Иванов Эдуард Александрович : другие произведения.

Я где-то здесь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

ИВАНОВ Э.А.

Я ГДЕ-ТО ЗДЕСЬ

ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ПОВЕСТЬ

   - Папа, а чем отличаются ум и хитрость?

- Ум позволяет решать сложные проблемы,

   а хитрость позволяет их обходить.
   - А что полезней?
- Полезней всего - интеллект. Он позволяет

b> выбирать, что лучше: решать, обходить

/div>div align="center" > или не лезть не в свое дело.

(Анекдот)

  
  
   Глава 1
  
   Я служу в группе советских войск в Германии. По крайней мере, я уверен сейчас, что служу именно там, хотя точно знаю, что наши войска уже давно выведены из этой страны. А раз я так думаю, то совершенно не удивился пришедшему приказу. А приказ был: передислоцироваться в Австрию и не просто в Австрию, а в самую, что ни на есть Вену. Вся дивизия поездом поехала, а я с семьей на "икарусе". Так да. А что? Многие наши на своих колесах выводились из Германии, кто грузовик купит, кто автобус. Я вот автобус купил. Забили мы его своим скарбом и поехали.
   Едем по дороге. Отличная дорога, разметка на ней свежая, белая. По обе стороны дороги домики аккуратные, чуть ли не пряничные, деревья, сады-садики, палисадники. Заборчики около домов маленькие, ярко выкрашенные. Солнце светит. Доезжаем мы до поворота. Стоит столбик. На нем щепка в виде стрелки прибита и корявыми буквами коричневой краской написано: "ВЕНА".
   Решили передохнуть. Вышел я на обочину, а там молодые плодовые деревья растут. Совсем маленькие. До колена. А растут на них здоровенные яблоки и груши. Посмотрел я на чудо-плоды и давай их срывать. Я их срываю, а они в руках не умещаются. Я их в автобус стал таскать. Потом смотрю на часы: пора ехать уже. Дочь с женой тоже рвут.
   Зашли мы в автобус. Смотрю я вперед и вижу, что за стрелкой- указателем дорога ненастоящая, а нарисованная, а за поворотом, куда надо ехать в сторону Вены, тень стоит. Тень стоит, а ничто ее не отбрасывает. Стоит просто себе и все. Я завел автобус, и мы двинулись в тень потихоньку.
   Въехали мы в тень, и попали в огромное здание с потолками, теряющимися в вышине. Кругом колонны, арки, полумрак, стены темно-синие. Стены из камня какого-то. Из невидимых окон проникает неяркий свет. Мраморный пол. Редкие люди без лиц ходят. Удивился я и проснулся.
   Часы на стереоцентре показывали ровно пять утра. Я потянулся под одеялом, осмысливая сон.
   "Интересно, к чему яблоки с грушами снятся?"
   Вкусно пахло яичницей. Было слышно, как на кухне осторожно, чтобы не разбудить Машку, копошится Света. Из коридора послышались легкие шаги.
   -Ты думаешь вставать?- войдя в спальню, тихо спросила Света.- Или передумал?
   В первый, после увольнения из банка день, я решил поехать к родителям. Этот день был именно сегодня. Странное было чувство с утра. Немного тревожное: "Ведь работу все равно придется искать. Но не сегодня же! Да и не завтра". А с другой стороны ощущение необычной легкости. Как будто кто-то годами сидел на шее и пил кровь, а потом вдруг спрыгнул, убежал, и вся моя кровь была моей и только моей и ничьей больше. Это радовало и наполняло каждую клетку тела энергией. Не помню, когда я чувствовал нечто подобное.
   -Не передумал!- сказал я, отбрасывая одеяло.- Не знаешь, к чему фрукты снятся? Яблоки, груши?
   -Приснилось что ли?
   -Да!
   -А что еще снилось?
   Я пересказал сон.
   - Большие яблоки это хорошо, очень хорошо. Особенно то, что ты их срывал, а не просто смотрел на них. Люди без лиц - это твоя неудовлетворенность чем-то. Помещение с очень высоким потолком: это я так думаю то, что ты не видишь выхода и чувствуешь себя в замкнутом пространстве, но в относительном благополучии,- резюмировала Света.- И вставай давай! Я тебе завтрак приготовила!
   -Так встал уже,- пережевывая в уме толкование сна, проронил я, направляясь в ванную.
   -Стой!- остановила меня Света.- Послушай меня!
   -Слушаю!
   -Паспорт не забудь. Как приедешь, позвони,- наставляла она меня.- И не забудь туалетные принадлежности. И закрой дверь. Я не выспалась совсем. Посплю еще. Возьми в шкафу все, что тебе нужно.
   -Ок!- вздохнул я, направляясь к шкафу.
   Стараясь не шуметь, я собрался. Позавтракал и свалил грязную посуду в раковину. Посмотрел на нее. Почесал в затылке и, закрыв дверь на кухню, вымыл сковородку и тарелку. Ополоснул кружку. Постоял, прикидывая, все ли? Увидел флакончик с витаминами. Выпил таблетку. Теперь, кажется я готов.
   Февральское утро было частью ночи. Мороз щипал кончики, отмороженных еще в армии ушей. Под скрип снега под ногами я дошел до автобусной остановки. Маршрутное такси подъехало почти сразу.
   Cалон был почти пуст. Впереди, лицом ко мне сидела девушка. Сзади на последних сидениях находились две женщины неопределенного возраста. Одна из них в руках держала, изрисованный крупными красными цветами, китайский термос, другая - керамическую кружку. В проходе рядом с женщинами стояли одна на другой две полосатые сумки. Такие сумки обычно используются "челноками". Пахло кофе.
   Расплатившись с водителем, я отодвинул свою сумку к окну и сел почти напротив девушки.
   -Валя!- услышал я голос одной из женщин, видимо обращавшейся к своей соседке.- Тебе еще кофе налить?
   -Ах, оставь, Оля!- послышался в ответ печальный голос.- Я боюсь посадить сердце!
   -Сердце она боится посадить!- со смешком буркнула Оля.- Мы вчера литр "мартини" выпили! А печень ты посадить не боишься?
   -М-м-м!- промычала в задумчивости Валя и сказала в сердцах.- А зачем мне сердце? Печень важнее! Ладно, наливай!
   -О!- хмыкнула первая.- Ща! Давай кружку!
   Я улыбнулся и встретился глазами с девушкой. Она быстро отвела взгляд и стала смотреть в окно.
   Она была очень красивая. Молодая. Лет 19, наверно. Правильные черты лица. Из-под красной, вязаной шапочки выбивались золотистые локоны. Без косметики, разве что блестели полные, алые, чуть приоткрытые губы. Может, от гигиенической помады блестели. На ней было короткое манто из искусственного черного меха. Скромно сложенные на коленях руки в белых варежках добавляли умиления. Рядом с ней стояла небольшая дорожная сумка.
   "Да,- думал я.- Какая милая девушка. Сама красота и скромность. Наверно едет к бабушке. Шапочка вот опять же красная".
   Я отвел взгляд. В утренней тьме мелькал свет окон, близстоящих к проспекту домов. Попадались, совершенно редкие, в этот час, среди нарытых на тротуарах сугробов, прохожие.
   Маршрутка останавливалась на остановках и понемногу заполнялась пассажирами. Я пододвинулся к окну. Поставил свою сумку к себе на колени. Маршрутка поворачивала, и свет от редких шальных уличных огней пропал, потерявшись в неосвещенном частном секторе за окном. Зато в стекле я увидел отражение красавицы.
   "Все симметричное красиво,- мелькнуло в голове.- Все, что ближе к симметрии красиво по определению. Ну да? А в чем тогда красота квадрата или круга? Их то легко сделать симметричными".
   Я заерзал на месте, поставив сам себе вопрос, и почувствовал, что сижу на чем-то, так как подо мной зашуршало. Я пошарил рукой и нащупал лист бумаги. Сначала хотел бросить его на пол. "Как это я его раньше не заметил!" Но не стал. Взгляд зацепился за рисунок.
   Это оказался лист, вырванный из старой книги. Сама бумага была желтой, текст с ятями и твердыми знаками в конце некоторых слов. Пахла бумага, так, как пахнет в давно не топленном, брошенном деревенском доме. На листе был изображен чертенок с огромным орлиным носом. Один глаз его смотрел вперед, а второй косил на меня. Одна лапка его сжималась в кулачок, а вторая показывала мне фигу. На конце тоненького хвостика торчало четыре волосины. Под рисунком стояла подпись "Демон чехарды" и ниже "И-вах".
   Я удивленно поднял брови и постарался прочитать текст ниже рисунка. Слова большей частью были размыты и смысла, казалось, не несли:
   "...только в феврале, когда звезда......подумать, стоит ли.....Достаточно в движении произнести заклинание: ЧЕМ БУЛЕХА АКИТОР задом наперед и.....Избавиться от демона можно лишь одним способом, а именно......."
   Маршрутку трясло, и тусклый свет ламп в салоне не способствовал подробному изучению текста. Но заклинание я прочитал.
   Лист рассыпался у меня в руках и серой пылью осел на пол. Стало тихо, и тут же тишину нарушил звук открываемых дверей. Я повернул голову на звук и огляделся. Салон оказался пуст.
   "Надо же, как это все быстро выскочили",- удивился я.
   Подхватив сумку, я направился к выходу. Взгляд скользнул на место водителя. Водитель исчез. Я хмыкнул и вышел. Двери маршрутки за мной тут же захлопнулись, и она покатилась прочь. Звука двигателя не было слышно, только колеса шуршали по асфальту.
   Привокзальная площадь оказалась пуста и темна утренними сумерками. Фонари не горели. Не светилось ни одно окно в домах, окружающих площадь. По грязно-зеленому небу неслись с бешеной скоростью рваные перья облаков. Общую тишину нарушал треск электронного табло информации, которое располагалось над подземным переходом. Из табло сыпались искры. На нем мигала одна надпись: "Ярославль-Иваново. Платформа 2. 3 Путь". Надпись мигнула последний раз, табло упало и с грохотом прокатилось по лестнице перехода.
   "Кажется сработало заклинание и я во что-то влип",- подумал я и сплюнул.
   Появилось ощущение, что кто-то за мной наблюдает. Я огляделся и заметил, что около вокзала на высоте чуть больше метра фланируют туда и сюда темные сгустки, похожие на клубы почти прозрачного дыма со свисающими щупальцами. Этакие воздушные осьминоги. Стало зябко. По спине побежали мурашки. Хоть по небу и неслись облака, на площади царило безветрие. Воздух был влажен и нес оттенок затхлости. Мимо меня проплыл "осьминог" и я услышал, что он еле слышно бубнит и вздыхает.
   Ощущение, что кто-то смотрит мне в спину, не проходило и даже усилилось. Я резко обернулся и заметил у киоска, что стоял в месте, где проспект Ленина переходил в привокзальную площадь две красные точки. Точки пропали и через мгновение появились вновь. Как будто мигнул кто-то. Волосы у меня на затылке зашевелились.
   Превозмогая желание побежать, я то и дело оглядываясь, направился в сторону подземного перехода. Красные глаза, а это скорей всего и были чьи-то глаза, так как уже можно было рассмотреть, что они принадлежат какой-то бесформенной черной туше, двинулись в мою сторону.
   Я в припрыжку, обогнув лежащее табло, пробежал по лестнице перехода. В почти полной темноте, угадывая дорогу по, еле пробивающемуся впереди и сверху, свету из прохода на нужную мне платформу, я пересек, чуть ли не в панике метров двадцать перехода и, перепрыгивая через две ступеньки, выскочил к поезду.
   На путях стояли четыре вагона. В голове состава находился древний паровоз. Этому я уже не удивился. У второго от паровоза вагона стоял кто-то в длинном до пят пальто. Я, сдерживая, прерывистое от беготни, дыхание медленно двинулся к нему. Этот "кто-то" оказался проводником. Человек стоял в длинной до пят шинели, застегнутой по самое горло на металлические пуговицы. Круглая фуражка с длинным козырьком была надета так глубоко, что лица не было видно, виднелись только длинные, отвислые, черные усы.
   Я только открыл рот, чтобы задать сто вопросов, как проводник меня опередил, протянув руку.
   Из рукава шинели вылезла абсолютно белая ладошка и проводник неожиданно тоненьким голоском пискнул:
   -Ваш билет!
   Я автоматически достал из кармана куртки, купленный еще вчера билет. Проводник вяло взял его у меня и снова пискнул:
   -Отправление через одну минуту!
   Я снова открыл рот, чтобы задать вопросы. Но он отвернулся и поплыл в хвост состава. Шинель у него не колыхалась, и было не понятно: идет он или летит над платформой.
   За моей спиной я услышал скрип. По спине пробежал холодок. Я обернулся и увидел, что вдоль платформы в сторону паровоза прямо в воздухе, покачиваясь вперед- назад, мимо меня плывет керосиновая лампа. Старая такая лампа в решетчатом корпусе и с дужкой-ручкой сверху. Как будто кто-то невидимый нес лампу, и она поскрипывала в такт движению.
   Лампа добралась до паровоза и поменяла желтый свет на зеленый. Состав дернулся.
   "А, была не была"!- подумал я и забрался в вагон.
   Светильники в коридоре вагона не горели. Но темно не было. Казалось, сам воздух светился желто-коричневым, но тусклым светом. Первое купе оказалось занято. За столиком напротив друг друга сидели Троцкий и Керенский. На столике были разбросаны карты. Троцкий, поджав нижнюю губу, звонко отвешивал щелбаны Керенскому, который сидел, сморщившись и сильно зажмурив глаза.
   -Семь! Восемь!- считал щелбаны Троцкий.
   Увидев меня, он прервался. Керенский открыл левый глаз и покосился на меня.
   -Извините,- растерянно буркнул я и, пожав плечами, прошел дальше.
   В следующем, свободном купе я бросил сумку на противоположную нижнюю полку и устроился у окна. Сверху сухо кашлянули. Я вздрогнул и поднял взгляд. На верхней полке, скрестив по-турецки ноги, сидел огромный Буратино. Один глаз его косил в окно, а другой не мигая, смотрел на меня.
   -Господи!- в сердцах воскликнул я.- Да дадите вы мне прийти в себя?!
   Буратино громко пукнул. Удушливо запахло сероводородом.
   -Фу-у! Как не стыдно!- сморщившись, и помахивая перед собой ладонью, пробормотал я.
   -Не поминай Господа всуе!- раздвинув рот до ушей, весело откликнулся Буратино.
   -Молодой человек!- раздался голос из коридора.
   Я обернулся.
   В коридоре, в буденовке и в застегнутом на все пуговицы френче стоял Троцкий. Мятые его галифе были заправлены в, до блеска, начищенные сапоги. Он снял пенсне и стал протирать стекла платком, который непонятно как возник у него в руке.
   -Да!- от неожиданности просипел я.
   -У вас штопора не найдется?- вдруг смутился Троцкий.
   Я автоматически похлопал по карманам куртки.
   "Да откуда у меня штопор?"
   -Простите, нет!- я развел руками.
   Троцкий с досады крякнул. Буратино свесил с полки ноги, задрал бумажную курточку и вывернул из своего деревянного живота штопор.
   -На, возьми! Потом вернешь!- протягивая штопор Троцкому, грубо рявкнул он.
   -А вот хамить не надо!- резко сказал Троцкий.- Спасибо!
   Буратино резко одернул куртку, от чего она порвалась. Он крякнул и стал слезать с полки. В воздухе возникла дымка, в которую вошли и стали исчезать ноги Буратино. Снизу дымки возникло что-то белое. Через секунду передо мной в белом платье сидела Мэрилин Монро. Приятно запахло духами.
   Со стороны купе, где сидели, Троцкий с Керенским послышалась непонятная возня и по коридору, чеканя шаг деревянными туфлями, друг за дружкой, с песней, прошли два бородатых гнома:
  
   Веселый гном, веселый гном,
   Передавая всем привет,
   Покинув свой уютный дом,
   Идет серьезно в туалет.
  
   -Комики,- взглянув на гномов, хмыкнула Мэрилин и достала из-под столика бутылку "Пшеничной".
   -Будешь?- кивнув на водку, спросила она.
   Вся эта чехарда меня уже утомила. Я молча покачал головой и взглянул в окно. Под серым небом, сквозь которое белесым пятном пыталось пробиться солнце, простиралось до горизонта море. Море штормило. Метрах в пятидесяти параллельным поезду курсом мчался на всех парусах трехмачтовый корабль. Паруса у корабля были черные, как и длинные узкие флаги на верхушках мачт. Нос парусника венчала голова дракона. На палубе стояло нечто, напоминающее огромную гориллу, и это нечто смотрело на меня двумя красными, светящимися как фонарики глазами.
   Я оторвался от этого зрелища и взглянул на Мэрилин. Она внимательно рассматривала меня, откинувшись на стенку купе и сложив руки на груди.
   -Ильин,- представился я.
   -И-вах,- кивнув, сказала Мэрилин и добавила.- Демон чехарды.
   Послышался звук барабана и прерывистые, хриплые звуки пионерского горна. Мимо нашего купе так же строем, в обратном направлении прошествовали гномы. Один бил в барабан, другой и, правда, дудел в пионерский горн.
   -А это кто?- показал я на гномов.
   -Это тоже я,- вздохнув, сказала Монро и облокотилась о столик, показывая в глубоком декольте полную белую грудь.- Только в своих других, так сказать чертах характера.
   -А тот, на корабле?
   Монро посмотрела за окно.
   -Это Вельпул. Он не демон. Он, как назойливая муха. Я точно не знаю, представь себе, кто он на самом деле, но питается он несбывшимися мечтами и нереализованными желаниями.
   Я потер лоб и взглянул в глаза демона. Монро, опершись локтями на столик, и положив подбородок на открытые ладошки, прищурившись, смотрела на меня.
   Взгляд ее не выражал заинтересованности или любопытства. Казалось, что она что-то решала, глядя на меня, как на неизбежную работу.
   -И что мы теперь будем делать?- спросил я.
   -Мы?- Монро подняла тонкие брови.
   -Я?- ткнул я себя в грудь пальцем.
   -Ну, не я же меня вызвала?- вздохнула Мэрилин и повернулась вокруг своей оси.
   Воздух в купе заколыхался и передо мной уже сидел толстый лысый мужчина. Из уголка его рта торчал окурок сигары. Маленькие глазки за пухлыми сальными щеками беспокойно бегали. Его толстые, как сосиски пальцы, на каждом из которых находилось, по золотому перстню быстро тасовали потрепанную колоду карт.
   Толстяк положил колоду на столик и достал из кармашка засаленной жилетки часы на цепочке. Откинул крышку, посмотрел на циферблат и хрипло бросил:
   -Пора!
   -Сдвинь! - нервно кивнул он на колоду карт.
   Я машинально ткнул пальцем в карты, сдвинув половину колоды. Толстяк схватил ее, перетасовал и протянул мне.
   -Любую!- резко бросил он и сильно затянулся.
   Кончик сигары покраснел. Я взял верхнюю и перевернул. На карте оказался валет в форме офицера царской армии.
   Толстяк выпустил изо рта клубы сигарного дыма, которые быстро заполнили купе. Я непроизвольно вздохнул и сознание поплыло. Я пытался его удержать, но быстро понял, что скоро его потеряю.
  
   Глава 2
  
   Сначала я подумал, что мне дали понюхать нашатырь. Резкий запах свежего лошадиного навоза и мочи, перемешанный с "ароматом" выжженной травы, ударил мне в нос и я от неожиданности, чуть не вывалился из седла.
   Июньское солнце припекало. Шел 1919 год. Армия генерала Врангеля штурмовала Царицын.
   -Ильин, с Вами все в порядке?- услышал я голос.
   С этим вопросом в уши ворвался звук. Я огляделся. Слева и справа от меня в длинную шеренгу верхом на лошадях, стояла кавалерийская бригада в которой, как вдруг я осознал, имел честь служить в добровольном порядке штабс-капитан Ильин. То есть я.
   Бригада стояла за холмом, скрывающим нас от шальных пуль обороняющих город красных. Впереди далеко слышалась пулеметная стрельба. Над нашими головами пролетели три аэроплана с бело-сине-красными кругами на крыльях.
   -Штабс-капитан?- услышал я вновь и повернулся на голос.
   Слева от меня находился поручик Жудро. Он курил папироску "Сальве".
   "Интересно, где он их достает?- вдруг мелькнула мысль".
   -Все в порядке поручик!- откашлявшись в кулак, произнес я и обернулся. Сзади еще в два ряда, тоже находились кавалеристы, большинство с офицерскими погонами.
   -Смотрю, Вы побледнели!- сдерживая под собой переминающуюся с ноги на ногу лошадь, сказал поручик.
   Раздался звук трубы.
   -Господи, опять на пулеметы погонят,- вздохнул Жудро.
   -Я слышал, господа, что сегодня должны подойти танки!- кто-то сказал сзади меня.
   Я обернулся. За мной находился вахмистр Кружилин. Он привстал на стременах и всматривался в сторону правого фланга.
   Посмотрев туда же, я увидел, что в нашу сторону во весь опор несутся два всадника. Это были командир бригады штабс-капитан Анненков и есаул Свиблов.
   Свиблов осадил своего коня у находящихся с правого фланга казаков. Анненков подъехал к нам и крикнул:
   -Господа, красные контратакуют! Разворачиваемся фронтом за казаками!
   Он выхватил из ножен шашку и поставил коня на дыбы.
   -За Единую и Неделимую! Вперед господа! Да, поможет нам Бог!
   Горнист заиграл атаку.
   Строй кавалеристов поворачивал вправо. Всадники пускали лошадей рысью. Бригада выскочила из-за холма и стала перестраиваться в три волны.
   -Вперед!- взмахнул шашкой Анненков и пришпорил коня.
   Послышалась артиллерийская канонада. Над нашими головами пролетели снаряды орудий белых. Впереди в поле, где конница красных, поднимая пыль, неслась нам навстречу, стали подниматься черные кусты взрывов шрапнели.
   Первая линия атакующих бригады состояла из казаков. Они опустили перед собой пики. Мы с шашками наголо. Со всех сторон неслись крики "Ура-а!".
   Меня обогнал прапорщик Васютин с пулеметом "смит-вессон". Прапорщик стрелял короткими очередями и матерился.
   Артиллерия прекратила стрельбу. Волна красных приближалась. На флангах они разворачивали тачанки. Еще минута и мы столкнулись.
   Обе противоборствующие стороны пронеслись в глубь строев друг друга. Лязгнул металл. Первые красные, проколотые пиками казаков, упали на землю. Анненков, потерявший шашку, крутил своего коня во все стороны и стрелял из револьвера. Я рубился молча со здоровым бородатым мужиком в матросском бушлате. Он охал с каждым ударом шашки и с ненавистью смотрел на меня. Я отбивался, как мог. Наконец изловчившись, ударил его под мышку. Мужик охнул и осел на бок. Я его добил ударом в шею.
   Лошади подняли клубы пыли. Вокруг стоял мат, стрельба, лязг металла, стоны и крики раненых и умирающих. Взгляд выхватил картину, как казак воткнул пику в пулеметчицу в красной косынке и упал сам, сраженный пулей, рядом с тачанкой. Васютин с пулеметом крутился на земле, видимо его конь пал.
   Лицо заливал пот. Рука от махания шашкой стала быстро уставать. Я уже не вглядывался в лица нападавших. Шла простая военная работа. Рубил направо и налево. Пахло пылью, потом и кровью. Лошади кусали лошадей и топтали раненых.
   Натиск красных стал ослабевать и тут раздался сигнал горниста к отходу.
   -В чем дело!- вскрикнул рядом со мной запыхавшийся Жудро.
   Поручик выругался. Он потерял фуражку. Правый рукав мундира был рассечен и побурел от крови.
   -Они же бегут!- вновь крикнул он,- Это измена!
   Но, вглядевшись в наш тыл, закрыл рот. Оставшиеся в живых красные поворачивали назад. Я развернул коня и увидел, что в нашу сторону шли три огромных танка. Три ромбовидных железных "мастодонта", выпуская облака выхлопных газов и рокоча двигателями, давили широкими гусеницами землю, приближались к нам. Позади них шла пехота.
   Со стороны красных послышалась пулеметная стрельба. Остатки нашей бригады, повинуясь сигналу горна, разворачивали лошадей и, отказавшись от преследования, направились в сторону танков.
   Держась за раненый бок, нас обогнал Анненков.
   -Господа, перегруппироваться за пехотой!- хрипло крикнул он, махнув рукой, с зажатым в ней револьвером.
   Ко мне подбежал с пулеметом Васютин и взялся за стремя.
   -Давай сюда свою пушку!- сказал я, останавливая коня.
   Я принял пулемет. А Васютин запрыгнул ко мне за спину.
   -Вот они, танки!- восхищенно крикнул он мне в ухо. - Помогли союзнички, поживем еще!
   Я поморщился. В ухе от крика вахмистра зазвенело.
   Лошади косились на проезжающие мимо железные крепости, которые, миновав нас, открыли пулеметный огонь по обороняющимся красным.
   Пехота, состоящая, в основном, из недавно отмобилизованных крестьян, молча и хмуро прошла за танками. Кавалеристы останавливались, выстраиваясь в редкую цепь.
   У нас над головами вновь полетели снаряды белых. Красные открыли ответный артиллерийский огонь. Но видимо орудий у них было мало, и их огонь не наносил ощутимого урона ни нам, ни пехоте. Танки подъехали к месту нашего боя и, не глядя на павших и раненых, не останавливаясь, двинулись дальше вперед, давя гусеницами все под собой. Пехота, повинуясь приказу главнокомандующего: "Пленных не брать", штыками добивала раненных красноармейцев.
   В нашем тылу из-за холма, где сосредотачивалась бригада для атаки, показались фургоны санитарной службы.
   Солнце стояло в зените и пекло немилосердно. Васютин спрыгнул и, забрав у меня свой пулемет, побежал ловить, свободную лошадь, которых в достатке, потерявших после атаки, своих хозяев, паслось в поле.
   Шею резко обожгло. Я дернулся с испугом. Подумал, что схватил шальную пулю. Но это оказался слепень. Я отбросил его с отвращеньем. Жудро, привстав на стременах, смотрел в бинокль в сторону фронта. Два казака помогали раненому Анненкову слезть с лошади. В их сторону, спрыгнув с фургона, бежала санитарка, на ходу доставая из брезентовой сумки бинт.
   Слепни роились вокруг нас. С удовольствием, видимо, кусали лошадей, которые раздраженно обмахивали свой круп хвостами. Мне, почему-то, слепни старались сесть на губы, и я отмахивался от них рукой, а то и просто прикрывал ладонью рот.
   - Танки дошли до передовой красных!- прокомментировал Жудро. - Смяли заграждения из "колючки" и пошли вдоль траншей! Давят пулеметные гнезда!
   И правда пулеметная стрельба с фронта стала слабеть.
   Из-за холма показалась кавалерия. Повинуясь звуку горна, кавалеристы разворачивались в цепь и рысью устремлялись в атаку.
   Анненков, голова которого покоилась на сумке медсестры, что-то слабо крикнул и взмахнул рукой. Медсестра опустила его руку, повернула на бок и продолжила перевязывать ему живот.
   -Господа!- крикнул Васютин.
   Он уже был на коне и гарцевал перед нашим поредевшим строем.
   -Господа! Победа ждет нас! Город наш, господа! Вперед!
   И мы влились в общую лавину белой кавалерии.
   Красные, не оказывая сильного сопротивления, оставляли город. Я и Жудро были еще живы. Васютин где-то затерялся.
   Мы с Жудро, и еще десяток казаков, преследовали тачанку красных на Елизаветинской улице, и тут очередью из пулемета был убит мой конь. Он рухнул на передние ноги, и я мгновенно кубарем упал на брусчатку. Покатился, как бочка и получил по затылку своим же кавалерийским карабином. Как получил, так и отключился тут же.
   Очнулся я оттого, что меня трясли и шлепали по щекам.
   -Ильин, с Вами все в порядке!?- услышал я взволнованный голос Жудро и открыл глаза.
   Надо мной склонилось красное, взволнованное лицо поручика. Колени ныли, спина болела. Болел и затылок. Во рту чувствовался привкус крови. Я пошевелил пальцами и ступнями.
   -Кажется все в порядке, поручик,- прошептал я и попытался сесть.
   Жудро помог мне, и я присел на труп убитого коня. Мимо нас проехал бронеавтомобиль и за ним пошла пехота. Слышалась пулеметно-ружейная стрельба и артиллерийская канонада.
   Перед глазами все поплыло, и я схватился за голову. Закрыл глаза, отгоняя тошноту, и попытался сосредоточиться, чтобы вновь не потерять сознание.
   -Господин офицер ранен?- услышал я женский голос.
   -Господин офицер отбил себе мозги и ему надо прилечь, барышня!- услышал я, как ответил Жудро.
   Я открыл правый глаз и увидел, что к нам подошли две женщины в длинных серых платьях. Головы их были повязаны черными платками.
   -Мы здесь рядом живем!- быстро проговорила женщина постарше. - Может, мы его к себе заберем?
   -Забирайте!- обрадовался Жудро.- Как Вас зовут?
   -Меня зовут Свиблова Мария Николаевна!- отвечала женщина.- А это моя племянница, Лиза!
   - Жудро Иван Сергеевич! - отрекомендовался поручик и щелкнул каблуками.
   -Ильин, я нашел Вам лазарет! Отлежитесь тут, а я Вас завтра навещу!
   Он подхватил мой карабин и помог подняться, и мы пошли за женщинами во двор дома, ворота которого открылись, и оттуда выглянул испуганный бородатый дворник в сером фартуке.
   Дворник подхватил меня с другой стороны и спросил поручика:
   -Господин офицер, а конь-то?
   -Какой конь?- не понял Жудро.
   -Да тот, что пал!
   -И что?
   -Так мясо же пропадает!
   -А-а! Так забирай, Господи! А за седло спрошу! Заберу завтра!
   -Да на кой нам седло! Нам жрать нечего! А седло есть не будешь!
   -Боже мой!- проронил я.- Ну, не орите вы так. Голова разламывается.
   -Все-все пришли,- прошептала Мария Николаевна, и шикнула на дворника, - Вот тут еще по ступенькам и дверь направо.
   Я стал переставлять ватные ноги по ступенькам и кажется "поплыл", так как очнулся вновь, уже на диване, и открыл глаза, почувствовав, как мне на лоб легло влажное полотенце.
   Рядом со мной сидела Лиза Алтухова.
   -У тебя анальгина нет?- спросил я.
   Она вздохнула и, покачав головой, закатила глаза.
   -Ильин, какого черта?- обернувшись на дверь в комнату, где мы находились, прошептала она.- Что происходит?
   -А ты как здесь?- я попытался встать, но снова опустился на подушку. Перед глазами снова "поплыло" и заболела спина.
   -Лежи уж,- она мягко надавила ладонью мне на плечо.
   -Утром проснулась в этом доме. Я племянница Марии Николаевны. Никогда ее не знала,- быстро зашептала Лиза.- Что тут творилось, ужас! Позавчера кто-то взорвал склады на железнодорожном вокзале. Чекисты взяли заложников и мужа Марии Николаевны тоже. Он был какой-то начальник на железной дороге. Говорят, тысячу человек арестовали и, говорят, их всех вчера расстреляли. Мария Николаевна ходит вся не своя.
   -Что происходит!?- наклонившись ко мне, жарким шепотом выпалила Лиза.
   -Я карту вытянул,- вздохнул я.
   -Какую, на хрен, карту!? Я после Кукитуки едва отошла и тут снова такая чехарда!
   -Вот именно, чехарда,- прошептал я и закрыл глаза.
   Когда я их снова открыл, в комнате было темно. В щель приоткрытой двери струился слабый желтый свет. Пахло вареным мясом и кажется керосином. Был слышен приглушенный разговор нескольких человек.
   Меня уже не тошнило. Судя по всему, я получил небольшое сотрясение мозга. На лбу все также лежало влажное полотенце. Я его снял и скомкал в руке.
   "Итак, я в 1919 году. Демон-то хулиган! Что он этим хотел сказать? Да и Лиза. Как она здесь!? Почему!? Она то причем? А может это и не она вовсе, а демон и есть. Он же превращался в Монро. Видимо, так и есть: Лиза- это демон. А как иначе? И что дальше? Надолго я здесь? А главное зачем? Если надолго, то я-то знаю, чем эта война закончилась. А может здесь найти надо что-то? Выход какой-то?"
   Голова от этого потока вопросов снова заболела. Я поморщился и попытался встать. Хотелось есть, курить и в туалет. Кряхтя, и поглаживая, зажатым в руке, мокрым полотенцем шишку на затылке, я сел на кровати и, не заметив, смахнул со стоящей рядом с кроватью табуретки тазик с водой. Тазик с грохотом брякнулся на пол, плеснув холодной водой мне на голые ступни. Я вздрогнул от неожиданности. Разговор в соседней комнате смолк, и дверь в комнату открылась. Вошли Лиза с Марией Николаевной. В руке Мария Николаевна держала керосиновую лампу.
   Мария Николаевна передала лампу Лизе и подбежала ко мне.
   -Сергей Сергеевич!- взволнованно зашептала она.- Куда же Вы! Вам лежать надо! Ложитесь немедленно!
   Она положила руки мне на плечи, пытаясь вновь уложить в кровать. Я мягко отстранился.
   -Не могу я в кровать,- буркнул я смущенно. - Я в туалет хочу.
   В комнату вбежала полная девушка с длинной косой. Ахнула и убежала. Тут меня пронзила мысль, что в комнате женщины, а я в исподнем, так сказать, и наверняка исподнем грязном. Но удивленно обратил внимание на белые рубаху и кальсоны. Пощупал штанину. Похоже, кальсоны были свежими. Взглянул на Лизу.
   -Мария Николаевна тебя переодела, пока ты спал!- хмыкнула она и пропустила девушку, которая пришла уже с половой тряпкой.
   Девушка опустилась на колени и стала вытирать лужу на полу.
   -Может в тазик?- растерянно проговорила Мария Николаевна и взглянула на Лизу.
   Я хмыкнул. Лиза пожала плечами. В дверях показались поручик Жудро с вилкой в правой руке и бородатый мужчина в черном мундире. В желудке забурчало от голода, как только я увидел жующего Жудро.
   -Как Ваше здоровье, штабс-капитан?- заплетающимся языком проговорил поручик.
   -Отлично,- пробормотал я.- А еще в доме есть кто? Может, не все меня еще в кальсонах видели?
   -Шутит, значит, на поправку пошел!- рассмеялся Жудро.- Здесь есть замечательный ватерклозет, штабс-капитан! Вам помочь?
   -Ах, оставьте Ваши шутки поручик! Я сам!- сказал я и огляделся в поисках одежды.
   -Катерина!- обратилась Мария Николаевна к девушке.- Принеси господину офицеру его одежду!
   -Вам помочь одеться? - смущенно спросила она меня.
   -Я сам, спасибо!
   Катерина испарилась из комнаты и через мгновение принесла сложенную в стопку мою форму и начищенные до блеска сапоги. Все вышли и Лиза прикрыла дверь, оставив небольшую щель, через которую проникала полоска света.
   Я оделся. Портянки Катерина не принесла, и сапоги я одел на босу ногу.
   В гостиной за столом сидели все знакомые, кроме мужчины в черном мундире. Он встал и пожал мне руку.
   -Свиблов Андрей Петрович!- представился он.- Инженер-железнодорожник!
   -Очень приятно!- я пожал протянутую руку. - Штабс-капитан Ильин Сергей Сергеевич! Не проводите ли меня к уборной?
   -Ах, простите!- засуетился Андрей Петрович. - Прошу!
   Он показал рукой направление и пропустил меня вперед.
   -На удивление водопровод еще функционирует!- быстро проговорил инженер.
   Когда я шел обратно из туалета, открылась дверь кухни и выглянула Катя, которая была горничной в этом доме и по совместительству кухаркой. Катерина смущенно протянула мне свернутое в рулончик фланелевое полотно.
   -Я забыла!- приятным грудным голосом, опустив глаза, сказала она.- Портянки то я Вам забыла отдать!
   Я взял портянки и засунул их в карман галифе.
   -Спасибо, Катя, все в порядке!- я улыбнулся и прошел в гостиную.
   За столом сидели Лиза, рядом с ней краснолицый и, похоже, уже пьяный Жудро. Поручик держал Лизу за руку и что-то ей говорил. Лиза с ироничной и снисходительной полуулыбкой смотрела на него и пыталась вырвать свою ладонь, которую Жудро все норовил поцеловать. Свибловы сидели рядом. Мария Николаевна смотрела на мужа и что-то ему говорила, тот кивал.
   В центре стола стояла фарфоровая кастрюля и тарелка с солеными огурцами. Высилась большая квадратная бутылка с чем-то белесым, я понял, что это самогон.
   При моем появлении поручик оставил в покое Лизу. Свиблов встал, и началась небольшая суета.
   - Присаживайтесь, Сергей Сергеевич!- инженер показал на свободный стул.
   - Чем богаты, тем и рады!- улыбнувшись, сказала Мария Николаевна, накладывая на тарелку тушеную картошку с мясом.
   Рот у меня наполнился слюной. Поручик разливал в рюмки самогон.
   -Вы меня извините, Ильин!- весело проговорил раскрасневшийся поручик.- Но я "загнал" Ваше седло!
   Жудро щелкнул по бутыли. Свиблов пододвинул ко мне блюдо с огурцами. Я заметил бурое пятно у него на рукаве и грубо зашитый разрыв ткани.
   -Да оно Вам и не понадобиться!- хохотнул он.- Конь то Ваш вот он, на столе!
   Вошла Катя, неся перед собой самовар. Увидела, что Мария Николаевна накладывает мне картошку, охнула.
   -Что же Вы сами-то?- Катерина поставила самовар на стол и, взяв тарелку из рук Марии Николаевны, поставила ее передо мной.
   Покачивая укоризненно головой, с полотенцем на плече, Катерина вышла из гостиной. Я схватился за вилку, а поручик за рюмку.
   Я с удовольствием пережевывал кусок конины. Жудро, стоя оглядывал всех за столом и собирался произнести тост. Лиза наливала из самовара кипяток в чашку. Вошла Катерина и поставила на стол две вазочки с вареньем.
   -Вишневое!- сказала Мария Николаевна.
   -Может не стоит, Ильин? - кивнула Лиза на рюмку с самогоном.- У тебя и так, видимо, голова болит еще!
   -А что!- хмыкнул Жудро. - Клин клинышком выбивают!
   -Дамы и господа!- гаркнул поручик.
   -Иван Сергеевич,- я поморщился от его возгласа.
   -Ах да! Простите,- уже тише начал он.- За Единую и Неделимую! За то, что мы живы! За чудесное освобождение Андрея Петровича!
   Я взял рюмку, но вставать не стал. Чокнулся со Свибловым и поручиком, и, зажав пальцами нос, выпил самогон. Внутри все обожгло. Из глаз брызнули слезы. Поручик протянул мне вилку с насаженным на нем огурцом, и я шумно вдохнул соленый аромат.
   Способность говорить вернулась ко мне с первыми признаками опьянения. Я приналег на мясо.
   -У нас служит Свиблов,- обратился я к Андрею Петровичу.
   -Служил, Ильин, служил,- грустно сказал Жудро.- Он просто однофамилец.
   -Понятно.
   Сзади зашумело, и послышался бой часов. Я оглянулся. В углу гостиной стояли напольные часы. Они показывали 11 вечера. На стене рядом с часами висел портрет солидного мужчины. В самом деле, или мне показалось, но глаза у портрета были красные.
   -Я так поняла, Сергей Сергеич,- сказала Мария Николаевна.- Что Вы знакомы с Лизой?
   -Эх!- вздохнул Жудро и достал желтую пачку с папиросами.- Когда я учился в пехотном училище в Петербурге, по субботам в Смольном институте устраивались балы.
   Лиза встала из-за стола и, отдернув занавески, открыла окно.
   -Лиза не училась в Смольном! - удивилась Мария Николаевна.
   -Да, мы знакомы с ней и я тоже не учился в Петербурге!- сказал я.
   За окном слышались редкие выстрелы.
   -Может занавесить окно,- предложил я. - От греха.
   -Окно во двор выходит,- сказал Свиблов.- С улицы не видно.
   -А как Вы спаслись?- спросил я Свиблова, уводя разговор от необходимости объяснять обстоятельства нашего с Лизой знакомства.
   Жудро подошел к окну и закурил. Лиза вернулась за стол и пододвинула к себе вазочку с вареньем.
   -Шальной снаряд попал в ворота тюрьмы, где содержались заложники. Охрану, что стояла на воротах, поубивало. Как ворота упали, так мы и побежали. С вышек стреляли, но многие смогли выбраться. Повезло, если честно, так как уже стали расстреливать. Уводили куда-то по десять человек. Мы слышали выстрелы.
   Мария Николаевна прижалась к плечу мужа и поднесла платочек к глазам.
   -Что дальше будет?- задумчиво произнес Свиблов.
   -Что будет?- бросив окурок в окно, зло сказал Жудро.- Погоним красных дальше! Направление главного удара - Саратов. До самой Москвы погоним.
   -Когда все это кончится?- всхлипнула Мария Николаевна.
   Свиблов погладил ее по руке.
   -Казаки захватили бронепоезд на вокзале,- поручик снова стал разливать самогон.- Матросня там красная была. Всех расстреляли сволочей!
   Не чокаясь и без тоста, Жудро выпил и даже не поморщился.
   -Там с паровозом что-то. Обещали за ночь отремонтировать. Планируется вылазка в сторону фронта. Идут только офицеры-добровольцы. Я нас записал Ильин. Надеюсь, вы не против?
   "Пожалуй события так и будут наслаиваться одно на другое без ощутимой передышки", -подумал я. А вслух сказал:
   -С Вами поручик, хоть куда!
   -Тогда за удачу нашего предприятия!- протянул он мне рюмку.
   Мы выпили. Ну и дрянь же мы пили.
   -А медсестры вам на бронепоезде не нужны?- спросила вдруг Лиза.
   -Лизанька!- всплеснула руками Мария Николаевна.
   -Знаешь, что с тобой красные сделают, если мы в плен попадем?- спросил я, поперхнувшись от неожиданности.
   -А с тобой?- зло бросила она мне.
   -Сестра милосердия всегда нужна,- задумчиво произнес Жудро и взглянул на меня.
   Я заметил, что глаза его стали косить.
   -Не пущу! И не упрашивай!- Мария Николаевна выскочила из-за стола и подошла к Лизе.
   Лиза встала и, обняв Марию Николаевну за плечи, вывела ее из гостиной.
   -Вот так поворот!- хохотнул Жудро и посмотрел мне за спину.
   Я обернулся, показалось, что портрет у часов мигнул красными глазами. Я встал и подошел к нему. Нет, глаза, как глаза, изучив поближе портрет, я в нем ничего необычного не нашел.
   "Показалось, что ли?"
   -А не пора ли нам баиньки?- предложил поручик.
   Не знаю, что сказала Лиза Марии Николаевне, но когда женщины вернулись в гостиную, Свиблова была с заплаканными глазами, задумчива и грустна. В руках она нервно теребила платочек.
   На ночлег я устроился там же, куда меня разместили вначале. Свиблов на диванчике в гостиной, а поручик тоже в гостиной, но на сдвинутых стульях. Женщины закрыли за собой дверь спальни, и еще долго в ночи был слышан их приглушенный разговор. Поручик пару раз падал со стульев на пол и тихо чертыхался. Я не заметил, как заснул. Этой ночью мне приснился парусник с Вельпулом на палубе. Чудо-Юдо подмигивало мне своим красным глазом и крутило пальцем у виска.
   Проснулся я от крика и оханья. Как оказалось, это кричал Жудро. Он стоял голый по пояс в палисаднике, а Катерина, высунувшись из окна второго этажа поливала его водой. И как она умудрялась не вывалиться с ведром?
   Потом он устроил представление: Катя во дворе держала перед ним зеркало, а поручик брился шашкой. Сбежались дети. Они смеялись и показывали на поручика пальцем.
   Свиблов одолжил мне свою бритву, хотя я тоже попытался побриться шашкой, но в маленькой туалетной комнате было темновато, да и шашкой не размахнуться, так сказать. А шашка еще, к тому же, была грязная от засохшей крови.
   К завтраку Лиза вышла в сером платье с повязанным поверх него белом длинном переднике. Ее красивое лицо немного портили покрасневшие от бессонной ночи глаза. Одежда сестры милосердия ей очень шла. Странно, но это был какой-то другой человек. Появилось ощущение, что она не пришелец из будущего, а часть этого мира. Она выглядела хрупко и беззащитно. Я почувствовал себя ужасно виноватым, что затащил ее в это страшное время.
   Лиза хмуро посмотрела на меня. Я уткнулся в чашку с чаем. Завтрак проходил почти в полном молчании, под звон вилок и чашек. Мария Николаевна была грустна. Жудро съел кусок холодной конины и отошел, доставая папиросы, к открытому окну.
   Катерина принесла мне с поручиком по завернутому в белое полотно большому куску мяса. Мясо Жудро убрал в вещмешок и мы, подхватив скатки шинелей и карабины, вышли из квартиры.
   Во дворе я "стрельнул" у поручика папироску и закурил. Жудро пошел ловить извозчика.
   Летнее утро радовало голубым небом и щебетанием воробьев в палисаднике. Кто-то завел граммофон и за шипением пластинки послышался звук рояля и голос Вертинского. Вышли Свибловы и Лиза. Лиза повязала на голову белую с красным крестом косынку. В руках она держала узелок.
   Прибежал поручик:
   -Господа, я поймал извозчика! Пора!
   -Господи!- всплакнула Мария Николаевна, и они с Лизой обнялись
   Поручик скривился. Я удивленно посмотрел на него.
   -Не люблю прощания!- оправдался он.- Пора! Пора!
   Мы вышли на улицу и залезли в тарантас или пролетку, или как там эта штука называется.
   -Сергей Сергеич, Вы уж берегите Лизоньку!- Мария Николаевна нас перекрестила.
   -Конечно! Все будет хорошо! Вы не волнуйтесь!
   Жудро вздохнул и крикнул извозчику:
   -Трогай!
   Мы обогнали две подводы с закрытыми мешковиной трупами. В домах слева и справа находились магазины. Витрины многих заведений были заложены мешками с песком, но двери в них уже были открыты. На встречу нам попались два броневика. Проскакали казаки. Чем ближе мы подъезжали к вокзалу, тем больше нам встречалось людей. Большинство, из которых были военные.
   Жудро расплатился с извозчиком. Мы попрощались со Свибловым. Андрей Петрович обнял Лизу и пожелал нам живыми и здоровыми вернуться обратно.
   Мы миновали забитое людьми здание вокзала, и вышли на перрон. На первом пути стоял бронепоезд. Шла погрузка. Солдаты затаскивали в бронированные вагоны ящики с боеприпасами. Поручик махнул нам рукой, и мы с Лизой двинулись за ним. Остановились перед дверью вагона, возле которой стоял подпоручик с винтовкой, видимо часовой. Жудро показал ему какую-то бумажку. Подпоручик кивнул.
   -Ждите здесь! Я быстро!- крикнул нам поручик и скрылся в вагоне.
   Я вздохнул и посмотрел на Лизу. Вокруг нас неслась какая-то круговерть. Шли, толкались и бегали туда - сюда солдаты и офицеры. Гудели паровозы. В воздухе витал запах угольного дыма и нечистот.
   -Ильин!- сердито выпалила Лиза.- Я снова тебя спрашиваю, какого черта! Я ненавижу войну и все, что с ней связано! Что я здесь делаю!?
   -Не бесись, - я снова вздохнул. - Я не знаю, что ты здесь делаешь! Честно!
   Быстро, вкратце я ей пересказал свой путь сюда - в это время.
   -Вот!- ткнула меня пальцем в грудь Лиза.- Все из-за твоей безалаберности и безответственности!
   -Ну, знаешь!- обиделся я.- Где тут безответственность? Только чистое любопытство!
   -А я при чем!?
   -А что ты, собственно, кипятишься? Может ты и есть этот демон, а не настоящая Лиза Алтухова!
   -Я демон!?- возмутилась Лиза. - Разумеется я демон! Да, была бы я демоном, ты бы у меня получил давно уже демонически, хорошей дубинкой по башке!
   -Я уже получил по башке карабином!
   -Ну и правильно! Так тебе и надо!
   Внизу кто-то чихнул. Я вздрогнул и опустил взгляд. Рядом с нами стояла дебильного вида старушка ростом метр с кепкой в прыжке и остервенело ковырялась в носу. Увидев, что мы на нее смотрим, она осклабилась, показав единственный и длинный зуб. Меня передернуло. Старушка поднесла к своему рту окурок цигарки, сильно, так что искрами посыпались зажженные крошки махорки, затянулась, выпустила из ноздрей облако сизого дыма и неожиданно хриплым, сильным голосом гаркнула:
   -Вша влашть Шоветам!
   На нее стали оборачиваться стоящие недалеко солдаты. Старушка отдала мне честь, повернулась к нам спиной и с цигаркой во рту, заложив руки за спину, шаркающей походкой пошла в сторону вокзала.
   -Дурдом!- сказала, покачав головой, Лиза. - Не твой ли это демон?
   -Демон?- я посмотрел вслед старушке.- Уж не заболел ли он?
   -Проходим! - послышался сзади нас голос Жудро.
   Мы обернулись. Поручик показывал бумаги часовому и создал очередь в вагон. Несколько офицеров встали рядом с Жудро и с любопытством поглядывали на Лизу.
  
   Поручик представил меня командиру пулеметного взвода, подполковнику Козлову и с его разрешения повел Лизу в лазарет, который находился в последнем вагоне бронепоезда.
   Подполковник Козлов был небольшого роста, лыс, краснолиц и с выдающимся носом. Светло-серые его глаза можно было бы назвать и оловянными. Они ничего не выражали, скорее пугали. Он показал пальцем на крайний пулемет по левому борту вагона и молча отошел к железному столику в углу. Я пожал плечами и пошел знакомиться с офицерами. Воздух внутри вагона сгустился и окрасился в светло-коричневый цвет.
   "Знакомо", - подумал я.
   У обоих бортов вагона находилось по три пулемета, которые на специальных станках крепились внутри небольших башенок. Первыми номерами у пулеметов были офицеры, вторыми - юнкера, которые сейчас в углу вагона набивали пулеметные ленты патронами.
   Офицеры оказались небольшого роста, подстать подполковнику, с невыразительными серыми лицами. Когда я представлялся им, они вымученно улыбались, похоже, что я их не интересовал. От одного из них - поручика Граббе, крепко несло луком. Грабе икал и после каждого "ика" просил у всех прощения.
   Раздался паровозный гудок и бронепоезд тронулся.
   Ко мне подошел юнкер:
   -Юнкер Воронин!- представился он. - Я ваш "второй" номер, господин капитан!
   -Рад!- я пожал ему руку и с удовольствием отметил крепкое рукопожатие юнкера.
   Я подошел к пулемету и откинул крышку ствольной коробки. Механизм оказался чист и смазан.
   -Молодец!
   -Рад стараться!
   -Свободен пока!
   Юнкер отдал честь, развернулся и вернулся к патронам. Воздух в вагоне стал сгущаться и темнеть. Через открытые верхние люки в вагон залетал дым от паровоза. Пахло углем.
   Хлопнула дверь. Это вернулся Жудро. Козлов бросил на него хмурый взгляд и по металлической лесенке поднялся в смотровую башенку, расположенную в центре вагона.
   Поручик поставил свой карабин на полку и подошел ко мне.
   -Ильин, Вы счастливчик!- с иронией в голосе, перекрывая паровозный гудок, крикнул он.
   -Ни сколько в этом не сомневался, а что еще случилось?- ожидая чего-нибудь неприятно неожиданного, проронил я.
   -В лазарете Елизавета нашла подругу! По всей видимости, они давно знакомы!
   В темнеющем воздухе лицо поручика стало приобретать черты артиста Савелия Краморова. Я стал вглядываться в его лицо, но поручик отвернулся на хлопок двери. В вагоне появился небольшого роста подтянутый капитан. Весь в ремнях, в начищенных до блеска сапогах. На его груди светились два Георгиевских креста.
   -Капитан Синицын! Контрразведка фронта!- представился он и козырнул. Даже каблуками щелкнул.
   Подполковник Козлов слез с лестницы и по просьбе капитана приказал нам построиться. Офицерам на правом фланге, юнкерам на левом.
   Синицын достал из полевой сумки блокнот и подошел к подполковнику.
   -Какое училище заканчивали, господин подполковник?- спросил он.
   Козлов побагровел и выдавил:
   -Неужели нельзя было осуществить проверку в Царицыне, до убытия бронепоезда?
   -Я не обязан отвечать на Ваши вопросы, а Вы на мои обязаны,- спокойно сказал Синицын и потер карандашом переносицу.
   Далее контрразведчик спрашивал: кто был начальником училища во время учебы Козлова, кто был у него командир роты, фамилии преподавателей. Я вяло рассматривал клепки на бронированном потолке вагона и пытался вспомнить повесть Куприна, в которой он описывал учебу в военном училище. Но в голову ничего не лезло. Если совру на эти вопросы, мне "копец". Так я по любому не могу ответить на то, чего не знаю.
   "Арестует меня контрразведка, да и шлепнет, как шпиона",- без какого либо волнения подумал я.
   Синицын спрашивал следующего офицера. Мы с капитаном мельком встретились взглядами. Тут только я заметил, что у него лицо смертельно усталого человека, белки глаз у него были красные, может от бессонницы, может от чего-то другого. Жудро стоял слева от меня и разглядывал носки своих сапог.
   Дошла очередь и до меня. Синицын вперился в меня своими "угольками". Впереди, по ходу бронепоезда раздался хлопок. Загудел гудок паровоза, сработали тормоза, и мы все повалились на пол. Тут же раздался грохот разрывов. По бронепоезду вела огонь артиллерия.
   Железная дорога впереди оказалась взорванной. Странно, что красные взорвали дорогу до подхода бронепоезда, а не под ним. Хотя, может, хотели захватить столь ценный трофей.
   Перед паровозом находилась платформа с запасными рельсами и шпалами, а так же пушка и пара пулеметов. Паровоз обстреливала батарея из трех орудий. Пока огонь их велся с недолетом. Из двух вагонов высыпался десант, состоящий из 100 офицеров. Они залезали под колеса бронепоезда и вели огонь из винтовок.
   Козлов быстро поднялся по лесенке в смотровую башню и крикнул оттуда:
   - Атака с левого борта! Открыть огонь!
  
   Башни с орудиями повернулись влево и открыли огонь по батарее противника. Но, видимо, артиллеристы нервничали, и снаряды ложились с недолетом или перелетом.
   Показалась длинная, жидкая цепь атакующих. За первой цепью поднялась вторая. Жудро открыл огонь из пулемета. Я тоже. Юнкер подавал пулеметную ленту и морщился от грохота стрельбы. Я не испытывал никаких чувств. Стрелял, как в компьютерной игре, не задаваясь мыслью, что там впереди не виртуальный, а живой противник. Надо стрелять? Стреляю! А не буду стрелять? Меня "шлепнут" или те или эти. Повод у всех найдется.
   Бабах! В уши впились гвозди. Меня отбросило к противоположному борту. В глазах потемнело и в темноте возникло созвездие Кассиопеи, сменившееся зеленой планетой, сплошь застроенной городом с гигантскими небоскребами. Промелькнули шпили, башни, незнакомые летательные аппараты. Воздуха не было, жаркая гарь сменилась удушьем.
   Вдруг проявилась цветная картинка. Жудро с диким взглядом стоял на полусогнутых ногах, и широко расставив руки. Лицо и мундир у него были заляпаны кровью. Жуткие, красные ошметки чего-то смутно знакомого, но ужасного облипали стены. Поручик облизывался. Невыносимо болели руки, пальцы невозможно было сжать. Артиллерийский снаряд попал в наш вагон и, не разорвавшись, пробил его насквозь. Козлов лежал без движения в углу вагона, заваленный коробками с пулеметными лентами. В вагоне пахло гарью и горячим металлом. В отверстия, проделанные снарядом, струился желтый, яркий свет. Беспрерывно гудел паровоз. Уши еще болели, но слух вернулся. Окружающее вновь стало терять цвета, обретая оттенки коричневого. Жудро, спотыкаясь о распластанные на полу тела, подошел к пулемету и, матерясь, нажал на гашетку. Пулемет молчал. Грязно выругавшись, поручик подбежал к моему пулемету и открыл огонь, поводя стволом с лева на право и наоборот.
   Огонь пушек бронепоезда достиг своей цели: в черном дыму и столбе песка подлетело одно орудие красных, следующее попадание разметало расчет второго. Третье орудие прямым попаданием поразило вагон, в котором находилось два артиллерийских расчета. Внутри вагона грохнуло. Страшный взрыв разорвал броню и оторвал обе башни. Столб огня с черным дымом взлетел в воздух. Стали рваться сжираемые огнем, не сдетонировавшие от взрыва снаряды. Часть десанта остался под этим вагоном. Повинуясь звуку горна, белые выстраивались в цепь и устремлялись в штыковую атаку на приблизившихся совсем близко красных. Противники схлестнулись в рукопашную. Жудро прекратил огонь.
   Железнодорожники, которых белые взяли с собой на случай починки пути, пригибаясь под пулями и под пистолетами Синицына и еще двух прапорщиков, чинили место разрыва.
   Остервенело и зло, обученные штыковому бою, офицеры кололи штыками красных, чьи ряды состояли в основном из отмобилизованных крестьян и рабочих. Красные дрогнули и побежали, бросая винтовки. Офицеры вскидывали свои и, оставив преследование, как на стрельбище, добивали убегавших. Некоторые из них повернули винтовки к земле и штыками добивали раненых. Тут со стороны красных застрочил пулемет, и открыло огонь, замолчавшее было их последнее орудие. Белые залегли, спасаясь от шрапнели и пуль.
   Я поднялся и, ощущая жуткую слабость в теле, подошел к пулемету. Пальцы не слушались, да и, по всей видимости, пулемет заклинило. Третий пулемет был разбит. На полу вагона корчился, прижимая руки к животу, юнкер. Артиллеристы на платформе спереди, наконец, сбросив на землю шпалы и рельсы, развернули орудие и открыли ответный огонь.
   Снаряд красных попал в кабину паровоза. Помощника машиниста, нашпигованного железом, выкинуло взрывной волной в тендер, а то, что осталось от машиниста, и было еще живо, повисло на рычагах. Конвульсии рук, умирающего тела сдвинули рычаги, и бронепоезд тронулся в обратный путь.
   Наконец снаряд белых заставил замолчать орудие красных. Офицеры-пехотинцы с недоумением оглядывались на набирающий скорость бронепоезд, поднимались и, крича, потрясая винтовками, бросились к железной дороге.
   Бронепоезд ехал все быстрей. Неся с собой охваченный огнем артиллерийский вагон и разбитый, сочившийся дымом - штабной. Синицын, повиснув на подножке кабины машиниста, пытался открыть бронированную дверь, но не смог и сорвался, покатился по насыпи.
   -Что происходит?- спросил я Жудро. Но на самом деле не издал не звука, а просто беззвучно открывал рот.
   -Ильин!! Вы как!? В порядке!?- прокричал Жудро. Из его ушей протекли тонкие струйки крови.
   Я кивнул.
   -Бросили пехоту!- снова крикнул контуженый Жудро.- Бронепоезд либо угнали, либо что-то с машинистом!
   Я снова кивнул и посмотрел на пол. Юнкер затих. Живым, но без сознания оказался только подполковник. Поручик убрал с него коробки с пулеметными лентами и подложил одну под голову. Потом он, зацепившись за скобы, высунулся в открытый верхний люк.
   -Там все всмятку! - крикнул он, оглядевшись и кивнув в сторону паровоза.- Нам не пройти! Скорость все больше! Бронепоезд рано или поздно сойдет с рельсов! Надо прыгать! Как!? Что думаете!?
   - Лиза!- помотал я головой и обрадовался, что ко мне вернулся голос.- Может расцепить вагоны!?
   -Не получится!- крикнул Жудро. - Давайте, возьмем подполковника и двинемся в сторону лазарета!
   -Ок!- сказал я.
   -Что!?
   -Согласен!- поправился я.
   Я попытался взять подполковника за ноги, но отбитые пальцы, не сжимались. Жудро взглянул на меня, матюгнулся и, схватив Козлова за ремни портупеи, потащил его к двери. Я подошел к полке с оружием и, цепляя ремни локтями, повесил на себя два карабина. Жудро открыл дверь, снова подхватил подполковника, и мы двинулись в лазарет.
   Два вагона, где находился десант, оказались пусты. В лазарете нас встретил пожилой повар, он же по совместительству почему-то был и фельдшером. На одной из коек рядышком сидели Лиза и Люба Кашина. Увидев нас, они вскочили. Повар-фельдшер принял у Жудро Козлова. Все вместе, толкаясь и мешая друг другу они положили подполковника на койку.
   Девчонки повернулись к нам. Люба охнула.
   -Да вы все в крови! Ранены!?- вскрикнула она.
   -Это не наша кровь, мадмуазель!- крикнул Жудро.
   -Мы контуженные! - крикнул я.
   Лиза смотрела на меня сердито. Потом сложила руки на груди и посмотрела на Любу.
   -А ты, что здесь делаешь!?- крикнул я Любе.
   Она покачала головой и развела руками, как бы говоря: "Сама удивляюсь!"
   -Там раненые еще есть? Что происходит? Почему мы едем назад? Бой закончился?- забросала меня вопросами Лиза.
   - Не знаю!- крикнул я, мечтая, чтобы вата из ушей наконец-то выпала, и я стал слышать нормально.- Раненых нет! Подполковник вот только!
   -Точно!? Надо проверить!- решительно сказала Лиза и схватила брезентовую сумку с красным крестом.
   Фельдшер перевязывал голову подполковнику. Лиза обошла нас с Жудро и двинулась к выходу. Следом за ней поспешила Люба. Мы с Жудро переглянулись. Он развел руками и выпятил губы. Я пожал плечами, и мы двинулись обратно вслед за девчонками. В первом вагоне десанта оказался белесый туман, который мы, следуя в лазарет, не заметили. Во втором вагоне туман был плотнее, и противоположная дверь уже не была видна. Тут раздался скрежет металла, вагоны вздрогнули, стали клониться вправо и мы вместе с вагоном, падая друг на друга, полетели в тартарары.
  
  
  
   Глава 3
  
   Шумел прибой. Накрапывал дождь. Его редкие капли падали на мою щеку. Я открыл глаза и увидел перед своим лицом женский сапожок с высокой шнуровкой. Перевел взгляд и обнаружил, что сапожок был надет на ногу в сиреневом трикотажном чулке. Капли падали на ткань и оставляли темные пятна. Я лежал на животе, на металлическом полу. Щеке на полу было холодно. В голове гулял и шумел ветер. А может это шумел прибой. Я закрыл глаза и через миллиард лет открыл снова. Опять сапожок, сиреневая нога. С усилием продолжил рассматривать ногу и увидел далее коленку и подол серого платья.
   "Пора вставать",- мелькнула мысль. "А зачем? Так хорошо лежать на этом холодном полу, под дождем".
   Что-то мешало. Появилась боль. Я старался ее не замечать, но она скреблась внутри и заставляла встать. Наконец до меня дошло, что мне хочется в туалет. Мозг дал команду телу, и я встал на четвереньки. На спине брякнулись карабины. Я огляделся. Вагон бронепоезда стоял под углом, почти на боку. Через распахнутый верхний люк виднелся кусок серого неба. На полу лежали Люба и Лиза. Жудро пропал. В голове промелькнули картинки боя.
   Я приблизился к Лизе, потрогал ее шею, пытаясь найти сонную артерию. Пульс был. У Любы тоже. Я поправил подол Любиного платья и оглядел девчонок. Кажется, крови не было, да и конечности не переломаны. Я осторожно поднялся, дотянулся до скоб на борту и через люк вылез наружу.
   Море. И, правда, слева направо тянулся бесконечный пляж из белого песка. Теплый слабый ветерок тянул с моря запах йода. Небольшие сине-зеленые волны накатывались на берег, оставляя пену. Бронепоезда не было. Был только один наш вагон, который лежал боком на дюне. Я обернулся и увидел, что дюны тянулись метров на двести до обрывистого песчаного берега, на котором росли высокие сосны. На гребнях некоторых дюн чахла редкая трава.
   Сделав прямо с вагона свое мелкое дело, я спрыгнул на песок и получил карабином по затылку. Крякнул и раздраженно снял с себя оружие, а потом и сапоги. Отряхнулся и пошел к морю.
   Дождь прекратился. Первая волна коснулась босых ног, и я отпрыгнул. Вода оказалась холодной.
   Появился посторонний звук, который все рос и рос, превращаясь в жуткую музыку, издаваемую тысячами скрипок, загрохотали барабаны, сиренами завыли трубы. Поднялся ветер. Невидимый хор заунывно затянул бесконечно на разных тонах: "А-а-а-а-а-а". На сером небе появились огромные темные пятна и стали закручиваться в спирали. Из центра спиралей показались хоботки, которые стали провисать и превращаться в гигантские зеркальные капли. Капли стали срываться и падать в море. Падать все ближе и ближе к берегу. На месте небесных воронок стали показываться голубые пятна - дырки, сквозь которые пробились солнечные лучи. Лучей становилось все больше, а заунывная музыка затихала.
   Капли падали в море, поднимая тягучие фонтаны, которые вставали из воды темно-синими шпилями и опадали медленной пеной.
   Оставшаяся небесная серость стала трескаться и сжиматься, как будто невидимый гигант сжал рукой грязную тряпку и стал протирать стекло, добиваясь идеальной чистоты. "Тряпка" блекла и потом распалась не несколько небольших белых облаков.
   Синело бесконечное небо. В зените ярко светило солнце. Заметно потеплело. Музыка стихла. Шумел прибой. Море приобрело светло-бирюзовый цвет.
   Позади меня раздался скрип, и бухнуло железо о железо. Я обернулся. Из двери вагона показалась Люба. Она приложила ладонь ко лбу, увидела меня и помахала рукой. Я кивнул в ответ.
   "Надо же, а мне почему-то и в голову не пришло, что можно выйти через дверь, вылез через люк",- удивляясь себе, подумал я.
   Я снова вернулся к созерцанию моря и подошел к воде. Волна окатила голые ступни и на этот раз была теплой.
   "А вода ли это?"- пришла мысль, после того, как перед глазами мелькнула картинка тягучих фонтанов.
   Я похлопал ладонями по воде, потер друг о друга мокрые ладони, понюхал. Кажется вода все-таки.
   -И все-таки, что происходит? Где мы?- спросила подошедшая Люба.
   Я обернулся. Из вагона выпрыгнула Лиза и, распуская на ходу косу, направилась к нам.
   -В Караганде!- уверено ответил я.- Ты вот мне объясни, что сама здесь делаешь? Как оказалась?
   -Как? Да я сама не понимаю! Я вошла в свой кабинет, погас свет, а когда свет загорелся, я уже оказалась в этом древнем платье в каком-то вагоне, а передо мной на койке сидит старик в форме и спрашивает: пересчитала ли я бинты? Я чуть в обморок не упала! А потом Лиза пришла!
   -Лиза тебе объяснила?
   -Нет! Она сама ничего не знает!
   Ветер сменился и понес с дюн песок. К нам подошла и опустилась на колени Лиза. Она поправила волосы, которые трепал и отбрасывал на лицо ветер.
   -Почему вы молчите!?- недоуменно спросила Люба.
   -Как мне это все уже надоело,- устало сказала Лиза.
   Я тоже опустился на песок и, раскинув широко в стороны руки и ноги, сладко потянулся. Мне в лицо упала горсть песка. Ясно, что Лизка бросила. Я закрыл глаза, и вяло стряхнул с лица песок.
   -Ну же!- затеребила меня за плечо Люба.
   -Приключение же, - отмахнулся я не открывая глаз, и перевернулся на бок, чтобы не получить очередную порцию песка.- Интересно ведь!
   Горсть песка залетела мне за шиворот. Я не стал его убирать.
   -Лиза!- воскликнула Люба.
   -Ильина спрашивай,- устало сказала Лиза. Послышался шорох шагов. Девчонки удалялись. Взволнованная речь Любы становилась все тише. Я стал дремать, стараясь ни о чем не думать. Через какое-то время послышался телефонный звонок. Такой, как у старых телефонных аппаратов. Я приподнялся и стал оглядываться. Звук доносился со стороны вагона.
   Проем двери оказался закрыт яркой, переливающимися цветами радуги, мокрой мембраной. Мембрана была похожа на часть мыльного пузыря. Радужные разводы бегали по ней хаотично и очень быстро. Сверху послышалось шипение и на броне над дверью, прямо на глазах, появляющейся ржавчиной стали выступать и складываться в слова буквы. В конце концов, проявилась надпись: "Выход для одной персоны".
   По ту сторону мембраны показалась улица, в которой я узнал улицу Трефолева. Там было сумрачно, и шел снег.
   -Эй! - возбужденно крикнул я.- Эй! Сюда!
   Из-за дюны показались Лиза с Любой, и увязая в песке, побежали ко мне.
   -До закрытия прохода осталось тридцать секунд!- сказал из воздуха женский голос. Я машинально посмотрел по сторонам, никого не было.
   - Двадцать девять секунд!- начал отсчет голос.
   Подбежали, запыхаясь, девчонки.
   -Что это! - спросили обе.
   -Проход! Но, похоже, что для одного! Вон, сверху написано!
   Все посмотрели на надпись.
   - Двадцать секунд!
   -А кто это говорит?- вдруг спросила Люба.
   -Да, решайте, кто уйдет!- раздраженно крикнул я. - Время!
   -А всем нельзя?- спросила Лиза.
   - Пятнадцать секунд!
   -Давай ты!- кивнул я Любе.
   -Почему я!?
   - Десять секунд!
   -Потому что у тебя нет одной штуки,- уже спокойно сказал я и, взяв Любу за плечи, сильно пихнул в сторону двери.
   Люба, пройдя сквозь мембрану, в белой блузке и черных брючках оказалась рядом со зданием, где был ее офис.
   Она ошарашено оглядывалась и, похоже, что нас уже не видела. Снег падал на ее темные волосы. Обхватив себя за плечи, она побежала к входу в здание. Мембрана, как пузырь лопнула.
   -Спасибо, что воспользовались нашим переходом!- произнес голос.- До свидания!
   Раздалось шипение, и на глазах вагон стал покрываться ржавчиной. Поднялся ветер. Мы с Лизой отступили от вагона и молча смотрели, как еще недавно такой прочный, он превращается в пыль, которую ветер нес в сторону моря. Через минуту все было кончено, только на песке осталось большое рыжее пятно.
   Разбилось стекло. Мы обернулись на этот, идущий со стороны моря звук и увидели, как треснуло небо. Трещина одна за другой шли от кромки прибоя и неслись вверх. Небо рассыпалась на глазах, и голубизна сменялась чернотой, внутри которой показались мириады огоньков. Осколки падали в песок и исчезали в нем. Показались звезды, огни небоскребов. Послышался вой полицейских сирен. Пространство, где еще находился пляж, стало закручиваться в рулон, голова закружилась, и я отключился.
  
   В уши ворвался хор полицейских сирен. От неожиданности я вцепился в руль и прибавил газ. Автомобиль, за рулем которого я находился, вильнул и сбил пару мусорных баков. Впереди маячила патрульная машина. Я посмотрел в зеркало заднего вида. Сзади тоже мигала красно-синими огоньками на крыше машина полиции и похоже не одна.
   - Преступники двигаются по Вашингтон-стрит в сторону моста!- выдала рация.
   Я взглянул на кресло пассажира. Лиза сидела, втянув голову в плечи и не мигая, смотрела вперед.
   Впереди идущую патрульную машину занесло, она наехала на тротуар, и врезалась в фонарный столб. Стекла в машине осыпались. Я надавил на акселератор и стал быстро приближаться к черному "кадиллаку".
   -Угол Вашингтон-стрит и Пятой, требуется помощь! Ранены офицеры полиции,- скороговоркой выстрелила рация!
   -Ты не могла бы немного пострелять вот по той машинке, что маячит у нас впереди?- попросил я Лизу.
   Она молчала, похоже, находясь в ступоре.
   -Але-е!- заорал я.
   -Что?- встрепенулась Лиза.
   -Стреляй быстрее по тем уродам в машине!
   Пару раз чпокнуло и в лобовом стекле перед нами появились две дырки, разбежались от них мелкие трещинки в разные стороны.
   Лиза бросила на меня взгляд округлившихся глаз и, достала из кобуры хромированный "кольт".
   Над головами раздался характерный звук и над нами пролетел полицейский вертолет. Из его боковых дверей показались два стрелка с автоматическими винтовками наготове.
   Лиза, опустив боковое стекло, стала стрелять по машине преступников. Прохожие по обе стороны улицы благоразумно ложились на асфальт или прятались в переулках. Над нами пролетел еще один вертолет с рекламой телекомпании на борту. Из него торчал, прикрепленный ремнями репортер с видеокамерой у лица. Погоня показывалась по ТВ в прямом эфире.
   На перекрестке "Кадиллак" резко свернул влево, предварительно расшвыряв две попутные машины.
   -Преступники повернули на Кеннеди-авеню и направляются в сторону моста! - подсказала рация.
   Я заложил крутой вираж, и Лиза чуть не вывалилась из машины. С удивлением обнаружив, что на повороте мы не перевернулись и ни во что не врезались, я крикнул Лизе:
   -Пристегнись!
   Она ударила меня кулаком в плечо. Патрульный, что был за рулем идущей за нами машины, не справился с управлением. Машину занесло и она, въехав в припаркованную маленькую "тойоту", перевернулась пару раз и рухнула крышей на асфальт, закрутилась на месте, преграждая дорогу остальным.
   Кто-то по рации снова запросил о помощи. Лиза высунулась из окна и открыла огонь по "кадиллак". Преступники и погоня приближались к мосту, противоположный конец которого уже был заблокирован патрульными машинами. На том берегу реки накопилась приличная автомобильная пробка. Не сбавляя скорости, мы въехали на мост.
   Из вертолета по "Кадиллаку" открыли огонь из автоматических винтовок. Тут же тарахтел вертолет телестудии. "Кадиллак" резко остановился на середине моста. Я нажал на тормоз и вывалился из машины, достал пистолет и отрыл огонь по двум мужчинам в черных комбинезонах и черных масках на лице, которые несли в руках большие синие сумки.
   Один из них упал, второй бросил сумку и открыл огонь по полицейскому вертолету из автомата Калашникова, но был сражен очередью из автоматической винтовки. Я поднялся и, прячась за машину, открыл огонь по преступнику, который собирался прыгнуть вместе с сумкой с моста. Лиза стреляла лежа. Сзади тормозили патрульные машины, из которых выскакивали и становились в стойку для стрельбы полицейские.
   Преступник прыгнул вниз. Полицейские бросились к перилам моста. Я помог Лизе встать, и мы тоже подбежали к ограждению. Внизу на палубу остроносого, большого катера двое, тоже в черных комбинезонах, затаскивали нашего прыгуна, третий - пристраивал на крыше катера пулемет. Все опомнились и открыли огонь по катеру из пистолетов. Пулеметчик передернул затвор и ответил нам так, что пришлось всем лечь, а двое полицейских завертелись, прижимая руками места ранения.
   Катер прибавил ходу и скрылся под мостом. Мы, пригибаясь, бросились на другую сторону. Полицейский вертолет снизился. Пулеметная очередь с катера прошила двигатель вертолета. Он задымил, закрутился на месте и, заваливаясь влево, стал быстро терять высоту. Спецназовцы выпрыгнули из него в воду.
   Набирая скорость, катер уходил вверх по течению. Его стал догонять вертолет телестудии, но, получив свою порцию свинца, часть которой досталась оператору, который дернулся и повис на ремнях, отвалил вправо и стал удаляться в сторону города.
   Раздался взрыв - это упал на частную пристань полицейский вертолет.
   К полицейским сиренам добавились сирены скорой помощи. Мимо меня с Лизой, в защитной амуниции и с автоматическими винтовками на перевес, пробежали бойцы спецподразделения полиции.
   Двое из преступников оказались ранены, третий - убит. С ранеными стали возиться парамедики. Сквозь оцепление, на мост пытались проникнуть журналисты.
   Я подошел к "Кадиллаку" и расстегнул одну из брошенных преступниками сумок. Она оказалась забита долларами.
   -Какого черта вы тут делаете!- раздался, перекрывающий шум сирен, крик.
   Я обернулся. Рядом с Лизой стоял здоровенный негр в развевающемся на ветру плаще и кричал.
   -Устроили на улице настоящий Вьетнам!
   Я подтянул штаны и направился к негру. Рука сама потянулась во внутренний карман пиджака. Я достал удостоверение, раскрыл и удивленно прочитал: Джек Мак-Кинли, специальный агент ФБР. Прикольно!
   Я ткнул удостоверение в лицо негру и сказал:
   -ФБР! Мы не обязаны Вам ничего объяснять! Вы кто?!
   -Я!- негр задохнулся от возмущения.- Я комиссар полиции Эдисона Роберт Джексон!
   -Специальный агент Мак-Кинли!- представился я.- Можете доложить о случившемся в региональное отделение ФБР! Хотя расследование ограбления банков входит в компетенцию ФБР, но данный случай не является нашей целью. Может это Вас утешит комиссар, скажу только, что мы участвовали в преследовании, так сказать на общественных началах и возможно спасли жизнь Вашим людям.
   Лиза удивленно смотрела на меня, а Джексон застыл с открытым ртом. Патрульные стали обращать внимание на нашу перепалку. Комиссар заметил это и, сдерживая ярость, произнес:
   -Я обязательно доложу о Вас Вашему руководству!
   -Ваше право!
   -И я им воспользуюсь! - снова начал заводиться Джексон.
   -Комиссар!- мне уже стал надоедать этот "наезд".- Прикажите Вашим людям, чтобы освободили проезд для нашей машины! У нас срочное задание!
   Джексон хотел что-то выпалить, но отвернулся и махнул рукой, подзывая кого-то в штатском.
   -Лейтенант! Помогите исчезнуть отсюда этим выскочкам, а то я за себя не ручаюсь!
   Медленно двигаясь задних ходом, мы покинули мост и преодолели оцепление, сдерживающее толпу зевак и журналистов. Пара рук с микрофонами ткнулись мне в лицо, но я нажал на кнопку, и стекло стало подниматься. С трудом развернувшись, распихивая толпу, я, наконец, вывел машину на шоссе, которое быстро кончилось и мы въехали в город.
   -Джек Мак-Кинли!- усмехнулась Лиза.
   -На, посмотри!- я протянул ей удостоверение. - Да и свое посмотри заодно.
   Лиза похлопала по карманам, достала удостоверение и прочитала:
   -Лайза Полански!
   -Полька что ли?- бросил я.
   -А ты ирландец что ли?- парировала Лиза.- И знаешь что?
   -Что?
   -Не смей на меня кричать!
   -Когда я на тебя кричал?
   -В машине, когда туда ехали! - кивнула Лиза в сторону моста.
   Да если бы я не крикнул, ты так и сидела бы в ступоре!
   -Не важно!
   -Есть хочется! - не в тему сказал я. Да и не хотелось ругаться. Хотелось и правда есть. В подтверждение этому заурчало в животе.
   Я почувствовал вибрацию на боку и зазвенел звонок. Я достал из внутреннего кармана пиджака мобильный телефон:
   -Алло!- рявкнул в ухо мужской голос.
   "Что за день сегодня? Все орут на меня!"
   -Мак-Кинли слушает!- бодро ответил я.
   -Мак-Кинли, что происходит!? Где вас носит? Где объект?
   Я пытался понять, кто мне звонит.
   -Мы с агентом Полански преследовали "Кадиллак" с преступниками!
   -Какими преступниками!? Какими преступниками!? Объект ушел! Немедленно возвращайтесь в Управление!
   Я пожал плечами.
   -Как ты думаешь, кто бы это мог быть? - спросил я Лизу, поворачивая машину к окну фастфудовского кафе.
   -Может, Стэнли, наш шеф!- всматриваясь в написанное около кафе меню, сказала Лиза.
   -У нас есть шеф и его зовут Стэнли?
   -Видимо так оно и есть. Ничего иного в голову мне не приходит.
   Я опустил стекло рядом с окном выдачи, из которого высунулся в белом колпаке усатый "латинос".
   -Ты будешь это есть? - вяло поинтересовалась Лиза.- Там гамбургеры и картошка.
   -А что? Ехать к этому Стэнли с пустым желудком? Еще не известно, когда сможем поесть!
   -Тогда мне салат и грушевый сок.
   -Что желает мистер?- поинтересовался "латинос".
   -Два больших чизбургера, салат, один грушевый сок и одну диетическую колу!
   Молча перекусив на стоянке перед кафе, мы двинулись дальше.
   -Ты куда едешь?- спросила Лиза.
   -Как куда? В местное отделение ФБР!
   -Зачем?
   -Так Стэнли же приказал!
   -А нам не надо в отделение. Нам надо в Управление национальной безопасности.
   -Точно?- удивился я.
   -Сто процентов!
   -Поехали в Управление, - буркнул я.- Интересно, откуда я дорогу знаю.
   -А я уже ничему не удивляюсь.
  
   Окно у шефа в кабинете, которое ему временно предоставили в Управлении, было закрыто горизонтальными жалюзи. На чистом столе лежала серая папка. Стэнли в рубашке и черном галстуке, сложив руки на груди, хмуро сидел за столом. Мы с Лизой молча стояли перед ним и коротко переглядывались.
   Наконец Стэнли провел рукой по растрепанным седым волосам, и устало произнес:
   - Стоило нам тащиться сюда из Аризоны, чтобы так позорно провалить операцию!
   Я открыл рот, чтобы начать доклад, но Стэнли отмахнулся, встал и сдернул пиджак со спинки стула.
   -Не надо слов, уже все ясно! Дурацкое стечение обстоятельств! Нам не все сказали эти умники из АНБ! Мы думали не то! Все не то!- раздраженно произнес шеф.
   -Пошли со мной! Сейчас будет совместное совещание. Вскрылись некоторые вещи, о которых нас изначально не поставили в известность.
   Мы шли по длинному коридору Управления. Стэнли говорил:
   -Дурацкое стечение обстоятельств! Рядом с домом, где находился наш объект, расположен банк, который именно сегодня ограбили и грабители, выйдя через боковой выход, проникли в дом, где живет объект наблюдения! Мало того, они угнали машину объекта!
   Мы вошли в большой зал с низким потолком. Посредине зала стоял длинный овальный стол. За столом сидели несколько человек, в том числе два полковника в форме ВВС. Окна в зале были закрыты черными шторами, круглые белые светильники на потолке освещали только стол и сидящих за ними людей. Стены зала тонули в полумраке. У противоположной стены стояли: флаг США, штандарт АНБ и флаг Штата.
   Стэнли кивнул присутствующим и поздоровался за руку с сутулым пожилым мужчиной в роговых очках.
   -Агенты Мак-Кинли и Полански!- представил он нас.
   Нам он представлять, кого бы то ни было, не стал. Мы сели за стол.
   -Господа! - начал Стэнли.- С разу к делу! И с самого начала! Три месяца назад в поле зрения ФБР попал некий Боб Роджерс, бывший сотрудник лаборатории экспериментальной физики Колумбийского университета. Два года назад он покинул университет и переехал на ранчо своих родителей в штат Аризона. Три месяца назад случилась энергетическая авария, когда без электроэнергии оказалась половина штата, а на территории ранчо Роджерса появился корабль.
   -Корабль!- удивился один из полковников.
   -Корабль!- хмуро подтвердил шеф и продолжил.- Корабль оказался транспортным судном, которое участвовало в поставках через северный морской путь военной техники в СССР в 1943 году. Конвой, в котором был этот сухогруз, атаковали немецкие подводные лодки, и согласно архивным документам судно числилось потопленным. На поверку оказалось, что корабль, возникший из ниоткуда, не имел повреждений от торпед, а был совершенно свеженьким. В трюмах корабля находились танки "шерман" и разобранные самолеты "аэрокобра", а также большое количество боеприпасов и продовольствия. Экипаж на судне отсутствовал. Также, на ранчо Роджерса были обнаруженные установки, предназначение которых пока эксперты не определили, но есть мнение, что установки похожи на те, которые использовал в своих экспериментах ученый Тесла в первые десятилетия ХХ века. Видимо, Роджерс провел, по всей видимости, неуправляемый эксперимент со временем и пространством, результатом которого явилось перемещение судна из 1943 года в наше время.
   Присутствующие на совещании заерзали. В их глазах читалось недоверие, а мне было просто все это интересно.
   -Роджерс исчез!- продолжил Стэнли.- Но месяц назад он появился на базе в штате Колорадо, где хранится обогащенный уран. Его появление зафиксировали камеры наблюдения. Он находился на базе 20 минут и за это время похитил 4 контейнера с обогащенным ураном, общего количества которого хватит, чтобы создать бомбу способную стереть с лица Земли такой город, как Нью-Йорк.
   -Каким образом у него это получилось!?- удивился любопытный полковник.
   -Ведется расследование!- буркнул Стэнли.- У персонала базы эти 20 минут стерты из памяти. Даже погружение в глубокий гипноз ничего не дало. Мало того, по приборам верификации было обнаружено, что доступ в хранилище получил некий капитан Паттерсон. Но в это самое время, когда происходила кража, Паттерсон находился в отпуске на Гавайях, чему есть многочисленные свидетельские показания. Паттерсон сейчас находится по домашним арестом. В результате проведенных оперативных действий Роджерс был обнаружен здесь, но мы не были до конца уверены, что это он, поэтому было установлено наблюдение за домом, где находился предполагаемый преступник.
   -И что же?- перебил шефа другой полковник.- Это оказался он?
   -К сожалению, вмешался случай!- Стэнли крякнул и, достав носовой платок, протер вспотевшее лицо.
   Стенли пересказал, как мы упустили объект. Взоры присутствующим обратились на нас с Лизой. Лиза рассматривала потолок, а я стал изучать свои пальцы.
   -И так, объект исчез!- убрав платок, сокрушенно сказал Стэнли.- Мы провели обыск в квартире, где находился Роджерс и пришли к выводу, что это был, несомненно, он, так как в квартире были обнаружены остаточные следы радиации. Были проверены телефонные звонки с его телефона. Мы обнаружили, что с этого телефона был сделан заказ на чартерный рейс на Аляску.
   "И когда это они все успели?" - подумал я.
   - Самолет до Анкориджа уже вылетел. Связаться с пилотом не удается. Мы хотели обратиться в штаб ВВС, чтобы военные пустили истребители на перехват, но через 20 минут после взлета, самолет исчез с экранов радаров. И еще! - Стэнли встал.- Немаловажная деталь в биографии Роджерса. Три года назад он работал на Аляске на базе "Северный Орел", над проектом "Полярная Сова", суть которого секрета не представляет, но напомню: речь идет о климатическом оружии, с помощью которого можно влиять на магнитное поле земли и вызывать всякие там землетрясения и цунами. Так кажется.
   Стэнли щелкнул пальцами и оперся руками о стол.
   Раздался стук в дверь и в зал вошел офицер в белой форме ВМФ. Он отдал честь полковникам и передал Стэнли черную папку, потом снова отдал честь и удалился.
   Стэнли открыл папку, что-то там увидел и нахмурился. Потом бросил папку на стол, подошел к окну и отдернул штору.
   Я смотрел на шефа и удивлялся: "Если мы с Лизой агенты ФБР, значит и шеф из ФБР? Или он из Агентства национальной безопасности? Почему тогда мы не агенты АНБ? Почему ФБР ведет это дело? Интересно, что круче- ФБР или АНБ? Военные еще эти. Уран! Что-то здесь не то, не правильно! Мне кажется, что этим делом не должно заниматься ФБР".
   -Данные спутниковой разведки пришли с нулевым результатом, - прервал мои размышления Стэнли.- Все что мы знаем теперь, это то, что на нас надвигается грозовой фронт, который уже накрыл север и северо-запад.
   В подтверждение этих слов лицо Стэнли осветилось вспышкой молнии, и через пару секунд прозвучал раскат грома.
   - Агенты Мак-Кинли и Полански!- обратился к нам Стэнли.
   Мы с Лизой встали. Стэнли засунул руки в карманы брюк и подошел к нам.
   -Возвращайтесь в отель и будьте на связи, как только будет возможно, отправитесь на Аляску. Самолет на авиабазе уже подготовлен.
   Лиза кивнула. Стэнли отвернулся от нас и обратился к полковникам:
   -Господа, черт побери, неужели наши спутники не могут найти эту несчастную "дакоту" на которой улетел Роджерс, если даже небо покрыто тучами. Есть же инфракрасный диапазон, еще какой-то!
   Я направился к выходу, Лиза за мной.
   -А, что Вы скажете, Томпсон?- обратился Стэнли к сутулому.
   -А "дакоты" разве еще летают? Это же почти антиквариат!- удивился Томпсон.
   -Вы не увиливайте от ответа, Томпсон!- раздраженно бросил шеф, а я прикрыл за нами дверь.
   -Полански!- я взял Лизу за локоть,- Не желаете ли тяпнуть по маленькой?
   -Нет!- Лиза отдернула руку,- Я умираю, как в душ хочу и хочу кушать, и хочу спать! Поехали быстрее в отель, пока время есть!
   -Ну, хозяин-барин!- я почесал в затылке.- Только сначала навестим "оружейку", пополним запас патронов.
   Лиза пожала плечами, и мы пошли к лифту. Пополнив свой арсенал мы спустились в гараж, где получили другую машину, взамен помятой и простреленной. Лиза села за руль.
   -Ты чего это!- удивился я.
   -А что такое! - округлила глаза и надула губы Лиза.
   -Ты водить, что ли умеешь?
   -Конечно, умею! Не знал?
   -Нет!- я шмыгнул носом и занял место пассажира.
   Лиза нажала на акселератор. Машина рванула вперед и на пандусе брякнулась чем-то сзади о бетонное покрытие. Я хмыкнул.
   На улице шел сильный дождь. То и дело сверкали молнии. Гремело. Мы медленно двигались в потоке машин. Я включил радио.
   -И так, сегодня 21 сентября 2010 года! Пятница! Надеемся, что непогода, обрушившаяся на город, будет непродолжительной и не испортит нам приближающийся уикенд! Чтобы улучшить ваше настроение, дорогие наши слушатели, мы ставим последний хит недели, нашу любимою Кортни Мюллер! И так, горячая девочка Кортни и ее "Наши ночи будут длинными"!- ворвалась в салон машины скороговорка ведущего и зазвучала энергичная музыка.
   -Ты слышала?- я повернулся к Лизе, которая сосредоточенно смотрела вперед.
   Стеклоочистители едва справлялись с потоками воды. В лобовом стекле мигала цветомузыка из размытых габаритных огней впереди идущих машин, огней светофоров и уличного освещения.
   -Слышала!- буркнула Лиза.
   -Мы в будущем! Прикинь, на два года вперед, чем надо прыгнули! То есть нас прыгнули!
   -Вот именно, что нас прыгнули!- Лиза включила сигнал поворота, и мы подъехали к подземному гаражу отеля.
   Лиза показала какую-то бумажку служителю. Он кивнул и поднял шлагбаум.
   На ресепшэн Лиза взяла ключ от номера и кивнула мне. Я покачал головой, потом мол, и попросил у портье зонтик. Лиза удивленно подняла брови, повернулась и быстро пошла к лифту, а я вышел на улицу. Было темно и некомфортно. Ветер бросал струи дождя из стороны в сторону. Потоки воды текли в щели люков сливной канализации. Я открыл зонт и пошел к соседнему с отелем зданию, где находился небольшой продовольственный магазин.
   Я прошелся по полупустому залу магазина, набросал в тележку упаковку с нарезанной ломтиками ветчиной, пакет с нарезанными ломтями белого хлеба, бутылку водки, две бутылки минеральной воды и блок сигарет. Кассир, полная негритянка, пробивая водку, посмотрела на настенные часы, я тоже посмотрел. Часы показывали начало десятого. Успел, значит, так как алкоголь продавали только до 11 вечера. Кассир завернула бутылку в бумажный пакет и сложила все покупки в пакет побольше.
   Я расплатился пластиковой картой и, держа в одной руке пакет, а в другой зонтик подошел к выходу из магазина. У выхода стояли несколько человек с такими же пакетами, как у меня и с унынием смотрели сквозь стеклянные двери на улицу. Я тоже посмотрел на ливень и, вздохнув, вышел из магазина. Когда раскрыл зонтик, ветер чуть не вырвал его у меня из рук. Соответственно я чуть не выронил пакет. Из магазина раздался смех. Я, как мог, закрываясь зонтом от дождя, побежал в отель.
   В отеле, вручив, портье мокрый зонт, который он взял брезгливо двумя пальцами, я на всякий случай спросил:
   -Есть ли для меня почта?
   -Ваше имя, сэр?
   -Мак-Кинли!
   -Есть! Пожалуйста! - сказал портье и положил на стойку белый конверт и ключ от моего номера.
   -Есть! - я поразился.
   Я бросил конверт в намокший пакет с продуктами и пошел к лифту.
   В номере было тепло. Я щелкнул выключателем, и зажглись два торшера по углам небольшой комнаты с кроватью, телевизором в углу и маленьким столиком.
   На кровати стоял открытый чемодан. Я порылся в чемодане. Обнаружил там чистое белье и две чистые рубашки. Быстро разделся. Грязную рубашку бросил в корзину для мусора и залез под душ.
   Я отупело стоял под горячими струями воды, а в голове вертелись, перебивая друг друга разные мысли, большая часть которых была просто чушью. Хотелось есть и спать. Все-таки заставил себя очнуться и начать смывать с тела, накопившуюся со времен Гражданской войны, грязь.
   После душа долго разглядывал свое лицо в зеркало. Улыбался сам себе и строил рожи, надеясь, что что-то произойдет необычное в мире зазеркалья. Но ничего страшного не возникало. Я даже расстроился. Ладно, ничего не случилось и то хорошо, какой-то отдых все-таки в этой нескончаемой череде странных явлений и событий.
   Я потер щетину на подбородке и стал бриться.
   В чемодане отыскался одеколон. Наконец после всех процедур я распечатал бутылку водки, налил полстакана. Выпил, затаив дыхание, занюхал ветчиной, ей же и закусил. Достал сигарету и, подойдя к окну, закурил. Потом отдернул занавеску и приоткрыл створку окна. В номер ворвались обычные звуки большого города, т.е. гудки ползущих в низу по улице машин, ну и полицейские сирены конечно.
   "И так, Роджерс. Почему он? Может Роджерс - это демон мой. Хулиганит тут родимый, сочиняет для меня приключения разные. Должен же быть смысл какой-то в этой переделке. А какой был смысл в сюжете про Гражданскую войну? Не нахожу в ней смысла. Я там ничего не нашел! А я что-то ищу? Я просто гуляю во времени и пространстве"
   В голове зашумело. Я бросил взгляд на стоящий напротив отеля дом. В одном из ярко освещенных широких окон стоял мужчина с биноклем и, похоже, что пялился на меня. Я опустил взгляд и обнаружил, что стою совершенно голым. Я показал мужику кулак с отогнутым средним пальцем. Мужик заметил и быстро присел, только макушка торчала из-за подоконника. Я хмыкнул и задернул штору. Потом подошел к столу, выпил еще водки и взял, наконец, конверт с адресованным мне кем-то посланием.
   Включив телевизор, я с наслаждением лег на кровать. Показывали какой-то черно-белый вестерн. Из конверта я достал огрызок упаковочной бумаги на котором готическим шрифтом, черными чернилами, местами оставившими на листке кляксы, было написано:
   " Здравствуй, путешественник Ильин! Пишет тебе твой любимый демон чехарды! Не забыл еще меня? Прошу прощения за скомканное приключение на берегу океана. Могу сказать, что там ты должен был встретиться с тираннозаврами. Но не получилось не по моей вине. Или по моей. У нас наметился корпоративчик, точнее шабаш. У нас встреча коллег шабашом называется. Да, на Лысой горе, конечно! Вот! О чем это я? Да! Если ты читаешь это письмо, то ты попал в новое приключение правильно. Но я его не доделал, как освобожусь, обязательно придумаю, что-нибудь, то есть доделаю. По нашим правилам (глупо, конечно, но у нас тоже есть правила) я должен контролировать ситуацию и делать ее, как можно хуже, чтобы интересней было, разумеется. Поэтому с моим скорым отъездом ты перескочил в другое приключение, которое я не могу пока контролировать, и в связи с этим я выкрутился следующим образом: когда будет совсем невмоготу, надо сжечь или съесть листок, который ты сейчас держишь в руках и читаешь с него эти строки. Как только съешь или сожжешь, то ты окажешься в новом приключении. Или так: отдай листок своей спутнице, пусть она его съест или сожжет. Тогда твоя спутница окажется у себя дома, а ты выкручивайся, как хочешь. Здорово придумал, правда? До встречи! Целую и удачи. Твой И-вах!"
   -Вот козел!- в сердцах бросил я, перевернулся на бок и заснул.
   Проснулся я от настойчивого стука. В голове закрутились, наскакивая одна на другую мысли: "Где я? Что за стук? Сколько времени?" Наконец до меня дошло, что стучат в дверь. Я вздохнул, быстро встал и открыл дверь. Это оказалась Лиза. Она удивленно осмотрела меня с головы до ног и, запинаясь, произнесла:
   -Шеф звонил! Я буду ждать в машине!
   Лиза ушла, а я, с досадой почесав затылок, захлопнул дверь. Я ведь так и заснул голым, и вот предстал Лизе в одежде Адама.
   Я быстро оделся, плеснул в лицо водой из крана. В дверях огляделся, похлопал себя по карманам. Кажется, ничего не забыл. Чемодан брать не стал, хотя и было чувство, что сюда уже не вернусь.
   В лифте стоял мужчина в смокинге. От него несло алкоголем, и он как дятел бился головой о стенку. Это раздражало.
   -Голова не болит?- спросил я.
   -Она меня бросила!- всхлипнул мужчина и сильно ударился лбом о стенку.
   -Давно?
   -Только что!?- мужчина уперся лбом в угол кабины лифта и зарыдал.
   Руки его безвольно опустились вдоль тела, спина сотрясалась от рыданий.
   -Было за что?
   -Ушла к этому уроду Смиту! - давился мужчина слезами.
   -Почему?
   -Она бросила в меня вазу и ушла, ничего не объяснив!
   -Другую найдешь. Эка невидаль!
   Мужчина помотал головой и затих.
   -Любишь?
   -Да!
   -Она тебя понимала?
   -Да!
   -А другие не понимали?
   -Да!
   -За это и полюбил?
   -Кажется да.
   -Ну, поговори с кем-нибудь. Утешься. Со священником поговори, с этим, с патре или падре, - я щелкнул пальцами вспоминая.- Во! С пастором поговори!
   -Нет!- мотнул головой мужчина и повернул ко мне свое заплаканное, да еще и в соплях, лицо. - Я пойду сейчас и прыгну с моста!
   -Ну, или так!- я пожал плечами и повернулся к раскрывающимся дверям лифта.
  
   Я плюхнулся на сиденье, и Лиза тут же резко тронулась с места.
   -Что ты бесишься?- спросил я, застегивая ремень безопасности.
   -Возишься долго, Стэнли еще раз только что звонил! - ледяным голосом отчеканила Лиза.
   -Ой, что такое? Обычно тебя ждешь, не дождешься, а тут и 10 минут подождать не досуг!
   Лиза резко развернулась на перекрестке. Меня сильно мотнуло в сторону. Я вздохнул и достал пачку сигарет. Лиза увидела, выхватила пачку и выбросила через опущенное стекло на улицу.
   -Нет, что ты бесишься!? Я спал голым! Спросонья вскочил, открыл дверь! Кстати я письмо от демона получил и у тебя есть шанс вернуться домой прямо сейчас!
   Лиза нажала на тормоз и припарковалась у тротуара.
   -Что?- повернув ко мне голову, спросила она.
   Я протянул ей письмо. Она включила боковой светильник в салоне и достала листок из конверта. Что-то зацарапало о мою дверцу снаружи. Я повернул голову и увидел, что какой то тип схватился за ручку дверцы. Дверца открылась одновременно с тем, как я выхватил из кобуры пистолет. Негр с надвинутой на глаза серой, вязаной шапочке, выставил перед собой ладони. Нож с наборной рукояткой брякнулся на асфальт. Я повел стволом, показывая, чтобы негр свалил отсюда. Тот бросился бежать. Я вышел из машины, поднял нож и выбросил его, просунув через решетку люка ливневой канализации. Когда я вернулся и захлопнул за собой дверь, Лиза подняла на меня глаза и спросила:
   -Ты куда-то выходил?
   -Ага! За сигаретами ходил! Прочитала?
   -Да!
   -И что?
   Лиза засунула листок обратно в конверт и, постукивая конвертом по рулю, задумчиво сказала:
   -Пожалуй, мне еще не совсем "невмоготу" и мне интересно посмотреть, чем все это дело закончится. Скорей всего я делаю глупость, но пока я бумагу эту жечь или есть, не буду.
   Она протянула мне конверт и повернула ключ зажигания. Я спрятал послание демона во внутренний карман пиджака и спросил:
   -А ты спишь голая?
   Лиза фыркнула.
   -Ну, правда, трудно ответить что ли?
   -Я такими интимными подробностями не делюсь!
   -Да уж! Зато мои интимные подробности ты заметила!
   -Не обольщайся,- улыбнулась Лиза.- Я почему-то никаких подробностей не рассмотрела!
   Мы подъехали к Управлению. На вахте нам показали на скоростной лифт, который в мгновение ока перенес нас на крышу здания. На крыше, вокруг нарисованного большого белого круга мигали оранжевые лампы. В центре круга молотил лопастями воздух черный вертолет. Стэнли стоял рядом с сутулым мужчиной, который присутствовал на совещании. Полы их плащей развевались на ветру.
   Стэнли заметил нас с Лизой, махнул рукой, развернулся и, пригибаясь, побежал к вертолету. Мы, тоже пригнувшись, поспешили за ним. Мимо меня, сверкнув стеклами очков, пробежал сутулый. Стэнли сел рядом с пилотом. Мы с Лизой сзади. Вертолет оторвался от крыши Управления и стал набирать высоту. Внизу под нами, во всей своей красе разноцветных огней, показалась галактика большого города.
   Мы надели наушники с микрофоном, но не разговаривали друг с другом. Было слышно только, как пилот переговаривается с диспетчером авиабазы, на которую мы летели. Я уловил слабый запах духов и посмотрел на Лизу. В почти темной кабине вертолета, освещаемой лишь огоньками приборов, я рассмотрел бледное, с закрытыми глазами, ее лицо.
   Я изучил взглядом ряды тумблеров на потолке над головой пилота, подсветку приборов, седой затылок Стэнли. Потом, прислонившись лбом к холодному стеклу кабины, стал смотреть на освещенные фонарями улицы, раскинувшегося внизу города. Мы приближались к его окраине. "Галактика" оказывалась позади. Вертолет пронесся над холмами и стал приближаться к новым огням.
   Мы приземлились возле высокого ангара. Из его широко открытых ворот лился яркий свет. Вокруг сновали люди в военной форме.
   Пригибаясь под потоком воздуха, которым давил на нас винт взлетающего вертолета, мы пробежали со Стэнли к ангару.
   В ангаре оказался развернутый передвижной командный пункт. По бетонному полу в разных направлениях тянулись черные кабели. Алюминиевые столы были заставлены плоскими мониторами, на которых попеременно сменялись картинки. За каждым монитором сидел человек в форме. Звонили телефоны, отдавались команды. Кто-то пробегал с деловым видом, уткнувшись носом в бумаги. Щелкали каблуки, отдавалась честь. Вот и к нам подбежал лейтенант и, отдав честь, пригласил в противоположную сторону ангара, где на складных стульях сидели несколько человек. Перед ними находилась доска, по типу школьной, с прикрепленной к ней множеством фотоснимков. У доски находился один из полковников, которого мы знали по совещанию у Стэнли.
   Полковник увидел нас, кивнул и сел на стул. Мы с Лизой тоже присели. Стэнли встал к доске, мельком взглянул на фотоснимки и сказал:
   -С помощью спутников самолет Роджерса был обнаружен в Канаде, недалеко от границы с Аляской. Он находится на шоссе, ведущем к заброшенному еще в 30-х годах прошлого века серебряному руднику. Рудник расположен недалеко от городка Сильверхил. Городок, по нашим сведениям необитаем с тех же времен. Там же на шоссе рядом с "дакотой" Роджерса обнаружен и легкий самолет "сессна". Кому он принадлежит, мы не знаем. Бортовой номер на крыльях отсутствует. В настоящий момент нам удалось договориться с властями Канады о том, что в сторону Сильверхила выдвинулось подразделение королевской конной полиции с собаками. Доберутся они туда не ранее, чем часа через три.
   Стэнли повернулся к доске, отыскал снимок и ткнул в него пальцем:
   -Глушь! На 100 миль в округе даже эскимосов нет!- Стэнли покрутил головой.- И вертолетов нет! На проведение военной операции нашими подразделениями на территории Канады разрешения ни от наших, ни от канадцев пока еще нет. Оно ожидается к утру. Поэтому чтобы не терять времени мы поступим следующим образом: полковник ....
   Полковник встал, а я оторвался взглядом от Стэнли и оглянулся. Среди присутствующих было несколько человек в форме и двое гражданских, почему-то в белых халатах.
   -....немедленно вылетает на реактивном бомбардировщике F-117 на Аляску и там в его распоряжение поступает парашютно-десантная рота,- продолжал Стэнли.- Вы должны находиться в полной боевой готовности, чтобы, как только будет получено разрешение на проведение операции, на вертолетах вылететь в сторону Сильверхила. Инструкции получите при подлете к объекту.
   Полковник надел кепи, козырнул и покинул совещание.
   -Так!- Стэнли повернул голову в нашу с Лизой сторону.- Агенты Мак-Кинли и Полански, вы вылетаете к объекту немедленно! Встретитесь там с канадскими полицейскими и организуете наблюдение за территорией и разведку местности, прилегающую к руднику!
   -Там есть заброшенный аэродром?- осмелился я спросить.
   -Нет там ничего!- рявкнул Стэнли.- Опуститесь туда на парашютах! Вы прыгали ночью на парашютах?
   -Я и днем-то не прыгал!- удивился я и посмотрел на Лизу, а она, округлив глаза, на меня.
   -Вот и научитесь!- шеф махнул кого-то подзывая.
   Появился лейтенант, который нас встречал у ангара.
   -Проводите агентов!- сказал Стэнли лейтенанту.
   Офицер проводил нас в комнату с табличкой "Только для пилотов". В узкой, как пенал комнате без окон находились расположенные у стен узкие металлические шкафчики. Посередине комнаты стояла длинная скамья. У противоположной стены находился стол с наваленной на него амуницией и оружием.
   Лейтенант открыл пару крайних шкафчиков, вытащил из них по стопке форменной одежды и вручил нам.
   -Наш размер? - удивился я.
   -Так точно!
   -А откуда узнали?
   -Ваш шеф распорядился,- пожал плечами лейтенант и вышел из комнаты.
   -Надо же, глазастый какой у нас шеф!- я бросил стопку на лавку. - Сейчас проверим!
   Я скинул с себя пиджак и стал расстегивать рубашку. Лиза стояла, засунув руки в карманы брюк.
   -Ты чего не переодеваешься?- спросил я ее.- Стесняешься?
   -Отвернись!
   Я отвернулся и скинул туфли. Темно-синяя форма и правда пришлась впору. Я завязал шнурки на высоких ботинках и, не оборачиваясь, спросил:
   -На тебе уже есть что-нибудь?
   -Есть!
   Я обернулся и увидел, что Лиза уже надевает на себя бронежилет.
   -О как! Быстро!
   Руки, как-то сами знали что делать. Наколенники и налокотники быстро оказались на местах. Проверка оружия, состоящего из пистолета, короткоствольной автоматической винтовки, гранат, ножа и запасных магазинов заняла немного времени. Я стал проверять, работает ли спутниковый телефон, как в дверь постучали.
   Снова появился знакомый лейтенант.
   "Интересно, откуда он узнал, что мы уже готовы, может видеокамера в помещении", - подумал я и покрутил головой в поисках камеры, но не нашел.
   Мы закинули ранцы за спину и, подхватив пуленепробиваемые шлемы под мышку, пошли за лейтенантом.
   Стэнли нас ждал у военного джипа. Лейтенант сел за руль.
   -Прибудете на место, сообщите!- шеф пожал нам руки.- Удачи! Погода портится!
   -Спасибо!- сказал я и подумал: "И за погоду спасибо!"
   Лейтенант нас подбросил до военного транспортного самолета, который уже стоял с включенными двигателями. От их грохота закладывало уши. Мы быстро забрались по ступенькам внутрь самолета, и кто-то из экипажа в разрисованном шлеме на голове захлопнул люк. Самолет пришел в движение. Нас проводили по огромному, как ангар салону в небольшое помещение, в котором находились два стола с креслами. Мы свалили под стол ранцы, шлемы, бронежилеты и плюхнулись в кресла. Самолет выруливал на взлетную полосу. Дверь к нам открылась, и появилось улыбающееся темнокожее лицо:
   -Взлетаем, пристегнитесь!
   Я застегнул ремень и прислонился лбом к иллюминатору. За бортом все быстрее и быстрее пробегали огни взлетной полосы. Самолет незаметно набрал нужную скорость и взлетел. Быстро набирая высоту, он одновременно поворачивал на нужный курс.
   Я потер ладонью похолодевший от стекла иллюминатора лоб и, сложив на столе руки, положил на них голову. Хотелось спать и есть. Глаза слиплись, и сквозь дрему я услышал или мне показалось, что кто-то меня спрашивал:
   -Ильин, зачем ты все-таки из банка ушел?
   Меня потрясли за плечо. Я встряхнулся. Рядом со столом стоял чернокожий сержант и улыбался, показывая ослепительно белые зубы. Он постелил на стол салфетки и исчез в дверях. Через мгновение он появился с двумя, запечатанными в фольгу подносами.
   -Кофе позже принесу! - сверкнул зубами сержант и снова пропал.
  
   Я с удовольствием поглощал горячий гуляш, а Лиза вяло тыкала вилкой в салат из огурцов.
   -Почему не ешь?- спросил я.- Не известно, когда еще поедим!
   -Не очень хочется,- Лиза пожала плечом.
   -Знаешь!- с набитым ртом произнес я.- Порой мне кажется, что все, что происходит тут вокруг нас, это плод моего воображения. А на самом деле я лежу где-то, допустим, в лаборатории и от меня всякие провода и трубочки тянутся...
   -Мне тоже порой кажется, - задумчиво произнесла Лиза и отправила в рот кусочек мяса.
   -Тоже провода от тебя тянутся?
   -Нет, что я плод твоего воображения.
   Я поперхнулся. Вошел сержант и поставил перед нами по чашке горячего кофе.
   -А почему не наоборот?
   -Что наоборот?
   -Да то, что это я плод твоего воображения!
   -Если это так, то я сошла с ума и на самом деле я лежу привязанная к кровати в дурдоме и меня преследуют кошмары!
   -Да ну тебя!
   -Что, да ну?
   -Ничего!
   Тут меня пронзила жуткая мысль, аж спина похолодела. Я стал хлопать себя по карманам. В нагрудном кармане зашуршало. Я открыл клапан и достал конверт с письмом демона.
   -Фу ты! - выдохнул я с облегчением. - Думал в пиджаке забыл!
   Лиза покачала головой и достала маленькое зеркальце. Я посмотрел, как она что-то поправляет в своих ресницах, и спросил:
   -О чем ты думаешь?
   -Ни о чем?
   -У тебя такое лицо загадочное! Оно у тебя такое, когда ты ни о чем не думаешь?
   -Ильин, хамишь!- глядя в зеркальце, произнесла она и достала тюбик с помадой.
   -Хамлю?- я усмехнулся.- Еще в школе я все удивлялся, почему это вы девчонки ходите всегда с такими загадочными лицами, как будто знаете какую-то великую тайну, как Мальчиш-Кибальчиш, то есть, нет, как Девчиш-Кибальчиш. Вы даже в туалет парами ходили, видимо, затем чтобы следить друг за дружкой, чтобы секрет не разболтали.
   -И какой же секрет? Разгадал?
   -Да нет никакого секрета! Ерунда какая-то. Знаешь, байка такая есть или анекдот, не знаю. Да я вроде, сбрасывал тебе по электронной почте. Короче, парень познакомился с девчонкой. Конфетно-букетный период у них закончился, он ее в театр пригласил потом, значит в ресторан, потом домой провожает, и вот нахлынуло на обоих, что пора бы и к более тесным контактам перейти. Целуются они около подъезда, и вдруг она в испуге отстраняется и говорит:
   -Я не могу сегодня! Ради Бога прости!
   -Почему?- удивляется парень.- Ты меня не любишь?
   -Очень люблю! Но не могу сегодня!
   -Ты меня не хочешь?
   -Очень хочу, но не могу!
   -У тебя эти дни?
   -Нет! Не спрашивай, не могу!
   Ну, парень попрощался и, уходя, думает: "Что же такое случилось?" В общем, в непонятках он, а девчонка поднимается по лестнице в подъезде и сокрушается: "И дернул же меня черт одеть эти теплые трусы с начесом!".
   -Да, припоминаю, кажется присылал,- улыбнулась Лиза.- А думаешь это не секрет?
   -При теперешней рекламе по телевизору таких секретов уже нет! Там уже все про вас и про нас рассказали! Я когда в училище учился, приходит, как-то парень из роты из увольнения грустный такой и рассказывает: познакомился он с девчонкой. Ну, таже история. Ласки, там, объятия. Она в постели уже голая лежит, и он брюки снял, а дело зимой было. А у нас по форме зимой вместо трусов кальсоны с начесом, голубые такие. У девчонки смех до истерики. Ничего, в общем, у них не получилось. Такие дела!
   -Ну и что! Ничего смешного!
   -А ты кальсоны видела хоть?
   -Нет! Хочешь показать?
   -Нет! У меня нет! А ваши эти странности?
   -Какие?
   -Колготки под штаны надевать! Парень снимает джинсы, девушка снимает джинсы и что?
   -Что?
   -А там колготки еще! Вот скажи, на фига? Неужели не проще надеть носки?
   Лиза рассмеялась, а я вышел из нашего кубрика. В конце узкого коридора, ведущего в кабину пилотов за маленьким столиком, освещаемым настольной лампой сидел сержант и что-то писал. Увидев меня, он встал и подошел:
   -Сэр?
   -А где у вас тут туалет?
   -А вот прямо напротив?- показал карандашом сержант. - Извините сэр!
   -Да!
   -Не подскажете? - сержант замялся.
   -Что?- подбодрил я его.
   -Как правильно написать: "Я ударился ногой о прикроватную тумбочку, и мой палец опух" или " Я ударился пальцем ноги о прикроватную тумбочку и он опух"?
   -Напиши: "Я задел голой ногой прикроватную тумбочку, повредив палец, который в последствии опух".
   -Ага!- улыбнулся сержант, помахивая в воздухе карандашом и закатив глаза, как бы запоминая фразу. - Спасибо, сэр!
   -Да не за что!
   Когда я вернулся, Лиза меня спросила:
   -Туалет тут где?
   -Напротив дверь.
   Лиза вышла а, через мгновение появился сержант.
   -Через двадцать минут будем над районом десантирования!
   -Понятно!- я вздохнул и поднял с пола бронежилет.
   В десантном отсеке сержант помог нам закрепить оружие и амуницию, а также одеть парашюты.
   Тут раздался громкий звонок, и на потолке загорелась красная лампочка.
   -После того, как прыгните, досчитайте до пяти и дергайте за кольцо!- крикнул сержант и отошел к правому борту.
   Он схватился за закрепленную на борту сеть и дернул за рычаг. Раздался гул, и створки заднего люка стали открываться. В отсек ворвался ветер и сильный звук работающих двигателей самолета. Лиза похлопала меня по плечу и стала мотать головой.
   -Прыгнешь! Куда ты денешься!- крикнул я.
   Снова раздался звонок, и загорелась зеленая лампочка. Люк открылся, показав сереющее восходом небо. Я с криком "Ура!" разбежался и выпрыгнул из самолета.
   Почему-то стало трудно дышать. Воздух стремительно убегал от меня в сторону Космоса, трепал форму и не попадал под пуленепробиваемый лицевой щиток защитного шлема. Видимо, это у меня от волнения " в зобу дыханье сперло". Я досчитал до пяти и дернул за кольцо. Раздался хлопок, и меня бросило вверх. Стропы натянулись, и я закрутил головой. Вверху надежно белело крыло парашюта. Вдалеке мигал огоньками удаляющийся самолет, а метрах в двухстах от меня я увидел второй парашют.
   "А ты боялась",- подумал я.
   Земля приближалась. В рассветной серости среди моря сосен уже четко была видна лента шоссе, которое упиралось в небольшой облезлый городок. На прямом участке шоссе перед городком друг за дружкой стояли самолеты: "дакота" и "сессна", а за ними грузовик. Маневрируя стропами, я опустился прямо на бетонку, метрах в ста от грузовика. Рядом приземлилась Лиза. Купол парашюта прогнал ее немного вперед, но она сумела его погасить и даже не упала.
   Пока Лиза возилась с парашютом, я достал из ранца спутниковый телефон, поймал спутник и набрал номер Стэнли.
   -Да!- отозвался шеф.
   -Докладывает Мак-Кинли! Мы на месте!
   -Отлично!- крикнул Стэнли.- Слушайте меня внимательно! Отмечено смещение магнитных полюсов Земли. Северные районы Канады, Аляски, России стремительно выхолаживаются. В Атлантике формируются два сильных урагана: один в районе Карибов, другой у восточного побережья Южной Америки! В Техасе, Калифорнии и Аризоне свирепствуют тайфуны! Юго-Восточную Азию уже почти смыло цунами, трясет Китай! Похоже, что это собака Роджерс все это устроил! В южных районах Канады пропала электроэнергия! Разрешения на операцию нет! Я беру ответственность на себя и приказываю полковнику немедленно вылететь с десантом в район Сильверхила! Ваша задача: соединиться с подразделением канадской полиции и вести наблюдение за Силверхилом! В дальнейшем...
   В трубке затрещало, и раздался сигнал, извещающий об отсутствии связи со спутником. Я попробовал вновь соединиться, и не получилось. Еще попробовал...нет, связи не было.
   -Куда парашют?- спросила, держав в руках комок белого шелка Лиза.
   -Да брось вон в кювет!- кивнул я.
   -Что сказал Стэнли?
   -Соединиться с местными полицейскими и наблюдать. Вскоре должны быть десантники. Связь прервалась, не знаю почему. Спутник что ли улетел за горизонт.
   Нас хлестнул порыв ветра. По небу понеслись рваные черные тучи. Стало темнеть, и заморосил дождь. Я спрятал телефон в ранец и мы, держа на всякий случай наготове автоматы, пошли в Сильверхил.
   -Ты заметила, что дорога здесь из бетонных плит, а не из асфальта?
   -И что?
   -А то, что я детство провел в военных городках! Так вот, там, где дорога была из бетонных плит, вела она либо в военный городок, либо на полигон.
   -Думаешь, Стэнли не договаривает?
   -Не знаю.
   Дождь перешел в снежную крупу. Заметно похолодало. Мы подошли к грузовику. Я заглянул в кузов и кабину. Никого. На дверях грузовика был нанесен герб Королевской конной полиции Канады.
   -Смотри! - показал я на герб Лизе.- Полиция где-то здесь уже.
   -Ну, хорошо, раз так!
   Салон "сессны" оказался так же пуст, а вот у "дакоты" люк был открыт на распашку. Я с любопытством посмотрел на самолет, который видел только по фильмам про войну. Мы подошли к люку.
   Сверкнула молния, и над головой оглушительно грохнул гром, да так, что я невольно присел.
   -Ф-ф-ф! Здорово долбануло! - сказал я и, достав фонарик, поднялся по ступенькам металлической лестницы в салон "дакоты".
   Представшая картина не удивила. Свет фонаря выхватил по ряду сидений слева и справа, в которых находились мертвые тела. На полу у кабины пилотов лежали еще два тела в форме. Я прошелся по салону и осмотрел трупы. Все имели огнестрельные раны, у кого в грудь, у кого в голову. Всего шесть мужских трупов и два женских. На полу салона валялись сумки и чемоданы.
   -Ильин!- крикнула Лиза. - Ну, что там? Здесь уже град начался!
   -Залезай!
   Забрякали подошвы по металлу лесенки.
   -Ох!- раздалось за спиной.
   -Не затошнит? - обернулся я к Лизе.
   -Не должно, - прошептала она. - У нас в Университете был предмет: "Судебно-медицинская экспертиза".
   Дальше в салон она не пошла, а присела на корточки у выхода. На улице еще сильней стемнело, и с неба сыпал град, размером с горошину. Я похлопал себя по карманам в поисках сигарет и не нашел. Подошел к телам пилотов, пошарил у них в карманах и нашел пачку и зажигалку.
   Я затянулся и выпустил струйку дыма через дверь. Ветер занес дым в салон.
   -Дай-ка мне тоже!- сказала Лиза.
   Я протянул ей сигарету и прошел в кабину пилотов. Достав из набедренного кармана бинокль, я включил у него опцию "Ночное видение" и сквозь стекло кабины посмотрел вперед на шоссе.
   В зеленом мире, который показал бинокль, я рассмотрел пару двухэтажных домов на окраине городка и водонапорную башню за ними. Опустив бинокль ниже, я увидел тело в мундире, галифе и сапогах. Рядом с телом человека лежала и не двигалась собака.
   Снова сверкнула молния, и прокатился гром. Вслед за громом появился звук приближающихся вертолетов.
   Снова заморосил дождь. Из бело-серой пелены появился сначала один огромный двухвинтовой вертолет, за ним показался второй. Полыхнул разряд молнии. Потом еще. Вертолеты закружились над городком, выбирая место для посадки. Над нами небо треснуло, и грянул гром. Очередной разряд молнии попал в один из вертолетов, и он задымил, стал заваливаться на бок и рухнул в сосновый лес, рядом с городком. Раздался взрыв. Столб пламени и черного дыма, превращаясь в гигантский гриб, влез в серое небо.
   -Что там?- Лиза отбросила окурок и высунулась из люка самолета.
   Второй вертолет, уходя от пламени, которое выплеснулось вверх с места катастрофы, сделал вираж и быстро пошел на посадку где-то в районе центра Сильверхила.
   -Видала!?- крикнул я.- Вертолеты, какие огромные, как автобусы! Кажется называются- "геркулес"!
   -Случилось что?
   -Молния в один попала! Взорвался! А второй на посадку пошел, надо идти!
   Покинув самолет, мы пошли в сторону городка. Я с левой стороны дороги, а Лиза справа и чуть позади.
   Мы подошли к трупу полицейского. Он лежал на груди. Голова отсутствовала. Вместо нее опаленный обрубок шеи. Тошнотворно пахло горелым мясом. Верхняя часть красного мундира полицейского была в копоти. Рядом лежал опаленный труп овчарки.
   Лиза закрыла лицо ладонью, и отвернулось.
   -Да, запашок еще тот!- буркнул я. - Пошли!
   -Вон еще один!- кивнула Лиза.
   Метрах в двадцати, впереди в кювете, торчали ноги в сапогах. Мы осторожно, оглядываясь по сторонам, подошли к ногам. В кювете лежал еще один труп в красном мундире с дыркой, размером с футбольный мяч, в груди. Дождь перестал, а с неба посыпались снежные хлопья.
   Я посмотрел на дырку в трупе и спросил Лизу:
   -Ничего не напоминает?
   -Нет, а тебе?
   -Похоже на попадание выстрела из плазменного оружия.
   -А ты видел плазменное оружие в действии?
   -Конечно!
   -Где это?
   -В кино!
   Лиза вздохнула.
   Оставляя за собой на, покрытой тонким слоем снега, дороге цепочки темных следов, мы двинулись дальше. Слева и справа потянулись темно-серые деревянные дома, заросшие со всех сторон одичавшими кустами и деревьями, которые уже сбросили листья и тянулись в разные стороны арматурой ветвей. Пахло сыростью и дымом. Где-то за домами послышался звук автомобильного мотора. Когда мы подходили к перекрестку, его пересек армейский джип. Мы невольно остановились и переглянулись. Я махнул рукой, показывая направление движения в сторону, откуда выехал внедорожник.
   Мы завернули за угол и увидели громадный вертолет, из чрева, которого, через задний люк по аппарели, в клубах белого то ли пара, то ли дыма, съезжал еще один автомобиль с пулеметом на крыше. Вокруг вертолета суетились военные. Машина съехала с аппарели. За ней вышли несколько человек в противогазах и с огнетушителями в руках.
   У крыльца ближайшего к нам дома стоял человек в комбинезоне летчика. На ступеньках крыльца с перебинтованной головой сидел второй пилот. Санитар в камуфляжной форме готовился делать ему укол.
   -Специальный агент Мак-Кинли!- представился я пилоту.
   -Капитан Стюарт!- хмуро ответил пилот.- Но старший тут - сержант Франклин. Мы только таксисты.
   -А где сержант?
   -Вон он орет!- кивнул в сторону вертолета капитан и щелчком отбросил окурок.
   Рядом с вертолетом, широко расставив ноги, спиной к нам стоял военный. В правой руке он держал винтовку стволом вверх, а левой махал в разные стороны. Он что-то орал, видимо командовал.
   Встав цепочкой, солдаты передавали друг другу из вертолета зеленые ящики и осторожно складывали их в машину.
   Приближаясь к сержанту, я все отчетливей стал слышать приправленную солью его речь и, кажется, покраснел. Я обернулся и встретился глазами с Лизой. Она отвернулась. Я постучал сержанта по плечу:
   - Специальный агент Мак-Кинли!
   Он повернулся, и мне предстало красное, квадратное лицо с тонкими губами и глазами на выкате. Шрам пересекал правую щеку сверху вниз.
   -Где полковник? Мы должны были с ним встретиться перед операцией!
   Сержант сверкнул по мне глазами, потом увидел Лизу, хмыкнул и опустил винтовку.
   -Я в курсе, что мы должны были встретиться здесь с агентами ФБР!- буркнул сержант и представился.- Сержант Флокхарт, командир саперного взвода!
   -Так, где полковник?
   -Он летел в вертолете, который из-за неполадок сел где-то на границе. Другой вертолет потерпел крушение. Там было командование роты.
   -Да, мы видели!- сказал я.- Я не вправе командовать вами, так как у меня нет таких полномочий, но нам нужно выполнить задачу, ради решения которой мы здесь все находимся.
   -Согласен! А какая у нас задача?
   -Хороший вопрос!- я пожал плечами и взглянул на Лизу.
   Лиза поморгала, как бы говоря: "А я здесь вообще случайно!"
   -Что грузите?- кивнул я в сторону солдат.
   -Взрывчатку!
   -Что собирались взрывать?
   -Ворота в противорадиационный бункер.
   -Да!- удивился я.- И где он?
   -Там!- сержант махнул рукой. - Раньше там был рудник!
   -Вот нам туда и надо! Это наша задача! Куда вы отправили людей? Мы видели, как куда-то проехал джип!
   -К месту падения вертолета! Проверить есть ли выжившие!
   -При въезде в город с восточной стороны мы обнаружили два трупа канадских полицейских, так что нам следует быть предельно осторожными. Погибли они совсем недавно.
   Сержант чертыхнулся, взглянул на Лизу и быстро захлопнул рот, аж зубы щелкнули.
   Солдаты закончили разгрузку. Сержант отдавал команды, выставляя боевое охранение.
   -Радиосвязь не работает!- крикнул он мне.
   -Знаю! Похоже, что глушит кто-то! Пошли к летчикам, надо посоветоваться!
   Раненый пилот держался молодцом.
   -Так!- сразу начал я.- Все заметили, что операция проходит не так, как планировали! На востоке шоссе! На нем два самолета: "дакота" и "сессна", а также грузовик канадской полиции. Там же - два трупа полицейских, кстати, не думаю, что сюда приехали только два полицейских, их должно быть больше. Где остальные я не знаю. Кто-то есть в городке, тот, кто убил полицейских, причем из не обычного оружия, скорей всего плазменного или что-то в этом роде. В "дакоте" еще несколько трупов. Предлагаю следующее: отправить одно отделение к самолетам. Пусть освободят шоссе от "сессны". Грузовик надо использовать для доставки топлива к "дакоте". Топливо следует слить из вертолета, для чего надо пошарить по городу, найти бочки или иные емкости для перевозки. Так же керосин можно слить из баков "сессны". "Дакота" - это наше средство эвакуации после выполнения задания. Пилотам следует проверить двигатели самолета. Мы с оставшимися двумя отделениями займемся бункером. Остальное по обстоятельствам!
   -Кстати, а вы умеете управлять "дакотой"?- спросил я Стюарта.
   -Еще бы!- фыркнул обиженно капитан.
   -Отлично!
   Мы все обернулись на звук двигателя. К нам приближался армейский джип. Становилось все холоднее. Мороз уже щипал кончик носа. Снег прекратился. Поднялся ветер, который нес поземку вдоль улицы. Солдаты, незадействованные в охранении, топтались у вертолета и ежились на ветру.
   Джип остановился напротив нас. Из него вышел чернокожий военный, подбежал к сержанту, отдал честь, и доложил:
   -Выживших нет!
   -Понятно!- кивнул сержант.- Сейчас вместе с пилотами, направляйтесь на восточную сторону города и выполняете их распоряжения!
   Пилоты поднялись со ступенек крыльца и направились к джипу. Когда он скрылся, мы с Лизой и два отделения саперного взвода вытянулись двумя цепочками вдоль улицы слева и справа и двинулись в сторону бункера, до которого было не менее двух миль. Сзади нас медленно двигался джип с взрывчаткой.
   Стало еще холоднее. Мерзли пальцы на ногах. Изо рта шел пар. Я услышал за спиной мелкую дробь и обернулся. Лиза шла, обняв себя за плечи. Дробь выдавали ее зубы.
   -Мерзнешь?
   -Вспотела вся от жары!- сквозь зубы, дрожащим голосом сказала Лиза.
   Мы покидали город. Покрытый снегом выщербленный асфальт улицы, сменился грунтовой дорогой.
   -Я хочу в дамскую комнату!
   -Я тоже!- буркнул я и свистнул, привлекая внимание сержанта.
   Сержант посмотрел на меня, и я показал, что мы зайдем в последний на улице дом. Я взял Лизу за плечи и повернул на 90 градусов.
   -Пошли в дом, будет там тебе дамская комната!
   Дверь я вышиб ногой. Из-за заколоченных окон внутри было темно. Я достал из своего ранца фонарик, потом залез в ранец Лизы и достал фонарик ей.
   -Ты здесь постой, я сама все найду!- проговорила Лиза и скрылась в доме.
   Я потоптался при входе, глядя, как солдаты и джип скрываются за поворотом, и, забросив автомат за спину, вошел в дом. Теплее, конечно внутри не было, но стены спасали от усиливающегося, пронизывающего холодом, ветра. Вдруг раздался треск и Лизин вскрик. Я побежал на шум и чуть не провалился в дыру, которая зияла в полу коридора.
   Посветив вниз, я увидел лежащую среди щепок и обломанных досок Лизу. Она сощурилась от яркого света, и закрыла лицо ладонью.
   -Жива!
   -Не знаю!
   -Жива значит.
   -Черт! Я не могу больше!- заныла она.
   -Будешь просить, чтобы я тебя пристрелил?
   Лиза не ответила, а заворочалась и попыталась встать. С улицы послышалась беспорядочная автоматная стрельба. Потом застрочили пулеметы, после чего раздался оглушительный взрыв такой силы, что стены закачались. Взрывная волна влетела внутрь дома и сбросила меня вниз. Я упал на мягкое, которое охнуло. Рядом со мной с грохотом и поднимая облако пыли, рухнул массивный шкаф. Билась посуда, рассыпался звоном металл.
   -Извини, я не нарочно!- смутившись, оправдывался я, слезая с "мягкого", которое оказалось Лизой.
   -Ильин, сволочь!- яростно шептала Лиза.- Ты точно моей смерти хочешь!
   -А ты заметила, что здесь гораздо теплее, чем на улице?
   Она чихнула. Я поднял с пола фонарик и огляделся. Наверх вела лестница, которая упиралась в закрытый люк. Свет выхватывал полки с покрытыми пылью коробками и банками. На месте, где стоял упавший шкаф, в неглубокой нише темнел люк, похожий на те, которые есть на кораблях. На крышке люка находился длинный рычаг, а справа на стене торчала покрытая пылью коробка. Я чихнул, размазал осевшую пыль по лицу и встал. После взрыва стрельбу с улицы было не слышно.
   -Что взорвалось?- вставая и отряхиваясь, спросила Лиза.
   -Так джип с взрывчаткой, видимо, что же еще?
   -Почему он взорвался?
   -Напал кто-то. Твоя дамская комната пришлась кстати, а то покоились бы сейчас ошметками плоти на ветвях сосен.
   Я подергал рычаг люка. Сквозь кожу перчатки чувствовалось, что он теплый. Я потрогал люк. Он тоже оказался теплым.
   -Иди, погрейся!- позвал я Лизу.- Люк теплый.
   -И, правда, теплый! А почему?
   -Откуда я знаю?- удивился я и протер коробочку на стене.
   Под слоем пыли оказалась цифровая клавиатура. Снаружи послышался душераздирающий крик. Мороз пробежал по коже.
   -Что это!- прошептала Лиза.
   -Может, кого-то едят?- предположил я.
   -Скажешь тоже!
   -Думаешь, что зуб кому-то тянут без наркоза?
   -Не знаю!
   -Смотри!- я потыкал в коробочку.- Код-замок!
   -И что?
   -Надо код знать, чтобы открыть люк! Мне туда не хочется!- я кивнул вверх.
   -Может за дверью еще хуже!
   -Если хуже, пойдем наверх, попробуем пробиться к "дакоте"!
   -А если сразу к "дакоте"?
   -Съедят!- буркнул я и пошел искать отвертку, чтобы открутить панель код-замка. - Или зубы вырвут без наркоза!
   В подвале я нашел ящик с инструментами.
   -Посвети!- занося над панелью отвертку, попросил я Лизу.
   Четыре болтика с трудом открутились. Я снял панель. Внутри коробки обнаружились клубки проводов, пара ржавых шестеренок, транзисторы и еще какие-то мелкие детали.
   -Ты знаешь, что делаешь?
   -Как ты думаешь, в 30-х годах уже делали транзисторы?
   -Ты знаешь, что делаешь?- волнуясь, повторила Лиза.
   -Подай мне пассатижи!
   -Что тебе дать?
   -Плоскогубцы мне дай!
   -Что?
   -Там в ящике есть такая штука вроде щипчиков!- закипая, проговорил я.- Раза в два только больше и с красными ручками!
   -А-а!
   -Б-э-э!
   Я стал снова изучать внутренности коробки и вытянул ладонь, чтобы взять плоскогубцы. Тяжелое легло в мою ладонь и что-то сжало до ощущения ожога мизинец так, что я вскрикнул.
   -Ты что делаешь!?
   -А что?- испугалась Лиза.
   -Ты зачем мне мизинец прищемила!?
   -Я не нарочно! Я случайно!
   -Случайно!
   -Я не хотела! Честно!
   Я вырвал у нее из рук плоскогубцы и воткнул их в коробку. При этом из коробки вылетел сноп голубых искр, раздались один за другим четыре глухих щелчка, а меня ударило током и отбросило к противоположной стене. Если бы не каска на голове, то не знаю, чтобы у меня с мозгами случилось.
   -Ильин, ты живой?- потрясла меня за плечо Лиза.
   -Не знаю,- прошептал я и чихнул.
   -Живой значит!
   Я, кряхтя, приподнялся. Болел прикушенный кончик языка. На улице кто-то завыл, а потом закашлялся.
   -Близко уже,- прошептал я.
   -Кто?- также шепотом спросила Лиза.
   -Не знаю и не очень хочу знать,- сказал я и, пройдя к люку, надавил на рычаг.
   Рычаг со скрипом опустился, а люк приоткрылся. Из щели пыхнуло теплым воздухом и запахло горелой резиной. Я уперся ногами в пол и, схватившись за люк двумя руками, дернул его на себя. Люк открылся наполовину.
   -Дамы вперед!- пригласил я во тьму за люком Лизу.
   -Я уступаю!
   Сверху раздалось рычание. В дыре на потолке показалась огромная волчья голова, с фосфоресцирующей шерстью. Желтые глаза с узкими, продольными зрачкам зыркнули по нам, и вслед за головой показались массивные волосатые плечи. По краю дыры щелкнули огромные когти, так, что щепки полетели в разные стороны. Лиза взвизгнула и проскочила мимо меня в люк, а я за ней. Тварь спрыгнула вниз, а я с комком животного страха внизу живота дернул люк на себя, поднял дрожащими руками рычаг и опустил на него стопор. На люк со стороны подвала посыпались мощные удары, и мы услышали бешеное рычание, постепенно перешедшее в леденящий душу вой.
  
  
   Глава 4
  
   Звук наших шагов гулко разносился по тоннелю. Не знаю, откуда бралось электричество, но тоннель был освещен. Хотя сказать "освещен" - это преувеличение. Если метров через пятьдесят попадался грязный светильник, который помаргивал, то это хорошо. Лиза, шла позади меня, подсвечивая себе фонариком, но все равно порой спотыкалась о шпалы.
   Сквозняк нес запах мазута. Где-то капала вода, и раздражал дробный стук сзади. Это по шпалам бренчала колесиками детская коляска, которую тащила девочка.
   Ох уж эта девочка. Она появилась ниоткуда, как только мы с Лизой отошли от люка, за которым осталось чудовище. Девочка была чумазая. Две мелкие косички торчали в стороны. На одной косичке у нее повязан бантик, а на другой - болталась распущенная ленточка. Нормальная девочка, только неухоженная и зрачки у нее были красные, ярко-красные зрачки. Это и пугало. Лиза завязала ленточку в бантик, но он тут же снова распустился. На наши вопросы девочка не отвечала, моргала только.
   Сколько мы шли? Я посмотрел на часы. Стрелка стояла. По внутренним ощущениям мы шли не менее часа по этому тоннелю. Крыс почему-то не было. Это было странно. Обычно смотришь фильмы, когда герои попадают в такой вот тоннель, так там обязательно есть крысы. А тут только порой луч фонарика выхватывал на стенах разбегающихся больших черных жуков с блестящими спинками, похожих на мокрых тараканов.
   Лиза спотыкалась все чаще. Я тоже устал и остановился. Прекратилось бренчание детской коляски. Я достал сигареты и закурил. Посмотрел на два красных уголька, которыми за Лизиной спиной светились глаза девочки.
   - Не нравится мне эта девочка!- сказал я.
   -Конь буланый!- пискнула девочка.
   Я вздрогнул от неожиданности. Лиза обернулась на девчонку и посветила на нее фонариком. Это были первые слова девочки, которые мы услышали.
   -Что?- переспросил я и присел на рельс. "Пятая точка" тут же ощутила холод металла.
   -Буланый - это какой цвет?- прохрипела басом, удивив нас снова, девочка.
   -Не знаю!- растерянно произнесла Лиза и посмотрела на меня.
   -Может черный?- предположил я.
   -Деревня!- махнула рукой девочка и так же басом продолжила.- Светло-бежевый!
   -Спасибо, буду знать!- сказал я и отбросил окурок.
   Я поднялся и перекинул из-за спины на грудь автомат.
   -Надо пристрелить эту девочку!- произнес я.
   -Зачем?- Лиза подняла на меня глаза.
   -Сдается мне, что это робот.
   -И что?
   -Не нравятся мне дети-роботы!
   -С чего-о-о-о начинаица Ро-о-одина-а....- пропела, всхлипывая, девочка и стала хныкать.
   -Видишь, ты ее обидел,- сказала устало Лиза, и присела перед ней.
   Девочка наклонилась и обняла Лизу за шею. Я вздохнул и пошел дальше. Через пару секунд сзади раздалось бряцание коляски. Мы обогнули ржавый с выбитыми стеклами пассажирский вагон. От него несло гарью. Пройдя метров сто, мы остановились перед перроном. Большой зал освещали два тусклых фонаря. Противоположный конец зала терялся во тьме. Я помог Лизе вскарабкаться на перрон и, подпрыгнув, залез сам.
   Мы с Лизой вздрогнули от рева полицейской сирены. Я взглянул вниз на рельсы. Там стояла, открыв рот, девочка. Это она так ревела. Я сплюнул и соскочил обратно. Подхватив девочку, неожиданно оказавшуюся тяжелой, я передал ее в руки Лизе и забросил наверх коляску. Сирена прекратилась.
   -Инфаркт можно заработать с тобой! - отчитал я малышку.- Еще раз такое отчебучишь, точно пристрелю!
   Стены зала были выложены мелкой желтой плиткой. У ближайшей к нам колонны стоял автомат по продаже газировки. Захотелось пить. Мы подошли к автомату. За грязным стеклом можно было разглядеть темные силуэты бутылок с надписью "Кола". Я дернул за ручку. Стеклянная дверца не поддалась. Зато за ней мигнул пару раз свет. Что-то зажужжало, и автомат осветился изнутри. Сверху возникла зеленая надпись "Выход на одну персону".
   -Видимо этого следовало ожидать!- хмыкнул я и снова дернул ручку.
   Дверца не поддалась, а взгляд остановился на монетоприемнике с надписью сверху: "Двадцать пять центов".
   Я похлопал по карманам. Монет я не нашел.
   -У тебя есть четвертак?- спросил я Лизу.
   Она проверила карманы и покачала головой.
   -На!- услышали мы.
   Девочка чумазой ручкой протягивала мне монетку.
   -Потом отдашь!- погрозила она пальчиком.
   -Ну, разумеется!- я пожал плечом и опустил монетку в щель.
   Что-то в автомате щелкнуло, и я открыл дверцу.
   Белое полотно за ней натянулось мембраной, и стало сереть, потом по нему пробежала радуга и мембрана стала прозрачной. Открылся вид пустого кабинета. Из окон светило солнце.
   -Узнаешь?- кивнул я Лизе.
   -Мой кабинет!- улыбнулась она.
   Я положил ладонь ей на спину и легонько пихнул. Лиза потеряла равновесие и влетела в мембрану. Мембрана чмокнула и выпустила Лизу с другой стороны. Она оказалась уже не в форме, а в голубом платье. Лиза сделала по инерции пару шагов и быстро обернулась. Судя по ее взгляду, она меня уже не видела. Мембрана лопнула, как мыльный пузырь. Перед глазами у меня показались полки с пыльными бутылками. Автомат вздрогнул, стал трескаться, и вдруг распался по полу тысячами гаек. У гаек выросли ножки и они, вытянувшись в ленту, шурша и бренча, быстро убежали в сторону скрытого тьмой противоположного конца зала. За спиной что-то квакнуло. Я обернулся.
   Девочка стояла, опустив перед собой ручки. Она закрыла глазки и склонила голову набок. Голова отвалилась от шеи и с громким стуком упала на бетонный пол. Упала и откатилась, болтая косичками. Тельце опустилось на коленки и опрокинулось навзничь. В тишине раздалось явное тиканье. Я подхватил автомат и бросился к краю перрона. Спрыгнул на рельсы. Упал матерясь. Подскочил и, что есть духу, вбежал в туннель. Что-то треснуло. Раздался страшный грохот. Пол заходил ходуном. Посыпалась какая-то труха сверху. Я обернулся. Волна огня с чудовищной скоростью приближалась ко мне. Деваться было не куда. Пламя, неся перед собой сорванные взрывом шпалы с рельсами, дьявольским жаром поглощало жалкое пространство тоннеля.
   Пламя неожиданным ледяным холодом коснулось лица и время остановилось. Над головой завис рельс. Застывшее пламя, стены и потолок стали оседать крупными хлопьями. Послышался мерный гул.
   Стало светлеть. Раздался щелчок и я оказался в кресле самолета. Светловолосая девушка в голубой униформе поставила на столик передо мной поднос с обедом и подвинула тележку к следующему ряду. Слева сидела Анжела и ковырялась вилкой в гуляше. Вилка зацепилась за поддон блюда и скатапультировала. Кусок мяса с соусом шлепнулся мне на брюки. Анжела застыла, открыв рот.
   -Ой, Сергей Сергеич, извините, пожалуйста!- бросив вилку и схватив салфетку, быстро проговорила она.
   -Да ладно,- вздохнул я.
   Салфеткой я убрал кусок мяса, вытер соус и распечатал пакетик с солью.
   -Солью надо посыпать!- виновато проговорила Анжела.
   -Знаю!
   Я посыпал брюки солью. Потер пальцем пятно и стал распечатывать свой обед. Анжела аккуратно, и посматривая на меня, проткнула вилкой очередной кусочек мяса.
   -Анжел?- спросил я, ковыряясь вилкой в гуляше.
   -Что?
   -Куда это мы летим?
   Тут самолет затрясло. Анжела схватилась за подлокотники кресла. Пассажиры взволновано загудели. В салоне показалась стюардесса и спокойно сказала:
   -Граждане пассажиры, самолет входит в зону турбулентности! Просьба сохранять спокойствие!
   Самолет снова сильно тряхнуло. В салоне погас и тут же включился свет. Кто-то ойкнул. У моего соседа выпал из рук стаканчик и шмякнулся о пол, разбрызгивая чай. Я нутром почувствовал, как самолет рухнул вниз. Заболели уши. Я стал пристегиваться к креслу. Анжела, глядя на меня, тоже засуетилась, ища концы ремня.
   Сверху зашипело - пошел воздух. Послышались женские крики. Самолет накренился влево и еще просел. Началась паника. Впереди раздался громкий хлопок, и с потолка над каждым пассажиром вывалились кислородные маски. Уши у меня заложило и я, зажав нос, попробовал выдуть из себя через них воздух. "Пробки" вылетели. Боль в ушах прошла. Анжела сидела бледная, придерживая маску у лица.
   Самолет еще раз просел и стал выравнивать крен. По салону летали салфетки. Пассажиры вскрикивали. Над проходом в наш отсек мигала надпись: "Пристегните ремни".
   Двигатели ревели. Я ощутил, как они получили тягу, и самолет стал подниматься, но недолго. Раздался новый хлопок. Свет в салоне, погас. Мощный поток холодного воздуха ворвался в салон. С верхних полок посыпался багаж. Внезапно раздался сильный треск, и сорвало обшивку потолка. Неведомая сила мощным рывком сорвала правый ряд и часть среднего и выкинула вместе с пассажирами из салона. В темном, открывшимся над головой, небе ярко светила полная Луна.
   "Прикольно!"- подумал я.
   Снова раздался грохот и треск. Сильный удар вдавил меня в кресло. Наш салон вместе с хвостом самолета швырнуло вправо, и он оторвался от корпуса. Нас с невероятной скоростью развернуло. На меня что-то упало колючее и тут же пропало. Мы куда-то падали спиной. Меня замутило. Салон завалился набок, и стало тихо. Через мгновение раздался грохот взрыва. В подсвеченном Луной ночном небе появился грибообразное облако дыма.
   Стоило мне только подумать, что все закончилось, как часть самолета, в которой мы находились, дернулась и ухнула вниз. По сторонам стоял слабый треск, что-то ломалось. Мы скользили вниз. Наконец движение замедлилось, и остатки корпуса завалились на другой бок. Я привалился к плечу Анжелы.
   -Жива?- спросил я в образовавшейся тишине.
   Анжела молчала.
   Я протянул руку и в темноте нащупал ее шею. Пульс был. Становилось холодно. Послышался комариный писк.
   Посмотрев на небо и на Луну, я стал выкарабкиваться из кресла.
   -Есть, кто живой? - крикнул я.
   Тишина.
   -Понятно,- буркнул я.
   Я освободился от ремня безопасности и, подсвечивая себе экраном мобильного телефона, осмотрел тела в креслах.
   Впереди нас находились два трупа, тела которых были проткнуты во многих местах ветками сосны и щепками. Выходит, что они нас с Анжелой прикрыли. Сзади - кресла и все кто там находился, были придавлены смятой обшивкой корпуса. Среднего ряда не было. В правом ряду торчали останки кресел, которые как будто разрезало пополам. Раздался стон. Я обернулся, и осторожно ступая, чтобы не провалиться в яму посередине салона подошел к Анжеле. Она приходила в себя.
   Я посветил, она открыла глаза и вскрикнула.
   -Тихо! Тихо! Это я?
   -Сергей Сергеич?
   -Да!
   -Где мы?
   -Приземлились! Не волнуйся!
   -Мы упали?
   -Ну, типа того.
   -Мамочки!
   -Что?
   -Кто-то еще выжил?
   -В этой части самолета, только мы!
   -Мы развалились?- Анжела широко распахнула глаза.
   Я покачал головой и закурил. Анжела попыталась встать из кресла. Небо стало сереть. Приближался рассвет. Я помог Анжеле, и она встала рядом со мной, привалившись спиной к спинке кресла. Я шлепнул по шее, раздавливая комара и, достав пачку сигарет, закурил. Анжела махнула рукой, отгоняя кровососа, и посмотрела по сторонам.
   -Мама!- она зажала рот рукой и резко отвернулась от меня.
   -Вырвет щас?- пуская дым в комариное облачко, спросил я.
   Анжела вздохнула, и ее вырвало. Я покачал головой и похлопал ее по спине.
   -Как говориться, все мы ранимы.
   Она сплюнула.
   -Простите!
   Я подал ей платок.
   -Давай выбираться отсюда!
   Я прошел вперед. В рассветных сумерках уже можно было рассмотреть, что часть корпуса, в которой мы находились, лежал на склоне поросшего соснами холма. Деревья выше по склону были сломаны. Местами валялись части самолета и багаж пассажиров.
   Примерившись, я спрыгнул. Пятки завязли в песке, и я повалился в багажный отсек, больно ударившись затылком о какой-то ящик. Непроизвольно выругался.
   -Сергей Сергеич? С Вами все в порядке?- раздался сверху взволнованный голос Анжелы.
   -Нормально!
   Я встал и посмотрел вверх на нее. Вытянул руки и сказал:
   -Прыгай?
   -А поймаете?- с сомнением произнесла она.
   -Прыгай! Поймаю!
   Анжела поправила юбку и прыгнула мне в руки. Я подхватил ее и, потеряв равновесие, вместе с ней упал. Корпус самолета дрогнул и с шорохом покатился вниз. Анжела быстро обернулась. Я поднялся на локтях, и мы вместе заворожено смотрели, как остатки самолета прокатились вниз и с шумом, взметнув вверх фонтан воды, погрузились в раскинувшееся нашему взору озеро, над которым стоял туман.
   Вода побурлила, выпуская пузыри, и над поверхностью воды остался возвышаться белый хвост самолета с логотипом авиакомпании.
   Анжела встала и обняла себя за плечи. Ее колотила мелкая дрожь.
   -Холодно?- спросил я, поднимаясь.
   Она затрясла головой. Туман с озера приближался к берегу. Я обернулся по сторонам и стал собирать ветки для костра.
   -Представь!- сказал я, сбрасывая охапку сучьев в кучу.- Еще немного и нам пришлось бы выбираться из воды!
   Анжела сидела у костра и, не мигая, смотрела на огонь. Небо стали заволакивать тучи.
   -Дождь, что ли собирается!
   Я достал из костра ветку и прикурил. Взгляд уловил расширенные глаза Анжелы. Я проследил за ее взглядом и оторопел. На кромке берега стояли люди. Они стояли спиной к озеру и смотрели на нас. Четверо мужчин и две женщины. Холодок пробежал у меня по спине. Туман прошел насквозь ноги людей и стал забираться вверх по склону холма. В одном из мужчин я узнал соседа из среднего ряда.
   Анжела взвизгнула и подскочила, собираясь бежать. Я успел схватить ее за руку:
   -Тише!
   -Кто это?- трясясь всем телом, горячо прошептала она.
   -Призраки,- прошептал я.
   -Кто!?
   -Тихо! Видишь, они прозрачные!
   -Что им надо! Почему они смотрят на нас?
   -Не знаю! Не бойся! Призраки не едят девушек!
   От озера повеяло холодом. Стало тихо до звона в ушах. Мы услышали всплеск. Анжела крепко сжала мою ладонь. Сердце у меня гулко стукнуло. Лоб покрылся холодной испариной. Из тумана показалась окровавленная голова, потом плечи. Из головы выкатился глаз и упал в воду. Показалась еще одна голова.
   Анжела вскрикнула, вырвала у меня руку и бросилась бежать вверх по холму. Я припустил за ней. Кровь стучала в висках. Мы карабкались вверх, ноги вязли в песке. Подъем становился все круче. Анжела сорвалась и покатилась вниз. Я схватил ее за воротник жакета и подтянул к себе.
   Наконец мы добрались до вершины. Я, тяжело дыша, привалился к сосне.
   -Вон там, смотрите!- кивнула Анжела, отряхивая руки.
   Я посмотрел. Противоположная сторона холма оказалась еще круче. Много сосен было повалено. Странно, что не было пожара. Может у самолета, части корпуса которого обсыпали весь склон, кончилось топливо. Не знаю. Ветер доносил сильный запах керосина.
   Страннее было то, что там внизу, почти у берега озера стояли люди. Они стояли ровным кругом, закрывая собой что-то в центре. Анжела схватила меня за локоть. Я достал мобильник, и в режиме фотографирования приблизил картинку. Мне показалось, что в центре круга идет какая-то борьба. Люди выглядели оборванными и грязными. Их одежду покрывали бурые пятна. Из центра круга, покачиваясь, вышел мужчина. Он что-то нес в руке. Кажется, это была часть ноги в ботинке.
   -Что там?- прошептала Анжела.
   Раздался свист, и рядом со мной с чмокающим звуком в сосну воткнулось черное копье. Я вздрогнул от неожиданности. Непроизвольно потрогал шершавое, крепкое как железо копье.
   -А ведь это змея!- удивленно произнес я.- Только уж очень твердая она какая-то.
   У нас за спиной послышалось сопение и шорох. Мы оглянулись вниз - туда, откуда только что карабкались. К нам наверх лезли зомби.
   -Да что же это такое!- Анжела повернулась ко мне.
   Зрачки у нее расширились.
   -Бежим? - предложил я.
   Она кивнула. И мы побежали, что было сил, и на сколько позволяли каблуки Анжелиных сапог.
   -Забавно!- сказал я, когда мы одним махом пролетели сквозь кусты.
   -Что забавно! Ай!- вскрикнула Анжела.
   -Что?
   -Колготки разорвала!
   -Да ладно!
   -Что забавно?
   -Как в кино! Зомби - людоеды! И чего они так живых любят есть!
   -Не надо меня пугать! Я и так вся испугана!
   -Да не пугаю я!
   Появился сильный гул, который все усиливался, и тут над нашими головами пролетели и быстро скрылись за кронами сосен два самолета. Мы остановились.Анжела мне кивнула, как бы спрашивая, что дальше.
   - Побежали, похоже, что это военные самолеты!
   -И что?
   -Предчувствие у меня нехорошее!
   Пробегая по лесу, я выискивал глазами какую-нибудь яму. Сзади нас сильно бумкнуло.
   -Ложись!- крикнул я и упал. Анжела присела на коленки рядом.
   -Да ложись ты!- я дернул ее за рукав, и она повалилась на бок.
   Я накрыл Анжелу телом и над нами прокатился горячий ветер, который пронес ветки с листьями. Через какое-то время раздался еще один взрыв, и над нами пролетели возвращающиеся после бомбежки самолеты.
   После того, как жар схлынул, я поднялся, и помог встать Анжеле. Отряхнувшись, мы побежали дальше. Впереди мелькнула лента дороги и, наконец, мы выскочили на "бетонку". Слева и справа дорога делала поворот. Стал накрапывать дождь. Я обернулся. У обочины стоял небольшой облезлый фанерный щит. На желтом фоне черными буквами было написано: "Заповедная зона. Охота запрещена".
   -Заповедник!
   -Что?
   -Да вот!- кивнул я на щит.- Заповедник зомби!
   Справа послышался звук двигателей, и из-за поворота выскочили два гусеничных бронетранспортера.
   -Ну, слава Богу!- крикнула Анжела и шумно выдохнула.
   Первый бронетранспортер резко затормозил около нас, подняв по инерции свой зад. Распахнулись люки и из него выскочили в противогазах и облаченные в костюмы химзащиты люди. Они были вооружены автоматами, я даже рассмотрел двоих с огнеметами.
   Нас грубо бросили на дорогу. Анжела закричала и тут же затихла. Я почувствовал укол в ягодицу. Сознание замутилось, и я отключился.
  
   Я открыл глаза. Меня встретил серый потолок с дыркой, в которой вяло, вращался вентилятор. Анжела сидела на обитом коричневым дерматином топчане и рассматривала свою ногу. Поцарапанная коленка торчала из дырки в колготках.
   Анжела подняла голову и, увидев меня, улыбнулась.
   -Проснулись!
   Я моргнул и, кряхтя, приподнялся. Камера, как камера. Два топчана. Столик и умывальник с унитазом из нержавейки. Окна нет. Хотелось есть и пить.
   -Вы что-нибудь понимаете?- спросила Анжела.
   -Так, в общих чертах!- я подошел к умывальнику и открыл кран.
   -Расскажете?
   -Да!- сказал я, ополоснув лицо и напившись.- Просто мы попали не в то время и не в то место!
   -Есть хочется!
   -Очень!
   За дверью кто-то быстро пробежал. Потом еще и еще. Завыла сирена.
   -Начинается!- буркнул я.
   -Что начинается?- отбросив за спину длинные светлые волосы, испуганно спросила Анжела.
   -ЧП какое-то!- я пожал плечами.
   Воздух посередине камеры треснул и разошелся, как лопнувший шов. Из трещины показалась зеленая лапка. Анжела ойкнула и забралась на топчан с ногами. За лапкой из трещины выпал демон.
   -О! Какие нелюди! Давненько что-то не было видно!- я потер ладони. Демон стоял на четвереньках, низко опустив голову.
   Камера наполнилась запахом сивухи. За стенкой кто-то сильно закричал. Мы даже вздрогнули. Крик перешел в визг. Визжали так, как будто кого-то там резали или ели живьем. Анжела закрыла уши ладонями и, не мигая, смотрела на демона.
   -М-м-м-м!- промычал демон.
   Он был пьян в стельку.
   -Хорошо гуляете?- я покачал головой.
   За дверью швырялись и кричали. Не умолкал шум сирены.
   Демон с трудом поднял голову и разлепил веки. На меня уставились косые карие глазки.
   -Вы кто?- неожиданно четко спросил демон.
   -Конь в пальто!- я хмыкнул.
   -Господи!- простонала Анжела.
   Демон уронил голову и громко испортил воздух. Я зажал нос, Анжела тоже.
   -Фу! Как нехорошо!- крикнул я, помахивая у себя перед лицом ладонью.
   -Анжела! Не говори при нем это слово!
   Визг за дверью прекратился, сменившись длинными автоматными очередями.
   -Ну, ты и гад!- я выдохнул.- Шляется неизвестно где и черт знает сколько, еще и воздух портит!
   -Мы тока начали,- уныло промычал демон.
   -Ничего себе!- удивился я.
   -У нас в Безвременье время почти стоит на месте, поэтому....,- демон лег на пол и блаженно заулыбался.
   Откуда-то сверху раздался приятный женский голос:
   -Внимание! Биологическая тревога первой степени! До консервации базы осталось 30 минут!
   У демона вытянулась нога, протянулась по полу зеленой змеей и ударила копытом в дверь. Замок щелкнул, и дверь со скрипом приоткрылась. Сирену стало слышно громче.
   Демон обмяк, превратился в лужу и испарился.
   -Сволочь!- я покачал головой.
   За дверью оказался коридор. Широкий коридор с множеством дверей по обе стороны. Один его конец терялся вдалеке. Другой - совсем рядом, заканчивался лифтом. На потолке светились лампы дневного света.
   На стене напротив краснело с потеками большое пятно крови. Стены и пол местами были в небольших ямках.
   -Видишь!- кивнул я на пятно.- Все-таки съели кого-то!
   Анжела отвернулась. Сверху раздался женский голос:
   -Внимание! Биологическая тревога высшей степени! Включена система самоуничтожения! Персоналу самоликвидироваться!
   -Оптимистично!- сказал я в потолок.
   Сирена перестала орать и сменилась звуком метронома. Послышались ритмичные стоны. Я, вскинув от удивления брови, подошел к двери, за которой они слышались, и отодвинул круглую заслонку глазка. На топчане парочка занималась любовью. По камере была разбросана одежда. Мужчина стоял к двери спиной и энергично двигал задом.
   -Что там?- спросила Анжела.
   -Тебе нельзя смотреть!- я закрыл заслонку.- Маленькая еще!
   -Перестаньте, давно большая!- обиделась Анжела.
   -Ну, смотри!
   Она встала на цыпочки, посмотрела и, фыркнув, покраснела.
   -Вот так!- сказал я и засунул руки в карманы пиджака.
   Похлопал по другим карманам. Пусто. Ни сигарет, ни документов.
   -Может им помочь, как-нибудь выбраться?- спросила Анжела.
   -Как? У меня ни взрывчатки нет, ни ключей!
   -Что будем делать дальше?
   -Ну, вариантов два: либо заняться сексом до момента пока тут все взорвется, либо попытаться выбраться!
   -Давайте рассмотрим второй вариант!
   -Я "за"!- приняв серьезный вид, сказал я.
   Анжела снова фыркнула и улыбнулась. Мы направились к лифту. Конечно там был код-замок. И откуда нам было знать код? Слева на полу лежала выломанная дверь. В проеме видно было лестницу. Погас свет. В наступившей кромешной тьме был только слышен звук метронома.
   -Трындец!- сказал я.
   -Да?- уныло уточнила Анжела.
   -Типа того!- сказал я.- Стой, где стоишь! Не двигайся!
   -Не двигаюсь!
   Я вытянул перед собой руку и пошел к стене, где была выломана дверь. Рядом, там, я еще при свете заметил застекленный ящик.
   Рука уперлась в стену. Я пошарил по шершавой поверхности и нащупал холодное стекло. Примерился локтем и легонько ударил. Осколки со звоном посыпались на пол.
   -Что там?- прошептала Анжела.
   -Не знаю! Смотрю вот!
   Я осторожно пошарил в ящике и вытащил один за другим два фонаря. Нащупал кнопку на одном - он не включился. Я его отбросил. Фонарь стукнулся о пол и покатился. Послышались удары в дверь и крики на английском языке. Хелп, да хэлп. Анжела вздохнула. Второй фонарик зажегся, и сноп яркого света ударил ей в лицо. Она зажмурилась и прикрылась ладонью.
   -Все! Побежали!- я направился к лестнице.
   -А эти?- она кивнула в сторону криков.
   Я пожал плечами.
   Мы неслись по лестнице вверх, не имея никакого понятия, что нас там ждет и есть ли смысл в этом беге. Метроном затих или его не было слышно на лестнице. По пути нам попались несколько трупов в белых комбинезонах и один огромный, с крупную собаку, мертвый скорпион. С двух трупов я снял противогазы. Один протянул Анжеле. Двери на всех этажах были закрыты. Похоже, мы попали в ловушку. Где-то внизу раздался сильный гул. Послышался шорох, такой, как шуршит целлофан. Шорох приближался снизу. Лестница встряхнулась. Мы присели от неожиданности.
   -Что?- вскрикнула Анжела.
   -Дальше!- я уже изнемогал от усталости.
   Мы двинулись выше. Послышались звуки взрывов. Лестницу стало трясти чаще. Внизу что-то рушилось. Наконец бетонная лестница закончилась, вверх вел один пролет металлической. Он был закрыт решеткой. Я посветил сквозь нее и увидел небольшую железную дверь.
   -Теперь кажется точно трындец!- вспомнил я анекдот про ковбоя.
   Решетка была прочная. Внизу послышались хлопки и грохот. Я посветил и загрустил. Лестничные пролеты отстреливались от стен и падали вниз. Вверх поднимались клубы толи дыма, толи пыли.
   -Надевай противогаз и лезь на решетку!- крикнул я.
   Я помог с противогазом Анжеле, и мы повисли на решетке.
   Воздух вокруг нас наполнился дымом. Над моей головой на решетку шмякнулся гигантский скорпион. Потом еще один. Анжела глухо вскрикнула под маской. Скорпионы скрючились и упали вниз. Видимо дым этот был отравляющим газом. У меня запершило в горле. Где-то сверху раздался взрыв. Нас сильно тряхнуло, и я выронил фонарик. Потолок над нами треснул и разошелся. В образовавшемся проеме мелькнуло и пропало в черном дыме голубое небо. Я полез вверх и потянул за собой Анжелу. Решетка просела. Анжела полезла резвее. Да и я заспешил. Схватившись за кусок арматуры, я подтянулся и высунул голову на волю. Воля горела. Рассматривать было некогда. Нащупав ногой какую-то опору, я схватил Анжелу за руку и вовремя. Решетка, по которой мы лезли, полетела вниз.
   Анжела заболтала ногами, а я почувствовал, что ее ладонь выскальзывает. Я пытался ее подтянуть, а она судорожно хватала воздух другой рукой, пытаясь до чего-нибудь дотянуться. Я сильно сжал ее ладонь и подтянул на себя, сколько было возможно. Голова чуть не лопнула от натуги. Наконец она схватилась за мой брючный ремень. Встала мне на ногу, отдавив ее, и протиснулась в проем.
   Мы застряли, плотно прижавшись друг к другу. Я стоял одной ногой на куске арматуры. На этой ноге стояла Анжела. Пальцам было больно. Она подняла руки и обняла меня за шею. Стекла очков противогаза запотели. Я ни фига ничего не видел и не мог пошевелиться. Наконец до меня дошло - я взял Анжелу за ягодицы и стал потихоньку протискивать ее вверх. Она оперлась руками на мои плечи. Потом забралась коленками, зацепилась за мою голову юбкой и упала куда-то. Наконец и я вылез.
   Я с отвращением снял противогаз. В нос ударил едкий кислый запах. Непроизвольно задержав дыхание, я зажмурился. Быстро потер пальцем стекла противогаза и надел его снова.
   Мы бежали по склону холма сквозь горящий лес. Дышать в противогазе было тяжело. То и дело вокруг нас вырывались из земли гейзеры пара, смешанного с грязью. В дыму я чуть со всего размаха не влетел в колючую проволоку. Попытка осторожно пролезть под ней ни к чему не привела, так как Анжела увидела прикрепленную к "колючке" табличку: "Осторожно мины!" Я чертыхнулся, и мы побежали вдоль этой проволоки, уходя подальше от огня. Через какое-то время мы выбежали на дорогу, рядом с которой стоял домик КПП. Дорогу перекрывал полосатый шлагбаум. Недалеко в кювете кверху колесами лежал бронетранспортер. Рядом, в бетонном покрытии дороги, дымилась воронка от взрыва.
   Мы пролезли под шлагбаумом и вбежали в лес. Я так устал, что, споткнувшись, упал и подумал: "Хватит, как говорится, лучше пристрелите". Я сдернул противогаз и жадно вдохнул свежий воздух. Анжела опустилась рядом.
   -Не трындец еще!- тяжело дыша, прокомментировала она ситуацию.
   У нас над головами пролетели самолеты.
   -А вот...вот сейчас....- начал я.
   -Бежим?- с тревогой глядя в небо, предложила она.
   -Ты, что в детстве спортом занималась?
   -Ну, отбежим еще немного? А? Я Вам помогу!
   - Поможет она!- я с усилием приподнялся и, покачиваясь, пошел, куда глаза глядят.
   Послышались звуки взрывов. Я перешел на бег трусцой. В лицо подул холодный ветер. Почти сразу лес кончился, и мы выскочили на высокий скалистый берег реки. Метрах в ста справа над узкой, но бурной рекой раскинулся подвесной мост.
   -Мда! Курить охота!- сказал я, похлопывая себя по карманам.
   -Сергей Сергеич!
   -Что?
   -Я на минутку!
   -Ага! Точно!
   Мы разошлись по кустам. Над головой шумели сосны, и чирикала какая-то птичка. В животе заурчало. Захотелось и есть и пить.
  
   Мы стояли над обрывом. Анжела зябко ежилась.
   -Ты волосы опалила и чумазая вся.
   -Да вы не лучше!- она потерла ладонями щеки, размазывая копоть.- Пошли?
   -Куда?
   -Туда!- она кивнула в сторону моста?
   -А надо?
   -А что делать?
   -Не знаю! Грибы собирать!
   -Да ну!
   -Есть хочешь?
   -Очень!
   -Может, вернемся? Пошарим там на КПП!
   -Не-е-е-ет! Может не надо?- с сомнением произнесла Анжела.
   -Пошли тогда на мост!
   Мост раскачивался и скрипел. Я ступил на него первым, и мы потихоньку, держась за ржавые тросы по бокам, перебрались на другой берег реки.
   -Так куда мы летели? - спросил я, когда мы шли по усыпанной опавшей хвоей тропинке.
   -В Новосибирск!
   -Зачем!
   -На конференцию! Забыли разве?
   -А год сейчас какой?
   -Две тысячи пятый!- Анжела остановилась и тревожно посмотрела на меня.
   -Да, знаешь, с памятью что-то!- я прошел вперед.
   В лесу было сыро и пахло грибами. Снова захотелось есть. Впереди качнулся куст, и на тропинку вышла черно-белая собака. Она остановилась и мы тоже. Собака села и быстро дыша, высунула язык. Анжела выглянула из-за меня и ухватилась за локоть.
   -Собака!- прошептала она.
   -Ясен пень!- буркнул я.
   Куст снова заколыхался, и на тропинку вышел человек. Это оказался узкоглазый, коренастый мужчина. В руке он держал палку, из-за спины у него выглядывал ствол винтовки.
   -Охотник?- также шепотом предположила Анжела.
   -Кажется чукча!- прошептал я.
   Чукча погладил собаку. Она лизнула его ладонь.
   -Добрый день!- поздоровался охотник.
   -Здравствуйте!- дуэтом поздоровались мы.
   -На старателей и охотников не похожи!- щуря и без того узкие глаза, засомневался он.
   -Да мы тут...гуляли, знаете ли,- пробормотал я.- И заблудились.
   -Ага! Ага!- закивал, соглашаясь, охотник и оперся двумя руками на свою палку- посох.
   -Дяденька!- пропищала Анжела. - А Вас, как зовут?
   -Акимом кличут!
   Неопределенного возраста охотник внимательно нас рассматривал.
   -А я Анжела!- осмелев, представилась и встала рядом со мной Анжела.
   -Я Сергей!
   -Полкан!- представил собаку Аким.
   -А куда это тропинка ведет? - спросил я.
   -На рудник!
   -Золотишко?
   -Оно! Только там давно все порушилось.
   -А там, - я кивнул себе за спину.- Самолеты бомбы сбрасывают.
   -Слыхали!- Аким был немногословен.
   -А до города далеко?
   -Если пехом, то через месяц можно в поселок придти. А там самолет летает до города.
   -Я не смогу месяц пешком идти!- испугалась Анжела.
   -Не дойдешь!- согласился Аким. - Хлипкая. Да и одежда слабая опять же.
   -А Вы куда идете?- спросил я.
   -Домой иду! Кудаж мне идти!- Аким осклабился, показав редкие гнилые зубы.
   -А нас с собой возьмете?
   -Да вот смотрю я на вас и не знаю.
   -Мы не из этих! - я снова кивнул себе за спину.- Там где-то еще озеро и призраки!
   -На людей вы не похожи!- сомневался или издевался Аким.
   -Мы просто испачкались! Мы настоящие!- выпалила Анжела.
   -Пошли тогда, раз настоящие!- согласился Аким и направился в нашу сторону.
   -А куда?
   -Туда!- показал он в сторону реки.
   Мы переглянулись и пошли за Акимом.
   На мост мы не вернулись, а повернули вправо. Крутой берег через некоторое время сменился пологим и мы вышли на покрытый галькой рыжий песок. У воды было промозгло. Там нас ждала лодка с навесным мотором.
   -Не боитесь, что лодку сопрут?- спросил я Акима, когда он завел мотор на середине реки.
   -Медведь что ли?- усмехнулся он и закрепил руль бечевкой.
   Охотник достал из-за пазухи трубку и, чиркнув спичкой, закурил.
   Длинная, узкая лодка резво неслась по течению. Анжела куталась в медвежью шкуру, которую ей дал Аким. Было довольно прохладно. Трубку свою Аким мне не дал.
   -Трубку и жену - не дам ни кому!- важно изрек он.
   Уже стало вечереть, когда впереди на правом берегу показался дымок. Я неудачно сошел с лодки и промочил ноги. Анжелу на сушу я перенес на руках, и мы пошли знакомиться с женой Акима.
   У покосившейся деревянной избушки горел костер, над которым на металлической треноге висел котелок. Вкусно пахло рыбой. Снова захотелось есть. Та вяленая рыбка, которой нас угостил Аким, уже давно переварилась.
   Около костра на чурке сидела пожилая женщина и палочкой помешивала варево.
   -Успел!- увидев Акима, проронила женщина. На нас она не обратила никакого внимания.
   Мы подошли ближе к костру. Я присел и протянул ладони к огню.
   -Здравствуйте!- поздоровался я.
   -Кого это ты привел опять?- пробурчала старушка. - Водит, все водит, людоед проклятый!
   В свете костра я рассмотрел ее. На голове - высокий, ветхий головной убор, из-под которого космами спадали на плечи седые волосы. Узкие глаза, нос картошкой. Лицо очень морщинистое. На шее - бусы из сушеных ягод.
   -Не пугай людей!- прикрикнул на нее Аким.
   -Ха! Людей ли!- хрипло рассмеялась она, показав крепкие желтые зубы.- Что? Попали на ужин к Бабе Яге!
   -Тихо ты!- Аким подошел к костру.- Совсем тут без меня ополоумела!
   Анжела присела рядом со мной и испугано взглянула на хозяев.
   -Скучно мне!- согласилась старушка.
   -Фекла я!- представилась она.
   Мы с Анжелой тоже представились. Фекла со вздохом поднялась и пошла в сторону избушки. Аким достал трубку, другую уже, с кусочками крашеной кожи на шнурках и стал ее набивать. Анжела хотела меня что-то спросить, но передумала. Вернулась Фекла, держа в руке алюминиевые миски. Мы с удовольствием поели горячей ухи. Хотелось еще, но просить добавки я постеснялся. Аким раскурил трубку и мычал какую-то свою песню. Увидев, что мы с Анжелой отставили тарелки, он протянул трубку Анжеле.
   -Я не курю!- замотала Анжела головой.
   -Кури, надо!- настаивал Аким.
   Она взяла трубку. Фекла хмыкнула и отошла. Анжела втянула в себя дым и закашлялась. Аким одобрительно кивнул и кивком показал, чтобы она передала трубку мне. Я затянулся и тоже закашлялся. Горло продрало. Но мир вокруг сразу изменился. Стало теплее и светлее. Краски приобрели яркость. Лицо Акима пожелтело и округлилось. Он весело улыбался.
   Похоже, что я тоже сидел и улыбался. Ничего не хотелось, кроме того, чтобы вот так сидеть у костра и улыбаться глупо.
   Аким надел на голову остроконечную шапку с лисьими хвостами и взял невесть откуда-то взявшийся бубен. Он поднялся и, подвывая и стуча в бубен, пританцовывая, пошел вокруг костра. Я упал на спину. Бирюзовое небо сверкало мириадами алмазов и рубинов.
   Утро оказалось очень странным. Я открыл глаза в клетке, рядом сидела гигантская ворона. Я высунул голову между прутьями клетки и обалдел, увидев исполинские сосны, большое кострище с огромным котлом. Из горла вырвался стон удивления, но неожиданно для самого себя я каркнул. Скосив глаза, я рассмотрел у себя клюв. Быстро осмотревшись, нашел еще черные перья по бокам, а снизу две куриные лапы...или вороньи. Ворона рядом зашевелилась и открыла глаза. Увидев меня, она закаркала и забила крыльями. Я закрыл голову крылом.
   Перед прутьями показалось большое серое одутловатое лицо. Я приноровился и клюнул лицо в нос, но не попал. Лицо отшатнулось, и показалась рука. Рука грозила грязным пальцем. У меня что-то внизу заныло и тут же отпустило. Я посмотрел вниз. Там, на замусоренном дне клетки белело пятно. Видимо, я какнул. Вторая ворона перестала каркать и стала смотреть на меня. Я мигнул, ворона тоже мигнула. Клетка закачалась и, полетев немного по воздуху, опустилась. Возникло лицо Акима.
   -Вот, что голубчики!- начал Аким. - Деваться вам некуда! А жить как-то надо! Полетите вы в город Париж, к одному моему заклятому другу и заберете у него Каплю Безвременья! Принесете сюда и идите на все четыре стороны! Щас я вас выпущу - не верещите, а то прибью! Это мне раз плюнуть!
   Дверца клетки открылась и в нее пролезла рука. Аким поставил меня на пень. Я зло на него посмотрел и каркнул.
   - Точно!- сказал Аким.- Я вам на лапки повяжу красные нитки. В Париже вы их снимите и превратитесь в людей, но таким образом превратитесь, что все равно ко мне вернетесь. А как вернуться - сами разберетесь.
   -А это!- Аким показал белую трубочку.- Письмецо дружку моему - Анри Де Флеру!
   Аким прикрепил трубочку к моей лапе и затянул ее красной ниткой. Такую же нитку он повязал другой вороне, я уже понял, что она - это Анжела.
   Аким довольно крякнул и громко хлопнул в ладоши.
   -А ну, валите отсюдова, пока не передумал!- крикнул он.
   Мы расправили крылья и взмыли ввысь. Голова немного кружилась, но было хорошо! Внизу раскинулось сосновое "море", река. Аким смотрел на нас. Я пытался тужиться, что бы погадить на него, но у меня ничего не получилось. Зато получилось у Анжелы. Она попала ему прямо в глаз. Аким с руганью побежал к хижине, видимо, за ружьем. А мы стали набирать высоту и потихоньку удаляться от жилища колдуна.
   Я быстро привык к полету, ловил крыльями восходящие потоки. Анжела летела рядом. Под нами расстилалась тайга. Сколько там до Парижа я не представлял. Может дни и дни, а может недели и недели. Днем мы летели, кормились жучками и червячками. Довольно вкусная еда. Еду добывать лучше получалось у Анжелы, и она делилась со мной каким-нибудь жирным червячком. Ночи мы проводили на высоких ветках сосен, а если шел дождь, то искали укрытие у земли под лохматыми лапами елей. Один раз под такой елью я дал пинка какой-то пичуге, и мы полакомились сырыми яйцами.
   Жаль, что мы не могли разговаривать. Все: "Кар, да кар". Этот гад Аким, даже не снабдил нас мысленной связью. Хорошо, что у нас красные нитки на лапках были, а то быстро бы потерялись среди других ворон, особенно в городах. А скоро должны были пойти они - поселки и города.
   В первой попавшейся деревне, в оном из огородов оказалось много дождевых червей.
   Я плескался в луже, когда кот набросился на Анжелу. Взмахнув крыльями, я перелетел коту на спину и что есть силы, клюнул ему в голову. Кот взвыл, бросил добычу и убежал. Мы перелетели на крышу крепкого бревенчатого дома.
   Анжела взволновано каркала и чистила клювом перья. Докаркалась, наконец - из дома вышел мальчишка с рогаткой.
   Далее мы были осторожней. Пока один из нас кормился, другой сидел повыше и приглядывал за обстановкой. Иногда мы общались не только карканьем. Выглядело это так - найдя в каком-нибудь населенном пункте брошенную газету, я искал в ней слова и тыкал клювом. Например: "Как ты?". Анжела тоже поищет и ткнет: "Хорошо!"
   Я обратил внимание, что газеты, которые нам попадались, были датированы 1972 годом, что и показал Анжеле. Та только крыльями развела. И, правда, на автомобилях были черные номера с белыми цифрами. Значит, нас отбросило в прошлое еще к тому же.
   Дни шли за днями. Мы пролетели всю Европу и теперь сидели на Эйфелевой башне. Рядом сидели и косились на нас голуби. Они что-то бубнили. Я подтолкнул Анжелу, и мы перелетели на улицу, где жил Анри. Жил он в пригороде, в не большом домике. И в данный момент в широкой белой панаме ковырялся в земле на малюсеньком заднем дворике.
   Мы сидели на липе и смотрели на его белую панаму. Анри как будто почувствовал наш взгляд и вскинул голову. Мы взмахнули крыльями и, поднявшись ввысь, поспешили прочь. В самом деле, не на улице же превращаться, что бы зевак удар хватил, да и мысль у меня одна была дерзкая.
   Мы летали над лесом недалеко от Парижа. Анжела меня не понимала и недоуменно каркала. Наконец я, кажется, нашел, что искал. Внизу, недалеко от проселочной дороги, одиноко стояла легковая машина. Мы сели на ветку дерева рядом.
   Задняя дверь машины была открыта, и оттуда торчали голые ноги. Из салона слышался то смех, то вздохи. Парочка занялась любовью. Мы перелетели метров на десять в кусты, и я стал клювом развязывать красную нитку на лапе. Анжела последовала моему примеру. Наконец нитка была снята, и я потерял сознание.
   Открыв глаза, я увидел перед собой голубое небо. Шумела листва. Чувствовалась легкость и слабый голод. Что-то мешало. На правом глазу лежали волосы. Я откинул их, удивившись своей ладони, и медленно приподнялся. Рядом лежал обнаженный я.
   "А я тогда кто!?"
   Медленно опустив взгляд, я увидел грудь. Посмотрел еще ниже и оглядел пах. Так! Перекинув со спины длинные волнистые светлые волосы, пришлось еще раз мысленно сказать: "Так!". И еще: "Ну, Аким! Вот ведь гад какой! Теперь понятно, что он имел в виду, когда говорил, что мы к нему по любому вернемся!"
   Да! Банальная тема для кинематографа, но для реальной жизни совершенно не банальна. Нас поменяли телами. Я похлопал себя, то есть Ильина по щекам. Мое тело открыло глаза и, увидев меня, мое лицо, то есть лицо Ильина вздрогнуло. Я прижал палец к губам.
   -Тихо! Мы поменялись телами! Давай потом об этом поговорим!- громко прошептал, то есть прошептала я.
   Хм, прошепталА я! Прикольно!
   Ильин кивнул и тоже стал себя оглядывать. Я встала. Было легко и непривычно, особенно ходить. Мы, пригибаясь, пошли в сторону машины, откуда слышался приглушенный смех.
   -У меня спина болит!- прошептал Ильин.
   -Знаю!- остеохондроз.- Расходишься - пройдет!
   -Живот еще этот! Тяжеловато!
   -Да ладно! Не такой он уж и большой!
   Я схватила пару ног, торчащих из салона за щиколотки, и стала вытаскивать из машины.
   - Помоги!- крикнула я.
   Француз удивленно ойкнул, и быстро оказался на траве. Француженка громко закричала и забилась в угол салона. Оба они стали яростно выражать свое не удовольствие. Мужчина вскочил на ноги, и я врезала ему между ног. Тот взвыл и, скорчившись, рухнул на траву.
   -А ну, быстро отсюда!- прошипела я миловидной брюнетке и полезла с угрожающим лицом в салон.
   Женщина вскрикнула, и быстро что-то говоря на грани истерики, дрожащей рукой открыла дверцу, и с криком скрылась в кустах.
   -Давай быстро, собирай одежду!- прошептала я.
   Мы собрали, разбросанную на траве одежду. Я села за руль, завела машину и стала выруливать на дорогу.
   Нам вслед что-то кричал мужчина. Что кричал? Так я не знаю французского. Мы проехали по дороге около километра и переоделись. Нижнее белье я выбросила в окно. Буду я чужое исподнее носить...как же!
   Мне досталась белая блузка и джинсовый сарафан в стиле "мини". Ильин еле натянул на себя расклешенные джинсы и прищемил молнией волосы на лобке. Пришлось мне повозиться, освобождая это дело. Ильин тихо шипел от боли. Наконец, приодевшись, мы двинулись дальше и через некоторое время вырулили на шоссе, ведущее в Париж.
   Ильин кряхтел и ерзал.
   -Что?- спросила я.
   -Мне неудобно!
   -Жмет где-то?
   -Джинсы тесноваты!
   -Придется потерпеть!
   -И рубашка на животе не застегивается!
   -А ты кончики завяжи узлом. В семидесятых это было модно!
   -Все равно неудобно!
   -Мне удобно!
   Ильин оглядел меня.
   -Сергей Сергеич, Вы ноги сдвиньте! Видно же все!
   Мы стояли в пробке. Рядом встал трейлер и оттуда в мое окно пялился усатый мужик.
   Я посмотрела себе вниз. Да "мини" есть "мини", все на распашку. Пришлось сдвинуть ноги. Мужик что-то весело закричал. Я включила радио. Салон заполнился типичным французским шансоном.
   -Мне не удобно!- буркнула я.
   -Придется привыкать!- наставительно сказал Ильин.
   Я оглядела его.
   -Ты ноги то раздвинь! Неудобно же! Сжался весь!
   -А точно же! А я то все думаю, почему меня мышцы на бедрах ноют!
   Мы помолчали, слушая музыку. Ильин копался в трофейной сумке.
   -Документы! Деньги! Кредитные карточки!
   -Денег сколько?
   -Незнакомые какие-то деньги?
   -Да это франки! Нормальные французские деньги!
   -Почти тысяча франков!
   -Отлично! - сказала я, сворачивая к появившемуся около дороги мотелю.- Надо помыться, а то от меня пахнет, как от вороньего чучела!
   Я тормознула у офисного здания отеля и, широко расставив ноги, вышла из машины. Рядом у пикапа стоял мужчина. У него из рук выпал чемодан. "Ах, да! - с досадой подумала я.- Ноги!".
   На застекленной дверце висела бумажка с тарифом: 20 франков. Видимо - это была суточная такса. Я достала из сумочки портмоне, и мы вошли в офис. Портье, или как его там, подвинул к нам книгу записи посетителей, где я и вывела латинскими буквами: мистер и миссис Смит. Портье хмыкнул, принял деньги и выдал нам ключ с большим деревянным брелком. Он что-то еще там говорил. Я покивала головой, якобы понимая, и мы покинули офис.
   -Я вот так вот кручу бедрами?- глядя на меня, удивленно спросил Ильин, когда мы шли к домику с нашим номером.
   -А как надо?
   -Скромнее надо!
   -Ты кстати тоже сконцентрируйся! Вот тебе, покачивать бедрами не надо!
   -Учту!- хмыкнул Ильин.
  
   Какое блаженство стоять под теплым душем! Я терла себя до красноты. Грязь скатывалась под ладонями мелкими лоскутками. Приходилось намыливать себя снова и снова. Наконец, когда кожа заскрипела под пальцами от чистоты, как хорошо вымытая тарелка, я выключила воду. Стекло в ванной запотело. Было душно от насытившего воздух пара. Я, вытирая полотенцем волосы, вошла в комнату.
   Ильин в белом махровом халате с тюрбаном на голове сидел по-турецки на широкой кровати и смотрел телевизор. Шла какая-то музыкальная передача.
   -С легким паром!- он обернулся ко мне и улыбнулся.- Так и будете голым ходить!
   -Ты чего это в тюрбане, волосы-то короткие?- я бросилась животом на кровать и повернулась на бок.
   -Привычка!- пожал плечами Ильин.
   Я дернула за пояс его халата, и тот распахнулся.
   -А мы давно уже голыми ходим! Забыла? Еще недавно были воронами!
   -Бр-р!- передернул плечами Ильин.- А скоро мы вернемся в свои тела, как думаете?
   -Не знаю!- я прищурила глаза и, поднявшись, толкнула Ильина в плечи. Он упал на спину.
   Я оседлала его живот и наклонилась. Влажные волосы коснулись его лица. Он стал серьезным.
   -Что это Вы задумали!- взволновался Ильин.
   -Тс-с-с!- я прижала палец к губам.
  
   Через тысячу лет мы лежали обессиленные на кровати и курили.
   -Как?- наконец спросил я.
   -Как будто - второй раз девственность потеряла!- вздохнул Ильин.
   -Знаешь, ты говори про себя в мужском роде, а то я с ума сойду!
   -Хорошо!- согласился Ильин.
   Я посмотрела на него и засмеялась.
   -Думаю нам пора уже выдвигаться! Машину здесь бросим, вдруг ее уже ищут.
   -А на чем поедем?
   -Тормознем кого-нибудь!
  
   На шоссе мы "тормознули" грузовик. В кабине я благоразумно держала ноги вместе. Водитель оказался словоохотливым. Приходилось слушать его болтовню и глупо улыбаться. Наконец я ему объяснила, что мы поляки и ничего из его слов не понимаем. Он пожал плечами, и дальше мы ехали молча. Слева и справа потянулись заводские корпуса, потом мы въехали в пригород, и нам пришлось сойти. Грузовикам дальше проезд был запрещен. Мы поймали такси. Я сунула водителю бумажку, на которой написала название улицы и номер дома, где жил Анри.
   Эту информацию ранее я запомнила, когда мы еще воронами прилетали к нему. Мы проехали через весь город. С интересом посматривая по сторонам, и слушая музыку, доносившуюся из радиоприемника. Я испытывала радостные чувства. Все забавляло. Никогда до этого не приходилось быть в Париже.
   Отдав таксисту двадцать франков, мы оказались перед домом Анри. Не найдя кнопку звонка я постучала. Тишина. Постучала еще. Наконец послышались шаркающие шаги.
   Дверь открылась, и перед нами показался среднего роста старик с выцветшими глазами, в драном халате. На шее был повязан короткий шерстяной шарф.
   -Месье Анри?- спросила я.
   -Уи!- кивнул он
   -Мы от Акима Вам весточку привезли!
   -Русские!- вздрогнул старик.
   -Да! Можно пройти!- я прошла вперед.
   Старик от неожиданности попятился и впустил нас.
   -Чтож! Проходите, раз пришли!
   В доме пахло пылью. Стоял полумрак. Окна в комнате, куда нас привел Анри, были закрыты тяжелыми бархатными шторами.
   Старик сел за массивный, обитый зеленым сукном стол. На столе стояли старинные подсвечники и телефонный аппарат, место которому было в музее. Анри кивнул на кресла перед столом. Я достала из сумочки пудреницу, а уж из нее свиток Акима.
   Протянув послание Анри, я боком села на краешек кресла, изображая скромность.
   Старик повертел в пальцах свиток. Раздался щелчок и в его руках оказался желтый лист бумаги. Мне этот свиток не поддавался, хотя попытки его развернуть были.
   -Узнаю Акимушку!- усмехнулся Анри.- Только он может так чудить!
   -Как? - спросил Ильин.
   Мы переглянулись.
   -Души переселять! Вот как у вас!
   -А заметно?- удивилась я.
   -Мне заметно!- хмуро пробурчал старик и включил настольную лампу.
   Потом он выудил из ящика стола лупу и погрузился в изучение письма.
   Прочитал он быстро, я даже не успела толком оглядеть комнату.
   -Значит, он вас послал за Каплей Безвременья!- погружаясь в собственные мысли, проговорил Анри.
   -Наверно!- я пожала плечами.- А что это?
   -Эта капля позволяет попасть в Мир Безвременья, где исполняются желания. В этом мире растут эти капли. Только зачем она ему? Она давно погасла!
   -Откуда нам знать?- я снова пожала плечами.
   Старик погрузился в раздумья. Ильин кашлянул. Старик очнулся, выдвинул ящик стола и вытащил из него револьвер. Потом он снял с шеи шарф и вытянул большой, в виде капли, темно-вишневый кристалл на золотой цепочке.
   -Вот, что дорогие мои!- хмуро проговорил он, наставляя на нас револьвер.- А ведь Каплю то, я вам не дам!
   -Где-то я уже слышала эту фразу!- сказала я, отодвигаясь поглубже в кресло.
   -Что? - переспросил Анри.
   Я сделала ногами финт Шэрон Стоун из фильма "Основной инстинкт". Старого пня это отвлекло, а мне того и надо было. Я с силой бросила в него пудреницей. Она попала ему в глаз. Анри вскрикнул и выронил револьвер. Мы сорвались со своих мест. Ильин схватил подсвечник и опустил его на голову старика. Тот ойкнул и повалился на бок.
   -Какие-то мы кровожадные стали!- пробормотал Ильин.
   -Это после того, как мы червяками питались!
   -Фу!
   Я сняла с шеи Анри цепочку с кристаллом и поднесла ее к глазам. Ильин взял со стола револьвер. Я, увидев это, одобрительно кивнула.
   -Что там?
   -Не знаю! Темно!
   -А дальше что?
   -Пошли отсюда!
  
   Мы быстро шли по улице, пока не увидели небольшой магазинчик, в котором, наконец, приобрели белье. Ильин настаивал на бюстгальтере. Я, примерив, наотрез от него отказалась. Потом был обильный обед в бистро. Что делать дальше, мы понятия не имели.
   Бредя вдоль небольших коттеджей, мы глазели на редких парижан, а они, как будто в чем-то подозревая, глазели украдкой на нас. Предместье потихоньку кончилось, и начался большой город.
   -Может, здесь останемся?- остановившись у витрины кондитерской, спросила я.
   -Насовсем?- удивился Ильин.
   -Да!
   -Я не хочу! Что мы здесь будем делать?
   -Да! Документов нет, денег нет! Ты из какого года?
   -Две тысячи пятого!
   -Вот! А я из две тысячи седьмого!
   -Правда!
   -Точно, говорю! Где я только тут не была!
   -В Париже?
   -Нет! В приключениях! Чувствую, что не выбраться мне отсюда! Надоело все!
   -А где Вы были?
   -Слушая, давай на "ты"!
   -Хорошо!- пожал плечами Ильин.
   -На Гражданской войне, в Америке, теперь вот здесь!
   -Ух, ты! Интересно!
   -Да уж куда интересней! Что-то я устаю.
   Мы прошли на бульвар и сели на лавку. Напротив сидела старушка и, отщипывая от булки, кормила голубей, которые во множестве топтались перед ней.
   -Могли бы в ворон превратиться, полетели бы обратно,- глядя на голубей, произнес Ильин.
   -Будем банки грабить! Деньги то нужны!
   -Как грабить?
   -А что! Пистолет у нас есть!
   Ильин вздохнул.
   -Как Париж? Нравится?- закинув руки на спинку лавки, спросила я.
   -Не знаю! Вы, то есть ты ноги сдвинь!
   -Блин!- я закинула ногу на ногу и, потянув за цепочку на шее, вытащила Каплю.
   Капля изменила цвет. Она стала светло-розовой, а внутри искрились золотые искорки.
   -Оп-па!- удивилась я
   -Что?
   Пространство вокруг нас закрутилось вихрем. Меня замутило, и наступила тьма.
  
  
   Глава 5
  
  
   Лиза шла в расстегнутом пальто, засунув руки в карманы. Она шла по широкой, покрытой слабым, снежным налетом улице сквозь висевшие в воздухе хлопья снега. Хлопья не падали, не кружились, а именно висели. В совершенной тишине был слышен только хруст сминаемых снежинок под ее ногами. Сначала она отмахивалась от хлопьев, а потом бросила. Они касались лица, не оставляя холода, как будто это были клочки бумаги. Хлопья прилипали к пальто. Она вяло обмахивалась. Позади нее оставались темные следы и тоннель в снежной пелене, повторяющий ее очертания.
   Слева и справа тянулись совершенно одинаковые одноэтажные домики. Сначала Лиза стучалась в дверь каждого дома, но никто не открывал, и окна в них были темны. У каждого дома был низкий палисадник, наполовину заваленный сухим снегом. Около некоторых из-под снега шел малиновый свет. Убрав носком сапога сугроб, в месте свечения, Лиза находила кристаллы в виде капли. Подняв два кристалла, она перестала обращать на свечение внимание.
   Постепенно стал появляться запах. Запах был неприятен и что-то напоминал. Наконец бесконечное шествие по улице закончилось, и Лиза остановилась около огромного здания. Снежный занавес остался за спиной. Стены здания слева и справа терялись в темной бесконечности. Вверх устремился километровый шпиль. Казалось, что он подпирал высокое серое небо в белых разломах, напоминающее мраморную плиту. На фасаде находилось множество разнокалиберных окон, разбросанных в хаотичном порядке. Вход представлял арку стометровой высоты.
   Лиза ступила на, до блеска отшлифованный, каменный пол. Он был зеленый, и от него шло тепло. "Может, это малахит",- подумала она.
   Гигантские колонны из тусклого золота возносились вверх. Удивляла беспорядочность, с которой они стояли. Над головой висели, утыканные свечами, металлические люстры. Но света от свечей было чуть. Лиза окинула взглядом всю эту "красоту" и пошла к противоположной арке. За ней что-то пыхтело.
   Выйдя из здания, Лиза оказалась на перроне. На путях стоял паровоз и три вагона. У среднего вагона в длинной, до пят шинели топтался проводник. Лиза прошла к нему. Лицо проводника скрывала низко надвинутая шапка.
   -Ваш билет, дамочка!- прохрипел он.
   -У меня нет, - растерялась Лиза
   -Тогда кристалл!
   -Пожалуйста!- она протянула ему кристалл.
   Проводник схватил с ладони, блеснувшее малиновым, каплевидное стеклышко и показал рукой на вход в вагон. Оттуда слышалась веселая музыка.
  
   Я сидел в купе с Анжелой и Любой. Мы пили чай и изнывали от громких звуков, доносившихся из соседнего купе. Там оркестр Глена Миллера играл мелодии из кинофильма "Серенада Солнечной Долины". Я просил их играть потише, но они не слушались. Конечно, мне нравится джаз, но не настолько, чтобы слушать одно и тоже бесконечное количество раз. Ах да! Разумеется, оркестр- человек двадцать не мог влезть в купе, а вот влез, потому что музыканты были маленькие, как шахматные фигурки и расположились на столике. Кроме этого чуда, еще был чай. Он не заканчивался. Сколько не отхлебывай - стакан оставался полным.
   Из Парижа мы с Анжелой перенеслись на перрон вокзала, и проводник с нас потребовал билеты, либо кристалл. Пришлось отдать ему почерневшую, как антрацит Каплю. Анжела несказанно обрадовалась, что вернулась в свое тело, я лишь пожал плечами, вновь почувствовав боль в спине. В купе уже находилась Люба Кашина, как оказалось, она не попала домой, а оказалась в Мире Безвременья на бесконечной песчаной косе, делящей пополам гладкое, как зеркало море. Она долго шла, собирая по пути малиновые кристаллы, которые порой торчали из белого песка. Потом она наткнулась на полузатопленную железную дорогу и по ней вышла также к вокзалу.
   Люба очень обрадовалась, когда нас увидела, а мы удивились, увидев на столике россыпь кристаллов. Я расстроился, что она не попала домой.
   Мы пили чай, делясь впечатлениями, и тут в купе вошла Лиза.
   -Все в сборе!- просипел я, поперхнувшись чаем.- Ты то, как здесь?
   -Здравствуйте!- сказала она, и устало села.- Шла, шла, пока не пришла куда-то.
   -Привет!
   Появился проводник и протянул Лизе граненый стакан с чаем. Она поблагодарила и, отхлебнув, покачала головой, одобряя вкус. Из коридора послышались шлепающие шаги. В дверях показался поручик Жудро. Он был босиком в расстегнутом мундире, фуражка на затылке, а под левым глазом синяк.
   -Честь имею!- гаркнул он.
   -Ага!- я кивнул.- Как говориться, не ждали! Кто не знает, представляю: поручик Жудро, он же - демон Чехарды И-Вах! Давайте его побьем!
   -Не надо меня бить!- обиделся Жудро.
   Воздух в купе заколыхался, над головой демона появилось белое облачко. Оно опустилось ему на голову и прошло через все тело. Перед нами предстала Мэрилин Монро. Приятно запахло духами. Монро присела. Анжела смотрела на превращение во все глаза.
   -Да ладно!- сказал я ей.- Он еще не то может!
   -Точно!- кивнула Монро.
   Она уже сидела с чаем, но в купе появился аромат дорогого коньяка.
   -Коньяк?- спросил я.
   Монро кивнула и отпила.
   -А мне?
   -Нельзя!- Монро покачала головой. - Лимит!
   -Вот гад! Отвечай, что происходит?
   -А что происходит?- удивилась Монро.
   -Издеваешься?
   -Ничуть!
   -Почему девчонки не дома?
   -Они дома и не дома! И вообще!- Монро сделала внушительный глоток.- Есть мнение...
   -Какое мнение!- перебил я.- Было написано: "Выход"...
   -Есть мнение, что вы все плод моего воображения!
   -Что-о-о-о!- удивился я.
   -Да!- Монро, подтверждая, кивнула. Глаза ее осоловели.
   Я достал из-за пояса револьвер и положил на столик, осторожно подвинув кристаллы. Монро, увидев это, усмехнулась краешком рта.
   -Видали шутника?- обратился я к девчонкам.
   -Такова моя природа, как говорил один ваш мудрец!- издевалась дальше Монро.
   -Еще мнения есть?- спросил я. - Да, и ты можешь музыку потише сделать?
   Она щелкнула пальцами и музыка стихла.
   -Так!- Монро хлопнула в ладоши.- Есть новости, не знаю насколько они хорошие или плохие!
   -Ну-ка, ну-ка! Уже что-то!- закивал я головой. Девчонки пока молчали, удивленно взирая на демона в обличии Монро.
   Она откашлялась и начала:
   -Вы все находитесь в своем мире! То есть, вы никуда из своего мира не исчезали! А в мире под названием Чехарда, это я так, для понимания мир обозвала, сначала материализовался Ильин, а остальные возникли из его подсознания. Можете считать себя настоящими, но копиями с оригиналов, как угодно. Поверьте, вы такие же реальные, как и ваши оригиналы. Хотя, лично я, уверена, что все, что меня окружает - это лишь плод моего воображения! Вот!- она снова кашлянула.- Вот! Мало того, вас тут уже много! Попадая в тот или иной мир, вы там и остаетесь, а в следующем мире материализуется ваша новая копия с памятью о предыдущих приключениях! И так будет бесчисленное количество раз! Только в Мире Безвременья, где мы сейчас, вы находитесь временно!
   В купе воцарилось молчание. Но не надолго. Девчонок прорвало.
   -Стоп!- сказала Лиза.- Это что? Мы ксеримся или нет, нас ксерит кто-то?
   -И домой теперь никак что ли?- развела руками Анжела.
   -Не может быть! Бред какой-то!- воскликнула Люба.
   Монро захлопала глазами и превратилась в облачко, а вместо него материализовалась девочка лет семи в школьном платьице и белом фартуке. В черных косичках были вплетены голубые ленты, заканчивающиеся большими бантами. Девочка сидела, положив ладошки на коленки и втянув голову в плечи.
   -Стыдно?- спросил я девочку.
   Она отрицательно замотала головой и хитро улыбнулась.
   -Ты понимаешь, что бред несешь?
   -Почему?- искренне удивилась девочка.
   -Да потому, что не срастается что-то! Ты говоришь, мы материализуемся в другом мире и живем в нем. Так мы там появляемся с ощущением, что живем там давно, с рождения! У нас там друзья, знакомые. Или ты хочешь сказать, что вместе с нами появляется совершенно новый мир, причем появляется по нашему желанию? Со звездами и Луной?
   -А почему нет? Интересная мысль, кстати!
   -Да ты ври, да не завирайся! Мир то, знаешь, кто создать может!?
   Девочка приложила палец к губам.
   -Вот именно!- я посмотрел в окно.
   -А если застрелиться?
   -А смысл?- девочка вздохнула.- Ты тут же появишься в другом мире!
   -Да?
   -Да!
   Я вздохнул и убрал пистолет.
   -Выхода нет?- спросила Лиза.
   -Откуда и куда?- девочка посмотрела на Лизу широко открытыми глазами.
   -Домой!
   -Как вы не поймете!- со стороны выглядело, что ребенок втолковывает очевидную истину бестолковым взрослым.- Вы дома!
   -Хорошо! Хочешь сказать, что мы обречены на приключения? И под каждым нам листом будет готов и стол и дом?
   Девочка пожала плечами и хихикнула.
   -Это ты нас для этого здесь собрал всех? Чтобы сообщить такие новости?- спросил я.
   Сверху зашипело, и под гитару раздался знакомый мужской голос: "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались". Радио заткнулось.
   -Или еще для чего-то?
   -Еще для чего-то?- кивнула девочка.- Я план не выполняю по чехарде!
   -И что?- опешил я.
   Радио снова зашипело, и запел Макаревич: "И где-то сошли они под Таганрогом, среди бескрайних полей. И каждый пошел своей дорогой, а поезд пошел своей". Радио смолкло.
   -Хочешь сказать...?- начал я.
   -Это, что он хочет сказать?- насторожилась Люба.
   -Здесь вы можете находиться сколько угодно долго, но стоит сойти с поезда, как вы вернетесь в Чехарду!- кивнула девочка.
   -Ой, вокзал уехал!- воскликнула Анжела.
   Все посмотрели в окно. За окном неподвижно висели хлопья снега. Вокзала не было.
   -Надо же!- покачала головой Люба.
   -То есть теперь каждый из нас пойдет своим путем?- уточнила Лиза.
   Девочка кивнула.
   -И мы больше никогда не встретимся?- расстроено и с испугом произнесла Анжела.
   -И, да и нет!
   -Как это?- спросил я.
   -Уточняю! Попасть в мир, где вы были или есть - вероятность очень маленькая. Зачем вам туда попадать, если вы там уже есть? И вероятность есть, если перенесется ваше сознание в уже готовое тело!
   -Вот! - я помахал перед носом девочки пальцем.- Об этом я и говорю, что переносится наше сознание в готовое тело, а материализация не происходит!
   Девочка, не моргая, уставилась на меня.
   -Что?- спросил я.
   -Может и так,- с сомнением произнесла она.- У меня в школе по логике "тройка" была.
   -Оно и видно!
   Я вышел в коридор. За мной - девочка. Она достала из кармашка на фартуке пачку сигарет. Мы закурили. Чувствовалось, что вагон слабо качается. Странно, мы не ехали, а вагон качался. Я выглянул в окно. Внизу стоял здоровенный бородатый мужик и, упершись руками в вагон, качал его.
   -Это кто?- кивнул я на окно.
   Девочка встала на цыпочки и посмотрела.
   -Вельпул!
   -Что это он?
   -Не знаю! - девочка выпустила из ноздрей дым.- Мне пора!
   -А мы?
   -Так все уже выяснили! Да, ты не ищи тут смысл! Его нет! Живи себе и все! Неужели не интересно! Столько нового, каждый раз!
   -Все надоедает! И самое интересное и самое вкусное и самое приятное!
   -Кстати, все меняется! Ну, кроме этого места!
   -Увидимся еще?
   -Почему бы нет!- девочка превратилась в облачко и из него вышла незнакомая сексапильная брюнетка.
   Она закрыла дверь купе, где сидели девчонки.
   -Хочешь заняться сексом?- она часто захлопала глазами.
   -Хм, вот еще!- я искал, куда выбросить бычок.- Буду я с ящерицами совокупляться!
   -Почему это с ящерицами?
   -Ну, с парнокопытными! Я помню, как ты выглядишь по-настоящему, извращенец! -беззлобно усмехнулся я.
   -Да ладно! Было бы предложено!- брюнетка медленно повернулась, и плавно покачивая бедрами, пошла в сторону туалета.
   Дойдя до дверей, она повернулась и помахала ручкой. Я открыл купе и встретился взглядом с девчонками.
   -Ну, что будем делать? - спросила Лиза, освобождаясь от пальто.- Где твой демон?
   -Почему он мой? Ушел демон! Ручкой помахал!
   -Так что будем делать?- спросила Анжела. Было видно, что она напугана.
   -А что вы решили?
   -А что мы должны решить?- Люба отхлебнула чай.
   Я присел. Тут же за стенкой заиграла мелодия, и запел Фрэнк Синатра.
   -А что? Весело проводим время! Надеюсь, увидимся еще!
   -Ты уже решил?- спросила Лиза.
   -По крайней мере, сидеть тут вечно не хочется! А ты недовольна своей материализацией?
   Лиза поправила волосы и отвернулась. Люба сверлила меня глазами, Анжела смотрела в окно.
   -План он не выполняет!- проронила она.
   -Что?- я потянулся за стаканом с чаем.
   -Ничего!- грустила Анжела.
   Я обратил внимание на кристаллы. Мысленно пересчитал их. Оказалось, что их шесть.
   -Шесть кристаллов!- сказал я.- Кто не в курсе! Они исполняют желания! Каждому по одному!
   Я взял кристалл и положил в карман рубашки.
   -А еще два куда?- спросила Люба.
   -У меня есть один!- сказала Лиза.
   -Да! Тогда вам по два, а мне один! Разбирайте!
   - А тебе второй?- Лиза потянулась за кристаллом.
   -Найду еще!- буркнул я и встал.- Прощаться не будем, увидимся!
   -Сергей Сергеич!- вскинулась Анжела.
   Пожав плечами, я пошел к выходу.
   -Ильин, стой!- крикнула Лиза.- Я с тобой!
   -И я!
   -И я!
   Проводник стоял, уже услужливо открыв дверь. На душе скребли кошки. Запахнув пиджак, я первым прыгнул в снежную пелену.
  
   Я сидел с открытым ртом в, перекрытом двумя накатами бревен, окопе. Бомбежка продолжалась. Очередной "Юнкерс", включив сирену, пикировал на наши позиции. От его брюха отделилась бомба и самолет, освободившись от груза, пошел вверх. Смоляков, матерясь, бил по нему короткими очередями из "дегтярева", да без толку, только патроны тратил. От очередного разрыва земля вздрогнула, песок поспался за шиворот. Я поморщился и втянул голову в плечи. Пахло взрывчаткой и мочой. Черный дым заволакивал траншею. Грохнуло впереди и в поднятом взрывом фонтане из огня, земли и дыма полетело в небо, раздираемое чудовищной силой на части, противотанковое орудие. Налет закончился.
   -Сергеева орудие полетело!- раздалось сзади. Я обернулся.
   Старшина Силиков, зажав в руках крохотный остаток цигарки, заглядывал мне через плечо.
   Я вздохнул и вылез из укрытия. Мы находились на небольшой, изрытой воронками от взрывов, высоте. Перед нами расстилалось широкое поле. Выгоревшая на солнце трава местами горела. Вдалеке поднималась столбами пыль. Поднеся к глазам бинокль, я увидел, как разворачиваются в боевой порядок до десятка немецких танков. За ними следовали бронетранспортеры с пехотой.
   -Понятно!- прошептал я.
   Из окопов, которые находились метрах в трехстах от артиллерийских позиций, поднимались бойцы и мелкими группками, пригибаясь, бежали в нашу сторону.
   -Куда! - услышал я крик.- А ну назад!
   Это был замполит Шепелев.
   -Смоляков! - крикнул он.
   -Я!
   -А ну, дай!
   Шепелев выхватил из рук Смолякова пулемет и вскочил на бруствер.
   -Батарея! К бою!- крикнул я и побежал к орудию.
   Танки залпом открыли огонь. Черные кусты разрывов встали между позицией батареи и окопами пехоты, накрывая беглецов. Шепелев стоял, широко расставив ноги, матерился и стрелял по верх голов отступающих. Солдаты распластались на земле и отползали в воронки.
   Над нашими головами прошелестело, и за немецкими танками разорвались несколько снарядов. Они заставили лечь попрыгавшую с бронетранспортеров пехоту. Вот и весь заградительный огонь. С флангов ударили наши пулеметы.
   -Товарищ капитан?- я обернулся.
   -Моего орудия нет!- покрытое копотью лицо младшего лейтенанта Сергеева выражало растерянность.
   -Бери кирпич!
   -Что?- глаза у Сергеева округлились.
   -Кирпич бери!- крикнул раздраженно я.- И кидай в танки! Ты же комсомолец!
   Сергеев открыл рот.
   -Господи! Давай к Воронину!
   -Есть!- Сергеев, пригибаясь убежал.
   Шальные пули вонзались в грунт на позиции и поднимали фонтанчики пыли. Снаряды рвались уже недалеко от расположения батареи.
   -Прицел постоянный!- крикнул я.- Огонь по готовности!
   Бойцы, крича во все горло, передавали приказ по цепочке. В бинокль я видел, как Шепелев отбросил пулемет и со связкой гранат полз к приближающемуся к нему танку. Он взмахнул рукой, гранаты упали под гусеницу. Танк пролетел вперед метра два, подмяв под себя замполита, и раздался взрыв. Разорванная гусеница, сверкая на солнце траками, пролетела вперед, танк закрутился на месте и почти сразу же получил снаряд в борт.
   На поле горели уже три танка. Наши пулеметы смолки. Остатки пехоты вступили врукопашную с немцами.
   -Связь!- крикнул я. Мне никто не ответил.
   Я прополз к окопу и заглянул под перекрытие. Связист лежал без движения, сжимая обеими руками катушку с проводом. Рядом с ним кто-то сидел и, не мигая, смотрел на меня.
   -Что смотришь? Связист?
   Боец помотал головой и, пригибаясь, приблизился.
   "Мать честная",- подумал я.- "Еще сюрприз!"
   Сзади раздался взрыв, и кто-то истошно закричал. Это оказался наводчик Туполев. Он сидел на коленях, зажав ладонями лицо. Сквозь пальцы текла кровь. Я бросился к орудию. От расчета остался только заряжающий: маленький, сухопарый мужичонка лет пятидесяти - рядовой Зацепа. Прицел был разбит. Танки оказались так близко, что подумалось, отдаваясь холодом в солнечном сплетении: "Еще минута и все, раздавят!"
   -Снаряд!- я думал, что прокричал, но на самом деле просипел.
   Я навел орудие через ствол. Снаряд ушел в казенник. Орудие и танк выстрелили одновременно. Меня отбросило назад на пустые ящики из-под снарядов. Пространство треснуло, в глазах задвоилось. Замутило, я не мог вздохнуть и стал терять сознание. Усилием воли понемногу, по капельке стал дышать. Закрыл левый глаз и увидел лежащее на боку орудие и подбитый впереди танк. Слева, сквозь позицию батареи, проходил другой. Из-под него выскочил Сергеев и бросил бутылку с зажигательной смесью. Бутылка разбилась, и ручейки пламени побежали по корпусу танка, а Сергеев, сраженный автоматной очередью, всплеснув руками, упал. Меня кто-то подхватил под мышки и стал затаскивать в окоп. Этот кто-то, что-то кричал, но я, оглохший, не мог разобрать.
   Тут мне на ноги свалился Смоляков. Он быстро поднялся и дал длинную очередь из автомата.
   -Товарищ, капитан! Вы ранены?- издалека пробился ко мне его голос.
   Я помотал головой. Это движение стоило мне приступа тошноты и головной боли. С его помощью я развернулся и тыкаясь каской в чей-то зад, почти на четвереньках, стал продвигаться по окопу. Смоляков отстреливался, я морщился и потихоньку стал приходить в себя. А, непроизвольно зевнув, я "выбил" из ушей пробки. В голову ворвались звуки беспорядочной автоматно - ружейной стрельбы и длинный пулеметный "говор". Над окопом показался бронетранспортер, и мы попадали друг на дружку.
   -К лесу надо!- крикнул Смоляков.- Есть еще шанс!
   У меня перед носом упала немецкая граната - "толкушка". Я отбросил ее. Успел отбросить. Над бывшей нашей позицией стелился черный дым от подбитой техники. Сильный взрыв, когда мы выскочили из окопа на правом фланге, кинул нас на землю. Это взорвался, отбросив в сторону башню, боезапас в одном из подбитых танков. Мы слышали треск, и кажется, что кто-то смеялся. Я посмотрел через плечо и увидел, что к нам приближаются два мотоцикла с колясками.
   -Ах вы, суки!- прошипел Смоляков и кинул в них гранату.
   Немцы в одном из мотоциклов сразу заскучали, попадав изрешеченные осколками на траву. Второй мотоцикл делал разворот. А мы неслись, как кони в сторону леса, только пятки сверкали. Впереди бежал Смоляков, за ним боец с винтовкой, я последний. Смоляков получил в спину очередь из пулемета и, споткнувшись, упал в пожухлую траву. Я с бойцом прыгнул в ложбинку, и мы почти на карачках добрались до спасительных кустов, а дальше по-пластунски, под, срывающими ветки, пулями, дальше и дальше за спасительные стволы деревьев.
   Наконец, пулемет смолк, видимо, у гада патроны кончились. Используя это затишье, мы побежали, удаляясь в глубь леса.
   Когда ноги уже почти не слушались от усталости мы выбежали на поляну и повалились на траву. В голубом небе низко пролетели несколько немецких самолетов. Где-то вдалеке слышалась артиллерийская канонада. Язык пересох и наждачной бумагой царапал нёбо. Ужасно хотелось пить.
   "Ушли все-таки! Невероятно, но ушли! А я думал, что в плен попаду, хотя нельзя в плен, надо было бы застрелиться",- думал я.
   Я похлопал по кобуре. Пистолет был на месте. В спину что-то давило. Я приподнялся и вытащил из-под себя полевую сумку. Рядом приподнялся боец. Он стащил с головы каску и обернулся. На меня смотрела Нина Светлова. Коллега по работе из какой-то прошлой жизни.
   -Ну, привет, что ли!- выдавил я через пересохшее горло.
   -Привет!- Нина улыбнулась.
   -Чего улыбаешься?
   -Плакать что ли?
   -Понимаешь, что происходит?
   -Нет! А что происходит?
   -Господи!- я вздохнул.
   -Ну, что?- Нина приподнялась, и я увидел у нее на ремне фляжку.
   -Это вода у тебя?
   -Да! Хочешь пить?
   -Очень!
   Фляжка оказалось полной и мы напились. Хорошо! Я улыбнулся.
   -Другое дело!
   -Так что происходит?- спросила Нина еще раз.
   -А ты молодец, не растерялась!
   Расстегнув полевую сумку, я достал коробку с папиросами.
   -И все же?
   Я встал, Нина тоже, подхватив винтовку, на которой оказался прикрепленный оптический прицел.
   -О! Снайпер!
   - Кто? Я? Видимо да.- Нина изучала свою винтовку, как будто видела ее впервые.
   -Пошли! Пока лес прочесывать не стали!- сказал я и двинулся в сторону канонады.
   На ходу я изучал карту, которую обнаружил в сумке. Карта оказалась небольшая, обозначавшая район два на два километра. Названия нескольких деревень мне ничего не говорили. Зато вверху было написано: " На Смоленск". Уже что-то.
   Я посмотрел на часы, время близилось к четырем пополудни. Солнце мелькало между деревьями у нас за спиной. Канонада смолкла. Нина молча шла позади меня. Я ожидал, что лес будет полон отступающими нашими солдатами, по крайней мере, я читал о подобных ситуациях в книгах о войне, да и фильмов сколько пересмотрел. Но, мы шли уже два часа, и нам никто не встретился.
   Лес впереди стал редеть, и мы вышли на опушку. Дальше было поле и небольшая деревушка слева. В бинокль я увидел, что в деревне находились несколько немецких грузовиков и два бронетранспортера. До нас долетел запах вареной курицы. У меня в животе немедленно заурчало.
   Мы залегли в кустах.
   -У тебя поесть ничего нет?- спросил я Нину.
   -Не знаю?- пожала она плечами.- Сейчас посмотрю.
   Она опустила винтовку и стала развязывать вещмешок. Я откинулся на траву и залюбовался вечерним небом.
   -Хлеб есть, банка каких-то консервов, немного сала и сахар.
   -Отлично!- я улыбнулся.- Как хорошо, что тебя сюда занесло!
   -Может перестанешь играть в молчанку и объяснишь, наконец, что происходит?
   -А надо?
   Нина удивленно подняла брови.
   -Да сними ты каску!- буркнул я и стал ломать половинку черного хлеба.
   Ножа у нас обоих не оказалось. Мы по очереди откусывали от куска соленого сала и заедали хлебом. В деревне раздался собачий лай, за ним прогремела автоматная очередь. Лай стих.
   -Мы на войне, неужели не понятно?- сказал я, вытирая жирные пальцы о траву.
   -Понятно, что не в Сочи!
   -Сорок первый год, наверно, или сорок второй.
   -Почему ты так решил?
   -Погоны только в сорок третьем ввели, да и на карте про Смоленск написано, наверно сорок первый все-таки.
   -А как мы сюда попали? Можно спросить?
   -Спроси!
   -Спросила!
   -Как, как! Попали вот!- я лег на спину и стал смотреть на первые звезды.- Совсем стемнеет, обойдем деревню и пойдем дальше к фронту.
   -А дальше?
   -Будем пробиваться к нашим.
   -А дальше?
   -Дойдем до Берлина, если повезет.
   -А дальше?
   -Будем жить! Отстраивать страну!
   -И все?
   -Все!
   -Обратно не вернемся?- Нина приподнялась. Ее лицо едва различалось в темноте.
   -А куда мы должны вернуться? Ты из какого года сюда попала?
   -Две тысячи шестого.
   -А я из две тысячи седьмого!
   -Ого!
   -Вот тебе и ого! А в две тысячи седьмом ты спокойно там сидишь, своим офисом рулишь! Так что расслабься! Это поезд в один конец!
   Незаметно наступила ночь. Хорошо, что не было Луны. Из деревни доносился смех и немецкая речь. Послышалась бравурная музыка. По кромке леса мы обошли поле.
   -Не входило в мои планы идти до Берлина,- задумчиво произнесла Нина.
   Я только хмыкнул, осторожно пробираясь в темноте. Мне постоянно казалось, что прямо сейчас могу напороться лицом на сучок.
   -Не входило, а придется!
   -Да ну!- капризничала Нина.
   Между деревьями показался неяркий свет, и я остановился. Нина налетела на меня и ойкнула.
   -Смотри!- прошептал я.
   -Что?
   -Вон свет!
   -Ага! Что это?
   -Я тебе ясновидящий что ли? Пойдем, посмотрим!
   Свет струился из земли тонкими нитями, как дым сигареты и менял цвет. Он был то белый, то синий, то переливался всеми цветами радуги и закручивался в спирали. Эти спирали на высоте метра в три рассыпались золотистыми пузырьками, которые стремились ввысь, уменьшались там и лопались.
   -Красиво!- прошептала Нина.
   -Ага! Нарвались, сейчас что-то будет!
   Откликаясь на мои слова, пространство вокруг нас стало закручиваться в спираль, деревья бешено закрутились дикой каруселью. Я зажмурил глаза, а когда открыл их, то оказалось, что я стою перед окном, и смотрю во двор с высоты, может второго, а может третьего этажа.
   Я оглядел себя. На мне черная форма. На плечи накинут кожаный плащ. Я чертыхнулся.
   Дверь открылась, и в кабинет вошел молодой белобрысый человек в форме СС.
   -Вы меня звали, господин штандартенфюрер?
   Со двора послышались команды. Перед высокой кирпичной стеной были врыты три столба. Метрах в десяти перед ними офицер строил отделение солдат с винтовками. К столбам провели трех женщин. Лица их были измучены и кого-то мне напоминали. Женщин подвели к столбам, и солдаты стали их привязывать. Той, что слева надели на голову черный мешок, надели средней, и тут в третьей я узнал Анжелу.
   -Что это? - кивнул я на окно.
   Шарфюрер Мольтке подошел и, пожав плечом, выдал:
   -Эти! Они из группы Сопротивления! По приговору военно-полевого суда будут расстреляны!
   -Отмените расстрел! Доставьте их ко мне!
   -Но...
   -Выполняйте, Мольтке!
   Он повернулся, щелкнув каблуками, и скрылся за дверью.
   Офицер что-то читал с листа бумаги, потом прошел на правый фланг строя солдат и поднял руку. Я напрягся. Но тут появился Мольтке. Он что-то сказал офицеру, тот стал пререкаться и трясти бумагой. Было не слышно, что говорил Мольтке, но офицер покраснел и отдал приказание. Девчонок стали развязывать.
   Я прошел к столу, на ходу скидывая плащ. На стене висел портрет Гиммлера. Мне показалось странным, почему не Гитлера. На чистом, покрытом темно-синей тканью столе стоял черный телефонный аппарат и белел перекидной календарь. На листке календаря стояла дата- 20 июля 1944 года.
   Рассыпался слабый раскат грома. Послышались шаги, дверь распахнулась, и вошел Мольтке.
   -Ваше приказание выполнено!
   Я кивнул. Мольтке открыл дверь. В кабинет, низко опустив головы, вошли Анжела, Люба и Лиза. Они были в изорванных простеньких платьях и босиком. На ногах и руках цвели синяки. Волосы спутаны.
   "Мда. Ну и приключение им досталось",- подумал я с жалостью.
   За девчонками ввалился капитан, руководящий расстрелом.
   -Гауптман Штюбе!- представился капитан.- Я протестую! Я выполняю приказ гестапо!
   -Приказ гестапо?- я поднял брови.
   -Вы разве не в курсе?- удивился капитан.- Американцы приближаются! Поступил приказ о ликвидации арестованных! Военно-полевой суд рассмотрел все дела общим списком!
   -Молодцы!- покивал я головой.- Даже суд успели собрать!
   -Я не понимаю!- возмутился капитан.
   -Вы не понимаете, потому что Вы болван Штюбе!- рявкнул я.- С какой стати мы стали расстреливать подпольщиков! Вы разве не знаете, что их надо вешать?
   -Мы не успеваем!- Штюбе стремительно краснел.
   -Почему к расстрелам привлечено армейское подразделение?
   -А это вы уточните у штандартенфюрера Лямке?- капитан язвительно усмехнулся.
   -Держите себя в руках гауптман! Мне надо еще кое-что уточнить у арестованных, то есть осужденных! Вы выполняйте свою работу!
   Капитан скрипнул зубами, отдал честь и вышел. За время нашей беседы я наблюдал, как девчонки постепенно одна за другой поднимали голову и смотрели на меня округлившимися глазами.
   -Мольтке?
   -Я!
   -Мне нужны дела этой троицы!
   -Так точно, господин штандартенфюрер! Немедленно распоряжусь! Э-э-э-э!
   -Что еще?
   -Дела сейчас сжигают!
   -Так поспешите! Поспешите!
   -Есть!- шарфюрер щелкнул каблуками и собрался уходить. У двери он обернулся:
   -Ну, что еще? - спросил я недовольно.
   -Охрана!
   -Разберусь!
   Мольтке кивнул. Как только дверь за ним закрылась, Лиза подошла ко мне решительным шагом и, размахнувшись, влепила пощечину, да так, что у меня слезу вышибло из левого глаза. Анжела вздрогнула. Лиза развернулась и отошла к девчонкам.
   -А если я Штирлиц?- спросил я, потирая горячую щеку и ощущая просветление в мозгах.
   -Все равно сволочь!- с вызовом бросила Лиза.
   -Спокойно!- я поднял вверх руки.- Я тут появился несколько минут назад!
   -Ну, да! - хмыкнула Лиза.- Ктож тебе поверит?
   Я пожал плечами и, подойдя к девчонкам, обнял Любу и Анжелу. Лиза отстранилась. Анжела тихонько всхлипнула. Я вздохнул. Послышались шаги, и я вернулся за стол. Вошли Мольтке и Нина. Нина держала в руках три папки с делами и смотрела на меня во все глаза. Она была в форме шарфюрера. Только без оружия.
   Мольтке, подозрительно глядя на мою щеку, щелкнул каблуками и вышел. За окном приблизились раскаты грома, а может это была артиллерийская канонада. Раздался ружейный залп. От неожиданности все вздрогнули.
   -Ты!- выпалила обалдевшая Нина и посмотрела на девчонок.
   -Вы!- еще больше обалдев произнесла она, узнав, кто стоит перед ней.
   -О!- я тоже удивился.- А вот и радистка Кэт!
   -Мольтке!- крикнул я. Тот тут же появился в дверях.
   -Доложите обстановку!
   Он покосился на девчонок.
   -И так!
   Мольтке откашлялся.
   -Американцы в тридцати километрах от города. Подходы к городу, здания ратуши, тюрьмы и гестапо заминированы. Корпуса института "Проекта "А" взорваны, оборудование и образцы уничтожены. Персонал гестапо эвакуирован на машинах. Нашу группу, как и было предписано планом, на аэродроме ждет самолет. Штабная машина и бронетранспортер ждут нас у входа. Все готово к отъезду!
   -Эти люди!- я кивнул на девчонок.- Поедут с нами!
   Шарфюрер поднял бровь и кивнул.
   -Все! Уходим!- я надел фуражку и подхватил плащ.
   В сопровождении двух автоматчиков в форме десантников мы прошли по заваленной разным хламом лестнице, и вышли на улицу.
   Перед подъездом горел большой костер из бумаг. На большой скорости промчались три мотоциклиста, а за ними несколько грузовиков, пробежали пехотинцы с панцерфаустами на плечах. Да, то, что я принял за гром и, правда, оказалось артиллерийской канонадой.
   У бронетранспортера, в который прыгнул Мольтке, оказалось два пулемета спереди и сзади, за которыми стояли также десантники. Автоматчики, которые нас сопровождали, вместе с Ниной и девчонками забрались в кунг штабной машины, а я сел в "опель" и наша группа вклинилась в поток отступающей немецкой техники.
   По пути на аэродром я смотрел в окно на полуразрушенные дома, попался горевший бензовоз, перевернутый взрывом автобус, побитые осколками вывески магазинчиков и кафе на французском языке. Гражданские, катя перед собой или за собой тележки с наваленным на них нехитрым скарбом, двигались на восток, впрочем, и мы туда же. Город кончился, на окраине мелькнул щит с его названием, но я не успел его рассмотреть. Мы въезжали на аэродром.
   Наша колонна подъехала к, уже запустившему свои двигатели, грузовому "Юнкерсу". Посадкой руководил Мольтке. Десантники таскали в самолет зеленые ящики. Ко мне, подбежал командир экипажа, отдал честь и крикнул, перекрывая шум винтов:
   -Надо срочно взлетать! Подразделения ПВО снялись двадцать минут назад!
   -Я кивнул!
   Мольтке, Нина и девчонки забрались в самолет. Машины развернулись и поехали прочь. Наступали сумерки.
   Пилот закрыл за мной люк, и самолет стал выруливать на взлетную полосу.
   "Странно, что союзники не разбомбили аэродром",- подумал я.- "Может, для себя берегут?"
   -Через три часа будем в Португалии!- крикнул мне в ухо Мольтке.- Придется делать крюк!
   Меня охватила апатия. Мольтке сидел напротив и хмуро поглядывал, то на меня, то на девчонок. Помня слова демона, я пытался представить, что мне тут делать в 1944 году. В голове гулял ветер. Зачем мы летим в Португалию, я не знал. А спрашивать у Мольтке пока не хотел, он посчитал бы меня ненормальным.
   -Мольтке!
   Шарфюрер привстал.
   -Накормите людей! Да и нам поесть не мешало бы!
   Он кивнул и пошел в хвост самолета.
   -Как вы попали в гестапо?- спросил я Любу. Она клевала носом, собираясь заснуть.
   -Как?- Люба пожала плечом.- Спрыгнули с поезда, потом раз - и я сижу за столом, на котором стоит радиостанция. Через пару секунд влетают немцы. Заломили руки и поволокли. Там же были и Лиза с Анжелой.
   -Били?
   -И не только! Издевались по всякому! Лучше б расстреляли, глядишь, оказались в более приемлемом для жизни мире!
   -Хочешь сказать, что не надо было вас спасать?
   -Не знаю,- Люба безразлично покачала головой.
   -Долго вы были в застенках?
   -Кажется недели три.
   Мольтке раздал всем по ломтю хлеба и приличному куску колбасы, протянул мне флягу в которой оказалось вино.
   -Мольтке!- произнес я с набитым ртом.- Чем вы не довольны?
   -Осмелюсь спросить господин штурмбанфюрер, зачем нам эти партизанки?
   -Вам то что? Значит нужны, для каких-то определенных целей!
   -У нас задание особой секретности!
   -Дитрих Вам дал какие-то указания на счет меня?
   -Нет!- шарфюрер энергично покачал головой.
   -Значит, вопросов недолжно быть!
   Мольтке неуверенно кивнул. "Интересно,- подумал я.- На каком языке мы тут все говорим? Неужели на русском?"
   -Мы на каком языке говорим?- спросил я Любу.
   -На французском!- удивилась она.
   -Надо же!- теперь уж изумился я.
   Взгляд уперся в люк.
   -Слушай!- захотел я поделиться пришедшей в голову мыслью.
   -Что?
   -А может вам выброситься из самолета?
   -Зачем?- поразилась Люба.
   Я встал и прошелся перед девчонками.
   -Да! Послушайте! Что вам делать в этом времени?
   Я посмотрел на Мольтке и понял, что он не понимает, о чем я говорю. Видимо с ним мы разговаривали по-немецки. Я продолжил:
   -Мы на высоте 2-3 километра, может больше! Вы выброситесь из самолета и бенц...мгновенно в лепешку! Даже не почувствуете ничего! Не успеете почувствовать!
   -Ты в своем уме?- спросила Лиза.
   -Не уверен! Но это выход! Вы материализуетесь в другом мире!
   -А зачем Вы нас спасли тогда?- спросила Анжела.
   -А что я должен был делать? Может, эта была моя миссия. Может, ради этого я появился тут! Может, вы что-то должны сделать? Хотя искать в этой чехарде смысл - неблагодарное занятие.
   -Сам прыгай!- буркнула Лиза.
   -Мне пока неохота!- покачал я головой.
   -И мне не хочется!- твердо сказала она.
   -А если я вас выкину?
   -Только попробуй!
   Анжела схватилась за лавку. Нина напряженно поглядывала, то на меня, то на девчонок.
   -А ты? - спросил я ее.
   -Что я?
   -Прыгнешь?
   -Неа! Хотя, если надо...
   Я вздохнул и отхлебнул из фляжки.
   -Хочет от нас избавиться!- утвердительно кивнула Лиза.- Понятно!
   Открылась дверь пилотской кабины, и появился летчик. Мне показалось странным, что он оказался в гражданской одежде, а не в форме. Видимо, успел переодеться.
   -Проходим над Гибралтаром! Скоро будем на месте!- прокричал он.
   По иллюминаторам снаружи ударил яркий свет, и послышались звуки артиллерийской стрельбы. Самолет оказался в облачках разрывов. Его затрясло, и он стал заваливаться на правый борт, пытаясь уйти от обстрела. Мольтке, держась руками за борт, пробежал в конец салона и быстро вернулся, неся оттуда два холщевых мешка. Один он быстро передал мне. Самолет сильно встряхнуло, и он резко стал терять высоту. У меня желудок подлетел к горлу.
   Мольтке не обращая ни на что внимания, доставал из мешка одежду. Я последовал его примеру. Прибежал пилот и крикнул:
   - Пробит бензобак! Можем не дотянуть!- и убежал.
   А я стал стаскивать с себя сапоги.
   -Мольтке! Что у нас на этот счет?
   -Сейчас!- он заправил в брюки рубаху и побежал к пилотам.
   Я облачился в широкие штаны, клетчатую фланелевую рубаху и короткую куртку. Прибежал Мольтке.
   -Дотянем до Санто Антонио! И все! Там попытаемся сесть на шоссе, ведущее в Фаро!
   Чувствовалось, что самолет выровнялся, но продолжал снижаться. Девчонки с испугом смотрели на меня и Мольтке.
   -Что он говорит?- громко спросила меня Люба.
   -Бензобак пробит, но, вроде, дотянем до материка! А там попробуем сесть на шоссе!
   -Круто!- Анжела моргнула.- Значит, выбрасываться из самолета не надо!
   -И не говори!- сказал я, завязывая шнурки на высоких ботинках.
   -Спокойно! Сядем все!- подражая голосу Папанова, резюмировал я.
   Самолет стал маневрировать. Снова из своей кабины выглянул пилот.
   -Держитесь крепче! Садимся!- крикнул он и скрылся.
   Как все-таки чувствуются телом маневры самолета. Он ухнул вниз, потом немного поднялся и снова стал опускаться. Что-то загрохотало, самолет опустился еще ниже. Видимо вышло шасси. Удара хоть и ждали, но он, конечно, оказался неожиданным. Самолет жестко приземлился и покатился. Он скрипел и стонал. Я выглянул в иллюминатор. За ним мелькали ветки деревьев. Двигатели смолкли, самолет резко стал тормозить, и никто не удержался на лавках. Все попадали на пол. По салону протащились ящики, и покатилось какое-то барахло.
   Тишина. Над дверью кабины мигала зеленая лампочка. На полу все зашевелились.
   -Раненых нет?- спросил я, поднимаясь на колени.
   Мольтке, молодец какой, уже был на ногах и пинком открыл люк. Я почувствовал запах керосина. Из кабины вышли оба пилота. У одного из них был рассечен лоб. Я помог девчонкам подняться. Один из пилотов установил лесенку и вышел из самолета.
   -У нас пять ящиков с грузом!- напомнил шарфюрер.
   -И что?
   Мольтке кашлянул.
   -Вытаскивайте их и складывайте недалеко от дороги!- приказал я.
   -Понял!
   Девчонки вышли и группкой встали на обочине удивительно узкого шоссе. Нам еще повезло, что в месте посадки не было крупных деревьев по сторонам дороги. А те, что попались, были обрублены крыльями самолета.
   Ящики оказались тяжелыми и пилотам пришлось изрядно повозиться, чтобы их вытащить и складировать в кустах. Наконец они сели, тяжело дыша, возле них, сжимая в руках автоматы. Автоматы нашлись и для меня с Мольтке. Как все было предусмотрено, надо же!
   Я хотел, уже было, перекурить по окончании разгрузочных работ, но позади нас на шоссе послышался звук мотора. Мы с Мольтке переглянулись, я махнул девчонкам, чтобы они скрылись с глаз.
   Вдалеке показался свет фар. Автомобиль был один. Я кивнул Мольтке, он передернул затвор и мы пошли навстречу машине.
   К нам приблизился драндулет, иначе этот потрепанный грузовичок и назвать то было нельзя. Из кабины выглянул мужичок в кепке и что-то спросил. Не знаю что. Португальским я не владел. К нему подскочил Мольтке и за шкирку отволок к обочине. Мужичок охнул, согнулся пополам, прижимая руки к животу, и покатился в траву. Жестоко, но машина нам пришлась кстати. Выкинув из кузова клетки с кудахтающими курами, мы подогнали машину к ящикам, чертыхаясь, погрузили их, расселись сами и, уточнив по карте и, с помощью компаса, маршрут, двинулись в сторону городка Фаро. Позади нас взорвался, подожженный Мольтке, "юнкерс".
   Звук мотора убаюкивал, и у меня стали слипаться глаза.
   -Повезло!- сказал, сидящий за рулем шарфюрер.
   -Что?- переспросил я.
   -Повезло, что смогли приземлиться,- уточнил он.- Повезло, что нашлась машина. Не повезло, что сели не там, где надо. Теперь придется самим искать...
   -Искать?- я уже дремал.
   -Искать сейнер!
   -Понятно!- безразлично пробормотал я.
   Очнулся я от толчка. Машина стояла на побережье. Пахло морем. Свежий ветерок врывался через окно кабины. Мольтке достал из нагрудного кармана плоский фонарик и вышел из машины. Я последовал за ним. В рассветных сумерках можно было различить силуэт небольшого корабля. Мольтке стал подавать сигналы фонариком, а я заглянул в кузов. Девчонки, повалившись, друг на друга спали на ящиках. Пилоты тоже спали и похрапывали.
   -Неужели не они! Или не видят!- с досадой произнес шарфюрер.
   -Это они?- спросил я закуривая.
   -Надеюсь!
   И тут с корабля ответили слабым, видимо, тоже от фонарика светом.
   -Они!- обрадовался Мольтке и посигналил снова. На борту судна произошло какое-то движение, и на воду стала спускаться шлюпка.
   Я растолкал пилотов. Девчонки тоже стали вяло просыпаться.
   -Подъем!- крикнул я.- Приехали!
   -Где мы?- зевая, произнесла Люба.
   -В Португалии!- ответил я.
   -Понятно!- она потянулась
   По каменистому берегу, едва не падая, мы перетащили ящики поближе к воде. Пока таскали, девчонки умывались морской водой. Тут я впервые с нашей встречи увидел улыбки на их лицах.
   -Мы поплывем куда-то?- спросила, отмывая от грязи ноги, Анжела.
   -Скорее да, чем нет!- я закурил и стал наблюдать за приближающейся шлюпкой.
   Солнце осветило морскую гладь, и его зайчики заиграли на мелких волнах.
   -Эх! Сейчас бы искупаться!- брызнув на Любу, помечтала Лиза.
   -Купайся! Несколько минут у тебя есть, - улыбнулся я.
   -Куда ты нас на этот раз хочешь отправить?- кивнула она в сторону, приближающейся шлюпки.
   -Продам в гарем, какому-нибудь султану.
   -А! Понятно!- она стала поправлять на плече разорванный рукав.
   В шлюпке оказались два матроса. Мольтке что-то им крикнул, видимо, пароль. Из шлюпки ответили, и ее нос ткнулся в берег. Пилоты с матросами погрузили ящики.
   -Сначала я с грузом, потом вы!- сказал, озабочено Мольке.- Так безопасней!
   -Хорошо!- согласился я.
   Я обратил внимание на берег. Он был высок и каменист. Вдоль него шла дорога, ниже - спуск и снова камни, перетекающие в крупную гальку. Домов поблизости не было. Пилоты хмуро смотрели на море. Нина в форме СС на общем фоне выглядела более, чем странно.
   -Нина?
   -Что?
   -Сними мундир и выбрось его нафиг!
   -Зачем? А, да. Точно!- сказала она и осталась в белой блузке.
   -И галстук!
   -Хорошо!
   -Господин штурмбанфюрер!- обратился ко мне один из пилотов.- Наша миссия выполнена!
   -Да!- кивнул я.
   -Мы можем быть свободны?
   -Да! Как вы будете пробираться?
   -Проберемся! Здесь и в Испании нам ничего не угрожает! Францию вот только пройти!
   -Тогда удачи! Спасибо вам!
   Пилоты одновременно кивнули и повернулись. Они поднялись на дорогу. Грузовичок зафырчал и уехал.
   Через полчаса за нами пришла шлюпка, и вскоре мы поднялись на борт небольшой рыбацкой посудины. Мольтке выглядел обеспокоенным. На палубе стояли несколько хмурых матросов, а среди них в черной фуражке с кокардой - бородатый, седой мужчина, видимо, капитан.
   -Проблемы?- спросил я.
   -Капитан требует удвоить плату! А лишних денег у нас нет! Грозит выкинуть нас с грузом за борт!
   -Мольтке, разве это проблема? - удивился я.
   -Понял!- он быстро развернулся и вскинул автомат.
   Раздалась автоматная очередь, и капитан упал на палубу. Матросы попытались броситься на нас, но я дал очередь над их головами.
   Они стояли перед нами злые и растерянные. Я показал стволом автомата, что им надо делать. Они один за другим прыгнули за борт.
   -Надо проверить судно! Не остался ли кто из членов экипажа!- глядя, на уплывающих моряков сказал я.
   Нине я протянул парабеллум, на всякий случай, и мы с Мольтке через люк спустились на нижнюю палубу. Пробежались по кубрикам и, никого не обнаружив, спустились в моторный отсек. Там оказались два, ошалевших от нашего вида, механика. Мы их пинками прогнали на палубу и заставили выбросить тело капитана. Следом за телом спрыгнули и они. Мольтке бегом вернулся в трюм. Через минуту взревел двигатель. Шарфюрер проскочил на капитанский мостик, что-то там сделал, и судно стало разворачиваться.
   -Идем на Канарские острова! Там кто-нибудь из вас был?- обратился я к хмурым девчонкам.
   -Эсэсовец недоделанный!- глядя на пятно крови на палубе, проронила Люба.
   Я пожал плечами и прошел на мостик. Мольтке стоял у штурвала.
   -Вы умеете обращаться с этой посудиной?- спросил я, вставая у него за спиной.
   -У меня отец моряк! Рыбак!
   -Прекрасно!- похвалил я. - А Вы сможете проложить курс?
   -Разумеется, штандартенфюрер!
   -Как думаете, почему команда оказалась невооружена?
   -Не знаю!- после паузы ответил Мольтке.
   -Хорошо! Надо придумать женщинам занятие! Не будете же вы носиться с мостика в трюм!
   Мольтке согласно кивнул. Наш кораблик направлялся в открытое море. Я вернулся на палубу. Девчонки стояли у борта и смотрели по сторонам. Ветер трепал их волосы. Люба с Анжелой, закрыв глаза, подставили лица солнцу. Лиза с Ниной о чем-то говорили.
   -Пройдите на нижнюю палубу! - предложил я.- Может, найдете там что-нибудь из одежды, а заодно проверьте камбуз. Нам скоро всем захочется есть!
   -Даже на войне женщина должна стоять у плиты!- хмыкнула Нина, когда я забирал у нее пистолет.
   Над нами пролетели два самолета с белыми звездами на крыльях. Я на всякий случай помахал им рукой. Девчонки нашли в каютах кое-какую одежду. Облачились в свитера, рубашки, а штаны обрезали и ходили в широких шортах, подпоясавшись обрезками веревки. Выглядели они потешно, но все же не в рваных, грязных платьях. На ноги они себе ничего, кроме шерстяных носков грубой вязки не нашли. В прежней одежде осталась только Нина.
   Анжела бросила за борт ведро с привязанной к нему веревкой и чуть не улетела вместе с ним. Люба успела ее схватить за шорты. Вылив на палубу пару ведер воды, они стали замывать швабрами кровь.
   Я стоял у штурвала. На палубу поднялись Лиза с Мольтке. Он водил ее в моторный отсек учить двигателю. Мольтке был красный, как рак, а Лиза злая с чумазым лицом. Запахло чем-то вкусненьким.
   На горизонте небо потемнело, волны стали больше.
   -Шторм надвигается!- сказал, подошедший сзади Мольтке.
   -Вижу! Можно обойти?
   -Не успеем.
   -И что делать?
   -Встретим!- Мольтке пожал плечами.
   -Вы чего такой пунцовой, шарфюрер?- усмехнулся я.
   -Ничего особенного! Кто-то должен находиться рядом с двигателем!
   -И как успехи в учебе?
   -Неплохо!- быстро произнес он.- Я поражен Вашей прозорливости! Если бы не помощь девушек, нам было бы трудно дойти до пункта встречи, учитывая, что наши партнеры нас так подвели!
   -Вы не волнуйтесь, шарфюрер! Дойдем до пункта!
   Первые капли ударили в стекло рубки. На палубе раздался визг. Судно взобралось на первую большую волну и рухнуло вниз, забирая носом воду.
   Обед, который готовила Нина, оказался на полу камбуза. Через полчаса девчонки лежали бледные в каютах, еще немного и их, наверно, будет тошнить. Судно бросало вверх и вниз, как на качелях. Гремел гром, и сверкали молнии. Мольтке стоял у штурвала.
   Я поскользнулся на пище в камбузе и плашмя упал на пол. Ругаясь, поднялся, стряхивая с себя макароны, и в открывшемся ящике увидел бутылки. В них оказалось вино. Я взял две бутылки и поднялся. Пока шел к каюте капитана одну разбил. В каюте я разжился сигарами и спрятал их за пазуху. Накинул на себя брезентовый плащ и пошел на мостик.
   Мольтке сосредоточенно смотрел во тьму за окном. Я ударил горлышко бутылки о ручку двери и вылил в себя сразу полбутылки. Пытаясь прикурить на этих качелях, я чуть не выронил бутылку, чертыхнулся, но прикурил.
   -Сигару?- предложил я Мольтке.
   -Спасибо! Не курю!- помотал он головой.
   -Вина!
   -Потом!
   -Вы что-нибудь видите там?- спросил я, присев на корточки и упираясь спиной в стенку.
   -Только если молния сверкнет?- крикнул, перекрывая шум грома, Мольтке.
   Я выпустил дым и пошел за вином. Упав по пути еще раза три, я решил не выходить из камбуза, пока не прекратится шторм. В одной из кают раздавались характерные звуки. Кого-то рвало.
   Я курил сигару, пил вино, на меня сыпались алюминиевые миски. Короче, неплохо проводил время.
   Ошалев от качки и вина, я не сразу уловил звенящий звук. Я сильно зевнул. Звук стал громче. Качка прекратилась. С трудом поднявшись, хватаясь за стены, я прошел в рубку.
   Дождь прекратился. Небо бурлило черными клубами, как будто там вверху шел перевернутый пожар. Темно-зеленая стена встала метрах в трехстах перед кораблем. Мольтке на мостике не оказалось. Я оглянулся. Стена странного тумана окружала судно кольцом. Звенящий звук пропал. Море едва колыхалось. Под водой местами мелькали всполохи желтого света. Наступила полная тишина. Хмель мгновенно вылетел из головы.
   Вверху по кромке кольца промчалась многочисленная конница. Всадники потрясали копьями. Справа стена тумана раздвинулась, и едва касаясь воды, пролетел старинный парусник. На левом его борту сгрудились обвешанные ржавым оружием сахарно-белые скелеты. Они проводили наш корабль темными глазницами. Парусник скрылся в тумане.
  
  
   Глава 6
  
   От удара по спине я поперхнулся. Мороженое вылетело из руки. Я резко обернулся и увидел Лизу. Она стояла, улыбаясь и склонив голову набок, в школьном платье и белом переднике. Перед собой она держала портфель.
   -Не подавился?- рассмеялась Лиза.- В школу не опоздаешь?
   -Ну, Лизка, дождешься ты у меня когда-нибудь?
   -Очень этого хочу!- смеялась она.
   -Чего ты хочешь? - я смутился.
   -Да, чего-нибудь дождаться?- выпалила она.- Пошли, что ли?
   -Пошли!
   Лиза прошла вперед и, не оборачиваясь, протянула мне портфель. Я покачал головой, но портфель взял. Ее светлые волосы, собранные в хвост, рождали желание дернуть, и я не выдержал. Лиза хлопнула меня по руке и отскочила.
   -Дурак, что ли?- она поправила бант.
   -Мороженное было такое вкусное.
   -Держать надо было крепче!
   Нас догнал Серега Гамзин.
   -Привет!- крикнул он.
   -Привет!- я хотел похлопать его по плечу, но руки были заняты портфелями.
   -Привет-привет!- Лиза сверкнула глазами и задрала нос.
   -Придете в субботу на дискотеку? Я новые диски принесу!
   У Гамзина мать работала в Юношеской библиотеке в фонотеке, и поэтому у него всегда были новинки популярной музыки.
   Мы обошли детскую коляску, которую толкала перед собой молодая мамаша. Лиза прошла вперед. Мы с Гамзиным какое-то время шли за ней. Она легко летела по тротуару, только белые гольфы сверкали на загорелых ногах. Мы с Серегой с интересом смотрели на эти ноги и на плиссированный подол платья, под которым перекатывался интересный шаровой механизм. Лиза, видимо, заметила наши взгляды. Она быстро повернулась. Сощурила глаза и покраснела, потом подошла ко мне и отобрала сгоряча не свой, а мой портфель.
   -Идиоты!- прошипела она.
   Гамзин заржал и получил портфелем по голове.
   -Чего это она?- потирая макушку, пробормотал он.
   Мы вошли во двор школы. К Лизе подбежали девчонки. Пацаны из десятого "А" украдкой курили за правым корпусом. Первоклашки толкались перед входом. Порыв ветра сорвал листья у кленов и бросил их на асфальт. Солнце сверкнуло в лужах и скрылось за тучку, заморосил дождик, и мы поспешили в класс.
   Лиза, повернувшись боком, уже сидела за партой и показывала, Марине Пановой-соседке с задней парты, сережку.
   Я сел рядом и положил на парту ее портфель.
   -Держи! Дай мой портфель!
   -Какой портфель?- Лиза подняла брови.
   -Мой!
   -Что "мой"?
   -Портфель!
   Тут в класс вошла Анна Орешина, а за ней Лена Багрова. Гул в классе затих, парни онемели. Девчонки пришли в невероятно коротких платьях.
   -Фига се!- первым пришел в себя комсорг Чукарев.- Обалдеть! Смело! Я конечно должен осудить, но...
   -Я те осужу!- цыкнул на него Романов.- Пральна девчонки, красота должна принадлежать народу!
   -Это пока завуч еще не увидел!- нахмурилась полненькая Панова.
   -Это ты от зависти!- Романов хехекнул.
   Орешина с Багровой, под восхищенными мальчишескими взглядами, прошли к последней парте.
   -Классно!- сказал я, смотря в спину Орешиной, и получил щелбан по затылку.
   -Портфель!- повторил я, обернувшись.
   Тут мимо моего носа пролетел бумажный самолетик и лег на парту рядом с Лизой. Я хотел схватить его, но Лиза успела первой. Она повернулась ко мне спиной и стала разворачивать записку. В класс вошла Татьяна Алексеевна, наш классный руководитель. Классный руководитель, а заодно и учитель физики. Мы встали.
   -Доброе утро!- поздоровалась Татьяна Алексеевна.- Садитесь!
   Мы сели и на парту шлепнулся мой портфель.
   -Так, тихо!- Татьяна Алексеевна постучала ручкой по столу.- Напоминаю, после уроков все на митинг! А завтра!
   Она сделала паузу и быстро закончила:
   -А завтра едем в подшефный колхоз на уборку картофеля!
   -Ура!- гаркнул Романов.
   Класс восторженно зашумел.
   -Эй! Смотри!- обратился ко мне Быстрицкий, размахивая какой-то зеленой бумажкой.
   -Что это?
   -Доллар!
   -Какой доллар?
   -Американский!
   -Дай посмотреть!
   -Тихо!- Татьяна Алексеевна стучала ручкой по столу.- Запишите новую тему!
   Я смотрел на доллар, что-то смутно припоминая.
   -Где-то я такую бумажку видела,- наморщив лоб, пробормотала Лиза.
   -Ладно, давай!- Быстрицкий забрал банкноту.- "Мастера и Маргариту" читать будешь?
   -А это что еще?- удивился я.
   -Ну, ты темнота,- прошептал он.- Ладно, на перемене.
   А за окном играла цветом осень. Тучки разбежались, и сквозь листву кленов мелькало солнце. Я переводил взгляд с классной доски на учебник, с учебника на Лизино ухо. Она задумчиво накручивала на палец светлый локон. Учиться не хотелось, хотелось на улицу. За окном пролетели две вороны.
   -Ильин! Возвращайся к нам! Хватит ворон считать!- одернула меня Татьяна Алексеевна.
   Кто-то в классе хохотнул, и я открыл тетрадь. Голос Татьяны Алексеевны стал затихать. В классе потемнело. Подняв голову, я обнаружил, что сижу один. За окном была темень. Лампы не горели. Сердце тревожно застучало. Я встал и подбежал к стене, где находились выключатели. Свет, не смотря на то, что я несколько раз щелкнул клавишами, не загорелся. Я открыл дверь и выглянул в коридор. Там тоже было темно, только слабый серый свет косыми столбами падал на покрашенный коричневой краской пол. Тишина.
   Послышался цокот, и что-то уткнулось мне в колено. Подавляя душивший меня крик, я посмотрел вниз, и у меня волосы встали дыбом. Паук размером с собаку обнюхивал мои ноги. Нанюхавшись, он фыркнул и побежал дальше. В крайнее правое окно бились летучие мыши. Паук увидел их, разбежался и влетел в стекло. Стекло бумкнуло и отбросило паука. Он шмякнулся на спину и скрючил все свои восемь лап.
   -Ну, я и дурак!- просипел в темноте его голос.
   Косясь на "отдыхающего" паука, я медленно прошел к окну и споткнулся о столб, струящегося из него света. Он был непроницаем для меня. Я похлопал по "столбу", и на меня что-то посыпалось с потолка. Это оказалась морковка. Паук взвизгнул, и быстро встав на лапы, убежал. Морковь покрыла собой пол и перестала падать. Я подошел к краю окна и выглянул. На улице стоял светлый летний вечер. Люди поодиночке, парами и небольшими группками фланировали туда-сюда. У некоторых в руках были красные флажки и надувные шарики. Я что-то стал кричать и бить по, не пускающему меня к окну, свету. Бил, пока руку не отбил. Заскрипели шестеренки и ударили часы. Часы пробили сорок восемь раз и заткнулись. Я чуть с ума не сошел.
   Где-то вдалеке скрипнула дверь, и послышались гулкие шаги. Они приближались. Я пытался бежать, но ноги словно налились свинцом, я не мог сдвинуться с места.
   Неведомое, а посему жуткое приближалось все ближе и ближе. Наконец из-за угла показался фосфорицирующий скелет. Он сжимал в руках саблю. Череп со скрипом повернулся ко мне. Его глазницы вспыхнули красными угольками. Скелет хмыкнул и, перебросив саблю в правую руку, направился ко мне. А я укусил себя за палец и моргнул.
   Сцена та же, блин. Я и скелет, только светлее стало. Я что-то сжимал в руке. Подняв ее, удивился, что держу длинную, сверкающую, как зеркало саблю. Бросив взгляд в окно, я увидел, что там уже темно, улица завалена снегом. Горит и раскачивается на ветру единственный фонарь. По снегу летит поземка. Мимо фонаря быстро проехали сани с кучером. Кто-то в них кутался в тулуп. В сани были запряжены два черных скорпиона. На загнутых кверху скорпионьих хвостах болтались красные фонарики.
   Решив, будь, что будет, я с криком: "Ура!" и, выставив перед собой саблю, бросился на скелет. Не добежав до него, я увидел, что сабля вдруг превратилась в надувную палку с нарисованными на ней красными и желтыми кружками. Скелет отбил палку и она, лопнув и выпустив в воздух облачко талька, выпала у меня из рук. Пришлось снова кусать себя за палец.
  
   Автобус тронулся и староста класса - Ритка Щербакова завела песню: "Антошка, Антошка, пошли копать картошку". Наш класс поехал на "картошку".
   -Ну, что, читал про Мастера и Маргариту?- спросил, сидевший рядом со мной, Быстрицкий.
   -Читал!- хмуро бросил я.
   -Как?
   -Зашибись!
   -Мне тоже понравилось! Завтра занеси папку, а то я у матери стащил, а она тоже перепечатку у кого-то брала.
   -Хорошо!- я потряс головой, отгоняя видение кошмара.
   Ритка на переднем сидении угощала всех карамельками.
   -Ильин, хочешь конфетку?- спросила она, катая за щекой леденец.
   -Давай!- я протянул ладонь.
   -Похвали, дам!- закапризничала она.
   -Что дашь?- хмыкнул я.
   -Дурак!- Ритка надулась и отвернулась.
   Я вздохнул и стал смотреть в окно. Щербакова дулась не долго. Снова в автобусе грянула песня. На этот раз про атамана. Так, с песнями и кидаясь фантиками, мы доехали до колхозного поля.
   На его краю, обдуваемые теплым, влажным ветром, мы слушали инструктаж бригадира. Бригадир: высокий дядька в замасленной кепке, расстегнутом сером ватнике и резиновых сапогах нас наставлял:
   - Вот это,- он показал ногами вспаханную трактором узкую часть поля.- Боровок! Два человека на боровок! Отсель и до конца поля! Норма! Каждой паре по четыре корзины! В одну корзину складывать хорошую картошку, в другую - мелкую, в третью - порченную, а в четвертую - зеленую! Хорошую картошку ссыпать в мешки и оставлять, где насыплете, их потом соберем, а остальную - стаскивать в кучи посередь поля! Ясно?
   -Два солдата из стройбата, заменяют экскаватор!- ляпнул Гамзин и присвистнул.
   -Ага! Значит понятно!- кивнул бригадир.- Разбирай корзины!
   Мы, толкаясь и наступая, друг другу на пятки, стали разбирать корзины, которые кучей лежали на краю же поля.
   - Так! Разобрались по парам!- Татьяна Алексеевна хлопнула в ладоши.- Щербакова с Чукаревым ведут учет выработки!
   -Нам не работать что ли?- с надеждой в голосе произнес Чукарев.
   -Нет! Работать! И лучше всех, показывая другим пример! Вы же актив класса! А учет, на общественных началах!
   -Понятно!- Чукарев с двумя корзинами поплелся к ближайшему боровку.
   -Серега!- ко мне подошел Гамзин.- Давай с тобой!
   -Давай!- я равнодушно пожал плечом.
   Слева от меня с Гамзиным расположились Лиза с Пановой, а справа - Быстрицкий с Орешиной. Лиза подошла ко мне и, прищурившись, тихо спросила:
   -Ильин, тебе ничего такого не привиделось?
   -Чего?
   -Вот бестолковый!- она нервничала.- Видения у тебя были недавно?
   -Алтухова- это ты!- прошептал я.
   -Нет! Я королева снов!- Лиза нетерпеливо топнула ногой. - Были или нет?
   -Были! - я кивнул.
   Она облегченно вздохнула.
   -Потом поговорим!- быстро шепнула она и отошла.
   Тут я все вспомнил и оглядел окружающее другими глазами. "Чтож! Остаться здесь было бы неплохо. То есть считай, жизнь заново прожить!" - подумал я.
   -Да до конца поля, наверное, километр!- пробурчал Гамзин.- Мы тут ляжем все!
   -Вперед!- снова хлопнула в ладоши Татьяна Алексеевна.- Быстрее начнем, быстрее закончим!
   Да уж. До конца поля и, правда, казалось, был километр. Мы с Гамзиным опустились на взъерошенную землю и стали собирать.
   -Серега!- нарушил молчание Гамзин.
   -Что?
   -Кино посмотреть хочешь?
   -Как это?
   -Ну, я тебе фильм буду пересказывать, который смотрел, а потом ты какой-нибудь расскажешь! Так время и скоротаем!
   -Давай! Какой показывать будешь?
   -Ты смотрел "Москва-Кассиопея"?
   -Смотрел.
   -Блин! А "Рейс 222"?
   -Нет!
   -Хорошо! Значит слушай....
   Визг Орешиной прервал Гамзина. Она убегала от Быстрицкого.
   -Татьяна Алексеевна!- звонко кричала Анька.- Быстрицкий дождевых червей ест!
   Классная отчитала гурмана. Выволочку он выслушал молча, а потом выплюнул червяка. Орешина поменялась парой с Чукаревым.
   Я подошел к Лизе:
   -Ваше высочество!- начал я.- Не велите казнить! Велите миловать!
   -Что тебе?- она подняла на меня глаза, и я опустился рядом.
   -Кристаллы где?- прошептал я.
   -Не знаю! Они пропали еще там, в том мире, во Франции!- так же шепотом быстро произнесла она.
   -Хм! Странно, да?
   -Более чем! Да и обидно! Снова демон обманул!
   Я вздохнул и вернулся к Гамзину, который стал "показывать" мне кино. Честно говоря, я испытывал какое-то невероятное облегчение. Может потому, что тело было молодое и ничего не болело. Ну, так, спину немного тянуло с непривычки от работы в присядку. А в целом, ничего, нормально. Интересно, надолго мы тут застряли? Хотелось бы подольше, конечно.
   Гамзин бубнил себе под нос, пересказывая фильм, Быстрицкий кидался картошкой.
   На противоположном краю поля показался и остановился автобус. Из него высыпала пестрая группа.
   -О! Помощь пришла!- сказал Гамзин, приложив ладонь ко лбу.
   Я встал и, зацепившись ногой за картофельную ботву, упал. Земля разверзлась. Где-то высоко, все, удаляясь, слышался смех Гамзина. Я стремительно падал в темноту.
   Страха не было. Уже привык к чехарде. В какое-то время пришло осознание, что я не чувствую себя. Мысли были. Только мысли и то какие-то мелкие. Я превратился в атом, а может быть в протон или электрон. Нет, наверное, я был нейтрино. Темнота внезапно кончилась, и я влетел в скопление звезд. С огромной скоростью мимо меня пролетела галактика. Хотя нет, это я пролетел мимо нее. Туманности и скопления газа мелькали с чудовищной скоростью.
   Я пронизывал звезды насквозь, даже едва заметив это.
   Туманности, галактики и звезды кончились. Кончились булыжники, камешки, песчинки. Атомы и всякие другие мелкие частицы промелькнули и остались позади меня. Вселенная превратилась в фонарик, потом в точку и, наконец, пропала совсем.
   Меня окружала тьма. Абсолютно не было понятно: лечу я или стою на месте, и я заснул.
   Проснувшись через миллиард лет, я увидел туже тьму. Хотя, можно ли видеть тьму? Во тьме же ничего нет. Если закрыть глаза и меня спросят: "Что ты видишь?". Естественно, что ничего. Вот, значит, я проснулся и ничего не увидел. И снова заснул.
   Через пять миллиардов лет я проснулся опять. А каких лет? Земных? Световых? Ох, очень долгих лет, очень!
   Я проснулся в рое, попадавшихся мне на встречу частиц. Потом я увидел перед собой светлую точку, и она быстро приближалась. Мгновение и мимо меня промелькнула маленькая галактика, следом еще одна. Галактики, туманности, газовые скопления, звезды пролетали одна за другой, а то и группами.
   Я стал расти: сначала вырос до песчинки, потом до камня, наконец, стал, внушительных размеров, астероидом. Пролетев мимо очередной звезды, я приблизился к голубой планете и с треском, объятый пламенем, вошел в ее атмосферу.
   "Долечу или сгорю? А куда я упаду: в воду или нет? Мама!"
   И тут, я как грохнулся о землю. Много черного и рыхлого улетело вверх, по сторонам разлетелся гул взрыва.
   Я был горячим и твердым, потом стал теплым, маленьким и мягким. Невидимые ладони подняли меня из воронки и стали скатывать в шарик. Стало приятно. В неге формировалось мое тело. Опустилось и поднялось солнце, а ближе к вечеру я открыл глаза.
   "Какое красивое, бирюзовое небо и пахнет приятно!"
   Пахло травами. Я поднялся и обнаружил себя в широком поле по пояс в зеленой траве. Поле стелилось до горизонта, перемежаемое небольшими холмами. Трава под теплым ветром шумела и ходила из стороны в сторону зелеными волнами. Захотелось пить. Под ногами зашуршало, трава раздвинулась, и земля выплеснула родничок. Я лег и напился. Вода оказалась прохладной и очень вкусной. После того, как утолил жажду, захотелось есть. Я встал и с удивлением увидел дерево с ярко-желтыми плодами.
   "Откуда оно взялось? Не было же!"
   Я сорвал плод, похожий на большой абрикос и надкусил. Вкус у плода оказался, как у сладкого творога.
   "Вкусно!"
   Сорвав еще один плод, я пошел, куда глаза глядят. Сзади раздался хруст. Я оглянулся и увидел, что дерево съежилось и опало зеленой пылью в траву.
   Земля под ногами была мягкой. Высокая трава не мешала движению, а наоборот, как бы сама раздвигалась передо мной. Дышалось легко, хотелось петь или кричать и я не удержался:
   -Э-ге-гей!
   Никто не откликнулся. Когда солнце ушло с зенита запахло рекой, и вскоре появилась собственно она: неширокая река с невысокими берегами.
   Вода в реке оказалась невероятно чистой и настолько прозрачной, что были видны камешки на дне, но, сколько я не всматривался, не увидел ни одной рыбы. Я пошел вдоль берега, испытывая желание искупаться, и все же решился. Осторожно опустив ступню в воду и почувствовав обжигающий холод, я отказался от купания и продолжил путь.
   Когда солнце стало греть мне затылок, река сделала поворот. Вкусно запахло свежевыпеченным хлебом. Я взошел на небольшой холм и увидел внизу у реки белый, покрытый соломенной крышей домик, вокруг которого росли подсолнухи. Из печной трубы тонкой струйкой вился белый дымок.
   Я спустился с холма и подошел к дому. Окошки у него оказались закрыты белыми занавесками. Дверь открылась сама.
   За широким столом в просторной горнице сидела средних лет румяная, светловолосая женщина и лепила пельмени. Подняв на меня голубые глаза, она улыбнулась и произнесла мягким, грудным голосом:
   -Заходи, раз пришел уже!
   Я перешагнул порог, а она встала, вытирая руки о вышитый голубыми цветами белый фартук. Женщина скрылась за большой русской печью и вскоре появилась, неся перед собой сложенную стопкой ткань.
   -Оденься!- сказала она, отворачиваясь к столу.- Негоже так!
   Я автоматически принял у нее из рук ткань, которая оказалась стопкой одежды: льняные штаны и рубаха-косоворотка. Ткань оказалась приятна телу, и это было хорошо.
   -Садись!- показала она мне рукой на табурет.
   -Ой! Здравствуйте!- смутился я.
   -Здравствуй! Здравствуй!- она вздохнула и поставила передо мной крынку с молоком и деревянную тарелку с нарезанным большими ломтями караваем.
   Я понюхал хлеб. От удовольствия даже голова закружилась.
   Женщина села напротив и вернулась к пельменям. Она быстро раскатывала скалкой кусочки теста, в которые маленькой ложечкой клала из глиняной миски синий фарш. Ее пальцы быстро лепили пельмень и укладывали его на посыпанную мукой деревянную доску.
   Утолив голод, я произнес:
   -Меня зовут...!- слова застряли в глотке, так как я не знал, как меня зовут.
   -Адам!- сказала женщина.
   -Что?
   -Тебя так зовут!
   -Да?
   Она кивнула.
   -Пусть так!- сказал я.- А как тебя зовут?
   -Мать!
   -Мать?
   -Да!
   -Мать кого?
   -Всего!- она улыбнулась.
   -Всего?
   -Видишь, что я делаю?
   -Пельмени!
   -Пельмени?
   -Да!- кивнул я.- Это ведь ты пельмени лепишь?
   -Это? - она, казалось, задумалась, а потом согласилась.- Пусть будут пельмени. Посадишь такой пельмень в землю, и что-то вырастет.
   -Что угодно?- удивился я.
   -Да! Не знаю, что конкретно, надо пробовать! Рядом с домом землянка, там, в холоде, лежат множество пельменей! Я заканчиваю и оставляю все это тебе!
   -Зачем?
   -Жить!- просто сказала она.
   Фарш быстро закончился, да и тесто почти тоже. Мать встала и подошла ко мне. Она положила теплую ладонь мне на лоб, а другой коснулась моего живота. Я почувствовал у себя внутри щекотание, раздался треск, и в руке у Матери оказалась белая полоска. Она смяла ее и, скатав в шарик, положила в тесто и сделала большой пельмешек.
   -Это посадим сегодня!- сказала она просто и позвала меня с собой из дома.
   -Держи!- протянула она мне пельмень под окрашенным закатом небом.
   Я сделал пальцем дырку в земле и положил туда это странное зерно. Над местом посадки возникло небольшое облачко, и пролился дождик.
   -Завтра вырастет!- сказала, сложив руки на груди Мать.
   -Что это?
   -Ева!
   -Ева?- удивился я.- Что это?
   -Завтра увидишь?- Мать улыбнулась.
   Она погладила меня по голове, снова улыбнулась и растаяла в воздухе. Наверно, где-то там средь звезд, на которые я смотрел, запрокинув голову, ее ждет кто-то еще, такой же, как я.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   120
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"