Искварин Валентин Валерьевич : другие произведения.

Естественно, магия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 5.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Стоит задуматься о том, что было бы, если бы магия жила в нашем мире, и в разум влетает колдовская пурга. Слишком многое могло бы измениться. Сам мир искорёжился бы, стань магия частью человеческой цивилизации. И всё-таки, так хочется оценить своё место там, где магия - естественна, а само место - где-то за теми деревьями, карабкающимися по холму. (часть 1a)

   Пролог в кабинете.

Разрушитель улыбнулся и сказал Невесте:
"Меряя дорогу шагами, уничтожаешь расстояние.
Уходя вглубь причин, уничтожаешь время".

  
   За три дня до окончания испытательного срока, в начале лета, когда Катя уже начала сомневаться в том, что работа аналитика вообще может быть интересной, пришло долгожданное оживление. Ну, ещё во вторник были какие-то учения, но стажёрки-воровки они не коснулись.
   Правда, после них начальница, добрая и заботливая мама Вера, стала задумчива и молчалива. Сегодня же и вообще заперлась в кабинете почти до конца рабочего дня.
   В 16:47 она влетела в зал, бросила из дверного проёма: "Не расходиться до распоряжения!" - дважды словно пересчитала взглядом подчинённых и снова сбежала. Борис Венедиктович и Ангелина только пожали плечами.
   Через пару минут Владу, сидевшему за соседним столом, на блюдце упало письмо.
   - Интересно, как они определяют эти противофазы? - пробормотал он, поднимаясь с кресла.
   - Ты куда?
   - К Игнату... - и развёл руками, мол, прочее - секретно.
   Ладно, коли так. Влад сам отличный парень: добрый, умный, отзывчивый. Будет дозволено что-нибудь рассказать - отмалчиваться не станет. Жаль, от размолвки с противной Маринкой никак не отойдёт, а так бы всё могло бы очень интересно повернуться... Особенно, если он окончательно уйдёт из оперативников в аналитики...
   Вернулся он очень скоро, и в ответ на немой вопрос в глазах Кати сказал, поморщившись:
   - Говорят, и без меня разберутся. Наблюдатели сообщили, что там спонтанный квартет четвёртого уровня. - Лекарь махнул рукой. - Марину тоже услали.
   Игнат, конечно, сильнее Марины, но в его квартете нет лекарей. Вместо них - четыреста процентов уверенности в себе.
   - По-моему, зря они так... - воровка попыталась подбодрить товарища.
   - Не сомневаюсь, - Влад криво усмехнулся. - И не беспокоюсь.
   Как-то иначе представлялось Кате стать свидетелем, наблюдателем, а то и участником захвата группы мага. И маг какой-то худосочный, и в Ордене охотников -склоки, недоверие, презрение - вместо собранности и слаженности...
   Через полчаса оживился Борис Венедиктович: принялся негромко переговариваться через портовокс с группой наблюдения и ведения. Похоже, Влад всё-таки ошибается: беззаконный маг действительно слаб, давно в разработке - и схватят его с лёгкостью.
   Рабочий день закончился, но никто не спешил распускать аналитиков по домам.
   Но вот, дверь распахнулась и мама Вера снова влетела в зал. Окинув всех конфузливо-тоскливым взглядом, вздохнула и произнесла чуть дрогнувшим голосом:
   - Ничего не делайте.
   Пожилой разведчик, всё сидевший в портовоксе, не услышал её, потому сдержанная и предупредительная начальница вдруг сорвалась в почти истерический крик:
   - Боря!!! Я же сказала: совсем ни-че-го не де-лай-те!!!
   Борис Венедиктович обернулся и уставился на Веру Анисимовну. Та закрыла глаза, сжала губы, пробормотала "извините" и медленно вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.
   Повисшее недоумённое молчание прервал Влад:
   - Не понимаю.
   - Мы чего-то не учли? - пикнула стажёрка-воровка.
   - В чём? - спросил Владимир Павлович, обожающий двусмыслицы.
   Люди в зале тихо загудели предположениями: противофаза, уровни, степень разработки, фигуранты, давность планирования, последние поднятые прожекты. Быстрый обмен репликами между мужчинами растекался вокруг Кати, будоража низкими и средними тонами, гипнотизируя, перенасыщая разум и уже известным и откровенно новым. Мысли в Катиной голове то вставали ровным незыблемым строем, то снова распадались на невнятный гул недомолвок.
   Но скоро Борис Венедиктович поднял левый указательный палец, а правым указал на мигающий огонёк портовокса.
   - Началось.
   Что? Начался захват? Как это вообще бывает?
   Катя замерла, силясь услышать хоть что-нибудь из маленького динамика портовокса, лежавшего на столе разведчика.
   - Диктыч, ты хоть послушай что ль... - попросил Владимир Павлович.
   - Они всё равно переговоры прерывают, когда выходят на операцию, - монотонно заметила Ангелина. - Инструкция 34-Г, пункт 19.
   - Алин, не нуди, а? - шепнул Владимир Павлович. И прошипел: - Боря, леща тебе за шиворот! Хоть узнаем, как закончится!
   Разведчик всё же надел устройство.
   Минуты растекались в пустоту, секунды вдыхались и выдыхались людьми, пытавшимися на разные лады понять, чего же именно они не понимают. У Кати пересохло во рту, но наливать воды в столь неожиданно серьёзный момент показалось кощунством, и девушка терпела неудобство.
   - Связисты рапортуют, - наконец буркнул Борис Венедиктович. И замолчал.
   - Ну! - не выдержал Владимир Павлович.
   Заместитель начальника снял с головы портовокс. Сдвинул брови, потёр переносицу и начал:
   - Влад, ступай готовить операционную: Игнату отрубили кисть. Лина, связывайся с Алисой - пускай возвращается в офис. Володя, мы с тобой - в префектуру по факту смерти группы мага. Записывай: Виктор Само... - тут прервал сам себя, обратясь к воровке: - Катенька, а ты беги к...
   В третий раз распахнулась дверь. Снова начальница, ещё более растерянная и печальная, но вдруг оставившая суету и метания, оглядела подчинённых и дважды размеренно кивнула.
   - Борь, префектура подождёт. Сообщите им через известное, и хватит с них пока что, - негромко распорядилась она. - К нам через десять минут приедет носитель воли.
   - Зачем!? - крякнул Владимир Павлович.
   - Кто? - удивлённо прошептал Влад.
   Наш маг ранен! Кате чуть подурнело, стоило представить, как это - оказаться без части руки. Девушка попыталась прогнать из головы страшную картинку, но воображение лишь добавило брызжущую кровь, отчего у молодой воровки перехватило дыхание и помутнело в глазах.
   Чуткий Влад дотронулся до её руки, и Катя тут же вынырнула из своего пустого ужаса.
   Дева-Хранительница! Что же такого случилось, отчего всё пошло наперекосяк, а в провинциальный Париж мчится кто-то из высших чинов Ордена!?
  
   Пролог под водой.

Катерина огладила сари и молвила:
"Не так важно, что между нами и прошлым стоит стена догадок.
Танец восстановит былое в настоящем, заполнит пустоты
и явит истину. И вы узрите всё яснее самих свидетелей".

  
   Лира проснулась от холода за полчаса до назначенного времени. То, что мёрзнут пальцы ног - дело давнее, и волшебница привыкла игнорировать это неудобство. Но сейчас ныла грудина, и под солнечным сплетением всё никак не могли улечься поудобней невидимые стылые щупальца. Именно это на десятилетия забытое ощущение от запасённого сложнейшего заклинания вытащило Лиру из болезненной дрёмы в её тоскливый неприветливый мирок.
   Комнату, в которую она с Элеонорой недавно переехала, Гильдия вырвала у реки полгода назад. Магическая просушка только на время отбросила сырость и промозглость, но не поборола сонное дыхание глубин.
   И всё-таки даже тут лучше, чем в прежней, опостылевшей до ломоты в зубах каморке, где они ютились ещё с двумя волшебницами. И уж здесь-то всё своё: честный камень пола, честный кирпич стен, потолок с отбитой штукатуркой, поддерживающие его округлые арки - серьёзные, внушающие уверенность. Здесь нет иллюзий в дюжину слоёв, которыми балуется большинство магов Гильдии. Двух старых волшебниц и давних подруг перестали тешить такие игры. Жизни осталось совсем немного - скудной, полной лишений. Пусть уж она будет настоящей, пусть впитывается всей своей сыростью и затхлостью в кости, в потерявшую юную свежесть кожу - пусть будет по-честному, без приятного глазу обмана.
   В горле мучительно запершило. Лира села, стиснув тонкими сухими пальцами ворот грубой сорочки, попыталась закрыть смятой в кулаке тканью рот и сдержать кашель, чтобы не разбудить подругу, отдыхавшую у противоположной стены, но сделала только хуже: кашель вышел громкий, с пугающим хрипом, заставившим Элеонору вскинуться с плоской сбившейся на бок подушки.
   - Лира! Что такое?!
   Она встала, скрылась за дверцей болезненно скрипучего шифоньера и, натягивая длинное тёмно-зелёное платье с глухим воротом, невнятно соврала:
   - Ничего. Просто поперхнулась.
   - Ты бы показалась Альфреду. А то ведь с чёрной пневмонией...
   - ...долго не протянешь. Знаю, Элли, - Лира оттянула колкий шерстяной воротник, чтобы не давил, и постояла немного, стараясь дышать медленно и неглубоко, чтобы снова не закашляться. - Сейчас нет смысла его будить, загляну утром.
   Справившись наконец со спазмами, Лира присела на постель, глянув мимоходом в зеркало без рамы над столиком с аскетичным набором расчёсок, гребней да шпилек. Собственное лицо немного пугало бледностью, но откуда нынче взяться загару и здоровому румянцу?
   Не глядя на одевающуюся Элеонору, Лира напомнила:
   - Мы ведь сегодня собирались искать.
   Застёгивая на полной груди почти такое же строгое платье, Элли обернулась через плечо.
   - Ты всё ещё надеешься, что мы сможем найти нужного ученика?
   - Не очень, - неожиданно для самой себя призналась Лира. - Но надо же что-то делать. Пока ещё можем.
   Она улыбнулась, но получившаяся гримаса не развеселила Элеонору. Элли уселась рядом, машинально накинув одеяло на жёсткий край постели.
   - Игнат предлагал уйти на юг...
   - И ты слышала, что ответил Аристарх, - Лира пожала плечами. - Это их дело: пусть решают, судят, рядят. А я могу искать. Мы можем, - она положила узкую сухую ладонь на мягкую руку соратницы и всё-таки смогла улыбнуться почти так, как умела раньше, когда они ещё жили под солнцем и носили алое с золотым шитьём. - Посторожишь меня сегодня?
   - Конечно! - немедленно поднялась Элеонора. - Пойдём в зал?
   Добрая душа. Сколько сотен лет они уж равные, а Элли всё так же готова хоть на дно океана следом, как ученица за любимым учителем.
   Лира вздохнула:
   - Лучше здесь. Подальше от Аристарха.
   - Конечно же. Тогда я составлю кровати.
   Элеонора произнесла заклинание, которое упруго поддержало её кровать снизу, почти лишив веса, и, без усилий протащив через всю комнату, поставила её в ногах кровати Лиры, перпендикулярно. Лира легла на свою постель. Ещё одно заклинание - заковыристое и длинное, которое надо было выдыхать полной грудью и обязательно указывать жестом направление действия - заполнило собой воздух над Лирой и плавно притянуло, привязало её тело к жёсткому ложу. Снова проговорив первое заклинание, Элли подняла изголовье лириной кровати и опёрла о стену почти на высоте своего роста, застопорив нижний край о вторую кровать, чтобы не съехал, когда закончится действие поддерживающего заклинания. Тело должно лежать, а дух должен быть готов двигаться, "ходить". Такая двойственность - необъяснимое условие, которыми полна магия. Особенно - высшая.
   Глядя с высоты на спартанскую обстановку комнаты, на грубость нищеты, в которой все они оказались, Лира снова поразилась: как же они дошли до такой жизни? Кто виноват в этом? Сможет ли их поиск хоть что-то изменить? Или нужно как-то иначе действовать, пока Гильдия ещё жива, пока...
   Элли закончила приготовления и спросила:
   - Ты готова?
   Теперь она будет следить, сторожить, чтобы ничего не случилось с телом Лиры, пока её дух будет путешествовать.
   - Да. Инкорп-зеэленлос-зущ...
   Лира закончила первую часть заклинания.
   Первая остановка - грот Хранительницы. Лира ощутила отчасти привычный, но не проходящий со временем внутренний трепет: её снова впустили в это неизвестно где находящееся место, куда большинство волшебников никогда не попадёт.
   Однако осталось меньше минуты на заклинание поиска, и Лира отбросила эмоции. Нельзя мешкать, пока связь тела и духа ещё достаточно сильна.
   Волшебница снова заговорила. Её тело лежало без движения в душной сырой комнате, крепко спеленатое заклинанием Элеоноры, потому что нельзя разрывать тончайшую настройку, ниточку, по которой дух вернётся в неудержимо дряхлеющее и уже больное трёхсотлетнее тело, погибающее в унылом убежище под водой. Заклинание же дёрнуло Лиру в ночь большого города.
   Она уже выхватила отсюда шесть учеников. Она не понимала, как это происходит, куда именно её дух прилетал уже пятьдесят один раз. Бывало, что город выглядел... странно. Но город был всё тот же: раскинувшийся на левом берегу большой ленивой реки. Словно тут свет клином сошёлся. Почему только отсюда следует отбирать учеников?
   Лира почти позабыла, что почти двести лет назад ещё задавалась этим вопросом, обсуждала с Элли и Альфредом, но решения тогда не нашлось. Потом пришло смирение и с этим незнанием. Сейчас же большой перерыв всколыхнул болото привычки любознательностью.
   Иногда удавалось сделать два-четыре броска к возможным ученикам, на которых указывало заклинание: время ограничено, надо быстро определить, кто из них настоящий. Однажды на бесплодный поиск ушло девять недель. Тогда-то они бросили дело...
   В этот раз у Лиры всего три кандидата вместо обычных двух-трёх дюжин! Даже не придётся выбирать, угадывать, за кого браться в первую очередь. Отличный знак!
   Первая ниточка. Первый этаж деревянного двухэтажного дома. Окно за кустами сирени (жаль, что не почувствовать запаха... и, кажется, даже уже не вспомнить...). Девушка! Это было бы замечательно. Хоть бы раз вырастить волшебницу, а не только волшебников! Но она не спит: сидит за столом с книгой. Волосы закрывают строчки - не понять, что читает. Жаль. Тот, кто нужен Лире, должен спать. И окно должно быть открыто.
   Лира упорхнула и снова поднялась над городом.
   Вторая наводка. О, нет: этот пьян! Пласты тяжёлого дыма ползут по комнате, смрадным шлейфом вылезают в форточку (надо же, помнится... досадно, лучше бы вспомнить сирень...). Нет, точно не он.
   Третий. Предпоследний этаж пятиэтажного, словно бы собранного из кубиков, дома. Открытое окно. Юноша спит на широкой постели. В комнате множество вещей, вроде бы указывающих на то, что это - тот самый ученик! Но что-то уж весьма разнообразных. Под потолком парит, подвешенный на почти невидимых нитях, бумажный скелет дракона, в углу валяется... кольчуга! Правда, без левого рукава. У кровати - тренировочный меч из сероватого металла. В кандидате есть бойцовское начало - это то, что нужно!
   На столе довольно большое прямоугольное зеркало в серебряной раме, но почему-то не отражающее комнату, а чёрное и матовое. Кандидат пробует себя в ясновидении? Рядом с пустым зеркалом - макет замка и ящер, на него покушающийся. Внизу белый ящик, на выдвижном продолжении стола - прямоугольная головоломка с буквами и маленький овальный инструмент непонятного назначения. На подоконнике - цветы, похожие на алоэ. Стена напротив кровати полностью отдана полкам с книгами. А мальчик знает толк в учёности. Ещё один отличный знак!
   Влюблён ли он, любит ли его кто-то? Лира не знала, является ли это правилом, но как-то получалось, что учениками становились те, кто был лишён сильных привязанностей. Исключения бывали, и, чем сильнее чувство, тем тяжелее ученику. Хорошо бы в этот раз обойтись без таких сложностей, пусть их отсутствие тоже окажется добрым знаком!
   - Цзейхми-ддысыр-лэрр - проговорила Лира, не слыша звука своего голоса, но стопы будущего ученика под простынёй засветились на пару секунд травянисто-зелёным светом - метка нанесена! Теперь осталось только выудить!
   Секунды утекли. Лиру втащило в грот Хранительницы, а из него - в сырой постылый подвал.
   - Нашла! - радостно сообщила она соратнице, как только лёгкие немного насытились воздухом.
   - Умница! Как... она?
   - Всё-таки он, - мягко поправила Лира. - Он достаточно странный.
   - Это ведь хорошо? - с сомнением предположила Элеонора.
   - Наверное, - Лира пожала плечами. - Альфред увидел бы знак в том, как легко удалось подцепить ученика после такого перерыва. Я, конечно, надеюсь, но...
   - Лира! Должен найтись Ученик! Иначе зачем всё это?
   - Не знаю, - Лира вздохнула.
   Сколько раз их группа - Трёхпалая Птица - терпела неудачи? Вроде и учится парнишка, постигает магию, становится даже высшим волшебником, но всё же не тем!
   Остаётся лишь уповать на то, что Хранительница Времени, знающая прошлое и будущее, не зря дала им заклинание поиска. Значит, когда-нибудь он закончится. Оттого и упрямятся трое, идут против воли архимага, вспоминают полузабытый за десятилетия ритуал, рискуя вызвать насмешки других магов и волшебниц.
   И ещё. На этот раз они отступают от обычного пути становления. Альфред предложил дать ученику возможность хотя бы первое заклинание сотворить самостоятельно. Альфред - лекарь-маг. Все лекари немного мистики. Он говорил, что в нынешней ситуации спасёт только чудо: Ученик должен сам создать заклинание, потому что таково его главное свойство!
   Забавно было слышать о чудесах из уст мага. Чудо существует у обычных людей, у магов же есть только магия.
   - Лира, как ты себя чувствуешь? - вновь забеспокоилась Элеонора.
   - Хорошо, Элли! Подумала о предложении Альфреда. Хорошо бы всё получилось. Иначе смысл пропадает. Плодить таких же, как мы? Без этих деток мы даже не партизаны, а рабы! Водяные крысы, выдры...
   По левой щеке Элеоноры побежала слезинка. Тайком смахнув её, волшебница попыталась вернуться к делу:
   - Ты ведь его пометила?
   - Да, всё успела, - Лира сдержанно улыбнулась. - Сейчас позову. Леэр-заш-эерзущ...
  
   I. Маг.
   Ia. Ученик.
      
      1. Урок.

В Круге Спасения возлёг Разрушитель и рек Невесте:
- Сон разрушает беспокойство дня.
- Но танец-то не прекращается?
- Хм. Как повезёт.

   Туман пожрал бетонные опоры шоссейного моста, стиснувшего дамбами реку Сок. Плотное облако ползло по реке, растекалось по протокам, по карьерам, песком из которых намывали дамбу. Теперь в затонах, дышащих приливами и отливами вслед за ежедневным циклом Саратовской плотины, живёт рыбная молодь, кормятся окуни и щуки.
   Раннее утро - горячая пора у хищников: снизу, из-под воды уже отлично видна добыча, но сумерки надёжно скрывают охотников. Громкий всплеск нарушил тишину - двухкилограммовая щука прошлась по стае мальков. Кому-то из них уже не повезло, кого-то оглушило. Над полем водорослей пошли приличные круги от удара и мелкие брызги, следы беспорядочной паники среди малышей, вылетающих из воды, которая больше не может утолить их жажду жизни.
   Хитрая щука, норовистый окунь, засадный судак, жирный и сонный сазан, бронированный язь, редкий стремительный жерех - они не подозревают, что у них есть повадки. Они просто живут своей подводной жизнью, как жили их безымянные пращуры, вплоть до ящеров. Но стоят у берега странные подвижные стволы без корней, изредка взметая ил. Тёмными тенями нависают они над поверхностью. Они - знают. И протягивают сквозь толщу воды прозрачные опасные нити.
   В сотне метров вверх по течению рыбачат военные. Клёв - так себе: язь пуглив к середине лета и уже не больно охоч до гороха, а другой наживки эти рыбаки не знают. Её знают рыболовы, но не скажут, а будут сами бродить по берегу с полными садками рыбы, вызывая зависть у неудачников.
   Над головой взметнулась блесна, присвистнула леска, где-то в груди родилось ощущение полёта, словно душа ринулась за любовно выделанной железкой, которая, чуть кувыркаясь, помчалась на встречу с водой. Секунда, вторая, десятая, девятнадцать третья, стоп! Катушка неспешно сматывает леску. Удар! Что-то особо зверское нацепилось на тройник. Леска больше не наматывается, а всё быстрее сползает в глубину. Руки вцепились в спиннинг, судорожно пытаются отыграть у неведомого противника уходящие во мрак метры. Но тщетно. Гигантский хищник, словно издеваясь, азартно дёргает удилище, которое Виктор не может выпустить. Он летит вниз с глиняного обрыва, всё ускоряясь, без плеска падает в воду, валится в бездну...
   И просыпается, задыхаясь.
  
   Голова слегка побаливает, словно только что слегка приложилась обо что-то. Виктор открыл глаза, и мир погрузился в белый бессмысленный свет: зрение не сразу сфокусировалось, сбитое с толку туманом без полутонов. Он хотел вскочить, но со сна тело смогло только перевалиться на живот и подняться на четвереньки.
   Под коленями и ладонями - неровный холодный камень. Так! Он же вроде проснулся. Тогда куда делась кровать? И где он сам, почему не в своей комнате?
   Холод камня побуждал к действиям. Виктор сел, затем медленно встал, пытаясь понять, как себя вести в этом месте. Скоро белизна, взбаламученная движением, поуспокоилась. Остатки грёз о рыбалке медленно растворялись в сознании, как и положено не слишком насыщенному событиями сну.
   Виктор, поёживаясь, огляделся. Странное место. Наверное, это пещера. Стены, похоже, резали и ровняли, мало заботясь о том, во что именно надо вгрызаться: в мрамор, в базальт или в лёд. Гладкая поверхность мягко мерцает разноцветными слоями в рассеянном матовом свете, стекающем с высоченного потолка. Пожалуй, "пещера" - слабоватое слово: рядом с ней штольни в Жигулёвских горах - крысиные ходы. Неизвестные шахтёры-зодчие создали огромный зал, приплющенную полусферу метров трёхсот в диаметре! И напустили на пол плотного белого тумана чуть выше колен... Так должен вести себя какой-нибудь тяжёлый газ вроде радона - свалиться вниз и медленно ползать, стараясь не высовываться... Всё это выглядит красиво, но очень уж фантастично.
   Виктор, было, нетерпеливо дёрнулся, чтобы добежать и ощупать стены, но неровная поверхность под босыми ногами быстро заставила перейти на шаг и остановиться. Очень странно. У сна (а что это ещё, если не сон?) обычно свои законы. В нём желание редко расходится с действием, и если они не совпадают, то сновидение часто валится в кошмар. А тут, чтобы дотронуться до стены, надо непременно дойти, с удивительной достоверностью ощущая работу мышц, холод пола и промозглый запах сырого камня, острые осколки, шуршащие под босыми ступнями...
   - Здравствуй, ученик!
   Обрушившийся с потолка женский голос заставил вздрогнуть. Мимолётно удивила отменная дикция, как у актрис из старых фильмов: кажется, женщина и сама немолода, хотя возраст по голосу угадывать - что в покере блефовать.
   А сон становится всё интереснее!
   - Ух ты! - звук его голоса вернулся эхом от стен. - Ну, здравствуйте! Ученик?
   - Да, я буду тебя учить, - в голосе учительницы явственно звучала улыбка. - Меня зовут Лира.
   - О как! Ну, меня - Виктор. И чему станете учить?
   - Магии, Виктор.
   - Да-а?
   Магия прекрасна, и где же ей быть, как не во сне? Отлично! А почему этот сон приснился студенту-третьекурснику Виктору Самойлову? В общем, тоже понятно: во сне царят желания - реализуемые, перспективные и безнадёжные. Вот и...
   - То есть, я подсознательно стремился к магии... - высказал догадку Виктор. - И подсознание решило встретиться с сознанием во сне!
   - Приблизительно, - так соглашается тот, кто совершенно не понял сказанного. - Ты - один из троих был предложен заклинанием поиска. Оно выбирает тех, кто хочет стать магом. А если мы ошибаемся, переноса не будет.
   Примечательный прыжок подсознания: желание выступает как бы третьей стороной, которая самостоятельно выбирает. Может, спросить у желания о причинах выбора?
   - А почему именно меня выбрало заклинание? Тех, кто тянется к магии - как волос у эльфа!
   - Вообще-то, "мудрые альвы, лысы и злобны", - распевно процитировала Лира и усмехнулась. - Но заклинание поиска никогда не ошибалось. Бывало, что... мы не успевали найти настоящего ученика среди предложенных.
   - А их было много? - Может не стоит так наседать на подсознание? Вдруг отвлечённый диалог разрушит ткань столь любопытного сна?
   - В этот раз - трое, - терпеливо ответила Лира. - Бывало и тридцать. А почему это для тебя важно?
   - Ну, если я в чём-то уникален, то... - А ведь и действительно - не важно! Это - его сон, в нём желание магии обрело такое поэтичное имя. Может, хватит уже воду в ступе толочь? - Давайте, что ли, начнём?
   А местный холод, потихоньку пожирающий пальцы, - тоже необходимость, или можно и без него как-нибудь?
   - Ох, я вижу, ты мёрзнешь, - спохватилась наставница.
   Голос Лиры зашептал дёрганную тарабарщину - и Виктора окутало голубоватое свечение, быстро уплотнившееся до... буро-фиолетовой робы. Этакая мантия, которая могла бы подойти и майару Гендальфу, и ведьме Макгонагол, и джедаю Оби Вану Кеноби. Иллюстрация к статье из энциклопедии "маг вообще, одежда". Но от иллюзорной мантии стало удивительно уютно и тепло! Хотя кожа и не ощущала прикосновения ткани.
   - Ой, спасибо.
   - Не за что, - спокойно ответила Лира.
   Видимо, это-то как раз совершенно обыденная вещь, простое каждодневное заклинание. Неплохо бы научиться делать такое...
   - Твоё задание - поразить мишень. Магией.
   - Не понял, - признался Виктор. - К-к-как?
   - Тебе нужно создать заклинание, - почему-то наставница подчеркнула именно это слово. - Иначе...
   - Незачем и огород городить? - предположил ученик.
   Всё равно странно: обучение вроде с азов начинают, а не с розы, упавшей на лапу Азора. А то получится, как с Буратино: и нос в чернилах, и Мальвина в бешенстве.
   - Да, - согласилась наставница. - Конечно.
   Виктору тут же подумалось, что его фраза избавила Лиру от каких-то непростых объяснений. В следующий раз надо будет дослушать подсознание.
   Итак, раз это сон, значит, достаточно только убедительно придумать - и заклинание получится! И у него должно достать воображения на этот мысленный финт, ведь не зря же его "заклинание выбрало"! Так надо не ударить в грязь лицом!
   - Пожалуй, мне нужна цель. Или мне её тоже надо создать?
   - Сейчас будет.
   Снова потрескивающий шёпот - и в двадцати метрах впереди, в газовой белизне, на долю секунды родилось возмущение. Как от падения капли в воду, только словно в обратную сторону. И уже из этой подпрыгнувшей капли разрослась и загорелась зелёным светом чуть пульсирующая полупрозрачная крестовина - четыре конуса, сросшихся основаниями. Очень приемлемая мишень.
   Но есть один крайне важный вопрос! И его непременно надо разрешить, чтобы не опростоволоситься:
   - А заклинание делается из пустоты, из ничего или из какой-то... субстанции? - Виктор пожал плечами и решил пояснить: - Маны, там, какой-нибудь, эфира, эманаций всеприсущей энергии, субстанциального сдвига, жизненной силы?
   - Мы думаем... это ты должен решить сам.
   Удивительно "обучающий" сон! Или его просто тестируют "на профпригодность"?
   - Спасибо. Стало понятней.
   Ну что ж, если наставница - это условный образ подсознания, который, скажем, подталкивает к раскрытию способностей, и если подсознание отказывается отвечать напрямую, значит, вся нужная информация уже дана. Надо думать. Следует лишь проявить наблюдательность и умение связывать факты.
   Например, появление мишени, которое удалось заметить, несмотря на стремительность преображения. Заклинание взаимодействовало с белым туманом. Возможно, оно даже родилось из него. Так что, чем бы ни был этот туман, именно его можно попробовать использовать как субстанцию заклинания! Вот и ответ.
   Ещё один момент: в "примерах" заклинаний присутствовали слова, или хотя бы какие-то непонятные звуки. Что это за звуки? Ошмётки древнего языка, извращённый русский язык, современный малоизвестный, что-нибудь вроде тайной молви магов? Не уточняется. Ладно, война план покажет.
   Остаётся надеяться, что желание, хорошо сформулированная мысль - должны всё сделать правильно, поскольку во сне нет ничего, кроме мыслей.
   Теперь вопрос о самой форме заклинания. Как должен выглядеть снаряд? Что-то вроде пули - неплохой вариант, но он рассчитан на порядочную скорость и стабилизируется в полёте вращением. Вряд ли заклинания столь же быстры: та же мишень создавалась ощутимое, заметное время. К тому же пуля делается из металла, потому сохраняет форму до температуры плавления, а будет ли туман таким же стойким? Вряд ли. Значит, нужно нечто вроде ядра, шар. Как снежок, которым надо попасть в надоедливую ворону на заборе.
   Однако кидать будет мысль, а не рука, так что хорошо бы сделать нечто... самоуправляемое, то, что держит в себе идею цели и определённо на неё направлено. И при этом нечто естественное, без выкрутасов вроде стабилизатора на бомбе или оперенья на дротике. Капля! Прямо, как есть, она будет вырываться из тумана, обрастать слоями, из которых образуется ударная сила, а заданное направление будет контролировать хвостик формы. Идеально!
   Для пущей верности Виктор закрыл глаза и представил, как капля выплывает из липкой белизны под небольшим углом и несётся, постепенно загибая траекторию по чему-то вроде параболы, влетая точнёхонько в перекрестие.
   - Ба-бац! - негромко крикнул он на всякий случай и открыл глаза.
   Мишень висела неповреждённой, чуть подрагивая, как студень на тарелке.
   - Этто-о... - прокомментировал Виктор свою неудачу.
   - Это и есть твоё заклинание? - мягко осведомилась наставница.
   - Что-то не получилось... - ответил ученик, пытаясь осмыслить причину неудачи. - Я сейчас ещё разок попробую...
   Чего же не хватило? Подсознание отказалось сотрудничать, несмотря на продуманность действия и эффекта. Не все требования выполнены или простого желания маловато?
   - Ещё разок, - повторил Виктор машинально. - Попробую.
   Вспомнился анекдот о человеке, который молился о выигрыше в лотерее, не купив билета. Может, если добавить движение, а не только мысль, то подсознание соблаговолит-таки устроить чудо? И, разумеется, - верить, что всё получится. А что вообще может помешать в сновидении, где нет никого главнее спящего? Надо достаточно достоверно притвориться, что магическая субстанция осязаема, и попробовать...
   Чтобы не разувериться в осуществимости и этой идеи, Виктор вперил взор в крестовину-мишень. Затем опустился на левое колено и набрал полные пригоршни тумана. И с удивлением понял, что руки действительно держат нечто! Газ ощутимо сгущался, переходя в жидкость или был... как во французском - liquide! От прилива восторга, от чувства, что он всё делает правильно, его руки, ноги и спина мгновенно налились силой, всё тело стало пружиной, готовой распрямиться.
   И смотреть надо на мишень, чтобы снежок-капля проникся целью и не промахнулся. Жидкость в руке, словно сознательно готовясь к пуску, почти затвердела, стала похожа на подтаявшее масло или воск.
   А теперь - бросок!
   Кусок тумана чуть вытянулся в полёте, стремясь к крестовине. Хотя этот эффект трудно было оценить, глядя с хвоста. Только в самом конце траектории Виктор понял, что снаряд летит чуть выше и правее, но на последних метрах заклинание вильнуло, показав себя маленькой кометой, и вмазалось в центр мишени!
   - Трах-тибидох! - запоздало выкрикнул Виктор.
   - Хах! - выдохнула крестовина. Сжатый туман из заклинания брызнул в разные стороны, зелёные лепестки разлетелись и истаяли. По белой вате магической субстанции разбежались метров на пять мелкие волны.
   - Отлично! - Наставница в восторге. Она радуется удаче ученика больше него самого!
   - И мне понравилось! - Виктор с самодовольной улыбкой "скромно" шаркнул босой ногой по полу.
   - Виктор, а ты последние слова крикнул, чтобы заклинание... взорвалось?
   - Вообще-то нет, - он пожал плечами. - Мне показалось, надо что-то говорить - вот я и вякнул. А надо, кстати?
   Наставница странно замялась:
   - Н-не обязательно.
   Классный сон! Как экскурсия... даже не на Луну, а в другой мир, где студент-филолог вдруг становится магом, приложив минимум усилий.
   - Теперь урок окончен. Мне нужно лишь заблокировать твои способности.
   - Какие способности? Швырять туман во сне?
   - Ты - маг, Виктор, - в голосе наставницы звучали умиление и печальная серьёзность. С такой интонацией говорят: "Ты, сынок, уже взрослый - паспорт получил. А родители, знаешь ли, не вечны - пора уже самому начинать банки грабить". - И после пробуждения твои способности никуда не денутся.
   - Я стану профессиональным метателем тумана?
   - Ты всё узнаешь со временем, - с лёгким нажимом прервала его Лира. - У нас впереди ещё много занятий. А сейчас ты должен помолчать и постоять смирно, чтобы блокировка наложилась правильно и безболезненно!
   - Безболе...
   Воздух застрял в лёгких, мышцы одеревенели. Только сердце бешено колотилось где-то в районе глотки. И другой женский голос зазвучал прямо в голове, словно маленькие наушники-затычки запихнули значительно глубже, чем положено: "Слушайся старших, ученик! Те, кто слишком торопятся, влетают лбом в стену, - приятный такой, почти игривый голос девчонки-сверстницы. - Ты уж извини, но спеленать тебя всё-таки надо". Правда, паралич сводил на нет всякую приятность.
   Ещё одна волшебница? И ей явно мозги отморозило в здешней холодрыге!
   "Можно и так сказать, - мысленная весёлая усмешка довершила образ, рождённый паникой. - Но не здесь и не от холода".
   Наставница же воспользовалась моментом: под ногами Виктора родилось изумрудно-зелёное свечение и брызнуло в стороны дюжиной двухметровых лучей. По лучам прошла рябь, и из того же центра побежала спиральная нить, стала подтягивать, загибать зелёные подрагивающие струны. Она добралась до конца струн и продолжила обжимать зелёную конструкцию до контуров замершего тела.
   Всё сон! И эта мерзостная, пугающая зелень, которая того и гляди прилипнет к телу, нужна для того, чтобы придать убедительность иллюзорной блокировке! Надо перетерпеть эти капризы подсознания, но запомнить, что происходило, чтобы в обычном мире уверить себя в нереальности этой зелёной дряни!
   "Интересный ход мысли, юный ученик! - девушка-невидимка засмеялась. - Хоть ты и ошибаешься. У тебя завидная подготовка по ментальным техникам. Может потому заклинание тебя и вытянуло? Хм! Я это обдумаю! Кстати, а что, если окажется, что сон более реален, чем ты полагаешь? А?"
   Паралич отпустил. Виктор дёрнулся в своей уменьшающейся тюрьме, ощутил жёсткость прутьев, и остановился. Фразы, переданные безумной девчонкой, ввинтились в разум и неожиданно пригасили панику: она явно знает, о чём говорит, и её скупая информация к размышлению кажется исключительно важной! А что, если и она сама более реальна, чем он полагает? Как?
  
   2. Дым без огня.
   Виктор проснулся и резко сел на кровати. Мышцы вспомнили последние секунды странного сна, и тихо заныли хором. Ступни радовались тому, что больше не надо ходить по холодному, плохо отёсанному камню. Сердце выказывало лёгкое недовольство. Правое колено, оказавшееся в тепле, обнаружило небольшую ссадину и попыталось привлечь к себе особое внимание.
   Ничего себе - сон! Мало того, что он оставил после себя вполне ощутимые последствия, так ещё и, как большинство снов, стремится ускользнуть в глубины памяти, подлец!
   - "Тело не живёт без мозга", - процитировал Виктор фразу из "Матрицы".
   Пару минут он ещё пытался задержать в мыслях детали сновидения, но спас немногое. Он как-то появился... где-то в большом зале, вырубленном, видимо, в скале под ледником... Он слышал голоса каких-то женщин, мёрз, бросил кусок тумана, и попал им в зелёную крестовину - это застряло в памяти вплоть ощущений твердеющего в руке тумана. Потом его спеленали.
   Бумажный дракоша-скелетоша под потолком еле поворачивался в чуть живом сквозняке. Виктор дунул на свою поделку, и через секунду ящер послушно замахал крыльями. Здравствуй, мир без волшебства, со всеми твоими простыми и привычными законами! Но магия - это всё же здорово. Хорошо бы она всё-таки жила в мире! Или не хорошо?
   Виктор почувствовал, как разум радостно хватается за повод для размышлений, и почти сразу начинает захлёбываться в рождающихся противоречиях, в бездне возможностей, в необходимых ограничениях. Он потряс головой.
   - Ma raison est si... si...* - пробормотал он, и, не припомнив верного слова, пошёл завтракать.
  * 'Мой разум такой... такой...' (фран.)
   Медленно жуя бутерброд с ветчиной, Виктор смотрел в окно. Помимо осколков прожитого сна, что-то ещё внушало беспокойство. Он закрыл глаза, но всматривание в свои ощущения не помогло: голова ещё переваривала разодранные впечатления, но ничего опасного не родила, а тело ныло не более чем после какой-нибудь внезапной тренировки. Странно, конечно, вставать в таком состоянии поутру, но то - мелочи. Нечто другое, глобальное и не связанное с внутренним миром, будоражило синапсы!
   Не обязательно вставать столбом, медитируя о каждом падающем листе, но уж о том, что касается тебя самого, глупо не поразмыслить! И если какая-то мысль завелась и настойчиво сверлит сознание, её необходимо обдумать. Чувства воспринимают лишь ограниченный двух-трёхмерный срез этого мира. Так что уж если одно из чувств обеспокоилось, надо дать ему высказаться. И Виктор открыл глаза.
   Туман за окном! Туман - в конце мая? При солнце, выползшем чуть не три часа назад? В эту безумную весну, в которую дожди забыли дорогу на Среднюю Волгу? Равномерный и выше пятиэтажного дома? И что эта дымка делает в доме!?
   Виктор положил остатки бутерброда и бросился к плите, быстро оглядел соединения газовой трубы и понюхал конфорки. Но ни запаха газа, ни дыма нет. Кинулся в санузел, в комнату, даже открыл дверь на лестницу: не горит ли что в подъезде...
   Чисто. Совсем ничего особенного. Не коротнуло старую железно-алюминиевую проводку, не сломался холодильник, с компьютером, чуть слышно посапывающим в спящем режиме, тоже всё в порядке. Тихо, как на погосте.
   Даже тише! Он бывал на кладбищах: там птички каркают-чирикают, ветер шумит, кузнечики стрекочут. Разве что люди разговаривают тише обычного, как правило. Но хрущёвка оставалась почти постоянным источником звуков! Разговоры за тощими панельными стенами, музыка, плач, крики, за окном - птицы, ясени и карагач на ветру.
   Но сейчас всё истончилось и истлело, будто квартиру обили ватой! Или, как минимум, забили ею уши. А на глаза водрузили самодельные очки из старой пластиковой бутылки.
   И ведь не обыгрался вчера до целеуказателя перед глазами! И температуры нет, и сонливости. Как будто слуховые и глазные нервы пересохли! С чего бы? Даже воображение скорее увядшее, чем воспалённое.
   Прихватив недоеденный завтрак, Виктор уселся к компьютеру. Блёклость красок раздражала, и, пытаясь снова понять, что же не так, Виктор особо пристально огляделся по сторонам. Выцветшие охристые с зелёными узорами обои - никак не мерило для восприятия. Деревья за окном - тоже...
   Он поднёс руку к лицу, внимательно осмотрев свои не особенно красивые, чуть узловатые пальцы. Вдруг, совсем близко от лица, стало отчётливо видно: на левом указательном два шрама с тыльной стороны, а ногти чуть ребристы, словно шиферная крыша. То есть, глаза обрели некую непостоянную близорукость!
   А со слухом что? Виктор закрыл глаза, откинулся на спинку стула и щёлкнул пальцами у правого уха.
   - Да японский даэдрот*! - вскрикнул он, рухнув от неожиданности на пол вместе со стулом. Щелчок получился громче, чем крик прямо в ухо, словно источник звука заперли в резонаторной камере! Запястье и левое плечо болели от падения. "Потираясь тут и там", Виктор встал и поставил стул на место. - Не, ну какого чё-о-орта? - досадливо проныл он, нянча болезную руку. - Оно же не должно было "наделать столько шума"! А если так?
 * Один из монстров демонического мира в компьютерных играх серии 'The Elder Scrolls'
   Экспериментатор на всякий случай сел на кровать. А вот щелчок на расстоянии вытянутой руки звучит глухо, как из-под воды. Что с пространством творится? Даже вата в ушах не должна вести себя так! Этой ночью он подхватил ещё и близоухость?
   И близорукость какая-то противоестественная. Виктор потратил некоторое время, чтобы определить границу, за которой резко заканчивается чёткость восприятия. Где-то на ладонь от носа, от ушей, от глаз.
   Бывает, что встанешь не с той ноги, злой, как пиранья. Нечасто, но случается. Бывает - "как птица, крылатой пружиной на взводе". Но - чтобы проснуться "человеком в футляре"? Это точно связано со сном!
   Он лёг на диван и принялся вспоминать. Вот, он рыбачил, потом начал падать...
   Нет, больше ничего. Только мысли путаются, да клонит в сон. А сегодня надо бабушку проведать, так что - подъём!
   Но привычного радостного подскока не случилось. Тело слушалось, да только быстро двигаться отказывалось, как после изнурительной трудовой недели. Но ведь не с чего! И всё-таки - факт.
   И к Сашке с Маринкой собирался заскочить вечерком. Однако даже при мысли о том, чтобы куда-то идти, не говоря о том, чтоб ещё и ехать, наваливалась бледно-салатовая тоска. Чайку что ли покрепче хлебнуть?
   Через полчаса Виктор сдался: не помог ни чаёк, ни попытки сделать зарядку. Осталось только позвонить бабушке да как-нибудь сообщить о недомогании, чтобы не вызвать особого беспокойства.
   Телефон лёг на руку. Простенький, без модных наворотов: можно позвонить, можно послушать музыку или радио, можно сфоткать в еле-еле удовлетворительном качестве объявление на доске у деканата. Зато - неубиваем и на ощупь приятен бархатистостью даже через год использования. Дед выбирал подарочек внуку на день рождения.
   Славный дедушка - мастер на все руки и маньяк-рыбак. Вот, например, два года назад Виктор узнал, что картина, точная копия Шишкинских "Мишек в лесу" - работа дедули. Как и фантастической реалистичности лилово-бордовые розы на той же стене, смотрящие свысока на лаконично меблированный и всегда изумительно чистый зал в однокомнатной сталинке.
   Такая страсть к чистоте казалась патологичной: слишком много времени убивается на наведение порядка. Впрочем, отчасти помогало, что вещей было не так много, их ценили в советские времена, аккуратно ремонтировали и подновляли вместо того, чтобы, как сейчас, покупать новое, дублировать, создавать никчёмный хлам. Не у всех, правда, руки были золотые.
   Но это же так приятно - восстанавливать что-нибудь, а то и делать новое! Особенно с хорошими инструментами, которых у деда, слесаря шестого разряда, было в достатке.
   Виктор выбрал первый номер из быстрого набора. Хорошо бы дед ответил: бабушка замучается причитать да выспрашивать.
   - Здравствуй!
   - Привет, дедуля! Я...
   - Ты не приедешь, я понял, - он усмехнулся. - Маруся на рынок пошла.
   - А на следующей неделе в деревню поедете?
   - Она не хочет, - дед явно досадовал: - по такой жаре, говорит, только протаскаешься до умопомрачения, а толку никакого!
   - Да уж, не знает она, в чём толк! - Виктор рассмеялся.
   - Ага, совсем вредная стала! - притворно рассердился старик. - Давай уж хоть на следующую пятницу спланируй себе - да под белы рученьки нашу домоседку и дотащим до деревни-то, а?!
   - План хорош! Я постараюсь, - очень честно пообещал внук.
   - Ладно, де-елай свои дела, я уж придумаю, что Марусе сказать. И главное: думай, что делаешь!
   - Дед, ты всегда это повторяешь! - Виктор снова, было, расхохотался, но в левое ухо потёкла такая вязкая и сильная волна звука, что он тут же замолчал.
   - Что-то шум какой-то в трубке...
   - Есть такое, - в полголоса ответил внук, опасаясь, что громкий звук снова "заведёт" микрофон в аппарате. - Я ж вроде глупостей особо и не делаю.
   - Вот и не делай! - дед тоже рассмеялся. - Но я к тому тебе это долблю, чтобы ты сам себе потом повторял. Всегда. Что-то собрался сделать - сначала представь, что дальше будет. И пока всё в голове не успокоится - лучше не дёргаться.
   - А если война? - Виктор хмыкнул, - Или дерево падает, или ещё что-то внезапное?
   - Во-от, не помнишь! А я тебе отвечал, между прочим.
   - Да-да, - внук вздохнул. - "На тех, кто думает, беды не валятся".
   - Ага, - весело подтвердил дед. - Неожиданностей не бывает, есть неподготовленность. Ну да ладно! Как-нибудь справишься уж.
   - Конечно, дедуль!
   - Давай, звони, как будет досуг.
   - Вот и поговорили, - произнёс Виктор, слушая гудки.
   Умеет дедушка жить. Умеет говорить, наставлять. Любит всё предусмотреть.
   Только в последние годы Виктор стал замечать тихие нотки горечи в голосе деда, стоило зайти разговору про мать. Тяжело, когда дочь становится самым большим фиаско. И вот, она выгоняет мужа. Вот, гонится за заработками, всё чаще оставляя растущего внука на попечение деда и бабки. Вот, улетает в дальнюю страну, устраивает свою жизнь там, словно всё оставленное здесь - одна огромная ошибка юности.
   Да, дедуля, твой внук будет осторожен. Он не будет рассчитывать на везение.
   И сейчас, живя в съёмной однокомнатной хрущёвке, Виктор никуда не торопится. Свобода - это возможность жить своим умом, а не своей дурью, своими переменчивыми желаньями. Тогда не будет тех поступков, о которых придётся жалеть на следующий день, в следующий месяц, год. И ошибки эти придётся исправлять долго и мучительно. Не, жизнь слишком коротка для глупостей.
  
   Виктор поднял голову с подушки. Сон приполз незаметно, но отправил в небытие надолго - до шести вечера. Похоже, что за это время тоже произошло нечто, и состояние "в футляре" перестало так докучать и волновать. Видимо, организм, мозг приспособился. Или с утра всё ощущалось острее, чем должно бы, а на самом деле то была лишь "флуктуация", незначительное последствием недосыпа?
   Но опыт со щелчком под ухом Виктор повторять не стал. Лишь добавил громкости колонкам, а монитору - яркости и контрастности.
   Что-то пропало из непрерывности сознания. Нечто, без чего попытки понять настоящее становятся бесполезными. Виктор ещё раз дёрнулся пробежаться по воспоминаниям, в поисках того, что ускользает от осознания.
   И откуда-то из глубины подсознания выползала фраза, собираясь по букве, по звуку: "Мудрые альвы, лысы и злобны". Похоже на "Старшую Эдду", читанную по "толкиенутому" интересу в школе. Слепая старушка ещё перечисляла имена карликов, среди которых Виктор без особого удивления нашёл пачку спутников Торина. И тогда же задался вопросом: как же эти альвы выглядели? И, что, наверное, не слишком странно, ответа не нашёл.
   Сейчас, задав поисковику, несколько лет последовательно вкапывающемуся корнями во всемирную паутину, фразу, всплывшую в памяти, молодой филолог пару секунд созерцал роспись великого Г в своей беспомощности. Исключения разных слов дали массу результатов, но ни одного удовлетворительного.
   Жаль. Но откуда-то она должна была появиться...
   Подумав ещё несколько минут над этой загадкой, Виктор всё же махнул рукой, и на четыре часа засел за игру. Порой приятно даже не безделье, а то, что ты можешь себе его позволить. Ты - гений планирования и предусмотрительности. Здорово ведь!
  
   3. Волнения и решения.
   Ледяные щупальца в животе Лиры растаяли окончательно. К вечеру надо будет запасти заклинание заново, а пока...
   - Ну - как? - Элеонора насилу дождалась пробуждения подруги. И прибавила: - Прости, что так наседаю, но мы же так долго ничего не делали, и ты так металась, пока была в Пещере, что я даже верёвок навязала - тебя удерживать! Сейчас развяжу!
   Она хлопотала с затянувшимися узлами, а Лира медленно приходила в себя.
   Ничто не прошло, как обычно! Безумная идея Альфреда осуществилась - со слепящим блеском. О, Дева-Хранительница! Неужто они столько лет всё делали неправильно, и только этой ночью твой давний замысел начал воплощаться!?
   Наконец, Лира смогла сесть.
   - Ну! рассказывай! - взмолилась подруга. И затараторила сама: - Тебя долго не было, значит урок состоялся, это понятно! Но я по лицу твоему вижу, что что-то не так! Он не хочет учиться? У него ничего не получается? Слабая координация, плохая дикция?
   Лира жестом остановила поток вопросов.
   - Ты не поверишь. У него всё получается, всё! - С чего бы начать перечисление аномалий этого неимоверно удачливого умника? - Во-первых, ему не нужны слова. Он выкрикнул какую-то ерунду, но на самом деле с заклинанием это никак не было связано!
   - Он сумел сделать заклинание!? - Элли восторгается, как всегда, бурно. - Значит, Ал был прав!!!
   То же чувство она придавливала в себе на этом первом уроке: не положено наставнице, высшей волшебнице, вести себя подобно пятнадцатилетней девчонке, сколь бы ни хотелось визжать и скакать на одной ножке от радости. Сейчас, когда нет больше причин сдерживаться, в голову лезет непрошенными думами боязнь и растерянность.
   - Да, видимо... - Нет! Нельзя такое держать в себе! Нужен совет, нужна поддержка, хотя бы чувство, что твою обеспокоенность разделяют... - Элли! Он не заготавливал заклинаний. Вместо этого он задавал вопросы, на которые я не могла ответить! Затем отвечал на них самостоятельно. Я не понимаю ничего, Элли!
   Милая, суетливая и бесконечно добрая подруга опешила. Глаза забегали, пальцы поднесённых к губам рук сплелись в замок. Да, моя дорогая! Пока не столкнёшься с реальностью, с необходимостью отвечать, можно вечность кружить вокруг правильных вопросов. Но когда мальчишка, впервые прикоснувшийся к магии, вдруг спрашивает о том, от чего десятки и сотни коллег отмахивались десятилетиями, не надеясь найти ответ...
   И она стала перечислять:
   - Что такое магия, из чего мы её творим? Обязательно ли произнесение звуков? Кого и как выбирает заклинание поиска? И ведь мы сами далеко не обо всём задумывались!
   - Но есть же заклинания, есть обучение и есть рост сил, мы - высшие маги... - Элеонора замолчала в растерянности.
   - Элли! Это - не ответы, а то, почему мы перестали их искать! Мы почти ничего не знаем о том, чем занимаемся! - припечатала Лира. - Мне пришлось изворачиваться с умным видом. И хорошо, что он не настаивал, потому что ответов у меня нет! И нет их ни у кого в Гильдии: мы совсем перестали их искать! Мы ничего не понимаем, ничего не знаем! Мы и живём, и колдуем - по накатанной.
   - Так... может, и ученику твоему не стоит вот сразу углубляться?
   - Нет, думаю, тут дело в другом, - Лира вздохнула. - Если он уже в поиске ответов, его не получится остановить. Как можно запретить ему думать? А если его запугать, он может попросту оставить обучение. Или того хуже...
   - Ты о самородках? - забеспокоилась Элли. - Но он же под блокировкой. Он не сможет ничего исследовать, а значит, и не погибнет от своих экспериментов!
   - Не знаю, дорогая, не знаю. Может, поговоришь с Альфредом? Это же была его идея - дать ученику свободу. Вдруг у него найдётся решение?
   - Давай, я его сюда позову, и вместе обсудим! - обрадовалась подруга и собралась уже бежать к своему возлюбленному.
   - Нет! Не надо! - Да будут прокляты все страхи, интриги, неверие, медлительность и бездействие! - Мы раньше собирались втроём, когда начинали вызовы. Если кто-то заметит, что Ал спускается к нам, всё сразу дойдёт до Аристарха и тогда...
   - Да-да-да! - спохватилась Элеонора. - Я что-то чуть не забыла о нём... - и щёки её покраснели.
   - Беги, - Лира улыбнулась. - Я посплю пока...
  
   Лира проснулась через четыре часа. Подруга ещё не вернулась, можно откашляться.
   Наверху, десятью метрами выше комнаты Альфреда, волны несут на себе печать прошедшей грозы. Наверное.
   Завтра её дежурство. Нелегко придётся после ночной работы. То есть, пришлось бы лет пять назад. Да, что-то меняется и в Гильдии, меняется к лучшему. Но... неправильно это! Они здесь, как огурцы в банке: вот, ёмкость стала побольше, крышка надёжней - а что толку? Какой смысл? Сделать соленья вкусней? Не дать им взорваться?
   Аристарх. Соль Гильдии, её главный консерватор. Зачем запрещать их прожект? Рассуждая зло и цинично, можно сказать, что когда придёт время, Виктора нельзя будет связать с действиями Гильдии, он своим существованием никак не укажет не их подводное убежище. Даже если...
   Нет! Этого не будет! Она сама вырастит и наставит этого талантливого мальчика, укажет ему - возможно, даже в начале осени - путь в его новый дом, и здесь всё обязательно изменится. Если не верить в это, то... всё зря. Всё бессмысленно. Чёрная пневмония пожрёт остатки их сонного царства и...
   Лиру снова скрутил кашель. Через три минуты обессиленная волшебница повалилась на кровать.
   Как скоро человек смиряется со смертью? Почти три сотни лет эта недобрая гостья обходила стороной келью двух подруг. Но вот, она уже у порога, готова войти и забрать с собою в вечный холод и забвение.
   От тихого скрипа тяжёлой двери Лира вздрогнула. Но это всего лишь долгожданная подруга, опять словно помолодевшая на сто лет.
   - Ты уже проснулась! Хорошо, а то я боялась тебя разбудить, - она подтащила колченогий стул и села у кровати. - Знаешь, что сказал Ал?
   Лира улыбнулась и помотала головой. Который десяток лет эта Эллина манера продолжает умилять. Элеонора хихикнула, прикрыв рот ладошкой.
   - Он говорит, надо дать ученику Письмо!
   - Как!? - Лира села на постели, опершись на правую руку. - Он же только первое заклинание освоил!
   - И я точно так спросила! - продолжила скороговоркой подруга. - А Альфред говорит: "Не освоил, а сотворил". Говорит, что мы ему теперь не помощницы, мы лишь направляем, расширяем кругозор. А учить его будет сам Великий!
   - Лекарь, - Лира усмехнулась. - В них появляется мистическая нотка или они с рождения такие?
   - Может, потому и становятся лекарями, что сами уже немного мистики? - Элеонора улыбнулась.
   - А знаешь... - Лира потёрла ладонью левый висок, будто это могло помочь собрать разрозненные образы. - У меня такое чувство, будто я с этим Виктором давно знакома.
   - Ну, они вообще все похожие в чём-то... - Элли на секунду прикрыла глаза. - Помнишь, Ал подметил, что все они приблизительно одного роста?
   - Возможно, кстати, и веса. - Память о первом уроке нового ученика всегда особенно крепка. Это потом сложно бывает отличить одного от другого: обучение их уравнивает, и различия можно кое-как заметить скорее по номерам уроков. Но только прибывший пришелец из другого мира уникален. Закрыв глаза, можно вспомнить, как юноша появляется на полу, как поднимается, встаёт, озирается, произносит что-нибудь удивлённое, испуганное или восторженное. В этот раз она так и не дождалась, начала разговор первой. Но в остальном... - У всех серые или карие глаза, все брюнеты...
   - Миша не брюнет, - возразила подруга. - А Паша зеленоглазый.
   - Да... А ещё фехтование...
   - Но Димка, например, вообще железо в руки взять боялся. И мастерить не любил... - Элеонора примолкла, и продолжила уже тихо и задумчиво: - В отличие от остальных.
   - И ни одного кудрявого... - медленно продолжила сопоставлять Лира, - или горбоносого, или лопоухого, или азиата.
   - Но и не красавцы, кстати...
   - ... все.
   - Хочешь сказать... - Элли вдруг осенило. - Хочешь сказать, что твой Виктор - серо-кареглазый брюнет, ростом пять футов восемь дюймов...
   - Да. Сам делает кольчугу, мастерит какие-то другие поделки, возможно фехтует, наверняка говорит по-французски. На лицо - обычный такой. Может, и есть какие отличия, но он словно вобрал все средние черты других учеников. Ещё спокойный, уравновешенный, скрытный немного.
   - Только никто из них не создавал заклинаний, - напомнила подруга. - Но тут мы сами решились изменить...
   - И не ошиблись. Пока... - Лира снова потёрла висок. - Может всё же не стоит торопиться с Письмом? Его же обычно позволено читать не менее чем средним магам! Мы и так достаточно отклонились.
   - Ал говорит, что твой Виктор уже на этом пути, - подруга развела руками. - Первый знак - сотворение заклинаний, второй - бессловесные заклинания. Он сделал оба разом. Значит, Письмо ему будет только в помощь. Альфред ещё сказал, что хорошо бы оно стало вознаграждением за усердие.
   - Вы многое успели обсудить, - Лира тепло улыбнулась.
   - Да, - ответила Элли и покраснела.
   - Ладно. Будем надеяться. Надо заготовить заклинание урока.
   - Я могу подменить тебя завтра на дежурстве.
   - Не стоит. Я справлюсь... - Лира вздохнула. - Почему Аристарх заставляет нас действовать тайком?
   Элеонора пожала плечами. Да, они не знают, почему. Но догадки скверные, пахнущие недоверием и презрением.
  
   4. Хозяйка времени.
   Пробуждение на камнях. Ударом молота в разум возвращаются из дальних синапсов воспоминания о предыдущем сне-уроке. Что-то ухнуло в пространство, разогнав туман вокруг метров на десять. Иллюзорная роба немедленно явилась и уже защищает от холода пещеры.
   - Таки вчера действительно был первый из уроков! - Сны продолжаются очень нечасто. С ним самим такого не случалось, но кто-то о многосерийных снах рассказывал...
   - Конечно, Виктор! - подтвердил голос Лиры. - Ты смог создать заклинание, доказал своё право на дальнейшее обучение. Или ты считаешь, оно тебе не нужно? И что ты постиг магию за одно занятие?
   Как-то особо убедительно прозвучало. Дешёвый воспитательский трюк: делать так, чтобы возразить было неудобно. Так умудрённые скрывают логические прыжки - как в конечных выводах Шерлока Холмса. Ну да ладно, у него всё равно нет желания возражать: магия - это интересно. Но, коли он невырубаемо вписан в число учеников, то должны быть какие-то домашние задания, самостоятельные исследования вне аудитории что ли, чтение старинных фолиантов из овечьей кожи, написанных кровью, допустим, тех же овец...
   - Но наяву-то я помнил только обрывки предыдущего урока...
   - И это правильно, - веско отметила наставница. - Со временем, когда тебе будут доверены знания, требующие дневного осмысления, память станет более устойчивой.
   Всё движется к тому, чтобы стать "более реальным", а оттого - пугающим. Если магия существует в привычном мире, то последствия, в том числе и личные... безбрежны! Одно дело, если уроки - отражения желаний, экскурсии в возможные миры Лейбница; и совсем другое, если жизнь, привычная и приемлемая, может по-настоящему измениться. Пока от возможного вала событий защищает блокировка. И кстати, о ней!
   - А вы не могли словами сказать, мол, не надо магией баловаться?! Я между делом нашёл у вашей блокировки несколько неприятных побочных эффектов!
   - А если бы ты не послушал?
   - Я - что, маленький, чтобы не понимать, что... - Виктор махнул рукой и уселся на холодный камень, оказавшись в тумане по грудь.
   - К тому же, блокирование... всё равно необходимо.
   - Почему? - опечалился Виктор. И в порыве внезапного прозрения крикнул: - Есть какая-то цель, кроме самого запрета!
   - Это... едино, вместе! Поиск, вызов, блокировка... в общем, без неё не обойтись.
   М-да, так себе ответец. Ничего, надо будет - разгадаются ваши недомолвочки, обязательно!
   - Всё равно приятного мало, - буркнул ученик. - К тому же, воспоминания рассыпаются.
   - Боюсь, я тоже не смогу тут помочь, - Лира вздохнула. - Просто прими неизбежное.
   - "Подчинись воле ночи!"* - Виктор усмехнулся. И пожал плечами. - А есть выбор?
 * Девиз Империи в эпопее Г. Кука "Чёрный отряд"
   - Пожалуй, нет.
   "Я средоточье бытия и всех вещей начало". То ли разум заигрался в игры, что заставляет в жизни проявляться ограничениям, наложенным во сне, то ли "этот шабаш"* действительно создаёт свои законы, а разум сидит себе на стульчике в смирительной рубашке. Лира говорит, что он ещё сможет осмыслить магию дневным сознанием. Или так и выйдет, или нет смысла беспокоиться: всё рассосётся само.
 * Гёте "Фауст", слова Идеалиста.
   Наставница продолжила:
   - Тогда подумай над созданием своей копии.
   - Клона!? - Виктор вскочил. Нет, вряд ли ему дадут сверхзадачу. - Или иллюзии, видимости меня?
   - Разумеется, только иллюзии и видимости. А уж будет она клоуном, бардом или воином - это на твоё усмотрение.
   Несколько секунд Виктор сопоставлял услышанное со своими мыслями, а потом разразился беззвучным смехом. Но филолог внутри него заинтересовался несоответствием. Наставница последние годы провела в изоляции? Почему она не в курсе шумихи вокруг клонирования и генной модификации? Кстати, когда вообще поднялась эта тема? Да сколько он себя помнит, об этом нет-нет да болтали. Словно лет пятнадцать волшебница носу из дома не казала. Даже если следуешь советам профессора Преображенского: не читаешь газет, не смотришь телевизор, не притрагиваешься к интернету, - то всё равно надо жить в далёкой глубинке, чтобы не слыхать об этих дутых информационных пузырях! Или нет?
   - Сегодня можно не торопиться. На это задание у тебя есть час.
   - Это вдохновляет, - пробормотал ученик.
   Снова задача, причём опять непедагогичная. Совершенно другая тема, не вытекающая из предыдущей, освоенной! Где движение от простого к сложному, где выстраивание аналогий?
   Снова заниматься гимнастикой ума в информационном вакууме? Ладно, попробуем. Теперь в связи между сознанием и подсознанием сомневаться не приходится. Остаётся только найти убедительную модель и соответствующие жесты.
   Итак, иллюзия. Видимость. Внешность. Взгляд со стороны. Можно представить, что создаётся копия взгляда со стороны. Это будет одномоментная иллюзия, как бы голограмма. Интересней, конечно, если заклинание будет следить за проецируемым объектом...
   Он огляделся. В гроте ничего отвлекающего. Если не пялиться до бесконечности на небольшие неровности во льду над головой, на игру голубоватого света, источаемого заполированными кристаллами, на небольшие выщербины в камне далёких стен. Неизвестный зодчий вылизал форму пещеры до очень точной половинки эллипсоида...
   Ну-с, к делу! Пусть будет "интересный" вариант.
   Тогда придётся постоянно отстёгивать энергию на наблюдение за поведением оригинала. И подсознанию неплохо бы это учесть. Алло, подсознание! Или, там, магический процессор. Слышишь? Добавь энергии на передачу информации! Кстати, её не должно уходить слишком много: это ж только наблюдение, регистрация видеосигнала, а не проецирование. А как она будет тратиться, собираться, как передаваться? Что будет в ответе за этот процесс?
   Судя по тому, что одно заклинание уже получилось, разум освоился или создал для себя нужные законы магической манипуляции, направленного перетекания энергий. Пожалуй, лучше всего будет расслабиться и следовать интуиции, которая "заменит информацию". Дать подсознанию самому раскрыть законы, которыми оно так удачно руководствуется в создании магии.
   Виктор потряс головой, чтобы избавиться от измышлений о сути вещей и вернуться к проблеме. Поставив кисти ладонями к себе, он повёл ими сверху вниз вдоль тела, представляя, что в руках спрятались сканеры его положения и цветовой информации. Он поморщился: наверняка компьютерщик или физик нашёл бы куда более точные слова, быть может, воспользовался другими, более экономными эффектами. Но он - всего лишь будущий переводчик.
   Ладони возвращались снизу вверх, "сканируя" бока и немного спину. Есть ли другие идеи для заклинания? Ещё парочка имеется, но лучше бы сработала эта. Предположим, что сканирование завершено, цветовая информация зафиксирована. Перемещение точек наблюдения друг относительно друга в пространстве тоже должно отслеживаться и переноситься на иллюзорного двойника. Возможно, достаточно контроля за несколькими десятками точек, чтобы передать и достроить движение реального объекта. Он же не Горлума рисует по трём миллионам векторов! Кстати, количество должно иметь значение, поскольку всё это слежение за векторами засядет у него же в голове. Создаваемая модель - только иллюзия, пустота, голограмма, которая не сможет управлять хоть чем-то. В ответе за поддержание иллюзии будет подсознание. И ему надо показать, с каких точек смотреть на оригинал, чтобы транслировать цветовую информацию в голограмму.
   Так. Допустим, что модель готова. Теперь берём - Виктор поставил кисти к бёдрам - и стаскиваем образ: руки, сохраняя расстояние между собой, потащили вперёд разноцветное нечто. И оттолкнули.
   - Отлично, ученик! Отлично, Виктор!
   Спиной к ученику стоял его двойник, с интересом осматривая нечто перед собой.
   - Действительно, - оба молодых человека потёрли подбородок. - И заклинание настроилось на меня.
   Молодой маг уставил руки в боки. Двойник, повторил его движение.
   - Что ж, твои старания и успехи заслуживают награды! - с воодушевлением сообщила наставница.
   "О да, несомненно! Патока и патетика вроде не родственные слова, но порой весьма близки, - прозвучал в голове ученика холодный женский голос. Дыхание и сердцебиение Виктора сбились: она повторила его мысли! - Люблю юмор и сарказм. Тут их так редко встретишь. Всё больше пафос, страх, испуг. Прибывают желающие магами стать, а как им сообщат, что вот оно - желаемое, так выплывает щенячий восторг или оторопь. В общем, скучновато. Слушайся наставницы, ученик! А меня бояться не стоит: в следующий раз сам замри, чтобы заклинание не сплоховало. Некоторые вещи просто должны быть сделаны. И тогда сострадание требует ускорить неизбежное".
   - ...к Хранительнице Времени.
   Начало фразы Виктор пропустил. Хранительница? Зачем хранить время? Оно же просто есть, течёт себе из прошлого в будущее и есть не просит. Видимо, это какой-то титул для пущей загадочности.
   "Немного больше, чем просто титул, - чуть потеплев, сообщил голос. - Когда пытаешься осознать невероятное, язык рождает бессмыслицу. Да, точно: и чудовищ, и химеры. Но иногда подсказывает новую логику явлений. Приятно общаться с понимающим человеком! - телепатка усмехнулась. - И мне тоже. Кстати, не думай, что я за шестьдесят лет одиночества стосковалась по общению - и потому болтаю с первым попавшимся. Тьфу! Даже проболталась вот. Да, шестьдесят... четыре и семь месяцев, если быть точной. Только не проговорись кому, что я тут с тобой откровенничаю, особенно - наставнице твоей: ухватится за надежду - потом не сдёрнешь. Ну, пошли ко мне - знакомиться?"
   - Виктор, ты меня слышишь?
   - Да. Конечно, - соврал он. Мысленное общение, перетянуло всё внимание на себя. "Ко мне"!? Как-то не сразу дошло. Кабы не разочаровать... кого, кстати?
   У самых ног раздался скрежет, туман пополз в разные стороны, открывая каменные ступени. Добротные такие ступеньки, вытесанные в скале, дипломированные ступени древних крепостей. Виктор улыбнулся: такие ступени гарантированно создают атмосферу прекрасного мифа в компьютерных играх и в фильмах-сказках. Там эльфы бегают по деревьям и стреляют из своих изящных луков в злобных орков, или они заперты в подземельях волею злой судьбы, а трудолюбивые гномы роют ходы в сердце гор в поисках драгоценных самоцветов и редких руд, попутно творя дворцы, потрясающие воображение.
   И вот, ему персонально показали такой фильм. Очень мило!
   "Предыдущие ученики были куда доверчивей. А ты всё маешься с дилеммой: реальна магия или нет. Предлагаю поверить в её реальность. Сразу полегчает".
   Да? Вот так - взять и поверить? Рассудок неплохо бы убедить, а то мучается, бедняга; жалко его, однако! И в магии, между прочим, куча противоречий. В дневном мире какие только шарлатаны не выдают себя за магов да телепатов! Но даже эти фальшивые образчики до неприличия убоги. Оно и понятно: у трюков и фокусов всегда хватает ограничений. И вот, магия, оказывается, есть, ей вроде как несложно научиться. Учат ей в неком фантастическом гроте, в состоянии... заколдованного сна, скажем. Наставница - голос из пустоты, да ещё и какая-то отвязная девица, которая зачем-то хранит время. Поверить, да?
   "Реальность магии - это одно из предположений, которое поставит всё на свои места, - не унималась телепатка. - Точнее, второе".
   Да? А первое?
   Телепатка не ответила, видимо, приберегая информацию до подходящего момента. М-да, сон укрепляется всё большим количеством подробностей. И на самом деле, с ними в магию становится всё проще поверить. Если бы не противоречия в её реализации, может, было бы совсем легко принять новую переменную в объяснении строения мира. А пока её присутствие кажется... избыточным. Как говорится, "это сон, просто сон".
   Сделав полный круг и спустившись метров на восемь, Виктор оказался перед каменными двустворчатыми дверями.
   - Коснись ключа, - велела Лира.
   Он увидел вмятину в форме ладони. Красноречиво. Но дотронуться не успел: за секунду до прикосновения створки разошлись, открыв полусферическую комнату метров десяти в диаметре. Белый туман кружился по ней, собираясь в фантастические белёсые фигуры, пребывавшие в постоянном неуловимом движении: они строили и разрушали, нападали и защищались, бродили без цели.
   В центре стоит саркофаг. Хрустальный или стеклянный?
   "Алмазный, - сообщил голос в мыслях. - Пока твоя наставница со товарищи оставили меня в покое, я кое-что усовершенствовала. Ага, именно так: плющила каменный уголь. Да и спокойней спится, когда тело надёжно заперто. Может, оно и неплохо, что ты не сразу доверяешь и словам, и глазам: меньше шансов обмануться. Но избыток неуверенности всё-таки вреден. Так и тянет тебе подсобить..."
   - ...положить руки на саркофаг. - Голос Лиры звучал, как издалека. - Хранительница Времени благословляет способных учеников.
   Где-то под землёй, руководимый двумя невидимыми волшебницами, Виктор поднял руки, чтобы положить ладони на крышку гроба. Какой бы ритуал ни задумывался, он вряд ли будет болезненным: всё-таки благо-словение. А эта Хранительница - та ещё штучка! В одном романе, помнится, был похожий образ: богоподобное существо, спящее под землёй и руководящее смертными. Не самая милая хозяйка судеб была.
   Тело Хранительницы в облегающих одеждах тонуло в белом сиянии. Лица не различить. Эта спящая красавица действительно красива или - так себе? Принц в сказках влюбляется в прекрасную незнакомку или в антураж и преодоление трудностей?
   Вот его руки коснулись гроба. И тут же Виктор почувствовал, что отнять их не сможет! И набатом зазвучал в голове голос ледяного древнего призрака: "Тваюмагию! Ты же Виктор!"
   Да неужели!? Он же и представлялся, и имя его уже раз двадцать звучало!
   "Да нет же! - заголосила Хранительница. - Учеников уже дюжина была, и даже Виктор ещё один был, но ты - тот самый!"
   Его горло издало сдавленный скрип.
   Какой ещё "тот самый"!? Что за вывихи подсознания? Зачем эта... тристопремудрая Хранительница снова наслал на него паралич!?
   "Только ничего не говори! Старушке совсем не обязательно знать, что я с тобой знакома. Говори в мыслях: читать я их научилась отлично. Нет, как мы встретились, рассказать не могу, а то всё к демонам полетит! Впрочем, оно и так к ним полетит, - она захихикала, словно только что отвесила отменную хохму. - Ладно. Как я помню, времени становится мало, так что..."
   Она специально так времена путает? Что за "назад в будущее"? Что за бестелесный "терминатор" в юбке?
   "Бросай блуждать в воспоминаниях: там всё мимо! Не представляешь, сколько лет думала об этой встрече. Выбирала, что именно сказать. В результате ясно понимаю: почти ничего не могу тебе сообщить. Ничем не могу помочь..."
   Вселенская грусть последней фразы захлестнула Виктора так, что тот чуть не расплакался: ему нельзя помочь! Эта вездесущая красавица не может помочь ему даже советом! Это ли не трагедия!?
   "О да, она. Но не всё так уж плохо! Я догадывалась, что ты по неопытности будешь совсем не тем, какого я помню. И всё же проморгала. Внешнее сходство, наверняка, значительное, но я плохо вижу: мне доступна только энергийная прожекция, а она у тебя ещё так расползётся, что мало не покажется, а я как раз её помню, потому и не признала сразу. Внутри ты сейчас совсем другой! Не, Вить, я пока не решила, что с этими инициациями дурацкими дальше будет. Но, наверное, пора заканчивать. К тому же, это сузит конус вероятностей. Уже наконец-то: достало блуждать! Да и тело моё совсем портится: мысли двигаются с трудом, новое почти не укладывается, а на внешнее хранение полагаться опасно. В общем, всё начинает сворачиваться и кусать себя за хвост..."
   Разговор в мыслях заставлял психику трепетать, как осиновый лист. Какой бы способ передачи не использовала Хранительница, её мысли подволакивают за собой её же эмоции. А внешнее хранение попахивает киберпанком. Так тут магия или технология!?
   "Я бы сказала, магическая технология, но так - только у меня. Может быть, есть и в другом месте, но ты об этом ещё узнаешь. Даже в двух местах, возможно. Ладно! Просто слушай и не задавай вопросов, пока старушка не заволновалась. О том, чтобы ты всё запомнил, я позабочусь. Первое: прольёшь молоко - не жалей. Второе: увидишь меня - не давай знать. Далее: будут ловить - беги; снова будут ловить - борись и беги. Кроме того, дыши ровно и поспешай - везде успеешь. Большому учителю помоги, с малым - дружи. Тебе будут доверять, надеяться на тебя. Как я слышала, ты надежды оправдаешь. Я знаю четыре пути магии: два опасны, один тупиковый - его таким сделали. Слушайся того, что узнаешь, живи сам. И последнее. Не жалей меня: столько интересного в жизни никому не выпадало!"
   Виктор стоял, открывши рот от тревожного изумления. Подземелье исчезло, он оказался перед толстым стеклом океанариума. В глубине беззаботно плескалась русалка, но вдруг, сделав кульбит, метнулась к стеклу, подмигнула, послала воздушный поцелуй, разинула пасть, полную острейших зубов, щелкнула ими, как капканом, рассмеялась и исчезла, оставив только призрачные челюсти. Челюсти пробили стекло и влажным шлепком плюхнулись Виктору в лицо, мгновенно всосавшись без остатка.
   Подземелье вернулось. Руки освободились, ученик сполз на холодный пол. В затылке копошилось что-то холодное, укладываясь поудобней, расползаясь по извилинам.
   - Что-то случилось? - обеспокоилась Лира.
   - Благословение, - выговорил Виктор, садясь поудобней и отирая пот со лба, - как-то не задалось.
   0x08 graphic
"Отлично, мой друг! И ещё. Помощь в осознании реальности магии тебе всё же необходима. Так что - держи!"
   Тыльная сторона левого запястья зачесалась. Тут проявилась особенность псевдо-одежды: поднять рукав невозможно, потому оставалось лишь гадать, чем же это странное существо его одарило.
   Всё поплыло перед глазами, на краткий миг перехватило дыхание - и Виктор махом вернулся в большой грот. Спуск к саркофагу исчез, вокруг снова простиралось безмолвное озеро тумана.
   - Виктор! Что сказала тебе Хранительница Времени?
   "Всё-таки догадалась! Не торопись с ответом и не обнадёживай её слишком, а то она на радостях может и рассудок потерять".
   А он и не торопился. От него чего-то хотят! Даже ждут. И к гадалке не ходи: собираются использовать "втёмную"! Так что нет никакого резона делиться полученными откровениями. Но можно попробовать своими ответами вытянуть информацию, разогнать эту тьму! Пора актёрствовать.
   - Я... - он вздохнул с самым печальным выражением лица, - мало что понял. Она говорила о магических системах, подходах к магии, что вы можете... - Виктор сделал вид, что смущается. - Помочь мне в этом... в них... короче, разобраться! Ну, вы понимаете, - продолжил мямлить ученик, - вы же ничего не рассказали мне о теории магии... что ли...
   Лира помолчала. И с сомнением ответила:
   - Вообще, подход один: мы изучаем существующие заклинания по степени доступности. И применяем в два этапа: подготовка, накопление заклинаний и их использование, высвобождение. - Повисла пауза, настолько походящая на пожатие плечами, что Виктор не смог удержаться от улыбки. - Разве только, если это сказала Она...
   - Что тогда? - фраза вырвалась, и молодой маг тут же укорил себя за нетерпение. Но наставница не заметила его грубости.
   - Был тот, кто основал Гильдии. Тот, кто научил магов заклинаниям. - В голосе старой волшебницы зазвучало глубокое, как колба алхимика, почтение. - Он говорил, что знает о магии не всё, но мы-то все понимали, что он просто скромен!
   Виктор упорно молчал, хотя подмывало завалить эту патетичную даму охапкой вопросов. Лира же продолжила:
   - Но он не оставил ничего, кроме описания заклинаний. Да и те сделаны его учениками, - голос наставницы становился всё тоскливей. - Единственное, что точно написано его рукой - его прощальное Письмо! - гордая волшебница вдруг стала походить на осиротевшего ребёнка.
   Это она специально, или действительно всё так трагично? О чьём уходе можно так скорбеть? Физики ж не рыдали в голос, когда Эйншейн преставился.
   - Оно называется "Письмо Ученику". И среди всех магов Гильдии за двести лет не нашлось никого, кто бы понял его и смог бы использовать! Никто не смог стать настоящим Учеником Великого!
   - Извините, а о чём оно? - робко, заискивающе, под стать придыханию наставницы спросил Виктор. - И большое ли?
   - В нём две страницы, - выдохнула Лира. - И мы решили... по твоим успехам... на следующем уроке я дам тебе первую часть.
   - Спасибо!
   Пара страниц. В таком объёме разве что основные принципы набросать можно. Если так, то как можно не понять основные принципы!? За двести лет мозгового штурма! Не могут сотни людей оказаться недоумками, не способными к усвоению теоретических основ своей профессии!
   С другой стороны, представить сотни средневековых крестьян, которым коротенько набросали генетические принципы селекции. Не факт, что поймут. Но на дворе-то вроде как третье тысячелетие: люди давно привыкли к анализу, к научному подходу. И уж если в наше время существует магия, то должна быть и наука о магии! И не какая-нибудь эзотерика или оккультизм.
   - Ну, а на сегодня, достаточно, - решила наставница. - Теперь постой спокойно. Ты ведь уже убедился, что в блокировке нет ничего болезненного.
   - Ну да, конечно! Только ограниченность восприятия раздражает. А сделать заклинание без всякой добавочной пакости - так сложно? - Виктор упёр руки в бока. Забавно он выглядит, если невидимая наставница находится у него за спиной.
   - Это не в наших силах - изменять заклинания, - призналась волшебница.
   - Почему? Этот древний учитель разве вас не научил?
   - Нет.
   Простое слово. Очень-очень отрицательное. Волшебники ревнуют? Обижаются на Великого? Хм, можно представить: как маленькому мальчику дать конструктор из тысячи деталей, а сказать, что собирать можно только паровозы. За такие бессмысленные ограничения и убить можно! Кстати, а не поплатился ли Старичок за скаредность?
   "Нет, дело было не в том, - вклинилась Хранительница. - Люций оставил им самый минимум изменения. Возможность создавать и изменять заклинания - страшная сила, а ответственности у магов, прямо скажем, немного".
   "Люций? Так звали того Древнего?"
   "Да. Письмо расскажет почти обо всём, что тебе нужно. Остальное додумаешь. Читай внимательно, и скоро всё поймёшь".
   "А почему мне его сейчас не дадут?"
   "Почему? Объясню, как ты мне однажды: потому что! Хотя, их нынешних задумок я, честно говоря, не знаю".
   Тут Лира решила, что сказанного достаточно: опять вокруг ученика стала строиться магическая тюрьма. Виктор решил на сей раз постараться понять суть происходящего. Вот он в сознании, но потом он проснётся на постели. Значит, где-то будет засыпание. Или всё-таки это сон?
   Сеть с магом-учеником стягивалась. Где-то в самом конце этого процесса Виктору показалось, будто - заклинание, форма, кусочек иллюзии - блеснуло под ногами, но в следующую секунду...
  
   5. Хозяин мыслей.
   Он проснулся. Его передёрнуло. Рывком вскочив с кровати, он чуть не упал: ноги подкосились. Он снова свалился на постель. И просидел несколько минут, прежде чем мышцы из состояния студня пришли в норму, а сердце перестало колотиться.
   Вчерашнее недомогание вернулось: блёклые краски, чуть слышные звуки. Словно реальность и сон поменялись местами! Здесь - всё неясно и тускло, а во сне - линии и звуки чётки, свежий воздух носится по лёгким, чуть не пританцовывая...
   Взгляд упал на запястье левой руки. Там, где у нынешних пижонов болтаются никчёмные дорогие часы, у него белеет татуировка! Даже что-то большее, чем просто татушка: словно сама кожа поменяла цвет и фактуру, превратившись во внутренность перламутровых раковин. Но осталась мягкой. И изображены не совсем ракушки, а... лепестки, наверное. Розоватые у середины рисунка, они мягко разваливались на четыре стороны, раздваиваясь на самых кончиках. Почему-то подумалось о Японии, о любовании всякими цветущими вишнями да сливами. Правда, у них, как и у местных, по пять лепестков.
   Татуировка зачесалась. Стоило её коснуться, как всколыхнулись, выбрались на поверхность во всех подробностях воспоминания этой ночи! Лира, Хранительница Времени, гигантский грот во льдах, саркофаг, непонятный разговор о прошлом и будущем, об ограниченности магов... А главное, о том, зачем телепатка одарила его этой татуировкой! Магия есть.
   Неизвестно как, неизвестно где он ошивался ночными часами, заброшенный чьей-то волей. Но всё это - больше, чем сон. И магия - больше, чем игра воображения! Не будь её - не принёс бы он с урока яркое нательное украшение. Ведь так? Ведь правда!?
   Виктор ещё раз потрогал татуировку, проверяя, насколько крепко та въелась в кожу. На всякий случай можно попробовать её смыть. Впрочем, водостойких красок - предостаточно, и тех, что не растворяются в спирте, в бензине, ещё в чём-нибудь, что и придумаешь не сразу, - тоже. Так что проверка смыванием вряд ли добавит убедительности.
   Забавно: Хранительница вроде бы всё сделала, чтобы его убедить. Ан вот - у пытливого сомневающегося разума нашлись отговорки!
   - Это называется паранойя. Бесконечно усложнять объяснения, лишь бы не верить - это паранойя, - определил он. И добавил, вздохнув: - А верить в магов в обычной жизни - шизофрения. И с чего я так суров к магии?
   Он почесал в затылке.
   Быть магом - это отлично! Правда, судя по разной фэнтезятине, авторы которой дают себе труд поразмыслить о социальных последствиях магии, не всё так лучисто и нарядно. Магов будут пытаться контролировать другие маги, а то и маглы какие-нибудь недобрые. И тут возможны неприятные варианты: недосмотр или злоупотребление. Так что, если магия есть в этом мире, то должно быть верно правило: живи спокойно, ходи оглядываясь. Оно, конечно, разумно, но шерстку щенячьему восторгу подбривает. И вот, щенок становится маленьким кротокрысом...
   Итак, вроде как доказательство есть. Но как всё же убедиться? Тот же сон напоминает о зелёной клетке-паутине-блокировке. Ещё вчера дурацкие опыты показали, как загадочно она ограничивает восприятие. А каким образом вообще можно ограничивать магию?
   Нет, правда! Почему бы не попробовать что-нибудь сотворить? Даже если ничего не получится - будет повод поразмыслить. Например, о том, насколько туман действительно является магической субстанцией, не разведён ли он в обычном воздухе в небольшой концентрации, незаметной на глаз? А если получится... от этого варианта вообще дух захватывает! Однозначно, надо пробовать!
   Порадовавшись, что никто его попыток не увидит, Виктор попытался припомнить, как он стоял, делая магический удар, как двигался, о чём думал. Встать, вот так занести руку... Он вернулся в комнату: просторней, есть, где крутануться. Пусть целью будет подушка.
   Вот так начинает формироваться...
   Всё произошло быстро: вот он начинает движение - и сразу, внезапно ослабев, задохнувшись, с дикой головной болью, с ощущением вывернутых наизнанку лёгких - валится, ударяется плечом, бедром, лбом и скулой о ковёр, почти не чувствуя удара!
   Мысли смёрзлись. Закашлявшись до тошноты, Виктор приподнялся на помятой правой руке, помогая левой. Обычно он не матерился, но сейчас именно эти оттаявшие слова запрыгали в голове пляской сердитого шамана. Доползя до кровати, Виктор рухнул на простыню, мимо подушки головой, мучительно справляясь с физиологическим стрессом.
   Это не отрицательный результат! Что-то есть, что-то определённо существует, стоит за неудавшейся попыткой колдовства, злобно ухмыляясь. Не будь этого, он бы лишь повернулся на месте, дёрнул рукой и почувствовал себя идиотом! Дух захватило - буквально: оно выжрало весь воздух вокруг и, не насытившись, набросилось на скромные запасы в лёгких!
   Нескоро дыхание и сердцебиение успокоились. Перестали плавать перед закрытыми глазами размытые разноцветные фигуры.
   Его заклинание связано с воздухом! Вряд ли магическая субстанция потянула за собой весь кислород: это как-то противоречит физике по модели идеального газа (хотя какая, к чёрту, физика в магических явлениях!). Но, если не множить сущности, то именно воздух - в неизвестной, непривычной форме - ползал туманом в том гроте. Может быть, воздух был как-то подготовлен той же Лирой и Хранительницей, чтобы стать более отзывчивым. Да, это - хорошее объяснение произошедшему.
   Итак, магия - неизведанная и не всегда предсказуемая - есть! И это...
   В телефоне запищала песенка про белочку. Зверок уже успел погрызть орешки, попрыгать среди осенних сосен, когда Виктор ответил на звонок.
   - Да, Андрей Аронович!
   - Виктор, привет! Надеюсь, не разбудил? - и не понять: это хохма такая, или антиквара действительно волнует, спал ли его работник в воскресное утро.
   - Я уже проснулся, - ответил Виктор и добавил: - И сейчас посмотрю почту.
   - Вот и славненько! Посмотри нашу страничку, если не затруднит, а то у меня опять интернет барахлит.
   - Проверю, - пообещал Виктор.
   - Что бы я без тебя делал! - воскликнул Андрей Аронович и прервал связь.
   - Научился б компом пользоваться, - беззлобно буркнул Виктор, завершив разговор. - Или Наташку заездил бы до икоты. Баянист...
   Виктор не испытывал неприязни к этому невысокому полненькому человечку средних лет. Работу у Белкина "сосватал" давний знакомый деда, искавший кого-нибудь на своё место. Да, Виктор мог бы заняться репетиторством, или поискать работу переводчика в каком-нибудь агентстве, чтобы набрать опыт и карьерный "разбег". Но душа желала отдыха от постоянной интеллектуальной нагрузки, и, с благословения деда, внук принялся чинить древние вещицы под ненавязчивым присмотром весёлого начальника.
   И у него было, чему поучиться! Вроде несложное дело: скупка, починка, доведение всяческого прабабкиного барахла до товарного вида, коматозная реклама магазинчика в газетках, продажа старья и раритетов. Но представить себе что вот, он, энергичный молодой человек, берётся за благородный промысел старьёвщика... и преуспевает... - не получалось, хоть ты облезь! Без господина Белкина славное предприятие усохло бы, как фиалка, на месяц забытая хозяйкой.
   Виктор оделся. Компьютер пошуршал винчестером, загружаясь, затем задышал спокойно и лениво, ожидая от хозяина низкозатратной возни в интернете.
   Письмо от начальника рассказало, что двое посетителей собрались купить самовар 1859 года, выставленный на сайте за скромную такую сумму: семь с чем-то штук.
   Однажды такая ситуация поставила Виктора в тупик. Вещь-то одна! В тот раз Белкин предложил поразмыслить над ситуацией под его руководством. Виктор додумался устроить аукцион, за что был похвален. "А дальше?" На большее фантазии студента-первокурсника не хватило. "Ну, друг мой, это ж просто! - воскликнул предприниматель, разводя руками. - Надо найти ещё одну будёновку и продать её второму покупателю!" Тогда Андрей Аронович дважды выручил почти двойную сумму...
   Друг Виктора сляпал сайт магазина www.belk.in за смешные деньги, а нежадные индусы взимали за его поддержку ещё более ничтожную сумму. Оставалось только завидовать этому таланту - устраиваться в жизни за бесценок и колотить профит из ерунды.
   Через полчаса поиска нашёлся второй самовар. Почти копия! Только на восемь лет моложе. В Тольятти. Цена договорная, телефон хозяина молчит. Значит, договариваться будем завтра. Лишний повод понаблюдать за торговлей в исполнении пробивного начальника.
   Вот и всё. На улицу выходить после неудачных магических экспериментов как-то боязно. Не понять почему: но что-то гнетёт. И чем вызывает опасения, тоже не ясно. Да и жара эта...
   Остаток дня Виктор посвятил услаждению чувств, не затронутых блокировкой: готовил и поедал вкусности, клеил модель замка из бумаги и картона да перечитывал Толкиена в подлиннике. К вечеру, под приглушённые писки стрижей и ругань неудачливого сокола-меланиста, обосновавшегося где-то поблизости с ранней весны, психическая буря окончательно улеглась.
   Он вышел на балкон, сколь мог глубоко вдохнул жаркий воздух и невесело усмехнулся.
   Да, госпожа Хранительница, маги безответственны. Их надо ограничивать. Той же блокировкой, кстати. Но дело не только в этом. Немало найдётся охотников злоупотребить магией, использовать волшебника в корыстных целях. Магия - оружие редкое, а потому даже предположить, что его кто-то пустил в ход - путь в психушку. Так что, стоит склонить мага к сотрудничеству, и жизнь чудесным образом преобразится. Причём, навряд ли потребуется боевое чародейство: куда выгодней управлять людьми, или заставить мага что-нибудь спрятать, или найти, украсть, устроить тихую и тонкую диверсию конкурентам...
   Гадко это! Человек предприимчивый и неразборчивый в средствах с лёгкостью пустит прекрасную мечту о волшебстве псу под хвост! Так что сидеть тихо до завершения учёбы, не привлекать внимания - в интересах самого ученика. И в блокировке появляется дополнительный смысл. Когда ученик подрастёт, сможет сопротивляться возможному шантажу, например, - тогда уж и освобождать.
   Кстати, а многие ли доучившиеся сохраняют "режим секретности"? Неужели за несколько дней или недель учителям удаётся настолько прочно привить взрослому человеку чувство ответственности, чтобы не опасаться его выходок? Им, магам-педагогам, конечно, виднее: ему-то никогда не приходилось решать таких непростых воспитательных проблем. Или есть узда изощрённей и крепче, чем грубая блокировка? Или Лира знает, что к концу обучения пройдёт зуд в кончиках пальцев, магия утратит свою новизну и привлекательность?
   Есть только один способ выяснить, как говорится...
  
   6. Стрела Зенона.
   Память больше не впрыгивала в голову, как суслик в нору: грызун гранита науки пристально исследовал знакомый пейзаж.
   - Здравствуй, ученик!
   - И вам поздорову, сударыня!
   В голове раздался смех, и скороговоркой вчитались слова:
   "Привет, Виктор! Ты исключительно забавный. Откуда ты набрался старословия?"
   "Из разных краёв да не из самых учёных книг, хозяюшка. - Раз уж её забавляет лёгкость в разговоре, можно и пошалить. - Кстати, как к тебе обращаться?"
   "Ты меня называл красавицей", - пококетничала Хранительница.
   "Что-то не припомню..." - Опять шуточки со временами или провалы в памяти? Но теперь-то всё помнится исключительно точно и полно, так что остаётся только подглядывание в будущее.
   "Ага. Вижу, печать тебе уже не нужна".
   Рука зачесалась, но под волшебную робу не заглянуть, не проверить, пропал ли рисунок на запястье.
   - Хорошо, что ты так бодр, - сообщила Лира. - Сегодня тебе предстоит сделать заклинание щита и...
   - А страничку!?.
   - В конце урока, - ответила довольная, как сытый крокодил, наставница. - Сейчас это знание будет тебя отвлекать.
   Ну вот, подвесили морковку перед носом. Можно бы возразить, что с хоть какой-то теорией проще станет творить заклинания. Но что-то подсказывало: старая волшебница станет жадничать, а настойчивые уговоры - пресекать. Всё же он не хозяин здесь, а всего лишь ученик.
   - Я вас прервал, извините...
   - Постарайся больше не прерывать. - Это следовало понимать как шутку? Не было в ней пафосной менторской надменности. - ...И наложение печати мага. Это простейшие начальные заклинания, и мы полагаем, ты готов к их... созданию.
   "Мы" означает Лиру и Красавицу?
   "Нет, друг мой. Я тут ни при чём: я - не полагаю".
   "А тогда кто ещё в этом... "университете таинств"?"
   "Хм, сейчас - не знаю. - Безразлично и беззаботно так ответила! - Разве это важно? А! Тебе хочется знать, сколько магов да как они живут. Могу дать только бесполезный ответ: Лира не одна".
   Пожалуй, да. Сейчас от этого знания ни тепло, ни холодно. Как и от наставлений Лиры, кстати. Всё-таки что за обучение такое: сделай то-то, как хочешь; а вот теперь ты созрел - падай туда придётся?
   Впрочем, даже если старая волшебница его не учит в обычном смысле, то указывает путь саморазвития, подталкивает к действию. Отчасти даже вселяет уверенность. По крайней мере, ей так кажется. Немного похоже на научное руководство. Только научный руководитель появляется даже не на первом курсе. А тут - с первого урока такой продвинутый подход, как если бы ученик уже был готов и многое знал о предмете изучения. Не очень-то логично.
   Хотя, "разве это важно"? Застопорится обучение - будет повод что-то менять.
   - Ну-с, с чего начать?
   - С печати, пожалуй, - голос наставницы потеплел. Видно, Виктор много времени уделил размышлениям, и вот - обрадовал однозначной готовностью к работе. - Нужно нанести на доску надпись, рисунок - не важно, что. Вот материал.
   Туман у ног разбежался, открыв плоский кусок струганной сосны и пиалу с зеленовато-бурым порошком. Бронза, кажется. Можно и пальцами втереть металлическую пыль, получив что-нибудь грубое, варварское.
   Нет уж! Он же - маг! Здесь, в этом гроте, нет ограничений - можно творить, ничего не боясь, любуясь красотой созданного, наслаждаясь применением своих способностей. В первом заклинании не было ничего эстетичного, лишь простой этюд разрушения.
   Виктор снова подумал: взаправду ли это? Что он делает, как это получается? Манипуляции чем-то, сути чего не понимает, отчего - при несвоевременном применении - может до боли перехватить дыхание. И это только самая малость, самое начало. Плюс первые шаги в технике безопасности. Но...
   Хочется быть особенным! Кто ж станет возражать против такого? Пусть будет ответственность, пусть - ограничения! Они лишь добавление к другим ограничениям, которых полна обычная жизнь. Но вознаграждение за них - целый новый прекрасный мир!
   И молодой маг не будет одинок. Телепатка сказала, что не только Лира, но и ещё какие-то волшебники что-то решают в его судьбе. И они уже как-то приспособились жить в мире, который не замечает магии, среди тех, кому знать о ней не положено. Значит, нужно учиться, становиться в ряд с этими могущественными людьми, существами, тем более что они его позвали.
   В голове раздался смешок.
   "А что ты сделаешь, если путь совершенства откроется в бесконечность?"
   "Пойду, - ответил Виктор. И "чтобы не показаться невежливым" добавил: - Наверное..."
   "Я знаю нескольких человек, которые не пошли, а побежали. Они перестали бояться чего-либо. Дорожить чем-либо. И вынуждены были остановиться, только вися над пропастью".
   "Так и висят? Левитируют?"
   Вдруг действительно однажды встанет та же проблема: радостно нестись вперёд или красться, озираясь и следя за тем, чтобы земля оставалась прямо под ногами, а не в туманной дали. Хотя об этом говорить рано. Но можно подумать...
   "Мы стали мостами", - дохнула пустота.
   Мы? С ней всё понятно: жизнь во гробе - самый тот вис над пропастью. Если только гроб - не иллюзия.
   "В нём моё тело, Виктор. И - да, я не одна стала мостом".
   - Виктор, ты в затруднении? Если я могу чем-то помочь... - добавила Лира, по видимости, и не собираясь помогать.
   - Ах, да...
   "А ты - можешь?"
   "Тебе лишь нужно спокойно и вдумчиво создавать формы", - подкормила его уверенность Хранительница.
   Ну, коли так, идея уже есть. Виктор представил, что из руки в руку протянулась трубка. Один конец удлинился и опустился в чашу. Другой стал тонок, тоньше мизинца, и потянулся к доске.
   Самой трубки он не увидел, лишь потянувшиеся струйкой бронзовые пылинки показали, что первая часть замысла удалась. Теперь частицам бронзы положено ускоряться на выходе канала, чтобы металл с размаху впечатывался в доску. Остаётся только плавно изменять направление. Вот такой струйный, кажется, магический принтер.
   - Интересно!
   Что интересного? Виктор завершил подпись - двадцать на тридцать сантиметров, сбросил и растворил в пространстве трубку. Что-то не так, что непривычно? Этот способ показался самым простым и, кстати, основанным на "пройденном материале". Чего же ждала антинаучная руководительница?
   - Лира, а как вы делаете надписи?
   - Ну... - наставница не ожидала такого вопроса. - Заклинанием...
   Дык, понятно, что не тесаком!
   - А покажите? - смиренно попросил он и перевернул дощечку.
   Воздух наполнился мельтешением, маленькие вихри попадали на дощечку, а затем под начало произносимой части заклинания исчезли. Виктор заметил шесть размазанных слогов. После чего рисунок полыхнул белизной, и бронзовые пылинки помчались раскладываться своим чередом, сформировав простую и изящную фигуру: ромб с вогнутыми сторонами, пронзённый молнией, как сердечко стрелой.
   - Ух ты! - воскликнул он. - А это не струйный принтер, а лазерный! Там тоже сперва облучают бумагу, а наэлектризованный порошок уже влипает...
   - Да? - осторожно спросила наставница. Видно, и "лазер", и "принтер", и "облучение" дружно промазали мимо её сознания.
   - А дайте ещё одну дощечку? - ученик с энтузиазмом набросился на проблему. - Попробую так же сделать!
   - Боюсь, что сейчас я этого сделать не смогу...
   "У этой братии масса ограничений, - весело откликнулся голос в голове. - Я думаю, ты и сам бы догадался, как стереть рисунок. Но чем тебя на сто задач раздёргивать, я всё же подсоблю".
   Всколыхнулась небольшая область тумана, совсем-совсем белый сгусток приподнял дощечку и прополз по ней, стирая старания и ученика, и волшебницы.
   - Это не ты сделал, - прошептала наставница. - Мы ещё не работали с развеяньем. - голос наставницы становился всё более тихим, не теряя удивлённо-восторженных интонаций. - О, Дева-Хранительница!
   Хозяйка грота определённо сильнее Лиры, быть может, даже всемогущая!
   "Да, могу почти всё - в пределах этого грота".
   "А почему..."
   "Я лежу вся такая неживая? Скажем, плата за всемогущество, - с удивляющей лёгкостью сообщила она. - А вот незнание того, что будет со мной в ближайшие годы - несколько беспокоит. Впрочем, я и так... подзадержалась".
   То есть, она может умереть? И вот так спокойно об этом говорит! Кто же она такая?
   "Просто девчонка, слишком надолго ставшая деятельным наблюдателем. Последнее, чего я хочу - посмотреть на то, что ты делаешь. От меня осталось только вялое любопытство. К тому же, я становлюсь фактором опасности и нестабильности, - она хмыкнула. - Так что стоит ли тут торчать или жалеть, что завтра всё может закончится? Здесь, без посетителей завтра ничем не будет отличаться от послезавтра. Разве только удастся сделать что-нибудь полезное напоследок? Красавчик, не застывай!"
   Точно! Допустим, что эта штуковина, которой он рисовал и из которой гнул трубку, может сохранять свою форму. Пусть и недолго. Значит, если написать ею самой, а потом нагнать пролетающей мимо пыли - и приплющить...
   Поток неизвестной субстанции пошёл-повеял, частицы подхватились, полетели, улеглись, примялись. Но удача в копировании эффекта и принципа работы чужого заклинания не принесла радости: мысли Виктора были заняты другим. Точнее, другой. Кем она была, как стала почти безразличной к своей жизни, и при этом - ответственной что ли?
   - Х-хорошо, - оценила наставница работу ученика.
   Виктор посмотрел на результат своих заклинаний. Он совсем забыл говорить всякие "шурум-бурум-шари-вари", как-то и без слов неплохо выходит. А почему наставница почти всякий раз бормочет? А телепатка... да уж, ей и для общения слова не нужны. Насколько распространены среди магов беззвучные заклинания?
   Наставница вернула себе учительскую сдержанность:
   - Теперь создай защиту.
   - От чего? - встрепенулся Виктор.
   - От стрел, например.
   И никаких подсказок не последует. Просто делай, Витенька! М-да, снова...
   Защита. Суть защиты - не позволить чему-то извне пройти через барьер. Ей дозволено отпрыгнуть или отклониться. Скажем, как заклинание блокировки "со скрипом" пропускает воздух. Так же пусть работает и щит с твёрдым и довольно тяжёлым объектом! Вряд ли стоит создавать круговую защиту: достаточно контролировать направление выстрела. И ещё: задачу магического управления физическими объектами он уже между делом решил. Теперь надо сделать уже не небольшую трубочку, а достаточно широкое защитное поле.
   Видимо, в его голове есть область, обрабатывающая магические запросы. Как с переводом: слово на родном языке отзывается парой слов на французском и английском. Только здесь перевод мысли в магию.
   Итак, что же требуется? Надо использовать воздух для создания барьера для твёрдых объектов. Собственно, пока он и работал только с этим - магически заряженным что ли - воздухом. Как воздух собирается это делать - можно будет поразмышлять, почитав Письмо Люция. А пока магическому процессору в голове надо уяснить: создаём непроницаемую воздушную... поверхность... сколь бы странно это ни звучало.
   Пора уже нарабатывать шаблоны заклинаний на будущее. Не в последний же раз щит делается! Виктор вытянул руки вперёд и повел ими вверх-вниз. Пусть этот жест станет знаком заклинания щита, символом, за которым стоит смысл.
   Область перед глазами, выше головы и ниже колен на миг помутилась, а потом обратилась плотным слоем, похожим на стекло. Виктор тут же проверил, насколько щит можно передвигать, и с радостью выяснил, что защита получилась и послушной, и невесомой! Хотя, похоже, обладала парусностью. Что и логично, и даже неплохо.
   - Готово!
   - А теперь - проверка. - Лира не стала хвалить заранее.
   - Какая... - начал Виктор, но метрах в шестидесяти вылепился из тумана лучник. Зелёный плащ, пустота вместо лица, перчатки сжимают длинный лук. Стрелок натянул тетиву, прицелился и выстрелил.
   Стрела понеслась куда быстрее, чем это бывало на играх ролевиков. Пугающе быстро! Виктор дёрнулся влево, пытаясь одновременно пригнуться. Не сильно помогло: секунда с небольшим - и, если бы не щит, Бог весть, что бы случилось. Но заклинание, отпрыгнув вслед за рукой запаниковавшего волшебника, сработало! Стрела коснулась щита, мягко отскочила, безвольно закувыркалась и свалилась в туман.
   - Отлично! - выкрикнула наставница, искренне радуясь его успеху.
   - Отлично? Да неужели! А если бы не сработало!?
   - Твоя одежда даёт достаточную защиту. Неужели ты думаешь, что я не забочусь о твоей безопасности? Виктор, у тебя большое будущее! И мы не для того тебя вызывали, чтобы потерять на третьем уроке.
   - А если бы будущее было поменьше? - пробормотал ученик и добавил в полный голос: - А почему вы не сказали заранее!?
   - Чтобы ты лучше старался, - непререкаемо заявила волшебница.
   - Магия по "бразильской системе": сделай или умри, - прошептал ученик. - Мило.
   - Теперь твоя задача поразить нападающего.
   - Сплясать? - Нехорошо наставница им манипулирует! Нельзя что ли честно говорить, что будет и к чему готовиться? - Гарантирую, он очень удивится.
   - Ты понял, что я имела в виду! Хоть шапками закидывай, но уничтожь стрелка!
   Подобрать саркастический ответ помешала ещё одна стрела, попробовавшая щит на прочность. И, надо сказать, то ли щит ослаб, то ли выстрел получился сильней: наконечник вонзился в магическое уплотнение пространства и вывалился оттуда лишь через секунду. Тут же прилетела следующая стрела.
   Всяко, дело похоже на реальную боевую ситуацию, в которой надо научиться побеждать. Правда, лучников на свете немного, автоматчиков куда больше ...
   Сила для магического удара накопилась на левой руке (правая держала щит), свернулась снежком и метнулась в стрелка. Но при проходе через щит, во-первых, замедлилась до неприличия, а во-вторых, похоже, если и не проделала в нём дыру, то создала уязвимость! Это же получается, что щит и от магии защищает? Причём, он препятствует и исходящим заклинаниям, что не есть хорошо.
   Лира тоже подметила аномалию и хмыкнула в эфир. Виктор почувствовал раздражение: предыдущие удачи не прошли бесследно, однозначно настроили на успех, а тут - на тебе! Но как обойти проблему? Именно обойти, а не преодолеть, потому что более сильный заряд - туповатый выход. Можно запустить самонаводящийся заряд почти за спину или вверх, но и это - убогое решение. Или попробовать выполнить всё на расстоянии, за пределами щита?
   Снежок лепился неохотно. Рассыпался, стоило ему достигнуть сколько-нибудь приличного размера. Между тем, стрелы продолжали грызть защиту. Из досады родилась мстительность, а из мстительности - идея: отправлять стрелы обратно! Лука нет, но, быть может, силы снежка хватит для создания системы ускорения и наведения. Если исключить необходимость наносить кинетический урон непосредственно магией, то и силы должно тратиться меньше. Так ведь?
   Руки нужны для следующего заклинания, так что щит придётся бросить. Эй! Воздушное уплотнение, будешь висеть самостоятельно? Щит не стал своевольничать и завис.
   Стрелу он поймал с третьей попытки, не до конца понимая, как именно удалось это сделать. Прилепил к наконечнику снежок и отпустил. Полумагический снаряд дернулся, пару раз махнул оперением и стал ускоряться.
   Первая стрела ползла к цели очень долго - секунды четыре. И ударила бы лучника в грудь, но тот увернулся. Затем опять вскинул лук и выстрелил.
   Вторая стрела, подкреплённая уверенностью от частичного успеха первой, нашла цель под капюшоном секунды за две.
   - Молодец! - радостно крикнула Лира, и эхо согласилось с ней.
   - Есть немного, - скромно ответил Виктор.
   - Что ж, - волшебница сделала театральную паузу. - Теперь настало время...
   И вместе с голосом Лиры зазвучали мысли Хранительницы:
   "... сделать тебе подарок. А ей кровь из носу как важно, чтобы ты взял её подарочек! Ха!"
   "Оно действительно будет ценным для меня?"
   "Уверяю!" - она усмехнулась.
   "Почему никто за двести лет не смог понять его?"
   "Ну, писалось оно специально для такого, как ты. Были те, кто понимали, но или испорченность мешала, или с техникой безопасности случались накладки, или... - Красавица хмыкнула, - или за этими мальчиками слишком пристально следили. В общем, сам всё поймёшь со временем".
   "Надеюсь..."
   За молодыми магами, способными доискаться до сути Письма, ведётся наблюдение, что уже опасно для этих мальчиков. И изучение этой системы - не самое простое дело, не самое спокойное. Хранительнице оставалось времени сказать последнее, чтобы испуг Виктора перешёл в откровенный страх. К примеру, что Письмо написано именно для него! Появилась бы гигантская ответственность и тот самый опасный интерес со стороны других магов и прочее, и прочее.
   Но телепатка молчала, оставляя Виктора наедине с его догадками. И он не спрашивал, побаиваясь подтверждения.
   - Да, конечно. Спасибо.
   - Я передам это в заклинании, чтобы ты всегда мог вспомнить этот текст в точности.
   - Как скажете...
   Словно поставили на перемотку звуковой файл при включенном воспроизведении. Неприятное ощущение от осевшего в голове лихорадочно-суетливого звукового пакета. Но вот, движение полупрозрачных цветных пятен и линий возникло и унялось, ненадолго померк свет и вернулся к норме.
   - Сможешь прочитать его после пробуждения. Ты хорошо поработал сегодня! - похвала прозвучала несколько формально, но честно. - Не слишком увлекайся Письмом. Отнесись к нему с почтением...
   - Постараюсь, - пообещал Виктор, пожав плечами.
   "Ты не в восторге от последствий блокировки, - заметила телепатка с понятной проницательностью. - Держи-ка! Это поможет. До завтра, красавчик!"
   "Спа... - дыхание внезапно углубилось, когда окрестный туман всколыхнулся, быстро облепил фигуру ученика, осел на теле второй кожей, - ...сибо!"
   "Знаешь, я далеко не сразу сообразила, что твоё "приходите ещё" вместо "пожалуйста" - вольный перевод английского "welcome", - весело ответила Хранительница. - Расщепление - такая непростая штука..."
   - Что это? - выдохнул Виктор.
   - О чём ты? - удивилась наставница.
   - Да не, всё в порядке...
   - В любом случае, настала пора для блокировки, - деловито сказала Лира, слегка озабоченная рассеянностью ученика.
   "Она даже не заметила моего вливания. Старого пса новым штукам не выучишь... - заметила Хранительница. И весело добавила: - Я - исключение из правил: мне так и не удалось постареть. Наверное. До завтра!"
   И в знакомом коконе-вихре блокировки Виктор покинул грот.
  
   7. Первая страница.
   Фокусы телепатки помогли: он почти не чувствовал слепящих и оглушающих последствий блокировки. А уж запас бодрости однозначно должен был поддержать до вечера!
   Доехав без приключений через утренние пробки до остановки у работы, Виктор наслаждался полнотой ощущений, быстро шагая по малоезжей улице старого города. На фоне уродливой новостройки раскинулся огромный неопрятный тополь, видный от самой остановки, за два квартала до цели. Полный презрительного безразличия, великанской рукой облокотился он на двухэтажный дом.
   Напрашивалось сравнение с мировым древом, но гигант с рыхлой древесиной и залысинами в коре не дотягивал до такой роли. Будь он хотя бы старше дома, который притесняет, - мог бы на что-то претендовать. Когда-нибудь спор за место под солнцем разрешится: или дом рухнет, или жители наконец-то пресекут поползновения застарелого нахала.
   Белкин, например, не собирался пальцем о палец ударить, даже чтобы починить навес над входом в магазин, подновить фронтон или что-нибудь подкрасить. У него, конечно, были на то резоны: чистенький магазинчик может привлечь как рэкет, так и банальных воров. Кроме того, потемневшие доски снаружи удачно контрастировали с неплохой внутренней отделкой и чистенькими реставрированными вещицами на витринах. То есть, так это подал Белкин, когда молодой реставратор задал вопрос. Как оно было на самом деле - Бог весть, сравнить не с чем: другого дизайна магазинчик не знал.
   Приближаясь к углу дома, проходя мимо гераней в окнах тёти Анфисы, Виктор вспомнил о Письме.
   Стоило только мысленно произнести слово "письмо", как перед глазами появился, застя обзор, листок бумаги весьма древнего вида! Чтобы не впечататься в него лицом, Виктор встал, как вкопанный, ухватившись правой рукой за кирпичный бордюрчик в стене. И сумел не выругался... вслух.
   Листок дёрнулся вместе с ним, оставшись на той же высоте и сохраняя расстояние до глаз - около полуметра. Когда эффект неожиданности иссяк, стало заметно, что листок полупрозрачный. В общем, всё продумано для чтения и размышления даже на ходу. Кроме внезапного появления! А если бы мысль о Письме подкралась при переходе через оживлённую улицу!?
  

Письмо ученику, премудрости магии ищущему, об истоке магии,
об энергиях его, о теле мага, о желаниях его и границах их.

   Об истоке магии.
   Ученик, творя заклятия, заклиная и бросая, помни об истоке магии. О нём говорю, ибо знание о нём есть источник могущества. Не в заклинании сила мага, но в знании истока магии, ибо много магов, но мало знающих. Не стремись назвать исток, ибо так суть его ускользнёт. Ибо он ближе всех слов.
   Знай же, что сила, единожды тебя пронизавшая, из тебя не ушла, но прошла сквозь тебя. Она - и в радости, и в горе, и в страхе, и в отчаянье, но в самих этих страстях не только сила, и уж не та, что прошла сквозь тебя.
   Твой разум дал ей форму, но не сотворил её. Помни о том. Когда творишь, не бросай начатого, ибо это губительно. Будь подобен трубе дымохода. Как дым втекает в него, так суть силы пусть войдёт в тебя. Но и выпусти её - формой силы. Чуть загородишь трубу, и копоть покроет тебя. Надолго загородишь, и задохнёшься. Подари силе форму, и она отблагодарит тебя ещё большей силой. Не будь извилист, ибо сила не любит увещевание, но не повеление. Загадит тебя сажей, закоптит и не потечёт боле чрез тебя.
   Поймешь это и вкусишь долголетие и славу. Пренебрежёшь и мёртв будешь. Или бессилен, что и того горше. В силе сама жизнь, сила есть сама жизнь. Из жизни возьми долгие годы и не увидишь старости. Здесь более всего смысла об истоке, но помни, что он и того больше. Не ограничивай его именованием.
   Как выйдешь из башни, повернись против ветра и зри силу его. Вот прошёл он чрез лес, обронил сухую ветвь. Чуть ослаб, но вновь полетел. Так всё больное в себе выдуй силой. Возьми правой ногой, отдай левой - и будешь силён. Возьми правой рукой, левой отдай - и здоров будешь. Возьми правым глазом, отдай левым, прозорлив будешь. Возьми ухом правым, повремени, отдай левым, и мудр будешь. Вдохни носом, выдохни ртом - и славен будешь. Не поедай силу, ибо как она долго в тебе сохранится, будет в извивах твоих вся, и оскорбится, и кровавым потом выйдет, как мышьяк.
   Сила же тебя очистит, ветром своим дурное выдует. Но ещё бойся, что и доброе выдует. И будешь пустой. Тогда горе стране, где обитаешь ты. И сам ты погибнешь, людьми проклятый.
   Сила придёт из мира к тебе, тебя пройдёт и вовне вернётся. Её не скопить, как не остановить время. Потому начатого не бросай.
   Суть же силы в чём? Я скажу, что в движении. Живое движется, и сила движется. Не противься движению её никогда, чтобы не умереть тебе.
  
   Об энергиях магии.
   Исток больше имени, но знание требует имён, потому назови энергии, что как движется, так и назови энергию его. Если стрела летит, то просто движимая энергия. Если трава растёт, то роста энергия. Если кровь течёт, то здоровья энергия. Если вода льётся, то воды энергия. Если огонь пышет, то жара энергия. Если мысль течёт, то мысли энергия. И далее обо всём.
   Назови всё сам себе, ибо назвав, дашь всякой силе первую форму в себе, и в ней, и в себе дашь эту форму. Встань в силу и дари эту форму. Потом размысли движение силы в себе по первой форме. Долго размысли, не торопись тут, чтобы себя не испортить. Тогда вторые формы родишь в себе. Третьих форм не делай, пока не отживёшь первой жизни, как брата похоронишь. Тогда рождай третьи формы, пока внуки брата твоего живы.
   Тогда энергии познаешь сполна. Но переполниться бойся, ибо смешаешься. А смешаешься, извилист станешь. А извилистого сила сломает или опустошит. Или бросит, как случается.
   Когда две энергии взял, аккуратно сложи. Пусть текут рядом в тебе. Раз только перехлестни, но не два, ибо силу изовьёшь и разум изранишь. И будешь пуст.
   Когда три энергии взял, пуще того прилежен будь. Свей дважды или трижды, но не четырежды. И течь давай ровно, не останавливай одной в угоду другой. Где тебе больше силы надо, там сразу достаточно бери. Где меньше, то не возьми многого сразу, ибо сила в тебе встанет. А что от того бывает, знаешь уже.
   Раз только четыре энергии взял я. Не возьму боле.
  
   Дождавшись, пока Виктор дочитает, Письмо свернулось трубочкой и испарилось.
   Есть, о чём поразмыслить. Если суммировать в кратких наставлениях архаичные завороты, можно выделить: зри в корень, сроднись с магией, всегда думай над своими действиями, не торопись, магия опасна.
   А ещё она в своей рассеянной, "нулевой" форме незаметна обычному человеку. Кто заметит, что в ветре есть иная энергия, кроме кинетической и тепловой? - Только специально обученный человек, маг. Причём, возможно, не всякий. Ведь раз уж наставница расщедрилась на половину Пи...
   (И на сей раз текст выскочил в безопасный момент: Виктор открывал дверь в магазинчик. Разве только дверной колокольчик брякнул более жёстко и озлоблено, нежели обычно.)
   ...сьма, то инструкции второй страницы могут быть завязаны на начальные упражнения по именованию энергий, а потому недоступны в полном объёме! Кстати, неплохо бы научиться контролировать этот навязчивый эпистолярный подарочек.
   - Вить, всё в порядке? - спросила Наташа.
   - Третий сорт не брак, - ответил Виктор, изображая улыбку.
   - Андрей звонил, - продавщица усмехнулась. - Говорит, что задержится.
   Виктор ответил понимающей ухмылкой. Отмечать постоянные предупреждения шефа о том, что и сегодня он опоздает, стало забавной традицией.
   - Надо же! Альтернатива ещё смешнее, - заметил он, тогда как Письмо, не чувствуя к себе интереса, сложилось и пропало. - Звонок без двух минут девять: "Наташенька, я у дверей, сделайте любезность - впустите?"
   - Не могу представить! - и Наташа рассмеялась. Посмеялся и Виктор.
   Мимо окон прошла тётка-экскурсовод, завсегдатай. Разумеется, с группой иностранцев. Судя по виду, немцев. Дама прочно сидела на процентах. Сейчас бодрая команда бошей подползёт опустошать сувенирный отдел. "Полезный в бизнесе мусор", как его называл Андрей Аронович, всякий раз потирая руки, щурясь в улыбке и спрашивая: "Н-да?"
   Виктор взглядом указал на окно, Наташа, не глядя, пожала плечами. Дел у миловидной продавщицы было немного, и она не возражала против небольшого оживления с утра.
   - Ты в недра?
   - Ага, из меня витрина - так себе, - пошутил Виктор. И подмигнул, показывая, что это был комплимент. Затем открыл дверь в реставраторскую и ушёл "в недра".
   Длинный, высоченный коридор, обвешанный по потолку антикварным хламом, с полками, до которых приходилось добираться со стремянкой, заканчивался ещё одной дверью. Как-то получилось, что жильцы и клиенты не замечали ни ударов киянки, ни воя дрели, ни прочих громких звуков, сопутствующих реставрации. Если бы Белкин оказался магом, это бы многое объяснило.
   Нехорошая, трусливая, параноидальная наклонность обнаружилась: повсюду подозревать враждебную магию. Хотя совсем махнуть рукой на возможную угрозу - тоже не дело.
   Виктор стал выкладывать на верстак инструменты, готовясь к работе.
   Итак, некоторые маги могут определять волшебство со стороны. Волшебство - как результат направленного действия, а не просто природную силу в движении. Наверняка даже у тех, кто не может видеть так, как видел Люций или Хранительница, есть специальные заклинания для определения магии. А если это так, то - возвращаясь к опасениям - Виктор-то должен бы фонить в магическом диапазоне: на нём висит немаленького размера заклятие!
   Предположим, его кокон заметил маг. Что он сделает? Похлопает по плечу, сказав: "Давай, малёк, так держать!" - или решит избавиться от будущего коллеги. Даже простые люди иногда подставляют товарищей по работе, а уж маги - существа скрытные, опасающиеся разоблачения - и подавно. Тем более что бестолковых "учеников чародея", плюющих на секретность, наверняка, хватало. Пойдёт такой людям глаза открывать - всех адептов подставит! Так зачем старым магам рисковать?
   А если опытный маг нападёт на Виктора прямо сейчас, то тот даже снежками отмахаться не сможет из-за пакостной блокировки!
   Виктор передёрнул плечами, помотал головой, отгоняя недобрые мысли. Глупости всё это: наверняка Лира об этом позаботилась. В конце концов, вместе с ним канут в Лету и её труды, и надежды на расшифровку Письма.
   Снова, как чёртик из табакерки! С этим надо что-то делать! Виктор успел переодеться, пока навязчивый кусок памяти не "сообразил", что сейчас в нём нет необходимости. Интересно, а если придумать замену этому слову? Вроде как привыкнуть думать о нём как о Записке, например. О! Работает! И вообще, лучше о ней подумать, а не кормить зазря жиреющую манию преследования.
   Выпрямляя двумя киянками вмятины в самоваре, он убеждал себя, что призрачный листок теперь - Записка.
   Действительно, написано словно бы в спешке: повторов множество, и стилистически она неровная, как шевелюра Гарри Поттера. Может, этот самый Люций - собирательный образ, вроде Гомера? По крайней мере, не исключено коллективное авторство Записки.
   Кем бы ни был Люций, он последователен в развитии нескольких идей, которые надо будет учесть непосредственно в обучении. Сила всегда в движении - рефрен всей первой страницы. Сила изменяет мага, пока он формирует её. Она одаривает ещё большей силой. И сила во всём.
   Ещё одна тема - извилистость, загаженность, сажа в дымоходе, испорченность. Телепатка говорила что-то об испорченности, но точно слова не вспоминаются. Не удивительно, что она хорошо знает Письмо.
   - Да что за настырная бумажка! - реставратор на полставки аж промахнулся киянкой, сделав избыточную вмятину, когда текст снова вылез. - Между прочим, - добавил Виктор, наставив обвиняющий перст на листок, - я привык читать с печатной страницы. Так что надо будет тебя перевести в компьютер, а... затем на принтер. Упс... - он потрясённо уставился на самовар, теперь лишённый чужеродных образов. - Да это же защита от копирования!
   Посидев некоторое время без движения, пытаясь предположить, как вообще могут работать логические цепи в заклинаниях, Виктор отложил киянки. Логика должна как-то цепляться за... за мозг? Прошивать там дорожки, чтобы мысль шла по определённому пути? Но эта логика определяет движение магии, а не мысли. Да и нейронные связи из головы в голову по-разному складываются для одних и тех же образов. Которые, кстати, пока ещё не поименованы как энергия.
   Откуда вообще вытекает магия? Люций говорит, что мы, маги, её только формируем. Но если происходит формирование, должно быть и взаимодействие. Так же как слесарь бьёт киянкой, и на ладонях нарастают мозоли, бицепсы, трицепсы всякие-разные, да и киянка тоже меняется: боёк мнётся, ручка полируется. В таком случае, магия действительно могла бы загадить, а то и сломать мага. Или есть только воз-действие мага, адепта магии?
   Ветер пролетает через лес, роняет ветвь? Если древний маг здесь говорит о магии, а ни о чём другом он в Пи... в Записке и не говорит, то имеет в виду именно взаимодействие. И вряд ли он врёт или ошибается. Пределы сил и знаний Лиры ясны, Спящая Красавица о своих ограничениях сообщила и высоко оценила знания Люция. А каковы пределы Древнего мага? И почему он сбежал, оставив только Записку, которая двести лет дожидалась достойного последователя? Куда он сбежал? Зачем оставлять Записку мифическому ученику? Или у старика немыслимой силы предвиденье, и вот в одиннадцатом году второго тысячелетия, на рубеже лета придёт единственный, который.., например, спасёт всё неблагодарное человечество, всех осчастливит, установит вечный мир, уничтожив злобу и нечестие благой силой бензопилы "Дружба". Даже без бензопилы звучит достаточно глупо.
   На другом конце коридора хлопнула дверь, затопали сандалии, скрипнули две половицы, начисто игнорировавшие проход Виктора. Открылась дверь в реставраторскую. Белкин вырядился сегодня в яркую безрукавку с рисунками на пляжную тему и бежевые брючки на подтяжках.
   - Ну-с, как успехи? - с порога поинтересовался антиквар.
   - Ожидается завершение восстановления изделия. - Можно было бы ответить, мол, "работаю, не видите что ли?" Но зачем грубить?
   - Это, мой юный друг, техническая сторона вопроса, - тонко улыбнулся начальник. - А я про суть спрашиваю. То есть, про деньги. Ну, письмо там, самоварчик второй сыскать бы... М-м? - Андрей Аронович наклонил голову и прищурился.
   - А, письмо... - Виктор остановил готовое сорваться с языка проклятие: мысленный шаблон ошибся и снова выпялил перед мысленным взором первую страницу! - Я записал всё, что нужно. Дядька из Тольятти по телефону не отвечал.
   - Весь день? - удивился Белкин.
   - Вчера утром.
   - А потом?
   - Я не звонил. - Виктор не мог до конца понять, чем же ему не нравятся подобные расспросы. Очевидно, что скрытое обвинение крайне несправедливо: он - как бы - не проявил усердия, я вас умоляю, в свой выходной-таки день! Но, наверное, более всего раздражала эта манера выражаться. Стоило начальнику заговорить, и разумные аргументы защиты тонули, в бессознательном согласии с обвинением! Виктор совсем уже собрался высказаться, но Белкин, всегда тонко чувствовавший собеседника, ответил:
   - Зря. Впрочем, не обязан был... вроде как бы. Давай-ка нумерочек, - и он протянул руку, усаживаясь у стола с телефоном.
   Виктор достал бумажный квадратик из нагрудного кармана, положил на ладонь с толстыми короткими пальцами, отставил в сторону самовар и приготовился слушать. Андрей Аронович прищурился, разглядывая листок.
   - Две пятьсот? Хм, хорошая цена! - удивился антиквар. - Но от совершенства далека.
   - Да? А что есть совершенство? - с ехидцей полюбопытствовал Виктор.
   - Ну, например: "Да приезжайте и забирайте даром! Впрочем, нет! Мы сейчас сами привезём!" - любезно ответил начальник, набирая номер.
   Оставалось только криво усмехнуться и покачать головой.
   - Юрий, если меня правильно соединили? ... Нет, это магазин "Белкин" беспокоит по поводу самовара. ... На страничке в интернете объявление. ... Да. ... Цена? Я думал, кто-то напутал с кодом города! Две с половиной - это... ... Ах, так вы всё распродаёте! Быть может, ещё что-нибудь сыщете? ... Интересно, - сказал Андрей Аронович, лишив интонацию и намёка на интерес. - Вы знаете, у меня как раз имеется работа одного самарского мастера, которая...
   Диалог затягивался: сидевший на том конце провода явно никуда не торопился, да и Белкин спешить не любил. В процессе разговора начальник сделал Виктору знак включить компьютер. Через три минуты фото мазни с плоским названием "Мост" отправилось в электронное путешествие.
   Белкин положил трубку на аппарат через полчаса.
   - Ну-с, мой друг, - начал он, потирая руки. - Это уже куда ближе к идеалу. Правда, поехать всё-таки придётся. Записывай, что тебе надо будет забрать. - И, дождавшись, пока Виктор удобно усядется на разбитом стуле перед монитором и клавиатурой, принялся надиктовывать. - Первое: самовар предположительно 1868 года, состояние, говорит, удовлетворительное. Значит, работы часа на два. Второе: шкатулка, полагаю, конца девятнадцатого века, дешёвочка, но приятно. Третье: пачка писем с Японской войны. Четвёртое: коллекция новогодних открыток времён Первой Мировой. Пятое: оклад "Троеручицы", серебрение, крашенное стекло или простенькие камушки, вероятно, середины девятнадцатого. Вот, собственно...
   - Я потерялся, а "что в промен берёт добра"?
   - Какие же мы невнимательные! - осклабился Белкин. - "Мост", друг мой! Таки мы наконец избавимся от этого хлама. Сними раму и сбей подрамник.
   - Зачем подрамник-то трогать!?
   - Потому что картина, что ты, конечно же, прослушал, "предназначалась на экспорт", - весело пояснил Андрей. - Запомни, кстати, этот моментик: отлично играет. Хотя, на деле, экспортировать... В общем, тебе и пытаться не стоит.
   Год назад эту картину пьяненький и старенький Володя Васильев продал Белкину за семь сотен. Только что начальник, традиционно потиравший руки, подготовил всё, чтобы выручить около пятнадцати, а то и двадцати тысяч! Похоже на волшебство. Этой "магии" тоже неплохо бы научиться!
   - А расскажите...
   - Шум принтера и звонок телефона, да к тому же ты в выходной не дозвонился, - Белкин сложил руки на животе и с удовольствием пустился в объяснения. - Дело ясное: офис! Возможно, сделанный из квартиры, как у нас, собственно. Возможно, им досталась кладовка, от мусора из которой они и избавляются. Это я предположил только потому, что мне оно было бы полезно. И не ошибся - уже в который раз. Они, конечно, не знают реальной ценности этих вещей, но возможно им что-то надо! Юрий Степаныч ентот представился "Металлоконструкции, доброе утро". Продолжая догадки: им может понадобиться украшение в интерьер. Например, картина. "Металлоконструкции" и "Мост" неплохо сочетаются, не так ли? Продавать им рамку с подрамником не стоит, поскольку это опустит ценность картины в их глазах да и деревяшки нам ещё пригодятся.
   - Классное надувательство! - поразился Виктор.
   - Не без того, - начальник, без ложной скромности, кивнул. - И все довольны, что немаловажно. А за всеобщим удовольствием - будущее, то есть вторичные обращения, веерные договоры и, соответственно, деньги! Хм-хм... Ну-с, мне в издательство надо прогуляться. Доделай медяшку, возьми в тубус Володину мазню, и на сегодня ты свободен. - Белкин слазил в карман, выудил три пятисотки. - Вот тебе премия за нашу удачливость и денежка на проезд. Завтра чтобы в полдень был в Тольятти, а к четырём-пяти здесь. Езжай на электричке, - щука капитализма расплылась в улыбке, посмотрев на повеселевшего молодого окунька. - Теперь и ты доволен! Ну-с, всех благ...
   И Андрей Аронович бодренько потопал из реставраторской.
   Что нужно для такой лёгкости? Впрочем, сегодня Белкину действительно свезло. Его интересы и дела не ограничиваются антиквариатом, так что удачи в разных, скажем, отраслях подбрасывают его бизнес, как мячик. За три года только пару недель живчик-начальник сидел в депрессии, огрызался на вынужденно бездельничавшего Виктора да придирался к Наташе.
   И как мило, что этот дядька делится опытом с подчинённым! Ведь мог бы убояться, как последний маг, что помощник наберётся премудрости да вдруг дёрнется своё дело открывать, создавать конкуренцию. Хотя, поле-то непаханое! За три года Виктор успел это оценить. Да и сотрудничать, буде случится у него желание, с давешним работодателем станет не в пример веселей, чем конкурировать и конфликтовать! К тому же это - дело не потоковое, не производственное, а личное. Это сувенирами торговать - много ума не надо...
   Впрочем, то - дела простые, обычные. Они идут своим чередом, опыт складывается в копилку разума, преображается в возможность самостоятельного действия. Вот и пускай себе преображается потихоньку. Сейчас есть заботы поважнее.
   Итак, Письмо. Лист послушно выполз и завис перед глазами. Как выйдешь из башни... Затасканный образ. Даже банальный: маг и башня. Кстати, как башни сочетаются с Гильдией? Маги-мастера сидят себе в одиночестве по норам и высям, а середнячки в тренировочных залах дрессируют молодняк? Чем-нибудь кроме отлова и обучения учеников Гильдия занимается? По идее, Гильдию можно бы сравнить с университетом или институтом. Но в науке главное не обучение, а исследование, изобретение нового, основанного на понимании сути явлений, или чего-то, углубляющего это понимание. По идее. А вот, например, Лира - не самый последний маг, надо полагать, - сути не понимает: ни заклинание изменить не может, ни объяснить толком принципы магии. Даже понять базовую инструкцию никто из магов не смог!
   А вот Белкин разделяет технику и суть! И заботится о главном, зная, что с мелочами справятся помощники! Выкладки-догадки начальника придали мыслям Виктора детективную направленность.
   И ещё: где они, гильдии да башни? Где грот безымянной Дремлющей Красавицы? Как же надо прятать строения, да и всю магическую активность, чтобы обманывать прогрессирующие средства обнаружения!? Загадка.
   Только и остаётся, что предположить заговор. Осведомлённость правительств и служб всё бы объяснила. Правда, тоже как-то избито получается: "Грани" всякие там да "Секретные материалы", "министерства магии", опять же. Пошленько и не особо реалистично. Почти семь миллиардов человек обязательно наткнулись бы - хотя бы по нечаянности - на магов! Даже у Роулинг всё не так гладко случалось: то и дело приходилось рассказывать пытливым маглам про "взрыв болотного газа и свет Венеры". Правда, как простому человеку мага определить, пока он молнией не шибанёт? М-да. Оставим заговор молчания рабочей версией.
   Плюс к тому, надо же контролировать магов. Чувствуя себя великим, легко свихнуться. И государства обязаны приложить руку к контролю за этой шебутной публикой.
   И всё-таки, почему не подключаются современные методы исследования? Если старички да старушки всё делают, что характерно, по старинке, то другая часть заговора молчания - правительство - вряд ли махнёт рукой на отсутствие прогресса в таком серьёзном и по умолчанию перспективном деле как магия! Но никто не берётся за исследования всерьёз, иначе маги давно открыли бы тайны создания заклинаний! К примеру, укрепление безопасности и управляемости государств (чёму может оч-чень серьёзно поспособствовать магия) - первейший рефлекс всех властителей! Но маги так и топчутся на месте, ограничиваясь отловом способных мальчуганов, которые за них вытащат из Записки всё нужное и долгожданное.
   Так что, если нет прогресса, то нет и заговора! По крайней мере, нет государственного контроля и осведомлённости. Но про секретные отделы по всякой паронормальщине не даром фильмы снимают. Магов необходимо отслеживать по малейшим признакам их активности. Они - и фактор нестабильности, и залог успеха. Следовательно, учитывая всё прочее...
   Виктор похолодел. Заговора действительно нет, нет никакой договорённости между магами и властями! Значит, быть магом - вести скрытную жизнь запуганного существа, боящегося своей тени! Ой...
   Возможно, он где-то и ошибся в своих выкладках, зная магию по тени от тени. Но тем скорее надо разобраться, на что же студента-филолога подписывают! Этот вопрос надо задать Лире как можно скорее: "Как существуют маги в обществе?" - и трясти её, пока не вывалится ответ!
   Текст давно испарился с глаз, и вызывать его заново для разбора желания уже не было. Следующие полтора часа Виктор уделял внимание только полировке самовара, который чуть не уронил за размышлениями, сохранению целостности холста и аккуратности его упаковки в тубус. Все посторонние мысли он последовательно гнал прочь: пока не ясно главное, скороспелые предположения о мелочах могут всё испортить.
   Выйдя из реставраторской, он застал Наташу в компании чайника, чашки и шоколадки.
   - Уже уходишь, Белочка отпустила?
   - В какой-то степени. Завтра в Тольятти ехать.
   - Чайку для рывку? - чуть обеспокоенная нездоровым видом Виктора, предложила Наташа, привстав с кресла.
   - Не, Наташ, спасибо. Побегу до хаты.
   - Счастливый...
   - Угу, - ответил молодой маг, подумав: "Это вряд ли".
   Заряд бодрости, выданный телепаткой, таял: не самое большое количество физического труда, сидение в маленькой комнатке, но особенно взвинченность нервов - пожрали всё, быстро погружая испуганного ученика чародейки в туман и глухоту.
   Добравшись домой, Виктор достал пельмени, вывалил в кастрюлю больше, чем обычно съедал за два раза. Сготовив, сожрал две трети. После чего решил отключить мозг от тоскливых метаний компьютерной игрой.
   Перерыв на ужин он сделал в девять вечера. И через пять минут снова отгородился монитором от пугающего мира.
   Решив не рисковать бессонницей от перевозбуждения, он в третий раз в жизни принял таблетку снотворного. И только основательно за полночь лекарство победило взвинченность и отправило Виктора в беспамятство.
  
   8. Взрывы.
   - Нет, это безобразие! - добрался сквозь муть в голове голос негодующей наставницы.
   "Красавчик, подъём! Мамочка сердита!"
   Виктор поднялся на ноги. Дохловатенькие ножки, следует отметить, трясущиеся и замедленно реагирующие на приказы. И она туда же! Он виноват в своём состоянии!? Пёс знает, что творится с организмом.
   - Ты напился вечером!? - ярилась Лира. - Какая вопиющая безответственность!
   - Нет, это вопящая несправедливость! - сварливо парировал ученик. - Я не мог заснуть и принял снотворное! Кто ж знал-то, что оно так подействует?
   И вообще: он сюда не на работу ходит!
   "Действительно. Дай-ка я тебя почищу, дружок", - предложила телепатка и, не дожидаясь согласия, запустила некий процесс.
   Бодрость влилась в тело, взвинтила тонус мышц, прояснила голову и успокоила нервы. Виктор начал заваливаться вперёд, но легко выбросил ногу в полушаге и вернул себе устойчивость. Ну, спасибо!
   "Не за что. Работайте, сударь!"
   Он о чём-то хотел спросить у Лиры, но... забыл напрочь. Может оно и к лучшему. Вопрос вроде был не самый простой. Успеется: не последний день живём - сейчас куда полезней поучиться.
   - Снова Хранительница, - прошептала Лира. - Неужели...
   - Что - "неужели"?
   Для старой волшебницы наставница чертовски плохо справлялась с эмоциями. Беда в том, что и информации оговорки эти почти не давали.
   - Неужели она тоже считает тебя очень способным учеником? - ответила Лира через полминуты. Не особо искренне прозвучало. Снова какая-то полуправда. Раздражает уже... - Итак, сегодня займёмся созданием боевого артефакта.
   - Зачарованием? - без нужды уточнил Виктор.
   - Хорошо, что тебе знакомо и это понятие. Вот только откуда ты его узнал?
   - Из компьютерной игры, - Виктор пожал плечами. - В Сиродииле это каждый заключённый умеет.
   - Игра? - озадаченно повторила Лира. - Ком пью... что?
   - Э...
   - Не важно, - по-деловому прервала волшебница языковую штудию. - Времени у нас совсем мало. Итак, вот тебе материал. - Туман у ног ученика расступился, открыв лук и колчан со стрелами. - Зачаруй стрелу.
   - А чем? Огнём, водой, воздухом, кислотой, на пробой доспеха?
   Надо определиться с видом зачарования, если уж готовых рецептов ждать не приходится.
   - Чем угодно, выбери сам.
   - Ну, ладно...
   Японский даэдрот! Его снова кидают на проблему, как на амбразуру! Опять тяп-ляп что-то придумывать. Наставница совсем не требовательна до качества. Словно сделал ученик ещё одно заклинание хоть как-нибудь - и уже можно канкан плясать от радости. Ах, да! Для неё же создание заклинаний - уже чудо. Об этом, вроде, Хранительница говорила. Вот, у Виктора хотя бы смутное понимание... теории магии... кажется, есть. Эти провалы в памяти через раз тоже раздражают!
   Ладно, нечто подобное он уже делал, когда возвращал лучнику стрелу с полным дружеским приветом. Но тогда заряд был приляпан кое-как, всего лишь корректировал наведение на цель и был готов изничтожиться в считанные секунды. Сейчас нужно установить нечто более долговечное.
   Виктор всё же вспомнил основной принцип Люция: магия движется. А надо, чтобы она держалась! О! вращение постоянно по форме, но остаётся движением: волчок движется, Земля движется. Хм? Остаётся надеяться, что это вращение удастся зацепить за артефакт.
   Ученик чародейки начал вращать пальцами правой руки клочок тумана и через полминуты получил стабильный свёрток, длиной и формой похожий на прабабушкино веретено, в котором угадывалась порядочная скорость. Затем быстро перехватил его левой рукой, а правой поднял стрелу. Свёрток распушился до формы небольшого вихря, немного потеряв динамику, пока наползал на наконечник. Но уже на древке Виктор загладил и ускорил вихрь, перед тем, как запихнуть его под маленькую четырёхгранную железяку.
   Расчёт был прост: стрела попадает в цель, наконечник давит на древко, дополнительно сжимая вибрирующий кокон, поток нарушается, энергия давит, куда может. В частности, она реактивно стащит наконечник с древка, придав ему ускорение для увеличения пробивной силы, и, вероятно, разнесёт и саму железяку. Этакий кумулятивно-фугасный заряд.
   Сгорая от нетерпения, ученик взял стрелу за оперение и подбросил к потолку что было сил.
   Окрик Лиры "Виктор, ты что делаешь!?" совпал с пониманием: он сморозил нечто сильно неумное! Маг-недоучка рванулся вперёд, подальше от эпицентра будущего взрыва, но через два прыжка пребольно стукнулся пальцами правой ноги о какой-то выступ, зло рыкнул и покатился кубарем по камням. Позади него в пяти метрах раздался взрыв. Полетело каменное крошево, туман разметало, отбросив стеной и расчистив пол ещё на пару метров перед магом! Интересно, как выглядит волшебная мантия, пока горе-волшебник кувыркается по камням да укрывается от взрывной волны? Наверняка, не особо солидно.
   - Виктор, ты цел!?
   - Ш-ссс, вашими молитвами, наставница, - прошипел ученик и сел, чтобы осмотреть пальцы ноги.
   "Но в ловкости тебе не откажешь! - сквозь мысленный серебристый смех "высказалась" телепатка. - И реакция хорошая, кстати, - очень серьёзно сделала комплимент Хранительница. - Я так и думала, что это у тебя с молодости. У меня получалось быть быстрой только по дури..."
   - Не пугай меня так больше!
   - Да я и сам приужахнулся... - сообщил Виктор, ковыляя к месту взрыва.
   В неглубокой воронке мирно покоились лук и стрелы.
   "Чтоб долго не искать, - пояснила телепатка. - Тебе же мало будет этого эффекта".
   Действительно! Он как раз подумал зачаровать вторую стрелу: добавить к взрывному элементу комплекс самонаведения из самого первого заклинания - магического удара. А то работаешь-работаешь - целых две минуты, ха! - а какой-нибудь криворукий лучник возьмёт да и промажет! Досада выйдет. "Гарантируем стопроцентную доставку смерти вашему противнику. Со стрелами от Виктора ты всегда победитель!" Есть, конечно, в этом и что-то неправильное. Сперва Кольт всех уравнял, потом появляется самонаводящееся оружие. К тому же, например, возьмёт мальчик папин лук, посмотрит на кошечку да спустит тетиву: кошечка на стенах, мальчик в слезах, предки в шоке. Или не в кошечку прицелится...
   Но ведь он же не планирует выпускать серийно подобные штуковины! Так - потренироваться, не более того. Хотя зачем тренировки, если не для того, чтобы влиться в некую практику? И эту тему придётся отложить до подходящего случая: что такое настоящие боевые схватки с участием магов?
   Виктор поёжился. Подумалось ещё, что тут бы встрять Хранительнице с весёлыми пояснениями, но Дремлющая Красавица молчала.
   На второй раз процедура заняла чуть больше минуты. Поддержку доводки на цель удалось "запитать" от взрывного элемента. Со временем, наверное, сила удара ослабеет. "Время годности: сорок два дня со дня изготовления. За дальнейшее падение мощности изделия производитель ответственности не несёт".
   - Можно мишень выставить?
   Лира сотворила зелёную крестовину. Виктор намеренно держал лук так, чтобы без доведения стрела прошла метрах в трёх от мишени.
   - Я не воин, но, по-моему, ты рискуешь промахнуться, - предостерегла волшебница.
   - Я собираюсь промахнуться, - гордо ответил Виктор и спустил тетиву.
   Стрела вильнула и вошла в центр, зелёный студень перестал существовать. От места взрыва туман разлетелся сферической волной, иссякшей в шести метрах от эпицентра...
   "И всё равно тебе чего-то не хватает", - высказалась телепатка под восторги Лиры.
   "Я хотел о чём-то спросить вас обеих, но никак не могу вспомнить, о чём. О чём-то важном".
   - Отлично! Ну, а теперь я могу вручить тебе вторую страницу Письма, - торжественно сообщила наставница. И, как о сущей безделице, спросила: - Кстати, ты что-нибудь понял из первой?
   - В том-то и дело, что... не помню... - поморщившись, признал Виктор. - Но, как я вроде бы понял, я правильно изучаю магию, хотя и не с начала.
   - То есть? Мы же занимаемся простейшими заклинаниями.
   - Но сначала надо дать имена стихиям... - ученик несколько смешался: в голове остались только обрывки выводов, а рассуждения, приведшие к ним, словно бы выдрали с синапсами!
   - Улучшение есть - уже хорошо, - успокоила Лира, поторапливаясь всё более. - Вот, у тебя есть... - сопровождая её слова, заплясал пятнами и померк свет, - ...всё Письмо.
   Снова стало светло. Да, теперь оно целое, сказало Виктору шестое чувство.
   "Старушка тебя опять пеленать собирается. Кажется, это я виновата в твоей мелкой амнезии: пока снимала раздражение и всякую дрянь, зацепила кусочек памяти, повисший на эмоциях".
   "Как ты это делаешь?" - спросил Виктор быстро-быстро, видя начало заклинания блокировки.
   "Сам догадаешься со временем, - "отмахнулась" телепатка. - Сейчас держи кусочек бодрости. И свою память; уж извини, чистить её возможности нет, поскольку у меня самой с мозгом проблемы, так что тебя твоими же эмоциями и посечёт".
   "То есть всего лишь задержка получилась?" - догадался Виктор.
   "Увы. Давненько не практиковалась, - посетовала манипуляторша. - Ну, забирай своё добро".
   Но помимо добра в возвращённом оказалось несколько крайне серьёзных неприятных моментов! То ли от активного наложения трёх заклятий, то ли ещё от чего...
   "Демон! Оёёёёй, вот я дура-то! - чуть не взвизгнула телепатка. - Ты ж на каком взводе пришёл! Красавчик, не дёргайся: сейчас всё объясню!"
   Но Виктора было не остановить: надо задавать вопрос не изворотливой хозяйке грота, которая легко соврёт, прочитав варианты ответа в его мыслях, а наставнице!
   - Лира! - проорал он. - Как существует Гильдия!? Знают ли о вас власти!?
   - Аъ... - крякнула в эфир наставница. И уже из-за поднявшихся ветвей блокирующего заклинания попыталась ответить: - Это сложный вопрос... о нас... догадываются. Завтра об этом поговорим! Виктор, всё будет в порядке!! Верь мне!!!
   - Как бы не... - гневно начал ученик.
  
   9. Последняя страница.
   Под звон колоколов из мобильного телефона, под щебет за окном, под шум в голове и предощущение тошноты... Виктор перевалился на бок, свесился с кровати. Его вырвало на коврик.
   - Чудно, - выдохнул он минутой позже. - Нечленораздельно, но эмоционально.
   Как-то буднично и естественно закрепилось простое правило: ошибка в условиях заклинания - получи удушье, незавершённое заклинание - вот те и рвота. Логика магического травматизма. Предупреждение: будь осторожен, ученик чародея, ибо ты сам будешь расхлёбывать последствия своих ошибок.
   Виктор метнулся в ванную за тряпкой и ведром с водой. Вернувшись, придушил вновь зазвонившие колокола в телефоне, убрал грязь, сцапал коврик, дотащил его до ванной, обсыпал в тазике стиральным порошком и некоторое время наблюдал, как белый порошок становится неравномерной белой пеной.
   Лира не смогла увильнуть от ответа. Всё плохо! Маги - гонимые существа, и чем быстрее он от них отделается - тем лучше! Если понадобится, он не будет спать несколько ночей, пока не разберётся с тем, как именно его вызывают в грот! И порвёт связь, вытащит якорь, за который его волокут на урок, куда бы этот якорь ни воткнули.
   План простой. Но после того как он развяжется с волшебницами, надо будет продолжать жить. В этой жизни всё вполне удобно и предсказуемо: работа устраивает, учёба идёт своим чередом, отдельная от семьи крыша над головой обходится недорого. Особых пожеланий пока нет...
   Мысль о том, что есть в этом мире ряд положительных моментов, успокоила Виктора. Отчего и проблемы с магами несколько приуменьшились. Да-с, эксперименты по освобождению от этой братии и сестрии надо провести так, чтобы не повредить всему хорошему, что у него уже есть. А "сову эту мы ещё выясним"*: конечно, он найдёт способы жить с магией тихо, чтобы место Виктора Самойлова под солнцем стало ещё теплее. Почему бы и нет?
 * M. Булгаков "Собачье сердце".
   - Значит, быстро на электричку, тормоз камазный!
   На экспресс можно попасть на вокзале или на первой остановке - Безымянке. Второй вариант даёт зазор в шестнадцать минут, а учитывая, как он уже задержался, время до цели увеличится всего на четыре минуты...
   Кросс, метро, опять кросс и - станция. Всё же спасибо телепатке за заряд бодрости! Виктор пропрыгал по лестнице с тощим рюкзаком и тубусом, как положено Колобку, только что сбежавшему от Бабушки. Самочувствие оказалось настолько превосходным, что идти пешком даже не хотелось!
   Ещё не так жарко: солнце, давно выпрыгнувшее на вахту, ещё не до смерти отравило теплом майское утро. Виктор бежал мимо вязов и ясеней, по-мальчишески радуясь слаженной работе организма. Ни на секунду не замедляясь, он перебежал дорогу, специально пренебрегши светофором: из-за бега - машины казались снулыми жуками, траектории которых так весело было рассчитывать и так легко избегать фатальных пересечений со своей.
   Что-то забрезжило в голове сквозь беззаботное мелькание домов, людей и деревьев, когда Виктор вприпрыжку спускался к станции метро. Он чувствует себя лучше, чем вчера! У турникета оформился вопрос: что, если блокировка не успела завершиться? Сила движется. Что случится, если внезапно изъять направляющий её движитель? Мерзостная тошнота отчётливо указала на факт сбоя. Вдруг у этого сбоя есть и такое вот приятное последствие? Исключительно здоровое ощущение не может быть только результатом ободрения, полученного от телепатки. Точно-точно, и телу, и мыслям сегодня куда вольготней, чем давеча!
   С колотящимся сердцем он впрыгнул в вагон. Как же вовремя, госпожи волшебницы! Как своевременно сработал будильник, выдернувший ученика из ваших цепких лап! Одно дело - рвать кокон изнутри, вылезая из личинки, как стрекоза. Есть, конечно, вариант: собирать силу для действий медленно, полагаясь на диффузию сквозь стенки зелёной тюрьмы. Но это будет долгий и кропотливый процесс, к тому же наступающий на грабли, описанные Люцием: нечего корить силу зазря. Совсем другой компот - использовать уже существующую прореху!
   Эх, надо будет расчехлить вторую страницу Записки. Но - в поезде: знаем мы, как иное чтиво затягивает.
   От Лиры он получал только указания: сделай одно заклинание, теперь другое. От Люция Виктор уже почерпнул много больше: рассуждение о сути силы и набор методических замечаний - если отбросить всю высокопарность и архаизмы. А дальше... не зря ж волшебницы говорят, что у него талант!
   Выйдя из метро, он сверился с часами. Времени хватало на покупку беляша у бабульки, что торгует в ста метрах от станции. Однако перед её лотком столпилось аж трое покупателей: пожилая дама, какой-то расползшийся вширь мужик лет за пятьдесят и невысокая тоненькая брюнеточка. Продавщица нерасторопна, так что минут пять будет потеряно. Ну и пёс с этим беляшом! - Виктор быстрым шагом двинулся к станции.
   Он успел купить билет, и через минуту вдали показалась стремительная тёмно-зелёная гусеница электрички. Подлетев, она выдохнула и осыпала воздух неразборчивой болтовнёй. Войдя в вагон и сев слева, у окна, Виктор увидел ту брюнеточку, отчаянно бегущую по пешеходному мосту с сумочкой в одной руке и маленьким бумажным свёртком - в другой. Электричка снова выдохнула, готовясь к броску по скорому объездному пути, затем неумолимо стала набирать ход. Опоздавшая опустила приподнятые на бегу руки и остановилась, печально провожая взглядом уходящий поезд.
   "Успеть поесть: успеть или поесть? С другой стороны, я-то остался голоден..."
   Но когда голод мешал работе? Пожалуй, только на первом курсе, с непривычки к лихим учебным нагрузкам, перекосам и цейтнотам. Итак, что там с Письмом? Две страницы закрыли полупрозрачной кисеёй почти весь обзор. Виктор взялся за чтение новой.
  
   О теле твоём.
   Тело твоё больше твоего понятия. Познай жизнь силы, и того довольно будет. Но и тело знай. В глубину входи от других тел. На них смотри, дабы себя узнать. Не пренебреги удачей другого тела, но рассмотри, как сможешь. Только родичей его спроси, и одари их, дабы не стали злы, несмысленные.
   Вот, брат твой есть богатство знания твоего. После жизни первой на тело его смотри, ибо вот оно, твоё же. Так же состариться можешь, но не о том думай.
   Дурно, если тело слабо. Если сложено плохо. Если не ловок ты. Если не слушает тебя тело, ты и силе форму дашь непослушную. Форма искривится и сила тебя не послушает.
   Разум без тела есть призрак, тело без разума тоже есть нежить. А нежить жизни не приемлет, силе форму не даст.
   Потому упражняйся телом. Но не всегда единообразно. Ибо это косно тоже. От однообразия мутится ум. Потому больше пяти вёсен одного и того же не делай.
   И вот ещё послушай. Я делал однажды семь вёсен одно, но разум мой помутился, когда я четыре энергии свивал. Четыре вошло в меня, но три вышло. И с тремя по четверти четвёртой. И четверть во мне осталась. Так жена, меня любившая, погибла, и сам я болен был пять вёсен. Не зная того, ей ту четверть последнюю отдал.
   Потому не будь одинаков, чтобы ни себя, ни других без смысла не губить.
  
   О желаниях твоих.
   Себе не противься, но знай своё желание. Всякое желание в себе изведай. Добра ли кому желаешь, зла ли. Себе ли чего, или другому. По закону идёшь, или против него, или сам закон творишь, всё о себе знай.
   Желание из тела идёт, как любовный пыл. Что прежде пришло, не важно. Может влечение в чувство прийти, может разум к чувству, а от него и влечение пойдёт. Но всё от тела. Знай желание, знай и порыв свой всякий.
   И сон всякий знай. Тело твоё чувствует. И живёт оно же, и движимо своей силой.
   Как сила, что к тебе пришла, пройдёт через тебя, так и жизнь из тела выйдет, по спине пройдёт и войдёт в разум, чтобы родить желание.
   Стыдится глупый, стыд скрывает его от себя. А сокрытое стыдом возвращает неполное о себе познание. Ты же знай, как мудрый, что многое в тебе, и стыдиться ничего не моги. Ибо множество желаний тебе разных для множества знаний. И даже одного желания не познав, стать можешь, как глупый.
   Потому из тела своего изыми желание и познай его, и будешь мудр.
   И последнее знай. Что в желании жизнь. В жизни сила. Не ломай желания, но по силе проведи его. Сила разуму поможет, и желание по тебе пройдёт, изыдет и тебя не искривит.
  
   О границах желаний.
   Есть простая граница желанию. Это если не можешь желанного получить.
   Есть иная граница. Когда не надо того желанного тебе по разумению.
   Есть третья граница. Когда желание знаешь, когда ненужное отбросишь. Отбрось ненужное, нужное добавь. Но сразу ни по желанию, ни по разуму не делай.
   Отдай сперва телу. Пусть оно согласится. Как согласится, новое желание даст. Взяв из тела желание, поняв, переработай его. Потом ты его же по-новому телу отдаёшь. Так закручивают желания. Но помни, что, закрутив в себе желание, ты его сильнее делаешь в новом. Долго с телом не говори, но уже знай, что оно примет. Ибо от долгого разговора большую силу дашь желанию и управить им не сможешь.
   Исток желания есть тело. Граница желания есть разум. Форма границы есть опять тело. И разумом же через тело силу пропусти по новому желанию, тогда сделаешь всё правильно.
   И будешь счастлив, познав суть. И славен будешь, познав силу.
  
   Листки свернулись и исчезли. Виктор поморщился. Бывает такое - он сам столкнулся с этой проблемой, когда писал курсовую: настолько ужимаешь текст, что смысл корячится, ломается, обижается и убегает куда-то за буквы - не выволочь.
   Что же можно сразу вытащить из этого сумбура? Магу следует внимательно относиться к своему телу: гимнастика, все дела. У тела есть желания, и их следует осознавать. И ещё: твой брат - богатство знания. Люций всерьёз полагает, что пережить брата с помощью магии - плёвое дело, почти естественное... при всей сверхъестественности. Пять вёсен - как одна неделя!
   И снова накатило ощущение убийственной серьёзности случившегося. Магия - сила: можно творить невозможное и смотреть, как мельтешат года, столетия, эпохи, оставаясь неизменным. Только не забывай менять упражнения да не свивай неосмотрительно по четыре стихии - и всё будет шоколадно! За десятилетия безбедной жизни можно достигнуть немыслимых высот в обществе, не сильно задумываясь о карьере, о том, что впереди всего-то двадцать-тридцать лет на то, чтобы обеспечить себе сколь-либо безбедную старость в этом не самом совершенном из земных государств. Чего же успел достигнуть Древний до того, как сбежал из созданной им Гильдии? И что натворил за двести лет, оставшись в одиночестве!? И представить жутко.
   Дух без тела есть призрак. Не о Дремлющей ли Красавице он говорит? Она сама намекала, что у неё есть проблемы с телесной ограниченностью. И даже от чего-то предостерегала. Но это - потом, когда у молодого мага появятся силы и умения, чтобы творить опасные глупости. Сейчас всё меркнет перед необходимостью снять блокировку.
   Если в ней есть прореха, то - в завершающей фазе - над головой, около головы. Пожалуй, следует обратиться к начальным инструкциям Древнего: выйдешь, повернись, зри силу ветра. Хоть что-то можно будет сделать по правилам, а не бросаться наудачу клочьями тяжёлого тумана!
   Виктор снова с раздражением вспомнил уроки Лиры. Сделай то, сляпай это, думать будешь потом, блин! Почему было сразу не дать Записку? Не обратила внимания, старушка? Не восприняла как инструкцию? Привычка, видать, сыграла, ограниченность, косность. Остаётся надеяться, что ученик не успел сильно себя подпортить, развиваясь наугад. Интересно, кстати, кто учил Люция? И вообще, что было первым: яйцо или курица?
  
   10. Реальность магии.
   За разбором Записки прошло время, и мимо окна уже плыли дачные пейзажи. В вагоне всего пять человек и, судя по всему, та троица парней, что заранее накачивается пивом, собирается выходить на ближайшей станции. Бабушка с корзинками. Через проход от Виктора - девица эмошно-панковского вида. Антрацитовые волосы с редкими бледно-розовыми прядями, джинсовая куртка (и не жарко ей!) с обилием блестящих железяк, чёрные с жёлтыми подпалинами джинсы, гематитовые серёжки дырявыми сердечками, убийственно розовый татуаж на губах. И смотрит на него, причём, давненько так смотрит...
   Встретившись глазами с Виктором, создание в чёрном поднялось и неспешно переместилось на скамейку напротив. Подняв правую руку к виску, существо ещё разок особо пристально оглядело попутчика.
   - Весь внимание, - чуть вопросительно сказал Виктор и кивнул в знак приветствия.
   - У тебя только две верхние чакры открыты, - сообщило существо, показывая на голову, "с учёным видом знатока". - "Ботаник"?
   - Переводчик, - уточнил Виктор, заинтересовываясь этим нестандартным наблюдением.
   - А... понятно.
   - Что понятно?
   - Думаешь много, - с пафосом очевидности ответила она. - Небось, даже волнуешься мозгами. И девушки, наверное, нет.
   Виктор пожал плечами, хотя эти замечания задели за живое. Во-первых, какого чёрта? Во-вторых, она угадала. В-третьих, от приступа паранойи ему стал сильно в тягость начавшийся разговор: вдруг она действительно что-то видит? Блокировку, например! Не совпадение же, что эти "чакры" открыты именно сверху! Или совпадение? А ведь можно проверить! Вот прямо сейчас свалить в тамбур и попытаться разобраться с блокировкой; как раз будет длинный перегон - минут пять его никто не потревожит.
   - Ты куда?
   - Чакры чистить, - бросил Виктор. - Посмотришь за вещами? - просто попросил он, надеясь этим удержать девицу на месте.
   - М-мм... - панкушка уважительно покачала головой. - У меня вот чо есть, - она извлекла из кармана длинную сигарету. - Специально для этого.
   - Дурь?
   - Да ты чо!? Особое средство! Верное. И никакой наркоты!
   - Я, пожалуй, по-свойски справлюсь...
   - Ну, как хошь, - она поморщилась и пожала плечами. И пересела на скамью Виктора, чтобы тщательней вести охранение вверенного имущества.
   Чуть запоздало маг подумал, что зря посадил незнакомку следить за его вещами. Но с другой стороны, ценность этих вещей стремилась к нулю по сравнению с возможностями...
   Тамбур с одним разбитым окном отлично проветрился от обычных противных запахов курева и... других запахов. То, что надо! Спрятавшись за выступом, Виктор приступил к делу.
   Итак, предполагается дыра над головой. Быть может, если высунуть в неё руки, всё получится. Возьми правой рукой, левой отдай - и здоров будешь. Ученик чародеек поднял руки и раскрыл ладони в просящем жесте: если это не поможет, проблема с блокировкой окажется куда более серьёзной. Он медленно подошёл ближе к задувающему в разбитое окно ветру, усилившемуся на правом повороте. Есть контакт! Что-то устремилось по рукам, омыло и освежило!
   Виктору захотелось заорать от предчувствия удачи. Да, это лишь начало, но такое чертовски важное! Волшебник судорожно соображал, как поступить с этими новыми ощущениями, что сделать. Логично, что спираль, которая собирала лучи блокировки вокруг него, может быть разрушена магическими средствами. Что же у него есть? Только ощущение силы. Сила уже послушалась его, как там, в гроте.
   На уроках было достаточно подробно представить себе действие заклинания - и оно формировалось. Вряд ли сейчас что-то должно измениться: в конце концов, зачем нужна блокировка, если в реальном мире требуются совершенно иные навыки магической манипуляции? Итак, представим два меча, которые режут ненавистную спираль, освобождают или даже крушат лучи-прутья его тюрьмы! Пусть лезвия мечей растут от подмышек до мизинца вдоль вытянутых рук! Нет, тогда лезвия поранят его же. До середины плеча пусть будут.
   Виктор закрыл глаза. Белые такие, острые клинки, которые разнесут к чертям то, что его сковывает, то, что мешает ему стать настоящим магом. Направив мысленный взор на руки, он с радостью увидел именно то, что ожидал - белую бахрому, готовую к бою!
   Так, без лишней ажитации! Начинать надо осторожно. Он стал медленно опускать руки. Где-то на уровне лба клинки наткнулись на препятствия. Словно упругие резиновые канаты. Виктор нажал на них и почувствовал, что те прогибаются. В порыве наития и внезапно подступившей ярости маг поднял напряжённые руки и рубанул со всей дури!
   Три удара слева и четыре справа, боль в плечах. Снова поднялись клинки и ударили по ненавистным эластичным прутьям. Плечи и предплечья слегка онемели, но Виктор, уверенный в правильности того, что делает, опустил невидимые клинки к ногам и резко развёл руки. На сей раз досталось ребрам ладоней, мизинцам и безымянным пальцам.
   Но - он чувствовал это с изумительной, восхищающей отчётливостью, вдыхая полной грудью прекрасный, полный силы воздух, - блокировка снята! Виктор рывком раздвинул двери в вагон и с торжествующей, счастливой улыбкой на лице пошёл к своему месту.
   Девица отвлеклась от созерцания в окне чего-то доступного лишь ей, обернулась на шумное явление хозяина тубуса и рюкзака.
   - Помогло? - с сомнением вглядываясь в усевшегося напротив попутчика, поинтересовалась она.
   - Не замечаешь?
   А ведь действительно не заметила! Значит вся её проницательность - наркотическая иллюзия, в которой никак не отразилась революционная перемена. Три дня назад и он её не заметил бы. Что же всё-таки произошло? Откуда пришла эта восприимчивость?
   - Ну, вроде ещё две чакры засветились... - неуверенно пробормотала девица, пытаясь подняться в глазах собеседника. - Йога какая-то?
   - Самая ежиная йога.
   - Меня, кстати, Ирой зовут. Или Стекляшкой.
   - Виктор, - не стал скрываться маг.
   - В Тольятти едешь?
   - Маршрут-то только до моста, - уклончиво ответил Виктор. Так хотелось продолжить эксперименты по системе Люция! Тело, о котором Древний писал сбивчиво, но верно, зудело от желания пробовать, вертеть в руках, манипулировать, сжимать и разжимать упругие потоки силы! А если чёрный хвост увяжется за ним в эти сорок минут между электричками, опыты накроются небытием.
   И вообще, она совсем не в его вкусе. Фигурка, черты лица - это только полдела. Слишком легковесная, неинтересная какая-то. О чём с ней говорить, кроме наркотических глюков? Паче что со всякой эзотерикой - недолго и сболтнуть то важное и существенное, о чём следует знать лишь избранным. Ну её, в общем.
   - Ага, почти час на платформе куковать, - подтвердила Ира. - А я в Прибрежный еду. Там сенсей завтра тусу сгоняет.
   - Что за сенсей?
   - Ну, учитель! - пояснила она для непонятливых, а маг развёл руками, мол, он к непонятливым никак не принадлежит. - Он из Ульяновска, Андрей Аронович.
   Мысль метнулась, проверяя возможность случайных совпадений, и Виктор удивлённо выдавил:
   - Белкин!?
   - Так ты тоже его знаешь!? Тоже туда едешь!? - обрадовано взвизгнула Ира, хлопнув в ладоши.
   - Не, не еду... не туда... Я про него - так, краем уха слышал.
   - Врёшь, - обвинила Ира, глядя презрительно и разочарованно. Но тут же оттаяла: - Обязательно приходи! Он такое делает - закачаешься! Смотри, чо я в прошлый раз купила!
   Распахнув одну, затем другую полу, она вытащила из внутренних карманов куртки (пара лишних вручную подшита) целых три пачки сигарет и, блестя глазами, предъявила попутчику сокровища. Сперва Виктор не понял, на что смотреть, но тут же со смешанным чувством заметил: в знакомых даже некурящему торговых марках с полным сохранением дизайна изменились надписи. Красная "Mageboro", синяя "Pallmugle" и серая "Winstrong" красовались на ладонях черноволосой Ирины как вызов здравому смыслу. Похоже, Белкин прирабатывает, толкая дурь в какой-то безумной секте.
   Постойте-постойте! А не затем ли добродушный начальник взял его на работу? Не догадывается ли он о магических способностях подчинённого!? А ведь не исключено!
   Надо срочно становиться настоящим магом. Тестировать всех и каждого. Защищаться, притворяться ветошью...
   - Да ладно ты так пугаться! - в полнейшем непонимании Ира отстранилась и спрятала свои сокровища под куртку. - Нервный какой! Ты мне, кстати, нравишься! Стрёмный, конечно, дёрганый, но всё равно прикольный. И в чакрах понимаешь.
   - Спасибо. Похвала из достойных уст - достойная похвала.
   Смешная сумасшедшая девица, которой деньги девать некуда. Выжига Белкин наверняка дерёт с придурошных толстосумов неплохие бабки за эти образчики квазитабачной продукции.
   Вот и долгожданная одноколейка: склон с вечно усталыми клёнами подступил вплотную к левым окнам электрички, а по правую сторону терялось среди ветвей и листьев ползучее полотно Сока с заросшими камышом, диким щавелем и иван-чаем старицами. Конечная, финал никчёмной болтовни с наркоманкой. И начало... всего!
   - Ладно, мрачная Ира, - Виктор весело улыбнулся попутчице. И с лёгкостью соврал: - Мне в горы, к дяде, в карьер. Удачи на тусе!
   - Ну, пока, - Ира резко пожухла, - стрёмный Витя... - и демонстративно отвернулась к окну.
  
   Виктор вышел на низкую платформу, к солнцу и свежему от речной влаги восточному ветру, пахнущему тиной и тополями. Притомившаяся электричка прикорнула на рельсах, потому он пошёл вперёд, обогнул поезд и отправился прямиком в лес: через терпко пахнущие креозотом рельсовые пути, к отлогому известняковому склону, заросшему клёнами и берёзами.
   И вверх. Скудная почва вываливалась из-под ног, вниз летели камушки. Несколько раз приходилось использовать тубус как альпеншток, чтобы не съехать долу. Дважды показалось, что шум камней затихал чуть дольше, чем следовало бы, но Виктор только морщился и лез дальше. Позади него в небе о чём-то досадовал пернатый хищник. Развелось их что-то...
   Восхождение длилось минут пять, прежде чем нашлась подходящая площадка для проверки магических способностей. Он встал лицом к реке, терявшейся за листвой далеко внизу. Положив под ноги тубус и рюкзак, он закрыл глаза.
   Назови всё сам себе, ибо назвав, дашь всякой силе первую форму в себе.
   Воздух - самое близкое, ближе всех слов. С ним не ошибиться. Недаром Люций с него начинает.
   Сила же тебя очистит, ветром своим выдует дурное.
   И впрямь показалось, что лёгкий бриз усилился до ощутимого ветра и взялся дуть сквозь молодого мага! Сильнее, сильнее! И вот уже не открывая глаз, Виктор чувствовал завихрения у ближайших деревьев.
   Встань в силу и дари эту форму. Потом размысли движение силы в себе по первой форме.
   Поймав ритм ветра, он принялся слегка раскачиваться, в такт лёгким ударам. Руки простым и естественным движением стали вращать воздух между кистями, моделируя сферу, чуть ускоряя движения, сжимая невидимый шарик.
   - И-и-и... - Виктор, всё ещё не открывая глаз, определил цель: дерево в десятке шагов, - ха!
   Он открыл глаза, чтобы увидеть, как посланный им шарик соприкоснулся с корой, немного замедлился и... вырвал чуть не половину толщины ствола, отлетев в сторону бесформенным куском бледно-салатовой ваты. Дерево вздрогнуло и обиженно заскрипело, заваливаясь вправо.
   И тут он увидел очень большие глаза, подведённые изрядным количеством косметики, и чёрные с розовым волосы, готовые встать дыбом. Так вот отчего шуршали камушки! Чёртов черный Горлум!
   Но одновременно начался и другой процесс, куда более важный, нежели вздыбившиеся волосы и падающая берёзка. Вокруг его ступней отчётливо проступили обрывки блокировавшей сети! Остатки узора засияли, задёргались, словно пуская ростки вверх, оплетая его фигуру. Зелень всё более бледнела, делалась плоской, растекаясь по поверхности формирующегося яйца. Эллипсоид рос и усиливался, заставляя мир за скорлупой выцветать.
   "Всё? да!? - в панике думал ученик чародеек. - Доигрался Микки Маус!? Нет! Это не может быть чем-то убивающим! Я слишком молод и перспективен, чтобы так меня наказывать! Что за лосиные рога!?!"
   На фоне белеющего леса вскочила светло-серая фигура и заорала:
   - Витька, гад! Не смей сваливать! - ярость и злость тут же уступили место громким мольбам - Гуру! Сэнсэ-э-э-эй! Я хочу у тебя учиться-а-а-а!!!
   Где-то поблизости в небесах засмеялся чёрный сокол.
Оценка: 5.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"