Она шла по тротуару, бездумно пиная опавшие листья. В центре, обычно, все улицы с утра аккуратно подметены, но набережная блистала осенним нарядом. Она знала, что идет очень давно, годы. И все же, путь ее начался несколько кварталов назад. Нет, кварталы самые обыкновенные, с самыми обычными домами и людьми в них. Улицы, с одним работающим фонарем на десяток, с пожухлой травой на газонах, битым стеклом, окурками сигарет и пакетиками от сухариков по обочинам дорог. Она шла туда, где столько раз начинался новый виток спирали ее жизни, менялись только лица. Чередования ситуаций практически не отличались друг от друга. Но давно уже появилось ощущение, что вовсе даже это не спираль, и что ходит она по кругу, все время оглядываясь, и все время удивляясь, почему же эта дорога так знакома? Все те же пластмассовые бутылки из-под пива "Янтар", пустые пачки от замозоливших глаза сигарет "Прилуки", чуть ли не всех цветов радуги, и все так же поглощенные в собственное "эго" лица людей, забывающих о тебе в следующую минуту, после того как отвернутся. Все та же мысль, ставшая фоном для остальных: "Опять одна", как будто мелодия пущенная по кругу. Ее уже не замечаешь... лишь изредка, как будто щелчок, приходит осознание, что вот она, есть музыка, и слова у нее такие знакомо-заученные.
Откуда-то взялось понимание того, что она остановилась, что ей надоело бесцельное блуждание по кругу, что она простонала: "Все, не могу, не пойду дальше!". А сейчас она шла. Глупость какая. Захотелось остановиться, сесть на бордюр и еще раз сказать, что это все, путь закончен. Но что-то не так, Она что-то забыла. И поймет она, что же именно, лишь там, на уже ставшем ритуальным месте встречи. "Мостик влюбленных" - так назывался находящийся напротив гостиницы огражденный перилами бетонный "аппендикс", не имеющий права называться мостом. Он больше походил на открытый балкон, малая часть которого нависала над водой.
Она захотела узнать, что же упустила из виду, и откуда взялась эта двойственность чувств, что она остановилась, но идет, что шла годы, но только недавно начала путь.
Каждый шаг давался с трудом, на плечи будто лег тяжкий груз. Голова склонена, отросшая челка скрыла глаза, давая рассмотреть лишь то, что находилось на метр-два впереди, в наушниках что-то играло. Вспомнилась далекая осень, когда она, еще ребенком бежала по такой же (а может, и по этой же), вымощенной бетонной плиткой дорожке, с охапкой кленовых листьев. Как выбирала для букета самые крупные, совсем желтые, или с зелено-коричневой каемкой листки. Как полной грудью вдыхала пряный осенний воздух, пахнущий сырой землей, жжеными листьями и какой-то приправой... быть может, корицей.
Отвлекшись от этих мыслей, она увидела, что почти пришла. Привычным движением откинув челку с лица, она увидела на "мостике" одинокую детскую фигурку. Убрала в карман бежевой куртки наушники и подошла ближе. Когда ребенок повернулся, она почему-то вздрогнула. Девочка долго смотрела на нее темными, внимательными и немного грустными глазами, обрамленными густыми ресницами.
- Раньше ты не была такой издерганной.
- Я знаю. Что я забыла?
- Ты слишком часто начала оборачиваться. Ты остановилась.
- Да. Я устала. Все повторялось... или остановилось, какой смысл тогда мне идти?
- Ты слишком часто оглядываешься. Видишь листья? Они не думают, что осень повторяется, они просто облетают.
- Они вообще ни о чем не думают.
- Возможно, но разве тебе больше нечего желать?
- Все стало одноцветным... Мне не с кем и не чем поделиться... мне не зачем дальше идти...
- Врешь, - серьезный ребенок осуждающе смотрел на девушку, - врешь не потому, что хочешь солгать, а потому что перестала замечать оттенки. Вот видишь лист. Разве он только желтый?
- Нет. В нем есть зеленый, коричневый и красный цвета. Их оттенки, - девушка немного растерянно смотрела на девчушку.
- Ты видишь другие цвета в листке клена, что мешает видеть другие цвета в жизни? Ты слишком часто смотришь назад, ты перестала замечать маленькие радости.
Издалека донесся женский голос: "Алька-а!"
- Иди. Иди дальше, только не оглядывайся, - девочка побежала на голос, по дороге с видимым удовольствием завернув в лужу и пробежав по ней, подняв веер брызг.
Проснулась она в больничной палате с облупленным потолком, наглыми тараканами, деревянной тумбочкой и стойким запахом фурацилина, валерьянки и других медикаментов. Вспомнила депрессию затянувшуюся на месяц, ссору со всеми, с кем только возможно, две пачки снотворного. Вспомнила поплывшую комнату, удары по лицу, жестокую тошноту и злобные фразы врача скорой помощи. Вспомнила пробуждение в реанимации, и две недели апатичного существования под наблюдением психиатра, в соответствующем корпусе. Вспомнила странный сон, и то что послезавтра у нее день рожденья, а завтра выписка. Решила изменить традиции и позвать гостей. Все таки двадцать лет, впереди столько всего... главное - не оборачиваться...