Измайлова Кира : другие произведения.

Вендетта по-корсикански

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.04*11  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Один рыбак промышлял контрабандой, а сосед позавидовал ему. Только вот маленького сына этого рыбака воспитывала бабушка родом с Корсики...
    Написано по заявке: "Хочу почитать про реальных - не из мифологии - греков, римлян, но не РПФ (не про исторических личностей) и не стёб."
  "Запоминай, - сказала мне бабушка Демоника несколько лет назад. - Я уже стара, я не доживу, а ты еще слишком юн. Но ты вырастешь, и тогда..."
  
  Я кивнул: мы с нею смотрели на погребальный костер, превращавший в пепел останки моего отца, двух старших братьев, сестры и матери, не выдержавшей такого удара. Быть может, она пережила бы гибель мужчин, но не насилие над единственной дочерью, которая сама прыгнула за борт, чтобы прекратить это... Мама не смогла простить себе того, что отпустила Тиро с мужчинами: та хотела пойти с отцом, поглядеть на дальние страны. Сестра была одета мальчиком, она выпросила у одного из братьев мужскую одежду, но кто же мог подумать, что мальчики тоже привлекают кое-кого?
  
  Они ведь тоже стояли у костра, сыновья Макарея, якобы пришедшие на помощь тонущему кораблику моего отца. Я хорошо запомнил их лица, всех до единого, и отца их запомнил тоже.
  
  С тех пор миновало почти девять лет. Бабушки Демоники уже нет со мною, но я часто хожу посоветоваться с ней: она научила меня многому, очень многому, чего я никогда не узнал бы сам. Оставалось только удивляться, откуда такое известно старушке, а бабушка в ответ на прямой вопрос только улыбалась и говорила: "Твой дедушка привез меня с Корсики, внучек". Вот и все объяснения...
  
  Еще она говорила, что месть - это блюдо, которое подают холодным, и велела ждать. Ждать, пока сыновья Макарея не успокоятся, а я не вырасту. Рано, сказала она, начинать мстить за свою семью в семь с небольшим лет. А вот начать приготовления уже можно. И я готовился. Я кланялся старшему, Дайту, вслух благодарил его за то, что не пожалел своей фелюги и пытался выручить моего отца и братьев. Я кланялся среднему, Мелосу, который прыгнул в воду за моей сестрой и чуть не утонул, когда ему на голову свалилось весло. Я улыбался Гесперу, отважно спасавшему наш товар... Ах да, я забыл сказать: отец мой промышлял контрабандой, возил специи из далеких стран. Ну кто подумает на скромного рыбака? А под жалким уловом, тщательно завернутые в плотную ткань и трижды укрытые, чтобы и духа рыбного не проникло, таились обычно мешочки со специями, душистым перцем, корицей, ванилью, вовсе уж неведомыми душистыми приправами, до которых так охочи богатые люди. Я по молодости лет не запоминал названий, помнил только, что те мешочки пахли неведомыми странами, чужой землей и незнакомым солнцем, хотя, казалось бы, Гелиос светит одинаково для всех...
  
  За пряности эти и специи платили очень дорого, отца моего уважали - он был не жаден и честен, умел находить с людьми общий язык, даже если не знал этого самого языка: помню, привез он как-то перса или еще кого-то, мне было года четыре, я плохо помню... Так столковались на пальцах, и отец долго еще ходил веселый и довольный, купил обновки матери и бабушке, припасов побольше, поправил наш дом и сменил старую лодку на другую, побольше и получше.
  
  А вот Макарей с сыновьями как ни старались, толку не выходило. То ли жадничали, то ли торговцы, люди ушлые, видели в них гнильцу да обходили стороной. И Макарей знал, что за груз будет у отца, в нашем поселке ничего не скроешь, и он видел, когда тот вышел в море...
  
  - Да, бабушка Демоника, - сказал я скромному камню на ее могиле. - Сегодня брату исполнилось бы двадцать. Я хочу сделать ему подарок.
  
  Я поднялся и пошел к дому. Жить одному было трудно, но я справлялся. От отца осталось немного денег, у бабушки тоже было припрятано кое-что, а руки у меня приставлены нужным концом, так что заработать я всяко мог. Жаль, лодка потонула, а то продолжил бы отцово дело... Ну да ничего, я и на свою заработаю!
  
  - Далеко собрался? - окликнула соседка.
  
  - До лесочка, - отозвался я. - Припасов осталось всего ничего, может, хоть перепелку подстрелю.
  
  - Если зверобой попадется, нарви, сделай милость, - попросила она, и я кивнул.
  
  Проходя мимо дома Макарея, я крикнул:
  
  - Панфей! Я в лес, пойдешь со мной?
  
  - Иду! - отозвался он и вскоре выскочил за ворота. Панфей был всего на пять лет старше, и я точно знал, что и он был на фелюге Макарея в тот роковой день. - А что ты без собаки?
  
  - Я за перепелками, - пояснил я. - Да вон еще соседка просила травы кое-какой набрать, к чему мне собака-то? Сейчас серьезной дичи-то и не найдешь, до осени ждать придется, пока жиру нагуляет, птицы вот разве что...
  
  - Ну и ладно, - весело ответил Панфей, поправив колчан за спиной. - Постреляем, все развлечение, а то рыба да рыба, надоело, сил нет! Идем!
  
  Под деревьями было хорошо, прохладно и тихо.
  
  - Я видел перепелок вон в том перелеске, - сказал я и махнул рукой. - Идем. Только не шуми, не то разлетятся, а поди сбей их в воздухе!
  
  - Ну! Я-то сумею, - самодовольно улыбнулся он и потрепал меня по плечу. - Ты еще мал, но я-то уж сумею...
  
  Я заставил себя улыбнуться. Да, я еще мал. Я и ростом не вышел, лицом тоже, но зато бабушка Демоника заставила меня тренировать мозги, и это всяко лучше, чем кичиться метким выстрелом. Хотя бы потому, что бедный Панфей и не предполагал, куда я его веду...
  
  Пришлось подтолкнуть его в спину, несильно, но этого хватило.
  
  Я рыл эту яму два месяца: сил было маловато, да еще приходилось уносить землю подальше, в кусты, иначе было бы слишком заметно. А потом еще мастерить колья, обтесывать их, укреплять... И ждать, чтобы яма не показалась новой, а колья - свежевытесанными. Ну а потом обмазать для надежности кишками давно сдохшего, гниющего кролика. Спасибо бабушке, она научила меня терпению.
  
  - Гормагор! - сумел вымолвить Панфей. - Помоги... помо... ги...
  
  Ему повезло, он умер почти сразу, ему не пришлось неделями корчиться в муках от гнилой горячки. Должно быть, заостренный кол пронзил какой-то важный орган. Ну пусть так... Панфей был слишком юн, чтобы участвовать в насилии, которое учинили над Тиро, и смерть ему досталась не самая тяжелая.
  
  - Ну вот, - сказал я. - Одному конец, бабушка.
  
  Я вернулся в поселок и первого же встречного спросил, не видал ли он Панфея? Мы пошли поохотиться (а пару перепелок я все же подстрелил), да только разошлись, а по следам я его не нашел. Куда бы он мог деться, может, домой вернулся?
  
  Дома, однако, Панфея не было, и только на третьи сутки в старой волчьей яме обнаружили его вздутый, полуразложившийся на жаре труп.
  
  Споткнулся и упал, постановили старики, бедный мальчик!
  
  "Бедная Тиро", - подумал я, но придал лицу скорбное выражение.
  
  *
  
  - Что грустишь? - спросил меня Геспер, проходя мимо.
  
  Я не грустил, я вытачивал из рыбьей кости наконечники для стрел, но раз он сам шел в сети...
  
  - В этот день отец утонул, - сказал я, опустив голову. - Уж прости, радоваться не выходит.
  
  - Извини, - ответил он. - Ты на лов-то пойдешь?
  
  - Пойду, конечно, есть что-то нужно, - вздохнул я.
  
  Из сбереженных бабушкой Демоникой денег я отложил кое-что, а остальное потратил на старую лодку, залатал ее, как сумел, мне этого было довольно. Лодка была неповоротлива, зато очень, очень тяжела, одному на веслах трудно, но помочь мне было некому. Да и ни к чему.
  
  - Гормагор, не спи! - крикнул мне Геспер, когда мы вышли далеко в море. - Сейчас самый клев пойдет!
  
  Я огляделся: в тумане никого не было видно, даже силуэты не просматривались. И я взялся за весла...
  
  Лодка моя была неповоротливой и, повторюсь, очень тяжелой, поэтому, когда она вломилась в борт лодочке Геспера, та живо пошла ко дну.
  
  - Руку! Дай руку! - кричал он, а я наблюдал за ним сверху вниз, медленно отгребая назад. Должно быть, так кричал мой старший брат, только ему никто не подал руки. Гесперу тоже не на что было надеяться: туман гасил звуки, а я уплывал все дальше и дальше...
  
  - Вот и второй, бабушка, - сказал я, узнав, что Геспер не вернулся с лова, а лодку его и вовсе не нашли. Это ведь море!
  
  Геспера искали трое суток, но нашли только обломки его лодки да весло. Сам он, решили в деревне, пошел на дно, а уж во что он врезался в тумане, теперь уж не понять!
  
  - Далеко собрался? - спросил меня Мелос, когда я под вечер вышел со двора. Он как раз загнал своих коз домой и отдыхал, сидя на придорожном камне.
  
  - На кладбище, - ответил я. - Сегодня у отца день рождения... был бы. Хочешь, пойдем со мной, я тут припас кое-чего, да и выпить захватил...
  
  Фляга булькнула, и Мелос оживился.
  
  - Пойдем, - сказал он, - я Тайгета позову, не возражаешь? Он и закусить захватит...
  
  - Конечно, зови, - ответил я. - Я пойду вперед, а вы подходите, знаете же, куда. Я там ждать буду, приберусь пока, небось сорняками все заросло!
  
  Он кивнул и пошел к своему дому, а я - на кладбище. Там и впрямь следовало прибраться.
  
  - Они скоро придут, бабушка, - сказал я, выдирая сорную траву. - Уже очень скоро...
  
  Я погладил камень и перешел к могиле отца, повыдергал одуванчики и прочую мелочь, сел рядом и принялся ждать.
  
  Мелос с Тайгетом явились скоро, должно быть, не терпелось выпить. Впрочем, они захватили закуску и честно положили дары на могилу. Может, небогатые, но я оценил их жест.
  
  Сказаны были подходящие случаю слова, и мы выпили. Вернее, выпили они, я же сомкнул губы, стараясь, чтобы ни капли из фляги не попало мне на язык, ну а что я утирал рот тыльной стороной кисти - так сыновья Макарея делали точно так же.
  
  Бабушка Демоника знала очень много таких вещей, о которых я и не догадывался. Например, как из потрохов одной маленькой рыбки приготовить кое-какой напиток, после которого люди уже не проснутся. Главное, правильно рассчитать: не учуяли бы в крепкой анисовой водке. Да и прикинуть, сколько дать им того напитка, оба ведь здоровенные, куда больше меня ростом, и вес тоже порядочный... Я постарался не промахнуться.
  
  - Забористая, - довольно сказал Тайгет, отхлебнув еще пару глотков. - Где взял-то такую?
  
  - Сам сделал, бабушка научила, - отозвался я. - А что это Мелос захрапел?
  
  - А, ему много не надо, - махнул на того рукою Тайгет. - Пускай спит. Мне больше достанется!
  
  "Конечно, пускай спит, - подумал я. - Вечным сном."
  
  - А у тебя больше нету? - пьяным голосом спросил Тайгет, перевернув флягу. Из нее не выкатилось ни капли.
  
  - С собой нет, но у меня там в лесу имеется тайничок, - ответил я и встал. - Пойдем? Я тоже бы еще хлебнул...
  
  - П-пойдем! - он поднялся на ноги, но стоял уже нетвердо. - Забористая штука! Рецептом поделишься?
  
  - Конечно. Для хороших людей ничего не жалко!
  
  До перелеска мне пришлось тащить его чуть не волоком, он уже еле передвигал ноги, хотя умирать не собирался, крепок был сын Макарея! Да и то, вдвое больше меня, ему таких фляг штуки три нужно...
  
  - Вот тут она у меня зарыта, - сказал я, сгрузив Тайгета на траву. - Погоди, отыщу... Ага, нашел! Эй, ты что, заснул?
  
  Он и впрямь похрапывал, и я щедро полил его из фляжки разведенным водою медом. Положил-то я его аккурат на большой муравейник, давно разыскивал именно такой, а по осени еще перенес со всеми предосторожностями осиное гнездо поближе и укрепил на ближайшей ветке. Осы вроде бы прижились - я их подкармливал время от времени, - плодились, размножались, и теперь, стоило постучать по улью, грозно загудели. А я побежал прочь, потому что с разгневанными осами дела иметь не желал.
  
  Мелос как упал на могилу моего отца, так и храпел, и я с досадой подумал, что унести его отсюда будет трудно: он такой же тяжелый, как Тайгит, а я не железный. Однако охота пуще неволи, и я поволок его прочь, отмечая по пути, какие следы нужно будет замести. Уже стемнело, так что чужих глаз я не опасался.
  
  Я частенько охотился в нашем лесу, поэтому знал, где живут кабаны. Мне они были не по силам, поросята разве что, но с их мамашей я бы не справился. Вот потому-то я и приволок Мелоса именно туда, сунул ему в руку копье, щедро обмазанное кровью (у соседки вчера закололи кабанчика, она продала мне кусок мяса), в другую руку - фляжку с вином (не свою, понятное дело, я ее выменял у какого-то незнакомого рыбака), да и оставил. Ну а потом вспугнул диких свиней, это несложно, я уже пробовал. Главное, самому вовремя на дерево забраться!
  
  Если учесть, что Мелоса я тоже щедро облил сладкой водичкой, а вокруг него и на него самого насыпал кое-какого угощения, то кабаны отнеслись к нему с большим интересом. К утру они вытопчут поляну так, что никаких следов будет не найти, решил я и осторожно слез с дерева. Надо было проверить, как там Тайгит.
  
  Тайгиту муравьи уже выели глаза, а осы, жужжа, собирали остатки сладкой жидкости на его коже. Я положил около его руки еще одно копье, вроде бы он выронил оружие, и потихоньку ушел в сторону кладбища, стараясь не слишком наследить.
  
  Мне везло - ночью пошел дождь, пусть слабенький, но он смыл мои следы. А вот сыновей Макарея нашли только через два дня: одного - обглоданного кабанами, второго - изъеденного муравьями. Фляжка валялась поблизости, и соседи решили: братья выпили да решили поохотиться на кабанов, да только те успели первыми - с Тайгитом, а Мелос, видно, перепил да задремал на свою беду.
  
  А я... А что я? Все видели, как я ушел на кладбище и вернулся оттуда же заплаканным. На могиле отца остались мои подношения и свежие цветы, только и всего. А флягу свою я утопил в море.
  
  Жена Макарея рыдала рядом с погребальным костром сыновей, обнимая единственную дочь, худенькую девочку лет двенадцати. Отец и старший сын хмуро молчали.
  
  После этого случая я решил переждать. Бабушка Демоника говорила, что всему свое время, а на меня начали посматривать как-то... нехорошо. Конечно, убить сыновей Макарея мог кто угодно, многим они перешли дорогу, но истинная причина имелась только у меня.
  
  Ну а я чинил свои неводы, латал старую лодку (пришлось налететь на камни, чтобы скрыть отметину от столкновения с лодкой Геспера), жил себе, как остальные одинокие люди, ни к кому не лез. Покупал вот козий сыр у старика-пастуха, лепешки выучился печь сам, а набрать зелени, настрелять дичи да наловить рыбы было несложно.
  
  Так миновало два года, и хоть Макарей и старший его сын частенько оглядывались с опаской, ничего с ними не случалось. Дайт жениться собрался, нашел невесту в другом поселке, как говорили у нас. А вот мать его начала чахнуть и вскоре умерла, и клянусь, я не имею в этому никакого отношения! Просто не пережила она смерти детей, так бывает, говорила бабушка Демоника: иногда можно убить не ножом, не ядом, а чем-то иным... Вот и бедная женщина умерла сама по себе, и ее похоронили рядом с сыновьями. Остались только Дайт, Макарей да Эваника, единственная дочь в семье. К ней уже сватались, да отец не отдавал: наверно, боялся не сладить с хозяйством без женщины в доме, а пока еще сын приведет невестку...
  
  Я встретился с нею на кладбище, когда пришел проведать мать. Эваника тоже сидела у могилы матери, выдергивала сорную траву и выкладывала кругом морские камушки и ракушки. То-то она их собирала на берегу, вспомнил я, еще удивился, зачем бы?
  
  Мы переглянулись, кивнули в знак приветствия, но оба промолчали. Она не хотела мешать мне говорить с матерью, а я не знал, о чем спросить ее. Ведь это я убил ее старших братьев и, говоря честно, не испытывал мук совести. Так научила бабушка Демоника: либо делай, что должен, и потом не терзайся, либо не делай вовсе ничего и прости убийц. Тебе зачтется что одно, что другое, но... в разных местах. Я предпочел первое.
  
  *
  
  Смеркалось. Эваника пошла прочь, а я еще посидел у могилы, думая о том, что делать дальше: я мог бы остановиться на полпути, но бабушка бы не одобрила. Она всегда говорила, что нужно заканчивать начатое. Я знал, что Эванику не трону, она-то к этому делу непричастна, а вот ее отец и старший брат... Пожалуй, стоит дождаться, пока девушку выдадут замуж, чтобы о ней было, кому позаботиться, а там я уж сумею подгадать случай, чтобы поквитаться с Макареем и его старшим сыном! Месть к тому времени станет уже очень, очень холодным блюдом.
  
  Начинался дождь, и я встал с колен, отряхнулся и мысленно промолвил: "Ничего, мама, никто не уйдет безнаказанным, сколько бы лет ни прошло."
  
  Я пошел в деревню - решил пройти перелеском, так выйдет дольше, зато не промокну, - как вдруг услышал слабый вскрик. Голос я узнал - это была Эваника, видно, она тоже решила идти кружным путем. Но что с нею приключилось? Ногу подвернула, упала и расшиблась или нарвалась на дикого зверя? Я поспешил вперед, прихватив на всякий случай сук поувесистей. И, как оказалось, сделал я это не зря.
  
  Этих людей я не знал, видел впервые в жизни. Не представляю, откуда они забрели в наши края, но казались истинными варварами, пусть и одеты были по-нашему. Длинные волосы их были спутаны, бороды всклокочены, а уж чем от них несло, я и передать не возьмусь! Правда, даже если это были беглецы, скажем, с галеры или от недоброго хозяина, несытыми они не выглядели, да и одинокую девушку сразу заприметили. Да какая Эваника еще девушка! Тоненькая, как тростинка, худенькая, и если бы не роскошные длинные волосы, ее от мальчика было б не отличить! Ну разве что по одежде...
  
  Одного я сразу огрел своей дубинкой по затылку, потому что понимал: мне с двумя взрослыми мужчинами не совладать. Этот держал Эванику за ноги, а вот второй, который уже пристроился к ней с понятными намерениями, успел обернуться. Сук, к несчастью, сломался, поэтому я сыпанул насильнику песком в глаза, пнул промеж ног, а когда он скорчился, подхватил камень и ударил в лоб. Череп раскроил, это уж точно, я хоть и невелик ростом, но силы мне не занимать - посиди с мое на веслах! Да и мозги видно было. Второй незнакомец тоже не шевелился, как упал, так и лежал лицом вниз. Я потрогал его - он не дышал. Должно быть, той палкой я перешиб ему хребет, ударил-то со всей силы. Так учила бабушка Демоника: бей наповал, чтобы не пришлось добивать. Месть местью, но лучше сделать свое дело чисто и быстро, не оставляя лишних следов.
  
  "Теперь еще думай, куда девать этих вот", - вздохнул я и присел рядом с Эваникой. Та посмотрела безумным взглядом, всхлипнула, схватилась за меня обеими руками и разрыдалась в голос. Я взглянул на ее одежду - та была в крови. Значит... Значит, кто-то из них успел...
  
  Отстранив Эванику, я оглядел обоих покойников. Кажется, один только ждал своей очереди, а вот другой, тот, которому я раскроил череп, дорвался до искомого, но дела закончить не успел. И слава всем богам!
  
  - Очень больно? - спросил я девушку. Она помотала головой. - Тогда вставай, идем, тут ручей рядом, тебе умыться нужно. Или понести тебя?
  
  - Не надо, - выдохнула Эваника. - Я сама. Он... он только вошел, я закричала, а тут ты...
  
  - Ну ничего. Главного он не сделал.
  
  - Как же?! - воскликнула она. - Кто меня теперь возьмет, опозоренную?!
  
  - А кто узнает, если ты сама не расскажешь? - серьезно спросил я. - Я уж точно промолчу, мне еще от трупов избавляться, ну и ты помалкивай. А как будущего мужа обмануть, я тебя научу.
  
  - Ты-то откуда знаешь? - хлопнула она мокрыми ресницами.
  
  - Бабушка рассказала, - улыбнулся я. - Вставай, идем. Тебе одежду нужно постирать, пока это все не присохло. Только как ты в мокром домой пойдешь? Сумеешь проскочить, чтобы отец с братом не заметили?
  
  - Сумею, - кивнула Эваника. - А если что, скажу, искупаться решила, а одежду в ручей ветром сдуло. Ну не голой же возвращаться!
  
  - Тогда не мешкай. Я тебе еще кое-что подскажу, а то мало ли... Дела своего этот тип не закончил, но и без того... Словом, - я почувствовал, что краснею, - если не хочешь невесть чьего ребенка нянчить, сделай, как я скажу. Скорее всего, и так ничего не будет, но лучше уж поберечься!
  
  - Тоже бабушка научила? - серьезно спросила Эваника, когда я, запинаясь, объяснил ей, как и какие травы заварить и что с ними делать. Хорошо еще, уже стемнело, она вряд ли видела, что я красен как маков цвет.
  
  - Да.
  
  - Повезло тебе с ней, - сказала она, ежась от вечерней прохлады в отстиранном хитоне. Я обнимал ее за плечи, но отдать свою одежду, ясное дело, не мог. И что мне стоило захватить с собою плащ?!
  
  - Повезло, - согласился я. - Иди скорее домой, не то простынешь, ветер поднимается. А я пойду... приберусь.
  
  - Ты подожди здесь, - произнесла Эваника. - Гляди, света в окнах нет, значит, отец с братом или на лове, или спать легли. Я переоденусь и с тобой пойду.
  
  - Покойников таскать?
  
  - Мертвые-то не обидят, - ответила она совершенно серьезно. - Погоди, прошу. Если они дома, я лампу зажгу и покажу тебе в окно, тогда один иди, ладно?
  
  Я кивнул и остался ждать.
  
  Эваника выбежала очень скоро, и с собой она тащила мотыгу.
  
  - Нет их, - выговорила она, - видно, на ночной лов ушли! Держи, пригодится. Куда ты хочешь подевать тех... ну...
  
  - Яму на двоих копать долго, - сказал я, подумав. - Одного оттащим в овраг, там земля осыпается, если немного подкопать, так берег обрушится. Сверху камней накидаем, а к тому времени, как это дело водой размоет, этого мерзавца уж не узнать будет - мыши постараются или еще какая живность. А второго, думаю, лучше в море скинуть.
  
  - В море не надо, - остерегла Эваника. - Рыбаки могут заметить, хоть бы и моя родня! Лучше затащим на косогор и оттуда скинем, будто бы он сам упал и разбился. Ну, того, которого ты камнем... Только надо камень рядом положить, упал он на него лбом, вот и все!
  
  - Опасная ты девушка, - сказал я.
  
  - Какая я теперь девушка, - ответила она и умолкла. Но вроде бы не обиделась.
  
  Нам пришлось трудиться чуть не до рассвета: пока оттащили одного и скинули со склона (он так побился, что я мог бы не стараться и не подкладывать ему под голову тот самый камень), пока закопали второго, уже и светать начало.
  
  - Иди скорей домой, - велел я, - да про травы не забудь. Если кто спросит, скажи, просквозило где-то, вот и...
  
  - Это уж точно, просквозило, - ответила Эваника мрачно, разглядывая грязные руки. - Как думаешь, откуда они взялись, эти двое?
  
  - Представления не имею. Но не ходи больше одна. Соберешься на кладбище, позови меня или еще кого, а то что-то у меня на сердце неспокойно... - Я посмотрел в сторону. - Что за чужаки, не понять! На беглых рабов не похожи, ты видела, одеты они были хорошо. Вроде и не бандиты, у них из оружия по ножу было, ни мечей, ни луков!
  
  - Теперь уж без разницы, - сказала она. - Пойдем. Скоро мои вернутся, а мне еще отмыться надо и заварить эти твои травки.
  
  - С этим не тяни, - серьезно ответил я. - Иди скорее.
  
  Эваника внимательно посмотрела на меня, кивнула и убежала к дому. А я думал, что мне теперь делать...
  
  *
  
  По счастью, а может, благодаря науке бабушки Демоники ничего с Эваникой не случилось. Я присматривался к ней, но она вроде бы не грустила сверх меры и всегда улыбалась мне, встретив на берегу или на рынке. Правда, мы никогда не разговаривали.
  
  Прошел еще год, и Дайт привел в дом невестку, рослую красивую девушку. Та живо взяла хозяйство в свои руки, и теперь я все чаще видел Эванику на посылках - на рынке или на берегу, где она покупала свежую рыбу. И выглядела она как-то невесело, хотя, казалось бы, что ей печалиться? Работы прибавилось немного, и хоть жена Дайта ожидала ребенка, по ней было видно, что это по сравнению с прежней толпой?
  
  Я не вытерпел, кивнул ей, увидев на рынке. Кивнул в сторону кладбища, она должна была понять и поняла.
  
  Мы встретились возле могилы моего отца.
  
  - Отчего ты такая невеселая? - спросил я. - Обижает кто?
  
  Эваника покачала головой.
  
  - Отец меня просватал, - сказала она. - Знаешь поселок там, за мысом? Вот туда отдают. Жених-то мальчишка на год меня моложе, только и выгоды - обмануть его ничего не стоит! Но то его, а то Стеропу...
  
  Так звали жену ее брата, и я понял, чего она опасается.
  
  - Тамошние бабки тоже сразу поймут, - сказала Эваника. - Я уж поговорила кое с кем, не проведу я их. Я попрощаться хотела, Гормагор. Не хочу позора... Ты меня выручил, мы с тобой вместе следы прятали. Прими мою благодарность и прощай...
  
  - Что ты задумала? - спросил я.
  
  - Ничего особенного. Прощай, - произнесла она и ушла.
  
  *
  
  На следующее утро отец ее не вернулся с лова. Мне даже не пришлось придумывать что-то особенное: Макарей запутался в собственном неводе, и я не имел к этому никакого отношения. Может быть, выпил, чтобы согреться, может, не проснулся толком, да только утонул. Так, в неводе его и вытащили на берег. Теперь старшим в семействе остался Дайт, но он неволить сестру не мог: отца едва похоронили, Эваника плакала навзрыд, ну какая тут свадьба?
  
  А я пошел проведать родных, даже тех, чьих могил не было на этой земле, кто упокоился в море.
  
  Эваника оказалась там же.
  
  - Это не я, - произнес я, увидев ее глаза. - Макарея я не убивал.
  
  - Я знаю, - ответила она. - А братьев, значит, ты?
  
  - Да, - сказал я спокойно. - И мать твоя умерла от горя из-за меня.
  
  - А твоя мать тоже умерла от горя, - глухо промолвила она, - из-за моего отца и братьев... и твоей сестры. А у меня остался только Дайт.
  
  - Я не трону его, - покачал я головой. - У него жена беременная и ты...
  
  - Я сама его убью, - сказала Эваника, и я поперхнулся. - Стеропа - пес с ней, пускай живет со своим выблядком. Я будто не знаю, что этот ребенок - не Дайта!
  
  Должно быть, на лице моем было написано полное непонимание, и она пояснила:
  
  - Брат сколько девок оходил и у нас, и в округе, ни у одной ребенка не было. А у этой вдруг сразу! Да и посмотри, она говорит, шестой месяц идет, а живот на все восемь... Не иначе, кто другой ее огулял, потому так со свадьбой и торопились. А я замуж не пойду, Гормагор, не хочу, не заставят. Скала - вон она!
  
  Я молчал, потому что не знал, как предложить...
  
  - Не возьмешь? - спросила она напрямик. - Побрезгуешь? Да и приданого у меня, считай, нету.
  
  - Я тебя и без приданого возьму, - честно ответил я.
  
  И взял, прямо там, в ближней рощице, на зеленой траве, под шум деревьев.
  
  - Оставь брата, - сказал я, когда мы умылись из ручья. - Пусть его.
  
  - Нас тогда в покое не оставят, - ответила Эваника, и глаза ее вспыхнули... да, как у бабушки Демоники. - Жди меня здесь. Я буду скоро.
  
  Я ждал. Ждал до тех пор, пока не увидел столп огня, взметнувшийся над деревней - это горел дом Макарея, то есть теперь уже Дайта.
  
  Эваника бежала ко мне со всех ног, закинув на плечо небольшую котомку.
  
  - Стеропа выскочила, - сказала она, отдышавшись. - А Дайт - нет. Я его хорошенько облила маслом... Идем?
  
  - Идем, - согласился я. Возвращаться нам было нельзя. - Лодка моя на берегу, припасов там хватит, да и ты, вижу, захватила кое-чего?
  
  - Да. Далеко ли уходим? - спросила Эваника, и в глазах ее ничего не дрогнуло.
   - На Корсику, - ответил я, разминая плечи. - Бабушка Демоника ведь родом оттуда...
Оценка: 8.04*11  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"