Часть первая. Глава 3
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Император, музей и 28 трупов. Словом, обстановочка накаляется
|
Глава третья
Домовладелец - кругленький, румяный и почти карикатурный - оказался очень любезен. Он пригласил Фогаль на чай с булочками из местной лавки и не стал задавать лишние вопросы. По радио передавали приятную танцевальную музыку, и беседа текла столь же неспешно и приятно. Пока Фогаль не спросила:
- Вы давно знаете Бенедикта? Можно ему доверять?
Домовладелец мгновенно замкнулся в себе. Сразу стало понятно, что здесь не принято задавать вопросы о постояльцах и гостях. Фогаль это здорово обнадежило.
- Поймите меня правильно, Шон. Я знакома с господином Бенедиктом едва ли сутки. Безопасное ли это знакомство, тем паче - для девушки?
Домовладелец понемногу оттаял.
- Натрикс - надежный парень, - улыбнулся он.- Даже симпатичный для иностранца.
- А он не местный? - удивилась Фогаль.
- Вроде бы, из Витании, или еще откуда. Но в Александрии бывает часто. Мы с ним добрые друзья, госпожа, так что ручаюсь, вы можете ему доверять.
- Гм. А как он ведет дела с женщинами?
На это Шон откровенно расхохотался.
- Вы о его репутации? Вам не о чем беспокоиться. Натрикс исключительно благороден и благоразумен. К тому же, вроде бы, женат.
- А когда это останавливало мужчин? - пожала плечами Фогаль. - Спасибо, господин Шон, вы меня успокоили.
- Новости, - домовладелец поднял палец. - Самое время послушать новости, госпожа Паркс. Вы даже не представляете, сколько всего можно из них подчерпнуть.
Шон повернул рукоятку регулятора громкости и буквально обратился в слух, словно ждал чего-то. Фогаль занялась своим чаем. К радио она особенно не прислушивалась, лишь изредка вылавливала отдельные слова.
- Сегодня в 17:56 императорский дворец сотряс мощный взрыв. Жертвы уточняются. На месте работает команда специалистов колдозащиты.
- Колдозащита, ха! Какое уродливое слово, - пробормотла Шон.
- Уродливое, - тихо согласилась Фогаль.
Это не могло быть совпадением. Ее приезд (сразу с двумя важными заданиями), это глупое посещение клуба, облава, арест и теперь вот теракт, в котором по традиции обвиняют ведьм. А Фогаль совсем одна в городе, и у нее нет паспорта, друзей и даже перстня.
- Вам нехорошо, госпожа Паркс? - участливо спросил домовладелец.
- Все в порядке, господин Шон. Спасибо, что спросили. И спасибо за чай.
Фогаль поднялась, поставила чашку в раковину и вышла. Нужно получить назад свой перстень и бежать из Александрии.
От западного крыла дворца осталась глубокая, страшная яма, заваленная обломками камня, стекла, металла, обрывками тканей и кусками чего-то, о чем Ричард предпочел вообще не задумываться. В воздухе плотным облаком висела пыль, пахло гарью и смертью.
- Где его величество?
- В кабинете. Он по счастью не пострадал, - капитан Кюсе позвенел брелоками на поясе. - Что скажете, Рирдан?
- Через минуту приедут эксперты, капитан, а еще через час у нас будет их отчет. И я пропущу вторую встречу со сном на этой неделе. Занимайтесь своим делом, капитан, а я займусь своим. Переговорю с его величеством.
Перебираясь через завалы, Ричард вышел наконец в овальный двор. От дворца осталась едва ли половина, причем не самая лучшая. Подходя к лестнице, Ричард пнул по дороге кусок позолоченной лепнины. Дешевый ломкий гипс.
Внутри была поломана взрывной волной мебель и побиты вазы. Целой и совершенно нетронутой была всего одна комната - кабинет Императора, защищенный стальными листами, искусно спрятанными под бордовым штофом стен. Константин сидел в кресле, положив подагрические ноги на легкомысленный пуфик, и читал завтрашнюю газету.
- Ваше величество.
- О, Рирдан. Садись. Что уже выяснили?
Как всегда, прошла пара минут, а императору уже потребовался результат. Ричард присел на край стула и сказа предельно ровным тоном.
- Эксперты представят отчет через час, ваше величество.
- Это ведьмы?
- Точно мы будет это знать после представления отчета.
- Ты ведь знаешь, Рирдан, как я не люблю твои уклончивые ответы.
- Увы, ваше величество, это все, что мы можем вам сейчас сказать. Но подозрения безусловно есть.
- Хорошо, в таком случае я жду результаты завтра. А сейчас, Ричард, готовься к балу. Теперь мы точно не можем его отменить.
- Зато я, похоже, отменяю сон, - пробормотал Ричард. - Я буду готов через пять минут, ваше величество.
- В форме, Рирдан! Ты будешь в форме.
У ричарда во дворце была своя комната с мягким матрацем и большим гардеробом. Никаких разноцветных трико и колпаков с бубенцами. Но все без исключения костюмы, висящие в шкафу, были яркими и нестерпимо блестящими. А еще там в очень дорогом футляре лежала очень дорогая мандолина. Ричард ее ненавидел.
Сев на край постели, он тяжело вздохнул и упал на спину. Матрац спружинил. До бала оставалось около десяти минут. Десять минут на то, чтобы умыться, переодеться, выпить чашку фрианкара и размять пальцы. Игра на мандолине требовала от Ричарда огромных усилий.
Бальный зал освещался пятьюдесятью электрическими лампами, свет отражался от зеркал, дробился хрусталем и слепил глаза. Звучала громкая, пронзительная, столь же раздражающе-яркая музыка. Бал был утомителен сверх всякой меры, и сам император скучал на троне, но блестяще делал хорошую мину при откровенно паршивой игре. У нас все в порядке, говорил он всем своим видом, никакие взрывы не тревожат наше величие. Выбрав укромный уголок за колоннами, задрапированную шелком нишу, Ричард привалился к прохладной стене и прикрыл глаза. Он почти провалился в сон, зажатый между двумя порфировыми колоннами, мраморной стеной и шелковым занавесом, так что пажу, привлекая к себе внимание, пришлось стучать его по плечу и выразительно покашливать.
- Господин Рирдан, его величество зовет вас.
- Иду, уже иду, - Ричард поправил на плече ремень мандолины и выскользнул из-за колонн. Придоворные разом обернулись. Они ненавидели его. Страстно ненавидели, слишком страстно, если учесть, что все они считали Ричарда Рирдана всего лишь идиотом, сколопендрой, сороконожкой, пауком.
- Сегодня мы... - император выдержал паузу, - не будем играть в эпиграммы.
По зале пронесся неуловимый, почти неощутимый вздох. Наибольшее облегчение испытал сам Ричард, его остроумие было истощено.
- Мы хотим песню! - император хлопнул в ладоши.
Ричард поклонился.
- Веселую или грустную, ваше величество?
Император оглядел зал и ухмыльнулся.
- Грустную, Рирдан. Такая больше подходит к случаю.
Ричард перекинул мандолину со спины на грудь и на пробу взял несколько аккордов. Звук у мандолины был жесткий, Ричард не любил его. Он предпочел бы гитару, или арфу, но эти инструменты сейчас были не в моде.
- Ты думал, что ночь - это ночь
(а где-то не молкнет свирель)
Ты сказал: за окном холод и тьма
Ты сказал: за окном ноябрь
Дым закрыл луну, и ослепла ночь
(а где-то не молкнет свирель)
Ты сказал: скорее закройте окно!
Ты сказал: заложите дверь!
Ричард закрыл глаза, чтобы не видеть толпу. Одновременно петь и размышлять он мог с легкостью, но смотреть еще при этом на высший свет - увольте.
- Воет ветер в трубе, как по крыше шаги
(а где-то не молкнет свирель)
Ты сказал: я боюсь, что усну - и все
Ты сказал: и ты не усни
Каждой год ноябрь навевает сны
Каждый год до самой весны
Воет ветер в трубе, холодна постель
Только где-то не молкнет свирель
Гости зааплодировали без особого энтузиазма. Ричард и все эти герцоги, графы, бароны, епископы и баронеты ненавидели друг друга. Иногда он давал себе обещание получить титул, и такой высокий, чтобы смотреть на всех этих людей, как на мусор. Минуты тщеславия быстро проходили.
- Рирдан, подойди.
Ричард отдал мандолину пажу и приблизился к креслу императора. Константин, давно лишенный возможности танцевать, предпочитал наблюдать за балом с небольшого возвышения.
- Что с отчетом, Рирдан?
- Жду, ваше величество.
- Он должен быть у меня к завтраку, Рирдан, так что тебе следует поторопиться.
- Могу ли я пойти и заняться делом? - с безукоризненной вежливостью и смирением спросил Ричард.
- Восемь утра, Рирдан, и ни минутой позже.
Ричард поклонился и выскользнул из зала. Если его отсутствие и было замечено, едва ли оно кого-то огорчило.
Уснуть Фогаль не смогла. Первое время она ворочалась в постели, затем встала и открыла дорожную сумку. С разоренной квартиры она взяла только самое необходимое: одежду, кое-какие бумаги и колоду карт. Видящие относились к ним, также как к нигду* - с легким презрением. Они предпочитали смотреть в будущее без посредников. Фогаль без труда убеждала себя всегда, что на нее, одну из Дышащих, действуют другие законы. Она перетасовала колоду.
Розмарин - прошлое. Белый Олеандр - опасность. Плющ и Чертополох указывают на высокопоставленную, возможно, коронованную особу. Сверху легли, что необычно, Кот и Дракон. Первый означает ласкового любовника, второй - друга и защитника. Фогаль вытащила Рыцаря Ветров.
- Вот только хитрого и ловкого любовника мне сейчас не хватает, - пробормотала Фогаль. - Надеюсь, речь не о Бенедикте.
Она вытащила еще три карты наугад, как всегда предпочитая раскладку "на десять". Еще один Дракон - черный, а также рассудительная Петрушка и Король Огня.
- Ничего не понимаю, - Фогаль сложила карты и подошла к окну. Величественный Фрэйни смутно белел в темноте. Величественный, древний и прекрасный замок, который принадлежал бы сейчас ей, если бы не история тридцатилетней давности.
В дверь постучали.
- Кто там? - Фогаль резко обернулась.
- Я.
- Бенедикт! - Фогаль сдвинула засов.
Вор проскользнул в комнату и прикрыл за собой дверь.
- Знаешь, мало кто так меня зовет. Нет, это приятно,- он щелкнул выключателем, зажигая свет, и протянул ей сверток. - Держи.
- У... у тебя не было проблем.
Бенедикт вскинул брови.
- Спасибо, конечно, за заботу. Никаких проблем. Из-за этого взрыва во дворце штамм тайной полиции буквально опустел. Все в трудах, все в трудах, будто пчелки. Ты бы поглядела, что ли, то я взял, или нет.
Фогаль аккуратно сняла бумаги и ласково погладила трость. Подарок бабушки, фамильная ценность. Дорогая кость, перламутр, мартиговые кольца. Шесть колец.
- Проклятье! Проклятье!
- Что-то не так? - Бенедикт заглянул ей через плечо.
- Моего перстня нет... - пробормотала Фогаль, машинально поглаживая костяной набалдашник.
- Это очень плохо? - поинтересовался Бенедикт.
- Для ведьмы это... катастрофа, - Фогаль опустилась на край постели. - Он необходим мне, чтобы колдовать по-настоящему. Кроме того, как я докажу своим, что я ведьма?
- Зато и чужие ничего не узнают, - пожал плечами Бенедикт. - Кстати...
Он оторвал от висящей на гвозде шляпки буковые орешки и смыл их в раковину прежде, чем Фогаль успела его остановить.
- Эй! Это было чистое серебро!
- Вот повезло кому-то, верно? Выловить из канализации чистое серебро, ты только представь, а, Фо...
Фогаль зажала вору рот рукой.
- Только попробуй сказать это кому-нибудь!
- Я просто показываю, как легко это вычислить, - пожал плечами Бенедикт.
Ежась, Фогаль подошла к окну. Медленно начало светлеть, и в предутреннем тумане Фрэйни стал напоминать сказочный замок. В своих мемуарах Элиза Адмар часто применяло к нему слова "колдовской" и "чарующий".
- Послушай, Бенедикт... А ты сможешь пробраться во Фрэйни?
Вор подошел к окну, встал рядом и обеими руками оперся о подоконник.
- Какой тебе резон?
- Там должен храниться еще один колдовской перстень, Элиза Адмар не пожелала отдавать его в Круг. Это очень важно, Бенедикт! И я заплачу. Там также должны храниться золотые и серебряные украшения, можешь забрать их все.
Бенедикт погладил ее по плечу. Фогаль дернулась.
- В своем ли ты уме, моя дорогая?
- Мне очень, очень нужен перстень, Бенедикт!
Вор присел на подоконник.
- Хорошо. Допустим, я могу туда пробраться, во Фрэйни, в самую охраняемую тюрьму Империи. Которую после бегства последнего герцога Адмара тридцать лет назад обчистили имперские стражи. Вынесли, прошу заметить, все до последнего гвоздя.
- Там есть потайная комната. Нечто вроде рабочего кабинета, устроенного для леди Элизы Адмар. Ее перстень все еще там, в шкатулке с драгоценностями. По легенде там лежат булавки леди Граншанж, какие-то змеиные сокровища и брошь, подаренная Элизе королевой Витании.
Бенедикт нарисовал на запотевшем стекле силуэт Фрэйни.
- И как же разыскать эту потайную чудо-комнату, дорогая?
- Представь себе, я знаю, где она находится и как в нее войти, - Фогаль слабо улыбнулась. - Проведи меня в замок. Я открою комнату и заберу перстень, а ты все остальное.
Бенедикт подошел вплотную и заглянул ведьме прямо в глаза.
- Одного не пойму: ты сумасшедшая, или просто прикидываешься?
Фогаль на секунду зажмурилась.
- Мне очень нужен перстень. Очень-очень нужен. Я ищу здесь кое-что важное, и не найду без перстня и помощи других ведьм.
Бенедикт взял ее за подбородок и заставил поднять голову.
- Хм-м-м-м. Хорошо. Я помогу тебе. Надеюсь, у тебя есть теннисные туфли, потому что завтра ночью мы идем на дело.
Фогаль неуверенно улыбнулась.
- Спасибо. Даже не знаю, почему, но я тебе доверяю.
- А, - отмахнулся Бенедикт. - Это потому, что я родился в августе. Знаешь, как говорят: те, кто родился в августе, безумны, но доверия достойны вполне.
- Август, - пробормотала Фогаль. - Огонь. Родные обычно зовут меня Келой.
- Вас ожидает доктор Кардеш, - сообщил Паул попытавшемуся по-тихому улизнуть из дворца Ричарду.
- Черт.
Выходные давались шуту только для того, чтобы исполнять долг начальника тайной полиции. Поиски истины обходились слишком дорого.
- Он в сторожке привратника, - сказал Паул.
Старый привратник был убит взрывом, но его домик почти не пострадал. Только щербинки на каменных стенах говорили о трагедии. Доктор Кардеш сидел на табурете, держа на коленях папку, и брезгливо поджимал губы. Он не любил выезжать по требованиями выскочки-Рирдана, даже если речь заходила о безопасности императора.
- Выяснили что-то?
Доктор поднялся и ногой подвинул к Ричарду ящик.
- Взгляните сами, господин Рирдан.
В коробке лежали несколько обрывков шерстяной ткани с причудливым рисунком, все в крови.
- Тряпье? И что?
- Это не просто тряпье, господин Рирдан, - поморщился Кардеш. - Это ниддингский шарт, особая шерстяная ткань, которую делают только в Льдинных горах и исключительно вручную. И взгляните на вышитые символы. Это было колдовство исключительной разрушительной силы. Три-четыре таких платка, и нас ждало бы повторение 10 августа.
Ричард закрыл ящик.
- Паул, обыщите дворец. Любые ниддингские ткани сразу же доставляйте ко мне. И сделайте это максимально тихо. Что еще, доктор? Можете предположить, кто это сделал?
- Подпись на подобных вещах не ставится, господин Рирдан, - покачал головой Кардеш. - Я проведу тщательное исследование и, возможно, смогу тогда сказать вам больше.
- Это уже что-то, - кивнул Ричард. - Ниддингские ткани запрещено ввозить в империю. Значит, контрабанда. Ламент!
В сторожку вбежал молодой агент. Ему Ричард мог доверять задание более сложные и щекотливые, чем Паулу, а то и иным более зрелым агентам.
- Ламент, проверьте всех, кто за последние три месяца выезжал в Союз, в особенности уроженцев Ниддинга. Ткань дорогая, ее и в Долине сложно купить. Проверьте данные по контрабанде. Результаты незамедлительно передавайте мне, я буду в кабинете.
Сев в поджидающее у ворот такси, Ричард быстро добрался до офиса, велел принести кувшин фрианкара и поднялся в кабинет. Мебель была перевернута, а бумаги картинно разбросаны по полу. Ричард выругался и ударил по дверному косяку.
- Петти!
Дежурный взбежал по лестнице.
- Гсоподин Рирдан.
- Что здесь, Насмешник вас побери, происходит второй день подряд?!
- Боже мой, господин Рирдан, - Петти побелел. - Я сейчас...
Дежурный бросился поднимать с пола бумаги, но Ричард успел поймать его за локоть.
- Мой фрианкар, Петти. И проверьте, что пропало. Телефонируйте немедленно о результате. Я буду дома, надеюсь, смогу вздремнуть.
Ричард спустился на первый этаж, прихлебывая дешевый фрианкар. Начался дождь, а у него не было зонта. К счастью, или к несчастью, это уж как взглянуть, у дверей его поджидал Ламент.
- Господин Рирдан.
Папка в руках юноши, пухлая и потрепанная, говорила о многом. Ричард негромко застонал.
- Что?
- Есть кое-что на контрабандистов, занимающихся ввозом шарта и мехов из Ниддинга. У нас сидит один из их агентов. Утром я вызову Ванлуэ, и...
- Я сам поговорю с ним, - покачал головой Ричард, поглядывая на часы. Время было скорее уже раннее, чем позднее. - Пускай кто-нибудь принесет мне завтрак и нормальную одежду. Я буду, ох, внизу.
- Я не ошибся? - Бенедикт вскинул брови. - Ты действительно хочешь взглянуть на императорский дворец?
- А что в этом такого? - пожала плечами Фогаль. - Я в первый раз в Александрии и еще не видела местные достопримечательности.
- Императорский дворец не достопримечательность. Это просто жуть какая-то. Огромный, уродливый, а теперь еще и разрушенный, - покачал головой Бенедикт. - Ладно, у меня есть предложение. Давай мы позавтракаем, тут неподалеку есть кондитерская. Затем заедем за твоими новыми документами, и там уже решим.
После короткого раздумья Фогаль кивнула.
- Я только переоденусь.
Ночью прошел дождь, и стало значительно холоднее. Ветер норовил сбить шляпу и неприятно толкал в спину. Фогаль все тяжелее опиралась на вновь обретенную трость. Наконец, свернув следом за вором в узкий проулок, она обнаружила маленькую булочную. Район был трущобный, но хлебом пахло удивительно вкусно. Бенедикт шагнул в темный зальчик, выбрал стол в самом укромном углу и галантно отодвинул стул.
- Садись, моя дорогая. Здесь потрясающие пирожки с луком и просто сногсшибательные булочки с изюмом. Кстати, рекомендую чай. Фрианкар здесь варить совершенно не умеют.
- Тогда пирожки с луком, булочку с изюмом и чай с мятой, будьте добры, - сказала Фогаль официантке.
- Отличный выбор, - ухмыльнулся Бенедикт. - Почему ты хочешь посмотреть на дворец? У тебя такая страсть к позднеимперской архитектуре? Помнишь, у нас запланирована экскурсия по Фрэйни. Он значительно красивее.
- Взрыв, - Фогаль отломила кусочек булочки. Выпечка была изумительная, почти как дома. - По радио сказали, это была магическая атака.
- А ты думаешь, что это не так? - Бенедикт лукаво посмотрел на нее поверх чашки.
- Вы совершенно ничего не понимаете в колдовстве, - вздохнула Фогаль. - Оно не способно приносить такие точные разрушения. Ураганом или землетрясением - да. Но так можно разрушить половину Александрии. Точно угодить в императорский дворец никому не дано.
- Виттанийская магия это может, - пожал плечами Бенедикт. - Мой братец, если его разозлить, и не такое способен отчебучить.
- У нас тут бытует мнение, что в Виттании все с приветом.
Бенедикт негромко рассмеялся.
- Знаешь, что меня поражает? - Фогаль взяла паузу, методично очищая скатерть от крошек. - Почему, скажи на милость, я тебе доверяю. Мы знакомы всего два дня.
- Хммм, - неопределенно промычал вор. - Можешь довериться мне еще раз, Кела? К какому Кругу ты принадлежишь? Предсказательница?
- Ну, у тебя есть три попытки, - хмыкнула Фогаль. - Я, скажем так, дружу с ветрами.
- Хорошо, - Бенедикт бросил на блюдце пару банкнот, поднялся и протянул Фогаль руку. - Пошли, я покажу тебе александрийские красоты. На самом деле тут есть на что поглядеть.
- На этот раз ты заплатил, - заметила Фогаль.
Бенедикт нагнулся к самому ее уху и шепнул волнующим голосом:
- Открою тебе маленький секрет, дорогая. Никогда не порти отношения с друзьями и соседями. В этом заключена тайна популярности. И целой шкуры.
Ричард выдвинул стул на середину комнаты, оседлал его и облокотился на спинку.
- Хотите чаю, господин Пирс?
Контрабандист поморщился.
- Предпочитаю общаться с уголовной полицией. Они по крайней мере сразу бьют в морду. Без лицемерия.
У Пирса светлел и медленно исчезал синяк под глазом, и не хватало нескольких зубов. Знакомство с уголовной полицией налицо.
- Никакого лицемерия. Я просто пытаюсь быть любезным, и решить вопрос мирно. Не правда ли, это с моей стороны очень мило? Я даже готов пойти на... как это говорят в полицейских романах? Пойти на сделку. Я вас отпущу, конечно, в обмен на информацию. Мне нужно знать, для кого предназначалась последняя партия тканей и мехов.
Пирс поморщился. Он размышлял некоторое время, а Ричарда все сильнее тянуло в сон.
- Хорошо, я скажу.
Ричард вскинул голову.
- Я не знаю имени этого парня, но адрес мне известен. Улица императрицы Марии-Денизы, дом девять. Весь дом принадлежит ему.
- Благодарю, - Ричард поднялся и пошел к двери, стараясь изо всех сил не шататься от усталости.
- Эй, а как же сделка?
Ричард обернулся.
- Вы мигом угодите в руки уголовной полиции и заработаете второй синяк. Для симметрии. Потом вы мне будете благодарны. Ламент.
Молодой человек, терпеливо дожидающийся за дверью, вытащил блокнот.
- Марии-Денизы, девять. Езжайте живо.
- Господи Паул выяснил, что из вашего кабинета пропала трость Тэмсин Паркс и два письма.
- Я домой, - отмахнулся Ричард. - Высплюсь и потом уже пого... что за письма?
- Что-то из частной переписки его высочества с нашим послом в Витании. Точнее мы сказать не можем, господин Рирдан, потому что вы никогда не записываете документы в журнал.
Ричард легонько ударился лбом о стенку.
- Ненавижу. Если кто-то, а особенно его величество, узнает о пропаже, я лично убью каждого из вас. Езжайте в тот дом, Ламент. Я буду у себя в квартире, спать. Надеюсь.
Верный Ламент выбежал из подземелья. Ричард медленно поднялся наверх, цепляясь за перила, и пошел домой под дождем. Как не странно, но от холода и воды спать ему хотелось только сильнее.
Дворец стоял на небольшом искусственном возвышении, обнимая двумя вычурно украшенными, помпезными крыльями внутренний парадный двор. Вернее - одним, а второе теперь лежало в руинах. Фогаль подошла к ограде, смешавшись с толпой зевак.
- Хм...
- Что такое? - Бенедикт оттер ее в сторону. - Знаешь, здесь полно представителей правопорядка. Не хотелось бы мне снова угодить за решетку.
- Ты же сбегаешь из любого места, - хмыкнула Фогаль, - потому и зовешься лучшим вором империи.
- Ш-ш-ш!
- Шутка. Ладно, пошли отсюда.
- Ты выяснила все, что хотела? - хмуро поинтересовался Тричент.
Фогаль кивнула.
- Так может быть объяснишь?
- Позже.
Выскользнув из толпы, Фогаль отошла на достаточное расстояние. С площади, от маленького уличного кафе можно было наблюдать за бессмысленным копошением зевак и полицейских.
- Ладно, - Бенедикт взглянул на часы. - Нам пора. Мой знакомый... художник работает здесь неподалеку. На улице Десятого Августа.
- То самое место, где произошел первый теракт? - Фогаль поежилась.
Бенедикт кивнул.
- Оно самая. Целая улица выгорела дотла. И из Белого Розария стала Десятого Августа. Жуткое было зрелище. Сейчас там находится музей, где мой приятель, собственно, и работает. Милое местечко.
Это было одно из тех "милых местечек", куда Фогаль особенно не хотелось идти. Место, с которого все началось. Страшная, выжженная улица.
Она оказалась чистенькой, милой и аккуратной, и современной. Над маленькими двухэтажными домами с цветными крышами довлел гигантский, уродливый массив музея, возведенного в псевдоклассическом стиле с неуклюжей оглядкой на поздний Уэлленд. Его фасад и купол, построенные не более 15 лет назад, были украшены "следами пожара". Жуткий мемориал трагедии. Огромный баннер слева от входа обещал выставку "Охота на ведьм в Средние века". Картина изображала сжигаемую на костре женщину.
- Они уже и об этом вспомнили, - Фогаль передернуло.
- Пошли, пошли, моя дорогая, - Бенедикт похлопал ее по плечу. - Зрелище, конечно, неприятное, но...
- Нам нужно поговорить с твоим другом художником, - закончила за него Фогаль. - Пошли уже.
В музее пахло пылью, старым лаком и гарью. Это был словно бы специально культивируемый запах, словно сам по себе он был экспонатом. Бенедикт опустил несколько монет в ящик для пожертвования и взял Фогаль под руку. Темные коридоры давили на нее и выглядели зловеще. Это было действительно неприятное место.
- Почти пришли, - подбодрил ее Бенедикт. - Вот эта дверь.
На "вот этой двери" висела пыльная табличка "Реставрация".
- По части скульптуры он - просто Бог, - улыбнулся Бенедикт. - Сэм - настоящий профессионал, особенно если речь заходит о кости. Увидишь.
Вор постучал. Пришлось подождать некоторое время, прежде чем за дверью послышались шаги и заскрежетал засов.
- Проходите, - Сэм посторонился, пропуская гостей в комнату.
Гениальный реставратор оказался высоким и худым молодым человеком в запятнанном, когда-то, наверное, белом халате. В одной руке он держал небольшую фланелевую тряпочку и пузырек с растворителем, а в другой - небольшой металлический скребок. Комната была ярко освещена, благодаря большим панорамным окнам и яркой лампе с зеркальным абажуром высоко под потолком. На столе прямо под ней стояла небольшая статуэтка из слоновой кости.
- Это же Святая Лиуэлла! - вырвалось у Фогаль. Она и не думала, что когда-нибудь увидит эту статую вживую.
- Совершенно верно, - улыбнулся Сэм. - Удивительная работа Феба из Краттона*.
- Всегда думала, она ненавидела Лиуэллу, - пробормотала Фогаль, рассматривая изящную скульптуру.
- Давайте вернемся в настоящее, - Бенедикт присел на стул и непринужденно закинул ногу на ногу. - Все готово?
Сэм выдвинул ящик стола.
- Вот, держите. Диана Доул, 25 лет, уроженка Мисты. В Александрии как туристка.
- Чуть симпатичнее, чем Тэмсин Паркс, - вздохнула Фогаль. - Но звучит все равно так же глупо.
- Тебе не из чего выбирать, Кела, дорогая, - Бенедикт поднялся и подал ей руку. - Идем. Нам еще надо пройтись по магазинам. Все твои платья слишком яркие.
Ричарду снилось, что он идет по шпалам, спотыкаясь и поскальзываясь, а где-то неподалеку, возвещая о приближении поезда, надрывается звонок. Звук этот пробрался в сон извне и в конце концов разбудил Ричарда. Телефон надрывался, и похоже уже давно. Нащупав на столике часы, Ричард посмотрел на циферблат. Пять вечера. Спал он не так уж долго.
- Алло?
- Господин! - голос Ламента полыхал энтузиазмом и, как не странно, страхом.