Истомин Игорь Степанович : другие произведения.

По Диким Просторам Саян

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ФИЗИЧЕСКОЕ ИСТОЩЕНИЕ... РАДИ СЧАСТЬЯ ПРЕОДОЛЕНИЯ!

УДА - 88

(Из Гутары в Алыгджер,

вместо весел - шагомер)

ИЗ СЕРИИ:

САЯНСКИЕ ДНЕВНИКИ

  
  
   ... Начало все то же: сборы, вагон, Нижне-Удинск, аэропорт. Опять недельное ожидание самолета на Верх-Гутару, выматывающее душу ничегонеделание и в то же время постоянная тревога по поводу непогоды.
   Наконец, 17 июля мы залетели в Верх-Гутару. Наш путь через перевал по р. Мурхой (хотя мы собирались по р. Ужур) на верховья р.Уда, потом сплав по ней до Худоноговского табора и переход до Алыгджера.
  
   17 июля.
   Первые шаги... Тяжело. Пот заливает и выедает глаза. Накопившийся за зиму жирок обильно плавится, а отвыкшие от тяжестей спины болят и ноют.
   Мы имеем карту до перевала по р. Ужур. Гутаряне, посмотрев ее, предложили нам более короткий путь по р. Мурхой. Нарисовали на тетрадном листке тропу, и мы, потеряв бдительность, пошли по ней...
   Вышли на озеро. Красота неописуемая! Но болят все участки тела, которые хоть немного выступают над ним. (Годы идут! Шаги становятся все короче, трудней и больней). Все это было и не раз, разойдемся и сейчас!
   Первый тост у нас был: "За все за первое!"
  
   18-19 июля.
   Много крутяков, карабкаемся вверх, воздух постепенно редеет, дышать становится трудно. Пот уже не разъедает глаза, шлаки вышли, но жирок еще течет, и очень течет!
   Тайга темная, сырая.
   Вдруг появились сомнения, туда ли мы идем? Нарисованная карта совсем не совпадает с реальной картиной.
   Медвежьи следы. Спим в палатке, оставляя ножи возле себя. Где-то впереди изба Владимира Ильича, туда и идем.
   Трудные броды, Нарком первый испытал водичку. Потом и остальные. Три брода, а искупались все.
   На тропах и возле обилие рогов.
   Пошла черемша, едим ее во всех ипостасях.
   Провели разведку, но сомнения так и не разрешились.
   Виктор вернулся из разведки совсем никакой
   30000 шагов на сегодня (шагомер соврать не даст!).
  
   20 июля.
   Итак, заплутали.
   Нашли полуразрушенную нежилую избу. Стали, решили разведку повторить. Игорь ушел вправо, Виктор с Сергеем влево. К ночи встретились. Ничего не прояснилось. Решили - идем до первого встречного, тем более, что сам Владимир Ильич (!) впереди.
   В тайге не всякая прямая короче кривой!
  

Неизвестность - череда сомнений,

Предложений и предположений.

Неизвестность - как тупик пути,

Где тропа и как ее найти?

   21 июля.
   Решили еще раз пройти обеими тропами до упора.
   И ведь нашли! Тропы в итоге сошлись на стоянке Пустохина. На фоне хребтов эта избушка - как маковое зернышко в стоге сена! Урочище - красивейшее место! В седловине между скалами даже березки растут.
  
   22 июля.
   Утром пошли дальше. Стаборились возле юрты. Кругом нас стоят шесть могучих кедров, огромных и шумных, под ними валуны и хвойный ковер. Но! На этом ковре - кучи г...на всех видов. На уборку нужны годы, и мы решили - а! Переживем! Вокруг страшная жара (вот под ней мы и бежали за лошадьми, да еще с похмелья!), впереди перевал.
   80000 шагов уже оттопано.
   Решили идти.
   Жара! Ни облачка! Ходить в такую погоду тяжело.
   Влезли в болото, вода по колено. Но как же приятно падать назад, на спину в мокрый мох!
   Дошли до льда, он лежит по берегам речки, белый и вкусный.
   Лезем вверх, перевал плоский, много эдельвейсов. Фото на память - повод постоять, отдохнуть. Но ветер холодный, не дает позировать как надо!
   На перевале отметили 100000 шагов.
   Вниз тоже по болоту. Небо в тучах, места для стоянки нет.
   Обещаный пограничный столб заказника отсутствует!
   Видок обалденный: все укрыто облаками, чуть ниже видны мелкий лесок и одиноко стоящие листвяки. Холодно.
   Стали, где смогли. Скоро ночь, до воды десять минут хода вниз и двадцать вверх. А ведь высокогорье, дышать не из чего.
   Набузгались кофе - и полностью лишились сна! Да к тому же дождь, молнии, гром. Сверкают небеса, высвечивают пики деревьев.
  
   23 июля.
   Снова вниз, к водопаду. А вот и знак заказника. Идем верно! Но знаков ведь не один?
   А вот и он, водопад! Осмотр неважный, но уж как получилось.
   Скорей к реке, в ней же хариус!
   Место нашли, лучше не надо: слева чистая Хатага, справа - грязная Уда. Правда, вопреки нашим принципам, вода в полуметре от палатки.
   И вот он - хариус! Сейчас будем есть жареного хариуса! Наши морды, пробуравив все туманы Саяна, хотят жевать рыбу. Наши ноги, оттопав сквозь болота, камень отрогов, снег и лед ущелий, цветы перевала и непроходимость багульника, с удовольствием бегают по берегу в поисках живительного таежного деликатеса. Наши руки, все время исполняющие приказания спинного мозга, не всегда разумные, своими исцарапанными поверхностями жаждут озолотиться жирком ароматного хариуса! Потом, тщательно облизанные, они приобретут свои изначальные цвет и форму...
   Итак, пеший путь закончен. Дальше нас понесет река!
   (Казалось бы!)
  
   24 июля.
   С утра рыбалка на водопаде. Наловили достаточно. Рыба кровила не очень, надежда на хорошую погоду остается.
   На водопаде кругом лед, будто еще ранняя весна. Хотя тайга зеленая.
   Пошел дождь и надолго.
   Начала подниматься вода в Хатаге, "с гор пошла канализация".
   Резко начинаем творить катамаран, возможно, вскоре нужны будут спасработы. Поражают баллоны - маленькие и тонкие! Но думать некогда, - протоки воднеют!
   Все горы в тумане, дождь идет без остановки.
   Нарком срочно переносит вещи в безопасное место, хотя кругом кусты. Мы уносим все остальное, тянем катамаран.
   А жареный хариус, даже жареный под проливным дождем, мокрый, все равно фантастика! Опять объелись так, что Сергея на чай уже не хватило...
  

Не держите меня дома,

Я же в мыслях там,

Где багульник, дух болотный,

Тянется к ногам.

Ясноглазые озера

В отраженьях гор.

И ручьи ведут с тропою

Шумный разговор.

Не держите меня дома,

Хоть на месяцок!

Мне до черта надоело

В зеркале лицо.

Пусть покроюсь бородою

И коростою,

Станет сила молодою,

Глаза острыми.

Не держите меня дома,

Мои милые.

Меня тянет побороться

С темной силою!

Первобытные инстинкты

Израсходую,

И вернусь живой и бодрый

Из похода я!

  
   25 июля.
   Достраиваем катамаран. Но уж больно он чахоточный! Чехол из белоснежного, но совсем тонкого лавсана. После тентовой ткани нашего "Дженни" это что-то слишком женственное и ненадежное.
   Зато опять рыба!
  
   26 июля.
   Дождь, но пора и в путь.
   Эх-ма! Опять покачивание на волнах, отмашка веслом, красота!
   Прошли слив с Хадагой, порадовались камешкам, а зря!!!
   Начались сплошные каменистые мели, сплошной волок. Камни как бритва. Баллоны трещат и свистят. Низ баллонов не видно, но ощущение очень нехорошее.
   Эти четыре километра называется "водно-каменный волок".
   Кошмар и ужас! Баллоны превратились в ремки!
   Нет катамарана!
   А впереди каньон!
   Пошли на разведку, сильно разошлись, пришлось делать дымокур, чтобы встретиться.
   Нашли место под кедрой, под ней всегда сухо. А на том берегу изба... Дождь идет, не переставая.
   Спали под кедрой, сжавшись в клубок
  
   27 июля.
   Сплав окончился так быстро, что мы никак не можем сообразить, что делать дальше: плыть на рваных баллонах, - самоубийство, слишком мало клея и резины, идти пешком, - медленная смерть, впереди ни троп, ни дорог, и очень много километров!
   Но ничего не остается - режем баллоны!
   И наш водный поход в одно мгновение превратился в пеший!
  

Нет, такого я не помню.

Было все, но чтобы так?

Чтоб река - сплошные камни,

Так их, этак и растак!

Душу рвало скрежетанье

Об реку баллонное,

Лихорадило нырянье

Жуткое, холодное.

Ах, какими кружевами

Стал баллон разодранный!

А какими сами стали -

Мертвенно - холодными!

Прощевай, сплавное горе,

Где тропа родимая?

И Уда совсем не море, -

Дура нетерпимая!

   ... Шли от кострища к кострищу. Люди, видимо, когда-то здесь все же проходили.
   Шли каждый своей тропой, ибо их тут множество. То ли звери мигрируют, то ли медведи натоптали, чтобы нас ловить. В итоге тропы все сошлись в одну.
   К вечеру нашли место возле омута, под навесом. Решили распалить нодью, чтобы под навесом было теплее. Конструкция себя не оправдала, спали в дыму, прокоптились, лучше не бывает. Хотя за навесом дул ветер, но дым упорно искал ласки у человека. Гиви Нодья!
   28 июля.
   Утром непроспавшиеся, прокопченные и продутые, первым делом пошли искать рыбу, памятуя о том, что скоро продукты начнут с неимоверной скоростью заканчиваться. Вроде и омут хороший, и крючок кто-то откусил, а клева нет (потому что у нее клюва нет!).
   Сегодня мы созрели до того, что надо идти одной тропой..
   Ручьев полно. Но ни на одном нет вывесок с названиями! Где идем? Куда дошли?
   Глухо... Иногда ощущение такое, что в мире все шевелящееся вымерло, осталась одна тайга. Птицы и те не поют.
   Мерно, с краткими отдыхами, топаем по совершенно тихим местам. Постоянно принюхиваемся, ибо наше обоняние стало таким, что дым бы мы уловили за многие десятки километров.
   Почему-то именно сейчас нам нужен человек. Неопределенность тяготит. Мы знаем, что еще так долго идти, а впереди возможны немалые трудности, а карты нет...
   Кони! Пасутся кони! Табун пасется на склоне и веселит душу (гораздо позднее мы узнали, что это дикие конские стада, брошенные когда-то людьми и совсем не желающие больше обратно).
   Неожиданно мы услышали треск кустов, а затем перед нами выскочил черный жеребец. Грива дыбом, бьет копытом. А у нас слева скала, справа обрыв. Ни обойти и не отогнать! Чего ему от нас надо? Ага, дальше вперед, на тропе стоят три кобылицы. Стережет, значит! И что делать? Под блестящей черной кожей этого мустанга воинствующе играют мышцы, спуску не даст.
   Стоим, молчим. Медленно подняли валявшиеся палки. Не защита, но...
   Видим, стал успокаиваться. Потом пошел, пошел, погнал свой гарем подальше от нас.
   Не увидал в нас соперников, каналья!
   Неужели близко люди? Где-то неподалеку должна быть изба Вареника... Начали поиски. Вдруг вдалеке прозвучал выстрел, залаяли собаки. Направление в горах определить невозможно, потому по-прежнему не можем определиться, где мы.
   ... И вдруг выходим на стоянку геологов! Следы коней, а вот и они сами. Ждут от нас чего-то. Нет уж, сухари у нас уже на исходе, перебьетесь!
   Баня! Какая огромная, замечательная, манящая и многообещающая баня!
   Таежную баню в этот раз мы как-то не решились сотворить, потому несказанно рады.
   А где люди? Убежали за водкой?
   Делаем дневку?
   Естественно!
  
   * Где я сейчас пишу дневник. Дом у толстенного листвяка. Слева печь, сделанная из железной бочки; прямо передо мной широкое окно, за ним три тонкие лиственницы, под ними шумит ручей, русло завалено голышами разных расцветок, в основном белого цвета. За ручьем лес. Далее видна низина, вверху горы, одна из них в виде поднимающегося вверх луга, уставленного каменными чумами. Над ними небо. Выйдешь на улицу- воздух вокруг хоть на хлеб мажь! В руках у меня дымящаяся махрой трубка. На столе чефирбак с заваренной чагой, консервная банка под пепельницу. На подоконнике порох в банке из-под сухого молока, горсть спичек и обломок точильного камня. Сижу на чурбаке в виде пенька, рядом гитара...
  
   Путем сложных расчетов решили, что ручей- это Няндерма.
  
   29 июля.
   Баня, сегодня мы топим баню!
   ... Загодя наварили котел юшки, котел чаги, отыскали пихтовых веток.
   Топили баню чуть не полдня.
   А потом - почти семь часов одуренного парения и отходняк в ледяной воде ручья. И все это с припиванием юшки и чаги! Идет дождь, мы бегаем к ручью нагишом и изо всей силы стесняемся женщин, возможно пялящихся на нас из-за кустов (!). Восторг испытывают и тело, и душа, и мысли, и чувства!
  

А Я В БАНЬКУ ХОЧУ!

По тропе глухой, таежной

Я шагаю осторожно.

И накручиваю шаги

На две стоптанных ноги...

А я в баньку хочу!

Еле ноги волочу.

Всю тайгу в зеленый веник

С горя перемолочу.

Средь зеленого ярила

Вдруг изба замельтешила.

Я завзбрыкивал ногами-

Вижу баньку меж пеньками...

И я баньку топлю,

И, боюсь, не утерплю,

Не снимая рюкзака,

Шпарю веником бока.

Черной пеной сходит пот,

Даже оторопь берет.

Эту баньку и полок

В рюкзаке бы уволок!..

Я от баньки торчу,

И от счастья хохочу-

Чертыхайся, преисподняя,

Безгрешным жить хочу!

Жаром- ух!- по загорбку.

В речку- бух!- нагишом.

Завтра я любую горку

Буду взламывать бегом!

  
   ... А на десерт - жареный хариус! И махра!
   Когда-то еще такое повторится! Когда еще вот так же, омытая мертвой водой пота и воскрешенная живой водой бани, душа будет свободно и радостно парить над бескрайним таежным раем!
   Завтра снова идти до упадка сил и чувств, но сейчас!!!
  
   30 июля.
   С трудом оторвались от избы. Но идти надо. Сережа уже опаздывает на самолет в Ригу. Сашок опаздывает на работу. После бани идем несравненно легче. Даже философствуем на перекурах о красоте природы! Действительно, хоть мы и привыкли к тайге, но постоянно натыкаемся взглядом (и сапогом!) на такие красоты, что должно дух захватывать, но... дух захватывает в основном рюкзак и владеет им безраздельно.
   Опять изба. Чья? Проверили все щели и бумажки, ничего. Обнаружили радиоприемник, пытались сверить часы, но сильные помехи. Ниже еще одна изба, но разрушенная.
   И вдруг вышли на геологов! Ну уж тут грех было не принять угощение: суп, хлеб, пирожки, повидло (автол), женщины... простите, их-то мы поедали глазами. Странно, каких красивых бабочек держат при себе эти бродяги! Или нам уже все красивые?
   Отказались от всего, что нам совали, хотя у нас явно наступает голод.
   Подумали оставить им Сергея. Но, во-первых, его скелет может возбудить только такой же скелет, а таких не видать. А вертолет еще когда будет?
   Решили идти дальше. Дорогу нам объяснили (но не учли большого подъема воды). Немного нас проводил геолог Дьяконов, но успел нас утомить разговорами.
   Дошли до реки, но... тропа ушла под воду. Далее она пойдет по другому берегу, там ровнее. А на этом берегу одни скалы.
   Надо лезть по скалам.
   Жутко вспоминать, как мы лезли. Вертикальные стены, громоздкие рюкзаки, срывающиеся из-под ног камни... Почти шесть часов жуткого риска, палящее солнце, сорванная кожа на руках, оббитые колени... Дойдя до твердой почвы, до реки, упали в воду и мокли до тех пор, пока не отошли.
   И вдруг- урчание вертолета! Стенания Сергея...
   Ночуем в полном отпаде..
  
   31 июля.
   Резко рванули и... заплутали. Только нашли тропу, и она опять ушла в реку... Пошли подругой тропе, она опять пошла вверх!
   Но трех рябчиков все же взяли!
   Все вверх и вверх - на гребень. Что за закономерность - как по скалам, так солнце! А если в мокрой тайге, так дождь! Кое-как, плутая по диким тропам, добрались до рёлки.
   Куда дальше? Прямо по курсу пропасть, влево опять вверх, вправо- обрыв... Появилась мысль вернуться и пожарить хариуса, но Машнюк рявкнул - вперед!
   Нашли какую-то тропку по обрыву, стали спускаться по нему, постоянно ожидая срыва в пропасть. На одном из поворотов оглянулись- обалдели! Высоко вверху, там, где мы начали спуск, тропа висит на куске дерна над самой пропастью!
   Два часа страшного по крутизне и запинаемости тропы... Оступившийся исчезает навсегда.
   И это все- чтобы обойти 200 метров брода!
   ... Какая все же у человека безбрежность сил! Осунувшееся лицо Наркома, ноги уже нас не несут, это мы их волочим за собой. А идем, идем, идем...
   Внизу мертвая пауза...
   Бивак прямо под обрывом. Сон не идет, перед глазами обваливающиеся террасы...
  
   1 августа.
   Труднейшие за все дни сборы. Идти уже стало трудно. Сил все меньше.
   А тут вдруг- тропа для мотоцикла! Пошли покосы... кони... косцы...
   Хлеб, суп!
   Намеки наши насчет коней как-то вяло воспринимаются.
   Делаем дневку. Кормим косцов рыбой, поем, нравимся, а подбросить не желают! Но обещают натоптанную тропу. Да и сил немного добавилось.
  
   2 августа.
   Косцы ушли на покос, мы тоже уходим.
   Опять в гору?!
   Опять кошмар подъема, опять отказывают ноги, уже отдых намного длиннее переходов. Опять на релке падаем замертво. Опять пропасть... опять жуткий спуск...
   Спустились к ручью... Опять без ног, без сил, без эмоций... Вот он, золотой корень, но не нагнуться...
   Вышли на конскую тропу, но сил идти дальше уже нет.
   Прошли немного, но так долго!
   Спим под тентом...
   Ночью Сергею снится, что он уже летит в Ригу, а Наркому, что он вышел на работу...
  
   3 августа.
   Дождь, а это значит, что будет тропа по лесу, где и так прохладно.
   Хотим дойти до Байгыра, хотя уже наступает физическое истощение, каждый переход вытаскивает из нас последние силы. Свалившись в мох, первые несколько минут не чувствуем ничего, кроме тяжелого дыхания.
   Нет, дождь не выручил, опять вверх! Тяжело... Мокрые до нитки...
   Сверху видим устье Хангарка, Удинские пороги.
   Уж не знаем, что сильнее течет с лица, пот или дождь...
   А внизу пошла черемша, смородина, едим горстями, чавкая и сопя. Все равно сил не прибавляется. Глаза ищут избу.
   Восемнадцать дней пути...
   Порог. Читаем: "Здесь погибли Юдин и Бородина..." Да, погибнуть в тайге не проблема, выжить тяжело! Помолчали...
   Изба... Тяжелые шаги к избе... Впавшие глаза и круги вокруг них...
   А еще надо идти искать провизию... Ни хариус, ни кабарга сами не придут...
   Кое-как надергали немного харюзов, натопили избу, Нарком нажарил рыбки и спать!
   ... Во сне стоны...
   От верховий мы натопали 90000 шагов...
  
   4 августа.
   Провели ревизию ног, спин и рук. У Сереги подошвы неуклонно превращаются в копыта, Виктор цветом лица неотличим от подошвы Сергея, лицо Наркома заросло шерстью, а под его рубахой слабо ощущаются остатки тела. Автор дневника не лучше.
   Надо идти. Радует то, что тропа ровная, только бы сил хватило, хотя бы до Худоноговского табора. Шли медленно, но зато слаженно и мерно.
   Дошли. Грязища вокруг! Ни записки, ни продуктов. Мы в тот раз (в прошлом году?) здесь такое становище соорудили, а все опять загажено.
   Даже останавливаться не хочется. Решили идти дальше. А ведь впереди Чертов перевал!
   Поднимались медленно, но как-то привычно. Привычно в смысле бессознательно. На полной отключке. Мысли были только одни: куда ногу поставить; насколько нагнуться, чтоб рюкзак давил равномерно; как дотерпеть до следующего поворота...
   Спуск здесь настолько крут, что спускаться нашими ногами - одна боль.
   Таборимся.
   ... Последние капли спирта.
  
   5 августа.
   Последний переход...
   На полпути не могли не попить чайку на ручье.
   И вот покосы, вот Уда, на том берегу - Алыгджер!!!
   Туристы нас переправили на катамаране (счастливчики!)
   ... И обвальный ужин у Жени! И баня! И сон на сеновале! Луна... звезды... туман...
  
   240 000. Столько шагов насчитал шагомер. Но что было за каждым шагом! Для нас, привыкших к водным ощущениям и ждавших прелестей сплава, это пешее испытание далось очень тяжело. Тем более, что мы совсем не были готовы к такому превращению нашего таежного движения. Тем более, что все меню было рассчитано на рыбу, а мы часто шли вдалеке от реки. Да еще торопились, поджимали сроки. Впервые мы на себе узнали, что такое физическое истощение.
  
   6 августа.
   Пришел борт, летим в Нижнеудинск. Набрали кедровых орехов и, как оказалось, кстати.
   Летели сквозь грозу, болтало сильно. Все с гигиеническими мешочками, а мы... упорно щелкали орехи. Вместо аэрона, значит. Помогло!
  

На аэродроме ни одного туриста!

Чаю бы!

И вот мы в поезде.

Хлеба бы!

  

***

   Домой мы прибыли уже слегка в теле. И то: была баня у Жени, были орехи, была еда в Нижнеудинске и в поезде.
   Родные нас хоть и не испугались, но по их взглядам мы понимали, что выглядим непохожими на себя.
   Видимо, мы кое-что от себя оставили там, на Уде...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"