Дело было ближе к концу похолодания в мае, 
тени черемух на Поварской наблюдали за мной, как джедаи.
Я уже поднималась из перехода под Садовым кольцом - 
по ступеням,
слышу в спину - вопрос, 
слышу в спину - вопрос...
так кидают швартов на берег: 
 
- Здравствуйте... Вы знаете какой сегодня день? 
- Нет.
- Не бойтесь меня. Подождите.
- Да мне не страшно.
Думаю: сейчас начнётся тень на плетень.
- Сегодня день святой Александры...
(из какой он лавры?) Вы на неё похожи. 
Дядька явно из храмовых, сложных.
То ли послушник, то ли монах.
Реинкарнация. Пратворец. Новый Птах.
 
- У Вас красивые волосы. Ваши? Покрашены?
О, мои глаза умеют быть страшными.
- Ладно, хотите записочку подать за здравие?
Я воспитана в православии,
думаю: день хорош, почему нет.
У меня за душой - мама, в кармане - пара монет. 
Говорю: - Хорошо.
Дядька шуршит пакетами, утирает пот.
 
- Всех, всех пишите. Родителей, мужа, детей.
- Да нет у меня ни детей, ни мужа.
Он поднимает на меня кусты бровей:
- Ну, Вы же знаете, кто им будет?
Ладно, думаю, 
это не похоже на чёрную магию, приворот.
- Вот.
Пишу имя человека, встреча с которым мне не светит.
Да, еще держит на этой планете, наполняет смыслом... 
но в остальном все кисло. И я не хочу наломать дров
в его жизни. Пусть будет здоров.
 
- Вооот, будет у вас сын...  
назовите его в честь Серафима Саровского.
Милый, думаю, принесла же тебя нелёгкая,
перекрутило лёгкое, нечем дышать.
Смотрит в глаза:
- Помяните слово мое, у вас будет сын.
Тени черёмух присвистнули: - твою мать...
 
Проходит мимо меня три недели.
Я сижу на остановке ранним июньским утром.
Звонок другу, точнее - богине:
- Лен, я уезжаю. На улицу Руставели.
Нет, не чокнулась. Он приехал вчера. 
В самом деле.
У меня есть сын. 
Не один.