Аннотация: Смертная казнь может прийти внезапно - в любой временной промежуток на усмотрение органов Экзекуции!
Комплекс имаго
"Да прольётся горячая кровь
лепестками разбрызганных маков"
Андрей Белый
Летний вечер звенел комарами, расплодившимися за последнюю неделю в садах и парках столицы. Упоительно пели цикады в окрестной "зелёнке", заглушая нестройный чистопрудненский хор ещё не спевшихся под руководством опытного кантора майских лягушек. Арсений Тренд медленно двигался в толпе к ближайшей станции муниципального мнимокулёра. Со всегдашней опаской двигался, то и дело оглядываясь на привязавшегося бомжа, напоминающего неопрятную жабу. Гипертрофированная осторожность вошла в привычку с момента оглашения приговора в маргинальном суде Юхновской префектуры Юго-Западного округа Москвы. Двенадцать лет ожидания смертной казни - таков был суровый вердикт. И неизвестно, что лучше - двухгодичная "отсрочка", которая светила в итоге, или эта гуманная вероятность прожить ещё более сотни месяцев в вечном страхе "быть исполненным" в любую секунду.
Отсроченную казнь в кругах, близких к юридическим, называли смертью в рассрочку. В любом проявлении наказание лишением жизни давно перестало быть публичным актом, сделалось рутиной, а потом вовсе потеряло конкретные временные границы.
Со дня введения гуманной поправки Вени-Джексона в УПК Московского Удельного Княжества, законы, связанные с изоляцией от общества утратили силу, теперь единственным наказанием стала смертная казнь с той или иной степенью изощрённости в соответствии с прилагаемой уголовно-экспекторной (от латинского expectare - ожидаю) таблицей Триджонса. Кто такой этот самый Триджонс, и существует ли сей господин в реальности, никто определённо не знал. Арсений слышал как-то раз, будто Триджонс - три разных человека из Совета Внешнего Патронажа, которым приписывают огромное влияние даже в Парламенте Еврокитайского союза "Ечин" и в корпорации "Gold billion Ltd.". Но разве можно верить неофициальным слухам, распространяемым спонтанно и без надлежащей технической поддержки в GlobalNet-е?! Боже избавь.
Как только Арсения выпустили из зала суда после оглашения приговора, к нему подбежал некто - похожий на разбалансированный циркуль с ноздрями, будто у простуженного сурка, и не вмещающейся в рот верхней челюстью. Некто помахал перед носом осуждённого папкой, по-видимому, с факсимильно заверенными копиями документов, и предложил проследовать за собой. Арсений нехотя подчинился, поскольку успел выхватить из невнятного бормотанья незнакомца ключевую фразу "пролью свет на детали исполнения приговора".
О "смерти в рассрочку" представление имели все, поскольку средства массовой информации только и твердили о новой гуманной системе наказаний преступников. Иметь-то имели, но какой-то конкретики не знал практически никто. Вот, скажем, его, Арсения приговор - двенадцать лет ожидания казни - что сие означает? Осуждённый должен всё это время ждать нападения, будто жертвенная овца, которую непременно подвергнут закланию - причём, не имея возможности препятствовать исполнению закона?.. Нет, даже не сопротивлением, а обычным бегством. Хотя, куда можно убежать в наше время, когда стационарные орбиты густо усажены спутниками-шпионами, контролирующими любую точку земной поверхности, любой квадратный дюйм плохо выбритых щёк! Это не вопрос. Утверждение! Или же приговорённый может пытаться защитить себя от палачей? А если вдруг удастся остаться в живых и после окончания срока, установленного судом? Что тогда? Вероятность, разумеется, ничтожная, но...
...в любом случае, всегда полезней располагать подробной информацией, если она касается твоего здоровья и жизни, чем отказаться от неё и существовать в неведении, будто новорожденный щенок. Так полагал осуждённый Тренд, следуя в направлении, заданном Сопливым Сусликом или Сопсусом - так назвал анонимного представителя московской Фемиды Арсений.
- От лица Юхновской префектуры я уполномочен довести до вашего сведения, гражданин Тренд Арсений Игоревич, все тонкости и нюансы пребывания в статусе экспекторного смертника, согласно уголовно-маргинальному уложению... - начал сопливый свою занудную речь, прерываемую шмыганьем носа, когда они оказались в просторном кабинете, оформленном в стиле мохито-модерн: нежно-зелёное на ядовито-кислотном.
- У меня вопрос...
- Сначала я изложу ваши права и обязательства перед обществом, а потом вы зададите свои вопросы, буде таковые появятся, - перебил Арсения Сопсус, трудолюбиво сморкаясь в клетчатый платок размерами с купол парашюта для гнома-десантника. "Не всё то сопля, что блестит, - успокоил себя Тренд, - бывает, что и золото", - явно имея в виду ожидаемую пользу от общения.
Увидев, что Тренд немедленно упрятал возражения в дальний угол своего взбудораженного эго, клерк удовлетворённо шмыгнул красным, будто пресытившийся клоп, носом и продолжил:
- Приговор "двенадцать лет ожидания смертной казни" пересмотру и апелляции в каких-то иных инстанциях, кроме Верховного суда Московского Удельного Княжества, не подлежит. Точка. Во время означенного срока приговорённый имеет право жить в обществе, руководствуясь уголовным и гражданским кодексом. Точка. Повторное преступление в экспекторный период автоматически увеличивает вероятность наступления смерти приговорённого на порядок. Точка. Без суда и соответствующих издержек. Точк...
- Постойте-постойте, а если моя виновность не будет доказана в судебной инстанции, почему тогда значительно усилится суровость приговора?
- Тут действует второе правило Триджонса - оступившийся раз имеет неосознанное стремление вновь взойти на преступный путь. Посему - настоятельно рекомендую вам держаться подальше от потенциально-криминальных мест. Для вашей же пользы, Арсений. Так можете прожить дольше. Однако продолжу.
Смертная казнь может прийти внезапно - в любой временной промежуток на усмотрение органов Экзекуции. Точка. Смертная казнь может быть передана по наследству в случае внезапной преждевременной кончины приговорённого - в полном соответствии с гражданским уложением: сначала во исполнение завещания, затем по системе очерёдности правопреемников. Точка.
- Да что вы всё заладили - "точка" да "точка"? Сбивает.
- Хм, странно. Мне казалось, помогает при конспектировании.
- И кто-то вас конспектирует?
- Очень многие, смею заметить.
- А брошюрки никакой нельзя издать? Или в ГлоНете выложить?
- Данные для специального пользования. Мы знакомим с ними исключительно приговорённых. Остальным - не положено. Вы тоже дадите подписку о неразглашении.
- А если не дам?
- Тогда вам придётся все двенадцать лет срока проваляться недвижимым без голоса, но в сознании. И только потом получить "укол милосердия". Не самый, должен заметить, хороший исход. А в естественном ожидании есть свои плюсы. Можно даже остаться в живых, если "срок отбывания" закончится ничем. Но для этого...
- Вот-вот, именно данный вопрос меня больше всего беспокоит.
- И не только вас, Арсений. В общем, продолжайте конспектировать... если боитесь забыть.
Сопсус встал с кресла и принялся мерить коворолиновое покрытие в цветах и форме встревоженного ветром одуванчика суетливым шагом будто бы хитиновых ног, затянутых в кожаные бриджи модного оттенка "рассвет над Потомак-рекой". По всему выходило, что этот момент невольного единения с жертвой "списка Триджонса" юристу нравился более всего, потому слуга Свода Законов в целом и экспекторного punitio1 в частности желал выглядеть торжественно и где-то даже величественно.
- Так вот, господин damnatus2, двенадцать лет под страхом смертной казни пройдёт для вас интересно и занимательно, если вы научитесь отключать сознание от тревожащих предчувствий, видений и прочее. Для этого мы рекомендуем посещение курсов имени Триджонса по овладению достаточно сложным искусством - умению абстрагироваться от реальности и страхов, с нею связанных. Стоит обучение недёшево, но зато - полгода, пока продолжается курс, приговор считается отложенным: в означенный период служба Экзекуции не станет проявлять к вашей персоне интереса. Точка.
Далее - вы вступаете в "зону приговора", отыграв у смерти полгода и имея первичные навыки борьбы со службой Экзекуторов в правовом поле. Точка. Помноженные на знания и умение расслабляться данные навыки помогают приговорённому, то есть вам, Арсений, выживать в сложном мире...
- Постойте, пока всё понятно. А вот если срок закончится, но я... останусь жив, тогда как...
- Вот уж эти damnatus! Нетерпеливые, будто личинки мухи-дрозофилы. Я как раз подхожу к освещению данного вопроса.
Сопсус в очередной раз высморкался и вдруг засуетился, засучил тонкими, будто прокачанные рояльные струны, ножками, зарываясь лицом в носовом платке. Оттуда послышались какие-то нечленораздельные звуки и причитания. Что-то вроде: "Этила душу, изопропила мать! Что за гримёры! Всех примерно наказать!" Потом Сопсус затих, убрал носовой платок и обратил на Тренда странный взгляд внезапно остекленевших глаз с фасеточной подложкой. "Стильные линзы", - подумал Тренд, усмехаясь. Арсению показалось, что у правового консультанта как-то съехал и ещё больше покраснел нос, но не стал акцентировать на этом ни своего внимания, ни внимания собеседника, поскольку безупречно юридически подкованный визави продолжал знакомить с особенностями отбывания наказания рассроченной на двенадцать лет смертью - прерывать его явно не стоило.
- Едем дальше, Арсений: если приговорённому, то есть - вам, удастся остаться живым после окончания срока приговора, считается, что осуждённый отбыл наказание. Судимость снимается, и бывший преступник становится рядовым членом общества. - Сопсус сделал паузу и потом продолжил: - Но не спешите радоваться, уважаемый Тренд. Путь в общество не так прост, как может показаться на первый взгляд. Здесь есть свои трудности.
Судебная практика показывает, что после длительных сроков "ожидания смерти", скажем - более двух-трёх лет, приговорённые не выдерживают нервного напряжения и спешат сами расстаться с жизнью. У кого нет родственников, тот склоняется к суициду, а остальные, чтоб не "переводить стрелки" по линии наследования, начинают обивать пороги службы Экзекуторов, умоляя быстрее покончить с невыносимым ожидание исполнения. Простите... точка. Такие баклажаны.
*
Арсений Тренд прислушался к совету Сопсуса и полгода посещал курсы "выживания". А потом начался ужас, длящийся изо дня в день на протяжении восьми с лишним лет. Арсений превратился из общительного и жизнерадостного молодого человека в замкнутого и напряжённого буку, которому, несмотря на полученные уроки раскрепощения сознания, всюду мерещились представители службы Экзекуции.
Изощрённость наказания "отложенной казнью" была невероятной. Если бы не полугодовой тренинг, Тренд бы непременно свихнулся в первый же месяц.
В чём заключалось иезуитство? А хотя бы в "пытке" сбывающимися приметами.
Раньше Арсений не обращал на них внимания, а тут... Подумаешь, перебежал дорогу чёрный вальяжный котяра с мордой перекормленного бульдога - что здесь особенного? Так ведь через четверть часа рядом с плечом Тренда просвистел цветочный горшок, по-видимому, с изрядной высоты. Полметра в сторону - верная смерть. Арсений даже испугаться не успел, но зато потом весь вечер просидел в запертой на три замка квартире и дрожащими руками не успевал наливать плохонький коньяк в пластиковый стаканчик. От коньяка умереть было нельзя (хотя ходили слухи, будто экзекуторы не брезговали и таким древним способом как отравление для исполнения отложенного приговора), если, разумеется, не выпить бездумно литра два. Почему Арсений нимало не сомневался, что напиток не отравлен? Он просто купил красивую фигурную бутылку с напитком ещё задолго до возбуждения уголовного дела. Провалялась в баре, забытая и пыльная.
А потом появилась эта дородная тётка с пустым ведром, попавшаяся навстречу. Не женщина, не девушка, а именно тётка - иначе говоря, баба, какими их изображали на иллюстрациях в древней книге народных сказок, попавшей к Тренду от деда жены, не замедлившей оставить супруга после вынесения приговора.
Сначала Арсений, увидев бабу, не понял что к чему. Просто удивился, что в наше время ещё и с вёдрами ходят. Второй раз встретил - насторожился. А в третий раз - вот она попытка исполнения наказания: под электромобиль угодил. Хорошо ещё - увернуться сумел и отделался двумя сломанными рёбрами и лёгким сотрясением мозга. Когда вылечился и в себя пришёл, снова ту же тётку встретил. С тем же пустым ведром, но шла она уже навстречу какому-то издёрганному мужчине с плохо мотивированной жестикуляцией. И сразу же приметного прохожего избили до полусмерти активисты движения "за Россию, чистую от славянской скверны", негласно поддерживаемые правительством. Нет, скорее всего, хулиганы, не были простыми маргиналами. Это маскировка. Парни наверняка работали в службе Экзекуции - возможно, мужчина потом скончался от травм.
Арсений видел всё собственными глазами: и бабу, и избиение нервного мужчины. Решил проследить за женщиной, но она заметила его тщетные попытки слиться с серо-кирпичным фоном старых стен, остановилась и закричала с визгливыми нотками в голосе:
- Эй, ты чего за мной прёшься, задохлик? Жёнка, чё ли, не дала? Так иди - утешу!
- Вы меня неверно поняли, - залепетал Тренд, - я совсем не того хочу...
- Ишь, чё удумал! Извращения только за деньги!
- Не о сексе речь, женщина. Я просто внимание обратил, что вы недавно в нашем районе появились. И куда-то всё с ведром ходите...
- Ты смотри, заметил. Глазастый, значит?! Не твоего ума дело!
- Не моего, не моего, разумеется, - зачастил Арсений, испугавшись, что женщина просто уйдёт и не станет его слушать. - Понимаете, как только вы попадаетесь кому-то навстречу со своим ведром... пустым ведром, этого "кого-то" ждут неприятности. Причём иногда фатальные - человек погибает.
- Ты говори, да не оговаривай, задохлик! Ничего я не знаю о твоих неприятностях. Или ты меня в чём-то обвинить хочешь?
- Получается, вы не служите в департаменте Экзекуции?
- Во загнул! Я и слова такого не выговорю.
Тренд не поверил и даже попытался потом подкупить женщину, чтобы она раскололась и извещала его о намерениях экзекуторов-исполнителей, но она не то не поняла, не то - просто сделала вид, что дурочка, не имеющая отношения с государственными органами. Странно! Что такое - неужели и в самом деле Арсений принимает простые приметы за осмысленные намерения службы исполнителей напугать приговорённых? Психоз и только... Закончить мысль не позволила внезапно навалившаяся темнота, последовавшая сразу после дикой и гулкой боли в затылке. "Наверное, трубо-о-о-й....", - успел подумать Арсений и потерял сознание.
*
Тренд очнулся от пения цикад. Густо пахло сеном. Арсений лежал на столе, похожем на операционный. Во все стороны, насколько хватало взгляда, уходили густо заросшие травой, а кое-где скошенные поля.
Он ещё жив? Неужели?
Тут же в голове - будто сам собой - прозвучал ответ:
- Ты не выполнил своего предназначения, оттого и не умер по приговору.
- Вы кто? Бог? - удивился Тренд.
- Возможно... Я тот, кто создал вас. Вы - мои дети.
- Детей не наказывают так сурово!
- Любимых наказывают. Я и тебя люблю, малыш. Но твоим наказанием была уже сама жизнь среди людей - этих ничтожных особей с жалким подобием интеллекта. Твой приговор лишь подчеркнул никчёмность бытия рядового обывателя.
И тут Тренда озарило, и он почти закричал:
- Вы и есть тот самый Триджонс, кому мы обязаны системой отложенных наказаний?
- Ты догадлив, Арсений. Ещё раз убеждаюсь в твоём уме. Да и с нервами - всё чудесно. Другой бы давно истерить начал. Не хочешь ли поработать с нами?
- А вы - это кто?
- Мы - носители прогресса и высшего разума. Так ты согласен?
- Но у меня до конца срока три года. В любой момент могу "кони двинуть" за милую душу, знаете же.
- Всё в наших руках: Триджонс наказал, Триджонс же и простил.
- А в чём будет заключаться работа?
- Работа с людьми, дорогой Тренд. Эти твари настолько изворотливые - никогда не знаешь, что у них на уме. Уже и вживлённые чипы не помогают. Научились ставить блокировку каким-то доморощенным методом. Пока не можем её сбить: как только ловим злоумышленного "затворника сознания"... приглашаем кого-то знающего для профилактики, правонарушитель тут же всё сбрасывает - концов не найти. И что характерно, память за собой так аккуратно стирает - не то сам, а скорее всего, под внешним воздействием, что даже гипнотическое внушение не позволяет что-либо обнаружить. Клиент ничего не помнит, ничего не знает... и глаза честные, как у... богомола.
- Богомола? Священника, что ли?
- Не важно. Твоей задачей как раз и будет - понять принцип действия блокировки чипа управления: как включается, как отключается, каким образом удаётся обнулить память до начала внедрения в неё посредством специальной аппаратуры.
Внезапно бескрайние поля замерцали, почернели, и Тренд потерял сознание.
*
Итак.
Тренд постепенно приходил в себя после встречи с Триджонсом. Способность думать вернулась, но ещё не настолько, чтобы провести в порядок рассыпавшиеся сушёным горохом мысли.
А между тем.
Летний вечер звенел первыми в сезоне комарами, упоительно пели цикады в окрестной "зелёнке", заглушая нестройный чистопрудненский хор ещё не спевшихся майских лягушек. Арсений Тренд тащился к ближайшей станции общественного мнимокулёра со всегдашней опаской, которая вошла в привычку с момента оглашения приговора в маргинальном суде Юхновской префектуры Юго-Западного округа Москвы.
Рекламные растяжки были запрещены уже года три или четыре. Сразу появилось ощущение некой свободы. Пространство освободилось от ненужной мишуры. Теперь немногочисленные памятники столицы украшали лишь "рекомендованные к использованию" плакаты "Друг Триджонса", которые особо в глаза не бросались, но создавали настроение - ощущение того, что кто-то постоянно за тобой наблюдает. Вот и post-станция "Яуза-ривер" тоже не избежала этой участи - славить таинственного господина (или всё-таки - господ?), придумавшего (придумавших?) универсальную шкалу юридической ценности биологической активности особей разумных.
Теперь мнимокулёр - единственный вид общедоступного транспорта. По земле перемещались лишь электромобили государственных департаментов и частных лиц, имеющих возможность платить налоги на содержание дорожного покрытия в размере среднегодовой заработной платы, устанавливаемой правительством. Ознакомиться с расчетами можно было в официальных бюллетенях издательства "Тенеты-пресс". Дорогое удовольствие - наземный транспорт: посмотришь на таблицу налогов, сразу охоту к быстрой езде сдует птицей-тройкой. Вот подавляющая часть населения и пересела на мнимокулёры, каждый перелёт на которых сопровождается страшной болтанкой из-за изношенности лётно-моторного парка, всегдашней перегрузки и неоднородности среды полёта. Что за неоднородность? Так это любому понятно: где-то атмосфера "подпорчена" инертными газами - тут пониженная плотность, где-то ртутные пары висят чудовищным облаком как раз на высоте перемещения мнимо-басов.
Раньше с транспортом было попроще. Хоть по асфальту двигаться крайне дорого, но существовала ещё и подземка. Только вот лет пятнадцать назад закрылась последняя станция метрополитена, а входы в неё оказались окончательно замурованы. Власти объяснили поспешность уничтожения подземных транспортных артерий какими-то страшными коллизиями земной коры, обнаруженными учёными. Из-за деятельности человечества будто бы на поверхность выходит смертельный удушающий газ, доступ которого необходимо немедленно прекратить.
Размышления Арсения были прерваны внезапно. Бомж, следовавший за Трендом на весьма почтительном расстоянии, вдруг ускорил шаг, догнал его, схватил за руку и потащил в какой-то неприметный лаз, за которым оказался подвал и вход на заброшенную станцию метро. Наполовину осыпавшаяся надпись "Сретенский бульвар" для тех, кто говорится, ещё помнит, означала многое.
- Стойте, что вы творите?! Я же не сказал "нет"! - вопил Арсений, вообразив, что кто-то из служащих Триджонса получил задание покончить с нерешительным кандидатом в провокаторы. При этом бедолага Тент изо всех сил стараясь вырваться.
- Знаю. Они многим предлагают "стучать". Мы отслеживаем кандидатов - тебя ещё не купили. Первое посещение папы-Триджонса - пробный шар, понятное дело. А как понравилась его голограмма? Не правда ли, не отличить от реальности; тебе леса показывали или пустыню?
- Чёрт, что вы делаете?! Здесь же нас мониторят! - Включил Арсений позднее зажигание.
- Так они тебя с рождения мониторят, парень, колобашки-ёжики. Разве не знал? - рассмеялся бомж в лицо Тренду.
- Кто они-то?
- Смешной. Да кузнечики, лузанный случай, чтоб их чёрт разорвал!
- Кузнечики?
- Ну да. Весь мир захватили эти твари. Они умело маскируются под людей. Их антропоморфность поразительна. Вкупе с небольшим оказанным на собеседника внушением - огромная сила убеждения, как у величайших ораторов прошлого. Невозможно заподозрить, что перед тобой совсем не люди.
- Получается - у них не настоящие лица?
- Вот-вот. Не настоящие. Рожи со жвалами, а не лица.
- Со жва-ла-ми... - протянул Арсений, вспоминая, как тщательно Сопсус прикрывал свой фасад носовым платком, когда у него там обозначились проблемы. - А кто они - эти кузнечики?
- Хрен их знает. Ребята говорят, будто инопланетяне. Но я полагаю - мутанты из-под Фукусимы. Слышал же, как там второй раз рвануло, сразу зону закрыли. Двадцать с лишним лет туда никто не заглядывал...
- Не может быть. Если двадцать лет назад они там облучались, то не успели бы ни черта. Не сегодня же всё началось - третий срок Триджонс при власти.
- Ну да, не сегодня. Пусть тогда инопланетяне будут, колобашки-ёжики. Тебе же от того не легче, правда?
- Не легче. И что теперь делать?
- Не знаю, тебе решать. А ты кто таков, если не секрет?
- Арсений Тренд, осуждённый на двенадцать лет смертной казни... Ещё три года осталось.
- А, рассроченный-задроченный, - хохотнул незнакомец. - А меня Буфо Виридисом4 - укротителем мух зовут. Те, кто со мной знакомство водит. А кто не водит, тот, наоборот, не зовёт, а боится вспоминать... Кстати, не переживай насчёт того, что нас видят. Сюда излучение не проникает.
- А вы откуда всё знаете?
- Живу давно, Брось церемонии, парень. Переходи на "ты", пока берег в прицельной близости твоего главного калибра, как говорится. Кстати, а за что тебе "двенашку" вкатали? У нас хоть и дают срока спроста, но рассердить власть, чтоб она вот так расстаралась - больше десяти лет сходить с ума от страха, не всякому козырю удаётся. Колись, парень!
- Да я-то ничем особенным не отличился... Перешёл улицу в неположенном месте, а потом возмутился, зачем нашей власти увеличенные налоги платить, когда она и без того жиреет не хуже мясной свиньи, а обустройства никакого.
- Велики грехи твои, сыне! Лечить тебя, не залечить... Совсем озверели, скоты!
- Скажите... скажи, Буфо, а где мы? Это метро, я не ошибся? Оно же, вроде, накрылось медным гаджетом?
- Нет, не ошибся. Здесь вход на одну из станций бывшего московского метрополитена, который закрыли суки-кузнечики. Однако нашлись герои - вход откопали.
- Но ведь газ...
- Какой газ, парень?! Очнись! Нет никакого газа. Просто под землёй насекомые твари не могут жить: они крыс боятся. Понимаешь? Но этим дело не ограничилось: ведь не только метро закрыто, но и пещеры и всё, что связано с подземельем. Понимаешь, почему? Нет? Просто тут невозможно контролировать людей так, как им, "кузнечикам", хочется - целиком и полностью. Здесь мы можем с тобой говорить, не опасаясь, что нас подслушают, понимаешь?
- Да, понимаю.
Помолчали, Виридис плеснул в мятую жестяную кружку, вероятно, сделанную своими руками, какой-то вонючей жидкости и протянул Тренду:
- Пей, парень, расслабься.
- Это что?
- Своё, только что выгнанное. Не бойся, пей.
И Арсений последовал совету. Пищевод обожгло давно забытой после случайно обнаруженного коньяка крепостью, а щёки полыхнули так, что Тренд испугался, не поползла ли кожа на скулах.
Виридис тем временем что-то нашарил в полумраке, и сразу же оттуда - из полумрака - полилась тревожная мелодия. Последний писк запрещённой "мёртвой" музыки "Мутоновый гербарий" группы, играющей в стилистике муэрто-джаз "Нечастый случай".
Автору слов, Алену Дело-Бабенко, удавалось точно попадать в настроение Арсения. Текст песни, казалось, проникал в каждую клеточку тела Тренда.
"Не дай нам, Господи, согрешить с обиженными тобою..." Да, уж...
Прошло какое-то время, прежде чем Арсений вернулся в реальность и заговорил:
- Слушай, Буфо, а если ты и тебе подобные знают, что нас захватили "кузнечики" и - главное, - что они крыс боятся, почему бы тогда крыс не использовать для уничтожения пришельцев?
- Вы интересная чудачка, как поётся в одной старой песне! Конечно пробовали, но вокруг мест, где могут появиться грызуны установлены специальные генераторы. Не может крыса пересечь "запретную зону" - погибает в страшных муках. Эти насекомые твари спецом сначала загнали всех крыс по подвалам, а потом входы-выходы туда замуровали и что-то вроде защитной полосы обустроили. Не прошибёшь! А тут ещё - обух крепок, а плеть обветшала, как говорится.
- А если найти - где генераторы стоят, и потом их уничтожить?
- Не смеши мои прокисшие мозги, Арсений. Их не так-то просто обнаружить, а если учесть, что ты постоянно "под колпаком" у служб наблюдения, тут и думать не моги. Вот видишь, какая невесёлая картина получается - чёрный, но не квадрат... Чёрный-чёрный анус без просветов и прожилок.
- Такие баклажаны, - непонятно к чему вдруг вспомнил фразу Сопсуса Тренд.
- Баклажаны? - удивился Буфо Виридис.
- Не фокусируй-те воображение, это я просто одного господина припомнил.
- Тёмно-синего, фиолетового?
- Насчёт окраса не поручусь, а вот мысли, похоже, именно такого колера.
*
Разговор с Виридисом заставил Тренда иначе взглянуть на природу происходящего. И природа эта ему определённо не нравилась. Но как положить конец беспредельному и беспринципному правлению пришельцев, захвативших практически всю планету (отдалённые участки почти необитаемых джунглей в бассейне Амазонки можно не считать)? На стороне "кузнечиков" видимая часть айсберга - уголовное уложение Триджонса и его же, айсберга, подводная часть - многочисленные фискальные институты и разветвлённые сети мирового департамента Экзекуции.
А что остаётся борцам?
В общем-то, не так и мало - океан народного негодования, который в состоянии растворить ледяную глыбу любого размера. Было бы желание. Но вот его-то как раз и не находилось. Или просто не оказалось вожаков, которые бы сумели повести за собой? А если и найдутся, дело затянется на долгие годы. Расшевелить инертный народ, выживающий в рамках Триджонсовых сентенций и правил, крайне сложно. Нельзя ли придумать путь покороче?
Так-так, следует хорошенько пораскинуть мозгами. А для этого... Для этого необходимо принять предложение Триджонса, бога, господина... или как там его. Предложение - заделаться стукачом, докладывающим своим покровителям всё, что творится в кругах оппозиционных.
И всё же, отчего "кузнечики" так боятся крыс? Ну не потому же, что те могут их покусать. Наверное, грызуны являются переносчиками какой-то болезни, с которой пришельцы пока не могут справиться в силу особенностей своих организмов, а людям это всё, как говорят в среде иридодиагностов, фиолетово.
*
Осповидный риккетсиоза. Человек заболевает таким недугом крайне редко и вылечивается без осложнений в течение недели-двух. Зато у мутантов-"кузнечиков" болезнь быстро прогрессирует и приводит к разрушению внутренних органов с последующим летальным исходом. Последнее удалось выяснить случайно: когда одного из служителей департамента Триджонса, судя по всему - мутанта, было поручено тайно кремировать фирме Аркадия Тента - подписав соглашение о сотрудничестве, тот стал получать самые разные поручения от власть предержащих.
Так вот, Аркадий перед кремацией сумел взять пробы тканей покойного. А дальше - давние связи в медицинских кругах, где работал старинный приятель Тента, оказались весьма кстати. Только Аркадий использовал друга детства в тёмную, не объясняя ему ничего. Обнаружив риккетсиоз в исследуемом материале, приятель удивился - болезнь послужила причиной смерти. И не просто смерти, но смерти "не совсем человека", как выразился друг детства. Он, вероятно, хотел получить объяснения, но Тент ушёл от ответа. Во-первых, для безопасности школьного приятеля. Во-вторых, поскольку сам ещё не решил, что же делать с полученной информацией.
Наверное, именно потому под лозунгом "Освободим планету от лишних едоков!" были отстреляны хищники на всех континентах. Не только грызуны, как оказалось, являлись носителями опасного для "кузнечиков" заболевании. Численность популяций "опасных" животных немедленно свели к нулю. И только с крысами никак не удавалось достигнуть положительного результата.
"Триджонс, его идеология даны нам в наказание за гордыню, за неуёмное желание получать удовольствие, ничего не производя. За счёт других, разумеется. Так всегда и получается - намерившийся жить за счёт кого-то, вдруг начинает осознавать, что теперь этот кто-то как раз и живёт за твой счёт. Пирамидальный круговорот сущностей и суеты в мире. Такие баклажаны".
*
Голографическое изображение Триджонса висело под глубоким сводом огромного зала и, казалось, готово было в любую секунду обрушиться на голову вошедшего.
- Вы с ним договорились? - Голограмма улыбнулась во всю ширь белозубой - будто наклеенной - улыбки, по всей видимости, нанесённой очень искусным гримёром.
- Разумеется, Инсектор! - ответил посетитель.
- Он поверил в твой бред о крысах?
- Ещё бы! Немного "цыганского гипноза", немного подкупа, и картинка в голове клиента уже сложилась.
- Подкупа?
- Ну да, пришлось проследить, кому наш подопечный направит изъятую пробу из крематория, а потом сделать выявленному объекту недвусмысленное предложение.
- Прекрасно, а на подпольщиков ты вывел нашего милейшего бедолагу Тренда?
- Да, и ему поверили безоговорочно, когда он пришёл к ним с идеей о риккетсиозе. Им, видно, очень хотелось верить.
- Превосходно! Теперь этот малохольный направлен по ложному следу и не станет разбираться, кто же он есть на самом деле. А через него можно будет выйти на верхушку подполья аборигенов - неважно, согласиться ли он сотрудничать или станет вести двойную игру. Такие баклажаны.
- Ха-ха, я знал, я чувствовал, что данное выражение от Вас, Мастер Эппифигер.
- Инсектор, Буфо. Инсектор. Что, наш клиент повторил за мной сей бессмысленный набор слов? Хорошо - стало быть, он не просто внушаем, а очень внушаем. Впрочем, посмотрим...
- А если просто устранить этого так называемого Тренда, мессир? К чему столь сложная многоходовка?
- Нельзя давать повода конкурентам вступать в открытую конфронтацию. Пусть нашего героя, как и всех предыдущих, уничтожат местные борцы с режимом, а нашего следа не должно быть видно. Как только мы сочтём нужным, тут же сольём подполью информацию о вербовке Тренда "всемогущим Триджонсом". Нельзя давать повода для возобновления межвидовых войн. Мы же точно не знаем, сколько особей удалось генетически запрограммировать на борьбу и тайно провезти на столь благодатную планету. Вот и приходится отлавливать по одному этих псевдолюдей самыми разными способами.
- Думаю, наш клиент - один из последних, колобашки-ёжики.
- Похоже, что так. Вот избавимся от него, и сразу легче станет. Бросим все силы на борьбу с недовольными сапиенсами. Аборигены становятся слишком заносчивыми. Приходит время освобождения территорий. Туземцы уже перестают бояться эффекта отложенной казни в силу навязанной им когда-то толерантности. Если покончим с коренными жителями, тогда и конкуренты присмиреют, получив свой кусок без борьбы. Вольные каменщики, вольные каменщики... На всех укорот найдём. И потом уже будет поздно - когда мы предъявим свои преференции, а они не сумеют сообразить - что, откуда и почём, братец. Не находишь?
- Мудрость Вашего... э-э-э-... инсекторства, не знает границ, ха-ха. А этот недалёкий раб собственного воображения пусть считает, будто крысы всему виной.
- Лишь бы метаморфозы не начались раньше времени - покуда он не осознал своего предназначения. Ты уверен, Буфо, что всё под контролем?
- Более чем, экселенц! Как показывает индикатор имаго, у нас ещё не меньше полугода впереди.
Индикатор ошибся. Его "ввели в заблуждение". Сознательно. Новые технологии противника всегда развиваются несколько быстрее, чем того хочется оппонентам. Или - вполне вероятно - Буфо Виридис решил сделать выбор не в пользу Триджонса? Никто бы не поручился за достоверность ни единого его слова, поскольку провокатор не умеет говорить правду даже господину, выкормившему его с руки. Подручный Триджонса предвкушал дивиденды, которые ему удастся получить, лишь только случится неизбежное. Он размышлял как самый настоящий победитель, хотя ещё ничего не произошло.
- Спокойно, парень, теперь ты вооружён и сам вправе назначать наказание. Теперь ТЫ - Инсектор. И не только! Отныне в мире подлунном именно ты - вивисектор, экзекутор, lanius3. Так какое ты выберешь наказание для тварей, ворвавшихся в твой мир и уничтоживших его давнюю сбалансированность, когда ещё работало метро, и кузнечики в столичных парках были милы и безобидны? Об этом стоит поразмыслить чуть позже, а пока следует контролировать Тента, с которым вот-вот...
*
Оболочка Арсения-человека лопнула, из-под неё выбрался на свет Божий новый индивид, готовый для иной, более богатой в эстетическом многообразии, жизни. Он походил на себя прежнего, но и ранее невиданные возможности уже обозначились совершенно отчётливо. Генетическая память не умерла, а лишь дремала до поры в космогенезисе Тренда - потомка цикад-завоевателей. Но пришло время и... свобода всегда вроде флюса - выпирает наружу, не спросив ни у кого разрешения. И к тому же - внутривидовая борьба сама жёсткая и жестокая в природе.
- Берегитесь, конусоголовые твари, я пришёл! Я всё вспомнил!
Тренд вытянул трёхчленистый хоботок ротовой части5 навстречу солнцу и запел оду "К радости"6 дальнего земного родственника предков Арсения - Людвига Ван Бетховена. И пел Арсений отчаянно фальшивя в четвёртом такте. Такие баклажаны.
1 - punitio (лат.) - здесь в значение наказание, кара;
2 - damnatus(лат.) - приговорённый, осуждённый;
3 - lanius (лат.) - палач;
4 - bufo viridis (лат.) - зелёная жаба;
5 - в отличие от кузнечиков, у которых на передней стороне головы находятся жвалы, цикады имеют иначе устроенную ротовую часть;
6 - ода "К радости" (нем. An die Freude) - ода, написанная в 1785-ом году Фридрихом Шиллером для дрезденской масонской ложи по просьбе его друга - масона Христиана Готфрида Кёрнера. Ода была изменена в 1793-м году и была не раз положена на музыку разными композиторами. Наиболее известна музыка, сочинённая к этой оде в 1823-ем году Бетховеном и вошедшая в состав знаменитой 9-й симфонии.
