Оставь меня круженьем словарей
И в полнолунье подойди к перилам,
И если губы отомкнуть текилой,
Покинет возраст пляски матерей.
Оставь меня под утренней звездой
И шелест утешает ли шарады,
И бёдер позолоту сквозь ограды
Не занавесят лунною водой.
Оставь меня, и я не трону слог,
И не накину платье на дилеммы,
И, задыхаясь, выдохну поэмы,
И отведу к обрыву эпилог.
                        ***
Теснит ли принцип суть вещей
И частота дробит ли зубы,
И слёзы льются тем сильней,
Чем звонче заиграет бубен.
                        ***                             
И время ошпарить слова,
И время принять крещенье,
целуются ль снег и геральдика,
и подойдёт ли день к родникам
омыть янтарь,
споткнуться о гротеск,
свести лучи и числа,
я понемногу, я понемногу
гадаю на гуще,
идя к осьминогу.
И пробежится дождик поутру,
роняя контрабасы
и возгласы, и трассы,
нет, не синеют в юбках на ветру.
Блюзом ли выйти к реке,
приседая на мрамор реляций,
также и тень предстаёт,
развивая конечности света,
И время проснуться словам,
и время глядеть сквозь очки на потерянный образ.
"Маркиз, а, маркиз,
чья это детвора
и чьи это сани" 
"Нет никого на воде
и в чём-то шипучем доставят
глаз зазеркалья"
Это их ли знамёна,
это снег города отдаёт малоимущим.
Вечер, рантье и эль,
и ноты свисают
на катет и тянется цвет
за теми, кто входит, кивнув на лорнет,
и в праздничных халатах новогорцы,
нет, не предложат башни шепелявым,
но к их лицу приставлен лишь анапест.
Надо идти чем-то потусторонним,
скажем, тем, что стороны свет равны их отсутствию..
Скука, корабль, коньки,
но ветер гостит в их колоде
и, осыпаясь, пески
хоронят одетых не по погоде.
Примем и мы их лица,
введём парафраз
и будет будильнику снится,
что солнце шагает из ваз,
и берег виден дальше, чем пьяница ветер,
ронявший афшоры на пустотемье,
мог себе бросить под ноги.
Так тихо, что слышно, как ветер
колышет локон навигации
и устремятся к дням
не постаменты, нет,
а тени варьете
и кто-то приносит букет,
и сядут тет-а-тет
тревога и сердцебиенье.