Аннотация: Это скорее можно назвать - зарисовкой из жизни... *) по следам "Серпантина"... *)
Я снова в клетке. Нет. Вернее не так. Скорее я на корабле потерпевшем бедствие, со сбежавшей командой, невменяемым штурманом и безбашенным капитаном. "Я волк, поющий песню... это песня деда, это песня отца, я пою ее громко... пою до конца". Заперт. Шуршат листы бумаги. Я - заперт. В клетке своего разума. Я чувствую, как мои глаза пробегаю по черным строчкам на белых листах. "DRAFT. Applicationform. TEMPUS Project. Deadline - 28.04.2008...". Ну и что с того? Ну... дидлайн и что... и что? В открытые окна, ступая мягкими невидимыми подошвами, проник весенний ветер. Только что он игриво приставал к цветущей вишне, растущей перед зданием, покрывал поцелуями яркие, светло-розовые цветки, а теперь - он решил поработать моим стилистом.
- Ты знаешь... - он невидимыми пальцами поворошил мои волосы. - Ты совсем не следишь за своим стилем, - перед глазами нависли черные пряди.
- Давай попробуем придумать что-нибудь необычное, - он дунул сбоку, поднимая их дыбом. - Примерно так...
- Что-то в стиле - "Взрыв на макаронной фабрике"? - я снова попытался выправить его художества. - Прекрати...
- А вот так? - он закрутился вокруг меня прохладными струйками воздуха. - А так? А если попробую так? А на это что скажешь?
Поняв что он не отстанет, а более того понимая что чтиво находящееся в моих руках навевает на меня скуку, я перебрался к окну, и сел на подоконник свесив ноги наружу.
- Работай, - проворчал я, и ветер весело накинулся на мою прическу.
- А это у тебя что в руках? - он пошевелил листками. - Так... черный квадрат... Малевич? Нет... вроде. Тут еще в нем звезды по кругу. Что это?
- Тебе лучше этого не знать бродяга...
- Отдай! - листочки бумаги зашелестели под сильными порывами.
- Что пристал?!
- Отдай говорю! По морде твоего лица видно, что этого тебе читать не хочется! Разожми пальцы... ну... чуть-чуть!
"Appendix 1. This form need...", что там нид, а чего не нид, я прочесть уже не успел. Как большая, экзотическая бабочка листок выпорхнул из моих пальцев, и полетел... полетел вниз, на яркую зелень газона, в окружении нескольких своих подружек. Остальные листки я успел спасти, посильнее сжав пальцы.
- Ты понимашь что ты сделал? - поинтересовался я, закуривая сигарету.
- Что? - с любопытством спросил ветер.
- Теперь в Университетском парке прорастут гранты. Много, много грантовых деревьев...
- Это замечательно! Я буду шуршать в их листве!..
- Эээээээ... - я и не услышал как провернулся ключ в замке. - Вы бы лучше слезли с подоконника. И... прекратите здесь курить!
- А где мне еще курить? Сами ушли, - я развернулся лицом к профессору и свесился слегка из окна, чтобы дым уносило ветром наружу. - Меня - заперли...
- Я вам чай оставил, и фрукты, печенье... все для вас, лишь бы вы что-нибудь написали...
- Чай, - загнул я палец. - Зеленый. Я его не пью. Совсем. И с каких пор редиска стала фруктом? А печенье. Я не ем печенье из "Большевиков". И... зачем вы меня вытащили из дома спрашивается? Я лежал. Подыхал со скуки и тоски... никому не мешал...
- Вы прочли?.. - пропустил мимо ушей мои слова профессор.
- И даже посеять уже успел, - кивнул я головой. - Красивое, доброе, вечное...
Удивительная все-таки выдержка у этого человека. Его лицо, сама серьезность. Маленький, в сером аккуратном костюме... с очень спокойным, доброжелательным лицом. В свое время, в начале ноября, он "подобрал" меня там, за окном, в этом самом парке, расцвеченном яркими красками осени. Я сидел на скамейке, зябко кутаясь в плащ, человек без прошлого и с зыбким будущим. Он узнал во мне бывшего своего студента. Он сумел пробудить во мне слабый намек на интерес к работе, который в свою очередь в дальнейшем, разбудил во мне энергию, которая в свою очередь доскреблась таки до моего интеллекта,.. который теперь уже, достучался до моей иронии. Вот чувствую что теперь она во мне все растет и растет, заполняя каждый пустой уголочек моей души (а она у меня, пожалуй, вся была пустая).
- Вы, что-нибудь написали?
- Да... стихи... - улыбнулся я.
- Я серьезно, - а он ведь, действительно серьезен.
Интересно, когда я наконец его "достану"?
- Мирсаид-ака... все что мог написать - я уже давным-давно написал. Мое видение проекта, я вам сдал еще в январе. На русском и английском языках. Я вам передал всю спецификацию оборудования, - я широко раскинул руки, роняя окурок вниз, за окно, и шутовски ему поклонился. - Что вы еще от меня хотите?
- Вы должны расписать план мероприятий. Раз. Предоставить списки магистров для обмена между нашими и европейским университетами. Два. Расписать все чек поинты. По приблизительным датам...
- А Бруно на что? - выдохнул я. - Хельга? Или они созданы только для того чтобы прилетать сюда, и таскаться со мной по биллиардным, кабакам и ночным клубам? Сколько мне еще киев сломать об чьи то спины, что это несчастный проект наконец таки был бы дописан?
- Про прыжки с парашютом забыли, - проворчал профессор. - Еще раз их потащите на полигон, не обижайтесь... а если бы они разбились? Писать... будете?
- Разбились бы, новых прислали бы, - пожал я плечами. - Делов то на три копейки. Парашют, вообще особый разговор, - хохотнул я. - Ладно в вертолет полезли. Бывает. Полетать захотели человеки. Но зачем... спрашивается, пугаться в самый последний момент? -это я про Бруно. Хельга, там наверху, показала себя молодцом. - Все равно ведь, пинком под зад вышвырнут за борт. Повеселил только от души всех на борту, своими большими глазками и воплями. Предупреждал же.
- Писать будете, - не повышая голоса поинтересовался профессор.
- Я же сразу сказал, что нет. Не буду. Не к чему меня было запирать. Я не чиновник... поймите. Для меня эти бумаги - темный лес. Видение проекта моими глазами я вам уже отдал. Аж на двух языках. И рецензии с аннотациями, тоже - отдал. Что вы еще от меня хотите? Пусть бумагами занимаются Ольгерт и Бруно. Тем более им положено. Они супервизоры, я всего лишь исполнитель.
Профессор молча уставился на меня. Интересный человек. Не лице не отражаются эмоции. Вообще. На губах - вся та же рассеянная улыбка.
- Хорошо, - наконец произнес он. - Хорошо. - он подошел к окну и посмотрел вниз. - Грантовые деревья прорастут, - улыбнулся он, вызвав на моем лице ответную улыбку. - Больше так не пропадайте. На целый месяц. Где вы живете, знаем. Если вздумаете бежать, запомните, хоть в Антарктике достанем. А с заявкой... я сам повожусь. Идите... завтра чтобы с 9-ти были здесь. Я вам денег дам.
- Много?
- А много надо?
- Ну студия...
- Это к европейским партнерам. Я только на жизнь даю.
Я с улыбкой покачал головой.
- Если вы не против я еще немного посижу тут у вас.
- Зачем? - удивился Арипов
- Ну вдруг... на меня нападет таки стих, и я вам распишу. Весь план мероприятий... и заодно кое-что добавлю к проекту.
- Вдруг... - проворчал профессор. - Вдруг... вдруг... вдруг ничего не случается... вот скажите мне Шер, почему я с вами вожусь столько времени? С ноября... помогаю. Вытаскиваю вас из вашей никому не понятной депрессии?
- Потому что вы добрый самаритянин, - рассмеялся я.
- Кто?
- Вы, - пожал я плечами.
- Значит... остаетесь?
- Да. Предупредите вахту внизу... чтобы меня менты не доставали ночью. Можно?
- Не знаю, - проворчал профессор. - Когда вы наконец поймете, что это Университет, а не парк развлечений? Вы когда пострижетесь? Здесь студенты учатся. Понимаете? Это престижное заведение, а не... съемочная площадка.
- Пусть себе учатся, - рассмеялся я. - Я что, против что ли? Как могу помогаю им во время сессий.
- Это как?
- Студентки с геофака, химфака и филфака, уже разнюхали что в 214-ой комнате сидит очень добрый дядька Шер, к которому можно прибегать за помощью в решении задачек по высшей математике.
- Зачем вы это делаете?
- А потому что, скучно. Все равно скучно. Наобещали с три короба. И... нет ничего. Где оборудование которое я заказывал? - загнул я палец. - Во-первых. Вы... серьезно думаете что я буду выполнять все ваши глупые задачи дома, на своем компьютере? Нет... я понимаю конечно, бескорыстие хорошая вещь. Но сколько же можно, в конце концов? Злые вы все здесь... уйду я от вас...
- Куда? - с интересом посмотрел на меня Арипов, усаживаясь за свой стол, и перебирая бумаги.
- Куда глаза глядят.
- И куда... они глядят?
- Пока... за окно. На цветущую вишню. Как там окажусь, будут глядеть еще куда-нибудь. Меня в кинофонд приглашают, Мирсаид-ака.
- И что там... в кинофонде?
- Я же вам организовал встречу с министром кино... когда вы захотели фильм про Университет снять. Кстати... что с ним? Что с моим сценарием? Что с финансированием? Что с музеем?
Человек напротив меня стыдливо опустил глаза.
- Денег не дают, - тихо произнес он. - Но я пробью. Будем это все делать на грантовые деньги.
- А... вам разрешат? - рассмеялся я. - Вернее... оно вам - надо?
Он проигнорировал мой вопрос:
- Так что там с кинофондом?
- Министр пообещал создать мощную студию. На базе кинофонда...
- Пообещал... - улыбнулся Арипов. - И до каких пор вы будете верить... обещаниям?
- До тех пор, пока не надену белые сандалии, и лягу на смертное ложе, с лучезарной улыбкой разглядывая потолок, - снова рассмеялся я.
- Ну, ну... - профессор углубился в записи сделанные им на листках. Любит он работать по старинке, с ручкой и бумажкой. А я... пожалуй уже и разучился писать то... на бумаге. - Все... можете перебираться за компьютер. Он в вашем распоряжении. Пишите... - он улыбнулся, - Свои рассказы, стихи и повести.
- А у вас... есть другие предложения? - я иронично заулыбался.
- Пока... нет. Вы неисправимы.
- Вам это не нравится? - Я все-таки попытался выяснить, как он к этому всему относится.
- Нет... что вы, - он не отрывал глаз от листков, что-то туда записывая.
Я бросил взгляд на записи. Ну да... его тема - искусственный интеллект. Распознавание образов. Системы нечеткого поиска и идентификации.
"Сколько же над этим можно биться то?" - внутренне усмехнулся я, - "Черт возьми. Задача стара как мир, и до сих пор не разрешена. Ну... никто еще пока не разобрался, как создаются ассоциативные цепочки в человеческом мозге. Любопытная вещь - наука".
- Мне нравится, что вы находите себе занятие, и не теряете оптимизма, - продолжил он, перечеркивая что-то в сложной систему уравнений, внося туда новые поправочные коэффициенты. - Жалко, что вы весь этот пыл не отдаете науке.
- У меня тематика другая Мирсаид-ака. Я же сразу сказал. Математическая биология. Жаль мою лабораторию закрыли. Никому, наверное, не нужны исследования в вирусологии.
- Как там кстати дела то, у вашего руководителя?
- Тему ему закрыли, - развел я руками. - Как "неперспективную". Мало наверное денег выкатил чинушам наверху.
- Скажите ему, что я его с удовольствием возьму к себе. И помещения дам. И оборудование. Гордость хорошая вещь, но не нужная. Пусть перебирается. Я его сумею... защитить. Давно его видели?
- Скажу, - кивнул я головой. - Обязательно. Очень давно я его не видел. С нового года.
- Где он сейчас?
- В институте прикладной математики.
- Привет передайте... и не мешайте мне. Мне надо поработать. Вот вам второй ключ. Идите, купите себе что-нибудь поесть, если на ночь здесь остаетесь. И... - он тряхнул головой. - В общем... отстаньте. Я работаю.
- Йес, сёр! - Я встал, четко хлопнув каблуками и пошел к двери. - Вы долго здесь? Я еще домой сходить хочу. Кота покормить.
- Идите. Ключ я вам дал. Вахту предупрежу. Идите же.
Через полтора часа я снова был в Университете. Притихшие полутемные коридоры этого заведения, будят в моем сердце, какое-то тепло, непередаваемое, щемящее чувство красоты и совершенства. Какой он все-таки... родной и близкий. Почти двадцать лет назад, я впервые появился в его стенах. И теперь... в моей душе борются две привязанности. Мой родной Универ, и... кино. Эту заразу я подхватил уже по окончанию учебы. Две вещи, никогда не отпустят человека. Наука и искусство. Они так похожи друг на друга. Надо все-таки выбрать одно. Но не получается. Просто не получается! Мой смех, гулко прокатился по пустым коридорам здания, разбудив эхо в темных углах. Ладно. Будь что будет. Что-то, да произойдет. Не бывает такого, чтобы ничего не происходило. Это старая истина. Старая, как сам этот мир.
А пока, можно действительно написать, что-то... к примеру, рассказ который хотел написать еще зимой, сразу после случившихся событий, долго раздумывал, стоить ли его писать вообще, который называется...
Ведро патронов.
(начало зимы)
Автомобиль, натужно ревя двигателем, упорно глотал километр за километром. Серпантин. Чего много в Узбекистане, так это таких вот - серпантинов. Мы уже два часа как едем по нему, на дальнюю заставу. За рулем сидит мой давний знакомый - Руслан. Майор, пограничник. Смутно знакомый мне майор. Он пробуждает в голове кое-какие ассоциации... воспоминания. Он - человек из моего прошлого, недавно снова разыскавший меня. И он был сильно удивлен, что я его... не помню. И вот теперь, этот серпантин... зимний вечер, очень густой снегопад, "Хамви" (в свое время Узбекистан закупил партию этих американских армейских джипов, но они себя показали не с лучшей стороны) и... ставший уже более знакомым друг за рулем.
- Снег то... как повалил. А в декабре, было ощущение что снега так и не будет у нас.
Я кивнул.
- Что молчишь?
- Мне пока нечего рассказывать, - пожал я плечами. - Песню слушаю. Сделай погромче.
Руслан повозился с ручкой проигрывателя. "Еще не все порешено... еще не все... разрешено... еще не все, погасли краски дня... еще не жаль огня... и Бог... хранит меня...". Да, наверное, мы все-таки были хорошими друзьями. Нам нравятся одни и те же песни.
- Ты действительно ничего не помнишь?
- Смутно... кусками... образами. Все перемешано, подгоревшей кашей в голове, но тем не менее, что-то в ней есть. К примеру, навыки и знания, все при мне.
- Черт, - Руслан выругался. - Скотина ты. Чувствую себя теперь виноватым. Что же ты, ко мне сразу не пришел за помощью? Я улетаю скоро в Москву, в академию учится. А ты, боюсь, снова здесь влезешь в проблемы. Обещай что если что, мне позвонишь?
- Это были мои проблемы. И если влезу в проблемы, сам же из них и вылезу. А насчет памяти... ты мне поможешь. Все вспомнить.
- Как?
- Просто... рассказывай. А я... буду вспомнить.
- Что именно?
- Как давно мы друг друга знаем к примеру? Когда познакомились?
Руслан рассмеялся:
- Смешная история. Мы с тобой вместе пытались поступить в Алма-Атинское высшее пограничное училище КГБ СССР. В 89-ом. У меня было два пути к тому моменту. Либо в колония, либо военное училище. А ты. Я тебе тогда дико завидовал. Ты сын профессионального военного. Выросший в парниковых условиях, - я хмыкнул и покачал головой, Руслан заметил мой жест. - ... ну я так думал! Ты мне казался породистым ублюдком, сыном породистого дога, обвешанного медалями, который по ходу дела взял и меня за шкирку, беспородного дворового щенка, и повез на элитную выставку. Злился я на тебя тогда, не знаю почему, но очень сильно. Пока в машине ехали, ты все время молчал, лениво разглядывая пейзажи за окнами,.. а я, злился. Расспрашивал твоего Отца обо всем. А ты молчал. Мне ты тогда показался чересчур высокомерным.
- Ты однако же... поэт Русел, - рассмеялся я. - Какие ассоциации выдаешь.
- С кем поведешься, так тебе и надо.
- Ладно, - махнул я рукой. - Не отвлекайся. Рассказывай дальше.
- Приехали, - Руслан закурил и протянул мне пачку. - Разместились в гостинице. Выспались. Утром спустились на завтрак в ресторан. И я тебя там достал таки, - Руслан улыбнулся. - Я думал ты будешь молчать как всегда, начал себя вести дерзко, как и привык. Ну и... - я улыбнулся... помню. - В общем... слово за словом, х... по столу, мы с тобой устроили... - Руслан улыбнулся. - Даже не драку. Битву. С твердой целью убить друг друга. Прикинь.
Я вдохнул поглубже дым сигареты и прикинул. Помню. Мне было шестнадцать, ему на год больше. Я, готовился к военной карьере и был сверх меры накачан на тот момент. Он готовился к бандитской карьере, и его жизнь проходила на улице. Помню, еще как помню.
- Заведующему залом мы тоже по ходу дела конкретных п....лей накатили. Он пытался вмешаться. И тут спустился на завтрак твой Отец. Ты мне всю морду уже разбил к тому времени. А я тебе руку основательно порезал "розочкой".
Да. Спасибо тебе Руслан. Только благодаря тому шраму, который ты оставил на моей руке, я могу теперь распознать где лево, а где право.
- Твой Отец, довольно быстро нас разнял. Мне пинка отвесил, я под стол укатился. Тебя он просто за шкирку подержал пару минут, чтобы успокоить и отвесил пару подзатыльников. Развел в общем. Он остался расплачиваться за убытки, а нас, попросил подняться в номер, - Руслан нервно рассмеялся. - Тогда я и понял, что ты не "парниковый". Меня твой Отец не тронул, чужой ребенок. Но ты... как ты летал по номеру! Я аж чуть не обоссался. Кончилось тем, что ты выломал собой дверь ванны, и основательно помял ребра.
Так и живем. Что-то ломаем, что-то зарастает вновь. Жизнь.
- Вспоминаешь? - Руслан с интересом посмотрел на меня.
Я кивнул:
- Продолжай рассказывать.
- До вечера твой Отец мучался от того, что сделал с тобой. И решил как-то загладить свою вину. Потащил нас обоих в ресторан. Он познакомился со шведом одним. Рудольф... фамилию не помню...
- Лундмарк, - подсказал я.
- Да! Помнишь же! Помнишь! Дочка у него еще была симпатичная. Лет восемнадцати. Как ее звали то?
- Кора, - улыбнулся я. - Мать у нее англичанка.
- Точно! Вечером мы сидели в ресторане. И я опять злился на тебя и завидовал дико. У меня морда была изукрашена, а ты... с перевязанной рукой и мечтательным выражением на морде, произвел впечатление на девку. А утром - ты пропал. Тебя Отец твой с Рудольфом привез через две недели только. Кто тогда кого украл то? - рассмеялся Руслан. - Ты так ничего и не рассказывал об этом.
- Утром мы с Корой, рванули на Иссык-Куль, - я потянулся.
- И все? - Руслан ехидно улыбался.
Странно все-таки это. Зачем ехидничать то? Мы провели великолепные две недели, в горах, далеко от чужих глаз. Скандинавская лань и азиатский волчонок. Для нее, скорее всего, я был не более чем диковинкой, развлечением. Очень интересным опытом. В сущности... я тогда не умел любить (пишу это, а самому аж мурлыкать хочется) но это были... сказочные две недели. Два ребенка, две недели, играли, пусть неумело, зато пылко и честно красивую постановку под названием - любовь.
- Ну... все остальное ты сам додумаешь, - усмехнулся я. - Фантазией вроде Бог не обделил.
Что же ты мне дала Кора? Наверное... дала почувствовать что значит словосочетание - моя женщина. И поиск именно ее - своей и только своей женщины. Лучше бы я все таки начинал по-другому, этот аспект моей жизнь. Да. Да... еще забыл... еще она мне подарила не такой уж и плохой английский. Счастья тебе Кора, где бы ты сейчас не была.
Руслан рассказывал, а я вспоминал. Нет, мы оба не поступили. Дома, летом я поссорился с Отцом, и ушел из дома. Осенью я уже работал в Университет. И у меня появилась масса новых интересов. Ведь в 16 лет, очень интересно участвовать в проектах, связанных с обороной и атомной промышленностью. Чувствовать что-то... большое, к чему ты сопричастен. Нам денег не надо, нам идею давай! Может быть, кому-то, кто прочтет эти строчки, успешному деловому человеку, они покажутся смешными и наивными. На это я могу лишь пожать плечами. Так ли хорош бизнес и простое зарабатывание денег? Дает ли он полное удовлетворение? Приносит ли он спокойствие? Я и сам пока не знаю, как ответить на этот вопрос.
Зимой, меня нашел Отец, и вновь потащил реализовывать свои мечты и чаяния. Снова вместе с Русланом. Но я уже был против офицерской карьеры. Наверное я тогда я и сделал выбор. Но... он тогда не был таким предопределенным.
Сначала было Баку. Там служил мой брат. Их перебросили из Ферганы наводить порядок в этом городе. Расстрелянный, взбунтовавшийся город. Не хочу его вспоминать. Оттуда мы полетели в Калининград. Потом в Москву, на военно-транспортном Иле. Ночью, он совершил посадку, и я, измученный постоянными перелетами, выбрался из него. И нарвавшись на какой то штабель, уронил его на землю. Это были авиационные ракеты...
... - Прикинь! - Руслан рассмеялся. - Выбрался оттуда за тобой. А ты весь мир матом кроешь. И что-то загрохотало. Подбегаю... ты на четвереньках, разглядываешь ракеты и бомбы. Помнишь?
Я кивнул.
- В общем. Папахен твой, забросил нас в пансионат под Иваново, а сам умчался с кем-то договариваться о нашей с тобой учебе в военном училище. Бабла он тебе оставил, кучу. И мы с тобой там загуляли. В городе то, невест.
Это ты загулял Руслан. А я пытался сосредоточиться. На мне тогда висел договор с Ленинградской АЭС. Я думал о программе анализа состояния первого контура атомного реактора...
- Вспоминаешь?..
Еще бы. Где бы я от тебя не спрятался, как правило я через некоторое время снова слышал твои остервенелые вопли. И понимал, что ты опять кому то морды бьешь, и сам огребаешь. Злой как собака бежал на эти вопли, и врубался по полной программе, разделяя с тобой всю полноту "счастья" мордобития. Пил с тобой водку, чтобы казаться взрослее что ли. Не понимая и не принимая этого удовольствия.
- Классное было время, - довольно промурлыкал Руслан.
- Да... наверное, - кивнул я.
- А почему - наверное?
- Мне... постоянно... хотелось... - я улыбнулся и замолчал.
- Чего тебе хотелось?
- Накинуть тебе петлю на шею и удавить. Так ты меня тогда достал. Чтобы ты висел на перекладине, такой тихий и умиротворенные, и... покачивался на ветру. Главное... тихо-тихо. Без воплей и мата.
- Ты что... серьезно? - обалдело посмотрел на меня Руслан.
- Шучу, - усмехнулся я в ответ. - Но... в каждой шутке, есть только доля шутки.
- Слушай, - рассмеялся Руслан. - А ведь в "Серпантине" это ты меня описал? По всему получается, что Сид - это я?
- Ты - прообраз. Вернее даже - ДикоОбраз. Такой какой ты есть в жизни.
- Да, - довольно резюмировал Руслан, взяв правее и вытормаживая. - Дашь почитать когда закончишь эту вещь. Все. Приехали. Дальше пешком пойдем.
- Много идти? - я посмотрел на заснеженные склоны.
- Километра три. Вверх по склону. Пошли...
Я открыл дверь.
- Стой!
Я повернулся к Руслану. Он мне протягивал ствол. ПМ.
- Спрячь. Пригодится.
- Зачем?
- Будем проверять бдительность пацанов, - он перегнулся и взял с заднего сидения рюкзак. - В общем. Мы с тобой - туристы как бы. Пошли в горы и заблудились. Понял?
- Понял.
- Пошли! С богом!
Пацанов было шесть. Во главе с сержантом. Сержанту, где-то в районе двадцати пяти. Остальные - пацанва. Никем не остановленные, мы спокойно добрались до домика на склоне, где и размещалась пограничная застава. Сержант нас встретил во дворе. Благодушный и спокойный как дохлый лев. Я краем глаза наблюдал за Русланом. Так... злится,.. зли-и-ится! Ох бедолаги вы - пацаны! Ой бедолаги! Что же вы так... службы не знаете?
- Мужики! - весело (Твари, падлы! Всех урою! Где "секреты"?!) улыбаясь, взял с ходу в карьер Руслан. - Мужики, выручите!
- Что случилось ака?
- Да вот... заблудились! Два часа уже ходим кругами. Замерзли. Приютите?
- Тут, километрах в пяти - поселок есть, - ответил сержант. - Идите туда. Здесь пограничная застава. Не можем вас принять.
Сержант пытался говорить сухо и по-деловому. Настоящий военный. Кровь с коньяком, и титановая пластина вместо черепа.
- Да ладно тебе парень! Куда мы в такой снег то пойдем! Нам бы только обогреться!
Сержант с разглядывал нас с ленцой в глазах.
- У нас тут жрачка есть. И выпить что. Коньячок. Мясо классное. Ну... парень. Решай!
Не знаю, что именно подействовало вернее, коньяк или мясо.
"Обыскивать будете пацаны?", промелькнула у меня удивленная мысль. Обыскивать нас не стали. Ой, ё... ну и попали же вы... пацаны!.. Ой... попали в переплет!
Минут через двадцать мы уже сидели слегка подогретые коньяком. Мы двое, и шестеро пацанов в форме. Руслан безудержно балагурил. Я, задумчиво курил сигарету.
- А он наверное артист! - сильно хлопнул меня по спине один их солдатиков, вызвав в ней укол тупой, ноющей боли. Это напомнила о себе авария. - Волосы как отрастил!
Такого панибратства я не ожидал... тем более, я только прицеливался опрокинуть стопочку, и коньяк обжег гортань. Ах ты, сукин сын! Я почувствовал, как в душе полыхнула злость, но сдержался и раскашлявшись опустил глаза.
- Что, ака? Пить не умеете?! - весело рассмеялся солдатик. - Так вы артист?
- Да, - кивнул я, не поднимая глаз.
"Когда я ведрами пил, чтобы заглушить боль в душе, ты пацан еще под стол пешком ходил", промелькнула злая мысль в голове.
- Поете? - дружелюбно спросил солдатик.
- Нет... танцую... - Я поднял наконец глаза и изобразил улыбку на губах.
- Здорово! Научите?!
- Обязательно... научу...
Еще через час пацанов развезло. А у нас с Русланом открылось второе дыхание. Он время от времени посматривал на меня, и зло улыбался.
- Мужики! - начал он. - Смотрите. Если на вас вдруг навалятся всякие твари. Прикиньте. Может же быть такое?
Сержант степенно кивнул, пытаясь сфокусировать взгляд на Руслане - "Да мол... может. Служба блин... всяко может быть".
- Отобьетесь? - Руслан осмотрелся.
Я тоже. Шкафы для оружия. О... как интересно! Парочка СВТ-шек (Самозарядные Винтовки Токарева). А эти игрушки как здесь оказались?
- Отобьемся, - задумчиво произнес сержант, опираясь локтем о стол, и положив на ладонь отяжелевшую голову.
- Да ладно, мужики. Не верю.
- Почему? - удивился сержант.
- У вас ведро патронов то, наберется?
- Естес-с-ственно!
- Не верю!
Сержант был оскорблен. До глубины души оскорблен этим неверием! На его лице отразилась вся гамма чувств, несправедливо обвиненного в балабольстве человека.
- Сидиков!
- Я!
- Тащи ведро!
- Есть!
- Ахроров! Якубов! Цинки с патронами, магазины... все сюда тащите! Сейчас проверять будем!
Дзин-Дзинь-Дзинь-Дзин-Дзинь,.. весело застучали патроны по стенкам ведра. Пацаны сноровисто опустошали магазины автоматов. Чок-Чок-Чок-Чок... о, уже дно ведра ими покрыто. Один из солдатиков притащил пару цинков и опрокинул их в ведро. Оно быстро наполнялось. Лучи света отражались от желтых головок пуль, вязли в глянцевой зелени гильз. Чок-Чок-Чок-Чок... не, все понимаю. Ведро... кислорода, могу понять. Ведро... электричества, тоже... пойму. Но... ведро патронов. Фантастика! Ведро патронов, которое наполняется прямо перед моими глазами. И наполняют его, несколько пацанов, которым... на самом деле надо быть недоверчивыми и бдительными! Они нас знают, второй час, и уже... разоружаются. Боже, вразуми их. Дай им шанс стать... менее глупыми. Пусть то, что они переживут через несколько минут, станет самым сильным потрясением в их жизни!
- Есть! - удовлетворенно воскликнул сержант. - Я же говорил! Я же говорил! А вы мне не верили!
Руслан задумчиво посмотрел на ведро. Без горки. Патроны. Ведро патронов.
- И действительно ведь... отобьетесь...
Пацаны заулыбались.
- Это все патроны что у вас есть?
Ну хоть это может тебя насторожит парень?
- Все! - самодовольно заключил сержант. - Мы пустые.
- А мы, нет, - Руслан завел за спину руку и вытащив пистолет наставил его на сержанта. - Прикинь.
Я сильным ударом ноги вышиб табуретку из под сидящего напротив меня солдатика, и с удовлетворением отметил что он, падая, довольно чувствительно приложился головой об пол. Повторив движение Руслана, я со злой улыбкой посмотрел на лежащего на полу солдата:
- А сейчас, я тебя буду учить танцевать. Встать! Быстро!
- Мужики... мужики!.. - попытался что то сказать сержант.
- Встать суки! - взвыл Руслан.
Пацаны быстро вскочили на ноги.
- Руки за голову! На колени падлы! Лицом к стене! Выполнять! Быстро! Много не п....еть!
Через несколько минут ребятишки уже стояли на коленях лицом к стене. Солдатик ударивший меня по спине дрожал всем телом и заикался.
- Суки! Падлы! Сейчас убивать вас буду! С кого начнем Шер?!
- Со старшего...
Руслан схватил сержанта за шкирку и развернул лицом к нам.
- Страшно! Умирать тварь, страшно?!
Сержант испуганно захлопал глазами. Руслан вытащил из кармана удостоверение и ткнул начальнику наряда в лицо.
- Читать еще не разучился?!
Тот испуганно закивал.
- Читай!
- Т-т-товарищ майор! - взмолился сержант прочтя документ. - Я не знал! Товарищ майор!..
Я так и не понял, что он не знал, и чего должен был знать.
- Суки! - яростно завывал Руслан. - Я сейчас вас всех, е..ть буду, прямо здесь! Уроды! Гоблины недоделанные!
Я подошел к стукнутому солдатику и присел рядом с ним на корточки.
- Слышь... пацан...
Он испуганно на меня посмотрел, все еще стоя на коленях с руками за головой.
- Да опусти ты руки... - я помахал пистолетом у его головы. - Никогда... ты слышишь. Никогда не бей по спине незнакомого человека. Понимаешь? Это самое наше больное место... спина. Понимаешь?
Солдатик закивал.
- Это может очень плохо закончится. К примеру, этот человек, может нахрен снести тебе башку, - для наглядности я приставил ствол к его виску. - Понимаешь?
- Эй! Ты что бля... Шер! Ствол на родину гони!
Судя по всему солдатик был готов грохнутся в обморок. Я не разворачиваясь протянул пистолет Руслану:
- Все в порядке Русел. Я его не заряжал даже. У меня патрона нет в патроннике.
- Ну мало ли что придет в твою дурную башку, - я почувствовал что Руслан забрал ствол.