Измайлова Кира, Эрл Грей : другие произведения.

Первый контакт

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Решили мы с Эрлом поучаствовать тут в литературном конкурсе про СССР образца 2061 года. Причем не просто про СССР, а такой, в котором хотелось бы жить. Рассказы отклонили с комментарием: "Увы, мы вынуждены отклонить ваш рассказ из-за полного несоответствия сеттингу. Причём не только части техники и инопланетян, но и в социальной".
  - Сень, как ты думаешь, нас вытащат? - спросил я.
  - Нет, - ответил он.
  Мы лежали и старались не шевелиться, чтобы не расходовать кислород зазря. Вообще-то, и говорить не стоило, но я не мог молчать вторые сутки подряд.
  - Почему?
  - Потому. Из-за пары человек гнать корабль к Сатурну? Не смеши. Это нерационально.
  - А откуда они знают, что нас только двое?
  - Тем более нерационально.
  - Нет, - сказал я. - Не могут нас тут оставить! И потом, не обязательно же с Земли...
  - А откуда? - в голосе моего напарника появились эмоции.
  - Да хоть от марсианской орбитальной!
  - А марсианская рядом? - хмыкнул он, и я услышал знакомые издевательские нотки в его голосе. За то и люблю паршивца.
  - Ну, может, с Плутона? Там вроде сейчас экспедиция, могли бы вездеход кинуть, не так уж далеко!
  - Хватит, Мишаня, - сказал Сенька. - Мы с тобой дальнобойщики, никто за нами спасателей не пошлет. Или пошлет через пару лет, чтоб узнать, чего это мы дрейфуем под знаком "остановка запрещена"!
  - А груз! - я даже приподнялся на локте. - Груз им тоже не нужен? Ты сам подумай - мы ж под завязку набиты!
  - Груз хороший, - ободрил он. - Но не уникальный. Проще новый завезти.
  - Угу, и угробить еще корабль и еще пару дальнобоев, - я тоже могу быть ядовитым. - А потом еще и еще... Страховая может прислать, например, своего агента!
  - Ну получит заказчик компенсацию, - пожал плечами Сенька. - Нам с тобой от этого ни холодно, ни жарко. Кстати, включи обогрев.
  - Не, тогда регенератор вырубится, - ответил я. - Так грейся.
  Да, мы словили метеорит в двигательный отсек, как в дурных романах о дальнем космосе, хотя мы были в ближнем и вполне обитаемом. Только помощи дождаться было нереально: на Ио терпел бедствие разведчик, где-то возле Ганимеда потерялся сверхсекретный зонд, так что простой грузовик числился даже не десятым в очереди.
  Хотя наш груз - вакцина и тонны оборудования для нового орбитального поселения - был стратегически важен, но... Самое обидное, что в накладной значилось в том числе оборудование для выработки кислорода, но собрать и запустить его мы не смогли бы даже под страхом смерти.
  - Ты эфир когда проверял? - спросил я, просто чтобы не молчать. - Не забыл маячок выставить?
  - Иди в задницу, - грубо ответил Сеня, мрачно надевая куртку.
  Личные вещи на борту иметь было не положено, но на это все плевать хотели. Даже парторг: я точно знаю, что она возит с собой плюшевого верблюдика Пашу. Видел... гм... и щупал.
  - Проверил, - сказал он. - "Ждите ответа", как обычно. Нас, таких ждущих, уже четверо. Хоть профсоюз организовывай! И забастовку заодно. Против нечеловеческих условий работы!
  - Организовал один такой, - вздохнул я, вспомнив Женю Либермана. Как-то он там на Плутоне?
  Сеня хмыкнул, но невесело. Женя Либерман был его корешом еще с училища. А потом... разошлись следы на пыльных дорожках далеких планет. Совсем.
  - Ну давай профсоюз, что ли, - вздохнул я. - Только взносы платить не буду. Я их уже в наш заплатил.
  Спасибо, взносы были копеечные, а сделать плакат для забастовки мы и сами могли. Кто на него смотрел, в конце концов? Открыл программу, прилепил портрет Вождя на подходящий фон, аккуратненько обмазал, поиграл с цветами, распечатал на общественном плоттере - и пожалуйста! Понятно, к большим праздникам готовились серьезнее, но на День космонавтики или День работников космоперевозок и такое сходило.
  Я поймал себя на мысли, что думаю обо всем в прошедшем времени. Что, я уже списал нас в утиль? Себя, Сеньку с этой его дурацкой шкиперской бородкой, наш прекрасный грузовик под номером КГ/330-А и неофициальным названием "Буревестник"? Тонны груза, которого ждут не дождутся на орбиталке - без него им придется туговато, между прочим. Свою надежду слетать как-нибудь на Марс туристом и посмотреть их знаменитые подземные
  сады.
  С другой стороны, орбитальщики не перемрут, у них есть резервы. Если б не было, то первыми начали бы спасать нас, а не китайский грузовик с провизией. Ну, у нас хоть протухать было нечему!
  Главное, лететь нам оставалось всего ничего - через двое суток мы бы зависли на орбите, если бы не гребаный метеорит! Но не везет - значит не везет. Я оценил обстановку. Семен спал или делал вид, по уши спрятавшись в куртку, регенерационная установка исправно давала кислород, хотя мало, очень мало. Я лежал на своем месте и пытался мыслить. Что могли, мы сделали - дырку в борту практически тут же залили пеной. Но чтобы перезапустить двигатель, нужен инженер и ремонтный дроид, да не один.
  Плюс запчасти, которых у нас не имелось в принципе, потому что такой ремонт делают только в ангаре.
  - Эй, вы там живы? - спросил кто-то в эфире на интерлингве. Акцент был чудовищный, куда там американцам!
  - Пока живы, - встрепенулся я, ткнув в приборную панель, - И чтобы там не передумали, добавил: - Но это ненадолго.
  - Держитесь, сейчас подхватим.
  Я поднял кресло и уставился на датчики. Судя по всему, мимо шел какой-то военный корабль, грузовиков такой величины я никогда не видел, да и отображаются они иначе...
  - Эй, на грузовом корыте! - окликнули меня. - Отключите двигатели, иначе мы до завтра будем в догонялки играть!
  - Не могу, - ответил я. - У нас как раз проблема с двигателями. Шальной метеорит.
  - Мазафака, - раздалось в ответ. - Ясно. Попробуем по-другому... Вы вообще можете маневрировать?
  - На пять градусов во все стороны, - мрачно ответил я. - А если заглушу двигатели, мы с напарником сдохнем, дышать-то надо!
  - Мазафака! - повторили с военного корабля. - Держитесь, сейчас придумаем чего-нибудь...
  Я пихнул Семена в бок, и он высунул нос из воротника.
  - Вставай, нас сейчас спасать будут.
  - Да ладно! - он быстренько принял вертикальное положение. - Кому мы нужны. Кто?
  - Вон какие-то мазафаки, - пожал я плечами и вздрогнул - все-таки в рубке было холодно.
  - Это плохо, - серьезно сказал он. - Ты ж знаешь, что мы с ними не
  дружим! Вдруг оборудование стырят? Ну или там эти, как по-ихнему, хау-ноу?
  - Сеня, я жить хочу, даже если меня в первый отдел затаскают! - ответил я. - Да и ты не откажешься. И вообще, мы не знаем, что это за мазафаки. Может, это хорошие мазафаки.
  Вот так всегда. Сенька играет за команду пессимистов, а я - за оптимистов, что мне еще остается?
  - Погляди на них сам и скажи, откуда они.
  Я посмотрел. Судя по всему, это были товарищи с другой стороны глобуса. Любить их не за что, доверять незачем, но... жить-то хочется. А парторгу я скажу, что другого выхода просто не было, пришлось довериться стратегическому противнику. Тем более, ничего сверхсекретного у нас на борту не имелось, да и просто секретного тоже. Заодно посмотрим на этих типов вблизи. Я только разок летал на их остров Калифорния - потому что на Земле почти не бываю, - и запомнил, что там тепло, много воды и пальмы. Ну и Чарити, конечно. Хорошая девушка, до сих пор мне письма пишет. Коричневая, как кокосовый орех.
  - Сближение, - сказали в эфире. - Мы вас сейчас подхватим силовым лучом.
  У меня в голове прозвучал первый тревожный звоночек. Никогда и никто так не говорил, кроме штабных, говорили: "подцепим на крючок". Я служил, я помню.
  - О`кей, - отозвался я. - Валяйте.
  Между тем в башке закружился водоворот мыслей. Какие-то чересчур вежливые и правильные товарищи. Может, у них там начальство на борту присутствует? Какой-нибудь адмирал космофлота проверяет уровень толерантности в пороховницах?
  Сеня нахмурился, но уловил мой взгляд и кивнул, мол, понял - тут что-то не то.
  Помирать просто так или с приключениями - есть ведь разница, правда? На всякий случай я застегнул гимнастерку. Глядя на меня, Сеня подтянул ремень и поправил кобуру. Но куртку не снял, да и смысл? И тут нас подцепили и потащили...
  Ощущения, когда тебя тянет силовой луч, больше всего похожи на то, как вываживают на спиннинг толстомордого карпа, то есть на ощущения карпа, а не рыбака, только губу не больно. Но в отличие от рыбы шансов сорваться с крючка - ноль.
  Я подумал, что надо подготовиться к эвакуации и схватил самое ценное - медведя Мишу, прицепленного над приборной доской. Личными мелочами вроде бритвы и носков можно было пренебречь. Если что - бритвой обеспечат и носки вручат, фирменные. Сеня тоже понял все правильно и нацепил на лацкан куртки профсоюзный значок.
  Вообще-то он неформал и не носит подобного (и, кстати, сидел на дежурстве в джинсах, а не форменных брюках... надо спросить, где купил). Но в критической ситуации Сеня способен забыть о неформальности.
  Так мы и стояли рядом на мостике, как два капитана тонущего корабля.
  - Причешись, - зашипел Семен, - ты тут представляешь наш космофлот.
  - Побрейся, - обиделся я. - Сам-то на пирата похож.
  Нас пристыковали к чужому кораблю. Честно сказать, мы рядом с ним смотрелись как божья коровка на арбузе. Наверняка там солдатни навалом!
  Когда после получаса ругани мы таки пристыковались и открыли шлюз, оказалось, что на корабле пусто. То есть вообще. Даже вызывавший товарищ молчал, по его позывным в эфире была тишина.
  - Эй, салют! - сказал я, входя в шлюз и делая первый вдох на чужом корабле. Воздух был нормальным, прохладным, но с каким-то неприятным запахом - то ли машинного масла (откуда оно тут?), то ли каких-то специй. Сеня сопел за плечом.
  - Наверное, сперва дезинфекция, потом они придут, - неуверенно сказал он.
  - На нас поглядеть?
  - А вдруг мы шпионы? - он гнусно ухмыльнулся в поднятый воротник, изображая шпиона из кино.
  Я выпрямился и вздернул подбородок. После бластерного выстрела, конечно, уже неважно, как ты стоял, но...
  - Вот вы какие, - сказали откуда-то с потолка уже знакомым голосом. - А вам удобно?
  Мы с Сеней переглянулись.
  - В смысле?
  - Вам удобно всего с четырьмя конечностями? - спросил все тот же голос. - И что на вас за странная чешуя?
  Мы неуверенно заулыбались.
  - У нас штатное число конечностей, - ответил Сеня, остряк-самоучка. - А чешуя, может, странная, зато по уставу снимается и надевается. Оп-ля!
  Он снял куртку и раскланялся, потом снова надел и добавил, видимо, вспомнив школу:
  - Май нейм из Сенья. Москау из э капитал оф ауа кантри.
  И тут к нам вышел наконец америкос. Сеня аж присвистнул. Стратегический противник был выше любого из нас на голову, в отглаженной, отутюженной форме.
  А сама форма! Парадная, наверное. У меня глаза разбежались от количества шеврончиков, карманчиков, эмблем, аксельбантов, погон и прочего. Но красиво, ничего не скажешь. Что меня добило, так это фуражка, целый аэродром, хоть адмиралу флота впору. На лбешнике герб какой-то блестит неразборчиво, сложносочиненный... И зачем ему фуражка на космическом корабле?
  - Хэллоу, кэп! - рявкнул Сеня до того, что я смог что-то сказать.
  - Хэллоу, - снисходительно ответил америкос.
  - А до этого что было, про конечности? - отмер я.
  - Шутка. Хумор. Ха-ха, - ответил стратегический противник, поглядывая на нас сверху вниз. Надо же, каких ребят у них берут в космофлот. У нас-то стараются брать все больше стандартных по физическим параметрам, а то корабль не резиновый, скафандр тем более, а рекорды в космосе ставятся другим путем.
  - Это военный корабль? - вежливо спросил Сеня, шныряя глазами по сторонам. Наверное, решил повторить подвиг разведчика и всё передать нашим.
  - Нет, военно-исследовательский, мазафака, - ответил америкос все с тем же снисходительным видом. - Идить за я.
  Он развернулся и потопал куда-то вглубь корабля. Странная у него была походка - деревянная какая-то, ну, на таких ходулях неудивительно. И бледный, сука, до зелени. Может, он робот? Ну а что, вон в Японии роботы совсем как люди, в магазинах работают, чай подают. Сеня шел следом и неустанно вертел головой по сторонам.
  Я тоже оглянулся: когда еще доведется побывать на корабле вероятного противника. Что меня поразило, коридоры были круглыми в сечении и диаметром метра три. Неужели у них все такие здоровые, подумал я про себя. И где они их только набрали? И еще коридоры были не гладкие, а такие, немножко шероховатые, как кожа, и не холодные, как наши, а тепловатые. Что ж это они, полы и стены обогревают? Вот зажрались...
  При этом везде было пусто: ни экипажа, ни даже каких-то устройств - ну там экранов, кресел. Нас привели в абсолютно пустое помещение. Наш сопровождающий подошел к стене и, видимо, принялся тыкать в какой-то пульт, заслоняя все своей широченной спиной, потому что в центре вдруг как из-под земли выросли три кресла.
  Мы уселись, и я почувствовал себя немного комфортнее: раз соизволили подать кресла, то убивать, наверное, не будут. Да и медведь, которого я стиснул в кулаке, грел душу.
  Америкос откинулся на спинку, закинул ногу на ногу и принялся задавать вопросы. Кто мы, куда идем да зачем, что везем, кому... Я дипломатично ответил, что везем бытовое оборудование мирного назначения для нового орбитального поселения, буквально в двух шагах отсюда. И если бы не проклятый метеорит, мазафака, мы бы уже подлетали к тамошнему борщу и вареникам.
  - Что ми можем сделайт для вам? - наконец задал он главный вопрос.
  - Подвезти по-соседски, - вклинился Сеня, посверкивая значком. -
  Подбросить до поселения, а там они нас лучом притянут и уж помереть не дадут. Вы в какую сторону идете?
  Двумя движениями рук американец развернул перед нами на стене карту того сектора галактики, в котором мы находились. Карта была хитрая: никаких названий, только светящиеся точки побольше и поменьше, да концентрические окружности там и сям, но мы, то есть я, опознали кусок пространства, где мы застряли. Зря я в штурманском училище оттрубил два года, что ли!
  - Нам сюда, - ткнул я пальцем в небольшую точку на карте, изображавшую Сатурн. Поискал точки, обозначающие спутники, нашел три самых больших.
  Где-то возле такого спутничка, как его, Энцелада, нас ждет не дождется орбитальное поселение.
  - О`кей, - кивнул америкос, - мы сейчас находимся вот здесь, - и указал пальцем точку в одной-двух а.е. от Сатурна. Ничего себе точность! Вот это да, он еще и в перчатках!
  - Так вы нас подбросите до базы? - спросил я, стараясь улыбаться как можно более дружелюбно. Вообще-то военные могли посчитать нас законной добычей, груз конфисковать в свою пользу, а нас отправить до выяснения обстоятельств в карантин, но это же военно-исследовательское судно, а не военное, может, и обойдется.
  - Вы ученый? - уточнил Сеня. - Я люблю ученых! У меня...
  Я пнул его, делая вид, что нога затекла и ее надо срочно распрямить. Нечего рассказывать стратегическому противнику, что его старшая сестра - кандидат биологических наук. Этак нас вообще могут отсюда не выпустить!
  - Что у вас? - заинтересовался америкос.
  - У него в школе была пятерка по химии, он даже в вуз хотел поступать на химфак, - пояснил я, улыбаясь так, что уши заболели. - С тех пор очень интересуется наукой.
  Америкос растянул губы в улыбке, оскалив очень белые зубы. Их у него было как у акулы или мне показалось?
  - Это гуд, мазафака! - ответил он. - Ха-ха. Мы подвезти вас до вашей станции. Безвозмездно.
  - Иц э гуд лак фор ас! - прочувствованно ответил Сеня и принялся трясти руку американца. - Ю а вери гуд гайз!
  М-да, интерлингва всегда давалась ему лучше, чем английский и особенно дойч. Страшно подумать, что было бы, наткнись мы на корабль из ФРГ или ГДР.
  Мы полулежали в креслах и не заметили, как заснули, пялясь на
  американскую улыбку.
  Проснулся я от голода. Мы находились в том же помещении, только свет был совсем тусклым. Рядом в кресле храпел Сеня, кутаясь во сне в свою любимую куртку.
  Спросонья я и не понял, где мы и почему, и пошарил рукой возле кресла, рассчитывая найти бутылку с контрабандной колой. Но не нашел. Тут я окончательно проснулся и раскрыл глаза пошире. Мы находились совершенно одни в пустом помещении сложной формы - как будто совместили по грани полусферу и какой-нибудь тессеракт, и главное, никаких дверей или там панелей управления не было видно - словно нас запечатали в ячейку.
  Я отстегнул ремень и с трудом поднялся. Тело все занемело и слушалось крайне неохотно, как будто я пролежал, не двигаясь, пару суток.
  Оглядевшись, я решил, что хватит страдать в одиночку и потряс Сеню за могучее плечо.
  - Вставай, сын природы!
  - Я производное высокоорганизованного социума, - огрызнулся тот. Даже пробуждаясь, он не в силах перестать хохмить и выеживаться. Даже на космическом военно-исследовательском корабле стратегического противника.
  - Сближение достигнуто, - сказал америкос, внезапно появляясь непонятно откуда. - Вам пора!
  - Мы, как пионеры, всегда готовы, - ответил я, а Сеня кивнул. Нас проводили в камеру со шлюзом, Сеня шагнул в переход, а я задержался на минуту перед америкосом.
  И неожиданно даже для себя сунул ему нашего медвежонка. Америкос посмотрел на него одним глазом - обычный маленький алюминиевый медвежонок с буквами СССР-2010 на пузе - и взял.
  - Сувенир, - сказал я, - на память.
   Подумал и тоже протянул мне какую-то крохотную вещицу, просто втиснул в руку и повторил:
  - Сувьенир. Для памяти.
  Мне его разглядывать было некогда, я махнул рукой и побежал к себе.
  Сенька уже расположился в кресле, я плюхнулся рядом и с наслаждением вдохнул. Все-таки здесь пахло по-домашнему. Во время нашего отсутствия кислородный генератор пахал, как вьетнамец на заводе "Найк", поэтому в рубке было свежо. Очень свежо, учитывая, что обогрев никто не включал.
  Я только сейчас сообразил, что на американском корабле было очень тепло - градусов под тридцать, наверное.
  - Где тебя чучундры носят? - недовольно спросил Сенька.
  - Прощался со спасителями, - наставительно сказал я. - Надо быть вежливее, Сеня, и космический мусор к тебе потянется.
  - Лишь бы не метеориты...
  - Внимание! - донеслось из динамиков. - Начинаю расстыковку, проверьте шлюзы.
  - Давай! - завопил Семен. - Гуд бай, Америка!
  - Гудбай! - заорал и я, завидев на экране навигации Энцелад с пунктом нашего назначения. - Энцелад, прием!
  - Эй, на Энцеладе! - рявкнул и Сеня.
  Энцелад ответил не сразу, но все-таки ответил. Какие-то они там заторможенные, от недостатка кислорода, что ли?
  После раунда активных переговоров с применением русского матерного нас подцепили лучом и потянули к станции.
  А я включил обзор с другой стороны - посмотреть, как уплывает вдаль наш спаситель.
  - А где америкос? - спросил Сеня с крайним удивлением. Я почесал в затылке и включил вообще все экраны обзора. Американского корабля не было видно.
  - Ничего себе он притопил, - с восхищением сказал Сеня. - Превысил скорость света.
  - Скорость света нельзя превысить, - буркнул я. - Эх, Сеня, точно тебе говорю, он только притворялся научно-исследовательским, а сам поди настоящий военник. А я им медведя подарил!
  - О, а я-то думаю, куда он делся, - удивился Сеня. - Ладно, медведя купим нового. Зато у американцев будет медведь с нашими буквами!
  - Точно, - сказал я. - На память.
  Дальше началась обычная стыковочная суета. Хотя к тому моменту, когда формальности были улажены, прошло около часа, но мне этот час показался длиннее суток.
  А там... Началась разгрузка, а мы потопали к начальнику порта -
  организовать ремонт, то да се.
  Когда мы все по пять раз расписались в разных бумагах (вот что я люблю в таких рейсах, так это нашу милую бюрократию, устаревшую на пару столетий), закончили формальности и приступили к какао с коньяком, начпорт наконец объяснил, почему вышла заминка и нас не сразу потащили в пункт назначения. Оказывается, пока мы там рвали задницы, они лихорадочно советовались со старшими товарищами, как быть с чужим кораблем.
  Нас они даже не сразу заметили на его фоне (ну еще бы!), а когда заметили, подумали, что это их разведчик или что-то в том роде.
  А уж потом я на русском матерном разъяснил их ошибку. Хорошо, когда говоришь на одном языке! Сразу друг друга понимаешь.
  Сеня раскрыл уже рот, чтобы сообщить, что мы как раз и прибыли на этом корабле, но я вовремя распрямил затекшую ногу под столом, и Сеня заткнулся.
  Мы, конечно, сообщим, куда положено о том, что случилось, но только кому положено и потом. А сейчас я просто хотел отдохнуть.
  - И куда он потом делся, корабль этот? - небрежно спросил Сеня, незаметно потирая ногу после моего пинка.
  - Исчез, - пожал плечами начпорта и подлил нам всем коньяку. - Просто так, сука, исчез. Вы-то, конечно, все пропустили, понимаю, а наши чуть умом не тронулись.
  - Да, нам было не до того, - скорбно сказал Сенька, - мы боролись за свою жизнь и ваш груз.
  Чуть слезу не пустил, подлец! Надо же, какие таланты пропадают. Такое только в драмкружке демонстрировать, ну, или в первом отделе.
  - Ну вы нам записи хоть покажете? - вмешался я. - Интересно же
  посмотреть, что они там отгрохали.
  - Нету записей, - мрачно сказал начпорт. - Спутник слежения как раз был по другую сторону орбиты, сколько раз говорил, нам еще парочку хотя бы. Бюджет не позволяет!
  А наши камеры что-то забарахлили. Бывает так, менять надо уже. Если только кто со станции снял на телефон...
  Мы переглянулись и оба дружно пожалели, что не догадались снять америкосов сами. Ну нам и не до того было, если разобраться.
  И мы перевели разговор на ремонт.
  В принципе, ремонта там было с гулькин нос, но по инструкции это давало нам право торчать на станции лишних трое суток. Пока все проверят, то да се, мы немного оттянемся.
  В гостинице для дальнобоев было тихо и пустынно. В этом секторе вообще пустынно, да и гостиничка маленькая, так, мотель. Из жильцов никого, кроме нас, да еще вон китайцы привезли свой гаолян. Дежурная строго напомнила, что кипятильники строго запрещены, потому что в номерах есть все необходимое, а если необходимо будет что-то еще, то можно спуститься в кафе или обратиться к ней. Кипятильника у нас не было, о чем я с чистой совестью и сообщил, завалил в номер и наконец приземлился в хорошее удобное кресло, только обшивка была немного подрана. Как же хорошо-то! Можно мыться в настоящем душе, валяться на кровати и смотреть импортные боевики по телевизору. Это вам не дипломатические контакты налаживать с вероятным противником.
  Тут я вспомнил про подарок и вытащил его из кармана. Странная вещица. Во-первых, очень тяжелая для своего размера. Из золота, что ли? Во-вторых, непонятно, что она изображает. Больше всего похоже на какой-нибудь гиперкуб в неэвклидовом пространстве, завязанный морским узлом. Но красиво. На колечке болтается, посверкивает гранями. И нигде ничего не написано, хотя бы "Маде ин Америка"!
  Тут в комнату завалился Семен, уже навестивший буфет, и показал мне бутылочку коньяка и закуску.
  - А почему пирожков три? - спросил я, доставая из бара и протирая две рюмки.
  - Два мне, один тебе, - пояснил этот жлоб, - ты ж коньяк не закусываешь!
  - Я не закусываю чем попало, - с достоинством ответил я. - Узнал, чем там сегодня кормят? Ну, кроме гаоляна. А то нажираться сейчас никак нельзя - завтра ж в первый отдел идти.
  - Завтра выходной, - Сеня быстро разлил и протянул мне пирожок. - А вообще, Мишаня, может, ну его? Никто ж не видел, что мы с ним как-то контактировали. Может, пронесет?
  - Будешь жрать всякую дрянь, точно пронесет, - мрачно ответил я. - Ты свои неформальные штучки бросай, Семен. А вдруг сами америкосы нас заложат, а? Раструбят по Би-Би-Си, типа подобрали терпящих бедствие русских дикарей, еще и фотки покажут, а наши и знать не будут, что отвечать.
  - Да, - согласился он, почесав в затылке, - ты прав, Мишаня, по всем статьям. Так-то они ребята вроде неплохие, только неразговорчивые и воняет там чем-то у них. Может, ихние бургеры на камбузе подгорели, как думаешь?
  - Думаю, что придется сдаваться в первый, - вздохнул я. - Удовольствие так себе, но сам понимаешь... А бургеры я ел, ничего себе еда, но пельмени лучше. Или стейк...
  - Стейк! - воскликнул Семен. - Точно! В меню стейки, я сам видел, только забыл.
  И мы пошли трескать перловку со стейками, причем мудро не спрашивали, из кого их готовили. Главное - они были, и были они очень даже ничего, после корабельного-то рациона, пронизанного строго отмеренными калориями и витаминами. А перловку я обожаю с детского сада, правда, стейки там назывались тефтелями.
  После разлеглись по кроватям и принялись сибаритствовать. Я, как и мечтал, нашел в фильмотеке какой-то старый-старый боевик, еще в 3D, аж 2040 года. Ну а Сенька, интеллектуал, врубился в какую-то пошаговую стратегию с эффектом присутствия.
  В первый отдел мы все-таки попали, поскольку как-то надо было объяснять опоздание почти на сутки. Ну, наши сигналы бедствия, на удачу, зафиксировала не одна служба, так что с этой стороны претензий не было.
  Да и особист не злобствовал. Внимательно прочитал наши объяснительные, сокрушенно покачал головой и перезвонил в порт, чтобы уточнить, когда там планируют завершить ремонт. После чего пристально уставился на нас.
  - Ну чего, - сразу заныл Сеня, - сколько можно нас тут мурыжить? У меня профсоюзные взносы уплачены вперед, между прочим. Мы сознательные граждане, спасли ценный груз ценой... ценой небезопасного контакта! А вдруг бы нас пристрелили?
  - Что груз спасли - это вы молодцы, - согласился особист. - Не растерялись в трудной ситуации, проявили, так сказать. По нашему представлению, может, еще премию получите. У нас тут как раз проблемы с одним генератором, так что ваше оборудование пришло вовремя. Только вам, парни, придется завтра сюда еще подбежать.
  - Это зачем? - спросил я. - Есть вопросы - задавайте.
  - Да нет, просто медосмотр пройдете. Кто их знает, что там на этом корабле было, сами понимаете, не маленькие. Под чьим флагом-то он шел, говорите?
  - Да америкос вроде, - ответил Сеня. - Скажи, Мишаня?
  - Конечно, америкос, - подтвердил я. - Флагов я правда не видел, врать не буду, но говорил он с типичным америкосским акцентом.
  - И фуражка у него еще такая, - поддакнул Сеня и показал руками. - Ну типичная мазафака.
  - В общем, завтра подойдете, - особист что-то записал, потом протянул два бланка. - В медблок, кабинет 112.
  Мы уныло переглянулись. Замучают теперь медосмотрами! Флюорографию им сдай, кровь им сдай, мочу им принеси, ЭКГ пройди... Да и нафига! Все равно все проходят обязательную санобработку при переходе из шлюза в шлюз. Там любые бактерии дохнут, а которые не дохнут - тех и тапком не пришибешь, не то что гамма-излучением.
  Но с особистом спорить... Все равно ж не подпишет визу на вылет без свистка от медиков. Придется потерять полдня отдыха.
  В утешение я показал Семену брелок. Ну то есть не брелок, а ту вещичку с гранями.
  - Ух ты! - Семен тут же протянул к висюльке загребущие лапы. - Вот это класс! Давай носить по очереди, а? А что она обозначает?
  -Без понятия, - ответил я. - И носить его будет наш "Буревестник" - вместо медведя.
  - Да, - благоговейно сказал Сеня, любуясь висюлькой, - это спрятать надо, чтоб не отобрали.
  - С чего бы отбирали-то? - удивился я.
  - А вдруг агентам Кей-Джи-Би приглянется? Тогда хана.
  - Сеня, как ты меня задрал своими агентами Кей-Джи-Би! - с чувством сказал я. - Не вздумай завтра на медосмотре про них ляпнуть.
  - А то что? - Сеня нюхал брелок и чуть ли не облизывал.
  - А то тебя отправят загорать в местную больничку, блок психических заболеваний, а я тоже тут застряну, потому что по правилам нельзя без напарника в рейс.
  - Эгоист! - сказал он, возвращая мне американскую висюльку. - Нет чтоб о товарище беспокоиться, все о себе думаешь.
  - Меня письмо от Чарити ждет, - напомнил я. - И вообще...
  Но все оказалось не так страшно. Кровь, правда, из нас выкачали, а
  дальше засунули в какой-то аппарат и принялись вдумчиво изучать изнутри, наверное, опасались, что америкосы у нас часть органов повырезали втихаря. Минут так сорок изучали, каждого, но, видно, наши внутренности им понравились, поэтому нас выпустили из аппарата и провели к седовласому дядьке в белом халате, который усадил нас в кресла и назвался психиатром.
  И как давай сыпать вопросами! Я честно отвечал, пока не устал. Меня выгнали и позвали Сеньку - теперь седой насел на него.
  Ну а потом снова позвали меня что-то там подписать.
  - Скажите, товарищ доктор, вы нас в чем-то подозреваете? - спросил этот неформал, набычившись.
  - Ну что вы, что вы! - медик успокаивающе поднял руки. - Просто, молодые люди, есть основания подозревать, что вас подвергли мощному гипнозу. Воспоминания ваши, мягко говоря, не складываются в общую картину. Не говоря уж о том, что еще и не совпадают.
  - Как это? - недоверчиво спросил Семен. - Мишаня, что ты им наплел?
  Вот так всегда.
  - Я сказал, как дело было, - откликнулся я. - А вот ты что наплел?
  - И я сказал, как дело было, - воинственно ответил он.
  И мы обменялись недовольными взглядами. Психиатр покачал головой:
  - По возвращении обязательно покажитесь врачу, молодые люди. Счастливого пути.
  Оставалось дождаться сигнала от головной компании. Дело в том, что груз, который мы должны были прихватить в обратный рейс, оказался, мягко говоря, непригодным для грузовика нашего типа. И мы хотели знать, как нам быть. Но тут, к счастью или несчастью, разразилась магнитная буря, как нам сказали, дня на три-четыре. Так-то вполне можно было услышать начальство часа через три (если оно не ушло не вовремя на обед)...
  - Ну, как отдыхать будем? - бодро спросил я. Мы только что вернулись из ремонтного дока, где убедились, что наш грузовичок подлатали на совесть.
  От нечего делать (и для практики) местные ремонтники проверили все системы, перезагрузили новый командный модуль, а заодно скачали к себе нашу фильмотеку. Я как раз перед вылетом озаботился, чтобы ее пополнить.
  Словом, мы спелись. Так, слово за слово, мы подошли к главному для нас событию - нашему триумфальному появлению у орбиты Энцелада. Старший инженер-ремонтник рассказал, что мы появились как будто ниоткуда, и сразу же станция уловила наш сигнал - маячок-то мы так и не отключили, как-то в голову не пришло.
  Только нас, даже несмотря на маячок, заметили не сразу, потому что все глазели на америкосский корабль. Хоть бы заснял кто, правда!
  - Мы таких вообще никогда не видели, - возбужденно говорил старший, размахивая бутылкой с пивом из хлореллы. Кстати, звали его Курьёз, Курьёз Сергеевич. Мы сперва думали, что это прозвище, потом нам объяснили, что родители назвали парня в честь марсохода "Курьёзити-4", будучи страстными поклонниками Красной планеты. Но сын не оправдал их надежд, и вместо того чтобы податься в технологи на Марсе, быстро свалил на край солнечной системы и устроился там, как и мечтал с детства, инженером по ремонту судов.
  Так вот, Курьёз, или Куря, как его по-свойски называли ребята, подробно расписал, во всех технических деталях, как и чем корабль, который нас спас, отличается от нормальных. Мы слушали, раскрыв рты.
  Я хотел было рассказать, что мы видели внутри, но передумал и захлопнул рот.
  И задумался. Если верить Курьёзу, получалось, америкосы нас обскакали в технологиях как тушканчик черепаху. Но что-то мне не верилось. Был я в этих ихних Штатах, в одном из самых развитых районов - в Калифорнии. Конечно, в сердце штатовской техники и электроники меня бы никто не пустил, да ведь уровень развития и так виден. В чем-то получше, чем у нас, в чем-то похуже, но, в общем, ровненько, особенно в глубинке.
  Джинсы эти вон делают. Но джинсы - это не космические корабли, это просто штаны. В Индии тоже их шьют. Да и у нас по деревням из брезента строчат. Синькой покрасить и проварить - от америкосских не отличишь, даже крепче.
  А тут Курьёз расписал все так, что америкоса впору в двенадцатых "Звездных войнах" снимать.
  Тут Семен толкнул меня в бок, потому что предлагался уже следующий тост - за наш космофлот, и тут уж не выпить мы не могли.
  - Следующий тост - гостям! - распорядился Курьёз. Сенька снова пихнул меня в бок.
  Я почесался и встал.
  - Выпьем! - сказал я и вновь задумался. - За тех, в честь кого нас назвали!
  И выпил первым.
  Никто возражать не стал. Помимо Курьёза, названного в честь марсохода, в компании были я, названный в честь политического деятеля Горбачева, который некогда в одиночку остановил мятеж партийных функционеров, именуемый путчем, Сенька, названный в честь Буденного, и Владими́ра, названная в честь разработчика нашей советской операционной системы на принципе троичной системы счисления. Владимира была самой молодой, работала тут всего год, и, поговаривали, не собиралась останавливаться на должности инженера вспомогательных переходов.
  А вот Калахар был назван просто так. Его родителям понравилось красивое слово, и они, ничтоже сумняшеся отбросив ненужное окончание "и", вписали сынишке в свидетельство о рождении необычное имя.
  После того как обмен воспоминаниями закончился (кстати, пиво тоже), я вспомнил, что надо бы забежать к психиатру еще раз и кое о чем расспросить. Работы у него вроде немного, так что поговорить ему будет даже приятно. Но увы, перед знакомым кабинетом сидела живая очередь из восьми китайцев, прибывших на том самом грузовике с гаоляном и до сих пор тусовавшихся на станции.
  Не исключено, что они были не прочь задержаться тут подольше - лет этак на шесть-восемь, поскольку наши станции на порядок лучше китайских и народу тут меньше, факт.
  Но вникать в проблемы восточных соседей мне было неинтересно, и я потащился в гостиницу.
  Семен уже был там, занял собой диван в общей гостиной и щелкал пультом телевизора. По телевизору показывали местные новости и виды ближнего космоса с местных же спутников.
  Я плюхнулся в кресло: эх, хорошо! После выпитого пива на меня напала лень, не хотелось даже пальцем двинуть. Но, посидев минуты три, я сказал:
  - А знаешь, Сеня, что меня удивило? Нет, ты скажи, знаешь?
  - Ну? - так же лениво ответил он.
  - Что этот америкос, мазафака, даже имен наших не спросил. Ну и своего не назвал. Ну не обидно ли?
  - Как не назвал? - удивился Сеня. - И спросил, и сказал.
  - И как его зовут? - у меня аж сон прошел от удивления.
  - Джон Смит, говорит.
  - И когда это он нам представился? - въедливо спросил я.
  - Ну когда выпить пригласил, - еще больше удивился Сенька. - Плеснул виски на дно стакана, жмот. Хотя у нас, конечно, даже пиво запрещено на борт проносить... А у них - виски.
  - К-какой виски? - я аж заикаться стал.
  - "Джек Дэниелс", что ли, - подумав, ответил Семен. - Из такой пузатой бутылки...
  - Сеня! Проснись! Зарядку сделай... У нас сразу по прибытии кровь брали! И в ней ни грамма алкоголя!
  Мы уставились друг на друга с подозрением. Сенька, неформал этот чертов, и соврать может для хохмы, не моргнув глазом. Но сейчас он смотрел на меня как Ленин с октябрятского значка. Я моргнул первым.
  - Не помню, - сказал я, - вот честное комсомольское, не помню. Расскажи хоть, где пили, а каюте?
  Он почесал в затылке.
  - Как же ты не помнишь, когда всё у америкоса выспрашивал, как они виски протащили на корабль. Он тебе и показал какой-то фокус-покус.
  - Фокус? - я вытаращил глаза и стал похож, по-моему, на глубоководного сома. - Какой еще фокус?
  - Я не знаю, я виски пил, - с достоинством ответил Сеня. - Только он его три раза повторил, и на третий раз ты научился.
  - Чего этот фокус хоть делает? - безнадежно спросил я, мысленно прощаясь с космоперевозками: такое на следующем медосмотре точно не пропустят, кому сдался дальнобой с амнезией? Ну хоть справка у меня будет, в грузчики возьмут...
  - Да вроде бы помогает виски прятать, - ответил Семен после раздумья. - То есть руками повертел и достаешь пол-литру из воздуха. Попробуй, а?
  - С виски у нас плохо, - ядовито сказал я. - И вообще, Сеня, чтобы пол-литру из воздуха достать, надо сперва ее туда положить.
  - Так он тебя и этому научил, - обрадовался Сеня.
  Я махнул рукой и развалился у себя на кровати, заложив руки за голову.
  Хоть отосплюсь тут, подумал, легко погружаясь в сон.
  
  Сон мой был беспокоен. Мы снова торчали на этом американском корабле, который выглядел совсем уж инопланетно. И америкос, похожий на дядю Сэма в виде спрута с рисунка Кукрыниксов, размахивал у меня перед носом багровыми щупальцами. Наверное, показывает фокус, догадался я. Он показывал и требовал повторить, а у меня не получалось. Тогда он прямо своим немытым щупальцем полез мне в мозги и принялся что-то там поворачивать. "Эй, полегче на поворотах! - возмутился я. - Нечего мне пихать в башку свою империалистическую идеологию!" И проснулся.
  Оказалось, я отлежал голову. То есть ухо, потому что во сне перевернулся на бок и оно свернулось в трубочку. Я потер пострадавший орган и посмотрел на часы. Это было совершенно бессмысленно, потому что они показывали земное время, но я уже привык смотреть на них по пробуждении. И по этому земному счету была глухая ночь, а на станции как раз наступило утро.
  Я бодро поднялся, сделал по привычке зарядку, отжался двадцать раз и заглянул к Сеньке. Тот дрых носом в подушку и вставать не собирался. Ну и правильно, чего тут еще делать три дня. Только есть и спать. На экскурсию на сам Энцелад еще попасть нужно, но мы не успевали.
  Подумав, я решил сперва позавтракать, а уж потом завалиться в постель и продолжить просмотр местных сновидений. Но едва я спустился в столовую, меня окликнула администраторша.
  - Вам радиограмма, - приветливо сказала она, - вот прослушайте.
  Я прослушал. Оказалось, что магнитная буря закончилась и наше руководство оперативно нашло нам работенку. Нужно было завернуть на Ио и что-то забрать с того разведчика, который терпел бедствие. Может, самого разведчика. А уже потом перепрыгнуть к Европе и тоже что-то подобрать. Ненавижу такое! Суматохи много, маневров много, результата мало. Поди, еще и почту всучат. Конечно, нормальные люди пользуются радиосвязью, но некоторым романтикам невтерпеж отправить посылочку. Пусть даже в ней один подобранный втихомолку обломок местного диорита или какого-нибудь базальта, не знаю, что там у них водится. Я знаю ребят, которые приторговывают такой дрянью. А по мне обломок булыжника с Ганимеда ничем не отличается от обломка булыжника с Луны...
  Все это пронеслось у меня в голове, а вслух я сказал:
  - Будет сделано!
  Прежде чем осчастливить Семена такой радостной новостью, я крепко подзаправился в гостиничной столовой: блинчики - ум-м-м, чай с сухофруктами, яичница с беконом из колбасы и даже бананы. Если не знать, что половина сделана из хлореллы, а вторая - из сублимированных продуктов глубокой заморозки (кроме бананов), то вообще пальчики оближешь. Я облизал и пошел будить Сеньку.
  Он не обрадовался. Семен уже настроился спать все двое суток, а в перерывах есть, пить пиво и заигрывать с Владимирой, а тут такой облом. Он высказал мне все, что думает о власти, о начальстве, об Ио и обо мне. Досталось и просто Млечному пути за то, что подвернулся под руку. Я догадывался, что Сенька, неформал этакий, думает обо всем плохо, но не догадывался, насколько.
  - Сеня, ты кровать еще не пролежал до дыр? - спросил я. - А то смотри, взыщут за порчу имущества. И вообще, я домой хочу, там хоть небо голубое и океан из настоящей воды.
  - Ладно уж, - проворчал он и встал. И тут же улизнул прощаться с Владимирой, как будто не мог найти себе зазнобу поближе, да хоть на марсианской орбиталке. Там живет уже почти миллион народу, есть из кого выбрать. Так нет же...
  А я занялся делом: закинул в ЭВМ маршрут на предмет оптимального расчета и сел дожидаться результата. Через полчаса машина выдала параметры, я посмотрел и присвистнул: ну что за невезуха! Даже в гиперпространстве пробки... Даже если мы выйдем немедленно, а мы не выйдем, все равно придется торчать в окрестностях червоточины черт знает сколько времени, потому что до нас очередь на проход застолбили уже кораблей семь.
  Я плюнул на все и пошел выбирать себе сувенир в магазинчике для туристов.
  Магазинчик был довольно дохленький, потому что Энцелад не мог похвастаться какой-то особой экзотикой. А орбиталка - и того меньше. Однако я купил несколько красивых значков с изображением станции на фоне Сатурна и надписью СССР аккурат на кольцах. Поменяюсь с ребятами, да и в коллекции такой заиметь не худо. Когда мы еще сюда выберемся! И еще я купил нож с рукояткой из местного, то есть энцеладовского обсидиана.
  То есть я уже был готов. Семен тоже - он успел поругаться с Владимирой и горел желанием как можно скорее отсюда удрать.
  Пока мы оформили все документы и дождались очереди на взлет, я снова успел проголодаться. Не то чтобы здесь было такое уж бойкое место, просто так неудачно совпало, что до счастливого момента, когда станция повернется нужным боком, нужно было ждать часа два. Но, слава богу, я запасся пирожками из буфета. Сенька жевал пирожки без зазрения совести и разглагольствовал о том, что жизнь прекрасна и удивительна, а он тратит ее то на неповоротливые планеты, то на каких-то америкосов, некогда
  почитать стихи, доказать теорему Пуанкаре и интеллектуально пообщаться с красивой девушкой.
  - Вообще-то теорему Пуанкаре давным-давно доказали, - заметил я.
  - Кто посмел? - возмутился он, но махнул рукой, потому что мы наконец-то получили долгожданную отмашку и стартанули.
  Я перебирал в кармане значки и думал, что до Ио пойдем на маршевых двигателях, а там опять на маршевых, до Европы. И на Европе, может, я пополню свою коллекцию значков... А там - выстояв нудную очередь, прыгнем в гипер. Вернее, не выстояв, а... Тут я задумался, как образовать нужное слово от глагола "вращаться".
  - Вывращавшись - звучит как-то стремно, - заявил Семен, который принял живое участие в обсуждении. - Извратившись, во.
  - Вылетав, - поправил я.
  - Да один черт, - вздохнул он. - Меня вот в гипере укачивает, а тебя?
  - Ой какие мы нежные, - сказал я. - Сперва мы жрем пирожки, которые я приготовил на двоих на два дня, а потом его укачивает.
  - Четыре крошечных пирожка на два дня?
  - Не четыре, а шесть, - поправил я. - Кстати, твоя очередь готовить.
  Конечно, неформал наш поворчал, но послушно потащился на камбуз. До Ио еще долго, потому что гипертуннелей здесь нет, поэтому придется поработать двигателями. А нам делать нечего, так что готовка - хоть какое-то развлечение.
  Я включил внешний обзор и вытянулся в кресле. Да, подумал я, зевая, гипер был бы в самый раз. Но увы, их мало, прокладывать их мы не научились, пользуемся готовенькими. А значит - пилить и пилить своим ходом. Музыку, что ли, послушать? Но вместо этого я забил в ЭВМ параметры гипера и наши координаты и, чтоб не сглазить, постучал по корпусу. Говорят, так их и находили ученые и разведчики. А тем, кто первым опробовал на себе гиперпереход, был наш советский косморазведчик по фамилии Лончаков. Вот так вот. Потом я задумался и заменил одну переменную. Пурква па, как пел Боярский.
  И-и-и-и? И я уставился на данные на экране. Данные четко показывали, что гиперпереход - рядом, тут и одной астроединички не будет!
  - Семе-ен! - гаркнул я. - Давай сюда, быстро!
  Встревоженный Сенька прискакал рысью:
  - Пожар, что ли? Чего орешь?
  - Смотри, - я ткнул пальцем в экран.- Прыгнем?
  - Фигас-се! - высказался Сенька, пялясь на экран. - А давай!
  Конечно, это был риск: мало ли куда ведет этот гипертуннель. Но я почему-то был уверен в успехе.
  И мы вошли в гипер в намеченной точке. Меня почему-то потрясло то, что он там был на самом деле. И нашел его я! Ну, можно сказать, мы, хотя Сенька болтался в этот момент на камбузе. Все равно ж мы одна команда.
  Однако войти в гипер - это одно, а выйти - совсем другое. В момент выхода мы коротко глянули друг на друга, понимая, что в случае чего деваться нам будет некуда. Вдруг вынырнем в другой вселенной? Говорят, такие случаи бывали, корабли исчезали. Вот только кто мог рассказать, что там случилось на самом деле?
  Но мы вынырнули там, где положено. Когда датчики показали координаты, мы в первую минуту ничего даже сказать не могли, настолько обалдели от собственной крутости и удачливости. Это было как выиграть в лотерею суперамфибию Тольяттинского автозавода! Мечта туриста, скажу я вам...
  На Ио нас не ждали. Ну если только через неделю, поэтому ничего еще не было готово. Семен разворчался: тут, мол, торопишься, а им лень задницу приподнять, и все в таком духе.
  Нам обещали сделать все в наилучшем виде как можно скорее, а пока отправили гулять по станции.
  Мы, не сговариваясь, двинулись в кафе. Пока грузили наш корабль, мы пили дорогущий компот из сухофруктов, заедая пончиками, и слушали, как местные делятся впечатлениями насчет недавно заработавшего гейзера.
  Выяснив, что его прекрасно видно с орбиты, мы вооружились телефонами и пошли рассчитывать время, чтобы сфотографироваться на фоне.
  Все-таки есть, есть маленькие радости в работе дальнобоя! Время у нас было, собственно, его было более чем достаточно: погрузка - процесс неторопливый, да мы еще явились вперед графика. Как сказал Сеня, когда мы остались одни, в следующий раз свернем позагорать в лес, чтобы не появиться слишком рано...
  Но все когда-нибудь кончается, и наконец все системы были проверены, все инженеры покинули борт. Я нащупал пакет с пончиками и нажал кнопку. Взвыли двигатели, луч вытянул нас на нужное расстояние от орбиты и отключился.
  Хорошая все-таки штука автоматика. Вручную, наверное, маневрировать более романтично, но в такие моменты я целиком и полностью за то, чтобы это делали умные и хладнокровные машины...
  Если бы нам не надо было на Европу, мы двинулись бы в сторону гипера, но увы... Не буду рассказывать, как мы добирались до Европы. Просто поверьте - это было нудно, невзирая на пончики.
  А вот на самой Европе уже стало интереснее. Конечно, это не задрипанный Энцелад, это уже цивилизация! Орбитальное поселение на Европе было интернациональным, поэтому большим, и посмотреть тут кое на что имелось. Я, например, нашел желающих и поменял пару значков с Энцелада на давно облюбованную эмблему буровиков с грунта Европы. Они особо не попадались, потому что носили их почти исключительно европейцы. Не те, которые проживают на Европе, а те, которые в - на матушке-Земле. Мы с ними пересекаемся редко, так что каждая сторона посчитала, что ей досталась куда более ценная вещь.
  Удовлетворенный, я напросился на экскурсию вниз, на грунт. И о чудо! - нам не отказали. Наверное, потому, что как раз в это время туда собиралась разношерстная компания ученых. Их следовало доставить вниз, а наверх шаттл пойдет через двенадцать часов, и нам можно будет улететь с ним, потому что места будут! Это оказалась настоящая удача, и мы не могли пропустить такой шанс.
  Правда, я подумал, что хорошо бы занять очередь в гипер, но увы, этого сделать было никак нельзя. Никто не будет тебя окликать: "Эй, скорее, ваша очередь сейчас пройдет!" Сами втиснутся и сделают вид, что вас тут не стояло и вообще, они льготники. Но мы не могли не слетать на Европу! Всю жизнь ведь жалеть будем!
  ...Вернулись мы не через двенадцать, а через тридцать шесть часов. И не только мы, а еще ученые, смена рабочих и так, кое-кто по мелочи. Потому что бури на Европе тоже не курорт: возмущения из-за каких-то заморочек с Юпитером - и вот мы, покорители галактики, сидим и нос высунуть боимся.
   - Раньше возмущаться надо было, - поучительно сказал Семен Европе на прощание. По существу он был прав, но по факту это ничего не изменило. Мало того, что мы тридцать шесть часов потратили на сидение в душных модулях на грунте Европы, так еще и гипер накрылся. То есть закрылся, но нам было от смены приставки не легче. Все знают, что при планетарных возмущениях нельзя входить в близко расположенный туннель, это может плохо закончиться. Или хорошо, но об этом все равно никто не узнает.
  Словом, мы застряли, и все наше преимущество во времени медленно, но верно ускользало.
  - Что будем делать? - тоскливо спросил напарник, когда мы вернулись на корабль и расселись по местам. Застряли на Европе не только мы, но и немалое количество приезжих: ученые, какие-то экскурсии, отработавшие смены. Вот уж не думал, что столько людей толчется в космосе! Всем требовалось место, поэтому тех, кто мог, настоятельно попросили вернуться на свои суда и жить там. Мы вернулись: по крайней мере, здесь мы жили бесплатно, а то командировочные могли и не оплатить в полном размере. Мы только выходили временами посмотреть на людей, а также прикупить чего съестного, но запасы, судя по всему, сокращались, а теплицы Европы не могли обеспечить всех желающих питанием, поскольку тоже не были рассчитаны на такое количество народа. И первым, как всегда в таких случаях, закончилось спиртное.
  - Давай попробуем в гипер, - отозвался я. - Вроде бы все устаканилось. И очередь рассосалась.
  - Да все равно не пропустят, хоть рассосалась, хоть нет.
  - Формально уже все, можно лететь, - возразил я. - И насчет не пропустят ты врешь: никто не хочет первым входить в гипер после таких вот передряг. Я уж знаю, это старое поверье.
  - И ты предлагаешь сунуться туда нам? - скептически сказал Сенька. - Мишаня, мне жизнь пока дорога. Поверье, поди, не в пустом вакууме родилось...
  - Нельзя быть таким суеверным, - укоризненно сказал я, вертя в руках америкосский подарок. Тот вспыхивал гранями при повороте и радовал меня позитивной расцветкой. Семен тоже смотрел на него, потом сказал:
  - Ладно, давай попробуем.
  От удивления я чуть не выронил брелок, но подхватил в воздухе и ловко повесил на положенное место.
  Диспетчер недолго артачился, но все же дал добро на вылет через шесть часов.
  ...Мы устроились на своих местах, и Сеня нажал на пуск. Ничего не произошло.
  - Ты опять компот на клавиатуру пролил? - недовольно спросил я. Сеня посмотрел виновато, а я только вздохнул и полез под кресло за пассатижами и тряпочкой. Импортные корабли все хвалят за сенсорные панели, но если ты случайно уронишь на них банку из-под бычков в томате, то пиши пропало. А с нашими кнопками - отковырял, продул, почистил той же отверткой и все! Пять минут работы, если взяться умеючи. Ходят слухи, что в американской военно-космической академии есть специальные курсы игры на фортепиано, чтобы оператор касался сенсорной панели кончиками пальцев, как балерина. Им не понять нашей привычки бить по кнопке кулаком... А еще у них в команде есть специально обученный человек, способный починить эту самую нежную панель. У нас его с успехом заменяют пассатижи и призыв такой-то матери.
  Наконец мы все продули, закрутили, нажали, двигатели заработали, и мы плавно отчалили с орбиты. Подойдя к станции перехода, мы обнаружили такую очередь желающих войти в гипер, что буквально разглядели чужие дюзы. Семен разочарованно присвистнул. Висеть нам тут не перевисеть!
  - А у нас консервы закончились, - мрачно сказал я. - Вот пончики еще остались, правда, холодные, хоть и в сахарной пудре.
  Я мужественно промолчал о банке тушенки, заныканной под койкой на самый черный день.
  - Эх, и почему здесь нет еще одного гипера, - мечтательно протянул Сенька, запуская лапу в мешок с пончиками.
  А я вспомнил про наш талисман.
  - Может, поищем? - предложил я. - Нашли же мы один.
  - Думаешь, тут гиперпереходы натыканы подряд? - спросил он скептически. - Не может же нам везти раз за разом.
  Как я уже говорил, Семен играет за команду пессимистов.
   -Попробовать нам никто не мешает, - возразил я, начиная злиться. Почему вместо того чтобы что-то делать, этот неформал все время нудит? И я вновь проделал тот же фокус с ЭВМ. Все равно заняться нечем!
  - А давай напрямик! - загорелся Сеня. - Все одно столько же тут простоим. Так хоть делом займемся...
  - Угу, метеоритами полюбуемся, - дополнил я и покосился на экран ЭВМ. Она еще работала, не торопясь выдавать результат. Я от нечего делать покрутил в пальцах дареную висюльку, игравшую гранями. Потом вздохнул и постучал по ЭВМ для порядка. Помочь не поможет, но традиция есть традиция.
  - А давай по обочине обгоним! - зафонтанировал идеями Сеня. - Вот по границе пояса астероидов двинем, а там как-нибудь...
  - Внимание, обнаружен неопознанный гиперпереход! - неожиданно сказала ЭВМ голосом Танечки Ивановой с Марса-2.
  Я подпрыгнул в кресле.
  - Что-то нам подозрительно везет, - сказал я, немедленно переходя в команду пессимистов. - Не может же быть, чтобы мы вот так просто обнаружили второй ничейный переход!
  - А мы что, недостойны? - возмутился Семен. - Нашли - значит, он наш!
  - Попробуем, что ли?
  - А варум бы и нихт? - спросил он на чистом дойчландском. - Где наша не пропадала!
  - Вон там она еще не пропадала, - сказал я и наставительно и, чтобы не передумать, быстро ткнул в нужную клавишу.
  - Вот клево было бы заходить в гипер по желанию, а не стоять в очереди! - сказал Сеня, икая. Его опять укачало от пончиков. - И выйти, ну я не знаю, возле Луны прямо, чтобы не тащиться неделю на маршевых.
  - Хорошо бы, - согласился я, - да кто ж нам даст?
  И тут нас вынесло к Луне!
  - Сеня, а ты часом не волшебник? - спросил я, когда смог подтянуть нижнюю челюсть к верхней. Хоть фуражку с ремешком под подбородком заводи, как у Джона Смита.
  - Не-а, - сказал Сеня и нервно протянул руку к мешку. Увы, он был пуст.
  Перед нами маячила темная сторона Луны. Мне показалось даже, что я разглядел нашу станцию, а на ней - первый отдел.
  - А если вдруг? - спросил я. - Знаешь, я всю жизнь мечтал побывать за пределами Солнечной системы. Скажем, в созвездии Гончих Псов.
  - Угу, - сказал Семен, - туда визу оформлять замучишься.
  Я вздохнул и взялся за радужный тессеракт. Когда я нервничаю, мне надо что-то вертеть в руках.
  - Давай уже груз сдадим, а? - сказал Семен.
  - Давай, - сказал я без энтузиазма, и тут голос Танечки произнес:
  "Внимание! Обнаружен неопознанный гиперпереход!"
  - Что, опять? - удивился я. - Понатыкали как гаишников по дороге.
  - Типун тебе на язык, а то правда понатыкают...
  Мы посмотрели друг на друга, потом на экран внешнего обзора и на то, что я принял было за станцию.
  "Первый отдел!" - сказал я одними губами.
  "Созвездие Гончих Псов", - так же ответил Сенька.
  
  Конечно, ни к каким Псам мы не полетели. Вместо этого мы
  дисциплинированно явились в пункт назначения, чем вызвали у всего персонала выдающееся пучеглазие первой степени. Сдали груз и почту и потащились в первый отдел. Конечно, нас там уже ждали, а наши объяснительные о встрече с кораблем вероятного противника лежали на видном месте.
  На сей раз за нас взялись основательно: заставили заново написать объяснения, потом усадили каждого перед отдельным экраном и принялись показывать картинки и выспрашивать, на какой из них нарисован виденный нами научно-исследовательский корабль. Я честно пыхтел и напрягал мозг, но не мог узнать ни на одной картинке спасший нас корабль. Кое-какие детали были похожи, но общая картина не складывалась.
  
  - А почему вы вообще решили, что это американский корабль? - спросил меня майор, уже уставший задвать мне вопросы.
  - Ну акцент ужасный, такой характерный, - начал я вспоминать. - Форма похожая, вся в каких-то прибамбасах, сразу видно - не наша. Да и вообще, кому там еще быть-то? Не китайцы точно - те узкоглазые, не корейцы, не Евросоюз, ну и не наши. А больше некому.
  Майор пристально посмотрел на меня и сказал негромко:
  - Так вот, Михаил Петрович, не было там американского корабля, мы проверили.
  - А... а кто ж был-то? - я аж заикаться стал.
   - Выясняем, - значительно сказал он и подвинул мне подписку о
  неразглашении. - Вот тут распишитесь.
  Я вздохнул и подписал.
  - А когда будет известно-то? - спросил я, понимая, что ответа не будет.
  Майор выразительно посмотрел на меня.
  - Кажется, вам назначено у психиатра? Не забудьте к нему зайти.
  - О таком забудешь, - кисло сказал я. - До свидания.
  От психиатра нам отвертеться не удалось. Психиатр (лысый, в отличие от предыдущего) посмотрел на нас добрым усталым взглядом и спросил, брали ли с нас подписку о неразглашении.
  Узнав, что уже брали, он кивнул и сообщил, что нас подвергли мощному гипнозу, как говорил и предыдущий врач.
  - Что, сразу обоих? - удивился Семен.
  - Конечно, - не допускающим возражений тоном сообщил психиатр. - Это новый вид массового гипноза. На вашем физическом состоянии это не сказалось, хотя ваша психика могла понести некоторый урон...
  Заполнив опросник из ста двадцати пунктов, мы были отпущены на свободу.
  Нам полагалось две недели законного отпуска. Гуляем!
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"