Аннотация: Самое страшное для героини рассказа- это "нажать кнопку", зная, что от этого зависит не только жизнь её любимого, но и будующее всего человечества...
Странный сон...
Они любили друг друга, хоть встречаться приходилось урывками и тайком. У него была семья, у Антонины сын. Вот уже несколько месяцев, как его не стало. Молодой, красивый, полный жизненных сил и энергии, он часто возникал в памяти Антонины, а его фотография стояла на рабочем столе её кабинета. Когда грустные мысли одолевали молодую женщину, она разговаривала с его изображением.
Антонина видела себя со стороны, это она была той неизвестной ей молодой женщиной, это она любила Антона Шпакова, она стояла и смотрела на его окоченевший труп, покрытый голубым инеем, когда оперативники и криминалисты щёлкали фотоаппаратами, делали замеры и писали протокол осмотра места происшествия.
Вот снова она в образе незнакомки пристально смотрит на фотографию и в сотый, а может, тысячный раз обращается мысленно к тому, кого уже нет, и с утроенной силой из глубины души поднимается непреодолимое желание последний раз, хоть краешком глаза увидеть его, которого никогда уже не суждено видеть. За её спиной раздаётся мелодичный звон, словно миллионы хрусталиков, подвешенные на тонких нитях, запели, потревоженные дуновением ветра. Антонина поворачивает голову и видит в полумраке комнаты силуэт мужчины, он кажется ей до боли знакомым так, что заныло под сердцем. Она чувствует, что силы покидают её, всё плывёт перед глазами со скоростью близкой к скорости света, и она теряет сознание, проваливаясь в небытие. Приоткрыв глаза, всё ещё застланные серой дымкой и не отображающие чёткость линий, она, скорее, чувствует его присутствие и только лишь через мгновение чётко видит склонившееся над ней лицо. Антон улыбается, улыбается ей так, как не улыбался никогда при жизни.
- Я здесь... Здесь потому, что ты очень хочешь меня видеть... Совет старшин принял к рассмотрению твою просьбу и дал согласие на нашу встречу.
От такого заявления Антонина долго не может прийти в себя, сердцем-то она рада встрече с любимым, а мысли буйно скачут в голове, и голос со стороны упорно нашёптывает: "Такое невозможно, это противоречит всем мыслимым и немыслимым законам природы". Шпаков, во всяком случае, то, что было его обликом, присаживается на край дивана, на котором лежит Антонина. Как она на нем оказалась - такая же загадка, как и появление в её квартире покойника. С той лишь разницей, что он не лежит спокойно в гробу, а расхаживает по квартире, как у себя дома. Если представить, что в том месте, куда мы все когда-нибудь попадём, есть что-то отдалённо напоминающее наши прижизненные жилища.
- Ты простишь меня за то, что я без цветов?
Не меняя глупого выражения лица, Антонина, однако, находит в себе силы кивнуть, что не обижена. Да и зачем ей цветы, если, по рассказам бабушек, от тех, кто приходит из загробного мира подарки брать нельзя. Или, наоборот, это хорошо, когда приносят, а дарить и отдавать своего нельзя, тогда беда произойдёт?... Она совсем запуталась и молча вслушивается в его голос:
- Мне было очень тяжело с тобой встретиться, ведь ты уверена, что я умер! Я попробую объяснить тебе всё с самого начала... Во многих газетах, журналах, по телевидению, пишут и говорят о предполагаемой жизни после смерти. Учёные всех стран спорят, соглашаются или не соглашаются с этим, ведь никто никогда оттуда не возвращался, чтобы подтвердить или опровергнуть гипотезу существования параллельных миров. Я уполномочен заявить, что такой мир существует, и мой приход к тебе становится доказательством тому, что мы не миф, не легенда, не вымысел писателей-фантастов, мы реально существуем. Человек не умирает. Нет, пожалуй, не совсем так, умирает только его телесная оболочка, плоть, которую при жизни мы носим как одежду, душа, освободившись от ненужного старого хлама, переселяется в другое измерение. В чистилище (на земле привыкли пугать этим словом людей) нет ничего страшного, там душа отмывается, словно сауну посещает, и отдыхает от перелёта. При пересечении границы мы вновь получаем тело - новую одежду. Как у людей не принято разгуливать по улицам голыми, так и у нас, душа обязана одеваться. Только слово одежда приобретает другой смысл, вы надеваете ее на тело, а мы приобретаем тело. Как в большом универмаге вы примеряете наряды, так мы облачаемся в приглянувшиеся нам тела, в изобилии представленные манекенами. Каждая душа вправе сама себе по своему вкусу выбрать тело, мне при жизни нравилось моё, вот и решил, что оно и там послужит мне ещё долгое время. В нашем измерении мы также живём на земле, но к вам можем являться, только по особому разрешению Совета.
Ты занимаешься новыми разработками атомной энергии, а также, сверхсекретным оружием массового уничтожения. Последствия внедрения в жизнь твоих проектов разрушительны для Земли. В связи с этим мне были даны указания навестить тебя и убедить отказаться от проведения опытов.
Осведомлённость покойника поражала, так как действительно, не позже чем завтра она и работники лаборатории закрытого НИИ поедут на полигон. "Сверху" не просто торопили, а давили, так как, по сведениям внешней разведки, американцы вплотную перешли от разработок к внедрению в производство сверхсекретного оружия, управляемого через спутники.
Антон встал, прошёлся по комнате и вновь остановился перед Антониной, заложив руки за спину:
-Ещё я очень хотел увидеться с тобой, а опыты послужили лишь следствием, а не причиной моего возвращения на землю. У нас очень развита цивилизация, большинство открытий, которые у вас не находят должного применения, у нас используются на полную мощность. Оглядываясь назад, я с улыбкой вспоминаю себя, как жил. Вспоминаю своих знакомых, тех, кто ради наживы расталкивал других локтями и топтал всех, кто вставал на их пути, в надежде урвать себе кусок пожирнее, чтоб лучше жилось только ему, напрочь забыв о принципах морали, о высоких идеях и целях. У нас таких проблем нет, вы назвали бы наше житие раем. И если ты сейчас подумала, что раз у нас хорошо, а на Земле ад, то нужно кончать с этой жизнью, выбрось из головы! Как бы ни было прекрасно в раю, поверь, каждый из нас, если бы имел возможность, не задумываясь, вернулся бы назад, на Землю, в ваше измерение, с той лишь разницей, что постарался бы прожить жизнь свою лучше и чище, чем прошлую.
Антонина приходит в себя и уже не сомневается, что это не плод её воображения, не галлюцинация, вызванная желанием увидеть любимого, а реальность. Поборов в себе суеверный страх, она поднимается с дивана, перемешается в кресло и закуривает, эта пагубная привычка, как ни странно, помогает в нервных ситуациях.
При жизни Антона они часто спорили на эту тему, ему не нравились курящие женщины, и он язвил по этому поводу, что целовать такую женщину равносильно тому, что облизывать пепельницу. А она недвусмысленно намекала, чтоб он проповедовал свои нравоучения дома с женой. Ещё он был против любого оружия уничтожающего живое.
- Извини, но ты просишь от меня невозможного, проделана колоссальная работа, и что-либо изменить нельзя. Мы слишком далеко зашли, тем более, там, наверху заинтересованы в этом. Я не одна вела разработки, и ты не хуже меня это знаешь, на нашу лабораторию целый институт пахал. Моей была только идея, а всё остальное -дело техники. После твоей смерти наш маленький коллектив разросся, и главный ухватился руками и ногами за мою идею, на её воплощение потрачены огромные средства. Представляешь, чем может грозить всем разработчикам такой мой фортель, как отказ от сотрудничества. Нет, это, в принципе, невозможно.
- Хорошо, тогда я покажу тебе ваше будущее, хоть это граничит с безумием и категорически запрещено.
Он подходит вплотную, и всё вокруг темнеет, кружится, что-то воет, и земля под ногами качается, как при землетрясении.
Антонина открывает глаза: они стоят на берегу озера. Антон объясняет, что сейчас конец 21 века, после испытаний прошло восемьдесят шесть лет. Нет вокруг великолепия привычной природы, вода тёмно-жёлтого цвета, листва грязно-кирпичная с повисшими плодами неизвестного ей происхождения, таких она раньше не видела никогда. Он говорит, что фрукты (в нашем понятии) больше не существуют, и их никто не пытается съесть, они ядовитые. Для утоления голода используют капсулы с химическим составом. На берегу показались старички с измождёнными лицами, прорезанными глубокими морщинами, ростом с лилипутов и лысыми головами, сверкающими на солнце оранжевого цвета. У большинства, что бросается в глаза, две головы или три ноги. Руки или отсутствуют, или имеются в избыточном количестве, что напоминает паучьи лапы. Картавя и шепелявя беззубыми ртами, эти существа что-то громко обсуждают между собой. По поведению старички смахивают на расшалившихся детишек, но вот внешность...
Антонина высказывает свои мысли вслух и неприятно удивлена тем, что это дети. Тот, что с двумя головами и паучьими лапками, её правнук. Антонина содрогается при мысли, что такое может быть на самом деле. С пригорка к детям приближается старуха, она взлохмачена, давно не видевшие воды и мыла волосы торчат в разные стороны и напоминают высохшую копну прошлогодней травы. Она шевелит беззубым ртом, из которого временами вырываются проклятья. Её позвоночник деформирован, руки в волдырях, как после термического ожога, лицо и шея покрыты язвами. На кровоточащих ранках сидят насекомые, отдалённо напоминающие мух.
- Это ты, - грустно говорит Антон. - Человечество занимается самоуничтожением. Вы будете молить о смерти, но она будет наступать слишком медленно. Ты, например, доживёшь до 120 лет. Тебе предстоит похоронить всех своих близких и знакомых. Ваше поколение проживёт гораздо дольше других, это вам будет карой на этом свете. Все вы станете живыми трупами, объедаемыми насекомыми. Поэтому поверь, не только ты, всё человечество должно отказаться от мысли производить какое-либо оружие массового уничтожения. Земля - это живое существо, она так же, как вы, живёт и дышит, она не простит вам того, что вы по-хамски относитесь к ней, и жестоко отплатит за это. Отплатит тем, что ты сейчас видишь.
Они возвращаются назад в её уютную квартирку, и всё то, что она увидела, как-то мало соотносится с действительностью.
-Мне же никто не поверит! Меня, как пить дать, поместят в психушку. В проект вложены миллионы, а прибыль составит для государства миллиарды, и не в рублях, а в долоровом эквиваленте. Уже сейчас подписываются договора с зарубежными инвесторами.
-Ты должна убедить их, понимаешь? - грустно улыбается Антон.
Антонина смотрит на него, и её всё сильнее одолевают мысли, что он изменился, стал другим, взрослее, но это полбеды, он отдалился от неё ещё больше, чем при жизни в последнее время перед смертью.
Будто прочитав её мысли, а может, так и было, он произносит:
- Это не я отдаляюсь от тебя, ты сама своими мыслями и поступками воздвигаешь непреодолимую стену, и я не могу приблизиться. Подумай над тем, что я тебе сегодня сказал и показал, а мне пора уходить.
Когда она открыла глаза, то снова оказалась одна, чувствуя себя полностью разбитой и выжатой, как лимон. Часы показывают ровно полночь. Она долго не может сообразить, что это было, сон или явь. Последняя неделя выдалась на редкость тяжёлой, она устала, слишком много работала, часто засиживаясь до утра, и вот результат: организм не выдержал и дал сбой.
- Всё, необходимо нормально выспаться, - решает Антонина, поудобнее устраиваясь в постели.
Рано утром за ней заезжает институтский микроавтобус, по пути забирая остальных членов группы. На полигоне идут последние приготовления для проведения опытов, и им приходится ждать там незапланированных три дня.
Сидя вечером в гостиничной столовке, она размышляет над тем, что показал Антон. Главный, как всегда, после сытного ужина просматривает газеты, и, когда отложил их, Антонина рискует рассказать ему свой странный сон. Пытается доказать, что он сильно походил на правду, так как главный снисходительно рассмеялся, а затем прочитал целую лекцию, которую закончил тем, что все женщины слишком сентиментальны и всё принимают близко к сердцу.
Все разошлись, но Антонине не хочется вставать с кресла и она задремывает. Её вновь разбудил мелодичный звон. Сон повторяется, и Антон снова предстает перед ней, слегка дотрагивается до плеча и отходит в тёмный угол комнаты. Она видит только его очертания, зато необычайно остро чувствует его присутствие.
- Я вижу, что ты задумалась над моими словами, но всё ещё боишься поверить мне. Я прошу тебя только об одном, ты должна уничтожить всю документацию по разработке данного оружия.
- Не могу, - одними губами шепчет она.
- Ты вынуждаешь меня... Старейшины дали согласие, и мне разрешено пойти на крайние меры. После этого я уже, действительно, перестану существовать, так как третьего измерения для умерших не существует. Скажу одно, в твоей власти уничтожить меня или дать жить.
- Что ты имеешь в виду? - заволновалась она.
- Больше мне сказать тебе нечего. Выбор ты должна сделать сама.
За завтраком, Антонина возвращается к своему разговору с главным. Тот хмурится, говорит, что ему надоели её бредни, и советует по приезде в Москву обратиться к психиатру. Она обижается и больше в разговорах не касается своих снов.
Полигон подготовлен, приёмная комиссия собралась в бункере, все надели защитные очки и застыли в ожидании. Нажать кнопку пуска доверили разработчику темы, Антонине.
Пошёл отсчёт: Пять...Четыре...Три...Два...Один!
И вдруг все застыли. Человек! Человек на полигоне! Это смертельно опасно!
Палец Антонины застывает на кнопке запуска. Она во все глаза смотрит на спокойно идущего по полю мужчину - это Антон!
- Так вот что он имел в виду, говоря, что его жизнь в моей власти!