Аннотация: На этом празднике он был окончательно и бесповоротно лишним
Новогоднее наваждение
Расцвеченный праздничными гирляндами огней столичный проспект широкой змеей вползал в начинающийся снегопад. В снежную круговерть уплывали загадочные, как легендарные "Титаники", дома с искусной замысловатой подсветкой.
Сверкающие новогодним убранством витрины, нескончаемая вереница куда-то спешащих автомобилей, нарядные, но уже редеющие толпы людей... И он. В незатейливой куцей курточке, с непокрытой головой, на которую уже начали опускаться первые снежинки. И озабоченный лишь бессмысленностью своего существования.
Праздник надвигался стремительно, с неизбежностью океанской приливной волны. Но он мог стать настоящим праздником, если бы праздновала душа. А, душа, увы - тосковала...
Она была посеребренной шатенкой с зелеными, слегка раскосыми кошачьими глазами. И ей все было к лицу. Даже широковатые, уже вышедшие из моды, милитаристские штаны, нисколько, тем не менее, не скрывающие сзади то, что притягивает взгляды мужчин. И манерно, отставленный в сторону локоток, когда она пила кофе. И резкий взмах руки, отправляющий комок бумаги в корзинку...
Он ревновал ее ко всем. К коммерческому директору, в кабинете которого она часто подолгу задерживалась. К рыжему веснушчатому программисту, заглядывающему через ее плечо в мерцающий экран монитора и шептавшему ей на ушко, как ему казалось, всякие пошлости. К офис-менеджеру, разносящему чашечки с дымящимся кофе и непременно ей подмигивающему при этом. Он ревновал ее даже к неодушевленным предметам, мучительно, например, завидуя кактусу на ее окошке, когда она поливала его водой из пластиковой бутылочки.
На корпоративную вечеринку, организованную фирмой для тех своих сотрудников, которые не имели возможности провести новогодний праздник в семейном кругу или на модных заграничных курортах, он не пошел по той же причине. Он представлял, как мертвая петля ревности вновь сожмется на его горле, и он сорвется. Подерется с кем-нибудь из них. Или тихонько запьет с горя в одном из темных уголков ресторана...
Деваться было абсолютно некуда, и он бесцельно брел по проспекту, почти не видя развернувшейся вокруг красочной мятущейся панорамы. Падал снег. Куда-то торопились люди. Какая-то из цветочных торговок сунула ему большущий букет совершенно необычных темно-вишневых роз. Он бездумно расплатился и пошел дальше, помахивая букетом сбоку, как обычным веником.
На этом празднике он был окончательно и бесповоротно лишним. Он вспомнил, что впереди скоро будет мост через Свислочь, еще не замерзшую, и темневшую черными прогалинами полыней. И внезапно безотчетно ускорил шаг, устремившись к спасительному, как ему почудилось, мосту...
На лбу выступил пот, он потянулся рукой, чтобы вытереть его рукавом куртки и вдруг заметил в своей руке неуместный в данной ситуации букет роз. Рядом по-прежнему сновали люди, и он, сочтя неудобным, бросать букет на улице, зашел во двор дома, мимо которого шел.
В подворотне он столкнулся со спешащей куда-то девушкой в элегантной кожаной курточке, отороченной сверху серебристым мехом неизвестного зверя.
- Ты?
Знакомый до боли голос заставил его поднять голову и посмотреть на верхушку некстати подвернувшегося на его пути айсберга. Это была она. Он инстинктивно взметнул обе руки, как бы защищаясь букетом цветов от нахлынувшего наваждения.
- Это - мне?
Она взяла невольно протянутые цветы, и веселый блеск заискрился в ее зеленых глазищах.
- Вот здорово! Как ты догадался... Я ведь тоже не пошла на вечеринку - горло прихватило, бежала сейчас в дежурную аптеку...
Его голова непроизвольно склонилась в знак подтверждения, опережая не спешащие еще слова.
- Ты... Ты... - она явно не могла найти нужной фразы.
- Да, - сказал он.
- Ты такой... Хороший... Я всегда... - и, наконец, закончила решительно и тихо, - мы проводим и встретим новый год вдвоем... Да? Как в сказке...
- Да, - подтвердил он.
Это был уже совсем другой он.
Они стояли молча, взявшись за руки и глядя друг другу в глаза. А вокруг кружились и падали пушистые, самых причудливых форм, сказочно крупные снежинки. Прошлого уже не было. Осталось только настоящее и слегка отражающееся в их глазах будущее...