15. Альгиз
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
15. Альгиз.
Немного о булавках, талисманах и защите от грабителей.
Осока, в болотах растущая, ранит жестоко,
кровью листья свои обагряя того,
кто схватить ее жаждет бездумно.
(Древнеанглийская руническая поэма)
Меня одолевал сплин.
- Сэр, еще ложечку! - упрашивал верный Ларример, пытаясь заставить меня открыть рот.
Я упрямо помотал головой, отказываясь глотать мерзкий бульон, в котором плавало нечто, напоминающее сопли. Этого добра у меня и так имелось предостаточно, так что употреблять его дополнительно не было никакого
желания.
- Сэр! - голос Ларримера был полон укоризны. - Вы должны лечиться, сэр!
Дворецкий снова ловко сунул ложку мне под нос. После бульона своей очереди ожидали какие-то подозрительные микстуры и мазь, источающая непередаваемую вонь.
- Не надо! - попросил я, малодушно отворачиваясь и стараясь не разжимать губы.
- Сэр! - Ларример был неумолим. - Извольте хоть немного поесть!
Кажется, еще чуть-чуть, и он станет упрашивать меня съесть ложечку за тетю Мейбл, ложечку за Сирила...
Хоть под одеяло от него прячься, в самом деле! Впрочем, это бесполезно, он и туда заберется с очередным притиранием или отвратительным горячим молоком с пенками, которое я ненавижу с детства. Видимо, именно поэтому я практически никогда не болел, но в последние годы расслабился, потерял бдительность, а ледяной дождь окончательно меня доконал.
-И не помогли ваши шарфы и зонтики, Ларример, - отчаянно прогнусавил я. - Что толку было тащить все это с собой, если теперь я...
Я всхлипнул (или всхлюпнул, что точнее) и откинулся на подушки.
Что самое обидное, недавно забегал в гости Сирил, сообщить, что помирился-таки с миссис Вашингтон (не иначе, разжалобил ее синяком и рассказом о своих злоключениях в трущобах). Так вот, кузен был до неприличия здоров, бодр и буквально окрылен... каким-то чувством. А ведь он вымок не меньше моего! Вот что значит молодость, брюзгливо подумал я. Когда-то я часами шагал под тропическими ливнями и ледяными ветрами, ночевал на голой земле и питался невесть чем, но и ни разу даже не чихнул, а теперь... Точно, старею!
Болеть я ненавижу. Бог с ним, с жаром, это можно стерпеть. Но этот проклятый насморк, от которого нос становится похож на переспелую грушу! Но боль в горле! Теперь даже мои питомцы не приносили мне привычного утешения, и я малодушно оставил заботу о них на Ларримера: при каждом взгляде на них мне мерещилось, будто я пытался проглотить какой-то из кактусов повышенной колючести, и он застрял у меня в горле. Ну а про мерзкие лекарства я уже говорил...
-Сэр... - Ларример было само терпение, а обращался со мной как с тяжело больным, будто я лежал при смерти, а не маялся от банальной, хоть и страшно неприятной простуды. - Быть может, вы желаете еще чего-нибудь?
-Знаете... - Я задумался, что было не так просто: голова казалась отлитой из чугуна. - Пожалуй, Ларример, я с удовольствием съел бы кусочек копченого сала на корочке черного хлеба... И с чесноком, да!
К этому изысканному лакомству я пристрастился во время одного из своих путешествий. Жаль, в Англии его достать практически невозможно, разве только договориться специально с каким-нибудь фермером, но я об этом постоянно забывал.
Судя по лицу Ларримера, я нанес ему тягчайшее оскорбление.
-Сэр!.. - произнес он непередаваемым тоном, покачал благородной седой головой и удалился, держа поднос с недопитым бульоном. Я подавил вздох: на ужин меня ожидала еще какая-то невообразимая бурда. И почему считается, что больным полезны именно такие малосъедобные блюда?
Через несколько дней я понял, что надо бежать. Причем бежать в прямом смысле этого слова: еще немного, и дом мой из крепости превратится в тюрьму, а Ларример из самых лучших побуждений сделается лучшим надсмотрщиком всех стран и народов.
Визит нашего домашнего врача, знавшего меня с младенчества, страшно разочаровал Ларримера: доктор Милтон заявил, что ничего страшного со мной не случилось, простуда пройдет сама собою, главное, оставить больного в покое и давать побольше горячего питья. Тут он посмотрел на мою страдальческую физиономию и добавил: "можно чаю с капелькой бренди". После этого Ларример зачастил в библиотеку, где обнаружил старинную медицинскую энциклопедию, из которой теперь и зачитывал мне заунывным голосом то одну, то другую статью о какой-нибудь экзотической болезни. Каждое такое чтение сопровождалось рефреном: "Сэр, но вы же были в Географическом обществе, вдруг вас там чем-то заразили?!" Так у меня были последовательно обнаружены симптомы бубонной чумы, холеры, сибирской язвы, черной оспы и проказы. Самое ужасное, что я и сам понемногу начинал их ощущать, а это означало, что сила убеждения Ларримера крайне велика!
Из всего этого следовало, что выздороветь в кратчайшие сроки мне не грозит, а значит, нужно было предпринимать решительные меры. Но и тут меня подстерегала неудача... Коварный дворецкий, явно предполагая, что я могу и не усидеть на месте, убрал мою верхнюю одежду! Однако это меня не остановило и, дождавшись, когда он двадцать раз проверит, все ли у меня в порядке, не нужно ли мне чего, не подать ли чаю и так далее, уйдет спать, я вызвал такси. (Честное слово, я предпочел бы суровую сестру милосердия, но Ларример не мог доверить заботу о моем хрупком здоровье посторонней женщине.) Какое счастье, что я все-таки провел телефон в оранжерею! Оттуда было проще совершить тайный звонок...
Право, не знаю, что вообразила телефонная барышня, получив вызов хриплым шепотом (а иначе я говорить не мог), и что подумал таксист, явившись к моему дому с потушенными фарами, остановившись у черного входа и увидев джентльмена с одним маленьким саквояжем, в пижаме, без шляпы и обмотанного клетчатым пледом на манер дикого шотландского горца. Свое мнение он, во всяком случае, оставил при себе, но сумму явно назвал сверх счетчика.
Спрятаться от Ларримера я мог только в одном месте - в доме тетушки Мейбл. Там сейчас обитал один Сирил, но я полагал, что он меня не выдаст.
По пути я нервно оглядывался, словно ожидая погони, в итоге таксист тоже начал дергаться и повел машину весьма рискованно. Честно говоря, мне еще хотелось замести следы на случай, если, скажем, Ларример решит использовать ищеек. Думаю, для того, чтобы отбить им нюх, вполне бы сгодилась смесь микстур, которые я все это время сливал в пустую бутылку из-под кактусовки. Я давно собирался ее выбросить, да так и не собрался, и был очень рад этому обстоятельству. Конечно, будь бутылка полной, она сослужила бы мне куда лучшую службу, но увы, увы... В тайнике имелся еще коньяк, но его бы Ларример учуял и, невзирая на совет доктора Милтон, устроил бы мне выволочку. Так или иначе, но в бутылке содержалась невообразимая смесь шарлатанских средств, способная отправить к праотцам человека с бычьим здоровьем! Не завидую я тому, кто рискнет из нее отхлебнуть...
Такси с лязгом и скрипом затормозило у дома тетушки Мейбл, я выскочил из машины (водитель проводил меня подозрительным взглядом, боялся, очевидно, что я удеру, не расплатившись) и забарабанил в дверь. Как и следовало ожидать, Сирил еще и не собирался отправляться в царство Морфея, и был весьма удивлен, обнаружив меня в такое время на пороге, да еще и в подобном виде.
-Вик, боже, что с тобой?! - спросил он, выронив сигарету. Главное, чтобы пол не испортил, тетушка Мейбл его со свету сживет, не за курение, так за паркет!
"Убежища!" - хотел крикнуть я на манер средневековых христиан, укрывающихся в храме.
-Я заболел, - прохрипел я, - забыл, что ли?
-А, ну да, но я думал, ты давно поправился, - Сирил подобрал окурок. - Но что случилось?
-Ларример, - произнес я с содроганием, и он понимающе кивнул. - Спрячь меня!
-Заходи, - мотнул он лохматой головой. Что такое мой дворецкий, объяснять ему было не нужно. - Так и быть, предоставлю политическое убежище беглому кузену!
-Погоди, - остановил я и указал на такси. - Расплатись с водителем, будь добр. У меня с собой денег нет - Ларример спрятал мою одежду, а портмоне было в кармане пиджака...
Впервые в жизни я увидел на лице Сирила то выражение, которое, должно быть, приобретала моя собственная физиономия в такие моменты.
-Ладно, - сказал он, сбегая по ступенькам крыльца к машине. - А ты не стой на улице!
Я с удовольствием вошел в теплый холл и начал разматывать плед. Все-таки я озяб: ночи нынче не слишком теплые, а я еще и в ночных туфлях на босу ногу...
-Хорош! - довольно произнес Сирил, возвращаясь в дом и запирая дверь. - Пойдем-ка наверх, Вик! Кажется, я знаю, какое лекарство тебе требуется!..
На следующий день я проснулся довольно поздно, прислушался к своим ощущениям и с радостью понял, что лекарство Сирила (марочный коньяк в приличных дозах) возымело некоторое действие. До полного выздоровления было еще далеко, но чувствовал я себя не в пример лучше.
-Ну и здоров ты дрыхнуть! - встретил меня кузен, когда я, облачившись в его халат, спустился в столовую. Служанка подала нормальный завтрак - чай, гренки, яичницу с беконом и много других вкусных вещей, и я почувствовал проснувшийся аппетит. Пусть готовили тут не чета Мэри, но сейчас мне было все равно. - Я думал, до вечера проспишь, а еще только-только за полдень перевалило.
-Ты-то, зато, смотрю, ранняя пташка, - хмыкнул я, приступая к трапезе. Кактус в горле немного втянул колючки, и уже можно было что-то съесть, не морщась страдальчески при каждом глотке.
-Так меня разбудили! - Сирил отложил газету и потянулся всем телом. - Только-только мы с тобой разошлись спать... это как раз перед рассветом было, если помнишь...
Я не помнил, если честно. Коньяк был хороший, и его было много, а поскольку организм мой был ослаблен болезнью и переживаниями, то немудрено забыть, чем закончился вчерашний вечер. Кажется, Сирил, весело хихикая, отволок меня в гостевую спальню, бросил на кровать, небрежно прикрыл моим же клетчатым пледом и, придерживаясь за стенку, удалился к себе. Плед он положил поперек, поэтому к утру у меня замерзли пятки, зато остальному организму было тепло и уютно. И если бы я не проголодался, то поспал бы еще несколько часиков. Вот и доктор рекомендовал побольше спать...
-Ну и кто тебя разбудил? - спросил я, прожевав кусочек тоста с повидлом.
-Боже мой, ну кто! Ларример, разумеется! - воскликнул Сирил. - Позвонил, по-моему, часов в шесть утра, если не раньше, в полнейшей панике, кричал в трубку так, будто хотел докричаться сюда из Блумтауна безо всякого телефона. Никогда бы не подумал, что он способен на такое выражение чувств!
-А что он кричал? - заинтересовался я, подливая себе чаю.
-Что-что... Хозяин пропал! - Кузен сел ровнее и заговорил срывающимся фальцетом, заламывая руки: - Ах, мистер Кертис, я пришел на рассвете проведать, как там бедный мистер Кин, а его нет! Представьте, он исчез! Несомненно, его похитили! - Он откашлялся и продолжил своим нормальным голосом: - Ларример, вы с ума сошли, кому нужен Виктор? - И снова заголосил фальцетом: - О-о-о, мистер Кертис, как я мог об этом не подумать! Он же болен! Я специально убрал его одежду, но, должно быть, мистер Кин в горячечном бреду ушел на улицу в одной пижаме! Это ужасно! Он же мог замерзнуть насмерть! Попасть под лошадь! Его могли ограбить!
-Погоди, - попросил я, стараясь не поперхнуться от смеха: голосам Сирил подражает отменно. - Причем тут "ограбить", если я был в одной пижаме?
-Ну вдруг кому-то приглянулись твои ночные туфли? - пожал плечами кузен. - Или за тебя хотят получить выкуп? Одним словом, Ларример крайне возбужден. Я не я буду, если к вечеру он не поднимет на уши весь Блумтаун. Если уже не поднял. Наверняка он обшаривает морги и больницы, а в полицию так уж наверняка заявил.
-Только полиции мне еще и не хватало, - вздохнул я. И чуть не подавился, сообразив, что Ларример может додуматься до применения рун, чтобы выкурить меня из укрытия. Разумеется, он не слишком хорошо их изучил, однако в способности моего дворецкого сгоряча наделать глупостей я уже успел убедиться. Хм, возможно, мне стоит принять меры? Скажем, защитная руна альгиз вполне подойдет в этом случае...
Решив не паниковать заранее, я потянулся за очередным тостом. Халат жалобно треснул.
-Вик! - возмутился Сирил. - Хватит портить мои вещи! Между прочим, совершенно новый халат, я его буквально от сердца оторвал!
-Я не виноват, что ты не удался сложением, - парировал я. - И вообще, у тебя где-то должна быть моя одежда, та, в которой я тебя из Лондона привез.
- Спохватился! - хохотнул кузен. - Я давно отправил ее тебе, зачем мне чужие обноски?
Я посмотрел на него сурово. Не подействовало.
-Ну и что прикажешь делать? - спросил я мрачно. - Твоя одежда мне мала, за своей я послать не могу, потому что Ларример мгновенно меня вычислит... ну не в магазин же готового платья ехать!
-Могу предложить на время матушкино кимоно с хризантемами, - хихикнул Сирил, - оно достаточно... хм... объемное.
-Думаю, тетушка Мейбл этому не обрадуется, - ответил я.
-Ну есть еще халат полковника и его сменная форма. Вроде бы вы примерно одного сложения, можно попробовать, - пожал плечами кузен.
-Ладно, - сдался я. - Попробуем форму. Может, и сойдет...
...-А ничего, - сказал Сирил, обходя вокруг меня. - Ремень подтяни, складки назад, ага. Смотри, какой бравый вояка получился!
-Серьезно? - спросил я. Жесткий воротничок натирал шею, да и в целом форма удобством не отличалась, но не мог же я целыми днями бродить по дому в одном халате!
-Орденов только не хватает, - кивнул кузен, - но тут уж извини, полковник их с собой возит. Ну и... гхм...
-Что еще?
-Тапочки немного выбиваются из ансамбля, - серьезно ответил он.
Увы, с обувью ничего поделать было нельзя. Сапоги полковника были мне безнадежно велики, а туфли Сирила так же безнадежно малы. Впрочем, мне ведь не визиты наносить, пока что сойдет и так.
-Послушай, Вик, - сказал мне Сирил, когда мы угомонились и устроились в гостиной с кофейником и сигаретами. (То есть курил один кузен, и то немного, потому что меня от табачного дыма разбирал кашель.) - Тут недавно от мамы письмо пришло, я в толк не возьму, о чем она! Хотел тебе показать, да все недосуг было... Мама пишет, что у нас ожидается прибавление в семействе. На вот, взгляни!
-Гхм... - сказал я, не зная, как реагировать на такое известие. Тетушка, мягко говоря, уже не в том возрасте, в каком еще возможно обзавестись потомством.
Сирил вынул из бумажника фотокарточку и протянул мне.
- Мама пишет, что ее зовут Наоми, а котенка - Аби, - кажется, не замечая моего недоумения, пояснил кузен. - Мама с полковником решили взять их к себе.
Я, продолжая недоумевать, взял карточку и уставился на нее. С кусочка картона на меня смотрела огромными глазищами чернокожая девочка лет десяти или чуть больше, по виду - вроде бы нубийка. (А может, и эфиопка, я не настолько хорошо разбираюсь в африканских народностях.) На ней было аккуратное темное платьице с белым отложным воротничком, курчавые волосы заплетены в две косички с белыми же бантами, а на ногах красовались блестящие туфельки. Судя по выражению лица, девочка не верила в происходящее...
-А котенок-то где? - не придумал я лучшего вопроса.
-Сам в толк взять не могу! - пожал плечами Сирил. - Гляди, на обороте написано - Наоми и Аби, а где эта самая... или самый Аби, не понимаю.
Я вгляделся в снимок. На черно-белой фотографии не самого лучшего качества и впрямь не было видно никаких признаков котенка. Хм... А почему Наоми так странно держит руки? То есть самих кистей рук не видно, кожа слишком темная, платье тоже темное, только белые манжеты и разглядишь...
-Я понял, - весело сказал я кузену. - Просто кошка черная! Посмотри, девочка держит ее на руках, по манжетам видно.
Тот пригляделся и захихикал:
-Вот уж воистину, нашли черную кошку... на темной фотографии!
-Послушай, а откуда вообще взялась эта девочка? - спросил я.
-О, подробно мама не рассказывала, но если в общих чертах, то дело было так... Они с полковником ведь путешествуют по Египту, вот их и занесло в какую-то очередную дыру. А эта девчонка прислуживала в местном отеле. Мама пишет, хозяин с ней очень скверно обращался...
-Если мне не изменяет память, египтяне неважно относятся к людям других народностей, - ввернул я.
-Похоже на то, - кивнул Сирил. - Ну, ты же знаешь маму! Она страшно разозлилась и пожаловалась в полицию. А местная полиция... гм... В общем, там заявили, что это не ее дело, а хозяин со своей служанкой может делать, что заблагорассудится. Тут уже вскипел полковник - мол, будет ему еще туземец указывать... Правда, мама его вовремя остановила и решила дело миром. Она так и не разобралась, была эта девчонка просто служанкой или рабыней, просто заплатила хозяину солидную сумму да и забрала эту Наоми с собой. Отмыла, одежду купила, теперь вот домой везет. Представляешь, какой будет скандал в Блумтауне?
-Да, могу вообразить! - искренне ответил я, а кузен снова захихикал...
То, что я не собирался наносить никаких визитов, не означало, что их не собираются наносить мне. После ужина, когда мы с Сирилом как следует подкрепились и теперь вкушали живительную влагу в курительной комнате, слуга доложил о прибытии старшего инспектора Таусенда.
Мы переглянулись, я на всякий случай одернул китель, а Сирил велел пригласить гостя.
-Виктор! - сказал мне Таусенд, узрев меня целым и невредимым, и поперхнулся, заметив мундир. - Вы что, вступили в колониальные войска?
-Нет, я уже староват для таких приключений, - хмыкнул я. - Это так, мелочи, не обращайте внимания. А что случилось?
-Я так и знал, что найду вас здесь!
-А зачем меня искать? - мрачно спросил я. - Я что, заблудившийся в лесу школьник? Меня тут разорвут дикие звери? Или я провалюсь в яму, переломаю ноги, буду долго плакать и кричать, а в итоге погибну от голода, жажды и заражения крови? Если раньше не умру от болевого шока...
-Эк вас... - Старший инспектор покрутил головой. - Виктор, вы не волнуйтесь, все в порядке. Просто ваш дворецкий едва не добрался до суперинтенданта, и мне пришлось клятвенно пообещать ему... дворецкому, в смысле, что я непременно вас разыщу. Никаких доводов рассудка он слышать просто не желал!
-Узнаю Ларримера, - вздохнул я. - Вы меня нашли, Джордж? Ну и слава богу. Выпейте с нами по капельке бренди, а там уже и домой пора, верно?
-Как вы элегантно меня выставляете, Виктор, - фыркнул тот, но бокал принял и от бренди не отказался, равно как и от сигары, которую Сирил буквально оторвал от сердца. - А что все-таки случилось? Из-за чего такой шум, гам?..
-А... - вздохнул я (уже практически свободно, лечение Сирила возымело свое действие). - Видите ли, Джордж, я заболел...
История моих злоключений заняла не так уж много времени, Таусенд искренне хохотал, Сирил посмеивался, поскольку слышал это уже не в первый раз, словом, мы неплохо провели время.
-Главное, не говорите Ларримеру, где я скрываюсь, - с искренней дрожью в голосе произнес я. - Не то он меня отсюда выкурит! Пока тетушки Мейбл нет, я практически беззащитен!
-Мы можем спрятать тебя у Мирабеллы, - легкомысленно сказал кузен, как всегда, весьма легкомысленно относясь к правилам приличий. - Там собаки, туда Ларример не сунется...
-Зная его, - сказал я, - он сунется в логово ко львам, если речь будет идти о моем здоровье!
Таусенд засмеялся так, что подавился сигаретным дымом и долго кашлял.
-Ой! - хлопнул себя по лбу Сирил. - Голова моя дырявая! Главное, я же тебе письмо показывал, а про телеграмму забыл! Мама возвращается завтра!
-Слава богу... - произнес я, обмякнув в кресле. - Джордж, ради всего святого, не допускайте сюда Ларримера до завтра! Скажите... ну скажите, что меня тут не было, умоляю! Или я в больнице... - Я вспомнил адрес ближайшего приюта для душевнобольных, - в Виллистауне. Пусть там меня поищет, ему надолго хватит этого занятия!
-Так и быть, - сказал Таусенд, поднимаясь. - Введу в заблуждение вашего верного слугу, пойду на должностное преступление...
-Я буду вам должен, - поспешил я сказать.
-Какая ерунда, - фыркнул он. - Лечитесь уж... скорбные рассудком! А мне пора, у меня там, знаете ли, на редкость дерзкие грабители объявились. Чуть ли не посреди белого дня в дома вламываются.
Он уехал, а мы с Сирилом посмотрели друг на друга и засмеялись.
-Думаю, надо забаррикадировать двери и закрыть ставни, - серьезно сказал кузен. - А то ведь Ларример может взять нашу обитель скорби штурмом! Притащит таран... Тетушка не переживет, если он испортит ее новые двери из розового дерева!
-Тебе смешно, - сказал я мрачно. - Тебя не поили молоком с пенками!
Естественно, кузен не преминул поиздеваться над моим бедственным положением. За ужином он многословно извинялся за то, что кухарка не догадалась подать молока, предлагал отправить слугу на ближайшую ферму за столь ценным продуктом и так далее, и тому подобное. Я лениво смотрел на расшалившегося Сирила, терпеливо снося его насмешки. Надо думать, у него это нервное - завтра ведь приезжает тетушка, а кузен определенно опасался с нею встречаться...
Утром я проснулся от грохота. В коридоре послышался чей-то топот, потом кто-то громко чертыхнулся, и снова что-то загрохотало.
Я выскочил из спальни, на ходу пытаясь совладать с завязками халата, и едва не споткнулся. В двух шагах от меня, возле ближайшего окна, стоял всклокоченный и босой Сирил, как-то обреченно ругаясь вслух.
- А, это ты, Вик! - поприветствовал меня он, обернувшись. Глаза у Сирила были красные, как будто с сильного недосыпа, хотя вчера мы отправились на боковую не слишком поздно.
- Я, - согласился я, осторожно приближаясь. Почему-то мне казалось, что кузен готов в любой момент или броситься наутек, или разрыдаться. - Что случилось?
- Мама, - уронил единственное короткое слово Сирил, и это объясняло все.
До сих пор тетушка не рисковала оставлять единственное чадо без присмотра, и Сирил впервые как следует распробовал свободу. Возвращаться после этого к привычному и неустанному контролю кузену совсем не хотелось, к тому же он наверняка предчувствовал взбучку за события последних недель. Еще немного, и он кинулся бы наутек.
- Все будет хорошо! - произнес я напрашивающуюся банальность, и Сирил обреченно кивнул. - Пойдем?
Он кивнул снова, и мы направились вниз.
Явление тетушки напомнило мне о восточных базарах. В холле высилась пирамида из рулонов пестрых тканей, пряно пахло какими-то благовониями, посредине зачем-то располагались украшенный слоновой костью туалетный столик и корзина с перьями, а в углу скромно примостился... я протер свой единственный глаз. Нет, это действительно был саркофаг, должно быть, принадлежавший какому-то несчастному фараону! Аккомпанемент создавали крики двух пестрых попугаев, клетку с которыми держал смуглый мужчина (насколько я мог судить, араб), а также визг обезьянки, которая быстро взбиралась по портьере. Слава Богу, хоть без верблюдов или крокодилов обошлось, с тетушки бы сталось!
В центре всего этого безобразия преспокойно стояла тетушка Мэйбл в умопомрачительном лиловом тюрбане, под руку с как всегда флегматичным полковником.
- Сирил, милый! - улыбнулась она сыну, простирая к нему свободную руку. Потом заметила меня. - Вик? Что ты здесь делаешь? - И тут же спохватилась: - Ох, Вик, я ничего такого не имела в виду. Конечно, ты можешь здесь находиться, когда тебе будет угодно!
Я усмехнулся. Поскольку формально тетушкин дом принадлежал мне, звучало это весьма забавно.
- Благодарю, тетушка Мэйбл, вы очень любезны! - с серьезной миной ответствовал я. - Как ваши дела?
- Превосходно! - воскликнула тетушка. Полковник веско кивнул. - Ты даже не представляешь, как много нового и интересного мы увидели!
- О, да, - кивнул я. Тетушке этого слабого поощрения было достаточно.
- И должна тебе заметить, Вик, что я была очень удивлена, узнав, в каких ужасных условиях живут все эти люди! - продолжила она с возмущением. - Вокруг грязь, нищета, полнейшая антисанитария! Как они, бедняги, вообще выживают?
Полковник поморщился, кажется, не разделяя возмущения супруги, однако благоразумно промолчал.
- Думаю, они привыкли! - опрометчиво влез Сирил.
Тетушка Мэйбл одарила его раздраженным взглядом (кузен втянул голову в плечи), нахмурилась и, обернувшись, поманила к себе кого-то. Сперва я подумал, что обезьянку (мартышка на портьере, которую бестолково ловили слуги, была одета точно так же), но потом рассмотрел, что это та самая маленькая негритянка с фотографии.
- Сирил, познакомься! - приказным тоном произнесла тетя Мэйбл. - Это Наоми, моя воспитанница. Надеюсь, ты будешь к ней очень добр!
Сирил и полковник синхронно поморщились, а потом Сирил с трудом выдавил, повинуясь жесткому взгляду матери:
- Добро пожаловать, Наоми!
- Здрасьте, масса Сири! - девочка разулыбалась, показав отличные белые зубы, и протянула Сирилу ручонку. - Вы хороший! Я очень-очень заботиться о вас!
Тот кинул на меня отчаянный взгляд, но никто из присутствующих не посмел перечить тете, и кузену пришлось пожать руку девочки. Бедный Сирил, в этот момент я действительно искренне ему сочувствовал...
Тетушка не на шутку разошлась, живописуя ужасы плачевного существования египтян. Надо думать, она всерьез надумала заняться просвещением и благотворительностью. И если Сирил, кажется, ничего не имел против (ему меньше материнского внимания достанется!), то полковник дезертировал довольно скоро.
- Дорогая, я должен присмотреть за тем, как устроят Нусруллу! - проговорил он торопливо, улучив паузу в возмущенной речи супруги.
- Хм, - тетушка нахмурила тщательно выщипанные брови, но милостиво кивнула: - Конечно, дорогой!
- Кто такой Нусрулла? - поинтересовался я, пытаясь отцепить от своей штанины вновь сбежавшую обезьянку. Кажется, она перепутала меня с деревом!
- Питомец моего дорогого супруга. Да ты сам взгляни! - ответила тетушка, махнув рукой куда-то в сторону окна.
Я наконец передал обезьянку слуге и выглянул наружу. В тщательно лелеемом саду все-таки возвышался меланхоличный мохнатый верблюд, дожевывавший укрытые на зиму розы.
"Надеюсь, когда тетушка явится с визитом ко мне, она его не возьмет!" - подумал я мрачно. В противном случае моим питомцам могла угрожать нешуточная опасность.
-Это мой! - гордо сообщил полковник, указывая на лохматое чудо. - Я когда-то на похожем ездил, удобно, черт побери, даже без седла можно!..
День возвращения тетушки прошел в суете. Слуги метались по дому, в равной мере обрадованные возвращением хозяйки и устрашенные ее новым зверинцем. Не сомневаюсь, что к числу "зверей" они втихомолку относили и Барраду (так звали араба) с Наоми. Горничные от них шарахались, театрально прикрывая рты передниками, но все равно то и дело заглядывали в комнаты и хихикали.
Разумеется, в Лондоне негры были не в диковинку, одно время их было модно нанимать в качестве лакеев, однако в такой глуши, как Блумтаун, появление Наоми произвело фурор. Не сомневаюсь, что скоро к тетушке зачастят знакомые, чтобы взглянуть на такое чудо.
Пока же тетушка Мэйбл восседала во главе стола (полковник даже не покушался на место хозяина дома) и весьма экспрессивно рассказывала о путешествии. Домочадцы отмалчивались, уткнувшись в свои тарелки. Наоми почему-то недобро поглядывала то на меня, то на Сирила. Поскольку девочка при этом машинально покусывала вилку, выглядело это... кровожадно.
- Этот вечный песок, который забивается куда угодно! - тетушка передернулась и обратилась ко мне: - Вик, а ты бывал в Египте?
Я кивнул, ковыряя вилкой в салате.
- Почему же ты не предупредил меня, как там отвратительно грязно? Повсюду пыль, насекомые, даже змеи!
"Как же, слушал кто-то мои предупреждения!" - подумал я.
- Дорогая, не нужно об этом за столом! - поспешил вмешаться полковник, с грубоватой заботливостью потрепав супругу по руке.
- Зато теперь я уверена, что лучше Англии места нет! - твердо заявила тетушка, и спорить с нею никто не стал...
***
Признаюсь, спустя неделю после возвращения тетушки я уже и сам подумывал сбежать хоть в тот же Египет.
В тетушку Мейбл путешествие вдохнуло новые силы, и теперь от переполняющей ее энергии страдали всем вокруг. Для начала она посетила церковно-приходской совет, куда не казала носа уже лет двадцать, разругавшись с тогдашним священником.
И появление тетушки на очередном собрании произвело настоящий фурор. Она внимательно выслушала доклады присутствующих, а потом встала и взяла слово...
В свете увиденного в Египте тетушка сочла, что отправлять в Африку пособия по этикету и шерстяные распашонки... хм, нецелесообразно, о чем и заявила во всеуслышание. Далее она поведала о распущенности некоторых молодых британцев, которые в путешествиях не соблюдают oblico morale...
На беду, им с полковником попался в Египте один из местных юношей, путешествующий для поправки здоровья и завершения образования. Оное здоровье юноша предпочитал поправлять с помощью опиума и соблазнения девиц, в то время как его родители рассказывали всем об этнографических успехах сына.
Подозреваю, что тетушка не настолько уж осуждала его поведение, однако матушкой "этнографа" была одна из ее "заклятых приятельниц"...
Словом, вскоре Блумтаун бурлил.
Далее тетушка Мейбл, разогревшись на церковно-приходских баталиях, принялась за родных и близких. Она в очередной раз решила, что нужно срочно женить меня и Сирила, и предприняла самые решительные шаги на этот счет. Тетушка умудрялась под разными предлогами заманивать меня к себе, представляя очередной краснеющей дочке одной из своих многочисленных подруг...
Каково приходилось Сирилу, обитавшему в непосредственной близости от тайфуна по имени "Мейбл Стивенсон", я боялся и вообразить!
По сравнению с тетушкиными фортелями поведение Ларримера казалось детскими шалостями, хотя он добросовестно дулся на меня всю последнюю неделю. И было за что! Не найдя меня в лечебнице для душевнобольных в Виллистауне, он устроил там такой скандал, что персонал принял его за перспективного пациента. Беднягу скрутили и едва не сунули для приведения в чувство в ледяную ванну (и это в середине декабря!), но обошлось. Ларримера узнал один из старых знакомых, который по счастливой случайности оказался санитаром в этом достойном заведении...
Теперь Ларример всячески выказывал мне свое недовольство. В частности, общался со мной предельно кратко: "Да, сэр!" и "Нет, сэр!". Также он временами терял мои глаза и (о, ужас!) едва не забыл закрыть окно в оранжерее! Правда, насчет последнего я искренне надеялся, что это была случайность, а не преднамеренная диверсия, потому что покушения на своих питомцев я не прощу никому!
В общем, к концу недели мне хотелось закрыться в теплице и прикинуться одним из кактусов...
Признаюсь, почти так я и поступил. Велел Ларримеру всем отвечать, что я болен и никого не принимаю, а сам тем временем занимался любимыми питомцами. Переместил все свежие привои в самую холодную часть оранжереи (они нуждаются в особенно холодной зимовке), полюбовался на бутоны Brasilicactus haselbergii, пересадил Mammilaria longimamma...
В общем, я отлично себя чувствовал, когда за дверью вдруг раздался грохот и топот.
- Куда вы, мистер Кертис? - увещевающе произнес Ларример (должно быть, грудью обороняя хозяйский покой).
- К Виктору! - прорычал Сирил. - И пусть только попробует меня не принять!
Я вздохнул и, отставив горшочек с крошкой Дэниэлом, повернулся к двери. Вовремя: кузен буквально ворвался в оранжерею и бросился ко мне, как бык к тореадору.
- Здравствуй, Сирил, - мирно проговорил я, жалея, что в руках у меня нет мулеты и эстока. - Давно не виделись.
- Вик, - кузену, кажется, не хватало слов от возмущения. - Ты чего к нам не показываешься? И что за бред насчет болезни?
- Совсем не бред, - возразил я.
- И чем же ты болен? - ядовито поинтересовался Сирил. - У тебя сплин?
- Сирил, - заметил я, присаживаясь. - Что тебе нужно? Ни за что не поверю, что ты прорвался через заслон Ларримера исключительно из-за тревоги о моем хрупком здоровье.
- Ну-у, - кажется, он смутился. Присел на ближайший бордюр и принялся, не глядя на меня, покачивать ногой. - Ладно, ты прав, - неохотно признал он наконец. - Извини. Меня просто мама совсем...
Он запнулся.
- Затерроризировала? - подсказал я с сочувствием. Действительно, тетушка Мэйбл в таком состоянии способна построить в колонны по четыре всех жителей Блумтауна, если не всего графства. Что уж говорить о Сириле, вечной жертве тетушкиных воспитательных методов?
- Ага, - мрачно подтвердил Сирил. - А тут еще ты пропал! Ты же знаешь, ты всегда действуешь на нее успокаивающе!
- Хм, - признаюсь, я не нашелся, что ответить на этот сомнительный комплимент. Роль валерьянки для тетушки меня не прельщала.
- Кстати, Вик, а у меня новая хохма! - кузен даже приободрился, вспомнив что-то явно приятное. - Представляешь, мне от тебя амулет сделали!
- То есть? - не понял я.
- От твоего дурного влияния! - патетически сообщил кузен и, не выдержав серьезную мину, ухмыльнулся.
-Это за кого же она меня принимает? - поинтересовался я.
Вопроса, кто именно, у меня не возникло. Слишком свеж был в памяти пристальный взгляд Наоми.
-Кажется, за страшного шамана, - сознался Сирил.
- Хм, - произнес я. Кажется, кузен ждал от меня пламенных протестов, но... По правде говоря, у Наоми были для такой мысли некоторые основания!
-А он на тебя подействует, интересно? - спросил Сирил, сунув мне под нос какую-то сушеную гадость на шнурке, сплетенном из явно человеческих волос. - Вдруг ты начнешь пускать пену, корчиться...
-Масса Сири, - сказал я ему серьезно, - припадков у меня отроду не бывало, ты меня с кем-то перепутал. А охота тебе таскать с собой амулет, таскай. Вреда точно не будет.
В самом деле, ничего враждебного в этой поделке не ощущалось.
Даже, пожалуй, было нечто... Хм, надо бы присмотреться к этой девочке. Левым глазом!
Я предпочел перевести разговор на другую тему:
- Ладно, чего ты хочешь от меня?
Я подозревал, что кузен начнет напрашиваться в гости, однако он меня ошарашил.
- Возьми меня на работу! - попросил Сирил, умоляюще взглянув на меня. Его глаза, светлые, как у всех Кинов, сейчас походили на кроличьи.
- Сирил, ты с ума сошел? - осведомился я, придя в себя. - Кажется, это ты болен. У тебя жар?
Представить разгильдяя кузена серьезным работающим человеком мне не удавалось при всем богатстве воображения.
- Нет, - буркнул он. - Это у мамы жар. Она решила, что надо меня срочно перевоспитывать!
- Хм, - снова повторил я. Признаюсь, в этом вопросе я был солидарен с тетушкой Мейбл, хоть и не питал иллюзий по поводу реальности перевоспитания этого великовозрастного шалопая.
Впрочем, у тетушки имелись некоторые рычаги воздействия на сына. Достаточно вспомнить хотя бы о том, что у него нет ни шиллинга собственных средств!
- Вот она и устроила меня секретарем! К этому идиоту Флипу! Он же теперь наш родственник! - повышая голос, продолжил Сирил, взмахнув рукой так эмоционально, что угодил по макушке ни в чем не повинному Джейсону, представителю Еchinocactus grusonii. Бедняжка снес нападение молчаливо, однако вонзить в агрессора колючки не преминул.
- Чертов кактус! - взвыл кузен, посасывая окровавленный палец.
- Ну вот, - резюмировал я с укоризной. Подошел и заботливо переставил горшок Джейсона подальше от разбушевавшегося кузена. - Сперва просишь взять тебя на работу, а потом обижаешь моих питомцев!
Кажется, Сирил на минуту усомнился в том, что я нахожусь в здравом уме. По крайней мере, взглянул он на меня... странно.
- Ну, извини, - наконец неохотно произнес он. - Я больше не буду. Ну что, возьмешь?
Я на мгновение представил, как Сирил на законных основаниях остается у меня на неопределенный срок, а также все многочисленные претензии тетушки по поводу того, что я за кузеном не уследил... Как будто я обязан блюсти его нравственность!
- Нет, - со вздохом покачал головой я. - Извини, Сирил, но тут я тебе не помощник.
- Но почему?! - возопил бедолага, вскакивая. - Вик, ты даже не представляешь, что сделала мама! Она заявила, что мне хватит тех карманных денег, которые она мне выдает, а заработанное мной у Флипа будет сразу перечисляться в Фонд голодающих детей Африки!
- Благое дело, - пожал плечами я. Это было неосмотрительно: кузен воззрился на меня так, словно собирался немедля вступить в партию каннибалов и съесть меня без соли и лука.
- Это ты называешь благим?! - чуть не прошипел Сирил. Никогда не видел его в таком состоянии. - Устроить меня к этому напыщенному ослу, который с какой-то стати решил баллотироваться в Палату Общин?! А потом еще и отобрать все, что заработано тяжким трудом?!
В голосе кузена звенело возмущение. Пожалуй, стоит поговорить с тетушкой, иначе Сирил еще, чего доброго, запишется в социалисты!
- Послушай, - примирительно начал я. - Давай ты неделю-другую поработаешь у мистера Флипа, а я пока постараюсь успокоить тетушку. По рукам?
- По рукам, - кивнул повеселевший кузен, первым протягивая мне ладонь. - И это, Вик... одолжи денег, а?..
***
Когда Ларример снова заглянул в оранжерею, где я читал моим питомцам стихи Китса, я обреченно вздохнул и отложил потрепанный томик. Ясно, что покоя мне не дадут. Вряд ли Ларример решился бы меня беспокоить по пустякам.
- Что еще, Ларример? - страдальческим тоном (как в детстве кузен при виде овсянки) спросил я.
- Старший инспектор Таусенд, сэр! - ответствовал Ларример, чуть склонив седую (хотя уже, по большей части, лысую) голову. - Старший инспектор просил передать, что у него очень важное дело, сэр!
- Зовите, - вздохнул я. - Только... - я огляделся, решил, что для общения с полицией мои крошки не лучшая компания, и уточнил: - ко мне в кабинет.
- Как прикажете, сэр! - согласился Ларример и отбыл...
- Что случилось, Джордж? - с порога поинтересовался я, нарушая все правила вежливости.
При моем появлении старший инспектор обернулся.
- Да ничего такого, Виктор! - махнул рукой он с улыбкой. - Здравствуйте!
- Хм, - я нахмурился, потом спохватился: - Добрый день, Джордж. Рад вас видеть. И все же...
- И все же, - подхватил он и закончил с иронией: - почему я отвлек вас от самого лучшего общества?
- Да, - с достоинством подтвердил я. - Я как раз собирал материалы для статьи "Сравнительный анализ влияния поэзии Китса и Шекспира на рост и цветение кактусов семейства Mammillaria".
Ларример тенью скользнул в комнату и бесшумно расставил на столике посуду, чай и закуски.
- Так вы заделались ученым? - ухмыльнулся старший инспектор. - Слушайте, Виктор, лучше бы вы... хм, дамам больше внимания уделяли. А то сидите у себя в оранжерее, как сыч.
- Джордж, - поморщился я, жестом предлагая ему присаживаться и угощаться. - Хоть вы не читайте мне лекций о дамах. Жениться я не собираюсь, а в остальном, скажем так, имею достаточный опыт.
- А я уж подумывал, что вы не по той части, - неожиданно признался Таусенд, заставив меня поперхнуться чаем.
- За кого вы меня принимаете?! - собственный голос напомнил мне угрожающее шипение анаконды.
- Нет-нет, Виктор, вы неправильно меня поняли! - Сразу же пошел на попятную Таусенд, примирительно поднимая руки. - Ну, может... Я же не знаю, что с вами сделали те аборигены!
- Хм, - чтобы переварить намек, мне потребовалась минута. Затем я залпом допил чай (жаль, что только чай!) и заверил, стараясь говорить максимально убедительно: - Послушайте, Джордж, у меня все в порядке. Надеюсь, доказательств вы не потребуете?
- Что вы, - замахал руками Таусенд, кажется, уже сам жалея, что поднял столь деликатный вопрос. - Я, собственно, совсем не потому пришел!
- А почему же? - холодно полюбопытствовал я, откидываясь в кресле. Подумал и позвонил Ларримеру.
- Да, сэр? - дворецкий появился в комнате как по волшебству, не дав Таусенду ответить.
- Принесите коньяка, - велел я.
- Да, сэр! - Ларример поджал губы, считая употребление столь крепких напитков до обеда крайне предосудительным. Но возражать, конечно, не посмел. И только он повернулся, чтобы исполнить приказ, как вмешался Таусенд.
- Не надо, Виктор! - он торжественно извлек откуда-то из-под полы пузатую бутылку. - Вот, я угощаю. Тем более такой повод!
- Какой повод? - я кивком отпустил Ларримера.
- А меня из Блумтауна переводят, - сообщил Таусенд заговорщицки. - Вместо меня теперь какой-то новичок будет, кажется, Пиркенсон.
Я поднял брови. Отчего-то Таусенд вовсе не выглядел недовольным.
- Куда? - только и спросил я.
- Не куда, а зачем! - подмигнул он и, понизив голос, сообщил: - Наш старик Мэтьюз совсем сдал, скоро на пенсию уйдет. Ну вот меня сейчас отправят постажироваться, а потом... ну, того, на его место. Буду суперинтендантом!
- Поздравляю! - я отлично помнил о честолюбивых планах Таусенда. - Что же, за это действительно стоит выпить!
Появившийся Ларример взглянул на меня с крайним неодобрением, однако высказываться при госте не рискнул. Дождавшись, пока дворецкий расставит бокалы и выйдет, Таусенд залихватски откупорил бутылку и, как-то совсем по-хулигански ухмыльнувшись, вынул из кармана сверток, обернутый газетой и перевязанный бечевкой.
- Закуска! - пояснил Таусенд и потянул за кончик веревки. - Я же помню, вы хотели.
- Да, - подтвердил я, сглатывая голодную слюну. По комнате поплыл умопомрачительный аромат копченого сала...
***
Однако мои надежды на то, что удастся отдохнуть от кузена еще хоть пару дней, оказались тщетны.