Аннотация: "...Здесь, в недрах великопольского края, расположено самое обширное фортификационное сооружение в мире - "Лагерь дождевого червя".
Тени подземелий Мезерицкого укрепрайона
Бывают очень странные совпадения. Когда изучаешь какую-то конкретную тему и вдруг нежданно-негаданно по ней со стороны сваливается обилие информации. Вообще, в мире, время от времени, случаются различные невероятные совпадения, которые трудно даже осмыслить. С Вами этого не бывало?
Послушайте об одной давней загадочной истории.
... 24 августа 1883 года очень известный американский корреспондент одной из самых популярнейших газет США "Чикаго трибюн" Уилбур Даркснер вынужден был заночевать в редакции, в своем кабинете. Утром он должен был сдать в набор статью о вреде строительства в городах небоскребов, чем газета намеревалась защитить свой город от поднимающегося бума возведения гигантских зданий. К полуночи статья была готова. Даркснер же решил остаться ночевать в редакции, поскольку транспортная жизнь в громадном городе уже замерла.
Ему приснился необычайнейший и ужасный, но очень красочный и впечатляющий сон. В далеких океанских просторах взорвался вулкан. Взрывом был уничтожен остров Кракатау, на котором он находился. Гигантская морская волна смыла несколько близлежащих морских островов и, достигнув побережья огромных и густонаселенных островов Суматры и Явы, обрушилась на цветущие прибрежные города. Земля полностью покрылась зловонной черно-серой грязью, в которой просматривались обломки зданий и судов. Трупы людей и животных устилали все побережье на много миль вглубь. Всю Землю заволокло серым пеплом, черным дымом и густой пылью. Наступил полумрак. Солнце имело необычный синий цвет, закаты ярко-пурпурными, а луна приобрела зеленый оттенок.
Сон был настолько реален и ярок, что ушлый журналист, проснувшись, сразу же записал его, отпечатав на пишущей машинке. Он использовал различные красочные сюжеты, где-либо услышанные или подсмотренные, при подготовке своих статей, пользующихся у читателей повышенным спросом. Сунув напечатанное в какую-то папку на своем столе, Даркснер благополучно отбыл домой досыпать и вообще денек отдохнуть от напряженной работы.
На беду текст попал в папку с надписью "Срочно в номер", всегда лежавшую на письменном столе журналиста, из которой редактора забирали материалы для печати и в его отсутствие. Пробежав глазами статьи о вреде небоскребов и сенсационного взрыва (все географические названия были реальными), редактор, конечно же, выбрал вторую и немедленно подписал ее в номер, сразу утроив тираж газеты.
Газета была раскуплена мгновенно. Многие американские газеты, сделав ссылку на "Чикаго трибюн" перепечатали сенсационную статью матерого журналистского волка.
Каков же был скандал, когда выяснилось, что никакой вулкан, ни Кракатау и ни иной другой не взрывался. Возмущенными толпами в трехэтажном здании редакции "Чикаго трибюн" были выбиты все стекла. Редактор, мгновенно уволив Даркснера, вынужден был скрываться и с ужасом ожидал судебных исков со многими нулями, в возмещение причиненного морального ущерба. Газета два дня не выходила вообще.
И какова же была настоящая и невиданная сенсация, когда через два дня вулкан Кракатау, действительно, рванул. Да, рванул так, что затмил своими страшными и ужасающими подробностями даже газетный вымысел, порожденный сном незадачливого журналиста.
Цунами, порожденное гигантским взрывом, у берегов Явы и Суматры достигло тридцати пяти метров. Звук взрыва оказался самым громким за все существование планеты Земля, а жуткий грохот последовавшего извержения был слышен даже на острове Мадагаскар, расположенном почти в пяти тысячах километров от Кракатау. Все побережье Зондского пролива было снесено и разрушено. Энергия взрыва была эквивалентна энергии 100 000 атомных бомб, сброшенной на Хиросиму. По различным данным погибло от сорока до трехсот тысяч человек....
Газета "Чикаго трибюн" несколько месяцев выходила удвоенным тиражом, а восстановленному в правах журналисту присвоили несколько американских премий и титулов, в числе которых были "Человек года" и "Мистер Удача"....
Конечно, мой случай несравним с приведенным выше и все же... Находясь в отпуске лежу в саду, покачиваясь в гамаке и читаю книгу. Книга называется "Разведка боем. Записки полкового разведчика", автор А.М.Соболев. Интерес к этой книге не случаен. В ней описываются боевые действия разведгрупп 1 гвардейской танковой армии генерала Катукова.
Именно в этой армии, в дивизионной разведке 44 гвардейской танковой дивизии служил мой дед. Его воинское звание сержант. В Польше, при штурме фортификационных сооружений Мезерицкого укрепрайона крупнокалиберной пулей из немецкого пулемета ему оторвало большую часть коленной чашечки. После чего он был комиссован из армии и вернулся домой на Смоленщину.
Воевать он начал в сентябре 1941 под Вязьмой. Закончил... Вот я и пытаюсь установить, когда он закончил и за что получил орден Красной Звезды. В детстве его рассказы я слушал, к сожалению, вполуха. Как "языка" брали - да, интересно, а остальное.... Сейчас я пытаюсь восполнить эти пробелы, читаю различную мемуарную литературу. Вдруг где-нибудь и мелькнет его фамилия....
Звонит мобильный телефон. Смотрю на номер - это звонит Старик.
- Ты где? - спрашивает он. Судя по голосу, Старик в крайнем возбуждении.
- На даче.
- Давай, подъезжай ко мне, - почти кричит Старик, - мне тут такое попалось!
Пока я соображаю, как бы отвертеться от поездки - жара, ехать в город не очень хочется, он будто читает мои мысли....
- Или нет, - говорит он, - я сейчас сам подъеду - так будет быстрее.
- Ну, давай, - говорю. А сам думаю, - что еще за срочность? Похоже, пришел конец беззаботному лежанию в тени яблони и сейчас придется отправляться на какие-нибудь раскопки....
Подъежает его джип. Старик выходит из машины. В руках у него зеленая полупрозрачная папочка с какими-то бумагами.
Садимся на скамеечку в тени винограда. Ему просто не терпится поделиться со мной чем-то важным. Без всякого предисловия, он отщелкивает кнопочку на папке осторожно достает оттуда потрепанный лист бумаги и бережно кладет его на скамейку. Я протягиваю за ним руку.
- Э-э-эй, - кричит он, - осторожно только.
Я беру бумагу с величайшей аккуратностью. Это бланк заполненный немецким готическим шрифтом. Истертый на сгибах, кое-где, до дыр.
В левом верхнем углу бланка жирным шрифтом отпечатаны две больших эсэсовских молнии. В верхнем правом - черный немецкий орел с зажатой в когтях свастикой. Остальное, кроме некоторых цифр мне непонятно.
- Я уже забыл, когда читал Гете в подлиннике, - пытаюсь пошутить я.
Но Старик серьезен. Он осторожно отбирает у меня бумагу и кладет ее на краешек скамейки.
- Вот перевод, - коротко говорит он и достает из папки другую бумагу.
1. Обербургомистру Кенигсберга доктору К.Вилю подготовить для эвакуации и сдать по описи ценности Московского зала Королевского замка командиру 3 танковой дивизии СС "Мертвая голова" Г.Беккеру.
2. Командиру 3 танковой дивизии СС "Мертвая голова" бригадефюреру СС, генерал-майору войск СС Г.Беккеру обеспечить вывоз ценностей морским путем в порт Данциг на крейсере "Эмден". Складировать указанные ценности, до особого распоряжения, в объект "Халльсдафф" укрепрайона "Мезериц". Обеспечить их охрану.
- Так, - говорю я медленно, - бумага, конечно, весьма интересная... Где взял?
- Хде узяу, хде узяу - купиу? - отвечает Старик фразой из какого-то белорусского анекдота. Видно, что его распирает довольство и гордость.
И это, действительно, так. Старик скупает различные старые бумаги,фотографии, удостоверения и прочие раритеты, связанные, в основном, с армией и карательными органами различных государств.
На мой вопрос: зачем это тебе? - Улыбается и говорит: мне не пригодится - сыновья подрастают. Им не понадобится - государству сдам - в музей... Это же живая история, без прикрас....
- Это приказ об эвакуации Янтарной комнаты, - говорит он гордо, не дожидаясь следующего моего вопроса.
Я смотрю на перевод еще раз и пожимаю плечами.
- Здесь нет упоминания о Янтарной комнате, - говорю я.
- Правильно, - Старик невозмутим, - но здесь говорится о ценностях Московского зала из Королевского замка Кенигсберга.
- И, что?
- А то, что янтарная комната хранилась в Московском зале замка. Вместе с сокровищами, вывезенными немцами из Свято-Успенского монастыря Киевско-Печерской лавры и другими ценностями, награбленными в музеях СССР. Московский зал является самым большим помещением замка, его длина 83 метра. А Московским он назван потому, что там прусские короли принимали Петра I, любившего простор....
- Подожди... Подожди... Но ведь писали, что Янтарную комнату вывозили на лайнере "Вильгельм Густлоф"....
- ...Пущенным на дно, вместе с шестью тысячами немецких подводников, советской подводной лодкой С-13, - продолжил Старик, - под командованием Александра Маринеско. Это было предположение, не основанное на документах. А это подлинный документ....
И он любовно касается рукой ветхого бланка.
- Ну, допустим, - спокойно говорю я, - это настоящий след Янтарной комнаты... И ты поедешь в Германию искать какой-то мифический объект..., - я смотрю в переведенную бумагу, - "Халльсдафф"?
- В Польшу, - невозмутимо поправляет Старик, - и мы.
Он выделяет последнее слово.
- Что - мы? - переспрашиваю я.
- Мы поедем, - уточняет Старик, - в Польшу. Укрепрайон "Мезериц" находится теперь на ее территории.
- Если ты думаешь, что я буду тратить свой отпуск, - медленно тяну я, - то ты зря на это рассчитываешь. И ты знаешь мою позицию по Янтарной комнате. Все эти версии....
- Это совершенно новая, нигде ранее не встречавшаяся версия, - торопливо частит мой партнер, - и она солидно подкреплена... А ты, просто проветришься. Чем плохо побывать недельку в Польше. Все расходы я беру на себя. Мы поедем на моем джипе....
- Постой, постой... Мы еще никуда не едем... И, по-твоему - чем плохо побывать в польской тюрьме? На мой взгляд, она мало чем отличается от нашей....
- При чем тут тюрьма?
- Ну, да. Мы съездим, полюбуемся на Янтарную комнату и мирно возвратимся обратно... Без всякой добычи?
- Да, - твердо говорит Старик, - во всяком случае, Янтарная комната не будет нашей добычей. Мы возвратим ее истинным владельцам....
- И с каких это пор ты стал таким меценатом? - иронизирую я, - что-то в этом качестве я тебя не припомню.
- Зато мы впишем навечно в историю свои имена, - гордо говорит Старик, - это будет самое яркое событие начала этого столетия. Представляешь? Янтарная комната, которой посвящены тысячи книг, которую искали десятки государств и несчитанное количество любителей и профессионалов.
- А, если серьезно? - заканчиваю я нашу пикировку.
- А, если серьезно - то надо собираться и ехать. Другого такого шанса не представится.
- Ну, хоть день дашь на раздумье? - спрашиваю я.
- День на сборы дам... А, скорее, даже два... Нужно утрясти некоторые организационные и технические вопросы.
- Хорошо. Что требуется от меня?
- Пока ничего. Свяжусь с партнерами из Польши, а завтра обсудим детали.
- Заметано, - вздыхаю я.
Старик вглядывается в свою бесценную бумагу и не спешит ее убирать.
- Есть только один нюанс, - мнется он, - который меня несколько тревожит....
- Какой? - настораживаюсь я.
- Понимаешь, в этом документе машинисткой допущена одна подозрительная опечатка... А, немцы - они ведь такие педанты - опечаток быть не должно... К тому же, такие секретные бумаги печатали у них мужчины... Конечно, в такой суматохе....
- Покажи, где?
- Вот, - палец Старика тыкает в название должности Э. Коха, - смотри, напечатаны лишние буквы "s" и "t" - SS-Oberstgruppenfuerher und der General-oberst der Polizei. Надо обергруппенфюрер, а напечатано оберстгруппенфюрер. Может это и не столь....
- Все правильно, - прерываю я его, - было у немцев в их организации СС и такое звание для некоторых высших чинов рейха - оберстгруппенфюрер СС. В переводе - это генерал-полковник. И Эрих Кох имел это звание. Выше было только звание рейхсфюрера СС. Его носил только один человек - Генрих Гиммлер.
- Точно? - с облегчением вздыхает Старик, - ты уверен?
- На все сто. У меня есть энциклопедия по этой части.
- Ну, прям, камень с души свалился, думал уже лоханулся с этой покупкой... И есть здесь еще один нюансик....
- Многовато для такой маленькой бумажки, - усмехаюсь я.
- Понимаешь, кроме гауляйтера Восточной Пруссии, он подписывается еще и в качестве рейхскомиссара Украины и Галиции... А эти территории были освобождены нашими еще к осени сорок четвертого....
- Тут я не уверен, - задумываюсь я. - Но представь, на эти должности Коха назначил сам Гитлер, который до конца верил в свою победу. Снять Коха с должности рейхскомиссара, временно утраченных, как считал Гитлер, территорий - значит признать свое поражение. А это - нонсенс. Так думали и многие оголтелые нацисты, верящие до последнего момента в гений фюрера и чудо-оружие.
Некоторое время Старик размышляет, почесывая свою щеку.
- Пожалуй, ты прав, - говорит он раздумчиво, - назначение состоялось, а война еще продолжается.
- Конечно, я загляну, на всякий случай в энциклопедию, проверю, - добавляю я, - но в принципе есть почти стопроцентная уверенность, что все правильно.
- Смотри дальше, - произносит Старик и выкладывает из папки еще стопку листков бумаги с текстом.
Начинаю читать.
"Неразгаданные тайны второй Мировой. "Логово дождевого червя".
По материалам: www.trackers.su
Предлагаем записки участника Великой Отечественной войны о загадочных подземных укреплениях, затерянных в лесах Северо-Западной Польши и обозначавшихся на картах вермахта как "Regenwurmlager" - "Лагерь дождевого червя". Этот бетонированный и сверхукрепленный подземный город остается и до наших дней одной из терра инкогнита XX века.
В начале 60-х годов мне, военному прокурору, довелось по срочному делу выехать из Вроцлава через Волув, Глогув, Зеленую Гуру и Мендзижеч в Кеньшицу. Этот затерянный в складках рельефа северо-западной Польши небольшой населенный пункт, казалось был вовсе забыт. Вокруг угрюмые, труднопроходимые лесные массивы, малые речки и озера, старые минные поля, надолбы, прозванные "зубами дракона", и рвы зарастающих чертополохом прорванных нами укрепрайонов вермахта. Бетон, колючая проволока, замшелые развалины - все это остатки мощного оборонительного вала, когда-то имевшего целью "прикрыть" фатерланд в случае, если война покатится вспять. У немцев Мендзижеч именовался Мезерицем. Укрепрайон, вбиравший и Кеньщицу - "Мезерицким".... В Кеньщице мне доводилось бывать и ранее. Приезжему жизнь этой деревеньки почти не заметна: покой, тишина, воздух напоен ароматами ближнего леса. Здесь, на малоизвестном миру пятачке Европы, военные поговаривали о тайне лесного озера Кшива, расположенного где-то рядом, в окладе глухого хвойного бора. Но никаких подробностей. Скорее - слухи, домыслы...
Помню, по старой, местами просевшей мощеной дороге едем на "Победе" в расположение одной из бригад связи Северной группы войск. Пятибатальонная бригада располагалась в бывшем немецком военном городке, скрытым от любопытного глаза в зеленом бору. Когда-то именно это место и было обозначено на картах вермахта топонимом "Regenwurmlager" - " Лагерь дождевого червя".
Водитель, ефрейтор Владимир Чернов, сверлит проселок глазами и одновременно прислушивается к работе карбюратора недавно возвращенной из капремонта легковушки. Слева песчаный откос, поросший ельником. Ели и сосны, кажется, везде одинаковые, но здесь они выглядят угрюмо.
Вынужденная остановка. Угадываю вблизи обочины большую лещину. Оставляю ефрейтора у задранного капота и не спеша поднимаюсь по осыпному песку. Конец июля - пора сбора лесных орехов. Обходя куст, неожиданно натыкаюсь на старую могилу: почерневший деревянный католический крест, на котором висит эсэсовская каска, покрытая густой паутиной трещин; у основания креста - белая керамическая банка с засохшими полевыми цветами. В негустой траве угадываю оплывший бруствер окопа, почерневшие стреляные гильзы от немецкого станкового пулемета "MG". Отсюда, вероятно, хорошо когда-то простреливалась эта дорога... Возвращаюсь к машине. Снизу Чернов машет мне руками, указывает на откос. Еще несколько шагов, и я вижу торчащие из песка укладки старых минометных мин. Их как будто растащило талыми водами, дождями, ветром: стабилизаторы затянуло песком, головки взрывателей торчат снаружи. Только задень... Опасное место в тихом лесу.
Минут через десять пути показалась сложенная из огромных валунов стена бывшего лагеря. Метрах в ста от нее, возле дороги, похожий на бетонный дот, серый двухметровый купол какого-то инженерного сооружения. По другую сторону - развалины, очевидно, особняка. На стене, как бы отрезающей проезжую дорогу от военного городка, почти не видно следов от пуль и осколков. По рассказам местных жителей, затяжных боев здесь не было, немцы не выдержали натиска. Когда им стало ясно, что гарнизон (два полка, школа дивизии СС "Мертвая голова" и части обеспечения) может попасть в окружение, он срочно эвакуировался. Трудно себе представить, как можно было за несколько часов почти целой дивизии ускользнуть из этой природной западни. И куда?
Если единственная дорога, по которой мы едем, была уже перехвачена танками 44-й гвардейской танковой бригады Первой гвардейской танковой армии генерала М.Е.Катукова. Первым "таранил" и нашел брешь в минных полях укрепрайона танковый батальон гвардии майора Алексея Карабанова, посмертно - Героя Советского Союза. Вот где-то здесь он и сгорел в своей израненной машине в последних числах января сорок пятого... Кеньшицкий гарнизон запомнился мне таким: за каменной стеной - линейки казарменных строений, плац, спортплощадки, столовая, чуть дальше - штаб, учебные классы, ангары для техники и средства связи. Имевшая важное значение бригада входила в состав элитных сил, обеспечивавших Генеральному штабу управление войсками на внушительном пространстве европейского театра военных действий. С севера к лагерю и подступает озеро Кшива, по величине сравнимое, например, с Череменецким, что под Санкт-Петербургом или подмосковным Долгим. Изумительное по красоте, кеньшицкое лесное озеро повсюду окружено знаками тайны, которой, кажется, здесь пропитан даже воздух. С 1945 и почти до конца пятидесятых годов место это находилось по сути дела лишь под присмотром управления безопасности города Мендзижеч - где, как говорят, по службе его курировал польский офицер по фамилии Телютко - да командира дислоцированного где-то рядом польского артиллерийского полка. При их непосредственном участии и была осуществлена временная передача территории бывшего немецкого военного городка нашей бригаде связи. Удобный городок полностью отвечал предъявляемым требованиям и, казалось, был весь как на ладони...
Вместе с тем осмотрительное командование бригады решило тогда же не нарушать правил расквартирования войск и распорядилось провести в гарнизоне и окрест тщательную инженерно-саперную разведку. Вот тут-то и начались открытия, поразившие воображение даже бывалых фронтовиков, еще проходивших в ту пору службу. Начнем с того, что вблизи озера, в железобетонном коробе был обнаружен заизолированный выход подземного силового кабеля, приборные замеры на жилах которого показали наличие промышленного тока напряжением в 380 вольт. Вскоре внимание саперов привлек бетонный колодец, который проглатывал воду, низвергавшуюся с высоты. Тогда же разведка доложила, что, возможно, подземная силовая коммуникация идет со стороны Мендзижеча. Однако здесь не исключалось и наличие скрытой автономной электростанции, и еще то, что ее турбины вращала вода, падающая в колодец. Говорили, что озеро каким-то образом соединено с окружающими водоемами, а их здесь немало. Проверить эти предположения саперам бригады оказалось не под силу.
Части СС, находившиеся в Лагере в роковые для них дни сорок пятого, как в воду канули. Поскольку обойти озеро по периметру из-за непроходимости лесного массива было невозможно, и я, пользуясь воскресным днем, попросил командира одной из рот капитана Гамова показать мне местность с воды. Сели в лодчонку и, поочередно меняясь на веслах и делая короткие остановки, за несколько часов обогнули озеро; мы шли в непосредственной близости от берега. С восточной стороны озера возвышались несколько мощных, уже поросших подлеском, холмов-терриконов. Местами в них угадывались артиллерийские капониры, обращенные фронтом на восток и юг. Удалось заметить и два, похожих на лужи, маленьких озерка. Рядом возвышались щитки с надписями на двух языках: "Опасно! Мины!"
- Терриконы видите? Как египетские пирамиды. Внутри них разные потайные ходы, лазы. Через них из-под земли наши радиорелейщики при обустройстве гарнизона доставали облицовочные плиты. Говорили, что "там" настоящие галереи. А что касается этих лужиц, то по оценке саперов это и есть затопленные входы в подземный город, - сказал Гамов и продолжал:
- Рекомендую посмотреть еще одну загадку - остров посреди озера. Несколько лет назад часовые маловысотного поста заметили, что этот остров на самом деле не остров в обычном понимании. Он плавает, точнее, медленно дрейфует, стоя как будто на якоре. Я осмотрелся. Плавающий остров порос елями и ивняком. Площадь его не превышала пятидесяти квадратных метров, и, казалось, он действительно медленно и тяжело покачивается на черной воде тихого водоема.
У лесного озера было и явно искусственное, юго-западное и южное продолжение, напоминающее аппендикс. Здесь шест уходил в глубину на два-три метра, вода была относительно прозрачной, но буйно растущие и напоминающие папоротник водоросли совершенно закрывали дно. Посреди этого залива сумрачно возвышалась серая железобетонная башня, явно имевшая когда-то специальное назначение. Глядя на нее, я вспомнил воздухозаборники московского метро, сопутствующие его глубоким тоннелям. В узкое окошко было видно, что и внутри бетонной башни стоит вода.
Сомнений не было: где-то подо мной подземное сооружение, которое зачем-то потребовалось возводить именно здесь, в глухих местах под Мендзижечем. Но знакомство с "Лагерем дождевого червя" на этом не кончилось. Во время все той же инженерной разведки саперы выявили замаскированный под холм вход в тоннель. Уже в первом приближении стало ясно, что это серьезное сооружение, к тому же, вероятно, с разного рода ловушками, включая минные. Говорили, что как-то подвыпивший старшина на своем мотоцикле решил на спор проехаться по таинственному тоннелю. Больше лихача якобы не видели. Надо было все эти факты проверить, уточнить, и я обратился к командованию бригады.
Оказалось, что саперы и связисты бригады в составе специальной группы не только спускались в него, но удалялись от входа на расстояние не менее десятка километров. Правда, никто в нем не пропадал. Итог - обнаружили несколько ранее неизвестных входов. По понятным причинам информация об этой необычной экспедиции осталась конфиденциальной...."
Читаю другие листочки. Во мне нарастает волна удивления.
"...Здесь, в недрах великопольского края, расположено самое обширное фортификационное сооружение в мире - "Лагерь дождевого червя". Сооружалось оно более десяти лет сначала инженерами рейхсвера, а потом специалистами вермахта...
Зрелище не для слабонервных, когда в лесных сумерках из смотровых щелей старых дотов и бронеколпаков выбираются, копошась и попискивая, летучие мыши. Рукокрылые твари решили, что эти многоэтажные подземелья люди построили для них, и обосновались там давно и надежно. Здесь, неподалеку от польского города Мендзыжеч, обитает самая большая в Европе колония нетопырей - десятки тысяч. Но речь не о них, хотя военная разведка и выбрала в виде своей эмблемы силуэт летучей мыши...
Об этой местности ходили, ходят и долго еще будут ходить легенды - одна мрачнее другой.
Рассказывает один из первопроходцев здешних катакомб, полковник Александр Лискин: "Вблизи Лесного озера в железобетонном коробе был обнаружен заизолированный выход подземного силового кабеля, приборные замеры на жилах которого показали наличие промышленного тока напряжением 380 вольт. Вскоре внимание саперов привлек бетонный колодец, который проглатывал воду, низвергавшуюся с высоты...".
Что бы там ни говорили, бесспорно одно: в мире нет более обширного и более разветвленного подземного укрепрайона, чем тот, который был прорыт в речном треугольнике Верта - Обра - Одер более полувека назад. До 1945 года эти земли входили в состав Германии. После крушения "третьего рейха" вернулись к Польше. Только тогда в сверхсекретное подземелье спустились советские специалисты. Спустились, поразились протяженности тоннелей и ушли. Никому не хотелось затеряться, взорваться, исчезнуть в гигантских бетонных катакомбах, уходивших на десятки (!) километров к северу, югу и западу. Никто не мог сказать, с какой целью были проложены в них двупутные узкоколейки, куда и зачем убегали электропоезда по бесконечным тоннелям с бесчисленными ответвлениями, тупиками, что перевозили они на своих платформах, кто был пассажирами. Однако доподлинно известно, что Гитлер по меньшей мере дважды побывал в этом подземном железобетонном царстве, закодированном под названием "RL" - "Reqenwurmlaqer" - "Лагерь дождевого червя".
Зачем?
Под знаком этого вопроса проходит любое исследование загадочного объекта. Зачем было сооружено гигантское подземелье? Зачем проложены в нем сотни километров электрифицированных железных дорог?! И еще добрая дюжина всевозможных "зачем?" и "почему?".
Лишь в восьмидесятые годы была проведена углубленная инженерно-саперная разведка лагеря силами советских войск, которые располагались в этом районе Польши.
Вот что рассказывал потом один из участников подземной экспедиции, техник-капитан Черепанов: "В одном из дотов мы по стальным винтовым лестницам спустились глубоко под землю. При свете кислотных фонарей вошли в подземное метро. Это было именно метро, так как по дну тоннеля проходила железнодорожная колея. Потолок был без признаков копоти. По стенам - аккуратная расшивка кабелей. Вероятно, локомотив здесь двигала электроэнергия.
Группа вошла в тоннель не в начале. Вход в него находился где-то под Лесным озером. Вся трасса устремлялась на запад - к реке Одер. Почти сразу обнаружили подземный крематорий. Возможно, именно в его печах сгорели останки строителей подземелья.
Медленно, с соблюдением мер предосторожности поисковая группа двигалась по тоннелю в направлении современной Германии. Вскоре бросили считать тоннельные ответвления - их обнаружили десятки. И вправо, и влево. Но большая часть ответвлений была аккуратно замурована. Возможно, это были подходы к неизвестным объектам, в том числе к частям подземного города...
В тоннеле было сухо - признак хорошей гидроизоляции. Казалось, с другой, неведомой стороны вот-вот покажутся огни поезда или большого грузового автомобиля.
Группа двигалась медленно и через несколько часов пребывания под землей стала терять ощущение реально пройденного...
Исследование законсервированного подземного города, проложенного под лесами, полями и речками, - задача для специалистов иного уровня. Этот иной уровень требовал больших сил, средств и времени. По нашим оценкам, подземка могла тянуться на десятки километров и "нырять" под Одер. Куда дальше и где ее конечная станция - трудно было даже предположить. Вскоре старший группы принял решение возвратиться..."
Разумеется, без плана-схемы раскрыть тайны "Лагеря дождевого червя" невозможно. Что же касается замурованных тупиков, то специалисты считают, что там под охраной минных ловушек могут храниться и образцы секретной по тому времени военной техники, и ценности, вывезенные из музеев оккупированных стран.
В рассказе техника-капитана Черепанова вызывает сомнение только одно - подземный крематорий, в котором, возможно, сжигали тела строителей. Дело в том, что строили это фортификационное чудо не пленные рабы, а профессионалы высокого класса из строительной армии Тодта: инженеры-маркшейдеры, гидротехники, железнодорожники, бетонщики, электрики... Каждый отвечал за свой объект или небольшой участок работ, и никто из них не мог даже представить общие масштабы укрепрайона. Люди Тодта применили все технические новинки ХХ века, дополнив их опытом зодчих средневековых замков по части всевозможных ловушек и смертельных сюрпризов для непрошеных визитеров. Недаром фамилия их шефа была созвучна слову "смерть". Помимо полов-перевертышей, лазутчиков поджидали здесь и шнуровые заряды, взрывы которых заваливали тоннели, заживо погребая под тоннами песка вражеских диверсантов.
Наверное, даже дивизию СС, занимавшую этот район, и ту выбрали по устрашающему названию - "Тоден копф" - "Мертвая голова".
Тем не менее ничто не может устрашить самодеятельных исследователей "нор дождевого червя". На свой страх и риск они отправляются в лабиринт Тодта, надеясь на ошеломляющие открытия и счастливое возвращение.
Мы с польским журналистом Кшиштофом Пилявским тоже не стали исключением. И местный старожил - бывший танкист, а ныне таксист - по имени Юзеф, захватив с собой люминесцентный фонарь, взялся сводить нас к одному из двадцати двух подземных вокзалов. Все они обозначались когда-то мужскими и женскими именами: "Дора", "Марта", "Эмма", "Берта"... Ближайший к Мендзыжечу - "Хенрик". Наш гид утверждал, что именно к его перрону прибывал из Берлина Гитлер, чтобы отсюда отправиться - уже наземным путем - в полевую ставку под Растенбургом - "Вольфшанце". В этом есть своя логика: подземный путь из Берлина позволял скрытно покидать рейхсканцелярию. Да и до "Волчьего логова" отсюда всего лишь несколько часов езды на машине.
...Юзеф гонит свой "полонез" по неширокому шоссе на юго-запад от города. В деревушке Калава сворачиваем в сторону бункера "Шарнхорст". Это один из опорных пунктов оборонительной системы Поморского вала. А места в округе - идиллические и никак не вяжутся с военными терминами: холмистые перелески, маки во ржи, лебеди в озерцах, аисты на крышах, соснячки, горящие изнутри солнцем, косули бродят... Господь творил эту землю с умилением. Антихрист с не меньшим усердием прокладывал в ее недрах свои бетонные пути...
Живописный холм с нестарым дубом на вершине был увенчан двумя стальными бронеколпаками. Их массивные сглаженные цилиндры с прорезями походили на тевтонские рыцарские шлемы, "забытые" под сенью дубовой кроны.
Западный склон холма обрывался бетонной стеной в полтора человеческих роста, в которую была врезана броневая гермодверь в треть обычной двери и несколько воздухозаборных отверстий, закрытых опять же бронированными жалюзи. Жабры подземного монстра... Над входом надпись, набрызганная краской: "Welcome to hell!" - "Добро пожаловать в ад!"
Под пристальным оком пулеметной амбразуры флангового боя подходим к броневой дверце и открываем ее длинным специальным ключом. Тяжелая, но хорошо смазанная дверь легко распахивается, и в грудь смотрит еще одна бойница - фронтального боя. "Вошел без пропуска - получи автоматную очередь", - говорит ее пустой, немигающий взгляд. Такова камера входного тамбура. Когда-то ее пол предательски проваливался, и незваный гость летел в колодец, как это практиковалось в средневековых замках. Теперь он надежно закреплен.
Мы сворачиваем в узкий боковой коридорчик, который ведет внутрь бункера, но через несколько шагов прерывается главным газовым шлюзом. Выходим из него и попадаем в блок-пост, где караул проверял когда-то документы всех входящих и держал под прицелом входную гермодверь. Только после этого можно войти в коридор, ведущий в боевые казематы, прикрытые бронекуполами. В одном из них до сих пор стоит ржавый скорострельный гранатомет, в другом размещалась огнеметная установка, в третьем - тяжелые пулеметы... Здесь же "каюта" командира - "фюрер-раум", перископные выгородки, радиорубка, хранилище карт, туалеты и умывальник, а также замаскированный запасной выход.
Этажом ниже - склады расходных боеприпасов, цистерна с огнесмесью, камера входной ловушки, она же карцер, спальный отсек для дежурной смены, фильтро-вентиляционная выгородка. Здесь же и вход в преисподнюю: широкий - метра четыре в диаметре - бетонный колодец отвесно уходит вниз на глубину десятиэтажного дома. Луч фонаря высвечивает на дне шахты воду. Бетонная лестница спускается вдоль шахты крутыми узкими маршами.
- Тут сто пятьдесят ступенек, - сообщает Юзеф.
Мы идем за ним с замиранием сердца: что внизу? А внизу, на глубине 45 метров, высокосводный зал, похожий на неф старинного собора, разве что собранный из арочного железобетона. Шахта, вдоль которой вилась лестница, обрывается здесь для того, чтобы продолжиться еще глубже, но уже как колодец, почти до краев заполненный водой. Есть ли дно у него? И для чего вздымается нависающая над ним шахта аж до казематного этажа? Юзеф не знает. Но он ведет нас к другому колодцу, более узкому, прикрытому крышкой люка. Это источник питьевой воды. Можно хоть сейчас зачерпнуть...
Оглядываю своды здешнего аида. Что видели они, что творилось под ними? Этот зал служил гарнизону "Шарнхорста" военным городком с тыловой базой. Здесь в главный тоннель, как притоки в русло, "впадали" двухъярусные бетонные ангары. В них размещались две казармы на сто человек, лазарет, кухня, склады с продовольствием и амуницией, электростанция, топливохранилище. Сюда же через шлюзовую противогазовую камеру подкатывали и вагонеточные поезда по ветке, уходящей к магистральному тоннелю на вокзал "Хенрик".
- Пойдем на вокзал? - спрашивает наш провожатый.
Юзеф ныряет в невысокий и неширокий коридор, и мы за ним. Пешеходная потерна кажется бесконечной, идем по ней ускоренным шагом уже четверть часа, а света в конце тоннеля не видно. Да и не будет здесь никакого света, как, впрочем, и во всех остальных "норах дождевого червя".
Только тут замечаю, как продрог в этом стылом подземелье: температура здесь постоянная что летом, что зимой - 10 градусов. При мысли, под какой толщей земли тянется наша щель-тропа, и вовсе становится не по себе. Низкий свод и узкие стены сжимают душу - выберемся ли отсюда? А если обрушится бетонное перекрытие, а если хлынет вода? Ведь более полувека все эти конструкции не знали ни ухода, ни ремонта, а ведь они сдерживают и давление недр, и напор воды...
Когда на кончике языка уже завертелось: "Может, вернемся?" - узкий ход наконец влился в широкий транспортный тоннель. Бетонные плиты составляли здесь подобие перрона. Это и был вокзал "Хенрик" - заброшенный, пыльный, темный... Сразу же вспомнились те станции берлинского метрополитена, которые до недавних лет пребывали в подобном же запустении, поскольку находились под стеной, рассекавшей Берлин на восточную и западную части. Их было видно из окон голубых экспрессов - эти каверны застывшего на полвека времени... Теперь, стоя на перроне "Хенрика", нетрудно было поверить, что рельсы этой ржавой двупутки добегают и до берлинского метро.
- Вон туда уехал ваш старшина на мотоцикле, - махнул Юзеф рукой в темный зев магистрального тоннеля.
- Как же он втащил сюда мотоцикл?
- А тут в полутора километрах есть село Высокое. Там въезд под землю. А теперь заглянем к нетопырям...
Мы сворачиваем в боковой ход.
Вскоре под ногами захлюпали лужи - по краям пешеходной дорожки тянулись водоотводные канавки, идеальные поилки для летучих мышей. Луч фонаря прыгнул вверх, и над нашими головами зашевелилась большая живая гроздь из костлявокрылых полуптиц-полузверьков. Холодные мурашки побежали по спине - экая пакость, однако! Даром что полезная - комаров жрет.
Говорят, души погибших моряков вселяются в чаек. Тогда души эсэсовцев должны вселяться в летучих мышей. И судя по количеству гнездившихся под бетонными сводами нетопырей - тут вся дивизия "Мертвая голова", бесследно исчезнувшая в 1945-м в мезерицком подземелье.
Мезерицкий укрепленный район. Инженеры строительной армии Тодта превратили в военные объекты и реки, и озера. До сих пор в здешних лесах можно наткнуться на непонятного назначения шлюзы, гидрозатворы, каналы, водосбросы.
Лет десять назад полковник Лискин вместе с командиром одной из рот Мендзыжечского гарнизона капитаном Гамовым обследовали самое большое здешнее озеро.
"Сели в лодчонку, - делится своими впечатлениями Александр Лискин, - и, поочередно меняясь на веслах, за несколько часов обогнули озеро. Мы шли в непосредственной близости от берега... ".
А возводить его понадобилось именно затем, зачем был создан весь укрепрайон: чтобы навесить мощный замок на главную стратегическую ось Европы - Москва - Варшава - Берлин - Париж. За сотню километров от сердца Германии и был создан этот бронежелезобетонный щит.
Китайцы построили свою Великую стену, дабы прикрыть границы Поднебесной империи от вторжения кочевников. Немцы сделали почти то же самое, воздвигнув Восточный вал - Ostwall, с той лишь разницей, что проложили свою "стену" под землей. Сооружать ее они начали еще в 1927 году и только через десять лет закончили первую очередь. Полагая отсидеться за этим "неприступным" валом, гитлеровские стратеги двинулись отсюда сначала на Варшаву, а потом на Москву, оставив в тылу захваченный Париж. Итог великого похода на Восток известен.
В зиму сорок пятого бойцы генерала Гусаковского проломили этот "непроходимый" рубеж и двинулись напрямую к Одеру.
По игре исторического случая, именно на той черте, по которой проходят подземные коридоры, остановились орды Чингисхана и повернули обратно.
В послевоенные времена в районе "Лагеря дождевого червя" дислоцировались советская бригада правительственной связи и другие части Северной группы войск. За все эти годы была произведена только частичная инженерная разведка подземного "метрополитена". На большее не хватило средств, да и людьми рисковать не хотели: кто мог поручиться, что на подземных трассах не выставлены мины? Поэтому без лишних сомнений броневые двери, ведущие в глубь таинственного сооружения, были заварены автогеном.
И кто знает, какие запасы взрывчатых веществ и военного снаряжения таятся в замурованных тупиках подземного лабиринта? И что вообще хранится там со времен эсэсовской "Мертвой головы"? И почему чеченских боевиков арестовывают неподалеку от входов в это таинственное и мрачное подземелье?"
ссылка http://sovsekretno.ru/2001/07/6.html
- Вот так - так, - ахаю я после прочтения, - ну и дела!
- Что впечатляет? - Старик прямо лучится довольством.
- Не только то, что ты думаешь.
Я кладу листочки в сторону иду к гамаку и прношу оттуда книгу.
- Смотри! - как раз до твоего звонка и приезда я читал эту книгу.
Старик недоуменно вертит ее в руках, листает. Поднимает на меня непонимающие глаза?
- И, что? - спрашивает он.
- То, что в этой книге есть как раз про Мезерицкий укрепрайон. Я искал здесь следы своего деда.
- Какого деда.
- Потом расскажу, - отмахиваюсь я, - сейчас это не важно. Важно это удивительное совпадение. Мы оба, независимо друг от друга, но в одно и то же время получили сведения о Межерицком укрепрайоне....
- Что ты говоришь! - восклицает Старик. - Да ведь это знамение! Экспедиция будет удачной. А ты еще отказывался ехать....
- Я не отказывался... Но суть не в том. Давай я займусь дополнительным сбором материалов по данной теме, а - ты, когда порешаешь свои оргтехвопросы, назначай сбор и будем обсуждать детали. Надо добыть подробные карты той местности и прочее и прочее и прочее.
- Договорились, - удовлетворенно говорит Старик, - у тебя водички, холодненькой не найдется?....
На следующий день встречаемся и обговариваем детали.
Оказывается километров в восьмидесяти севернее района нашей конечной цели, в польском городе Сквежине, проживает родственник партнера Старика по бизнесу. Он обещает полную техническую поддержку, в том числе поисковой техникой.
Прекрасно. Теперь не придется ломать голову, как объяснять нашим и польским пограничникам и таможенникам наличие электронного поискового оборудования.
- Возьмем только моего "японца", умеющего обнаруживать пустоты - говорит Старик, - металлодетекторы там бесполезны. Весь бетон пронизан железной арматурой и будет сплошной фоновый шум. Они понадобятся нам, в основном, на предмет обнаружения мин.
- Полностью согласен, - говорю я, - судя по описаниям людей, там побывавших, этого опасного добра там хватает.
Поедем на джипе Старика. Официальная цель - туризм.
- Слушай, - спохватываюсь я, - а, с чего это этот родственник твоего партнера будет нам помогать? Ты обозначил ему цель? И, может, пообещал уже пол-Янтарной комнаты?...
Оба смеемся.
- Нет, - отсмеявшись, говорит Старик, - здесь будет баш на баш. Этот родственник является внуком польского офицера, погибшего недалеко от Минска, под Раковом, в начале июля 1920 года, в ходе наступления Западного фронта Красной Армии против войск Пилсудского.
- И?
- И мы окажем ему всяческое содействие в поисках останков его деда. Он желает вывезти их на родину и захоронить в фамильном склепе, которому уже почти двести лет. Старинный шляхетский род....
- Понятно, - соглашаюсь я, - тогда возражений не имею.
Не обходим стороной и трудности межъязыкового общения. Некоторые польские слова и фразы я знаю, но....
- А, как с языком? - спрашиваю я Старика, - пан муве по польску?
И тут он меня потрясает, выдавая сразу несколько тирад на языке, знакомом мне по обилию звонких и жужжащих звуков.
Я лишь развожу руками. Впрочем, у нас многие знают польский язык, особенно в западных областях, где проживают преимущественно католики. И не зря у нас государственным праздником является и 25 декабря - День Рождества Христова по календарю католической конфессии.
Дополнительно добытые по теме материалы не впечатляли. В основном это пересказы первых двух текстов, добавляющие некоторые подробности, иногда не очень правдоподобные.
Старик вслух читает одну из таких статей.
"...Были найдены замаскированные входы в подземные сооружения, которые выводили к просторному тоннелю диаметром за три метра. По его дну пролегали рельсы, а по стенам, как в метро, висели жгуты кабелей. Тоннель уходил на запад. Когда его принялись исследовать, то обнаружилось множество боковых тоннелей и замурованных входов в какие-то подземные сооружения, назначение которых так и осталось неизвестным.
Один из пологих спусков в это таинственное метро был специально рассчитан для въезда в него на армейских джипах. А расстояние между рельсами учитывало колею автомобиля. И военнослужащие не отказали себе в удовольствии прокатиться по тоннелю в сторону Германии километров двадцать. Хотя на большее не решились. Начало же тоннеля, по прикидкам, находится аккурат под озером Кшива.
Приплывавшие на плавающий остров любители рыбной ловли в ясные дни видели на дне озера сквозь многометровую толщу воды огромный задраенный люк.
Местные жители утверждают, что строительство этого грандиозного подземного сооружения немцы начали еще в двадцатых годах, а закончили к началу Второй мировой войны, благо в то время эта территория принадлежала Германии, а не Польше, как теперь. Многие уверены, что принимал объект лично Гитлер, прикативший сюда на поезде таинственного метро.
Советский гарнизон покинул Кеньшицкий военный городок лишь в 1992 году. За несколько десятилетий пребывания в нем так и не были сделаны серьезные попытки разгадать тайну озера Кшива?
Леонид БУДАРИН"
Откладывает листок в сторону и хмыкает.
- Так уже и для джипов трасса предусмотрена, - с неудовольствием замечает он, - которых у немцев тогда не было. Следующими будут подлодки и бронекатера, для которых в тоннели специально закачивалась вода... А там и минивертолеты не за горами... И летающие тарелки....
Протягиваю Старику справку по дивизии "Мертвая голова". Он внимательно читает.
"МЕРТВАЯ ГОЛОВА", дивизия СС. Сформирована 1.11.1939 теодором Эйке в Дахау из 3 полков частей "Мертвая голова" с включением офицеров из частей усиления СС и хаймвера СС Данциг....
...С марта 1940 действовала на Западе. Солдаты дивизии прославились не только своей выдающейся стойкостью и презрением к смерти, но и крайне жестоким отношением к пленным.
В апр. 1941 переформирована в мотопехотную дивизию СС "Мертвая голова"(SS-Infanterie-Division "Totenkopf"), в ее составе к этому моменту числилось 18754 чел.
С июня 1941 действовала на советско-германском фронте в составе группы армий "Север".
В сент. 1941 участвовала в отражении наступления совеиских войск в районе Ильменя.
В февр.-апр. 1942 дивизия вела тяжелейшие бои в Демянском котле: именно она приняла на себя основной удар... В ряде боев дивизия выдерживала удары нескольких советских корпусов. Однако и потери были огромны - более половины своего состава.
В ноб. 1942 переведена на Запад - на отдых и пополнение.
9.11.1942 переформирована в моторизованную дивизию СС "Мертвая голова" (SS-Panzer-Grenadier-Division "Totenkopf").
В марте 1943 - вновь отправлена на Восток, где вошла в состав II танкового корпуса СС. Участвовала в боях под Харьковом.
В июле 1943 участвовала в Курской битве.
21.10.1943 переформирована в 3 танковую дивизию СС "Мертвая голова" (3 SS--Panzer- Division "Totenkopf").
После поражения на Курской дуге направлена в Польшу, особенно отличилась в оборонительных боях в районе Варшавы....
...В марте 1945 сражалась в районе озера Балатон, а после разгрома отступила в Австрию.
9.05.1945 сдалась американским войскам в районе Вены.
За время боев 47 военнослужащих дивизии были награждены рыцарским крестом Железного креста.
У солдат и офицеров дивизии на правой петлице, вместо стандартных рун СС было изображение черепа со скрещенными костями. Кроме того, они носили манжетные ленты либо с изображением того же черепа со скрещенными костями, либо с надписью "Totenkopf".
Командиры: обергруппенфюрер СС, генерал войск СС Теодор Эйке (1.11.1939- 7.7.1941; бригадефюрер СС, генерал-майор войск СС Маттиас Клейнхейстеркамп (7.7-18.7.1941); группенфюрер СС, генерал-лейтенант войск СС Георг Кепплер (18.7-19.9.1941); обергруппенфюрер СС, генерал войск СС Теодор Эйке (19.9.1941-26.2.1943); группенфюрер СС генерал-лейтенант войск СС Герман Присс (26.2.-27.41943); бригадефюрер СС, генерал-майор войск Макс Симон (15.5-22.10.1943); группенфюрер СС генерал-лейтенант войск СС Герман Присс (22.10.1943-20.6.1944) бригадефюрер СС, генерал-майор войск СС Гельмут Беккер (21.6.1944-8.5.1945).
- Все сходится, - удовлетворенно произносит Старик, - вот он - Г.Беккер, командир 3 танковой дивизии СС "Мертвая голова". Однако сколько сменилось командиров... И в Польшу направлена....
- Да, - говорю я, - Гельмут Беккер, будучи оберфюрером СС, был одним из немногих эсэсовцев, награжденных высшей наградой рейха - Рыцарским крестом с дубовыми листьями.
- Оберфюрером СС? - удивленно переспрашивает Старик, - первый раз слышу это звание.
- Это звание шло за штандартенфюрером (полковником) СС, но перед бригадефюрером (генерал-майором) СС, - разъясняю я.
- А почему все они имеют по два звания, тот же Беккер: и бригадефюрер СС и генерал-майор войск СС?
- Есть организация СС (от слова Schutzstaffel - охранные отряды) с иеерархией в 24 звания: от обершютце (низшее) до рейхсфюрера СС Гиммлера, возглавлявшего ее. И есть войска СС, где присваивались армейские звания. Знаю, что самым низшим было штурмман СС (рядовой), которое вроде приравнивалось к званию ефрейтор в войсках вермахта....
- Сколько всяких тонкостей напридумывали эти немцы, - говорит Старик. - Ладно - главное, пока мы на правильном пути, пошли дальше....
- Мы стоим на верном пути! - вдруг патетически провозглашаю я.
Старик удивленно смотрит на меня.
- Мы стоим на верном пути! - с той же интонацией повторяю я.
Удивление Старика нарастает.
- Мы стоим на верном пути!
После третьего моего восклицания Стрик уже немного в замешетельстве. Он, с участливым выражением - мол, не перегрелся ли, ты, часом, открывает рот, но я его опережаю и громко кричу.
- Мы стоим! - здесь я притормаживаю и назидательнейшим тоном произношу, - А, надо - идти!
Старик балдеет, ему нравятся такие примочки.
Долго и от души смеемся. Стараемся такие отдушины делать почаще - ремесло кладоискателя, местами, дело нервенное.
- Удивительнее всего, - отмечаю я, - что в очень обстоятельной книге "Инженерные войска в боях за Советскую родину" об этих укреплениях ничего не упоминается. А ведь инженерным силам и саперам там самое место, где посмотреть, да покопаться....
- Может, засекречено было сразу после войны, - предполагает Старик.
- Вполне возможно, - соглашаюсь я.
Обсуждаем проект дальше. Называем его "Дождевым червем". Уточняем еще ко-какие тонкости....