Саид гнал машину по ночному ущелью на полной скорости. Уже часа полтора назад мы отъехали от аэропорота Мин Вод и теперь гнали вверх по Баксанскому ущелью. Вокруг стояла полная темнота, нигде не было видно ни одного огонька, и фары лишь слепо освещали метров 10 дороги перед машиной. Разбитая зеленая дребезжащая "копейка" резво преодолевала подъемы, лихо вписывалась в повороты и выяснилось, что зря я думал, что 120 км. в час в гору для нее предел.
Я сидел на переднем сиденье, всматриваясь в дорогу, места мне были незнакомы. Я первый раз в жизни приехал в горы....
По работе наша фирма занимается отправкой туристов в Домбай и Приэльбрусье. Я напросился, чтобы меня отправили зимой туда посмотреть, чем наша фирма собственно занимается, где какая гостиница стоит, сколько до подъемников, хотелось подняться на гору, в общем, увидеть все своими глазами. Ехать пришлось в середине января. И вот 3 дня назад я прилетел в Мин Воды, где меня должны были встретить и отвезти в Домбай. Чтобы зря не ездить, шеф выдал мне небольшой чемоданчик денег, чтобы расплатиться с гостиницами в Домбае и Чегете.
Конечно, как обычно, если заместитель нашего генерального Арнольд Иванович договаривается о деталях, то естественно, когда я прилетел на Кавказ, никто меня в аэропорту не встречал. Быстро темнело, а чемоданчик денег уже начал оттягивать руку, вокруг бродили всякие подозрительные личности, и, наверное, уже начинали догадываться, что у меня с собой миллион наличными, хорошо, что рублей, а не долларов.
Я договорился с таксистом, пожилым армянином, который показался мне менее подозрительным, отдал ему денег из своих командировочных, не хотелось открывать чемоданчик при всех, и мы поехали в Домбай. Это уже потом я проделывал этот путь десятки раз, а когда мы впервые поднялись на перевал, и слева показался Эльбрус, освященный последними розовыми лучами заходящего солнца, его вершина одна розовела среди реально сгустившейся темноты вокруг, я понял, что я приехал по адресу. Это было по мне. Мне все вокруг нравилось, внутри все звенело и пело, восторг накатывал волнами. Мы проезжали сквозь спящие горные селения, лай собак доносился нам вслед, таксист рассказывал страшные истории про пропавших курортников, которые садились в машину к неправильным таксистам, про бородатых вахабитов, которые любят гулять вдоль дорог и пугать доверчивых туристов, и так мы весело с шутками доехали до Домбая. Меня поразила тишина ночи в Домбае. Высоченные сосны стояли у дороги, на ветвях огромные шапки снега, крупные блестящие кристаллы снега под ногами громко скрипели и блестели в лунном свете. Со всех сторон угадывались горные вершины, покрытые ледниками, шум реки неподалеку....
Но история моя не про Домбай, а про Чегет. Половину денег я раздал в гостиницы в Домбае, управился за два дня, все посмотрел, поднялся на подъемнике на гору, на лыжах я тогда еще не катался, отметился на всех неформальных мероприятиях, и утром выехал в Приэльбрусье. Хорошо, знакомый директор гостиницы ехал в Черкесск и подбросил меня до столицы Карачаево-Черкесии. Там я поймал тачку до аэропорта Мин Вод. А в Мин Водах вот нашел Саида. Или Саид нашел меня. Короче, мы нашли друг друга, долго торговались, и, наконец, когда он распрощался и пообнимался напоследок со всеми знакомыми таксистами, выехали в Терскол.
Саид посмотрел, что у меня почти нет вещей, нет ни лыж, ни ботинок, ни доски, ни комбеза, зато есть маленький "дипломат", закурил очередную сигарету и говорит: "У тебя, наверное, полный чемодан денег, раз нет вещей". "Не совсем полный, а только наполовину, там еще вещи кое-какие", - говорю я в шутку, а сам дальше весело пью прасковейский коньяк. Честно, даже не напрягся по поводу этого замечания, решил, что отвертку в глаз ему всегда успею воткнуть, если что. Это уже вторая бутылка коньяка была, поэтому потянуло меня на готовность к разного рода ситуациям и неформальному общению. Благо и отвертка подходящая в двери справа лежала.
"Классный ты парень, Андрюха,- сказал Саид, - Не бойся, если что, у меня с собой две гранаты под сиденьем всегда лежат, отобьемся". По дороге мы заехали в горный ресторанчик "Сакля" и хорошо поужинали. И часам к 11 вечера приехали в гостиницу Иткол.
Там меня, как ни странно, ждали, и сразу без разговоров дали номер на пятом этаже, как сейчас помню, Љ 510. Я бросил вещи, послонялся по гостинице, нашел на третьем этаже номер, где жил Высоцкий во время съемок фильма "Вертикаль", о чем сообщала табличка на стене, спустился в бар, выпил немного красного вина и отправился спать. С 8 утра до 11 вечера на трех машинах проехал от Домбая до Терскола, всего около 500 км, но много времени потерял на пересадках и остановках, два раза поужинал по дороге.
Наступило утро. Инструктор Миша утром показал мне стол, где меня типа должны были кормить завтраками, обедами и ужинами. Стол был на четверых, там уже сидели две девушки. Пожелав им приятного аппетита, я начал вяло ковырять вилкой. Одна оказалась разговорчивой, и через полчаса я узнал о ней следующее.
Ее звали Оксана. Невысокая, изящная, хрупкая, темные короткие волосы, смелые умные серые глаза, стройные ноги. Дальше описывать недипломатично, но у нее все было как надо. Короче, я влюбился с первого взгляда. Она работала программистом в крупной компании, обожала горы и каждый год ездила на Чегет. Каталась как маленький чертенок на горных лыжах, любила опасные и быстрые спуски. Дома оставила мужа и двух маленьких детей. С ней была подруга Светлана, но про нее мне особо нечего сказать, т.к. я всецело был сконцентрирован на Оксане, ничего вокруг больше не замечал.
После завтрака, когда они пригласили меня кататься с ними, мне пришлось признаться, что я вообще не катаюсь, а приехал по делам, в командировку. Договорились встретиться вечером, Оксана надела облегающий комбинезон, что для меня было очень приятно, я восхищенно окидывал взглядом ее соблазнительную фигурку, взяла лыжи, села в автобус и уехала к подъемнику, а я отправился по гостиницам. Надо сказать, что в горнолыжном костюме, в лыжных ботинках, шапочке и очках у нее был классный вид, я просто стоял и смотрел на нее, не зная что сказать.
За день я обошел все четыре гостиницы, с которыми мы работали, везде со всеми познакомился, провели сверку взаиморасчетов, всем раздал денег, и, наконец, избавившись от этих толстых пачек купюр, вздохнул свободно. У меня до отъезда было еще две ночи, и я мог пожить как человек в этом прекрасном месте, уже не боясь потерять казенные деньги. Поднялся на подъемнике на Чегет, посидел в ресторанчиках на горе, попил глинтвейна, полюбовался на ледник "семерка" и вечером спустился вниз, добрался до Иткола и пошел на ужин.
Я специально не описываю природу и виды Приэльбрусья, думаю, все были в этом сумасшедшем культовом месте у подножия гор Чегет и Эльбрус. Мне нечего добавить, там просто классно.
На ужине мои девушки уже сидели за столиком и весело щебетали. Они сменили спортивную одежду на джинсы и водолазки, на ногах были кроссовки. "А мы ходили перед ужином в сауну. Классно попарились! - глубоким голосом сказала Оксана. - Хорошая у них тут сауна. И в бассейне можно поплавать".
Я представил себе эту картину, и мысленно согласился, что, наверное, и, правда, здорово. "Мы вечером пойдем куда-нибудь вместе? В баре у них хорошая музыка. А сейчас мы собираемся за нарзаном"
Через 10 минут мы оделись и встретились в холле гостиницы. Под понятием "сходить за нарзаном" оказалось следующее: надо было идти по дороге в гору километра два, не меньше. Потом по тропинке направо, через сугробы и камни, потом нужно было перейти реку по обледеневшему бревнышку, брошенному через поток. И все это ночью, в темноте. Конечно, когда мы подходили к бревнышку, я уже держал ее за руку, чтобы она не поскользнулась на скользкой тропинке и не упала. И потом ее рука надолго не покидала мою. Мы напились холодного нарзана, набрали его в пустые пластиковые бутылки и направились в обратный путь. Ее рука доверчиво лежала в моей ладони, а другой ладонью я прикрывал от мороза ее маленькую твердую ручку сверху. Светка куда-то убежала вперед, и мы шли по звонкой от легкого мороза дороге вдвоем. Идти под горку было легко, только успевай ноги поднимать, примерзшая дорога звенела от наших шагов, справа шумел Баксан, между огромных сосен над нами было видно ночное небо с крупными яркими звездами, и заснеженные горные вершины, освещенные голубоватым светом Луны.
Мы остановились и слушали ночь. Было жалко просто идти по дороге и пропускать всю эту красоту мимо себя, хотелось остаться здесь навсегда, лечь прямо в ближайший сугроб и, запрокинув голову, смотреть на звезды, горы, Луну, слушать вечный шум горной реки и скрип столетних сосен в вышине.
Как-то само собой получилось, что Оксана оказалась в моих объятиях, я согревал ее, крепко, но нежно обняв за плечи, гладил по голове, что-то успокаивающе шептал, а она уткнулась лицом мне в куртку и замерла.
Вскоре мы отправились дальше, так как уже замерзли, ее холодный нос тыкался мне в щеку и шею, и мы решили пойти на дискотеку в бар Иткола. Я считал, что мы с Оксаной уже почти официально любим друг друга. Нет, не верно, я считал, что она моя. Моя собственность, что я имею на нее какие-то права, после того, как мы стояли, обнявшись, и даже не целовались. Дальнейшие события показали, что я был далеко не прав.
Мы сидели в баре, с нами несколько ее знакомых девушек и ребят, пили красное сухое вино, и танцевали. Но запас ее свободолюбия был далеко не исчерпан, она решила показать в первую очередь себе, потом уже мне, что мы просто приятели и не более, и сначала стала танцевать быстрые танцы в толпе народа. Танцевала она так, или мне просто так казалось, что все смотрели только на нее. Потом не отказывала в медленном танце никому из местных пацанов, которые все наперебой спешили пригласить ее. Играла музыка группы "Белый Орел". Иногда и мне удавалось потанцевать с ней.
Отлетела листва, у природы - свое обновленье
И туманы ночами стоят и стоят над рекой.
Твои волосы, руки, и плечи твои - преступленья,
Потому что нельзя быть на свете красивой такой.
Я что-то сказал ей, что зря она так. На что мне было предложено идти куда-нибудь и не мешать отрываться. Я с горя выпил стакан водки и пошел в свой номер. Но мне не спалось, я переживал, как там все происходит, и где она вообще.
Через 15 минут, а жила Оксана с подругой в соседнем номере, в коридоре послышались голоса, это девушки вернулись домой. Но к их разговору примешивались мужские голоса. Это двое местных ребят, которые особенно активно танцевали с Оксаной, пришли с целью посидеть у них в номере и, видимо, остаться на ночь, такие уж ребята были целенаправленные. А девушки были против. Когда разговор пошел уже на повышенных тонах, я одел брюки, футболку и вышел в коридор.
Объем печатных знаков этого рассказа не позволяет в подробностях рассказать о всех перипетиях этого вечера. Были и предложения выйти на улицу и поговорить, и демонстрация ножей, и завуалированные угрозы. Когда ребята пошли за подмогой, я спрятал обоих девчонок в своем номере, благо у меня были одна свободная кровать. Мы почти до утра не спали, Света, правда, мирно сопела на своей кровати, а мы с Оксаной тихо лежали, обнявшись, и я согревал ее теплом своих нежных рук и нежно целовал ее в лоб и сухие горячие губы. Но не более!!!
На следующий день я уехал в Москву, мне позвонили с фирмы, и я сорвался раньше времени. Но через несколько дней приехала Оксана. У нас начался бурный роман. Мужа она выгнала, и я жил у нее полгода. Правда, потом, к сожалению, мы как-то постепенно расстались, влезла моя жена, и мы стали встречаться все реже и реже. Уже давно совсем не общаемся, даже по телефону. А я до сих пор люблю ее. Не могу забыть эту замечательную нежную девушку. Люблю и ничего не могу с собой поделать.
Я боюсь твоих губ, для меня это - просто погибель.
В свете лампы ночной твои волосы сводят с ума.
И все это хочу навсегда, навсегда я покинуть,
Только как это сделать - ведь жить не могу без тебя.