Он пришел ко мне прошлым летом, неплохо одетый мужчина из бывших крестьян непотопляемых - и топимых - при любых строях, когда канадское издательство ЯАМ Публишинг из евреев русского в основном происхождения, преподносимое литераторам на интернетовских сайтах с разной перестановкой букв, сообщило, что присланное на его адрес мое произведение 'Пирамида Люцифера' о иудейском заговоре против человечества опубликовано и я могу выкупить готовую книгу. 'Пирамиду' я отослал на их электронный адрес в расчете на то, что они, наконец, от меня отстанут. Оказалось, евреям все равно, на чем делать деньги, хоть на собственной заднице. Вскоре после события певец мирового уровня Брайан написал на затронутую в ней тему музыкальное произведение, прослушанное мною с неудовольствием из-за звуков, извлекаемых из музыкальных инструментов, больше напоминавших потусторонние. Но в этом случае будет уместна расхожая фраза: каждому свое.
Гостю было интересно мое творчество, прочитанное им в моих книгах от корки до корки, особенно в направлении, в котором вел исследование по еврейскому вопросу. Но стал он расспрашивать меня об этом не сразу, сначала посмеялся над тем, как будучи профсоюзным деятелем приводил ко мне на квартиру любовницу, мечтавшую развести его с супругой и выйти за него замуж. Мечты ее так и остались мечтами, сначала я воспротивился тому, что мою кровать стали мять чаще, чем даже я, потом он нашел еще какую-то, с которой уматывал в санатории по профсоюзной линии. А через время до него дошло, что я ярый противник свального греха и в этом вопросе собственник, какого поискать. На том приходы с любовницами закончились, но дружба продолжала теплиться. И продолжается по сей день, горя синим пламенем на вопросах, касающихся еврейского мирового господства, к которому евреи стремятся со дня зарождения на земле. Сейчас эта тяга к вершине власти достигла своего апогея, она вошла в завершающую фазу.
Исходя из этой аксиомы, ясно различимой теперь людьми разных национальностей и в разных странах, я решил написать новое произведение под названием 'Медуза Сиона' и показать на собственных примерах, в отличие от 'Пирамиды Люцифера', построенной на вопросах, раскрывающих проблемы внутри общественные, как ортодоксы кагала выполняют через рядовых евреев заповеди, прописанные для них несколько тысяч лет назад в Протоколах сионских мудрецов, входящих в Доктрину, от постулатов которой они не отходят ни на йоту. Как на деле относятся к людям, унижаемым ими до клички 'гои', с применением к ним негативных действий во всех их проявлениях. Начал книгу как всегда с предисловия, которое предлагаю читателю прежде реальных случаев из личной жизни.
Медуза, если говорить своими словами, это живой студень, могущий размножаться, как и кольчатый червь, из того, что от них осталось. То есть, из клетки, или кольца, вырастет новая медуза, или червь. Иная медуза, кроме всего, способна обжечь так, что не всякая больница поможет избавиться от ожога. Эти свойства весьма опасны. Если представить, что в природе ослабнет сдерживающий фактор, то планета покроется слоями скользких тварей, обжигающих, пожирающих все вокруг, в том числе самих себя.
Таким представляется мне мировой еврейский кагал, рвущийся к власти в мире со времен появления на Земле в шестиугольнике, образованном тремя странами. Это Египет, Судан и Ливия с религиозным центром в Тунисе на острове Джерба. Опасный для человечества тем, что он кардинально активизировал свою деятельность в связи с небывалым развитием в последнее время электроники с автоматизацией и роботизацией с высвобождением огромного количества рабочих мест во всех сферах деятельности, подразумевающих в том числе сокращение численности населения земного шара до одного на первых порах миллиарда,.
Именно сейчас, начиная с 22 февраля 2020 года, приведены в действие механизмы по уменьшению народонаселения планеты, подготовленные для этого заранее перестройками законных строев в разных странах мира. В России в первую очередь, как в стране, представляющей опасность мировым заправилам не только своим этносом с менталитетом, отличным от европейского и других, но духом, не имеющим себе равных по крепости. Ортодоксами задействованы пещерные механизмы, топливом для которых являются человеческие пороки, с уничтожением законных правителей государств, с размножением изуверских преступных картелей, созданных на сексуальной, работорговой, наркотической, нефтяной, валютной, торговле детьми и органами и другой основе, разрушающих в планетарном масштабе многовековой порядок вещей. Так-же с 'оранжевыми' и другими революциями по всему миру, с конфликтами между странами и республиками без прекращений их ни на один день.
Мир и Россия подготавливались к этому знаку Люцифера из пяти лучей беспрерывно в течении 35 лет, с начала 1985 года, чтобы при наступлении на планете эры Звезды Соломона, подкрепленной знаками из пересечений путей небесных светил, пустить в дело главные силы по тотальному истреблению человечества ускоренными темпами. Так-же было 22. 02. 1922 года, через пять лет после начала революции, когда страна истощила духовные и материальные ресурсы до необходимого заправилам предела. Когда в Америке назрела Великая депрессия, в Европе Великий передел границ, а по остальному миру прокатился каток перемен для лояльных к населению строев на диктаторские. Когда ленинский НЭП в новой России не сумел ослабить напряженную ситуацию, усугубив ее на порядок бардаком с началом Великого голодомора.
Тогда человечество сократилось больше чем на сотню миллионов граждан разных национальностей. Но и этого сокращения оказалось мало, мировой кагал, дав людям небольшую передышку, бросил их в новую пучину бедствий, более беспощадных, в виде Второй мировой бойни. До очередной знаковой даты. И она наступила, снова начавшись с России!
В России перестройка ни к чему не привела, усилив развал всего и вся вокруг, принудив население выживать за счет нефте-газо-лесо-рудных баксов. Но даже в этом ауте вдруг без начальных проявлений вздулась эпидемия коронавируса, приравненная по воздействию на человека к чумной, холерной, сибирской язвы. Людей заставили замуроваться в своих домах как в ракушках, вынуждая стариков задыхаться в замкнутом пространстве, молодых истощать нервы во взаимных претензиях, растворяемых ранее на улицах и на работе, сходить с ума от криков детей, не отведенных в ясли и садики. От мыслей о будущем, туманном от бездействия, от безденежья, не сулящем ничего хорошего.
К клоаке из страстей, закипевших внутри многих стран, подстроились включенные на всю мощь дьявольские изобретения, способные кардинальным образом менять погоду на планете. И если адронный коллайдер дал только толчок к хаосу смещением оси Земли на доли градуса, то ХАРПы, опутанные проводами и разбросанные в определенном порядке по всему миру, заставили природные силы: воздух, воду, огонь и магнитное поле земли, действовать в направлении, нужном маленькой кучке больных людей.
Мы сами оказались очевидцами результатов действий дьявольских этих изобретений, Сначала рванула Чернобыльская АС, унесшая, и уносящая до сей поры, десятки и сотни тысяч жизней, изменившая до неузнаваемости не только природу, но животный мир. До естесственного человеческого страха перед неведомым. Экспериментаторов это не остановило, вскоре гигантская волна в Малайзийском районе унесла за один раз более 230 тысяч жизней. За ней другая волна уничтожила в Японии атомную станцию, построенную на берегу океана. Катастрофа отбросила высокоразвитую в экономическом отношении страну на минимум 10-15 лет назад, принудив приткнуться в хвосты Китаю с Южной Кореей.
Подведение общества под неизбежное осуществление задуманного мировыми заправилами чревато последствиями, которые человечество не может предугадать. Мы до сих пор не знаем откуда мы, кто и зачем породил, не знаем до конца действий электрического тока, атомной энергии, последствий работы адронного коллайдера. чтобы начать проводить масштабные эксперименты еще над собой. Эксперименты, в осуществлении которых участвуют буквально все члены еврейской нации, причисленные к синагогам и тайным другим обществам.
Для них это есть тот самый патриотизм с национализмом, не бесплатный для простых евреев со стороны израильского кнессета, контролируемого маргиналами от хасидизма с ортодоксальным раввинизмом, за которые они осуждают другие народы мира, провозглашая и пропагандируя для них во весь голос со всех средств массовой информации глобализм, космополитизм, ассимиляцию.
Как говорится, не вы дали нам жизнь, не вам ее у нас отбирать.
...- Ну как у тебя с бабами? - огляделся он. - Живешь, вижу, по прежнему один.
- Встречаемся, - не стал я вдаваться в подробности. - Мне хватает.
- С еврейками завязал на морской узел? - хохотнул он. - Помнится, от одной ты не знал, как отвязаться.
- Было дело. И прошло.
Я вспомнил давнишнее знакомство с женщиной еврейкой, моложе меня лет на двадцать. Она была миловидная, жила одна с дочерью на выданье в небольшой комнатушке на Чкаловском, с окнами на проезжую часть проспекта. С вечным громом и визгом транспорта, с воздухом, смесью выхлопных газов и пыли летом, зимой с резким и звонким ревом того же транспорта. И той же газобензиновой вонью. Для меня это было непереносимо, хотя знал по рассказам знакомых, что люди, живущие в квартирах с видом на оживленные проспекты, живут и спят с включенными на всю громкость телевизорами. Заснуть в таких условиях без антипомех не представляется возможным.
Разница в возрасте ее не смущала. Она сама приезжала в мою однокомнатную в кирпичной четырехэтажке во втором ряду по проспекту Октября, с окнами во двор, работая где-то билетером. Проезд и прочие расходы оплачивал я. Я тогда носился с книгами, предлагая их продавцам и директорам магазинов с ресторанами, а вечерами писал новые произведения. Времени свободного было ноль, но мы находили его не только для постели, но для походов в театр или на набережную Дона. Она знала, что ей нужно, я знал, что мне необходимо, тем более времени, как уже сказал, было ноль.
Толчком для расставания послужила мысль о том, что жизнь ее с дочерью слишком уж тесная, не только потому, что спали на одной кровати - мать и дочь на выданье, парня у которой не было. Общались они друг с другом тоже глазками с полунамеками. А по той причине, что молодая женщина была в сексе бревном, которое пилишь, а оно гладит глазами стены и думает он том, что их надо бы подсветлить. Не ей, потому как не ее. Пока. Двойное спанье с явно видным 'пока' сузилось в наших отношениях до точки, после которой встречи стали бесполезными. И я разбежался с ней сам, не желавшей этого.
Был еще эпизод, тоже с еврейкой, только теперь тесная связь женщины была с ее младшим братом. Ей было лет семь, когда он родился, мать была постоянно занята, с отцом развелась, братик вырос как бы на ее руках. Когда отслужил в армии и пришла пора жениться, долго ломался, а потом выбрал женщину с ребенком. И не справился, вернулся в дом не к матери, а на квартиру к сестре, бывшей замужем и заимевшей к тому времени дочку и сына. Может не он стал причиной развода, но кто будет долго терпеть в своем доме молодого холостяка, пусть близкого родственника, и начались натяжки. Вскоре сестра бросила мужа, непьющего, не скандалиста, вышла замуж за солидного человека, перезваниваясь с братом и постоянно навещая. А когда второй муж умер от сердечного приступа, связь их стала вызывать у окружающих невольное подозрение, хотя ничего доказать было невозможно. И она нашла по интернету меня, в тот момент свободного. Встречи продолжались в течении нескольких лет, она с братом на его машине уезжала на выходные на дачу, оправдываясь моей вечной занятостью. Это послужило толчком к подозрениям и в очередной раз стало причиной моего расставания с неглупой женщиной.
Друг меня понял без пояснений, умостившись на диване, попросил рассказать новое, связанное с общением с евреями, которых было предостаточно. Что-то у меня с ними было странное во внимании друг к другу, я даже вырос в окружении евреев в городке, называемом 101 километр, куда ссылали из Москвы неугодных режиму. Меня тоже сослали, шестимесячного, из лагеря для политзаключенных в Челябинской области, в котором родился, на руки родной бабушке, сосланной из столицы, имевшей тогда там квартиру и бывшей женой народного судьи. Следы его затерялись в революционных и после них вихрях.
- Расскажи про поездку в Италию, на остров Капри, - успокаивая обзорный взгляд на мне, сказал он. - Ты начал про это в тот мой приход, а закончить не дало время.
- Которого никогда не хватает, - я удержал себя от желания посмотреть на настенные часы. - В Италии я был в основательной расслабухе, особенно на райском Капри. Все-таки нельзя отказать во вкусе революционерам лениным, приправленным горькими и сладкими писателями, которых они сумели переманить на свои стороны.
- Не понял!
- Они тоже отдыхали на Капри.
- Жили у вождя?
- Это вождь напрашивался к ним в постояльцы. На острове есть вилла Горького, она красного цвета, построена рядом с усадьбой итальянской кинозвезды мирового уровня. Есть особняки Круппа, Армани, кинорежиссеров, политиков и так далее.
- Ясно, междусобойчик вдали от простого народа. И как вас туда пропустили!
- В Америке есть остров миллиардеров, он находится через небольшой пролив от Майами. Вот там туристами не пахнет, а в Италии можно побродить везде. Напротив Капри темнеет из воды Искья, остров поменьше, но туда, похоже, туров тоже нет. Не пригоден, скорее всего, для отдыха.
- Понятно, может, ар-маньяки его и освоили.
Мой гость и давний друг играл для меня, не подозревая об этом, роль редактора и как бы критика в одном лице. Не зря подмечено, что крестьянин лучше разберется в сложной ситуации, нежели начитанный горожанин. Он ее чувствует на интуитивном уровне. Его замечания, в особенности вопросы по обсуждаемой теме, заставляли следить не только за устным изложением, но и за текстом, набросанным в дневник или на сайте, выискивая что-то новое в воспоминаниях, редактируя старое. Я был ему благодарен, встречая как желанного гостя. И теперь стал сосредотачиваться на моменте, показавшимся наиболее интересным.
После кропотливого изучения иудейского вопроса я тоже пришел к выводу, что еврейское общество это мафия, как о ней пишут многие исследователи с мировыми именами. Не нация, а именно общество, в первую очередь религиозное, во вторую криминальное, в третью античеловечное, направляющее свою деятельность на деградацию человечества с разрушением духовных ценностей. Можно с полным правом утверждать если применить принципы космогонии, которую никто не отменял, что евреи - это абсолютная Ложь во Плоти, это дети Люцифера, хозяина планеты Земля, отделившегося от Бога и ставшего ему противоположностью. Если Бог - Правда в вечном Духе, к которой мы стремимся в надежде на Рай после смерти, то Люцифер - Ложь в тленной Плоти, принуждающая Дух к отходу от нравственных устоев путем множества соблазнов.
И надо признать, что Ложь Люцифера на Земле почти всегда побеждала Небесную Правду Бога, устраивая бесчисленные кровавые пиры с аморальными развратами до умопомрачения. Люди не думали о том, что Душе придется возвращаться к Правде на Небе, очищаться по мере возможности, и снова возвращаться на Землю, становясь с каждым разом тяжелее от нажитых грехов, рискуя не подняться к ней никогда. Как евреи, погрязшие во Лжи с головой, в земных превратившиеся медуз и червей.
Именно эту черновую работу выполняет еврейское общество, стремясь выработать доктрину Люцифера, прописанную для них Моисеем с Иисусом Навиным, до последнего знака, чтобы в конце поставить человечеству окончательную точку и увести его во Тьму, неведомую им самим. Видимую ими тем же светом в конце тоннеля, но... в сиянии Золотого тельца. Точку людям, могущим спасти себя и планету, не дать разорвать тонкую нить, связующую их со Светом.
Из этого делается вывод: космос евреям чужд, как чужды им стремления и цели людей, населяющих земной мир, с переживаниями, фантазиями, с верой, надеждой и любовью во главе.
Так было мною написано и в произведении "Пирамида Люцифера", опубликованном иудейским издательством. Для них главное - деньги, они умудряются зарабатывать даже на так называемом антисемитизме. Точнее, на юдофобстве.
Я читал несколько книг писателя Григория Климова, полузапрещенных, купленных чаще из-под полы. Это "Князь мира сего", "Крылья холопа", "Протоколы советских мудрецов", "Дело ?69", "Красная каббала" и другие. Автор в последней из перечисленных ссылается на трех китов сионизма, утверждающих с приведением основательных доводов, что 'антисемитизм для еврейской нации является в какой-то степени благом. Что его нужно не запрещать, а поощрять, потому что он полезен'.
Об этом сказал Теодор Герцль, идеолог сионизма номер один. Второй кит сионизма В. Жаботинский добавил, что "антисемитизм, особенно "возведенный в принцип", конечно, весьма удобен и полезен". Третий кит сионизма Бен-Гурион, премьер-министр Израиля, написал в свое время в еврейской газете "Кемпфер" в Нью-Йорке: 'Если бы у меня была не только воля, но и власть, я бы подобрал группу сильных молодых людей... Задача этих молодых людей состояла бы в том, чтобы замаскироваться под неевреев и действуя методами грубого антисемитизма, преследовать... евреев антисемитскими лозунгами. Я могу поручиться, что результаты с точки зрения значительного притока эмигрантов в Израиль из этих стран были бы в десять раз больше чем результаты, которых добивались тысячи эмиссаров чтением бесплодных проповедей".
Вот на этом основании, фактическом разрешении, полученном из высказываний трех китов сионизма об антисемитизме, я и пытаюсь, как мой земляк Григорий Климов, показать действия в обществе членов еврейской нации, подтверждая их конкретными примерами. В отличие от событий, описанных в книгах Климова и в моей "Пирамиде Люцифера", в этом произведении будут играть роли простые евреи, живущие рядом с нами.
Это было начало двухтысячных, еще не спокойных, но уже начавших сглаживаться кое-какими решениями властей, не искавших под ногами почву для народа, а выбивавших ее из-под ног, предоставляя ему островки для скоротечного как бы отдыха. Я решился и впервые в жизни купил тур по Европе, о которой знал из взрослых сказок о райских кущах. Бабки в кармане после работы ваучеристом на рынке еще водились, вложить было некуда по причине перекрытия каналов шустрыми евреями с армянами. Акциям никто не доверял, хотя в них вкладывались, получая взамен бабла расписки на клочках бумаги, написанные полудетской рукой. Я был в их числе почти уверенный в том, что это очередное МММ с Лис,Сом и с еврейской Альфой-дурдомом, позже оправдавшей его переводом акций в холопские паи по рублю за штуку. Этих АО с ОАО, лопнувших гнойными чирьями на заднем месте, вскочило тогда несчетное количество. Позже Альфа, бывшая всегда на плаву, выпустила новые акции по цене в несколько тысяч рубликов, оставив нетронутыми паи для дураков как я, получившего через двадцать пять лет 80 рублей за 80 паев.
- Нехило они тебя, вернее, нас.
- Тебя это вряд ли коснулось, - похмыкал я носом. - Сумел, так сказать.
- Ну я... Кстати, шел от остановки к тебе и невольно заострил внимание на том, что народ как бы посерел.
- Я тоже заметил это, но пару лет назад. Люди стали одеваться как в Советском Союзе, когда главной модой считалась рабочая спецовка. Но тогда мы питались лучше, а сейчас откуда взяться румянцу на щеках, когда даже ложки стали генно модифицированными.
- И мне невестка рассказывала, что в детском садике детишки потравились после того, как им заменили старые ложки из пищевого алюминия на новые из какого-то белого металла. При чем, все разом. Надо признать, нехило они нас.
- И мы о том же, потому как...
И я надумал оглядеть Европу с высот эйфелей, рейхстагов, амстердамских мостов и римских колизеев. Тур был автобусным. Многие из нас впервые вдохнули полной грудью воздух загранки сразу после брестской таможни на границе с Польшей, на которой нас продержали за наше прошлое часа четыре. Он оказался сладким не в пример российскому, перенасыщенному перенапряжениями, перетухлениями от мусорных баков и свалок везде, с кровавым подзапашком. Я тогда не заметил, как мы проскочили еще не убранную после советов Польшу и вкатили в Германию с вылизанными автобанами и улицами в городах и селах. Потом засверкала рекламами Франция, с коровами на лугах в модных шкурах и с походкой под Штрауса. И только после Парижа, оглушившего луврами с версалями и вандомскими площадями, мы стали приглядываться друг к другу и знакомиться накоротке. Впереди еще были Бельгия, неприметная с виду, если не заморачиваться на 'свойском' мэнекен пис в Брюсселе с международным судом по правам человека в Гааге. Многоканальные Нидерланды с Амстердамом на берегу залива Северного моря, с огромным музеем Ван Гога, большая часть которого занимала неприемлемая людьми, одновременно всепоглощающая дурь сюрреализма из разных направлений. Это была Голландия, морская в прошлом держава, стоявшая в один ряд с Испанией и Португалией, от нее Петр Первый решил повести Россию по новому пути. Теперь же нам не радовались улицы городов, насквозь прошпиленных иглами шприцов с наркотой и половыми членами заезжих немцев, шотландцев, африканцев и русских на все размеры и во все дырки в человеке. Такому члену был поставлен красноватый памятник с яйцами при нем, высотой метров под пять. В порно витринах на улице Красных фонарей извивались под присмотром беговатых групп негров проститутки от молочно белых до черно ваксовых по пятьдесят евро за штуку. В ларьках и аптеках квасились на продажу пучки каннабиса, похожие на петрушку. И было не до шуток от брошенных кем-то слов, что в Голландию пришел 'голубой песец', хотя их территория была отодвинута от тундры куда дальше России...
Но в тот момент мы отдыхали, наслаждаясь скольжением по автобану, струившемуся дальше, в середину Альп не как при Суворове жесткой плетью тропы, заваленной камнями, а атласной лентой по груди выпускницы средней школы. А за ними к вожделенной Венеции, не беспокоившей русских даже во снах. По бокам горбатились пологие горы, не часто пестревшие небольшими селениями, напоминающими ряды бус на жирноватой груди советской женщины. И, неожиданно, Венеция, к которой мы подкатили по бесконечной дамбе, а потом подошли на двухпалубном катерке по одному из заливов Адриатического моря.
После венца творения рук человеческих на воде, повторенном Петром Первым в Питере с огромными жертвами, салон автобуса заметно опустел. Уже за Пизой мне по секрету шепнули, что несколько женщин и мужчин приехали в Италию не за ее красотами, а поработать на апельсиновых плантациях с заоблачными для России заработками в евро. Их уже ожидали на площади Сан Марко представители сельскохозяйственных фирм. На свободное место за моим креслом приспособился шустрый еврей Дворкин лет за семьдесят, седой и рыхлый, не устававший охать и ахать по поводу и без. Я еще с Германии обходил его стороной, а здесь он прилип, мешая упаковать впечатления. Оставить свое место и перебраться на камчатку я не желал, оно было за водителем и с него открывался простор на три стороны. И я прикинулся глухонемым, убегая в Пизе и во Флоренции вслед за молодежью, которая всегда впереди со скользящими взглядами, не оставляющими в головах следов. Так было в Риме, в Неаполе, в Помпеях, где Дворкин на время притих, обходя стороной горелые трупы. Но когда мы на Метеоре, купленном итальянцами в СССР, полетели стрелой по Неаполитанскому заливу в сторону острова Капри, Дворкин сумел подобраться. В руках была книга 'Добровольная шизофрения', написанная мною, подаренная еще в начале пути профессору из Красноярска, о жизни в Советском Союзе и о времени перестроечном, не сулившем родине ничего хорошего. Оказалось, еврей сумел уговорить ученого дать ему возможность ознакомиться с нею, чтобы высказать свое мнение. Здесь мы нашли, как ни странно, тему для напряженного спора, которого хватило до расставания уже в Москве.
Высадившись из просторного катера на крохотном пирсе острова, мы с главной его площади запрыгали в гору на бодливом козлике, похожем на наш военный 'газик' с вонючим салоном, встававшим на дыбы на краях глубокой пропасти. Опомнились лишь на вершине горы перед входом в кафе с ковбойской вывеской, напоминавшей, что Сталлоне с мафией в Америке родом из Италии. За столиком мы с Дворкиным, который был в восторге от моего творчества, обменялись адресами, произошло устное подписание контракта, по которому я обязался написать на имя дочери еврея, хозяйки успешной фирмы в Москве, письмо с просьбой оказать спонсорскую помощь в издании новой книги тиражом столько-то тысяч экземпляров. Рекомендаций указывать количество не поступало.
В то время литераторы стали изгоями в своей стране, из русских писателей печатали лишь Распутина тиражом в три-пять тысяч экземпляров. Дальше потоком шли евреи типа Веллера с Чхартишвили, переписчиков российской истории, с малым количеством русских-фэнтэзёров с текстами непонятно о чем. Остальные печатались за свой счет, измеряемый десятками и сотнями тысяч рублей с продажей тиража собственными силами. Книга 'Добровольная шизофрения', изданная таким способом перед туром в Европу, обошлась мне под пятьдесят тысяч рублей и в кладовке оставалось еще более половины тиража. Русский народ, самый читающий в мире, переставал наслаждаться духовным, переходя на материальные ценности. Это была серьезная причина, по которой я решился на предложение Дворкина, клятвенно обещавшего бесплатную поддержку вплоть до продажи книг в Москве и по всей России. Фирма дочери ворочала миллионами баксов и я в тот момент запамятовал, что бесплатный сыр водится только в мышеловках.
Я как-то, будучи приставлен редактором к ростовскому издательству от Союза донских писателей, отозвался нейтрально о рукописи местного еврея под названием Лампа Аладдина или Алла-Динова лампа, мало что в ней поняв. Через пару месяцев узнал, что рецензию посчитали положительной, в связи с чем рукопись включили в план издательства для издания книгой. Я запротестовал в среде писателей, и загнал этим себя в тупик. Вскоре мою собственную рукопись 'Приемного пункта стеклотары' положили на четыре года под сукно, и напечатана она была по воле случая. Пришел в издательство узнавать в очередной раз о ее судьбе, а директор Баев, крестьянин из воронежской деревни, зачисленный в номенклатуру за 'одобрямс' по решениям компартии, укатил в командировку. До этого он успел поработать директором театра Горького, потом перекинули еще куда-то, предпоследним местом работы был кукольный театр. И везде за ним тянулся шлейф разрух и неразберих, приводивших к затуханию деятельности творческих коллективов. Это была находка для евреев, ринувшихся делать перестройку, зачисливших его в шабесгои, послушнее которых только собаки. На мою удачу на месте оказалась старший редактор, собиравшаяся отвозить в типографию рукописи, одобренные к изданию. Я, не ведая в издательстве о 'закулисье', уверил ее, что моя работа рекомендована к изданию и сроки выхода ее в виде книги давно истекли. Старший редактор тоже была слаба по части разборок, она с трудом отыскала рукопись в завалах, присоединила ее к одобренным и отвезла в типографию в области. Когда книга вышла, красивая женщина получила строгий выговор и вскоре перешла на работу в коммерческое издательство 'Проф-Пресс'. В нем выпустили мою новую книгу 'Ростов-папа' с романом 'Соборная площадь' о работе ваучеристов и валютчиков на центральном рынке города и добавленными к нему несколькими повестями и рассказами. Объем получился почти 650 страниц. Несмотря на то, что книга стала успешной, гонорар от издательства составил 20 книг, отданных мне бесплатно.
- Не хило они тебя! - Гость склонил голову набок и хитро поморгал глазами.
- Признаюсь, пришлось выкупать свои книги у издательства и продавать самому где только можно. Их раскупали охотно и без рекламы, может потому, что многие читали мои 'Приемный пункт стеклотары' с 'Добровольной шизофренией', наделавшие перед этим шуму. А может из-за фотографии на обложке морпеха в тельнике и в берете с закусанной зубами тесьмой, показывающего всем елду. Небольшой гонорар в несколько тысяч рублей я сделал себе сам.
- Фото с ростовским за спиной морпеха собором с золотыми куполами, - ухмыльнулся гость. - Да еще эта елда, а кулак у тебя слава богу. Смело, однако!
- Как получилось, - хмыкнул и я.
- Я прочитал книгу на одном дыхании, дети и знакомые тоже. Но главное, что после прочтения мне ее вернули, потрепанную. Зато с твоим автографом.
- Спасибо.
- А чтобы писатель сам делал себе гонорар, слышу впервые. - собеседник развел руками - Уже догадываюсь, чем закончилось дело и с твоим евреем.
- Не спорю, - я переменил на диване позу. - В нем было нехилое продолжение.
- Тогда молчу.
Вернувшись из европ, я настрочил в Москву прошение, оговоренное с Дворкиным, и стал ждать результатов. Ответное письмо пришло лишь через три месяца, в нем сообщалось, что дело оказалось сложным и требует дополнительного времени для его реализации. Была и просьба сообщить о себе некоторые данные, упущенные в прошении, возродившая надежду на добрый исход. Прошла еще пара месяцев, за которые мне пришло предложение о сотрудничестве с питерским издательством 'Крылов' с выплатой гонорара от тысячи баксов за книгу. Я откликнулся, с головой погрузившись в работу над детективом 'Атаманский клад' и трехтомником о терских казаках. Через месяц от Дворкина прилетело известие, что задумка провалилась, фирма дочери почти обанкротилась, о выпуске книги придется забыть. Я невольно усмехнулся на свою наивность, не в силах возродить в себе праведную злость. Но мысль о том, что паразитов надо лечить до упора, не оставляла в покое. Выкроив свободное время, отослал в МВД России письмо с подробным описанием дела. Ответ пришел, он объявился у порога квартиры в виде участкового с комковатыми руками и в сапогах, потребовавшего ответить на вопросы в присланной из Москвы анкете. Кроме фактов из родословной с нынешней деятельностью, требовалось указать причину претензий к заслуженному юристу товарищу Дворкину. И я развел руками, подсказывая губастому участковому, как правильно написать слово 'нЕкаких' или все-таки 'нИкаких'. Он так и написал: нЕИкаких, грубо сунув мне бумагу на подпись.
- Ты подписался под ней? - гость возмущенно сморгнул.
- Участковый перед беседой сообщил, что если я начну качать права, меня ждет встреча с представителем ФСБ, так как я лицо ненадежное еще по СССР, вдобавок рожденное в лагере для политических заключенных. О чем у них имеется отметка.
- А если обратиться в суд?
- С чем? У меня есть только письма Дворкина с его заманухами, но они ничего не значат. Это не документы с печатями, как и время... не советское.
Собеседник раздумчиво покачал головой, стараясь не глядеть в мою сторону, он наконец осознал, кого столько лет признавал за друга, и если судьба заголит зад, ему тоже придется заполнять анкету. Но события последних десятилетий ослабили в стране звенящие вожжи, а в нем самом не угасало желание познать иудейские тайны по части прихода евреев к власти во всем мире, и воспользоваться хотя бы чем-то в своих целях. Он был из крестьян с образованием в восемь классов, но суть была не в этом, крестьянам, как известно, институты не помогают, их не подводят животная интуиция с природной смекалкой..Еще поразительно стойкое с вечным одобрямс послушание в навязывании начальством любых вопросов на любой высоте За эти качества власть старается привадить их, чтобы загнать под седалище, дабы иметь подушку безопасности из трусливых и исполнительных помощников.
Впервые я увидел его в лито Дон при ростовском Союзе писателей, куда он притащил пару листков белиберды про недостатки в работе строительной шараги во главе с евреем, занимавшимся приписками с продажей материалов налево. Он работал там сварщиком, я в лито возглавлял секцию прозы, подрабатывая в областных газетах внештатником. После формовки в литейном цехе серого чугуна на Ростсельмаше это был сплошной отдых, и тело, не выдерживая долгой расслабухи, гудело без адского напряжения от ударного труда. Тогда все писали о разрухе в стране, и он угадал направление ветра, придерживая в уме задумки. Я исправил навороты из комковатых слов, помог опубликовать очередной многомиллионный 'крик души' в областной молодежной газете, и хотел было поставить точку. Но сварщик оказался сметливым, знавшим, после выхода статьи на него прольется негативное озарение начальства, не сулящее ничего хорошего, или могущее вознести на вершину благополучия. И прикипел ко мне душой. Пришлось встать на защиту в полный рост, познакомив с корреспондентами вплоть до главной редакторши, которой сумел понравиться. После выхода нескольких статей он сообщил, что еврей поставил его во главе профсоюзной организации строительной шараги, наделив полномочиями от распределения путевок в санатории до выдачи пособий матерям с детьми и награждения работяг денежными премиями. Я успел испытать на себе подобное еще во время работы в Доме культуры вертолетного завода, куда перебрался после 12 лет ростсельмашевской каторги. Тогда после наезда в духе перестройки на директора Саница, еврея, тот объявил на собрании о назначении меня председателем профкома и заведующим постановочной частью концертов со спектаклями. И это было началом, месяца через два я получил долгожданное разрешение на деятельность в ДК литобъединения 'Вертикаль' под моим руководством, с выделением отдельного кабинета.
Так продолжалось полгода, мы начали выпускать литературную страницу в заводской многотиражке, читаемую рабочими с удовольствием. А потом покатилось под уклон, кабинет стали отдавать под группы по интересам, объясняя это коммерцией, и на этом наша деятельность закончилась, не успев набрать мощи для противостояния хозяевам ДК. Но мой товарищ ухитрился держаться на хлебных должностях больше десяти лет, пройдя путь от профсоюзного деятеля до директора небольшого завода, а затем кого-то в обкоме партии. Хотя фенита ля комедь стала для него копия моей.
Это была одна из коронных фишек представителей еврейской нации, убиравшей таким способом оппонентов из более смышленых гоев. Я знал и о том, что евреи для уничтожения врага стремятся захвалить его перед его друзьями, что начинает у тех вызывать недоверие к нему. Познал наяву этот закон тайной доктрины, когда верные друзья однажды стали посмеиваться над успехами в литературе по неизвестной мне тогда причине, неуклонно приближая к разрыву с ними. И стоило огромных усилий доказать - двойная игра для меня подобна тому же предательству.
Гость откинулся на спинку дивана, вытер лоб надушенным платком. Он по прежнему погуливал от жены, не раз пытался развестись, оправдываясь тем, что никогда ее не любил, два сына выросли, заимели с его помощью квартиры с машинами, раскрутили свои дела. Он старался подчеркивать это при каждом разговоре, словно стремясь оправдать себя за материальные успехи, достигнутые им, неучем с партшколой, за довольно короткое время.
Но главное было в другом. Сумев сформироваться под еврейским приглядом по части достатка, он предал право говорить правду сообразно разумению, исходящему от предков, променяв его на слащавую ложь с одобрямс, проникшим в душу навечно. Иногда он оглядывался на свой род, но не так опасливо, поминая при этом недобрым словом пархатых жидов, но теперь без высверка темных глаз и зубовного скрежета. Еще винил супругу, с которой прожил не один десяток лет, что была против его желания стать писателем.
На жалобы я сочувственно кивал, делая упор на том, что мужчина одинокий похож на пенек для всех, а разводы идут на пользу тем, кто для них рожден. Но он развелся, позже, когда разом накинулись болячки. Его не бросили, хотя он продолжал в бедах винить родных. Стезя писателя ему не грозила несмотря на то, что среди членов Союза было немало графоманов, выпускавших книжки сообразно планового ведения в СССР народного хозяйства. Впрочем, о сегодняшних пИсателях сказать вообще нечего, потому что нынче и писАтелей не читают.
Собеседник оставил платок в покое и повернул ко мне рябоватое лицо:
- Согласен, евреи для нас это божье наказание, но не все же такие. Сам сообщил, что другие жиды из Канады все-таки издали твою книжку, - сказал он, возвращаясь к началу разговора. - При чем, написанную против них. Эти гонорар хоть обещают?
Я покривился, приподняв правое плечо:
- Предлагают выкупить ее за свои деньги.
Я послал свою 'Пирамиду', как сказал вначале, набравшую на литсайтах миллионы читателей в надежде на то, что они от меня отстанут. Произведение было о евреях, о доктрине прихода к власти во всем мире через женщину, разврат и деньги, принятой их мудрецами на горе Синай в 929 году до новой эры. Но трюк не сработал, им было все равно, на чем зарабатывать деньги, хоть на юдофобских изложениях, лишь бы из этого можно было сделать капитал. Не смутило и обстоятельство, что певец Брайан написал по 'Пирамиде' музыкальное произведение. Главным оставалось бабло без духовной составляющей, что наводило на мысль о дегенеративности еврейской нации, подтвержденной выводами доктора Ломброзо, итальянского еврея, еще в 19 веке доказавшего, что среди евреев рождается в шесть раз больше дегенератов нежели среди других наций в мире. Это было закономерно, потому что если думать только о телесном 'празднике живота', устроителем которого является Люцифер, душа, забытая Богом, закоснеет в благах и не сможет добраться до Него на небе. Что произошло с еврейской нацией, получившей от Господа отказ в очищении от земных грехов. Навсегда.
- От... ненасытные!
- В общем, да.
Паршивенькое издательство, менявшее место положение как женщина прокладки, продолжало доставать предложениями о сотрудничестве с ним. Они посыпались на мои электронные адреса как горох из рваного пакета после того, как десяток-полтора лет назад я клюнул на посулы и послал пять романов на разные темы из написанных двадцати на обратные их адреса в Германии, Канаде, Франции с Америкой и так далее. Видимо, они все же выпускали в обход договора с автором бумажные книги, которые расходились за границей очень хорошо, если о писателе не забывали, хотя я получил единственный в начале сотрудничества авторский экземпляр. И ни копейки гонорара. Книгу под названием 'Сокровища станицы Раздорской' о казне Стеньки Разина, спрятанной на одном из островов посреди Дона, хорошо оформленную, прислали из Саарбрюкена. Издателями были евреи, обещавшие кроме бесплатного издания книг в лучшем цвете 10 процентов роялти от продаж. Но время показало, ложь еврейская остается той ложью, какой она была три с половиной тысячи лет назад. То есть, со времени появления этих хебраев на глаза очевидцев из глубины веков.
Надо пояснить, что иудеи, евреи, жиды - это одно название представителей племен из кочевых хебраев, объединившихся при Моисее в коалицию из 12 колен. Тацит, римский историк, говорил, что они эфиопы, а Страбон, великий географ того времени, утверждал, что Моисей египтянин. Но в любом случае в их жилах течет африканская кровь. Утверждение Страбона расшифровали и вскоре засекретили снова, выходило, что исхода евреев из Египта не было, а было их изгнание. Для этого фараон Эхнатон, пожертвовав троном, переродился в Моисея и увел племена хебраев на сорок лет в пустыню. Но сколько волка не корми, он останется волком, сколько клопу не внушай, что питаться кровью противоестесственно, он продолжит высасывать кровь из ваших вен. Он создан природой таким, какой есть. По этой причине сами евреи до сей поры считаются народом без родины, то есть, кочевым, цыганским по своей сути, но с еще более алчными привычками. Язык примитивен, это чоктау, как выразился профессор, исследователь их способов общения друг с другом, не имеющий системы времени для четкого обозначения времени и действий. То есть, не имеющий будущего наклонения, соответствующий больше животному.
Всего племен было двенадцать, ставших называться коленами, десять уничтожил царь Ассирии Саргон Второй в 722-720 годах до новой эры, пленив оставшиеся два на долгие годы. Прошло полторы сотни лет, они были снова пленены на семьдесят лет теперь царем Вавилонии Навуходоносором. После освобождения старейшины колен Вениаминова с Иудиным порешили, что им будет лучше прозываться евреями, что в переводе с арабского языка означало разбойники нежели иудеями кровососами, иначе тогдашний мир не оставит в живых никого из них. Но и это решение не помогло, древние народы с упорством гнали их от себя, стремясь к полному уничтожению. Евреям надо благодарить персидского царя Кира, освободившего их из плена и предоставившего свободу передвижения по Месопотамии с Ближним Востоком.
Не потому ли современный Иран называют прародиной иудеев!
К двум оставшимся на плаву коленам через несколько сотен лет добавилось еще одно в лице хазарского каганата, принявшего иудейскую веру через беженцев от римского императора Тита, доставших Рим развратом с поборами. Того самого, разрушившего в 70-м году Иудею с Израилем и столицу Иерусалим, разметав их остатки по миру. Это колено не пощадил князь Святослав Игоревич в 965 году, распылив на четыре стороны света, как сделал до него император Тит. Причины были те же, хазары обложили данью славянские племена, в окружении которых жили, с настырным навязыванием своей веры.
Но сильна оказалась иудейская доктрина, не сравнимая ни с цыганскими заклятиями, родственными ей, ни с армянскими религиозными тайнами, тождественными ей. Это понимал Гитлер, причисливший три народа в личные враги, уничтожавший их всеми доступными способами, за что получил людоедскую кличку. По отношению к нему это было справедливо. Но за что евреи навязали русскому царю Николаю Второму кличку 'Кровавый', подхваченную низшими классами из рабочих и крестьян, а вместе с ним обозвали Столыпина, реформатора Российской империи, 'губителем народных душ', никто из мыслящих людей принять до сей поры не в силах, называя действие евреев подлостью в высшей степени. Тем более, как мы теперь узнаем, от царя не поступало в войска приказа о расстреле демонстрации, его отдал царедворец, остававшийся в тени до сего времени. А Петр Аркадьевич Столыпин, наоборот, обогащал крестьян свободами от помещиков через переселение их на вольные отруба.
- Я читал где-то статью о русском национальном позоре под высказанным Николаем Вторым названием: 'не ведают, что творят', , - согласился собеседник. - И мне неловко сознавать, что селяне, в том числе мои предки, поверили в первую очередь врагам, обиравшим их до нитки и желавшим им скорее подохнуть, нежели во всем разобраться. Вот и наломали скал, заваленные их обломками до сей поры.
- Это ты хорошо сказал, - я коротко взглянул на собеседника. - Жаль одного, что поначалу прозрение приходит после сравнения сделанного не в мозгах, а наяву, когда эти обломки ломают и продолжают обламывать судьбы целых поколений.
- Да я не об этом, не о царе, будь он неладный. Я о том, что Сталин не успел довести дело с евреями до конца. Ну кем бы мы были нынче при царях? - Отмахнулся вдруг гость. - Так и остались бы селянами, вековечно уродуясь на полях. А теперь у меня племянник в команде Лукашенко, министерский портфель получил, и я сам, худо-бедно, в люди выбился. - Он поднял на меня глаза. - Я о том, что страну разорвали на части, что Белоруссия в одну сторону, Украина в другую, остальные вообще кто куда и кто за чем.
Я невольно подался было назад, ошарашенный признанием, тщательно скрываемым товарищем на протяжении не одного десятка лет. Как говорится, приплыли - не на тот берег. Но вовремя опомнился, поняв на подсознательном уровне, что иного ответа не должно было быть. А как еще должен рассуждать человек, для которого не только 'лишь бы не было войны', но и предоставили 'воздушные' перспективы выбиться в люди. Если кто и поймет, что они воздушные, так единицы, остальные живут именно для перспектив, и для того, чтобы не было войны для их осуществления. Житейская аксиома, не требующая доказательств, фундамент общежития типа 'ты мне, я тебе'. Этих нужно переманивать другими перспективами, противоположными, незаметными для них.
Был у меня случай, когда понадеялся отучить от пьянства хорошего в общем парня, умевшего рассуждать трезво, как казалось, в любом виде. Я тогда стоял на рынке валютчиком, а он прибегал за червонцем-другим на бутылку. Я не отказывал, деньги он отдавал всегда, но каждый раз проводил с ним беседы по поводу большого вреда от пьянства. Когда она заканчивалась, он говорил обычное, что нехорошо уходить в запой, он это понимает. Но нет сил стоять на ногах от жестокого похмелья, поэтому просит в долг только для опохмелки.
В тот раз я тоже начал с лекции, он сразу принял стойку внимательного слушателя. Но когда в ее конце начал повторять слышанное в каждый его приход, до сознания наконец дошло, что и послушная стойка, и полное согласие, и даже в некотором роде споры на 'пьяную' тему, это все игра человека, опустившегося до уровня собаки за подачку в виде косточки. Он не исправится уже никогда, потому что лишь единицы могут осознать и переломить хребет привычки, ведущей к гибели. Остальным уготован удел, который они выбрали сами, посчитав его смыслом жизни.
Я вгляделся в собеседника, соображая, стоит ли продолжать беседу дальше. Его неисправимость читалась на лице с крестьянскими грубоватыми чертами, которые сгладить по силе только времени, работающему на внуков и правнуков. Но не на него. Подумал о его сыновьях, друзьях и знакомых, с которыми он делится результатами дружбы со мной. И пришел к выводу, что в данном случае дело нужно доводить до конца. Не потому что он почти трезвенник, а по той причине, что успел получить разряд сомневающегося, иначе бы его здесь не было.
- И здесь ты проявляешь солидарность с тем, о чем говорит простой народ, - я провел рукой по лицу, сгоняя возникшую было неприязнь к человеку, которого знал, казалось, как того алкаша с рынка, купившись на его честность при отдаче долгов. - Но мы с тобой обсуждаем сейчас тему, главную для государства.
- Вот и продолжим ее развивать, - обрадовался и он, интуитивно ощутив, что проговорился о тайном, переходящем у крестьян из рода в род, заставляющем их мыслить прагматически по принципу 'одобрямса' с 'лишь бы не было войны'. Что для свободного человека являлось неприемлемым. - Ты остановился на цыганских заклятиях с армянскими религиозными тайнами, одинаковых с еврейским единством.
- Да-да, ни тем более с чеченским зикром, самым сплоченным из мусульманских, возросшем на исламском радикализме. Евреи, где бы они не были, притягивались друг к другу как разнополюсные магниты, составляя единое целое, с могучей энергией, исходящей от их деятельности, пронизывающей человечество от низших слоев до верхних. От преступников с мошенниками всех рангов, от крестьян, рабочих, чиновников, купцов, архитекторов, художников, ученых, писателей, композиторов. До венценосных элит из дворян, графов, герцогов, маркизов, лордов, родовых князей, монарших особ из царей, султанов, королей....
До Демиурга в единственном числе.
- Это невозможно себе представить! - собеседник развел руками, окончательно приходя в себя. - По твоему, они успели пронизать все слои общества?
- Неприятно сознавать, но это так и есть.
Здесь надо сказать, что славянские племена, которых было гораздо больше хебрайских, сумели сохранить себя полностью, объединившись большей частью в Русь, ставшую позже Россией, а меньшей внедрившись в Европу, воплотившись там в одинаково важный для нее орган. Их не сломил ни римский пятисот летний диктат, ни османское многовековое иго, ни татаро-монгольское иго на 243 года, ни немецкие со шведскими, французскими и турецкими нашествия. И если кто пытается их упорно разъединить за полтора тысячелетия существования, то это евреи, не оставлявшие попыток ни на один час. Можно уже предположить, что Пан Славизм свое еще возьмет.
- Ты нащупал про них что-то новое? - гость прошелся беглым взглядом по книжным шкафам, и остановил его на журнальном столике с толстым томом 'Священной книги Тота, великих арканах Таро'. Рядом лежали 'Тайна Вифлеемской звезды' Гастона Чемберлена с Джекобом Коннером и 'Быть евреем' Хаима Донина. Дотянулся до ближайшей. - О, я об этих книгах что-то слышал.
- Это старые издания, сейчас в интернете можно найти поновее и посущественнее, - я огладил бороду. - Саму доктрину они по прежнему держат за семью печатями по причине постоянных к ней дополнений сообразно перемене политических течений. Это как катраны иудея Нострадамуса, 'свежие' на предсказания на любую погоду и любую секунду времени в веках по причине привязки их к нему. Что-то соплеменники, например, напортачили, у мудреца об этом катран, зашифрованный, но именно про это, если его распечатать. Так же 'пророчил' Вольф Мессинг и иже с ним, которых Сталин не терпел на дух, будучи сам с усами.
- Я читал про него, он лез из шкуры, добиваясь признания у вождя. Непонятно, как тот не расстрелял его вместе с сексуально озабоченным Мейерхольдом, поганившим русскую классику похабными сценами, которых у писателей не было.
Я усмехнулся, посчитав излишним развивать и эту тему, затем продолжил:
- Но кое-что по Доктрине пробивается, как росток из скальной трещинки. Ведь 'Протоколы сионских мудрецов' изданы автором с русской фамилией, а они оказались идентичны подлиннику.
- Ну да, ну да. Интересно, как он сумел провернуть дельце, заведомо провальное! Ты не докапывался?
- Так запросто и провалил, внедрившись, я думаю, в их кагал, добыв копию 'доктрины' и пропечатав ее в массовой печати.
Доктрина написана так, что позволяет ортодоксам иудаизма, а за ними еврейскому народу, пользоваться в среде людей разных национальностей, кроме евреев, любыми способами для достижения только своих целей. Свод законов сам по себе беззаконен, как бы ни странно это звучало, как по отношению к человечеству, так и к евреям. Доктрина, отчасти прописанная в Талмуде, Кабале и других религиозных книгах, является для них железными веригами не только на руках и ногах, но и на мозгах, делая из них биологических полуроботов, имеющих право на незначительные самостоятельные поступки без поднимания глаз к небу и прысканья мыслями по сторонам. Или библейских тех же свиней, которыми евреи, переворачивая все с ног на голову, обзывают нас, для них гоев. Надо знать, семитский разум лишен фантазии, принижающей этим природным недостатком их народ к земле бедностью культуры, что доказано историей. В особенности вывод касается евреев, для них достоинство картины или другого творения ума и рук человека заключается в цене на аукционе, где можно сравнить истинную их стоимость через покупательский спрос на показ. В русском языке есть слово 'кабала', означающее рабство во всей полноте. Привело это к тому, что еврейская нация стала представлять из себя мафию: религиозную, уголовную, террористическую, политическую, развратную, для которых все средства наживы имеют право быть. Хоть торговля рабами, известная со времен появления их на земле около 1500 лет до Новой эры в Амарнском периоде, хоть нынче девушками для сексуального рабства. Хоть внутренними органами, что сейчас почти узаконено. Жестокость сделок превосходит звериное начало от цены на себе подобного, до избавления от негодного товара физическим путем с устранением противника любым способом. Например, еврей Колумб со товарищи занялся торговлей рабами из Африки, перевозя их в Америку на судах в забитых ими трюмах и даже палубах, на которой они лежали пластами, окованные по рукам и ногам. Когда корабли подходили к американским портам, власти отказывались их принимать из-за адского зловония. Рабов кормили тухлой пищей, предоставляя им право испражняться под себя. Евреи здесь в законе по не осмысленному ими, но глубинно признанному на племенном уровне принципу, вылившемуся в обобщенный вывод на все времена:
'Мне все равно, где и кем ты работаешь и какими способами добиваешься своего благополучия. Можешь быть ювелиром, оценщиком картин, олигархом, уголовником, нищим, просящим подаяние, убийцей или насильником. Лишь бы ты работал и твоя деятельность приносила тебе хороший доход'.
Гость усмешливо покривил губы:
- Очень удобно, Хотя слишком общо.
- Ясен пень. К человеку, и к обществу в целом, предъявляется множество претензий, заставляющих вспомнить о совести. Но у евреев совесть обрезана специально, она как правда и ложь, добро и зло находится с остальными понятиями в размытом состоянии. Они объясняют это тем, с какой стороны на что смотреть, мол, бывает правда почище лжи, а бывает ложь во спасение.
- А разве не так?
- Это допускается в единичных случаях в виде исключения. Но никому в голову не придет отрицать, что индус есть индус во всех красках, а грек есть грек с мощной гаммой мышления. Или арбуз есть арбуз, а клубника есть клубника, хотя обе ягоды и круглые. С такой позицией можно пройти мимо просто лежащего, приняв его за труп.
- О как! Это уже равнодушие в конечном его виде.
- Или космополитизм с глобализмом и пофигизмом, с педофилией и лесбиянством, с замыканием сознания на ассимиляции и только на своих прихотях, - я кивнул на журнальный столик. - Там можно узнать о многом, фетишный набор предназначен в основном для гоев. В среде евреев он тоже есть, но у них все знает свое место, как у довоенных немцев.
- Сколько прочитал про них, а все в диковинку.
- Обратил бы внимание на животных, они, когда люди занимаются не тем, проходят мимо. Зато в своей среде блюдут железные правила.
- Хм, так и есть.
- Евреи никогда никому не прощали унижения, тем более попыток физического их уничтожения. Достаточно вспомнить судьбы великих государств, встретившихся им на пути: Шумерии, Халдеи, Ассирии, Вавилонии, Египта, Римской империи, Греции с Византийской империей, Турции с Османской империей, Испании, Германии... Как говорится, иных уж нет, а те далече. Дошла очередь до России, презиравшей евреев как прокаженных со времен князей из славянской династии Рюриковичей основателей древней Руси. До Святослава Игоревича, разметавшего хазар, отвергшего иудейскую веру. Его сын Владимир Красное Солнышко, ставший после убийства отца великим князем, продолжил политику, окрестив Русь в православие, поставив на притязаниях иудеев окончательную точку. Наказание за разгром Святославом хазарского каганата и за отвержение им с его матерью Ольгой и ее внуком Владимиром иудейской веры последовало от татаро-монгольской орды во главе с Чингисханом через двести семьдесят два года. Евреи долго ожидали этого момента, отираясь в его советниках, выбрав время, самое неподходящее для русского государства, когда оно только начало расширять владения за счет присоединения родственных племен. До этого монгольский правитель успевший сколотить империю из покоренных азиатских и китайских народов, не ходил на Русь, опасаясь воинственных племен под названием татары, которых надо было победить прежде. Это была бесконечная Тартария с суровым климатом и непроходимыми лесами, чуждыми степнякам, раскинувшаяся между монголами и русскими от одного океана с подмятой ордой Манчжурией, до почти другого океана, упоминаемого в рассказах арабских купцов. Джихангир монгол решился лишь на стычку с русскими при реке Калке, пришедшими на помощь половцам, попросившим о помощи. Но те предали русичей как предали перед этим осетин, развернув войско в степи в начале битвы. Полки Удалого, князя Галицкого, были разбиты, его с другими князьями бросили на землю, накрыли досками и затоптали сапогами, исполнив победный танец.
К слову о князе Владимире, о котором ложь, вброшенная в средние века евреями и позднее Татищевым сознательно, до сих пор мечется по всем средствам массовой информации. Фамилия Татищев явно происходит от слова 'тать', так на Руси звали разбойников, больше из числа татар, не оставлявших государство в покое вплоть до 19 века. По этой причине и верить его утверждениям нужно с последующей тотальной проверкой. Во первых, князь Владимир рожден Предславой, женой Святослава, чистокровной славянкой, у которой прислугой были девушки из известных славянских родов, что в те времена считалось обязательным, дабы понимание между ними было с полуслова, полунамека. Его бабушкой была великая княгиня Ольга, отомстившая древлянам за убийство мужа с невиданной жестокостью, принявшая первой на Руси христианскую веру, для чего ездила в Царьград, и воспитавшая внука Владимира в чисто славянских традициях. Татищев в записках извратил историю княжьего рода, причислив Предславу к угорским народам, что было в корне неправдой. История доказывает, русские презирали рабство, считая его унижением человеческого достоинства, и старались не держать у себя рабов из представителей побежденных народов. Так было вплоть до последнего царя Николая Второго. Иностранцы могли выступать при дворах лишь в качестве докторов или гувернеров для отпрысков царедворцев, дворян и купцов, а так-же в роли учителей наук, музыки, литературы и языков. Но ни в коем случае в качестве слуг, помогающих господам натягивать исподнее. Они приглашались из стран, наиболее цивилизованных, ушедших вперед в развитии на сотню лет. Ведь Русь была окраиной Европы, ее окружали со всех сторон дикие орды степняков, не признающих оседлого образа жизни, оттого абсолютно безграмотного. В середину же Европы знания с культурой принесли римляне, перенявшие их от высокоразвитых греков. До русских они не добрались из-за более жестоких погодных условий с непроходимыми лесами и болотами.
- Согласен. У нас и сейчас нет нормальных дорог, - гость наклонил голову. - Навестить родное село в отпуск - проблема номер один.
- Даже татары с монголами предпочитали держать слуг из соплеменников по причине мстительного характера. Они считали, что другие народы, подмятые ими под себя, рождены с такими же чувствами и могут всадить им нож в спину.
- Вот так! Нашим предкам можно позавидовать, - собеседник прихлопнул ладонью по столу. - Сейчас в окружении президента мельтешат одни евреи, и сам президент рожден еврейкой по фамилии Шоломова.
- Там по части его происхождения полный содом и гоморра... Как говорят шахтеры - с киркой не пройдешь.
Евреев на Руси презирали за стремление затянуть народ в кабалу с удавкой на шею через неуправляемый секс, питейные заведения, перекупку зерна и продуктов по заниженным ценам. Через воровство и бандитизм, в конце концов. До сих пор у нас на слуху одесский шалман с Сонькой Золотой ручкой и прочими, переметнувшийся в наш Ростов после его разгона Жуковым. Это презрение шло от новгородского князя Александра Невского, отказавшегося от навязываний Ватиканом их религиозных догм, от Дмитрия Донского, разбившего орду и отвергшего притязания проеврейских Речи Посполитой с Литвой на русские земли. От Ивана Третьего, собиравшего Русь для отпора степнякам, получившего от народа прозвище Калита, означавшее денежный кошель. Он был женат вторым браком на Софье, греческой княжне из рода Палеолог, ведущих родословную из Спарты. Софья придала московскому Кремлю нынешний вид, пригласив для реставрации итальянских архитекторов с которыми была знакома, живя в Италии в изгнании из-за порабощения Османской империей Византии со столицей Константинополь, переименованных турками в Стамбул. Она была осведомлена, кто натравил на ее родину крестоносцев с османами, презирала евреев, не допуская их до всего русского. Она приказала возвести на его территории Успенский собор, ставший символом государства. Сама пережившая унижения от турецкого ига, подвигла мужа стенаниями с плачем по поводу зависимости Руси от татаро-монгольской орды отказаться платить ханам дань. Что он и сделал, поставив точку двести сорока трех летнему игу стоянием на реке Угре. Она уговорила мужа узаконить герб Руси в виде двуглавого орла, бывшего гербом Византийской империи, издать свод законов под названием Судебник. Презрение к евреям шло и от Ивана Грозного, внука спартанки Софьи Палеолог, научившей его ценить свободу с правдой превыше всего. От императриц Елизаветы Петровны, Анны Иоанновны, императоров Николая Первого, Александра Второго, Александра Третьего, и Николая Второго. Эти царедворцы, кроме Петра Первого, насаждавшего в России европейский образ жизни, и Екатерины Второй, открывшей им границы империи после поражения в войне Речи Посполитой, где они осели при бегстве из Испании от Торквемады, писали царские указы о выдворении представителей этого племени из страны на вечные времена. Сам Петр Первый тоже был против евреев, об этом свидетельствуют его записки на государственном уровне. Но у Екатерины Второй в друзьях был Вольтер, член ложи масонов, презиравший все русское.
- Так вот откуда растут ноги у русского масонства! Я думал, что это европейские игрища с заговорами и предательствами, как в 'Трех мушкетерах', - Гость было ухмыльнулся на свое невежество, снова покосившись на журнальный столик.
- Хм, сравнение неплохое, - кивнул я. - Кстати, Александр Дюма, рожденный француженкой от негра, завезенного из Африки, тоже состоял в масонской ложе. Но сами масоны имеют куда более глубокие корни, предшественниками их были всякие тамплиеры, розенкрейцеры и так далее, которых разгоняли, уничтожали, а они снова возрождались. Евреи изначально представляли из себя секту, как африканские многие племена, до сих пор живущие по законам с разными вуду с воскрешением мертвых и прочего. Они хебраи, равные любым кочевым народам Африки, просочившиеся в Египет и сумевшие выкрасть секреты их жрецов. И только позже Моисей, при выдворении их из этой страны, классифицировал, если можно так сказать, скрижалями законы секты, принятыми им якобы от бога Яхве. Отсюда берут начало все ложи и прочие тайные общества, во главе которых они обязательно стоят в первую очередь через деньги, разврат и внедрение во власть.
- Да, но получается, что в уме им точно не откажешь.
- Смотря что называть умом. Если накопление денег любыми способами, то это древнейший способ просто выжить за счет торговли всем и всего. А если кража у других народов лучшего с предоставлением миру как своего, то это преступление, на которое способны не все.
- В России они, по моему, используют и то, и другое. Особенно это видно сейчас, при затянувшейся перестройке, когда евреи все наше распродают налево и направо.
- О том и речь.
После многих неудач по порабощению России не своими как всегда руками, евреи взялись ее подтачивать со всех сторон, начиная с ног, как мыши грызут ногти у слона. Они после революции, например, взялись за казаков, военный оплот Российской империи, показавших себя погромщиками еврейских кварталов. Те получили Сары Азмана, родоначальника казачества, якобы хазара по происхождению, приплетя это погоняло и стерев из казачьих умов настоящее имя предводителя. Сары Азман мог быть турком, степняком, кавказцем, но не хазаром с семитской религией, чуждой русскому костяку казачества, православному, с русским языком. А чтобы раздавить казаков окончательно, они обрядили в их форму сотрудников войск НКВД, разбавили казачью спайку множеством надуманных войск из так называемых 'ряженых'. Придя после революции к власти в России, взялись наводить в ней иудейский порядок, как в люди вдруг выбился Сталин, ставку на которого делать не планировалось. Пришлось исполнение доктрины в мировом масштабе отложить на неопределенное время, довольствуясь разложением советского народа до коленопреклоненного состояния с ложью без границ. Чего стоят одни досрочные выполнения пятилеток с невиданными по объему приписками всего и вся. Огромную роль в этом сыграли крестьяне с другими низшими слоями населения, выполнявшие их приказы беспрекословно. Провокации с диверсиями сыпались на города и села, на шахты с электростанциями горстями гороха, но все было напрасно. Сталин извернулся перевербовать крестьян на свою сторону, введя в обиход термин 'враг народа' и раздавливал врагов как саранчу на взлете под ярое одобрямс тех, кто был никем, дав им надежду стать всем. Они не сумели расстаться с мечтой до самой войны, прокалившей русских мужиков, вовлеченных во власть евреями, до сталинских орлов, преградивших наконец путь наверх кагановичам, бериям, микоянам и прочим членам масонских лож. Пришлось выбирать на высшие посты из кукурузников с медалистами по собачьи, заимевшими, как Сталин, четвертые, третьи, половинные части еврейской крови, проникшей в них неизвестно от кого. И забыть об острове Крым, о котором ортодоксальные евреи мечтали как о второй Земле Обетованной. Они понимали, что на первой Обетованной житья им не дадут те же семиты из палестинцев со злыми сирийцами. Об этом почти ежедневно напоминали самодельные бомбы с ракетами, иногда долетающие до стен их домов. Сокровища в недрах страны перешли в разряд несбывшейся мечты вместе с кимберлитовыми трубками под Архангельском и золотоносными, ждущими разработки пластами далеко за Магаданом.
Награждать злейших врагов родственной с ними кровью евреи начали давно, Так они поступили в Риме с императором Нероном, подсунув ему женой прожидовку Поппею, якобы подговорившую его отомстить христианам поджогом Рима, свалив все на них. Сгорело более трети Вечного города и было убито множество христиан с женщинами и детьми. Император, прознав, что к пожару причастна жена, приютившая под крылом орды евреев иудаистов, истых врагов христиан, убил ее, покончив с собой. Виновных в поджоге Рима до сей поры 'ищут', но кто бы сомневался, что это дело рук иудеев. Этой награды удостоился испанский идальго Торквемада, решивший избавить народ от прокаженной нации, успевшей закабалить его развратом с непомерными долгами. Разбежавшись из страны частью в Польшу, частью в Германию с Голландией, евреи не замедлили окрестить правителя иудой с порченой кровью, предавшим свой народ, несмотря на то, что каждый пастушок в этой стране не сомневался в национальности Торквемады. Но время берет свое, и вот уже мир говорит о том, что и Гитлер со всем окружением был рожден от еврейских женщин, подвизавшихся в хозяйствах отцов как всегда служанками. Выдумать более существенную ложь евреям мешал врожденный дегенератизм, который ярко и доказательно описал доктор Ломброзо, итальянский еврей. У них и Моисей был подкинут ребенком в семью фараона через его дочь, оказавшуюся в одиночестве на берегу Нила и подловившую люльку с ним, плывшую по течению реки. И присвоенный ими Иисус Христос из арийского племени древних хананеян, греческого по сути, был рожден от голубя, оплодотворившего деву Марию, целомудренную на тот момент, в обход плотника Иосифа. И Сталин оказался не сыном грузинского сапожника, а сыном Пржевальского, известного путешественника, заскочившего проездом в Монголию в грузинскую саклю на минутный ночлег к его матери. Кстати осетинки, а не грузинки, если верить заверениям осетин. Линкольн, Рузвельт, Мао дзе дун, Чанкайши, Буш, Черчилль, вплоть до Меркель с Путиным, тоже имеют части еврейской крови, от осьмушки до половинки. Где здесь правда, а где ложь во так называемое опошление не скажут сами евреи, несмотря на то, что учет по этому поводу ведется у них скрупулезнее немецкого.
Гость почесал переносицу и вновь полез за носовым платком:
- Твою мать, как в лабиринте, вход есть, а выхода не найдешь... Это тотальное насаждение в своих интересах всего и вся, от низа до самого верха, - он задумчиво
покачал головой и с сомнением произнес. - Какая сила сможет этому противостоять!
- Тогда умерь любопытство до семьи, с познанием только ее тайн.
- Там тоже черт ногу сломит, хотя все на виду. А тут и днем потемки.
Я похмыкал носом, перекинул ногу на ногу и приготовился было, не отвечая на его сомнения, к дальнейшему оглашению многолетнего исследования, к чему сам относился с интересом, не ослабеваемым со временем. Сняв пятернями с головы и плеч отрицательную энергию, ставшую мешать сосредоточится, стряхнул ее с кистей на пол. Начал снова издалека, чтобы ввести слушателя в каноны проблем мирового уровня.
- Нынче мир охвачен паникой из-за вспышки странного коронавируса, которого до этого не было, никто не видел, и вдруг он объявился. Человечество находится в состоянии сильнейшего нервного напряжения, готового вылиться во что угодно, начиная с падения цен на биржах, заканчивая смыслом жизни, поставленной на кон. Ты знаешь, что это такое на самом деле?
- Я до сих пор в это не верю.
- Хорошо сказал. Это очередная афера на мировом уровне, при которой убивается сразу несколько зайцев: Грабеж тех, кто успел награбиться, грабеж мирового экономического наследия, успевшего подрасти, расцвет продаж медицинских препаратов, перелицовка политической атмосферы...
Сейчас в России назревает ситуация, одинаковая с ливийской при Муамаре Каддафи. Разница в том, что в той африканской стране произошло все стремительно из-за небольшой ее территории, а в России восход солнца с его заходом происходят едва не одновременно. Кроме того, у нас земные недра обладают таким запасом сокровищ на любой вкус, что сожрать их за один присест не сможет даже кровожадный космос, на который мы стали молиться из-за потеплений вдруг с похолоданиями с перепадами давления в 30-40 единиц. В конце семидесятых страна набрала вроде скорость для обгона вечных соперников из Европы с Америкой, и получила по зубам навязанной гонкой вооружений. Для чего власть ввязалась в заведомо провальную для нас аферу с афганистанами, африканскими зулусами с южно-американскими томагавками над индейскими вигвамами под управлением сальвадоров из евреев, надо спросить с евреев в мировом тайном правительстве. В России даже дегенеративный проект карлуши марксианина был бы доведен до конца. Такова страна с таковым народом и природными кладовыми.
Значит, дело было не в социализме с коммунизмом, а в человеческом факторе, не способном обеспечить в первую очередь себя жизненно важными компонентами и способном на освоение около земного пространства с другими планетами. Любой проходимец задумается над вопросом, для чего людям с недюжинным умом горы золота с бриллиантовой под ними россыпью, когда мозги у них работают в ином направлении. Завертелись набирая обороты вихри враждебные, поднимая и пуская пыль в глаза, не сразу открывая гражданам скальную плешь на всей территории государства из погасшей экономики со сдохшим производством. И с приходом в мир племени, рожденного на лозунгах для молодых о восстановлении убыли от убийственной перестройки, успевшего подрасти. Они столкнутся лбами, мертвая экономика и живая поросль, лишенная плодородного слоя, через три-пять лет. И змея уроборос радостно оставит в покое свой хвост, готовая было его закусить.
Мой собеседник, занимавший при советах должности в обкоме партии, нынче ставший руководителем одного из отделений фирмы, известной в Ростове и в России, руководимой предпринимателем от бога что в Союзе в качестве директора фабрики, что сейчас в качестве законного хозяина расширенного ее производства, усмешливо похмыкал и уселся поудобнее. С секретарями обкомов, оставшихся в прошлом, у меня были довольно частые встречи из-за того, что я много писал в местной и центральной печати, не будучи еще членом Союза журналистов, которым стал только в 1986 году, ни членом Международного Союза писателей, которым стал аж в 2003 году. И то, по приглашению руководителя этого союза Ильи Майзельса, еврея, дальнего, как он объяснял мне лично, родственника Нобеля. Того самого владельца в Российской империи бакинских нефтяных промыслов, на деньги которого был основан Нобелевский комитет и лауреатов которого в мире можно пересчитать теперь уже со счетами.
- Здесь ты прав, - согласился гость. - Тем более, есть отличный пример бескровной убыли населения, продемонстрированный миру китайцами. Помнится, ты пытался еще при советах обратить внимание в статье в областной газете на недоработки ученых, особенно после аварии на Чернобыльской АЭС.
Ему было интересно мое мнение о событиях в стране, происходящих тогда и сейчас, как и ответ на вопросы о том, кто виноват и чтобы сделал я сам, имея на это права.
Я невольно покривился и продолжил:
- Секретари обкомов тянулись ко мне по примеру Ивана Афанасьевича Бондаренко, первого секретаря, заметившего в газете 'Молот' мои публикации на темы рабоче-социального характера с литературными рассказами и угадавшего во мне талант. Он звонил в редакцию 'Молота' с поздравлениями и пожеланиями мне личных успехов. вручал во Дворце культуры Ростсельмаша диплом лауреата премии имени А.В. Софронова, Героя Соцтруда, главного редактора Всесоюзного журнала 'Огонек' в Москве.
- Я помню этого поэта и драматурга, он входил в обком как к себе домой на Невском в Москве. Его дочку Шукшин уломал стать женой, Анатолий Владимирович понимал, что Вася делал это для своего продвижения по карьерной лестнице.
- Все так. Софронов был мужик умный, поднявшийся из слесарей на Ростсельмаше до членов ЦК партии, прошедший войну от начала до конца. Помнится, когда мы с ним ручкались на сцене ДК после вручения диплома его имени, я по рабочему резко подал руку и... утонул в его огромной ладони, как в пуховой подушке. У меня был рост метр восемьдесят, рука как лопата, а он под два метра с руками-ковшами. Помню и его слова в ответ на свой выпад, мол, слабоват, на формовке не знаю, а в литературе надо быть покрепче.
- И это знаю, одно время я был поставлен курировать донскую печать. А что дальше?
- Тогда начали тянуть руки Пивоваров, тоже огромный телом секретарь обкома, в перестройку возглавивший фирму по железнодорожным перевозкам. И не менее солидный, с животом, Иванченко Леонид Андреевич, обивший все телефоны в Доме союза писателей на Пушкинской с требованием очередного моего прихода к нему. Я к тому времени стал заместителем Игоря Кудрявцева, руководителя литобъединения 'Дон', третьего в СССР по значению после московских с питерскими из-за Шолохова с 'Тихим Доном', Закруткина с 'Матерью человеческой' и Калинина с 'Цыганом'. Эти произведения прогремели на всю страну. Я заведовал секцией прозы, был избран писателями, не признавшими переворот, лидером славянской группировки из среды молодых литераторов. Это было сделано в противовес жидовской во главе с Жуковым под названием 'Заозерная школа', с подражанием английской с похожим погонялом, объявившей поселок Танаис под Ростовом, где периодически устраивали сборища, столицей новой донской литературы. Жору Булатова, мемзера по еврею-отцу, поставили во главе секции поэзии, хотя он совал нос во все дела несмотря на то, что стоял как бы в стороне от евреев с 'заозерщиками'. Позже Эдуар Холодный, поэт, чистокровный еврей, открыл мне в разговоре, что мемзер Булатов сексот КГБ, как и русский Виктор Петров, заместитель главного редактора журнала 'Дон', и что у обоих совесть отсутствует напрочь. Кстати, Булатову, когда он отдал концы, открыли мемориальную доску на углах переулка Суворова и проспекта Соколова, мол, здесь жил в таких-то годах поэт, издатель и прочее.
- Да ты что! А какой он был поэт, - вскинул собеседник брови. - Выпустил одну книжонку на десяток листиков со стихами ни о чем. Вот и весь гений.
- Ты бы лучше присмотрелся к Аллее Славы на Ворошиловском, там на тротуаре от Красноармейской до Лермонтовской выложили звезды с именами известных людей Дона. Если не считать нескольких действительно знаменитых личностей, про остальных можно подумать, что они тоже были сексотами КГБ.
Гость долго крутил в пальцах брелок от ключей, видно было, как его губы ломает печальная усмешка. Наконец, он выдавил из себя:
- Я, когда проходил мимо домов с мемориальными досками на стенах, невольно замедлял шаг в знак уважения к людям, упомянутым в них. Особенно было как-то даже неудобно при виде дореволюционных. Теперь не знаю, как к ним относиться, то ли склонять голову, то ли плеваться в сторону. Все опошлили, падлы, за что ни возьмись, на что ни взгляни.
Это обычная практика в их кодле, рассчитанная на то, чтобы наносить удары по разрушению русского образа жизни с деятельностью национальной направленности со всех сторон. Надо сказать, что разделения евреев по происхождению, по принадлежности к этническим группам, были невероятными. Чистый еврей по отцу и по матери относился к еврею по отцу с превосходством, граничащим отношениям дворянина с холопом, по матери их можно было сравнить с отношениями между племянниками. Но чистые евреи были друг с другом вне подозрений, чем бы они не занимались и в какую бы политику не играли. Тайн между ними быть не могло. Поэтому я не очень удивился, когда Эдик Холодный, ростовский поэт и чистый еврей, относившийся к моему творчеству с уважением и даривший новые книги мне первому, однажды воскликнул в ответ на стенания о том, что какая-то скотина предает и подставляет меня постоянно. При чем не только в Ростове, когда исключают из редакторов подборок молодых с печатью на страницах областных газет, но и в московских издательствах, после чего одобренные редакторами рукописи моих произведений, находящиеся в наборном цехе типографии, вдруг возвращаются без объяснения причин. Эдик отшатнулся от меня и недоуменно воздел руки, мол, это Жора Булатов, разве не знаешь, он сексот КГБ! Я тут же вспомнил подшефную поездку в Азовское литобъединение, когда к нам, заявленным отделом пропаганды Союза писателей, присоединился третий молодой мужчина, прятавший лицо в воротнике теплой куртки. На вопрос Жора нервно пояснил, что это куратор из обкома комсомола с проверкой наших лекций для литераторов. Мол, времена наступили смутные, пропагандистов стало пруд пруди, комса тоже желает быть в курсе дела. У нас в Ростиздате выходят первые книги, они присматриваются, кого можно наградить своей премией. Я тогда впервые за выезды на периферию с лекциями осторожничал по настоящему. И не зря, третий спутник оказался тоже сексотом. КГБ. Но награду все-же получил, став Лауреатом премии Ростовского обкома комсомола.
Все они, музыканты, поэты, поэтессы, прозаики с критиками были повязаны между собой свальным в первую очередь грехом с алкоголизмом, а уж потом литературными изысканиями с уровнем, надо признать, неплохим для периферийной столицы Дона. Звали в группу и меня, одного, что Долинский подталкивал, что Гена с бабами, других не звали, считали крестьянами из есенинских хуторов, чем вызывали к себе неприязнь. А получилось наоборот, я увел от них Таньку Чеснокову, жену поэта, вскоре умотнувшего в Германию со старшим сыном. Я прекрасно понимал, что среди них мне не место, или сопьюсь раньше времени, что происходило со мной без них, держась только на силе воли, или сорвусь в защиту русского народа, представлявшего из себя крестьян почти на сто процентов и ставшего после революции окончательно придурковатым из-за бессрочных с ним экспериментов миродержателей, ставленником которых был и Сталин. Однозначно, хотя и прятался от евреев до конца своих дней.
- В общем, я не стану ссылаться на произведения Григория Климова, своего земляка, родившегося на Дону, написавшего несколько книг о евреях с их особенностями в мышлении, в образе жизни, возможностями и той роли, которую они играют по отношению ко всему человечеству. Тема эта животрепещущая, потому вечная из-за неослабного к ней внимания.
После кропотливого изучения еврейского вопроса я тоже пришел к выводу, что еврейская нация это мафия, как о ней пишут многие писатели с мировыми именами. В первую очередь религиозная, во вторую криминальная, в третью очередь античеловечная, направляющая свою деятельность на деградацию человечества с разрушением высших духовных ценностей.
Можно с полным правом утверждать, если применить здесь принципы космогонии, которую никто не отменял, что евреи - это абсолютная ЛОЖЬ во Плоти, это дети Люцифера, хозяина планеты Земля, отделившегося от Бога и ставшего полной ему противоположностью. Если Бог - Правда в Духе, к которой мы все стремимся в надежде на Рай после смерти, то Люцифер - Ложь во Плоти, принуждающая на земле Дух к отходу от нравственных устоев путем множества соблазнов.
И надо признать, что Ложь Люцифера на Земле почти всегда побеждала Небесную Правду Бога, устраивая бесчисленные кровавые пиры с аморальными развратами до умопомрачения. Люди не думали о том, что Душе придется возвращаться к Правде на Небе, очищаться по мере возможности, затем снова возвращаться на Землю, становясь с каждым разом тяжелее от нажитых грехов, рискуя не подняться к Правде никогда. Как евреи, погрязшие во Лжи с головой, в земных превратившиеся медуз и червей.
Именно эту черновую работу выполняет сейчас еврейская нация, вся, стремясь выработать Доктрину Люцифера в лице Моисея до последнего знака, чтобы в конце поставить человечеству окончательную точку и увести его во Тьму. Всем людям, могущим еще спасти себя и планету и не дать разорвать тонкую нить, связующую их со Светом.
Из этого делается вывод: остальной космос евреям чужд, как чужды стремления и цели всех людей, населяющих земной мир, с их переживаниями, фантазиями, с верой, надеждой и любовью во главе.
Об этом было мною написано произведение "Пирамида Люцифера", опубликованное канадским издательством ЯАМ Публишинг, возглавляемого евреем по национальности. Ведь для еврея главное - деньги, они умудряются зарабатывать даже на так называемом антисемитизме. Точнее, на юдофобстве.
Я читал несколько книг писателя Григория Климова, полузапрещенных, найденных с трудом, купленных иной раз из-под полы. Это "Князь мира сего", "Крылья холопа", "Протоколы советских мудрецов", "Дело ?69", "Красная каббала"...
Автор в последней из перечисленных книг ссылается на трех китов сионизма, утверждающих с приведением основательных доводов, что антисемитизм для еврейской нации является в какой-то степени благом, что его нужно не запрещать, а поощрять, потому что он полезен.
Об этом сказал Теодор Герцль, идеолог сионизма номер один. Второй кит сионизма В. Жаботинский добавил, что "антисемитизм, особенно "возведенный в принцип", конечно, весьма удобен и полезен". Третий кит сионизма Бен-Гурион, премьер-министр Израиля, написал в свое время в еврейской газете "Кемпфер" в Нью-Йорке: Если бы у меня была не только воля, но и власть, я бы подобрал группу сильных молодых людей... Задача этих молодых людей состояла бы в том, чтобы замаскироваться под неевреев и действуя методами грубого антисемитизма, преследовать... евреев антисемитскими лозунгами. Я могу поручиться, что результаты с точки зрения значительного притока эмигрантов в Израиль из этих стран были бы в десять раз больше, чем результаты, которых добивались тысячи эмиссаров чтением бесплодных проповедей".
Вот на этом основании, фактическом разрешении, полученном из высказываний трех китов сионизма об антисемитизме, я попытаюсь показать действия в обществе членов еврейской нации, подтверждая их конкретными примерами. В отличие от событий, описанных в книгах Григория Климова и в моей "Пирамиде Люцифера", в этом произведении будут играть роли простые евреи, живущие рядом с нами.
Соседи сверху.
Наш дом вдруг решили передать на баланс новому ЖКХ, две женщины среднего возраста замутили такой водоворот из собраний жильцов с хвалебными одами, что народ был раздавлен. Хотя старое ЖКХ не драло с нас бешеных проплат за все у нас имеющееся с мимо пробегающим, его коллектив был к нам как бы лояльным по многим вопросам с присылом сантехников, электриков и даже плотников. И те, кто был несогласным с переходом к новым дармоедам, оказался в критическом меньшинстве. Я был в их числе.
Одна из добровольных общественниц жила в первом подъезде, вторая была с четвертого подъезда, жила с семьей из мужа, сына и дочери, обеих на выданье, на пятом последнем этаже. Не зря говорят, что из песен слов не выкинешь, так что строчка "нам сверху видно все" пришлась как раз впору. Я почувствовал пристальное к себе внимание сразу. То глава семьи поинтересуется, где и кем работаю, то сама Наташа, так звали его жену, полюбопытствует о семье. Узнав, что я писатель, живу отдельно от своих, не слишком приветствую нововведения, продолжающиеся тридцать лет и все безрезультатно, соседи усилили любопытство ко мне.
Я не остался в долгу и выяснил, что семья с пятого этажа еврейская, что Наташа имеет с каждым жильцом тесный контакт и, не будучи старшим подъезда, обладает исчерпывающими о нас сведениями. Короче, ко всякой бочке затычка с советом, подсказкой, с бесцельным шлепанием по пустякам. Все сплетни к ней и от нее. Она и прутики возле дома собирала, и огородик с парой подруг позади пятиэтажки обустроила. А чего бы не подсуетиться, когда все были на работах до мозолей, чтобы прокормиться в лихое время, а она, здоровая, работает по неизвестной схеме. В общем, общественница на все сто.
Я по первости не раз обращался к ее мужу с сыном за советом в виде закрутить что или подвертеть. В один из моментов запутался с начинкой компа, пришлось просить ее сына помочь разобраться. Заглянул отец, оба высветили мой пароль для входа на сайт, на котором была опубликована Пирамида Люцифера о сущности перестройки с вкладом в нее членов еврейской нации. Помощи особой от них не получил, одно ковыряние не по делу, но пароль они запомнили.
Спохватился о допущенной ошибке только на второй день, когда семья уже попаслась на моих сайтах, и я перешел в разряд антисемитов. Так что перемена пароля в интернете запоздала именно на единственный тот день.
Тем временем новое ЖКХ, состоящее преимущественно из армян с евреями, вступило в права хозяев положения. Цены на услуги тут-же взлетели в несколько раз, а на дела по облагораживанию подъездов с прилегающей территорией - руки кривые. Оштукатурили лишь входы в подъезды, весь же дом цветной от облезлости. Через года три заменили деревянные окна на пластиковые, выдрав дерево ломами из оконных проемов, в таком виде оставили на многие лета. Проводка как висела по стенам, так и осталась висеть, штукатурка на стенах как лохматилась кусками, так и задралась еще больше.
Многие из жильцов возмутились, поздно осознав обман, я в первых рядах. А тут назрел ни с чего конфликт с крепкой старухой этажом ниже, живущей одна, в который влезла ее подруга, жившая этажом выше. Никому из них плохого ничего не делал, а вот на тебе. К обоим Наташа влетала на правах члена их гнезд, вылетала еще более раскрепощенной.
И пошло-поехало по нарастающей, то старуха сверху с сыном алкашом и мужем, котом для себя, зальет мою квартиру потоком воды, после которого выгоняешь через порог в полном смысле крутые волны. То старуха снизу глушит с утра до позднего вечера ярыми звуками телевизора на всю громкость с буйным хохотом других таких же подруг, больше похожем на лай и визги дворовых собак. А когда вода от старухи сверху пролилась и на ее потолок, страсти перешли все границы. Всю жизнь убиравшая на вертолетном заводе сортиры с мусорниками, крестьянка включала телевизор на полную мощность, и уходила на улицу торговать овощами и цветами, купленными на центральном рынке у оптовиков.
Еврейка Наташа забегала ко мне с веселым лицом, говорила о том, что все старухи одинаковые, они "не в себе", предлагала в отместку врубать сильнее свой телек. И убегала довольная как никто из подъезда, прекрасно понимая, что звук мощнее всего поднимается кверху. Радостнее всех даже с улиц города, потому что перестройка застряла в выгребной яме на долгие годы.
А чего бы ей не быть веселой, когда они с мужем удачно выдали замуж дочь с истинно иудейским узким лицом с носом крупного попугая, купив ей перед этим квартиру. Сын тоже не задержался в бабниках, и ему была подарена перед свадьбой отдельная квартира с машиной впридачу. И это при том, что дела своего семья не имела, как не была завалена другой работой, отлучаясь из дома по мере необходимости.
Так продолжалось не один год под радостные вопли гостей старухи из Наташи с бабами с визгливыми голосами, и под заливы моего потолка то ее товаркой сверху, то пьяным ее сыном. Пока я не додумался до метода, заставившего нижнюю старуху идти ко мне с жалобами на неизвестного врага, загоняющего ее в гроб стуками в дверь в ночь-полночь. Чувствительность у подобных особей сравнима с животной. С ней пришли соседи, жалевшие ее по настоящему и не подозревавшие кто стоит за ее спиной. Но каждому не объяснишь, что почем, а начни объяснять - не поверят, а не поверив засмеют. Теперь сообща.
Ко всему, я заметил за собой тотальную слежку не только на физическом плане, но на электронном тоже, в частности, через компьютер. Произошло это случайно, не упоминая о сотовом, творившем чудеса.
У меня была скульптурка птички, краснобокой иволги, сидящей на кочке на вершине холмика, поросшего травами и цветами. При нажатии на кнопку на холмике, птичка начинала весело насвистывать на фоне других луговых звуков. Я часто не выключал комп с интернетом, чтобы выйдя на десяток другой минут по делам не включать его снова.
И вдруг в один из дней, когда отвлекся от работы над очередной статьей и ушел с сайта, услышал уже из другой комнаты посвист птички, доносящийся из динамиков компьютера. Вернулся к столу, прослушал запись до конца и оглянулся на молчаливую скульптурку иволги, стоящую на этажерке в зале. Кнопка была в положении выключено.
Это означало одно: компьютер записывал все, что делалось в моей квартире.
В подъезде дома тем временем смерть гуляла как по полю для гольфа, старики уходили один за другим, молодые и мужики среднего возраста спивались, не доживая своих лет. Квартиры занимали разудалые внуки почивших стариков или кавказцы с азиатами и дремучими крестьянами. Бардак набирал обороты, грозя перерасти в новую гражданскую войну. Советских так называемых вытаптывали копытами как траву на пастбище, не оставляя надежд на спокойную старость. Соседи сверху вымерли под чистую, старуха от давления, повлекшего инсульт, сын от алкоголизма на лестничной площадке, его отец прожил после него недолго. Всех провожала на кладбище Наташа с мужем, у которой были их телефоны. Квартиру внук сдал крестьянке с ребенком, которая не снимала копыт ни дома, ни на лестничной площадке, а дочери года четыре-пять она во время беременности впаяла те же копыта вдобавок с плотным телом. Ребенок прыгал с дивана на пол как слон с задницей, намазанной скипидаром, не зная передышки ни утром, ни вечером.
Умерла соседка по площадке сбоку. Квартиру ее оформил на себя тоже внук с пропойным лицом, поселив там студентов из смеси крымских татар с русскими из дубовых обрубков.Началась новая жизнь с громами и молниями с утра до утра, потому что с утра гремели вверху копытами молодая мамаша с отпрыском, а ночью кричали обезьянами студенты, сопровождая вопли визгом гитарных струн, на которой никто не умел играть.
Дом был из бетонных плит, звонкий как пустая бочка, построенный по проекту еврея Лагутенко, главного архитектора при Хрущеве, отца лидера группы Мумий Тролль с голосом пьяного кота. Этими домами Хрущев застроил весь Союз якобы для того, чтобы переселить население, крестьян в первую очередь, в города с благоустроенными квартирами. На самом деле этот свиновод выгонял колхозников из деревень насильно, обложив их живность непомерными налогами, заставив избавляться от коров, овец и кур всеми способами.
Сделано это было для того, чтобы городскую интеллигенцию, начавшую после Сталина поднимать голову и задавать партии неудобные вопросы по курсу, завернутому хрущевыми с микоянами и сусловыми с яковлевыми не туда, разбавить дремучим крестьянским хамством и неграмотностью в целях подготовки к той самой перестройке, о которой народ узнал как всегда неожиданно. Это же кодло перекинуло Украине всегда бывший русским полуостров Крым, передало населенный терскими казаками правый берег Терека Чечне с Ингушетией, отрезало немалый кусок амурского побережья Китаю. Оно обезводило окончательно при разработке целины оренбургскую и казахстанскую степи неглубокой пахотой, чтобы через три года, за которые урожай успел порадовать население СССР, степные суховеи выветрили пахоту до выступания на поверхность солончаков. До бесплодия земель на многие десятилетия. Дело едва не закончилось поворотом сибирских рек в те края, якобы для орошения засушливых районов, после которого атомная война показалась бы благом.
Перестройку после Хрущева-Перлмуттера продолжили Брежнев-Гонопольский и особо рьяно Андропов-Эренштейн с Горбачевым-Гарбером, нашаренным в ставропольских лумырях. Эстафету по достижению цели иудеи-евреи передавали из рук в руки четко, не выпуская палочку из хватких ладоней. Они же приставляли к Генеральным секретарям с секретарями ЦК и с первыми в обкомах в качестве жен евреек, исполнявших роль переводчиков с замыслов хозяев на иврите для исполнения гоями по русски.
К слову, при Сталине строилось жилья много и надежного, сталинок в большинстве. Если бы не война с восстановлением разрушенного ею, никто бы о хрущевках никогда не узнал.
С новоселами Наташа сразу нашла общий язык, словно знала их сто лет. На возмущения мои и соседей она с тихой улыбкой поясняла, мол, ну что вы возьмете с молодой женщины с ребенком, которому нужно развиваться. Или, студенты, мол, и есть студенты, кто из нас не учился и не пил втихаря за углами и громко на съемных квартирах.
А сейчас все разрешено.
Наташа с семьей готовы были терпеть буквально все лишения хоть от новых властей, хоть от соседей, лишь бы страна быстрее переходила на рельсы звериного капитализма, при котором человек становился друг другу волком. И лишь бы прекращали существовать люди, неважно по какой причине, несогласные с новым курсом властей. Дети были пристроены, они, судя по их виду в приходы к родителям, не нуждались ни в чем, как сами родители.
Квартира на пятом этаже имела, как нарочно, три степени защиты от шумов с другими громами. Сверху нависала крыша, сзади был тихий двор, спереди - комнаты располагались бабочкой - окна выходили тоже во двор, от проспекта это был второй ряд домов. Снизу жила семья из нагнутой крестьянки с мужем, пострадавшим головой в пьяной драке, потерявших сына, гонявшего машину в поисках "королей" с у тра до утра. До смертельной аварии.
По звонкам полиция приезжала иногда под утро, требовала написать заявление и уезжала, не заходя в квартиру, откуда доносились рев и мат. Им было строго запрещено нарушать своим появлением покой жителей, и они строго соблюдали это предписание.
Потом стало известно, если раньше полиция могла штрафовать нарушителей спокойствия от пятисот до нескольких тысяч рублей, передавая заявления участковому, то теперь функцию отдали в администрацию района проживания, задвинув участковых за частокол законов. Кто передал, когда и почему, большинство населения не знает до сих пор, продолжая рисовать бесполезные бумажки на деревню дедушке.
Но если представить, что бумажки доходили до чиновников в администрации района, процедура проверки, по словам проходивших, представляла из себя издевательство над жильцами. К заявителю заявлялись бабенции с лишним весом, поверхностно разбирались в проблеме, доставали из сумки, если это было нужно, шумоуловитель и с натугой крепили его к потолку. Приходили они в рабочее свое время, снимали прибор с записями тоже в свое рабочее время, когда жители квартир в большинстве были тоже на работе. Ночные оргии их не трогали.
Итогом был оговор честных граждан. А запрет не портить жизнь нарушителям спокойствия добрался, по всему, до прокурора с судом, для которых закон стал что дышло.
Доходило до скандала теперь не с отморозками, а с полицией. В один из дней я несколько раз вызывал наряд при утверждениях дежурной на том конце провода, что едут. А когда раздался через несколько часов сигнал в домофоне и я открыл дверь квартиры, чтобы не держать служивых на площадке, старший лейтенант в сопровождении гражданского лица еще на лестнице набросился на меня с полу матюками, вошедшими в стране в обиход от детских яслей до хосписов. Мол, он только отмылся от очередной драки, а я достаю его соседями. В полиции, мол, работать некому, почти всех поувольняли, машины, мол, стали ездить на бензине, купленном за их счет. И вообще, никому ничего не надо, а мы, граждане, способны только на баранье блеяние.
Но бланк заявления его гражданский коллега заполнил, задав несколько вопросов, и оба сразу загремели ботинками вниз, мимо двери, за которой студенты проверяли на прочность логутенковско-хрущевские стены из звонкого бетона.
Я понимал, что с рождения состою как враг народа, родившийся в лагере для политзаключенных, на учете в серьезной организации, теневой, параллельной законным властям, которая обладала куда более мощными механизмами управления страной. Знал, что евреи создавали внутри любого государства мира государство свое, живущее по своим законам, действия которых были направлены на активную дойку населения по всем направлениям деятельности с присвоением себе национального достояния, в первую очередь земных недр в полном объеме, с одновременным избавлением от лишних ртов.
Так поступало с муравейниками насекомое ломехуза, которая внедрялась к муравьям, подкладывала к их яйцам свои, высиживаемые теми наравне с родными. А когда вылуплялись новые ломехузы, бывшие крупнее муравьев, и те опоминались, готовясь изгнать дармоедов, они выделяли из желез наркотическое вещество, погружая муравейник в полу опьянение, не забывая принуждать муравьев работать в прежнем темпе. И муравейник в конце концов погибал.
Гоев евреи загоняли в полуобморочное состояние наркотой, алкоголем, убийственным сексом, налогами, разлагающими здоровое общество, ведущими в одну сторону, откуда возврата к прежней жизни не было. Безумной, не знаемой человечеством ложью в средствах массовой информации, принадлежащих им повсеместно. В них или говорилось одно, а подразумевалось другое, или шло 'мочилово' живых людей налево и направо, после прочтения которых человек терял нить, природную пуповину, связующую его с божественной правдой, к которой обязан был стремиться. Принятием законов, извращенных до состояния насмешек над народом, на шее которого они сидели, свесив ноги.
Сейчас в Гос.Думе обсуждается вопрос о принятии закона о шумных соседях, нарушающих тишину с 23.00 вечера до 07.00 утра. Это говорит о том, что с семи утра до одиннадцати вечера идиоты могут хоть на головах ходить, никто им слова не скажет. Но это еще не все, закон составлен так, что формулировка украсит любое выступление юмориста на сцене кремлевского дворца. К нему добавлена приписка о том, что: "Детский смех и льющаяся вода в категорию шума не попадают".
То есть, если смотреть шире, топот детских ножек в солдатских сапогах, сверлящие воздух визги и крики наподобие диких обезьян с прибавлением к содому материнских радостных выкриков с пробежками вдоль и поперек комнат с падением игрушек, грохотом стиральных неисправных машин и прочее с льющейся с потолка водой, рассмотрению не подлежат. Вопрос о детском шуме и других шумах, портящих жизнь людям, будет закрыт. Навсегда.
А пока соседи, ухитрившиеся выжить после лихих годов перестройки, продают квартиры кому попало, вплоть до представителей непознанных наукой кланов, привыкших готовить пищу на костре, разведенном посреди комнат, с устраиванием вокруг него диких плясок. Новые жильцы начинают жить с ремонта, превратив подъезд в строй площадку с круглосуточной работой электриков, отделочников, сантехников и ремонтников других специальностей, не смотревших, как сами жильцы на часы, подсчитывающих барыши почище банковских служащих. Тем самым мстя за измочаленные нервы остающимся жить в доме, и властям, виновным в бардаке в стране, далеким от них как Израиль от России.
Людей на волне молчаливой мести молча поддерживают мени, министры ЖКХ, дети убитых русскими попов меней, желавших заменить православную веру на иудейский кагал. А так-же голодцы со скворцами-кудриными, голиковыми с силуановыми- макаровыми, министрами здравоохранения, пенсионных фондов, образования и прочего, прочего, ставшего вдруг народам России ненужным.
Избавиться от навязчивого присутствия евреев можно было одним путем, известным с древних времен - принуждением их к исходу. Так поступали ассирийцы, вавилонцы, египтяне, римляне, испанцы, немцы, русские...
Но я так поступить не мог даже с Наташей и ее семьей, потому что механизмами избавления от людей с пороками не владел, испытывая к ним сострадание с младых ногтей, привитое советской властью. Ко всему, мои знакомые с советских времен, сплоченные, настырные работяги, имевшие возможность поставить на место любого дегенерата от рождения, так же сплоченно и быстро ушли на тот свет. Оставшиеся в живых калеки, высосанные ударной работой на общество равных людей в Советском Союзе, дошли до непонимания смысла нынешней жизни и текли по течению без какого-либо сопротивления.
Зато бывшие товарищи из евреев, придавленных в советах пятым пунктом, вдруг вызрели в противовес русским гоям до хозяев жизни, обезвредив себя от патриотов, националистов и других радетелей справедливости потоками беженцев из азий с кавказами и африками, из дремучих крестьян из деревень и хуторов, дав возможность дорваться им до руля автомобилей вместо лошадиных вожжей, дозволив скупить по дешевке на первых порах перестройки городские квартиры. Они окружили себя в стране прочными стенами из нацгвардейцев со злыми чеченцами, продажными полицейскими с ордами женщин в бесконечных толпах послушных чиновников разных мастей, для которых обустройство своего гнезда стало дороже смертей близких для них людей. Не говоря о каких-то нищебродах.
Для людей, для соседей в том числе, я неожиданно стал писателем, отброшенным переменами в стране на обочину дороги, мешающим своими проповедями о разумном, вечном и добром добиться цели, сверкающей на вершине горы из бабла. Человеком, вытаскивающим из мусорных баков книги и альбомы с рисунками, выброшенными за ненадобностью, чтобы втиснуть у себя дома в переполненные книжные шкафы. Они не желали трепать нервы из-за каких-то евреев дегенератов, от которых можно было ждать чего угодно, они поголовно ушли в себя. В то самое терпение, которым велик русский человек.