***

Солнце настойчиво пробивалось во флигель старинного четырёхэтажного особняка, играя своими лучами на спинке кровати и стенах комнаты. Сама мысль, что впереди - неделя охоты в угодьях герцога, делала предстоящий день замечательным и желанным. Слуги уже давно снуют по дому, а я бесстыже нежусь в кровати, осознавая, что для некоторых сон до полного, непринудительного пробуждения - недоступная роскошь. Однако скоро десять часов, и по негласной традиции герцог будет ждать меня к утреннему чаю.

С наслаждением потянувшись, я надел свой элегантный и вместе с тем скромный костюм и вышел на открытую террасу. Внизу холма, за зеленью парка, тронутой лёгкими штрихами осени, виднелись шпили церквей и кровли домов. Погода была замечательная, и герцог распорядился накрыть стол на открытом воздухе. Компанию ему составлял кухонный кот Маринад. Он лениво валялся на подушке одного из кресел, жмурился на солнце и мурлыкал свою утреннюю песенку.

Мой друг, герцог Вильгельм Люденгорф, человек знатных кровей, однако без присущей его сиятельствам чопорности, был вполне либеральных взглядов. Он встретил меня, сидя в соломенном кресле с газетой в руках. Баварский аристократ предпочитал традиционному немецкому кофе с пирожными чайные вечеринки, а в последнее время и утренний чай.

Перед герцогом стояла чашка с ароматным новомодным "Эрл Греем". Запах свежеиспечённых булочек из пекарни старины Фредди и толстушки Мегги разносился по всей террасе. Прослышав о появлении "Эрл Грея" в Англии, Вильгельм тут же собрал массу сведений о новом сорте чая. Продегустировав новый напиток, он нашёл его приемлемым для своего вкуса.

Герцог приветствовал меня кивком макушки, виднеющейся из-за раскрытой "Балтимор Сан".

- Изволите вкусить чайного нектара, друг мой? - спросил он, перелистывая газету. - Сей напиток прибыл к нам, как полагают некоторые, из Китая. Вот послушайте, что мне удалось разузнать. Однажды британские моряки во время разбушевавшегося шторма спасли от смерти сына китайского мандарина, и в знак благодарности вельможа подарил графу Грею, который в те годы был премьер-министром Великобритании, рецепт уникального ароматизированного чая.

Дворецкий Джеймс наполнил чашку для меня.

- Однако другая легенда, - герцог лукаво прищурился, - другая легенда гласит, что сэр Чарльз Грей, напротив, хитростью выманил у мандарина рецепт бергамотового чая, хранившийся в строгом секрете. С тех пор мы имеем удовольствие наслаждаться напитком, названным в честь графа.

Я поставил чашку из китайского фарфора на столик:

- Не был ли один из тех моряков, спасших отпрыска вельможи, добропорядочным сыном, который прислал своей матери в подарок фунт чая?

Вильгельм заинтересованно опустил край газеты и посмотрел на меня.

- Получив подарок и пребывая в приподнятом настроении от долгожданной весточки, - продолжил я, - мать созвала своих соседей, чтобы похвастаться и угостить их изысканным заморским блюдом. Не жадничая, простодушная женщина сварила весь фунт чая в кастрюльке и, слив горькую и, по её мнению, ненужную коричневую воду, разложила по тарелкам вываренные листья чая, приправив их сметаной.

Герцог рассмеялся и, промокнув губы салфеткой, завершил:

- Но как бы нам ни хотелось верить легендам, увы, обе эти версии неубедительны, хотя бы потому, что в Китае не растёт бергамот и чёрный чай с ароматом бергамота никогда не был традиционным китайским напитком.

Вильгельм взял одну из пышных булочек и разломил её пополам.

- Кстати, хотел полюбопытствовать, как вы находите вчерашнюю оперу?

- Замечательной.

- Правда? Мне она показалась жалкой подделкой под настоящее искусство. Певцы немало фальшивили, - герцог театрально приосанился и напел, кстати сказать, весьма недурно: - "Гнев и стыд не дают мне покоя, наполняют мне сердце тоскою". Впрочем, о чем это я... Ваше внимание, дорогой друг, всецело было приковано к виконтессе Эжен де Леруа в литерной ложе. Не правда ли?

Вильгельм вдохнул воздух, словно аромат духов, и прикрыл глаза:

- Её туалет был прелестен, белокурые локоны так ласково щекотали миниатюрное ушко, а озорные глазки дерзко поблёскивали, отражая огни богемской люстры.

Герцог, как всегда, замечал все детали. Мадемуазель Эжен... Да, эта юная особа вскружила мне голову не на шутку. Её молодость, невинный, слегка наивный взгляд, хрупкая фигура, облачённая в элегантное платье, вздымающаяся грудь в открытом декольте волновали меня гораздо больше, нежели старания актёров на сцене. А все мои мысли были обращены к тому, чтобы хоть на мгновение стать белой болонкой, которая лежала на коленях виконтессы.

К моему великому облегчению, деликатная беседа была прервана настойчивой трелью дверного колокольчика. Герцог нахмурился: визит с утра - какая неучтивость. Джеймс поставил заварочный чайник и направился к двери.

- Что вы желаете, сэр? - глубокий, бархатный бас нашего дворецкого прозвучал в прихожей.

В дверях стоял запыхавшийся молодой человек. Без головного убора, волосы растрёпаны. От волнения он заикался:

- П-простите за вторжение... П-профессор Нельсон...

Я узнал в молодом человеке студента, выходца из многочисленного семейства, одного из тех, родители и дети в которых обрекают себя на тяжкие лишения ради того, чтобы обеспечить одному из сыновей достойное образование.

- Рон. Рон Эллис, - припомнил я.

Я не раз встречал этого юношу в шахматном клубе. Чаще всего он скромно сидел в углу комнаты, разбирая шахматные этюды, или просто наблюдал за игрой.

- Джеймс, принесите воды, - распорядился Вильгельм.

Молодой человек с жадностью, пролив несколько капель на рубашку, осушил залпом стакан воды. Я провёл его в комнату и усадил на диван.

- Что случилось, Рон?

Его сбивчивый рассказ, прерываемый причитанием "бедный, бедный профессор", был настолько удивительным и неправдоподобным, что нам пришлось пригласить юношу на террасу и вместо утренней чашки чая, в нарушение всяких общепринятых норм, напоить ирландским "Блэк Бушем", после чего Рон немного расслабился и смог поведать свою историю.

Я не рискну пересказывать детали его повествования, которое многие сочтут за начало истории душевной болезни, выделю лишь несколько моментов.

- Профессор пропал в бутылке, - заявил студент, в очередной раз отхлебнув добрый глоток виски и даже не делая попытки оправить свой мятый сюртук загадочного цвета.

- Милый юноша, если вы не умерите темп поглощения крепкого напитка, боюсь, вы тоже закончите, как ваш профессор, - прокомментировал неуёмное рвение Рона к спиртному герцог.

- Что вы! - всплеснул руками студент, отставив стакан в сторону. - Профессор Нельсон вовсе не пил.

Далее Рон пустился в описание добродетелей профессора Альберта Нельсона, заострив внимание на гениальной работе, в которой он имеет честь участвовать вместе с учёным. Юноша сыпал научными терминами и раскрывал перед нами теорию физических законов. В конце концов я потерял нить разговора и решил прервать пылкую речь студента:

- Постойте! Мы с герцогом люди образованные, однако высшая физика не входит в область наших повседневных интересов. Потрудитесь излагать ваши мысли проще.

Рон Эллис задумался и выдал:

- Видите ли, мы представляем себе только три пространственных и одну временную координаты.

Он посмотрел на нас, пытаясь понять, следуем ли мы ходу его мысли, затем продолжил:

- Таковы предельные возможности нашего восприятия, они ограничены у нас лишь "визуальным пространством". Проще говоря, то, что мы видим, и есть наш мир. Поэтому мы подсознательно стремимся всё, что познаем, свести к закономерностям доступного нам четырёхмерного пространства, где в роли четвёртой меры измерения служит понятие времени. Всякие попытки выйти за этот привычный барьер вызывают у нас отторжение.

- И что же в этом плохого? - осведомился герцог.

- Ну как же! Именно с ограниченностью нашего четырёхмерного континуума мы не можем понять многие явления, с которыми сталкиваемся повседневно.

- Стало быть, профессор решил доказать ограниченность нашего мироздания?

- Можно сказать и так, - неуверенно подтвердил студент-физик.

- Любопытно. Так что же привело вас в мой дом? Почему вы не обратились в полицию? - спросил Вильгельм.

- Дело в том, что я не из богатой семьи, история, как вы заметили, непростая, а кроме предположений и догадок у меня ничего нет. Полиция могла бы бросить тень на меня и на нашу лабораторию. Связей в высшем обществе у меня нет. Я не знал, к кому обратиться, пока не вспомнил о вас. Вы, кажется, были знакомы с профессором Нельсоном?

- Да, я имел честь личного знакомства, - подтвердил герцог. - Человек исключительного ума. Полный невежда в светской жизни, но как учёный известен не только в Новом Свете, являясь величиной мирового масштаба. Кто кроме вас, Рон, знает об исчезновении профессора?

- Старый господин Зибровский, еще два лаборанта догадываются, пожалуй, и всё.

- Зибровский?

- Пожилой поляк. Талантливый в свое время учёный, не сумел пережить своих поражений в физике и крепко запил ещё в молодости. Поклонник Бахуса целыми днями ошивается в нашей лаборатории, иногда помогая с уборкой. Впрочем, ему даже не доверяют мыть лабораторную посуду, боясь, что он разобьет её своими трясущимися руками. В молодые годы они были близки с господином Нельсоном, и в память об этих днях профессор разрешил безобидному выпивохе жить в каморке напротив лаборатории.

- Давайте сделаем так, сэр: вы хорошенько отдохнёте, - Вильгельм поднялся с кресла, - a вечером, к восьми, жду вас у себя к ужину.

Герцог подождал, пока входная дверь затворится за Роном, и обратился ко мне:

- У меня будет к вам небольшая просьба.

- Чем могу быть полезен?

- Вчера в опере графиня Бриджит де Ларуа пожаловалась на разыгравшуюся мигрень, и я сердечно обещал прислать своего доктора.

- Де Ларуа? Родственница Эжен де Ларуа?

- Если вам угодно, графиня - тётя вашего ненаглядного ангела.

- Непременно, - я засуетился, предвкушая возможность лицезреть очаровательную Эжен.

- Погодите... передайте записку графине, - Вильгельм протянул конверт. - А я, пожалуй, посещу лабораторию профессора и постараюсь выяснить, что же там произошло.

Но я уже не слушал его, в спешке покидая дом и волнуясь, словно от предвкушения любовного свидания.

***

До викторианского дома на Мери-стрит, в котором остановилась графиня, я добрался менее чем за полчаса. Я изрядно запыхался, мне пришлось перейти на размеренный шаг и даже постоять минут пять перед дверью, дабы предстать достойно перед глазами семейства де Ларуа. Однако меня ждало разочарование. На мой осторожный вопрос слуга сообщил, что молодая леди на прогулке.

Визит к пожилой даме не занял много времени. Я прописал настойку валерианы и экстракт болиголова крапчатого, рекомендовал мадам долгие прогулки на свежем воздухе и прежде всего - стараться избегать приступов гнева.

Так и не повидав Эжен, я покинул дом в скверном настроении. Погода была ему под стать: солнечный осенний день сменился затянувшими небо свинцовыми тучами и мелким противным дождём с порывами ветра. Не озаботившись заранее о зонте, я укрылся в ближайшей таверне за чашкой тёплого грога со специями.

***

С наступлением золотой поры смеркалось непривычно рано. Джеймс растопил камин и зажёг свет, перенеся несколько канделябров со свечами в обеденный зал, который сразу же наполнился уютом и торжественностью.

Облачившись во фрак, я коротал время в гостиной за вечерней прессой. Рон Эллис прибыл без пяти восемь. Герцог предложил ему сигару, не торопясь приглашать за стол. Для себя я отметил, что массивный стол с ножками в виде когтистых лап дракона, за которым без труда поместилось бы двенадцать персон, был накрыт на пять гостей.

- Мы кого-то ждём? - спросил я.

Настроение было невесёлое. Вместо того чтобы провести вечер в опере, любуясь очаровательной Эжен, я вынужден был разделять скучный ужин в компании герцога и молодого физика.

- Терпение, мой друг.

Минуло ещё пятнадцать минут, и за дверью послышался звук подъехавшего экипажа. Раздалось фырканье лошадей, и тотчас же - звонок в дверь.

Не успел Джеймс продекламировать: "Графиня Бриджит де Ларуа и ее племянница виконтесса Эжен де Ларуа", как гостиная наполнилась шелестом шёлковых платьев, кряхтением пожилой мадам и озорным смехом виконтессы.

Моё сердце замерло, пропустив несколько ударов, при виде тайного объекта моего обожания.

Герцог поспешил дамам навстречу.

- Ах, графиня, вы должны были предупредить меня заранее о своём визите в город. Я мог бы достойно принять вас и поселить в моём загородном доме, а не заставлять ютиться в этом ужасном пансионе на Мери-стрит.

- Ерунда, мой мальчик, мы здесь проездом.

- Mon cher niece, - обратился Вильгельм к девушке, - вы великолепно выглядите. Наш провинциальный городишко не привык к такой красоте. После вашего появления в опере свет просто сошел с ума. Каждый холостяк, кто в состоянии не расплескать чернила на бумаге, мечтает выпросить у вас аудиенцию.

Я заметил, как мой друг мельком посмотрел на меня. Боже мой, виконтесса - родственница Люденгорфа, а он не проронил ни малейшего слова. Вот это сюрприз!

- Ecoutez, chere Wilhelm, я так наслышана о вас, - защебетала Эжен, взяв герцога под руку. - В городе болтают о вас ужасные вещи.

- Да что вы говорите! Я старый отшельник, живу замкнуто...

- Да-да, они называют вас Чёрным Герцогом, - зашептала девушка возбуждённо.

- Эжен, где ваши манеры? - одёрнула племянницу графиня.

- Дорогие леди, - поспешил разрядить обстановку герцог, - позвольте представить вам моих гостей.

Рон и я подошли поближе.

- Господин Итан, мой друг и семейный доктор. С графиней вы, кажется, уже знакомы?

Я учтиво поклонился. Дама приподняла вуаль и протянула мне руку.

- Ваше снадобье творит чудеса, господин Итан, мигрень отступила, только благодаря ему я решилась на это выезд.

Сократив официальный поцелуй руки старой графини, я с трепетом припал к кружевной перчатке виконтессы. Мне стоило немалых усилий оторваться от её тонких, изящных пальчиков.

Юноша-студент всё это время стоял неподвижно, бестактно пожирая глазами мою Эжен.

- Восходящая звезда научного небосклона Рон Эллис, - с лёгкой иронией представил герцог физика.

- Безмерно рад, - ответил молодой человек, не переставая пялиться.

Похоже, прознав от герцога, что в гостях будут его соотечественники, повар-француз дал волю своей национальной гордости. Стол на двенадцать персон был уставлен яствами и соусами.

Цыплята, запечённые с языком, монтпенсьер - мозги со спаржей, телячьи железы по-тулузски, к которым прилагался шатобриан - соус с грибами и эстрагоном. В центре стола красовалось излюбленное блюдо повара-эльзасца, танин - задняя ножка молодого барашка с луком-саженцем.

Графиня едва притронулась к языку с пюре из каштанов по-шатлейнски. Молодой студент, позабыв о приличиях, дал волю своему аппетиту. Обглоданные косточки цыплят горкой высились возле его тарелки. Виконтессе пришлись по вкусу вилероа - отбивные котлеты из молодого барашка с куриным мясом, которые она тщательно резала на мельчайшие кусочки и медленно подносила их к аккуратному ротику, задержав на секунду, прежде чем скрыть за рядом белоснежных зубок.

Мы с герцогом отдали предпочтение центральному блюду - нашпигованной салом и чесноком задней ножке молодого барашка. Подрумяненное в кипящем масле и долго томившееся в духовом шкафу, в маринаде из вина, лаврового листа и душистого перца, мясо отставало от кости и таяло на языке. Бокал слегка терпкого бордо из Шато Мутон-Ротшиль прекрасно дополнил моё чревоугодничество.

Окончив трапезу и положив столовое серебро на тарелку, Эжен де Ларуа промокнула уголки коралловых губок накрахмаленной салфеткой, озорно взглянула на хозяина дома и кокетливо спросила:

- Так где же обещанный сюрприз, герцог?

- Моя дорогая племянница, непременно будет, но ещё не время.

- Отчего же? - нетерпеливо нахмурив брови, спросила виконтесса. - Чего мы ждём?

- Вы же слышали сплетни в городе о Чёрном Герцоге? Разве вы не знаете, что все тайные деяния происходят под покровом темноты? Мы ждём полуночи.

- Вильгельм, что за страсти вы тут рассказываете? - бесцветные губы графини зашевелились.

- Дорогие друзья, сегодня я предлагаю вам стать участниками небольшого эксперимента, - объявил Вильгельм.

- Что за шалость ты затеял? - недовольно вставила графиня, обмахиваясь веером.

- Но прежде я хотел бы заручиться поддержкой господина Рона Эллиса, на случай, если я допущу неточность в трактовании событий последних дней, которым он, волею случая, стал свидетелем. Так приключилось, что наш добрый знакомый и куратор господина Эллиса, профессор Нельсон, внезапно и бесследно пропал!

- Ах! - воскликнула Эжен и прикрыла ротик веером.

- Ни домашняя хозяйка, - продолжил герцог, - ни коллеги по работе, никто не знает, что произошло. Мало того, есть свидетели, что профессор не покидал своей лаборатории последние дни. И в один прекрасный день его не стало.

- Как же сие возможно? - графиня прекратила обмахиваться веером.- Наверное, он просто уехал.

- Нет, он даже не покидал здания. Я не нахожу другого объяснения, кроме того, что виной этого исчезновения были загадочные эксперименты профессора.

- Неужели он, вроде фокусника или мага, способен исчезать по собственному желанию? - сказала виконтесса, явно заинтересованная. - Это было бы так здорово - иметь шапку-невидимку.

- Нет, мадемуазель, средневековые заговоры и заклятья, равно как фокусы и сказки, тут ни при чём. Не будем забывать, что профессор и наш уважаемый Рон - мужи науки и отвергают древние предрассудки. В свою очередь я посетил лабораторию и обнаружил загадочный зеркальный лабиринт, по крайней мере, мне так показалось. Однако это необычный лабиринт. Господин Эллис, не будете ли вы любезны уточнить детали?

Все посмотрели на Рона, который слегка покраснел от оказанного ему внимания и, прикрыв горку цыплячьих косточек салфеткой, сказал:

- Извольте. Так называемый лабиринт есть не что иное, как совокупность зеркальных конструкций, повторяющих поверхность бутылки Клейна и ленты Мёбиуса.

- Лабиринт в бутылке? - Эжен недовольно поджала губки.

- Можно сказать и так. Вдобавок, весь этот лабиринт помещён между электромагнитом Уильяма Стёрджена, синхронизированного с аппаратом Теслы, который генерирует эфирные вихревые кольца.

Старая графиня тем временем прикрыла глаза и стала клевать носом.

- Это такие прутья, между которыми проскакивают молнии? - уточнила виконтесса. - Ужас как их боюсь!

- Не совсем. Это электричество. А электромагнит - это аппарат, который генерирует магнитное поле с помощью электричества.

- А почему нельзя было взять просто магнит, без вашего страшного электричества?

- Нам требовалось непостоянное магнитное поле.

- Вы говорите загадками, - ледяным голосом сказала Эжен, с несколько высокомерным и презрительным видом изогнув гибкую лебединую шею.

Рон Эллис опустил глаза и залился краской стыда, но, собравшись с силами, продолжил:

- Профессор пытался доказать теорию, что гравитацию и магнетизм можно объединить в систему и что на одном из участков ленты Мёбиуса или бутылки Клейна должна быть координата, служащая переходной точкой, которая ведет в пятимерный континуум, - проговорил он скороговоркой, понизив тон.

Это был приговор для молодого человека. Изящные брови резко изогнулись, подчеркнув презрительное выражение лица Эжен.

На помощь Рону пришёл Вильгельм:

- Милая Эжен, вы слишком строги к господину учёному. Мир науки требует чётких терминов и оперирует собственным языком.

Выражение лица виконтессы сменилось мягким, долгим и нежным взглядом.

- Понимаю, - воскликнула довольно девушка. - Как заклинания чёрных магов?

- Вы слишком много читаете немецких романов, душа моя, но в чём-то вы правы. Профессор хотел найти вход в иную сферу мироздания, и я полагаю, ему это удалось. Иного объяснения у меня нет. Войдя в лабиринт, он нашёл точку взаимодействия миров и пространств и ушёл в другую, далёкую и неведомую нам сферу бытия.

- Но у нас нет этому никаких доказательств, - возразил Рон.

- Господин Зибровский видел, как он вошёл в лабиринт, - сказал герцог.

- Зибровский - пьяница, с вашего позволения, и я не стал бы доверять его словам.

Часы в гостиной пробили двенадцать, и по всем комнатам разнеслось эхо. Герцог, отложив салфетку, поднялся из-за стола.

- Настало время обещанного сюрприза, - сказал он. - Дамы и господа, прошу следовать за мной.

Старая графиня открыла глаза. Лицо её, со следами давно увядшей красоты, было бледным, глубокие морщины сделали его похожим на печёное яблоко, глаза поблекли и слезились.

- Сморило меня что-то, - пожаловалась она, обращаясь к дочери. - Я вас, пожалуй, здесь подожду, помоги мне, ангел мой.

Эжен вместе с Джеймсом провели и усадили графиню в вольтеровское кресло.

- Показывайте же ваш сюрприз, Вильгельм! - сказала Эжен и оперлась на мою галантно протянутую руку. Герцог сдержанно улыбнулся и вышел из комнаты. Вся компания последовала за ним.

***

Двери игровой комнаты были приоткрыты, и в свете одиноко горящей свечи мы увидели человека, который сидел за круглым, покрытым зелёным сукном столом.

Герцог распахнул двери.

- Что за розыгрыш, сударь? - встрепенулся молодой физик.

- Господин Зибровский милостиво принял мое предложение участвовать в сегодняшнем мероприятии.

Только сейчас я заметил на столе перед Зибровским спиритическую карту с чёрными буквами и номерами от 0 до 9.

- Уж не хотите ли вы сказать, что собираетесь провести спиритический сеанс?

- Именно, - невозмутимо ответил Вильгельм.

- Но всё это - полная чушь! Уже неоднократно доказанный обман, - взорвался Рон.

Меня, признаться, тоже часто удивляла манера Люденгорфа смешивать научные открытия с уходящими в глубину веков суевериями. Его интерес к алхимии и чёрной магии вполне уживался с увлечением механикой и точными науками.

- Смотрите на это, как на невинное развлечение, - добавил герцог.

- Недаром о вас в городе болтают чёрт знает что, - сказал Рон, изменившись в лице.

- Спиритический сеанс с духами, господа, - зааплодировала Эжен. - Только предупреждаю вас - я буду бояться! Чёрный Герцог будет вызывать дьявола и продаст ему наши падшие души, - с придыханием, облизнув губки, чувственно проговорила Эжен.

- Ну что ж, прошу вас к столу, - пригласил герцог. - Цель нашего эксперимента немного в другом. Размышляя о случае Альберта Нельсона, я вспомнил эпизод из истории. Прикройте на секунду свои глаза и дайте волю воображению.

1862 год. Промозглая февральская ночь. Одиннадцатилетний мальчик, с исхудалым, измученным лицом в бисеринках пота, испускает последний вздох. Третий сын Авраама Линкольна умер. Мэри Линкольн, мать мальчика, не находит себе места от горя. По прошествии нескольких дней бедная женщина в отчаянии уговаривает своего мужа, президента, провести спиритический сеанс в Белом доме...

Изучение трудов о спиритизме: "Книге Духов", "Книге Медиумов", "Евангелие в толковании Спиритизма" - навело меня на мысль прибегнуть к столь неординарному эксперименту. Если великие люди, обладавшие незаурядным умом, искали советов за гранью, выражаясь языком господина Рона, четырёхмерного континуума, почему бы не попробовать и нам? Даже мельчайшая деталь может пролить свет на это непростое дело.

В ходе нашей сегодняшней встречи и продолжительного разговора я пришел к выводу, что господин Зибровский может помочь нам, послужив спиритическим медиумом. К тому же, он друг профессора. Поэтому не будем пренебрегать и этими... - запнулся, подбирая слово, герцог, - малонаучными методами.

Не без внутреннего противоречия я последовал приглашению Вильгельма. Все расселись вокруг стола.

- Господа, возьмитесь за руки. Мадемуазель Эжен, вам придётся снять на время перчатки.

Девушка хотела изобразить возмущение, но потом решительно сдёрнула их с рук.

Стараясь не выдать своего интереса, я наблюдал за Зибровским. В мутных глазах старика изображалось полное отсутствие мысли, его тело медленно покачивалось. Холодные костлявые пальцы его правой руки подрагивали под моими, вызывая отвращение, словно я держал руку мертвеца. Моя вторая рука прикасалась к тёплой белоснежной коже виконтессы. Я с неудовольствием отметил, что её правую руку держит студент-физик.

- Дух профессора Альберта Нельсона, приди! - отчётливо произнёс герцог слова, от которых мне стало не по себе.

Минуту или две ничего не происходило. И тут внезапно тело Зибровского дёрнулось, и он проговорил:

- Я здесь!

Раздался продолжительный вздох Эжен, похожий более на стон.

Моё сердце чуть не разорвалось от ужаса и неожиданности, совершенно случайно я заметил, что голова виконтессы неестественно наклонена, глаза закатились, обнажив белки, а из уголка губ свисает тонкая ниточка слюны. Девушка была в глубоком обмороке.

- Что с вами? Воды!

Обильный "душ" из стакана и похлопывание по бледным щекам привели Эжен в чувство. Она непонимающе моргала глазами, её бил озноб.

Герцог сделал вид, что ничего экстраординарного не произошло.

- Милая Эжен, познакомьтесь с профессором Нельсоном, - сказал он, и тут же её глаза вновь закатились, но второго обморока удалось избежать.

Она неуверенно встала, покачнулась и бросилась вон из комнаты.

- Tante, тётушка мы срочно уезжаем! - донёсся голос виконтессы из гостиной.

- Дорогой Рон, что вы скажете? - спросил герцог, проигнорировав побег Эжен.

Молодой учёный выглядел растерянно:

- Внешний облик пана Зибровского не вызывает сомнения, но... это явно не тот человек, которого я знаю!

***

...Сейчас, оглядываясь назад, я не поручусь за полную достоверность описываемых мною событий. Я могу лишь подтвердить, что записал всё происходившее, со всей честностью полагаясь на свою память.

Господин Зибровский вещал затруднительной речью, словно он ворочал не своим языком. Движение лицевых мышц было подобно нервному тику, а глаза его были подёрнуты пеленой.

Полный сомнения в словах медиума, выдающего себя за профессора Нельсона, Рон устроил настоящий допрос Зибровскому, пытаясь вывести его на чистую воду. Вопросы сыпались один за другим. Но, несмотря на весь скептицизм, нам так и не удалось задать вопрос, на который мы бы не получили исчерпывающий ответ, и раскрыть чудовищный обман.

Основываясь на своём многолетнем врачебном опыте, я вынужден был констатировать факт: раздвоение личности у пациента. Судя по всему, вторая личность на несколько порядков превосходила персону господина Зибровского. Познания "духа профессора" в области высшей физики были феноменальны. Он в подробностях описал устройство зеркального лабиринта, подтверждённое Роном Эллисом.

В течение сеанса выяснилось, что "дух" обладал обширными познаниями в областях, недоступных для современной науки. Некоторые упомянутые им исторические факты относились ко времени, пока неизвестному историкам. Одним из симптомов была явная потеря чувства времени: иногда личность, называвшая себя профессором Нельсоном, говорила о будущих событиях, словно об уже свершившихся.

В какой-то момент личность прежнего хозяина вернулась. Тело его как-то сразу обмякло, глаза налились кровью, и Зибровский потребовал вина. Нам пришлось пожертвовать бутылку недурного бордо, после чего медиум задремал, и следом за этим вновь проступило alter ego. Я сделал заметку, что ослабленное алкоголем сознание Зибровского, возможно, стало лёгкой мишенью для того, кто выдавал себя за профессора Нельсона и обладал куда более мощным сознанием.

После описываемых событий мне удалось ещё несколько месяцев наблюдать за преобразившимся Зибровским. Я уговорил его лечь в лечебницу и лично занялся случаем Зибровского - Нельсона, который соглашался на наши беседы скорее ради забавы, нежели считая себя больным.

Среди моих личных вещей хранятся две густо исписанные тетради с невероятными свидетельствами "духа профессора". Могу с уверенностью утверждать, что его беседы не были похожи на бред душевнобольных, с которыми мне доводилось иметь дело. Все сказанное имело под собой глубокую основу и было не лишено логики. Детальные описания существ, когда-либо живших и тех, которым ещё только предстояло родиться, поражали своими подробностями. Однако эти сведения не имели ни малейшего шанса быть проверенными.

Профессор поделился, что всю информацию он черпает непосредственно из сферы знаний, которые доступны любому обитателю его мира. В частности, он рассказал о первых людях на земле, которые были потомками "Небесных Человеков". Эфирообразная бесполая и бессознательная раса получила свое дыхание жизни от Солнца и существовала далеко до появления древних рептилий. Перелистывая страницы, я вижу целые разделы, посвящённые загадочным Гиперборее, Лемурии и Атлантиде.

Часто герцог Люденгорф присутствовал на наших встречах и активно участвовал в беседе, делая пометки в своих древних книгах, особенно когда разговоры заходили о науке, мистицизме и магии. От всех моих попыток обсуждения загадочной болезни Зибровского Вильгельм уклонялся, а однажды сказал:

- Для вас это не более чем интересный случай и ещё один пациент, которому вы стараетесь помочь вновь стать нормальным. Для меня же он является доктором, который может помочь больным, которых мы считаем здоровыми.

К моему удивлению, Зибровский прекратил пить, но вместе с тем и личность профессора Нельсона забросила науку, признавшись мне, что все знания теперь перед ним - как в раскрытой книге, нужно только уметь их прочитать.

В один из дней мой подопечный сообщил, что пребывание в лечебнице ему наскучило и он оставляет её. Несмотря на возражение руководства клиники и моё категорическое несогласие, пациент её покинул. Позже я понял, что личность, скрывавшаяся под оболочкой господина Зибровского, имела беспрецедентное влияние на собеседника и по желанию могла до определённой степени манипулировать сознанием человека. Никто не сумел бы удержать его против воли.

Некоторое время он проводил сеансы ясновидения, позже спутался с неизвестными мистиками с загадочным культом поклонения смерти, приняв степень высшего магистра. После чего всякие попытки разузнать о дальнейшей судьбе профессора Нельсона натыкались на стену молчания и таинственности.