Мама не велела...
(Антология цинизма)

Специально для сайта http://sexlib.ru

Мы метали бисер. Игра у нас такая есть, у меня и у моего братана. На дверь кухни прилепим скотчем два бумажных пакета и бросаем каждый в свой пакет сухой горох загребая последний из жестяной банки. Занятие, с первого взгляда  для дебилов, но не скажите; в этой игре заложен глубочайший философский смысл - у кого меньше всего в пакете окажется горошин, тому и бежать в магазин за продуктами. Мама, наша, в рейсы ходит, так на хозяйстве два гоблина один ленивее другого, на целую неделю. Конечно же, частенько проигрывал я, но  бывало и выигрывал, тогда буря восторга, тогда праздник - братан в магазин снаряжается. Но собственно, история не об этом, а... по порядку, чтобы не создавать сумятицу и сумбур.

- Ну чё, Лёх, - как бы между прочим спросил меня братан, метясь в свой пакет. Фьють. Горошина полетела, громким щелчком отразилась от двери, мимо пакета, покатилась под холодильник. - Кого-нибудь трахнул уже? 

Ему легко говорить. За ним бабы толпами ходят, было даже, две студентки с параллельного  курса передрались. А ведь парнишка - смотреть не на что! Был  бы Шварцнегером или, на худой конец, Аленом Делоном из семидесятых годов, а так, доходяга, из мышц только один хуй и состоит. Я то, несколько получше выгляжу, хоть на три года его и младше. Торс, плечи, мускулатура.    

- Не-а, - честно признался я делая ответный бросок в свой пакет, -  не пришлось как-то.
- А чего так слабенько?
- Ну, не знаю, - я пожал плечами. - вот Маришку, сейчас кручу, но она, уже в который раз, с крючка спрыгивает.
- Ха-ха-ха! - Братишке поржать, мёда не надо. - Так ты, небось, до сих пор с ней только за пальчик и держишься.
- Почему? - обиделся я. - Мы уже во всю сосёмся. Но ебать не даёт. Сучка.
- Не правильно ты, делаешь всё, - констатировал Денис.
- А как правильно?
- Вчера видел, ко мне, Катька приходила?
- Ага...
- Вот это правильно было. Между прочим, с первого раза дала.

 Завидую ему. И как у него так гладко всё получается? Везунчик. Научил бы. Братан называется.

- Научишь?
- Могу и научить, - Денис расплылся в улыбке, - наука нехитрая.
- Когда?
- Да хоть сегодня. Маришку очень хочешь трахнуть?
- Конечно!
- Тогда веди её.
- Что? Прямо сейчас?
- А чего тянуть? Звони, приглашай.
- Так утро же! Вечерком бы...
- Ну да. Как раз к вечерку и раскрутишь. Днём, гораздо лучше, ничего ты не понимаешь.
- Ладно. Позвоню, если она дома еще.

Мы проверили свои пакеты. У меня оказалось на одну горошину больше.

- Я выиграл! Тебе в магазин топать.
- Ага. - Согласился брат.

 Он ушел в магазин, я же, присел у телефона, чтобы придумать повод затащить Маришку к нам на квартиру. Ума не приложу как это сделать, а ещё более, как Денька сможет раскрутить для меня такую стерву. Надеюсь он хоть инструкции какие-нибудь даст, а так, с бухты-барахты. Более менее разумных мыслей не нашлось и я решил просто позвонить, а там, как бог на душу положит. К телефону долго не подходили. Наверное, на том конце провода, все ушли на фронт или еще хуже, к бабушке, в деревню уехали. Обычно они на субботу так и делают. Но мне повезло. Со второй попытки в трубке раздался раздраженный голос.

-  Алло!
- Ой... Тёть Маш, Маришку можно?
- Это ты Лёша?
- Д-да.
- Она ванну принимает. 
- Я... попозже позвоню...
- Ну, если успеешь. Мы в деревню едем. 
- А я... хотел пригласить её в кино... - разочарованно протянул я.
- Завтра и пригласишь.

Какой облом! Всё-таки едут в деревню. Хотя, завтра же вернутся. Но я уже загорелся - здесь и сейчас, в кои-то веки Денька снизошел до меня, спустился с небес. А вдруг он завтра найдёт занятие поинтереснее, чем раскрутка девчонки для младшего братишки? Извратиться нужно, во чтобы то ни стало. Что же придумать? Звоню еще раз, пяти минут не прошло. Не дай бог свалят раньше. 

- Тёть Маш, Маришка уже искупалась?
- Нет еще.

Через пять минут, снова.

- А сейчас?
- Лёша, что за нетерпение? Позвони завтра, лучше.
- Так фильм же  сегодня! Мы давно мечтали его посмотреть вместе! - я уже вру напропалую, как бы не завраться.
- Ааааа.... - задумчиво произнесла тётя Маша, - причина, конечно,  уважительная. Она тебе сама позвонит, как из ванной выйдет.
- Хорошо, тёть Маш, - вздохнул я и положил трубку.

Я погрузился в нервное ожидание. Ногти изгрыз уже все. Позвонит, нет? Маришка не звонила. Что ж она так долго плещется? Тоже мне, русалка нашлась. А может послать её к свиньям? Попросить брательника, чтобы какую-нибудь девушку со своего барского плеча пожаловал? Ну и пусть старше будет. Какая разница. Старшие, между прочим, со знанием дела к этому делу подходят. Простите за каламбур. Нет. Маришка всё же лучше, я давно её хочу.  Глаза - словно льдинки в весеннем ручейке и руки как крылья у перепёлки, такие тоненькие и подвижные. Ножки... ооооо! А вы, батенька, однако, романтик. У брательника тёлки ведь, тоже не хуже. Уж он то, настоящий поэт и ценитель прекрасного, абы какую, в дом не приведёт. А вдруг, для меня, ради шутки, кобылу скалеозную и чахототочную? Я его не знаю что ли? Что же она не звонит? Может рискнуть еще раз? Ладно. Еще пять минут и звоню. Может не звонить больше? Загадаю-ка для себя, если позвонит, то сделаю её... сегодня или завтра, после поездки в деревню,  нет - бросаю. Уже месяц за ней телёнком хожу. Гордость где, а? 

Раздался звонок и всколыхнулась надежда с новой, страшной силой.

- Алло! - с дикой радостью крикнул я в трубку, - Маришка?
- Я. Чего ты хотел?
- Ммм. Эээ. - у меня идеи все разом вылетели из головы.
- Так фильм-то какой? - спросила она. Видимо мать её уже просветила.

А я даже не придумал какой фильм сегодня в кинотеатре.

- Этаааа. - промямлил я, лихорадочно перебирая названия, которые могли бы задеть за живое и показаться достаточно веской причиной не ехать. Так ничего на ум не пришло.
- А! - Неожиданно произнесла Маришка приходя мне на помощь. - "Ловец снов"?
- Да! Да! - неслыханно обрадовался я и понял, что Маришке, эти еженедельные поездки в деревню как серпом по тому месту, что у неё есть в наличии. Вот и ищет сама отмазку. - Он, родимый. Хочешь?
- Конечно хочу. Еще бы не хотеть. Помнишь ведь, давно его ждём?
- Ага! А он только сегодня будет, эксклюзивно, так сказать.
- Эксклюзивно? - переспросила она и зажав трубку воскликнула матери, - Мам! Плиз! Эксклюзивно сегодня. Когда еще придётся? Папа будет не против, вот увидишь!

Она еще долго, плаксиво пререкалась с матерью. Трубка приглушенно передавала весь спор. Я терпеливо ждал вслушиваясь в интонации. Победит мама - провал! Но в интонации Маришки появились особые нотки. Значит она уже перетягивает одеяло на себя. Маришка нападала, мать оборонялась. "Да, нафига нам столько, того варенья, мам? Мы  уже набрали на пятилетку вперёд! Я его не ем, даже! Не буду я вкалывать на том огороде!" Мать потихоньку сдавала позиции. Да и ей тоже надоело, наверное. Бабушка, небось, в огород всех посылает на трудовые подвиги. Я представил даже себе эту гипотетическую бабушку: "Варенье жрёте банками? А работать кто будет?" Ну, может быть, она не так говорит, но что-то близкое к этому. Наконец, Маришка обратилась ко мне:

- А когда начинается?
- В три часа! - я выпалил это не задумываясь.
- Ну вот, видишь мама, сеанс дневной в три часа дня. - Маришка с новой энергией стала убеждать мать.

Чертовка! Точно победа будет за нами. Ха! Девочка, ты даже не представляешь какой "кинчик" тебе предстоит посмотреть. Давай, давай, ломай маму свою. 

- Хорошо Лёшка, я пойду с тобой в кино, - произнесла она твердо, даже не дожидаясь окончания спора с матерью и положила трубку.

Вот же ж... А когда придёт? Нахрена я сказал что в три? Это ждать-то сколько? Сколько времени сейчас? Девять с половиной. Ого! Может пойти за ней прямо сейчас? Стоп, стоп, стоп. Брательник с магазина придёт, он и рассудит, наверняка скажет: "Не гони волну, а то за борт смоет."  А вдруг тётя Маша всё же насильно Маришку заставит ехать? Как я узнаю? Лучше ждать и не лезть сейчас опять со звонками. Испорчу всё, как пить дать. Не буду звонить. Пусть сама воюет, если не хочет в деревню переться.

Денис пришел как раз кстати, иначе бы я, точняк, наделал глупостей. Он притащил две увесистые сумки набитые снедью. На неделю скупился, что ли?

- Смотри, что я прикупил. Между прочим, из своих трудовых сбережений. Цени! - он с ловкостью обезьяны выудил из пакета сначала бутылку джина, а затем еще пару бутылок вермута. Мартини пил когда-нибудь?
- Ух ты! А что за праздник сейчас?

Он взглянул на меня почти уничтожающе.

- А что, разве Маришка не придёт?
- Не знаю. У неё, как раз, сейчас баталия с предками на этот предмет. Если победит то в деревню не поедет.
- Понятно. Как всё запущено у вас, малолетки, бля. Давай в комнатах шик наводить. А то, вдруг придёт, а у тебя постель не заправлена даже. Запомни, девочки любят опрятных мальчиков. Она красивая хоть?
- Очень! 
- Ну, ну, - усмехнулся брательник, - прямо таки, очень. Посмотрим.

  Мы азартно принялись разгребать свою квартиру. Завалы были еще те. А представьте; мать в рейсе, что делают два вышеозначенных гоблина? Правильно, захламляют квартиру и мусор, разумеется, множится в геометрической прогрессии, даже невзирая на то, что вчера приходила Катя. Брешет, что девочки любят опрятных мальчиков. У самого постель не заправленная неделями стоит. Наверняка педагогическая жилка проснулась, решил мне дать один урок, это чтобы научить ждать. Ну и самому размяться заодно.

-День, а как ты её сможешь раскрутить?
- Как придётся.
- Это и есть твой главный секрет?
- Почему же? Есть ещё один.
- А какой? Если не в лом...
- Увидишь. Но обещай мне, во всём поддакивай и поддерживай, если хочешь, сегодня же, помакать свой конец, где надо. 
- Ок. Обещаю.
- И учись, смотри во все глаза, салага.
- Есть, сэр!

Уборка продвигалась медленно, несмотря на моё новаторство. Я решил, весь хлам неподдающийся классификации, просто распихать по норам, под кровать, например. Звонок телефона застал меня врасплох. Я резко выпрямился и в нерешительности заморгал глазами.

- К телефону, подойди. Твоя звонит.

Да, это она. Что скажет? Чем обрадует?

- Да... - спросил я в трубку.
- Лёш! Я не поехала в деревню! - возбуждённо затараторила Маришка, - спасибо тебе. А фильм-то какой, кстати?
- Эээээ, - сказал я.
- Я так и поняла, никакого. Но всё равно, спасибо! Я очень не хотела ехать! Знаешь что, пойдём тогда, просто, погуляем в парке?
- Пойдём! Может, ко мне лучше? Моя мама в рейсе. А мы с братом....
- Обед приготовили! - одними губами шепнул мне Денис вытягивая большой палец вперед и подмигивая.
- ... обед приготовили.
- Что? Сами?
- Ага. Знаешь, как Денька готовит? Вот заодно и познакомлю вас.
- Хорошо, - согласилась она, - когда?

Я вопросительно посмотрел на Дениса. Когда?

- В двенадцать, - шепнул он складывая ладони в жесте изображая вертикально стрелки часов.
- В двенадцать, - вторил я.
- Обед вкусный?
- Еще бы! С мартини.
- С чем, с чем?
- Мартини. Вино такое есть. 
- О-кей. Придёшь за мной?
- Естественно! 

Уф! Порядок. Половина дела сделано. Теперь надежда вся на Деньку, на его искусство. Я пребывал в эйфории. Она так легко повелась?  Дальше-то, что?

- Инструкции мне будешь давать? - спросил я.
- Буду. Шустро завершай уборку, а я пошел на кухню, колдовать. У нас очень мало времени.
- Я не эти инструкции имел ввиду!
- А! Ты про еблю? Что имеешь то и введёшь. Будь спок, парниша.

Я ринулся в бой с новой энергией и с новыми новаторскими усовершенствованиями. Теперь пылесос гудел  исключительно на повышенных оборотах и елозил лишь в центре зала. Свою комнату я уже убрал, а Денькину, не обязательно. Маришка, в конце концов, моя девушка и ебать её буду я.

- Эй! - крикнул мне из кухни Денис. - Сколько времени до неё добираться?
- Пол часа, примерно, на автобусе. 
- Пол часа туда, пол часа обратно, там минут пятнадцать. У тебя совсем не осталось времени. В душ, быстро и выдвигайся.
- Зачем в душ? Я вчера мылся.
- Кретин! И чтобы пахло от тебя духами, а не носками. Понял?
- Понял.

Вот еще... мыться. Хотя, братан прав. Нужно с чистым телом на девочку лезть, а то, словно от конюха разить будет. Предусмотреть нужно всё. Иначе как скажешь, когда дело дойдёт? "Знаешь, милая, а не сходить ли мне в душ?" Я нагло воспользовался Денькиным одеколоном: "АХЕ" называется. Ну как в рекламе, помните? Парень щелкает кликером, считает девушек, значит, тех кто на него обратил внимание. Заходит  в лифт и на счётчик смотрит, ого! тридцать кликов. А там, в лифте, другой парнишка, тоже с кликером и у него на счетчике две тысячи. "АХЕ" - понимаешь. Брат ничего не скажет в такой день. Что-то он сегодня ко мне подозрительно добрый.

- Время, братан! - гаркнул мне через дверь Денис.
- Иду, иду уже.

Я стремительно понесся к автобусной остановке. Не опоздать бы. Значит, усвоил сегодня очень много. Девушки любят чистых, а еще они любят точных. Вообще, писком будет, если мы ровно в двенадцать появимся в дверях квартиры и часы тут же пробьют. Надо запоминать всё. Из графика пока не выбился, прибыл к Маришке и позвонил в двери, как и положено в одиннадцать пятнадцать. Черт. Ну и трудно же быть точным. Как это немцы умудряются?

- Привет! - сказала Маришка открывая двери.
- Привет! - выпалил я и ринулся её целовать.

Она уклонилась от прямого поцелуя в губы.

- Тише... тише... успеешь еще.
- Ладно, - обиделся я, - собирайся, пошли.

Домой ко мне мы пришли очень точно. Как раз часы начали бить в зале, отзываясь в моей душе гордостью. Отныне всегда буду следить за своим ритмом. На долго ли хватит? Дом нас встретил чистотой и порядком, прошу заметить, моими же руками сотворённому и необыкновенным запахом -ароматом тянущимся из кухни. Денька тоже внес свою лепту в праздник моей души. Чем же так пахнет? Он что, совсем рехнулся, креветок покупать? Мать обязательно спросит с нас за нерадивую экономику. Ну, да ладно, ему видней, самому же выкручиваться придётся, финансами заведовать поручено было ему.

- Это мой брат, Денька, - представил я братана, - это Маришка, моя... девушка.

Внимательно проследил за выражением лица Дениса. По моему он разочарован. Что? Не так красива? Кольнуло. Тебе не красива, мне даже очень. Вот так-то. Моя девушка! Брательник протянул руку для рукопожатия.

- Марина... Как по батюшке?
- Ой, - зарделась Маришка. Её ведь никто по отчеству и не называл никогда, а тут щёголь эдакий. - Николаевна... - тихо прошептала она.
- Очень хорошо, Марина Николаевна! Вы даже не представляете, как мне приятно! Денис Константинович. Спасибо большое за Ваш визит.

Тююю. Это что же, мне тоже придётся так представляться в будущем девушкам? Алексей Константинович; и не выговорить. Куда проще - Лёха и всё тут. Нафик он так делает? Цирк. И после этого её ебать? Теперь она в жизни не даст... даже ему! Я зло покосился на брата. Опять по-дурацки шутит. Но он, как будто так и надо, продолжал:

- Прошу Вас, Марина Николаевна, проходите в зал.

Бе-бе-бе-бе! Сволочь. Так вот почему он был добр со мной с утра!  Ну, точно, устроил балаган, чтобы поржать над мной.  Настроит мою подругу на высокие отношения, потом, шиш её завалишь. Лучше бы в парк пошли, побродить, там бы нацеловались до ломоты в яйцах и то дело. Ненавижу! Но залупаться нечего, придётся подыгрывать.  Я протянул руку Маришке в жесте испанского есконда, чтобы чертыхаясь про себя, провести к столу в зале. Маришка выглядела несколько растерянной, румянец в полщеки красноречиво указывал на это. Пожалуй, не растерянной, а польщенной таким приёмом. Ладно, проехали. Вечер предполагается быть испорченным, надо хоть из этого выгоду извлечь, просто развлекаться. Баааатюшки! В зале-то... по высшему ресторанному уровню. Окна задвинуты плотными шторами, так что комната скрадывалась полумраком. Стол сервирован лучшей нашей посудой, той, что даже мать боится по праздникам выносить. Подсвечник и восковые свечи, уже зажженные, трепещут золотистым пламенем в своих лунках. Бокалы, классические конусы, для питья в фешенебельных заведениях, наполнены вином, то бишь, адской и предательской смесью джина с вермутом. Ебанусь от этого. Мы присели с Маришкой на стулья рядышком, ошеломлённые. Вы думаете, я был ошеломлён меньше? Да я, охуел!  Переглянулись с ней.

- А что? - шепотом спросила она меня, - вы всегда так обедаете?
- Не всегда, - попытался пошутить я, - иногда мы обедаем в Париже...
- Да ну, тебя...

Братан появился из кухни в намерении продолжать сумасшедшую игру в королевский приём. На подносе парила кастрюля с креветками.

- Вот, пожалуйста. Алексей, прошу тебя, поухаживай за дамой!
- Конечно, конечно! - согласился я приподнимаясь.

Дрожащими руками от неловкости наполнил блюдо Маришки креветками. Потом от собственных щедрот себе. Повеселюсь хоть. Креветок не ел полжизни.

- Соус? - спросил Денька.
- Да, спасибо. - пролепетала Маришка.

Вот, пожалуй, все и втянулись в идиотский балаган спланированный братаном, стали такими вежливыми и чопорными, усраться и не жить. Представляю как ржет Денька  в душе, но лицо полусерьёзное, полувежливое, полу... Какое там еще полу- бывает?

- Прошу Вас, попробуйте мартини. Для Вас специально, Алексей выбирал сладкое. Это розовый напиток. Мы же с братом, всегда пьём белое и не важно под какое мясо. Нам нравится и всё... Не правда ли, Алексей?
- Ага. - поддакнул я.

Маришка неловко потянулась за розовым бокалом. Чуть не опрокинула его. Точняк, за таким столом ей приходится быть впервые. Мы пригубили коктейль. Маришка, вообще, только губы смочила.

- Ну как? - спросил я.
- Хорошее... - прошептала Маришка, - но мама мне запрещает пить.
- Ладно, тебе. Сделай глоток. Мама ведь не узнает.
- Нет.
- Не нужно, Алексей настаивать, - вступился братан, - каждый волен делать то, что ему предписано воспитанием. Хотя, бокал дорогого вина никогда еще никому не повредил. Потому оно и дорогое. Я просто рекомендую Вам, Марина Николаевна, на время забыть о том, что предписано. Получайте удовольствие.

По глазам видно, что хочет попробовать, но жмётся. Она боролась с собой недолго. Нерешительно подняла бокал, жадно сделала глоток.

- Очень хорошее вино, - сказала она с виноватой улыбкой.

Будто знает, какое вино бывает хорошим. Ха, ха. Кстати, я тоже не знаю. Так что, ехидничать здесь не уместно.

Давно не наслаждался таким обедом. Может быть гурманом не рождаются, зато им становятся под давлением обстоятельств. Такое давление обстоятельств, честно признаюсь, мне нравится. Даже если Маришка сорвётся опять с крючка, я всё равно буду доволен проведённым временем. Братан хоть и порядочная сволочь, но ему спасибо на этом.

- Вообще, - разглагольствовал Денис, - этот напиток пьют по нисходящей. После каждой смены бокала, градусы в смеси уменьшают. Впечатление незабываемое. Такое мягкое состояние. Опьянеть от этого совершенно немыслимо. Так что, не бойтесь, Марина Николаевна, здесь Вам напиться не дадут. 

Денис подал пример, как нужно пить. Он делал маленький глоточек из бокала при этом нюхал напиток, потом клал в рот креветку и долго жевал её прикрывая глаза от удовольствия. Опять глоточек. Так что и мы с Маришкой невольно втянулись. В смысле, я взял пример, чтобы не хлобыснуть залпом и не сожрать пару маслин на дне бокала, а Маришка под впечатлением действа, тоже прикладывалась к бокалу сначала просто понюхать, а затем вообще, бокал оказался пустым. На дне её бокала сиротливо валялась долька апельсина.

- Ещё? - спросил Денис с нажимом.
- Нет.
- Ещё?
- Нет.
- Ещё?
- Да...

Обед под плавную светскую беседу шел своим чередом. Тут стоит особо отметить; под тихую музыку Вивальди. Где братан надыбал этот диск, ума не приложу! Потому что у нас с ним все полки завалены Рамштайном и Продижи, а вот для Вивальди места не нашлось. В упор не помню, чтобы такой диск был в наличии. Ну и ладно, ничего музычка, так себе, маловато правда металлических ноток, разок послушать можно.  В общем, организовано всё, как лучших домах ПОрижа и ЛандОна. Наконец, всё хорошее подходит к концу. Я напоролся креветок и напился коктейля  до состояния глубокого удовлетворения, впору пиявкой отвалиться от пиршества. Впрочем, Маришка тоже. Что теперь дальше? Но у брата, похоже, было спланировано всё заранее.

- Вы знаете, Марина Николаевна, а в Латинской Америке, например, после обеда всегда играют в карты. Не хотите ли присоединиться?
- Ммммм, - неопределённо произнесла Маришка.
- Там обычно играют в "куарента", но мы поступим по другому, спросим даму в какую игру предпочитает играть она.
- Я никакую не знаю... Разве что в "дурачка"...
- Хорошо. Прошу Вас. - Он жестом пригласил пересесть на диваны, а сам перенёс свечи на журнальный столик, поближе.

Бокалы и бутылки также перекочевали на журнальный столик. Бляха! Откуда у него этот лоск? Я аж устал. Уж лучше бы матерился как всегда.

- Сначала, - проговорил Денис доставая карты с книжного шкафа, - определимся с правилами. Каждая игра имеет правила и всегда требует уточнения.  Играем на интерес. Потому что без интереса будет скучно. Вы согласны?
- Да. - Поддакнули мы с Маришкой.
- Значит, играем на деньги. Каждый кладёт на кон условную сумму, скажем, десять рублей, затем выигравший забирает весь кон. В игре "дурачок" нет одного выигравшего, есть один проигравший, тогда, выигрыш делится на двоих. Согласны?
- Да, - кивнул я.
- Денис Константинович... А если у меня нет денег?
- Я займу Вам, для старта, потом вернёте. - Он достал из кармана несколько купюр по десятке и положил перед Маришкой.

Тщательно растасовал колоду и раздал. Что же он задумал? Фиг его знает. Итак весь вечер перекроил на свой лад. Хоть бы шепнул, намекнул. И это раскрутка? Если это раскрутка, то я полярник Амундсен. Ладно, буду идти на поводу, обещал же не мешать.

- Алексей, разлей пожалуйста напиток по бокалам, они совершенно пусты.

Меня разве надо упрашивать? Выпить я люблю. Голова уже приятно кружилась от выпитого за обедом. 

- Марина, тебе розового или попробуешь белого? - спросил я.
- Мне уже хватит...

Но я всё равно налил, соблюдая каноны виночерпия, бокал никогда не должен быть пустым,  розового вермута и джина. Как там Денька говорил? По нисходящей.

Карты розданы, деньги, по десятке от каждого, на кону. Старт. Игра началась вяло. Ну понятно, обстановка настолько необычная, что даже я не в своей тарелке, что прикажете говорить о Маришке? Рассудительный Денис плавно говорил о чем-то светском, подозреваю, начитался французских романчиков, вот и втирает высокие материи нам в незрелые мозги. Ну, закончится вечер, выставлю ему счет. Но неловкие паузы он заполняет блестяще. Так что только его голос и звучал. Первый раунд он проиграл. Еще бы не проиграть! Он же тут токовал как на птичьей свадьбе. Зато я увидел в глазах Маришки азартную вспышку. Она выиграла! И теперь мы поделили Денькину десятку на двоих. Вот те на. Значит можно завтра в парк пойти и полакомиться мороженным.

- Поздравляю! - Сказал Денис, - и прошу отыгрыша. Увеличим ставки? Я кладу двадцатку.
- Хорошо, Денис Контантинович, - Маришка затрепетала. Похоже, мороженного можно будет съесть много. И так легко!

Следующий раунд он опять проиграл, разглагольствуя что-то о Парижских кварталах, близ Эйфелевой башни. Там оказывается есть площадь проституток, где девушки стоят как бутоны роз на ухоженных клумбах. Садовник просто гениально планировал свой сад. Бла, бла, бла. И в таком же духе.

Нихрена себе! Я завелся. У меня уже пятнадцать рублей прибыли. То, что братан сейчас транжирит наш недельный прожиточный минимум, мне было насрать поносом, его проблемы. А деньги мне очень нужны. Я покосился на Маришку. Ей, видимо, деньги тоже нужны. Она раскраснелась, глаза уже не таясь горели алчным огнём, от волнения даже пару раз хлебнула из своего бокала.

- По пятьдесят? - спросил Денис.
- Да! - почти с восторгом воскликнули мы с Маришкой.

Если вы подумали что Денька и этот полтинник проиграл, то оказались совершенно правы. Он проиграл и этот полтинник. Вы знаете что есть триумф? То-то же. Я в метании в бисер почти всегда Деньке проигрывал, а тут в карты в третий раз подряд! Надо бы пересмотреть наши розыгрыши для походов в магазин. Карты несомненно лучше.

- По сто?
- Нет, - сказал я, - у меня в наличии нет столько.
- Сколько у тебя?
- Семьдесят.
- А у Вас, Марина Николаевна?
- У меня девяносто, вместе с теми, что Вы заняли...
- Давайте по сто, Но с тебя Алексей один поход в магазин, а с Вас Марина Николаевна.... Во сколько вы оцените Ваш поцелуй?
- Что?
- Поцелуй... Например, если вы оцените его в десять рублей, то можете тоже положить на кон.
- Но... - стушевалась Маришка, - поцелуй...
- А чего Вы боитесь? Шанс, что проиграете, всего тридцать три процента. Плюс, придётся делить его на двоих, так что совсем по слабенькому поцелую...

Сто рублей! Это же деньжищи какие! Но поцелуй. Денис Константинович говорит, совсем слабенький, поделенный на двоих...

- Ну? - спросил Денька.
- Да, - Маришка кивнула не очень уверенно.

Этот раунд был сравним, по напряженности, с футбольным матчем между Аргентиной и Бразилией, если кто помнит девяносто девятый год. Маришка волновалась так, что выпила частыми глотками весь бокал. В ход пошли последние козыри. Скоро развязка. Меня колотило от азарта. Я выиграл! В магазин мне не идти. Остались в игре Денис с Маришкой. Драма развивалась лавиной. У Маришки три карты, у Дениса две. Ход Маришки. Козырная десятка, козырный валет, червовый валет. Денька принял. Он проиграет! Последняя карта от Маришки. Простая шестерка. Есть!!! Гоооол! А чего это я за Маришку так болею?

- Ну вот, я же говорил, ничего страшного нет.  - сказал Денька.
- Лёш, налей мне еще! - Маришка, просто, вся светилась победой и триумфом.

Да, это дело надо отметить. Итого у нас с Маришкой по сто тридцать рублей. Завтра на совместные деньги устроим в парке пир. 

- Денис Константинович, я могу уже вернуть вам долг!
- Не торопитесь, Марина Николаевна, по карточным правилам; если Вы, во время игры, возвращаете долг, то не имеете права занимать больше ни у кого. Подумайте.
- Да, я возвращаю Вам долг. - Маришка пунцово рделась, самоуверенно протянула деньги.
- Похвально, - отозвался Денька, - возвращение карточных долгов, самое святое в  жизни. Запомните это! Сколько у Вас осталось?
- Восемьдесят, Денис Константинович.
- На прежних условиях?
- Да!
- Но учтите, поцелуй стал дороже на десять рублей. Отдаёте себе отчёт?
- Да!

Сбросили карты положили на кон деньги. Маришка играет ва-банк. Я нет, потому что я, в сравнении с ней, Рокфеллер. Но у меня потеют ладони. Теперь я твёрдо решил "нацаревать" рублей триста. Завтра, таки устроим праздник. Из игры я вышел быстро, просто повезло, козырей попалось чуть ли не каждый второй, колоду туснули небрежно. Отбился от всех и теперь сидел посвистывал, с наслаждением потягивал из бокала, подсчитывал свои барыши. Трагедия и драма развернулась с новой силой. Маришка отчаянно оборонялась, теперь она глотала коктейль после каждого хода. Переживает!  Восьмёрка, девятка, козырная девятка, туз. Бац! Последний туз от Деньки... Козырный. Всё...

- Ой... - сдавленно пискнула  Маришка.
- Ура! - Денька ликовал, - выиграл в первый раз! Вообще, мне в карты никогда не везло.

Да... Но теперь нужно как-то делить проигранный поцелуй. Я лукаво, с интересом взглянул на растерянную Маришку. Проигрывать тоже нужно уметь! И тут я понял план братишки! Гениально! Развратить сначала деньгами, а потом... Уважаю! 

Деньги перекочевали ко мне и Деньке. Теперь долги... Вот интересно. Со мной, нет проблем, как бы своё, но Маришке еще предстоит целовать Дениса. Умора! Она быстро чмокнула меня в губы, оставив вполне удовлетворённым. Теперь Дениса... Нехотя подошла к нему. Он поднялся с дивана, склонился в ожидании. Поцелуй в щеку...

- Ууууу, - протянул разочарованно брат, - Марина Николаевна, цена этому поцелую - полрубля.
- А как надо?
- В губы и со страстью, ну, по крайней мере, сделайте вид, что ли...
- ...Хорошо.

Первый поцелуй. Причём страстный, причём на глазах собственного парня. Вот где пикантная ситуация. Она приблизила губы и зажмурилась. Денька сделал всё сам. Нежно лизнул ей губы, придерживая ладонями лицо. Затем, долгий, затяжной поцелуй. Я так никогда её не целовал. Всегда суетливо и жадно, а здесь поцелуй настоящего мужика. Маришка вдруг обмякла, а я взбесился от ревности.  Но карточный долг - святое.

- Ещё играем? - наконец произнес Денька.
- Пожалуй, нет, - голос Маришки звучал более чем разочарованно, - у меня больше нет денег.
- А мы сыграем на ваши поцелуи! Они такие сладкие...
- Но...
- Где Ваше стремление к реваншу? Вы ведь только, впервые проиграли! Как и я, впервые выиграл. Ставлю двести рублей против Ваших двух поцелуев по пять минут. Алексей?
- Согласен, с условием, плюс поход в магазин. 
- Принято. Марина Николаевна?
- С-согласна, - запнулась Маришка.

Маришка больше не пила, играла ожесточенно и непрерывно, в задумчивости, легонько пальцами касалась своих губ. Поразил её брательник своим поцелуем. Надо бы попросить научить. Как он это делает? Он опять рассказывал что-то, на этот раз про жаркие страны и яркие коралловые пляжи в синих, синих лагунах. Вот девушка, мулатка, совершенно обнаженная, спускается к прибою, хрустит под босыми ногами песок... Етишь! Откуда он всё это знает? Рассказывает, словно сам видел!

Продул я... Черт меня дернул выкинуть козыри еще вначале, понадеялся на колоду с кона. С сожалением посчитал свои активы. Да и что там считать, ноль минус поход в магазин! Вспомнил про кубышку, там как раз пять сотен, на черный день берёг. Черный день настал. Но только две сотни не более иначе ... знаю я, эти дьявольские игры. 

- Делим кон следующим образом: Надеюсь, Вам, Марина Николаевна, не нужен поход Алексея в магазин?
- Нет.
- Получите, Ваши двести рублей!

Маришка встрепенулась, вновь засветились глаза, она с облегчением хлебнула из бокала. И хлебок, такой, хороший, сразу ополовинила бокал. Вздохнула свободней.

- Ставлю сто рублей - гордо сказала она.
- Нет, уважаемая Марина Николаевна, в карточной игре правила гласят: "Ставка никогда не понижается от предыдущей, она остаётся такой же или  растёт по взаимному согласию игроков"
- Да?
- Да. Вы можете поставить двести, которые у Вас есть, или если не хотите рисковать деньгами, то сто, добавив два поцелуя по три минуты, а еще, как вариант, можете... чистых два поцелуя по пять минут, сохранив при этом все Ваши деньги.
- Могу?
- Можете.

Она несколько секунд колебалась, потом произнесла:

- Ставлю два поцелуя по пять минут!
- О! - Оживился брательник, - вижу настоящего игрока! Ты, Алексей?
- Сейчас за деньгами схожу в свою комнату...
- Тоже дело.

Битва разразилась не на шутку. Что Сталинград по сравнению с нашим ожесточенным боем? Никто не хотел уступать. Маришка свои поцелуи, я же, совсем не кретин сдавать деньги, что собирал со сдачи в магазинах последние полгода.  Почему-то хотелось, чтобы Маришка проиграла. Вот тут-то и потренируюсь целоваться, как братишка. То, что Денька тоже будет её целовать, меня не волновало, даже, несколько забавляло. А злорадствовать обязательно буду. Ишь... "Ставлю два поцелуя по пять минут." Зажлобила свои деньги, не хочет рисковать. Как можно быстрее сбросил свои карты, опять оставив в поединке брата и Маришку. Ууууууф! Кайф. Денег, к сожалению, не прибавится, зато есть возможность нацеловаться до дури, что тоже неплохо. Есть! Есть! Есть! Маришка осталась с погонами! Это две шестёрки на руках. Гы! Дура с погонами. Отдавай обещанные поцелуи. Я первый! По праву возлюбленного.

- Я не хочу больше играть! - возмутилась Маришка.
- Ваше право, Марина Николаевна, но долг, Вы обязаны отдать.

Маришка вздохнула, поднялась и подошла ко мне, мельком глянув на часы у дверей. Как он это делал? Вот так. Я накрыл её губы ртом, мягко всосал их, чтобы после поцелуя остались сухими. Очень нежно надо. А то опять обвинит в нетерпеливости, как бывало. Маришка ответила, чуть приоткрыла рот, позволяя проникнуть. Осторожно языком, лизнул зубы. Ух! Здорово. Почувствовал как она встрепенулась. Бляха! Умею же! Как братан говорил? "Слушай свои инстинкты". Вот как. Я уже месяц с Маришкой, а до сих пор лишь тыкался губами и причмокивал как младенец соской.  Пять минут! Это так много и так мало, особенно, когда кто-то стоит рядом арбитром с секундомером. Пожалуй, поцелуи на время не для меня, я только разошелся и разогрелся, как уже секундант машет рукой.

- Время! - воскликнул Денька.

Твою мать! Где ж ты взялся тут? Но по Маришке видно, понравилось. Она порозовела, дышала часто. Какой я! Так. Еще бы один проигрыш и повторить... Но, жаль, она вышла из игры. Очередь Деньки. Маришка подошла к нему, как-то неловко, мелкими шажками, словно японская гейша. Гейша, хе, хе, хе. Японская проститутка. Что-то мне не очень хочется глазеть как брательник сосёт мою девушку. Пойду-ка я поссать.

- Ребята, я в туалет. А вы, без меня, пожалуйста. Но учтите, время я засёк. Оно уже поехало!

Выходя из зала я мельком кинул на них взгляд. Через плечо братана  виднелось лишь половина лица Маришки и прядь светлых волос. Её выражение лица! О! Изумление и трепет. Так сразу? Ну, брательник! Бабу-то не отбей, а? Хотя, она ему не понравилась, это он для меня, так старается, готовит. Развратит в пух и прах, а потом, секс со мной покажется пустячной безделушкой. Ну что сказать? Молодец!

Когда я вернулся к ним, прошло больше пяти минут. Они так и стояли в замёрзшем поцелуе.

- Эй, эй, эй! Пять минут истекло!

Они отлепились друг от друга. Я подозрительно глянул на Маришку. Что-то с ней произошло... Нет не совсем, произошло. Что-то неуловимое глазу, незаметное. Она оставалась, как и прежде Маришкой, но... безусловно... Бляха. Не могу я объяснить этого!

- Брат? - будничным голосом сказал Денька, - мы продолжим с тобой или ты тоже пас?
- Продолжим!
- Хорошо. Как тебе ставка в четыреста рублей?
- Нуууу, я бы конечно хотел, но у меня всего двести, - я запнулся, а потом скороговоркой выдал, - целоваться с тобой не буду!
- Да никто и не требует. Четыре похода в магазин?
- Принято!

Мы сели и Денька стал тщательно тасовать карты, лукаво поглядывая на Маришку. Она как вкопанная стояла на том месте, где только что грешила с моим братом.

- Марина Николаевна, Вы, присядьте! Приглашаем Вас, в зрители и болельщики. Выпейте мартини?

Она с трудом сдвинулась с места, тихо присела на краешек дивана. Дрожащей рукой взяла бокал.

- Может, присоединитесь, пока не розданы карты?

Она молчала. Пригубила коктейль.

- Ну?
- Ставлю два поцелуя по десять минут, - наконец выдохнула она.
- Отлично! - Сказал брат.
- Отлично! - Сказал я.

Игра возобновилась. На кону шестьсот рублей, четыре похода в магазин и два поцелуя по десять минут. В жизни всё имеет цену... даже поцелуи. Брательник с треском проиграл. Ниииихрена себе! На халяву четыре сотни хапнула. Потому что мои походы в магазин ей до лампочки и мне придётся опять разорять свою сокровищницу. Тварь! Не прощу. Я затаился.

- Йес! - воскликнула она в возбуждении и схватилась за бокал. Расслабленно расселась на диване удобнее.
- Ещё?
- Да.
- Ставки?
- Два поцелуя по десять минут!

Вот сука! У неё же есть деньги. Навалом! Она что решила торговать своими поцелуями?

- Нет, Марина Николаевна, - В задумчивости сказал Денис, - поцелуи уже не стоят так дорого. Инфляция.
- А что мне поставить на кон?
- У Вас сколько денег?
- Шестьсот...
- Хорошо. Четыреста рублей на кон или два поцелуя по двадцать минут... или... Ваша блузка!
- Блузка?
- Да.
- И она может стоить четыреста рублей?
- Да!
- Странно... я покупала её за девяносто...
- А мы покупаем её за четыреста! Брат? Ты согласен?
- О, да! - встрепенулся я.

Маришка надолго задумалась. На лице у неё отразилась буря... Да что я говорю! Шторм! Ураган,  по шкале Саффира-Симпсона в десять баллов. Она мучительно соображала. Не хочет деньги на кон ставить! Тут еще блузка, которая и сотни не стоит. Денис терпеливо ждал, я тоже, затаив дыхание. Поведётся или нет? Ох, и умница мой брательник!

- И? - наконец Денис решил покончить с томительным ожиданием.
- А если я не поставлю блузку?
- Ваше право... Тогда деньги или поцелуи стоимостью десять рублей минута.
- Но я думала, поцелуи стоят дороже?

Блядь такая! Она еще торговаться вздумала.

- Конечно! Стоили... Первый поцелуй стоил, а потом всё как на рынке обесценивается. Какое принимаете решение?
- Можно еще подумать?
- Думайте, Марина Николаевна!

Она опять задумалась. Чувствую прямо, как её внутренний голос криком кричит. Блузка! Блузка! Блузка!

- ...Деньги...
- Принято.

Ну, тварь, сейчас я тебя вздую по полной программе. Расквитаюсь за мою кубышку. На кону пачка денег, ровно тысяча двести рублей. Играю сосредоточенно и озлоблённо. Надо наказать её просто зверски... Что-то уж очень неласков я с ней. А недавно обожал, смотрел телячьими глазами. Братан прав, ничего в ней хорошего нет,  только жадность и прёт со всех щелей. А раньше не замечал. Ну что ж, Денька хорошую проверочку устроил. Маришка на этот раз пролетела со свистом рашпиля. Может, кто и слышал, как такой свистит? Я её и вздул, злорадно и мстительно. Отдавай мои деньги! Это хорошо, деньги вернулись на историческую родину.

- Га, Га, Га, Га - заржал я, загребая половину кона.

Маришка насупилась, нервно похрустела костяшками тонких пальцев, окинула нас недобрым и решительным взглядом.

- Блузку ставлю. - Заявила она с вызовом и дерзко.
- Да, Марина Николаевна, принимается.
- Ещё как принимается! 

Видимо ей, очень нужны деньги...  А я ей как раз и доказал, что рисковать деньгами глупо. Сражаемся за блузку! Да так, чтобы перья полетели.  Я дрался как раненный лев. На кону восемьсот рублей, из них мои четыреста. За кого вы меня принимаете? А на Маришку без блузки взглянуть очень хочется! Она никогда меня не допускала к своему телу. Целоваться - пожалуйста, а чтобы грудь потрогать, даже и не заикайся. Ну, братан! Силён. Может памятник ему заказать прижизненный? На все деньги что выиграл. Еще чего не хватало. 

Блузку Маришка продула в жесточайшей борьбе. Вот так тебе!

 - Снимайте блузку, Марина Николаевна, - братишка ласково улыбнулся.
- Как же так? А иначе нельзя? Можно деньги и поцелуи по десять рублей минута?
- Нет... К сожалению, нет. Правила игры очень жесткие и не нами придуманы.

Маришка побледнела, её тонкие губы затряслись от обиды, она даже всхлипнула. Так-то тебе сучка жадная. Теперь расплачивайся. Я злорадствовал, хотя, где-то в глубине души жалел её и сострадал.

- Не переживай! Через пять минут отыграешь свою блузку.
- Я больше не хочу играть...
- Придётся, уважаемая Марина Николаевна, хоть блузку отыграйте. Иначе, как домой идти без неё, через весь город?
- Хорошо.

Блузка была поделена очень справедливо, Денька у меня её просто выкупил за двести рублей. Теперь я неслыханно богат! Маришка поднялась с дивана, чтобы исполнить свой карточный долг. Долго решалась, теребила края блузки. Напряженное ожидание.

- Отвернитесь!

Мы как по команде синхронно отвернулись.

- А можно я пледом укроюсь?
- Да Вы что, Марина Николаевна? - Сказал Денис поворачиваясь, - Тогда бы блузка и стоила девяносто рублей. Неужели не понимаете, что это не блузка так стоит?
- Понимаю, - вздохнула Маришка.

Я взглянул на неё и... сердце моё зашлось. Красотища, какая... Тело - розовый мрамор! Да что я тут банальности мечу, в общем, я никогда её такую не видел, вот и весь секрет восторженности. Ажурный, чуть прозрачный, лифчик  выдавал, что за ним отнюдь не вялая грудь. Это грудь! Когда же братан снимет и его?  Маришка потопталась, переминаясь с ноги на ногу, посреди комнаты, как бы давая наглядеться вволю, спохватилась, прикрылась руками и вновь села на своё место.

- Что ставите Марина Николаевна?
- У меня двести рублей осталось.
- О-кей. Вашу юбку я оцениваю в шестьсот рублей. У тебя Алексей найдётся столько денег?
- Найдётся! - Радостно воскликнул я.
- Значит так. На кону ваша блузка ценой четыреста рублей плюс двести рублей от меня, плюс шестьсот рублей от Алексея, а от Вас, юбка. Согласны?
- Да!!! - Это я.
- Да... - Это Маришка.

Пожалуй, такой битвы еще не было со времён Чингисхана. Зверская и напряженная битва титанов разума. До самого конца неясно кто падёт. Я выскочил опять, с мелочью на руках без единого козыря,  просто слил карты в отбой и всё. Угугуууууф! Ну, Маришка, только не плачь. Она уже была готова разреветься, хлюпала носом, но сосредоточенно думала над каждым своим ходом. Последние карты. Блииин! Сейчас взгляну на неё почти голую. Ебическая сила тебя создала... Она сыграла блестяще. Вывернулась таки.

- Я забираю свою блузку? - она победно взглянула на Дениса потом на меня.
- Конечно! И еще в придачу полкона денег. Пожалуйста, Марина Николаевна, они Ваши.

Нихрена себе! Половину моих кровных денег! За что? А... Ну да. Денька же выкупал у меня блузку, так что всё справедливо. Не справедливо! Мои шесть сотен должны были вернуться на родину! Я заподозрил брата в обмане или он ошибся в расчётах?  Скорее всего, в этом поступке заложен особый резон. Лучше промолчать. Маришка напялила на себя блузку, последний раз сверкнув своим мраморным телом. Я с сожалением проводил взглядом это исчезновение. Да уж тело у неё как у Андромеды.  Затаился наблюдая за Маришкой. Заметит ошибку, возьмёт деньги или не возьмёт? Взяла!

- Продолжим игру или Вы выходите?
- Продолжим... - Маришка вновь преобразилась. Слёз как небывало. Она выпила давно забытый бокал до дна, потребовав налить еще.  Я вылил ей остатки розового вермута, немного поразмыслив, долил джина до самых краёв. Зато бросил в питьё добрый ломоть апельсина.
- Кончилось вино? 
- Ага, но джина ещё навалом.
- Ну и ладно. Ставки?
- Четыреста рублей и два поцелуя по десять минут! - провозгласила Маришка торжественно махнув рукой.
- Ммм, - пожевал губами Денис, - У меня другое предложение. Ставку повышаем до тысячи рублей. Но на кон ставится Ваша блузка с юбкой...

Воцарилось молчание. Прямо сказать, переломный момент трагедии. Маришка рывком, с неподдельным интересом взглянула в глаза Денису, как бы пытаясь выискать хоть каплю издёвки в его выражении лица, не нашла там ничего, кроме безмерной  кротости и ангельского добродушия. Ва-банк!

- Согласна! - заявила она с азартом и даже с некоторой отчаянностью.
- Алексей?
- Я то согласен, но у меня не наберётся столько.
- Сколько?
- Плюс десять походов в магазин!
- Нет. Двадцать!
- Почему двадцать?
- Инфляция...
- Ладно, кровопийца, согласен. 

Эта трагедия и произошла, Маришка проигралась вдрызг.

- Боже мой, боже мой, - произнесла она с надрывом, - какой стыд!
- Какой стыд?
- Обыкновенный! Я должна раздеться перед мужчинами!
- Ничего в этом постыдного нет, Марина Николаевна, это такой же товар, как и всё остальное. А если Вы боитесь рисковать, то Вам не место за игорным коном. - жестко сказал Денис. Уж жестким он умеет быть, поверьте!

После этих слов Маришка вспыхнула как головешка в костре. Поднялась с дивана и медленно расстегнула на боку юбку. Юбка безвольно порхнула по её ногам и осела у щиколоток. Блузку она сняла через голову. Боооже! Как ты великолепна! Я бы целовал тебя, целовал, зарывшись в твой, невыносимо красивый живот... У меня дрогнул хуй. Черт возьми!  Сегодня звездный вечер,  а братишка - мой бог, который состряпал эти звёзды... Ну, ещё и пять сотен отстегнул в придачу, выкупая одежду. Замечательно! Маришка стыдливо прикрылась руками, села на место, сжимая колени.

- Я хочу отыграться...
- Что ставите?
- Лифчик!
- Что?
- Лифчик...- повторила она уже тише, без вызова.
- Нет, Марина Николаевна. Сколько стоит лифчик?
- Нуууу, пятьдесят.
- А Вы хотите продать его за тысячу? Не получится. Пятьсот. И пятьсот, Ваши трусики.
- Согласна.
- Ты?
- Согласен!

Как она играла! Такого азарта и воодушевления еще никогда не наблюдал за ней. Она парила птицей в небе, она проворачивала блестящие операции, манипулировала картами и перетасовывала их в своих руках. Потребовала коктейля, но коктейль кончился, только джин..., тогда джин. Залпом осушила полный бокал. Там же градусов, невъебенно! Она даже не поморщилась. Но проиграла. Денька нанёс сокрушительный удар четырьмя семёрками. Ну, просто шахматный гамбит, не иначе. Утю-тю-тю  девочка! Я ликовал почти в открытую. Чуть не кинулся с поцелуями к брату, но вовремя спохватился. Кто мне за них заплатит?  Маришка, вдруг осознав, куда она зашла, громко всхлипнула, на глазах появились слёзы. Вот плакать, не надо! Лучше разденься.

- А может?...
- Нет. Карточный долг священен. Это самое первое правило из свода карточных законов.
- Хорошо...- промямлила она поднимаясь.

Долго возилась с лифчиком.

- Помочь? - спросил я сочувственно.
- Я сама...

Наконец расстегнула его и... Грудь. Такая она у неё? Вот если, ладошкой накрыть, то, как будто по ладошке. Невыносимо плотные на взгляд, тугие, словно накачанные силиконом. А еще сосочки... маленькие, маленькие, еще не дозревшие, просто розовые мазки на мячиках. Чёоооооорт! Чуть не рычал я от перевозбуждения. Хуй уже торчал штандартом над крепостью шведского феодала. А что дальше-то будет? Дальше трусики. Она, колеблясь, неуверенно нажимая двумя пальчиками на резинку, сняла, сверкнула белесыми волосиками. Их у неё там очень мало. Братан? Уже ебать можно? Закрываясь руками, тихо присела на диван в ожидании неизвестно чего.

- Отыгрыетесь? 
- Мне нечем... Вот эти деньги только, шестьсот рублей.
- Почему нечем? - Удивился Денис, -  тоже деньги, плюс поцелуи,  простые поцелуи, даже не страстные, в течение пятнадцати минут с каждым... Играете на любую пару одежды.
- И я буду это делать совершенно голая?
- Разумеется. Всё по правилам.
- Ааааа. - задумчиво протянула Маришка. 
- К тому же, имеете право... объединить ваши поцелуи. Итого, всего лишь пятнадцать минут, но одновременно с двумя.
- А может... в порядке исключения? Понизим ставки?
- Невозможно, к сожалению, невозможно.
- Я подумаю...
- Подумайте.

Маришка тревожно и подозрительно поглядывала то на меня, то на Дениса. Несколько раз пыталась задать вопрос Денису, но сдерживалась.

- Это будут простые поцелуи и ничего более?
- Слово джентльмена! Брат?
- Слово джентльмена, - хлопнул я азартно ладонью себе в грудь.
- Пятнадцать минут с двумя?
- Ваше право...
- Как?
- Придумаем как-нибудь. Вообще-то это будут наши поцелуи, так что Вам ничего не придётся делать.
- С двумя..., - протянула задумчиво Маришка, как бы пробуя это слово на слух, - с двумя...
- Это Ваше окончательное решение?

Последовала многосекундная пауза, пока Маришка не кивнула утвердительно головой.

- Принято!
- Принято!
- Только руками не трогать! - Завопила она запоздало.
- Обещаем. 

Вспыхнувший румянец, казалось, навечно приклеился к её щекам. Маришка играла рассеянно, блуждала пустым взглядом по нашим лицам, делала грубейшие ошибки, от этого ещё более краснела, а ещё, она неуютно ёжилась. К концу игры собрала полколоды карт, что все они не помещались у неё в руках. Наконец не доиграв до конца, расплакалась и швырнула карты на кон.

- Я проиграла, - безутешно глотая слёзы, со стоном произнесла она.
- Тише, тише, не плачьте... Это ведь не так страшно, как Вы себе представляете. Тем более мы давали слово.

Мне стало так пронзительно жалко Маришку, что я вдруг захотел прекратить всё разом. Вздохнул побольше воздуха, чтобы крикнуть "стоп", но... что-то меня остановило. И правильно, потому что Маришка сквозь слёзы вскрикнула:

- Начинайте же! Чего вы тянете?

 Я и Денька резко подскочили с мест, засуетились. Если быть точнее и честнее, то суетился я. Брат же подсел к Маришке рядом, жестом показал, куда сесть мне. В жизни не подозревал, что когда-нибудь мне придётся делить девушку с родным братом. Свою собственную девушку... Маришка закрыла глаза и в уголках заиграли крупные капли слёз. Настороженно замерла, вытянув вперёд лицо. Мы переглянулись с братом и начали. Я приложил губы к её щеке и рука невольно потянулась обнять за плечо.

- Руки! - встрепенулась Маришка и силой оттолкнула меня.
- Прости.

Поцелуи без рук. Ишь ты... Ладно, перетопчимся. Губы мне! По праву! Немного неудобно выворачивать голову, чтобы пристроиться к губам. Маришка сидела колом. Правила поняла она буквально. Ну, поверни же ты голову ко мне! Сидит не шелохнётся. Всё же я приспособился, уткнулся в её губы, а братан пусть что хочет, делает. Я немного скосил глаза посмотреть, он целовал Маришку в шею. Проведёт нежно губами от мочки уха до плеча, потом всё сначала. Ух, ты! Я тоже так хочу. И чего это я так за губы боролся? Он на этом не остановился, отвоёвывал всё новые участки тела. Амплитуда поцелуев расширялась, скоро он будет целовать грудь. Но Маришка, руками отодвинула его голову. Он упрямо повторил и Маришка взвилась:

- Денис Константинович! Вы обещали!
- Обещал, но всё по правилам. Мы в контракте не оговаривали, куда будем целовать.

Батюшки! Так это не контракт, а целый клад! Куда хочу - туда целую! Но я остался у привычных губ. Брат продолжил свои исследования. Всё ниже и ниже, он и грудью интересовался постольку поскольку. Живот, пупок, еще ниже. Вдруг Маришка резко открыла глаза вздрогнув. Вы когда-нибудь видели, как мгновенно высыхают слёзы? Я вот сейчас это и увидел. Слёзы испарились, будто с раскалённой сковородки.

- Денис Константинович! - взмолилась Маришка, - не надо!
- Надо!
- Нет! - взвизгнула она и попыталась вскочить.

Но Денька уже крепко держал её за талию и... зарылся лицом в её редкие волосики там. Она обеими руками напряженно пыталась сдвинуть его голову, извивалась всем телом, но безуспешно. 

 - Успокойтесь, Марина Николаевна, поцелуям нет преграды. А мы, как и обещали, ничего более. Лучше расслабьтесь, иначе, штраф  двадцать минут.

Маришка резко расслабила тело, даже как-то обвисла. Самое главное, она перестала сжимать губы. Вот это дело. Я вновь занялся губами. Фантастика! Я впервые целую её голую. Но она не реагировала на мои поцелуи. Всё строго согласно, контракта. Просто чуть приоткрыла рот и всё. Я же делал отчаянные попытки расшевелить её, чтобы хоть как-то ответила. Ничего. Кукла куклой. Вдруг... Какое-то слабое шевеление губами. Это ответный поцелуй? Похоже... и не похоже... Потом еще. Да. Это ответ мне. Я еще раз сделал попытку. О, да... Это поцелуй. Она мне отвечает. Ещё... Движение ртом заметнее. Языком. Ещё! Еще! Ещё. Внутри меня что-то сдвинулось, такое мягкое, как бывало раньше. Хуй радостно восстал. Какое  облегчение! Она уже сама меня целует. Страстно? С желанием? Раскрывает рот и... Она трогает мои волосы своими тоненькими пальчиками, как раньше. Уже гладит по щеке, поцелуи всё страстнее и жарче. Ооооо! Крепко держит мою голову. Может рискнуть потрогать её грудь? Нет. Слово давал. Что с ней случилось? Она ведь никогда сама меня не целовала, вот так. Я её разжег? Похоже, нет, это братан. Что он там делает? Посмотреть. Но Маришка крепко обвивает мою шею руками, прижимает к себе, я чувствую через ткань рубашки её твёрдую грудь. Двигает азартно языком - с цепи сорвалась. Я сделал еще одну попытку вырваться, посмотреть, она  крепче прижимает меня к себе, не пускает. И поцелуй... по-новому! Никогда... так... Тянет мою нижнюю губу на себя. Отпустила. Ещё. Серия частых  поцелуев влажным ртом... И всё же, что он там делает?

- Время. - Раздался голос брата над нами гласом громовержца.

Мы отпрянули друг от друга, будто застигнутые врасплох куропатки. Я мельком увидел, как Маришка судорожно сводит широко раздвинутые ноги. Она глубоко дышит и взгляд такой виноватый, ну как у вора, который только что украл, но его, в принципе, никто не поймал за руку, хотя было так близко. Румянец... Да, о румянце я уже говорил.

- Игра продолжается, - Денька со спокойной улыбкой сделал нам жест, приглашая к игорному столу, то бишь журнальному столику.

Маришка выпрямилась, сложила руки на голых коленях. Вот за грудь она уже не волнуется. Привыкла что ли? Я могу её теперь обозревать, как хочу, до слепоты. Вздохнув глубоко, она, наконец, успокоилась и потянулась за бокалом. Там джина осталось на глоток. Хлебнула его. Сказала ровным, тихим голосом:

- Мне ставить больше нечего, кроме туфлей.
- У Вас есть что ставить, Марина Николаевна! На кону вся Ваша одежда, итого, две тысячи рублей, плюс от меня две тысячи. От Алексея четыре. Алексей согласен?
- А где я возьму четыре штуки?
- Полтора года походов в магазин?
- Да!
- А я что?
- Секс, - безапелляционно заявил Денис, -  секс по десять минут с каждым...

У меня всё оборвалось, я замер, замёрз, и  почему-то хуй до этого гордо топорщившийся, вдруг  сдулся, как воздушный шарик, упал. Маришка вздохнула, прикрыла ладонями лицо, сквозь ладони приглушенно проговорила:

- Я так и знала...
- Что Вы знали?
- Что этим всё кончится...
- Тогда зачем ввязались? Нужно было вовремя остановиться. У Вас была возможность.
- Понимаете... Денис Константинович, у меня проблема...
- Какая, Марина Николаевна? 
- Я девушка еще...
- Ну и что? Я видел.
- Мама мне, не велела...
- Ха, ха, ха! - засмеялись мы с Денисом, одновременно.
- Вы не понимаете! Вы не знаете мою маму!
- Как она узнает?
- Обыкновенно! - Она резко отняла ладони от лица и зло посмотрела, почему-то на меня. - В больнице! Она меня проверяет раз в году...
- Даааа. - протянул Денис, почесывая озадаченно подбородок. - Хорошо, Марина Николаевна, другой вариант... По двадцать минут поцелуев... Вы просто сорок минут целуете здесь, - он неопределённо помахал рукой у себя перед ширинкой джинсов.
- Сорок минут? - переспросила она. - А меньше нельзя?
- Меньше, нельзя. Но есть, ещё один вариант. По две минуты в Ваш зад... Там уж точно мама ничего не узнает.
- А больно не будет?
 - Нет, конечно! Совершенно нет. В начале, разве что, чуть-чуть и то, у меня есть прекрасная смазка, так что, больно не будет. Необычно да, больно нет.

Ну, блядь! Они говорят об этом, как будто она уже проиграла. Проиграть сначала надо. Две минуты... маловато. А братан здесь, каким боком? Тоже две минуты? Может купить у него его время? Я прикинул. Так. Стоит это удовольствие четыре штуки... Значит, две надо отдать. Жалко... Да и где их взять? Хрен с ним, за две минуты не обломаюсь. Пусть ебёт. Ага. И я туда же... Сначала пусть проиграет!

- Подумать можно?
- Конечно можно!

Она надолго задумалась, взвешивала все за и против, морщила свой мраморный лобик, поёжилась прикрывая ладонями грудь. Вновь спросила:

- А почему целовать туда, так дёшево стоит?
- Потому что, так стоит, Марина Николаевна, - пожал плечами Денис.

Бог мой! Какое напряжение мысли! Она сейчас размышляет, будто Софья Ковалевская над самой блестящей задачей в своей жизни. Думай девочка, думай, но быстрее.

- В попу, - едва слышно прошептала она сникнув.
- В попу?
- Да...
- Принято.

И снова бой! Сплелись три скорпиона на маленьком пятачке возле норки, на песке. Вернее два, я опять слил свои карты и выскочил из боя, не напрягаясь. А мне в карты везет, надо бы подумать над карьерой игрока. Я серьёзно. Но двое продолжали молчаливую игру. Маришка вспотела, поджала губы. И глаза... Вот о глазах сказать бы. Она смотрела как загнанный в угол заяц с таким отчаянием и решимостью, что волку, который и загнал его, собственно, конечно же, не поздоровится. Раз карта - бита, два карта - бита, три карта - бита. Ничья! Ёб твою мать, братан! Ты что делаешь с нашей еблей и с нашими деньгами?

- Ничья!
- Уф... - тихо выдохнула Маришка, но повеселела. - Лёш, дай еще выпить.
- На...

Я налил всем и мы устроили маленькую передышку. Тайм аут с джином. Маришку трясло, нет, не от холода, в квартире жарко, лето. Адреналин, это ребятки, такая подлянская штука! Но в тоже время, почему люди залупаются на риск и лезут на рожон? Черт его знает. Видимо он как кислород, тоже нужен, но в небольших количествах.

- Продолжим на тех же условиях? - Спросил Денька, прикинув, что тайм аут несколько подзатянулся.
- Да.
- Да.

Сбросили карты. Начался решающий раунд. Либо её жопа наша, пусть даже на четыре минуты, либо она скоро уходит, унося с собой надежду... Я ужаснулся. А ведь она уйдет навсегда! Захочет ли, после этого, встречаться со мной? Надо выиграть! Чего бы ни стоило, выиграю! Тем более, я остался с ней в поединке. Ну, пташка, сколько у меня козырей? Не густо, а у тебя? Я глянул ей  в почти непроницаемые глаза. Не выудить ничего. Жаль, выбывшие карты не запоминал, а она? Сливаю, вот этих дам, они хоть и с весом, но не ахти какая масть. Отбила. У меня две карты, у неё две карты. Её ход. Козырная семёрка, бью единственной козырной десяткой. Бля! А если у неё пара? А у меня вшивая десятка, красное сердечко. Пары нет. Мой ход. Уф! Сбрасываю на кон. Ей бить нечем. Последний туз, но другой масти. Йес! Йес! Йес!

- Йуху! - Закричал я.

Маришка побледнела, но не дрогнула в лице, не захныкала, как раньше, лишь молча поджала губы.

- Где... - с хрипотцой в голосе спросила она, поднимаясь, скрестив руки в отчаянной попытке спрятать от взглядов грудь.
- Прямо здесь, на диване.
- Может лучше по одному, в спальне?
- Нет, здесь и при свидетелях.
- Что мне делать?
- Ложитесь вот так, животом на валик дивана. Я сейчас принесу смазку.

Он ненадолго исчез из комнаты, оставив нас наедине. Маришка лежала животом на валике, боялась пересечься со мной  взглядом, упорно прятала глаза.  Ждала.  Денис притащил смазку в забавном розовом флакончике, в виде жопастого пупсика. Охуеть! Он и это предусмотрел? В секс-шопе побывал, или у него была? С Катькой пользовался? 

- Объясняю, - сказал Денис, - Чтобы не было больно, нужно около десяти минут втирать эту мазь и сильно массировать, тогда, она растворится и расслабит мышцы.
- Не надо...
- Надо. Иначе будет очень больно. Алексей ты сможешь это сделать правильно?
- Конечно!

Я взял флакон и на полусогнутых ногах двинулся к Маришке. Такое волнение меня вдруг настигло. Смогу ли я вообще её трахнуть?  Мой уродец, кажется, заснул навечно, ни шевеления, ни даже признаков жизни. Попал... Тронул, абсолютно ледяной рукой, Маришку за ягодицу. Она дернулась и напряглась.

- А Вы, Марина Николаевна, расслабьтесь. Нельзя напрягаться.

Обмакнул палец в тугой смазке. Смазка твёрдая, как ей мазать? Прикоснулся к маленькому сморщенному, шоколадному пятнышку. 

- Лёша, быстрее, - раздраженно произнесла Маришка.
- Сейчас, сейчас. - Неумело заелозил пальцем.
- Нет, брат, не так. Показываю.

Денька взял щепотью немного смазки и аккуратно с нежностью, чтобы не причинить боль, ввёл мазь Маришке туда, круговыми движениями стал массировать. Маришка вздрогнула и слабо застонала.

- Тебе больно? - Сострадая, спросил я и, присев к ней взял её лицо ладонями. Она жалобно и затравленно посмотрела на меня.
- Пока нет. А потом, больно не будет? - её затаённый шепот всколыхнул во мне мужика. Хуй ожил и запульсировал.
- Нет! - самоуверенно произнёс я. - Не должно. Можно я тебя поцелую?
- Да. 

 Я сполз с дивана, приблизился лицом к её губам. Ей сейчас нужна поддержка и любовь. Что ж мы всё так, покупаем и продаём? Я тебя приласкаю, моя милая! Не бойся, всего четыре минуты... Поцеловал. Её губы были влажными и податливыми. Маришка немного извернулась, чтобы обнять меня. Какое тело! Какая грудь! Я ласкал её вдруг вспухшие соски и целовал в засос в рот, языком, глубоко к деснам. От каждого касания к груди по телу её проносилась дрожь. Она меня таки  допустила к себе, разрешила ласкать. И это через месяц, моих мучений? 

- Алексей! Можешь начинать, ты первый.
- Нет... после тебя... 

Мне нужно побыть с ней, нежно заглянуть в глаза, целовать и ласкать, чтобы она поняла, что близка мне, не смотря, на то, что так получилось... Зрачки расширились. Денька вошел.

- Больно? - ласково шепнул я.
- Нет, - в ответ выдохнула она, - не очень.
- Что ты чувствуешь?
- Я боюсь.
- А еще?
- Я в туалет хочу...

Денька, сзади, он бережно и осторожно двигается в четверть, в осьмушку силы. Плавно входит и выходит. Молодец, не хочет причинить боль. Значит, всё будет хорошо. С каждым движением Маришка едва слышно хекала и её рот невольно приоткрывался в такт толчкам, глаза она закрыла. Хо... Хо... Хххооо.... Ххо.... Ххо.... Хххооо.... Лицо покрылось испариной и волосы прилипли ко лбу. Потекла неуправляемая слюна, а Маришка не в силах была её остановить, сглотнуть.  Я приложил ладонь к этой струйке, вытереть и девчонка, вдруг, стала ловить своим ртом мои пальцы. Я ринулся её целовать. Сладострастный поцелуй, долгий, долгий словно вечность... Вечность. Эй! Две минуты уже давным-давно прошли! А мы даже не засекли время!

- Время! - воскликнул возмущенно я. - Ты уже пять минут!
- Прости, брат... Я не могу остановиться... Марина! Предлагаю тебе, всю одежду, без всякой игры, только дай закончить!
- Да... - прошептала Маришка.

Денька продолжил. Нетерпеливо раздвинул ей ноги, так широко насколько было возможным и,  просунув руки под бёдра, накрыл ладонями то, что нужно было защитить, не дай бог промажет и сделает непоправимое. Толчки стали яростнее, а слюна из её открытого рта всё обильнее. Маришка распахнула глаза, а я заглядывал в них, пытаясь угадать, что же там происходит, за этой тонкой плёнкой обволакивающей безразмерные зрачки. "Хххо... Хххо... Хххооо!" - резкие выдохи из открытого, сочащегося влагой рта. Еще чаще толчки, голова её безвольно мотается из стороны в сторону, я ловлю ртом её губы. Боже мой, как я завёлся! Брат закряхтел, отскочил от Маришки и неистово задрочил рукой брызгая своим сиропом на ковёр.

Вот и мне пора... Что же это такое? Какое оно? Первый раз. Пусть при помощи обмана, пусть не туда, где предназначено природой, но... Какое оно? Расстегнул молнию, вытащил хуй. Вяловат, но стоит. Легонько стал вводить туда, где минутой раньше был мой брат.

- Хххооооо... -  глубокий выдох.
- Больно?
 - Нет. Что-то непонятное... - её дрожащий шепот прибавляет уверенности и силы.

Маришка свела ноги скрестив их. Сжала колени, засучила ими друг о друга. Я двинулся с той предупредительной осторожностью, как только что показывал мне брат. Бляха! Кайф! Силища! Неописуемый восторг! Маришке бы хоть в полпроцента ощутить то, что сейчас ощущаю я.  Заглянуть бы в глаза, увидеть, предположить, что и ей хорошо. Но лишь напряженно прислушиваюсь к интонации её выдохов. 'Хххо... Хххо... Хххооооо...' Скольжу в ней легко, словно на горке из сливочного масла, словно заблудился в лабиринте собственных ощущений, словно мне, вдруг, подарила судьба несколько минут рая... Я лопну сейчас, вывернусь на изнанку! Я ничего не понимаю, я потерялся... Я даже не подозреваю, как бешено, с какой силой наношу свои удары. Потерпи, дай насладиться теми мгновениями, когда буду вытекать в тебя...  Потерпиииии.

Внезапно всё кончилось. Я просто сполз по ней на пол, упал на колени, прижимаясь щекой к дрожащим, скрещенным в напряжении ногам. Долгую минуту Маришка не шевелилась борясь с острым, хриплым дыханием, затем поднялась с валика растерянная, ошеломлённая, потная. Долго стояла задыхаясь, смотрела сквозь нас невидящим взглядом. Потом словно в сомнамбуле, делая нелепые движения, оделась, как попало. Лифчик наизнанку, трусики наоборот.  Не проронив ни слова, медленно пошла к выходу.

- Проводить? - спросил я брата.
- Не стоит.

***

Я второй день мечусь. Я не знаю, что со мной происходит. Маришка не отвечает на звонки, не подходит к телефону. А тётя Маша, если и берёт трубку, то фыркает и говорит, что: Маришка занята, пошла в магазин, в музыкальную школу, ещё куда-то. Я схожу с ума. Неужели, так и есть, потерял? Не захочет она со мной встречаться. Влюбиться и потерять. Вы хоть понимаете, что это такое?

- Чего ты дёргаешься? - возмущается Денька, - хотел выебать? Выебал. Так нахуй она тебе всралась после этого? Хочешь, Катьку трахнуть? Она как раз сегодня придёт.
- Нет! Не хочу! Маришка мне не простит никогда.
- Правильно, не простит. Но согласись... ей тоже понравилось.

Что, правда, то, правда, ей понравилось. Но как-то нехорошо, объясниться бы надо. Может плюнуть и пойти к ней прямиком домой? Сказать, как люблю её и прошу простить за всё. Нахуй пошлёт. Точка. Боюсь. Хватаюсь за телефон, путаясь в кнопках, набираю номер. Гудок.

- Алло.

Маришка...

- Марина!
- Это я...
- Милая...
- Так сразу и милая? - В голосе сарказм и издёвка.
- Ну... я...
- Что?
- Я тебя люблю...
- Спасибо...
- Мы встретимся?
- Зачем?

Разговор пустой и холодный. Ничего не получится. Так ведь к этому всё и шло.

- Прощай... - тихо говорю и кладу трубку.

Брат смотрит на меня с улыбкой. Жалеет.

- Знаешь, что? Катерина Юрьевна придёт через час...
- Хорошо...
- Давай её в карты разыграем?
- А ты?
- Что я?
- Ревновать?
- Еще чего!
- Давай. 
- Тогда готовим квартиру?

Уборка бурно вовлекла в хлопоты, в заботы и  расслабила. Ну что ж, Катя так Катя. Девчонка, что надо и братан не против. А вообще, между нами появилось что-то новое, тонкое, общее. Сплотило. Мы ведь братья, сила!

Раздался звонок в дверь. Робкий такой, как бы с сомнением. Эх, рановато Катя припёрлась, мы не успели приготовиться.

- Открой, это Катя!

Сейчас, сейчаааас! Точно как Денька, стану выкать с Катькой и по отчеству обзываться. Предвкушая эффект от удачной шутки открыл дверь... Маришка... Столбняк по сравнению с тем, что со мной сделалось, однозначно детский понос. Дерзко глядя мне в глаза, Маришка заявила:

- Я пришла за реваншем!