Шедоуолкер Ирма : другие произведения.

October and April

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Этот человек перед ней так удивительно похож на Доктора - самого дорогого человека для нее на всем белом свете. Ей еще только предстоит понять, что за пропасть лежит между этими двумя мужчинами с одинаковым лицом. Вокруг сплетается вихрь из темной магии, неоправданных смертей и горечи собственного бессилия. Но, может, не так она и бессильна? Может, ей удастся что-то изменить в известной каждому истории про золотого мальчика? А заодно, может, и найти собственное счастье... Данное произведение является фанфиком-кроссовером по фэндомам "Гарри Поттер" и "Доктор Кто".
  Пролог.
  
  Заброшенный, нещадно изувеченный временем каменный особняк, располагающийся относительно неподалеку от старого забытого кладбища. Похож на дом с привидениями из какого-нибудь маггловского фильма ужасов. Полную картину дополняют только плотные клубы тумана, окутавшие здание, да царица-тьма, нависающая над всем вокруг. Откуда-то неподалеку слышатся раскаты грома, пугающе разрывая господствующую в этом местечке тишину. Любой путник, случайно забредший в это место, тут же, не задумываясь, постарается не оставаться здесь надолго (при условии, что он не обезумевший волшебник или, того хуже, наивный, вечно сующий нос не в свое дело маггл), ибо одно только каменное строение вселяло ужас. Оно отталкивало, но, как ни странно, одновременно с этим притягивало к себе, завораживало, манило, словно прося подойти поближе и заглянуть внутрь. А внутри, конечно, было на что посмотреть.
  
  Вообще, это место раньше являлось поместьем какого-то волшебника, по своим силам сравнимого разве что только с уличным фокусником. Насколько я знаю, пал в бою, жертвуя собой ради благородного дела. Тупица. Лучше бы свою шкуру спасал. Не скажу, что поступил бы также. Хотя, если обстоятельства вынудят меня пойти на это - я непременно это сделаю. Потому что есть лишь один человек, один-единственный человек, ради которого я готов отдать свою жизнь. И я знаю, что он тоже не оставит меня в беде, когда сие случится. Мой хозяин. Мой господин. Мой Повелитель...
  
  Внутри каменного особняка было пусто, не считая трех фигур, маячивших в бывшей спальне на самом верхнем этаже, одной из которых, собственно, и являлся я, собственной персоной. Кругом было тихо, только холодный не по сезону ветер иногда выл, незваным гостем проникая в щели комнаты, заставляя тело вздрагивать, а кожу - покрываться мурашками. Даже мыши, обитающие здесь, словно чувствующие надвигающуюся опасность, спрятались по своим норам. И не зря. Ибо человек, находящийся в этом доме, умел представлять угрозу не только для бедных и несчастных животных, но и для всего, что хотя бы призрачно напоминало живое существо. Крысы - они такие, только пищать и умеют не по делу. А когда только покажется на горизонте кот - сразу дают дёру и бегут со всех ног, чтобы спасти свою драгоценную задницу. И, как правило, попадают в мышеловку, которая с удовлетворительным щелчком захлопывается, словно эта была первая жертва, пойманная ей за долгие годы.
  
  Я стоял в дальнем углу комнаты, залитой полумраком, облокотившись плечом на стену и скрестив руки на груди, вдыхая запах гнили и плесени. Не понимаю, почему мы выбрали именно это место для разработки нашего плана по поимке Мальчика-Который-Выжил, ведь эта комната, да и вообще все вокруг так напоминает мне Азкабан, где я провел не один месяц. Я поежился при одном лишь воспоминании об этой тюрьме, и вдруг почувствовал небывалую злость, от которой захотелось рвать волосы на голове, как только вспомнил, как я там отказался. Мой собственный отец обрек меня на эту судьбу и даже глазом не моргнул. Проклятый папаша... заставил меня гнить в той затхлой камере, заключенным в натирающие до крови и мяса ржавые кандалы, сходя с ума от бесконечных пыток. Ему бы побыть там хотя бы пару деньков. Поваляться на грязном от собственной крови полу, постепенно сходя с ума, совсем одному, где только разве что тишина становится лучшим другом, да дементоры, постоянно заглядывающие в отверстия в стене. От этих рож в балахонах меня всегда тошнило, я боялся их до ужаса. Интересно, а понравится ли ему тот черствый, плесневелый хлеб, что презрительно кидают прямо в лицо, чтобы пленник не сдох раньше времени от голода? Понравится ли спать на охапке соломы в углу, съеживаясь от невыносимого холода, так свойственного этому проклятому месту? Какое бы преступление ни было совершено, никто из преступников недостоин такой участи. И мой отец прекрасно об этом знал. Однако ему не помешало отправить собственного сына в тюрьму для самых опасных преступников. Ну ничего, еще посмотрим, кто будет смеяться последним. Сначала я заставлю папашу погнить в этой тюрьме, недельки этак две, а потом убью. Сделаю так, чтобы он умер самой мучительной смертью. От Круциатуса, например.
  
  Естественно, один бы я не справился. Мой отец - довольно влиятельный человек, его постоянно окружает охрана; да и тем более, как бы ни сложно мне было это признавать, он очень силен, и может уложить меня одним ударом. Отправить обратно. Нет, я не хочу. Только не туда.
  
  Кому-то, возможно, мои мысли покажутся ужасными, так несвойственными нормальному, адекватному человеку. Пусть так. Попробуйте прожить всю жизнь, воспитываясь "кнутом и пряником", да еще потом несколько лет не иметь возможности мыслить самостоятельно, находясь под воздействием Империо. Которое, кстати говоря, также накладывает на вас кто-то из ваших родственников, например, родной отец. Тогда вы меня поймете. И нечего говорить, что я псих. Может, я действительно немного двинутый. Но моя ли в том вина?
  
  Поэтому я и сбежал к Волан-де-Морту. В одних его действиях я видел небывалую силу, несущую справедливость в этот прогнивший до основания мир. Я поклялся быть с ним всегда, а он обязался помочь мне отомстить, если я помогу ему с поимкой Гарри Поттера. Все легко, и, заметьте, честно. О нет, мы не клялись, связывая нашу сделку Непреложным Обетом. Все основывалось на доверии, что еще больше укрепляло мое веру в Повелителя. Ибо я наконец-то получил такое желаемое доверие, которым меня обделяли на протяжении всей жизни.
  
  Но довольно разглагольствовать о моей судьбе. Кому это может быть интересно? Точно не вам, уж я-то знаю. Так что вернемся к нашим баранам, как говорят магглы, а выражаясь понятным и менее примитивным языком - непосредственно к моему дальнейшему повествованию.
  
  Итак, мы находились в заброшенном особняке рядом с заброшенным кладбищем, на котором захоронены родственники Темного Лорда, в спальне на втором этаже - я и мои компаньоны, одним из которых как раз-таки и являлся мой Повелитель - Темный Лорд. Правда, выглядел он отнюдь не как в прежние времена - могущественным и устрашающим. Нет. Сейчас он выглядел... я даже не знаю, как это описать. Представьте себе до ужаса обезображенного младенца, страдающего анорексией и какой-нибудь неизлечимой болезнью, бледного, покрытого какими-то непонятными пятнами, с очень умными не по годам глазами, обернутого в плотную черную мантию. Отвратительно. Как хорошо, что скоро это в скором времени закончится. Темный Лорд воскреснет, и я буду этому всячески содействовать.
  
  "Терпение, мой Повелитель," - мимолетом подумал я, облизываясь. - "Скоро Вы будете в хорошей форме. И тогда мир снова будет лихорадочно дрожать от одного Вашего имени".
  
  Погруженный в свои мысли, я не заметил, как Хвост (также всем известный как Питер Петтигрю - второй находящийся в этой комнате мой спутник) перестал метаться по всей комнате и, подойдя к Повелителю, сел перед ним на корточки. Или Темный Лорд подозвал его к себе, или Питер сам решил повилять перед ним своим крысиным хвостом, причем как в прямом, так и в переносном смысле. Как бы то ни было, я решил больше не витать в облаках и сосредоточиться на их разговоре, пытаясь вникнуть в смысл. Надоело стоять в стороне. Надо было уже как-то проявлять инициативу.
  
  - Каким привередливым ты стал, Хвост... А совсем недавно ты называл своим домом любую сточную канаву! - прохрипел Волан-де-Морт, обращая взор к Петтигрю. Вот уж точно. Этого Хвоста хлебом не корми - дай пролезть в какую-нибудь дыру, из которой потом его не в меру упитанное брюхо даже вылезти не сможет. Ладно, все негодования - на потом. Сейчас я полностью внимал словам Повелителя, стараясь уловить каждый звук и усвоить каждое сказанное им слово. - Или, может быть, тебе надоело прислуживать мне?!
  
  - О нет! Нет! Лорд Волан-де-Морт, я только хотел сказать, что, может быть, мы обойдемся без мальчишки?! - залепетал в ответ Петтигрю, умоляющие соединив ладони. Ну вот, опять свою шарманку завел. Я уже со счета сбился, сколько раз нам приходилось повторять этот разговор. И каждый раз одно и тоже. Повелитель заподазривал что-то в Хвосте, и я разделял его неуверенность. Вполне может оказаться, что эта крыса - предатель. Или просто жалкий трус, недостойный носить звание Пожирателя Смерти.
  
  - Нет! - рявкнул Темный Лорд, отчего Петтигрю склонил голову и попятился, поскуливая, как забитая собака. - Без мальчишки нельзя! Без него ничего не удастся сделать! А сделать нужно как я сказал!
  
  Я понял, что пора действовать, иначе Повелитель может разозлиться, и тогда некогда будет и Хвосту, и мне. И потому не из благородства, не от желания спасти Петтигрю от гнева Темного Лорда, но ради своих привилегий я в два шага пересек комнату и опустился на корточки перед Волан-де-Мортом, оказываясь с ним на одном уровне и с щенячьей преданностью заглядывая в его болезненные глаза. В зрачках Повелителя я вижу свое отражение. Весь потрепанный, взъерошенный, бледный. От меня прежнего ничего не осталось. Я как дворовой пес, которого все, кому не лень, избивали палками. Сначала животное все это терпело, а потом начало кусаться. И попал в гадкий питомник для таких же бешеных собак, как и он сам. Но однажды этого пса подобрал его будущий хозяин, и пес добровольно позволил одеть на себя ошейник с цепью, готовясь защищать своего спасителя во что бы то ни стало. Забавное сравнение. Но все же правдивое.
  
  - Я вас не разочарую, милорд, - искренне и даже немного с гордостью сообщил я, придав своему лицу как можно более серьезный вид. Темный Лорд не медлил с ответом, и потому через несколько секунд произнес:
  
  - Хорошо. Но сначала собери наших старых товарищей! Пошли им знак!
  
  Я кивнул. В этот момент послышался едва различимый шорох, и в комнату вполз огромный удав. Никто не отряпнул, не попытался убить бедное животное - потому что оно было верным питомцем Повелителя. Змея Нагайна, его глаза и уши. Приблизившись к Темному Лорду, Нагайна заползла на спинку кресла и что-то прошипела на ухо Волан-де-Морту, не забыв при этом пересечься со мной взглядом. Видно было, что она меня недолюбливала, и как будто предупреждала: "Держись подальше от моего хозяина!". Это было видно по ее янтарно-оранжевым глазам.
  
  Не знаю, что она сказала Повелителю, но его сухие губы тут же расплылись в довольной ухмылке.
  
  - Нагайна говорит, что прямо за дверью стоит старый дворник-маггл!
  
  Я испуганно повернулся к двери. Не может быть! Как я такого не заметил?! То есть, нас все это подслушивали? И сколько же этот презренный маггл успел услышать?
  
  Петтигрю мгновенно отреагировал на слова Темного Лорда: подошел к двери и раскрыл ее до конца. На пороге действительно стоял напуганный до дрожи в коленях старикан-маггл. Кажется, от страха у него отнялись ноги, судя по тому, что он стоял, как истукан, изумленно хлопая глазами.
  
  - Отойди в сторону, Хвост! Я поприветствую нашего гостя! - хрипло приказал Волан-де-Морт, отчего диапазон его голоса приобрел более устрашающий оттенок. Питер покорно отошел, давая Повелителю больше пространства для заклинания, которого я сейчас ждал с нетерпением. Ну же, произнесите его, милорд! Отправьте в ад еще одну грешную душу!
  
  - Авада Кедавра!
  
  Из палочки Темного Лорда вырвалась зеленая вспышка, и попала точнехонько в грудь наивному магглу. Глаза старикана тут же закатились, и он упал замертво. Я мог наблюдать, как всего за мгновение в глазах этого презренного погас свет. Неописуемое зрелище.
  
  - Убери это бесполезное тело отсюда, Хвост! - сказал Волан-де-Морт, расслабляясь. Петтигрю поклонился и спешно принялся взваливать на себя тяжелый труп. Закончив, он спустился по лестнице вниз; я слышал, как от невообразимой тяжести скрипят ступеньки. Протяжный стон - и снаружи послышался грохот. Видимо, Хвост решил, что единственный нормальный способ избавиться от "бесполезного тела" - это сбросить его с лестницы на первый этаж. Идиот... Затяжное, прерывистое дыхание, режущий слух скрип старого прогнившего дерева - и Петтигрю уже наверху, в спальне. Правда, не один.
  
  - Повелитель, я нашел еще одного шпиона!
  
  Я взглянул на того, кого он привел - и обомлел. Молоденькая девушка лет двадцати, одетая в совсем уж примитивную маггловскую одежду - розовую кофту и светлые джинсы. Она пыталась вырваться из цепких пальцев Петтигрю, да куда там - они вцепились крепко и с такой силой сжали ее руку, что, скорее всего, на нежной коже останутся синяки. И с какой стати я стал рассматривать ее? Наверное, причина кроется в том, как незнакомка посмотрела на меня, как только вошла. До этого на ее лице отражалась только злость, смешанная со страхом, но теперь... Она смотрела на меня, не отрываясь, и то ли облегчение, то ли непонимание застыло в ее глазах. И я мог поклясться, что видел, как в ее глазах блеснул золотистый огонек. Не маггл. Какая-то магия у нее определенно имеется. Но кто она? Очередная подружка Поттера? И почему я тоже смотрю на нее, не в силах отвести взгляда? Во мне проснулось чувство дежавю. Как будто я уже где-то видел эту девушку. Но где? Судя по выражению лица, она знает меня, и причем очень давно. Что, если она из Министерства, коллега моего отца?
  
  - Ты же знаешь, Хвост, у нас со шпионами разговор короткий, - устало сказал Волан-де-Морт, с явным любопытством осматривая пойманную незнакомку. - Отойди, а то пришибу тебя ненароком.
  
  Хвост послушно отошел, ехидно улыбаясь. Повелитель вскинул палочку...
  
  - Стойте! - воскликнула девушка, пятясь на два шага назад и подняв руки в примирительном жесте. Все это она сделала, по-прежнему прожигая меня взглядом. Я отчаянно пытался переключиться на что-то другое, но не мог. Что это? Какое-то заклинание? Империо? Невозможно, ведь у меня уже давно выработался к нему иммунитет... Тогда почему же?
  
  От удивления Темный Лорд даже опустил палочку. Мы с Петтигрю переглянулись. К чему бы это? Видимо, милорд решил позабавиться.
  
  - И почему же это я должен останавливаться? - сканирующим, словно рентген, взглядом осматривая незнакомку, полюбопытствовал он. - Мне сейчас ничто не мешает тебя прикончить. Так почему я должен смилостивиться? Только потому, что ты привлекательна? О нет, я давно потерял интерес к женщинам... Возможно, ты одна из мракоборцев, так убедительно прикидывающаяся молоденькой, хрупкой девчонкой... Смотри мне в глаза, я сказал! - применив Империо, с недовольством вскрикнул Волан-де-Морт. Девушка покорно повернула голову на него. Победная улыбка отразилась на ее лице. Заклинание не подействовало? У нее тоже иммунитет?
  
  - Что такое?! - не понял Повелитель, оборачиваясь ко мне. - Барти, вы знакомы?
  
  - В первый раз вижу, милорд, - честно признался я, лихорадочно пытаясь собраться. Пока мы все пытались вникнуть в происходящее, отвлекаясь от реальности всего лишь на несколько секунд, девушка поступила очень хитро. Она с размаху ударила Хвоста кулаком в скулу, сбив беднягу с ног, и бросилась бежать. Темный Лорд от такой наглости чуть не обезумел. Он очень не любил, когда жертва уходила у него из-под носа.
  
  - Хвост! - не своим голосом заорал он. - Найди ее и убей!
  
  - Лучше не надо, - сказал я неожиданно сам для себя, чем вызвал реакцию недоумения в глазах, мгновенно устремивших свой непонятливый взор на меня. Я еле заметно пожал плечами. Дело в том, что мне вдруг стала интересна эта особа. Этот ее взгляд... Она что-то знает. Что-то важное обо мне. Я должен выяснить, что. - Предоставьте это мне, милорд. Уж от меня она не уйдет! - для пущей убедительности я ехидно оскалился и пару раз по-змеиному шевельнул языком.
  
  - Ну тогда чего ты расселся?! В погоню, Барти Крауч-младший! - приказал Повелитель, и я немедленно подчинился.
  
  Оказавшись снаружи, я невольно глубоко вдохнул в себя аромат ночной свежести, чувствуя, как влажный воздух наполняет мои легкие. Затем я шумно выдохнул, ощетинился и принялся искать. Нащупав в кармане кожаной куртки волшебную палочку, держал ее наготове. Сначала выведаю из этой незнакомки все тайны, а потом убью, как того желает мой Повелитель. Вот какая же будет досада, если эта девушка окажется одной из подчиненных моего отца. Не мне, конечно, а ему. Нужно только узнать, чего она от меня хочет. И почему смотрела на меня как... как... голодный волк.
  
  Где-то неподалеку хрустнула ветка. Я резко обернулся на шум, настороженно оглядываясь по сторонам. На всякий случай извлек палочку из кармана и принял оборонительную позу, ожидая нападения с любой стороны. Так откуда же? Слева? Справа? Со спины?
  
  Спереди.
  
  Я почувствовал, как что-то накинулось на меня, так неожиданно, что под тяжестью этого "чего-то" чуть не потерял равновесие. Оправившись от потрясения, я попытался пошевелиться... и понял, что не могу. Меня обнимают. Причем так крепко, словно хотят задушить. А может, так оно и было? Да нет, я бы тогда чувствовал давление посильнее на собственной шее и недостаток воздуха. Меня не пытались убить, и от этого почему-то становилось легче. Уже не помню, когда меня в последний раз обнимали.
  
  - Пусти меня! Что ты себе позволяешь?! - с трудом оторвав от себя девушку, сказал я, вскидывая палочку и целясь в ее грудь. Та смотрела на меня, все с тем же полным непониманием. Карие глаза вмиг наполнились слезами.
  
  - Бог мой... это и вправду ты... - прошептала она, снова протягивая ко мне руки. Я сделал шаг в сторону, на всякий случай не поворачиваясь к ней спиной. Мало ли, что она может еще вытворить. Незнакомка сделала еще два шага по направлению ко мне, и на этот раз я отшагнул назад. С минуту я вот так вот бегал от нее, не давая приближаться более чем на пять шагов. Наконец она, невзирая на мои угрозы вызвать смертельное заклинание, все-таки решительно приблизилась и аккуратно коснулась подушечками холодных пальцев моей щеки. По телу пробежала какая-то непонятная дрожь.
  
  - Доктор... - прошептала девушка, наклонившись в неприемлемой близости к моему лицу, обжигая кожу своим горячим дыханием. Я медленно отстранился. С горечью во взгляде незнакомка посмотрела на меня, на этот раз оставаясь на месте, безвольно опустив руки.
  
  - Ты не узнаешь меня? - разочарованно спросила она, заправляя выбившуюся прядь белокурых волос за ухо. И тут мое терпение лопнуло. Должен ли я ее узнавать? О Мерлин, да я эту... девушку, в первый раз в жизни вижу! Она ведет себя так, как будто мы с ней знакомы сотню лет. Сумасшедшая? Может быть, такая же, как и я. Бывшая пленница Азкабана. Оттуда все выходят немного... неадекватные. По себе знаю.
  
  Как бы то ни было, я решил с ней больше не церемониться. Я подошел к незнакомке, довольно грубо схватил ее за запястья и притянул к себе. Девушка, явно не ожидавшая такого поворота событий, принялась вырываться, как тогда, в особняке, но сейчас она делала это с большой неохотой. Однако страх в ее глазах все же замерцал.
  
  - Ты чего творишь?! - возмутилась она, стараясь вывернуться. Но куда там. Я, конечно, не Петтигрю, но уж хрупкую бессильную девушку удержать смогу.
  
  - Это я у тебя должен спросить! - парировал я, скалясь, словно дикий пес на свежее мясо. Я пытался вызвать у нее панический страх, который развяжет ей язык, чтобы она все на нервной почве смогла мне выдать, и потому пользовался всеми доступными мне методами. Я сильнее давил на запястья девушки, не переставая высовывать язык, наслаждаясь тем, как от боли кривится ее красивое личико. Помощником мне также служила неудержимая ярость, клокочущая в моей груди, рвущаяся наружу через ребра, заставляющая кровь быстрее циркулировать по всему телу. Пусть только попробует сказать, что она из Министерства. Сожру ее целиком, и даже не подавлюсь. Вот папочка-то обрадуется!
  
  Кажется, сработало. В ее напуганных глазах отражалось отчаяние и безысходность. Но что-то мне подсказывало, что эти эмоции были вызваны отнюдь не моим сумасбродным поведением, хотя я и видел в отражении ее подрагивающих зрачков свои горящие безумием глаза. Нет. Тут что-то намного глубже. Намного дальше, где-то там, внутри. Оно грызет ее, не давая покоя. Я прекрасно знаю этот взгляд. Сам видел его каждый день в отражениях зеркал.
  
  - Доктор, - тихо пролепетала девушка, перестав вырываться. - Ты что, не узнаешь меня?
  
  - А должен? - невольно вырвалось у меня, и я насупил брови, пытаясь сосредоточиться.
  
  Незнакомка набрала в легкие побольше воздуха и на одном дыхании выпалила:
  
  - Роуз Тайлер. Твоя бывшая спутница. Ты оставил меня в параллельном мире, помнишь? ТАРДИС... далеки... киборги...
  
  Первая мысль была, что она и вправду больна. Причем действительно серьезно и безнадежно. Может, лихорадка? Или обычные галлюцинации?
  
  - Я не знаю никакую Роуз Тайлер, - сообщил я, скрещивая руки на груди. - Кто тебя прислал? Отец? Министр? Как ты вообще сюда попала?
  
  Роуз задумалась, устремив взгляд в землю.
  
  - Появилась, - тихо сказала она. - Около лестницы, в том особняке. Я путешествовала по мирам, чтобы найти тебя. Я так скучала по тебе, Доктор! А теперь ты даже меня не узнаешь?!
  
  Все. Приехали. Это уже клиника.
  
  - Ты трансгрессировала? И вообще, как это понять - параллельные миры? - решил уточнить я. - Ладно, впрочем, неважно. Я знаю, что ты пытаешься меня заболтать, чтобы я ненароком выдал что-нибудь полезное. Ответь на мой вопрос, детка, - я хищно облизнулся, - ты мракоборец?
  
  - Мрако... кто? - не поняла девушка. - Доктор, о чем ты?
  
  До меня только сейчас дошло, что она уже битый час называет меня каким-то Доктором. Хотя, может, это и вполне логично. Сбежала откуда-то и ищет своего любимого. Как в самой плохой маггловской мыльной опере. Я понял, что ничего от нее не добьюсь, в любом случае она мне ничего не скажет и будет гнуть свое. Не похожа она на шпиона Министерства, не исключая того факта, что может притворяться. Но отчего-то захотелось ей верить. Думаю, правильнее будет...
  
  Ох, ну и пожалею же я потом об этом!
  
  Я выпустил ее из захвата и отошел назад. Посмотрел себе под ноги, ботинками шаркая по мокрой от росы траве. Внезапно прямо передо мной пробежала здоровая, упитанная крыса. Я присмотрелся - уж не Петтигрю ли? Да нет, обычная крыса, даже намека на анимагию нет.
  
  - Прочь отсюда! - сказал я Роуз, посмотрев на нее как можно более озлобленным взглядом. Кажется, у меня созрело некое подобие плана. Теперь самое главное, чтобы она вопреки цвету своих волос быстро догадалась, что именно я пытаюсь сделать. - Я устал слушать бред, который ты несешь! Не знаю я никакого Доктора, о котором ты так усердно болтаешь все время, и знать не хочу! Кто он и зачем тебе нужен - твои проблемы. А меня оставь в покое!
  
  - Но ведь это ты! - в отчаянии произнесла девушка, подойдя ко мне и запуская пальцы в мои спутанные взъерошенные волосы, с такой нескрываемой лаской смотря на меня. - Это - твое лицо! Ты - мой Доктор! Просто... наверное, здесь произошло что-то ужасное. И поэтому ты забыл меня. Не волнуйся, я обязательно помогу тебе, Доктор! Все будет хорошо.
  
  Что-то я совсем запутался. Но вовремя вспомнил, с кем разговариваю. И потому стремился поскорее закончить начатое. Знаю, что Волан-де-Морт меня за это по головке не погладит, более того - палочкой в области груди пощекочет, но если эта девушка будет мертва... Я не знаю, что будет. Впрочем, черт с ней.
  
  - Авада Кедавра!
  
  Роуз в испуге закрыла лицо ладонями, ожидая худшего. Она простояла так несколько минут, а потом снова открыла глаза. На земле валялся дымящийся обугленный труп упавшей замертво крысы, пораженной смертоносной зеленой вспышкой. Девушка испуганно переводила взгляд то на меня, то на мертвое животное. Я усмехнулся.
  
  - А теперь беги, Роуз Тайлер. Беги отсюда подальше. Потому что ты не знаешь, кто стоит перед тобой на самом деле. И с кем ты связалась. Беги, как только можешь, и постарайся впредь не попадаться мне на глаза. Потому что в следующий раз, когда я тебя увижу, ты будешь мертва, как эта презренная мышь.
  
  Оставив все на произвол судьбы, я развернулся и направился в каменный особняк, чтобы доложить Повелителю об успешно выполненном приказе. Спиной я чувствовал, как Роуз прожигает меня испуганным непонимающим взглядом, но даже не обернулся к ней. Меня вдруг начала мучить внезапно проснувшаяся совесть, спокойно почившая где-то в уголках моей темной души на протяжении многих лет.
  
  Вскоре я отправился выполнять более важный приказ, который, в отличие от предыдущего, был выполнен с идеальным превосходством. Черная Метка Пожирателей была активирована, и началось мое новое задание - во что бы то ни стало пробраться в школу Чародейства и Волшебства Хогвартс, достать для Повелителя золотого мальчика, Гарри Поттера. Я был уверен, что справлюсь.
  
  До самого проникновения в Хогвартс я и не вспоминал о таинственной Роуз Тайлер, нежданно ворвавшейся в мою жизнь. Но потом она снова появилась, когда я этого совсем не ждал.
  
  И началось.
  Глава 1.
  
  Холод. Собачий холод. Слишком уж нетипичный даже для ранней сентябрьской осени. Не прекращающийся ни на минуту дождь лил, как из ведра; его ледяные капли бесшумно приземлялись на мой грязно-коричневый плащ, изредка стекая по воротнику прямо мне за шиворот. Длинные, насквозь промокшие пряди волос падали на лицо, противно прилипая к коже, отчего я вынужден был то и дело их убирать, чтобы окончательно не лишиться зрения. Правая рука все время соскальзывала с идеально-гладкого лакированного деревянного посоха, и приходилось сжимать дрожащими пальцами древко, дабы ненароком не выпустить его - ибо он представлял для меня сейчас единственную точку опоры, той самой тростью, на которую дряхлый старик опирается во избежание возможности неожиданно потерять равновесие и распластаться на земле. Вы когда-нибудь теряли какую-либо часть своего тела, пусть даже и временно? Лично я - нет. До сегодняшнего дня. Кто же знал, что мне придется терпеть эту непреодолимую боль в левой ноге, чувствуя, как хладная сталь протеза сливается с живой плотью? Нужно было привыкать, иначе ничего не выйдет, но черт возьми! Если бы была хоть малейшая возможность преодолеть эти мучения - я бы непременно это сделал. Но... увы. Того требовали условия плана. Столь тяжкие жертвы были просто необходимы.
  
  Хромая, выругиваясь сквозь зубы, запахиваясь в кожаный плащ, я брел по улицам маггловского Лондона, про себя проклиная каждого встречного и поперечного. А таких, вопреки отвратительной погоде, было немало. Ничтожные суетливые магглы разбегались кто куда, одержимые своими мелкими заботами: кто-то, прикрывая голову раскрытой газетой, бежал к своему дому, чтобы поскорее оказаться в теплом сухом помещении; кто-то просто беззаботно шел, казалось бы, не обращая внимания на дождь и сырость. Мамаши ругали своих ненаглядных детишек, изрядно извалявшихся в грязи и вдоволь наплескавшихся в мелких лужах. Молодые парочки, проходящие мимо меня, так противно радовались и улыбались своим партнерам, что от одного взгляда на них приходилось сдерживать рвотные позывы. Несущиеся на полной скорости маггловские колесницы, именуемые автомобилями, спешно проезжали по широкой улице, и от их цветового разнообразия начинало рябить в глазах. Большинство волшебников сочли такие изобретения вполне необычными и настолько нестандартными, что некоторые самые состоятельные из них даже позволили себе приобрести одну, а то и множество таких машин; естественно, предварительно напичкав их разными волшебными свойствами и подстроив под свой вкус. Наивные тупицы, вечно жаждущие "хлеба и зрелищ", "прожигатели жизни", "богатенькие марионетки", "свиньи в шелковых одеяниях" - о, как же я любил придумывать им прозвища, отражающие их реальную натуру. Это занятие занимало довольно внушающую часть моего свободного времени. Ибо таких волшебников я ненавидел больше всех. Потому что к ним относился мой отец. Ослепленный собственной властью, способностью к безупречной манипуляции, он довольствовался своим высоким социальным статусом, не желая замечать, что что-то более ценное находится у него под носом. Что все деньги, которые отец имел, и то, чем он владел, не могли заменить ему семьи. Семьи, которую он игнорировал. Любви, которой он нагло пользовался. И которую не видел.
  
  Каждый, кто проходил мимо меня, непременно оглядывался мне вслед. В чьем-то взгляде тут же вспыхивал неумолимый страх, а в чьем-то - нескрываемое отвращение. И лишь единицы делали вид, что им все равно. И не зря. Не скажу, что выглядел я сейчас, как примитивный маггл. Даже на себя я не был похож. У моего нового обличья было немало имен, и каждое из них заставляло трепетать от ужаса. Особенно это касалось заключенных тюрьмы Азкабан и всех волшебников, когда-либо предавших то, ради чего другие готовы были поплатиться жизнью.
  
  Аластор Грюм, или "Грозный Глаз" - как вам будет угодно. Легенда Аврората, самый опытный мракоборец, гроза всех преступников. Ходят слухи, что половина всех узников Азкабана поймана лично им. Если вы прежде не слышали этого имени - то, скорее всего, вы самый добропорядочный гражданин на свете, осталось только вручить вам лично медальку и поцелуйчик в щечку от самого Корнелиуса Фаджа. Ну или вы просто безумец, каких еще свет не видывал. В принципе, эти понятия одинаковы.
  
  Выследить, а уж тем более одолеть самого Аластора Грюма оказалось сложнее, чем вы думаете. Тут надо было перехватить его на пути к Хогвартсу и застать врасплох, иначе - полный провал. Я столкнулся с ним уже на холме и вызвал на магическую дуэль. Тот, конечно, посмотрел на меня высокомерно, как на тявкающую собачонку, но вызов все-таки принял. Прогнозируя свою победу, он обещал, что засадит меня обратно в Азкабан, предварительно вдоволь поиздевавшись надо мной, избивая до полусмерти, наблюдая, как я буду захлебываться в собственной крови. И все бы у Грозного Глаза получилось, и замысел его немедленно превратился бы в реальность (я уже тогда лежал на земле, мысленно готовясь испытывать невообразимую боль от заклятия Круциатус), когда в последний момент мне удалось увернуться от зеленой вспышки, поднять с земли ненароком оброненную волшебную палочку и прошипеть: "Империо!". И все. Легендарный мракоборец Аластор Грюм был повержен Пожирателем смерти Барти Краучем-младшим.
  
  Естественно, я его не убил. Зачем мне это надо? Я придумал затею получше. Я оставил его в живых, чтобы время от времени получать волосы с его головы - один из важнейших компонентов Оборотного зелья. Таким образом, в своем новом обличье, я планировал проникнуть в школу Чародейства и Волшебства, куда накануне приглашали Грозного Глаза преподавать ЗОТИ. Все малейшие детали были учтены - внешность, характер, привычки, манера говорить, ходить - в общем, все, что могло дополнить мой образ и довершить его. Оставалось только ко всему этому привыкнуть. В частности, требовалось забыть про свою давнюю привычку, настолько давнюю, что я даже не помню, как она вообще у меня сформировалась. Так хотелось облизнуться или просто показать язык... Но нет, за этим приходилось следить, иначе так меня быстро раскроют.
  
  Итак, победив Аластора Грюма и добавив недостающий ингредиент в зелье, я немедленно отправился в школу, как вдруг прямо ко мне прилетела сова из Министерства с посланием от самого главы Департамента международного магического сотрудничества. Коим является не кто иной, как мой отец. Чему я был немало удивлен. В письме говорилось, что я (то есть, Грозный Глаз) должен явиться в Отдел Тайн, чтобы там мне передали какие-то необходимые документы и "...еще кое-какую мелочь". С какой это стати глава Департамента уполномочен предоставлять бумаги, абсолютно не касающиеся сферы его деятельности? Как бы то ни было, я решил подчиниться. Хочу я того или нет, но придется взять эти чертовы документы, от которых в сожженном виде и то проку больше будет.
  
  Поэтому сейчас я направлялся к нужной мне маггловской телефонной будке (которая лишь с виду была примитивной - на самом же деле представляла собой своего рода подземный лифт или портал в другое измерение, без разницы), чтобы через нее отправиться в Министерство. Но проблема в том, что я забыл, где она находится. Мне раньше приходилось пользоваться таким способом перехода, но лишь единожды. А тут эти будки на каждом шагу, и ничем друг от друга не отличаются.
  
  А вот и она.
  
  Я с трудом наклонился, выхватил из грязных рук сидящего рядом нищего пару маггловских монет, получив при этом в ответ нечленораздельное мычание, зашел в будку и опустил эти монеты, дожидаясь, пока не послышится характерный звук. Щелчок - и вот я уже спускаюсь вниз.
  
  В Министерстве, как всегда, было довольно людно. Множество волшебников в мантиях важно расхаживали по коридорам, о чем-то беседуя друг с другом. Под потолком летали совы, молниеносно разнося почту адресатам и отправителям. То и дело появлялись зеленые огненные вспышки, отражаясь на черных полированных малахитовых стенах - это прибывали новые волшебники. Почти на каждом углу стояли молодые парни и девушки с тележками, набитыми газетами "Ежедневный пророк". Это место вызывало у меня отвращение, и я решил поскорее забрать все необходимое и поскорее убраться отсюда. Иначе моя тихо клокочущая где-то в недрах сознания ненависть вырвется наружу, и я разгромлю все здесь к чертовой матери.
  
  Долго искать Бартемиуса Крауча-старшего не пришлось. Он обнаружился почти сразу - подошел ко мне, как только я вышел из лифта. На лице застыла ухмылка, а взгляд его был настолько отрешенным, что нельзя было понять, о чем этот человек думает, и какой объект занимает его мысли в данный момент. Это неисчезающее ни на миг каменное выражение на его лице, аристократическая осанка, идеально уложенные волосы становились так противны моему взору, что хотелось врезать главе Департамента прямо в солнечное сплетение, дабы он не был излишне самодовольным. При одном лишь только воспоминании о том, что этот человек сотворил со мной... руки просто неумолимо чесались.
  
  - Добрый день, мистер Грюм, - с некоторой пренебрежительностью оглядывая меня с ног до головы, отчеканил отец, стараясь сохранить невозмутимость. - Прекрасная погода, не так ли? Я смотрю, вы вымокли до нитки. Однако какой же ужасный ливень царит сейчас в Лондоне... давно не бывало такого сильного дождя. Не желаете ли пройти в мой кабинет и обогреться, прежде чем мы приступим непосредственно к делу?
  
  Я облизнулся. Это вышло случайно, но, кажется, он не заметил. Нужно быть осторожнее. На всякий случай я прикусил язык. Что мне ему ответить? Что бы сказал Грюм?
  
  - И вам добрый день, мистер Крауч, - говоря быстро и прерывисто, ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно жестче, хотя это и не требовалось, потому что диапазон голоса передается вместе с личиной. - Я бы с удовольствием, но, увы, спешу выполнять задание нашего дорогого Министра, так что давай обойдемся без церемоний. Что за бумаги?
  
  Кажется, у меня получилось.
  
  - А вы все такой же нетерпеливый, Аластор? Все время рветесь на передовую, когда другие неспешно продумывают каждый свой шаг, и, как правило, побеждаете. Вот, - отец достал из внутреннего кармана мантии стопку пожелтевших от времени листов бумаги, перевязанных тончайшей лентой. - Здесь список учебников, по которым занимаются ученики, план работы на год и прочее и прочее... Обычная рутина, но того требуют правила, о которых вы прекрасно осведомлены, - на слове "прекрасно" глава Департамента сделал особый акцент. Я шумно сглотнул и нахмурил брови.
  
  - Разумеется, - буркнул я, пробегая глазами по тексту лежащего сверху листа. Рекомендации от самого Министра, надо же...
  
  - В письме говориться о "кое-какой мелочи", - напомнил я уже собравшемуся уходить Барти Краучу-старшему. Мне страшно было предположить, что же это могло быть. Какой-нибудь артефакт? Или что-то, связанное со слежкой? Неужели я был недостаточно аккуратным и где-то совершил прокол? Но тогда почему на горизонте я не вижу ни одного мракоборца? Почему меня не связывают и не ведут под суд? Нет, значит, тут что-то другое. Но все равно сердце у меня было не на месте. Плохое предчувствие не заставило себя долго ждать.
  
  - Ах, это... - кивнул отец. - Совсем забыл. Дело в том, Аластор, что планы слегка поменялись. Мы с Министром посовещались и решили, что зная ваш... вспыльчивый характер, вам нужен кто-то, кто будет вас постоянно одергивать, так сказать, следить, чтобы вы не натворили глупостей. Да и к тому же, она новенькая, еще не слишком опытная, но вполне талантливая, так сказать, подающая хорошие надежды. А у кого ей еще обучаться, с кого брать пример, кроме как не с Аластора Грюма, самого легендарного Грозного Глаза! Что вы на это скажете?
  
  - Вы сказали - она?! - повысил я голос, делая два шага вперед, как скала, надвигаясь на главу Департамента. - Мне не нужны компаньоны! Тем более...
  
  - Простите, я помешала?
  
  Я мельком взглянул на подошедшую к нам девушку - и тут же замер, не в силах двинуться с места. Нет, ну это уже смешно. Я снова чувствую, что не могу оторвать от нее взгляда. А она изменилась с того времени, что мы не виделись.
  
  - Позвольте вам представить: Роуз Тайлер, - откашлявшись, сообщил отец, улыбаясь девушке, наблюдая, как та улыбается ему в ответ. И тут я заскрипел зубами от ярости. Пальцы правой руки так сильно сжали посох, что, казалось, древко вот-вот треснет. Я буквально прожигал отца взглядом, просто поражаюсь своему терпению. Клянусь, если бы не мое отточенное годами самообладание и свойственная хладнокровность, я бы сразу накинулся на него и задушил. Никому он не имел права так открыто улыбаться, кроме как моей матери!
  
  - Все в порядке, мистер Грюм? - удивленно приподняв бровь, спросил отец. Я с трудом взял себя в руки.
  
  - В полном, - безучастно ответил я. - И на каком же основании я должен таскать с собой столь... ценный груз?
  
  - Приказ Министра, - с полной серьезностью сказал глава Департамента.
  
  Значит, я был прав. Роуз Тайлер действительно шпионка. О, Мерлин, ну почему я не убил ее тогда?! Теперь я просто не знаю, что делать. Приказ Министра - это не оправдание. Ко мне могли приставить любого, но почему именно ее? Может быть, потому, что она меня видела? Ведь неизвестно, сколько эта девчонка уже наблюдает за мной. Что она успела выдать им? И выдала ли вообще? Что, если они уже знают, что я никакой не Аластор Грюм? Но к чему тогда весь этот спектакль? Почему со мной церемонятся? Слишком много вопросов, на которые я пока не готов дать ответ. А если еще вспомнить, что сделает Волан-де-Морт со мной, узнав, что я тогда сохранил ей жизнь...
  
  Ладно. Посмотрим, что из всего этого выйдет.
  
  - Хорошо, - согласился я, пряча бумаги в карман. - Приказ Министра неоспорим, и мы оба хорошо это знаем. Но на будущее: я - взрослый человек, и могу контролировать себя сам. И мне не нужны спутники, которые будут следить за каждым моим шагом. Я сам могу постоять за себя и за других.
  
  Я снова прикусил язык. Захотелось треснуть себя по лбу, и посильнее. Ведь именно эту фразу я сказал отцу в одну из наших последних встреч. Заметил ли он? Скорее всего да, судя по тому, как маска равнодушия плавно исчезает с его лица, уступая место шоку. Не дожидаясь его ответной реакции, я развернулся и буркнув тихое "Пойдем!", направился к выходу. Роуз осторожно засеменила за мной, держась на расстоянии примерно в два шага от меня. Мы удалились на достаточное расстояние, и я обернулся к своей новоиспеченной спутнице.
  
  - Возьми меня за руку, - приказал я ей, протягивая свою левую руку. Девушка послушно обхватила ее своими тоненькими пальчиками, и мы трансгрессировали.
  
  Приземлились мы на холме в нескольких десятках метров от школы. Здесь тоже царил непрекращающийся холодный ливень, от которого одежда, еще не успевшая просохнуть до конца, снова вымокла, противно прилипая к телу. И снова я, хромая и выругиваясь, шел по направлению к Хогвартсу, полностью игнорируя идущую рядом со мной спутницу. Роуз накинула на голову капюшон и скрестила руки на груди, ссутулившись, дрожа от холода и сильного ветра. Она шла за мной, спотыкаясь, и я изредка оглядывался на нее в пол-оборота, чтобы не потерять из виду. А ведь я хотел так сделать с самого начала. Но тогда придется отвечать на множество вопросов по поводу этого дела. Я решил, что сделаю это. Но потом, когда будет как можно меньше свидетелей.
  
  Мне сейчас до ужаса хотелось ее допросить. Вот как в тот раз - схватить за запястья и выпытывать интересующую меня информацию. Но так я вызову еще большие подозрения. Или нет? Что плохого в том, чтобы в чем-то поинтересоваться? В конце концов, так называемый "учитель" должен знать как можно больше о своем "ученике". Иначе он просто не сможет его нормально обучать.
  
  Движимый такими мыслями, я обернулся к девушке. Роуз, чуть не врезавшись в меня, остановилась.
  
  - Что-то... не так? - осторожно спросила она, растирая руки, чтобы согреться.
  
  Я по-змеиному высунул язык и облизнулся. Роуз испуганно вытаращила глаза, нетвердой походкой отходя назад. Похоже, она меня узнала.
  
  - Нет, что ты? Просто обернулся посмотреть, не потерялась ли ты. В этих краях нетрудно потеряться... без следа, - я усмехнулся.
  
  Девушка с некоторой опаской подошла ближе.
  
  - Я уже была здесь... однажды. И я знаю, что вон тот замок, - она показала пальцем на школу, - это вовсе не прибежище какого-то вампира, а самая обычная школа Чародейства и Волшебства. Меня предупреждали, что вы умеете запугивать. Но я не боюсь ни ваших россказней... ни вас самого.
  
  Я цокнул языком. Раз уж так... надо оправдать ее доверие. Пока что попробуем быть с ней более снисходительными. Говорят, что чем больше человек расположен к тебе - тем больше тайн он сможет выдать. Не сам - так капля сыворотки правды, случайно попавшая в стакан воды, поможет развязать язык кому угодно.
  
  - Ну вот и умница. Держись рядом, а то семенишь там, как цыпленок за наседкой.
  
  Она послушно пошла рядом со мной, еле переставляя ноги. Все это время она с некоторой враждебностью и полнейшим непониманием смотрела на меня, как будто пытаясь просканировать. Я делал вид, что не замечаю этого. Хотя и шла Роуз рядом, как я ей и сказал, все равно она норовила держаться подальше от меня. То отходила совсем в сторону, то заходила чуть назад, то чуть вперед. Надо признаться, она держалась молодцом: внешне никак не выдавала свой страх. Посмотрим, надолго ли ее хватит.
  
  Оказавшись перед внушительного размера дверьми, я постучал в них. Изнутри доносился шум детских голосов, такой восторженный и открытый, что создавалось ощущение, будто все очень громко сплетничали. Захотелось зажать себе уши руками, лишь бы не слышать этот назойливый звук, но я подавил в себе это желание. Внешне нужно казаться невозмутимым, не выказывать ни одной эмоции, иначе моя "спутница" сможет прочесть меня, как раскрытую книгу. Мне часто говорили в детстве, что я не умею врать и скрываться, но то было в детстве. Сейчас я в этом деле преуспел.
  
  После долгих минут ожидания нам так никто и не отворил. Что ж... придется идти обходным путем.
  
  Я обошел школу, ища черный вход. Не произнося ни слова, Роуз следовала за мной, время от времени оглядываясь по сторонам. Наконец, я его нашел.
  
  - Почему бы нам не войти через главный вход? - осмелилась спросить девушка, заходя за мной в Комнату Трофеев. Я одарил ее недовольным взглядом, мысленно приказывая замолчать. Роуз нервно сглотнула, но больше не произнесла ни звука.
  
  Мы поднялись по винтовой лестнице в Большой зал, где, судя по громогласным речам Дамблдора, проходила лекция о предстоящем Турнире Трех Волшебников. Я тихо приоткрыл дверь, осторожно заглядывая внутрь. А тут ничего не изменилось с того момента, как я был здесь в последний раз, будучи учеником. Все те же стены, те же столы, отведенные разным факультетам и этот дурманящий запах вкусной выпечки. И все тот же, казалось бы, вечно не стареющий директор, повторяющий одну и ту же лекцию каждый год.
  
  - А теперь слушай меня внимательно, - сказал я Роуз, которая с любопытством оглядывала обстановку вместе со мной. Она резко, с испугом, перевела взгляд на меня. - Сейчас мы зайдем в холл, и ты даже не пикнешь без моего ведома. Ты поняла?
  
  Роуз энергично закивала, и меня даже насторожила ее покорность. Как будто именно такого приказа она и дожидалась. Постараюсь впредь быть с ней помягче.
  
  - Просто не встревай в разговор взрослых без спроса, ладно? - отвернувшись, сказал я.
  
  Девушка немного приободрилась, а я еле заметно изобразил на своем лице что-то вроде полуулыбки. Затем открыл дверь на себя и, стараясь не привлекать особого внимания к своей персоне, вошел, даже не удосужившись придержать тяжелую железную дверь для Тайлер, и та еле успела протиснуться. До меня долетели последние слова Альбуса Дамблдора, подводившего свою речь к концу.
  
  - ...Министерство ввело новое правило. Объяснить его суть мы попросим главу Департамента международного магического сотрудничества, мистера Бартемиуса Крауча!
  
  Надо же... и когда он только успел сюда добраться? Еще и, судя по всему, находится здесь уже сравнительно давно. Не устаю ему поражаться. И снова это каменное выражение лица, всего лишь маска добродушия, которую сорвать и растоптать не составляет труда. Мне нужно срочно отвлечься, иначе я порву его прямо здесь и сейчас.
  
  Внезапно, будто бы услышав мои размышления, сероватое небо, кисельным облаком нависшее на потолке, начало прорываться, проливая холодные капли дождя на всех присутствующих. Грянул гром, засверкали бесчисленные вспышки молний. Дети от неожиданности вскрикнули и вскочили со своих мест. И тогда я понял, что пора вмешаться и заявить о своем присутствии. Я вскинул палочку и произнес про себя невербальное заклинание, отчего в потолок тут же ударил фиолетовый луч, распространившийся по всему облаку и образовавший водоворот, которой своей мощной силой высосал всю непогоду. Дождь сразу же прекратился. Не сводя глаз с потолка, я убрал палочку и краем искусственного глаза покосился на Роуз. Та, кажется, была под впечатлением, судя по горящим в ее глазах огонькам и легкой улыбке. Я невольно возгордился собой. Впервые в жизни мне удалось кого-то удивить.
  
  - Черт! Это же Грозный Глаз Грюм! - донесся до моих чутких ушей приглушенный настороженный шепот, принадлежащий явно какому-то простофиле. Его манера говорить очень напоминала человека, постоянно пребывающего в неловком положении перед остальными.
  
  - Аластор Грюм?! Мракоборец?! - не менее настороженный шепот, на этот раз принадлежащий юной девушке. Говорит медленно, как будто привыкла постоянно кому-то разъяснять до боли простые вещи. Определенно, умная не по годам. Похоже, сейчас приходится все объяснять на пальцах ей, вопреки стандартам.
  
  - Говорят, он в последнее время жутко злой! - предостерег в ответ ее собеседник. Не вижу, кто это говорит, но этот парнишка мне уже нравится. Значит, им будет легко манипулировать. Это может пойти на пользу.
  
  Я прошествовал к своему месту под сопровождающие меня любопытные взгляды учеников и их учителей, параллельно с этим выискивая среди собравшихся цель своего визита, о которой не забывал ни на секунду. Для этого пришлось немного увеличить изображение, передаваемое мне левым глазом. А вот и он. Худой паренек лет четырнадцати, со взлохмаченными черными волосами и уродливым шрамом на лбу в виде молнии. Смотрит на меня со страхом. И это оправданно. Бойся меня, Гарри Поттер. Ибо близится твой звездный час.
  
  Ко мне подошел Дамблдор с распростертыми объятиями и сердечно пожал мне руку. Никогда у нас с ним не было таких взаимоотношений. Обычно я предпочитал избегать его общества, когда был одним из учеников, старалась сделать все для того, чтобы не идти с ним на контакт. А теперь я вынужден говорить с ним, как со старым другом, кто бы мог подумать...
  
  - А, мой дорогой друг! Спасибо, что приехал! - коротко засмеявшись, сказал он мне.
  
  - Дурацкий потолок... - только и смог вымолвить я, как можно скорее высвобождаясь из его объятий. Роуз по-прежнему стояла у двери, прижавшись к ней спиной, немного стеснительно держась за края кофты и закусывая губу. Тень почти полностью падала на ее лицо, и потому девушку никто не замечал. К тому же, все взгляды были направлены на меня.
  
  А между тем я почувствовал знакомую резь в животе - верный признак того, что действие Оборотного зелья скоро закончится. Не медля, я отцепил от ремня пузырек, одним легким движением пальца открыл крышку и начал пить содержимое, еле заметно морщась от приторного горького привкуса. Оторвав сухие губы от горлышка, я вздрогнул и тряхнул головой.
  
  - Аластор, а что за юная леди стоит в дверях? Представьте ее, пожалуйста, - как бы намекнул отец, переводя взгляд на Роуз. Та залилась краской от повышенного внимания. Честно признаться, я так сильно увлекся сохранением своего внешнего облика, что про нее даже и думать забыл. А отец воспользовался этим, чтобы поставить меня в неловкое положение. На протяжении всей моей жизни он этим занимался, и сегодняшний день не был исключением.
  
  - Ах, да... - протянул я, оборачиваясь к залу. - Хочу представить вам мисс Роуз Тайлер, мою новую ассистентку. Она будет всячески сопровождать меня, чтобы я не натворил глупостей.
  
  Дети захихикали, а Барти Крауч-старший с возмущением посмотрел на меня. Зато я хитро улыбнулся. Хоть немного разбавим эту затхлую обстановку, а заодно побесим отца. Роуз осторожно вышла вперед и поравнялась со мной. Кто-то из старшекурсников даже присвистнул. И я знаю, кто. Два рыжих близнеца, сидящие с краю. Они-то приметили девушку с самого начала, и теперь разглядывали ее, буквально пожирая взглядом. Я так и слышал их ехидные насмешки:
  
  - Эй, Фред? Спорим на две золотых, что она будет моей?
  
  - А давай. Только ты все равно проспоришь!
  
  - А это мы еще посмотрим.
  
  Дамблдор взял руку моей спутницы и аккуратно, по-джентельменски, как того требовал обычай, поцеловал ее.
  
  - Что ж, мисс Тайлер... Добро пожаловать в Хогвартс!
  
  Роуз с благодарностью кивнула.
  
  - А теперь закончим приветствия и вернемся к Турниру Трех Волшебников. Мистер Крауч, простите, что прервали вас, прошу, продолжайте.
  
  Глава Департамента покорно вышел вперед и начал свою речь. По ее окончании он открыл магический сундук, в котором и находился Кубок Огня - серебристая чаша с горящим в ней синим пламенем, парящем в воздухе. Я завороженно смотрел на это пламя, не в силах отвести взгляд. Именно с этого кубка все и начнется. Именно этим кубком все и закончится.
  
  Затем все разошлись по своим комнатам и спальням. Мы с Роуз отправились на седьмой этаж в кабинет преподавания ЗОТИ, в котором и находилась отведенная нам комната. Здесь уже находились мои вещи, в том числе и черный железный сундук, который я берег, как зеницу ока.
  
  Комната была довольно тесной, но зато приемлемой для проживания. Прочные решетки на единственном окне, платяной шкаф и приемлемо удобная кровать, с располагающимся неподалеку от нее старым продавленным креслом. Что ж... могло быть и хуже.
  
  - Располагайся, - сказал я девушке, отходя к окну и выглядывая наружу. Ливень уже потихоньку утихал, даже ветер становился не таким уж сильным. Правда, молнии так и не думали прекращаться. Я даже видел одну. Такая огромная, светящаяся белыми искрами, похожая на чью-то когтистую руку с длинными скрюченными пальцами. Я поморщился и отвернулся.
  
  Роуз сидела на краю кровати и выжидающе смотрела на меня. Я плюхнулся в кресло и начал осматривать левую ногу. По-прежнему нестерпимо больно, однако игнорировать можно. Тогда я откинулся на мягкую спинку, отставил посох к стены и положил руки на подлокотники, также выжидающе посмотрел на девушку. Несколько минут мы сверлили друг друга взглядом, не решаясь первыми начать разговор. А ведь, бьюсь об заклад, у обоих сторон скопилось немало вопросов.
  
  - Итак, откуда же ты свалилась на мою голову? - взяв инициативу в свои руки, начал я. В конце концов, до завтрашнего дня у нас еще целая ночь впереди - отчего бы и не поспрашивать? Главное - не переборщить. Умудриться задавать вопросы так, чтобы пришлось как можно меньше рассказывать о себе.
  
  Девушка спрятала руки в рукава кофты и опустила взгляд в пол.
  
  - Я... я племянница главы Департамента, - пролепетала она. - Прошла обучение здесь, в Хогвартсе, и, сдав экзамены, поступила в Аврорат. Я сейчас... что-то вроде стажера. Мой дядя принял меня и перенаправил к Вам, заверив меня, что вы очень уважаемый человек, один из величайших мракоборцев. И... вот, собственно, и все.
  
  И ведь врет же и не краснеет. Притворство я в любой крысе разглядеть сумею, это как пить дать. Сам всю жизнь жил в этом постоянном притворстве, окруженный вечным туманом лжи и обмана, застилавшего мне глаза на протяжении многих лет. Так что обман я теперь за версту чую. Особенно, когда лгут мне. Постоянно отводит взгляд, не решаясь смотреть мне прямо в глаза. Нервно теребит пальцами края рукавов. Держит ноги скрещенными - закрытый жест, которым она пользуется нечасто. Значит, ей есть, что скрывать. Это во-первых. А во-вторых, не может она являться племянницей моего отца, потому что таковой просто никогда не существовало. По крайней мере, я о ней ни разу не слышал. Что ж... сделаю вид, что я ей поверил. Посмотрим, сможет ли она ненароком выдать то, что будет мне полезно?
  
  - Вот как? То есть, ты волшебница, хотя, чего это я удивляюсь? Ведь в противном случае ты бы не увидела этой школы, потому что ее окутывает древняя магия, защищающая замок от посторонних глаз... - задумчиво произнес я, мысленно изучая Роуз, ее повадки и внешность. - И на каком же факультете ты обучалась?
  
  Она затаила дыхание. Похоже, не ожидала такого вопроса. Мои губы скривились в довольной ухмылке. Так... уже есть, за что зацепиться. Девушка нахмурила брови, словно сосредотачиваясь и что-то усиленно вспоминая.
  
  - Этот... ну... Красный... Вот! Гриффиндор! - воскликнула она, не сумев удержать вздох облегчения.
  
  - Гриффиндор, значит? - скептически произнес я, устраиваясь в кресле поудобнее. - А вот меня в свое время шляпа определила на Слизерин. Но мой отец закатил такую истерику по этому поводу, и меня сразу перевели на другой факультет - Когтевран. Не сказать, чтобы я был обижен, но немного разочарован, ибо я сам горел желанием попасть именно на Слизерин... - Я прикусил язык. Ну вот. А ведь не хотел откровенничать. Похоже, я просто за сегодня жутко устал, и не могу соображать. Надо выспаться, а допрос продолжим завтра.
  
  - Так, ладно. Ложись спать. Время позднее, а нам завтра рано подниматься.
  
  - А... где мне спать? - поинтересовалась девушка, готовясь снять кофту.
  
  - Ты видишь здесь много спальных мест? - съязвил я, дернувшись от резкого спазма в ноге. - Естественно, на этой кровати!
  
  Этой ночью я решил не смыкать глаз, и потому великодушно уступил Роуз кровать. В кровати она быстрее заснет и, следовательно, хлопот от нее будет меньше, и вероятность того, что она ненароком меня разоблачит, уменьшалась. Девушка уже приподняла кофту до уровня груди, как вдруг сразу же опустила и умоляюще посмотрела на меня. Не сдержав усталого вздоха, я повернул голову в сторону и начал рассматривать потрескавшиеся линии стен, мысленно дополняя их до причудливого узора. Краем глаза я заметил, что Роуз уже улеглась, оставшись лишь в одной майке и джинсах. Стеснительная. Хотя, на самом деле, ее можно понять. Сев на кровати, Тайлер взлохматила волосы, потрясла головой и легла на подушку. Должен признаться, что эта девушка действительно очень красива. И я бы, наверное, даже влюбился бы без памяти, будь я каким-нибудь самовлюбленным идиотом, а не Пожирателем смерти.
  
  Тщательно анализируя данную мысль, я не заметил, как сонная пелена медленно накрыла меня, и я задремал.
  
  Проснулся я от назойливого шума, резавшего мне слух. А это Роуз прокралась на цыпочках к двери и теперь пыталась отодвинуть ржавый засов, чтобы открыть дверь и выйти наружу. Я усмехнулся. Ничего у нее не выйдет. Я сам лично закрывал ее, с расчетом на то, чтобы такая хрупкая девушка, как Роуз, не смогла отпереть. Тайлер кряхтела, заходила то с одной стороны, то с другой, толкая на себя и безуспешно пытаясь сдвинуть засов хоть на сантиметр. Наконец, она сдалась и хотела было уже вернуться в кровать, как вдруг ее посетила идея. Она тихо подошла ко мне и вытащила из моего кармана палочку, поглядывая на меня с опаской. Я едва сдерживался, чтобы ехидно не засмеяться. Роуз подошла к двери, направила палочку на замок и прошептала:
  
  "Алохомора!"
  
  Ничего. Никакого эффекта. Она попробовала снова. И снова. Дверь не поддавалась.
  
  - Если ты действительно училась в школе, то знала бы, что каждая волшебная палочка слушается только своего хозяина, и в чужих руках она бездейственна, - сообщил я. От звука моего голоса девушка вздрогнула и обернулась ко мне, выронив палочку. Я с трудом поднялся и поднял палочку с пола, засунув ее в карман плаща.
  
  - Спокойной ночи, мисс Тайлер, - прошипел я, облизнувшись.
  
  Роуз вытаращила на меня глаза и так, не отводя взгляд, медленным шагом отошла к кровати. Как только она легла, то почти сразу же заснула. Или притворилась, что спит. А я в эту ночью больше глаз не сомкнул. Я снова выпил глоток Оборотного зелья и стал смотреть в окно, сквозь которое в комнату проливался серебристый лунный свет, вдыхая аромат дождевой свежести и думая о завтрашнем дне.
  Глава 2.
  
  Вскоре яркое солнце возвысилось над холмами, ослепляя своими яркими лучами сонные глаза проснувшихся учеников, заставляя последних лениво щуриться и прикрывать лицо ладонями. Приближался рассвет. Сероватые тона утреннего небосвода разбавляются теплыми, ярко-оранжевыми красками, осветляя и делая его чище, прогоняя властвующую многие часы ночь. Потихоньку исчезают с земли тени, на высокой траве проступает утренняя роса. Ранние птицы затянули свои песни, встречая рассвет услаждающими слух голосами. Одна из них, кажется, зарянка, приземлилась на решетку окна и радостно засвиристела, желая пробудить заспавшихся жителей замка. Я ловко поймал ее и свернул ей шею. Птица, издав последний писк, закатила глаза, дернулась в моей крепкой ладони в последний раз и благополучно отошла в мир иной. Я брезгливо сбросил ее вниз, устало наблюдая, как она камнем летит к земле, и как пикируют, медленно кружась в воздухе, летящие за ней перья. Как ветер подхватывает их, унося на себе куда-то вдаль. Я невольно размышлял, смотря за всем этим, о том, что где-то там какая-нибудь маленькая девочка поймает в свои крохотные ладошки одно из этих перьев, возрадуется ему и будет смеяться, показывая его всем, даже не осознавая, что перо, которое так аккуратно сжимают маленькие детские ручонки, принадлежало когда-то уже мертвой птице.
  
  Я посмотрел на часы, висящие над входной дверью, и, не дожидаясь символической рези в животе, открыл пузырек и глотнул зелья. Оторвав губы от горлышка, противно поморщился. Кажется, что с каждым разом это снадобье становится все противнее. Тряхнув головой, я запечатал пузырек пробкой и прикрепил обратно к поясу.
  
  Сегодня я был зол на весь мир сильнее прежнего. А все потому, что не выспался. Меня сейчас бесило все - и этот мрачный кабинет без всяких излишеств и изысков, и этот сундук, в котором благополучно покоится слабое и обездвиженное тело Аластора Грюма, и этот замок со всеми его обитателями, и даже вот эта девушка, лежащая на кровати с закрытыми глазами и мирно видившая уже, наверное, десятый сон. В отличие от нее, я за всю ночь ни разу не сомкнул глаз. Все опасался, что она только этого и ждет. Шпионка Министерства. За дурака меня держать изволила. Как будто я действительно готов сразу же поверить, что она - бывшая ученица Хогвартса. Уж больно глуповато она выглядит, и смотрит на все так, как будто видит в первый раз. Да и ничего, по сути, не может. Ей даже понадобилась моя волшебная палочка, чтобы отпереть дверь. Значит, своей у нее нет. А раз своей нет - значит, никакая она не волшебница. Значит, не может защититься. Не может за себя постоять. Странно это все... Либо Министерство совсем сбрендило, либо... так задумывалось изначально.
  
  С недавних пор я заметил, что раздумья о таинственной Роуз Тайлер занимают у меня гораздо большую часть мыслей, чем хотелось бы. Даже воплощение плана по поимке Гарри Поттера уступило им место. Это, конечно, можно объяснить инстинктом самосохранения, старанием во что бы то ни стало сохранить свою сущность и тому подобное. Ведь неизвестно, что скрывается за внешней оболочкой милой и кроткой девушки. Но, в любом случае это, конечно, ненормально. Нужно как можно более максимально сосредоточиться на отведенном мне задании. Что я, собственно, и пытался делать на протяжении всей ночи. Однако мне это удавалось с трудом.
  
  Я широко раскрыл рот и устало зевнул, даже не удосужившись прикрыть его рукой. Глаза слипались сами собой, голова отзывалась острой болью от перенапряжения, а тело так и молило об отдыхе. Но я упрямо все это игнорировал, продолжая смотреть в окно.
  
  Вскоре это занятие мне надоело (естественно, сидеть на одном и том же месте и пялиться в одну точку на протяжении нескольких часов - мало, кто такое выдержит), и я с трудом поднялся с кресла, про себя выругиваясь и проклиная все вокруг. Нога все еще болела от каждого шага, так что приходилось идти, опираясь на посох и не наступая на нее полностью. Я подошел к кровати Роуз и с нескрываемым интересом начал подробно изучать спящую девушку. Она лежала на спине, чуть приоткрыв рот. Ровное дыхание и медленно поднимающаяся и опускающаяся грудь свидетельствовали о крепком непробудном сне. Кисть ее левой руки скрылась под мягкой подушкой (ее она для удобства подложила под голову), а правая рука лежала на животе; почти вся ткань одеяла валялась на полу и укрывала лишь ноги Роуз; простынь была скомкана и полностью собрана под девушкой. Не отдавая себе отчета в своих действиях, я медленно наклонился к Тайлер и поправил одеяло, укрывая ее по самую шею. И только потом, отдернув руку, задумался о своем поступке. Но, решив не заморачиваться и вернуться к подобного рода рассуждениям позже, только хмыкнул и отошел. Я же хотел наладить с ней отношения, руководствуясь собственной прихотью? Вот и отлично. Пусть пока что думает, что я забочусь о ней. Ведь легче всего доверять лишь тому, кто о тебе заботится.
  
  Племянница главы Департамента... Кто поверит таким россказням? Откуда же она могла взяться, если у моего отца сроду не было никаких братьев и сестер? Хотя... все может быть. Даже если и были, я о них не знал. Отец вообще мало посвящал меня в свои дела, даже историю своего рода я знал не полностью, постоянно живя взаперти и не владея необходимой мне по возрасту информацией.
  Между тем часы пробили семь часов. Бесцеремонно постучав посохом по полу и со всей дури пнув деревянный каркас кровати, я рявкнул:
  
  - Подъём!
  
  Я с удовольствием смотрел, как Роуз от неожиданности подскакивает и резко поднимается с кровати, неуклюже оглядываясь по сторонам. Заметив меня сквозь сощуренные сонные глаза, она почти сразу встала по стойке "смирно", не отрывая от меня взгляд. Сонная пелена мигом отпустила ее, уступив место покорной бодрости. Она стояла и хлопала глазами, ожидая моих дальнейших указаний. Мои губы искривились в противной ухмылке. Обожаю доминировать и властвовать.
  
  - Одевайся, - уже спокойнее приказал я, кивнув на вещи, висящие на спинке стула.
  
  Роуз покорно прошла к стулу и спешно натянула на себя розовую кофту, пока я делал вид, что внимательно рассматривал пылившиеся на верхней полке книги с целью выбрать из них одну-единственную, нужную мне. Тем временем девушка уже надела на себя всю верхнюю одежду и в ожидании посмотрела на меня, от мнимого страха чуть ли не вставая по стойке "смирно". Я закатил глаза. Мне, конечно, очень льстило то, что эта моя подопечная так беспрекословно выполняет все то, о чем я ее прошу, но все же это безропотное послушание было для нее излишним. Оно ей просто не к лицу.
  
  Я указал взглядом на пылившиеся на столе учебники и прочую бумажную рутину и сделал жест, призывающий идти за мной. Роуз с трудом взяла книги в охапку, стискивая зубы от навалившейся на ее слабые женские руки тяжести, и медленным шагом поковыляла к двери. Уже оказавшись одной ногой за пределами кабинета, я услышал позади себя громкий и резкий грохот, который, однако, даже не заставил меня от неожиданности вздрогнуть, затем в нос ударили клубы поднявшейся в воздух пыли. Я обернулся, чтобы лицезреть случившуюся секунду назад мини-катастрофу. Девушка собирала с пола учебники, раскрывая их и вкладывая между страницами выпавшие листы. Ее тонкие длинные пальцы ловко подхватывали бумагу, все движения были настолько элегантны и слажены, будто это не ее красивые руки, а бабочки порхали над полом, вымощенным скрипящими, пыльными, прогнившими досками. Я так засмотрелся на это, что невольно было подорвался наклониться и помочь ей, но усилившаяся боль в ноге отрезвила меня, заставила себя одернуть. Так я стоял и смотрел, как Роуз складывает снова все книги в стопку и, дрожащими руками подхватывая лежащий снизу учебник, поднимает их и, пыхтя, выходит вперед меня, пока я придерживал для нее дверь.
  
  В классе царила абсолютная тишина, несмотря на то, что в комнате находилось около тридцати человек, включая меня и Роуз. До этого момента ученики Гриффиндора переговаривались между собой взбудораженным шепотом, что-то яро обсуждая, пока Слизеринцы, чей урок по воле судьбы совпал с уроком противоборствующего им факультета, бросались язвительными смешками в других учеников. Возможно, в их глазах тоже горела немалая искорка интереса, которую они прятали за саркастичными масками на своих лицах. Но стоило входной двери со скрипом захлопнуться, как и те и другие разом притихли. Кто-то сел ровно, готовясь внимать новому материалу, кто-то остался расслабленным, но взгляд всех без исключения был прикован только ко мне. Я еле заметно покривил уголком рта. Вся ночь в бесконечных думах не прошла для меня впустую - еще тогда я решил, какой материал преподнесу этим пустым светлым головам. Материал, который они запомнят если не навсегда, то точно на очень длительное время. Нужно было создать для себя образ непоколебимого авторитета, человека, на которого смотрели бы только со страхом, замаскированным под всеобщее уважение, чтобы ни одна крыса не смела пикнуть без моего разрешения, чтобы в воздухе этой комнаты витал запах строжайщей дисциплины, нарушить которую означало подписать себе смертный приговор. Ни одна тематика в предоставленных мне учебниках не могла создать такого эффекта, и потому я решил показать этим малолеткам нечто совершенно новое, отчего даже гордые внешне слизеринцы будут визжать, как корешки мандрагоры.
  
  Непростительные заклинания.
  
  Окинув взглядом собравшихся четверокурсников, я заметил на первой парте среднего ряда до боли знакомое лицо, смотревшее на меня с таким желанным мне ужасом, как будто взглядом прожигающее во мне дыру. И если раньше здравый смысл ненавязчиво шептал мне, что нельзя перегибать палку, чтобы не сорвать всю операцию, то теперь он попросту замолк, оставив меня наедине с поехавшей вмиг крышей. Невилл Лонгботтом... Пред глазами сразу встала картина корчившегося на полу мракоборца Фрэнка Лонгботтома, лицо которого было искажено бесконечными муками, болью и страданиями, когда я накладывал на этого несчастного заклятие Круциатус. Как он тогда извивался, стискивая зубы, с какой ненавистью смотрел на меня и стоявшую рядом со мной Беллатрису; какая боль отражалась в его глазах, когда он смотрел на свою ненаглядную жену, измученную бесконечными пытками и обессиленно лежащую и дрожащую всем телом на холодном полу. Я снова облизнулся, объятый этими воспоминаниями, но через секунду тяжелый звук плюхнувшихся на деревянную поверхность стола учебников вновь вернул меня к действительности и отрезвил мое сознание. Роуз отошла на два шага назад и с чувством выполненного долга выпрямилась, спрятав руки за спину. Я недоверчиво посмотрел на нее.
  
  - Мисс Тайлер, вам не кажется, что вы могли бы не утруждать себя физической нагрузкой, используя заклинание Вингардиум Левиоса? - сделал я язвительное замечание, от которого глаза девушки тут же забегали в растерянности. Она промолчала, так и не удосужившись ответить на мой вопрос.
  
  - Продемонстрируйте мне свою палочку, Роуз, - смягчившись, как можно более вежливо попросил я, протягивая руку.
  
  Она перевела свой взгляд на меня и так смотрела, не отрываясь. Пыталась показать себя в лучшем свете. Пыталась доказать, что мне не удасться ее раскрыть до конца. Этот холодный, жуткий взгляд, которым меня время от времени награждала Роуз Тайлер, никак не вязался с ее образом тихони, служившим лишь оболочкой чему-то по-настоящему страшному. Но разбираться во всем этом пока что не было времени, и я решил больше не тратить его впустую, выполняя предназначенную мне должность учителя, иначе эта гнетущая пауза провисит еще несколько бесполезных минут. Я обратил свое внимание на учеников, которые были явно заинтересованы нашим маленьким диалогом, со стороны выглядевшим как монолог.
  
  - Аластор Грюм, - без каких-либо ненужных приветствий начал я, решив переходить сразу к делу. Развернулся и для особо одаренных быстро начеркал мелом свое имя на доске. - Бывший мракоборец, - уточнил я, оставаясь при этом спиной к остальным. - Оппозиционер Министерству и ваш новый преподаватель Защиты От Темных Искусств. Я пришел сюда по просьбе Дамблдора, остальное вам знать необязательно!
  
  Последнюю фразу я констатировал, чтобы избежать дальнейших расспросов, произносимых при каждом, пусть даже немаловажном знакомстве, дабы опустить лишние вопросы и случайно не проговориться. Я посмотрел на Роуз. Девушка все еще стояла в тени, чувствуя себя обузой и бесполезной куклой, стоящей посреди класса для всеобщего обозрения. Не спорю, она сейчас таковой и являлась, по крайней мере, для меня.
  
  - Роуз Тайлер, моя ассистентка, - буркнул я про себя, надеясь, что меня услышали. Кажется, детишки немного расслабились и заулыбались ей, а она смущенно помахала им рукой в ответ. Тогда я стукнул посохом по полу и презрительно посмотрел на девушку. Не хватало еще, чтобы все внимание было приковано к ней.
  
  - Совращать малолетних будешь после моего урока, а сейчас, будь добра, веди себя тихо, пока я не попрошу тебя о какой-нибудь услуге. Поняла меня? - прошипел я ей на ухо, дожидаясь ее реакции. Роуз многозначительно кивнула, и все мои дальнейшние действия теперь сопровождались ее оценивающим взглядом.
  
  - Вопросы есть? - обратился я к четверокурсникам, в душе надеясь, что таковых не будет. К счастью, ответом была тишина, не сходившая с этого помещения с самого момента моего появления здесь. Теперь я мог со спокойной душой начинать свою лекцию.
  
  - Что касается Темных сил, - сказал я, оглядывая класс, - я верю в практический подход. Но сначала, кто из вас скажет мне, сколько существует Непростительных заклятий?
  
  Как я и ожидал, в ход пошли лишь самые лучшие умы. Девчонка с каштановыми волнистыми волосами, которую я приметил еще в Большом зале, дрожащим, но вполне уверенным голосом произнесла:
  
  - Три, сэр.
  
  - Почему их так называют? - незамедлительно записывая тему на доске, спросил я.
  
  - Потому что они непростительны, - все тот же голос, все с теми же интонациями, только еще с некоторой гордостью снова прорезал зловещую тишину комнаты. Девчонка, чье имя, как оказалось, было Гермиона Грейнджер (знаменитая заучка Гермиона Грейнджер, одна из близких друзей Гарри Поттера), переведя дух, продолжила: - Использовать одно из них...
  
  - ...это все равно что купить себе один билет до Азкабана! Верно... - закончил за нее я, не утруждая ее лишними разговорами. Одно лишь воспоминание об Азкабане заставляло неизвестно откуда взявшийся комок сжимать горло, и пальцы дрожали, не в силах удержать даже древко посоха. И если я сейчас в чем-то облажаюсь, то не просто снова окажусь там, а еще и предам своего наставника, покровителя и учителя, заставлю его разочароваться во мне. Это, без сомнений, было страшнейшим наказанием из всех - лишиться благодетели самого Темного Лорда. Хотя, если подумать, и остаток жизни, проведенный в тюрьме, мне тоже не улыбается. Поэтому я снова взял себя в руки и отнесся к задаче с еще большей серьезностью. - В Министерстве считают, что вам еще рано изучать эти заклятия, а я так не считаю! - для пущей убедительности я стукнул мелом по столу, наблюдая, как вздрагивают от этого неожиданного звука все присутствующие в этом классе. И как опускает глаза Гарри Поттер, с какой усталостью и с каким открытым непониманием смотрит он на все вокруг него происходящее. - Я считаю иначе! Вы должны знать, чему противостоите! Вы должны быть готовы!
  
  Я снова обернулся к доске и начал черкать буквы. Пока что все идет по плану. Они напуганы, они в полном непонимании, что происходит. Роуз, не отрываясь смотрит на меня, и в ее глазах нет бывалого ужаса, бывалой скованности. Нет, теперь тут что-то другое. И это мне не нравится.
  
  - Вы должны найти другое место, куда станете приклеивать свою жвачку, мистер Финниган! - рявкнул я, не оборачиваясь, чем поверг в шок всех сопляков, и этого с жвачкой в особенности.
  
  - С ума сойти! Этот старик затылком может видеть?! - послышалось с задних парт.
  
  Я взбесился и кинул в него мелом, отчего все резко пригнулись, издав короткие вздохи.
  
  - И слышать, что говорят на задних партах! - снова повысил я голос, явно уже чувствуя, что захожу слишком далеко. Но эти детишки так меня довели, что мне захотелось просто поубивать их всех на месте, без суда и следствия. Не хотят по-хорошему - будем заставлять по-плохому. Роуз так осуждающе посмотрела на меня, что я немного смягчился, как будто под давлением исполняя свои действия. На самом деле видеть то, что находится позади меня, я мог, вот только не затылком, как выразился этот даун, а глазом Аластора Грюма, который украшал мое безобразное лицо, позволяя лицезреть то, что находилось впереди, слева, сзади и позади меня; даже, по слухам, он может видеть сквозь стены, вот только пользоваться им до конца я еще не научился. А жаль, это бы мне очень пригодилось.
  
  - Итак, с какого заклятья мы начнем? - в предвкушении чего-то из ряда вон выходящего спросил я, приближаясь к парте Гарри Поттера и его непутевого рыжего друга. - Уизли! - рявкнул я, заставляя парня от неожиданности вздрогнуть.
  
  - Да, сэр... - промямлил он, глядя на меня снизу вверх.
  
  - Встань, - попросил я, наблюдая, как его неуклюжее тело, словно парализованное, поднимается с насиженного места. - Назови заклятье.
  
  - Ну... м... мой отец... говорил мне... ну... Империо, кажется?.. - заикаясь, сообщил он.
  
  - О даа... - протянул я, вновь блокируя неприятные для себя воспоминания о многолетнем контроле надо мной этим заклинанием. - Твой отец знает все о нем.
  
  И мой, к сожалению, тоже.
  
  - Это заклинание доставило много неприятностей Министерству. Почему - вы узнаете сейчас. Мисс Тайлер, будьте добры, передайте мне вон ту банку, стоящую с краю.
  
  Роуз умело подхватила указанную банку и, преподнеся ее мне, открыла прозрачную крышку. Она уже успела брезгливо осмотреть всех насекомых, заключенных в таких же банках, стоящих на столе в целях создания особой обстановки в классе и личных экспериментов.
  
  - Ну здравствуй... иди ко мне, красавица! - ехидно усмехаясь, я взял сидящее на дне банке и ждущее своего часа насекомое и, извлекая палочку из-под потрепанного плаща, произнес заклинание Энгордио, дабы этим недотепам была лучше видна суть проводимого мной наглядного эксперимента. Роуз облегченно отставила банку в сторону и снова встала на свое место.
  
  - Империо! - произнес я, и насекомое тут же поднялось по мановению руки и переползло на парту к Лонгботтому и сидящему рядом с ним Томасу. Таким образом я хотел запугать мальчугана Невилла, но потом все-таки нашел способ поизощреннее, и решил пока его не трогать. Желание запугать его, увидеть этот животный страх в глазах этого мальчика разрастался во мне все больше и больше. Я как будто снова смотрел на главу семьи Лонгботтом, и от этого становилось вдвойне приятно.
  
  Вдоволь насладившись изумлением со стороны сидящих на первой парте гриффиндорцев, я перенаправил насекомое прямо на лицо жирного парня-слизеринца, почти с садистским наслаждением наблюдая, как корчится от страха его пухлая рожа. И это начинало меня забавлять. Видимо, не меня одного. Некоторые детишки начали посмеиваться, прикрывая рты ладонями. Я краем глаза посмотрел на Роуз. Она оставалась невозмутимой, но никаких противоборствующих действий не предпринимала. Я считал это согласием на дальнейший акт своего мини-цирка.
  
  - Не бойся, она совершенно безобидна, - с издевкой произнес я, перенаправляя несчастное животное на следующую парту, за которой, как оказалось, сидели две сестры-близняшки Патил. Насекомое поползло вверх по рукаву мантии девчонки, пересело на плечо, заставляя ее глубоко вдыхать и выдыхать от накатившего ужаса. Со смуглой девушки оно перешло на голову Уизли, отчего тот чуть не заревел от страха и брезгливости.
  
  - Если укусит - то смертельно! - продолжал я подливать масло в огонь, посмеиваясь над своими удачными на мой взгляд издевками и забавами. Моя ассистентка стояла мрачнее тучи. Хоть бы улыбнулась для приличия. Ну же, улыбнись! Залейся вместе со мной злодейским смехом! К сожалению, ее смех заменялся противным хрюканьем Малфоя, и это мне отнюдь не нравилось.
  
  - Чего смеешься? - рявкнул я и пересадил насекомое на лицо блондина, и тот заверещал похуже любой девчонки, чуть ли не моля о пощаде и прося соседа по парте убрать ее от него. Кто-то даже зааплодировал. Бросив короткий взгляд на источник шума, я отметил, что это был Гарри Поттер, отрадно веселившийся над неимоверным ужасом слизеринца. Смейся, сопляк, смейся, пока можешь. Посмотрим, кто из нас еще будет смеяться последним.
  
  - Талантливо, правда? О чем бы ее еще попросить? Выпрыгнуть из окна?! - продолжал я ребячиться, вовлекая в свое ребячество других. Всех, кроме, разумеется, Роуз Тайлер. Она по-прежнему стояла неподвижно, как застывшая каменная статуя, и все поглядывала на меня, как на сумасшедшего старикана. Девушка щурилась, постоянно морщила свой прекрасный лоб, как будто, вглядываясь в мое лицо, пыталась что-то вспомнить, что-то очень важное и давно забытое для нее. Наверное, анализировала мои поступки, стараясь лучше меня понять. Или раскрыть?
  
  Насекомое по одному лишь взмаху палочки резко отлетело в сторону и врезалось в большого размера стекло лупы, распластавшись по ее поверхности и затем медленно сползая вниз.
  
  - Или утопиться? - спокойно и уже на полном серьезе произнес я, перенаправляя его к ведру с водой. Насекомое запищало, сопротивляясь, потому что я ослабил хватку и позволил ему обрести мизерную каплю самоконтроля, дабы произвести впечатление безысходности маленького существа перед детьми. Несколько секунд беспрестанных мучений - и оно вернулось ко мне на ладонь.
  
  - Многие колдуны и волшебники клянутся, что выполняли Сами-Знаете-Чьи приказы как раз под действием заклинания Империо, - поучительным тоном, как бы рассуждая, высказал я. - Но вот проблема... Как определить наверняка, кто из них лжет? - Я остановил свой взгляд на том мальчишке, которого заприметил еще с самого начала так называемого "урока". Невилл Лонгботтом отрешенно смотрел в сторону, избегая встречаться со мной взглядом. Я решил, что сейчас самый удобный момент для воздействия на его слабое сознание, для пытки его изощренного разума. Одна лишь только мысль о скоропостижном издевательстве над сыном мракоборцев заставляла меня упиваться сладостным предвкушением чего-то действительно стоящего.
  
  - Следующее заклинание? - мой вопрос прорезал, словно острый клинок, образовавшуюся в классе тишину, и никому конкретно не был адресован. Однако несколько учеников, преимущественно сидящих на задних партах, неуверенно подняли руки. Следуя их примеру, Лонгботтом тоже хотел было невербально сообщить о его знании правильного ответа, но я пресек его попытку ответить, обращаясь к нему.
  
  - Ты. Лонгботтом, кажется? Встань, - как можно более вежливо попросил я, и Невилл медленно поднялся. - Профессор Стебль говорит, что ты достиг определенных успехов в ботанике?
  
  Парень коротко кивнул. Он задумался, опустив взгляд в пол.
  
  - Есть еще заклятье... - Лонгботтом нервно сглотнул. - Круциатус. В-верно?
  
  - Верно! - ткнув палочкой ему в грудь, подтвердил я, затем той же палочкой поманил его за собой. - Идем.
  
  Невилл медленно и неуверенно, будто нехотя, прошел за мной к столу. Я кожей почувствовал, как напряглась в этот момент Роуз, как она, движимая какой-то неведомой силой, храбро подалась вперед на один шаг, оказываясь тем самым близко, почти вплотную к пареньку. Я лишь фыркнул, насмехаясь над ней. Даже если я захочу прикончить мальчишку прямо на этом месте, ты все равно не успеешь вмешаться. Бесполезно.
  
  - Отвратное заклятье, - сообщил я, намеренно растягивая слова по слогам, для большего эффекта. - Мучительное заклятье.
  
  Больше не медля, я направил палочку на насекомое и произнес:
  
  - Круцио!
  
  Невозможно было передать словами то эфемерное чувство великого наслаждения, когда я наблюдал за мучениями и пронзительным визгом подопытного и за исказившимся болью, страхом и отчаянием лицом Лонгботтома. Мальчик стоял, не в силах пошевелиться, пока я играл на струнах его воспоминаний, на его нервах, на его ужасе. Сей прекрасный миг был прерван осуждающим криком, донесшимся откуда-то из класса:
  
  - Хватит! Вы же видите, он боится!
  
  Проклятая заучка Грейнджер... не лезь не в свое дело! Я не собираюсь прерывать столь дивный эксперимент только из-за крика какой-то смазливой девчонки.
  
  Внезапно я почувствовал, как древко скользнуло по моей ладони и мигом исчезло из нее. В тот же момент послышался звук падающего на пол предмета, эхом раздавшийся по всему помещению. Роуз, не выдержав более созерцания такого зрелища, насильно выхватила у меня из рук палочку и отбросила ее в сторону. Она смотрела на меня, а я непонимающе уставился на нее. Мы прожигали друг друга взглядом около двух минут, и я мог поклясться, что еще никто и никогда в жизни не смотрел на меня с такой ненавистью. Девушка молчала, зато в ее глазах читалось все, что она хотела мне высказать. Мне даже на секунду показалось, что я снова видел тот мелькнувший, едва заметный золотой огонек в ее зрачках. Все ученики смотрели на нас внимательно, почти не дыша, ожидая, пока кто-то из нас первым не зашевелится. Я еле сдерживался, чтобы не заскрежетать зубами и не ударить Роуз за ее неслыханную наглость. Никто не имеет права пресекать мои действия, кроме Темного Лорда. Хотя и была какая-то доля уважения к этой девушке. Я пока сделаю вид, что проигнорировал ее неожиданный выпад.
  
  По-прежнему не произнося ни слова, я подошел к углу комнаты, кряхтя, наклонился, снова сморщившись от пронзившей ногу адской боли, и поднял палочку с пола. Угрюмо пройдя мимо обнимавшей за плечи дрожащего мальчишку Роуз, я взял со стола уже успевшее перевести дух насекомое и направился к парте Гермионы Грейнджер и остановился прямо перед девчонкой. Позволил насекомому переползти на парту, с едва заметной улыбкой про себя отметив, что на глазах кудрявой заучки.
  
  - Может быть, вы назовете нам последнее Непростительное заклятье, мисс Грейнджер? - спросил я совершенно безэмоционально. Девчонка отрицательно покачала головой, так что я решил, что она не собирается удостаивать меня ответом.
  
  - Нет? - несколько разочарованно произнес я, а затем воскликнул: - Авада Кедавра! - после чего насекомое, издав свой последний писк, упало кверху брюхом и благополучно упокоилось прямо на глазах у Грейнджер и остальных учеников.
  
  - Убивающее проклятье, - снова вернулся я к своему поучительному тону. - Только один человек выжил после него. И он находится среди вас.
  
  Я многозначительно перевел взгляд на Гарри Поттера, с легким прихрамыванием подходя к его парте. Мальчишка смотрел на меня почти без страха, лишь с легким намеком на испуг. Я не смог до конца прочитать в его глазах, о чем он думает, что было, впрочем, на данный момент не так важно для меня. Я почувствовал знакомую резь в животе и легкое покалывание по всему телу. Не медля, я отстегнул фляжку от ремня и глотнул зелье, снова ощущая этот противно-горький вкус, от которого хотелось потом выпить ведро воды или съесть еще что-то более отвратительное, лишь бы перебить его.
  
  На том занятие и окончилось. Как только я об этом объявил, все вздохнули с облегчением. Настроение у них на весь оставшийся день было подпорчено, чем я, собственно, остался довольным. Я слышал, как позади меня Роуз гладит по плечу несчастного Лонгботтома, шепчет ему какие-то слова типа "все хорошо, это уже закончилось". Когда уже почти все разошлись, мальчишка буркнул ей неразборчивое "спасибо", одарив девушку благодарным взглядом, и, с опаской глянув на меня, прошел к своей парте, собрал учебники и чуть ли не бегом выскочил из класса. Последней была Гермиона Грейнджер, которая так торопилась поскорее покинуть это помещение, что забыла на парте свой учебник, о чем Роуз незамедлительно ей напомнила, догнав и передав книгу прямо в руки. Девчонка рассеянно улыбнулась и убежала. Тайлер устало закрыла дверь. Взгляд ее теперь был направлен только на меня.
  
  - Ты случайно нимбом потолок не царапаешь? - язвительно осведомился я, с еле слышным стоном опускаясь на деревянный стул, отставляя посох к его спинке. Роуз смотрела на меня, думая, с чего начать профилактическую беседу.
  
  - Это было очень подло и жестоко, - сообщила она, все еще не решаясь подойти. Я закатил глаза и скрестил руки на груди.
  
  - Таков уж я, деточка. Я же сказал тебе, что ты привыкнешь.
  
  Она отошла от двери, в два шага оказалась рядом со мной и указала пальцем на ту же дверь.
  
  - Немедленно пойдите и извинитесь перед ним! - приказным тоном сказала она.
  
  - А иначе что? - с насмешкой в голосе спросил я. Мне почему-то нравилось, как она командует. Это была своего рода игра. Вы когда-нибудь видели, как бесится хомяк, пытаясь вас укусить? Вот точно такое же зрелище сейчас и предстало моим глазам. Хомяк не может ничего вам сделать, поэтому просто стоит перед вами и фырчит, думая, как бы изловчиться и в какое место побольнее ударить. Да вот только он не знает, что стоит только щелкнуть его по носу - и он успокоиться и с тихим визгом вернется в свой домик. Однако Роуз в свой домик возвращаться не собиралась. В ее взгляде читалась непоколебимая решительность, и я решил ей подыграть. В конце концов, девушка тоже была в чем-то права. Может, я действительно перегнул палку, и теперь это может выйти мне боком, ведь Лонгботтом найдет способ пожаловаться кому-то, и тогда возрастает вероятность, что меня раскроют. С легким хрипом я поднялся и заковылял к выходу.
  
  - Как скажете, мисс Вездесущая Добродетель, - съязвил я, хлопая дверьми. Как я и догадывался, паренек не ушел далеко. Я нашел его на одном из ярусов лестницы, около него ошивалась Золотая троица. Их разговоры смешались с общим гулом, так что я не мог разобрать, о чем они говорили с ним. Скорее всего, очередные бесполезные слова утешения. Я растолкал их и, пройдя к Лонгботтому, положил ему руку на плечо.
  
  - Парень, все нормально? - поинтересовался я для приличия. Мальчишка обернул ко мне свою кислую, задумчивую мину и быстро закивал головой.
  
  - Идем, выпьем чаю. Я тебе кое-что покажу, - сказал я и направился обратно, безошибочно полагая, что Невилл последует за мной. Так и случилось.
  
  - Мисс Тайлер, заварите нам чаю! - попросил я, и девушка, одобрительно кивнув, исчезла в кабинете. Видели бы вы, как просиял парнишка, снова увидев мою подопечную, какая глуповатая улыбка из кривых зубов озарила его лицо. И как она медленно сползла, когда он, застеснявшись, снова сделался хмурым и замкнутым. Я провел его наверх и усадил на диван. По всему кабинету слышался запах ароматных трав, который расслаблял и успокаивал. Самое время, а то от бессонницы и от прочих бесполезных забот у меня уже начала кружиться голова. Лонгботтом наблюдал, как хлопотала у старенькой плиты Роуз, как она, как только чайник засвистел, аккуратно разливала кипяток из ржавого чайника по железным чашкам, как ее тонкие элегантные пальчики обхватывают их, едва обжигаясь. Девушка поднесла чашку Невиллу, и тот благодарным кивком принял ее, затем Роуз передала другую чашку мне, и, в отличие от мальчугана, я взял ее без всякой ответной реакции. Тайлер присела рядом с парнем, в то время как я опустился на кресло, свободно развалившись в нем. Лонгботтом неуверенно поднес чашку ко рту и отхлебнул из нее немного, облизываясь, затем устремил свой взор на меня. Они с Роуз выжидающе смотрели на меня, только последняя еще и мысленно нагнетала, призывая к действию. В конце концов, я сдался.
  
  - Извини, что так сильно надавил на тебя, - нехотя произнес я, обращаясь к мальчишке. Лонгботтом опустил взгляд в кружку, разглядывая клубившийся из нее пар.
  
  - Все в порядке, сэр, - как-то неуверенно ответил он. - Просто... я не думаю, что нам стоит изучать эти заклятья. По крайней мере... сейчас.
  
  Невилл прикусил язык, ожидая моей реакции на высказанные им слова. Внешне я отреагировал спокойно, чем, наверное, покоробил бедного мальчика.
  
  - Понимаю, - ответил я, сплетая пальцы в замок и кладя их на живот. - Возможно, ты прав. Но когда-то вам все равно придется их изучать, и, по моему мнению, лучше всего начать сейчас, потому что неизвестно, как скоро знания об этих заклятьях могут вам пригодиться.
  
  - Что вы имеете в виду? - удивленно воскликнул он.
  
  - Ничего, забудь. Так значит, увлекаешься ботаникой? - переведя тему разговора в другое русло, поинтересовался я, отставляя чай в сторону и проходя к книжным полкам.
  
  - Откуда вы знаете?
  
  - О, я много чего знаю. Вот, держи, - извлекая с верхней полки книгу в толстом переплете и сдувая с ее обложки скопившуюся пыль, я передал ее мальчишке, и он дрожащими руками принял ее у меня. - Это что-то вроде энциклопедии. Всякие там травки... которые нельзя найти в школьных учебниках.
  
  - Благодарю, сэр. И когда мне вернуть ее вам?
  
  - Дарю. Пользуйся на здоровье.
  
  Не сказать, чтобы Лонгботтом принялся скакать от радости по всему кабинету, но, по крайней мере, его кислая мина сменилась улыбкой. Надеюсь, я хоть немного втерся к нему в доверие, потому что этот мальчишка мне еще понадобится.
  
  - А теперь иди. А то опоздаешь на урок.
  
  Он кивнул и чуть ли не в припрыжку покинул кабинет. Я перевел взгляд на Роуз. Она улыбнулась и одобрительно кивнула. Мне страшно захотелось улыбнуться ей в ответ, но я изо всех сил сдержал себя, дабы не признавать себя побежденным, и поэтому на моем лице отразилась лишь кривая ухмылка.
  
  - Довольна? - угрюмо осведомился я.
  
  Девушка кивнула еще раз. Почему-то мне начало казаться, будто от ее улыбки у меня за спиной начали прорастать крылья. Или это просто поясница ныла от продолжительной ходьбы, передавая всю нагрузку на левую ногу. Как бы то ни было, мне сделалось очень легко. То ли это магия, то ли колдовство, но, кажется, эта ведьма каким-то образом воздействовала на меня. А если учесть, что у нее нет палочки... Может, это приворотное зелье? Ну конечно, она могла нарочно подлить его в чай... По крайней мере, нельзя заранее делать выводы, нужно заняться всерьез этим вопросом, и как можно скорее. Нужно разузнать о ней побольше, и хотя бы иметь возможность призрачно полагать, какую опасность может представлять Роуз Тайлер. Пока есть свободное время, лучше всего отыскать отца и подробнее его расспросить.
  
  - Оставайся здесь, - сказал ей я, с трудом поднимаясь с насиженного места и направляясь к выходу.
  
  - Куда вы? - удивленно воскликнула она, выходя вслед за мной.
  
  - Куда надо, - резко ответил я, запирая дверь кабинета на ключ. Очень хорошо, что она осталась здесь, в классе, а не в кабинете, где могла найти кучу компромата на меня. Взять, к примеру, Оборотное зелье (если она, конечно, вообще знает, как оно выглядит). Или черный сундук, в котором я держал настоящего Аластора Грюма. Открыть-то его Роуз не откроет, но доводящие до нервной дрожи хриплые стоны обязательно заставят ее насторожиться. Хотя, чего это я волнуюсь? Даже если девушка потребует от меня объяснений по поводу того, что же находится в этом сундуке, который больше внутри, чем снаружи, она их не получит. Добыча сведений друг о друге должна быть односторонней, и должна производиться только от моего лица. Чем я, собственно, сейчас и собирался заняться.
  
  Поиск Главы Департамента не занял слишком много времени. Едва я спустился по винтовой лестнице, как этот старикан тут же посеменил мне навстречу быстрой, но тем не менее сохраняющую свою важность походкой. Он куда-то спешил, и ему явно было не до разговоров. Однако, заметив меня, тут же остановился.
  
  - Профессор Грюм, какая встреча! - пытаясь отдышаться, промолвил он, выпрямляясь, демонстрируя свойственную ему горделивую осанку.
  
  - Барти, я должен с вами поговорить. - От произношения его имени на кончике языка вдруг образовался такой противно-горький привкус, как будто я только что выпил десяток Оборотных зелий разом. Я ненавидел это сочетание букв, из которых складывалось его и мое имя. Но стоит на время отодвинуть свою брезгливость, если я желаю в скором времени разузнать все о приставленной ко мне шпионке.
  
  - Не сейчас, дорогой Аластор, не сейчас, у меня слишком много дел, - говоря вопреки обыкновению быстро и слегка тараторя, сообщил Крауч-старший, положив мне руку на плечо. - Кстати, сегодня вечером состоится собрание учителей и директоров в Большом Зале. Прошу вас, не опаздывайте. И предупредите Сивиллу Трелони о предстоящем событии, ибо у меня, к сожалению, нет времени навестить ее в Башне Астрономии. Мой путь лежит совсем в противоположную сторону.
  
  - Почему именно я? Почему бы не послать какого-нибудь ученика? - хотел было возразить я, но отец уже заспешил куда-то и вскоре скрылся за поворотом. До меня сразу же дошло, почему он поступил именно так. Попроси он кого-нибудь из учеников, новость о том, что директора школ устраивают собрание по случаю грядущего Турнира, разлетелась бы по всему Хогвартсу. И это бы взбудоражило юных сорванцов, заставило бы их подслушивать, чтобы потом передать сведения будущим участникам. Хотя и будут наложены чары анти-прослушки, все равно, видимо, директора решили перестраховаться.
  Подъем в Башню Астрономии занял у меня очень много времени, и все из-за моей больной ноги. Мне казалось, что я иду по лестнице в небо и где-то в глубине души догадываюсь, что она бесконечна, и дойти до самого верха мне не суждено. Опираясь на посох, как старец на клюку, я взбирался по ступеням, стараясь переносить как можно больше нагрузки на здоровую ногу. Похоже, привыкать почти к полному отсутствию конечности я буду очень долго.
  
  Изрядно запыхавшись, дыша полной грудью, я устало навалился на каменную стену. От новой рези в животе из глаз чуть снова не посыпались искры. Дрожащими руками я открыл крышку фляжки и снова глотнул, но не удержал пузырек и тот с грохотом приземлился на пол. Кряхтя и выругиваясь, я присел на корточки и ловко подхватил фляжку, с разочарованием отметив, что жидкость из нее почти вся вылилась. Выругавшись, я постучал в железную дверь. Не прошло и минуты, как она отворилась, и из класса показалась взлохмаченная кудрявая голова с нахлобученными на глаза огромными очками, из-за чего те делали Трелони похожей на огромную тощую муху. Увидев меня, она загадочно прищурилась.
  
  - Профессор Трелони, я... - не успел я договорить, как женщина тут же вцепилась в мою руку своими длинными пальцами с острыми ногтями и втащила в класс.
  
  - Добрый, добрый день, профессор Грюм. Рада, что вы почтили меня своим присутствием, - затараторила она. - Проходите.
  
  Я послушно прошел вглубь класса, осматриваясь и ища лазейку, через которую можно было бы сбежать от этой сумасшедшей. Между тем Сивилла принялась внимательно меня рассматривать, щурясь, как от ослепительных солнечных лучей. Пару раз она даже меня обнюхала, чем вызвала у меня недоумение. Лицо ее преобразилось, как только она заглянула мне в глаза. Я кожей почувствовал, что мне как будто заглядывают прямо в душу, копаются там, перебирают всю скопившуюся в ней грязь в надежде найти хотя бы осколок бриллианта.
  
  - Я вижу вашу ауру, профессор, - загадочным, вкрадчивым тоном произнесла она. - Она темна, как безлунная ночь, и я не вижу в ней ни капли просвета... Но подождите! - Трелони дернулась, как от только что появившейся судороги, метнулась к парте, на поверхости которой виднелся Шар Предсказаний, но, как будто что-то вспомнив, остановилась. Затем она поманила меня рукой, вытаращив свои и без того огромные из-за широких линз глаза.
  
  - Идите ко мне, мой дорогой друг. Я предскажу вам ваше будущее...
  
  - Нет! - крикнул я. Этого еще не хватало. Сейчас она предскажет судьбу Барти Крауча-младшего, а не Аластора Грюма, и раскроет мой обман. А это мне совсем не улыбается. - Я только зашел предупредить, что сегодня в Большом Зале состоится собрание учителей и директоров. Пройдет обсуждение проблем, связанных с Турниром Трех Волшебников. И вы там тоже должны быть. Это все, что я хотел вам сказать!
  
  Трелони смотрела на меня с таким детским удивлением, что мне казалось, что она сейчас расплачется. Я устало вздохнул.
  
  - Только быстро, - подсаживаясь к ней, беспристрастно сказал я. Будущее, хах. Я прекрасно понимал, что если она увидит своим третьим глазом будущее Барти Крауча-младшего, то моя миссия с треском провалится. Я разочарую Темного Лорда. Я снова попаду в Азкабан. Так стоит ли оно того? Вероятно, нет. Но в свете последних событий, мне вдруг страшно захотелось узнать, что же ждет меня в будущем. Есть ли оно у меня? Я терзался сомнениями, правильно ли я сейчас поступаю? Сохранить идеально спланированный план операции и жить в неведении или загреметь в тюрьму, разрушив тем самым свою жизнь окончательно, но зная о возможном будущем?
  
  - Положите руки на шар, - попросила Сивилла, и я нехотя подчинился. Женщина тут же накрыла их своими ладонями и закрыла глаза, сосредоточенно наморщив лоб. Так прошло минуты две, и уже когда я, не вытерпев, хотел отдернуть руки, Трелони вдруг резко распахнула глаза, заставляя меня вздрогнуть. Она придвинулась ко мне ближе, так, что расстояние между нашими лицами могло измеряться всего в несколько сантиметров.
  
  - Ваше сердце окутано паутиной лжи и бесконечных несчастий, оно неспокойно; обливаясь кровью, оно будто бы плачет дождем . Ваша аура подобна октябрьской ночной мгле, мрачному небу, усеянному темнейшими облаками, бесконечному шторму. Но придет день, дорогой мой друг, когда во мрак вашей души ворвется пылающая звезда, и ночное небо встретит яркий, теплый рассвет. Холод исчезнет из вашего сердца, и настанет Апрель - время, когда все просыпается от непробудного сна, время, олицетворяющее победу Света над Тьмой, Тепла над Холодом. Да... я вижу это... Октябрь и Апрель будут бороться в вашем сердце. Я...
  
  - Довольно! - пораженный той ахинее, которую несла сейчас полоумная женщина, я отдернул руки и резко вскочил. Что за чушь?! Какой октябрь? Какой апрель? Ничего более глупого я не слышал за всю жизнь. Сивилла отреагировала на мой выпад очень серьезно, ее нижняя губа от неожиданности начала подрагивать. Я мгновенно пожалел, что потратил здесь свое драгоценное время. Я развернулся и, даже не попрощавшись, хлопнув дверью, вышел.
  
  И хотя это "предсказание" никоим образом не запало мне в душу, разум отказывался выкидывать его из головы. На протяжении всего дня я размышлял о ней, и ни о чем другом помыслять больше не мог.
  
  ***
  
  
  Собрание, как и было обещано, состоялось поздно вечером, когда ученики уже разбрелись по своим спальням и видели десятый сон. Присутствие Роуз на этом собрании не требовалось, чему я был несказанно рад, так как планировал после этого собрания задержать отца и расспросить его о ней. Поэтому я приказал девушке не ждать меня и ложиться спать. Внемлила ли она моему приказу или нет, известно только одному Мерлину.
  
  С тех пор как я вернулся от Трелони, она не произнесла ни слова. Видимо, ее так покоробило мое поведение и мое внешнее состояние, что она сочла нужным пока что не расспрашивать меня о случившемся, за что я был ей благодарен. Если уж из уст предсказательницы это звучало как бред сумасшедшего, то из моих уст это будет выглядеть еще хуже. Предсказанное пророчество не давало покоя, как бы я ни хотел его вытеснить, забивая голову предстоящим заданием. Сегодня ночью нужно было проникнуть в Большой Зал и осуществить то, о чем просил меня Темный Лорд, а именно - бросить в Кубок Огня имя Гарри Поттера. Естественно, вероятность того, что Кубок выбросит именно его имя, была мала, поэтому необходимо было провести еще и ритуал, способный заколдовать его.
  
  Я сидел между Минервой МакГонагалл и Игорем Каркаровым. Последнего я знал слишком хорошо, чтобы когда-либо забыть. Этот паскуда, жалкий сукин сын, чертов предатель, раскрывший меня прямо на том злосчастном суде. Подлый трус и дезертир, бывший Пожиратель Смерти (по крайней мере, все его таковым считали). Если бы в моей слюне содержалась кислота, я бы оплевал его на месте и с наслаждением наблюдал, как разъедаются частицы его кожи и как он мучается, пытаясь позвать кого-либо на помощь. Я так хорошо представил себе эту картину, что сам не заметил, как кривая ехидная ухмылка появилась на моем лице, и с каким непониманием на меня смотрят остальные. Я снова натянул на себя угрюмую маску, делая вид, что все, что происходит вокруг, меня не касается. Лишь спустя несколько минут я незаметно по-змеиному высунул язык, показывая его Каркарову, отчего тот сначала не понял моего жеста, но затем округлил глаза и уже не спускал с меня глаз до самого конца собрания. Я совершенно не опасался, что он раскроет меня прямо здесь и сейчас. Нет, этого ему не нужно. Тогда он назвал мое имя, чтобы спасти свою шкуру, и я хорошо его понимаю. Я бы сам сдал кого угодно, лишь бы не попасть снова в ту затхлую вонючую камеру, где царит холод, грязь и безысходность. Зато теперь, как сыр в масле катается. Ишь ты, директор Дурмстранга... В душе он остается таким же Пожирателем, пусть даже сам себе в этом отчета не отдает.
  
  Собрание прошло быстро, без лишних разглагольствований. Говорили по большей степени только Барти Крауч да Альбус Дамблдор, подробно расписывая правила и этапы каждого испытания. Я старательно все запоминал, параллельно размышляя, как бы мне помочь моему юному другу Гарри Поттеру пройти эти испытания, какие средства придется при этом задействовать и как в конце концов привести этого мальца к Темному Лорду. Похоже, меня ждет очередная бессонная ночь.
  
  Как только собрание было объявлено оконченным, я поспешил к Главе Департамента, дабы задержать его и расспросить, но дорогу мне преградил неизвестно откуда взявшийся Дамблдор. Его лицо источало серьезность и едва заметное добродушие.
  
  - Добрый вечер, мой дорогой друг, - протянув мне руку, произнес директор Хогвартса.
  
  - Добрый, Альбус, - безразлично произнес я, все еще лелея надежду обойти стороной этого старикана и подобраться поближе к своей цели.
  
  - Как прошел первый день? Надеюсь, все ученики вели себя прилично?
  
  - Разумеется. Все прошло просто идеально. Дети меня любят, - с долей сарказма сообщил я, высматривая уже выходившего из зала Крауча-старшего.
  
  - Рад это слышать. Увидимся завтра.
  
  - До завтра, друг мой.
  
  Я поковылял за отцом, сопровождаемый подозрительным взглядом Дамблдора. Не нравится мне это... если кто-то уже нажаловался на мое поведение... впредь следует быть более осторожным.
  
  Я нагнал Крауча-старшего уже на выходе из зала. Положив ему руку на плечо, я развернул его к себе и сказал:
  
  - Нам надо поговорить.
  
  - Конечно, - ничуть не удивившись, согласился Глава Департамента. - Пройдем в Комнату Трофеев. Там поспокойнее и никто нас не потревожит.
  
  Мы прошли через весь зал к двери, ведущей в вышеупомянутую комнату, и спустились вниз по винтовой лестнице. Я эти лестницы сегодня проклинаю уже десятый раз. Неужели нельзя было остаться в Зале? Нельзя, ответил я сам себе. Это был слишком приватный разговор.
  
  Оказавшись в комнате, отец принялся расхаживать по ней, красуясь, словно павлин, своей горделивой походкой и не менее горделивой осанкой.
  
  - Возникли какие-то трудности с обучением Роуз Тайлер? - осведомился он, на секунду останавливаясь.
  
  - О, никаких проблем, - наблюдая за Краучем-старшим, как за маятников, сообщил я, - за исключением одной немаловажной детали. Не далее как вчера я заметил, что у моей подопечной нет волшебной палочки. Не думаю, что эта девушка может быть настолько индивидуальной, что может колдовать без ее помощи.
  
  - Как раз-таки и может... - задумчиво произнес Глава Департамента, соединив руки за спиной и устремив взгляд в пол.
  
  - Что вы имеете ввиду?
  
  Отец снова заходил взад-вперед, не решаясь начать свой рассказ. Только после того, как я призывающе-громко кашлянул, он снова очнулся от сладкой дрёмы и продолжил:
  
  - В день нашей с вами встречи в Отделе Тайн я сказал вам, что Роуз приставлена к вам в качестве стажера. Это, конечно, так, но не совсем. Я умолчал об одной детали, о которой она сама знать не должна.
  
  - И что же это? - с разгоревшимся любопытством спросил я.
  
  - Давайте я расскажу вам все с самого начала, как все было.
  
  Я приготовился внимать, облокотившись плечом на стену и скрестив руки на груди. Между тем Крауч-старший произнес:
  
  - Роуз Тайлер училась на факультете Гриффиндор в Хогвартсе, с отличием закончила школу. Сдала выпускные экзамены и поступила в Аврорат на стажировку. Все было просто замечательно, она подавала большие надежды, была достаточно трудоспособной и одаренной. Пока...
  
  Мне не нравилось, как он говорит. Произносит слова, как заученный текст. Нетрудно догадаться, что отец лжет. Но я решил пока что не намекать ему на это, пока не узнаю, что будет дальше.
  
  - ...пока не произошел один несчастный случай, - со вздохом произнес Глава Департамента. - С одним из наших людей, опытным мракоборцем и по совместительству наставником Роуз она отправилась на разведку. Простая зачистка территории, ничего серьезного. Однако с той разведки ни она, ни ее наставник не вернулись.
  
  - Что произошло?
  
  - Этого до сих пор никто не знает. Три года их считали без вести пропавшими. И только месяц назад мне удалось найти Роуз. Точнее, меня нашла она сама. Я направлялся ко входу в Министерство, прогуливаясь по улицам маггловского Лондона, как вдруг увидел ее. Она сидела на аллее в парке и вся дрожала. Невозможно было описать тогдашний мой шок. Девушка была просто в ужасном состоянии. И что самое главное - она ничего не помнила. Абсолютно. Она не узнала меня, на все мои вопросы отвечала лишь изумленным взглядом. Ее прошлое было полностью стерто из памяти, и я забрал ее к себе, чтобы подробнее изучить. Мне пришлось применить Легилименцию, но это тоже не дало никаких результатов. А спустя некоторое время я обнаружил в ней небывалую магию, энергетика которой была мне неизвестна. Во время ее применения у Роуз глаза светились золотистым светом, и она могла перемещать предметы без помощи палочки! Как она сама утверждает, это произошло случайно, и действительно - больше такого не происходило. Поэтому я и доверил ее вам, Аластор. Помогите нам изучить ее. Помогите пробудить эту силу. Ведь только рядом с вами она может находиться на постоянном контроле. Докладывайте нам о любых проявлениях ее силы - это все, что от вас требуется.
  
  Стоит ли ему прямо сейчас сказать, что я уже замечал в глазах юной мисс Тайлер те самые огоньки, которые он упомянул в рассказе? Думаю, пока что нет. После его слов личность Роуз заинтересовала меня еще больше. Раз уж девушка действительно обладает такой силой, можем ли мы, Пожиратели Смерти, использовать ее во благо? Без сомнений, моему Повелителю она будет интересна. С одной стороны, ход моих мыслей был направлен в правильную сторону. С другой стороны, она же та самая Роуз Тайлер, которую я тогда по доброте душевной отпустил, хотя должен был прикончить на месте. Если я расскажу о ней Темному Лорду, наказания мне не избежать. Но, может, узнав, что я добыл ему такое сокровище, он сжалится надо мной?
  
  Я кивнул ему, показывая, что задача моя ясна.
  
  - А теперь, профессор Грюм, если у вас больше нет ко мне вопросов, я вынужден удалиться. Завтра тяжелый день, и нужно как следует выспаться.
  
  - Вы правы, мистер Крауч, - прошипел я сквозь зубы, еле сдерживаясь, чтобы не разразиться зловещим смехом. Пожелав мне доброй ночи, отец удалился.
  
  ***
  
  
  Глубокой ночью, когда настенные часы пробили три часа, я вышел из своего кабинета, запер все двери на замок и, выйдя из кабинета, направился к Большому Залу, где стоял Кубок. Так приятно было снова сбегать по лестницам на своих двух ногах, не опираясь на проклятый посох и не стискивая зубы от каждого шага. Я решил не пить Оборотное Зелье, ибо риск попасться среди ночи был столь невелик, что не требовались никакие предосторожности. Как ребенок, я радовался тому, что видел обоими глазами и бегать на двух ногах. А самое главное - мог остаться самим собой, хотя бы на этот недолгий час.
  
  Я спустился по лестницам и очутился в Большом Зале. С трудом открыв дверь, которая своим скрипом вмиг прорезала зловещую тишину замка, я вошел внутрь. Затих, прислушиваясь. Никто ничего не видел. Я огляделся. В зале царил полумрак; помещение было залито лунным светом, проходившим через огромные во всю стену окна. В центре Зала, рядом со столом, за которым обедал персонал школы, угадывался Кубок Огня, синее пламя которого освещало большую часть зала. Он был окружен магической возрастной чертой, которую я мог преодолеть без труда. Почти вприпрыжку подбегая к Кубку, я облизнулся в предвкушении и захихикал, как нашкодивший малолетка, ожидающий свершения своей удачной шутки. Скалясь и довольно шипя, я начал ритуал. Кубок загорелся зеленым цветом и я, не медля, бросил в него бумажку с именем. А потом, больше ни тратя ни секунды, удалился.
  
  Как только я вышел из Зала, то услышал чьи-то шаги. Я в испуге спрятался за колонну. С бешенным участившимся сердцебиением я осторожно выглянул из-за нее. По коридору шастал, зачем-то постоянно принюхиваясь, противный старикашка с керосиновой лампой в руке. Рядом с ним бежала его кошка. Старикан прошел мимо, а вот это питомец... насторожился. Принюхался. И побежал в мою сторону! Я еле слышно шикнул на кошку, а она продолжала внимательно смотреть на меня и мяукать. Взгляд ее красных глаз бегал по мне, изучая. Тогда я достал палочку, прошептал: "Обливейт!" и дал ей смачного пинка, подталкивая животное к хозяину. Между тем последний обернулся и посмотрел на свою кошку. Та, как ни в чем не бывало, смотрела на него.
  
  - Здесь кто-то есть, миссис Норрис? - вкрадчивым подозрительным голосом, от которого по моей спине пробежали мурашки, спросил он. - Где? Покажи!
  
  Но кошка будто не понимала его слов. Она по-прежнему стояла и смотрела на него.
  
  - Ах ты, нерасторопная! - топнул ногой старикан, но тут же смягчился: - Простите, миссис Норрис, виноват. Мне не следовало повышать на вас голос. Пойдем, я угощу вас вкуснятиной.
  
  Он ловко подхватил питомца на руки и исчез с ним за поворотом. Я испустил вздох облегчения. Теперь можно было продолжать.
  
  Я закатал рукав кожаной куртки и дотронулся палочкой до Метки. Та в один миг ожила, и змея, выползающая из черепа, зашевелилась.
  
  - Милорд, - прошептал я в пустоту. - Все идет по плану. Как и обещал, все будет хорошо.
  
  Я замолчал, вслушиваясь в тот голос, что звучал сейчас у меня в голове.
  
  - Но, милорд... не считаете ли вы, что это слишком рискованно? - Я вздрогнул от пронзившей мою голову адской кратковременной боли. - Разумеется, мой Повелитель. Я сейчас буду.
  
  Ворота Хогвартса были заперты, так что пришлось отпереть их специальным заклинанием, доступным только учителям. Благо, мое обличие было мне на руку. Я отошел на безопасное расстояние от замка и трансгрессировал. Будем надеяться, что это останется незамеченным.
  
  Я приземлился в той самой хижине, где происходила наща последняя встреча с Темным лордом. Прямо передо мной, все на том же кресле сидел Волан-де-Морт, ничуть не изменившийся с той поры. Не заставляя его долго ждать, я поклонился, выражая свое почтительное уважение. Петтигрю, стоящий рядом, лишь надменно усмехнулся и потер руки.
  
  - Какие новости? Говори, Бартемиус, не испытывай мое терпение! - прошипел Повелитель.
  
  - Все идет, как я и планировал, милорд, - ответил я, не поднимая головы. - Проникновение в Хогвартс было успешным. Никто не заметил подмены. Имя Гарри Поттера было брошено в Кубок Огня.
  
  - Однако все не так гладко, как ты говоришь, - прищурился Темный Лорд. - В твоем голосе звучит неуверенность. Говори, что идет не так?!
  
  - Милорд... прошу вас, не волнуйтесь. Я же сказал вам, что вы можете на меня рассчитывать.
  
  - Мне надоел твой скулеж! Говори, или Круциатус развяжет тебе язык!
  
  Я нервно сглотнул.
  
  - Девушка. Шпионка. Которая подслушивала наш разговор. Она жива.
  
  Глаза Волан-де-Морта тут же расширились. Если бы он мог шевелиться, он бы непременно встал и посмотрел на меня сверху вниз.
  
  - Мне интересно, каким же образом ей удалось выжить после того, как ты ее убил? - воскликнул он.
  
  - Милорд... каюсь... тогда я... не смог ее убить.
  
  - ЧТООО?! - взревел Темный Лорд, своей слабой рукой послав Петтигрю какой-то жест. Тот понял его без слов; схватил меня одной рукой за волосы и поставил на колени, склоняя мою голову к полу. Я издал короткий стон, прозвучавший скорее от неожиданности, чем от боли. На спине между лопаток почувствовал прикосновение палочки.
  
  - Как ты посмел?! - продолжал неистовствовать Волан-де-Морт. - Как ты мог отпустить эту девчонку?! - Он снова послал Петтигрю жест, который тот опять понял безошибочно.
  - Круцио! - произнес он своим противным тоненьким голоском, и по всему моему телу вмиг разлилась волна боли, заставляющая меня кричать и извиваться на полу. Все тело жгло, как в адском огне. Мне казалось, что все мои кости ломаются одна за другой. А этот ублюдок все не ослаблял хватку - продолжал удерживать меня за волосы, раз за разом усиливая заклинание. Из моих глаз давно брызнули слезы, я стискивал зубы, стараясь с достоинством вынести наказание. Как сквозь сон, я слышал:
  
  - Разве ты не знаешь, Бартемиус Крауч-младший, что жалость чужда истинным Пожирателям Смерти?! Как ты осмелился нарушить мой приказ?!
  
  - Умоляю... милорд... - шипел я, чуть ли не всхлипывая.
  
  - Довольно! - приказал Темный лорд, и Петтигрю убрал палочку. Я бессильно разлегся на полу, желая умереть прямо здесь и сейчас. Боль схлынула также неожиданно, как и появилась, оставляя мое тело дрожать на полу. Я снова почувствовал себя забитой собакой.
  
  Петтигрю приподнял меня за шиворот и снова поставил на колени. Я смотрел прямо в глаза Волан-де-Морту, надеясь, что он разглядит в них раскаяние.
  
  - Ты все еще жив только потому, что нужен мне, - уже спокойнее произнес он. - Ты подорвал мое доверие к тебе, Барти. А ведь я надеялся на тебя.
  
  - Милорд! - вскричал я, подползая к нему на коленях. - Я все исправлю! Эта девушка. Роуз Тайлер. Она может оказаться вам полезной.
  
  - И в чем же?
  
  Я рассказал ему все до последней капли, начиная с того момента, как мне ее навязали, и заканчивая сегодняшним вечером. По окончании моего рассказа Темный лорд не произнес ни слова. Но, кажется, я смог его заинтересовать.
  
  - Что ж... любопытно, - сказал он в задумчивости. - Я снова доверюсь тебе. Но не вздумай предать меня во второй раз. Третьего шанса не будет. Следи за этой девчонкой! Не вздумай ее упустить! Разузнай о ней больше, и не смей ничего выдавать Министерству! Но если я узнаю, что она ничего из себя не представляет - я уничтожу тебя вместе с ней!
  
  - Да, милорд, я вас не подведу! - чуть ли не целуя ему ноги, произнес я. - Спасибо! Спасибо, милорд!
  
  - Иди! - рявкнул он, и я послушно трансгрессировал.
  
  Оказавшись в кабинете, я в бессилии свалился на диван. Роуз спала, уткнувшись лицом в подушку, и лишь сладко сопела. Я лежал и смотрел на нее, проклиная. Сколько же проблем ты мне доставила, дрянь... А всего-то дел было - поймать Гарри Поттера и доставить Темному лорду. Так нет же...
  
  Совершив над собой огромное усилие и подняв свое бренное тело с дивана, я взял с полки фляжку и выпил глоток ее содержимого. В тот же миг живот прорезала нестерпимая боль, все тело задрожало как от электрошока - и вот на меня из зеркала уже смотрел Аластор Грюм. Опираясь на рядом стоящие предметы, я кое-как допрыгал до стоящего у стены протеза и закрепил его на ноге. Холодный металл снова соприкоснулся с горячей кожей, посылая по всему телу неприятные импульсы. Вскоре и искусственный глаз оказался на своем месте. Закончив с созданием образа, я подошел к книжной полке, вытащил оттуда стопку книг, зажег керосиновую лампу и принялся читать. Долго я не продержался: ближе к утру сонная пелена охватил меня, и я задремал.
  
  ***
  
  
  Проснулся оттого, что кто-то ненавязчиво теребил меня за плечо. Кое-как распахнув налитые свинцом веки, я повернулся, чтобы посмотреть, кто именно осмелился выдернуть меня из сладкой полудремы. Роуз улыбалась, глядя в мои глаза, а я, окончательно придя в себя и ощутив мгновенный прилив бодрости, спохватился и принялся осматривать себя. Нет, мое обличие было на месте, и действие зелья еще не завершилось, но его срок годности был уже на грани. Я отхлебнул жидкость и окончательно взбодрился.
  
  - Что это такое? - поинтересовалась Роуз. - Какое-то лекарство?
  
  - Обезболивающее, - соврал я, прикрепляя фляжку к ремню. - От спазмов в ноге. Который час?
  
  - Почти семь утра.
  
  Значит, задремал я всего на двадцать минут. Но лучше бы я этого не делал. Все тело ломило от усталости, а в глазах неприятно покалывало. Неплохо было бы еще немного вздремнуть. Но пока я здесь и пока рядом со мной Роуз Тайлер, покой мне только снится. Я зевнул во весь рот и, опираясь на деревянный посох, встал и потянулся. Мышцы до сих пор болели от вчерашних пыток.
  
  Бессонные ночи, надо сказать, давали свои плоды: я полностью и тщательно распланировал все, что касалось поимки Гарри Поттера и содействия ему на испытаниях. Осталось только, чтобы все прошло без сучка, без задоринки, и чтобы в это дело не вмешались никакие аномалии. Говоря про аномалии, я имел ввиду прежде всего свою спутницу, которая всего за несколько часов сумела показать мне, что с ней придется быть предельно осторожным.
  
  Сегодня Кубок Огня огласит свое решение и изберет Чемпионов, и поэтому все присутствующие в замке собрались в Большом зале с утра пораньше, дабы лицезреть это чудо. Погода на улице стояла, прямо скажу, ужасная - утреннее небо было покрыто черными, беспросветными тучами, грозящих обрушить вниз на жителей Хогварства холодный ливень. В воздухе витал запах сырости и дождевой свежести. Но здесь, в школе, было сухо, создавалась какая-то атмосфера беззаботности, и в тепле и уюте другие даже и не подозревали, какой холод царил за стенами замка. Впрочем, многим было на это плевать. Они собрались вокруг пылающего синем пламенем Кубка, дабы внемлить его решению и узнать имя Избранных.
  
  Мы с Роуз сразу же направились туда. Войдя, еле протолкнулись сквозь толпу учеников, которые сновали туда-сюда как попало: даже огромное помещение Зала не могло вместить в себя такое огромное количество людей, и все толпились, наступали друг другу на ноги и на мантии, шикали и толкались. Посреди всей этой могучей кучки шествовала, пробиваясь к Кубку Огня, колонна учителей. Казалось, никто их не замечал, однако те, кто все-таки смог обратить на них внимание, почтительно расходились, пытаясь освободить им проход. Впереди торопливо шла Минерва Макгонагалл, за ней с серьезным видом продвигался Северус Снегг. Замыкал шествие мой отец. Мы пересеклись с ним взглядами, и кивнули друг другу. Роуз заметила, каким брезгливым после этого жеста стала моя мина, и осведомилась, все ли со мной в порядке. Я буркнул про себя, мол, не твое дело.
  
  - Садитесь, - приказал Дамблдор, и все присели, кто на лавочки, кто на корточки за отсутствием свободных мест. - Прошу вас.
  
  - Настал момент, которого мы все так долго ждали! - произнес он, вскидывая руку и водя ей по всему периметру Зала, притушив чаши с огнем, висящие на стенах. Все затаили дыхание, включая Роуз. Я же смотрел на все это с безразличием. Мне хотелось поскорее увидеть результат своих трудов. Затем Дамблдор все с той же вытянутой рукой подошел к Кубку. Прошло несколько мучительно-долгих секунд, и цвет пламени в чаше Кубка сменился с синего на пурпурный. Огонь выплеснул из себя обгоревший листок бумаги, который попал прямо в руки директора.
  
  - Чемпион Дурмстранга... Виктор Крам! - провозгласил он, и его слова ученики юношеской школы встретили с нескрываемым восторгом. Они хлопали Избранника по плечам, а тот как будто бы того и ждал. Виктор вышел вперед, пожал руку Дамблдору и прошел к учителям. Между тем новый листок вспорхнул из пламени и снова оказался в руках у директора.
  
  - Чемпион Шармбатона... Флер Делакур!
  
  Юная красавица тут же расплылась в улыбке, ее подруги так противно завизжали, что у меня на миг заложило уши.
  
  Последний листок провозгласил Седрика Диггори, ученика факультета Пуффендуй, Чемпионом Хогвартса. И в этот момент я не на шутку взволновался. Неужели ритуал не сработал? Что я мог упустить?
  
  - Превосходно! Теперь мы знаем имена трех Чемпионов! - воскликнул Дамблдора, радостно разводя руки в стороны. - Но в конце концов только один из них войдет в историю! Только один поднимет Чашу Чемпионов - этот замечательный сосуд победы! - Он развернулся, чтобы указать на предмет, с которого Глава Департамента только что снял защитное покрывало: - Кубок Трех Волшебников!
  
  Дамблдор не видел, что творилось за его спиной, зато это увидели другие учителя, и я в том числе. И злорадная ухмылка озарила мое безобразное лицо. В душе я ликовал. Наконец-то, свершилось!
  
  Из Кубка начали выпадать синие искры. Пламя заходило ходуном, искрясь и шипя. Директор Хогвартса в полном недоумении приблизился к нему, не в силах оторвать взгляд. Цвет Огня снова сменился на пурпурный, и из него, немного покружив в воздухе под потолком, вырвался обгорелый листок, спланировавший прямо на ладонь Дамблдора.
  
  - Гарри Поттер! - озадаченно оглядываясь, произнес он. Зал затих в полнейшем недоумении. Не сдержавшись, я тихонько захихикал. Роуз уставилась на меня с непониманием, и я замолк. Все обернулись на смутившегося Гарри Поттера, который был в смятении не меньше других. Я молча наблюдал за ним. Мальчишка поспешил спрятаться.
  
  - ГАРРИ ПОТТЕР! - заорал во все горло директор, заставив всех вздрогнуть и зажать уши ладонями.
  
  Наконец, он поднялся с места и медленно, в сопровождении чужих взглядов, прошел к Дамблдору и принял из его рук бумажку с именем. Кто-то осуждающе кричал, что Гарри Поттер - обманщик. Но во взглядах взрослых проскальзывало лишь искреннее сочувствие. И не мудрено - такой юнец, а уже на Турнире. Чего, собственно, мне и надо было.
  
  Когда все уже разошлись, и Чемпионы собрались в Комнате Трофеев, туда же спустились и все учителя и директора школ во главе с Дамблдором. Я приказал Роуз оставаться наверху и ждать моего прихода, и прошел вместе с ними. Все они возмущенно тараторили, протестуя против участия Гарри Поттера в Турнире Трех Волшебников. Оказавшись рядом с мальчишкой, директор Хогвартса положил ему руки на плечи и слегка тряхнул. Он был в ярости.
  
  - Признавайся, ты бросал в Кубок свое имя?! - потребовал Дамблдор немедленного ответа, чуть ли не сбивая его с ног. Взгляд Гарри бегал по всей комнате; парнишка был донельзя напуган не столько давлением со стороны своего наставника, сколько свалившимся на его юношеские плечи испытанием.
  
  - Нет, сэр, - запинаясь, резко ответил Поттер.
  
  - Ты попросил об этом кого-то из старших?! - продолжал допытываться директор, заглядывая ему прямо в глаза, будто надеясь найти в недрах его зрачков ответ.
  
  - Нет, сэр!
  
  - Ты абсолютно уверен?!
  
  - Да, сэр...
  
  Послышался пронзительный звон. Мадам Максим, директор Шармбатона, оттолкнула рукой свисающий с потолка ночной фонарь, что, кстати, удалось ей без труда, учитывая ее рост.
  
  - Разумеется, этот мальчишка лжет! - констатировала она, подходя ближе. И я понял, что пора вмешаться, иначе они раздавят Поттера, как букашку.
  
  - Это невозможно! - возразил я, стукнув посохом по полу. - Кубок Огня обладает исключительными магическими свойствами! Только мощнейшее заклинание Конфундус могло его обмануть! Это не под силу ученику четвертого курса!
  
  Я говорил чистую правду. В частности, Конфундус было одним из составляющих ритуала, который я провел прошлой ночью. Однако о самом ритуале я предпочел умолчать, дабы не раскрывать сразу все карты. Однако мои слова долетели до чуткого уха Каркарова, и он поспешил мне возразить.
  
  - Я смотрю, ты очень много думал об этом, Грозный Глаз? - произнес осуждающе директор Дурмстранга, как будто всем своим видом показывая: "Я знаю все. Я знаю, что это ты натворил. И мне ничего не стоит раскрыть тебя сейчас. Подставить, как подставил тогда".
  
  Во мне снова разгорелась бушующая ненависть, которую я сдержал, лишь незаметно сжав кулаки. Благо, она позволила мне не медлить с ответом и выдать то, чего Каркаров вряд ли мог ожидать.
  
  - Это моя работа - разгадывать замыслы Темных сил, Каркаров. Надеюсь, ты помнишь об этом, - сказал я, как отрезал.
  
  - Это не объяснение! - прервал наши дебаты Дамблдор, пройдя между нами и оказываясь рядом с моим отцом. Все, как по команде, собрались вокруг него. Видно, что теперь последнее слово было за Главой Департамента.
  
  - Решать тебе, Барти. - озвучил единую мысль директор Хогвартса.
  
  - Правила непреложны, - колеблясь, ответил Крауч-старший. Похоже, ему было очень трудно произносить это. - Решение Кубка Огня - это обязательный магический контракт. - Он обернулся ко всем. - У мистера Поттера нет выхода. Так что он с сегодняшнего дня - Чемпион и участник Турнира.
  
  ***
  
  
  Этим же вечером состоялось собрание в кабинете Дамблдора, на которое он пригласил меня, Макгонагалл и Снегга. Минерва всеми силами пыталась отговорить директора от этой затеи, Северус же, наоборот, эту идею поддержал. Я единственный воздерживался от ответа. Кончилось все тем, что Дамблдор доверил мне присматривать за Гарри, чему я был несказанно рад, ведь только этого я и требовал.
  
  После я вернулся в кабинет и застал Роуз лежащей на кровати и сжимающей в руках подушку. Услышав скрип входной двери, она села на краю и как-то измученно посмотрела на меня.
  
  - Неужели никак нельзя помочь этому мальчику?
  
  - О, поверь мне, - ехидно усмехнувшись и разваливаясь на диване. - Мы ему поможем. Так поможем, что он всю свою никчемную жизнь будет нас вспоминать.
  Глава 3. (Часть 1)
  
  - Что это ты делаешь?
  
  Будто не расслышав моего вопроса, Роуз Тайлер продолжила черкать что-то черным карандашом на потрепанном листке бумаги. Она сидела в кресле, поджав под себя ноги, и с видимым упорством и сосредоточенностью уже битых два часа рисовала какие-то непонятные мне эскизы. Она вся, казалось, была напряжена, как будто усердно пыталась вспомнить то, чего, по идее, забывать не должна. Даже, полностью поглощенная своей работой, не забыла от чрезмерных стараний высунуть язык, периодически облизывая им пересохшие губы. Кисть ее правой руки двигалась резко и размашисто, отчего чертежные линии на рисунке становились соответствующими. Я бы даже не обратил на девушку ни малейшего внимания, если бы ее замысловатые каракули не заинтересовали меня. Я зашел за спинку кресла и аккуратно посмотрел через плечо Роуз. Вначале появился корявый, неровный прямоугольник; затем жирной линией его разделили на две половины, в каждой из которых теперь значились четыре квадрата; два самых верхних из них заполнились клеточками - "решетками". Что это такое? Тюрьма? Неведомая мне камера пыток? Ах, нет... Это полицейская будка! Теперь вспоминаю... Раньше такие нехитрые приспособления украшали улицы маггловского Лондона где-то в начале пятидесятых годов. Чего уж греха таить, ведь и волшебники, которые постоянно питали страсть к разным маггловским штучкам, не могли устоять против такого экземпляра. Спрашивается, зачем? Ответ на этот вопрос остался навеки для меня под покровом тайны. Но с тех пор прошло слишком много лет! К чему теперь вспоминать об этих... этих... будках? Что все это может значить?
  
  Не успел я состроить какие-либо догадки, как на бумаге рядом с чертежом телефонной будки появился еще один набросок. Это было мужское лицо (по крайней мере, такое заключение я сделал, когда взглянул на скулы и слишком густые для женщины брови, которые угрюмо едва ли не сходились на переносице). Сказать по правде, художник из Роуз был так себе, но этот портрет, который она завершила, едва ее рука наложила последний штрих, произвел на меня неизгладимое впечатление и вогнал в ступор. Меня бросало то в жар, то в холод, когда я смотрел на него. В этом замысловатом, по-детски неаккуратном рисунке я разглядел себя. Только здесь я был какой-то... другой. Более серьезный и суровый, но все же с глубоко запрятанной где-то в глубине души искренней добротой. Едва уловив возможное сходство, я отмахнулся от этой мысли. И тут же вспомнил нашу первую с Роуз встречу. Помню до сих пор ее заплаканные счастливые глаза, радостную улыбку сквозь слезы, сияющее от восторга лицо, которое сменяется тоскливым и обеспокоенным, когда девушку постигает разочарование. С той поры она ни разу не улыбнулась. Мне-то было на самом деле плевать, но эта ее холодная маска равнодушия, которую Роуз носила беспрестанно с самого нашего прибытия в Хогвартс, настораживала и... пугала.
  
  Этим человеком никак не мог быть я. Меня ни разу в жизни не пытались назвать каким-то Доктором. Доктор на протяжении всей моей никчемной жизни нужен был мне. Причем зачастую - именно психиатр.
  
  Прошло уже ровно две недели с того момента, как определили Чемпионов. Две злосчастные недели мозговыносящих уроков с этими маленькими тупыми бездарями, которые даже палочку в своих неумелых ручонках держать не могут. Две недели, ушедшие на подготовку Гарри Поттера к первому испытанию и изучению его особенностей. Две недели, а я так и не узнал ровным счетом ничего нового о Роуз Тайлер. Не считая, конечно, сегодняшнего момента. Но даже если бы это и дало бы мне хоть какую-то полезную информацию, все равно ее оказалось бы недостаточно. Неприступная крепость сознания Роуз все еще держала оборону, и я уже всерьез подумывал о том, чтобы прибегнуть к легилименции. Вот только как и под каким предлогом это провернуть? Нет, сей вариант отпадает. По крайней мере, на время. Он может вызвать слишком много подозрений, и еще больше подорвет и без того призрачное доверительное отношение ко мне со стороны Роуз. А этого допускать нельзя. Хотя, в противном случае можно будет и наложить Обливэйт... Как бы то ни было, для начала нужно найти другой, альтернативный способ. Ибо мое и без того больное тело, в котором я скрывался, все еще помнило те адские мучения, вызванные Круциатусом. И мне очень не хочется, чтобы это повторилось снова.
  
  Вот о чем я думал долгими бессонными ночами, вот такие мысли терзали меня, когда я бодрствовал, лежа на неудобном скрипучем диване и вперив свой взгляд в потолок. А еще покоя мне не давало хотя и на первый взгляд бессмысленное, но в то же время любопытное пророчество, которым меня одарила эта сумасшедшая Трелони. Пророчества имели поганое свойство сбываться, а мне этого совершенно не хотелось. По крайней мере, до тех пор, пока я не пойму его истинный смысл. Но сейчас оно мало интересовало меня, потому как мои собственные прихоти ни в коем случае не могли перекрывать прихоти милорда, которые я был призван немедленно исполнять. Я должен был поймать Гарри Поттера и доказать, что Роуз Тайлер может быть полезной для моего Повелителя; в противном случае мне светит Авада Кедавра за неподчинение.
  
  Похоже, я слишком глубоко погрузился в свои размышления, поскольку не заметил, как девушка, будто спохватившись, быстро скомкала листок и спрятала его в карман кофты. А могла бы сжечь.
  
  Просто не представляю, что с ней делать. Неизвестная девушка с очень муторной биографией, по сути, даже не волшебница, ибо никакой демонстрации ее силы в этот период я не наблюдал. Тогда почему я все еще держу ее рядом с собой? Да потому, что она нужна мне теперь, как воздух. Меня предадут неминуемой смерти, если окажется, что я когда-то отпустил ее просто так, без личной выгоды для себя и Темного лорда. Но страшнее смерти может быть только разочарование. Разочарование того, кто доверял тебе бескорыстно и неустанно.
  
  Роуз поднялась с кресла, поправила кофту, обернулась в пол-оборота и, увидев меня, испуганно встрепенулась, немедленно смущаясь, словно застигнутая врасплох.
  
  - Чем ты занималась? - повторил я произнесенный мною некоторое время назад вопрос, опираясь рукой на спинку кресла.
  
  - Ничем... - отводя взгляд, пробормотала она, заводя прядь белокурых волос за ухо.
  
  - Неужели? - скептически поинтересовался я, отодвигая кресло и плюхаясь в него, стискивая зубы от внезапно проснувшейся кратковременной боли в ноге. - Эта полицейская будка, этот человек... Это как-то связано с прошлым, которого ты не помнишь?
  
  - Так точно.
  
  - Не хочешь рассказать подробнее?
  
  - Нет.
  
  Я нахмурился и закусил губу, совершенно неудовлетворенным таким ответом. Роуз осталась беспристрастно стоять и молча, выжидающе смотрела на меня. Пожав плечами, я с кряхтением встал, сделал глоток уже приевшегося тошнотворного зелья и принялся за книги. От такого обилия текста рябило в глазах (точнее, в глазу); сказывались еще и ночи бодрствования, прерываемые лишь какой-то жалкой парой часов сна. Я не мог дать себе полноценно выспаться, я корил себя за каждую минуту, проведенную в дремоте, ибо всегда существовала вероятность, что Оборотное зелье прекратит свое действие в самый неподходящий момент и Роуз увидит мою истинную сущность. И непременно доложит моему отцу, а тот - Министру, а тот, в свою очередь, в высший суд Визенгамота, а тот - в Азкабан. И снова разочарование того, кому ты был предан всю свою сознательную жизнь...
  
  Несмотря на то, что мне иногда перепадали минуты сна, я часто засыпал на ходу и становился более расслабленным. Мысль запереться где-нибудь в чулане и проспать там спокойно пару-тройку часов становилась все навязчивее. Эту проблему тоже нужно было как-то решить, причем в скором времени.
  
  - Что это вы просматриваете? - раздался у меня за спиной мелодичный голос. В это время я, насколько мог, внимательно изучал разновидности драконов и их особенности, параллельно размышляя о том, как бы завуалированно намекнуть мелкому очкастому засранцу, что за первое испытание его ждет. Услышав речь Роуз у себя над ухом, я тут же захлопнул книгу. В отличие от меня, она ровным счетом ничего не знала ни об испытаниях, ни о тех махинациях, которые я собирался проворачивать. И посвящать ее в мои планы не входило. Сработало банальное детское "Дашь - на дашь" - она не хочет раскрывать мне свои секреты, так почему я должен? Девушка, похоже, обиделась.
  
  - Не собираетесь посвящать меня в свои планы? - скрестив руки на груди, с томным вздохом спросила она.
  
  - Сначала скажи мне, откуда у тебя листок и карандаш?
  
  Роуз промолчала. А я вернулся к книгам. Пролистывая очередную из них, я обнаружил нужную мне информацию. Мой рот искривился в легкой, победной ухмылке. Теперь-то все пойдет как надо...
  
  ***
  
  
  Вечерело. Яркий, медленно потухающий солнечный диск уже почти коснулся горизонта; тени начали наплывать на землю и на стены замка, поглощая все во мрак. На темном небе уже начали появляться первые блеклые огни звезд. Ночь готовилась вступить в свои законные владения.
  
  А Роуз Тайлер все не было. Еще с полудня она, получив мое разрешение (которое я, скрепя сердцем и душой, дал ей, лишь бы она не путалась под ногами), ушла из кабинета и до сих пор не вернулась. Отец был в отъезде, поэтому доложить ему она ничего не могла, а вероятность того, что в замке есть еще кто-то, кому можно настучать, практически сводилась к нулю. За это время я наконец-таки смог выспаться.
  
  Всего я проспал около пяти часов. Когда я открыл глаза, часы показали мне семь вечера. Я тут же вскочил и принялся глотать залпом Оборотное зелье и пристраивать протез, опасаясь, что Роуз, возможно, уже здесь, и не дай Мерлин она бы увидела меня таким. Но тревога оказалась ложной, ибо кроме меня в кабинете никого не было. Это должно было меня успокоить, но я, наоборот, взволновался еще больше. Где Роуз Тайлер? Почему я до сих пор не наблюдаю ее здесь? Эта девчонка, даже в свое отсутствие, умеет создавать проблемы.
  
  По крайней мере, в этом есть плюс. Теперь я мог рассуждать здраво. Более или менее. Заранее не паникуя, я взял посох, вышел из кабинета и отправился на поиски своей спутницы. Как только я доковылял до коридора, мне навстречу из-за поворота вышел Дамблдор. Выругавшись, я постарался вести себя естественно, проходя мимо него. Когда расстояние между нами сократилось до одного метра, директор произнес своим обыкновенным будничным тоном:
  
  - Добрый вечер, мой дорогой друг.
  
  - Добрый, добрый, - нехотя проворчал я, останавливаясь. Можно попробовать извлечь из этой встречи выгоду. - Альбус, я нигде не могу найти свою помощницу.
  
  - Видеть ее сегодня мне не доводилось, - задумчиво сказал Дамблдор, и я, не желая слушать его философские изречения, которые немедленно должны были в скором времени последовать, отправился дальше, как вдруг снова услышал его глубокий голос: - Однако, ночь сегодня по-особенному холодна. Мрак ночи очерняет все, к чему прикоснется. Именно эта пора лучше всего подходит для прогулок, ну, знаешь ли, - он прищурился, - подышать свежим воздухом...
  
  Я пошел дальше, не вдумываясь в его слова. И только когда я завернул за поворот, до меня дошел их истинный смысл. И от осознания его у меня подкосились ноги, и, если бы не располагающаяся поблизости стена, я бы потерял равновесие и растянулся на полу. Мысли, подобно рою диких пчел, хаотично завертелись в моей голове, по всему телу пробежала дрожь. Роуз Тайлер... в Запретном лесу?! От этой мысли даже вспотели ладони. Не медля больше ни минуты, я направился туда, подгоняемый самыми худшими предположениями, так быстро, насколько мне позволяла моя треклятая хромота.
  
  Весь путь занял у меня примерно сорок минут. Запыхавшийся и уставший от долговременной ходьбы, я остановился на несколько секунд, чтобы отдышаться. Не давая себе более дополнительного отдыха, я возобновил свой путь. Кровь стучала в висках, не позволяя трезво мыслить. Неужели я опоздал? Тогда моей репутации конец...
  
  Проклятый Дамблдор! Если он знал, что она здесь, тогда почему не отправил сюда других учителей? Почему он вообще отпустил ее сюда?!
  
  Перед самым входом в лес я на всякий случай проверил палочку. Она была при мне, расположена так, чтобы можно было ее при случае быстро извлечь. С учащенным сердцебиением и прерывистым дыханием я вошел в самую гущу крючковатых деревьев.
  
  Долго ждать не пришлось. Почти сразу, как только я вошел, по всему лесу эхом разнеслись истошные крики и мольбы о помощи. Я ринулся туда, уже буквально сходя с ума от терзающей меня боли в ноге. Источник шума привел меня к широкой поляне, почти полностью окутанной тьмой. Я достал палочку, активировал Люмос и создал для себя жалкое подобие освещения. И первое, что предстало моему взору - перепуганное лицо Роуз Тайлер, сидящей на земле и нервно сжимающей произрастающие на ней пучки травы. Она с каким-то свирепым ужасом смотрела в одну точку, часто дыша, так что даже яркий свет не привлек ее внимания, хотя и заставил прищуриться. Вскоре я разобрался, в чем дело.
  
  Прямо перед нами стоял, скалясь, рыча и пуская слюну, огромный белый молодой волк. Его мускулистые лапы были напряжены, казалось, он готовится к прыжку. И действительно - не успел я среагировать, как животное бросилось на Роуз. Я инстинктивно вскинул палочку и громко, до хрипоты, с примесью гнева покричал:
  
  - Авада Кедавра!
  
  Волк, поверженный, повалился на землю. Я же, не теряя времени, схватил девушку за запястья, довольно грубо и резко поднял ее и принялся хорошенько трясти. У меня были основания поступать с ней так. Я был в ярости.
  
  - О чем ты думала?! - крикнул на нее я, на нервной почве по-змеиному показывая язык. - Кто тебя просил?!
  
  Роуз повисла безвольно, как кукла в моих руках, вытаращив на меня глаза и чуть приоткрыв рот. Видимо, она все еще в шоке. Тогда я смягчился и, насколько позволяла гордость, прижал ее к своей груди, успокаивая. Роуз охотно прильнула ко мне.
  
  - Все хорошо, - как можно более сочувственно произнес я. - Все позади.
  
  Она быстро закивала. Наверное, я напугал ее больше, чем этот волк. Тогда я отстранил ее от себя.
  
  - А теперь пошли, - скомандовал я и зашагал в сторону замка. Пройдя несколько шагов, я услышал, как чьи-то тяжелые лапы бегут по жухлой листве, какое страшное, неистовое рычание раздается по всему лесу. Я сразу понял, что это. Но осознал, что не успею. Все проходило слишком быстро. Резко оборачиваюсь... вскидываю палочку... все происходит, как в замедленной съемке...
  
  Меня сбили с ног, пригвоздили к земле тяжелыми лапами. Я сделал попытку вырваться, но волк, злой и обезумевший, не дал мне этого сделать. Произошло то, чего я никак не ожидал. Он прокусил мое левое плечо... насквозь. Раздался такой страшный, оглушительный крик, наполненный агонией, от которого у меня сразу заложило уши. Я даже не понял сразу, что это был мой собственный крик, смешанный, как мне показалось, с испуганным визгом моей спутницы, лицезревшей эту картину. Искры посыпались из глаз, и я выронил палочку. Боль растеклась по всему моему изможденному телу. Я слышал только клацанье хищных зубов зверя и понимал, что вот-вот потеряю сознание от болевого шока. Кровь лилась ручьем, и силы медленно покидали меня.
  
  Вдруг волк отвлекся. Прямо ему в голову зарядил огромный булыжник. Недовольный таким раскладом, он осторожно принялся надвигаться на Роуз, которая подманивала его криками и оскорблениями, отвлекая его внимание от меня. Я понял, что если сейчас не смогу что-либо предпринять, зверь растерзает мою спутницу. Огромным усилием воли и с дикими стонами я кое-как поднялся, нащупал палочку и выстрелил в волка Авадой. На этот раз зеленый луч пришелся точно в цель. Обессиленный, я снова упал, закрыв глаза. Я слышал, как Роуз со слезами взывает ко мне, трясет меня... Я пытаюсь открыть глаза, но их застилает лишь мутная пелена. Я стараюсь подать хоть какие-то признаки жизни, и цепляюсь за голос Роуз, как за единственную нить, ведущую к спасению...
  Я чувствую, что меня поднимают. С трудом и отчаянием, кряхтя и сопя, но все же поднимают. Куда ты, деточка, такую тушу да на свои плечи... Тем не менее моя спутница перекинула мою здоровью руку на свою шею, а другой поддержала меня за торс. И мы медленно, но верно куда-то двинулись. Куда - не знаю. Мне было все равно. Мое сознание к тому времени уже полностью померкло.
  Примечание к части
  
  Новая глава вышла уж очень объемной по содержанию, и потому была разделена на две части. Вторая часть не заставит себя долго ждать - максимум неделя, а пока что наслаждайтесь продолжением в таком сжатом варианте.
  Глава 3. (Часть 2)
  
  Все происходило в каком-то полусне. Боль парализовала мышцы, и я не мог даже пальцем пошевелить, не говоря уже о том, чтобы самостоятельно идти. И потому пришлось безвольно передвигаться, опираясь на хрупкие плечи Роуз Тайлер. Девушка пыхтела и сопела от натуги, и время от времени шептала про себя что-то неразборчивое, продолжая медленно ковылять в сторону замка. Я старался идти сам, перебираясь мелким шагом, и у меня это почти получалось. Сейчас самое главное - не потерять сознание...
  
  Не знаю, сколько времени у нас занял этот путь. Несколько минут, а может, часов, а может, даже целую вечность. Кровь уже не лилась ручьем, как некоторое время назад; теперь ее поток уменьшился, преграждаемый розовой перевязочной тканью, которая до этого времени служила рукавом от кофты Роуз, и которой она в спешке перевязала мою рану. Теперь лоскут плотно и противно прилипал к моей коже. Мы оба понимали, что этого недостаточно, и потому стремились поскорее оказаться в замке. Боль все еще пульсировала вопреки утихающему кровотечению, но я ее практически не чувствовал.
  
  Когда мы подошли к главному входу, нас встретил Филч. Освещая себе путь керосиновой лампой, он высунул свой любопытный крючковатый нос из-за угла, секунду спустя являя и всю свою физиономию вместе с прилагающимся к ней дряхлым телом. Выражение его лица, как обычно, было преисполнено брезгливостью и ненавистью ко всему, что движется, но, как только он увидел меня и заплаканную Роуз, с которой к этому моменту уже сошел седьмой пот, старикан мгновенно переменился. Похоже, он испугался.
  
  - Помогите... - произнесла девушка, продолжая меня поддерживать.
  
  Дважды повторять не пришлось. Филч со всех ног помчался по пустым коридорам (наверное, все ученики уже давно спали) в надежде найти хоть кого-то из учителей. Мы тем временем направились в больничное крыло, преодолевая движущиеся лестницы. С каждым шагом я слабел все больше и больше, и уже начинал опасаться, что рухну прямо здесь и сейчас.
  
  Не помню, как оказался на больничной койке. Перед глазами плыли мутные пятна, сквозь которые я едва мог различать окружающую меня обстановку. До моих ушей доносился какой-то непонятный гул, похожий на чьи-то голоса. Собрав оставшуюся волю в кулак, я принялся вслушиваться. Получалось ужасно, но вполне приемлемо. Я слышал тонкий, едва различимый голосок Роуз, которая рассказывала обо всем мадам... Помфри, кажется? Слышались так же и тихие всхлипы - она плакала. Она винила себя во всем произошедшем. И, между прочим, правильно делала! Если бы не она, я бы не вышел из игры так скоро. Ноги бы моей не было в том злосчастном лесу. А теперь я вынужден разлеживаться здесь... Черт бы тебя побрал, Роуз Тайлер!
  
  Несколько секунд спустя послышался озабоченный голос пожилой женщины, говорившей что-то "о лекарствах", "о полезных зельях"... Услышав это, я встрепенулся, и мое сознание стало более-менее ясным. Воспользовавшись временным отсутствием медсестры, отлучившейся за бинтами и перевязками, я схватил своими цепкими пальцами запястье Роуз (правда, моя хватка оказалась не такой уж крепкой, как было раньше, и девушка, если бы пожелала, могла легко из нее освободиться). Она вздрогнула и обернулась ко мне. Я произнес, насколько хватило голоса, так, что вышло даже с хрипотой:
  
  - Мое... обезболивающее... дай... его мне, - настоятельно попросил я. Роуз заколебалась.
  
  - Не лучше ли сперва спросить у мадам? - взволнованно предположила она, косясь на входную дверь.
  
  - ДАЙ СЮДА ЭТУ ЧЕРТОВУ БУТЫЛКУ! - что есть мочи прокричал я, ибо резь в животе становилась просто невыносимой. Не задавая больше лишних вопросов, девушка отцепила от ремня пузырек и протянула его мне. Вначале она пыталась помочь мне приподняться, но я отверг ее помощь, хватая зелье слабыми, дрожащими руками и залпом выпивая последний глоток. Противно-горький вкус прибавил немного бодрости, и я облизал пересохшие губы, осознавая, как сильно хочу пить. Но не успел я высказать Роуз свою просьбу, как тотчас провалился в сон.
  
  Когда же я снова распахнул налитые свинцом веки, в больничном крыле никого не было. Лунный свет заливал комнату белоснежными лучами, внутри которых витали редкие кучки пыли. Я решил, что время сейчас позднее, около двух часов ночи. Я попал сюда примерно в десять-одиннадцать. Следовательно...
  
  Я моментально вскочил с постели, и резко отозвавшаяся острая боль дала о себе знать. Я поморщился, приходя в себя, и осмотрел то место, где она пульсировала больше всего. Нет... только не это! Эта противная шавка прокусила мою плоть как раз в том месте, где находилась метка! От понимания этого у меня закружилась голова. Неизвестно, какие последствия мог иметь такой форс-мажор. Буду надеяться всеми фибрами своей жалкой, истрепанной души, что это никак не отразится на связи с Повелителем и моими силами.
  
  Прошло уже слишком много времени. Нужно было срочно принять дозу зелья. Я повернулся и увидел на стоящей рядом тумбе пузырек, который, как видимо, принесла для меня Роуз. Пытается загладить свою вину. Что ж... пусть старается и дальше.
  
  Я протянул руку к зелью... и обомлел. Вместо массивной, пухлой с короткими пальцами руки я увидел свою собственную. Я ужаснулся и лихорадочно огляделся. В помещении никого не было. Я вздохнул с облегчением, снова протянул руку, схватил его и опрокинул содержимое в себя. Которого, кстати, в емкости не было. Ни капли. Крепко выругавшись и прокляв Тайлер еще пару-тройку раз, я, игнорируя щемящую боль, направился к зеркалу. В его отражении я разглядел свое бледное, худое лицо с темными кругами под глазами, которые не были так заметны в обличии Аластора Грюма. Предплечье было обработано на славу и перевязано, однако из-под бинтов все-таки проглядывало багровое пятно засохшей крови. Нужно было срочно выбраться отсюда и вернуться в кабинет. Но как это сделать? Как я проберусь незамеченным из этой дыры... да впридачу еще и голым.
  
  Где? Моя? Одежда?!
  
  Так, спокойно, Крауч. Ты знаешь, что оставаться здесь нельзя. Самое позднее утром сюда обязательно кто-нибудь нагрянет и раскроет тебя. Мерлин с ним, распознает твою маскировку, но застать в таком виде...
  
  Отбросив все побочные мысли в сторону, я принялся лихорадочно соображать. Что есть из подручных средств, что может мне помочь? Да ничего. Вокруг одни склянки, кушетки, одеяла, подушки, простыни...
  
  Простынь.
  
  Ох, ну и пожалею же я об этом!
  
  Честное слово, это унизительно.
  
  Я вытащил простынь и накинул ее на голову, так, чтобы ткань скрыла практически все мое тело. Найдя на тумбочке свою палочку, я прожег с ее помощью дырки для глаз, чтобы лучше видеть. В этой маскировке "привидения" чувствую себя по меньшей мере глупо.
  
  Выйдя из больничного крыла, напоследок скрипнув тяжелой железной дверью, я пошел по освещаемым факелами коридорам на седьмой этаж, в кабинет ЗОТИ. Когда я уже был в нескольких метрах от своей цели (оставалось только взобраться по винтовой лестнице), то внезапно наткнулся на появившегося из ниоткуда мальчика-гриффиндорца, по-видимому, первокурсника. Он растерялся, как только заметил меня, и я, кстати, тоже. Не придумав, как можно по-другому выпутаться из этой нелепой ситуации, я всколыхнул покрывало и издал гулкие звуки, изображая настоящее привидение. Мальчик закричал и со всех ног помчался прочь. Довольный произведенным фурором, я возобновил свой путь.
  
  Остановившись перед дверью, ведущей в кабинет, я подергал за ручку. Естественно, она была заперта. И, естественно, ключа у меня не было. Тогда придется по старинке. Я извлек палочку, и, произнеся шепотом "Алохомора!", вошел в комнату. Мирное сопение свидетельствовало о том, что Роуз уже спит. Тихо пройдя мимо нее, я снял злосчастную простынь и завязал ее на бедрах. Девушка зашевелилась, и я замер на месте, затаив дыхание. Сердечный ритм мгновенно участился. Она перевернулась на бок и вскоре снова засопела. Я взял вещи и пузырек из ящика и вышел в класс. Там я сразу оделся, и только потом выпил зелье. Признаться, так не хотелось снова влезать в эти затхлые, безвкусные шмотки, от которых противно пахло, но что поделаешь? Все тело будто было охвачено огнем; сильная резь в животе и проснувшаяся от нее острая боль в предплечье пронзили меня, и я не смог сдержать крика. Кости моментально заломило; превращение, как всегда, доставляло много хлопот. На шум прибежала вмиг проснувшаяся Роуз; она выбежала и помогла мне встать с колен.
  
  - Профессор Грюм, что вы здесь делаете?! - воскликнула она, провожая меня до кабинета. - Мадам Помфри сказала, что вам нужен покой!
  
  - К черту, - огрызнулся я. - Отведи меня наверх и ложись спать.
  
  Она поступила в точности так, как я ей и сказал, и легла обратно, оставляя меня наедине с моими мыслями.
  
  ***
  
  
  На следующее утро нас соизволил посетить сам Дамблдор. Он постучался в дверь кабинета, разбудив тем самым спящую Роуз и дремлющего на диване меня, и прямо с порога спросил о моем самочувствии. Как он сам потом добавил, волнение о старом друге всю ночь не давало ему покоя. Я ответил, ощущая спиной на себе побитый взгляд девушки, что чувствую себя довольно приемлемо, что совершенно нет необходимости пребывать в больничном крыле и что я вполне могу по-прежнему выполнять свои обязанности, мол, и не в такие переделки попадали. Директор слушал меня внимательно, изредка и с пониманием кивая головой. Он потом еще что-то говорил, но я практически его не слушал, искренне надеясь, чтобы этот старик поскорее заткнулся и покинул помещение. В груди постепенно с каждой секундой нарастало нетерпение, я отвечал однотипно и односложно, порой даже не расслышав поставленного вопроса. Заметно, что это насторожило Дамблдора, но не более того. Тогда я мягко намекнул ему, что мне нужно готовиться к предстоящему уроку. Он согласно закивал, и уже было развернулся, чтобы уйти, как вдруг будто о чем-то вспомнил и снова обратился ко мне:
  
  - На пути к вам, мой дорогой друг, мне повстречался один из наших учеников и сказал, что не далее как вчера ночью видел привидение, рыскающее в коридорах седьмого этажа. Ему и остальным первокурсникам стоит осторожнее ходить по коридорам, ибо к нашим призракам еще предстоит привыкнуть. Не так ли?
  
  Я почувствовал, что заливаюсь краской, и, чтобы директор этого не заметил, выпалил:
  
  - Детям ночью полагается спать! А не шастать по коридорам в поздний час!
  
  - Вы, безусловно, правы, мой друг, - согласился Дамблдор, и сделал два шага по направлению ко мне, заходя в кабинет. Мне пришлось посторониться. - Доброе утро, мисс Тайлер. Как вам сегодня спалось?
  
  - Превосходно, профессор, - с улыбкой сообщила она, вставая с кровати. За то время, что мы разговаривали, она уже успела полностью одеться. Видимо, уже приноровилась экипироваться за считанные секунды. Правда, эта розовая кофта с одним оторванным рукавом выглядела уж очень дико. Девушка прошла и встала рядом со мной. Дамблдор с видом галантного джентльмена поцеловал ее руку и, пожелав удачного дня и пообещав навестить нас попозже, вышел, напоследок подмигнув Роуз, которая от такого обилия внимания чуть ли не растеклась лужицей. Я схватил ее под руку и оттащил от двери, заставляя плюхнуться в кресло. Она приземлилась в него и озадаченно уставилась на меня. Я присел на диван и отглотнул зелья.
  
  - Итак, - начал я, закручивая крышку, - что ты делала в Запретном лесу?
  
  Роуз промолчала. Она просто смотрела на меня, не произнося ни слова. Тогда я решил подойти к делу с другой стороны.
  
  - Я просто хочу знать, по какой причине я чуть не умер прошлой ночью. - На самом деле я бы в любом случае не умер, но пришлось поиграть на чувстве вины Роуз, чтобы хоть чего-то от нее добиться. - Что заставило тебя пойти туда, тебя, особу, не сильно одаренную способностями и не способную защитить саму себя?
  
  - Я вас с собой не звала, - скрестив руки на груди и отведя взгляд, сказала девушка. - Могли бы не ходить за мной.
  
  От такого заявления у меня едва не отвисла челюсть.
  
  - И почему же я должен был не ходить за тобой?! - уже срываясь на крик, воскликнул я, придвигаясь ближе. - Я не имею права отпускать тебя в такое место! По крайней мере одну, без видимой причины. С этого момента ты вообще и шагу не ступишь из этого кабинета!
  
  Не хватало еще, чтобы эта девчонка погибла. Тогда точно не придется ждать никакого помилования от Темного лорда. Я сплоховал тогда, когда отпустил ее, и сплоховал вчера, когда не усмотрел за ней. Если она умрет, не будет никаких доказательств, что она действительно могла пригодиться. И тогда я расстанусь с жизнью. Бесповоротно и окончательно.
  
  Услышав мой ответ, Роуз тихонько засмеялась, приложив ладонь ко рту. Я был поражен такой реакции.
  
  - Что смешного?!
  
  Она прервалась, изредка и коротко хихикая, и произнесла:
  
  - Волнуетесь?
  
  Я оторопел, продолжая смотреть на нее. Девушка посерьезнела, поняв, что, возможно, сморозила глупость, и смущенно посмотрела на меня. Мы обменивались взглядами и молчали. В молчании прошли долгие затяжные секунды, а может, и минуты. Отмахнувшись, я встал с дивана и прошел к столу.
  
  - Тебя навязали мне, - пробормотал я, перекладывая книги из одного угла в другой. - И не кто-нибудь, а сам Глава Департамента. Мне до сих пор непонятна причина этого, но я не хочу провалить порученную миссию. Это подорвет мою репутацию. Возможно, даже решит мой вопрос жизни и смерти. Так что, будь добра, если не из уважения к себе, так хотя бы из уважения ко мне не лезть во всякую чертовщину, иначе - видит Мерлин - я собственноручно придушу тебя.
  
  Я услышал недовольное сопение, после которого Роуз наконец произнесла:
  
  - Я была там по просьбе Дамблдора.
  
  Я с интересом обернулся, упершись кулаком здоровой руки в бок.
  
  - По какой же такой?
  
  - Он сказал, что в том лесу я могу найти что-то интересное. Он не сказал, что именно. Но если он имел в виду драконов и волков, то это было просто ужасно. Не понимаю, зачем...
  
  - Что ты только что сказала?
  
  - Волки...
  
  - Нет, перед этим.
  
  - Драконы...
  
  Я уставился на нее вытаращенными глазами, переваривая произнесенную ей информацию. Испокон веков в Запретном лесу никогда не водились драконы. Вообще, они чаще всего обитают в горах. Тогда что эти существа забыли здесь? Хотя...
  
  - Они были в клетках, - сообщила Роуз, - всего четыре. Я, конечно, много повидала, но драконы... это нечто! Никак в голове не укладывается, что они настоящие!
  
  - Где и что ты повидала?
  
  - Ну... Сливины, киборги, далеки...
  
  - Что?
  
  Роуз поняла, что сболтнула лишнего, и потому прикусила язык. Я решил, что она бредит. Эти непонятные названия... При удобном случае нужно обязательно о них расспросить. Но не сейчас. Сейчас меня волнуют драконы.
  
  Зачем она пошла туда? Ее направил Дамблдор. Но для чего? Неужели он что-то хотел этим сказать? Может, это своеобразный способ намекнуть мне, к какому испытанию я должен готовить Гарри Поттера? Но почему тогда директор не послал меня? Вот, почему... Если бы в Запретный лес направился я, это было бы явной демонстрацией помощи Чемпиону, которой будут обделены остальные. А кто подумает на невинную молоденькую девушку, заблудившуюся в неведомом лесу? Естественно, никто. Коварный ты старик, Дамблдор. Коварный и расчетливый. Впредь нужно быть осторожнее.
  
  - Значит, это и есть первое испытание... - прошептал я задумчиво.
  
  - Что? - не поняла Роуз.
  
  - Ничего. Мне нужно готовиться. И приведи уже себя в порядок! Эта кофта теперь никак тебе не идет.
  Недолго думая, Тайлер разодрала второй рукав, и кофта мгновенно превратилась в блузку. А я приступил к книгам.
  
  Теперь осталось только донести новость до Гарри Поттера. Как бы сделать это завуалированно, не привлекая к себе лишнего внимания? Послать Роуз? А что? Она вроде с этим пацаном в дружеских отношениях... Точнее, не с ним, а с его подружкой, Грейнджер. Моя спутница может задержать ее после урока и намекнуть о предстоящем испытании. Да, наверное, это самый лучший вариант. Главное, чтобы она меня сюда не вплетала. Слишком много чести для одного мальчишки. А то еще привяжется, и что потом делать с ним? Нет, надеюсь, моя репутация все-таки оттолкнет его. Пусть не обольщается.
  Решено. Сейчас же скажу об этом Роуз Тайлер. Надеюсь, она сделает все как надо. А не как в прошлый раз.
  
  ***
  
  
  Как оказалось, никого предупреждать не пришлось. Новости и слухи о происшествии в Запретном лесу за короткое мгновение облетели весь Хогвартс, и в первую очередь коснулись старого егеря Хагрида, который счел своим долгом предупредить любимчика и его дружков о предстоящем испытании. Правда, этот мелюзга умудрился все пересказать своему сопернику (и плевать, что они в одной школе учатся) Седрику Диггори. Ну что ж... я найду, как в будущем это можно будет использовать.
  
  Утер нос Малфою-младшему. С его отцом у нас были, прямо скажем, не самые лучшие отношения. Благо, мне представился случай отомстить его отпрыску. Давно я так не веселился! Выражение его лица, когда он испытал на себе мощь моего проклятия, было просто бесценным. Правда, за эту проказу пришлось заплатить сполна двумя выговорами, один из которых я не воспринял всерьез. Роуз, хотя и пыталась мне пояснить, что я поступил нехорошо, все же не смогла сдержать смех. Второе замечание поступило от МакГонагалл, и пришлось с чувством вины опустить глазки в пол и пообещать, что впредь этого не повторится. Старая швабра, подумал я, глядя ей вслед, когда она повернулась ко мне спиной и, сохраняя горделивую осанку, пошла прочь.
  
  Между тем наступил день, который я еще два месяца назад пометил красным крестом в календаре своей памяти. День Первого испытания. Накануне я дал пару наставлений Поттеру, дабы он не оплошал и сильно не позорился. Честно говоря, я оценивал его шансы победить как минимальные, даже, говоря откровенно, ничтожные. Но я должен был его направить, ведь в этом и состоит мой план, верно? По его глазам я понял, что он переварил ту информацию, что я ему предоставил (предварительно эту информацию, как и досье на всех участников, мне пришлось долгое время искать во всех мыслимых книгах и справочниках). Что ж... будем надеяться, он все понял.
  
  Мы с Роуз сидели на трибунах, ожидая начала. Я видел, как она нервно закусывает губу, глядя на арену, на которой с минуты на минуту должен появиться первый дракон. Я же стараюсь сохранять невозмутимость, сижу расслабленно, чуть ссутулившись, опираясь на посох. Вокруг слышен только гул окружающих меня людей, и его издавали, в большинстве своем, ученики. Ясно, что они были в предвкушении ожидаемого шоу. Кто-то даже делал ставки. Погода испортилась окончательно: солнце спряталось за тучами, и резко похолодало. Осенняя пора давала о себе знать. Обстановка накалялась с каждой секундой.
  
  Как раз в это время шел отбор драконов для каждого Чемпиона. Я сидел и уповал на то, чтобы этому недоноску не попалась Венгерская Хвосторога - самый свирепый дракон из всех, что привезли сюда.
  
  И какой же, по закону подлости, ему попался?
  
  Меня абсолютно не волновало то, что происходило на арене до выступления Поттера. Я мог судить об этом только по взволнованным вскрикам сидящей рядом девушки. Роуз периодически прижимала ладони к лицу, видимо, не желая лицезреть то, что творилось по ту сторону барьера. А я просто не мог на этом сосредоточиться. Мои мысли были совсем иными. Впервые я ощутил страх, страх того, что что-то может пойти не так. От сознания этого кровь стыла в жилах, и приходилось стискивать древко посоха с удвоенной силой. Я принялся глубоко дышать, чтобы успокоиться. Ну, кажется, началось... Дамблдор, используя заклятие Сонорус, провозгласил:
  
  - Трое наших участников уже встретились со своими драконами! Каждый из них завладел яйцом, и теперь может приступить к следующему заданию! А сейчас, наш последний участник!
  
  Под шум трибун и подбадривающие вопли мальчишка вышел из пещеры. На его лице читался непреодолимый страх, который он отчаянно пытался перебороть. Он в спешке осмотрелся, пока не нашел нужный ему объект - золотое яйцо с подсказкой. Находилось оно сравнительно недалеко от него, хоть подходи и бери! Но ведь в том-то и проблема...
  
  Гарри Поттер сделал два торопливых шага, выходя из своего укрытия. И тут же был атакован хвостом дракона. Трибуны испуганно завизжали, я почувствовал, как что-то крепко вцепилось в меня. Роуз так сильно схватилась за мою руку, что я вздрогнул от неожиданности. Но она, похоже, не сразу это заметила. Встретившись с моим недоумевающим взором, она смущенно отпустила меня и снова устремила свой взор на арену.
  
  Между тем там проворачивались самые настоящие баталии. Дракон дохнул огнем, и пламя пришлось прямо на огромный булыжник, за которым так благоразумно успел спрятаться Поттер. Я внимательно наблюдал за ним, стараясь не упускать из виду. Пацана метало во все стороны, он уворачивался от толстых шипов, которыми был унизан хвост, как мог. Вот, наконец, удар пришелся точно в цель - его отбросило вперед на несколько метров. Дракон уселся неподалеку и выжидающе смотрел на своего соперника. Хотя, какой же это соперник? Это потенциальная жертва...
  
  Наконец, в его маленьком мозгу что-то щелкнуло, и он решил использовать палочку. Проорав в пустоту: "Акцио Молния!", парень короткой перебежкой, то и дело спотыкаясь, поспешил к близлежащему булыжнику, за которым и спрятался. Спустя несколько секунд послышался свист, будто что-то стремительно прорезало воздух - метла спешила к призвавшему ее хозяину. Новая порция огня, которую Поттер терпеливо переждал. Рывок - и он уже на метле, под улюлюкание трибун мчится... а кстати, куда?
  
  Покружившись немного над ареной, Поттер взмыл куда-то в небо и через некоторое время исчез из поля зрения. Дракон, вмиг последовавший за ним, сорвав свою цепь, попутно сшиб хвостом навес, отчего тот разлетелся в щепки. Благо, сработала безупречная реакция учителей; синхронно подняв палочки в воздух, заклятием Вингардиум Левиоса предотвратили падение навеса и удвоили защиту трибун, дабы такое не повторилось и с другими учениками, которые, в отличие от нас, никаким навесом защищены не были, лишь преграждающими чарами.
  
  Несколько минут слышался беспрестанный рев дракона, а затем он внезапно затих. Все смотрели в небо, будто ожидая какого-то чуда. Роуз сидела рядом и что-то бормотала про себя. Я начинал предполагать самое худшее. Снова свист прорезающей воздух метлы - и трибуны взорвались восторженными воплями. Мне показалось, что Роуз оглушит меня своими визгами. Она, как и большинство других, резко вскочила и зааплодировала. Поттер, с счастливой миной, летел обратно. Я вздохнул с облегчением. Оставалось всего несколько метров... ну же! Давай, Поттер!
  
  Яйцо у него в руках.
  
  Теперь дело за малым - приземлиться и продемонстрировать свой трофей.
  
  Внезапно появившийся из ниоткуда дракон помешал ему сделать это. Его пламя едва не опалило маленького героя, и от неожиданности он не только прибавил скорости, снова взмывая в воздух - так он еще и умудрился выронить яйцо. Прямо в руки Роуз Тайлер.
  
  На трибунах воцарилась тишина, прерываемая только ревом дракона. Все взгляды были устремлены на девушку, а она замерла, смотря на это яйцо и, кажется, совсем растерялась. Все были в растерянности, включая меня. Но я опомнился первым.
  
  - Подбрось яйцо, - воскликнул я, переводя взгляд то на Роуз, то на кружащего где-то неподалеку Поттера. Парень тоже растерялся и старался отыскать свой трофей, попутно увиливая от дракона.
  
  - Бросай! - взволнованно крикнул я, видя, что Поттер приближается. Мой крик вывел Роуз из ледяного сна и она посмотрела вверх. Пацан протянул руку, пролетая мимо. Девушка выждала нужный момент и подбросила яйцо вверх. Поттер ловко схватил его и поднял над головой. Испытание было объявлено оконченным.
  
  Я глотнул зелье, переводя дух. Хватит с меня на сегодня острых ощущений...
  Глава 4.
  
  Наступил долгожданный декабрь. Погода уже вовсю разгулялась: кружил в воздухе крупными хлопьями первый снег, легкий мороз раскрашивал запотевшие окна замка замысловатыми витиеватыми узорами, дул сильный, пронизывающий до костей ветер. Все чаще во внутреннем дворе Хогвартса можно было заметить группу первокурсников, пытающихся из имеющегося тонкого слоя снега, покрывающего промерзшую до самых глубин землю и выложенную камнем площадь, слепить какое-то подобие снеговика и сыграть в самую идиотскую игру, открытие которой принадлежало не менее глупым магглам - снежки. Нет, ну вы только подумайте, какая в этом забава - собирать с земли продрогшими пальцами холодный ком и запускать его в своего соперника, не причиняя тому практически никакого вреда? Зачем с большим усердием сглаживать неровности этого шарика, чтобы потом при столкновении он все равно рассыпался бы на несколько маленьких кусочков, некоторые из которых обязательно попадут за шиворот или в другие, более интересные места. Зачем потом где-то добрых полчаса отряхивать прилипший снег с шерстяной ткани, стуча зубами и дрожа всем телом? Вот если бы эти "снежки" можно было заменить на заклинания... пусть даже, для пущего веселья, на Непростительные.
  
  Роуз смотрела в окно на развлекающих себя этой непонятной потехой детей с какой-то нескрываемой завистью, лишь изредка тихо вздыхая, подперев голову ладонью. Я оторвал взгляд от книги, наблюдая за ней. Она то открывала, то закрывала глаза, а через несколько секунд и вовсе указательным пальцем свободной руки прикоснулась к запотевшему стеклу и начала водить по нему, создавая на нем узоры ничуть не худшие, чем оставлял мороз. Несколько бессмысленных завитушек, в центре которых снова угадывалась эта будка. Девушка смотрела на нее, будто бы замечтавшись, и тут же отряпнула, помахав кому-то рукой и улыбнувшись. Она что, тоже хочет заняться этой бессмыслицей? Да что все в этом находят такого? Хотя... почему бы и нет? Она и так уже сидит здесь все эти дни, боясь даже пикнуть без моего ведома, не то что куда-то пойти.
  
  - Иди, - буркнул я, с притворной занятостью снова уткнувшись в книгу и ощущая, как Роуз медленно перевела на меня полные непонимания и удивления глаза.
  
  - Куда? - спросила девушка, неторопливо вставая с подоконника. Я ей не ответил, лишь многозначительно показал в сторону окна. Сияющая улыбка озарила лицо юной Тайлер, и она, не сдержав нахлынувшего на нее порыва, вмиг подскочила ко мне и прижалась губами к моей щеке. Ее горячее дыхание обожгло чувствительную и слегка холодную кожу, заставляя меня резко заглянуть в глаза Роуз, будто бы ища там причину такого поступка. Но девушка мгновенно отвела взгляд, не давая мне задержаться в ее карих глазах, и, отвернувшись и поджав губы, прошла к своему чемодану, оставляя меня густо заливаться краской. И какое-то странное, липкое чувство вмиг охватило меня, но я не дал себе погрузиться в него, снова напуская на себя серьезный вид, словно ничего не произошло.
  
  Тем временем Роуз извлекла розовый вязаный свитер и принялась натягивать его на себя. Справившись с этой задачей, она обмотала вокруг шеи разноцветный шарф, нахлобучила на голову мешковатую фиолетовую шапку и поместила ноги в сапоги, о наличии которых в этом кабинете я даже не догадывался. Напоследок улыбнувшись, девушка закрыла за собой дверь, оставляя меня хмуриться, сосредотачиваясь на перечитываемом уже не раз тексте. Задумчиво хмыкнув и отложив книгу в сторону, я не спеша подошел к окну, выходящему во внутренний двор, и уже через некоторое время заметил там маленькую фигурку Роуз. Мелюзга, увидев ее, тут же приветливо заулыбалась, мгновенно окружая ее и о чем-то с жаром рассказывая. И она тоже улыбалась им, даже смеялась. Больше всех, конечно, инициативу проявляли близнецы Уизли, которые носились вокруг девушки, как малые дети, желающие, чтобы на них обратили внимание. Один из них даже набрался смелости и, приблизившись к Тайлер, приобнял ее за плечи, вызывая у меня тем самым неожиданно бурную реакцию. Но немного погодя наваждение отпустило, когда Роуз мягко и ненавязчиво увернулась из его объятий. Я наблюдал, как она наклонилась к земле, сгребая в кучу снег и подбирая его голыми руками, и бросила получившийся ком прямо в затылок отвернувшегося уже Уизли. Тот непонимающе обернулся, но, поняв, что к чему, принял вызов. Спустя секунду к этому делу уже подключились все. Кто-то падал, уворачиваясь, кто-то строил снежную блокаду, кто-то объединился в группы, а кто-то сражался сам за себя. Я смотрел только на Роуз, следя, чтобы она ничего подозрительного не выкинула. Честно признаюсь, даже если не брать во внимание тот факт, что слежка для меня являлась обязательностью, она была всего лишь прикрытием, используя которое я мог изучать счастливое лицо Роуз Тайлер, ее раскрасневшиеся от мороза щеки, горящие глаза и лучезарную улыбку. Теперь понятно, для чего глупые магглы придумали эту глупую игру...
  
  С трудом оторвав взгляд, я увидел неподалеку группу старшекурсников, проходящих мимо и остановившихся, чтобы понаблюдать за мелкими. Самим им не позволяла то ли возрастная гордость, то ли что-то еще. Либо они разделяли мою точку зрения. Приглядевшись более пристально, я разглядел в этой группе одного из Чемпионов. Заметив его тоже, Роуз помахала ему рукой, приглашая присоединиться. И, судя по выражению лица, он, кажется, немного поколебавшись, согласился, да вот только делу помешала внезапно появившаяся профессор МакГонагалл, о чем-то деловитым голосом сообщившая ученикам. Унылые дети, которым оборвали все веселье, неспешно поплелись за ней. Минерва поманила за собой и Роуз, неуверенно стоявшую в стороне. Причем таким заговорщицким жестом, от которого я моментально напрягся, смотря, как девушка неуверенно посеменила вслед за женщиной. Недолго думая, я решил проследить. Мало ли, куда они идут...
  
  Выйдя из класса и проходя по коридору, я почти сразу же наткнулся на Дамблдора, который, судя по его хитрой улыбке и слегка прищуренным глазам, предвидел эту встречу. Я нахмурился, не понимая, что ему от меня нужно.
  
  - Добрый день, дорогой друг! - как всегда, с нотками иронии в голосе произнес директор.
  
  - Бывало и хуже, - многозначительно ответил я, отмахнувшись, старательно не смотря в его внимательные глаза. - Что Вас сюда привело? Есть какое-то дело?
  
  - Ох, что Вы, конечно же нет, - поспешно помотал головой Дамблдор. - Просто иногда полезно прогуляться по замку, взглянуть на все своими глазами, осмотреть эти древние стены, лично проследить, что твориться в их пределах...
  
  - Ближе к теме, мой дорогой друг, - нетерпеливо и вместе с тем довольно грубо прервал его я.
  
  - Я просто хотел предупредить Вас, профессор Грюм, что скоро состоится Святочный бал, если Вы еще не успели забыть об этом чудеснейшем мероприятии. - Старик поправил очки и завел руки за спину, сцепляя пальцы на уровне поясницы. - Надеюсь, уже нашли себе пару, м?
  
  Он, прищурившись, смотрел мне в глаза с такой проницательностью, что я невольно отшатнулся. А еще в груди резко похолодало от одного лишь осознания того, что мне придется посещать это... мероприятие. Одна мысль об этом уже выворачивала наизнанку. Развлечение для малолеток. Все эти танцы... дерьмовая музыка...
  
  - Это обязательно? - осторожно прошипел я, по возможности снова отводя взгляд.
  
  Судя по бурной реакции Дамблдора, этот вопрос был явно лишним.
  
  - Безусловно, друг мой! - воскликнул он так громко, что проходящие мимо ученики с опаской обернулись на него и, поняв, что ничего такого уж катастрофического не произошло, поплелись по своим делам дальше. - Это же обязательный атрибут Турнира! - Директор быстрым шагом зашел за мою спину, и мне пришлось обернуться. - И тебе прекрасно об этом известно! Все представители нашей школы - Чемпионы, учителя и, собственно говоря, я, как директор, - должны там присутствовать! Это же чистой воды дипломатия, и наша цель и цель Святочного бала, как такового...
  
  - Спасибо, Альбус, - снова бестактно прервал его я, предчувствуя, что без этого его речь может зайти слишком далеко. - Я прекрасно обо всем осведомлен. Прошу прощения. Просто... сильно вымотался.
  
  - Понимаю, - кивнул Дамблдор, и взгляд его на самом деле был понимающим, как мне показалось. - Столько хлопот с этим Турниром, подумать только! Как, кстати говоря, Ваше самочувствие?
  
  Я прекрасно понял, что он имеет в виду и бросил короткий взгляд на поврежденную руку, кладя ее на навершие посоха поверх другой руки.
  
  - Я в порядке, - буркнул я и тут же скривился, отчетливо понимая, что на предплечье теперь, скорее всего, останется шрам.
  
  - Что ж, это весьма чудесно, - изобразил какое-то подобие загадочной ухмылки Дамблдор и развернулся, чтобы уйти, но замер через секунду, о чем-то вспомнив. - Я бы посоветовал Вам поторопиться с выбором партнера. Или Вы уже определились? Надеюсь, мы увидим мисс Тайлер на этом чудеснейшем вечере.
  
  В его прищуренных глазенках можно было прочитать скрытый намек, но вот только на что? Что он хочет мне сказать? Что ему нужно?
  
  - Кстати о Роуз Тайлер. Она мне нужна. Где ее черти носят? - решил все же узнать я, глядя, как торопливо Дамблдор собирается ретироваться.
  
  - Оу, мисс Тайлер сейчас на занятиях у профессора МакГонагалл. Профессор вместе с гриффиндорским факультетом разучивает основные правила поведения на Святочном балу. Не хотите ли посетить столь интересное занятие?
  
  - Нет, спасибо.
  
  Криво улыбнувшись, директор посеменил прочь, негромко насвистывая про себя мотив какой-то старой занудной песни. Я же, посмотрев ему вслед, направился обратно в кабинет. Мучить себя предположениями о том, где на самом деле сейчас может находиться Роуз, и чем она занимается, не хотелось, но и заявляться в класс, в котором, по словам Дамблдора, сейчас проходили эти так называемые "занятия" тоже по меньшей мере являлось глупостью. Оставалось только смиренно дожидаться прихода спутницы.
  
  А ждать пришлось действительно долго. Я дремал, развалившись в кресле, когда из цепких лап сна меня вывел пронзительный скрип двери и натяжной звук прогнувшейся под тяжестью прогнившей доски. Я приподнялся, устраиваясь поудобнее.
  
  - Я Вас разбудила? - виновато произнесла девушка, заправляя прядь волос за ухо. Я внимательнее, насколько позволяла комнатная темнота от сгустившихся сумерек, рассмотрел ее. Что-то определенно было не так. Никогда не видел ее такой... восторженной? Выглядела девушка внешне очень даже спокойно, но горящий блеск в глазах и едва скрываемая под кривящимися уголками губ улыбка выдавали ее с головой.
  
  - Нет, - поняв, что не отвечаю на поставленный вопрос непозволительно долго, бросил я, взяв в руки посох. Роуз кивнула, присела на диван и, расслабившись, откинулась на его спинку, чуть прикрыв глаза. Странно, что она позволила себе такую смелость. Раньше боялась даже присесть без разрешения, а сейчас, как ни в чем не бывало, мало того, что не мостится на самом краю, так еще и ведет себя более развязно. А может, перестала бояться. Или ей кто-то сказал, что бояться не следует. Но кто?
  
  Роуз, улыбнувшись, легла на живот, повернувшись лицом ко мне, поставила руку локтем на подлокотник и подперла ею подбородок. Она смотрела на меня выжидающе, при этом не прекращая улыбаться ни на секунду. Мне от такого внезапного повышенного внимания к своей персоне стало немного неловко, но что я мог поделать? Встать и уйти от цепкого взгляда этих карих глаз? Нет, это будет выглядеть странно. Да и подозрительно, честно говоря. Но оставаться и дальше под таким присмотром было... неуютно. Да еще и эта вмиг сгустившаяся тишина, воцарившаяся в кабинете... Хоть бы мышь пробежала, или что-то на пол упало. Девушка, видимо, поняла, что начинать разговор первым я не настроен, поэтому, собравшись с мыслями, произнесла:
  
  - Скоро Святочный бал...
  
  - Угу, - согласился я, пытаясь понять, к чему она клонит.
  
  - Четверокурсники сегодня разучивали венский вальс. Мне разрешили там побывать в качестве гостьи и танцевать вместе с остальными, - мечтательно вздохнула она, медленно поднимаясь и зачем-то кружась, заливаясь переливистым смехом, делая шаг то вперед, то назад, и все это время не отрывая от меня взгляда. - Раз, два, три, раз, два... Сразу вспоминается выпускной! Это было великолепно!
  
  - Ты хочешь сказать, выпускной в Хогвартсе? - уточнил я, завороженный ее движениями. Услышав мой вопрос, Роуз замерла в довольно причудливой позе - слегка отставив левую ногу в сторону, вытянув правую руку и согнув левую на уровне плеча.
  
  - Эм... да, - неуверенно сообщила она, пристыженно снова опускаясь на край дивана, видимо, стесняясь своего мечтательного порыва. - В общем, было довольно весело. Рон Уизли танцевал с профессором МакГонагалл, она на нем показывала азы. Он дико смущался, да еще и раскачивался так неуклюже, то и дело наступая профессору на ноги. Но все равно он молодец...
  
  - Угу, - буркнул я, честно пытаясь вспомнить, какой из всей этой, знакомой мне, своры Уизли именно тот, о котором говорила Роуз. На самом же деле почти сразу мои мысли унеслись куда-то далеко в будущее, предоставляя мне отдельные картины Святочного бала. Излишняя шумиха, громкая музыка, под которую впору только сладко спать, множество "влюбленных" парочек, медленно раскачивающихся в такт этой музыке... Я заметил, с каким интересом наблюдает за мной моя спутница, и как она открыла рот, собираясь задать вопрос, который вертелся у нее на языке наверное с самого ее возвращения в кабинет. И я позволил этому вопросу прозвучать из ее уст, уже заранее зная ответ.
  
  - А с кем пойдете Вы? - голосом заядлой сплетницы спросила Роуз, очевидно надеясь застигнуть меня врасплох.
  
  - Не твое дело, - ответил я сурово, искренне веря, что это действительно так. В сущности же признавая, что не желаю делиться с ней, как с близкой подругой, все радости и уж тем более горести.
  Роуз пожала плечами.
  
  - Как хотите, - вздохнула она, сцепив руки за головой и снова облокачиваясь на спинку дивана. Стоит ли поинтересоваться или нет? Если честно, такая ненужная информация была мне абсолютно безразлична, и никаких выводов из нее я не смогу извлечь. И в то же время я почувствовал, что мне необходимо знать.
  
  - А ты с кем? - запнувшись на последнем слове и про себя выругавшись, спросил я, стараясь придать голосу как можно больше небрежности. Сначала я подумал, что моя спутница не захочет рассказывать. И я бы ее прекрасно понял. Она не знала, как я отреагирую на ее слова, и потому ей следовало быть осторожной. Правда, сама она этого, похоже, не осознавала.
  
  - Вы его, наверное, не знаете, - пролепетала девушка смущенно, размыкая руки и поджимая под себя колени. - Джордж Уизли. Он пригласил меня сразу же, как только окончились занятия. Я согласилась, тем более что мы за эти месяцы уже успели сдружиться. Вроде как. Но я не знала, что у Вас нет пары, если бы я знала...
  
  - На учителей это не распространяется. Мы вовсе не обязаны носиться по всему замку в поисках пары на один вечер, чтобы потом, на следующее утро... - я запнулся, не желая продолжать, понимая, насколько грубо могут прозвучать последующие слова, и какого рода реакцию они могут вызвать у девушки. - Впрочем, ложись спать, - добавил я, как ни в чем не бывало.
  
  Роуз послушно легла, освобождая мое законное место на диване. Я еще долго ворочался, отгоняя от себя навязчивые думы, а потом и вовсе заснул, предварительно выпив глоток Оборотного зелья. Перед этим я мельком успел подумать о том мальчишке, который осмелился пригласить помощницу профессора, которая старше его минимум на три года, с собой на Святочный бал. И хотя мне было все равно, с кем и когда пойдет Роуз на этот бал, в груди почему-то поселилось странное чувство, не покидавшее меня на протяжении еще долгого времени. Поскорее бы вся эта канитель с праздничной мишурой подошла к концу. Ничего больше, кроме головной боли, она не приносит.
  
  ***
  
  
  Так называемая "канитель" началась месяц спустя. Все это время до назначенного срока приходилось постоянно сдерживать рвотные позывы, ибо невозможно было смотреть на этих придурковатых детишек с кривыми улыбками до ушей, носящихся по всей школе и тщательно отбирающих среди еще не занятых девушек и юношей пару на Святочный бал. Со стороны это было похоже на базар, на котором продажные покупатели присматриваются к товару, выбирая лучший и слушая старательно вешающих им лапшу на уши продавцов. Тошнило так же и от постоянной суеты, особенно царившей в замке накануне Рождества. Только и было разговоров о том, кто как проведет Рождество и кто кого пригласил на бал. Некоторые уже успели побывать в Хогсмиде и закупить множество совершенно никому не нужного барахла, уверяя остальных, что это - подарки. К чему вообще это все? Только излишняя суета.
  
  В этой самой суете я и не заметил, как подошел канун Рождества. Сегодня вечером должен был состояться Святочный бал. И все об этом только и говорили. Общими усилиями заканчивали последние приготовления, и к вечеру замок пестрил различными побрякушками в виде мишуры, каких-то бумажных изделий и прочего дерьма.
  
  Я оставил Роуз в кабинете, давая ей возможность приготавливаться к предстоящему событию. На то была вовсе не моя воля, я предпочел бы сидеть в кресле весь оставшийся день, протянув ноги, и как можно меньше заморачиваться над тем, что свалилось на меня, как снег на голову. Но Роуз была против. Эта противная девчонка начала визжать что-то о том, что ей срочно нужно подготовиться: надеть платье, наложить макияж, сделать прическу и еще много тупых заморочек, какими тяготят себя только женщины. При этом девушка мягко намекнула, что мое присутствие в кабинете вообще нежелательно. Сначала я долго отнекивался, даже срываясь на приказной тон, но в конце концов сдался, крепко выругавшись сквозь зубы, и, проклиная этот хренов праздник, проклиная Роуз Тайлер, проклиная чертов бал, себя, даже не забыв про Мерлина, рывком, насколько позволяла больная нога (а вернее, ее отсутствие, восполняемое железным протезом) выскочил из класса. Переступив порог школы, я решил, что далеко отходить не стоит, и потому прошел во внутренний двор, на ходу бурча что-то неразборчивое в ответ на радостно здоровающихся проходящих мимо детей. Пока есть время и пока нечем заняться, стоило бы, пожалуй, связаться с Темным Лордом. Но что ему доложить? Никакими новостями я не мог удовлетворить его любопытство. После нашей последней связи на прошлой неделе, когда я убедился, что рука зажила достаточно, ничего нового не произошло. Порадовать Повелителя было абсолютно нечем. С одной стороны это плохо, с другой же - совсем наоборот. Хотелось пока что самому разобраться в том, что окружает меня на сегодняшний момент.
  
  Побродив неизвестно сколько времени и пару раз поймав на себе подозревающие взгляды и следующие за ними тихие перешептывания, я вернулся в замок и направился в Большой зал, где как раз с минуты на минуту должна была начаться церемония открытия бала. Играла спокойная музыка, которая иногда заглушалась бурными переговорами стоящих у входа учеников. Выбрав себе местечко поукромнее и подальше от посторонних глаз, я ушел в свои мысли, стараясь не обращать внимания на нарастающую суматоху. Буквально через несколько минут зал наполнился людьми. Кто-то тихонько стоял в стороне, вероятно, ожидая свою вторую половинку, кто-то увлеченно о чем-то разговаривал с остальными присутствующими, а некоторые даже собрались в отдельные группы и что-то деловито обсуждали. Я старался найти в этой толпе Роуз, а потому высматривал среди всех рыжую макушку, ориентируясь по ней, ведь если на горизонте замаячит кто-нибудь из Уизли, рядом с ним обязательно появится и моя спутница. Но время поджимало - уже практически все собрались, а их все не было видно. Внутри меня уже начало разгораться чувство, подозрительно похожее на тревогу - ведь если она вздумала остаться наверху, в кабинете, мне справляться со своей задачей будет гораздо сложнее. Когда она рядом, становится... спокойнее, что ли?
  
  А вот наконец-то и она. Вошла в зал медленной, но уверенной походкой, явно чувствуя себя неуютно. На ней было длинное до щиколоток фиолетовое платье, с небольшим боковым разрезом на бедре. Волосы уложены в аккуратный хвост, челка падает на лоб, и несколько свободных прядей свисают по бокам. Выглядит она... хорошо. Да. Именно так. Она хорошо выглядит.
  
  Рядом с ней, как и ожидалось, ошивался ее малолетний ухажер, который шел с ней под ручку с таким хозяйским видом, будто бы она действительно принадлежала ему, и не только на один вечер. Вот он, павлин рыжий... как увидел своего брата, так сразу же позабыл обо всем на свете. Скомкано и неуклюже извинившись, Уизли в мгновение ока оказался около такого же во весь рот дебильно улыбающегося близнеца и что-то прошептал тому на ухо, отчего наглые рожи обоих озарили хитрые улыбки до ушей. Затем один из них подбросил в воздух пару монет, и тот с победным видом поймал их одной рукой и засунул в карман. Никогда бы не подумал, что что-то на этом свете может вызвать у меня такую ярость. Все было понятно без лишних объяснений. Рука сама непроизвольно потянулась за палочкой, в голове вертелось одно-единственное заклинание...
  
  - Добрый день, - кивнула мне Роуз, присаживаясь рядом. Ее голос развеял туман злости, заполонивший мой разум, и я снова мог мыслить ясно. Как вообще я мог позволить себе такую глупость? Ведь здесь же столько народу... да и никакой острой необходимости рисковать не было. Но если так... что же это было?
  
  Легкий, едва уловимый цветочный аромат ударил в ноздри. Я с жадностью вдохнул его и перевел взгляд на обладательницу. Девушка смутилась, заметив мой пристальный взгляд, и осторожно поправила выбившуюся прядь. Она не ослепляла красотой, и не была красивее многих присутствующих дам, но в ней было что-то особенное. Роуз не стремилась выделиться из толпы, наоборот, старалась как можно больше закрыться от всех. Об этом говорили и ее закрытое платье, в котором она тоже чувствовала себя некомфортно, и простая прическа, и ее манеры, и полуопущенный взгляд из-под ресниц... Она чувствовала себя чужой на этом балу. Поразительно, как мы с ней похожи. Как бы то ни было, совсем скрыться от посторонних глаз ей не удавалось - все восхищались ей, а ее новоиспеченный бойфренд так вообще сходил от нее с ума весь вечер. Они все видели в ней милую девушку, хорошего друга, да кого угодно, только не помощницу их сурового преподавателя. А может, таким образом желали добиться моего расположения? Наивные...
  
  Заиграла торжественная музыка, и спустя некоторое время появились и те напыщенные детишки, что называли себя Чемпионами. Каждый из них натянул на себя дежурную улыбку, ведя под руку своих спутников и проходя мимо остальных к середине зала. Как только в дверях появилась Грейнджер, зал наполнился удивленными вздохами, и лавры "первой красавицы бала" немедленно перешли к ней. И, надо сказать, справедливо. Заметно, что в отличие от Роуз эта зубрила основательно готовилась к балу чуть ли не с начала месяца. Она шла рядом с Чемпионом-дурмстранговцем, который, надо сказать, держался молодцом. Теперь весь замок погрязнет в сплетнях про эту странную пару.
  
  Замыкал процессию Чемпионов знаменитый Мальчик-Который-Выжил, ведя за собой смуглую индианку. Он двигался вперед с таким перепуганным лицом, как будто его вели не на Святочный бал, а прямо в пасть к венгерской хвостороге, от которой он убегал несколько месяцев назад. Надо же, я думал, за такое время можно привыкнуть к всестороннему вниманию и славе.
  
  Музыка стихла, как только все четыре пары остановились посреди зала. Послышался стук палочки дирижера, чью роль взял на себя Флитвик, и музыканты приготовились исполнять новую мелодию. Прозвучало что-то тихое, спокойное, и Чемпионы закружились в танце. Они танцевали около минуты, прежде чем к ним присоединились и другие. Я не сводил глаз с Поттера, изучая его, и параллельно продумывая план для следующего испытания. Надолго погрузиться в собственные мысли мне не удалось - рядом обнаружилось какое-то движение.
  
  - Вы позволите? - обращаясь к Роуз, странно перед этим покосившись на меня, произнес рыжий болван Уизли, приглашающе протягивая девушке руку. Она, в отличие от него, даже не посмотрела на меня, лишь согласно кивнула, положила ладонь в его руку и послушно поднялась со скамьи. Парень обхватил ее за талию и провел к остальным, после чего закружил ее в танце. Ничего путевого из этого не вышло, чему я был несказанно рад - он постоянно наступал ей на ноги, то и дело извиняясь. В ответ Роуз только смеялась, обнажая белоснежные зубы. И хотя внешне она была податлива, в ее глазах читалось что-то совсем не соответствующее ее настроению. Как будто ее что-то тревожило. Под маской восторга от головокружительных движений скрывалась невообразимая печаль. Что могло произойти? Или она всегда была такой, просто я был недостаточно внимателен, чтобы это заметить?
  
  Знакомое покалывание отвлекло от этих мыслей. Живот начал отзываться глухой болью, и я потянулся к бутыли, чтобы снова вкусить этот противный настой. Похоже, этот ритуал скоро станет неотъемлемой частью моей жизни. Ведь в наше время всегда приходится притворяться.
  
  Рыжий болван наконец-то отстранился от Роуз, поклонился ей и умчался искать брата, который в это время тоже успел бросить свою партнершу и смешаться с толпой. Девушка застыла посреди танцевальной площадки, но надолго одна она не осталась - настал черед смены партнеров, и вскоре она оказалась рядом с Седриком Диггори. Похоже, эти двое давно знали друг друга, судя по тому, как моя спутница быстро согласилась на его предложение. Они кружились вместе, изредка чем-то делясь друг с другом. В большинстве своем говорил только он; она лишь кивала и улыбалась в ответ, без тени смущения. Я поймал себя на мысли, что не могу оторвать от них взгляд. Я чувствовал невообразимый холод в груди, как будто что-то сжималось внутри, не давая нормально вздохнуть. Пару раз я даже не смог сдержать скрежет зубов, наблюдая, как он притягивает ее к себе все ближе и ближе. Или это мне только так кажется? Руки дрожали от бездействия - да что со мной происходит?!
  
  Пару раз я перехватывал ее взгляд, и при каждой встрече с моими глазами улыбка Роуз исчезала с, казалось бы, счастливого беззаботного лица, чтобы потом вновь появиться при звуках бархатного голоса Диггори. Я же в это время не мог отвести взора от ее карих глаз. Объяснял я это тем, что пытался прочитать ее настоящие эмоции, разобраться в ней, чтобы потом использовать это в своих целях. Но с каждым таким внушением я верил себе все меньше и меньше. В конце концов пришел к выводу, что мне не нужна причина, чтобы утонуть в ее взгляде.
  
  Первой прервала танец моя спутница. С благодарностью поклонившись и получив поклон в ответ, Роуз медленным шагом прошла ко мне. Увидев ее в нескольких шагах от себя, я напрягся. Я желал, чтобы она провалилась сквозь землю, или чтобы меня постигла такая участь, лишь бы это наваждение и сковывающее грудь непонятное чувство испарилось хотя бы на несколько секунд.
  
  - Почему Вы сидите здесь совсем один? - замявшись, начала она, переминаясь с ноги на ногу.
  
  - Хочу и сижу, - буркнул я, с трудом устремляя взгляд в пол. - Ты чего тут встала? Иди, танцуй. Пока можешь.
  
  Роуз как-то загадочно посмотрела на мой протез. Вероятно, она неправильно поняла мои слова. Но я совсем не это...
  
  - Конечно, сейчас не белый танец... - улыбнулась она, с какой-то детской мечтательностью глядя на все еще кружащихся учеников и учителей, - но все же, вы позволите...
  
  - Нет, - отрезал я, догадавшись, что последует за ее словами. Девушка, похоже, слегка обиделась. Но виду не подала. Просто положила свою теплую руку на тыльную сторону моей холодной ладони и ободряюще улыбнулась. И все. Я почувствовал себя марионеткой в ее руках. По всему телу пробежалась дрожь. С помощью Роуз я встал со скамьи и, прихрамывая, пробрался к танцевальной площадке, где в это время как раз начался медленный танец. Примостившись с краю, Роуз встала напротив меня, будто ожидая чего-то. Я стоял столбом, не понимая, что от меня требуется. Девушка положила руки на мои плечи и снова улыбнулась.
  
  - Положите руки на мою талию. Не стесняйтесь.
  
  - И без тебя знаю, - ответил я резко, но все же повиновался. И опять почувствовал себя куклой в ее руках. Хотя никаких признаков Империо я не ощущал (даже если бы оно действительно было, я бы не поддался его воздействию), все же моими движениями кто-то управлял. Нет, эта девушка определенно владеет какой-то магией манипулирования. Нужно доложить об этом Темному лорду.
  
  Мы начали раскачиваться из стороны в сторону, постепенно меняясь местами, тихо и спокойно. Я старался смотреть в пол, чувствуя себя не в своей тарелке. Какая-то сила не позволяла убрать руки с ее талии, хотя мне этого сейчас хотелось больше всего на свете. При каждом движении я прихрамывал, понимая, что тем самым мешаю нормально двигаться Роуз, но она не жаловалась, пытаясь, наоборот, подстроиться под меня. Я не понимал, почему здесь нахожусь. Все вокруг как будто исчезло. Я не замечал ни изумленных лиц, обращенных теперь, кажется, только к нам, ни окружающей обстановки в целом, ни даже музыки. Лишь фиолетовое платье Роуз и ее карие глаза. Черт... похоже, я все-таки не удержался.
  
  Она смотрела на меня. Сочувствующе. Понимающе. Я вообще не представлял, что на меня так можно смотреть. Такой взгляд я замечал только у матери. И улыбалась она так же. Так же, как и тем своим хахалям, только, наверное, немного... искреннее? Теперь же я погрузился в глаза своей спутницы. Тонул, хотя не было желания звать на помощь. Просто...
  
  - Вы сидели там один... Вы даже никого не пригласили, - пролепетала она осторожно, обнимая меня.
  
  Ах, вот оно что... жалость! Она всего лишь пожалела меня, и потому пригласила на танец! В гробу я видал ее жалость! Благо, музыка, наконец, стихла. Я отстранился от Роуз и направился к выходу. Наверное, прежде стоило поклониться для приличия, чтобы не вызывать подозрений. Теперь ничего не исправишь. Да и плевать.
  
  С трудом поднявшись на верхний этаж, я вошел в кабинет... и так и остался стоять на пороге, застыв от неожиданности. До моего слуха донеслись приглушенные шаги сзади. Кто-то остановился, тяжело дыша, и посмотрел мне за спину.
  
  - Это подарок, - пояснила Роуз, протискиваясь в кабинет. - Я не знала, что Вам подарить, поэтому... Вообще, это подарок на Рождество, но, думаю, он пойдет в расчет за то, что Вы спасли мне жизнь тогда, в Лесу. Я хотела поблагодарить Вас... - Она взяла клетку обеими руками и, отведя взгляд, протянула ее мне. Усилием воли заставив себя пошевельнуться, я принял ее дар. В довольно новенькой стальной квадратной клетке сидела старая на вид упитанная крыса, которая сверлила меня недобрым взглядом своих черных глаз-бусинок. Роуз, все еще не глядя на меня, подошла к зеркалу и распустила чуть завившиеся волосы. И снова эта напускная грусть, этот холод, эта... боязнь? Она боится? Чего?
  
  Я ощутил укол совести. Но что я мог сделать? В зеркальном отражении я увидел, как черная капля потекла вниз по щеке, и темное пятно появилось под глазом. Роуз быстро вытерла каплю рукой, размазав пятно еще больше, и, в несколько шагов пересекая кабинет, пулей выскочила из него, на ходу бросив что-то вроде "забыла". Я пожал плечами, чувствуя, что грудь снова сковывают невидимые тиски. Но сейчас все мое внимание было обращено на крысу.
  
  - Как ты здесь оказался? - прошипел я, на всякий случай опасливо посмотрев из стороны в сторону.
  
  Крыса ничего не ответила, только повела длинными усами и еле слышно пискнула. Она смотрела на меня насмешливо и так проницательно, что я не сомневался - это животное обладало разумом. Или его остатками. По крайней мере, с опорно-двигательными процессами мозг Петтигрю еще справлялся, а уж остальное - дело техники. Ему здесь оставаться нельзя. Ох уж эта Роуз со своей добродетелью...
  
  - Сам выйти сможешь? - поинтересовался я, понимая, что если сейчас попробую выйти из замка под вечер, да еще и в набирающую обороты снежную бурю, чтобы выпустить крысу, это будет выглядеть как минимум странно. Животное едва заметно кивнуло.
  
  - Передай Темному лорду, что план скоро можно будет привести в исполнение, - сообщил я, распахивая дверцу клетки. - Все идет, как и было запланировано. Девчонка все еще ведет себя подозрительно. Но с уверенностью могу сказать, что она будет полезна. Зачатки колдовства у нее имеются, и скорее всего это - манипулирование. Скажи милорду, что я свяжусь с ним в скором времени.
  
  Крыса скрылась из виду, напоследок вильнув хвостом. Я же, как обычно, устроился на диване, предварительно сняв протез. Заложив руки за спину и устроившись поудобнее, начал думать о происходящем. Из головы не выходило лицо Роуз, ее тусклый, холодный взгляд и плотно сжатые губы. Возможно, именно так она будет смотреть на меня, когда узнает, кто скрывается под личиной Аластора Грюма. Страшно даже представить, какая агония и какое разочарование наполнят ее, когда Роуз узнает, что я предал ее и отдал на растерзание Темного лорда. А уж он-то с ней церемониться не будет.
  Темный лорд... Я считал свою преданность ему непоколебимой. Как я могу предать того, кто однажды спас меня, вытащив из грязи унижения и бесконечных мук? Как я могу обмануть доверие того, кто раскрыл мне глаза на этот прогнивший мир? Но Роуз... Это странное чувство... постепенно вытесняло понимание того, что я на самом деле предан. Впервые я усомнился. Достойна ли Роуз такой судьбы? Конечно, достойна! Это же сделка, чистый бизнес - ее жизнь в обмен на мою. Я докажу, что я верен. Докажу, что псу не нужна цепь - он никогда не убежит от хозяина и всегда будет рядом с ним. Защищать. Вгрызаться в глотки, когда скажет "Фас!". Искать то, чего потребует. Жить, ради хозяина.
  
  Ваше сердце окутано паутиной лжи и бесконечных несчастий, оно неспокойно; обливаясь кровью, оно будто бы плачет дождем.
  
  Глаза непроизвольно начали закрываться. Я понял, что проваливаюсь в сон. Просто не в силах побороть застилающую глаза пелену. Зачем?.. Что это значит?..
  
  Октябрь и Апрель будут бороться в вашем сердце.
  
  Чушь... Все это полная чушь...
  Примечание к части
  
  Дорогие читатели (если вы все еще живы), спасибо вам за терпение. Простите меня, ленивца, я обещаю исправиться. С Новым годом! :)
  Глава 5.
  
  Как долго Вы можете игнорировать человека? Ставить в ничто все его тщетные попытки наладить с вами контакт? Пренебрегать общением с ним, стараясь не замечать? Если человек плохо знаком с вами, или если Вы его ненавидите, игнорирование этой личности - задача, проще которой не сыскать. Но что, если этот субъект является вашим знакомым, или, того хуже, другом? Представьте себе своего лучшего друга. Трудно ли вам его игнорировать, особенно в том случае, если он когда-то наговорил лишнего? Или, наоборот, промолчал в нужную минуту? В пылу ссоры об этом как-то не задумываешься. Но что, если ссоры не было? Вы разошлись молча, и теперь ждете первого шага со стороны оппонента. Что если он не спешит возвращаться?
  
  В такие моменты чувство вины обычно приглушено. Но оно есть. Его можно забить чем-нибудь отвлеченным - почитать книгу, потренироваться в улучшении навыка, да много на самом деле вариантов! Легко, когда заметное расстояние отделяет Вас и вашего знакомого друг от друга. Но что, если этого расстояния нет? Вы живете в одной комнате чуть меньше полугода, как в таком случае Вам удается соблюдать натянутость ваших отношений? Когда Вы не знаете, в чем провинились, и в чем вообще состоят все Ваши прегрешения.
  
  Перечень своих прегрешений я выучил уже достаточно давно. И готов подписаться под каждым пунктом. Кроме последнего. Ибо он написан для меня невидимыми чернилами.
  
  Роуз Тайлер игнорирует меня вот уже второй месяц со дня того злосчастного празднества. Внешне она этого не показывает, старается казаться прежней милой невинной овечкой, но все же эта необъяснимая грусть, смешанная с каплей укора в ее глазах, заставляют совесть (ишь что у меня, оказывается, завалялось!) ненавязчиво скрести душу и злостно плеваться от каждого промедления. А между тем я категорически не понимаю, что ей от меня надо. И вроде бы ничего в ее поведении не изменилось -беспрекословное повиновение, разговоры ни о чем... Да вот только эти разговоры не длятся дольше двух минут. Однотипные ответы типа "да, нет, наверное", явное нежелание вообще меня слушать... Можно расценить это как бунт. Но чем он вызван?
  
  В этот вечер мы сидели в кабинете. Роуз лежала над кровати, одну руку расслабленно заведя за голову, а другой держа перед глазами книгу. Взгляд бегал по строчкам, но создавалось ощущение, что она не вчитывается в смысл напечатанного текста. Ее мысли где-то далеко, возможно они блуждают даже не в этой галактике.
  
  Я же, развалившись на диване, как обычно, думал. Обо всем понемногу. Это уже, знаете ли, вошло в привычку. Продумывание хода испытаний, помощи Гарри Поттеру, ловушек для этого сопляка, грядущего второго испытания... Мысли вертелись в голове подобно вихрю, эпицентром которого была РоузТайлер. Каждая из спиралей мысли все время неумолимо приближалась к ней, захватывала, не позволяя размышлять о чем-то другом. Этот тоскливый взгляд тогда, на Святочном балу, выбил меня из колеи. Я чувствовал, что где-то оступился. Но где?
  
  В любом случае, выяснять я это не собираюсь. Мне этого не надо. Захочет - сама все расскажет. Я не буду бегать за ней в попытках вытянуть из нее хотя бы слово.
  
  Кажется, она тоже не собирается. Хотя и кидает на меня время от времени печальные взгляды. Явно чего-то ждет. Что ж, пусть ждет. Я человек терпеливый.
  
  Царящее в кабинете молчание начинает угнетать. С минуты на минуту должен заявиться Поттер - надо показать ему некоторые заклинания. Они пригодятся ему в будущем, во время испытаний. Про себя я ругался и заклинал время на быстрый ход. Но, увы, стрелки часов ползли неумолимо медленно, а нервы уже начали сдавать. В конце концов, я не выдержал.
  
  - И долго мы собираемся в молчанку играть? - нарочно громко проорал я, повернувшись к девушке.
  
  От неожиданности девушка вздрогнула, но не более того. Спустя несколько секунд она обратила ко мне полный непонимания взгляд.
  
  - О чем вы? - спросила Роуз, откладывая книгу.
  
  - О Мерлине, о ком же еще! Тебе не надоело?
  
  - Профессор Грюм, я не понимаю...
  
  - О, все ты прекрасно понимаешь! Не думал, что ты такая злопамятная...
  
  - Сэр, я правда не в курсе...
  
  - Ну конечно! - закатил я глаза, отвернувшись от девушки и устраиваясь поудобнее. Не говорить же ей напрямую, в конце концов. Пусть сама обо всем догадывается. Моя гордость прикрывает мне рот рукой, сжимает горло, чтобы в легкие не попал воздух и не хватило сил произнести даже нечленораздельный хрип. Пусть догадывается обо всем сама. О том злополучном Святочном бале... о той своей частенько проявляющей себя жалости... о той своей обиде. О той черной слезе, что катилась по ее щеке. О том дрожащем голосе, что с трудом воспроизводил слова. О моей скребущейся где-то внутри совести. Едкой, прогнившей, умирающей совести, которая изредка, из последних сил протягивала руку, чтобы ослабевшими пальцами схватить мое сердце.
  
  И откуда я вообще знаю о таких сравнениях? С тех пор, как Роуз оказалась рядом со мной, мне хочется много говорить. Много думать. Много вспоминать о прошлом. Обдумывать настоящее. И грезить о будущем. Я заметил в себе странную перемену, и не могу не обращать на нее внимания. Что-то меняется во мне, меняет мою сущность, меня самого. И мне это совершенно не по нраву.
  До сих пор я старался скрывать свои чувства от окружающих, зная, что стоит мне хотя бы на немного приоткрыть дверцу души, как появится множество желающих плюнуть в нее. Но теперь уверенность в таком исходе пропала. Мне хочется кричать о том, что я чувствую. Что я тоже человек, и мне тоже больно.
  
  Ваше сердце окутано паутиной лжи и бесконечных несчастий, оно неспокойно; обливаясь кровью, оно будто бы плачет дождем.
  
  Как странно, что эти слова казались мне полной чушью. И не менее странно то, что я готов цепляться за предначертанное мне пророчество как за последнюю оставшуюся тонкую нить, удерживающую меня от падения в глубокую пропасть, из которой нет возврата. До сих пор я чувствовал себя прекрасно. У меня было все - покровительство самого могущественного волшебника (в том, что он самый могущественный, я не смел сомневаться), нерушимое и искреннее доверие других Пожирателей, их защита... их небезразличие к моей судьбе. И все чаще я задавался вопросом - а нужно ли мне все это? И сразу же отвечал - конечно, нужно. Без этого никак. Без Темного лорда я - никто. Без его покровительства я - никто. Без его доверия я - никто. Но почему-то меня не слишком сильно это волнует. Особенно в последнее время.
  
  Не проходило и дня, чтобы я не думал о том, что будет с Роуз, когда все это закончится. Когда Гарри Поттер будет пойман, и милорд сможет использовать его для осуществления своих амбиций. Дело ясное - Роуз так же будет использована. И это в том случае, если она действительно окажется полезной. А если нет? Тогда меня ждет наказание. Жестокая расплата за пощаду. А ее, скорее всего, убьют. Нет, точно убьют. И меня вместе с ней. Я не могу этого допустить.
  
  Но хочу ли я для нее такой участи? Очередной глупый вопрос. Риторический вопрос, на который ты уже заранее знаешь ответ. Тебе не надоело терзать себя изо дня в день такими бессмысленными темами для размышлений, а, Барти? Уж лучше бы подумал о деле. Впереди второе испытание, а ты еще даже не придумал ничего.
  
  Но как можно думать, как можно пытаться сосредоточиться, если все мысли все равно возвращаются к этой девушке? Кто она, черт возьми? Является ли той, за кого себя выдает, или использует прикрытие, которое безупречно поддерживает не один месяц? По крайней мере, она считает, что ее "шалость" удается. На самом деле за это время я заметил с ее стороны немало проколов, но указать на них кому-то я не мог. Не мог припереть Роуз к стене, с силой сжимая пальцы на шее девушке, прокричать ей на ухо, что она лгунья и потребовать от нее правды. Этим я точно себя раскрою. Ходят слухи о непростом характере Аластора Грюма, но не думаю, что он был бы способен на такое. И тем не менее я не могу больше оставаться в неведении. Слишком много вопросов. Вопросов, которые не будут произнесены вслух еще очень долго. Кто ты такая, Роуз Тайлер? Кто тот таинственный Доктор, за которого ты приняла меня в нашу первую встречу? Что за сила таится глубоко внутри тебя? Что за рисунки день ото дня появляются в твоей тетради, что они значат? Почему ты смотришь в окно, погруженная в свои мысли? Спросить обо всем этом означает раскрыть самого себя. Ведь стоит мне задать хотя бы один вопрос, и ты сразу поймешь, кто я на самом деле. И что же тогда? Побежишь к отцу? Стараясь сохранить невозмутимый вид, еле сдерживая слезы, расскажешь ему обо мне? Будешь смотреть в его холодные глаза, когда он томно вздохнет и скажет: "Я так и знал..."? Или промолчишь? Сбежишь? В любом случае, об этом я узнаю не скоро. Придется потерпеть. Но я больше не могу. Почти полгода я не высыпаюсь, гадая, что произойдет, если все случится именно так. Я ослаб и не могу сосредоточиться, мысли путаются, а как только стараюсь привести их в порядок, они вылетают из рук, поднимаются в воздух, кружась замысловатой спиралью. А потом падают под ноги, и я понимаю, что каждая из них кричит о Роуз. Я не могу так больше.
  Я должен предать ее смерти. Представляю, как будут блестеть от слез ее глаза, когда она узнает, что тот, кто однажды спас ей жизнь, вновь обречет ее на погибель. На этот раз неизбежную. А что ты хотела, милочка? В этом мире каждый сам за себя.
  
  И все равно неспокойно. Что-то в глубине нашептывает мне, что я не имею права так поступить. Стоп. Как это не имею? Я же не хочу смерти? Не хочу, чтобы Темный лорд перестал мне доверять? Вот и отлично. Каждый сам за себя.
  Но легче от этого не становится.
  
  Тяжесть чьей-то опустившейся на плечо руки отрезвило и вернуло к реальности. Я скосил взгляд. Роуз сидела на коленях на полу, чуть сжимая пальцами ткань моей куртки. Неровное дыхание выдавало ее волнение, губы чуть подрагивали. Она смотрела на меня неотрывно около двух минут, а потом тихо произнесла:
  
  - Простите меня.
  
  Честное слово, я не ожидал такого. За что ей просить прощения? Вспоминая тот злосчастный вечер, я понимаю, что она, по сути, ни в чем не виновата. Это я повел себя как неотесанный дурак, и если бы не моя гордость, с укором бьющая меня по голове при малейшем намеке на чувство вины, я бы сам раскаялся в том, что так резко вспылил. Это же был обыкновенный танец, ничем не отличающийся от остальных. Правда, после Святочного бала на нас стали как-то странно коситься, особенно ученики. Показывать свое удивление или недовольство на виду они побаивались, но ничто не могло заставить их скрывать все это за нашими спинами. Все эти долгие месяцы мы с Роуз старательно делали вид, что между нами нет никакого напряжения, но все же было заметно обратное. И я ничего не предпринимал, ожидая от Тайлер первого шага к примирению. И вот, наконец, сей миг наступил, но что же делать дальше?
  
  - Мне не стоило этого делать, - продолжила Роуз, понимая, что я не собираюсь прерывать свое молчание. - Тот танец... наверное, я сглупила, когда пригласила Вас, - она коснулась указательным пальцем моих губ, почувствовав, что я хочу возразить. - Своим поступком я подорвала Вашу репутацию. Профессор, танцующий с молодой стажеркой... Это действительно глупо.
  
  Хотелось возразить. Вскочить, признаться, что это я виноват, хотя в чем, до сих пор не могу понять. Тем не менее осознание глубокой вины все еще гложет меня. Мне становилось неспокойно каждый раз, когда я ловил ее взгляд, когда карие глаза больше не выражали счастливого блеска... такого, какого я мог наблюдать, сливаясь в ней в танце на Святочном балу. Держи себя в руках, Барти, ты похож на смазливого юнца.
  
  - Прощаю, - буркнул я, отворачиваясь. Надеюсь, она будет довольна таким однозначным ответом.
  
  Роуз еще немного посидела рядом и затем уселась около окна, глядя на мрачное серое небо снаружи. Я повернул голову, краем глаза смотря на нее. Казалось, что она снова вот-вот расплачется. Нет, такого я допустить точно не мог. Иначе потом придется успокаивать ее истерику, а я этого совершенно не умею. Да и снова потом чувствовать себя необоснованно виноватым... И как ей удается мной манипулировать? Нет, это точно какая-то магия.
  
  - Эй, - окликнул ее я, и, дождавшись, пока она с недоумением обернется, продолжил: - Я правда не сержусь. Только постарайся больше не проворачивать такой ерунды. Ни тебе, ни мне это ни к чему.
  
  Она, похоже, на миг разочаровалась, но потом грустно улыбнулась:
  
  - Обещаю.
  
  Я снова отвернулся, чтобы она не видела ответную улыбку на моем лице.
  
  ***
  
  С недавних пор я заметил разницу в отношении учеников к нам с Роуз. Стоило мне появиться на горизонте, как многие пытались спрятаться за ближайшую стену, или просто пройти мимо, вполголоса поздоровавшись и опустив взгляд в пол, а особенно впечатлительные принимались заметно дрожать. Я лишь хмыкал, не придавая этому особого значения. Но стоило кому-то увидеть мирно шагающую рядом со мной мою спутницу, как страх мгновенно исчезал с их лиц, и они расслаблялись. За эти несколько месяцев почти все в Хогвартсе познакомились с Роуз, улыбаясь ей при встрече и о чем-то разговаривая с ней, или весело кивая, если мы шли рядом. В такие моменты я очень внимательно приглядывался к ней. Никаких искр, магии, даже торчащего из-под рукава древка волшебной палочки - ничего этого не было. И все же я был уверен, что это какая-то неведомая мне магия, которая позволяет моей спутнице располагать людей к себе, околдовывать их. В такие моменты мне хотелось сравнить нас с Красавицей и Чудовищем из одноименной глупой маггловской сказки. Я сам испытал на себе это заклятие, и, могу поклясться, оно было в разы хуже, чем Империо. Нужно было это прекратить, но как? Как противиться ему? Это не похоже на Приворотное зелье, эффект от него совершенно другой...
  
  Догадка была настолько очевидной, что мысль о ней заставила меня остановиться. Мы с Роуз как раз направлялись в кабинет после долгого утомительного дня, когда я замер на месте и устремил взгляд в стену. В голове защелкали механизмы, включаясь один за другим, и каждое их ритмичное пощелкивание отчетливо говорило: "Да! Да! Так оно и есть! И как ты раньше не додумался, Барти Крауч-младший?!"
  
  - Что стряслось? - обеспокоенно спросила Роуз, поравнявшись со мной. Ее голос... стал настолько мне противен, что ярость, захлестнувшая вмиг меня, вырвалась прежде, чем я смог взять ее под контроль. Я схватил девушку за запястье и, не оборачиваясь, быстро, как только мог, захромал вверх по винтовой лестнице. Роуз в испуге пыталась сопротивляться, не издавая при этом ни звука, но я лишь крепче стиснул пальцы, заставляя ее коротко вскрикнуть. Добравшись до класса, я втолкнул ее внутрь и запер дверь на ключ. Тайлер неотрывно смотрела на меня.
  
  - Сэр, что происхо... - она не договорила. Я вжал ее в стену, одной рукой придерживая запястья над головой, а другой прижимая посох к горлу. Роуз нервно сглотнула и закусила губу, раздумывая, стоит ли кричать и звать на помощь.
  
  - Думала, я не догадаюсь?! - рявкнул я, слегка тряхнув ее, отчего девушка мелко затряслась. - С виду такая невинная, а на деле - сущий дьявол!
  
  Она напугана. В глазах застыл немой вопрос. О да, детка, давай, зови на помощь! Зови на помощь, тварь! И пусть все узнают, какая ты на деле еще та лицемерка. Интересно, кому директор поверит больше - старому другу или молоденькой, практически незнакомой девчушке? Непонимание. Страх. Ужас. О, не притворяйся! Теперь я все понял. Мне осталось лишь, чтобы ты озвучила свою догадку своими прелестными устами.
  
  - Я не понимаю... - прерывисто сообщила Роуз, пытаясь выровнять дыхание. - Пожалуйста, профессор... отпустите... меня...
  
  - После того, что ты сделала, ты еще требуешь от меня снисходительности?! - закричал я, с удовольствием наблюдая, как она зажмуривает глаза, ожидая последующего за моими словами удара. Но я не хотел применять силу. Пока. - И сколько это уже продолжается? Неделю? Две? Месяц? А может, полгода?!
  
  И как же раньше до меня не дошло? Приворотное зелье, ну конечно! Неизвестно, сколько я его употреблял. Она прекрасно знала о том, что я зависим от Оборотного зелья, так что же мешало ей подливать постороннюю жидкость в мою склянку?! Подлая, бесстыжая... Это зелье ослепило меня, пресекая все мои попытки мыслить здраво. Но теперь она ответит. За все ответит...
  
  - Профессор Грюм, прошу... - уже чуть ли не всхлипывая, застонала Роуз, пытаясь вырваться. Бесполезно.
  
  Я озвучил ей свою догадку. Буквально выплевывал слова ей в лицо, чтобы она подавилась ими. Чтобы правда выколола ей глаза. Чтобы кровь, смешанная со слезами, стекала с этих прекрасных щек. Она отрицательно качала головой, молчаливо опровергая мои обвинения. Но я не верил ей. С меня довольно. Хватит лжи. Испил я эту чащу до дна, литрами вылил ее в себя за всю свою жизнь.
  
  Голова закружилась. Кажется, я потерял рассудок, потому что больше не отдавал отчета в последующих своих действиях. Я выронил посох, стиснул пальцами плечи Роуз, вжимая ее сильнее в стену и... поцеловал. Никогда раньше этого не делал, и делать, в общем-то, не собирался. Но мною двигали какие-то непонятные животные инстинкты, которым я охотно подчинялся, ибо они будили во мне злость и ненависть. Я не знал, как правильно стоит это делать, да и не пытался узнать. Просто требовательно кусал ее губы до крови, зачем-то проникая языком в рот, хищно облизывая в немом сопротивлении стиснутые зубы. Кажется, она била меня по груди, пыталась оттолкнуть. Но я этого не замечал. Не знаю, сколько это длилось, но вдруг я почувствовал острую резкую боль, отзывающуюся в нижней губе и металлический солоноватый привкус на языке. От внезапного удара загорелась щека, и я, не удержав равновесие, рухнул на пол. Живот вмиг скрутило... как не вовремя...
  
  - Вы отвратительны... - осуждающим полушепотом произнесла Роуз, вытирая ладонью кровь.
  
  Поджав искусанные губы, она быстрым шагом прошла к кабинету и скрылась внутри него. Скрипнувшая задвижка оповестила меня о том, что ночевать я сегодня буду в классе.
  
  Я сел, доставая бутылку и медленно отхлебывая напиток. Смешанный с привкусом крови, он стал еще противнее. Только оторвав горлышко от израненных губ, я понял, что зря это сделал. В этой бутылке так же могло оказаться подмешанное Приворотное зелье. Ну и пусть. Все равно уже поздно что-то исправлять.
  
  Я мог поклясться, что снова видел тот дикий взгляд. Этот золотой ослепляющий блеск, мелькнувший всего на долю секунду. И напугавший меня. Я понял, что при желании Роуз может одолеть меня, заставить меня бояться ее... но она не делает этого по неизвестным мне причинам.
  
  Какой же я идиот. Подвергся влиянию мимолетного домысла. Ничем не обоснованного, необъяснимого. Что если она действительно невиновна? Что если не было никакого лишнего зелья в моем напитке? Как бы то ни было, я осознал, что на сей раз оправдываться придется мне.
  
  Оправдать себя насчет догадки о Приворотном зелье я еще сумею. Но как объяснить тот поцелуй? Да и был ли это на самом деле поцелуй, или мимолетная прихоть, способ подчинить себе, пресечь любое сопротивление? Этого я не знал. Это было ново для меня. И это меня пугало.
  
  ***
  
  Молчание длилось около месяца. Мы не разговаривали друг с другом достаточно долго. Я считал дни, но потом сбился со счета и забил на это дело. Каждый день начинался по-разному: я выходил из состояния полудремы (все еще не позволял себе длительный сон, который мог раскрыть мою сущность в одночасье), про себя отмечал, что Роуз уже встала и готовилась к предстоящему уроку, затем тоже вставал, молча кивал ей, на что она не обращала внимания, и спустя около получаса выходил к ожидавшим меня в классе обезь... ученикам. Я и моя спутница проводили вместе урок, после чего она убегала в неизвестном направлении, и на протяжении всего дня старалась попадаться мне на глаза как можно меньше. Пару раз я проследил за ней, и их оказалось достаточно, чтобы понять многое. Во-первых, я заметил, что рыжий болван Уизли потерял к ней всякий интерес после того как выиграл спор со своим братом-близнецом, однако из вежливости порой здоровался с ней и интересовался ее делами, редко рассказывая о какой-то ерунде вроде "гениального использования" какой-то вещи не по назначению. Зато все чаще я видел свою спутницу с Диггори и этой его... китаянкой? Кореянкой? Какая, к черту, разница?! Важно лишь то, что их сближение настораживало. Находясь рядом с ними, Роуз улыбалась, преимущественно этому мальчишке. И хотя я замечал, что в ее улыбке недостаточно искренности, этого было достаточно, чтобы я мог сделать соответствующие выводы.
  
  Как раз в один из моментов моей "слежки" мой разум пронзил властный, призывающий голос, который я ни в коем случае не имел права игнорировать. Метка загорелась, отозвалась зудом на коже, и я понял, что медлить нельзя. Милорд, вы не очень-то вовремя! Новая вспышка, новый оглушающий звук, отозвавшийся звоном в ушах... Да-да, Повелитель, я сию же минуту я отправлюсь к Вам!
  
  Еще дохромав до дверей главного входа, я вышел наружу, даже не позаботившись о том, что на улице стоит лютая зима, холод пронизывает до костей, забираясь под одежду и лаская ледяными прикосновениями кожу, усиливающаяся вьюга так и норовит оставить под воротником горсть снега. К счастью, все ученики сейчас были на занятиях, поэтому я пробирался наружу без сопровождения любопытных глаз. Как и в прошлый раз отойдя на достаточное расстояние, я трансгрессировал.
  
  По прибытии на место меня встретили тишина и полумрак. Так присущие этому месту. Я поднялся на второй этаж особняка, чувствуя, насколько сильно начинает сердце стучать о ребра. Казалось, оно хочет вырваться наружу. Дыхание учащается, я почти задыхаюсь. Почему такая реакция? Раньше я с трепетом ожидал встречи с Повелителем... сейчас же я чувствую, что практически не желаю, чтобы она произошла.
  
  Я только прикоснулся к двери костяшками пальцев, как она тут же отворилась, будто бы меня ждали. Моим глазам предстала ухмыляющаяся рожа Петтигрю, который поспешил отойти в сторону, пропуская меня в комнату. Я не мог не заметить несдержанный короткий ехидный смешок, вырвавшийся из его груди, когда дверь захлопнулась.
  
  Я всмотрелся в темноту, пытаясь разглядеть в ней того, ради которого я пришел сюда. Хотя на улице стоял день, свет еле-еле проникал в помещение сквозь забитые прогнившими досками окна. Холод гулял в стенах, здесь было не намного теплее, чем снаружи, а может, даже холоднее. Именно поэтому милорд сидел в продавленном кресле, укутанный по самую шею в мантию. Ну как сидел... располагался.
  
  Я открыл рот, чтобы поприветствовать господина, но мне помешала внезапно пронзившая меня боль. Я стиснул зубы, чтобы не закричать, ибо нельзя было показывать слабость перед Темным лордом. Дрожащей рукой я потянулся к склянке.
  
  - Оставь! Гораздо удобнее будет смотреть в твое истинное лицо!
  
  Я подчинился. А между тем боль все усиливалась. Ноги подкосились, и я рухнул на колени. Всего несколько секунд, и это прекратится. Мое тело менялось на моих глазах. Резкая вспышка - и вот я уже принял свой настоящий облик. Краем глаза взглянув на свою руку, я ужаснулся, заметив, что внешне она была схожа с рукой скелета. Худощавая, бледная, как у мертвеца. Перевел взгляд на зеркало - и не узнал себя. Огромные круги под глазами, слегка припухшие синеватые веки, безумный взгляд, мечущийся из стороны в сторону... Бледен, как сама смерть. Худой, как скелет. Одежда висит на мне как потрепанный старый мешок. Раньше такой мой вид мог удовлетворить меня, ибо в таком случае я сам себе показался бы еще более безумным, чем прежде, но сейчас мое отражение пугало меня, и я отметил про себя, что оно не вызывает ничего, кроме жалости.
  
  - Все идет по плану? - как и в прошлую нашу встречу, на выходе произнес Волан-де-Морт, свистяще-шипящим шепотом обращаясь ко мне. Ему по-прежнему трудно говорить, он все еще слишком слаб. Я тут же мысленно выругал себя за слабость. Какая разница, в каком я состоянии, если моему Повелителю стократ хуже, чем мне?
  
  - Терпение, милорд, - склонив голову, все еще не вставая с колен, доложил я. - Все идет в точности как я и запланировал. Близится второе испытание, и я гарантирую Вам, что Гарри Поттер пройдет его без труда в угоду Вам.
  
  Кажется, Темный лорд остался доволен моим ответом.
  
  - А что девчонка?
  
  Этого вопроса я боялся больше всего. И, как назло, он все-таки прозвучал, хотя я понимал, что это неизбежно. Что мне сказать? Меня терзают сомнения. Рассказать всю правду или скрыть некоторые детали? Спасти Роуз или обречь ее на что-то более страшное, чем смерть? Нет, я не имею права врать милорду. И все же...
  
  - Пока никаких изменений, милорд, - ответил я после минутной паузы. - Ее сила все еще дремлет глубоко внутри нее. К сожалению, больше я ничего не узнал.
  
  - И даже что это за сила, ты не смог понять?
  
  - Нет, милорд.
  
  Я зажмурил глаза, ожидая наказания. И оно не заставило себя долго ждать. Красный луч магии пронзил мое тело, посылая по каждому нервному окончанию волну непереносимой боли. Я рухнул на холодный пол, извиваясь под этим лучом. Я шипел, стискивал зубы, но крик невыносимой агонии все равно сорвался с моих уст. Ломота во всем теле, каждая клеточка молит о пощаде... Скребу пальцами деревянные доски, умоляя, чтобы все это поскорее закончилось. На лбу проступил холодный пот. И только после этого все закончилась. Боль отступила неожиданно, и я теперь, обессиленный, лежал, не имея возможности даже пошевелиться.
  
  - Тогда как ты смеешь заявлять, что она может быть полезна мне?! - что есть силы прошипел Темный лорд, пытаясь повысить диапазон голоса хотя бы до нормального уровня. Слезы жгли глаза, я еле мог разглядеть его изуродованное тело, на которое смотрел снизу вверх. Петтигрю снова направил палочку... Новая вспышка, новые терзания... я уже не молил мысленно о пощаде, просто молча терпел, изредка постанывая от редкого усиливающегося воздействия заклинания. - Или это все твои жалкие оправдания?! С каких пор ты стал таким жалким и жалостливым, а, Бартемиус?!
  
  Не знаю, что хлестало по мне сильнее - Круциатус или его слова. Было одинаково больно и физически, и морально. Да, я слаб. От этого становится еще более горько. Сознание начинает отключаться, я понимаю, что еще чуть-чуть - и одним болевым шоком не отделаюсь. А я не хочу умирать, нет, только не смерть... Что угодно...
  
  - Ее сила... манипуляция... - проорал я вмиг охрипшим голосом, пытаясь сморгнуть пелену скопившихся слез. Боль мгновенно утихла. Похоже, Темный лорд заинтересовался моими словами.
  
  - Хочешь сказать, что она применила на тебе Империо? - хмыкнул Волан-де-Морт. - Но ты же невосприимчив к этому заклинанию. Не считаешь, что ты слишком уж заврался?
  
  - В любом... случае... - через силу усмехнулся я, обнажая зубы, - ее сила намного превосходит Империо. Эта девушка может пользоваться своими умениями без волшебной палочки. Бьюсь об заклад, милорд, что она применила свою силу на мне в тот злосчастный день, когда я отпустил ее, она убедила меня сделать это! - последние слова вырвались из моей груди криком души, и я закашлялся, понимая, что перестарался. Главное, чтобы Повелитель поверил и я не встретил свою кончину сей же час.
  
  - Позвольте мне заняться этим, милорд, - потирая ладони и осторожно приближаясь к Волан-де-Морту, попросил Хвост. - Было же ясно с самого начала, что Крауч бесполезен в этом деле. Позвольте мне, о мой Повелитель, занять его место! Обещаю Вам, я сделаю все как нужно, и Гарри Поттер попадет в Ваши руки беспрепятственно! Я знаю Хогвартс лучше всех, я был там, знаю тайные ходы, не зря же я пробыл в этом замке целых два года, живя вместе с тем недотепой Уизли! И я убью эту девчонку, как только представится такая возможность! Все в угоду Вам, мой Повелитель!
  
  С этими словами Петтигрю принялся чуть ли не целовать слабые руки Темного лорда. Я испытал нечто вроде отвращения, глядя на него. Подлизывается, как трусливая крыса. Я заметил, как задрожал всем телом, моля Мерлина о том, чтобы милорд не прислушался к лепетанию Хвоста. К счастью, слащавая речь последнего так же, как и мне, была противна Волан-де-Морту.
  
  - Вводить сейчас другого игрока опасно, другие могут заметить подмену. Слишком поздно что-то менять. Барти! - прошипел он настолько громко, насколько хватило сил. - Немедленно отправляйся обратно. И уповай на то, чтобы эта девчонка действительно оказалась стоящей вещью, в противном случае ты будешь мертв прежде, чем успеешь позвать на помощь свою драгоценную мамочку! А теперь иди!
  
  - Да, милорд. Как прикажете, милорд, - поклонился я, с усилием игнорируя боль в пояснице и солнечном сплетении, и после успешно трансгрессировал.
  
  Столько хлопот... и все из-за загадочной Роуз Тайлер. Выдать ее Темному лорду сейчас я не могу - она находится под покровительством Министерства. Да и ее исчезновение повлечет за собой множество вопросов, ответы на которые будут указывать прямо на меня. Мне это совершенно не нужно, по крайней мере, сейчас. Но я знал, что следует поторопиться. Я могу терпеть сколько угодно, но чаша терпения Волан-де-Морта скоро переполнится. Единственное, что я сейчас смогу сделать - разузнать как можно больше о моей спутнице. Я должен раздобыть доказательства того, что в ней таится неизвестная сила, настолько мощная, что ее будет достаточно для воплощения милордом его амбиций. И чем скорее я сделаю это, тем лучше. Вот только остается открытым вопрос: как я собираюсь сделать это, не привлекая к себе лишнего внимания?
  Об этом я подумаю позже. Я слишком вымотан, чтобы думать о чем-то, кроме продавленного старого дивана, на котором так хорошо бы оказаться.
  
  Через силу сглотнув противную вязкую жидкость и пережив еще одну вспышку боли, я добрался до замка, еле переставляя ноги. Опираясь на посох как на единственную точку опоры, я шел медленно, и не заметил, как добрался до кабинета. Роуз была внутри. Она читала какую-то книгу, без интереса, лишь бы чем-то себя занять. Услышав скрип входной двери и увидев шатающегося меня, она отложила ее в сторону.
  
  - Все в порядке? - как можно более равнодушно произнесла она, но все же ее голос сыграл несколько ноток беспокойства.
  
  - Все отлично, - отмахнулся я, проходя к дивану. Не дойдя до цели пару метров, я почувствовал, что ноги меня не держат. Если бы не подхватившая меня Роуз, я бы встретился лицом к лицу с деревянным полом. Она поддержала меня, с трудом поднимая. Обхватив рукой мою спину, она довела меня до кровати. Я упал на мягкую перину, поморщившись от резкого звука скрипнувших пружин.
  
  - Неважно выглядите, - сообщила моя спутница, скрестив руки на груди. - Где Вы были?
  
  - Неважно, - рыкнул я. - Это тебя не касается.
   По-прежнему не выражая никаких эмоций, Роуз улеглась на диван. А я не заметил, как провалился в сон. Глубокий, крепкий сон, больше походивший на кошмар наяву.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"