Ивановы бредни.

1

Во времена вояк былинных,
Мудрых князей, послушных жен,
Когда покой земель целинных
Был мирно в негу погружен.

Покуда звери не узнали,
Что царь природы человек,
Были лесов бескрайни дали,
Чисты хрустально воды рек.

В одной убогой деревушке,
К лесной опушке притулясь,
В перекосившейся избушке,
Иван-болван жил, не томясь.

Не веселяся без причины,
Без оной и не унывал,
На сердце не держал кручины,
Весною сеял, в осень жал.

Зимою лишь, где день столь краток,
Что вечер раньше настаёт,
Чем солнце встанет выше хаты,
И утро за порог уйдёт,

Бывало, что Иван веселья,
Кампаний шумных избегал,
И, маясь затяжным бездельем,
В тоску неясную впадал.

Прожил он так тридцать три года.
Рубеж, известно, роковой -
Здесь много всякого народа
Чуть повредилось головой. 

Свой день рожденья справил штатно,
Наутро встал и не хандрил,
Но "кризис средних лет" внезапно,
С утра пораньше наступил. 

2

Порой, на безмятежном фоне
Дней вереницы впереди,
Вдруг призрак в черном балахоне
Нам грезится в конце пути.

В надежде колокольным звоном
Души смятенье заглушить,
Мы в церквях молимся иконам,
Пытаясь смерть перехитрить.

Не выдумав иного средства
Печаль внезапную унять,
Иван в церквушку по соседству
Пошел с утра - себя занять.

Священник в ней на всю округу
Считался главным знатоком:
С вопросами любого круга
Он был поверхностно знаком.

Чуть поворчав, что больно рано
Его приходят навещать,
Священник, выслушав Ивана,
Болвана начал просвещать.

Но жить учить болвана - то же,
Что ломом разгонять туман.
Не понял ничего, похоже,
Иван в ученьи христиан.

Не понял он, как можно слепо
Табу на ересь налагать,
И почему, это нелепо -
Сомненью веру подвергать;

Как нужно в свой не верить разум,
Чтоб он безропотно поник,
Но слепо доверять рассказам,
Прочитанным в одной из книг;

Как может нравственность являться
Не результатом размышлений
И (в чем стесняемся признаться)
Души высоких устремлений,

А результатом послушанья,
Строжайшей по весне диеты,
Всех исполненья предписаний
И соблюдения запретов.

На эти глупые вопросы
Не стал священник отвечать.
Он поступил привычно просто
И начал ересь обличать:

"Сомненьем веру ты разрушил,
Бесовской дурью маешься.
Спасти свою не сможешь душу,
Коль в вере сомневаешься.

Когда-то червь сомненья жил
На дереве познания,
И с яблоком проглочен был
Он Евой, по преданиям.

С тех пор он точит род людской,
Пытливый ум язвя.
Ты обретешь в душе покой
Лишь раздавив червя".

Иван покинул храм понуро,
Побрел, куда глаза глядят:
"Сегодня не задалось утро,
Сомненья душу бередят.

Быть может, кто-то мне ответит:
Мол, пустяки и сущий вздор,
Но мне шальные мысли эти
В висках стучат как приговор.

Они мне отравляют воздух,
Свербят назойливей цикад,
Так маленький в ботинке гвоздик
Прогулку превращает в ад".

Вдоль церкви старого плетня
Он вышел за околицу,
В отчаяньи себя кляня
И пресвятую троицу.

3

Средь беспокойств и потрясений,
Семейной гавани уют
Нам представляется спасеньем
От жизненных тревог и смут.

Волной гонимый беспорточник,
Латая трещины в борту,
Покоя чает в них источник.
Я ж вам скажу начистоту:

Покойные заливы мифы!
Скрываются под гладью вод
Порою омуты и рифы,
И переменчив небосвод.

Ивана детских лет приятель
Был образцовый христьянин:
Не вольтерьянец и мечтатель,
А справный, крепкий семьянин,

Довольный и покорный доле,
В вопросах этики кремень.
Он на прогулке в чистом поле
Ивана встретил в этот день

И, выслушав его упреки
Мироустройству и судьбе,
Он вывод сделал вдруг глубокий:
"Жениться надобно тебе!

Давно пора остепениться
И кучу завести детей,
Ведь в одиночестве таится
Источник горести твоей.

Когда увидишь в детских лицах
Ты продолжение свое,
То вдруг поймешь: тебя частица
С тобой в могилу не уйдет.

Ведь жить бездетным человеку,
Как древу не иметь ветвей,
Напоминает он калеку:
Всего лишь ствол - один из пней".

Поскольку был Иван болваном,
Не согласился он и здесь,
Сказал: "Ты прав, наверно, в главном,
Но смысл жизни в том не весь.

Когда от самого рожденья
Идешь проторенной тропой,
Путем бездумного смиренья
Вслед за безликою толпой,

Лишь радость рода продолженья
Бег серых будней озарит,
Дарует всем успокоенье
И смыслом наполняет быт.

Скажи, мой друг, а в чем отличье
Влачащих так свой век людей,
В плену привычек и приличий,
От коз, коров или свиней.

Их смысл жизни в том же самом:
Усердно род свой продолжать,
В боках прибавить в весе салом
И пастухов не раздражать.

Да ладно б жизнь, но даже в смерти
Их жребьи схожи меж собой:
Когда война планету вертит,
Как скот, их гонят на убой;

И в сечах головы друг другу
Холопы рубят испокон,
Чтоб князю оказать услугу.
Мне непонятен их резон:

Большая разница, как будто,
Чьего кнута на спинах след,
Чем лучше, коль тиранит люто
Боярин свой, а не сосед".

Крамолой друга огорченный,
Ивана друг оторопел,
В душе немного уязвленный
(Хоть в том признаться не хотел).

С ним попрощавшись чуть неловко,
Иван решил вдруг для себя:
"Сменить мне надо обстановку,
Схожу в ближайший город я".

Ивана повлекло вперёд
Души неясное томленье,
А кто его там разберёт -
Толь в пятках зуд, толь сердца жженье.

4

Вовек и впредь, сколь - неизвестно,
Дороги будут нас манить,
Как будто с переменой места
Мы сможем жизнь переменить.

Но как дороги б не манили
А от себя не убежать:
Своих изъянов груз постылый
С собой приходится нам брать.

Так рассуждал Иван, неспешно
Шагая по лесной тропе,
На лад настроясь безмятежный,
Нехитрый затянул напев.

Безвинное дитя природы,
Он воспевал ее красу:
Небес возвышенные своды,
В траве жемчужную росу,

Ручья игривое журчание,
Что прячется в лесной овраг
И оживляет лепетаньем
Дубрав покойный полумрак.

Иван из леса вышел вскоре,
Тропой ведомый иль судьбой,
И двинулся в престольный город
Он по дороге столбовой.

В ту пору, благо, путь недолгий
Люд от столицы отделял:
Ведь в каждом городке убогом
Князь самочинно восседал.

К тому ж оказия случилась-
По тракту мельник проезжал
И, Христа ради, сделал милость:
В попутчики Ивана взял.

5

Есть редкий шанс в случайной встрече:
Всё без оглядки говорить.
Порой пред незнакомцем легче
Свои печали нам излить;

К тому же, долгая  дорога
С попутчиком наедине
И странствий смутная тревога
Располагают к болтовне.

Не мудрствуя и не плутуя,
Иван секретничать не стал:
Свою историю простую
Он вскоре бегло рассказал.

Его попутчик прямодушно
Сказал: "Всё это ерунда!
Заняться делом тебе нужно,
Хандрить не будешь никогда.

Пустые эти рассужденья
Лишь ум досужий бередят.
В труде найдешь успокоенье,
И прочь сомненья улетят".

На дне телеги растянувшись,
Иван молчание хранил,
Но наставленью улыбнувшись,
В конце спокойно возразил:

"Напрасна обо мне забота:
Работаю я, чтоб прожить,
А ты живешь, чтобы работать- 
Смешно на это жизнь убить.

А для чего? Толь было раньше!
Когда язычник умирал,
Всё, что сгодится может дальше,
Хитрец с собою забирал:

Коня, копье, щиты, доспехи,
Колчан со стрелами и лук,
Вина бочонок для утехи,
Жену, любовницу и слуг.

Ну а сейчас пусты потуги:
Какой бы скарб не приобрёл,
Живешь в дворце или в лачуге,
Уйдешь ты голый, как пришёл".

Они до городка добрались,
Дорогу спором скоротав,
И здесь, без лишних слов расстались,
От препирательства устав.

6

На свете разные дороги,
Но коль Иван ты, иль дурак -
Куда б тебя не гнали боги,
Придешь ты все равно в кабак.

Весь город обойдя к обеду,
Иван зайти решил в трактир,
Чтоб съесть шипящую котлету,
С капустой кислой на гарнир.

Весь зал в трактире занимали
Столов оструганных ряды,
Меж ними мальчики таскали
Подносы пива и еды.

В просторном зале было людно,
И голоса сливались в гул,
Всё заполнявший абсолютно -
Даже посуды стук тонул.

Трактирщик был весёлый малый,
Уже чуток навеселе.
Он наблюдал за полным залом,
Улыбку пряча в бороде.

Заметив хмурого Ивана,
Он усадил его с собой,
Наполнив споро два стакана
Домашней выгонки бурдой,

И молвил: "Мне печаль знакома -
Ведь каждого вела сюда,
Гнала прочь от уюта дома
Своя кручина иль беда;

Но погляди - сейчас довольны
Они друг другом и собой,
Резвы, смелы, в манерах вольны,
И не хотят судьбы иной.

Коль духом слаб или мятежен,
Коль лишний ты среди людей,
Иль меланхолии подвержен -
Забудь о всём, мой друг, и пей!"

"Иной судьбы они не знают",-
Тут возразил ему Иван.
"А всё, чего они желают -
Чтобы полнее был стакан.

Пьют, от проблем своих сбегая,
Судьбы своей запутав нить.
Тебя обидеть не желая,
Я, извини, не стану пить".

Случилось так, что в это время
В трактире стражник столовал.
Он услыхал Ивана бредни
И усмотрел в них криминал:

"Все пьют, едят, а этот умник
Сидит и портит аппетит!
Как вольнодумец и преступник
Народ речами бередит".

У нас с властями шутки плохи -
Любого в порошок сотрут,
И, после лёгкой суматохи,
Ивана к князю волокут.

7

Чтоб жизнь улучшить, неустанно
Власть бьётся много сотен лет.
Жаль, в этих грандиозных планах,
Сама власть - есть, народа - нет.

Устав от сытного обеда
И государевых забот,
Князь отдыхал в тиши клозета,
Как шум раздался у ворот.

Посетовав на княжью долю,
Правитель вышел в общий зал;
Там уж, поникнув головою,
Иван суда покорно ждал.

(Судил князь весело и скоро-
В суть дела сильно не вникал,
И высочайшим приговором
Порой весь город забавлял.)

Донос князь выслушал вполуха
И даже рассмеялся раз- 
В расположеньи добром духа
Он находился в этот час.

Князь молвил: "Это мне забавно:
Холоп стал истину искать.
Другим чтоб было неповадно,
Придется барщину поднять.

Ну, а тебе, Иван, на плаху;
Прощайся с шалой головой,
Мы все твои проблемы с маху
Решим сейчас... Хотя, постой...

Хоть это ересь и бунтарство:
Во всем изъяны находить,
Но я на благо государства
Смогу сие употребить.

В моей отныне будешь свите:
За княжеским плечом стоять
И, коль придет какой проситель,
О нем мне гадости шептать;

А то я что-то слишком мягкий-
Мне трудно людям отказать,
А князя должен служка всякий
За нрав суровый уважать.

Что ты не пьешь, замечу мельком,
Тоже сгодиться может мне:
Как праздник - вся дружина в стельку,
Боеспособность на нуле.

По праздникам дозорным будешь
И если вдруг нагрянет враг
Пускай дружину не разбудишь
Хоть мне подашь какой-то знак".

8

Мир изменяется помалу,
И изменяемся мы с ним:
Что ум вчера нам занимало,
Сегодня кажется пустым.

Спустя без малого полгода,
Ивана стало не узнать:
В одежде - шелк и позолота,
И скуки на лице печать.

Он со своею свыкся долей,
Привык без умолку ворчать,
Не потому что недоволен,
А просто - стал не замечать.

Служил исправно: взглядом зорким
Смотрел и князя наущал;
На тарантасе прусской сборки
По городишку разъезжал.

Придворным, и не из последних,
Иван при князе местном стал;
Свои же собственные бредни
С кривой ухмылкой поминал.

Стал вечно занят и практичен,
Так безупречен, даже пресен,
Солиден и слегка циничен.
Увы, он стал неинтересен.

Куда милее мне болван -
Чуток наивный, без обмана;
Но оказалось, что Иван -
Герой не моего романа.

Весьма досадны, вам скажу,
Друзей подобные потери;
И до того я дохожу,
Что сам себе порой не верю.