Из пародий Второго
на Ивана Анисимова
И. Анисимов "Цветок саду"
На Востоке красавиц немало,
Ими славится каждый аул,
Но прекрасней земля не знавала,
Чем цветок из цветов - Багдагуль.
И. Анисимов
Я спою вам восточную песню,
Словно горлинки голос - гуль-гуль,
Я люблю эту пору осеннюю
И тропу со следами косуль.
Есть в ауле моем комсомолка,
Чемпионка в метании стрел,
На лицо, как из Перу креолка,
Голосок её сто децибел.
Самолеты над ней пролетали,
Изгибаясь на небе в дугу,
Комплиментами двор был завален,
Только я тихо в трубку молчу.
Вот идет моя чайная роза,
В восхищенье скрипит достархан,
Щечки красные, как от мороза,
За спиной длинный лук и колчан.
В чайхане голубые ели
Бешбармак и иранский кебаб,
А по радио громко запели
Про любовь и продвинутых баб.
Звали розу мою просто Дарья,
На фарси - океанский простор,
Обойди хоть ты два полушарья
Не найдешь её платья узор.
Была Дарья сегодня в ударе,
Не жалела пластмассовых стрел,
Мужики от неё удирали,
Чудом я под столом уцелел.
Дни летели, как стрелы мелькая,
Но остался во рту горький вкус,
Я пишу для тебя дорогая
И мой адрес - старинный Нукус.
И. Анисимов "Лучше быть"
Был я в этой Мексике, однако,
Щупал груди ихних баб,
Маленький посёлок Акапулько,
Там растет огромный баобаб.
Мужики у них там все Хуаны,
Есть ещё немного разных Педр,
Ну, а бабы сплошь там доньи Анны,
И богатство мексиканских недр.
Всем приезжим там дают лопатку,
Чтобы баксы в кучку загребать,
Могут также съездить по сопатке,
Грубияны там, едрёна мать.
Водку не закусишь ты бананом,
И не сваришь борщ из маракуйи,
На охоту не пойдёшь с Хуаном,
Будешь плавать в бухте словно буй.
В тундре не нужны нам пирамиды,
Нам луна и так везде видна,
Сохраняй в прическе керамиды
И не пей там местного вина.
В тундре мы нашли недавно лапоть,
Весь в лапше и стойкий запах щей,
Мы его не стали сильно лапать,
Хоть с трудом, но догадались чей.
Веник мне намазали зелёнкой,
Зеленеть он будет целый год,
Стукнешься об пальму ты мошонкой,
Привяжи к ней наш чукотский лёд.
Вспомнишь и не раз ты про Чукотку,
Заползёт к тебе в рубашку вошь,
Розами не вылечишь ты икотку,
Если в холодильник не пойдёшь.
Будет тебе сниться край без края,
Будешь ты сморкаться прямо в снег,
А твоя подружка с базы Рая
Передаст в письме тебе привет.
И. Анисимов
"Второе послание Второму из Мексики"
И тебе, Иван, буэнос ночес,
Ночь у вас уж шибко коротка,
Если спать, однако, не захочешь,
То давай гудеть в ацтекских кабаках.
Местные креолки, что чукчанки,
Их не надо долго раздевать,
Потанцуешь с ними "чунгу-чангу",
И рядками складывай в кровать.
Береги в постели свое сердце,
Всем его не надо раздавать,
Водочки, настоянной на перце
Надо на ночь с салом выпивать.
Сам я не знакомый с Кастанедой,
Но знавал его родную мать,
Были пассы магов с этой донной,
Буду её долго вспоминать.
Все там вы отравлены текилой,
Про запас солите ананас,
Ты вернешься в тундру очень хилый,
Водку приготовим мы для вас.
Мы, однако, в тундре не буржуи,
Смотрим все, что видит глаз,
С пивом хороши у женщин груди,
С похмела хорош холодный квас.
Не нужны нам в тундре мокасины,
Нам удобны очень торбаса,
Настрогаем горку сохатины,
Есть ещё в запасе колбаса.
Веник мой цвести не будет,
Нам с цветами ёлка не нужна,
Сделаем талу в огромном блюде,
Будет, словно женщина, нежна.
Всё скучает с Заполярья Рая,
Каждый день готовит пирожки,
Красит двери вашего сарая,
На платках рисует вензельки.
И. Анисимов "Песня тундры"
Как запели в снегах соловьи
Как запели в снегах соловьи,
В сапогах и тальянки у них с переборами,
Зажурчали в ручьях полыньи,
Затрещали кусты за заборами.
Охмелели часы и отправились вспять,
То ли осень с весной перепутали,
Ох, не надо, робяты, нам Ваньку валять,
Пока с бабами нас не застукали.
Это было, однако, не шибко давно,
Лет пятнадцать прошло или более,
Мой дружок утыкался всё носом в блокнот,
Я не знал человека толковее.
Ездил он на охоту со мной,
Всё писал и всё что-то записывал,
Я встречался там с бабой одной,
Он всё в нартах сидел и посвистывал.
А уж баба была, не найдёшь где второй,
Обнимала меня и была как мадонна,
Потеряет любой с ней душевный покой,
Будет в тундре стоять, как колонна.
Сто охотников вмиг засветили глаза,
Словно солнце в глаза им ударило,
Закатилась в сапог у парторга слеза
И геологов долго гитарило.
И сейчас понахлынуло славное
Холостяцкое в тундре житьё,
Чья-то женская песня плавная
Долетает в моё зимовьё.
Ну, а парень с блокнотиком маленьким,
Что в кармане носил карандаш,
Укатил за цветочком тем аленьким
И в пустыне всё ищет мираж.
Что пустыня, что тундра, однако,
Сорок градусов холод и жар,
Все мы мчимся за счастьем куда-то
И в груди полыхает пожар.
Вот такая случилась история,
Будто в яблоко ткнул карандаш,
Наверху полыхает магнолия,
А внизу бродит снежный мираж.
И. Анисимов "Exit"
Одиссея во все стороны
Мои слова вцепились в волоса
Главы, что мыслила масштабно,
С высокой башни голоса
Всех материли препохабно.
И было в этом всё лирично,
По небу плыли паутинки,
Сверкали телом неприлично
В журнале мятые картинки.
Навстречу шли ночные миражи,
Неясные совсем в осенней дымке,
Выписывая в парке виражи,
Как прошлой ночью на простынке.
И я - то голоден, то сыт,
Но от тебя всегда пьянею,
Куда б я ни пошел - везде "Exit",
Когда же я закончу одиссею?
И. Анисимов "Половина Второго"
Прочитал стихи поэта из глубинки,
Острый глаз и твердая рука,
На ушах висят сосульки-льдинки,
И на кухне из трески уха.
Он, как все друзья в России,
Без бутылки в баню не пойдет,
Ничего на свете нет красивей,
Чем в стакане с водкой лёд.
Знает он, что мясо с свинофермы,
Кое-что гуляет и в лесу,
Носят на охоту мотошлемы.
Видел в зоопарке и лису.
Носят в Заполярье люди унты,
Только чукчи носят торбаса,
На оленях ездят манси-ханты,
Есть у них в чувалах колбаса.
Нет в винтовках новых патронташа,
Там патронов целый магазин,
Если в рюкзаке твоя поклажа,
То патрон достаточен один.
Моя баба будет шибко рада,
Надо же, любовничек какой,
Вот старухе будет-то отрада,
Если что, огреет и клюкой.
Ты в дому у бабы задержись-ка,
Надо бы дровишек напилить,
Покосился маленький домишко,
Надо и фундамент подкрепить.
Мы тебе, однако, шибко рады,
Чувствуем, что любишь мухомор,
Не боись, какие там затраты,
Будет у тебя всегда задор.
Я тебе придумаю сюжеты,
Позавидует и Лондон Джек,
Приготовим мы медвежьи котлеты,
Их ты не забудешь и вовек.
Так что, выходи скорей из дома,
Лыжи из кладовки вынимай,
Звездочка одна тебе знакома,
Страсти и желанья не ломай.
Ответ И. Анисимову
на отчет о пьянке с Черным Вороном
Собрались мы в клубном чуме,
Закурили по цигарке.
Лешка был уж очень шумен,
Нам рассказывал о драке.
Зачитали вслух письмо,
Шибко всё не разобрали,
Было в комнате темно,
И глухие нам орали:
Не понЯли, что так рады
Бледнолицые болваны,
Будто все там казнокрады,
На лицо так все Хуаны.
Вот, напившийся Иван,
Выпил сразу три стакана,
И увидел он фонтан,
Два дворца, четыре храма.
И сказал четырехстопно
Русским матом и хореем,
Что в России бесподобно,
От неё мы все балдеем.
Он родился в сельдорадо,
Возле маленькой речушки,
Все поля легли от града,
И в грязи лежали чушки.
За горами за долами
Град лежит, зовут - столица,
Там одни лишь паны-ханы,
Все туда идут молиться.
Мостовые там, как камень,
Можно просто поскользнуться,
Девки все, как лёд и пламень,
С ними можно прогульнуться.
Если будешь ты с деньгами,
То останешься без денег,
И пойдёшь гулять ногами
Далеко к Едрене Фене.
Только денежки в столице
Все растут, как на закваске,
Там и негр, и бледнолицый,
Проживают, словно в сказке.
Есть кабак и "Эльдорадо",
Там в брильянтах ходят бабы,
Там сидят одни камрады,
В кадках в холле баобабы.
Курят в комнатах кальяны,
Вроде как бы "трубку мира",
Все довольны или пьяны
От шофёра до банкира.
Денег нету в сельдорадо,
Ну, набьёшь травы в карманы,
Вот и лезут в "Эльдорадо"
Бледнолицые болваны.
И. Анисимов "Сизиф"
Тот камень Сизиф должен вечно
К вершине толкать на карниз,
Лишь точки достигнет конечной,
Булыжник срывается вниз.
И. Анисимов
Слыхал анекдот бродатый,
Сказали - то греческий миф,
Что жил мужичок хитроватый
И звали беднягу - Сизиф.
Работал царем он в Коринфе,
С богами в картишки играл,
Поддали шандалом по гриве
За то, что в игре мухлевал.
И вот от богов наказанье -
Квадратные камни катить,
Не будет ему оправданья -
И круглые камни тащить.
И вот он таскает кругляшки
И катятся вниз кирпичи,
А рядом белеют ромашки
И жарят шашлык богачи.
Чего ж тебе надо, бедняга,
Чего ж ты все рвешься наверх,
Сиди, где удобно, бродяга,
Неглупый же ты человек.
Поспоришь на десять талантов,
Что камень не вкатят наверх,
Так много сейчас эмигрантов
За доллары купят твой грех.
И. Анисимов "Яблоки на снегу"
Пять бутылок, три весёлых парня,
На закуску яблоко - апорт,
Поломалась в городе пекарня
И упал у мэрии забор.
Мэрия, конечно, это громко,
Это просто старый сельсовет,
Вечерами людям одиноко,
Попугаев для веселья нет.
Ну и хрен с цветными воробьями,
Не идут они на сытный суп,
Собрались, однако, мы с друзьями
Водочки с устаточку хлебнуть.
Быстро мы наполнили стаканы,
Яблоко, однако, не видать,
То ли утащили тараканы,
То ли попугаи, мать их так.
Прилетели с Уругвая на рассвете?
Обосрали по округе все столбы,
Матом обругали всех на свете,
Отголоски классовой борьбы.
Так вот мы остались без закуски,
На троих занюханный рукав,
В Африке какой-то новый русский
Огурца давненько не видал.
Ходит вдоль высокого забора,
От жары и мух совсем устал,
Яблоко нашёл он для раздора,
Кто-то в лоб ему попал.
И.Анисимов "Мираж"
Словно караван через пустыню
Дни мои печальные бредут.
Час придет и за барханом сгинет,
Как мираж, последний мой верблюд.
И. Анисимов
Я люблю считать моих верблюдов,
По ночам, когда совсем не сплю,
Вот урюк на старом медном блюде,
Я со смаком есть его люблю.
За моей спиной поют барханы,
Мне кальян зажжет прекрасная ханум,
Вот в тени сидят седые ханы,
Обсуждая тайны Кара-Кум.
После двух затяжек из кальяна
Мне открылся сладостный Эдем,
Все вокруг покрыто кашей манной,
Я один ее никак не съем.
Я по жизни много где полазил,
Нюхал в городах я жизни дым,
Только лучше всех Европ и Азий
Маленький, уютный мой кильдым.
Я молил в обед вчера Аллаха,
Чтоб не слал мне гурий по частям,
Будет целой, и на ней рубаха,
За нее я жизнь свою отдам.
Нет в саду моем цветочков,
В нем живет любимая жена,
Я купил ей сто платочков,
Чтобы быть красивой для меня.
Я люблю считать своих верблюдов,
Словно деньги в пухлом кошельке,
Как фисташки на любимом блюде,
Как красавиц в нашем кишлаке.
|