Иорданская Дарья Алексеевна : другие произведения.

Повесть четырнадцатая: о дороге через поле лисичкиного табака

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    - Колодец один, - сказал Кеичи, рассматривая орнамент, змеящийся по бортику чашки, - и расположен он во внешнем дворе. Из него берут питьевую воду. За водой для стирки и мытья ходят на протекающую рядом Акагаву. Торговцев Ришика принимает достаточно охотно, особенно тех, кто торгует оружием и всякими безделушками. Князь, как сорока, гребет к себе все блестящее. Сундуки у него ломятся от всевозможного хлама, а ему все мало.

Повесть четырнадцатая: о дороге через поле лисичкиного табака*

  
   Сироту не оставят друзья
  
   Приезд князя Ситы, как оказалось, не был таким уж неожиданным. По осени он объезжал свои владения и непременно наведывался в Ситу Портовую, беспокойный, шумный торговый город. К приезду его никто особенно не готовился, жизнь города не изменилась. Похоже, слухи, гуляющие по Империи, были верны, и власть князя значила здесь меньше, чем воля купцов.
   Аджисай Ким понравился: держался он просто, свешиваясь через окошко паланкина переговаривался с прохожими. Больше всего князь походил на старичка из пьесы о Бамбуковой Принцессе, которую разыгрывали дня два назад. Ничего общего с той злобной тварью, которая правит в Ришике.
   Вечером паланкин князя остановился возле театра, и Ким решила этим воспользоваться. Актеры, конечно же, будут принимать повелителя и устроят какое-нибудь представление. Даже Юкире будет не до нее. Ким заблаговременно подготовила котомку и дорожную одежду, натянула сапоги и прокралась в коридор. Оставалось только выбрать момент, когда все соберутся в зале, и дать деру.
   Ким немного мучила совесть, ведь семья Обе очень много для нее сделала. Неко-сан заботилась о ней, как о собственной дочери, Юкеми тратила свое время, давая уроки фехтования, совершенно бесполезные. Юкира так и вовсе смущал Ким и порой больно задевал ее совесть. Девушка предположила бы, что молодой актер в нее влюблен, хотя для этого требовалось изрядное самомнение. Сказать по правде, любая девушка в Сите - даже если не заводить разговор о цветах Шяккяку - была гораздо красивее и изящнее одной известной сироты. И все же, молодой актер так и следовал за Ким по пятам, становясь все заботливее и все предупредительнее. Ким было неловко, и она обещала себе, что вернется и извинится. Перед Юкирой, так обязательно.
   Пройдя по коридору, она приложила ухо к сдвижной двери. Князя принимали в той самой комнате, расписанной сценами из пьес, где собиралась обычно труппа, чтобы выпить чаю после спектакля. Ким еще поломала голову, почему не в репетиционном зале, предназначенном также и для важных приемов, но вскоре отмахнулась от этой мысли. Сейчас было важно выбрать нужный момент. Она прислушалась.
   Говорила Неко-сан, спокойно и ровно, как впрочем и всегда. До Ким донеслось только окончание фразы:
   - Нет, Отоонособа-сан, он не сказал, куда потом направится.
   - Жаль, Нэко-мусу*, - произнес незнакомый голос, принадлежащий, скорее всего, князю. - Мне нужно увидеть его.
   Ким почесала кончик носа. С чего бы, интересно, Нэко-сан называть почтенного правителя Ситы "дядей"? Стоило поразмышлять об этом на досуге. Но не сейчас, сейчас следовало бежать, пока все семейство Обе принимает драгоценного гостя.
   - За господином Ранмяку невозможно уследить, - сказала Нэко-сан довольно печально. - Я знаю его много лет, но так и не понимаю причин его поступков.
   Говорили, стало быть, о купчине. Против воли Ким навострила уши.
   - Он появился в Сите, ссадил с лошади Гина и весьма церемонно отрекся от моей дочери и от моего внука, - фыркнул князь. - Конечно, они уже пять лет как были в разводе, но Ран продолжал заботиться о мальчике. Моему наследнику только на пользу было жить здесь и прислуживать отчиму. Это учит смирению, которого не достает ему и его матери.
   Нос зачесался сильнее. Гин - пасынок Рана, значит Элмас - жена Рана, а если Гин еще и внук самого князя Ситы. Нос чесался решительно невыносимо. Голова начала кружиться от совершенно лишней и весьма к тому же путаной информации. Отлепившись от стены, Ким вышла из коридора, миновала небольшую галерею и вытащила из-за кустов акации котомку. Через заднюю калитку, видную только с пустой сейчас кухни (лишь бы Нэко-сан не понадобилось там что-то!), Ким выбралась на заднюю улицу. Сюда выходили только глухие стены чайных домов с маленькими окошками. В вечернее время на эту улицу выставляли слишком пьяных посетителей, здесь они могли всласть подебоширить. Мощеная небольшими плитками сланца дорога поднималась на холм, где разделялась на две ветви. Одна сбегала с холма вниз и через небольшой жилой квартал уводила прочь из города, вторая сворачивала влево к центру и дальше втекала в широкий проспект, ведущий к порту. Ким пошла вниз. Котомку она повесила за спину, на глаза надвинула шляпу. В Сите Портовой было много людей странных, порой даже иноземцев, так что на нее никто не обращал внимания. В последние дни Ким также потренировалась, и могла теперь ходить как мужчина - ступая широко и уверенно. Довольно тяжелая котомка еще и заставляла печатать шаг. В этой части города в худшем случае запомнят нескладного мальчишку. В лучшем - не запомнят вообще, больно надо местным глазеть на прохожих.
   Город кончился неожиданно. Стен у Ситы Портовой вопреки здравому смыслу не было, словно никто и никогда не пытался напасть на нее. Все княжество, насколько могла судить Ким, отличала какая-то странная беспечность. По обеим сторонам дороги тянулись поля, летом отданные под лен и ай*. За ними видны были соломенные крыши деревенских домиков. И тоже - ни частокола, ни рва, ни дозора. Кажется, даже о разбойниках в Сите не слышали, что было странно: княжество-то богатое.
   Примерно через полчаса Ким вымоталась настолько, что повалилась на придорожный камень и вытянула ноги. Оказалось, что идти с котомкой за плечами ей не под силу. Как, интересно, Рану удается таскать с собой тюки с тканями и при этом еще хромать? Ким с завистью посмотрела на проехавшую мимо скрипучую телегу. До Ришики было не так уж и далеко, верхом за день доскакать можно, да там еще столько же понадобится, чтобы добраться до замка князя. Пешком Ким дай бог за неделю управится. Девушка в раздражении почесала упорно зудящий нос.
   В шею что-то кольнуло сзади. Ким отвела руку назад, собираясь прихлопнуть комара. Кольнуло под левым ухом. Довольно-таки ощутимо, да еще и холодно стало. Ким скосила глаза влево и увидела серую сталь клинка.
   - И куда это ты направилась? - поинтересовалась Юкеми.
   Меч, за что Ким ей была благодарна, она убрала в ножны на поясе и сложила руки на груди. Оглядевшись, Ким к досаде своей увидела всех своих сопровождающих, а вернее сказать - тюремщиков. За спиной Юкеми стоял верный и бессловесный Кеичи, а с другой стороны, закрывая солнечный свет - мрачный Юкира.
   - Я-а-а... - начала Ким, но так и не сумела придумать, что соврать.
   Юкеми фыркнула.
   - Хорошо еще, что ты взялась за ум.
   Юкира что-то возмущенно фыркнул.
   - В некотором роде, - поправилась его сестра. - По крайней мере, твоя Лунная принцесса не думает больше о вызове Ришики на дуэль. Что ты теперь задумала? Отравить его?
   Ким изобразила недоумение. Юкеми закатила глаза.
   - Кеичи, - Кеми указала небрежно на своего любовника, - из семьи лекарей. Потомственных. Еще его прабабка мрачной тенью бродила по побережью, вырывая всякие былинки. Сама в детстве видела. Зрелище жуткое. Кеичи, конечно, не аптекарь, но тоже кое-что смыслит. Он сказал, что ты собирала ядовитые травы.
   Бессловесный Кеичи кивнул.
   - Вывод? - Юкеми подняла палец. - Ты собралась кого-то травить. Не нас, думаю. И не Аки-доно, хотя его как раз стоит. Значит, своего врага. И тут стоило немного побеседовать с Юки. И что же рассказал мне мой дорогой братец? Что наша дорогая Ким собирается мстить убийце своих родителей. И кому, спросите вы? Самому князю Йури! Ты хоть знаешь, какая у Ришики охрана?
   - У меня есть план, - привела Ким единственный имеющийся аргумент, надо сказать, довольно шаткий.
   Юкеми неприлично хрюкнула, потом расхохоталась, прикрывая лицо рукавом. Кеичи позволил себе слабую улыбку. Только Юкира остался все так же мрачен.
   - План, - повторила фехтовальщица. - Ну, изложи его нам. Погоди, там на перекрестке есть чудесный чайный домик. Сейчас снег начнется. Поговорим в тепле, ладно?
   Подняв Ким за шиворот, Юкеми поволокла ее вдаль по дороге. Кеичи молча поднял котомку и закинул на плечо. Последним плелся молодой актер, выражение лица его Ким даже несколько напугало. Стоило зайти под крышу домика, как и в самом деле начался снегопад.
   - Ран-доно научил меня предсказывать погоду, - похвасталась Юкеми. - Совершенно безотказно. Чаю, сладостей и пирожков с солеными сливами!
   Усевшись на подушки, она положила поперек коленей меч и облокотилась на плечо своего верного спутника. Ким опустилась напротив, рядом сел Юкира, и девушка теперь чувствовала себя неловко. Принесли чай, и она поспешила скрыть свое смущение за толстостенной чашкой.
   - План-то излагай, - напомнила Юкеми. - Мы с нетерпением ждем.
   Едва слышно Ким высказала свои идеи. Юкеми скептически хмыкнула.
   - А если там не один колодец, а два, или три? Крепость у Ришики большая, каменная, построенная на скале. К тому же, тебя могут и близко к ней не подпустить. Там охрана такая, что комаров во избежание покушений на священную особу князя прихлопывают. Говорят, лет десять назад Йури пытался убить собственный сын. Мальчишку бросили в подземелье, зато князь с тех пор даже спит в обнимку со стражником. Ну и, наконец, князь может объезжать владения, а это затягивается надолго. Сбор налогов и все такое...
   - О чем мы вообще говорим? - впервые за день подал голос Юкира, и голос этот дрожал. - Мы немедленно возвращаемся домой!
   - Ты уверен, что вправе ей приказывать? - спросила его сестра, наклоняя голову к плечу.
   Юкира насупился. Подлив себе еще чаю, Кеми в упор посмотрела на Ким.
   - Ты не собираешься отказаться от мести, да? Даже несмотря на то, что Ран-сану это не понравится?
   - А что? - удивилась Ким. - Разве он может мне приказывать?
   Юкеми тяжело вздохнула и покосилась на Кеичи. Тот сидел, вертя в руках чашку. Когда он заговорил, все вздрогнули.
   - Колодец там всего один.
   Голос у молодого человека оказался тихий, мягкий и спокойный. Даже в голосе Юкеми было больше металлических ноток. Тем не менее, что-то заставляло к нему прислушиваться.
   - Колодец один, - сказал Кеичи, рассматривая орнамент, змеящийся по бортику чашки, - и расположен он во внешнем дворе. Из него берут питьевую воду. За водой для стирки и мытья ходят на протекающую рядом Акагаву. Торговцев Ришика принимает достаточно охотно, особенно тех, кто торгует оружием и всякими безделушками. Князь, как сорока, гребет к себе все блестящее. Сундуки у него ломятся от всевозможного хлама, а ему все мало.
   Юкира фыркнул.
   - Я сам видел, - пожал плечами Кеичи, - когда Ришика платил мне мое жалованье. Думаю, безделушка, которая висит на шее госпожи Ким может порадовать князя.
   - Отлично! - Юкеми вскочила на ноги. - Я лошадьми. Верхом мы доберемся до замка к завтрашней ночи, если не будем задерживаться.
   - Но вы же не собираетесь всерьез... - возмущенно начал Юкира, переводя взгляд со спины уходящей сестры на ошарашенное лицо Ким.
   Кеичи перегнулся через стол и похлопал молодого актера по руке.
   - Мой тебе совет, Обе-кун, не перечь женщинам. Особенно этим двум. Целее будешь, - и морщась потер шею.
  
  
   Стражи Родины
  
   В тот час, когда они достигли заставы Кува, пошел снег. Началась зима. Соджиро мысленно подсчитал дни. Если он не ошибся - а без календаря было нелегко - до дня Поминовения оставалось чуть больше недели. В праздник Бон он предпочел бы оказаться как можно дальше от Ришики и особенно - от замка. Княжич мысленно начертил карту, очень приблизительную. От заставы Кува дорога шла прямо на юг через две станции, делящии княжество на три равные части. Миновав вторую станцию, надо было свернуть на запад к Блайдо, чтобы избежать встречи со сборщиками осенней подати, которые где-то в это время выезжали из замка.
   - Мы пойдем на юг, - решила Комати, оглядывая горизонт, далекий лес и дымок, курящийся над селеньем. - Уже через неделю мы будем в Сите.
   Соджиро пожал плечами.
   Они мало разговаривали. Княжич по-прежнему побаивался свою спутницу, да и к тому же, Комати не испытывала ничего кроме чувства презрения, задевающего юношу. Ограничиваясь короткими ничего не значащими репликами, они продвигались вперед. Соджиро так и подмывало рассказать о стражниках, охраняющих каждую из застав, но он молчал. Комати должна бы была поднять его на смех. Ничего, скоро сама все увидит.
   К первому селенью - небольшой деревушке - они выбрались вечером. Подморозило, земля под ногами отдавалась звоном. Одеты беглецы были не по погоде, и крестьяне косились на них с опаской. Местные жители уже вытащили стеганые кимоно и подбитые ватой куртки, обернули ноги соломой и надели от снега широкополые шляпы. Работ в поле, конечно же, уже не было, так что крестьяне трудились на заготовке угля.
   Этим нововведением отец очень гордился. Поднятые налоги заставили крестьян не только выращивать рис и просо летом, но и зимой превращаться в углежегов. Раз в неделю окрестности объезжал отряд из полудюжины вооруженных воинов, забирая корзины с готовым углем. Платили за это сущие гроши, да и те в скором времени возвращались в казну Ришики. Зато в холодные годы жители городов и усадеб платили за возможность отопить свои дома втридорога.
   Сборщики как раз показались на дороге, ведущей от деревеньки к заставе. Выглядели они довольно-таки нелепо, главным образом из-за санок, которые тянула каждая лошадь. Косясь опасливо на пару оборванцев, от которых к тому же ощутимо попахивало рыбой, крестьяне начали вытаскивать высокие корзины из лозняка. Интересно, отстраненно подумал Соджиро, а что отец делает с этими корзинами? Продает их потом все тем же углежогам? Комати наблюдала за действом во все глаза и явно не понимала, что происходит. Это был, пожалуй, первый раз, когда княжич видел ее сколько-нибудь растерянной. Впрочем, его это не удивляло. Девушку он встретил неподалеку от Блайдо, порядки в котором царили почти ситские. Здесь же, так близко от границы с землями Повелителя, власть князя была совершенна и непоколебима. Даже в деревнях окрест замка Кадзан крестьяне не были такими запуганными. Они подходили, униженно кланялись, заглядывая в глаза сборщикам, и затаскивали тяжелые корзины на сани. Главарь отряда - неприятный тип, заросший бородой, чистый варвар - внимательно осматривал каждую корзину, изучал уголь, ломал его в пальцах и отрывисто что-то говорил своему помошнику. Помошник, маленький, юркий и похожий на водяную крысу, явно был из числа отцовских секретарей. И по повадкам и по натуре они были крысы, причем весьма запасливые. Все, что не долетало до пасти Ришики, осыпалось в их карманы. Жалкие крохи, конечно, но из пыли наростает гора. Разбойники вроде бородоча нравились Соджиро больше; они хоть были честные мерзавцы, их сразу видно.
   С безопасного расстояния, от колодца беглецы наблюдали это странное зрелище, больше всего напоминающее пантомиму саругаку, разыгранную совершенно бесталанной труппой. Разбойничий атаман тыкал мясистым, поросшим шерстью пальцем в корзины и крошил в руке уголь. Староста деревеньки низко кланялся, бормотал что-то совсем неразборчивое и делал украдкой знак, отводящий демонов.
   - Что там происходит? - шепнула Комати.
   Соджиро пожал плечами.
   - Угля нехватает. Или он недостаточно хорош. Или же командиру не понравился староста. Или наоборот - понравилась старостина дочка.
   Атаман разозлился вконец, выхватил меч и занес его над головой. Комати сжала кулаки. Меч с отвратительным чавканьем опустился на плечо старосты. Крестьяне бросились врассыпную и попадали ниц. Соджиро некоторое время смотрел на густую кровь, медленно окрашивающую снег алым, а потом отвернулся. К горлу подкатил комок.
   - Пошли отсюда, - просипел он.
   Он предпочел бы оказаться сейчас как можно дальше от этой деревеньки, от несчастных углежогов, а главное - от сборщиков. Поравнявшись с бамбуковой рощей, он побежал со всех ног, спотыкаясь и поскальзываясь на влажных листьях, оставленных здесь дровосеками. Наконец, когда деревня скрылась за зарослями и даже запах ее - запах угля и крови - стерся, княжич повалился на землю. Его стошнило. Подняв голову, Соджиро встретился с полным презрения взглядом Комати. Что ж, она и так была не слишком высокого о нем мнения.
   - Крови боишься? - спросила девушка.
   - Да, - вполне честно ответил княжич, поднимаясь. - Пошли. Надо держаться как можно дальше от этого бородоча. Это Стражи Родины.
   - Кто? - удивилась Комати.
   - Отцовские любимцы, - Соджиро брезгливо поморщился. - Убийцы. Они поедут дорогой к заставе. Значит, нам надо выбрать другой путь.
   - Мне думалось, - протянула Комати, - заставы Ришики мы минуем без проблем, коль скоро ты, господин мой, сын здешнего правителя.
   Соджиро вытер губы, отряхнулся, привел в порядок (относительный, что его удручало) растрепанные волосы. Он делал все, чтобы не встречаться с девушкой взглядом. Он не хотел показывать ей того страха, который вспыхивал каждый раз, когда речь заходила о заставах княжества. "Их тоже стерегут Стражи Родины", - хотел сказать княжич. Но промолчал. Коматы все равно не поняла бы. И не поверила, попытайся он все объяснить.
   - Пошли, - сказал он. - Нам лучше держаться дороги на Блайдо.
  
  
   Вид на замок Кадзан
  
   Ким чувствовала себя донельзя странно: никогда еще в жизни она не путешествовала в компании людей, которых могла бы назвать своими друзьями. У нее и в детстве-то была всего одна подруга, притом старшая настолько, что могла смотреть на Ким свысока. Теперь же, переправляясь через небольшую горную речушку, спешившись и ведя коней в поводу, Ким прислушивалась к щебету - по иному и не скажешь - Юкеми. Молодая фехтовальщица оживленно высказывала различные планы, многие были еще фантастичнее, чем идея с отравленным колодцем. Идущий на шаг впереди молчаливый как всегда Кеичи хмыкал изредка, когда идеи Кеми становились совсем уж невероятными. Замыкал шествие мрачный Юкира. Актер бросал на Ким взгляды, от которых что-то шевелилось в груди. Возможно, сердце, а возможно - просто совесть.
   Замка Кадзан они достигли на закате второго дня и расположились в небольшой роще. Отсюда открывался великолепный вид на крепость Ришики. Замок был огромен и поистине неприступен, но не слишком красив. Была в нем какая-то несоразмерность, излишество, даже уродство. Нижний уровень выстроен был в стиле киришигаки, а верхние башни с круто загнутыми вверх, готовыми взлететь крышами напоминали павильоны в стиле коу.
   - Говорят, - сказала Юкеми, доставая из чехла на седлеьной сумке подзорную трубу, - что Кадзан строился как подобие Императорского дворца.
   - Он что, действительно так ужасен? - мрачно поинтересовался Юкира. - Как вы собираетесь туда попасть? Видите стражу на стенах? А вон тех - во внутреннем дворе? Они тренируются с копьями и алебардами. Последний удачный безнадежный штурм, насколько я помню, провел Норью-тайсёгун, когда осаждал замок Куда*. Кстати, он в той битве погиб.
   - Несколько но, братец, - отмахнулась Кеми. - Здесь нет ущелья. Нам не нужно убивать всех воинов и нести в Столицу голову императора. И, наконец, с нами гений военного дела.
   - Это она обо мне, - успокоил молодого актера Кеичи, флегматично озирающий мрачную громаду замка. - Колодец вон там, видите, Ким-сан? До него нам сейчас не добраться. Те постройки слева, это казармы Стражей Родины. Флагов на крышах нет, значит Стражи выехали на дороги княжества. Это нам на руку.
   Видя недоумение на лицах своих спутников - на лице Юкиры была даже некоторая злость - Кеичи устало пояснил:
   - Это официальные разбойники Ришики. Сначала убивают, потом грабят, а потом уже разбираются, кто прав, кто виноват. Будь они в замке, я бы вас туда просто не пустил. А так, на месте только гарнизон, это человек тридцать, и личная охрана князя. В любом случае, у меня есть план, не предполагающий коллективного самоубийства. Выслушаете?
   Кеичи обвел спутников взглядом. Ким кивнула, Юкеми фыркнула, Юкира отмахнулся.
   - Излагай, гений.
   Кеичи опустился на ствол поваленного дерева, вытянул ноги и вытащил из рукава трубку. Пока он медленно ее раскуривал, друзья не спускали с него глаз. Юкира все крепче и крепче стискивал кулаки. Ким очень хотелось успокаивающе коснуться его руки и пообещать, что все обойдется, но она не знала, как будет расценен этот жест. А еще она не любила лгать. Кто знает, как все обернется.
   - Лет пять назад, - начал Кеичи неожиданно, Ким даже вздрогнула, - я служил в наемниках у князя Ришики. Он жаден до изумления, но на своей охране никогда не экономит и охотно нанимает людей. По рекомендации, конечно. Мне требовались только некоторые средства, так что устаиваться к Ришике надолго я не стал, однако обзавелся полезными знакомствами. Сегодня я пойду вниз и поговорю с кем-нибудь из командиров, кто меня знает. Скажу, что ищу работу, так меня хоть во двор пустят. Так или иначе, я смогу бросить докуса* в колодец. Если работы не найдется, я тотчас же вернусь к вам. Если же она сыщется... ладно, там посмотрим. Наутро, когда гарнизон сляжет с животом, в замок придет Юкира-кун, переодетый аптекарем. Знаком с иглоукалыванием?
   Юкира сосредоточенно кивнул.
   - Ришика считает его самым надежным лечением. По крайней мере, считал пять лет назад, и будем надеяться, что боги к нам благосклонны, а сам князь постоянен... - Кеичи покачал головой. - Мы вымочим иглы в настое, будь осторожен.
   - Постойте-ка, - вмешалась до той поры молчащая, почитай от самой Ситы, Ким. - А я? Мне вы что прикажете делать?
   - А вы, - невозмутимо ответил Кеичи, - вы, госпожа Ким вместе с О-Кеми дождетесь нас здесь, заодно и лошадей постережете.
   - Это мой враг! - отрезала Ким. - И это моя месть! И первоначально это был мой план!
   Последнее, она прекрасно понимала, прозвучало как-то уж слишком по-детски. Кеичи мягко улыбнулся, как улыбаются обычно несмышленышу, не достигшему еще пятилетия.
   - Вы, Ким-сан, слишком похожи на своего отца. Настолько похожи, что любой знавший его признает в вас дочь Лариша. Я видел уважаемого Читающего всего единожды на ярмарке в Блайдо, и мне посчастливилось купить тогда кинжал его работы, - молодой человек вытащил из рукава потайной клинок, узкий, украшенный по кромке скупым, но изящным орнаментом. - Вот этот. Я сразу же узнал вас, Ким-сан, узнает и Ришика. Это совершенно исключено.
   Он убрал кинжал обратно в потайные ножны на предплечье и сунул за пазуху сверток с морским луком. Поклонился.
   - А меня, что же, тоже узнает кто? - хмуро поинтересовалась Юкеми. Пальцы ее нервно теребили кисть на рукояти меча.
   Кеичи ухмыльнулся только краешком губ и искоса посмотрел на свою подругу. Сейчас она в кои-то веки походила на деву Юрай, причем, на легендарную воительницу, только что узнавшую об измене, которую совершила ее супруга, госпожа Хоноку. Кисть готова была в любой момент оторваться. Ну а сама прекрасная воительница оторвала бы голову всякому, кто ее остановит.
   - Помнишь разбойников в Дзуся? - спросил Кеичи.
   Юкеми как-то разом поникла и махнула рукой.
   Поклонившись еще раз, Кеичи скрылся в сгустившихся сумерка.
   - Он сказал "Читающий"? - озадаченно пробормотала Ким.
   Юкеми вытащила из-за пазухи амулет на красном шелковом шнурке и погладила пальцем рельефное изображение богини Аймэ*.
  
  
  
  
  
  
  
   * Лисичкин табак - шарообразный гриб белого или красного цвета, растущий в лиственных лесах; молодой вполне съедобен в жареном виде, у него плотная белая или розовая мякоть, по вкусу похож на наш шампиньон; старый гриб полон спор, он лопается, и споры разлетаются, оседая вокруг черным порошком. "Дорога через поле лисичкиного табака" - идиома, соответствующая нашему "минное поле"
   * Муссу - сокращение от мусумэ, "дочь", часто обращение к племяннице
   * Ай - растение, корни которого применяются для окраски ткани в синий цвет
   * Осада Норью-тайсёгуном замка Куда - событие скорее легендарное, чем реальное, хотя и относится к недавней истории. В 1008 году во время Багряной смуты шесть генералов сопроводили императора предыдущей династии Гин в замок Куда. Это была одна из самых мощных крепостей начала XI века, построенная в 1003 году в самый разгар войны. Замок располагался высоко в горах над ущельем, и подобраться к нему можно было только с одной стороны по очень узкой дороге, также пролегающей над ущельем. Норью-тайсёгун (т.е. - генерал Норью) сумел за три дня взять замок, имея в распоряжении всего пятьдесят воинов. До сих пор нет достоверных сведений о том, как именно ему это удалось. Сам тайсёгун в битве пал, а его племянник привез в Столицу голову прежнего императора Гин. За это деяние ему было даровано имя Норью Второго. С этого момента на престоле империи (тогда еще занимающей примерно половину своей нынешней территории и состоящей из трех не самых влиятельных княжеств) воцарился Багряный род или Бениюмэ.
   * Докуса - "ядовитая трава", жаргонное название растительного яда (в любом виде: настои, порошки, пучки сушеной травы, и т.д.) принятое у наемных убийц
   * Аймэ - богиня, покровительствующая влюбленным
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   7
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"