Иорданская Дарья Алексеевна : другие произведения.

Месяц Теней. История первая: Скорняк (Добрые жители Миттена)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Каждый в Велисте знает, что в Месяц Теней, самый темный месяц осени после заката нельзя оставаться вне дома: самые страшные ужасы проникают в этот мир, вампиры и ёлинги пируют на обочинах, а некроманты вершат свои жуткие ритуалы. Но как быть, если вас выгнали из последнего безопасного места туда, во тьму? Или как быть, если вы - очень ответственная некромантка, леди, немножечко ёлинга и, чего уж греха таить, почти мать семейства?

Скорняк

   Четверо Лиловых стражей [1] - меньшими группами они никогда не ходили - ворвались в трактир и заняли лучший стол, согнав позеленевших от страха купцов. С теми, у кого есть законное право казнить без суда, лучше не спорить. А купцы были, к тому же, совсем молодые, отправились в первую свою рисковую поездку, к чему им губить жизнь? Столько же сейчас было бы Джонасу. Старикам терять было нечего.
   - Сталь у них дрянная, - заметил Ян, посудомойка и прачка. - И ковка ужасная. Совсем разучились делать.
   Давно, в прошлой жизни, когда у Александра были жена, сын, почет и уважение, Ян был кузнецом-оружейником, так что знал, о чем говорит. У людей тогда было право выбирать, а значит они все делали с должной обстоятельностью. Сейчас долгим и стабильным могло быть только ремесло убийцы.
   - Эй, свиньи ленивые, пошевеливайтесь!
   Бедняжка Алиса, пугливая, словно лесная лань, вздрогнула от этого окрика. Клаус Мольдир, по чудовищному недосмотру небес считающийся на этой кухне главным поваром, ударил девушку по лицу. И Александр, и Ян, сгорая от стыда, смолчали. Вздумай они вступиться, и девушку прогнали бы с постоялого двора, так что участь ее стала бы еще ужаснее.
   - У нас сегодня важные гости, - Мольдир ткнул тростью в спину Александра. - Уж расстарайся, мастер. Дама будет, они сладкое любят.
   И главный повар, никогда не задерживающийся на кухне дольше, чем требует пара подзатыльников, ушел. Ян проводил его задумчивым взглядом, не забывая, впрочем, есть тарелки.
   - И что за цаца к нам нагрянет?
   Александр пожал плечами, его это мало волновало. За год, что он трудился в трактире, жизнь почти вошла в колею. Со стороны он казался сломленным, выгоревшим. Да он и был таким отчасти. Но ломали его вовсе не жалкие потуги унизить и оскорбить. Иногда ему снилось сгоревшее подворье, заваленное изуродованными телами, и тогда Александр просыпался с криками. Эти вопли, должно быть, радовали темных богов. К тому же, стыдно признать, но нынешнее положение устраивало Александра. Он не мог использовать магию, не прикасался к боевому оружию, а жаркое из куропатки получалось отменное. В жизни - сплошные плюсы. Особенно если вспомнить, что три года назад он чистил выгребные ямы в столице.
   Закончив готовить заказ Лиловых стражей, Александр принялся за ужин для таинственной гостьи. Ему было не особенно любопытно, кого же принесет непогода, но Ян заразил его отчасти своим нетерпением. Тракт был нахоженный, им пользовались даже гонцы Верховных. Однако, с наступлением Месяца Теней[2] только работорговцы и некроманты рисковали покидать безопасные города. Их темные боги не трогали.
   Гости заявились ближе к полуночи, и относившая ужин Алиса вернулась белее мела. Некроманты, самые взаправдошние - жестами показала немая. Разрисованные, злые, как черти. Душепитцы. И Александр, и Ян хотели бы помочь бедной девушке, но их отправили на чердак под замок. Это тоже было частью бесконечной пытки.
   Лежа на жестком тюфяке, Александр представлял себе прежнюю Велисту. Ту, какой она была прежде, чем земли наводнили некроманты и Люди Тьмы. С каждым разом это становилось все труднее. Ту, прежнюю цветистую Велисту сожгли дотла. Проигравшие оставлены в живых на потеху, на поругание. Кузнецы, моющие посуду; полководцы, вычищающие выгребные ямы; герцогини, пошедшие по рукам. Носители клейма и печати. Такие, как Алиса, выросли уже в этом мире. А там, в прошлом, остались цветущие сады, Белый Уэксенфрост, чьи башни украшены флагами, колыбельные Эстер, упражнения с сыном. Джонас был талантливым фехтовальщиком. Сын убит, казнен публично, как бунтовщик. Эстер погибла вместе со всеми домочадцами, ее изуродованное, истерзанное тело было первым, что Александр увидел, приблизившись к дому. Ее крики, так и не услышанные, до сих пор звучали в ушах.
   Нет. Это кричит Алиса.
   Александр вскочил, стряхивая остатки липкого кошмара. Ян уже был на ногах и вооружился стулом. Слабое оружие против тех, кто владеет и мечом, и магией. Мужчины переглянулись. Они давно обсудили это. Последний шанс побыть людьми. Перед смертью. Возможно, им не удастся спасти Алису (да и куда ей бежать?), но смерть может оказаться для бедной дурочки лучшим выходом.
   Ян вскрыл замок - ему прежде доводилось делать куда более искусные и хитрые. Стараясь не шуметь, вооруженные самодельными дубинками, мужчины спустились в зал. План их был до нелепости прост, цену сложным Александр знал давно. Спуститься, разоружить Лиловых, сражаться. Если вмешается некромантка, все кончится быстро. Но они обычно в таких делах остаются наблюдателями.
   Как Александр и предполагал, с Алисой решили порезвиться Лиловые. Троица некромантов в черных плащах, сидела в углу, и еда исчезала в тени под низко надвинутыми капюшонами. Казалось, что у них нет лиц. Они оставались безучастны к тому, что командир Лиловых, гогоча, сдирал с Алисы платье.
   Первым в бой ринулся Ян, ловко орудуя самодельной дубинкой, и без труда разоружил ближайшего к нему Стража. Когда-то под знамена Лиловой башни принимали только самых лучших, но времена те давно миновали. Александр даже не стал поднимать дрянной клинок, продолжая орудовать отломанной от стула ножкой. Алиса, всхлипывая, отползла подальше.
   К тому моменту, когда в зал вбежали Мольдир, и тощая злющая Ханна, хозяйка трактира и его любовница, избитые стражи могли только постанывать. Александр и Ян стояли посреди комнаты, переводя дух. За годы они уже отвыкли от такого, тело перестало слушаться их беспрекословно.
   Первой очнулась Ханна и завопила своим мерзким визгливым голосом:
   - Бунт! Измена! - потом трактирщица склонилась в раболепном поклоне и залебезила. - Прощения просим, миледи Бьоса.
   - Они вступились за девочку, как в старые времена, - безразличным, хрипловатым голосом сказала некромантка, тень под капюшоном.
   Это разозлило Александра по-настоящему. Черные твари, разрушившие прежний мир, пусть не лучший, далеко не идеальный, но - человеческий, теперь издевались над ним. Ножкой от стула Александр подцепил капюшон и отбросил его, желая увидеть лицо.
   Некромантка была красива - той недоброй черной красотой, что отличает носителей порченной крови [3]: худая, с чуть резкими чертами лица, черными волосами и черными же глазами, глубокими и непроницаемыми. И безразличными ко всему.
   - Я... я сейчас же... - замямлил перепуганный Мольдир. - Голову... того... долой...
   Некромантка поднялась. Она оказалась высокой и величественной, с гордой королевской осанкой, и двигалась текуче, изящно, будто ядовитая змея. Холодные пальцы коснулись щеки Александра, не успевшего отшатнуться Яна, сжавшейся в комок Алисы, словно ведьма метила их.
   - Нет нужды проливать кровь, - сказала ведьма. - Выставите их на улицу.
   Глаза Ханны возбужденно сверкнули.
   - Как пожелаете, госпожа.
   Некромантка накинула капюшон и вернулась за стол. Запоздало Александр подумал, что надо было сделать что-то с едой ведьмаков.
   Их тотчас же выгнали в ночь, не дав собраться. Впрочем, вещей у них и не было. Алиса рыдала, и мужчины не знали, как ее утешить. Единственное, что приходило им в голову: смерть будет скорой и быстрой. Впрочем, об этом и Александр, и Ян благоразумно промолчали.

* * *

  
   Маркус Тайлер был темным магом из обученных, никто из его предков не удосужился сойтись с темными силами. Но некромантом себя Тайлер считал не из последних, мастером, и учениками давно обзавелся. Николас отлично умел отыскивать жертвы, а Ондин - их очаровывать. За это Тайлер давал им часть получаемой с обрядом силы. Со временем он окрепнет достаточно, чтобы вызвать на бой кого-то из порченных и забрать его замок, его силу, его последователей, его славу. Со временем он станет достаточно силен, чтобы ходить в ведьмин сезон без опаски. Впрочем, и сейчас бы никто не посмел сказать, что Маркус Тайлер чего-то боится.
   Некромант проверил ножи, крючья, чеканные чаши и покосился на Ондин. Девушка протирала камень. Обнаженное тело мерцало в лунном свете. Тайлеру не составило труда убедить эту деревенскую дуру, что нагота - непременная часть обряда. Что после него надо как следует ублажить наставника, девица и сама догадалась. Увы, дурища все чаще поддавалась на уговоры Николаса и уединялась с ним где-нибудь в укромном уголке, думая, что Тайлер не видит. Делить девку с бездарем-учеником? Унизительно. Давно пора искать новых.
   - Я нашел, Мастер.
   Николас вышел к камню, таща за собой упирающуюся крестьянку. Она была черноволоса и черноглаза, да и худоба выдавала порченную кровь. Должно быть, кто-то из тёмных позабавился с ее матерью. В крови таких течет много силы.
   - Хороший выбор, - похвалил Тайлер. - Раздевай ее.
   Это тоже было необязательно, но вид обнаженной жертвы возбуждал Тайлера. Эта оказалась худощава, но не измождена, у нее имелись даже приятные глазу округлости. Крепкие ноги, изящные руки, длинная шея; под левой грудью родинка-звездочка, словно намечено место, куда вонзать нож.
   Николас уложил ее на каменную платформу, и Ондина приступила к работе. Под ее кистью проступали спирали и четкие прямые линии, карта. Ондина была отличной закройщицей, и по этой причине Тайлер пока не выпил ее силу.
   - Седьмую печать выше ставь.
   Голос, чуть хрипловатый, деловитый, прозвучал как гром среди ясного неба. Жертва, мгновение назад покорная и безвольная, приподняв голову, изучала работу закройщицы.
   - Делай поправку на рост и на возраст. И вот эта спираль лишняя.
   Ондина ойкнула и отпрыгнула, роняя палетку и кисть.
   - Ты кого привел?! - взъярился Тайлер, хватая Николаса за грудки.
   - Се...селянку...
   - Селянку?! - Тайлер глянул в черные глаза женщины. - Селянку?! Это же ёлинга!
   Порождение ночи плавно поднялось на ноги. Все ее тело было разрисовано, и не ученическим "раскроем", а светящимися линиями силы. Если удастся победить ее... Тайлер содрогнулся от предвкушения. Это его шанс, его счастливый билет. Некромант взял нож и разрезал нити, опутывающие учеников. Их сила, пока медленно, неощутимо, потекла в него, заполняя каждую клеточку жадного тела.
   - Круг! - взревела ёлинга, линии вспыхнули ослепительно, и тело ее начало наливаться чернотой.
   Бой, о котором столько грезил Тайлер, начался.
  

* * *

  
   Первая ночь прошла мирно, без приключений, и с рассветом даже Алиса перестала трястись от страха.
   - Так бывает, - неуверенно сказал Ян. - Счастливая звезда, все такое...
   Александр был скорее склонен думать, что некромантка пометила их, и темные не рискнули тронуть чужую добычу. Но он смолчал. Предложил только сойти с дороги и пойти лесом. Осень, там есть орехи, грибы, да и силки ставить он не разучился. От людей же трем меченым изгнанникам ничего хорошего ждать не приходилось.
   Обойтись пришлось найденными по дороге яблоками, Ян и Александр побоялись разводить костер так близко от тракта, и не зря. Пробираясь через чахлый малинник, они наткнулись на капище. А где капище, там - известно - некромант.
   В центре поляны высился огромный, испещренный знаками камень-стол, а вокруг него суетилась пышнотелая девица, совершенно голая. Закройщица. Ее хозяин, обряженный в приличествующий черный балахон, сидел на камне поменьше и масляными глазками наблюдал за приготовлениями. Александр и Ян залегли в кустарнике, зажав ополоумевшей от страха Алисе рот, боясь малейшим шорохом выдать свое присутствие. Как раз вовремя: у капища появился третий некромант, таща за собой слабо упирающуюся селянку.
   Александру уже доводилось видеть такое. Вот одурманенную дымом женщину раздели и уложили на камень-стол. Закройщица приступила к работе.
   - Закрой глаза, - шепнул Александр Алисе. - Не нужно на это смотреть.
   - Седьмую печать выше ставь.
   При первых же звуках Александр узнал этот низкий, хрипловатый голос. Но теперь он был лишен монотонности и безразличия, некромантка истекала сарказмом, критикуя работу коллеги.
   Александр слышал об этом, но всегда полагал, что это скорее легенда: некроманты выслеживали друг друга и вызывали на бой ради добытой в ритуалах силы. Но чтобы добровольно ложиться на алтарь...
   Некромантка между тем вскочила на ноги, тело ее потемнело от накопленной мощи. Порченная кровь давала ей немалые преимущества. Но и человек был не лыком шит. Лопнули невидимые нити. Собственной многократно опечатанной магической силой Александр ощутил, как некромант высасывает силу из своих учеников. Он и держал-то их при себе, как бурдюки. Как иной носит флягу с вином на поясе.
   - Круг! - закричала некромантка.
   Двое ее спутников вышли из-под сени леса, но приблизиться к камню не успели. Земля задрожала, пошла трещинами. В Велисте легко сыскать покойников, они повсюду, присыпанные тонким слоем земли.
   - Он тут всех поднимет! - вскричала некромантка, отбиваясь от первых мертвецов. - Не дайте ему пить! Отрежьте его! Щит!
   - Я не могу! - жалобно и неожиданно мелодичным голосом отозвалась одна из черных фигур. - Леди Бьоса, вы же знаете, у меня плохо...
   - Тимон, силой! - скомандовала некромантка, сплетая пальцы в замысловатую фигуру. - Девочка, щит!
   Чары темной сработали, и вдвоём с учеником им удалось укладывать мертвецов быстрее, чем они поднимались. Однако некромант уже вошел в раж, от его учеников остались лишь пустые оболочки, и жадный хоботок потянулся к спрятавшимся в кустарнике случайным свидетелям. Щит. Нужен щит, а некроманты в этом никогда не были сильны.
   Прежде, чем Ян успел остановить его, Александр вскочил на ноги и бросился к замершей в замешательстве черной фигурке.
   - Моя магия запечатана. Воспользуйтесь этим заклинанием.
   Прохладные, тонкие до прозрачности пальцы сжали его запястье. Боль скрутила тело. Некромантка работала грубо, неумело, возводя, как ядовито говорил учитель Александра, щит из глины. Но это сработало. Конечно, учеников некроманта спасти уже не удалось, но тянущиеся во все стороны жадные щупальца были обрублены. Мужчина пошатнулся. Сила была уже нужна ему, как воздух. Он задыхался, лишенный ее источника, умирал от удушья. Некромантке оставалось только добить его и получить все, накопленное чередой гнусных ритуалов.
   Некромант, пошатнувшись, упал на колени, слепо шаря в пространстве руками. Темная соскочила с камня и склонилась над ним. Острые черные когти впились в плечи мужчины.
   - Кто твой учитель?! Имя! Скажи мне имя!
   Голова некроманта откинулась назад, изо рта вытекла струйка крови. Он прогорел дотла. Он был мертв.
   - Простите, леди Бьоса, - прошелестели ученики.
   Тонкая рука оставила запястье Александра, и он, лишенный сил, рухнул на прелую хвою.

* * *

  
   - Это я виновата! - Талия чуть не плакала. - Нельзя было брать блокирующие чары на щит...
   - Не говори глупости, - фыркнула Бьоса. - Он высосал бы силу из всех вас, а под конец принялся и за меня. С ним и без того сложно было справиться.
   - Но вы так и не узнали...
   - Нет нужды. Клаус никогда бы не взялся учить такого бездаря. Их пути ни разу не пересекались даже.
   - Госпожа, вы голая, - заметил насмешник Тимон и получил материнскую затрещину.
   Вытащив из мешка свои вещи, Бьоса принялась одеваться, неспешно, прекрасно зная, что за ней наблюдают из-под кустов. Ну, пускай посмотрят. Скрывать ей нечего.
   - Скажите лучше, какие вы заметили ошибки?
   - Кроме того, что резать человека необязательно? - уточнила Талия.
   - Давай сперва пройдемся по основам примитивной человеческой некромантии, - сказала Бьоса, придирчиво изучая корсаж, весьма хищный на вид. - Тимон, помоги-ка мне со шнуровкой.
   Пока Тимон утягивал наставницу, Талия, усевшись на камень, перечисляла, загибая пальцы.
   - Его закройщица нарисовала шестнадцать лишних линий. Не выделила при этом базовые точки на левой ладони и на шее. У него на ноже ржавчина...
   - И это стальная "бабочка", - вставил Тимон, - тогда, как в Месяц Теней следует пользоваться обсидианом.
   - И он не поставил щит.
   - Собирался лить кровь прямо на стол.
   - И...
   Ученики говорили, перебивая друг друга, а Бьоса кивала. Хорошие ребятки, внимательные. А еще храбрые и бойкие, ничего общего с запуганными детьми, которых она подобрала пять лет назад. Бьоса щелкнула застежкой плаща, растерла пальцы, а потом, после кратких раздумий, кивнула Тимону.
   - Займись столом.
   Пламя было сильнее, чем следовало, и едва не занялся лес, но результат Бьосу устроил. Камень - стол - закоптился, раскололся пополам, пошел тысячей мелких трещин, и для дела больше не годился. Удовлетворенная, Бьоса накинула капюшон и кивнула укрывшимся в малиннике.
   - Выходите. Вашему приятелю нужна помощь.
   Как она и предполагала, изгнанные из трактира все еще держались вместе. Едва ли их - сухощавого аристократа, кузнеца-громилу и дурочку - связывала дружба. Общий страх. Бьоса ощущала его и могла пить допьяна, но удержалась. Мужчина стоял, задвинув девчонку за спину, и прямо, с напускной смелостью смотрел на некромантов.
   - Его, - Бьоса ткнула в лежащего на земле аристократа, - нужно унести отсюда и согреть.
   - Мы стали лагерем в полумиле на западе, - сказал Тимон и махнул почему-то на север.
   - Идемте, - вздохнула Бьоса. - Вы двое тоже за мной.
   Кузнец спорить не стал, закинул аристократа себе на плечи и пошел вполне уверенно, как бывалый лесной житель. С Лиловыми он справился играючи, но прекрасно знал: трое некромантов ему не по зубам.
   - Как тебя зовут? - спросила Бьоса.
   Мужчина смолчал.
   - Ты можешь соврать. Правду я все равно узнаю.
   - Ян.
   - И чем ты занимаешься, Ян?
   - Посуду мою, - угрюмо ответил громила.
   Бьоса поморщилась. Жители Велисты, растоптанные, униженные, так боялись вспоминать прежнюю жизнь. Эти воспоминания, должно быть, причиняли им боль.
   - Кем ты был до того? Кто ты в действительности?
   - Кузнец, - неохотно ответил Ян.
   - Кузнец? - оживился Тимон. - Нам бы пригодился кузнец.
   - Доротее кандалы сковать? - фыркнула Бьоса.
   - Вы видели, чем вооружен наш гарнизон? А доспехи?! Курам на смех! Кто нападать станем, позора не оберемся!
   - Уговорил, - рассмеялась Бьоса. - Ну как, Ян, пойдешь ко мне кузнецом?
   Мужчина смолчал.
  

* * *

  
   Как Александр и предполагал, некромантка приберегла их для себя. Ян безропотно шел за ней, неся обессилевшего товарища, и был совершенно прав. С ведьмами не спорят.
   Александра, как мешок с репой, сгрузили на грубую войлочную подстилку. Повинуясь взмаху руки, заготовленный хворост вспыхнул, и мгновение спустя у костра стало очень уютно. Ученики некромантки откинули капюшоны, вызвав дружное "Ах!". В отличие от своей хозяйки эти двое были белокуры. Так выглядели ангелы на образах: кудрявые, с румяными лицами и смеющимися глазами. Они, верно, были братом и сестрой, а может и вовсе близнецами.
   Девушка оглядела пленников, нахмурила высокий лоб и принялась рыться в затейливо плетеных котомках. Ее брат занялся приготовлением ужина. Сама некромантка опустилась на землю возле Александра. Холодные пальцы коснулись его лица.
   - Дрянная работа, господин повар. Кто же это вас так? Дети, нам повар нужен?
   - Ну, вы то совсем готовить не умеете, миледи, - заметил бесстрашный ученик.
   - Значит, придется спасать. Тимон, займись девочкой. А вы, господин кузнец, посидите тихонько в стороне.
   Александр не мог сопротивляться, он даже пошевелиться не мог, и потому руки некромантки порхали над его телом, как им вздумается. Через некоторое время слабость отступила, и он смог вздохнуть свободно.
   - Люди наивно полагают, - сказала ведьма, стряхивая с ладоней пепел, - что природная сила течет лишь в жилах темных. Вам нужно снять печати, сударь, или они убьют вас.
   - Я не хочу быть магом, - прошептал, на большее сил пока не хватало, Александр.
   - Это не нам решать, - ведьма поднялась, отряхивая юбку от налипших иголок. - Моя метка продержится недели две. За это время покиньте Велисту.
   - Мы можем взять их с собой, - предложил Тимон. - Нам действительно нужен кузнец.
   - Я не решала за вас, - покачала головой ведьма, - не стану решать и за них. Вернусь через полчаса, чтобы обед был готов.
   И, шелестя тяжелыми юбками, некромантка скрылась в чаще.
  

* * *

  
   Леди Бьоса ушла, но легче в ее отсутствие не стало. Люди, с которыми им довелось столкнуться в этот раз, оставались все так же насторожены. Давно следовало привыкнуть к этому, но Талия не могла. Ей хотелось бы, чтобы вся Велиста - люди и духи - жила дружно. Чтобы не было больше таких вот испуганных детей, как эта немая бедняжка, в ужасе глядящая на "страшных некромантов". Она тряслась от холода, но боялась подойти ближе к огню. Талия вытащила из сумки плаз и накинула девушке на плечи.
   - Еда скоро будет готова. У нас есть хлеб, сыр, и эта, как ее?
   - Солонина, - подсказал Тимон.
   - Солонина. Садитесь ближе, вы должно быть замерзли.
   Ее радушная улыбка разбилась о стену ледяного безразличия. Талия обратилась за поддержкой к брату, но тот только фыркнул. Он куда лучше малышки Талии разбирался в жизни. Чтобы она осталась такой - невинной и солнечной - пришлось набить немало шишек. Он лучше Талии понимал, что эти люди, держащиеся особняком, не станут просить о помощи. И доверять тоже не станут.
   Если Тимон разбирался в людях, то Талия определенно знала толк в магии. Даже леди Бьоса хвалила ее без малейшей снисходительности. Талия видела: печати, сдерживающие магическую силу сухощавого - и немалую - отнимают его жизнь и причиняют, должно быть, сильную боль. Талия опустилась на землю, где до нее сидела наставница, и робко коснулась руки мужчины.
   - Сможете сесть? Вам нужно поесть. Печати отнимают много сил, ведь внутри вы боретесь с ними даже против своей воли.
   Сухощавый усмехнулся.
   - Девочка, не нужно мне рассказывать основы. Я был полностью обученным магом.
   С таким Талии встречаться еще не приходилось. Магов старой школы истребили практически подчистую, да и этот, опечатанный, должно быть не считался. Он с трудом сел, цепляясь за плечо кузнеца, и неохотно принял протянутый Тимоном плащ.
   - С чего это вашей хозяйке помогать нам, а? Чего она хочет?
   Тимон и Талия переглянулись. Фраза "Леди Бьоса добрая!" звучала неубедительно, особенно если вспомнить сама леди Бьосу.
   - Куда пошла миледи? - сменил тему Тимон.
   - Там травы у дороги, - ответила значительно более наблюдательная Талия.
   - Боже! - застонал брат. - Изгон готовить будем?!
   - У вас в котелке пригорело что-то? - невинно поинтересовался сухощавый.
   Близнецы в ужасе переглянулись. В котелке пригорал их ужин. Травы, которые собиралась сейчас леди Бьоса, отлично помогали при синяках, но это мало утешало.
   - Ян, раздобудь мне кролика, - сухощавый поднялся и с трудом подошел к костру. - Еще один котелок у вас есть?
   Видно было, что мужчина превознемогает слабость и боль, но двигался он при этом уверенно. Прошло совсем немного времени, и в запасном котелке забулькало рагу из пойманного кузнецом кролика, дикого клубневика и пряных трав.
   - Ты и правда повар! - с завистью сказала Талия, принюхиваясь. - Леди Бьоса говорит, что готовка - наименьший из наших талантов.
   - Справедливости ради, - заметил Тимон, - она и сама в этом не слишком-то хороша.
   - Впроголодь живем, - согласилась со вздохом Талия.
   - Поговорите мне! - леди Бьоса появилась на поляне как всегда неожиданно; сумка, перекинутая через плечо, оказалась туго набита травами. - Котелок испортили? А ну марш мыть!
   Близнецы переглянулись, посмотрели опасливо на наставницу и, схватив котелок, припустили к ручью.
  

* * *

  
   Когда требовалось подумать, Бьоса предпочитала оставаться в одиночестве. Детишки, обычно, не доставляли хлопот, но так и норовили помочь, а это утомляло. Ёлинги все делают сами, это в их природе. Бросив сумку на землю, Бьоса начала собирать травы. Дело было хлопотное: одни следовало рвать, другие срезать серебряным ножом, третьи - костяным, и все это способстовало сосредоточению и размышлениям.
   Сухощавого она признала не с первого раза, лишь когда прочитала его ауру. Немудрено. Десять лет назад Александер Раннаквит, Маршал Акавийской империи и наместник Велисты был красивым сильным человеком. Он прекрасно смотрелся на коне и был могучим колдуном. Хотя, недостаточно могучим, чтобы сладить с некромантами. И он был красив. Бьоса смотрела на него сейчас глазами Доротеи, весьма падкой на мужчин. Высокий, стройный, двигающийся с безупречной грацией, будто танцуя. Он ловко управлялся с мечом. Он должен был привести свой народ, всех этих доверившихся ему после смерти императора, к победе. Не привел. Благодаря таким, как мы, Доротея. Благодаря таким, как мы.
   Бьоса запихнула травы в сумку. Что с тобой стало, маршал Александр Раннаквит? Похудел, осунулся, притих. Так, значит, выглядят проигравшие? Бьоса изрядно досадовала. Александр Раннаквит мог ей пригодиться. Увы, ёлинга лучше прочих понимала, что становится с опечатанными. В самом скором времени от Раннаквита уже не будет никакого толка, а еще через год с небольшим он умрет в мучениях. Большая будет потеря.
   Затем мысли Бьосы привычно перетекли на Клауса. На Тайлера она возлагала не слишком большие надежды. Достаточно легко было понять по той волне испуганных шепотков и зловещих слухов, что Тайлер - бездарь-самоучка. Источником всех слухов был, скорее всего, он сам. Бьоса последовала за некромантом с единственной целью: уничтожить его. Хотя бы для того, чтобы выместить на наглом похотливом мерзавце свою досаду.
   Бьоса пересчитала пучки трав, вскинула сумку на плечо и бодро зашагала по тропинке. После того, как лес будет очищен и заговорен, можно будет отправляться в Крестицу. По слухам там в Ножевую ночь[5] ожидали кого-то из Великих Некромантов. Бургомистр Крестицы платил золотом и алмазами, и вправе был ждать лучшего из лучших.
   Лес уже некоторое время пах цветочными духами, но Бьоса не подавала виду, что обратила на это внимание. Она ждала. И вот, из-за дерева выскользнула суккуба, полностью обнаженная, конечно же. Бьоса против суккуб ничего не имела. Одно из этих созданий даже было у нее в подругах - насколько могут дружить духи страсти и духи смерти. Но ёлингу злило, когда кто-то следил за ней.
   - Прекрасная оболочка, сестра, - промурлыкала суккуба. - Я сперва даже приняла тебя за человека, такого нежного, такого аппетитного.
   Суккуб обычно не интересовали женщины, хотя, говорят, друг с другом они обожали ласкаться. Как не крути, а они были невероятно хороши собой. Впрочем, женская красота оставляла Доротею - а следом за ней и Бьосу, старающуюся смотреть на людей человеческими глазами - равнодушной.
   - Чего тебе нужно? - сухо спросила ёлинга.
   Суккубы воспринимают разговоры о делах, как оскорбление; это существа, созданные для веселья, пусть даже смертельно опасного. Эта, однако, приняла хмурый вопрос, как приглашение.
   - Ты поможешь нам вызволить нашу сестру.
   - С какой стати?
   - Потому что ищешь Клауса Манфреда.
   Человеческая плоть стесняла, но между тем, Бьоса все еще могла двигаться стремительного. Острые когти вонзились в шею суккубы. Та издала невнятный хрип и попыталась вырваться. Бьоса держала крепко.
   - Я не люблю, когда со мной пытаются играть, дорогая.
   Суккуба хрипела неразборчиво, и Бьоса слегка ослабила хватку, позволяя ей вздохнуть и произнести несколько слов.
   - На... ша.... Се.... Стра... у.... уче... ника... Ма... Манфреда.
   Бьоса разжала пальцы.
   - Продолжай.
   Суккуба, потирая шею, привалилась к дереву. Некоторое время она молчала, придирчиво разглядывая себя в маленькое зеркальце. На шее багровели синяки.
   - Наша сестрица, совсем молоденькая, еще дитя, угодила в лапы этого Ольгерда ди Луки почти год назад, в прошлый месяц духов. Ведь все мы по юности кичимся, будто можем сладить с любым мужчиной. Вот она и угодила в неприятности. Мы пытались спасти дитя, но некромант слишком силен и умеет накладывать печати. Ты же, облеченная человеческой плотью...
   - С кем ди Лука заключил договор? - сухо оборвала суккубу Бьоса.
   - С цвергами[6].
   Цверги, жадные до золота, и в основном глупые, хотя и хитрые, обладали огромной физической силой. Ди Лука, должно быть, получил ее в достатке. Справиться с таким... Бьоса задумалась. Справиться с таким будет непросто. Но силы Манфреда и того больше, значит, не сладь ёлинга с ди Лукой, и о главном враге можно будет забыть.
   - Чем ты мне можешь заплатить? - спросила Бьоса.
   - Ди Луки тебе недостаточно? - пышные длинные ресницы суккубы затрепетали. Подобно всему ее племени она привыкла получать желаемое даром.
   - Мой труд обычно оплачивается. И стоит он дорого.
   - У меня нет денег, - насупилась суккуба.
   - Значит ты - ты лично - будешь должна мне услугу.
   - Как пожелаешь, - легко согласилась суккуба. Слишком легко для этих жадных похотливых созданий. Их обещания немного стоили. Бьоса не поверила ни на секунду.
   - Поклянись своей кровью, - приказала ёлинга.
   Чтобы суккуба не вздумала увильнуть или как-то отговориться - в этом они были мастерицы - Бьоса оцарапала ей руку. Суккуба взвизгнула. Кровь закапала на траву.
   - Клянись.
   Суккуба бросила испуганный взгляд на длинные, остро заточенные ногти Бьосы и, похоже, вообще прокляла свою идею связываться с ёлингой. Но отступать было некуда.
   - Клянусь своей кровью и всем, что из нее проистекает, - пробормотала суккуба, зализывая ранку.
   - Где искать ди Луку?
   - У него дом в Миттене, большой, каменный, с окованными ставнями, - плаксиво ответила суккуба. - Там он держит нашу сестру.
   - Я отыщу тебя через неделю, - безразлично бросила ёлинга, вскинула сумку на плечо и пошла своей дорогой.
   Тушеного кролика Бьоса учуяла еще не доходя до лагеря. Значит, Раннаквит пришел в себя. Близнецы к готовки подходили обычно, как к жертвоприношению. То, что у них получалось, отлично шло для задабривания духов. Есть это было невозможно.
   Бьоса вышла из-за деревьев, бросила сумку Тимону и оглядела маленький лагерь. Ученик, надо сказать, весьма прилежный, сразу же занялся сортировкой трав. Талия придирчиво разглядывала миски, вспоминая, в которую из них позавчера сцеживали яд виверна.
   - Красная, - сказала Бьоса.
   Талия поспешно спрятала указанную миску, а остальные передала сидящему у костра Раннаквиту. Кузнец-Ян оставался в стороне, обнимая за плечи свою перепуганную дурочку. Бьосе она напоминала Доротею. Чувство жалости, сочувствие было до того чуждо ёлинге, что до сих пор приводило ее в замешательство. Чтобы как-то заглушить его, она принялась отдавать распоряжения. Отправила учеников мыть котелок, потом заставила их готовить травы для изгона, едва дав перекусить. Кролик, пускай и приготовленный отменный, мог и подождать, а вот ритуал требовалось провести немедленно. На попытку близнецов возразить - поныть они любили - Бьоса резко ответила:
   - В течении двух дней мы должны попасть в Миттен.
   - Разве мы не в Крестицу идем? - удивилась Талия.
   - Планы поменялись, - спокойно ответила Бьоса. - Мы отправляемся на встречу с Ольгердом ди Лука.
   Все это время ёлинга не сводила глаз с Александра Раннаквита. При имени Ольдерда ди Луки он вздрогнул.

* * *

  
   Ёлинга невозмутимо принялась за рагу, отведя наконец глаза. Они были черные, с алыми искрами в глубине - глаза голодного демона. Пара белокурых ангелов, занятая варевом в отчищенном котелке, то и дело поглядывала на некромантку.
   - Вам знакомо это имя? - спросила ёлинга.
   Александр не ответил. Отчасти ему неприятно было вспоминать о том, кому он проиграл свое главное сражение. Отчасти он вообще не желал заговаривать с порченной.
   - Уходите на юг, - сказала она. - В Пёль, Тарнассу, на Острова[7]. В следующий раз я вам помогать не буду.
   - Ольгерд ди Лука отличный фехтовальщик, - сказал Алекснадр. - Лучший на юге. Ученик самого Эстера.
   - Учту, - спокойно сказала ёлинга.
   Поднявшись, некромантка принялась потарапливать учеников. Собравшись за считанные секунды они исчезли в лесу, оставив котелок с кроликом и теплый плащ.
   - Можно считать, что они помогли нам? - скептически поинтересовался Ян.
   - Не пытайся понять некромантов, - посоветовал Александр. - Дохлое дело.
   - Ну что, идем в Тарнассу?
   Мысль была неплоха. Тарнасса, крупнейшие врата в мир, самый богатый из осколков Древней Маритской империи, Королева Морей. Из семи ее портов можно было плыть куда вздумается - хоть на загадочный Аферон [8], хоть на Острова, хоть в Пёль, прославленный город магов. Единственная проблема была в том, что благоразумная Тарнасса отгородилась от некромантов с их Месяцем теней магическим барьером. Приглашали для его создания самых могущественных магов. Александр, как носитель печатей, вполне мог считаться политическим беженцем. Их сняли бы на первой же заставе, а самих беглецов окружили бы фальшивой заботой. Александр не хотел ни первого, ни второго. Он, пожалуй, все еще хотел мести. Это чувство, казалось, затихшее, умершее, вдруг вспыхнуло с прежней силой.
   - Я иду в Миттен, - сказал он понимаясь.
   - Миттен?! - Ян выпучил глаза. - что ты там забыл, приятель?!
   Можно было сказать, что ди Лука один из тех мерзавцев, что мучил, истязал, а потом убил жену Александра. Можно было сказать, что это тварь, которую земля носит лишь потому, что не желает принимать.
   - Месть, полагаю, - сказал он. - И - Ян - мне ничего делать там, за границей. Проку от меня будет немного. Позаботься об Алисе. Думаю, она поживет пару лет в каком-нибудь тихом краю, и помаленьку придет в себя.
   Кролик к тому времени казался ему совсем безвкусным. На зубах навязло принятое решение. Какая-то часть Алекскандра все еще хотела жить, даже мечтала о тихом домике на морском берегу. Чтобы не поддаться этому желанию, Александр поднялся.
   - Всего доброго тебе, Ян.
   Он дошел уже до стены леса, глухого и темного несмотря на приближающийся полдень, когда его нагнали Ян и жмущаяся к кузнецу Алиса.
   - Мы пойдем с тобой, - сказал кузнец жёстко. - мне не нравятся разговоры о мести.
   - Что тебе еще остается, когда все потеряно? - пожал плечами Александр.
   - Мои родители, мои братья, моя жена и дети мертвы, - сухо сказал Ян. - Я предпочитаю жить. У нас есть о ком заботиться, у нас есть Алиса!
   - Хорошо. Я скажу по-другому. Если эта троица столкнется с Ольгердом ди Лука, выжить им не удастся. Судьба ведьмы меня не беспокоит, порченная кровь рано или поздно приведет ее к гибели. Но ее ученики еще слишком юны, и не заслуживают такого конца, - Александр хмыкнул задумчиво. - Выглядит так, словно я хочу помочь им из каких-то соображений благодарности.
   - Я вообще не представляю, Сандр, чем ты им можешь помочь, - проворчал Ян.
   - Я все еще могу держать в руке клинок, - суховато сказал Александр. - по крайней мере, я на это надеюсь.
  

* * *

  
   Миттен казался очаровательным городком. Талии сложно было, глядя на побеленные домики с темными соломенными крышами, резные наличники, расписные ставни, русалок и драконов, украшающих кое-где коньки, представить, что это одно из самых опасных мест во всей стране. Даже вообразить было трудно, как за столь привлекательным фасадом скрываются ужасы.
   - Будьте осторожнее, - сказала леди Бьоса, переводя строгий взгляд своих черных, как дёготь, глаз с Талии на Тимона и обратно. Любому эти жуткие глаза ёлинги на человеческом лице показались бы пугающими, однако близнецы хорошо знали, какова леди Бьоса в действительности. Сейчас, как и почти всегда, она мучилась от тревоги за своих учеников, слишком юных и безрассудных.
   - Узнайте - аккуратно, как можно деликатнее - где живет ди Лука, чем он занят, как проводит свои дни. Нам нужно понять, как подступиться к этому человеку.
   - А мы не можем, ну, просто войти? - спросил Тимон. В его жизни все было очень легко и понятно, в саму жизнь он входил с парадного, распахнув дверь ногой.
   - Можем, - спокойно ответила леди Бьоса. - Но действовать будем по-моему. Вопросы есть?
   Близнецы энергично замотали головами. Леди Бьоса первая смешалась с разноголосой миттенской толпой и скрылась в стороне рыночной площади. Затем в разные стороны разошлись и Тимон с Талией.
   Девушке досталась восточная часть города, несколько аккуратных, утопающих в зелени кварталов каменных особнячков, две или три полуразрушенные церкви и величественный, сияющий огнями Теневой Собор из снежно-белого камня. Возле него Талия остановилась и запрокинула голову, разглядывая украшающие фасад диоритовые статуи Людей Тени: пышнотелая суккуба, соблазнительный мускулистый инкуб, скрытые длинными волосами ёлинги, и прочие, прочие, прочие. Талия пыталась вспомнить то время, когда этих соборов еще не было, а люди жили спокойно, не опасаясь тех, кто приходит из ночного мрака. Она была слишком мала в годы войны. Собор вдруг показался ей особенно страшным, несмотря на сияние стен и золотистых витражей. Талия отвернулась от него и поспешила скрыться среди особнячков и отцветающих палисадников.
   Если требовалось вызнать что-то тихо, не привлекая внимания, Талия подходила куда лучше, чем Тимон. Ей потребовалось не так много времени и осторожных расспросов, чтобы узнать, что Ольгерд ди Лука живет в Альмаре, самом фешенебельном районе совсем рядом с Собором, в доме с алыми ставнями, расписанными желтыми розами. Отзывались о нем соседи с восхищением, почти с благоговением: ди Лука был любезен и обходителен, и в Месяц Теней защищал горожан Миттена от голодных духов, а плату брал чисто символическую. Вот сегодня заберет девчонку-служанку из "Пьяного Окуня", и весь год можно спать спокойно.
   Талия подавила дрожь. Когда-то - она читала в книгах леди Бьоса - закон защищал и горожан, и девочек-служанок, и магов. Более того, все в своих правах и обязанностях были равны перед законом и императором. Те времена давно ушли. Талия прекрасно знала, что леди Бьоса разозлится. Но также она помнила слова, которые леди Бьоса любила повторять: все одинаково важны. Наставница - даром, что кровь ёлинги текла в ее жилах - помогала всем, и отнюдь не потому, что ждала ответной услуги.
   Убедив себя в собственной правоте, Талия отправилась разыскивать "Пьяного Окуня".
  

* * *

  
   Миттен был наполнен страхом. Со стороны это могло показаться достоинством и почтением, но ёлинги отлично чувствуют страх, боль и смерть. Все это крылось в каждом камне.
   Обойдя свою часть города, Бьоса заглянула в парк и присела на каменную скамейку, украшенную резными грифонами. Лет двадцать назад Миттен наряду с Каланто славился своими каменотесами и бронзолетейщиками. Теперь об этом напоминали лишь отдельные статуи, теряющиеся в закоулках помпезного, наново отстроенного города. Бьосе здесь было тягостно. К тому же, ёлингу снедала какая-то неясная тревога.
   К вечеру, когда тревога стала почти невыносимой, а голова загудела от слухов, наполняющих Миттен, Бьоса поднялась со скамьи, отряхнула юбку и отправилась в трактир "Белая кобыла", самый респектабельный из всех.
   В нижнем зале было шумно; как всегда в Месяц Теней люди жались к очагу. Арфист наигрывал "Калигтонскую пляску" под аккомпанемент четырех флейт и маленького барабанчика. При появлении некромантки, закутанной в черный плащ, все на мгновение притихли, смолкли разговоры, флейты захлебнулись свистом, а струны арфы откликнулись неприятными дребезжанием. Бьоса прошла через зал, не обращая ни на кого внимания, и села за столик в углу, аккуратно расправив юбку. Тимон, уже сидевший на условленном месте, щелчком пальцев подозвал разносчицу. Музыка и разговоры возобновились, так что никто больше не обращал внимание на некромантов, или скорее, посетители старательно делали вид, что здесь никого нет.
   - Ди Лука ведет монотонную жизнь, - начал свой отчет Тимон.
   - Как и все мерзавцы, - кивнула Бьоса. - Они любят стабильность, как никто другой. Чем он занимается?
   - В первой половине дня он принимает клиентов в конторе, берет безумные деньги за простые заговоры только потому, что у него на гербе три черных бриллианта[8]. Потом он едет к маэстро Тэрпи, запечатанному, но между тем весьма искусному фехтовальному учителю. Затем ужинает в клубе "Три бриллианта" на Косой площади. Что с вами, миледи?
   Бьоса вздрогнула. Она была полностью погружена в свои мысли, хотя прекрасно слышала все, что говорил ей Тимон. В груди - справа, где у всякой ёлинги расположено сердце - разливалась тупая, ноющая, невероятно назойливая боль.
   - Где твоя сестра?
   Тимон оглядел зал, посмотрел растерянно на часы и сокрушенно пожал плечами.
   - Я... я не знаю, миледи. Она уже должна была вернуться.
   - Надеюсь, Талия не угодила в неприятности... - пробормотала Бьоса, нервным жестом запахивая плащ. - Если она не вернется в течении часа, мы пойдем ее искать. Трактирщик, вина!
   Тревожное чувство не оставляло, и с каждой секундой все труднее становилось дышать. И даже стакан дорогого вина - некромантам не подали бы дешевую кислую дрянь - не смог заглушить тревогу.
  

* * *

  
   Виселица возвышалась над перекрестком, огромная, черная, и на перекладине покачивались тела. Сразу шестеро. Алиса спряталась за спину своих защитников и зажмурилась. Ян, несмотря на то, что покойники были совсем свежие и не начали еще смердеть, сморщил нос. Александр смотрел на виселицу куда более практическим взглядом. Трое из повешенных были состоятельными горожанами, невесть чем не угодившими местным властям. Еще одни был слугой в состоятельном доме. Одеждой и обувью их побрезговали, очевидно, проводя повешение в большой спешке. В Месяц Теней никто не хотел оставаться на улице дольше, чем требуется.
   - Нужно их снять, - сказал Александр.
   Ян посмотрел на приятеля с ужасом.
   - Что?!
   - Если мы хотим идти дальше, не важно, в Миттен или в Тарнассу, нужно переодеться. Сейчас мы выглядим, как беглые каторжники. Мы и есть беглые каторжники, Ян, так что не стоит акцентировать на этом внимание. Помоги мне разрезать веревки.
   Кузнец не выглядел особенно убежденным, и довольным он тоже не выглядел, однако достал из сапога нож, взобрался по лестнице на верхнюю перекладину и принялся перерезать веревки. Тела одно за другим шлепнулись в дорожную пыль. Не моргнув глазом, не испытывая и тени брезгливости, Александр начал расстегивать пуговицы. Через час у них были несколько камзолов, длинных, ниже колен, и сапоги - достаточно стоптанные, чтобы никто на них не позарился, но все еще неплохие. Теперь беглецы выглядели, как купцы, или скажем приказчики большого ремесленного союза. Рубашки брать, конечно же, не стали, да и штаны оставили свои. Александр, не моргнув глазом, надел вещи мертвеца, затянул пояс с простой деревянной пряжкой и поправил отороченную рыжим мехом шапку. Ян замешкался, глядя на одежду с изрядной долей отвращения.
   - Оденем Алису под мальчика, - предложил Александр и поманил девушку к себе. Алиса юркнула за спину Яна.
   - Не стоит. Ты и без того запугал бедняжку, как можно надевать на нее вещи мертвеца!
   - Двое приказчиков могут путешествовать с мальчиком-помощником, посылать его с разными поручениями. Но девушка в нашей компании будет выглядеть подозрительно, тем более в Месяц Теней. Мы привлечем излишнее внимание.
   - Хорошо, - сдался Ян. - Я попробую уговорить ее. Мы все-таки идем в Миттен?
   - Я иду, - кивнул Александр. - Вам это делать ни к чему.
   - Мы идем с тобой, Сандр, - покачал головой Ян. - Не дадим тебе нажить новые неприятности, верно, Алиса?
   Девушка так и не показалась из-за спины Яна.
   Одежда пахла мертвечиной, или же Яну и Александру это только казалось. Но, облачившись в тяжелый, подбитый мехом кафтан, Александр почувствовал себя увереннее. Словно - на какое-то краткое мгновение - десять лет схлынули, и он снова стал самим собой. Хотя, конечно, десять лет назад кафтан его был куда богаче, да и шпага на поясе имелась.
   Они все же выбрали дорогу на Миттен. Ян ворчал что-то себе под нос, Алиса молчала по своему обыкновению, а у самого Александра было мрачное настроение. У него не было ни денег, ни оружия, ни четкого плана, только странная благодарность и неясное чувство, что белокурым "ангелочкам" грозит опасность.
   Через несколько миль показался большой придорожный трактир, украшенный вывеской с двумя черными бриллиантами. Находится под защитой весьма сильного некроманта, а то и целой коллегии.
   - Зайдем, - предложил Александр, зябко ежась. Ветер продувал насквозь, несмотря на мех.
   - У нас нет денег, - напомнил Ян. - и мы - изгнанники, так сказать.
   - Во-первых, будет весьма подозрительно, если мы не зайдем. Темнеет уже, и все нормальные путешественники в Месяц Теней предпочитают ночевать под надежной кровлей. Во-вторых, на нас метка ёлинги. И в третьих, едва ли кто-то вообще станет нас разглядывать. Даже несмотря на два алмаза. Их наличие еще ни о чем не говорит.
   Александр и сам не уверил своим собственным словам, и конечно, у дородного трактирщика вдобавок к длинному фартуку и пестрой головной повязке был монокль из шлифованного рубина. Под взглядом этого красного "глаза" душа Александра ушла в пятки. Трактирщик нахмурился, потом вдруг расцвел довольной улыбкой.
   - Какая радость - видеть людей миледи Бьосы! Как поживает ее светлость?
   - Нормально, - выдавил Александр, чувствуя себя крайне неуютно. "Люди миледи Бьосы"? что это вообще значит?
   - Ее светлость не собирается навестить нас?
   Александр более-менее собрался с мыслями. Некромантка не просто наложила на них свою метку. Они не жертвы, как он сперва подумал. Они... слуги? Александр сделал Яну знак молчать и заговорил уверенно и надменно, как надлежит приближенному знатной некромантки.
   - Миледи Бьоса уже в Миттене, мы встречаемся с ней там через несколько дней.
   - Жаль, что нам не выдалось шанса принять у себя миледи Бьосу в этот раз, - покачал головой трактирщик. - Данна! Приготовь для гостей лучшие комнаты! Вы извините, сударь, у нас тут без особых удобств сегодня. Может и хорошо, что миледи уже в Миттене.
   - Ксандер, - представился Александр, переменив имя на тарнасский манер. Подобные имена у опечатанных были в моде. - Это Янник и Лис. Не обращайте внимание на мальчонку, немой дурачок. Держим при себе из жалости.
   Трактирщик закивал понимающе. Конечно, конечно. Держим при себе из жалости, а при случае можем и бросить в пасть какой-нибудь твари.
   - Так что, - спросил Александр, усаживаясь по-хозяйски за свободный стол и оглядывая зал. Пустых мест почти не было, но несмотря на тесноту и гомон, на них старательно не обращали внимания. - Откуда столько народа?
   - Ну, в Месяц Теней это дело обычное, - попытался отмахнуться трактирщик.
   В Месяц Теней в путь отправлялись только самые отчаянные, и даже на миттенской дороге их было недостаточно, чтобы заполнить трактир до отказа.
   - Да нет, многовато что-то, - покачал головой Александр.
   Трактирщик, лично собирающий на стол, немного смутился. Взгляд Александра сделался испытующим, и трактирщик сдался.
   - Год выдался неважный по всему западу, так что ожидается, что Великие госпожа станут объезжать дома в поисках... подношения. Вот все и побросали слуг, домочадцев и отправились в путь. Сами знаете, какое же подношение из путешественника.
   - И кто же собрался на поиски... подношения? - спросил Александр. Слово "жертва" подошло бы тут куда лучше, даже звучало торжественнее.
   - А разве миледи Бьоса... нет, конечно нет, - сам себя поправил трактирщик. - ее такие дела не волнуют. Окрест Миттена поисками занимается, конечно, мастер ди Лука.
   - Конечно, - кивнул Александр. - Думаю, мы с ним еще встретимся.
  

* * *

   Талия так и не появилась, и Бьоса начала нервничать по-настоящему. Нельзя было отпускать эту наивную девушку, совсем дитя, ходить по Миттену в одиночестве.
   - Талия - ученица некроманта, миледи, - напомнил Тимон, тонко чувствующий изменения настроения наставницы. - Мы не должны слишком беспокоиться за нее.
   - Талия - это Талия, - Бьоса поднялась. - иди и разыщи ее. А я поговорю с трактирщиком. Мне не нравится то, что здесь происходит.
   Тимон с поклоном удалился. Он пока не разделял тревогу наставницы, но привык слушаться ее беспрекословно. Бьоса подошла к стойке и облокотилась на полированное дерево.
   - Эй, хозяин!
   Трактирщик склонился в подобострастном поклоне.
   - Миледи.
   - Что творится в Миттене?
   Хозяин сделал вид, что не знает, о чем идет речь. Такое поведение - жалкая, бессмысленная трусость - всегда раздражало Бьосу.
   - Врать бессмысленно, - предупредила ёлинга. - Я чувствую твою ложь. И твой страх.
   Трактирщик потупился.
   - Со дня на день мастер ди Лука начнет искать подношение...
   - Жертву?! - воскликнула Бьоса. Трактирщика перекосило. - Вы хотите принести жертву?!
   - П-подношение, миледи....
   - Суть не изменится, как не назови, - мрачно сказала Бьоса. Так вот, почему ее одолевали дурные предчувствия: кровь ёлинги чует людской страх и предощущает смерть. - И что же собираются делать горожане?
   Трактирщик замялся. Ему очень не хотелось говорить, из чего Бьоса заключила - ей очень не захочется это услышать. Но спорить с некроманткой, тем более - ёлингой, никто не рисковал, помня о злопамятности и жестокости этого племени.
   - Мы... мы надеялась просить мастера ди Луку, что бы...
   - Он поискал жертву где-то еще, - холодно закончила за него Бьоса. - И что же вы надумали, господин Клосса? Отправитесь в путь с чадами и домочадцами? Дадите гражданство всякому бродяге, переступившему городские ворота?
   Трактирщик молчал, понимая, что любое слово в оправдание только ухудшит его участь. Он знал ёлингу не первый год, знал как она бывает вспыльчива, и с какой страстью, непривычной для некромантки и для ёлинги, защищает порой людей.
   - Все амулеты, которые мы делали когда-либо для жителей Миттена, отныне не действуют, - холодно сказала Бьоса, оттолкнулась от стойки и направилась к выходу.
   Тимон налетел на нее в дверях.
   - Ее нигде нет! Я искал, я использовал кристалл! Ее нигде нет!
   Невозмутимого Тимона только происшествие с сестрой и могло привести в панику.
   - Спокойно, - Бьоса похлопала его по руке. - Пошли к дому ди Лука. Нам нужно с ним поговорить.
  

* * *

   Когда-то Миттен был уютным тихим городом. Его резчики по камню и литейщики украшали храмы по всей стране, делали парковые решетки, выполняли заказы аристократов и разбогатевших купцов. Теперь, когда над Миттеном зловещей снежной горой довлел Собор Теней, город казался вымершим. Должно быть, жители его тоже отправились в путь, чтобы не пасть жертвами "подношения". Не видно было нищих, которые в любое другое время запруживали улочки любого города. Сейчас они, лучше прочих чувствующие неприятности, скрылись прочь с глаз, забились в самые глубокие норы.
   - Не угодить бы в неприятности... - пробормотал Ян.
   - На нас печать ёлинги, - не слишком уверенным тоном напомнил Александр.
   До той поры это срабатывало. Те, кто мог разглядеть метку - благодаря хитрым приспособлениям или собственному дару, относились к беглецам с почтением. Им не пришлось платить в трактирах - "у миледи Бьосы, конечно же, долгосрочный кредит", их ни разу не останавливали патрули. Впрочем, солдаты тоже перетрусили: подношением мог стать кто угодно, и служилый люд не относился к путешествующим. По мере приближения к Миттену обстановка только сгущалась, ведь некромант, ответственный за подношение в графстве Коддо, жил здесь.
   На воротах вопреки опасению Яна их останавливать не стали, только бегло осмотрели сквозь рубиновое стекло и пропустили с поклоном. Александр не мог взять в голову, чем же руководствовалась ёлинга, накладывая такую метку. Какой ей был прок, и был ли вообще. Впрочем, в доброту некромантки верилось с трудом.
   В конце концов Александр оставил бесполезные мысли о ёлинге и перешел к делам насущным. Миттен оставил по себе гнетущее впечатление. Его жители прятались по домам, изобретая способы спастись, или же набивались в трактиры. В один из них - "Белую кобылу" - Александр и свернул, привлеченный респектабельной вывеской, украшенной мечем с тремя черными алмазами у рукояти. Таверне покровительствовал накромант, а значит и расспрашивать о ёлинге и ди Луке следовало именно здесь.
   Трактирщик, оглядев их сквозь рубиновое стеклышко в золоченой оправе, склонился в подобострастном поклоне. Похоже, ёлингу знали и тут.
   - Вы, должно быть, ищете леди Бьосу, господа? Она только что была здесь, минут пятнадцать назад покинула мой трактир в большой спешке. Полагаю, отправилась искать мастера ди Луку. Будете ее дожидаться?
   Александр огляделся. Посетители таверны напоминали больше лагерь беженцев, он насмотрелся на такие в годы войны. Ими владел страх, скрываемый под напускным весельем.
   - Ян, оставайтесь здесь. Присмотри за... Лисом. А я поищу миледи.
   Кузнец хотел возразить, но Александр сделал ему знак молчать и шепнул: в городе небезопасно, позаботься об Алисе. Он собрался уже уходить, оставив недовольного Яна, когда трактирщик поймал его за локоть и тут же испуганно разжал пальцы.
   - Господин... миледи Бьоса ушла от нас несколько... расстроенной. Походатайствуйте, чтобы она не лишала амулеты силы...
   Александру захотелось - уже не в первый раз - взглянуть на метки, которые поставила на них ёлинга. Судя по преувеличенному почтению, они здесь числились чуть ли не доверенными слугами некромантки.
   - Посмотрим, что можно сделать, - неопределенно пробормотал Александр.
   Он вышел наконец на улицу. Стемнело. Фонарщики, вооруженные лестницами и магическими лампами, разжигали фонари, воровато оглядываясь, пока перебегали от одного к другому. Месяц Теней, который обычно не представлял угрозы для горожан, теперь пугал их. Краем уха Александр слышал обрывки разговоров. Фонарщики с благоговением и страхом поминали леди Бьосу. До чего шустрая особа! Везде поспела.
   У фонарщиков Александр и спросил дорогу к дому ди Луки. Горожане, конечно, не видели знак ёлинги, но одет он был благопристойно, а темнота скрывал все подробности, и никто не сказал бы, что кафтан с чужого плеча. Ему с радостью указали дорогу к присоборному бастье - фешенебельному району, выросшему на месте слободы резчиков по камню. Теперь на месте дома гильдии высился громадный собор, украшенный натуралистичными скульптурами, перед ним располагалась площадь, мощеная шлифованным камнем, а кругом стояли дома, крытые соломой или алой черепицей, выстроенные целиком из камня. Найти нужный труда не составляло: как и десять лет назад, ди Лука щеголял собственным дурновкусием. Алые оконные ставни были расписаны желтыми розами, вычурные эветские капители позолочены, а герб с тремя черными бриллиантами занимал половину фронтона. Александр, так и не сочинивший добротный план, взбежал по ступеням и взялся за дверную ручку.
  

* * *

   Служанке из "Пьяного Окуня" было лет четырнадцать-пятнадцать. Худенькая бледная замарашка с первого взгляда вызвала у Талии симпатию и жалость. Совсем дитя, как она могла стать жертвой или рабыней некроманта? Талия была далеко не так наивна и невинна, как полагал ее брат, она прекрасно осведомлена была о заведенных у некромантов порядках. Она лучше прочих понимала, что леди Бьоса - совершенно уникальное исключение из общего правила.
   Заняв место за столиком, Талия подманила служанку к себе. Девушка, немного испуганная закутанной в некромантский плащ фигурой, подбежала, неся тяжелый кувшин с вином.
   - Чего желаете, госпожа?
   Талия в замешательстве сообразила, что так и не решила, как же следует поступить. Читать девушка скорее всего не умеет, а значит письмо угодит в чужие руки. Ну а интерес некромантки и вовсе можно расценить исключительно превратно. И все же Талия спросила:
   - Как тебя зовут, девочка?
   В глазах служанки мелькнул страх. Называть свое имя некроманту было неблагоразумно, но она была воспитана в полном послушании темным магам, поэтому ответила:
   - Эри, госпожа.
   - Сколько тебе лет, Эри?
   Звучало это так, словно Талия примеривалась к жертве. Девочка, однако, покорно ответила:
   - Тринадцать, госпожа.
   Еще моложе, чем предполагала Талия. Молодая некромантка испытала прилив жалости к ребенку. Интересно, не эти же чувства испытывала много лет назад леди Бьоса, глядя на пару белобрысых найденышей? Талия выпростала руку из складок плаща и коснулась девочки.
   - Послушай меня, Эри, - проговорила она, понизив голос. - Тебе грозит опасность. Ты не знаешь меня, поэтому можешь не верить мне, но прошу тебя - беги. Иначе ты попадешь в большие неприятности.
   Девочка испуганно пискнула что-то неразборчивое, подхватила кувшин и убежала. Проводив ее взглядом, Талия сокрушенно покачала головой и пригубила вино. Дешевая кислятина. Бросив на стол несколько монет, Талия поднялась. Нужно было поговорить с леди Бьосой и спросить ее совета. Наставница поворчит сперва, но потом непременно поможет, потому что у нее доброе сердце.
   Уже начало темнеть, и на улицы вышли фонарщики, онако не спешили взбираться на свои лестницы. Сбившись в кучки, они горячо что-то обсуждали. В любом городе фонарщики - первые сплетники.
   Откуда-то наполз туман. На секунду Талии - у нее всегда было богатое воображение - показалось, что он возник как по волшебству. Это была глупость конечно. Осенью, в Месяц Теней туман - обычное дело. И все же, Талия ускорила шаг. Сумрак и туман, размывающий очертания, не нравились ей с детства.
   Удар по голове оказался для Талии полной неожиданностью.
   В себя ученица некромантки пришла с ощущение дискомфорта, боли, тяжести в груди. Корсажж был слишком туго зашнурован. Нелепость какая! Талия вообще не шнуровалась, предпочитая свободные платья, перепоясанные под грудью. Вокруг было темно, отчего ощущение тревоги только усилилось. Талия попыталась сесть, но руки и ноги заскользили по чему-то влажному. В нос ударил запах крови.

* * *

   Дом ди Лука представлял собой образец дурного вкуса. Если бы Бьоса - как не безразлична она была к собственному внешнему виду и окружающим ее вещам - жила в таком доме, ее должно быть, извела бы мигрень.
   - Талию видели в местном трактире - "Пьяный Окунь", - отрапортовал подоспевший Тимон. - И немногим больше часа назад ее заметили на улице фонарщики. Она скрылась в тумане.
   Бьоса задумчиво закусила губу. Куда же глупая девчонка подалась потом? Интуиция - а у ёлинг всегда чрезвычайно развита была интуиция - говорила, что в конце концов глупышка Талия угодила в этот дом с кричаще-яркими ставнями.
   - Мы ведь не можем просто так вломиться в дом некроманта, члена собора, обладателя трех звезд... - начал Тимон.
   - Трех?! Пф-ф! - Бьоса подобрала юбку и решительно направилась в сторону "Пьяного Окуня". С порога она громогласно потребовала: - Хозяин! Бумагу, перо и чернила!
   Трактирщик, до которого дошли уже слухи о дурном настроении ёлинги, быстро подал требуемое. Написав краткую записку, бьоса скрепила ее личной печатью и подманила служанку.
   - Эй, ты, как тебя?
   - Эри, миледи, - девочка поспешно присела в неуклюжем реверансе.
   - Отнеси это послание мастеру ди Луке и дождись его ответа.
   Девочка бросила испуганный взгляд на печать, спрятала письмо в карман передника и побежала через улицу к дому некроманта. Бьоса опустилась на лавочку, сделала знак Тимону и подперла щеку рукой. Впрочем, долго ждать не пришлось: служанка вернулась почти сразу.
   - Мастер ди Лука не моет принять вас, он занят.
   - Чем, интересно? - ядовито спросила Бьоса, поднимаясь. - Пошли, Тимон. Навестим нашего уважаемого коллегу.
   - Почему вы думаете, что Талия у него? - тихим шепотом спросил Тимон.
   - Потому что ученицы некромантов так просто не пропадают, мой мальчик.
   Подобрав юбку, Бьоса величественно пересекла площадь, поднялась по украшенным резьбой мраморным ступеням и взялась за вычурный дверной молоток, сделанный в виде трехглавой гидры. Стук раздался в тишине дома громом. И - безответно. Бьоса вновь постучала.
   - У него нет прислуги? - поинтересовался нетерпеливо Тимон. - Куда он девает всех тех девиц, которых, как дань, собирает по округе?
   - Не думаю, что ты хочешь знать это, - Бьоса опустилась на колени перед замочной скважиной. - Мои инструменты.
   Тимон протянул наставнице узкий бархатный чехольчик. Развернув его, Бьоса несколько мгновений придирчиво выбирала отмычку. Взмахнув рукой, она призвала себе на помощь туман, скрывшие ее от любопытных глаз, и принялась за дело. Бьосе не потребовалось много времени, чтобы открыть замок. Дверь со скрыпом открылась, и из сумрака холла пахнуло затхлостью и пустотой, одиночеством, сталью и кровью. Бьоса подавила приступ тошноты. В этом огромном, пустом, безвкусном доме жил только один человек, зато умирали - десятками. Бьоса медленно поднялась, но почти сразу же в приступе дурноты привалилась к дверному косяку.
   - Миледи Боса?
   Ёлинга жестом остановила Тимона.
   - Разыщи лампу, она должна быть где-то здесь.
   Тимон кинулся исполнять поручение, дав ёлинге несколько минут на то, чтобы подышать сырым ночным воздухом. Вскоре в холле затеплился слабый огонек, едва способный разогнать тьму непомерно огромного помещения. В сумраке зловеще замерцало оружие, развешенное по стенам в количестве вполне достойном генералького дома.
   - Фехтовальщик, ха! - раздраженно пробормотал Тимон.
   - Возьми себе шпагу, - распорядилась Бьоса. - На всякий случай. И следуй за мной.
   Бьосу гнул вперед страх. Тот страх, что по сути своей составлял основу её существа: страх смерти, ужас потери. Ее нежданная привязанность к Талии усугубляла это чувство. Сама атмосфера дома была отвратительной. Здесь умерло слишком много людей. Бьоса чувствовала, как наливается кровью тело, как твердеют от возбуждения соски, а язык непроизвольно раз за разом облизывает губы. Сотни людей умерли здесь, и хотя паркет тщательно выскоблили, Бьоса ощущала кровь подошвами ног.
   Чтобы отвлечься, ёлинга рассматривала убранство дома, столь же вычурное, как и фасад. Стены украшали портреты людей, не имеющих к ди Лука никакого отношения. Мраморные консоли венчали массивные порфировые вазы с позолотой. От бархатных штор пахло пылью.
   - Ди Лука вообразил себя принцем? - присвистнул Тимон. - Живет в одиночестве в самом настоящем замке.
   - Да, - сквозь зубы процедила Бьоса. Запах крови стал невыносим.
   Дом, такой огромный и вычурный, был совершенно пуст. Бьоса прошла по трем его этажам, оттягивая неизбежное. Мебель, заказанная у лучших мастеров, оставалась в чехлах. Книги в богатой библиотеке не открывали ни разу. Обжитым выглядел только фехтовальный зал: манекены были изрублены, а клинки пахли полировкой и маслом. Бьоса вдохнула этот запах, на мгновение перебивший все остальное.
   - Пошли. Нам нужно вниз, в его лабораторию.
   Запах кровь и смерти становился все явственнее, его чувствовал теперь и Тимон. Лицо его исказилось.
   - Это...
   - Не рассуждай. Поспешим.
   Высадив тяжелую, обитую металлическими пластинами дверь порывом ветра, Бьоса ворвалась в комнату. Она походила больше не на лабораторию некроманта - хотя они в большинстве своем выглядели достаточно мерзко - а на мастерскую скорняка. В воздухе висел тяжелый запах щелочки, по стенам развешаны выделанные кожи. Бьоса прикоснулась к ним, отозвавшимся блеском.
   - Боюсь, мы не выполнили поручение.
   - Это?.. - выдавил потрясенный Тимон.
   - Поспешим! Нужно найти, где он разделывает своих жертв, и забрать Талию.
   - Но это... Это же...
   Бьоса залепила ученику пощечину.
   - Это человеческие кожи. И не только человеческие. Ди Лука торгует с богги[9]. Он заключил договор с цвергом, а значит жаден и сверх того безумен. Мы должны спешить.
   Тимон очнулся наконец и побежал за своей наставницей.
   Подвал дома ди Луки, превосходивший размерами даже сам огромный дом, представлял из себя чудовищный лабиринт множества комнатушек, устроенных с единственной целью: выделывать и хранить кожи. Была здесь и сокровищница, где за кованной заговоренной решеткой хранились золото и векселя, но ёлингу деньги не интересовали. Она упорно шла вперед, ведомая наполовину интуицией, наполовину запахом крови. Двери, повинуясь резким взмахам руки, слетали с петель.
   Наконец Бьоса добралась до последней комнаты, до самого сердца дома, где кровь, свернувшаяся и еще свежая, липкой жижей покрывала пол, потому что сливные стоки не справлялись с ее непрерывным потоком. Смрад стоял невыносимый, и к нему примешивался чад заправленной плохим маслом лампы. Бьоса почувствовала - физически - как в ней поднимаются ярость и жажда убийства. В то же время ёлинга испытала законную гордость, потому что ди Лука стоял посреди комнаты с расцарапанным лицом, а Талия выглядела пусть и напуганной и невероятно грязной, но невредимой.
   - Тимон, - процедила Бьоса сквозь плотно стиснутые зубы, - забирай сестру и уходи.
   На губах и языке давно уже был вкус крови, а бороться с жаждой убийства почти не было сил. Бьоса хотела только, чтобы ученики ее не пострадали.
  

* * *

  
   Александр не без опаски шагнул в распахнутую дверь в темный холл. Дом был пуст, эхо гуляло в его залах и коридорах. Повсюду было много оружия, дорогого, отлично сделанного. Висели даже четыре длинных клинка из Каланто[10] в простых кожаных ножнах. Каждый украшало клеймо на рукояти и такое же тиснение на коже: заключенные в овал кинжал и виноградная лоза. Рука сама потянулась к тяжелой рапире, рукоять идеально легла в ладонь. Не раздумывая - формально это было воровством, но он и такж уже числился беглецом - Александр повесил рапиру на пояс и взбежал по лестнице. Не успел он преодолеть и трети, как из неприметной двери внизу вылетел белобрысый с сетрой на руках. Кажется, девушка не дышала, голова ее безвольно откинулась назад, а грудь не шевелилась. Александр спустился и, не взирая на сопротивление юноши, нащупал жилку на шее девушки. Обошлось - бьется.
   - Где ваша хозяйка?
   - Она... она... - юноша взмахнул руками и ответил исчерпывающе. - Там.
   - И ди Лука тоже там? - сняв кафтан, Александр укутал ими плечи девушки. - Сиди здесь.
   - Но... - попытался возразить начавший приходить в себя блондин.
   - С ди Лукой не справиться ни тебе, ни твоей хозяйке. Он - лучший из фехтовальщиков королевства. Где они?
   - Подвал. В конце коридора.
   Александр вынул клинок из ножен, тронул острие и удовлетворенно кивнул. Сойдет.
   В подвале пахло кровью и смертью, словно это было жилье мясника или скорняка, а не мага. Александр напомнил себе, что некроманты - и мясники и скорняки разом. Всего понемногу. Он старался не смотреть по сторонам на плоды чудовищных деяний ди Луки, искренне радуясь, что Ян и Алиса остались в таверне. Так же он прошел мимо сокровищницы, торопясь застать некромантку живой. Сейчас от этого зависела жизнь его друзей.
   Пол круглой комнаты, куда он в конце концов вышел, был залит кровью. Застывшие в центре ёлинга и ди Лука оказались перемазаны ею с головы до ног. Они оба еще стояли прямо, но видно было, что женщина теряет последине силы, тратя их на то, чтобы просто не упасть. Платье на ней было изорвано, а плотный металлический корсет, искореженный, смятый словно бумажный лист, валялся в стороне. Благодаря договору с цвергом ди Лука обладал поистине чудовищной физической силой. Ёлингу же пока спасало лишь ее упрямство.
   - Карл... где искать... Карла?... - выдавила она.
   - Там, где его тебе не найти, глупая баба! - фыркнул ди Лука. - У тебя красивая кожа, за нее дадут хорошие деньги. Просто прекрати сопротивляться. Давно пора.
   - Давно пора убить тебя! - зло процедила ёлинга.
   - Думаешь, у тебя получится? - ди Лука расхохотался. - Что за жалкое зрелище?! Ты так отчаянно пытаешься сравняться с нами, будто не знаешь, что это невозможно. Мы превосходим тебя и физической, и колдовской силой.
   Это была чистая правда: некроманта едва стояла, и все ее силы уходили на то, чтобы сохранять подобие человеческого облика, но Александр ясно видел, как хочется ёлинге впиться зубами в горло противника. По какой-то своей причине она этого не делала.
   - Пойдешь богги на перчатки, - зловеще пообещал некроманта, поднимая меч с явным намерением снести противнице голову.
   Еще один шедевр мастеров Каланто с гравированным у гард гербом. Александр отчетливо сознавал, что им движут в этот момент очень странные мотивы: чувство благодарности, перемноженное на ослиное упрямство и жалость к "ангелочкам"; ненависть к человеческому существу, использующему драгоценный клинок для такой гнусной работы; и самое разумное во всей череде мыслей - осознание, что он, Ян и Алиса выжили только благодаря метке некромантки. И хотелось бы выживать и впредь.
   Быстрым выпадом Александр парировал занесенный над некроманткой меч. Ди Лука резко обернулся и впервые по-настоящему опешил, так по-человечески.
   - Ранквист?!
   Александру даже немного польстило это удивление, немое признание, что рано маршал Ранквист сброшен со счетов. Вот бы еще не чувствовать себя старой развалиной. Рука наливалась тяжестью, правда, куда меньше, чем она предполагал. Тут следовало, должно быть, благодарить добрую сталь Кретиев-Лориев.
   - Ты еще жив, Ранквист? - первое удивление прошло, и ди Лука взял привычный насмешничающий тон. - Последний раз, когда мы виделись, ты выгребал дерьмо на скотном дворе.
   Стоило сказать что-то остроумное. Например: "А ты до сих пор его вышребаешь". Увы, пришла боль, и Александру стало не до остроумия. Приступы настигали его внезапно, и только годы службы в трактире, когда каждая оброненная чашка оборачивалась болью и унижениям, воспитали в нем необычайную стойкость и ловкость, которой не удавалось прежде добиться и военной муштрой.
   По всему было видно, что ди Лука не собирается драться всерьез, но и отказывать себе в возможности поиграть - тоже. Он оставил ёлингу, поспешившую отползти в сторону, и замер в исключительно красивой позе, словно с гравюры в трактате о фехтовании. Последний раз, когда они сходились в поединке, Александр проиграл. С другой стороны, в последний раз, когда они сходились в поединке, Александр уже страдал от жестокой раны. Жульничество лишало ту победу блеска.
   - Ты слаб как мушка, - счел нужным напомнить ди Лука. - Удивляюсь, как печати еще не убили тебя.
   - Делай выводы, - едко посоветовала некромантка, к которой силы возвращались вместе с сарказмом.
   Александр посмотрел на нее внимательно. Этот поединок им не выиграть. Рано радоваться.
   - Девушка, Алиса, вы позаботитесь о ней? - спросил Александр.
   - Конечно, - ответила ёлинга таким тоном, словно удивленная, как вообще могли возникнуть сомнения и вопросы.
   Александр стиснул рукоять рапиры. Такому бою должно бы войти в историю: последний поединок маршала поверженной империи. Вот только ноги разъезжались на крови, глаза слезились от запахов, а боль некстати напоминала о себе, заставляя всем телом содрогаться. Последнее поражение будет воистину разгромным.
   - Смелее, - сказал ди Лука, понимающий ситуацию еще лучше. - Нападай, твоя светлость.
   Титул не становился поводом для насмешек уже давно. Александр носил его с честью, носил по праву, так что издевка резала слух и сейчас. И, напомнил он себе, нельзя вечно стоять и ждать. Чем не повод для нападения?
   Он ударил неловко, с трудом подняв потяжелевшую рапиру. Ди Лука с оскорбительной, показной легкость. Парировал, ударил сам, и только чудо позволило Александру уклониться. Он бросил короткий взгляд на ёлингу, та кивнула. Значит, чудо произошло не без ее помощи. Это приободрило Александра. Если вдвоем им удастся измотать ди Луку, появится призрачный шанс на победу.
   Этот поединок едва ли вошел бы в учебники: схватка тигра и тюленя. Изящные движения ди Луки говорили о том, что он даже не прилагает для победы усилия, только красуется. Он был словно танцор на полированном паркете бального зала. Александр же сражался, превознемогая боль, и с удивлением отметил, что это скорее преимущество. Боль делала его сосредоточенным. И все же, единственное, на что он мог надеяться: ди Лука совершит ошибку.
   И он ее совершил. Вмешались ли некромантка, или позабытые добрые боги, но ди Лука глупейшим образом оступился, поскользнулся на им же пролитой крови. В том, что произошло дальше, особой заслуги Александра не было, скорее наоборот. Отяжелевшая рапира - боль снова ударила в спину без предупреждения - потянула его вниз и вонзилась в грудь некроманта, почти точно в сердце. Насквозь. Кончик клинка заскрежетал по камням. Опешивший Александр разжал пальцы.
   Оттолкнув его, ёлинга взгромоздилась на грудь некроманта, вцепившись в шпагу обеими руками. Жрать ди Луку она, впрочем, не стала.
   - Где Карл?
   Некромант расхохотался, на губах его запузирилась кровь.
   - Старейшина там, где ты его не достанешь. Ты побоишься сунуться туда.
   - поспорим?
   Ди Лука не ответил, его голова запрокинулась, глаза закатились. Выругавшись, ёлинга поднялась и отряхнула безнадежно испорченную юбку. Выдернула клинок, и в самом деле слишком хороший, чтобы оставлять его здесь. Когда некромантка повернулась, по ее перекошенному лицу сразу стало понятно, скольких трудов ей стоит сдерживаться. Когда силы оставят ее, или ей попросту надоест, ёлинга сожрет Александра без сожаления.
   - Уйдемте отсюда, - мягко, как больной или дурочке сказал ей Александр.
   Ёлинга сморгнула, словно удивилась, что еда говорит. Потом лицо ее прояснилось. Протянув Александру шпагу, она кивнула.
   - Да, пора уходить. Скоро здесь будет полно зевак.
   Спокойно, не глядя по сторонам, некромантка прошла череду жутких комнат. Лицо ее не изменилось и при взгляде на учеников. Ёлинга лишь бросила:
   - Заберите калантские клинки, они обошлись слишком дорого.
   Ученики попытались возразить, но некромантка остановила их нетерпеливым жестом и покинула дом.
   * * *
  
   Снаружи уже собралась толпа, которой вскоре суждено было узнать, что их зловещего покровителя больше нет. Бьоса оглянулась на своих спутников. Тимон, не взирая на бурные протесты Талии, нес девушку на руках. За ними, прижимая к груди драгоценные клинки, шел Ранкивст, чье появление оказалось неожиданным, но своевременным.
   Бьоса смертельно устала. Что может быть утомительнее, чем необходимость сдерживать себя. К этому прибавился очередной виток бесплодных поисков. Давно уже пора было смириться и укрыться в своем неприступном замке, но со смирением у ёлинг традиционно было плохо.
   И было еще одно дело, с которым следовало разобраться. Талия была наивным и нежным созданием, всех хотела спасти, и в этом было ее достоинство. Дружба с хорошим человеком всегда идет на пользу. В то же время, благодаря своей доброте она была беззащитна, о чем постоянно забывала. Бьоса сперва старалась напоминать девушке, что добрых людей на свете мало и становится еще меньше, но это было бессмысленно. Талия и ёлингу считала доброй. Теперь Бьоса просто решала появляющиеся проблемы без лишних споров.
   А еще жителям Миттена следовало кое о чем напомнить.
   - И ради кого на этот раз ты сунула голову в петлю? - спросила Бьоса шепотом.
   Талия не ответила, но этого и не требовалось. Глупая девчонка-служанка отиралась с краю, то и дело в толпе мелькал ее острый нос. Хотелось думать, девчонку мучает совесть. Бьоса поманила ее к себе. Служанке идти отчаянно не хотелось, но ее годами приучали к послушанию и страху перед некромантами. Мысль о том, что и Талия могла быть такой же запуганной, трусливой дрянью, отчего-то казалась неприятной.
   - По твоей милости моя ученица попала к ди Луке? - спросила Бьоса, беря девочку за подбородок.
   Девчонка и рада была собрать, или хотя бы просто промолчать, но перед ней стояла страшная некромантка. Порченная. Бьоса и без того обладала своеобразной внешностью, а когда она злилась, черты ёлинги проявлялись резче. Сейчас Бьоса была в бешенстве.
   Люди в толпе начали перешептываться. Слух о том, что мстительная некромантка отменила действие всех, наложенных заклятий и амулетов, уже разлетелся по городу. Добрые жители Миттена поступили так же, как действовали всегда: вытолкнули дурочку-служанку вперед и расступились. Вокруг сразу же стало полным полно свободного места.
   - Что ты пообещала? - спросила Бьоса, глядя девчонке в глаза.
   Она была совсем ребенок, но ребенок злой и лживый, воспитанный в дурные времена. Она испытывала безумный страх перед некромантами, и чтобы спастись, готова была на все. Какие бы простые и разумные решения не предлагала Талия, девчонка их проигнорировала бы. Она верила только в силу.
   - Ч-что я стану вы-выполнять любые т-требования хозяина... - промямлила девчонка.
   Рабство... Бьоса покачала головой. Люди - себя к ним ёлинга не причисляла даже с известной натяжкой - с поразительной легкостью соглашались на подобное унижение, словно рабство решало проблемы, а не создавало их. Девчонка выглядела жалко. Ёлинга окончательно утратила к ней всякий интерес. Трус сам себя накажет. Подобрав платье, подол которого был безнадежно испорчен, она величественно кивнула.
   - В таверну. Приведем себя в порядок и двинемся назад. Надо попасть в Грасс как можно скорее, - обернувшись, она посмотрела на Ранквиста. - Где ваши спутники?
   Ранквист сделал вид, что не понимает, о чем речь. Это было забавно: сначала он пришел и спас ненавистную некромантку, а потом заново замкнулся в себе. Казалось, эмоций в нем было не больше, чем в самом распоследнем ёлинге. Бьоса чувствовала его боль, долгую, изнурительную, необыкновенно мучительную, но между тем мужчина не издал ни звука.
   - Мне нужен мой кузнец, - пояснила Бьоса.
   - На постоялом дворе, - безжизненным тоном ответил Ранквист.
   Бьоса хмыкнула, чуть подправила свою метку (наложенная на Ранквиста Печать сбивала ее) и начала решительно пробиваться сквозь толпу. Люди, окружающие ее, были напуганы так сильно, что страх их ёлинга пила, будто хмельное вино. Однако она постаралась успокоиться и заставить себя вздохнуть, освободиться от наваждения. Миттен уже достаточно наказан.
   Взбежав на крыльцо постоялого двора, она оглядела зал и потребовала у перепуганного хозяина, до которого похоже уже дошли вести о дурном настроении почтенной некромантки:
   - Лошадей мне и моим спутникам! И где, бес побери, мой кузнец?
  
   * * *
   На Александра накатила усталость. Этого и следовало ожидать: он т так слишком долго боролся с печатями из чистого упрямства. Не было ни сил, ни желания сражаться, спорить, и он просто шел следом за некромантами, прижимая к груди клинки. Едва-едва шевелилась в груди досада: оружие у него было, некроманты совсем рядом, а нападать на них... нет ни сил, ни, что странно, желания.
   На пороге трактира белобрысый отобрал у него наконец шпаги и посмотрел как-то странно, будто бы с сочувствием. Говорить ничего не стал. Зато заговорил Ян, причем с такой скоростью, что при всем желании Александр не смог бы вставить слово. Заткнулся кузнец только под взглядом некромантки. Скептически оглядев своих новых слуг (теперь уж было не до возражений), она кивнула чему-то и занялась делами.
   - Хозяин, мне нужно пять лошадей, немедленно, и провизии на четыре дня.
   Трактирщик попытался возразить. Терять лошадей ему не хотелось, а не возникало сомнений, что назад он их не получит. Впрочем, он очень быстро вспомнил, как опасны споры с некромантами, и удалился со всей возможной поспешностью. Лошади были оседланы за пятнадцать минут. Еще минут десять порченная ведьма писала какие-то бумаги, скрепляя их личной печатью, которую носила на шее на длинном шнурке, а потом подошла к забившимся в угол "слугам".
   - Мы едем в Грасс. Я не собираюсь тащить вас силой, но напоминаю: мои метки не продержатся дольше месяца. Вашего, гм, "мальчика" вы так запросто не защитите.
   - Что вам нужно от нас, леди? - спросил Ян, говоривший сейчас за всех.
   Ведьма осклабилась.
   - Кузнец и повар.
   Александр и Ян не стали ничего обсуждать, просто молча, не сговариваясь, пошли к лошадям. Терять им было нечего, а с некроманткой, похоже, можно было пойти на сделку. Тут произошла небольшая заминка: животные чувствовали порченную кровь и пытались сбежать. Ёлинга все же справилась со своим скакуном, должно быть, запугав его, и возглавила маленький отряд. Следом за ней ехали на одном коне белобрысые, ведя свободную лошадь в поводу, а замыкали крошечную кавалькаду Александр и Ян, держащий в объятьях задремавшую Алису.
   Миттен был покинут еще до рассвета, оставлен во мраке, в трауре по своему убитому покровителю. Даже если новость о том, что ди Луку убила некромантка, и распространилась уже, препятствий им никто не чинил. Люди привычно сторонились зловещей порченной крови. К тому моменту, когда взошло тусклое осеннее солнце, едва способное разогнать туман, отряд уже добрался до Большого Восточного тракта и повернул в сторону вересковых пустошей Грасса.
   - Хотел бы я знать, куда мы едем... - пробормотал Александр.
   Его все же услышали во главе отряда. Ёлинга обернулась и оглядела своих слуг.
   - В Замок Тысячи Скелетов, господин повар. Близится ночь подношений, пора собирать дань, - и издав негромкий, хрусткий злой смешок, ведьма пришпорила своего коня.
  
   1. Лиловые стражи - тайная полиция, облеченная правом убивать без суда; название свое получила по лиловым плащам, а также по названию их штаб-квартиры - Лиловой башни. Сама башня построена из желтого песчаника, так что происхождение топонима неизвестно
   2. Месяц теней - время, когда Люди Теней (то же, что и Ночной Народ в Остии) свободно ходят по земле и безнаказанно мучают и убивают людей. В действительности длится больше трех месяцев (с ноября по середину января)
   3. Порченная кровь - маги, ради дополнительных возможностей заключившие договор с Людьми Теней
   4. Ёлинга - один из родов Людей Теней; дух смерти. Ёлинги относятся к высшей аристократии ЛТ, а также к тем немногим порождениям ночи, что бывают обоего пола. Питаются энергией боли и смерти
   5. Ножевая ночь - один из "праздников" Месяца Теней, когда потусторонние силы настолько сильны, что могут проникнуть даже в дома людей. Чтобы откупиться от них приносили жертву, или же заказывали защитное колдовство у опытных некромантов
   6. Цверги - один из родов Людей теней. Это чрезвычайно уродливые карлики, обладающие невероятной физической силой. Также они умеют приманивать золото и находить клады. Женщин у них нет (большинство родов Людей Теней бывают только одного пола), для размножения предпочитают женщин очень высокого роста. Договоры заключают только с мужчинами, дают им богатство и большую деловую хватку. Оборотной стороной этого становится то, что со временем человек оказывается одержим добыванием денег
   7. Пёль - независимый город магов, известный своей Великой башней, сильно пострадавшей около двадцати лет назад в неизвестном конфликте; Тарнасса - государство, одна из частей Древней империи, располагает землями на континенте и на Островах
   8. Черные бриллианты - камни, обладающие темной магической силой неизвестной природы, также неизвестно и происхождение этих камней. Они позволяют захватить власть над людским разумом и облегчают выполнение некромантических ритуалов. Количество камней указывает на силу мага. Подлинные осколки бриллиантов некроманты как правило носили в перстне, а все свое имущество украшали личным гербом с изображением бриллиантов. 1 ч.б. - простой маг; 2 ч.б. - сильный маг; 3 ч.б. - магистр. Максимальное известное число камней - пять.
   9. Богги - представитель ночного народа, уродливый карлик, занимающийся выделкой человеческих кож. Перчатки, сделанные богги, очень ценятся карманниками, поскольку делают их практически неуловимыми. Больше всего ценится богги кожа молодых девушек и детей
   10. Каланто - одна из провинций Тарнассы, многие столетия находящаяся под управлением рода Кретиев; оружейный и винодельческий центр государства. Ее герб - Виноградная Лоза и Кинжал в золоченом овале - является также товарным клеймом и вместе с тем объединенным гербом Кретиев-Лориев
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"