Чваков Димыч : другие произведения.

История лошади

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


  • Аннотация:
    Пощадите Холстомера!


  

ИСТОРИЯ ЛОШАДИ

(легенды народов Севера)

  
   Эту байку я услышал от Сергея, скажем, Ш*, работающего на момент собственно рассказа экспедитором на Печорском мясокомбинате. Пару слов о Серёге... Позволите?
  
   Ш* представляет собой этакого шкафообразного красавца ростом под два метра; с плечами, на которых ни один пиджак от Версаче не смог бы не потерять первозданность уникального итальянского шва. Сергей наполовину иранец (то есть перс), а на другую (со стороны матери) - хохол.
  
   Его отец, дядя Миша, был известен всему городу. Да что там городу - всей республике.
  
   А началось всё ещё в конце сороковых годов.
  
   После Второй мировой один молодой сапожник из страны сладкой восточной поэзии и не менее сладких персиков "случайно" оказался на территории СССР, избегая страшного наказания по беспартийной линии Корана в своём родном, благословенном аллахом и воспетом Рудаки Иране. Товарищ Берия внимательно изучил подноготную экзотического нарушителя границы и повелел направить его на пять лет в Печорлаг по статье 58 за антисоветскую агитацию, хотя дядя Миша (тогда ещё просто Мисхад) совсем не говорил на русском. Пусть посидит "сын Магомета" под северной луною - может, коммунистом станет.
  
   Однако коммунистом Мисхад не стал. Он превратился в дядю Мишу-сапожника, чей индивидуальный антикоммунистический ларёк раздражал местное партийное руководство ещё во времена Никиты Сергеевича. Но что поделаешь - обувь и у самых великих деятелей КПСС приходила в негодность, а коли ты партайгеноссе всего-то районного масштаба, то ни о какой частой замене обуви от братской фирмы "Цебо" думать не полагалось. Уж ежли ты рождён секретарём не слишком знатным, то добро пожаловать к дяде Мише. А там всего за несколько рублей всяк желающий, партийный, беспартийный и попросту примкнувший, мог познать счастье носить обувь по ТВОЕЙ СОБСТВЕННОЙ ПЕРСОНАЛЬНОЙ (не путать с делом) ноге, а за пять копеек купить новые шнурки на кеды или баночку гуталина.
  
   Дядей Мишей родители пугали пацанов с самого рождения - уж больно он был чёрен, уж очень непривычно звучал его акцент, от которого веяло чудесными ароматами налитого тугим южным солнцем винограда, непередаваемой сладостью румяных, будто матрёшки, персиков, размером с голову молодого телёнка, крепким, скорее всего, турецким табаком, жестокими расправами кровавых шахов и сказками Шахерезады.
  
   В своём безмятежном детстве я частенько участвовал в набегах на дяди Мишину будку сапожника. Этот нехитрый подростковый промысел вскоре превратился в повальное хобби. Дядя Миша ловил зазевавшихся пацанов за шкварник и говорил, глядя своими сливообразными глазами прямо в глубину трепещущего мальчишеского сердца, небрежно роняя слова из-под своих седовато-жёлтых от частого курения усов: "Папа-мама есссьь? Будим страшный Бармалей делать - гуталином нос мазать..."
  
   Дядю Мишу дети опасались, но не боялись. А уж когда приходили вместе с отцами в заветную сапожную будку, и гордый перс за десять копеек надраивал твои штиблеты до солнечного сияния со словами: "Счаз зайчика с носка пускать будим..." (вероятно, имея в виду "солнечного зайчика"), то тут уж дети чувствовали себя укротителями людоеда и совсем не боялись потомка "Багдадского вора".
  
   Дядя Миша, как я сейчас понимаю, отличался незаурядной внешностью, которая приводила женское население города в лёгкий трепет. Поэтому вниманием со стороны фемин он не был обделён. В обход всех советских законов, касающихся ячейки социалистического общества (так во времена безусловного планирования величали семью на шестой части суши), он содержал мини-гарем из двух жён. Одна из них принесла ему в подарок маленького Серёгу, который позднее стал настолько большим, что отец помещался у него под мышкой.
  
   Вполне возможно, история появления дяди Миши в городе не имеет ничего общего с тем, что я не то не совсем точно припомнил за давностью лет, не то просто нафантазировал. Впрочем, мы сильно отвлеклись от темы. Пришёл черёд вернуться к нашим баранам, а вернее - к лошади.
  
   В те времена, о которых пойдёт речь, Печорский мясокомбинат имел несколько заготовительных пунктов за пределами не только города, но и района. На этих пунктах производился забой оленей из колхозных стад. Забой происходил, как правило, зимой после сытного нагула веса на летне-осенних пастбищах Большеземельской тундры.
  
   Понятно, что если забойный участок действует зимой, то в другое время года и смысла нет держать там народ. Но, с другой стороны, подумайте сами, если полгода никто на заготовительный участок не наведывается, то - в каком состоянии он будет к началу сезона? Поэтому на участках по забою скота (в частности - северных оленей) всегда оставалось несколько человек, поддерживающих его в работоспособном состоянии. На одном из таких участков с названием Колваты вместе с людьми постоянно трудилась лошадь.
  
   Для чего лошадь нужна на забойном пункте? Да мало ли для чего! Например: подвезти-отвезти груз, снабдить участок водой из бочки (водопровода-то там нет), доставить больного в ближайшую больницу... Трудилась лошадушка справно, от работы не отлынивала. Коротко говоря, помогала создавать материальные блага озабоченным заготовителям скота. Много лет трудилась бессменно северная сивка-бурка. Но однажды весной у этой лошади (назовём её Кауркой) выпали все зубы. Не то, чтобы несколько, а все разом - ни одного не осталось. И вроде же, не старая ещё...
  
   Что такое случилось с Кауркой, местный ветеринар объяснить не смог - только при очередной дегустации спирта с директором заготконторы скупо обмолвился, дескать, - "авитаминоз животную подкосил"... Забой уже совсем на носу, а лошадь на глазах чахнет. Одними дёснами много ли сена нажуёшь? Того и гляди - скоро преставится скотинка безответная. Ветеринар выхода не находил. Нет в медицинской практике такого случая, чтобы домашнее животное, потерявшее все свои зубы, выжило и вновь приносило пользу. Начальник заготконторы пытался было возразить, да образовательный уровень не позволял шибко-то упорствовать. Ветеринар, хоть и сильно пьющий, но диплом свой не зря получил. Как говорится, руки помнят, а голова совсем даже не репа, а кладезь полезной зоотехнической информации.
  
   Так за печальными разговорами о судьбе беззубой лошади коротали вечера начальник заготконторы со звериным эскулапом. Вы скажете - а что у них других тем не было? Я отвечу: "А попробуйте найти тему на пустынной зимовке в отсутствии не только телевидения, но и радио".
  
   Однажды вышеозначенную спитую парочку разбавил своим присутствием врач из села Ижма. Он заехал справиться о здоровье зимовщиков. Такое, обыкновенно, годовое медицинское любопытство предписывала ему врачебная этика и график профилактических осмотров вверенного района, размером превосходящего немалое европейское герцогство.
   Вечеряли со спиртом. После второй разговор непроизвольно коснулся несчастной лошади, угасающей на глазах. Услышав печальную историю, врач удивился чудесам природы, лишившей животное самого необходимого.
  
   Когда наливали по третьей, заезжий врач неожиданно оживился и начал приговаривать нечто невразумительное, посверкивая дьявольскими огоньками своих чуть раскосых от долгой жизни в природно-климатической зоне, с составным названием лесотундра, глаз: "Так-так-так, самое главное тут материал подобрать...". Как объяснить то загадочное везение, которое посетило Колваты, а вместе с заготконторой и Каурку в лице этого не совсем трезво мыслящего врача? Может сие была воля Божья, а может "рука Москвы"? Скорей всего, второе.
  
   Этот врач закончил Московский мединститут по специальности "стоматолог-протезист", года три работал на подхвате у какого-то хитрого дантиста-еврея. Кругооборот золота в клинике у разворотистого стоматолога, разумеется, был. Зубному врачу без такого атрибута протезного гешефта нельзя никак. А советская власть делиться своим золотым запасом вовсе не желала. Общественное столкнулось с частнособственническим и не оставило последнему никаких шансов.
  
   Когда наставник сумел вовремя отбыть в страну обетованную, козлом отпущения сделали его молодого коллегу. По этому делу состоялся образцово-показательный суд с прочувствованным обвинительным спичем прокурора и отрепетированными речами свидетелей злоупотреблений в ротовой полости. Врача направили отогревать зону строгого режима в Коми край теплом собственного тела за экономические преступления с коронками пациентов.
  
   После двух лет отсидки врачу смягчили меру пресечения, и он отбыл на "химические" вольные хлеба. Только работать теперь ему приходилось не дантистом, а и терапевтом, и хирургом, и педиатром... В общем - единственным дипломированным доктором в этом "медвежьем углу".
  
   Итак, перед начальником заготконторы сидел самый, что ни на есть, зубной протезист, а это ли не удача! Трое единомышленников (а теперь это были не просто собутыльники!) стали решать, какой использовать материал для протезов. Остановились на станиоли. Сплав олова не требует использования специальной тигельной печи, которую просто будет негде взять.
  
   Да к тому же - дантист, знакомый с уголовным миром уже не понаслышке, самолично устанавливал станиолевые коронки не одному "пахану" поверх почерневших от чефира зубов. Решение тройка заговорщиков закрепила очередной спиртовой ёмкостью и улеглась спать возле уютно потрескивающей поленьями русской печки.
  
   Наутро вдохновлённый вчерашней идеей врач съездил в посёлок за материалом для лошадиного протезирования, начальник заготконторы договорился с кузнецами, и к вечеру Каурка уже могла самостоятельно жевать сено блестящими челюстями из жёлтого станиоля. Лошадь привыкала не слишком долго. Через неделю она уже и не ощущала никаких неудобств в пользовании новым рукотворным инструментом, умело засунутым в лошадиную пасть заботливым ветеринаром и вечно нетрезвым дантистом.
  
   Каурка ожила, стала быстро набирать вес. Поначалу народ в заготконторе шарахался от её "золотой улыбки", когда Каурка упоительно ржала, явно с кокетливой целью ознакомить всех присутствующих с содержимым своего роскошного рта. К концу забоя все уже привыкли и перестали обращать внимание на необычную лошадь. Такое невнимание к собственной персоне сильно обидело Каурку. Она стала капризной, вздорной и норовистой. То и дело стремилась ухватить возницу своими новыми блестящими зубами, отказывалась ехать в нужном направлении... Одним словом, почувствовала себя аристократкой.
  
   Пока шёл забой, на животное с аристократическими капризами некогда было обращать внимания. Но когда работа закончилась, начальник заготконторы понял, что с такой несговорчивой кобылкой ему дальше не по пути. Срочно собрали заседание в составе всё той же троицы, которая и спасла Каурку от голодной смерти. Теперь вопрос стоял более прозаически: "Зачем в конторе бесполезное, ленивое животное, возомнившее себя "принцессой крови", и что с ним делать?" Бросить жёсткое "на колбасу" никто из троицы не решался - это всё равно, что собственноручно задушить спасённого тобой младенца...
  
   Когда звёзды на морозном небе стали меркнуть, пока совсем не растворились в лучах бледно-розового светила, когда мутные взгляды с трудом отталкивали тяжёлые головы от стола с нехитрой закуской из омулёвой икры с мочёной морошкой, пришло решение. Лошадь передали в одну из зон в качестве дара от заготконторы.
  
   Зеки встретили феерическое появление животного с сияющей на солнце улыбкой дружным ржанием. Каурка сразу стала всеобщей любимицей - здесь "святая" троица не ошиблась. И ещё не один год в той зоне в ответ на сиятельное ржание лошади паханы "в законе" обнажали свои коронки того же замечательного металла.
  
   декабрь 2002 г.
  


Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"