Всё было хорошо. Погода стояла морозная, ясная, серебристый снег блестел на солнце, дым из каминных труб поднимался ровными белёсыми столбиками, почти незаметными на фоне сизо-серого неба. Всё было хорошо - кроме стаи вуркалаков, перекрывших дорогу в город. Так что, судя по всему, пару дней из имения мы не выберемся. Мне то что - мы с Максом как раз и приехали, чтобы встретить здесь Рождество, но Франк рвал и метал.
Сегодня утром Кристиан, хозяин имения, как раз удивлялся, отчего это не появляются его друзья, живущие по соседству, когда в дом неожиданно ввалился Франк. Адель слетела вниз по лестнице, позабыв о тщательно отработанной грациозности, но Франк не обратил особого внимания. Выглядел он довольно потрепанным и ругался, словно мастеровой. Хотя высшего мага с уклоном в некромантию непросто оказалось сожрать даже стае вуркалаков, во всяком случае прорвался он вполне благополучно. Так что скоро все успокоились, Франка заселили в одну из свободных комнат, и продолжили приготовления к празднику.
Ночь Рождества - самая длинная ночь в году, когда Великая Праматерь рождает новое солнце. Время, когда особо активна предвечная нечисть, и даже нежити - "не жизни", создания древних темных колдунов, вылезают из дальних углов. Хотя никто не ожидал встретить нежить так близко к столице. Но нам-то чего опасаться - с защитой по всему периметру и тремя высшими магами?
Я доверчиво вскинула огромные серые глаза, опушенные густыми ресницами, и с восхищением взглянула на Макса - моего Макса. Ярко-рыжие пряди пробивались в его темно-каштановых волосах - признак сильной огненной крови. Огненной магии, крайне редкой и крайне ценной. И золотистые искорки ему в тон мерцали в глубине моих серых глаз.
- Тебе нечего бояться, моя крошка, - чуть хрипловатым голосом произнес Макс, и я, оглянувшись вокруг, потянулась к его губам. Его руки поползли по моей спине, я осторожно прикоснулась к тугим мышцам, перекатывающимся под шелком белоснежной рубашки. Но в коридоре послышались чьи-то голоса, и я сразу же отпрянула, сделав вид, что рассматриваю убранство зала. Хотя зал был украшен вполне традиционно: зимними ягодами и листами мирта, ветками ели, гирляндами из плюща, серебристой омелы и колючего остролиста. И чтобы уж точно распугать всю нечисть на свете, перед широко распахнутыми дверями установили еще и бронзовые курильницы, наполненные ароматическими маслами. Запах оттуда доносился резкий и довольно противный - хотя чего еще ожидать, если убранством занималась Адель на правах хоть и дальней, но всё же родственницы хозяина дома.
Тут мимо зала, куда-то спеша, прошла служанка в форменном платье, а в дверях появился явно озабоченный чем-то Франк. Я отошла в дальний конец зала, поправила венки из остролиста, придавая им недостающую гармонию, и заодно прислушалась краем уха. Как оказалось, Франку удалось вскрыть схрон древних, и теперь он вёз в столицу легендарный артефакт Недиуса. Единственный в своём роде, позволяющий выявлять и уничтожать нечисть: полёвок, огневиц, болотниц и даже русалок. Франк явно огорчался задержке. Занимающий серьёзную должность, теперь он рассчитывал на крупную награду, пожалуй, даже на как раз освобождающееся место Главы департамента. И заодно напропалую хвастался:
- Ты даже не представляешь его возможностей! Мы выковыряем их всех, забившихся по самым темным углам!
- Нечисть и так старается держаться подальше от людей. Вот на нежить бы он действовал - цены бы ему не было, - хмыкнул Макс, который, как и большинство столичных магов, с нечистью сталкивался нечасто.
Франк дернул уголками губ, но тут же перестал обижаться - они были друзьями с Максом, а обладая разными видами магии - и не соперниками, так что больше положиться здесь ему было не на кого. Вот Кристиан являлся представителем самой обычной, так называемой "общей" магии, зато одним из сильнейших, и специализировался он как раз на артефакторике. Но Кристиан лишь недавно окончил академию, так что Франк относился к юноше довольно снисходительно.
Оставив друзей обсуждать перспективы развития магии, я решила пока прогуляться по имению. Спальни размещались на втором ярусе, там рассматривать особо было нечего, а вот на более просторный первый этаж я толком полюбоваться не успела. Прошлась по длинному, часто разветвляющемуся коридору. Наводя последний лоск, повсюду крутились слуги, двое лакеев куда-то в боковой проход тащили целую гору веток - наверное, чтобы у себя по всем углам развесить. Руководила всеми работами неприметная женщина лет тридцати, я узнала её - местная экономка, сопровождала меня при поселении. И сейчас, казалось, та ухитрялась находиться во всех комнатах одновременно. Во всяком случае, во время прогулки я встречала её несколько раз и в самых неожиданных местах. А имение, хотя постоянно Кристиан здесь не жил, оказалось вовсе немаленьким и выглядело более чем роскошно.
Оформление комнат явно посвящалось различным стихиям. Неподалеку от банкетного располагался легкий "воздушный" зал. Огромные стрельчатые окна открывали вид на грудящийся сразу за оградой лес, но более всего - на сизо-синее, покрытое негустыми пока тучами, небо. Столики светлого дерева возле окон, высокие мягкие кресла с жемчужно-серой обивкой, летящие прозрачные занавеси на окнах - всё это выглядело слишком нереальным, слишком холодным для зимы. Я прошла еще мимо нескольких комнат - женских, куда можно было выйти попудрить носик и поболтать во время бала, курительной, с карточными столами для мужчин.
С трудом оттянув на себя массивную дверь, заглянула в еще один зал и на миг застыла. Моему взгляду открылось довольно необычное помещение, без единого окна. Стены оббиты темно-бордовой тканью с тисненными золотыми узорами, вокруг неглубоких ниш, создающих иллюзию окон - тяжелые бархатные портьеры, цвета выдержанного бургундского. Зал явно посвящался родной мне огненной стихии. Но вот скатерть на круглом столе в центре - алая, с длинными кистями и узором из золотых жар-птиц - это уже нечто. Явно кто-то перестарался. Я поморщилась и отступила назад.
Зато дальше глаз отдыхал. Спокойные сине-зеленые тона галереи, выход во внутренний дворик, где, прикрытые невидимым куполом от снега, ежились от мороза голые кусты, красиво рассаженные вдоль узорчатых дорожек. Темная вода небольшого круглого озерца виднелась вдали - похоже, летом здесь всё цвело и зеленело. Сейчас я же предпочла полюбоваться видом сквозь окна и широкие стеклянные двери - очевидно, Кристиан использовал имение в основном для летнего отдыха, когда зной на каменных столичных мостовых становился невыносимым. Я впервые задумалась - пожалуй, после свадьбы мне стоит навести порядок в родовом имении Макса. Меня тоже не особо прельщает перспектива круглый год сидеть в его городском особняке.
Старательная и вежливая горничная уже ожидала меня в спальне - впереди весёлый и таинственный Рождественский бал. Время, когда загадываются желания и сбываются мечты.
В зал я вошла под руку с Максом, так что никто даже не открыл рта и ничего не прошипел мне вслед.
В ночь Рождества девочки традиционно надевают на безымянный палец правой руки "солнечные" колечки - тонкие ободки, покрытые различными оттенками желтой, оранжевой, иногда - красноватой эмали. У девушек постарше колечки уже бронзовые или золотые. Но на моём пальце вместо него сегодня красовался старинный перстень с сияющим алмазом в изысканной оправе. Редчайшим розовым алмазом - фамильным камнем семейства Макса. И ныне даже изысканная красотка Адель не надула губки и не прошлась насчет безродных деревенщин, а лишь мило улыбнулась.
Сама Адель платье сегодня надела винно-красное, открывающее плечи. Из украшений - лишь две искры рубинов в ушах и витое золотое колье, которое подчеркивало длинную шею и продолговатой капелькой опускалось в ложбинку глубокого выреза. Эффектно, да. Адель красива, конечно, но несколько туповата, правду сказать. И оттенок платья более глубок, чем полагается незамужней леди. Вечер Рождества, время маскарадов и игр, допускал подобную вольность, но всё же... Очевидно, она считала себя хищником - черной пантерой, либо серебристым ирбисом. Хотя...Хищники же не бывают туповаты.
Еще одна гостья, Мелисса, улыбнулась мне дружелюбно. Платиновая блондинка в лазурном приталенном платье, милая, безыскусная девочка. В свете вечерних огней будет выглядеть бледной молью.
Я же была в струящемся наряде жемчужно-серебристого цвета, украшенном по лифу изысканной вышивкой. Оттенка "пыльная роза" - точно в тон фамильным драгоценностям Макса. Легко и непринужденно мы двигались в танце, провожаемые завистливыми взглядами. Недаром я в столице последние полгода старательно брала уроки, да и дома раньше никогда не пасла задних. С тех пор, как уронила первую кровь, именно я в день проводов зимы катила огненное колесо с горы. Попробуй там не уловить такт - вмиг головёшкою вместе с ним покатишься.
Пусть та же Адель не из титулованного, но всё же знатного рода, и приданное у неё не чета моему. Но у неё не такая уж и большая, хотя и достаточная для выгодного брака, искра общей магии, а у меня очень редкие способности магии огня. И это значит, что я без труда выношу ребенка и смогу передать ему родовой дар, и поэтому перстень с розовым бриллиантом на пальце у меня, а не у неё.
Впрочем, Франк всё же пригласил Адель, так что взглядов тут же резко поубавилось. Они остановились в нише у дальнего окна, и разговор явно не заладился. Франк вышел недовольный, Адель же держала лицо и продолжала мило улыбаться. Аристократия, что вы хотите.
Я прошлась по залу, взяла бокал сока. Попутно вспомнила случайно услышанные когда-то сплетни, что по весне Франк пытался ухаживать за дочерью барона Н., в роду которого также проявлялись способности к некромантии, но был посчитан недостойным - большим состоянием Франк похвастаться не мог. Но, посватайся к ним теперь уже Глава департамента - и они наверняка переменили бы мнение.
Легкие закуски, легкие разговоры. Игра в фанты скоро прервалась, Франк отвел в сторону Макса, и речь зашла, разумеется, о ценнейшем артефакте. Франку вдруг пришло в голову, что слегка зачарованный саквояж под кроватью - не лучшее место для его хранения. Как я поняла, у Франка была заготовка сильнейшего защитного заклинания - родового, на крови, но для подстраховки ему требовалась помощь Макса. К ним попытался присоединиться Кристиан, но Франк попросил разрешения воспользоваться огненным залом, и тут же вежливо спровадил того.
Кристиан объявил новое развлечение - прятки, и сам вызвался водить.
И всё было хорошо: игры, последующий банкет. Веселились весь вечер, смеялись. Все, и даже успокоившийся Франк. До тех пор, когда, часа через два после полуночи, уже собираясь подниматься в спальню, он не зашел в огненный зал проведать свой ценный артефакт. И не обнаружил едва прикрытую дверь и пустой постамент.
Давно у меня не выдавалось настолько весёлой ночки. Тайны никакой уже не было - уточняли и вспоминали всё в подробностях. Но и вспоминать оказалось особо нечего. Взять артефакт было попросту некому.
Как выяснилось, участвовать в играх Макс с Франком и не собирались. Сразу же пошли, забрали артефакт, установили постамент в огненном зале, и Франк накрыл артефакт защитным куполом. Непростое заклинание, основанное на родовой магии, но у Франка была заготовка, Макс страховал, поддерживая защитный контур, так что вдвоём справились они быстро.
Нет, они не сразу пошли в общий зал - ритуал нелегкий. Минут десять сидели тут же, отдыхали, болтали ни о чем.
- Так всё же, о чем вы говорили? - лукаво поинтересовалась я. Да и кто бы не поинтересовался на моём месте? И Макс смутился. Так забавно было за ним наблюдать. Я уже изучила немного своего Макса. Если бы вдруг им придумалось обсуждать политику - так бы и сказал: мол, о важных мужских делах, тебе не понять. Но он смутился - так что явно сплетничали о бабах. И на меня поглядывал неловко - еще и обо мне, наверное, упоминали. Ну, ну...
После того Франк защитным заклинанием, с доступом лишь на себя, прикрыл снаружи двери зала. Обычный, но вполне надежный "замок", который не позволит никому открыть дверь. Расстались мужчины минут на пятнадцать, вряд ли более, зайдя в некоторые, нужные им комнаты, и встретились в общем зале - где уже были все остальные.
Я тоже вспоминала. Вот объявляет прятки Кристиан и завязывает себе глаза. Первыми уходят Макс и Франк, девушки, по традиции, укрываются в соседних комнатушках. Я, также не нарушая традиции, прошла в "воздушный" зал, присела в стоящее спинкой к дверям кресло, и сидела там, бездумно глядя на темнеющий вдали грозный лес, неподалеку от которого, как я знала, располагались болотистые низины.
Так я и сидела, в полной тишине. До меня никому не было дела - Кристиан отправился искать укрывшуюся в алькове Мелиссу, и искал её там слишком долго. Затем всё же нашел, и я присоединилась к общей компании. Собрались все почти одновременно. К ночи вдруг резко похолодало, а дрова в камин подкинули с опозданием, так что пришлось звать слугу. Адель мило улыбалась и грела руки у камина, а вот Мелиссу за нежные ручки держал Кристиан, и щечки у неё пылали очаровательным румянцем. Я же вновь порадовалась огню, что с детства жил в моей крови.
Дальше вечер потек своим чередом. В банкетном зале находились мы все вместе, все были на виду. На пару минут выйти в соседнюю комнату припудрить носик - не в счет, и тут все мы практически оставались на виду. Нас было слишком мало, чтобы кто-то смог удалиться незамеченным.
Получается, взять артефакт можно было лишь за те пятнадцать минут, что мужчины шли до банкетного зала. Франк смотрел хмуро. Он тоже понимал, что это - бред. Даже если предположить, что Макс не пошел в мужскую комнату, а вернулся к огненному залу, ему нужно было за пятнадцать минут взломать защитное заклинание на двери, пусть довольно обычное но, установленное, между прочим, другим высшим магом. А после еще каким-то образом достать артефакт. То, что Макс присутствовал при ритуале, не давало ему никаких преимуществ - родовая магия основывалась на крови рода, и чужому могла принести лишь мучительную смерть. Также Франк не мог подозревать подобные способности у Кристиана, которому, к тому же, еще надо было успеть добраться до зала.
Не выдержав бессмысленной суеты, отправились в свои комнаты Адель и Мелисса, я еще раньше задремала тут же, в кресле. Отмахнулась от Макса, решившего отнести меня в спальню. Впрочем, нарушать приличия до такой степени он всё же не решился и отступил.
И вот тут, наконец, Франку пришла в голову здравая мысль - допросить слуг. Они-то всю ночь ходили везде совершенно свободно. В крайнем случае, могли что-то видеть.
Позвали экономку. Появилась она почти сразу же, выглядела очень усталой - вряд ли у прислуги было время для отдыха в последние несколько суток. Как поведал всем Кристиан, экономка - родственница управляющего, старого проверенного слуги, работает в имении уже около шести лет. Женщина, в свою очередь, рассказала обо всех слугах, затем Франк и Кристиан опрашивали их по очереди. Макс, криво ухмыляясь, наблюдал со стороны.
И оказалось, что допрашивать особо и некого. Конюхи, давно уже получив свой праздничный ужин, не покидали конюшни. Да и сложно было бы в Черную ночь найти желающих добровольно выйти за каменные стены. Повара тоже не отлучались никуда, работая на кухне, в дальней пристройке, разве что поварята носились вперёд-назад. Оставались три горничные - молодые перепуганные девушки, которым лишь иногда в тот вечер удавалось прикорнуть в людской. Все они местные, все из семей, из поколения в поколение служащих в имении. И еще четверо лакеев. Тут всё оказалось сложнее - лакеи приехали вместе с хозяином из столицы, и двое из них приняты были на работу около года назад. Несмотря на все допросы и угрозы, добиться от них ничего не удалось. Все утверждали одно и то же: постоянно прислуживали на банкете, ни один из них не мог отлучиться незаметно для прочих. Перейти к более серьёзным методам Франк не решился - для этого требовались иные чины. Да и не было у него оснований заподозрить в ком-то скрытого мага подобной силы, и уж тем более никто из них не имел ни малейшего отношения к его роду.
Дело застряло окончательно.
Но мужчины не сдались и отправились обыскивать служебные помещения. Я заглянула в комнату экономки, с минимумом простой мебели и чистыми белыми стенами, затем в большую кладовую, забитую самыми разными вещами - от посуды до постельного белья. Тут даже мне стало ясно, что искать недействующий артефакт таким образом бессмысленно, так что я вернулась в своё кресло и спокойно выспалась.
Появившиеся наконец-то сыщики шевелились так медленно, что я чуть было не передумала просыпаться. Кристиан, позевывая, по десятому кругу обсуждал версии с Франком, и все они сводились к одной: "Вот приедет магконтроль..." Макс с трудом нащупал кресло, опустившись в него уже с закрытыми глазами.
- Милый, - не выдержала я. - Этот артефакт настолько важен?
- Не знаю, демонстрация в Совете лишь предстояла. Пока это видел лишь Франк. - Макс вдруг очнулся, нахмурил брови и с гораздо большим интересом стал наблюдать за товарищами.
Франк, размышляя, по-прежнему мерял комнату шагами:
- Кристиан, ты когда проверял внешние защитные заклинания?
- Не знаю... - широко зевнул Кристиан. - Сигнала же не было, значит никто чужой не подходил...
- Что у тебя установлено?
- А... - мотнул головой Кристиан, пытаясь сосредоточиться. - Везде всё закрыто. По забору еще и сигналки, по окнам обычный "замок" снаружи, такой же, как у тебя. Вот к дверям и воротам у всех в доме доступ есть, что там проверять можно?
Франк упрямо дернул головой:
- Идемте, лучше лишний раз убедиться. Периметр весь пройти надо, да и окна защищены снаружи, но ведь при этом их можно было открыть изнутри.
Я вновь осталась досыпать. Но когда они вернулись, крайне возбуждённые, весь сон слетел окончательно. Как выяснилось, в служебной пристройке действительно нашлось не плотно прикрытое окошко с давно уже слетевшей защитой - и следы под ним.
- Но следы слишком малы для взрослого, - резонно заметил Макс.
Появилась вновь вызванная экономка, следом дюжий лакей, тащивший за шиворот двух поварят. Один глядел недоумённо, второй тут же закричал:
- Это не я! Я ничего не делал!
- Господин! - низко поклонилась экономка. - Там на подоконник готовые сладости с кухни выставляют. Он всего лишь взял горсть засахаренных орешков. Это больше не повторится, господин.
- Выпороть, на конюшне. - Кристиан раздраженно дернул щекой.
- Это не я! Это она! - тыкая пальцем, закричал мальчишка. - Она вчера выходила за ограду, в черную ночь, я видел! И летом, в засуху, она пела возле ручья!
Да, в Черную ночь нечисти действительно тяжело усидеть за каменными стенами.
Экономка попятилась. В одну минуту исчезли слуги, а трое высших магов окружили женщину.
- У неё в комнате не было ни лампадок, ни защитных оберегов. А ведь мы видели, но даже не обратили внимания, - хмуро произнес Макс.
Это точно. И даже гирлянд на стенах не было - здесь она сглупила.
- Кто ты? - чужим жестким голосом спрашивал Франк, и тьма расползалась от его рук. - Запечник? Кикимора? Человек не смог бы забрать артефакт. Но как же ты смогла?
Экономка молчала, вжавшись в стену.
Франк взял со стола кубок, снял родовой перстень с крупным рубином. Щепотка порошка заклубилась над водой.
- Пей!
Женщина замотала головой:
- Цинтий? Это же яд... Не надо...
- Не для тебя, не для нечисти. Пей.
Завтра или послезавтра расчистят дорогу. Завтра или послезавтра её ждут казематы инквизиции. Женщина вдруг выпрямилась и взяла кубок. Все напряженно ожидали - когда же спадёт наведённая личина. Чуть заклубилось марево вокруг, чуть проступило неясное нечто - длинный загнутый нос, редкие, словно пакля, зелёные волосы. Лишь миг - и женщина продолжала стоять, как и стояла.
- Болотница? - изумленно выдохнул Франк.
- Я всего лишь хотела жить. Я очень хотела жить.
Франк взглянул пристальнее:
- А тело ведь настоящее. Я читал, что древние нечисти умели вселяться в людей. Так чье же тело? Очередной безродной сироты, которую никто не будет искать? Ты убила её!
Болотница замотала головой:
- Она сама. Её выгнали из дома. Тот, кто водил её на сеновал, отказался жениться. Я успела. Я всего лишь сказала: "Ты же не хочешь умирать. Ты не можешь жить там - но можешь жить здесь, со мной. Прими меня". Она местная - она знала. Во мне жила её память - тому, кто водил её на сеновал, не стоило приходить на болото. Он был сильный, он держался за траву - и вылезал. Почти. Это было весело - он вылезал, а я убирала из-под его рук очередную кочку. Но она была сильная - она вернула кочку назад. "Отпусти его", - попросила она. Она была во мне - она могла просить. "Но тогда уйдешь ты", - повелела я, и она ушла. Кто теперь знает, может и зря. Там больше нет болота. Там нет ничего. Вы, маги, слишком сильны. Я всего лишь хотела жить.
Франк сжал кулаки, и тьма ударила тонким чернильным кинжалом:
- Куда ты артефакт спрятала, тварь?
Болотница заметно вздрогнула, но тут же вновь вскинула голову и рассмеялась:
- Вы никогда не найдете его. Здесь полчаса ходьбы до болотистых низин. Никто никогда не найдёт в трясине спрятанное болотницей. Мой род уже мертв, как и я. Будьте вы прокляты, все, все...
Её кожа синела на глазах.
- Противоядие, срочно! - завопил Франк. - У неё же человеческое тело!
Поздно, слишком поздно. Пожалуй, он тоже оказался туповат. Притаившись за спинами магов, я беззвучно шевелила губами.
Болотница упала на пол и хрипела, выгибаясь. Или смеялась?
Её тело наверняка положат на ледник, чтобы после передать магконтролю. Будут выяснять, что за тайные способности вдруг оказались у нечисти, попытаются обыскать болота.
Впрочем, меня это не касается. Попробовав шевельнуться, я покачнулась и едва не потеряла сознание. До Макса, кажется, всё же дошло, что подобное зрелище не для женских очей.
Он отнес меня в комнату на руках, уже не заботясь о приличиях, и после долго утешал и успокаивал. После таких потрясений доутешаться можно до чего угодно, но в конце концов я мягко выпроводила жениха.
Я не повторяю чужих ошибок. Недаром Адель надела на банкет то платье - слишком темное для невинной девушки, но зато в цвете дома Франков. И я помнила её тонкие пальцы без единого украшения - даже без традиционного рождественского солнечного ободка. Она ждала предложения руки и сердца - и семейного кольца с рубином. Но получила лишь ссору и подслушанный разговор. Ведь ей не надо было проходить в комнату сквозь запертые двери - она уже была внутри. О да, я сразу задумалась, куда же могла пойти прятаться девушка в красном платье. Я ведь спокойно присела в кресло с жемчужно-серой обивкой. А она наверняка осталась бы незамеченной за бархатными шторами практически такого же оттенка, как и её наряд. И услыхала разговор о выгодных магических невестах - но ей в замыслах Франка уже не было места. Что она ощущала - отчаяние? Ненависть? Желание отомстить? Вряд ли она задумывалась о ловушках, выхватывая из-под купола артефакт. Но раз она его взяла беспрепятственно - значит, она уже носила ребенка Франков. Её не тронула родовая магия, призванная защищать. И забрав артефакт, Адель решала все свои проблемы. Франк вместо повышения получит немилость - и ссора с довольно знатным родом теперь ему явно не нужна. А вот приданное пригодится. И кстати, если она коснулась артефакта с такой легкостью - её ребенок явно уже был магом, и не слабым. А такими детьми не разбрасываются. Если сама не догадается, надо будет ненароком намекнуть.
Но вот куда Адель могла спрятать артефакт за такое короткое время? Я вспомнила нервно улыбающуюся девушку, греющую руки у огня. Она, похоже, выходила на улицу через террасу, в одном легком вечернем платье. Что там у нас поблизости - незамерзающий пруд? Она вполне могла выкинуть артефакт в воду - да больше там и некуда. Это хорошо, достать не проблема. Если решит вернуться после свадьбы - там уже ничего не будет.
И столичные ищейки могут сколько угодно искать его в ближайшем болотце - я даже не пойду в ту сторону. У меня будет гораздо больше возможностей и времени. И еще никто не смог достать из трясины спрятанное болотницей.
Тогда, укрывшись за спинами магов, я пристально взглянула в глаза умирающей нечисти. Мы смотрели друг на друга. Она и я. И я беззвучно вновь шепнула нужные слова. Я тоже ЗНАЛА. У нас, на востоке, жили огневицы. Так что это - просто. Особенно, когда пылает сухая солома, и ветер несёт на избы, а остановить огонь может лишь огневица. Куда сложнее было заставить ЕЁ уйти. Кто теперь знает, может, и зря.
Я прислушалась. Где-то в глубине, возле сердца, шипела пока еще непривычная водяная змейка, уворачиваясь от колючих огненных искр.