как бы они меня не ненавидели, «Сыны Корхала» были моими союзниками. Пускай и в одностороннем порядке.
     Валериану, Саре, Джиму и всем прочим еще предстояло сражаться с Амуном. И пора бы им обо всем рассказать.
     Надеюсь только, они дадут мне возможность объясниться, а не пристрелят сразу. Впрочем, и такой вариант не несёт ничего плохого – главное, что я успел обо всём рассказать протоссам.
     «Призраки» во главе с Сарой настигли меня только через пять минут, хотя всё это время я просидел на месте в ожидании их появления. Осторожничали, думали, что я подготовил ловушку.
     Они взяли меня в кольцо на приличном расстоянии и почти сразу же подтянулись морпехи и тяжелая техника. Даже чем-то приятно, что ради меня задействовали такие силы. Жаль только, убежать не было никаких шансов.
     Но в целом… я доволен тем, как прошла операция.
     Спасено пятьдесят особо важных персон, потери – один «призрак». В Конфедерации это бы назвали «решительной победой».
     ***
     Камера, в которую меня поместили, была точно не пятизвёздочным отелем: абсолютно пустая, с зеркальным стеклом по всю стену. Каждый метр помещения был наполнен различными датчиками, фиксирующими моё состояние ежесекундно.
     Сам я был по рукам и ногам скован и поставлен на колени. Опутывающие всё моё тело кандалы были жёстко спаяны со стенами камеры. Я даже головы повернуть не мог! Единственное, чем я мог пошевелить – это глаза! Даже в рот мне вставили металлический кляп, хотя я совершенно не мог взять в толк к чему это.
     Будто бы я могу колдовать и меня абсолютно необходимо лишить возможности говорить.
     «Кормили» меня внутривенно и через трубку, вставленную через рот и опускающуюся прямо в желудок. Не самый плохой вид кормежки – я хотя бы не чувствовал вкуса и запаха тюремной баланды, получая пищу прямо в живот.
     На третий день моего заключения, меня наконец-то навести Валериан собственной персоной. Его сопровождала Сара, однозначно в целях безопасности – на случай, если я попытаюсь убить еще одного Менгска псионикой.
     Молодой парень выглядел плохо: сказалась на нём тяжелая битва за Тарсонис, результаты которой мне были до сих пор неизвестны. Но держался он молодцом. Одет он был в простую форму «Сынов Корхала», еще не переняв любви своего отца к шикарным нарядам с огромными наплечниками.
     - Почему? – спросил он, вынув у меня изо рта кляп и трубку.
     - Ты о своём отце? – переспросил я, отплевавшись и облизнув пересохшие губы. – Я уже ответил на этот вопрос. И Саре я оставил письмо, в котором рассказал причины своего поступка. Что еще ты хочешь от меня услышать?
     - Правду! – рявкнул Менгск, на секунду явив мне свои истинными эмоции до смерти уставшего и обозленного человека, на которого совершенно внезапно свалилась ответственность за миллионы жизней. – Я просмотрел все записи отца! Все его планы! Каждый его секрет! И ничто – ничто! – не указывает на то, в чем ты его обвиняешь! Он не планировал спровоцировать зергов на атаку Тарсониса, иначе хоть где-нибудь это бы да проскользнуло! Даже его личный дневник, который я далеко не сразу смог расшифровать, не содержит ни строчки, подтверждающие твою версию!
     - Твой отец был чудовищем, но не дураком, - хмыкнул я. – Подозреваю, он даже собственной голове не доверял такие планы, учитывая, что рядом постоянно находилась Сара. Но можешь мне поверить, он бы сделал это! А потом убил бы всех, кто об этом бы знал. И всё выглядело так, словно сам он тут не причем.
     - Доказательства?
     А вот доказательств, реальных, у меня не было. Кроме «воспоминаний» об этой истории.
     - Так я и думал, - правильно расценил моё молчание Валериан. –Ты просто сошёл с ума, возомнив себя пророком. Хотя это еще предстоит выяснить, но лично мне это кажется очевидным. Или, возможно, сработала твоя старая программа «призрака»… В любом случае, ты опасен и тебя будут судить. Тебе есть, что еще сказать?
     Это был хороший вопрос. Следовало Валериану рассказать всё, что я знал… Но я опасался это делать. Сами Дуран был еще где-то на свободе. Я так и не встретился с ним, и вряд ли уже встречусь, но он спокойно ходит среди людей… Более того, я точно знаю, что он легко может войти в доверие даже самому Валериану! Я не мог так рисковать и открывать все карты тому, чей разум так незащищён.
     Зератулу я мог доверить любую тайну – он даже Амуну ничего не выдаст. Матриарх неразимов и Тассадар были из того же теста. Но Валериан? Нет.
     Но я всё же рассказал ему про зергов. И про Сверхразум, который скрывается на Чаре.
     Менгск выслушал с абсолютно непроницаемым лицом и, ни слова не говоря, вышел из камеры. Следом за ним последовала и Сара, бросив на прощание взгляд, полный ненависти.
     Вернулся он через неделю и в его мыслях я смог уловить две обрадовавших меня новости. Первая – Тарсонис был взят, а Конфедерация окончательно была уничтожена. Вторая – возле планеты появился флот протоссов, но вступать в бой или предпринимать какие-либо агрессивные действия они не спешили. Сейчас «Сыны Корхала» пытались выйти с ними на связь, но протоссы игнорировали любые их попытки.
     И, кажется, я знаю почему – Тассадар был занят.
     - Твоя информация не подтвердилась, - сходу заявил Валериан, мигом сбросив меня с небес на землю. – Чар пуст. Относительно: зергов там полно, но ничего, похожего на «Сверхразум» там нет.
     - Это невозможно, - я был абсолютно шокирован и совершенно не понимал, как такое возможно. – Он должен быть там!
     - Но его там нет, - едко ответил Менгск. – А его хорошо искали. И у меня даже нет ни одного свидетельства, что этот так называемым «Сверхразум» действительно существует. Похоже, ты всё же сумасшедший.
     Это было плохо. Очень плохо!
     В глазах Валериана, да и всех остальных, я действительно был сумасшедшим. Опасным сумасшедшим! И с их точки зрения я нёс абсолютный бред, который к тому же не подтверждался.
     И сейчас… даже если я расскажу всю правду, меня сочтут совсем уже безумным! Кто в здравом уме поверить про Амуна и зел-нага?! А если я расскажу про Дурана, кто поверит этому?!
     Протоссы поверили мне, потому что сами увидели то, что знаю я. И их понимания Вселенной куда глубже, чем у людей. И о зел-нага они знают… Это охренеть как облегчило мне работу!
     А что я мог сказать людям в доказательство своих слов? Всё что мог – уже сказал. И ни одно моё слово не подтвердилось… Проклятье!
     И что мне остаётся?
     - Мне жаль тебя, - неожиданно сказал Валериан. – Безусловно, ты не виноват в том, что с тобой случилось. Ты жертва Конфедерации, как и все мы. Но моего отца все любили, понимаешь? Он стал освободителем для миллиардов угнетённых людей… И все они требуют покарать его убийцу.
     Менгск застыл на секунду, потом спиной и направился к двери.
     Остановившись на пороге, он напоследок бросил:
     - Суд состоится через месяц.
     ***
     За этот месяц меня, как только не допрашивали.
     Дознавателей интересовало всё: что я делал в той лаборатории, что было в грузовике, который нашли через несколько дней после моей поимки, какая у меня была задача и так далее.
     Вот только я был всё еще «призраком». И ведению допроса, а также его противодействию, нас учили в числе первых дисциплин.
     Я упорно сохранял молчание – всё, что надо, скажут им протоссы, который, как я случайно узнал, улетели, так и не вступив в переговоры с «Сынами». Чувствовал ли я себя преданным из-за того, что меня фактически бросили в плену? Ни капли. Если подумать, у Зератула просто не было возможности меня как-либо спасти.
     Я даже не уверен, что он сам не пленник Тассадара в данный момент! Оставалось лишь верить в благоразумие Вершителя, которым он отличался в известной мне истории.
     Дознаватели быстро потеряли ко мне интерес, и я вновь был предоставлен самому себе, стоя на коленях в своей камере день за днём. Особого дискомфорта это, конечно, не доставляло, но я бы с удовольствием лучше бы полез в логово зергов.
     Хуже всего было то, что ничто не могло отвлечь меня от собственных мыслей: я не переставал искать и находить ошибки в собственных действиях, час за часом раздумывая, что все произошедшее можно было бы сделать гораздо лучше!
     И с Менгском я поспешил, следовало саботировать его приказы уже на орбите Тарсониса, а не убивать его в постели, делая его мучеников в глаза окружающих!
     И спасти протоссов можно было бы без погони и риска, будь у меня в то время возможность спокойно подумать пару часов над этим…
     И даже убедить Валериана я бы смог, если бы грамотно подошёл к этому вопросу с нашего самого первого разговора.
     Сожаление о совершенных ошибках затопило меня полностью, как бы сильно я не старался его отогнать. И это было мучительней всего.
     Когда в мою камеру зашёл Гюнтер, мне даже полегчало.
     - Пришёл извиниться? – спросил я сразу, как только за ним закрылась дверь.
     Кляп мне в рот вставлять перестали еще две недели назад и хотя бы это радовало в моём новом быте.
     - Нет, - серьёзно ответил он, отводя глаза. – Я сделал то, что должен был. Ты… не в порядке, Алан. И тебя следовало остановить. Если бы меня там не было, Керриган тебя бы убила.
     Он говорил абсолютную правду – действительно убила бы. Вообще никаких сомнений по этому поводу я не испытываю. Какие бы чувство я не питал к Саре, и какие чувства она бы не испытывала ко мне в прошлом, своими собственными действиями я всё похерил. Вряд ли я уже когда-нибудь смогу вымолить у неё прощение, так что оставалось лишь смириться с тем, что женщина, которую я полюбил, больше всех желает мне смерти.
     - То есть, фактически ты меня спас, - заключил я. – Спасибо. Нет, я серьёзно. И ты пришёл это сказать?
     - Сейчас остальные в организации обсуждают твою судьбу. И большая часть настаивает на том, чтобы тебя выкинули за борт без скафандра.
     - Мило.
     - Они жаждут твоей крови, Алан. Ты не представляешь, сколько для этих людей значил Арктур Менгск.
     - Представляю, Гюнтер, прекрасно представляю.
     Я убил чудовище, когда он был еще прекрасным человеком и великим лидером для всех своих людей. И именно таким расчудесным его запомнят в веках. Никто и никогда не узнает от какого ужаса я спас два миллиарда человек на Тарсонисе и бесчисленное количество людей на других планетах.
     Ирония судьбы, я убил «Гитлера» слишком рано и теперь именно моё имя будут проклинать, а не его.
     - Она что-нибудь уже решили? – спросил я.
     - Еще нет… Но я тебя обману, если скажу, что у тебя есть шанс выжить.
     Мог ли я надавить на Гюнтера, взывая к его обязательству передо мной? Я как-никак ему жизнь спас! Неплохо бы вернуть оказанную услугу… Вот только Гюнтер не согласится, не такой он человек. И из-за этого его наверняка будет терзать чувство вины.
     Ведь в его глазах я точно такой же преступник, как и в глазах прочих.
     И в этом нет его вины и незачем мучить его.
     - Чему быть, того не миновать, - философски заметил я.
     - Я выступал в твою защиту, - неожиданно признался Гюнтер, - и я, и остальные «призраки». Даже Адан. Мы рассказали им про Академию, про то, через что нас провели…
     - Но они не слушали, - закончил я с улыбкой за товарища. –Всё равно спасибо, что попытался. И не вини себя. Я сам виноват во всем этом.
     - Алан… ты действительно веришь, что Менгск сделал бы то, что ты говоришь?
     По взгляду Гюнтера я понял, что этот вопрос его по-настоящему волнует.
     А верил ли я? Промах со Сверхразумом мог бы подкосить мою уверенность, но и без него было достаточно оснований, чтобы точно знать – все мои воспоминания правдивы.
     - Я не верю, Гюнтер, я знаю.
     Кивнув, «призрак» покинул мою камеру, не сказав больше ни слова.
     На следующий день меня посетил дуэт Гюрзы и Анны. Девушки похоже за это время стали еще ближе друг к другу… Возможно, не только как друзья. И это было хорошо – они были неплохими людьми, нуждающиеся в поддержки. И хорошо, что они были друг у друга.
     - Тебя собираются казнить, - заявила Анна, неловко и натянуто улыбаясь, будто бы пытаясь меня приободрить.
     - Каким образом?
     - Это еще не решено.
     - Ну, спасибо, что сообщила. Мне сейчас как никогда прежде нужны хорошие новости.
     - Извини, - потупила взгляд Анна.
     - Не за что извинять, всё в порядке.
     - Мы пришли, - вступила в разговор Гюрза, - что сказать: нам жаль. Несправедливо, что с тобой хотят так поступить.
     - В жизни вообще справедливости нет. Это нормально. Возможно, я заслужил.
     - Не говори так! – возмутилась Анна.
     - Почему? Я самый массовый убийца в истории сектора. Пожалуй, за исключением тех, что уничтожил Корхал. Кто, как не я, заслужил смерти?
     - Так… Не узнаю нашего Алана. Ты тут этим занимаешься, предаешься самобичеванию?!
     - А у меня тут других развлечений нет. К сожалению, я не могу запретить себе думать.
     И снова, я легко мог бы попросить Анну и Гюрзу мне помочь. Но она тоже откажутся, да и не смогут – за мной следят и каждое сказанное здесь слово записывается. И, я абсолютно уверен, за «чистотой» моих мыслей, на случай телепатического общения, следит сама Сара.
     Еще два часа Анна с молчаливой как никогда Гюрзой пыталась меня развеселить. И я был благодарен за это, хотя бы на время смог отвлечься от депрессивных мыслей.
     А через три дня меня навестила Сара. В одиночку.
     Она села напротив меня так, чтобы наши лица оказались на одном уровне, и просто молча смотрела мне в глаза. Не знаю о чем она думала, я боялся читать её мысли, вместо этого потратив время на то, чтобы ей просто любоваться.
     Она всегда была красива. Зелёные выразительные глаза, тонкий нос, красные губы, гладкая белая кожа… И шикарные волосы, которыми она втайне наверняка гордилась. Уж я-то точно знаю, как «призраку» трудно сохранить и поддерживать природную красоту, при нашей-то работе.
     С самого детства я, руководствуясь своими знаниями, поддерживал её даже в самые трудные для самого себя моменты. И эта поддержка и мне самому давала силы: мне было приятно видеть, как она улыбается, как поднимается после каждого падения. Можно сказать, она была для меня тем же самым, что Анна стала для Гюрзы.
     Чем-то гораздо более близким, чем друг.
     Хотя кого я обманываю? Я в неё влюбился. Не сразу, конечно, но со временем.
     И наша новая встреча, когда она фактически спасла меня, только укрепило это чувство, став полноценной любовью. И я точно знаю, что это чувство было взаимным.
     Сара любила и доверяла мне. А я это доверие и любовь принёс в жертву, чтобы спасти несколько миллиардов человек.
     - Я ни о чём не жалею, - сказал я тихо Саре.
     Мне почему-то показалось, что она ожидала, что я начну говорить о там, как мне жаль, что я ошибся, что я люблю её… И отчасти это было так.
     Вот только я не сожалел: если такова цена за жизни людей, пускай она меня ненавидит. С Сарой всё будет впорядке… Если меня казнят, со временем она сможет меня забыть и жить дальше. К тому же, рядом есть Рейнор, и он точно её не предаст, как это сделал я.
     Он хороший мужик и сможет помочь Саре преодолеть то, что я с ней сделал. Видимо, судьба у них такая, быть вместе.
     - Я знаю, - отозвалась Сара, - ты веришь в то, что сделал.
     - Он был чудовищем.
     - Он был моим другом, Дюк!
     Лицо Керриган перекосилось от злости и мне на секунду показалось, что вот сейчас она ударит во всю силу… но обошлось.
     Сара ушла так же стремительно, как и пришла.
     Прости, если сможешь, - только и успел я кинуть последнюю мысль, но она даже не замедлилась и казалось её не услышала.
     Через пару часов пришёл Валериан, и я понял, почему приходила Керриган.
     Моя судьба просто была решена.
     - Это трудно, - признался Менгск, - управлять такой организацией, как «Сыны Корхала». И бывшими колониями Конфедерации, если на то пошло.
     - Труднее, чем ты думал раньше?
     - Намного. Я еле-еле справляюсь. К счастью, у отца осталось много записей о будущем устройстве… Доминиона, как он его назвал. Я руководствуюсь ими.
     - Плохая идея, - я скривился, «вспоминая» каким был Доминион Терранов при Менгске.
     - Правда? – заинтересовался Валериан. – Почему?
     - В Доминионе император, так? Единоличная власть одного человека над десятками планет и миллиардами человек. Звучит, как ужасная идея.
     - Думаешь, я не справлюсь?
     - А ты думаешь, что справишься? – ответил я вопросом на вопрос. – Конечно справишься. Ты умный парень, Валериан. Способный. И куда более человечный, чем твой отец. Но задумайся вот над чем: а что дальше? Я говорю не про завтрашний день, а про более далёкое будущее. Если ты построишь систему, при которой власть будет принадлежать одному – сколько она просуществует? Отвечу за тебя: до первого идиота, дорвавшегося до власти. Ты хотел бы, чтобы всё, что ты построишь, развалил твой преемник?
     - Намекаешь на то, что власть не следует передавать по наследству? Править должен наиболее достойный, а не родившийся в нужной семье?
     - Намекаю на то, что такая власть никогда не должна принадлежать одному человеку, каким бы достойным и способным он ни был.
     - А, республика с избранными президентом.
     - Такое же барахло, как и единоличная власть. Любая демократия рано или поздно превращается в власть избранной кучки недоумков, вроде Старых Семей.
     - Тогда что? Какая форма правления кажется тебе наиболее удачной?
     - А зачем тебе ограничивать себя уже существующими формами? Создай свою. Возьми лучшее из монархии и республики, продумай защиту от жадных идиотов – и готово.
     - Ты так говоришь, будто это так легко сделать, - усмехнулся Менгск. – Ты явно мало смыслишь в политике и государственном устройстве.
     - Зато в них много смыслишь ты, тебе и карты в руки. Сам решай, как поступить и что создать на месте Конфедерации… В любом случае, твоя власть хотя бы пару десятилетий вряд ли будет хуже власти конфедератов. Но подумай вот над чем: если попробуешь сделать что-то своё в соответствии с идеями «Сынов Корхала», то может получится полное дерьмо. Или нечто, что лучше всего, что человечество знало раньше. А если ты выберешь «стандартную» монархию или республику – дерьмо получится наверняка. Решай. Ты вообще можешь попытаться построить коммунизм.
     - Я получил от этого разговора больше, чем рассчитывал, - заметил Валериан после долгого молчания. – Ты заставил меня задуматься. Ты рассуждаешь совсем не как сумасшедший. Или ты просто хорошо маскируешься? Как бы ни было, спасибо тебе за пищу для ума. Я обязательно обдумаю твои слова… И этот наш разговор делает мою задачу чуть труднее.
     - Меня приговорили?
     - Расстрел. Утром, по корабельному времени.
     Новость о том, что меня убьют, меня вообще никак не задела. Я ожидал от себя шока, ощущения обреченности… Но ничего этого не было. Мне сообщили точное время моей смерти, а реакция такая будто прогноз погоды прослушал.
     Наверное, я просто дико устал и мне уже было наплевать. Визит Сары выбил из меня вообще все силы, что еще оставались.
     - Хорошо, - просто сказал я. – Скажи, Валериан, ты меня ненавидишь?
     - Ненавижу ли я тебя? Я плохо знал отца. Гораздо лучше я его узнал в последний месяц, изучая его записи, чем за всю прошлую жизнь… Но я любил его. Он был моим отцом. Его смерть вынудила меня покинуть дом и возглавить «Сынов Корхала».
     С каждым словом Валериан мрачнел всё больше, а его кулаки вжимались всё сильнее.
     - На меня взвалили ответственность за жизни миллионов, Дюк. Я посылал их на смерти, буквально не представляя, что мне делать! Но иначе я поступить не мог, ведь эти люди, мои люди, нуждались во мне! И с каждым днём ответственность за них и все колонии Конфедерации всё больше и больше! Пока я был здесь, моя мама умерла… И меня не было рядом! Я даже не смог быть на её похоронах, до сих пор не видел её могилы! И в ближайшие годы не увижу! И это целиком и полностью твоя вина! Ты спрашиваешь, ненавижу ли я тебя, Алан Дюк? Всем сердцем.
     ***
     Это утро ничем не отличалось от остальных.
     Разве что, меня наконец-то освободили от оков. Потом отмыли и надели на меня оранжевую робу. Три незнакомых мне «призрака», моложе меня, следили за каждым моим шагом.
     А потом меня под конвоем повели по кораблю в моё последнее путешествие.
     В коридорах, на палубах «Гипериона» столпился весь экипаж. Все хотели увидеть, как убийцу их великого вождя расстреляют. Не было ни криков, ни воплей. В меня даже никто не плевал. Но концентрированная ненависть, источаемая всем и каждым, была физически ощутима.
     Не нужно быть телепатом, чтобы сказать: каждый на корабле желал мне смерти.
     Арктура Менгска по-настоящему любили и боготворили. Он стал освободителем для людей, в жизни не видевших ничего хорошего. И в их представлении, я самый ужасный человек в мире. Даже конфедераты не так плохи, как я.
     На третьей палубе уже была готова расстрельная команда – морпехи в броне без знаков отличия и с опущенными стеклами шлемов, чтобы никто не видел их лиц.
     В этот момент я оставил даже малейшую надежду на то, что вдруг прилетит Зератул в голубом вертолёте и спасёт меня. Или что это сделает кто-то другой.
     Это на самом деле был мой конец.
     Я безропотно прошёл на указанное мне место у стены, установленной посреди палубы.
     Экипаж корабля был повсюду, но все они держались на почтительном расстоянии, не влезая в процесс «правосудия». Они просто молча наблюдали. Уверен, когда всё закончится, они будут аплодировать расстрельной команде и Валериану Менгску.
     Отдельно от всех стояло знакомые мне «призраки», в компании с Рейнором и Темплом, которые меня так и не навестили за этот месяц… Но я их не виню. Тут же стоял Майкл Либерти, с камерой. Ну да, журналист однажды – журналист навсегда. Из моей казни получится хороший репортаж.
     Валериан стоял рядом с Сарой, лицо которой не выражало никаких эмоцией. Я заметил, с каким беспокойством на неё поглядывал Джим… И это меня слегка успокоило – Сара в надёжных руках.
     Зачитывания приговора я не слушал. Зачем? Меня даже на суд не пригласили. Плевать мне в чем меня там обвиняют… Результат всё равно неизменен.
     Среди новых «призраков», стоящих в общей толпе, но державшихся несколько обособленно, я заметил фигуру, один вид которой заставил моё сердце упасть в пятки.
     Чернокожий «призрак» в алом берете.
     Самир Дуран.
     Слуга Амуна уже проник на «Гиперион»… И мне совершенно не нравилось то, как пристально он на меня смотрел. Либо он что-то знает, либо догадывается…
     - … вам есть что сказать? – спросил капитан Хорнер, закончив зачитывать приговор.
     - Да, - хрипло ответил я. – Стреляйте в голову.
     Все мои знания были в надежных руках Зератула. Я верю, он сможет ими достойно распорядится. А значит, всё будет хорошо.
     Сара не станет Королевой Клинков и не утопит сектор в крови.
     Сверхразум не уничтожит Айур и не устроит протоссам геноцид.
     Амун не вырвется из Пустоты…
     Всё будет хорошо. И без меня.
     Но только если моими знаниями не завладеет Дуран. И чтобы этого не случилось – нужно уничтожить вместилища этих знаний.
     - Готовьсь! – прозвучала команда Мэтта, замершего в стороне с поднятым мечом. – Целься!
     Последний раз я посмотрел на Сару... и постарался улыбнутся ей. Улыбка вышла, наверное, слишком виноватой.
     Надеюсь, моя смерть её успокоит, и она не станет закрываться от окружающих из-за моего предательства.
     - Пли!
     Раздалось шесть выстрелов, и я применил все свои псионные способности, чтобы ускорится.
     Я вовсе не намеривался уклонится. Наоборот – я сдвинулся так, чтобы как минимум три снаряда из шести пробили мне череп. Нет мозга – нет информации.
     Теперь… всё точно будет хорошо.
     Жаль с фермой не получилось, - промелькнула у меня мысль.
     И вспыхнул свет.
     ***
     В 8 часов 07 минут по корабельному времени «Гипериона» приговор лейтенанту Алану «Крюгеру» Дюку был приведён в исполнение.
     Три пули попали в торс, поразив легкие и сердце. Три – в голову.
     Присутствующий на казни корабельный врач, капитан корабля и свидетели зафиксировали факт смерти приговорённого.
     Тело лейтенанта было предано погребению согласно флотской традиции.

Примечание к части

     По поводу отсутствия Сверхразума на Чаре: "попаданец" стал жертвой своего же знания. Сверхразума не было на Чаре - он всегда был на Зерусе, но "попаданец" этого не знал и заблуждался. На Чаре был только новый Сверхразум, когда оригинального убили на Айуре. Двенадцатая глава шла плохо. Тринадцатую написал за два-три часа на куражах. Надеюсь, дальше пойдёт так же легко. Смерть Дюка - не конец фика. Просто дальше будет повествование от других лиц. По-моему, еще никто в фиках не расстреливал своих ГГ посреди повествования. Мне показалось это интересной задумкой и закономерным итого совершенных им ошибок. Так же мне интересно узнать ваше мнение. Как я и сказал, глава писалась на куражах, поэтому может я в чем-то и не прав. Но... Да, ГГ расстреляли. И он мёртв. RIP. Бесславная смерть презираемого всеми предателя и убийцы. Не такого вы ожидали? А вот так получилось. И да, это не сиюминутное решение - оно так и задумывалось изначально.... Наверное. Хотя, разумеется, его имя еще не раз будет всплывать дальше и его будут поминать хорошим и не очень словом. Короче, дальше будет лучше. Наверное. Или не будет. Всем мир V
>

Интерлюдия II.

     - Какие новости, Джон? – на капитанский мостик вошёл Джим Рейнор, потягиваясь с спросонья.
     Бывший магистр, а ныне командующий эскадрой «Зета» Союза Независимых Систем, даже не посмотрел в сторону своего заместителя, продолжая с бешеной скоростью переключать голографические карты, изучая обстановку на планете.
     - Джим, - сдержано отозвался Темпл, - будь добр, хотя бы на мостике соблюдай видимость дисциплины. Ты весь флот морально разлагаешь.
     - Ох, простите, ваше генеральное величество, - шутливо отдал честь Рейнор и щелкнул каблуками. – Полковник Джеймс Рейнор для несения службы прибыл!
     - Вольно, салага, - отозвался почти вдвое младший по возрасту Джон, - три наряда вне очереди.
     - А теперь серьёзно. Как дела на поверхности, генерал?
     Эскадра была направлена на устранение угрозы зергов на Чаре. Никто не знал, откуда Валериан Менгск узнал, что эта планета является одной из ключевых в экспансии зергов, но факт оставался фактом – вулканическая планета была буквально заполнена уродливыми тварями от ядра до стратосферы.
     И уже две недели терраны планомерно зачищали Чар от любого присутствия зергов на земле и в воздухе.
     Джон Темпл не стал устраивать классический «блицкриг», здраво рассудив, что подобная тактика на планете зергов не сработает. И поэтому генерал Союза приступил к медленному и тщательному уничтожению зергов, не рискуя зря жизнями своих солдат и в полной мере реализуя подавляющее огневое преимущество людей.
     Войска под командованием Темпла были подобны асфальтоукладчику, давящему зергов с беспощадной неотвратимостью.
     Первым делом, эскадра получила тотальное преимущество в космосе, в чем ей помог приданный на усиление эскадрон «Альфа» под командованием генерала Дюка.
     Дальше настал черёд поверхности планеты.
     За две недели по приказу Темпла по Чару было нанесено более семидесяти восьми ядерных ударов. Такого количества ракет одна планета не видела со времен уничтожения Корхала.
     Конечно, имей Чар какое-то значение для Союза, или проживай там люди или вообще какая-либо другая жизнь, Темпл бы не пошёл на подобное.
     Но Чар была целиком и полностью планетой зергов. Вся возможная флора и фауна, кроме редких кустов, была давно поглощена Роем. И жалеть на поверхности было абсолютно некого – и Парламент дал «добро» на массовое применение ядерного оружия класса «Апокалипсис».
     - Мы продвигаемся, - коротко ответил Джон на вопрос Рейнора. – Тактика зергов… предсказуема.
     - И это нормально?
     - Нет. Большинство считает их простыми животными… Но простые животные не передвигаются по космосу и не уничтожают планеты с противокосмической обороной, Джим. Церебралы – опасные и хитрые противники. В прошлом они демонстрировали завидный уровень обучаемости и приспосабливаемости. Сейчас я такого не наблюдаю.
     - Быть может на Чаре нет церебрала? – предположил Джим.
     - Может быть… Но это странно. Чар очевидно имеет какую-то ценность для зергов. А раз, он тут обязан быть.
     В этот момент на карте засветилась тревога – к одной из позиций эскадры приближались зерги.
     - Четвертый раз за два часа, - пробурчал Темпл, отдавая приказы.
     Надвигающуюся лавину зерлингов встретил шквальный огонь пулемётов морпехов и «голиафов», тактические ядерные заряды танков и лазерные выстрелы истребителей. Буквально за пять минут очередная волна зергов была перемолота в кашу – основным силам эскадры даже не пришлось вмешиваться.
     - Они просто пёрли напролом, - поражённо заметил Рейнор.
     - Солдаты уже прозвали эти атаки «зерграш», - хмыкнул магистрат. –И я не понимаю, чего зерги хотят этим добиться. Мы отбиваем их атаки и продвигаемся дальше, уничтожая их ульи.
     - Плохое у меня предчувствие, Джон. Подниму-ка я своих парней и отправлюсь на поверхность.
     - Думаешь, зерги что-то замышляют?
     - Я не думаю, я в этом абсолютно уверен. Зерги всегда что-то замышляют. И всё это… похоже на то, будто они пытаются нас задержать.
     - Я думал об этом, - согласился Темпл, - но получается какая-то бессмыслица. Зачем им нас задерживать? Ради чего? Ради эвакуации церебралов, если зерги решили оставить Чар? Или они готовят некое «супероружие»? Я не понимаю.
     Сомнения Темпла были одной из причин почему он не торопился истребить всех зергов на планете, предпочитая действовать очень осторожно. Интуиция подсказывала ему, что здесь что-то нечисто и генерал был рад, что Рейнор это тоже чувствовал и разделял его опасения.
     - Я тоже не понимаю, - согласился полковник. – А если ты не понимаешь врага – впереди тебя ждёт ловушка. Это железное правило всегда работает. Я спускаюсь вниз.
     Джим стремительно покинул мостик, на ходу отдавая соответствующие приказы и поднимая своих бойцов. У Джона невольно промелькнула мысль: Рейнор оденет боевой скафандр или воспользуется «Стервятником»?
     Отогнав непрошенные мысли, Темпл вернулся к бою на планете.
     Ни один из генералов бывших мятежников, а теперь официальной власти крупнейшего государства сектора, не одобрил его «чрезмерно» осторожный подход, но Джону было плевать. Он предпочитал терять снаряды и патроны, а не жизни своих подчиненных, поэтому не лез на рожон, если того не требовали обстоятельства.
     Сейчас ситуация складывалась слишком необычная и этого заставляло еще больше насторожится. Десятки транспортных кораблей были готовы в любой момент начать эвакуацию войск, а орудия «Ямато» крейсеров эскадры были готовы прикрыть отход от любой атаки зергов.
     Была бы воля Темпла – он бы разбомбил Чар к чёртовой матери тысячей ядерных ракет, навсегда забыв о зергах на ней. Но к своему несчастью, подобное сделать он не мог: даже на точечное применение ядерных ракет в больших количествах требовалась санкция правительства. Ну а тотальное уничтожение планеты, пускай и безжизненной, никто и никогда бы не разрешил.
     Люди просто до сих пор недооценивали угрозу зергов.
     На мгновение Темпл даже позавидовал протоссам – вот уж кто не церемонился. Джон до сих пор помнил, как горела Мар-Сара под ударами их флота… Зерги сгорели вместе с несчастными беженцами, не успевшими покинуть планеты.
     Пускай это и было ужасным, но Джон всё больше и больше убеждался, что иначе зергов не победить – только тотальная война и тотальное очищение каждой зараженной планеты. С минимальными потерями среди гражданских, разумеется.
     Размышления Темпла прервал сигнал тревоги – на сканерах возле планеты появились неопознанный корабль… которые сам Джон тут же опознал, как корабль протоссов.
     - Джим, возвращайся на мостик! У нас гости! – успел сказать генерал в коммуникатор.
     И уже готовился отдать приказ об эвакуации войск, как его прервал голос капитана Хорнера:
     - Сэр, корабль протоссов вышел на связь!
     Это новость была настолько необычной, что на секунду Темпл замер с занесённой над кнопкой связи с наземными войсками рукой.
     - Повтори, - быстро сказал Джон.
     - Они… вышли на связь, - повторил Мэтт. – Предлагают переговоры…
     - Сообщи об этом Валериану, немедленно. И обеспечь стабильный канал связь с протоссами!
     Это был первый раз с момент контакта, когда протоссы сами решили связаться с терранами. Прежде, несмотря на все их попытки, подобного не происходило. Протоссы просто игнорировали людей, как насекомых, отвечай только на попытки физического воздействия.
     Возможно, - подумал Темпл, - мы для них и есть насекомые.
     Странно было то, что на орбите был лишь один корабль протоссов. Пускай он и был гораздо больше любого крейсера терранов, но всё равно прежде протоссы никогда не появлялись в одиночку.
     - Есть связь, сэр, - сообщил Мэтт и на главном экране появилось лицо лидера протоссов.
     - Эн таро Адун, генерал, - произнёс протосс глубоким мужским голосом, - я Вершитель Тассадар, командир «Гантритора».
     - Приветствую вас, Вершитель. Я генерал Джон Темпл, командующий эскадрой «Зета» Союза Независимых Систем. Могу я узнать, с какой целью вы вышли с нами на связь?
     «Наконец-то» - хотел добавить генерал, но сдержался. Всё же он прошёл курсы по дипломатии во время первого контакта, хотя он никогда не думал, что это ему пригодится. И первое правило этого курса было «не обостряй». Не следовало острить или как-то проявлять недовольство в разговоре с протоссами.
     Особенно, в самом первом разговоре.
     - Я хотел бы обсудить это… «лицом к лицу», как вы, терраны, это называете, - сказал Тассадар.
     - Мы будем рады принять вас на борту «Гипериона», - тут же отозвался Темпл. – Или вам удобней, чтобы мы перешли на ваш корабль?
     - Лучше, если мы встретимся на вашей территории, генерал, - отозвался Тассадар. – Мы прибудем… через пятнадцать ваших минут. Вопросы, которые нам предстоит обсудить, не терпят отлагательства.
     ***
     Впервые Темпл видел протоссов «вживую» и так близко. Тысячи вопросов относительно их физиологии возникало в его пытливом уме, но Джон счёл за лучшее держать их при себе.
     На мостике, где и встречали таких гостей, уже всё было готово. В том числе был установлен зашифрованный канал связи с Тарсонисом и сейчас с главного экрана на протоссов взирал сам Валериан.
     Их было двое и отличались они друг от друга, как день от ночи. Один был светлым в золотой броне, другой темный в простой ткани.
     - Меня зовут Зератул, я прелат неразимов, - представился второй протосс, чуть склонив голову.
     - Мой имя Валериан Менгск, - настала очередь и лидера поприветствовать гостей. – Волей народа, я занимаю пост председателя Верховного Совета Союза Независимых Систем. Приветствую вас от имени всего нашего Союза. Могу я узнать, с какой целью вы прибыли? И является ли вы официальными послами вашего народа или это ваша личная инициатива?
     Тассадар и Зератул переглянулись, и прелат первым начал свой рассказ.
     Он рассказал самые основа цивилизации протоссов и их истории, просто чтобы собеседники понимали, о чем пойдёт речь дальше и в каких взаимоотношениях неразимы и кхалаи.
     Не дожидаясь окончания рассказа, Темпл вернулся к руководству войсками, лишь в пол уха слушая гостей. Всё же, как бы не интересны были их слова, а жизни солдат для Джона стояли на первом месте.
     - Таким образом, я – официальный посланник неразимов, уполномоченный вести переговоры от имени матриарха Рашжагал, - закончил Зератул свою рассказ.
     - А я… Конклав сомневается. Наш народ находится на распутье: все обстоятельства подталкивают нас в одну сторону, но вся наша история и культура этому противится. Конклав придерживается традиционных взглядов и, боюсь, это может… как это вы говорите? «Выйти боком» всем протоссам. Поэтому я присутствую здесь от своего имени.
     - Очень интересный рассказ, - живо отозвался Валериан, - благодарю вас за него, прелат Зератул. Но что это за «обстоятельства», которые вынудили ваши народы заключить перемирие?
     - Зерги, председатель Валериан, - сказал Тассадар, - и те силы, что стоят за ними. Я сам узнал об этом четыре месяца назад, когда прибыл на планету под названием Тарсонис. В это время вы вели на ней сражение. Группа протоссов, захваченная «Конфедерацией», была спасена неразимами и одним человеком…
     Джим и Джон вздрогнули – почему-то, они сразу подумали об одном конкретном человеке. Даже Валериан с трудом сумел сохранить лицо.
     - … прибывший следом за своими воинами Зератул поведал мне удивительную историю, про терранского псионика, который был избран зел-нага и смог прозреть сквозь пространство и время. Смог увидеть будущее! И будущее это было мрачным. Я, разумеется, не поверил «еретику», но они спасли моих сородичей, и я не мог просто отмахнуться от их слов… и убить их, как мне велел долг. Моя честь не позволяла мне это сделать. И я решил проверить слова Зератула. Очень быстро он доказал мне, открыв свой разум, правоту своих слов. Я немедленно отвёз его на нашу родную планету и представил Конклаву… Пришлось выдержать короткий бой с собственными соплеменниками, но, к счастью, никто не пострадал. Конклав был вынужден выслушать Зератула, хоть они и были настроены скептически. Они не поверили прелату точно так же, как и я. И точно так же Зератул убедил их, предоставив истинные воспоминания о будущем… Обсудив увиденное, Конклав согласился на время заключить перемирие с неразимами, но боюсь на большее их не хватило. Они не готовы к таким резким переменам, а действовать требовалось безотлагательно! Поэтому я взял свой корабль и отправился сюда, на Чар…
     Тассадар говорил много. Порой его рассказ дополнял Зератул.
     Они рассказали про Сверхразум зергов, чьей единственной задачей было уничтожение всей жизни в галактике, но мудро умолчали про Амуна, прекрасно зная, что среди терранов скрывается его слуга, которому не стоит раньше времени знать об осведомленности протоссов.
     Иными словами, протоссам были нужны терраны в качестве союзников, но доверять им полностью тамплиеры не спешили.
     Только одному террану Зератул мог доверять полностью – лучшему из их расы.
     В голове же Менгска билась одна-единственная мысль: «Неужели Дюк был прав?!».
     - Тот терран, о котором вы говорите, - осторожно сказал Валериан, - как его имя?
     - Алан Дюк, - с гордостью ответил Зератул. – И я с честью называю его своим другом. Пройдя тяжелейшее испытание, он стал одним из нас, тёмных тамплиеров. Где он? С ним всё в порядке? Я знаю, что вы взяли его в плен и я опечален тем, что не мог помочь своему другу. Скажите мне, что с ним?
     Валериан сохранял молчание. Ему трудно было сказать протоссам правду в то время, как они сами называли Дюка «избранным зел-нага», то есть своих богов.
     Почему-то в этот момент Менгск почувствовал себя Понтием Пилатом и порадовался, что он достаточно далеко от «Гипериона».
     - Боюсь, у меня печальные новости, прелат. Алан Дюк был обвинён в совершении особо тяжкого преступления и… был расстрелян.
     - Что?!
     Из Зератула будто разом высосали всю жизнь. Не устояв на ногах, он упал на колени, поражённый в самое сердце шокирующей новостью. Схватившись руками за голову, он сжал пальцы из-за переполняющего его горя так сильно, что когтями разрезал кожу на лице.
     - Не может быть… - простонал неразим. – Он… был избран!..
     Тассадар встревоженно присел возле прелата, с которым за это время успел подружится и проникнуться к нему глубочайшим уважением. На самого Вершителя весть о смерти Алана Дюка не отразилась так, как на Зератуле – тамплиер не знал этого террана и судил о нём лишь по его делам.
     Тем не менее, он спас сородичей Тассадара, заплатив за это жизнью – и верховный тамплиер, чтящий законы чести, не мог не восхищаться этим человеком.
     - Это моя вина! – продолжил сокрушаться Зератул. – Я уговорил его отправится на планету… Если бы не я, он был бы жив…
     - И были бы мертвы наши соплеменники, - мягко заметил Тассадар. – Он сделал свой выбор, Зератул, пожертвовать собой в обмен на спасение невинных. Алан Дюк был героем и мне жаль, что я не знал его лично.
     Валериан чувствовал себя не в своей тарелке. Информация, в корне меняющая отношение к Алану Дюку, была внезапной и слишком опасной. Стоит протоссам узнать, что в Союзе фигура Дюка была оплевана всеми, кем только можно, и не избежать скандала. Чем может закончится конфликт на этой почве – одному богу известно.
     Мысленно Менгск отметил, что надо переговорить с соответствующими людьми и решительно снизить накал поругания памяти Алана в СМИ.
     - Лучшее, чем мы можем почтить его память – это не дать его трудам пропасть в пустую, - закончил Тассадар свою мысль.
     - Да… ты прав, Вершитель, - Зератул медленно поднялся на ноги, но было видно, что далось ему это с трудом. – Оплакать своего друга я смогу и потом… после победы над Сверхразумом.
     - А вам известно, где этот Сверхразум находится? – спросил из-за карты Темпл.
     - Мы можем лишь предполагать, что он где-то на Чаре, - ответил прелат.
     - Нет, его здесь нет, - сказал Валериан и скрестил руки на груди. – Я уже посылал своих людей проверить эту информацию. И генерал Темпл, как мне известно, провёл совсем недавно аналогичную проверку.
     - Совершенно верно, председатель.
     - В таком случае, имеет смысл захватить церебрала, - предложил Тассадар. – Пускай это сложно и опасно, но каждый «мозг» зергов связан со Сверхразумом. И через эту связь мы сможем отыскать и его.
     - Проще сказать, чем сделать, Вершитель, - вздохнул Темпл. – Я уже две недели воюю на Чаре и до сих пор не нашёл ни единого следа церебралов. Но на планете хотя бы один есть точно.
     - У вас не было моих тёмных тамплиеров, генерал. Они лучшие следопыты в мире и способны найти кого или что угодно…
     Резкий сигнал тревоги оборвал неразима.
     - Что случилось, генерал? – обеспокоено спросил Валериан, которому с экрана не было видно, чем занимается Темпл.
     - Зерги атакуют наши войска, - бросил Джон, полностью сосредоточившись на управлении войсками. – Разом, все… Они заманивали нас на свою территорию, чтобы уничтожить одним ударом! Чёрт, они атакуют транспорты…
     - Откуда они взялись?! – в ярости закричал Рейнор.
     - Со всех сторон… Они выжидали момент для атаки! Надо уводить войска.
     - Держите оборону, генерал! – твердым голосом приказал Менгск. – Если вы отступите, нам снова придётся захватывать плацдарм, и не факт, что у нас получится. Прелат, как скоро ваши воины смогут приступить к поиску церебрала?
     - Мы выдвинемся немедленно.
     - Прекрасно!
     - Мои воины поддержат ваших, - сказал Тассадар.
     - Мы будем бесконечно благодарны за вашу помочь, Вершитель.
     - Я отдаю приказ транспортам уходить, - сообщил Валериану генерал Темпл. – Иначе их уничтожат…
     ***
     Вернувшись на «Гантритор», Тассадар первым делом отдал приказ своим войскам готовится к высадке. Следовало помочь новым союзникам продержаться, пока Зератул со своими неразимами ищут церебрала.
     Вторым делом, немного подумав, Тассадар приказал связаться с матриарх Рашжагал. У Вершителя был серьёзный разговор к лидеру неразимов: терраны хоть и не были презренными животными, коими их считал Конклав, и более того, им предстояло стать союзниками в этой войне, но всё же… Всё же им не хватало понимания протоссов.
     Был ли Алан Дюк избран зел-нага, как уверял Зератул, или не был, но он имел огромную ценность для протоссов. И он определенно не был простым человеком.
     Но был у терранов и второй избранный. Точнее, избранная. Сара Керриган. Та, которой суждено вознестись до зел-нага.
     И Тассадар не собирался оставлять её жизнь в руках ненадёжных терранов. Пусть лучше она будет в безопасности на Шакурасе, где её обучением и подготовкой к вознесению займутся лучшие воины их народа.
     - Рашжагал, - поприветствовал матриарха Тассадар, - мне нужно, чтобы твои охотницы кое-что сделали…
     ***
     Зератул с тремя тёмными тамплиерами скользил по поверхности безжизненного мира. Где-то вдалеке кипел бой, но он не интересовал прелата. Его интересовала псионная сила, которую он ощущал через Пустоту: где-то на Чаре был церебрал и не один.
     Из видений Алана прелат знал, что он не должен пытаться убить «мозг» зергов, иначе всё, что знает он, узнает и Сверхразум. Но вот захватить церебрала живьём и «допросить» его на корабле – совсем другое дело. Пусть это и опасно, но иного способа найти Сверхразум просто не существовало.
     Двигаясь к источнику силу, Зератул с товарищами старательно обходил ульи и скопления зергов. Пускай простые зерги и не могли его увидеть или почуять, но рядом с ними всегда в воздухе парили Владыки, через которых церебралы осуществляли контроль над своими полчищами. И они же могли почуять невидимого противника и указать на него остальным зергам.
     Сражаться с целым ульем прелат не желал. Такой бой по определению был обречен на провал. Сейчас главной задачей Зератула была разведка: найти церебрала и сообщить об этом Тассадару… и их новым союзникам. А дальше действовать по ситуации.
     Ощущение чужой силы становилось всё сильнее и сильнее, пока Зератул не взобрался на невысокий холм, спрятавшись за камнями, и не увидел внизу, на ровном плато, две фигуры.
     Одна безусловно являлась церебралом – огромной личинкоподобной тварью, ответственной за управление зергами.
     А вот вторая фигура была более человекоподобной… Зератул замер, когда узнал лицо этой фигуры и горящие зеленым светом глаза, которые внимательно смотрели прямо на прелата, словно прекрасно его видя даже сквозь невидимость.
     Второе существо медленно улыбнулось Зератулу, обнажая белые и острые зубы.

Примечание к части

     Это интерлюдия должна была выйти одновременно с новой полноценной главой... НО! Из-за прошлой главы слишком многие отписались в стиле: "Фанф слит, без ГГ дропаю" и всё в таком же духе. Причем столь отрицательная реакция даже вышла за пределы фикбука. Я доволен такой реакцией >:-) Но всё же я счёл нужным "успокоить" многих читателей, так как не хочу, чтобы непонятно чем недовольные читатели хулили мою работу за пределами фикбука по совершенно надуманному поводу. Короче, мораль такова: не спешите с выводами и не верьте авторам (и котам). https://cdna.artstation.com/p/assets/images/images/000/375/574/large/zhou-shuo-final-1200.jpg?1419762733
>

Глава XIV. Рождение.

     Смерть – это приятно. Знай я об этом раньше, давно бы убил себя.
     Я словно вернулся в лоно матери, теплое и мягкое. Оно окружало меня, убаюкивало мерным урчанием. Хотелось свернутся в позу эмбриона и заснуть навсегда.
     Что я и делал.
     Еще была боль. Словно меня рвали на куски, сшивали и снова рвали. Каждый миллиметр тела, каждый атом подвергся этой пытке, но тёплое спокойствие и чувство абсолютной безопасности компенсировало всё.
     И ни единого лучика света вокруг – только кромешная темнота.
     Мне нравилась темнота. Свет обжигал глаза и кожу, а тьма дарила спокойствие и невидимость для чужих глаз. Глаз тех, кто хотел нарушить мою славную смерть.
     А еще тьма прогоняла воспоминания.
     Я мало, что помнил. Война. Сражение. Убийства. Уродливые твари, огромные и отвратительные. Смерть. Чувство сожаления.
     Кто я?
     Это не важно.
     Смерть – это прекрасно.
     Покой нарушает мягкое покачивание. Меня куда-то несут.
     Не напрямую, а мою колыбель.
     Я пытаюсь говорить, хочу сказать, чтобы меня наконец-то оставили в покое, но не получается – чувство сонливости и лени возобладают, наваливается вялость и истощение, и я снова засыпаю.
     Пробуждает меня жжение изнутри. Все мои нервы, каждая клетка моего тела горела от боли.
     Я горю изнутри!
     Мой покой был нарушен окончательно. Я пытался вырваться из своей колыбели, чтобы хоть как-то унять боль, но обнаружил, что моё тело мне не подчиняется.
     Я был заперт, в плену. Снова.
     Ни одним мускулом я не мог пошевелить, как бы ни пытался.
     Я чувствовал, как моя плоть плавилась и не мог даже закричать!
     Рядом был кто-то еще. Я чувствовал его… нет, ИХ.
     Их было много, и они не были пленниками, как я. Они передвигались свободно, скакали вокруг моей колыбели… И их разумы были примитивны. Пускай моё тело было скованно, но разум мой был свободен.
     Я потянулся к этим существам, пытался до них докричаться, но они меня игнорировали. Тогда я, скорее интуитивно, чем осознано, попытался подчинить одно из существ своей воле… И у меня получилось. Вот только секундный контроль нечто грубо вырвало прямо у меня из «рук».
     Я вновь попытался взять контроль – и вновь мне кто-то помешал.
     ВСЕМУ СВОЁ ВРЕМЯ, МОЁ ДИТЯ!
     Дитя? Пускай будет дитя.
     Голос неизвестного существа, раздавшийся прямо в голове, меня почему-то успокоил. Я снова погрузился в сон, несмотря на продолжающую терзать моё тело боль… но она стала уже какой-то привычной.
     Постепенно боль из невыносимой превратилась в терпимую, а после и вовсе перешла в сладкую. Мне не хотелось кричать, мне фактически хотелось смеяться от удовольствия. Я чувствовал каждое изменение своего тела: как ломаются и срастаются кости, как изменяется моя кровь, как мои внутренности выпадают из дыры в животе и на их месте вырастают новые, более лучшие…
     Мне хотелось больше. Гораздо больше этой сладкой боли!
     Оболочка вокруг меня, моя колыбель, становилась меньше. Или это я увеличился в размерах? Теперь я мог её рассмотреть сквозь мутную жижу, в которой я плавал. Стены моей колыбели пульсировали, паутинный рисунок на них постоянно менялся, словно она была живой!
     Впрочем, так оно и было.
     Я впитывал всё, что колыбель… нет, что хризалида могла мне дать. И в этот момент я осознал, что еще жив. Я прекрасно помнил, что случилось со мной. Я помнил, кто я и я понимал, где нахожусь.
     И меня это ничуть не пугало. Страх больше не висел надо мной дамокловым мечом.
     Всё рано или поздно заканчивается, вот и моё созревание подошло к концу. Я ощутил всем своим новым естеством, что хризалида отдала мне всё, что могла, без остатка. И теперь мне бессмысленно находится внутри неё. Она теперь даже не согревала меня, хотя сомневаюсь, что меня вообще теперь надо «согревать».
     Я прорубил себе выход сквозь стенки хризалиды когтями на руке.
     Выйдя наружу, я первым же делом увидел огромную стаю зергов, замерших прямо напротив меня. Я чувствовал их примитивные разумы и знал, что в любой момент могу отдать им любой приказ – и они его выполнят.
     Но зерги меня пока не интересовали. Куда больше меня занимал вопрос своего нового тела.
     Моя кожа теперь была лоснящейся, как у дельфина, зеленоватого оттенка с темными пятнами в некоторых местах. Большую часть тела закрывали хитиновые пластины, жесткие и блестящие, с шипами на плечах, локтях и внешней стороне ног.
     Волос у меня больше не было и вместо них из головы росли «дреды», как у Королевы Клинков, но короче – нечто среднее между щупальцами и шипами, состоящие из множества сегментов, как лапки насекомых.
     Сам я стал как минимум на голову выше и куда шире в плечах. Мышц в моём теле теперь было многократно больше, и я мог управлять каждой в отдельности. Или всеми сразу. Мои пальцы заканчивались острыми, как бритва, когтями.
     Крыльев за спиной, к сожалению, не было. Зато было два мощных отростка, заканчивающихся костяными клинками, как у гидралиска. Откуда-то я знал, что ими можно даже броню танка вскрыть, словно консервную банку.
     Я мог ими управлять, как руками, они прекрасно слушались без каких-либо проблем. И мне не терпелось проверить их в бою.
     Левое предплечье было толще правого раза в два и наружу, с внешней стороны, из него выходила костяная трубка. Из неё по моей воле «выплевывались» шипы, что были прочнее стали. За счёт огромного числа мышц, он вылетали со скоростью большей, чем пуля из моей старой снайперской винтовки.
     Аналогичным «оружием» были вооружены гидралиски, и я видел, как выпущенные ими шипы пробивали скафандры морпехов.
     Хорошее оружие.
     ЯВИСЬ КО МНЕ, СЫН МОЙ!
     Ах да, Сверхразузм. Мой «отец».
     - Как прикажешь, отец, - сказал я и заметил, что голос мой стал более низким и нечеловечным.
     Впрочем, я уже и не был человеком. Я зерг.
     Другие зерги вокруг меня заверещали, словно приветствовали меня. Чуть в стороне расположились трое церебралов. И один из них, как я знаю, был создан специально для того, чтобы защищать хризалиду пока я не вылуплюсь. Сколько времени это заняло? По меньше мере, пару месяцев.
     - Я живу, чтобы служить тебе, отец, - я преклонил колено перед псионной мощью Сверхразума, который даже находясь на другом конце галактики ощущался так, словно он был прямо передо мной.
     И еще я заметил, что его сила больше не подавляла меня. Это из-за того, что я зерг, или я всё же стал сильнее? Помнится, Керриган стала «двенадцатого» уровня силы, когда обратилась в Королеву Клинков.
     Я был «седьмого» или даже «восьмого», с учётом силы Пустоты… Может ли такое быть, что я сам теперь «десятка»? Вот ведь Сара удивится, когда встретимся.
     А встретимся мы с ней обязательно… В конце концов, она – главная героиня всего этого спектакля.
     Молодой церебрал, созданный специально для меня, кажется, был рад, что его миссия была успешно выполнена. Он, как и все другие зерги, стремился лишь угодить Сверхразуму, исполнить его волю. И теперь он справедливо гордился собой и был по-настоящему счастлив.
     А я и не подозревал, что зерги могут испытывать подобные эмоции.
     - Церебрал, - обратился я к нему, - ты защищал меня во время инкубации. И за это я благодарен тебе.
     В ответ на похвалу, он едва заметно затрепетал. Так он выражал своё удовольствие – признание заслуг ему была явно приятна.
     - Продолжай служить мне, церебрал, так же верно и с таким же усердием. И тогда я смогу увеличить своё могущество! И с моей помощью Рой обретёт величие!
     Церебрал был моим. Пускай он и связан со Сверхразумом, как и все остальные, и подчинялся его воле, но он всё равно был моим. И не долго ему осталось подчиняться отцу.
     - Не забывайся! – огрызнулся церебрал Засз. – Пусть ты и любимое дитя Сверхразума, но ты всего лишь слуга! И ты будешь делать то, что велит воля Сверхразума!
     - Не смей мне указывать, ничтожный Засз, - пренебрежительно бросил я в качестве провокации. - Я буду делать то, что сочту нужным. И тебе лучше не стоять у меня на пути!
     Я помнил этого церебрала. В моих воспоминаниях он дико возненавидел Керриган, а теперь и меня, занявшего её место. Было ли это чувством ревности? Ведь до моего появления он был любимым слугой отца. Или же он интуитивно чувствовал, что я вовсе не так верен Сверхразуму, как хочу показать?
     Да, я сохранил свободу воли. Сверхразум защитил меня от влияния Амуна, и я мог действовать вне заданной им программы. Вряд ли я был идеальным «спасителем» зергов, как того хотел Сверхразум, но очевидно выбора у него не было – вместо Керриган он получил меня.
     Моё тело наверняка подобрал Дуран. Может быть выловил его в космосе, или вовсе подменил в морге – я не знаю. Вот только почему он не «воскресил» меня в одной из своих лабораторий? Почему отдал меня Сверхразуму?
     Вслед за вопросом пришёл и ответ: Амун был абсолютно уверен в преданности Сверхразума. Для Падшего главный мозг зергов был таким же верным рабом, как и Самир Дуран. Не было причин не доверять ему.
     Удивительно. Сверхразум мог обманывать величайшего зел-нага на протяжении стольких лет! У него определенно было чему поучиться.
     Тело Засза засверкало от коротких вспышек, а его разум затопила ярость. Мой дерзкий ответ привёл его в бешенство. В унисон его ярости, некоторые зерги вырвались из общей массы, угрожающе клацая зубами и когтями.
     Если этот идиот нападёт – будет прекрасная возможность испытать свои силы. Всё равно никакой ценности он не представляет, и его так и так придётся убить.
     Я почувствовал, как в груди нарастает возбуждение в предвкушении боя.
     Засз не был мне противником. Пускай он был прекрасным лидером и стратегом, но он не был бойцом. А я был всеми тремя. Особенно теперь – в большей степени, чем когда-либо!
     Одна атака – и обезглавленная стая Засза станет полностью моей!
     ПРЕКРАТИТЕ! НЕ УДЕРЖИВАЙ ЕГО, ЗАСЗ! ЕГО ВОЛЯ И АГРЕССИВНОСТЬ ТОЛЬКО ПОЙДУТ НА ПОЛЬЗУ РОЮ! НЕТ ПРИЧИН БОЯТСЯ ЕГО ЗАМЫСЛОВ, ПОСКОЛЬКУ ОН ПОДЧИНЕН МНЕ ТАК ЖЕ, КАК И ЛЮБОЙ ДРУГОЙ ЗЕРГ.
     А вот это было ложью. Я не испытывал к Сверхразуму ненависти, но тем не менее я был свободен. И он об этом знал. Его это устраивало, этого он и добивался.
     Мы оба знали правду, а церебралам её знать было ни к чему.
     А в моей памяти Сверхразум копался? Он знает, что его ждёт? И знает ли это Амун?
     Как только я очнулся – то сразу же заблокировал все свои мысли, больше рефлекторно, чем осознано. Мои новые силы обеспечили мне безопасность от любого существа во вселенной. Кроме, разве что, Амуна в его истинном воплощении. Но Падший был в Пустоте и в данным момент мне не угрожал.
     Но до этого… Что успел узнать Дуран?.. Сомневаюсь, что много, иначе он не отдал бы моё тело Сверхразуму. Вероятней всего, прознай он про мятеж главного зерга – и того бы ничто не спасло от ярости раба Амуна. Только если он не задумал использовать непокорность Сверхразума в своих целях…
     - Воля твоя, Сверхразум, - мигом отступил церебрал и особи его стаи вернулись на свои места.
     Я испытал легкое разочарование от того, что бой всё же не состоялся. Пускай молодой церебрал, который еще не заслужил себе имени, и был полезен и в определенной степени верен, его стая была крайне слаба. В отличие от стаи Засза.
     Всё равно этот дурак бесполезен! Возможно, он уже прожил дольше, чем должен был!
     - Какие будут приказы, отец? – мне хотелось поскорее покинуть общество Засза.
     ВЫ ДОЛЖНЫ ГОТОВИТСЯ К АТАКЕ НА АЙУР. СЛИШКОМ ДОЛГО ПРОТОССЫ МЕШАЛИ МОИМ ПЛАНАМ. ПРИШЛО ВРЕМЯ ИЗВЕСТИ ИХ ПОД КОРЕНЬ.
     А, значит, как минимум кое-что Сверхразум из моей головы извлёк. Например, месторасположение Айура, которое я узнал из памяти Воразун. Но знал ли он, что его там ждёт смерть? Уж я точно не буду ему этого сообщать!
     А что до протоссов…
     - Как прикажешь, Сверхразум, - я еще раз склонился и отправился прочь, «готовится».
     … горе протоссам.
     ***
     Под моими ударами раскалывались камни. Костяные клинки пробивали их, словно бумагу.
     Да, ближний бой не был моей специализацией… прежде. Но никогда не поздно научится чему-то новому и пересмотреть свои вкусы, не так ли? Сейчас одна только мысль о свежей крови на моих руках приводила меня в дикий восторг.
     Я определенно стал сильнее не только физически.
     По моему желанию костяные клинки на моих «дополнительных руках» засияли мягким, зеленым светом, когда я напитал их энергией Пустоты. И это сделало их в сто крат опасней! Я так и не смог найти ничего, что они не разрубили бы с одного удара.
     В новом теле, как я заметил, пользоваться энергией Пустоты было куда проще. Она больше не отторгалась моим организмом, как нечто чуждое. Я даже забросил ставшими бесполезными медитациями и перешёл к тренировкам тех способностей, что открыл мне разум Воразун.
     И приёмы неразимов давались мне вполне легко, чуть ли не с первого раза.
     Вот она, сила «десятого» уровня!
     Она пьянила и давала ощущение всемогущества… Вот только я понимал, что это обман. Есть еще те, кто гораздо сильнее меня: Зератул, Тассадар, Сверхразум, Дуран, Амун… И многие, многие другие. Нельзя новой силе позволить затмить мне разум.
     За моими тренировками наблюдал молодой церебрал. Он вообще старался держаться поближе ко мне, что, разумеется, не мешало ему руководить своей стаей на любом расстоянии в пределах планеты.
     Я чувствовал, что он странным образом привязался ко мне. В конце концов, он для этого и был создан!
     Эта его иррациональная привязанность была мне полезна в свете того, что совсем скоро Сверхразума может не стать и мне потребуется помощник для управления «одичавшими» зергами. Конечно, я теперь и сам мог контролировать как минимум большую часть Роя напрямую… но это было крайне неэффективно.
     Сверхразум, при всей своей силе, использует церебралов, а те в свою очередь – надзирателей. Это позволяет куда быстрее передавать приказы и контролировать поле боя. Система была отлажена за сотни лет экспансии Роя и менять её я был не намерен.
     Керриган в конце концов заменила церебралов матерями стай, и, возможно, я тоже к этому приду, но пока придется использовать то, что есть.
     А что касается моего нового тела – мне оно нравилось. Но еще только предстояло выяснить все пределы моей новой силы. И лучше всего это было бы сделать в бою против сильного противника.
     Я знал, к примеру, что обладаю феноменальной регенерацией. Но как быстро она работает? Сколько урона я смогу вынести прежде, чем не смогу продолжать бой?
     Чего я вообще стою в бою против тех же неразимов?
     Воспоминания об испытании Зератула были свежи, но мне трудно было оценить, как бы всё пошло в этом новом теле. Руку бы правую отдал за то, чтобы повторить этот бой. Нет, правда. Рука всё равно потом отрастёт заново.
     Уничтожая камни и разрывая на куски попавших под руку зергов, я не только проверял свои новые возможности. Это всё помогало мне думать, настраивало на мыслительный лад. А обдумать мне следовало очень многое!
     О, какие планы терзали мой разум! Сколько возможностей я видел в своём знании будущего! Сколько вариантов передо мной лежало теперь, когда я сам стал зергом!
     В первую очередь, мне следовало обзавестись собственной, верной только мне одному, стаей. К счастью, Сверхразум оставил мне церебрала и его зергов… Вот только он был молод, а его стая – слаба и малочисленна.
     Обычно это не было проблемой для зергов: плодились эти черти с сумасшедшей скоростью!.. Вот только Чар уже был поглощен Роем и на этой дрянной планете не было ни кусочка свободной биомассы, которая была так нужна для роста стаи.
     Если бы я смог убить Засза – эта проблема была бы уже решена. А ведь его смерть даже не повредила бы Рою в целом! Наоборот, всем стало бы лучше, если бы этот высокомерный, закомплексованный идиот с синдромом обиженного ребёнка умер!
     Ну да что уж теперь вздыхать о несбыточном. Жаль, что несмотря на свободу воли, я еще не могу действовать в полную силу. Если программа Сверхразума, установленная ему Амуном, сочтёт, что я препятствие к выполнению его задачи… Боюсь, в таком случае мне недолго оставаться живым.
     ***
     - Что-то случилось, Мыслящий? – спросил я «своего» церебрала, заметив, как он «нервничает».
     - Флот терранов на орбите Чара, - пояснил он своё состояние.
     Ах, да. Флот терранов.
     Я почувствовал их приближение еще до того, как они вынырнули из гипера. Две стандартные эскадры, которые очень быстро заняли орбиту, уничтожив всех зергов там, наверху.
     В чем-то терранам повезло – на Чаре не было достаточных космических сил, которые неделю назад куда-то увёл Сверхразум. Иначе людей ждал бы тёплый приём.
     Думается мне, отец активно готовится к вторжению на Айур, вот и собирает весь Рой в единый кулак. И это меня сильно беспокоило, но помешать этому я никак физически не мог. Это было очень плохо.
     И вдвойне плохо, что я, мой церебрал и Засз до сих пор оставались на Чаре, все прочие отбыли с планеты в течение последнего месяца. Это могло означать только одно – Сверхразум не собирался задействовать меня в уничтожении Айура. Я был готов разорвать даже Мыслящего на клочки от досады на это!
     У меня даже не было никакой возможности сообщить Зератулу о планах отца, ведь любой телепатический сигнал тут же засекут церебралы, а через них об этом мгновенно узнает и Сверхразум. И тогда мне конец…
     Если только…
     …
     Я быстро нашёл Засза. Он, как это было типично для церебралов, прятался в какой-то пещере, глубоко под землей. Медлительные и неповоротливые – Сверхразум явно создавал их по своему образу и подобия. Я видел тысячи вариантов, как «генералов» зергов можно улучшить, сделать их в разы мобильней и агрессивней.
     К сожалению, сейчас у меня не было возможности воплотить свои идеи.
     - Ты! – презрительно бросил мне Засз, как только я появился на пороге его «покоев». – Что тебе нужно?!
     - Терраны прибыли на Чар, - спокойно сообщил я церебралу, медленно приближаясь к его туше.
     - Я знаю! Я не слепой!
     - И что ты намерен с этим делать? Моя стая еще слишком слаба, у меня не было возможности нарастить её силу… Что делает твою стаю самой сильной на Чаре.
     - Я разгромлю этих ничтожеств! – «голос» Засза сочился самодовольством. – А ты стой в стороне и наблюдай!
     - Нападешь в лоб – проиграешь, - сказал я, облокачиваясь на церебрала, что вызвало его недовольную вибрацию.
     - Я не проиграю этим низшим существам! Рой непобедим!
     - Рой непобедим до тех пор, пока остаётся гибким в тактике и стратегии. Конечно, завалить врагов трупами наших солдат – это очень хороший план… Вот только он не сработает.
     - Да что ты в этом понимаешь!
     - Больше, чем ты, очевидно. Я узнал флагман. Это «Гиперион». А значит и мои старые друзья могут быть на его борту. Их ты атакой в лоб не победишь.
     Засз не видел, как мои когти засветились зеленым светом от переполняющей их энергии Пустоты.
     - Ты жалок, - сказал мне Засз. – После этой победы, Сверхразум увидит всю твою бесполезность для Роя и тогда…
     Мне не нужно было разрывать церебрала на куски, чтобы убить.
     Всё их «бессмертие» было завязано на Пустоту. Умирая, церебрал оставлял после себя «псионическую ауру», если так можно выразиться. Этакую «душу» зерга. Сверхразум, связанный со всеми своими детьми, просто вселял эту «душу» в новое тело церебрала и таким образом убитый «воскресал».
     Если вдуматься, Дуран вполне мог провернуть нечто похожее…
     «Душа» Засза была мне хорошо видна – она светилась ровным желтым светом в глубине его туши, скрытая сотнями килограммов плоти.
     Я буквально влетел в тело церебрала с места – пришлось воспользоваться псионикой, чтобы сходу придать себе нужное ускорение. Мои когти разорвали плоть Засза, вплоть до его «души». Пускай это было неприятно, ведь я оказался внутри церебрала, но главное для меня – не дать ему возможности мне помешать.
     Вторым ударом я рассёк сгусток энергии внутри Засза надвое, использовав силу Пустоты, чтобы разорвать связь церебрала с ней и со Сверхразумом.
     Бедный Засз даже не успел ничего почувствовать – всё произошло меньше, чем за секунду.
     Чтобы вылезти наружу, пришлось прорубать себе дорогу из враз обмякшего тела церебрала.
     Зерги стаи Засза, присутствовавшие при этом, беспокойно забегали по пещере. Лишившись своего «мозга», они вмиг оказались рабами животных инстинктов, перестав быть частью Роя.
     Я без проблем вернул над ними контроль.
     Мыслящий, - телепатически позвал я «своего» церебрала, - Засз мёртв. Возьми под контроль его стаю.
     Это был самый важный момент. Если церебрал подчиниться – это будет означать, что моя власть над ним абсолютна. Если он начнёт задавать вопросы – значит его верность Сверхразуму сильнее, чем мне. И тогда для меня он бесполезен так же, как и Засз.
     Как прикажете, повелитель.
     Умница, церебрал. Спасибо Сверхразуму за такой «подарок», это многократно всё упрощает.
     Выходя из пещеры, я приказал зергам сожрать тело Засза – незачем такому количеству биоматериала пропадать впустую.
     ***
     Сверхразум никак не отреагировал на убийство одного из церебралов. И это меня слегка беспокоило. То ли отец был занят подготовкой к вторжению на Айур и по какой-то причине не мог отвлечься, то ли его в принципе не волновала судьба Засза… То ли он всё понял правильно и на Чар уже летит Рой, чтобы меня уничтожить.
     В любом случае, предполагать, что мои действия остались незамеченными – глупо. Я в любом случае вовсе не собирался плясать под дудку Сверхразума хоть какое-то время, так что убийство Засза можно было расценивать, как заявление об увольнении.
     Связь своего церебрала с отцом я благоразумно оборвал сразу же, окончательно привязав его к себе. Мыслящий воспринял эту новость спокойно и даже с некоторым облегчение. Похоже, он боялся, что я и его убью. Но нет, собственный «мозг» мне еще был нужен.
     Чтобы ни замышлял Сверхразум, сейчас у меня была забота поважней – флот терранов на орбите.
     От Засза, конечно, мне досталась большая стая зергов… Вот только практически вся она состояла из зерлингов и гидралисков. Авиации у меня не было вовсе, кроме надзирателей, которые вообще никак не могли вести бой в воздухе. Все остальные силы забрал отец…
     Разумеется, я мог бы начать выращивать новое поколение летающих зергов, но времени это займёт слишком много. Битва за Айур закончится, пока я выращу более-менее приличные воздушные войска. А ведь для перемещения между планетами мне вообще нужны левиафаны, которых я и за год не сделаю!
     Эти огромные живые корабли, способные жить в вакууме и с помощью псионики летать меж звёзд, были вершиной творений Роя. Их «производство» было связано с серьёзными трудностями. И в первую очередь – необходимо было просто невероятное количество биоматериала. Даже если я принесу в жертву всю свою стаю – мне этого не хватит даже на половину левиафана.
     К счастью, у меня был план.
     Церебралу я велел держать высадившийся десант терранов в постоянном напряжении. Пары пробных атак мне хватило, чтобы узнать «почерк» Темпла.
     Его осторожность и любовь к планомерному, неторопливому продвижению, с зачисткой всей территории, выделяла его среди всех генералов мятежников. Возможно, с ним был и Рейнор. А вот Керриган на борту «Гипериона» я не ощущал….
     Церебрал делал именно то, что я приказал: не особо задумываясь о хитрости, тупо атаковал терранов в лоб огромными полчищами зерлингов. Эти мелкие твари очень быстро рождались, в больших количествах, так что их было не жалко. К тому же, если мой план удастся, я всё равно не смогу забрать их с собой, а следовательно, и жалеть мою новую стаю не следовало.
     Лучшие образцы я заберу с собой, а пушечное мясо пускай лучше умрёт, чем будет потом бегать в диком виде по всему Чару.
     Темпл меня смог удивить: все встреченные ульи он беспощадно выжигал ядерными ракетами. Никогда не видел, чтобы на планету запускали столько ракет за такой короткий промежуток времени. И не то чтобы мне было жалко погибших зергов или уничтоженные ульи, которые всё равно придётся бросить… Но я ощущал смерть каждого, даже самого мелкого зерга, из своей стаи. И это меня дико злило!
     Ну а пока мой Мыслящий и Темпл играли в войнушку, я занимался тем, что создавал новый вид зергов.
     Вообще, зерги были чрезвычайно гибки в плане своей эволюции. Они ассимилировали вообще любую органику, которую встречали, и могли внедрить её гены в генокод Роя, выводя новые виды машин для убийств.
     Не стали исключением из правил и терраны.
     Когда Сверхразум столкнулся с людьми впервые, он сразу же начал собственными эксперименты с ними. Результат был предсказуем: новые способности зергов и появление так называемых «заражённых» терранов. Суть в том, что Рой научился заражать людей, превращая их в натуральных монстров, лишенных собственных личностей… По сути, я был первым обращенным терраном, сохранившим свои воспоминания и личность. Неплохо, но меня подобный результат не устраивал.
     Для исполнения моего плана, мне требовались лучшие результаты.
     Увы, идеала достичь при наличных средствах было невозможно.
     Две недели у меня заняло выведение маленького паразита, рождённого из моей собственной плоти. Его единственным применением было проникновение в тело человека и взятие его под полный контроль.
     Попадая внутрь, паразит заражал мозг своего носителя и в считанные минуты заменял его собой, так же замещая большую часть нервной системы. Терран «умирал» практически мгновенно и полностью безболезненно, и вместо него оставалось лишь тело с зергом в голове.
     Получившиеся зараженные, теоретически, не могли быть самостоятельными зергами, как обычные зараженные люди. Все управление ими ложилось исключительно на меня: при помощи телепатии я мог контролировать зараженных в ограниченном диапазоне. Проще говоря, зараженные под моим управлением могли выполнять несложные двигательные функции, произносить простые фразы… Я уверен, паразит мог бы получится более продвинутым, но у меня не было ни времени, ни материала, ни опыта для полноценного исследования.
     По сути, получившийся образец был практически полной калькой с имеющихся заразителей Роя: я лишь убрал внешние признаки заражения и добавил функцию «дистанционного управления» - и всё.
     Я создал несколько сотен этих паразитов и направил их верхом на зерлингах к позициям терранов. Зергов, разумеется, убьют, но паразиты были слишком маленькими, чтобы заметить их невооруженным взглядом. А их передвижение под землей не сможет засечь даже самая чувствительная аппаратура…
     ***
     - Готовься, Мыслящий, - сказал я устроившемуся неподалеку церебралу. – Скоро мы покинем Чар.
     - Каким образом, повелитель? – за прошедшее время церебрал обрёл некое подобие личности и теперь не просто выполнял мои приказы, но и не стеснялся задавать вопросы.
     Такое «развитие» было вполне естественным для их вида, и оно меня даже радовало.
     - На кораблях терранов, разумеется.
     Я почувствовал чьё-то приближение. Это… было мне знакомо. Всего секунда потребовалась, чтобы распознать источник странной псионической ауру и «увидеть» её владельца.
     На моём лице сам собой появился довольный оскал.
     - Ступай, Мыслящий, - сказал я церебралу, - готовь стаю.
     Используя более мелких зергов, церебрал скрылся под землей. Вслед за ним я отослал всех своих «охранников» - они мне были сейчас не нужны, да и вообще они могли помешать моей… встрече со старым другом.
     Убедившись, что остался в одиночестве, я встал с камня и повернулся в сторону затаившихся протоссов.
     - Я вижу тебя, Зератул, - мне не требовалось повышать голоса, неразим меня и так должен был слышать. – Выходи.
     Из появившегося передо мной дыма вышел прелат. Зератул был точно таким, каким я его помнил. Впрочем, не так уж и много времени прошло.
     Но глядя на него сейчас, я видел совершенно иное существо. Моё восприятие мира изменилось и теперь я видел то, чего не мог углядеть раньше.
     Я видел омерзительное существо, не способное стать зергом. А следовательно, оно было почти бесполезно для Роя.
     - Алан? – в голосе прелата было недоверие.
     - В некотором роде, да.
     -… Крюгер?
     - А вот это имя мне нравится больше, - я снова оскалился в широчайшей улыбке.
     В конце концов, если уж мне нужно носить имя, то пусть это будет имя, которое не вызывает у меня раздражения.
     - Алан Дюк был убит, - сказал я Зератулу. – Зови меня Крюгер.
     - Ёбанные зерги, - сержант сплюнул на землю, проверил боезапас и повернулся к техникам, которые даже во время боя не покидали своих постов. – Кто мне скажет, каким ебучим образом этих хитровыебанные твари смогли пройти незамеченными?!
     Один из техников просто пожал плечами, даже не потрудившись дать внятный ответ.
     - Бесполезные куски мяса, - снова сплюнул морпех, - кинуть бы вас в пасть этих тварей – и то больше пользы бы принесли! Что на радаре?
     - У нас всё в порядке, сэр, - наконец-то отозвался молчаливый техник. – Всё чисто.
     - Очень, блять, на это надеюсь!
     Из-под земли под ногами сержанта на два метра вверх выпрыгнул зерлинг, тут же схватив пастью открытую голову морпеха. Терран не успел ни удивиться, ни испугаться.
     За несколько секунд, площадка для посадки превратилась в филиал ада: зерги в огромных количествах появлялись из-под земли, прыгая и разрывая на куски всех, кто им попадался. И прежде не жалевшие себя инопланетные твари, сейчас казалось утратили последние крохи инстинкта самосохранения: они прыгали на «голиафов», закрывая собственными телами дула пулеметов, собственной плотью и кровью затыкая все возможные отверстия машин, мешая им двигаться…
     Меньше, чем за минуту, всё было кончено.
     Из живых людей остались только техники, всё так же стоящие над своей аппаратурой, и пилоты десяти «КЭ-33», стоявших сейчас на земле.
     - «Сьерра-03», говорит «Гиперион», - ожила одна из раций. – Мы потеряли контакт с вашим радаром. Какого чёрта у вас там происходит? Приём.
     - У нас всё в порядке, сэр, - теперь в голосе техника было чуть больше жизни, чем до этого. - Всё чисто. Аппаратура барахлит. Приём.
     - Понятно, чёрт… Генерал Темпл приказал срочно уводить все транспортники с Чара. Как поняли? Приём.
     - Вас понял. Конец связи.
     Прекратившие бесчинствовать зерги направились к трюмам кораблей…
     - Забавное совпадение, что ты появился на Чаре именно сегодня, - сказал я. – Что тебя сюда привело?
     - Ты… должен знать, - осторожно ответил Зератул.
     Прелат держался на расстоянии и, кажется, всё еще не знал, как ко мне относится. И его можно понять, ведь на моём месте должна быть Керриган, а с ней у протоссов не задались отношения.
     Но если он боится, что я попробую его убить, то это он зря.
     - Расслабься, Зератул. Я знаю. Вот только Сверхразума здесь нет – я ошибся. Он не покидал Зеруса всё это время. Оказывается, не во всём моим «видениями» можно верить.
     Неразим молчал, а ведь время шло, и я не мог задерживаться на Чаре сверх необходимого.
     - Я понимаю, что у тебя много вопросов и еще больше подозрений относительно меня, - быстро сказал я. – Но у нас нет на это времени, Зератул. Ты встретился с Тассадаром? Ты смог убедить Конклав?!
     - Я… да.
     - Хорошие новости. Вот только Сверхразум всё знает. Не знаю, что известно Амуну и Дурану, но лучше исходить из того, что и им обо всём известно. Извини, Зератул, но в этом я не виноват. И ты сам понимаешь, что это означает.
     - Айур! – до прелата всё дошло меньше, чем за мгновение.
     - Именно. Сверхразум уже готовит вторжение. Он собрал весь Рой, всё, что у него было. И атакует он в ближайшее время, если уже не атаковал.
     - Боги, но ведь мы не готовы…
     - Зератул… у тебя нет причин доверять мне, когда я стал… таким. Но всё равно поверь: я всё так же хочу уничтожить Сверхразум и Амуна, как и прежде. Я не стал «Королём Клинков» и Амун не смог промыть мне мозги на тему вселенского геноцида. Я изменился, да, но я всё еще на вашей стороне.
     Я говорил абсолютную правду. Но если Зератул мне не поверит, мне конец.
     Появление корабля протоссов на орбите спутало мне все планы. Я не смогу покинуть Чар, пока они здесь. Любая попытка улететь – и меня просто распылят на атомы.
     «КЭ-33», заполненные зергами под завязку, приближались к ангарам «Гипериона», зависшему позади всей эскадры..
     Экипаж флагмана терранов даже не подозревал о грузе, которые несли эти «троянские» кони.
     - Мы должны отправится на Айур, Зератул, и уничтожить Сверхразум прежде, чем он успеет заразить всю планету. Без него Рой останется без контроля и продолжит угрожать вашему миру… но я смогу перехватить над ним власть. И ваш дом будет спасён…
     Прелат колебался. Его эмоции теперь были для меня, словно открытая книга. Я чувствовал его сомнение, надежду, страх. Горе.
     О, так он горевал о моей смерти. Как это мило. Нет, правда, я был почти растроган.
     - Ты должен поверить мне, Зератул, - сказал я и тут же об этом пожалел.
     Кажется, последняя фраза была лишней и не стоило её произносить. Неразим шагнул ко мне, положил руку мне на плечо и сказал:
     - Я должен доставить тебя к Тассадару. Алан, мы сможем тебе помочь и спасти… от этого.
     Теперь прелат был наполнен решительностью. Мда, переборщил я, это будет мне уроком. Вряд ли он сейчас меня отпустит, учитывая то, что ему известно о «Королеве Клинков».
     - Глупо, Зератул, - один из моих костяных клинков пробил грудь прелата насквозь, - очень глупо.
     Личные чувства стали слабостью прелата и причиной его смерти.
     Зератул поражённо смотрел на рану в своей груди и никак не мог поверить, что её ему нанёс я. Так он и упал в пыль, до конца не осознав, что перед ним стоит вовсе не Алан Дюк.
     Трое неразимов набросились на меня синхронно, с трёх разных сторон. На их несчастье, я прекрасно их видел, несмотря на маскировку.
     Двух я отбросил телекинезом, а оставшегося разрубил надвое когтями. Тело неразима рассыпалось прахом еще до того, как две половинки коснулись земли.
     Я чувствовал невероятный подъём сил от убийства двух протоссов. Энергия Пустоты переполняла меня, она рвалась наружу – и я позволил ей выйти.
     Веер ослепительно зеленых молний сорвался с моих рук, ударяя по двум оставшимся противникам. Поток чистой энергии, словно змея, стиснул тела неразимов, причиняя им невыносимую боль. Но она была не долгой: несколько секунд и еще двое протоссов были убиты.
     Бой вышел коротким… но очень познавательным. Теперь я точно знал, что могу сражаться с протоссами на равных!
     Тела Зератула не было на месте. Я бы подумал, что и оно рассыпалось в прах… вот только клинки убитых неразимов и их одежда остались на месте, а на месте, где лежало тело Зератула, была лишь пустота.
     Я отпрыгнул от этого места, ожидая, что прелат нанесёт скрытый удар… но его не последовало. Я вообще не ощущал Зератула, ни малейшего признака.
     - Зератул? – позвал я старого друга. – Где ты? Неужели ты решил сбежать?!
     Ответа не последовало. И как бы я ни напрягал свои силы и чувства – никаких следов прелата я так и не почуял.
     В двадцати метрах от меня на землю сел «КЭ-33». Его пилоты уже были заражены мной и были полностью мне подконтрольны. На этом корабле я планировал попасть на орбиту, но…
     Пока я был занят Зератулом, на планету высадились протоссы. Терраны так же были заняты моими наземными войсками, и они пока еще не поняли, что зерги смогли пробраться на их корабли.
     Один мой приказ – и «Гиперион» будет захвачен. Но как только это случится, флагман терранов станет врагом для всех остальных кораблей. И для протоссов – в первую очередь.
     Если я не хочу лишиться единственного билета с Чара, следует поторопится.
     А что до Зератула… с такими ранами всё равно не живут. Он лишь купил себе пару лишних минут жизни, только и всего.
     - Ты мог умереть воином, Зератул! – со смехом крикнул я, поднимаясь на борт корабля. – Но предпочел умереть трусом! Увидимся в Пустоте, старый ты дурак!
     Мыслящий, мы покидаем планету.
     ***
     Экипаж «Гипериона» был сильно удивлён, когда вместо солдат в прибывших транспортах они обнаружили ораву зергов.
     Получив от меня команду, гидралиски и зерлинги выскочили из «троянских коней» и принялись за уборку: мой новый корабль следовало очистить от неучтённой биомассы.
     Люди были обречены: в узких коридорах, ничем не защищённые и невооружённые терраны стали лёгкой добычей для моей стаи.
     Первым делом я захватил контроль над самыми важными отсеками корабля: двигательным и капитанским мостиком. Если бы экипаж смог повредить двигатель – я бы никуда не смог бы улететь. А с капитанского мостика могла прийти команда на самоуничтожение корабля.
     Обезопасив таким образом «Гиперион», зерги принялись за окончательную зачистку. Кое-где терраны смогли организовать недолгое, но крайне яростное сопротивление. Взрывы и выстрелы в других отсеках меня не сильно беспокоили. В конце концов, туалеты и жилые помещения, а также комнаты отдыха, меня не сильно волновали. А все пробои в корпусе очень быстро закрывались плотью зергов.
     Принесённая ими же слизь очень быстро заполняла все помещения, еще прочнее скрепляя корабль и предотвращая разгерметизацию.
     К моменту, когда на борт «Гипериона» ступил я, всё было уже кончено.
     Только на капитанском мостике оставалось двое живых людей, которых я приказал взять в плен – всё же они были моими друзьями.
     Первым был, разумеется, Генри Темпл. Я просто не мог себе позволить потерять такого представителя человеческого рода. Его мозг был уникальным достоянием, которое я не желал терять.
     Он был окружен зерлингами на капитанском мостике. И стоило мне только зайти в помещение – Темпл шокировано уставился на меня.
     - Ты как будто призрака увидел, Генри, - сказал я с улыбкой.
     - Алан?! Это ты?
     - Крюгер.
     - Что с тобой, чёрт возьми, стало?!
     - Я умер, если ты забыл, - в проход вслед за мной еле-еле протиснулся церебрал, сразу заняв собой чуть ли не треть мостика. - Вы меня убили.
     - Ты… ты зерг! Но как это возможно?
     - Долго объяснять, мой друг. И тебе это знание всё равно уже не поможет. На твоём месте я бы больше беспокоился о своей судьбе.
     - Сумасшедший ублюдок, - выплюнул второй оставленный в живых человек.
     Джим Рейнор выглядел… не очень. Он дрался до последнего и зергам пришлось его чуть-чуть помять, чтобы взять живым. Многочисленные раны по всему телу, из которых сочилась кровь, кажется, доставляли бывшему шерифу серьёзный дискомфорт. Но ничего, чуть позже я окажу ему всю возможную медицинскую помощь.
     Если Темпл интересовал меня с точки зрения своего интеллекта, то Джим мне требовался совершенно по иной причине.
     Я, не особо церемонясь, проник в разум Рейнора, в поисках нужной мне информации. И очень быстро её нашёл.
     - Вижу, - сказал я корчившемуся от боли Джиму, - ты утешил Сару после моей смерти. Я рад, что вы с ней сошлись. Признаюсь, Джим, я рассчитывал, что ты её поддержишь.
     - Чёртов ты сукин сын…
     - Можешь оскорблять меня, сколько тебе хочется. Но ответь-ка на вопрос: когда Сара узнает, что ты в моих руках – придёт ли она тебя спасать?
     Я очень надеялся, что да.
     - Что ты задумал, ублюдок?! – злобно прохрипел Рейнор.
     - Каждому королю нужна королева, Джим.
     Пока мы болтали, церебрал занялся делом. Он выбрал место на мостике и стал изменяться. Его тело стало врастать в корпус корабля, сливаясь со слизью зергов, и придавая «Гипериону» еще более адский вид.
     Пройдёт совсем немного времени, и все внутренности корабля будут покрыты биомассой зергов, частично переработанной из бывшего экипажа. Снаружи останется металл, а внутри «Гиперион» будет полностью органическим.
     Церебрал станет его частью и даже больше – он сам и станет всем кораблём.
     В итоге, у меня получится этакая вариация «левиафана», только закованная в металл и способная управлять стаей. Первый в секторе церебрал-крейсер!
     - Пока же… будьте моими гостями, - я радушно улыбнулся своим пленникам.
     От дальнейшего разговора меня отвлёк церебрал:
     Остальной флот разворачивается в нашу сторону, повелитель.
     Занятые прежде военными действиями на планете, крейсеры терранов наконец-то закончили разворот и легли курсом прямо на «Гиперион». И корабль протоссов тоже.
     Воевать с целой эскадрой было верхом глупости, тем более сейчас, когда еще не весь «Гиперион» был под моим контролем.
     Запустить двигатели, проложить курс до Айура и совершит прыжок до родного мира протоссов я мог и в одиночку. Но вот вести бой в космосе – нет. Позже, когда заражение корабля подойдёт к концу, я смогу использовать крейсер для боя… Но это будет потом.
     На то, чтобы проложить курс, ушло меньше минуты.
     Даже первые выстрелы с кораблей людей не успели долететь до «Гипериона», когда корабль совершил гипер-прыжок.

Глава XV. Битва за Айур. Часть I.

     Айур.
     Первый раз я видел родной мир протоссов своими собственными глазами. И, пожалуй, это была первая увиденная мной планета, которую с уверенностью можно было бы назвать миром-раем.
     Чистые океаны, буйные джунгли, влажные леса, наполненные фауной – несмотря на высокое технологическое развитие протоссов, Айур сохранял свою девственную чистоту. Его атмосфера не была загрязнена выхлопными газами, его воды оставались чистыми, а леса и животный мир нетронутыми.
     Если бы я хотел завести ферму, то выбрал бы именно такой мир.
     Даже слизь Роя, распространившаяся уже на треть планеты, не портила вид. Наоборот, Айур даже стал выглядеть лучше. Этакий «инь и янь» в масштабах целой планеты. С той лишь разницей, что рано или поздно Рой полностью захватит эту планету и от цивилизации протоссов останутся только воспоминания.
     Впрочем, я слишком утрирую. Разумеется, с падением Айура протоссы не исчезнут из галактики. У них еще полно планет, взять тот же Шакурас, да и талдаримов пока никто не собирается уничтожать. Но тем не менее, Айур – важнейшая планета для протоссов. Их родной дом, их сердце и душа. И его уничтожение нанесёт непоправимый удар по их моральному духу.
     Сверхразум уже прибыл на планету протоссов – я чувствовал его. А он, без сомнений, почувствовал меня. И судя по тому, что он не пытался со мной говорить, он знал зачем я прибыл.
     Убить его.
     Кхм, сказать-то легко, а вот сделать… Сверхразум – сильнейший среди зергов. И один из сильнейших псиоников в принципе. Пусть его размеры и делали его хорошей мишенью для орудий Гипериона, регенерация «мозга» Роя легко перекроет любой урон, который я мог бы ему нанести.
     Даже весь флот протоссов не в силах его уничтожить, лишь ранить на какое-то время.
     Единственный способ уничтожить Сверхразум – нанести удар псионикой, воспользовавшись энергией Пустоты. А для этого к нему надо подойти вплотную, что само по себе практически невозможно.
     Остатки моей стаи были слишком слабы для полноценного боя с Роем, так что вариант «прорваться силой» можно было отметать сразу. Я мог бы десантироваться с орбиты прямо на голову Сверхразуму, но у меня совершенно не было гарантии, что я смогу его убить, даже воспользовавшись силой Пустоты. Ведь сам удар псионикой должен быть неимоверной силы. Помнится, Тассадару пришлось пожертвовать собой и целым флагманом, чтобы убить Сверхразум.
     Для меня гораздо лучше будет, если протоссы расчистят мне дорогу, нанесут Сверхразуму достаточно повреждений – и вот тогда на сцену выйду я, добью папашу, и поглощу его эссенцию.
     Сверхразум был сильнейшим из зергов, чистота и сила его эссенции была несравнима ни с чем. Поглотив её, я стану еще сильнее и еще на один шаг ближе к своей цели – стать зел-нага.
     Я отнюдь не лгал Зератулу, когда говорил о своём желании уничтожить Сверхразум и Амуна с их слугами. Вот только делать это я буду по-своему.
     Взобравшись на вершину пищевой цепи, став зел-нага, я смогу уничтожить Амуна и спасти всю вселенную… И тем самым я выполню своё «обещание».
     Зря Зератул мне не поверил. Если бы я согласился пойти с ним к Тассадару, то скорее всего меня бы там и убили. Или хуже – «излечили» и тогда моё вознесение стало бы невозможным. И не было ни единого шанса избежать пленения: если бы Зератул только заподозрил, что я вовсе не желаю быть «спасённым», он бы тут же нанёс удар и тогда на моих планах можно было бы ставить окончательный крест.
     Лишь об одном я жалел – о том, что рассказал о будущем Зератулу и всем остальным протоссам через него. Каким же долбанным ссыкуном я был: хотел, чтобы у галактики было больше шансов противостоять Амуну, а ведь решение его проблемы всегда было передо мной! Я главный герой этой истории, а вовсе не Керриган, Рейнор или кто-то еще. Значит мне суждено убить Падшего и возвыситься за его счёт.
     А все остальные – всего лишь ступень на пути к моему возвышению к зел-нага. Обещаю, я буду куда лучшим богом, чем Амун или любой другой его сородич.
     Две ступеньки, Темпл и Рейнор, всё еще находились на мостике, связанные. Приходилось кормить их пайками с бывшей кухни корабля, чтобы они не умерли раньше времени.
     Джим, как я ему и сказал, был нужен мне, чтобы поймать Сару.
     А вот Темпла я хотел видеть в рядах своих слуг – его интеллект и тактический талант мне бы здорово пригодились. Когда закончу на Айуре свои дела, то попробую скрестить его с Гиперионом.
     - Правда захватывающее зрелище? – спросил я у них, когда планета протоссов предстала во всей красе на обзорном экране.
     - Собираешься воевать со всей цивилизацией протоссов? –сплюнул Джим.
     - Если придётся.
     Вообще-то, тела протоссов могут мне пригодится. Их мясо не пригодно к заражению зергами, но это не делает его бесполезным.
     Насколько я помнил, именно из протоссов Наруд сделал гибридов Амуна. И я бы не отказался от собственных – уж очень перспективно они выглядели. В конце концов, одними зергами и зараженными терранами сыт не будешь! Рано или поздно, после завоевания сектора Копрулу, мне предстоит столкнуться с ОЗД, а эти парни будут посерьезней ссыльных каторжников.
     И мне понадобится каждое преимущество в будущей войне, которое я только смогу добыть.
     Да и у каждого бога должны быть ангелы, разве не так?
     - Что ж, удачи с этим, - хмыкнул бывший шериф, явно намекая на кипящий на орбите планеты бой между флотом протоссов и Роя. – Как по мне, соваться в эту мясорубку – чистое самоубийство. Но ты суйся, конечно, я всеми руками «за»!
     - Несколько паршивых корабликов меня не остановят, Рейнор. Меня даже смерть не смогла остановить.
     - Что ты задумал, Алан? – вступил в разговор Темпл.
     - Маленький геноцид одного непокорного народа. И отцеубийство, разумеется!
     - Протоссы так легко не сдадутся, - снова сплюнул на палубу Рейнор, чем только увеличил количество слизи на борту. – Твоим новым дружкам они не по зубам.
     - Когда-то – может быть. Когда они скрывали свой дом от Роя, когда атаковали лишь с орбиты, выжигая зараженные планеты… Когда-то они были по-настоящему опасны. Но теперь? Нет, сейчас протоссы, при всех своих достоинствах, стали слишком слабыми. Века мира, сытости и спокойствия ослабили их, сделали ленивыми и неповоротливыми. Они определенно опасны, но не настолько, чтобы одолеть Рой. Запомни, Джим, в войне выигрывают голодные и злые. И сейчас в секторе нет никого голоднее и злее зергов.
     Я смотрел, как левиафаны зергов в буквальном смысле пожирают корабли протоссов. Едкая кислота расплавляла золотые суда тамплиеров, а их остатки исчезали в прожорливой пасти Роя. Километровые щупальца пробивали авианосцы и разрывали их на куски.
     Да, зерги тоже несли потери: фотонные пушки протоссов отлично убивали живую плоть, отрывая огромные куски от левиафанов. Но на каждый оторванные кусок тут же слетались зерги поменьше. Они пожирали его, становясь больше и сильнее и тут же вступали в бой.
     На телах убитых левиафанов уже вырастало новое поколение муталисков – не пройдёт и часа, как они созреют, и протоссы просто не успевали уничтожать их яйца с необходимой скоростью.
     Что творилось на поверхности я еще не видел, но судя по расползающейся слизи – обстановка там была для протоссов не лучше, чем на орбите.
     Как бы ни была сильна цивилизация протоссов, сколько бы они не готовились к вторжению, получив предупреждение Зератула – всё это не имело абсолютно никакого значения. И это я понимал лучше, чем кто бы то ни было.
     Я знал на что способны терраны, протоссы и зерги, и потому я мог точно сказать, что ни у людей, ни у протоссов просто нет шансов против закрепившегося на планете Роя. Единственная возможность победить зергов – это уничтожить их до начала заражения планеты. И лучше всего делать это путём полной стерилизации всей поверхности.
     Дай Рою хотя бы малейшую возможность проникнуть на достаточную глубину и их уже ничем не выкуришь. Мар-Сара была сожжена протоссами полностью, но несмотря на это на бывшей колонии еще оставались зерги, скрытые глубоко в недрах планеты. Если бы была такая необходимость, эти зерги поднялись бы наружу и уничтожили любого оставшегося врага.
     И поэтому Айур уже был обречён – Рой успел закрепиться в родном мире протоссов. Теперь тамплиеры могут хоть сотни лет выжигать всю слизь зергов, но полностью очистить планету они уже не смогут никогда. Хотя бы одна зараженная клетка, но останется, и этого вполне хватит, чтобы породить новые полчища монстров.
     Впрочем, один шанс спасти свой мир у протоссов всё же был. И этим шансом был я.
     - Гиперион, - обратился я к церебралу, - выйди на связь с Конклавом протоссов. Скажи им, что я могу помочь.
     - Помочь? – рассмеялся Рейнор. – Ты серьезно думаешь, что протоссы на это купятся?
     - Я думаю, что они очень любят свою планету, и что ради её спасения они пойдут на самые крайние меры. Это же их священный мир, Джим, дарованный им богами.
     Повелитель, судья Алдарис на связи.
     На одном из оставшихся мониторов появилось лицо старого протосса. Я видел его впервые, но имя этого судьи мне было знакомо. Конечно, «Алдарис» - один из тех, кто должен был мешать кхалаям и неразимам объединиться. Ревностный блюститель традиций и ненавистник «еретиков». И в то же время – один из величайших героев протоссов, отдавший свою жизнь ради процветания своей расы.
     - Судья Алдарис, - я попытался улыбнуться, но из-за зубов улыбка больше походила на оскал, - вот мы и встретились. Вам известно кто я?
     - Предатель, - враждебно ответил протосс.
     - Отлично, это сэкономит нам время.
     - Говори, что тебе нужно, Крюгер.
     Алдарис был нетерпелив, и я его хорошо понимал: как-никак, а у него там внизу война в самом разгаре. Но всё же он вышел на связь и одно это о многом говорило. На его месте я бы не стал тратить время на «предателя», только если бы не рассчитывал что-то от него получить.
     Судья не был дураком и прекрасно понимал, что я не позлорадствовать прилетел. Вызывает уважение, что он сразу это понял.
     - Айур горит в войне, судья, - сказал я, растягивая время, и тем самым еще больше выводя Алдариса из себя. – И эту войну вы проигрываете.
     Я ждал отповеди в стиле «протоссы непобедимы!», «мы самые могучие!», «мы не можем проиграть!» и всё в таком же духе, но Алдарис хранил молчание.
     - Я могу помочь вам уничтожить Сверхразум, - выложил я свои карты.
     - И я должен тебе поверить?! Поверить предателю?!
     - А почему нет? У нас общий враг – Сверхразум. Вы хотите его уничтожить ради своего мира, а я – ради собственной безопасности. Враг моего врага мой друг, разве не так?
     - Если враг моего врага убивает моего друга, то он мне точно не друг! – ответил Алдарис и, как мне показалось, будь у него рот – он бы точно сплюнул на пол.
     И что это всех тянется плеваться при разговоре со мной?
     - Ты меня удивляешь, судья. С каких пор неразимы стали для тебя друзьями? Или ты считаешь, что раз они предупредили тебя о вторжении Сверхразума, то этим искупили все свои грехи перед кхалаями? Тогда учитывай, что они далеко не сразу побежали рассказывать всё Конклаву. И еще неизвестно, какую часть информации они от вас скрыли.
     Алдарис снова молчал, нетерпеливо поглядывая в сторону. Возможно, именно сейчас он руководил сражением и поэтому не следовало больше тянуть.
     Пускай судья и был упрямым консерватором, но именно сейчас эта его черта была мне выгодна. Я не верил, что протосс, который столетиями ненавидел неразимов, вдруг стал считать их друзьями или хотя бы просто союзниками. Подозрения и недоверие должны терзать его сильнее, чем Рой сейчас терзает поверхность Айура.
     Он наверняка спрашивал себя и не раз: а рассказали ли неразимы Конклаву всё, что знали? И сейчас он говорил с тем, кто мог дать ответ на этот вопрос.
     - Что тебе нужно? – повторил Алдарис после короткого молчания, и теперь в его «голосе» я услышал больше усталости, чем враждебности.
     Безнадежная битва за Айур измотала судью – и это был для меня прекрасный шанс получить то, что я хотел.
     - Я помогу вам в битве, - сказал я, тщательно подбирая каждое слово, - помогу уничтожить Сверхразум.
     - Что взамен?
     - Оставшиеся зерги – мои. Я заберу их с Айура и протоссы не буду мне мешать или преследовать.
     - Ты думаешь, что мы на это согласимся?! – и снова протосс был полон еле сдерживаемого гнева.
     - А ты, судья, хочешь, чтобы Рой остался на вашей планете навсегда? Не знал, что кхалаи такие гостеприимные!
     - Ты хочешь стать во главе Роя! И против кого ты его направишь?!
     - Против Амуна, судья.
     Это была карта, которую не так-то легко отбить. Амун был угрозой абсолютно для всех, даже для «верных» ему зергов. Перед лицом общей угрозы возможны даже самые невероятными союзы.
     - Или ты не знаешь о его планах, Алдарис? Зератул вам не рассказал про падшего зел-нага? Он – главная угроза нам всем. И без мощи Роя вам его не одолеть. И так уж получается, я ваша единственная надежда в данном случае. С кем еще из зергов вы хотите договорится о перемирии, судья?!
     - Я не верю тебе, Крюгер… Не после того, как ты предательски убил Зератула.
     - Я и не знал, что вы успели стать хорошими друзьями, судья. Прими мои искренние соболезнования, но Зератул сам виноват в своей смерти. Но хочу напомнить: пока мы тут вспоминаем нашего старого, мертвого друга, зерги разоряют твой дом. У меня с этим проблем нет, если хочешь мы тут можем еще пару часиков пообщаться, потравить байки… Так что, Алдарис, мы договорились?
     Повисло тяжёлое молчание. Судья обдумывал мои слова и искал подвох… и что хуже всего – наверняка его нашёл! Но его самоуверенность, если я правильно всё рассчитал, не позволит ему отказаться.
     Но если всё же он откажется от моей щедрости, то дела мои значительно осложнятся. Моя стая слишком мала и слаба, чтобы воевать на два фронта, да к тому же против всей мощи Роя и Империи протоссов.
     На несколько минут Алдарис пропал из кадра – по всей видимости общался с остальным Конклавом. Или просто отдавал приказы войскам?
     - Мы заключили перемирие, - наконец объявил судья, вновь появившись в кадре, и у меня натурально отлегло от сердца. – Ты помогаешь уничтожить Сверхразум, а взамен Конклав позволит тебе забрать уцелевших зергов и увести их с Айура беспрепятственно.
     - Вы не пожалеете, судья.
     - Не спеши радоваться, Крюгер. Конклав требует, чтобы ты делом доказал свои намеренья.
     - Я готов. Что требуется Конклаву?
     - Провинция Антиох. Ты должен понимать.
     Антиох, да. Я «помнил» это название. Одна из провинций на Айуре. Кажется, именно там суждено в первый раз погибнуть герою протоссов Фениксу? Если я это знаю, то и Зератул знал. А следовательно, уж об этом-то он обязан был сообщить Конклаву.
     - Вы не организовали в Антиохе достаточную оборону? – спросил я, стараясь скрыть рвущуюся наружу насмешку.
     Что за глупцы! Им обо всем сообщили заранее, а они не смогли воспользоваться полученной информацией?
     - Мы не успели, - нехотя признался Алдарис. – Атака Роя оказалась слишком внезапной.
     А ведь эта провинция крайне важна для протоссов: именно там располагается Цитадель Вершителя и Храм зел-нага. Потеря этих двух сооружений сильно ударит по боевому духу тамплиеров.
     - И вы хотите?..
     - Отбей атаку Роя на Антиох – и мы заключим союз.
     - Считай, что сделано, судья.
     Монитор погас и связь с протоссов прервалась.
     Отлично! В ближайшие минуты все протоссы узнают о решении Алдариса, хотя осторожность при контакте с ними всё же надо будет соблюдать: вряд ли тамплиеры станут разбираться из какой стаи стоящие перед ними зерги.
     - Да неужели… - в запале начал было Рейнор, но тут же заткнулся.
     - Что? – повернулся я к нему. – Неужели я поверил будто протоссы вот так просто отпустят меня с Роем, когда всё закончится? Конечно нет, Джим! Я же всё-таки не полный идиот. Уверен, Алдарис планирует меня убить сразу же после Сверхразума, пока я еще не взял оставшиеся ульи под контроль. И он знает, что я это знаю. Так что… это будет очень рискованная игра «кто кого перехитрит». Алдарис думает, что он самый умный. Буду рад показать ему всю глубину его ошибки.
     Повелитель, я готов. Корабль полностью заражён.
     Прекрасно! Теперь Гиперион был полностью завершен! Плоть снаружи и внутри, а между ними – металл корабля. Чуть позже я избавлюсь от ставших ненужными систем корабля, наращу Гипериону массу, чтобы размером он не уступал левиафанам… или проще – сращу его с одним из левиафанов. Получится отличный флагманский корабль.
     Осталось только найти достойного «капитана» для моего судна.
     Из стены выросло несколько отростков, которые медленно поползли по палубе к Темплу. Бывший магистрат задергался в своих путах, но не проронил ни звука, крепко стиснув зубы.
     - Даже не думай, Крюгер! – вместо него закричал Джим, верно расценив мои намеренья. – Убери от него свои вонючие щупальца, гребанный ты кусок дерьма!
     - Если бы криком можно было остановить зергов, Джим, - сказал я, глядя как отростки окутывают Темпла, - мир был бы гораздо проще.
     Генри не оставлял попыток вырваться, но всё было тщетно. Всё так же медленно, щупальца втянули его в стену. Хоть я его больше и не видел, но чувствовал через Гипериона. Темплу предстояло пройти долгий и весьма болезненный курс «улучшения», после чего мой флагман станет еще опасней.
     Я возлагал большие надежды на сплав псионической мощи церебрала и тактического гения магистрата.
     Признаю, было даже немного жаль Темпла, всё же не чужой он человек. Прежним он уже никогда не будет, но кто сказал, что новый магистрат окажется хуже старого? Память свою он сохранит, это безусловно. Я ему даже кое-что от характера оставлю, с небольшими изменениями. Ну а внешний вид… внешний вид для мужчины не главное! Главное, чтобы зерг получился хороший.
     - Будь ты проклят, - уже не кричал, а стонал Рейнор. – Будь ты, мать твою, проклят…
     - Знаешь, Джим, а ведь когда я заполучу Керриган, ты мне уже будешь не нужен. Если только моим войскам не потребуется наземный командир. Ты, конечно, не псионик, но разве может нам это помешать? А пока – помолчи и не отвлекай. Мне еще войну выиграть надо.
     Я закрыл глаза и полностью отрешился от стонов-проклятий бывшего шерифа.
     Айур тут же вспыхнул ярче звёзд – вся планета была просто переполнена псионикой. В этом она была так похожа на Шакурас!Но если планета неразимов была тёмной, под стать им самим, то Айур сиял. Сколько жизни было на планете! И какой чистотой лился от неё свет…
     Золотые небоскрёбы, каменные храмы, пышные джунгли – и всё это прекрасно друг с другом сочеталось! Постройки протоссов, древние и современные, отнюдь не выглядели на фоне растительности, как нечто чуждое. Пожалуй, это лучше всего показывало единение протоссов не просто с природой, а с самой планетой.
     И как же на этом фоне выделались области, зараженные зергами. Как будто от солнца откусили кусок. Или замазали его грязью.
     Девственная чистота Айура была разрушена полчищами Роя, и я находил это… прекрасным. Зерги сжирали фауну, уничтожали флору, золотые шпили и дома падали на землю и их тут же покрывала слизь.
     Иронично, что сейчас мне надо выступать на стороне защитников Айура, хотя внутри я страстно хочу уничтожить всю эту планетку до основания.
     - Сколько займёт полёт до Антиоха? – спросил я церебрала.
     Тридцать три минуты ровно, повелитель.
     Я нахмурился: слишком много, по моим подсётам мы должны были прилететь гораздо быстрее… Осознание причины расхождения в расчётах меня повеселило: церебрал, будучи еще очень молодым зергом, был очень осторожным. И безусловно он вёл расчёт, исходя из предположения, что мы облетим бой в космосе по безопасной траектории.
     - Сколько займёт прямой полёт до Антиоха? – улыбаясь, уточнил я.
     Сквозь… флот Роя, повелитель?
     - Именно, Гиперион.
     … девять минут.
     Вот это было гораздо лучше!
     Предвкушение заставляло моё тело вырабатывать адреналин чуть ли не литрами и от того все мои чувства были обострены до предела. Я жалел только о том, что не мог принять активное участие в бою на орбите. С этим меня мирил только предстоящий бой на самой планете. И, кто знает, может я встречусь с самим Фениксом… и смогу его, не вызывая подозрений, убить.
     Так как мой новый капитан еще не был «готов», управление Гиперионом я взял на себя, перейдя на «ручное» управление: погрузив руки прямо в плоть церебрала, я соединил наши нервные системы в одну.
     В тот же миг я стал един с Гиперионом. Я видел и чувствовал всё, что видел и чувствовал он. Весь корабль я теперь ощущал, как собственное тело. Вся громада моего флагмана была покорна моему малейшему желанию.
     Я видел всё вокруг одновременно, и, хоть для меня были непривычно такое, я смог обуздать эти новые чувства очень быстро.
     Повинуясь моей команде, Гиперион пришёл в движение.
     Огромный корабль терранов, покрытый плотью церебрала, стремительно набирал скорость, летя прямо в гущу боя.
     Одновременно с началом движения, я стал скапливать энергию Пустоты и концертировать их на носу Гипериона, образовывая своеобразный таран. Псионической энергии было так много, что её можно было увидеть невооруженным взглядом: вся передняя часть корабля покрылась потоками зеленого света.
     Прямо по курсу «выплыл» один из левиафанов. Гигант Роя был занят: он как раз потрошил очередной авианосец протоссов, раздирая его на части своими щупальцами и отправляя добычу в свою ненасытную пасть. Я чувствовал слабое волнение Гипериона и его желание отвернуть, избегая столкновения, но моя воля была в тысячи раз сильнее его и корабль остался на своём курсе.
     Энергетический таран первым столкнулся с плотью левиафана, и я «услышал» ментальный крик гигантского зерга: энергия Пустоты оказалась прочнее мяса. Мой таран уничтожал плоть левиафана, прокладывая путь Гипериону прямо сквозь его внутренности!
     Конечно, скорость полёта немного замедлилась, но уже меньше, чем через тринадцать секунд мой флагман вылетел с другой стороны левиафана, пробив его насквозь. В теле гиганта зияла огромная дыра и от такой раны он уже вряд ли оправится.
     Протоссы смогли воспользоваться неожиданной помощью и сосредоточили на смертельно раненном левиафане огонь, стремясь поскорее добить его и спасти остатки авианосца, которые левиафан так и не выпустил из своих щупалец. Зерги пытались им помешать, но спасти гибнущего левиафана они никак не могли.
     Гиперион же продолжал свой путь, просто сметая любой корабль, оказавшийся на пути. Удивительно, но ни один зерг не пытался догнать мой флагман или хотя бы просто обстрелять: то ли они все были слишком заняты протоссами, то ли не воспринимали Гиперион как врага, то ли Сверхразум по какой-то причине позволил мне пройти поле боя почти без препятствий.
     Когда Гиперион вошел в атмосферу Айура, я отделил церебрала от себя, возвращая ему управление над кораблём.
     - Курс на Антиох, - приказал я, мысленно отдавая команду всем зергам на борту собраться в ангарном отсеке.
     ***
     Цитадель Вершителя выглядела в полном соответствии с культурой протоссов: высокая, тонкая и хрупкая на вид и полностью золотая. Учитывая, что её построили столетия назад, можно было предположить, что архитектура и культура Айура не менялась на протяжении всего этого времени.
     Это отлично отражало консерватизм протоссов.
     С точки зрения зергов, это было дикостью. Сама суть Роя в целом и каждого зерга в частности была в изменении и адаптации. Зерлинги, с которыми я сталкивался в прошлом, разительно отличались от тех, которыми я командовал сейчас.
     Зерги менялись в соответствии с условиями и приобретённым опытом.
     Протоссы не менялись на протяжении веков.
     Как после такого удивляться, что оборона Айура не выдержала удара Роя? Старая тактика и устаревшая военная доктрина сыграла с протоссами злую штуку. Им просто нечего было противопоставить постоянно меняющемуся Рою.
     На их счастье, у протоссов появился подходящий союзник.
     Вся область вокруг Цитадели были практически полностью покрыта слизью. Протоссы удерживали только подступы к Цитадели и к расположенному неподалёку Храму зел-нага.
     Сотни зергов бегали перед двумя древними сооружениями, и еще тысячи прятались под землей. Я ощущал их так же хорошо, как зергов своей собственной стаи.
     И первым же делом я попытался перехватить управление над зергами внизу. Примерно треть из них подчинились моему псионическому зову, тут же набросившись на своих собратьев.
     А дальше меня просто не пустили: церебрал, чья стая сейчас и атаковала Цитадель, мгновенно переориентировался на сопротивление моему захвату. Как бы я ни был силён, я всё же пока что уступал лучшим слугам Сверхразума, которые и были порождены только для того, чтобы управлять Роем.
     У меня банально не хватало опыта и навыков, чтобы подчинить своей воле чужую стаю.
     Тогда я попытался вычислить место, где прячется церебрал. Далеко он быть не мог и наверняка скрывался где-то поблизости от поля боя, раз сумел так быстро отреагировать. Вот только простое «сканирование» ближайших ульев результата не дали.
     И можно было бы потратить время на его поиск… Но я не видел в этом особого смысла. Церебрал и сам вылезет из своей норы, когда его стая окажется уничтожена. Или же он как-то выдаст своё месторасположение и тогда я его уничтожу.
     Повелитель, - отвлёк меня голос Гипериона, раздавшийся в моей голове, - с вами пытается связаться протосский командир.
     - Открой канал, церебрал.
     Командиром протоссов был мне смутно знаком, и я даже догадывался о том, кто это.
     - Моё имя Феникс, - представился тамплиер, когда его голова появилась на одном из экранов Гипериона. – Судья Алдарис сообщим мне, что скоро прибудет… подкрепление.
     - Нет времени для взаимного недоверия, Феникс, - отсёк я дальнейшие расшаркивания. – Цитадель вот-вот падёт. Сколько у тебя осталось воинов?
     - Шестнадцать зилотов и одиннадцать драгунов, - после некоторого молчания всё же сказал протосс.
     Наверное, ему далось это трудно, ведь такую информацию он сообщал зергу! Впрочем, его подозрительность была напрасной: мне с верху и так было видно, что с «войском» у протоссов туго. Да и моя псионика на это указывала: я не чувствовал большого скопления протоссов внизу.
     Не прибудь я сейчас, Феникса с его смешной «армией» смела бы следующая волна.
     - Вы сможете продержаться еще какое-то время? – уточнил я. – Или мне стоит послать своих зергов для обороны вашей драгоценной Цитадели?
     - Ни один зерг не осквернит своим присутствием святые залы Цитадели Вершителя! – с яростью ответил протоссов и даже грозно полыхнул глазами.
     И незачем так «кричать», я и так прекрасно слышу. Реакция Феникса была вполне оправданной и понятной. Но всё равно жаль, я надеялся немного похозяйничать в вотчине Вершителей, вдруг нашёл бы что-нибудь интересное. Но ничего, это можно сделать и потом.
     - Я тебя понял, тамплиер. Мы высадимся в улье в двадцати километрах от вас. После зачистки, атакуем Рой с тыла. Вы в силах обеспечить нам поддержку в бою со своей стороны?
     - Это будет затруднительно, - нехотя признался Феникс.
     Ну конечно, никакой помощи. Пусть зерги убивают друг друга, а протоссы с удовольствием посмотрят со стороны. Пускай и так, я всё равно не возлагал на этих выживших особых надежд.
     - Тогда, крепитесь, протоссы. И учитесь, как надо побеждать Рой.
     От последней колкости я не удержался, отключив канал связи до того, как Феникс успел выразить своё возмущение.
     - Гиперион, снижаемся. И… огонь из всех орудий!
     Орудия у корабля остались родные, хоть теперь они и были покрыты изнутри и снаружи плотью. Когда закончатся человеческие снаряды, Гиперион будет стрелять более удобными и привычными для зергов кислотой, костьми и прочими «органическими» боеприпасами.
     Но пока они не закончились, корабль загрохотал десятками орудий, выплескивая на улей снизу шквал стали и огня.
     Вслед за этим низко загудело орудие «Ямато», главные калибр крейсера. С ним произошли наибольшие изменения. Если на обычных кораблях «Ямато» заряжались энергией от отдельного реактора, поставленного на крейсер специально для этого, то Гипериону при моей помощи удалось подсоединить их к телу церебрала.
     И теперь «Ямато» стреляло не просто энергией, а псионической энергией. Сам церебрал накапливал мощь при помощи собственной псионики и технологии терранов. Облако энергии концентрировалось под носом корабля. Когда выстрел был достаточной силы – Гиперион активировал орудия «Ямато» и вся скопленная им энергия сорвалась в сторону улья Роя.
     Столкновение сопровождалось яркой вспышкой, чуть слабее чем от ядерного взрыва, и массовыми разрушениями: одного выстрела оказалось достаточно, чтобы снести главный улей и несколько зараженных зданий протоссов рядом.
     В земле на месте попадания образовалась глубокая воронка. Но, к сожалению, церебрал противника не прятался под землей в этом месте, так как я продолжил ощущать его присутствие.
     Как бы то ни было, самый крупный улей в провинции был практически уничтожен. На его месте остались только мёртвые зерги и «голая» биомасса.
     - Высаживаемся, - приказал я, и снова по привычке, чем по необходимости. Ведь зерги, послушные моей воле, и так уже знали, что надо делать.
     Прежде чем покинуть мостик, я посмотрел на Рейнора. Джим молча сверлил меня ненавидящим взглядом.
     - Смотри внимательно, шериф, - сказал я ему. – Когда ты еще увидишь подобное зрелище?
     Моя стая уже прыгала с Гипериона. Высота в несколько сотен метров была для них не проблема – любые повреждения при «приземлении» тут же заживлялись, да и сами по себе зерги были крайне крепкими существами. Единицам не повезло, и они умудрились погибнуть, но их тела тут же были сожраны остальными и в будущем они «переродиться» в новом качестве.
     Такая же участь ожидала всех убитых зергов, и точно так же моя стая поглотит оставшуюся биомассу. Это позволит мне нарастить численность своей стаи.
     И так любезно со стороны Роя было покрыть всё вокруг слизью – моим «рабочим» не придётся тратить на это время.
     Когда я прыгал с Гипериона на землю, первые очертания моего нового улья уже начинали рождаться, в свою очередь плодя первых личинок, которым суждено стать основой моей… «освободительной армии Айура». Даже самому смешно.
     Бедные протоссы. Сменили шило на мыло.

Примечание к части

     Ну, прода дописана и выложена, а значит я могу вернуться в "спячку" еще на полгодика XD Ладно, шучу. Надеюсь, дальше прода будет писаться быстрее. По крайней мере, я буду стараться. "Князь" на ближайшие пару месяцев точно в заморозке, увы. Может быть (может быть!), в ближайшие дни выложу несколько глав фика по ЗВ или Фоллауту, надоело "писать в стол". Или тогда, когда там наберётся хотя бы десяток глав. В общем, спасибо за то, что прочитали и за то, что всё это время терпеливо ждали.
>
Оценка: 6.72*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"