Он протиснулся в дверной проем и закрыл за собой дверь. Привалившись к стене, пробормотал:
— Я не могу быть одиноким...
С трудом пробравшись к дивану, Он упал на него, не выпуская бутылку из рук.
— Я не могу быть одиноким! — Настойчиво повторил Он и, нащупав руками столик, стоявший около дивана, поставил на него свое виски. Прикрыв глаза, Он взял телефонную трубку и, даже не поинтересовавшись, сколько сейчас времени, набрал номер. На другом конце провода никто не отвечал.
"Я все равно не могу быть одиноким!" — Он отшвырнул трубку в сторону. — "Так не бывает! Я богатый, знаменитый, успешный, даже, говорят, сексуальный... А такие не бывают одинокими... Кроме того, у меня есть семья... То есть дети... Мои сыновья, они уже практически взрослые... Старший вовсю за девушками бегает... Самому иногда приходиться ему в карманы презервативы подсовывать. Кто же, кроме меня об этом позаботится?.. Среднего от компьютера не оторвать. Наверное, будет компьютерным гением каким-нибудь. Хочет сам придумывать игры и таким образом зарабатывать себе на карманные расходы. Это, конечно, не плохо, но я в одиннадцать лет не считал зазорным брать деньги у родителей. А его мои деньги не устраивают. Ему, видите ли, самореализовываться надо. Я в его время и слова такого не знал. А ему самостоятельности не хватает... Можно подумать, что я его как-то ущемляю... А младший думает только о карате. Даже спать ложиться в кимоно... Ну, я же не виноват, что не могу постоянно следить за его успехами. Я не виноват, что у меня работа такая — постоянные поездки. Я не виноват. Это моя работа. Все люди должны работать. И я в том числе. Я ничем не хуже других. Даже в чем-то лучше. Я же богатый, знаменитый, я... Черт, где же телефон?"
Поднявшись с дивана, Он зацепил ногой ножку столика, и с грохотом, повалился на пол. Некоторое время Он так и лежал, не в силах даже разлепить веки. Можно было подумать, что Он заснул. Но это было не так. Он отключился. На какое-то время. Через несколько секунд Он вздрогнул и открыл глаза. Его взгляд упал прямо на телефонную трубку. Он протянул руку, взял аппарат и набрал все тот же номер. Гудки были слишком громкими, поэтому Он положил трубку рядом с ухом и решил, что обязательно дождется, пока ему ответят. Даже если ждать придется до утра.
Подождать пришлось. Наконец, трубку сняли и до боли знакомый бас промычал: "Алло?!"
— Это не "Алло", это я, — Он понял, что ему придется выслушать град нелицеприятных, но вполне заслуженных эпитетов.
— Ты, что, с ума сошел? — Прозвучал голос на другом конце провода. — Ты хоть знаешь, сколько сейчас времени?!
— Нет, — честно ответил Он, — Да мне и не интересно... Я тебе не за то деньги плачу... Ты мой агент и обязан меня любить...
— Любить?.. Ты или пьян или шутишь. Какая любовь?.. И деньги тут при чем? И потом, надо совесть иметь. У меня семья все-таки, в отличие от некоторых... А ночью обычно все люди спят.
— Но мне надо с кем-нибудь поговорить, ты же не можешь мне в этом отказать?.. — Его язык слабо ворочался, что делало его речь практически непонятной, — В конце концов, я твой начальник и могу уволить тебя в любой момент, так что...
— Это что, шутка такая? Если да, то неудачная... — в голосе его собеседника послышались раздраженные нотки, — Что это еще за новости? Я сплю, вдруг мне звонит среди ночи пьяный дурак и несет всякий вздор... Проспись лучше... Завтра — самый ответственный день съемок, а ты напиваешься и ведешь себя, как ребенок! Ложись спать!.. Все... — В трубке послышались гудки.
— А... Чтоб тебя!.. — выругался Он и швырнул телефон в стену, — Да пошли вы все!
С трудом поднявшись, Он, сбивая на своем пути стулья, прошел в ванную комнату. Плеснув холодной водой себе в лицо, Он слегка пришел в себя. По крайней мере, в глазах теперь только двоилось, а не троилось, как до этого.
— Так я и знал, — начал Он бормотать себе под нос, — Как гонорар получать — так меня все любят, а как поговорить с человеком, когда ему плохо — так никого нет... Ему, видите ли, поспать приспичило! Лучше бы работал, как следует, а не дрых... А ну его!.. Больше ни копейки ему не заплачу! Уволю его к чертовой матери, и все дела... Не нужен мне такой работник... Спит слишком много...
Он направился в спальню, едва переставляя ноги. Плюхнувшись на кровать, Он стащил с правой ноги носок, бросил его на пол, потянулся за вторым, но не смог дотянуться даже до колена. Он отключился. На сей раз — до утра.
2.
— Ну, наконец-то! Где тебя черти носят? — вместо приветствия, пробасил агент.
— Я тоже очень рад тебя видеть... — мрачно проговорил Он.
Он прошел мимо агента, потирая лоб. Голова ужасно болела. Он даже не помнил, что еще вчера вечером собирался уволить его за то, что тот не вовремя спит, да к тому же с женой. Так и не взглянув на своего агента, Он прошел по пустой площадке.
— Где все? — Сердито свел Он брови на переносице, пытаясь выглядеть грозным начальником. Учитывая его вид после количества спиртного, принятого вчера вечером, это ему совершенно не удавалось. Наоборот, Он выглядел комично.
— Я отправил их пить кофе, — спокойно сказал агент, — мы утомились тебя ждать.
— Мне это очень нравиться! Вместо того чтобы работать, они тут кофе распивают! — взорвался вдруг Он.
— А что ты хотел? — Повысил в свою очередь голос агент. — Чтобы люди два с половиной часа ждали, пока ваше высочество проспится после удачно проведенного вечера?
— Не такой уж он был удачный...
— А мне какая разница? Разве я тебе не говорил, что сегодня — ответственный день? Сколько ты вчера выпил? Ты хоть помнишь, что звонил мне ночью, а?
— Черт... — Он поморщился и потер лоб.
Он совершенно не помнил, что ему говорил вчера вечером. Это была одна из черт, которые его откровенно бесили в самом себе. Он никогда не помнил, что кому говорит, когда напьется. Его в такие минуты заносило и Он болтал всякую белиберду. Мог накричать ни с того ни с чего на, уже бывшую, жену, расстроить уже практически заключенный контракт или кого-нибудь уволить. И теперь его очень беспокоило. Конечно, спрашивать Он не станет, но ему заранее стало неловко. Он внимательно посмотрел на прохаживающегося туда сюда агента, пытаясь понять — надо ли ему просить прощения или нет. Но, увидев, что тот злится только за опоздание на площадку, успокоился.
— Давно они кофе пьют? — спросил Он, чтобы сменить тему.
— Я отпустил их около получаса назад... — Сказал агент, посмотрев на наручные часы.
— Иди, позови всех, пора за работу...
— Как скажете, ваша милость... — Съязвил тот, сгибаясь в поклоне.
3.
Он всегда работал самозабвенно, но в этот день его невозможно было увести с площадки даже силой. Весь день Он издевался над собой и над всей группой заодно. На просьбы сходить в туалет или покурить Он отвечал взрывом гнева и брани.
— Никто не уйдет отсюда, пока я не разрешу!!! — Орал Он на всю округу так, что дрожали линзы в очках его агента.
Когда же, наконец, рабочий день кончился и площадка опустела, агент заметил, что на стоянке стоит не только его машина. Он вернулся, обошел каждое здание, каждый уголок площадки и нашел его в небольшой комнатке, приспособленной под гримерную. Он сидел и мрачно курил, глядя в одну точку.
— Что ты здесь делаешь? Уже все разъехались... — Агент обошел стул и встал перед ним. Загородив ту точку, куда Он смотрел на протяжении вот уже двух часов, — Езжай домой, уже давно стемнело...
— Домой? — переспросил Он, вздрогнув, — Куда домой? У меня нет дома...
— Я имел в виду — в гостиницу... — спохватился агент.
— Я не хочу в гостиницу. Мне там неуютно, меня там никто не ждет. Если я туда поеду — я напьюсь. Пожалуй, я здесь останусь, — Он окинул взглядом комнату. — Устроюсь на этом топчане как-нибудь... Зато завтра я не опоздаю...
— Прекрати, об этом не может быть и речи. Если хочешь, я тебя отвезу... Посмотришь телевизор, выпьешь баночку пива, закажешь пиццу. Так вечер пройдет, сам не заметишь, как завалишься спать.
— Вот скажи мне, — Он опять уставился на стену, — почему так происходит? Что со мной не так? Я же не кривой, не косой, руки, ноги на месте, голова вроде работает, деньги получаю неплохие... Почему же так произошло?
— О Господи, опять... — Закатил глаза агент. — Сколько раз тебе можно говорить, что ты здесь не при чем!..
— А кто тогда "при чем"?.. Хотя... — Он с деланным безразличием отвернулся. — Хотя мне все равно. Какая теперь разница... Раз она так сильно захотела развестись, — пожалуйста, я не заплачу. Детей только жалко, они переживают. А я... Мне что с ней, что без нее — все равно.
— А что же ты тогда сидишь здесь один, в темноте?
— Я... Это... Продумываю план на завтра... Нет, правда, мне все равно... — Он сделал честные глаза, — И остаться я хотел, чтобы не опоздать. А то ты на меня сегодня так смотрел, будто хотел убить взглядом. Слушай, а может сходим сегодня куда-нибудь, а?
— Ты что? Куда сходим? — взлетели брови агента.
— Ну, в бар или на дискотеку... Куда хочешь, мне все равно.
— Ты в своем уме? У нас же работа. Если ты, конечно, не забыл. И потом, что я жене скажу?
— Да, да... Я помню, что у нас работа, а у тебя жена... — при этих словах Он стал еще мрачней. — Ладно, пошли...
4.
Через полчаса Он уже был в своем номере. Развалившись в кресле, Он курил, попивал пиво и смотрел телевизор. Хотя смотрел — сильно сказано. Телевизор, конечно, работал, но экран Он не видел. Его не интересовали ни новости, ни криминальная хроника, ни популярный сериал. Вдруг Он ухмыльнулся. Вспомнил, как его агент ехал за ним до самой гостиницы. "Проверяет..." Ему казалось нелепым то, что его собственный агент ходит за ним, как за младенцем. Но Он не задумывался, как сильно изменился после уведомления о разводе, полученного от адвоката жены.
— Даже мне лично не сообщила! Подослала постороннего человека! — вырвалось вдруг у него, — Черт, опять я думаю об этом...
Он выключил телевизор, но продолжал смотреть на пустой экран. Ему было плохо. Он не мог объяснить даже себе, что же его так гнетет. Развод с женой, с которой Он прожил десять лет? Взаимоотношения с детьми, которые отдаляются с каждым днем все дальше и дальше или огромное количество работы, которая, якобы, на него неожиданно свалилась? Разумеется, ничего на него "неожиданно" не сваливалось. Он сам организовал свой график так, что у него не было ни одной свободной минуты. Он даже забросил любимую гитару, которая пылилась в углу комнаты. На публике ему нравилось жаловаться на судьбу. Он мог громко возмущаться тем, что не может устроить свою личную жизнь и у него нет времени лишний раз сходить в туалет. Но все его окружение знало, что Он лично договаривается о новом контракте и вставляет новые дела в свой, и без того, плотный график. Чтобы не думать. Он не мог найти ответ на терзающий его вопрос, и это его убивало.
— К черту!.. — воскликнул он и швырнул пивной банкой в телевизор. Банка ударилась об экран и отскочив, разлила остатки пива на ковер.
Он встал и начал ходить по номеру. "Что же случилось?" — думал Он, нарезая пятый круг, — "Все ведь было хорошо. У меня всегда все было хорошо... Работа, которую хотел бы иметь любой человек. Жена, которую хотел бы иметь любой мужчина. Дети, о которых может мечтать любой отец. Все было хорошо... А теперь? Практически, все так же и осталось. Времена пламенной страсти у нас с женой давно уже канули в лету, так что координально ничего не изменилось... Наоборот, даже больше свободы появилось. Почему же мне так паршиво?"
Раздался телефонный звонок. Он взял трубку.
— Алло...
— Привет, это я, — услышал Он знакомый басок, — Что делаешь?
— То, что ты мне посоветовал: смотрю телевизор и пью пиво.
— Как настроение?
— Настроение? Нормальное... Какое же еще у меня может быть настроение.
— Точно?
— Слушай, хватит! — Взорвался Он. — Со мной все в порядке и я не нуждаюсь в опеке, ясно?
— Перестань кипятиться. Ты в последнее время немного расклеился...
— И что теперь? Будешь ходить за мной по пятам?
— Я же беспокоюсь за тебя...
— Не стоит. Правда, со мной все в порядке, можешь за меня не волноваться... — Он сел в кресло и вытянул ноги. — Как жена?
— Она приглашает тебя к нам завтра на ужин. Придешь?
— Вряд ли... Не знаю... Может быть...
— Я понимаю...
— Не пори ерунды! — Он сдвинул брови, — При чем здесь ты или твоя жена? И потом, ты так говоришь, как будто произошло какое-то бедствие. Я уже устал тебе повторять, что со мной все в порядке... Ничего не произошло и не надо обращаться со мной, как с подростком, у которого несчастная любовь.
— Ну, прости, прости... Я не хотел тебя обидеть...
— Ладно, завтра увидимся и поговорим.
— До завтра...
Послышались короткие гудки. Он повертел трубку в руках, затем положил ее и пробормотал:
— Тоже мне, заботится он...
5.
— Ну, и в чем дело? — Агент закрыл за собой дверь и выжидающе посмотрел на него.
— Спасибо, что подвез, — Он прошел к креслу, плюхнулся в него и вытянул вперед ноги.
— Нет, ты мне объясни, в чем дело? — Агент подошел к креслу.
— Я не понимаю, о чем ты... — Пробормотал Он и потянулся за пультом от телевизора. Агент его опередил, взял пульт и кинул его через плечо.
— Э... Ты что делаешь? — Он вскочил с кресла и поднял с пола пульт. — Тебе не кажется, что ты себе слишком много позволяешь?.. Ну вот, разбил мне пульт...
Он провел пальцем по трещине, образовавшейся от удара пульта о стену. Агент вырвал его из рук и вторично бросил в стену. От этого черная коробочка, утыканная кнопками, разлетелась вдребезги, усыпав бежевый ковер черными пластмассовыми осколками.
— Ты что, совсем с ума сошел? — Взорвался Он и кинулся подбирать с пола то, что когда-то было пультом.
— Объясни мне, что с тобой происходит? — сказал агент, не обращая никакого внимания на ползающего по полу, — Марта обиделась. Она решила, что что-то не так с ужином, а ты знаешь, она все воспринимает близко к сердцу.
— По-моему, вечер прошел просто великолепно... Я не понимаю, что ты ко мне пристал. Пульт сломал зачем-то...
— Что случилось, что случилось... Ты весь вечер витал в облаках. От тебя не возможно было добиться ничего, кроме односложных ответов. Я все понимаю, но Марта ни при чем, мог бы ради нее натянуть на свое лицо улыбку...
— Неужели я был так скучен? — слегка удивился Он.
Агент кивнул головой.
— Ты витал так далеко, что временами казалось, что мы посадили за стол тряпичную куклу.
— Вот как?..
Он перестал собирать осколки и застыл.
— Прости, я, наверное, думал о работе, а ты знаешь, когда я о ней думаю, то отключаюсь... — сказал Он после паузы. Было видно, что ему неловко. — Передай, пожалуйста, Марте, что ужин был просто бесподобный...
— Да, да... — пробормотал агент, направляясь к двери, — Ладно, проехали... Завтра встретимся, поговорим, а сейчас мне пора.
Закрыв за своим другом дверь, Он сел в кресло, принял уже привычную позу и стал смотреть на стену. Ему действительно было очень неприятно, что агент заметил его отрешенность. Честно говоря, не заметить ее было трудно. Он боялся показать свои переживания. Он всегда считал себя сильным человеком и эти проявления слабости раздражали. Досадно, что они у него появились.
"Надеюсь, что я не выгляжу смешным... Никогда не выносил сопливых мужиков. Лишь бы самому таким не стать... Только этого мне сейчас не хватало... Надо взять себя в руки... Надо что-то сделать... Я же не могу быть несчастным. Я не могу быть одиноким... Черт, ну почему же мне так паршиво?.."
Он несколько минут тупо смотрел в одну точку. Мысли ни как не могли выстроиться в одну прямую. Ради интереса Он решил проследить их, но почти сразу же потерялся. "Все, так продолжаться больше не может!"
Он вскочил с кресла и начал нервно мерить шагами номер. Затем он схватил лежащую на кровати куртку, на ходу напялил ее на себя и выбежал вон.
6.
Когда Он зашел в дверь, то не сразу мог понять, куда же собственно попал. Все помещение было объято плотной ватой табачного дыма и невыразимо отвратительного зловонного перегара. Первым его порывом было тотчас же покинуть это место, но пересилив себя, Он все-таки сделал несколько шагов вперед. На ходу напрягая зрение, Он разглядел слева от себя барную стойку. Чуть левее стойки зияла дыра — вход на танцевальную площадку. Справа от стойки стояли круглые столы, где сидели в основном пожилые мужчины непонятной наружности в компании вульгарного вида девиц. Он отвел от них взгляд и подошел к барной стойке, за которой дремал совсем нетрезвый бармен в грязной рубашке с жирным пятном на воротнике.
— Эй, приятель, дай мне водки. Двойной. — Сказал Он.
Бармен проснулся, около минуты наводил резкость своего зрения на посетителя, так некстати прервавшего его сон. Несколько мгновений понадобилось на то, чтобы до него дошел смысл услышанного. Когда же это произошло, он достал откуда-то грязный стакан, мазнул по нему полотенцем серого цвета и плеснул в него водки. Он взял стакан и не поморщась, скорее с наслаждением, выпил. Тут же заказал себе еще. Краем глаза Он увидел, что от столиков отделилась одна девица. Она выплюнула в лицо мужику грязную фразу относительно его лысины и направилась к стойке. Пока она двигалась по направлению к нему, Он пытался принять невозмутимый вид, прекрасно понимая, что если она куда и направилась, то непременно к нему. Он не ошибся и через секунду почувствовал около себя приторную смесь дешевых духов и перегара.
— Ты — это ты?.. — Спросила она, неловким движением прикуривая длинную дамскую сигарету.
Он посмотрел на нее, пытаясь по ее внешнему виду понять, что ему делать дальше. Если она, как он говорил — не очень, то Он просто не обращает на нее внимания, но если она ничего, заводит мирную беседу с целью в дальнейшем переместить эту самую беседу в свой номер. Но по лицу этой дамы Он не мог понять, к какому разряду ее отнести. Она была до такой степени пьяна, что под размазанной косметикой трудно было разглядеть что-либо определенное. Он решил не рисковать.
— Да, я — это я... — Сказал Он и отвернулся.
— Вот и прекрасно, а то я уже подумала, что мне показалось... Ну, что делать будем? — Повернулась она к нему и вызывающе посмотрела.
— Не знаю, как ты, а я здесь немного посижу... Если ты, конечно, не возражаешь...
— Я — нет... — Девица со звуком затянулась своей сигаретой. — Я только думаю... Может быть, пойдем куда-нибудь, в другое место...
— Надо же, она еще думать умеет... — Пробормотал Он, совершенно потеряв настроение. Она обязательно напросится с ним и, в принципе, он не был против. Хоть какое-то развлечение...
А девица пыталась удержать съезжающий локоть со стола. В это время Он увидел краем глаза, что из дверного проема танцевального зала вышли две женские фигуры и направились в его сторону.
— Ого, — пробормотал Он, — я пользуюсь популярностью...
Две девушки подошли к барной стойке. Присев на высокие стулья, они с интересом начали разглядывать бармена, который опять задремал. При этом особы посекундно поправляли не нуждающиеся в реанимации прически и перешептывались. Закончив обсуждать позу мирно посапывающего в углу бармена, они перекинули свои взоры на остальных посетителей. Только тут они его заметили. До него донеслось: "Ты видишь?.. Неужели это Он?.. Я прямо поверить не могу, что вот так, запросто, можно его встретить... А в жизни Он даже симпатичнее... Может подойдем?.. Какая дама... Эта драная кошка?.."
Он с остервенением зевнул, открыв рот до пределов, установленных природой. Ему вдруг нестерпимо захотелось домой... То есть, в гостиницу... В общем, куда угодно, только подальше отсюда. Но было уже поздно. Девушки, решив воспользоваться тем, что "драная кошка" погрузилась в глубокий сон, встали, оправили юбки, еще раз поправили прически и решительно двинулись в его сторону.
— Начинается... — Пробормотал Он и отвернулся с деланным безразличием, надеясь, что они пройдут мимо. Но этого не произошло.
— Здравствуйте! — услышал Он у себя над ухом. Пришлось обернуться и надеть на свое лицо дежурную улыбку.
— Добрый вечер...
— Я вас первая узнала! — Сказала одна из них, крашенная блондинка с большой родинкой на щеке и красной помадой на губах. — Правда, сначала я не могла поверить, что это вы...
— Почему же?.. -- Спросил Он, развернувшись всем корпусом, — Я так плохо выгляжу?
— Нет, — поспешила ответить вторая, крупная шатенка с не менее крупным бюстом, — просто вы, и вдруг в таком месте... — Взгляд ее окинул бар, скользнул по столикам, ушел в сторону входа на дискотеку и там остался.
— Ждете кого-то? — Спросил Он, заметив, что шатенка не переводит на него глаза.
— Нет, что вы... — Она смутилась и скромно опустила глазки.
— Позвольте вас кое о чем спросить, — проговорила блондинка, оттолкнув локтем подругу и плюхнувшись рядом с ним на стул.
— Пожалуйста...
— Скажите, это — сделав ударение на слове "это", она указала пальчиком на дремавшую рядом женщину, — ваша спутница?
— Нет, эта спящая красавица подошла ко мне недавно. А почему вы спросили?
— Ах, просто у нас с подругой вышел небольшой спор, — блондинка закинула ногу на ногу и отвернулась от шатенки, которая, в свою очередь, опять стала смотреть на вход в дискотеку и, казалось, совершенно забыла о присутствующих.
— Бармен, еще водки! — Крикнул Он. — Вы уверены, что никого не ждете?
— С чего вы взяли? — Блондинка округлила глазки, сделав удивленное лицо.
— Просто ваша подруга не может оторвать глаза от дискотеки... Вы пришли не одни?
— Ах, это не имеет значения, по крайней мере, для меня. — Отмахнулась она.
— И все-таки...
— Да, мы пришли не одни. Но какое это имеет значение, тем более, для тебя. Перестань толкаться... — Последнее она адресовала подруге, которая толкала ее в бок и многозначительно указывала в сторону танцевального зала.
К ним приближались трое молодых людей. Шатенка побежала к ним навстречу, а блондинка даже не одарила их взглядом. Мужчинам это явно не понравилось.
"Сегодня без приключений не обойдется," — подумал он.
— Что же вы не идете к своим кавалерам? — Спросил он у блондинки и осушил рюмку.
— А ну их... — Протянула она. — Мне с тобой интересней. Кстати, давай познакомимся и перейдем на "ты". Меня зовут Света.
— Мне надо представиться?..
— Я знаю, как тебя зовут... Это уже лишнее.
— Эй, приятель!..
Последняя фраза была произнесена прямо над его ухом неприятным прокуренным баритоном. Произнесение ее сопровождалось довольно ощутимым пинком по ноге.
— Слушаю, — невозмутимо ответил он, повернувшись и надменно подняв брови.
— Тебе не кажется, что ты позарился на чужое...
— В каком смысле?..
— В самом прямом... — Один из парней угрожающе склонился над ним.
— Ты хочешь сказать, что эта милая девушка, — он указал на Свету, — твоя собственность?
— Вот именно. — Парень хрустнул костяшками пальцев.
— Что-то сродни шкафу или фикусу?..
— Угу...
— И ее мнение в расчет не берется...
— Не-а... Слушай, милый, кончай базар и пошел вон отсюда...
Он встал со стула, неторопливо снял часы и аккуратно положил их на барную стойку.
— Мне кажется, — тихим голосом проговорил он, — что я еще не вхожу в список твоей собственности и полномочий указывать мне я тебе не давал.
— Я их сам взял. — Сказал парень и обернулся на ухмыляющихся дружков.
Он поморщился. Драться придется, это он уже понял. Это даже забавляло. Все-таки драка — это встряска, всплеск эмоций, беспокойные круги на поверхности болота, в которое его засосало. Лицо только жалко. Все-таки — орудие труда. Но, если уж подумать, то можно же и гримом воспользоваться, все же, если выбирать между лицом и переменой в своем нынешнем состоянии, то он, безусловно, в любом случае, выбрал бы второе. "Как лучше, сначала в челюсть, а потом в живот или наоборот?.." — пронеслось у него в голове. Странно, но ему было лень пререкаться с этим хамоватым молодчиком. Уж просто бы надрать ему зад, безо всяких прелюдий. "Надо ускорить обмен любезностями".
— В таком случае, я себе разрешаю тебе накостылять.
— Да что ты?!! — Парень рассмеялся, и смачно сплюнув, добавил. — Ты меня испугать решил, что ли? Или тебе зубов не жалко?.. А ну, пойдем, выйдем.
"Наконец-то..." — подумал он, и направился к выходу.
7.
— Это было просто здорово! Как ты их разделал! — В пьяном восторге кричала Света на всю улицу, не обращая внимания на то, что на дворе четыре часа утра и все оставшееся трезвое население смотрит уже пятый сон.
Они шли вдвоем, шатаясь от бордюра к бордюру строго по синусоиду, повиснув друг на друге и было совершенно неясно кто кого поддерживает.
— Нет, это действительно было бесподобно! Ты где так драться-то научился? — Не унималась Света.
— Да-а... Приходилось... ик... драться... ик... С женой, бывало, как начинали ссориться, так сразу...
— Что?! Дрались?! — Света даже остановилась.
— Нет! Ты что!.. Так... Любили друг друга... Детей рожали... А она... Нет, ты представляешь... Как тебя... Света... Представляешь, она со мной развестись решила... Уже почти...
— Нет, не представляю. — Мотнула та блондинистой головой. — Я бы с тобой ни за что и никогда бы не развелась... По крайней мере, добровольно...
— Ну... И я о том же... А она... А я вот возьму и не разведусь с ней!.. Ик... Не дам развода и все! И детей заберу! Только как они со мной жить будут... — Остановился он. — Ну да ладно. К матери отправлю... На худой конец, к тетке... Не важно, лишь бы не с ней... А ведь ей до меня — все равно... Ик... Ей до меня — как до лампочки. Она, наверное, забыла, как меня... Ик... Как меня... Что — "как меня"? А... Да! Она забыла, как меня зовут... Ей, чтобы вспомнить это, надо в детские метрики заглянуть. Там же пишут... Ик... Имя отца...
— Да ладно тебе! Может тебе самому так лучше будет. Что ты, понимаешь, мне тут плачешься?!
— Я плачусь?! — Воскликнул он. — Я не плачусь! Я, если хочешь знать, вообще... Да мне все равно... Не хочет — не надо! Я, если захочу!.. Да я... — Кричал он, брызгая слюной и ударяя себя в грудь. — Я просто человек воспитанный, а так, мне только свистнуть... Детей только жалко... Я ведь как лучше хочу... Я...
Они и не заметили, как подошли к его гостинице. С трудом вписавшись в подъезд, они ввалились в холл, где его занесло на стоявшую у лифта большую, величавую пальму. Кадка с грохотом упала, рассыпав комья земли по красному ковру. Вместе с кадкой упал и он, довольно долго не мог подняться, а Света стояла, смотрела и беззвучно тряслась от смеха. Так и не сумев подняться, он заполз на четвереньках в лифт, но сначала, как джентльмен, пропустил Свету, которая растирала по лицу косметику вместе со слезами от смеха, вперед. Поднялись на этаж, зашли в номер.
— А у тебя тут довольно уютно... — Оглядываясь по сторонам, проговорила Света.
— Угу... — Он кивнул, снял ботинок и отшвырнул его в сторону. Второй полетел в том же направлении.
— Ладно, — добавил он, снимая штаны, — Водка в баре, полотенце в ванной. Раздевайся...
8.
Он сидел в своем "гримерной" комнате мрачнее тучи. Страшно болела голова. Все тело ломило. Прошлую ночь он даже не хотел вспоминать. Во рту до сих пор чувствовался вкус водки и Светиных поцелуев. От этой адской смеси его тошнило. Работать совершенно не хотелось. Более того, он и думать не хотел о том, чтобы выйти на съемочную площадку. Все, что он хотел, так это скорее забыться. Напиться и забыться. Открылась дверь и вошел его агент.
— Вот ты где! — Воскликнул он, широко улыбаясь, — Ну, привет, привет... Я слышал, ты вчера хорошо отдохнул. Надеюсь, сегодня у тебя настроение будет нормальное...
— Откуда ты знаешь, как я вчера отдохнул? — Удивленно приподнял он брови.
— Я заезжал к тебе в гостиницу поздно вечером. Мне портье сказал, что ты вернулся не один, а с дамой весьма приятной наружности.
— Ну да...
— Что-то вид у тебя не соответствует... Что ты мрачный-то такой?
— Да так, не важно... Что у меня сегодня?
— Сначала — съемки, а потом, в три часа, интервью.
Он поморщился и отвернулся в другую сторону. "Скорее бы вечер. Напиться бы и ни о чем не думать". — Пронеслось у него в голове.
— А нельзя съемки перенести, что-то мне сегодня нехорошо... — Тихо пробормотал он.
— Странно, тебе сейчас наоборот, должно быть лучше всех... А ты съемки собрался переносить... — Удивился агент. — Ну ладно, народ-то я отпущу, а что с журналистом делать?
— Во-сколько, ты говоришь, интервью-то? В три?
— Ну да... — Кивнул тот головой.
— На интервью я согласен, а съемки... Что-то мне правда нехорошо, лучше я лягу, посплю... Поеду домой, отлежусь... Ты передай этому журналисту... А что за журналист-то? — Как будто проснувшись, спросил он. — Откуда?
— Из газеты какой-то, я не помню точно... Да разве это имеет значение?.. Они давно хотели взять у тебя интервью, но я их держал... Интерес всегда должен быть подогретым...
— Хорошо, как скажешь, все-таки ты — мой агент. Тебе лучше знать. Так вот, передай ему, чтобы он заезжал в мой номер, я больше не собираюсь никуда выходить сегодня.
— Вот и отличненько...
9.
Он лежал на кровати и смотрел в потолок. В последнее время это было его любимое занятие. Просто смотреть и ни о чем не думать, только время от времени поглядывать на настенные часы и удивляться тому, как быстро передвигается минутная стрелка. Раньше он и предположить не мог, что время можно наблюдать, как наблюдаешь за играющим ребенком во дворе. Ты застываешь, как статуя и видишь, как вокруг течет жизнь, что-то меняется, что-то происходит с людьми, какие-то события, перемены, а ты просто сидишь и смотришь. В такие минуты ему очень часто становилось страшно. Страшно, что жизнь именно так и идет — мимо. Мимо него, его жизни, его стремлений и желаний, а все что у него есть — это мечты. А ведь у него их очень много и все они очень хорошие, нужные. Они рождались бессонными ночами еще в детстве, когда все казалось таким простым и легким. Казалось, что он вырастет и все будет хорошо, жизнь будет прекрасна, он добьется всего, чего только не пожелает. Эти мечты он ласкал и лелеял всю жизнь. И все казалось, что еще чуть-чуть, еще капельку потерпеть... Время шло, он многое осуществил, очень многое, оставалось совсем немного... И все рухнуло в тот миг, когда мужчина в синем пиджаке протянул ему бумагу и среди десятка слов он увидел только одно — "развод"...
В дверь постучали. Он нехотя поднялся и пошел открывать. На пороге стоял миловидный молодой человек. У него было приятное лицо с большими голубыми глазами, широкими скулами и белоснежной улыбкой. После обмена приветствиями хозяин номера предложил гостю сесть и приступить к интервью, а то "он неважно себя чувствует". Молодой человек кивнул и достал диктофон.
— Безусловно, в первую очередь наших читателей интересует, как вы начинали, — начал журналист, — ведь вы в шоу-бизнесе довольно давно. Не могли бы вы рассказать об этом.
— Да, я в шоу-бизнесе уже довольно давно... — Начал он. — Попал я, как это обычно бывает, случайно. Учился в институте Культуры, познакомился с одним парнем, он привел меня в какое-то агентство. Там на меня посмотрели и предложили подзаработать немного деньжат. Так я попал в рекламный бизнес. Сначала рекламировал всякие ершики для туалетов, жидкости для мытья посуды. А потом уж я начал рекламировать фирменные кроссовки, туалетную воду, кофе и сигареты. Ну, естественно, что в то время я смог познакомиться еще с кое-кем, меня начали приглашать на съемки клипов. Сначала один, потом другой... На студии я кому-то приглянулся и меня позвали на пробу в один фильм, дальше — больше... Так все и случилось... А теперь я не только актер, но и продюсер. Думаю режиссурой заняться... В общем, в профессиональной жизни у меня все в порядке...
— Ну, а в личной? — Глаза журналиста загорелись. — Как обстоит дело в личной жизни? Все знают, что у вас в последнее время не ладиться с супругой и даже подумываете об официальном разводе. Она даже несколько раз появлялась в общественных местах в сопровождении какого-то молодого человека...
Он не знал этого. Недовольно поморщившись, он заерзал на стуле, но быстро взял себя в руки. Журналист ничего не заметил. Или сделал вид, что не заметил.
— Правда и вы один в обществе редко появляетесь, — добавил газетчик, — Что-нибудь по этому поводу можете сказать?..
Он откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди и улыбнулся.
— Ну, понимаете, — растягивая слова, начал он, — Жизнь на месте не стоит. Все течет, все меняется, все проходит... Ни я, ни она не виноваты, что не можем больше жить друг с другом. Она же не виновата в том, что полюбила другого. А я не могу удерживать ее силой. Это жизнь. Я, конечно, не буду говорить, что я рад тому, что так все произошло, но раз уж так случилось... — Он помолчал. — Она очень хорошая женщина. Я это знаю лучше всех, и надеюсь, что она будет счастлива. Разумеется, сначала я переживал, все-таки у нас дети, но в моей жизни уже все встало на места... Я пришел в себя, занялся работой, своим делом... У меня очень плотный график, я стал чрезвычайно занятым человеком... А что касается личной жизни... Можно сказать, что и тут меня свободным человеком тоже назвать нельзя... — Он загадочно улыбнулся.
— Значит, одиноким вас не назовешь?
Он рассмеялся, закинув голову, и даже хлопнул себя ладонями по коленям.
— Ну, что вы, — проговорил он сквозь смех, — как же я могу быть одиноким, когда у меня есть работа, дети, друзья... Женщины, наконец... У меня просто нет времени быть одиноким!
— Ну что же... — Сказал журналист, выключая диктофон. — Благодарю за время, которое вы мне уделили...
— Ничего...
Он встал с кресла и проводил гостя до двери. Затем вернулся в комнату, сел обратно и стал смотреть на уже любимую точку на стене. Через некоторое время раздался телефонный звонок. Он нехотя снял трубку.
— Алло...
— Привет, это я! — Сказал бас в трубке и начал сыпать вопросы.— Что делаешь? Журналюга ушел? Какие планы?
— Ничего. Да. Никаких. — Попытался сострить он.
— Вот и отличненько! Через полчаса я жду тебя в холле.
— А что такое?
— Буду тебя выгуливать, раз сам как следует, не можешь. И без разговоров. Все. — В трубке послышались короткие гудки.
10.
Ровно в три пятнадцать после полуночи, друзья появились в холле гостиницы. Они, обнявшись, продефилировали к лифту. Преднамеренно обошли кадку с фикусом и, как только за ними закрылись двери лифта, нестройным дуэтом затянули народную песню.
— Нет, ты мне объясни, — плохо проговаривая слова, сказал агент, перестав петь, — Что ты с жиру бесишься?
— Не понял... — Он так круто повернулся к другу, что чуть не упал.
— Я столько раз думал на эту тему... Ну не понимаю я тебя! Все у мужика нормально. Работа, деньги, успех, слава, блин... Ну, разошелся ты с женой... Ну и что? Миллионы миллиардов разводятся и ничего! А ты себя ведешь, как Анна Каренина перед этим... Поездом... Скажу тебе, как другу... Я же тебе друг, черт возьми... — При этих словах агент притянул его к себе и звонко чмокнул в щеку. — Так вот... Дурью ты маешься, ей Богу... У тебя еще сто жен будет, а ты на одной зациклился... Она его, видите ли, отвергла... Ну и дура! Такого мужика потеряла. Вот увидишь, пройдет время, сама прибежит, только тебе она уже не нужна будет. Не зря же люди поговорку придумали: "время лечит". Так что прекрати себя мучить. Вон сколько козочек на тебя сегодня слетелись... Как мотыльки прям. Так что, лучше жизнью наслаждайся... Свободной... Эх, меня бы на твое место!..
Во время всего монолога он внимательно смотрел на своего агента странным взглядом. Так смотрят на иностранцев, когда языка не знают, но пытаются понять, что те говорят. В этот момент с легким скрипом открылась дверь лифта.
— Ну, все, приятель, — пробормотал агент, — дальше сам дойдешь. Я тебя, как и обещал, доставил. Можно сказать, что я свою миссию выполнил. До завтра... Да! — вдруг вскрикнул он, хлопнув ладонью себе по лбу, — Совсем забыл...
Он полез в карман и достал оттуда початую бутылку виски.
—Я нарочно с собой утащил. Это тебе... Держи... Чтобы не скучно было... Ну, все...
Он вышел из лифта и, не оглядываясь, пошел к своему номеру.
11.
Он протиснулся в дверной проем и закрыл за собой дверь. Привалившись к стене, он пробормотал: