Он наступал, заставляя её все сильнее вжиматься в крохотную расщелину между скал.
Под его стопами сотрясалась земля, и камни сыпались с вершин.
Закрыв голову руками, сжавшись в комок, пытаясь слиться с гранитом, окружающим её полуобнаженное тело с трех сторон, зажмурив крепко-крепко глаза, она молила кого- то: "Не надо, прошу, не надо, я не хочу!"
Но он приближался. Она слышала шумное дыхание, ощущала запах, исходящий от его одежды.
- Где ты?! - от звука громоподобного голоса, казалось, поднялся вихрь, заволакивая всё вокруг маревом поднятой в воздух сухой земли.
Ещё крепче вжавшись в скалы, она закрыла ладонями уши. Но и сквозь их преграду услышала крик: "Где ты?!" Последовавший за тем удар сотряс землю и скалы, и она поняла: это - его палица.
Внезапно всё стихло. Это было настолько неправдоподобно, что она не решалась поверить, что в мире может быть такая тишина. Минуты шли за минутами, а она слышала только стук своего сердца. Что бы это могло означать? Любопытство в какой- то момент преодолело страх, и она открыла глаза.
...Прямо перед расщелиной стоял Он. Чудовище, чья голова терялась между низко летящих облаков. Монстр, покрытый пегой шерстью от икр, затянутых ремнями кожаных мокасин, и до наплитых кровью глаз, пристально, не мигая, смотрящих прямо на неё.
Увидев, что она открыла глаза, он вздохнул шумно, всей грудью. И, отбросив в сторону огромную палицу, нагнулся, протянув к ней огромные волосатые руки.
- Нет! Не-е-ет! - судорожно вздохнув, выдавила она из себя. - Не надо, не надо, я не хочу!
Но в ответ он только криво усмехнулся и начал расшнуровывать кожаные ремни на обтягивающих его могучие бедра штанах. Как завороженная, она следила за движением пальцев, похожих на обрубки корявых сучьев. А когда с ремнями было покончено, её взору открылось непостижимо-отталкивающее зрелище: не менее десятка огромных напряженных членов, наподобие чудовищного веера, глазастыми головами смотрели прямо ей в лицо. Приближаясь. Приближаясь.
Приближаясь...
Потерять сознание ей помешала боль в плече, как от укуса. Вскрикнув, она подняла руку, чтобы скинуть с себя то, что безжалостно впивалось в тело.
- Эй, держите ей руку, держите! - врач быстрым движением ввел остатки лекарства и, выдернув иглу, прижал к месту укола тампон со спиртом. - Опять у неё этот бред. Бедная девочка!
Вздохнув, доктор поправил пенсне и, ссутулившись, пошел к выходу из палаты. На пороге он остановился, оглянулся на кровать, стоящую возле окна, затемненного синей шторой, и сказал, обращаясь к сиделке: "Следите, чтобы она не сорвала повязки. Может опять открыться кровотечение".
Сиделка молча кивнула и, дождавшись, когда за доктором закрылась дверь, наклонилась над девушкой, вглядываясь в искаженное страданием и страхом лицо.
Потом нежно прикоснулась к влажным белокурым прядям и прошептала тихо-тихо: "Маленькая, кто же посмел сотворить с тобой - такое? Всех бы их..."
Она не закончила фразу, подняла голову и посмотрела в окно взглядом, обращенным в себя.