Виталий ИСАЧЕНКО (Ильич)

       СКАЗ О РЫБАКЕ
          И ЗЛАТОРЫБИЦЕ
(по мотивам общеизвестной сказки А. С. Пушкина)

Жил дедуля с каргой ненаглядною
Между морем и свалкой столичною.
Тяготясь атмосферою смрадною,
Тешились лексикой неприличною.

Чаще хмурились, чем улыбались;
С пенсий тощих копили на виллу;
Молясь истово, поклонялись
Полимерному крокодилу...

Бабка черные смокинги шила
Белой нитью для Рая и Ада,
Дед ж слонялся по свалке... Чудила
Грезил призраком царского клада!

Иногда ж на досуге мечтатель
Латал древние мощи лачуги
(просыпался в нем вмиг созидатель
всякий раз от затрещин супруги!)...
------------
Вот взбрело с нужды старцу однажды
Из пучин морских добыть цветмета:
Вышел невод порожним дважды..,
А на трижды: медный тазик и э-эта-а-а!!!..

Золоти-исто(!!!) с-под меди сверкнуло!
Старче озорно вспыхнул очами,
И костлявые пальцы сомкнулись
На чешуйчатом с плавниками!

- Отпусти-ил б меня, де-едушка, в мо-о-оре-е!!! -
Взвыла рыбьего племени пленница, -
Грех, завя-ялив меня на забо-оре,
Сгрызть в пивба-аре уринолечебницы!

- Чтоб... под пиво тебя?.. Не до жиру, -
Покумекал замедленно старче, -
Сдам твою чешую... ювелиру
И... куплю уйму знатного харча!

- Кида-ай, старый, меня-я жи-иво в во-оду! -
Рыбица в цепкой хватке беснуется, -
За дарованную же свобо-оду
Хоть чего проси!.. Реализуется!

- Лучше злато твое к ювелиру! -
Дед стоит на своем как скульптура, -
Куплю к Дню рыбака рыбы, жиру...
Ты же... вдруг облапошишь, блин, сдуру?!..

На словах сих от всплеска волнения,
Как бывало порою и прежде,
Взвилось ввысь кровяное давление!..
Пал в прибой дед в исподней одежде.

Рыбка ж выскользнула из ладоней
И стремительно унырнула...
Дострадал бедный аж до агонии,
Ан до смерти хворь не дотянула...

С побережья кряхтя шкандыбая,
Чрез плечо сплюнул в сторону моря,
Обложил рыбку матом, икая...
Пригрозил кулаком, шаг ускоря...

- Ты зачем без награды подался?! -
Златорыбица негодует, -
Воротись! Чего заобижался?!
Счастья-радости наколдую!

Зачем невод оставил в прибое?!
С каких щей не забрал одежды?!
Айда вспять, чудило рябое!
Вспомни, дурень, мечты и надежды!

Даровал из рук волюшку-волю!
К ювелиру не снес на заклание!
Обмозгуй свою долюшку-долю
И озвучь, сердобольный, желание!

- Пошла в задницу к Нептуну! -
Бросил дед, поправляя кальсоны, -
Застрелял бы тебя как в войну,
Будь ружье и к нему патроны!..

Повидал, чай, мошенниц на диво!
Вас на всяком шагу пруд пруди!
Обработать меня нечестиво?!..
Дулю в жабры! Зря не ерунди!..
------------
Прометался старик на печи
Напролет ночь в бреду горячечном...
С бензопилами палачи
Чудились в курилке у прачечной.

А еще за недужным гонялся
Шварценеггер с большим автоматом,
Гомосек с топором домогался,
Жириновский обкладывал матом.

Кузнец Шохин кувалдой кастрировал,
Санта-Клаус кайлом подсоблял.
Шойгу в маршалы агитировал,
Штирлиц люто щекоткой пытал...

На рассвете ж пригрезилась рыбища.
Золота-а-ая!!! Разме-ером с кита-а!!!
Пасть раззявила хищная глыбища
И наки-инула-ась!!! Вмиг чернота!

"Я еда! Хоть кричи, хоть молчи!" -
Дед смякитил по-деловому,
Бревном грохнулся на пол с печи
И влетел термоядерно в кому...

Приведен ж бедолага в сознание
Повитухой был Анной Жеманною:
Под супруги-Манюни стенания
Через стук по лбу шайкою банною.

Прописала Жеманная Анна
Хворому постельный режим,
Чеснок с медом, шампанского ванну,
Овес мелочный с хреном большим...

Все исполнилось (кроме шампанского),
Спустя ж сутки дед был уж ходяч!
Захотелось печенья германского,
Ан устроил и черствый калач.

И поведал дедуля бабуле
Приключение как на духу,
Навернув ковш свекольной брагули
И схлебав из пиявок уху...

Очумела от чудо-рассказа
Застарелая феменистка!
Раскудахталась баба-зараза
Будто на коммуниста фашистка:

"Дурачина ты, лох, простофиля!
Обо мне ты хотя б покумекал?!
Затряси тебя вдрызг малярия!
Чтоб в сортире всегда кукарекал!

Хватай снасти и... Брысь к синю морю!
Лови сызнова падлу в пучине!
Требуй помощи нашему горю!
Пусть кобыла корыто починит!

Нет, чинить эту рухлядь - умора!
Пущай мымра фирму-у подгоняет!
Да не мямли! Кошмарь до упора!
Пусть свое место рыбина знает!.."
------------
И приплелся дед к синему морю.
Видит: воды слегка разыгрались,
Северней же (за сизой скалою)
Свинцом тученьки поналивались.

Почесал бедолага за ухом,
Почесал лоб, плешивое темя...
Отдышавшись, воспрял малость духом,
Порешив не терять зазря время.

Огляделся: невод там же - в прибое,
Жилет с шляпою загорает,
Чуни, шарф, полотенце седое...
На портках лягушонок зевает...

Засучив рукава и штанины,
Потащил снасть натужно в пучину...
Добыв ржавый утюг, знатно тины,
Забрюзжал, погружаясь в кручину...

Долго невод тягал рыбак дряхлый -
До полудня ль, а то и подоле...
Добыл пару болтов, чайник затхлый,
Гвоздодер...  И ни малости боле...

И взмолился, упав на колени:
- Прости, рыбонька, дуралея!
Начесал языком дребедени,
Не щадя тебя и не жалея!

- Не терзайся, старик, покаяньем! -
Донеслось из волнистой пучины, -
Не решают проблемы страданьем
И не пишут соплями картины!

Не держу на тебя я обиды,
Потому и прощать нет причины!..
Тут намедни трепались ставриды,
Будто дуба ты дал от ангины.

А ты вот он! Герой-многолеток!
Адмирал будто на пьедестале!
С чем пожаловал? Хочешь креветок?
В семье как? С бабкою не в скандале?

- Да ничё, вродь.., - подал старче голос, -
Маньша-т бздит на меня зарыпаться...
Чуть чего.., оттаскаю за волос...
Не привычный ить я пресмыкаться!..

- Сформулировал ль, друг мой, желание
За дарованную мне свободу?..
- Бабкино ты исполни-к мечтание...
Ей корыто бы для обиходу!

Старое-то совсем прохудилось.
Уж и так на заплате заплата.
Новое ж приобресть не случилось...
Да й... С деньжатами не богато...

- Что ж, ступай домой с легкой душою! -
Молвит вроде бы как бы волшебница, -
Как в аптеке корыто устрою!
Не какая-то там я мошенница!

- Извиняй меня за оскорбления! -
Просит дед, одевая толстовку, -
Был я давеча в шибком волнении,
Вот и принял тебя за плутовку...
------------
Вошел старче в родную лачугу,
А по центру большо-о-ое(!!!) корыто.
Бабка ж пляшет экстазно по кругу,
Припеваючи басовито:

"...Эко ж сча-астьище привали-ило!
Новье-е! Будто из магази-ина!
Блестит ка-ак на Пасху кади-ило!
Охрени-ительная дармовщи-ина!.."

Дед ж тем временем на корыто
Ошалелый взгляд устремляет:
"Ведер на-а семь... Златом покрыто.
Ишь, на Солнышке как играет!

Камушки россыпью драгоценные!
Ручки хоть на цареву корону!
Борта крейсерские - высоченные!
Вензеля будто по граммофону!

Да таковской чудесной лохани
И царице, однако ж, не снилось!
В глухой нашенской тьмутаракани
Ишь какая фигня объявилась!"...

Три дня к ряду от ночи до ночи
Любовалась старуха корытом:
Выпучит (жаба жабою!) очи
И резвится как в детстве забытом...

На четвертый же день погрустнела,
Призвала старика к разговору
И озлобленно протрындела:
"В психлечебницу сдать тебя впору.

Дуракам там, ну, самое место
(чтоб нормальных людей не смущали)...
Не дотумкал лохани заместо
Особняк выбить в барском квартале?!

Дуй, скотина, к синему морю;
Наезжай на рыбе-ень как барбос!
Хочешь(?), скалкою подзадорю!
Реша-ай, чмо-ошник, жили-ищный вопро-ос!

И чтоб "от" и "до" обстановочка
В доме новом - полный набор:
Мягкий угол, электродуховочка,
Телевизор, ковры, полотер!

А снаружи бассейн чтоб и сауна,
И большущий каменный сад,
И стату-уя голого дауна,
Огурцов гряда и виноград!

Закажи, пень, кухарку с садовником
И про дворника не позабудь!
Массаж мне по субботам и вторникам
На пузень, ягодицы и грудь!..

Шагай бо-орзо, чудило, на море.
И там нюни-то не распускать!
И не вздумай себе, лох, на горе
Втихаря от меня мухлевать!"...
------------
И приплелся старик к водам буйным
Без снастей в предурном настроении.
Под дождем ежится хладоструйным,
Песок топчет в гнетущем смятении...

На валун опустился со вздохом,
Горемычно воззрился на волны.
Всех старух прокляв матерно чохом,
Погрузился в раздумия черны...

- Плывешь словно кисель через сито?! -
Сквозь прибой голос рыбки пробился, -
Не причиной ль унынья корыто?!
Что за горе?! С чем, друг, заявился?!

- Нет, корыто - краса, загляденье!
Нет такого, чай, и в Эрмитаже!
Тут другое... С горчицей варенье...
Говно в саже на вернисаже!

Не в курся-ях я ведь про вернисажи;
Но, однако ж.., считаю: там чисто!..
На душе ж моей, рыбонька... Гаже
Нужника! Душно, склизко, говнисто!..

В гроб вгоняет моя-то паскуда!
Бесится как в мульта-ах лиходейка!
Хочет всякого-разного чуда!
Беспредельно борзеет злодейка!

- А й поведай-ка лучше детально,
Чем супруга тебя донимает?!
Да остынь-ка, болезный, морально! -
Рыбка ласково призывает, -

И не надобно всплесков волнения,
И не чахни Кащеем без злата!
Обскажи-ка подробно хотения
Собственного... матриархата!..

И поведал старик притязания
Алчной Маньши на светлом глазу;
Не сборов, увы, душетерзания,
Не сдержавши горючу слезу...

"Что ж, ступай, дедушка, восвояси, -
Рыбка молвит, подумав чуток, -
Почивай всласть на евроматрасе...
Будет всё! Пошло б благостно впрок..."
------------
Очуме-е-ел(!!!) старый: вместо лачуги
Желтокаменный замок сияет!
На фасаде же... портрет супруги
Мозаично камнями блистает!

Шпилям впору прокалывать тучи,
Окна в ве-ензельных переплетах,
Ворота-а-а(!!!) по-кремлевски могучи,
Изгородь как узор на банкнотах!..

Уняв оторопь, старче подался
К воротам, даб попасть до Манюни...
Ан на стражников лютых нарвался:
Та-а-к(!!!) шугнули, что потерял чуни...

И поплелся понуро на свалку...
Приютившись в утильной "Тойоте",
Злополучную хаял рыбалку
И при бодрости, и при дремоте:

Экий ж, дескать, бесенок подкинул
В невод горюшко смертоносное(?);
Дабы я мир сей грешный покинул
(дюже дюжего свинство несносное!)...

С месяц, дольше ли(?) мыкался старче
В роли мусорного микроба...
Вроде б и при избыточном харче,
Ан не жаждет загруза утроба...

Истощал до мослов всех наружу
Как дохлятина-фотомодель.
Ослаб: шлепнись нечаянно в лужу -
Хана - гибельная купель...

И когда был готов уж к кончине,
Смежив очи на шаге из жизни,
Встрепенулось вдруг сердце в грудине,
И... Призвал глас небесный: "Не кисни!

Аккура-а-атно сымай петлю с шеи.
Да с пенька, гляди, не оступись...
Суицидные эти затеи -
Грех вселенский! А ну-ка, окстись!"

И исполнил старик сию волю,
И побрел ближе к Солнцу - к восходу...
Мысль пропала про смертную долю,
Когда вышел к гнилому болоту!

Огляделся истец избавленья
От погибельного суицида:
Комли, сучья, макушки, коренья -
Мертвечина. В живых лишь ракита.

Мох ковром между кочек плешивых,
Пузырится топь газом-метаном,
Грачи соек дебатят трусливых,
Крот заклеван залетным бакланом.

Живописность болотной натуры
Из уродливо не гармоничных;
Да й букет запашистой текстуры
Для ноздрей не аристократичных.

Вдруг восточнее топи вонючей
Громыхнуло всерьез - динамитно!
Поднялись ввысь пернатые тучей,
Хохотун рассмеялся ехидно.

И три радуги вмиг засияли,
И запели сирены-вакханки
Под органные трали-вали
"Серенаду хромой лесбиянки".

И разверзлись небесные хляби,
Сыпанув вниз бенгальски - искристо.
Проскакал мужик голый на жабе,
И изрек глас небесный басисто:

- Чего замер как столб(?), бедолага.
Окунись-ка! Ныряй без опаски!
Пред тобою целебная влага
(колдовской водоемчик из сказки)!

- Мне покуда тонуть без причины! -
Взъерепенился старче, набычась, -
Да и гнить в хлябях смрадной трясины...
Я те кто?.. Накось - вынюхай - выкусь?!

- Не-е хами-и-ил бы! - с небес прогудело,-
Не к лицу старикам понтоваться!
Окунай-ка в бальзам свое тело!
Нехрен дуриком притворяться!

Коли ж в гроб сыграть очень охота,
Шагай лесом! И неча брыкаться!
Чай, сегодня страстная суббота!
Уйма жаждущих здесь поисцеляться!..

Сник старик... Покумекал натужно...
Стал степенно разоблачаться...
Зыркнул в небушко добродушно и...
Айда сквозь осоку купаться!
И нырнул дед стремительно рыбкой
(и откуда взялись только силы?!).
Озарившись блаженной улыбкой,
Прошептал: "Рано мне до могилы"...

Нарезвившись дельфином игривым,
На твердь выбрался бодрячком!
Не страшилой, а даже й смазливым,
Жизнерадостным старичком!..
------------
День на пятый где-т после купели...
....................................................
..............................
...........
(((продолжение следует)))

#################

А. С. Пушкин

СКАЗКА О РЫБАКЕ И РЫБКЕ
.............
...................................
Вот пошел он к синему морю,
(Помутилося синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку,
Приплыла к нему рыбка, спросила:
"Чего тебе надобно, старче?"
Ей старик с поклоном отвечает:
"Смилуйся, государыня рыбка!
Еще пуще старуха бранится,
Не дает старику мне покою:
Избу просит сварливая баба".
Отвечает золотая рыбка:
"Не печалься, ступай себе с богом,
Так и быть: изба вам уж будет".
Пошел он ко своей землянке,
А землянки нет уж и следа;
Перед ним изба со светелкой,
С кирпичною, беленою трубою,
С дубовыми, тесовыми вороты.
Старуха сидит под окошком,
На чем свет стоит мужа ругает.
"Дурачина ты, прямой простофиля!
Выпросил, простофиля, избу!
Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть черной крестьянкой,
Хочу быть столбовою дворянкой".
Пошел старик к синему морю;
(Не спокойно синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
"Чего тебе надобно, старче?"
Ей с поклоном старик отвечает:
"Смилуйся, государыня рыбка!
Пуще прежнего старуха вздурилась,
Не дает старику мне покою:
Уж не хочет быть она крестьянкой,
Хочет быть столбовою дворянкой".
Отвечает золотая рыбка:
"Не печалься, ступай себе с богом".
Воротился старик ко старухе.
Что ж он видит? Высокий терем.
На крыльце стоит его старуха
В дорогой собольей душегрейке,
Парчовая на маковке кичка,
Жемчуги огрузили шею,
На руках золотые перстни,
На ногах красные сапожки.
Перед нею усердные слуги;
Она бьет их, за чупрун таскает.
Говорит старик своей старухе:
"Здравствуй, барыня сударыня дворянка!
Чай, теперь твоя душенька довольна".
На него прикрикнула старуха,
На конюшне служить его послала.
Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще старуха вздурилась:
Опять к рыбке старика посылает.
"Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть столбовою дворянкой,
А хочу быть вольною царицей".
Испугался старик, взмолился:
"Что ты, баба, белены объелась?
Ни ступить, ни молвить не умеешь,
Насмешишь ты целое царство".
Осердилася пуще старуха,
По щеке ударила мужа.
"Как ты смеешь, мужик, спорить со мною,
Со мною, дворянкой столбовою? -
Ступай к морю, говорят тебе честью,
Не пойдешь, поведут поневоле".
Старичок отправился к морю,
(Почернело синее море.)
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
"Чего тебе надобно, старче?"
Ей с поклоном старик отвечает:
"Смилуйся, государыня рыбка!
Опять моя старуха бунтует:
Уж не хочет быть она дворянкой,
Хочет быть вольною царицей".
Отвечает золотая рыбка:
"Не печалься, ступай себе с богом!
Добро! будет старуха царицей!"
Старичок к старухе воротился.
Что ж? пред ним царские палаты.
В палатах видит свою старуху,
За столом сидит она царицей,
Служат ей бояре да дворяне,
Наливают ей заморские вины;
Заедает она пряником печатным;
Вкруг ее стоит грозная стража,
На плечах топорики держат.
Как увидел старик, - испугался!
В ноги он старухе поклонился,
Молвил: "Здравствуй, грозная царица!
Ну, теперь твоя душенька довольна".
На него старуха не взглянула,
Лишь с очей прогнать его велела.
Подбежали бояре и дворяне,
Старика взашеи затолкали.
А в дверях-то стража подбежала,
Топорами чуть не изрубила.
А народ-то над ним насмеялся:
"Поделом тебе, старый невежа!
Впредь тебе, невежа, наука:
Не садися не в свои сани!"
Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще старуха вздурилась:
Царедворцев за мужем посылает,
Отыскали старика, привели к ней.
Говорит старику старуха:
"Воротись, поклонися рыбке.
Не хочу быть вольною царицей,
Хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была б у меня на посылках".
Старик не осмелился перечить,
Не дерзнул поперек слова молвить.
Вот идет он к синему морю,
Видит, на море черная буря:
Так и вздулись сердитые волны,
Так и ходят, так воем и воют.
Стал он кликать золотую рыбку.
Приплыла к нему рыбка, спросила:
"Чего тебе надобно, старче?"
Ей старик с поклоном отвечает:
"Смилуйся, государыня рыбка!
Что мне делать с проклятою бабой?
Уж не хочет быть она царицей,
Хочет быть владычицей морскою;
Чтобы жить ей в Окияне-море,
Чтобы ты сама ей служила
И была бы у ней на посылках".
Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море.
Долго у моря ждал он ответа,
Не дождался, к старухе воротился -
Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто.