И да воздаю забвение скрежета зубов утробой своим...
И да пусть будет так отныне и во веки веков... (С)
Возможности современной медицины...
Крошка Кровви
Брызги витрин и шепот звезд внизу... Как я отвыкла от этих звуков... Знали бы вы как ту жарко, но Африка есть Африка... Я всего лишь пошла по стопам Доктора Айболита. Лечу больных обезьян...
Блики копоти возвышают их к самым вершинам хирургической мысли... Туда, где всегда светло...
Там прекрасные Другие звезды светят и как бы говорят: Каждый твой день - шаг вперед...
Делаю этот шаг, и сотни красных псов ликуют в ЛИЧНОМ амфитеатре, показухе из капель стекла...
Зверодети все глубже на Прокрустовых ложах операционных столов и спектакль в самом разгаре. На сцене канкан. Ноженьки, пуленьки, жизеньки... И голые бабы!!!
- Я больше никогда не буду с тобой, прощай, здоровый! Утони и Заплати! Я опускаюсь еще ниже, чем ты изволишь покоиться, в почтиидеал... Но нет и музыки в Авгиевой бездне той...
Там расположился оркестр. Белые прекрасные лебеди взрослеют и обращаются черными крысами... Ну, это хотя бы правда, это имеет место быть почти повсеместно. Но вдруг под ногами снова шепот, а значит, путь и боль возвысят больного мальчика... Ко мне... К войнушке любимой... Апорт Театр! Взять его! Очередной пациент...
- Кто ты?
- Крошка Кровви... Я кидаю лампочками по кирпичу. Я бросаюсь людьми по слезам... - поет мальчик, и я маню за собой нового заложника. Зову его во всевоенную упаучину... Он покорен, но скальпель наготове... Зажим, тампон...
Ребенок снова здесь. Я так устала предаваться бесконечной операции по вскрытию чирья. Пальцы крошки Кровви всегда в кусочках шарлотки. Это такой яблочный пирожок. Крошечка ест его и улыбается мне. А я отворачиваюсь. Не люблю яблоки. Думаю, потому что они символ первой провокации ради славы...
Мальчик снова перед моими глазами, на операционном столе. Я улыбаюсь ему, а он испуган. Через секунду его кожа белеет. Его глаза наливаются ужасом. Поджилки трясутся, а я улыбаюсь. Он закрывает глаза ручками. Я лезу в карман. Крошка Кровви облизывает пальчик и улыбается, страх ушел. Я закрываю створы ворот моего пищевода, и там исчезает та самая красная решетка, тот самый скальпель, его убитая горем мать и остаНки пирога. Крошка Кровви облизывает пальцы и слезает с операционного стола на теплый песок. Тампон, зажим, пирог... Операция прошла успешно, вот ваш чирей. Миссис Кровви в панике, а я всего лишь вскрыла мальчика. Крошку Кровви. Распухший чирей и еле живая мать ловят такси. Приходите через неделю, как бы он не ожил... Даже забавно смотреть на гнойный, кровавый прыщ черного цвета. Да уж засмеют его ребята в школе, да еще и работу не найдет... Хорошо хоть служить не возьмут... Хотя его светлый лик очень неплохо соответствует тем, кто хоть как-то пытается себя обезопасить... Черное здоровье...
Брызги витрин и шепот звезд снизу... А значит мне пора на новый выезд... Теплый пляж свернут в зимний вечер. И новые чирьи и коросты идут на прием к войне, дабы навсегда отрезать гноящихся девочек и мальчиков... Имя шагам этим - скальпель!
Шарлотка...
Знают ваши крошки кровью -
Пальки лижет Крошка Кровви...
Я даже не хочу смотреть вверх. На твердь из лоскутов. В ней капашатся отбросы. Только уверенность и знание сдерживают их. Не дают съежиться еще больше. Это те самые злокачественные. Настоящие люди.
Блеклые жуки-короеды с жалкими подобиями рук и ног и угловатые тени кроликов, преподносящие им цветы-крючки.
Младеноподобные ангелы, сросшиеся телами. Лица их - разорванное свиное брюшко. Крылья их - Гротески и Грации из черного и красного бархата. Танец крылья ведут, ведь ждет их ужин званный да дом казенный...
Крысы с туловищами (!!!) и улыбками медвежат и лисят. Как мило были дарованы вам коготочки-поцелуйчики и ротики-топорики.
Поросята с черными бликами дельфинов на своей коже. Дельфины выпрыгивают из-под кожи, жарятся в лунной фиерие...
Красные карлики с черными крыльями. Разверни их вверх ногами и старая дева уже превращается в целый комок гормонов. Кожа её сера, а по тому происхождение знатно...
Невероятных размеров ослы цвета небес...
За каждой дверью таяться белоглазые старцы с ножками фотомодели и характерным половым выростом в виде кардинальского коня...
И вот спокойствие и обычная возня прерваны. Поверхность рассекает древо. Детское лицо на нем, листва черна как душа знающего, а корни уходят в старого кита. Глаза кита подобны глазам ворона или филина. А из спины бьет фонтан из костей и карт. Каждая из них бита, каждый из тех, кто внизу - кроплен. Нет у кита хвоста, кожура яблока стелется по дну живого океана. Целого моря тех, кто боится остаться голым на улице...
Но пальчик крошки Кровви настигает кита. Мальчик сильно голоден и он поглощает и санитаирует очередного больного ребенка. Клятва Гиппократа, Клятва Гиппопотама... А вы крошки терпите. Мама и папа где-то рядом с вами. Они ведь тоже навидили кого-то? Им необходима операция!
И пирог так вкусен. Шарлотка, домашняя...
P.S.
Вот видишь Кровви, до того как отправиться туда, где тебе место, каждый из нас съедает Чистилище и облизывает пальки... Ведь хорошо умереть у себя внутри? У САМОГО отброса операции...
Сальто Мортале.
- Итак, мы ведем свой репортаж с вручения премии "Эндлайф Авардс 2006". И с вами ваши комплексы.
Вот на ковровой дорожке появляется Бог. Привет творец! Что ты, такой старый, ждешь от этой церемонии?
- Ну, я должен сказать, что...
- Спасибо, можешь идти занимать место в зрительном зале.
- Но я...
- Нет, старик, ты меня не понял! Официант проводите блюдо, то есть Бога на его законное место...
Ооооооо... На ковровой дорожке появляются всадники Апокалипсиса. Вы только посмотрите как вальяжно они идут на нашу церемонию. Поделитесь дальнейшими планами на жизнь...
- Я должен сказать, что...
- Благодарю, но вы только что пронеслись над миром чтобы попасть на нашу премию.
- А она достанется именно нам?
- Неуверена, но вы первые кому удалось мне хоть что-то сказать...
- А мы не верим!
- Господи, иди с ними! Покажи им то, где они должны быть!
- Но я...
- Спасибо господи! Уходим на рекламу! - запись кончается, и экран монитора гаснет.
Прожектор вспыхивает с новой силой. Дикая стая злобных волков смиренно рассаживается на грязных засаленных ступенях ЛИЧНОГО амфитеатра. Вспышка от падения звезды сверху и шоу начинается. На арене черное, горящее смертью дерево. Внизу у корней жухлая листва.
Высокая тень на шпильках ползет вверх по черной коре. Блестящее красное платье её порвано, но она делает свою работу. Каблуки уже давным-давно сломались и проткнули хрупкую кожу. Но опытная модель знает своё дело. Ей не заплатят, если еще один лист не упадет вниз. Если еще один принц на белом не увидит свою принцессу. Лицо и туловище принца безобразно толсты. Он всегда одет в черное. На плечах шубка. В зависимости от сценария меняется лишь её окрас. Рыжие, восторженные лица красных шапочек и дюймовочек смотрят вверх из отвратных, смрадных волчьих пастей. Аккуратные, но так болезненно идентичные пряди волос вздымаются вверх при правильном и равномерном детском дыхании. Где-то под ногами - дикий, девственный космос.
Каждый раз принцесса брюнетка. Опускается табличка: Огрызаться!
Сначала она на ярмарке. Звуки глупых мелодий, дыхание пьяных друзей детства, следы от помады на земле...
Вот у неё, у юного дарования, еще пока длинные волосы. С каждым разом она все симпатичнее. Но еще мгновение и ... Мы мило беседуем. С каждым словом мы забываем обо всем. С каждым вздохом мы все выше и выше. Даже хруст коры внизу уже не играет для нас роли. А когда он не играл роль?
Вот на её нежном плечике татуировка. Роза белого цвета. Обвивает её червь с заросшим бородатым лицом. Появляется надпись "Уходя, уходи..." Многие волчьи морды пускают ДЕЖУРНУЮ слезинку... Воздушные шары летят вверх, туда где старуха Солнце работает прожектором. Шоу не должно заканчиваться...
Вскоре я несу её на руках, и мы стоим в центре чертова колеса. Как, все прекрасно видно??? Огни рек, свет воды и журчание холмов внизу. Я держу её за руку. Она не знает того, что будет дальше. Её пресс идеален, она уже не чувствует боль.
Вот она в ремонтной шахте. Зовет меня за собой. Я делаю шаг и она прокалывает рыболовецким крюком кожу недалеко от слепящей искренностью глазницы. Крючок привязан к верхнему "этажу" шахты стальной нитью. Другой крюк в её паховой области. В детородном органе. Она тянет ко мне руки, а из моего носа уже идет кровь отчаяния. Вот она белеет, кожа просто обвивает уже скрипящие, еще ни разу не смазанные кости. Она говорит мне те же слова, что и раньше и делает стремительный рывок. Третий и последний этаж конструкции вырываются. Они, рыча и шипя летят на мою возлюбленную. Я выхожу из карусели и прикуриваю. Хоть я всего лишь играю принца, но алмазно черная слезинка вновь со старой силой вырывается из моей глазницы. Озарение? Это все не правда? Нет, это правда. Все мы ждем прибавки к жалованию с падением последнего листа. Но тогда... Но кто же играет её? Я не знаю этого до сих пор, но после каждого представления закрывается одна волчья пасть. Но пока представления проходят при полных залах, я верю... Я ищу... Я найду её!
Артиллерийский снаряд.
Артуру... ( Е*ало его - разорванное брюшко сросшихся ангелов между собой...)
Буду ждать я письма,
От кого и не знаю,
В нем шагов кутерьма,
И с пальтишка тесьма,
Никого рядом нет?
Угощаю...
Старый добрый Артур,
Что сказать хочешь мне?
Я тебя не забыть обещаю,
Помнить буду всегда,
Белая борода, хитрый
старый, прещуриный глаз...
Я прощаю...
Под покровом небес
Ты пройдоха и жрец,
Святость, глупость и детские глазки...
Полетят на поводьях нелепых коней,
Из-за темных глазниц, из белёсых бровей
Про Жокея со звезд твои сказки...
Твоя дочь - дно морское и песня её
Не тревожит часы перед смертью,
И придешь ко мне ты из густой пустоты,
Разломав в моем садике розы кусты,
Заскрипит половица в паркете...
И снарядом влетишь в свой предсмертный покой
Что-то пискнет за стенкою мышка,
Засмеявшись, вина выпьешь за упокой
Будешь ложе делить с молодою женой
Только Артур живи! Это слишком...
Гол в ворота Рая.
Человек вне времени - для всех!
Человек во времени - пища для бумаги.
Человек в футляре из времен - творим.
А человечишко со времешком на руках - война! (С) Черная Дыра Live, 12/31/0
Мыло против Ключа...
На бархатном одеяле без перемен. Без больших и маленьких, без худых и толстых, без мертвых и носастых.
Спокойные волны дорогой Персидской ткани возбуждают чуть менее чем замерзшая молоденькая гейША в чужой, знакоВОЙ стране. Плюх, плюх... Туда-сюда... Ковульсионным бризом осыпает одеяло своих адептов. Но нити его, пахнущие скажу я вам благоВОНЬиями из редчайших трав и пряностей востока, медленно пронзают хрупкие торсы двоих детообморочек. Ангелов в младеноподобном одеянии. Но лежат-полеЖИВУют рядышком друг с другом. Улыбаются хитрецы, о футболе мечтают. На шелковой, мягкой и от этого соленой морской пене загорается ночное освЯщение. Будто бы жители затонувшей в небесах страны вечного осеннего плача, на приятных на ощупь волнах начинают существовать гротески и грации. Красные, смазанные гениальной культей хилого умища, грандиозной немощности создания. Но дыхание того, что слева ускоряется и целые полчища отражений - алергенная пыль. А кому она нужна то? Только лишь тому, кто живет когда мечта в коме лежит. Долбоебическому звездному жокею. Сколько можно-то по звездам шнырять-гулять?
Показали руки с дорогами-морщинами отражения судьбу великую. Дом казенный, девица, путь далекий, жизнь дальнюю да смерть недалекую. Вот и ходят по улицам городков-бликов да думу думают. Как бишь это одна на всех судьба, глаза на показ и любовь на вырез? Арбитр показывает красные глаза. Я, Инта приношу ЯВЬство...
1 - 0
В ЛИЧНОМ амфитеатре расстилают свернуТЫй футбольный мячик. От одних ворот до других, от одной стены и до самого горизонта. Стелют жестко да бежать на каблуках. В этот раз прозрачные шарфы сжимают нежные шеи важных особ. Пол то женской, да шеи больно широки. Полны огня в глазах и встреч с краСИВЫМ синим принцем в свадебном белом саване. В опустевшей детской саванне. В цветопахнущей, с прислугой, в пене- ванне. Комнате чистоты ОТ рождения детей. На ступенях - русалки из золота, продавшие голос за мыло душистое, за ПАЛАТАенце казенное...
Ангелы продолжают спорить о футболе, нити сшивать их брюшка. Вот оно - непорочное зачатие без участия рождения на свет. Не волнуйтесь мыльные, их не сбросят с небес. Ведь под ними столько гротеска и грации, что только VIP женщины способным придти на этот митинг за упокой. Посмотреть на эту кучку...
Свет гаснет, и кровать из шелка на безграничном футбольном поле амфитеатра-горизонта рассыпается на множество обручальных колец, на кучку богатых сердец, на то что сказал отец, на полезные для утяжеления украшения, которые придумал мерветворец.
ГОЛЫЕ бабы счастливы. Споря- курят - аж щеки летят. Целуют-расцарапывают для бумажечки. И с каждым движением МОИ зрители врастают в шубки мыльные, орут-греются под вспышечками звериных глаз -объективчиков... А мордочки то! Личики то! Все такие же крысиные, все такие счастливозаячии, как и прежде клювики сорочиные да глазки лягушечьи. Но знают ведь - мылом за чистотой всЁ спрятать!
1 - 1
И вот, во мраке муж как в анекдоте плохом, не смешном, пришел. Голова серая - ключ к богатству. Телушко во фраке с неистовой яростью пропитано почти прозрачной, накрахмаленной, готичной яростью. Тремя лужами её. Детство, бракосочетание, коса без смерти. Рядом птицакулы. Глаза их черны заМАСЛАМИ новых творческих проэктов да звонками-трезвоночками. Тела их - бесконечные вереницы контрактов, кредитных карт, брошенных детей, чужых и чуждых фанаточек худотельных.
Пока две акулки по бокам МУжа, но мыслям подобно деление их... Арбитр дает дополнительное времяшко. А за спиной его водная гладь. Картина там с мечтами о полетах к далеким, но таким в детстве близким звездам, о драконах, принцессах и рыцарях. В светлых тонах все это, в розовых. О чертях и ангелах, о настенных, неизученных рисунках бегущих в забытье охотников и о торчащих снизу золотых куполках черных, далеких, ночных монастырей... Шаг влево - попытка открыть сейф, шаг вправо - присмотреть новую, красивую...(заполни сам). Шаг вперед - деньги из БУМАГИ, в слезах сигары у камина, просят сжать еще сильнее да плотнее их. И лишь дверь сзади открыта. Обернись, мудила! Мама и папа до сих пор тебя не забыли... Но скулы его впереди волокут целые орды сборщиков, уборщиков, каменщиков, помощников. Нет только рядом товарищей. И верно ведь нет. Любили бы ЗА, а не РАДИ, давно бы бросили обратно на его родную цветущую долину. Остался быть-спать в благоУХАЮщей зеленой роще...
00.00 - Победила полночь...
Свет горит вновь, на бархатном одеяле без перемен... И только замочная скважина за стадионом болеет за НАШИХ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Дельфин: Как можно так играть, скажите мне любезный!
Вы право дело грязь своей породы вашей,
В сумбур вратите об предмет полезный,
Скажу я вам... *Обращается к звездам* Подать на ужин! С кашей!
Хряк: Да, что же произносится такое,
В ночной смиренный, безмятежный час!
Оставьте сударь, дайте мне покоя!
Не волен я и дальше слушать вас!
*С неба падает звезда, упав за шиворот Хряку говорит*
И верно говорит, сын рыбий, седовласый,
Желанье только что ведь загадал блаженный мой клиент,
Вы свин, и вздернуть вас согласный
всегда любой мясник! Д: О! Везкий аргумент!
*Просыпается графин с вином*
Послушайте друзья! Вы о родстве забудьте!
Свинья с дельфином лишь тогда в родне,
Когда за праздничным столом, изрядно пьющий
Барон или маркиз часть сердца дарит мне...
А ведь и правда... *хором* Выпьем? Выпьем!
Д: Вот вы свинья... Х: А вы дельфин... З: И что?
З: Давайте милые друзья привыкнем
К себе и людям! людям! хорошо?
И ночь прошла за разговором дружным,
И музыка лилась из окон до утра,
И продолжалась под закатным небом южным
Бокала и игристого вина игра...
Дельфин уплыл, хряк в грязной милой луже
Зияет негой будущих октав и оперетт,
Звезды на небе нет, да и не нужно...
Графин же и до селе видит божий свет...
Клоун приехал - цирк на полу!
Смерть - есть! Снизу идет снег, а раньше там разговаривали звезды. Перемена погоды это как раздевалка, в которой нет место моде. Нет обмана, слез, неудач, изнасилований. Есть теплые и холодные вещи. Холодные и теплые. Ведь шуба не скажет, что ты и только ты супер модель и ты самая красивая. А ты не сделаешь летней куртке глубокий минет за поездку в Монте-Карло на престижный показ мод. Если это не так, то смотри как снизу падает снег. Впивайся взором в то, как красные псы упираются приплюснутыми мордами в каменные сиденья. Как на полу всегда лето. Снег никогда ни идет там, где пол сверху. Смерти полон карман...
В ЛИЧНОМ амфитеатре новые лица. Фьють-фьють! Иди сюда! Цирк приехал. Красные псы вкушают запах воскресенья. Того дня, когда божьего сына так и не нашли. Того самого ебанного дня, когда черные кошки хотели хлеба и зрелищ.
По воздуху идут помехи, а телеглазки ловят каждый вздох. Лето на арене.
Маленький и бритый наголо паренек смотрит на закат. Туда приехал НЕбесный цирк. Арена его - вулканическая порода с еще не остывшей лавой. На потолке так жарко, что лысый видит себя за окном. Вот он уходит под землю. Вот его лицо уже сзади и "математическая шишка" позволяет себе первую в жизни улыбку блаженства. Тяжело быть единым в трех затылках: За дверью, перед ней и между стекол, с улыбкой...
Птицы лета в ужасе. Орел упал. Упал на потопол. А глаза его черны. Рядом черный гусь вытянул шею вверх. Поближе к Земле... Красный КОЛибри открыл пасть. Еще секунда и голова и клюв орла в его желудке. Муравьи с перьями. Вы больше своего роста. Вы выше своего веса. Вы чужды своему времению. Как же легко обезьяны поддаются лечению. Кстати, если война женщина, значит она молода, а значит ей нужна гигиена, а значит тампоны. Кто вы, затычки?????????
Не пытайтесь понять танец черной женщины и сумерек. Это вне непонимания. Одной ногой стоим на голом сердце, другой - на здравом уме. И давим, давим окурки. Раз, два, три...
Один дракон поднял руку, и мускулы его проникают в пышущее тело сумерек. Клиент клокочет, ему больно... Но живот то болит. И вот из расщелины уже виден топор бога Одина. Главного Скандинава, Главная Скандиновелла... Вот, сразу видно что полегчало. Началась ночь и сумеркам легко. Им легко так, как может быть легко Лету в раю или Часу дня в чистилище... В частилИще... Саламандры все торчат друг из друга, а ноги их - Алисы в стране чудес. Необыкновенные приключения страны чудес в стране большевиков. В стране проспекта Большевиков. В самой большой коровьей туше, которую только можно утрамбовать в душу ребенка сапогами школы...
Монахи на иконе взращивают красно солнышко за упокой только что нарисованного на парте человечка. И летят, летят на своей красной шапочке туда, в открытое небо, где им уже улыбается веселый клоун. Глаза его - собачье счастье и миллион миллиардов жонглеров, бросающих нам горшки с цветами и фотографии лунных кошечек, навсегда потерявших цвет и просящих только хлеба и зрелищ... Смерть есть...
Начало тьмы...
В ЛИЧНОМ амфитеатре скандал! Никто не пришел на представление. Всех принесли. Прожектор разбит, звезды возмущенно ругаются друг на друга уже вместо арены. Войне не досталось билетика... Хлип-хлип... И только красные, кипящие Добром, псы уже заняли места и просто задохнулись. Ведь в космосе нет воздуха. А космос нынче везде. Даже мне, Инточке, нет места там, где кровь обращается пузырями летучими, где в телескоп можно увидеть прошлое и будущее, где топор и смерть пересекаются в одной, равнопонятной шее. Святое писание молоком губ на черном шлейфе небосклона. Ну для кого шлейф, а для кого и ботинок...
Ветхий завет. Вечный запрет. Обезьяны раздирают друг друга из за болезни. Никто не хочет быть здоровым, а моя кожа треснула назад. Звездная язва...
Зайцу сидящему в черной траве - хвост твой скорее напоминает старого клоуна. Но уж никак не театральную маску. Даже как-то стыдно... Но ты не потерял надежду, а значит не обрел красок.
Скрипка не плачет, а просто издает звуки. Просто звуки...
Дровосек никогда не срубит дерево! Это сделает топор, но он никогда.
Рождество никогда не придет, ведь оно никуда не уходит...
Дитя не плачет. Но никогда не перестанет петь соловей...
Ничто материальное не имеет различий в доменной печи крематория... Хотя прахом тоже можно РИСОВАТЬ!
Подобны космосу краски прыгающие на мольберт без кисти и художника... Сухого мастера и Сахарного наброска... Манной музы и кукурузной луны... Содранных глаз и слепых рук...
Голая женщина не может быть одета. Этому мешает крайний север космоса и ближний восток лежащих на грязном, холодном полу, трусиков...