Гамад ехал домой. Размечтавшись, он проехал поворот к родному аулу и чтобы не возвращаться, решил ехать старой дорогой мимо белых скал. Он закончил учёбу и был очень доволен собой. Дома его ждали отец, мать, бабушка, братья и сестричка, но погода была такой хорошей, а вокруг было так красиво, что решил не спешить. Когда ещё удастся выбраться вот так без дела в степь.
Тропинка змейкой вьётся среди высокой травы, по весеннему, зелёной и сочной. Над цветами кружатся бабочки, снуют пчёлы, в траве и в воздухе стрекочут, щелкают, шуршат, поют на разные голоса разная живность и замолкают только когда тень орла или ястреба прочертит равнину. Вот и белые скалы. Значит до аула уже недалеко. Почувствовав конец пути, ослик побежал веселей. Заходящее солнце освещает степь и красит белые скалы в розовый цвет.
Мечтательный по натуре, Гамад представлял свой приезд домой, как триумф. Наконец все поймут, что он не простой парень из аула, как другие. И, наконец, Айша тоже обратит на него внимание. Все считают её очень красивой, а она важничает. При встрече приходит мимо, как мимо пустого места. В детстве играли вместе, а теперь, когда её отец разбогател, и знать его не хочет. Он представлял, что его отец поговорит с отцом Айши, а тот, поняв какой Гамад замечательный, отдаст ему Айшу в жёны. А потом они разбогатеют.
В этот момент Гамад обернулся на, уже оставшиеся за спиной скалы, и, с удивлением, увидал незнакомую ему расселину, а в ней странную скалу в виде сидения. И даже не сидения, а трона. Такие, или примерно такие, он видел на картинках книг. На них восседали правители. Гамад с детства знал эти скалы, но не видал ни, расселины ни трона. Явление это к себе неудержимо влекло. Времени до темноты ещё было много. Он решил посмотреть поближе и попытался повернуть ослика. Тот, уже чувствуя близость дома, заупрямился, и Гамаду пришлось оставить его на месте. Да и куда он денется. Даже если убежит с поклажей домой в аул - тоже не беда. Пешком до аула ходу всего минут пятнадцать.
Отсюда, с этого на удивление удобного кресла открылся такой удивительный вид, что и уходить не хотелось. Подъем оказался лёгким. Молодые ноги быстро доставили Гамада к цели. Зато усилия стоили труда. В ауле никто и никогда не рассказывал про это место - будет чем удивить земляков. Из-за ближнего холма поднимаются струйки дыма. Это в ауле, в домах готовят ужин. Ослик потрусил к аулу - ладно. Ещё минутку побыть на троне и домой. Родные и не успеют переволноваться. Но глаза сами закрываются. Что это - вроде расселина закрывается. Не может того быть - наверно показалось.
С последними лучами солнца Гамад входит в аул. Впереди трусит ослик с поклажей. Пусть. Земляки дружелюбно здороваются, поздравляют с приездом, спрашивают про учёбу и город. Возле колодца Айша. Глаза удивлённые. Даже не заметила, что платок уже не закрывает лицо, и любопытные могут любоваться тугими, как спелые персики щечками, маленьким носиком на очаровательном лице, полными губками и даже жемчужно-белыми зубками в удивлённо открытом ротике. Растерянно поздоровалась, даже прошла несколько шагов следом, но, словно очнувшись, спрятала лицо в платок и убежала домой.
У дома встретил отец, следом высыпали братишки и сестрёнка, а у порога дома - мать. Вкусный ужин приготовила она. И с радостью смотрела, как он за обе щеки уписывает её стряпню.
С утра в дом всё стали наведываться соседи, и всё хвалили Гамада за ум и смекалку, а через два дня соседка принесла уж совсем невероятную новость, будто Айша всё время плачет, даже заболела и ночью вроде зовёт Гамада. И что отчаявшийся отец уже даже готов отдать Айшу Гамаду в жены, лишь бы только спасти любимую дочурку. И отдаст, если тот попросит. И калым требовать не станет.
Свадьбу отгуляли всем аулом. Как же: богач отдаёт свою единственную дочь совсем небогатому парню да ещё без калыма, и дом обещает построить для них. А уж любовь у молодых такая, о каких только в сказках рассказывают.
А через несколько месяцев аулом проезжал важный господин из столицы, и так случилось, что именно к Гамаду он обратился с вопросом. Гость так был поражен его ответом, что целых два часа провёл с ним в чайхане, разговаривая на разные темы.
Видно судьба сильно полюбила Гамада. Не успел он справить новоселье, как из города пришёл важный документ, в котором среди прочих наказов приказывали назначить Гамада помощником судьи, а к приказу добавлялся шелковый халат и чалма.
Судьба и дальше благоволила Гамаду. Вот он уже живёт в городе, и считается одним из самых уважаемых людей. Дома красавица Айша возится с двумя детишками: мальчиком и девочкой. А в свой дом в ауле они приезжают только на отдых.
Вот он уже в столице, и второй женой у него племянница самого эмира. Когда он протягивает руку за пиалой, на пальце его блестит перстень - подарок самого. И все замолкают почтительно.
Жизнь идёт своим чередой. И даже счастливые годы, проходя, не делают человека моложе. И вот он уже поседевший, окруженный любящими жёнами, детьми и внуками. Хаджи и признанный знаток законов, чьей благосклонности ищут многие.
Но в жизни не всё бывает гладко. Внезапная болезнь унесла жизнь всей семьи эмира, пощадив лишь самого младшего из внуков, и Гамад, на правах мужа тёти юного принца, принял на себя управление государства. Заботы, заботы. День за днём летят годы.
Вот уже и принц подрос и надо же такому случиться - влюбился во внучку Гамада. Пока они ещё слишком молоды. Подрастут - можно будет сыграть свадьбу. А уже правнуки Гамада будут сидеть на троне. А пока, сколько надо сделать роботы, чтобы уберечь для потомков государство от разорения. Вот уже и кожа на руках сморщилась от времени, да и лицо не лучше, ноги подводят. И хоть уже стар, но надо опять в путь.
Знакомая дорога. Когда-то по ней он возвращался в аул после учёбы. Интересно: что там сейчас? Возможно, давно уже и нет того нового дома, которому они с Айшой так радовались. Айша уже совсем старая стала, ходит с палочкой и седая совсем. И Зейла - вторая жена тоже с сединой, хоть и моложе лет на десять. Но всё ещё величественна и горда своим происхождением. Внучка эмира. Третью жену Гамад так и не взял.
Змейкой по дороге тянется караван. Повозки, всадники, лошади, верблюды, ишаки, вооруженная свита. Растянулись на сотни метров. "А если завернуть в родной аул? Хоть на день. Ну что может случиться за день? Ничего". Но тогда он проехал поворот и по старой дороге поехал мимо белых скал. Ну, вот и старая дорога.
Короткий приказ и повозка к изумлению свиты свернула на старую дорогу. Короткое замешательство охраны и конные воины привычно заняли свои места впереди каравана. Караван свернул с большой дороги и направился к белым скалам. Удивлённая свита послушно молчала.
И снова, как тогда, уже проехав скалы, оглянулся. И снова перед глазами раскрытая расселина с троном. Остановил караван и, запретив следовать за собой, один поднялся к трону. Он помнил, как легко это было тогда, сейчас не то. Устал и, добравшись, сел тяжело дыша. Отсюда, с высоты, как и тогда, картина сказочная и очень похожая. Кажется, ничего не изменилось. Только вместо одного ослика трусившего к аулу - большой и богатый караван и он никуда без него не двинется. Вон воины, даром, что получили приказ не следовать за ним, а, охраняя его жизнь, рассыпались вокруг, образуя плотную цепь. Глаза закрываются.
Кажется, немного поспал, пора к каравану. Но что это? У скал нет каравана и следов его нет. Куда он делся? А может, его и не было? И куда подевался расшитый золотом халат? Вместо халата какая-то простая рубаха и до неприличия короткие штаны. А руки? Руки были знакомыми. Руки старого человека, но куда делись перстни, украшавшие пальцы, и особенно перстень с личной печатью? И почему ступни босых ног холодит камень? Что за наваждение? Позвал. Но только эхо отозвалось в ответ. Пришёл страх. И нестерпимо захотелось вниз. Как тяжело спускаться без поддержки. Но и спустившись, не обнаружил ничего утешительного. Тут явно уже многие годы не проходили караваны, да и люди забредали редко. Разве что пастухи с овцами или мальчишки из аула. Оставаться тут было неразумно, и Гамад направился в аул.
Такая лёгкая когда-то и такая длинная и тяжелая сейчас, дорога до аула совсем измотала Гамада. Но любая дорога заканчивается у дома, и Гамад, наконец, стоял у дома своего отца. При встречах жители аула с удивлением смотрели на босого старика в бедной не по возрасту одежде, здоровались и проходили мимо. Раньше он знал всех жителей аула, но сейчас никого не узнавал и это пугало ещё больше.
Место, где стоял его с Айшой новый дом, было засажено садом, некоторые яблони были весьма старыми, и Гамад побрёл к дому отца. Долго ждал, не решаясь постучать. Боясь новых ударов судьбы. Но вот мимо него, окруженная молодыми женщинами и детьми прошла, не взглянув в его сторону, пожилая женщина. Сзади бежал пострелёнок и кричал: "Бабушка Айша, бабушка Айша, погоди". Айша. Какая Айша? А кто он.
Из ворот отцовского дома выглянула незнакомая женщина. Закрыла дверь, но через минуту вышла из ворот и, улыбаясь, протянула Гамаду тёплую лепёшку и пиалу с молоком: "Не побрезгуйте скудным угощением, отец". Слёзы смешивались с молоком, когда он ел лепёшку, сидя на скамье у ворот отчего дома.
Хозяин дома узнав, что ему некуда идти, предложила переночевать. Вечером, после ужина, долго молчал пока решился спросить про отца и мать. Удивлённый хозяин ответил, что это его родители. Так Гамад узнал в хозяине своего младшего братишку. Того, кого он помнил не выше тележного колеса. Сейчас перед ним сидел пожилой мужчина, а вокруг его жена и дети. Гамад сидел подавленный, не понимая, куда ушла его жизнь. Не было ни Зейлы, ни детей, ни внуков. Не было последнего отпрыска эмира, а был здравствующий эмир и его многочисленная семья. Айша была. Но была не его женой и матерью не его детей. Гамад был подавлен. Куда делась его жизнь? И что у него взамен неё?
Его рассказу брат не поверил. Он сначала не верил Гамаду и в том, что он его старший брат. Но, слушая его воспоминание об отце, матери и родных, признал в нём старшего брата и обнял его.
Слух о необычном госте, с утра привёл во двор земляков со всего аула. Старики вспоминали тот день, когда перед закатом солнца в аул пришел ослик Гамада и поднятые по тревоге жители прочесали всю округу. У белых скал нашли сандалии Гамада, а он, как сквозь землю провалился. Мысль о разбойниках отпала. Их в окрестностях давно не видали, да и поклажа на ослике была цела. Объяснения случившемуся не было.
Слушая Гамада, сочувствовали, удивлённо качали головами и цокали языками. Но верили мало. И только когда самый старый из собравшихся, долго вспоминая, сказал, что он от своего прадеда когда-то слышал, что-то подобное и, что сидение это называют "Трон мечтаний". Но что он прячется в белых скалах - этого и он не знал. Что коварный этот трон, как сладкий яд, даёт иллюзию жизни, забирая саму жизнь без остатка. Оставляет лишь почти пустую оболочку человека. И горе мечтателю, поддавшемуся его чарам.
На следующее утро, не сговариваясь, мужчины аула собрались и перекопали дорогу к белым скалам, чтоб не одна мечтательная юная душе не пропала в лживом яде.