Аннотация: Глава 26 будет выложена 07.08.2010 г. утром
Глава 25. Визит в преисподнюю
За окнами уже струился серый рассвет, а Лардо все не мог уснуть, пристально глядя на тускнеющий лик щербатой луны. Мысли роились в голове, словно растревоженный пчелиный рой. То меланхолично кружились, будто увядающие осенние листья, то обрушивались снежной лавиной, сводя с ума своей двойственностью и непоследовательностью.
Прекратив бездумно комкать простыню, он тихонько оделся и вышел на крыльцо. Босые ноги бесшумно ступали по гладкой поверхности криоликса, приглушенно мерцающего нежно-фиолетовым светом. Душистый, напоенный ароматами трав и цветов воздух чудодейственным питьем влился в легкие, охлаждая разгоряченное тело и немного замедляя бег нелегких размышлений.
Подставив лицо под нежные струи легонького ветерка, юноша присел на ступени. В неверном свечении раннего утра все очертания казались удивительно мягкими и плавными, обвивая душу неожиданным покоем и уютом. Где-то среди трав тихонько пел сверчок.
- Не спится? - раздалось позади едва слышимое.
На крыльцо вышел Сангиор. Судя по тому, что он был облачен в строгий серебристо-черный камзол, бессонница не миновала и его.
- Ни в одном глазу, - пожал плечами Лардо.
С теплой улыбкой, поразительно преобразившей красивое, но обычно такое суровое лицо, илир сел рядом.
- О чем думаешь?
Такой тривиальный и в то же время настолько неоднозначный вопрос внезапно побудил его к абсолютной искренности. Отчего-то сейчас казалось необычайно важным поведать Мастеру все. Все без остатка. Выложить разом все сомнения и противоречия, не оставляя для себя ни единой возможности уклониться от повествования. Будто кто на ухо шепнул: "Или сейчас, или никогда".
И он подчинился. Безрадостно улыбнувшись одними уголками губ, а затем, обхватив колени руками, склонил голову и, внимательно рассматривая темными волнами переливающуюся густую траву, начал довольно нервно и сбивчиво.
- Обо всем... И, вместе с тем, ни о чем... Мне сложно осмыслить происходящее. С некоторых пор... Да, что там! Всю свою жизнь я не могу разобраться в себе самом, в своих чувствах и желаниях. С некоторых пор они стали абсолютно противоречивы. Несомненно, я хотел бы знать больше. Гораздо больше!.. О стихиях... О струящейся в моей крови магии... Она ведь поистине разнородна! Сочетание несочетаемого... Ведь исстари каждому из людей было даровано благословение лишь одной из стихий, а мне вот... Они сильны во мне все. Изначально. Все четыре. Знаете, порой я самому себе кажусь чудовищем!.. Это мой секрет, моя тайна. Никто не знает о моем... даре, кроме лучшего друга. Лишь ему одному ведомо, как год за годом мне приходилось приручать эту силу, находить единение со стихиями. Учиться разделять их волю и свою собственную, наши чувства, наши сознания...
В моей стране к... аномалиям магии особое отношение. Если явно обнаруживается нечто подобное, практически мгновенно это вызывает... пристальный интерес некоего Ордена Знаний, тысячелетия назад основанного настоятелем Торейенского монастыря. Сия, с позволения сказать, обитель собрала в себе магов, отошедших от классических канонов силы и стремящихся заполучить неведомые ранее проявления стихий. Мало кому известно истинное положение вещей. Безжалостные безумцы, с алчностью окунавшиеся в головоломные и чудовищные эксперименты.
Мне было шесть, когда я впервые узнал об их существовании. В отличие от моего брата, даже на каникулах с утра до ночи изучающего различные сферы политики и истории, я в это время практически был предоставлен сам себе. Отец был всецело поглощен радением о благе государства, мама все свое внимание уделяла моей младшей сестре, а потому для моего общения с детьми придворных препятствий практически не возникало.
У меня был приятель. Эрлас Райт, восьмилетний сынишка одного из отцовских министров. Мой вечный спутник по детским проделкам и шалостям. Во время одной из наших шумных игр он, рожденный маг стихии Земли, сотворил огненный вихрь. Не знаю, кто из присутствовавших при этом посмел донести, но... Следующим же утром в дом лорда Райта ворвались безмолвные маги в синих сутанах с эмблемами объятого пламенем полумесяца. Мы в то время рисовали в дальней из комнат, когда услышали дикий женский вскрик и звук ломающейся мебели. Никогда не забуду, как безумным порывом магии дверь едва не слетела с петель. Одним из прицельных заклинаний меня отшвырнуло к дальней стене. Не знаю, как остался цел. Видимо, стихии сохранили, вот только... Сложно передать словами то, что я тогда чувствовал. Откровенно говоря, я рад, что сейчас о происходящем остались лишь осколки воспоминаний...
Ласа подхватили за шкирку... как котенка! Жутко ухмыльнувшись, один из служителей резким ударом опрокинул стол. Тяжелые, окованные железом сапоги прошлись по нашим рисункам и баночкам с красками... Последним, что я увидел, прежде чем мое сознание погрузилось во тьму - полный боли и ужаса взгляд Эрласа и его безмолвный крик...
Когда я очнулся, время перевалило за полдень. В раскуроченной гостиной лежали оглушенные магией родители моего приятеля и старушка-экономка. По оплавленным контурам у их рук, можно было понять, что когда их поразили служители Ордена, шары боевых заклинаний лишь начинали заниматься...
Не знаю, как я тогда добрался до дома. Из-за злых слез, слепящих глаза, я не разбирал дороги. Помню лишь, как сумбурно пытался рассказать отцу о случившемся, молил, требовал... Мои слова фактически не произвели никакого эффекта. Внезапно я понял тогда, что никто ничего предпринимать не станет. И одно лишь понимание такого...
Отец лишь на следующее утро попытался мне объяснить происшедшее. Вот только эти пояснения и отговорки могли сгодиться для кого угодно. Не для меня. Мне плевать было на все могущество и неприступность данного Ордена. Я был ребенком, и моя душа требовала справедливости. Получать же в ответ бессмысленные уверения...
Тело Эрласа передали родным через четыре месяца. Изувеченное, истерзанное, хранившее на себе свидетельства нечеловеческих мучений... Безумие! Просто людское безумие! Зная истинную причину случившегося, все молчали! О Ласе говорили, как об умершем от тяжкой болезни. Погребение прошло едва ли не тайком...
После тех событий я стал все больше замыкаться в себе. Боялся доверять, кому бы то ни было, предпочитая любым компаниям одиночество. В течение последующих двух лет я узнал о данном Ордене все, что лишь мог. Обрывки разговоров полушепотом, тут же стихавших, стоило лишь мне приблизиться, некоторые бумаги первого советника отца. О, бумаги этого проныры стали для меня истинным кладезем информации!
Сила этих... монахов чудовищно мощна, а их власть распространяется далеко за пределами занимаемого ими острова. Опыты и эксперименты, производимые ими, далеко не так редки, как кажутся. А власти над ними никто не имеет. Не буду особо вдаваться в подробности, но одно я для себя тогда уяснил четко. Проведай они о моей силе, меня ничто и никто не спасет. Вот только живым меня Орден Знаний не получит никогда!
В день, когда я это осознал, мною было принято единственно верное решение. Чтобы никто не узнал о моей принадлежности ко всем стихиям, я направил свои усилия на достижение полного единения со стихией Воды. Мои родные не знают об истинном положении вещей, - голос Лардо зазвенел и угас, стал торжественным и холодным, яркие глаза распахнулись и будто застыли. - И никогда не узнают! Для их же блага... - рассеянно моргнув, окончил он едва слышно и встретился взглядом с Сангиором. - А теперь ответьте мне... Всеми богами заклинаю, ответьте, если знаете! Кто я? И за что мне это благословение или, быть может, проклятье?!
Даже в розовато-сером свете занимающегося рассвета было заметна неестественная бледность илира. На его лице была написана такая мука, что юноша невольно затаил дыхание. Осторожно и ласково Сангиор погладил его по голове. Горько и, вместе с тем, ободряюще заулыбался.
- Сегодня ты получишь ответы на многие свои вопросы, даю слово! Ну а сейчас, - он указал на бледно розовеющее небо, - нам следует собираться в путь. Аниэль с вечера оставила для тебя в гостиной форму ученика Мастера Стихий. Старинные традиции, даже давным-давно изжившие себя, еще никто не отменял, а в Нертее за их соблюдением следят особенно строго. Не будем же смущать хранителей заведомым пренебрежением правилами. Мне кажется, что наше с тобой появление и без того станет для них чрезмерной внезапностью.
Чутко ощутивший все грани только что произнесенной тирады, Лардо с трудом подавил язвительный смешок. Благо лишь, что Лея с Кеем вчера более чем достаточно поведали ему о порядках в Обители Стихий. Так что представить себе масштабы "трагедии" можно было довольно легко. Как же! Человек в Нертее! Вот только лично ему сейчас на это было откровенно наплевать. Повеление нежно любимой им Воды сомнений не вызывало, равно как и собственное добровольно принятое решение, а все остальное... Оно было абсолютно несущественным.
Согласно кивнув, юноша направился в дом.
* * * * *
Предместье Рилинзага встретило их суматошливой маетой. Молодые и старые, конные и пешие, в одиночку и группами - словно ртутные капли, со всех концов к Нижним вратам стекался люд. В этот шумный поток пришлось влиться и им.
Следуя головоломным обычаям старинного портового города, лошадей всем путникам было предписано оставлять в конюшнях у наружных крепостных стен. Исключением из правил являлись лишь груженые повозки да кареты знати, а потому путь до корабельных верфей Вальдару с магистром предстояло продолжить пешком.
Занятно, но мучить расспросами двух несловоохотливых орденцев привратная стража не осмелилась, равно, как и поостереглась требовать у них открыть лица. Видимо, слишком уж велико было благоговение рядовых ратников перед представителями лучших боевых магов страны. Но вот когда один из стражей узрел венчающий руку лорда Энерена перстень Братьев-основателей, досмотр оружия с оформлением проездных бумаг и вовсе превратился лишь в поспешно-почтительную формальность.
Под мягкими лучами радостного солнечного лика туман, пушистым покрывалом укутавший все вокруг, постепенно таял, растворяясь в утреннем воздухе. Из его заботливых объятий то там, то тут вырывались острые свечи тополей и печально поникшие ветви ракит. Дольше всего туман держался над заливом, сквозь него лишь угадывались смутные очертания Великого моста, монументальной дугой соединявшего ремесленные и торговые кварталы. К нему же, будто к самому средоточию жизни, стекалось все многочисленное хитросплетение улочек. Довольно скоро на противоположном берегу можно стало рассмотреть ярко-алые черепичные крыши домов, многочисленные звезды храмовых куполов, древние, испещренные шрамами-трещинами стены основной крепости.
Дар с заинтересованностью оглядывался по сторонам. Этот крупнейший судостроительный и торговый центр страны ему довелось посетить впервые. Благо, что его любопытство могло быть удовлетворено в полной мере. Плотный капюшон орденского плаща превосходно защищал лицо от праздных, а порой и чуточку настороженных взглядов горожан, коими они провожали двух мужчин, неторопливо и деловито пробирающихся сквозь бурную реку пешеходов.
Великий мост, через который пролегал их путь, был переполнен людьми. Прилипшие плотными рядами к перилам лавки пестрели разнообразнейшими товарами. Прыткие торгаши-зазывалы зычными голосами расхваливали меха и ткани, ковры и посуду, оружие и украшения, продукты да снадобья, едва ли не насильно норовя всучить свой товар любому и каждому. На все лады со всех сторон неслись разнообразнейшие призывы, как на родных наречиях, так и на языках дальних стран. В воздухе неистовыми, практически осязаемыми потоками витало многоголосье магии. И отчего-то даже не казалась крамольной мысль, что каким-то поистине невероятным образом в этом месте собрались маги абсолютно всех специализаций и течений.
Обширная набережная, которой оканчивался неповторимый в своей своеобычности мост, также была полна народа. Глухой рокот толпы, собравшейся у причалов, доносился со всех сторон. Гавань была заполнена великим множеством судов. С покачивавшихся у причала изящных бригов, рыболовных карбасов, грузовых сойм и трепещущих вымпелами красавцев-фрегатов то и дело раздавались то звонкий смех и шутливая речь, то злобные выкрики и бурные перебранки. Особенное оживление царило у суден иноземных купцов, коих в торговую пору было просто не меряно.
Свободный двухвесельный ялик удалось сыскать лишь в полукилометре от ремонтно-строительных стапелей. Со старым, но по-молодечески хватким хозяином сговорились с великим трудом. Лишь заслышав, что путники направляются на остров Лейбнен, морской волк уперся на своем, наотрез отказываясь следовать к "тоему проклятому логовищу". И только когда плата, посуленная за труды, выросла едва ли не вдвое, старик пыхнул короткой трубкой да досадливо махнул рукой.
* * * * *
Они оказались в воздухе неожиданно резко и стремительно. Огромные полупрозрачные крылья Сангиора отливали глубокой синевой. Четкими, мощными взмахами Мастер в несколько мгновений поднял их на поистине головокружительную высоту. Казалось, что стоит лишь протянуть руку - и можно будет с легкостью прикоснуться к мягкому пуху облаков.
Внезапно в розовато-золотистых лучах просыпающегося солнца полыхнуло невыразимо прекрасное видение. С каждой секундой в воздухе все четче и реалистичнее проступала двойная дуга радуги.
Сочные, непривычно яркие цвета спектра полыхали и переливались, то мягко мерцали, то замирали, постепенно формируя обширное кольцо.
- Минея всеблагая!.. Что это??! - Лардо не смог сдержать восклицания.
- Что ты видишь? - голос Мастера был необычайно серьезен.
Его волнение внезапно передалось и парню, зачарованно любующемуся совершенством открывающегося взгляду зрелища.
- Радужное кольцо. Широкое. И очень яркое! - выдохнул с некоторым недоумением, не в силах оторвать взор от совершенной в своей красоте картины.
Интересно, ему показалось, или внутри кольца действительно медленно закипало молочно-белое марево?..
Неожиданно раздавшийся вздох облегчения заставил юношу обернуться. В глазах илира полыхало торжество, а губы сложились в чрезвычайно довольную улыбку.
- Среди твоих предков действительно были илиры! Иначе бы ты ничего не увидел. И дело тут не в струящейся в твоих жилах крови Леи, а твоей собственной. Осталось лишь выяснить, к какому из Родов принадлежал один из твоих предков.
Галард немного растерянно нахмурился.
- Это что, настолько важно?
Сангиор, казалось, не заметил в его вопросе откровенного недоверия.
- Важно. Этот факт раз и навсегда рассеет чьи бы то ни было сомнения в отношении тебя. Чувствую, слишком многие воспротивятся тому, что учеником избран именно ты.
Владыки Воздуха!.. Он что, серьезно??! Боги, какая чушь!..
- Хотел бы я взглянуть на того безумца, который осмелится перечить Воде! - фыркнул парень с презрением, многозначительно сверкнув глазами.
А Мастер вдруг неожиданно расхохотался.
- Тайлинор! Истинное имя Воды - Тайлинор! - Не медля более ни мгновения, он вихрем влетел прямо в центр радуги.
* * * * *
По спокойно колышущемуся темно-зеленому морю до места назначения добрались уже вскорости. Крошечная, защищенная от всех ветров, да и от сторонних взоров бухточка просто утопала в прибрежной зелени. Стоило лишь пассажирам оказаться на песчаном мыске, как не вымолвивший за всю дорогу и двух слов моряк тут же направил шлюпку в открытое море.
- Странный он какой-то! - пристроив на песок увесистый футляр с большим количеством старинных свитков, Дар жадно, полной грудью вдохнул свежий, дурманящий воздух и с улыбкой осмотрелся. Природа, чистая, первозданная. Безупречная в своем диком буйстве... Разве может такая красота таить в себе что-либо дурное?
Лорд Энерен откинул капюшон, подставляя лицо ослепительным лучам.
- Что поделать, брат мой? Люди разные, и нам следует принимать и ценить их такими, какие они есть. Впрочем, - магистр вдруг неожиданно открыто улыбнулся, так что от уголков его глаз разбежались лучики морщинок, - не стану утомлять тебя стариковским брюзжанием. Нам следует продолжить путь. Отец Ялчин ждет нашего визита к полудню, и негоже нам будет испытывать...
Он не договорил, поскольку в этот миг из-за ближайшего кустарника на берег выскочила свора огромных собак. Роняя пену из злобно оскаленных пастей, они прямиком бросились к мужчинам.
Мощные круговые щиты, сформированные абсолютно синхронно, слились в один, предохраняя орденцев от непредвиденной опасности и отбрасывая животных на довольно существенную дистанцию.
- Боги милосердные!.. Откуда??! - выдохнул Дар едва слышно, неотрывно следя за нежданными противниками.
Уразумев, что добыча находится вне пределов досягаемости, но не имея ни малейшего желания отступать, псы с яростным лаем и вздыбленной шерстью неотвязно кружили вокруг магического поля. Некоторые особо настырные пробовали было сунуть носы к искрившемуся огненными языками заграждению, но тут же отскакивали с жалобным воем.
Через пару минут на берегу появился здоровущий детина в темно-зеленом одеянии. Приказав что-то животным на гортанном наречии, он проворно принялся пристегивать их за ошейники к толстому трехгранному ремню и, удерживая собак одной рукой, гневно гаркнул:
- Кто такие, да откель тут взялись??! И почто животинок обижаете??!
Вальдар с Сейклером возмущенно переглянулись, но отозваться не успели, потому как на песок торопливо, насколько это позволяла массивная трость, вышел высокий, несколько несуразный в своей сухощавости служитель Ордена Знаний. Длинная, плотная ряса, торчавшая жесткими складками, лишь усиливала сходство с нахохлившимся грифоном. Утерев обильно выступившие на лбу капельки пота и огладив окладистую бороду, он незлобиво пробасил:
- Зачем пугаешь наших гостей, брат Густав? Видано ли, самого магистра Ордена Минеи собаками травить удумал!
- А оне мне не докладывались! - скривился в ответ "сторож", а потом вновь окатил визитеров неприкрыто ожесточенным взглядом. - Да и неча тут шастать кому ни попадя! - зло сплюнув на землю, он в развалку направился в чащу, увлекая за собой радостно повизгивающую свору.
Укоризненно покачав головой, монах вновь обернулся к мужчинам. На его лице засветилось приветливое выражение.
- Отец Энерен, безмерно счастлив приветствовать на наших землях вас и молодого брата... - выразительная пауза в окончании фразы, бесспорно, хранила в себе вопрос.
От острого, будто пробирающего до костей, взгляда серо-зеленых глаз Дару стало немного не по себе. Видимо, нечто подобное заприметил и Сейклер, потому что тот мягко и с вежливой улыбкой произнес вместо него:
- Молодого брата зовут Даниэлем.
От неожиданности парень едва не поперхнулся, однако сумел замаскировать свое изумление уважительным полупоклоном. Каковыми бы ни были причины, толкнувшие магистра на эту заведомую ложь, но подыграть ему в любом случае придется. Да уж, недурно было бы теперь еще привыкнуть к подобному обращению...
Тем временем служитель ответил не менее почтительным, но несколько неловким поклоном.
- Меня кличут братом Севастьеном. Однако, что же мы стоим, други мои? Отец Ялчин велел немедля по вашем прибытии, препроводить вас к нему, а мы тут все беседы ведем... Идите-ка за мной!
Не дожидаясь ответа, монах проворно похромал прочь.
* * * * *
Устье широкой реки начиналось совсем близко, а потому путь до месторасположения Ордена единогласно было решено преодолевать по воде. Крепкая лодка-кижанка, привязанная к отростку могучего корня сосны, обнаружилась у самого берега. Вероятно, на ней-то и приплыл к условленному месту брат Севастьен.
Плыть было довольно просторно, поскольку до притока река, именованная монахом Вьюшкой, практически не сворачивала, гладкой атласной лентой разделяя смешанный лес. Когда же пришлось свернуть в тоненькую речушку, густо заросшую болотными травами, со всех сторон их обступил глухой бор. Темные, искореженные стволы древних, заросших мхом елей, нависали над водой невиданным шатром.
Внезапно лодка вырвалась в обширное лесное озеро, в центре которого на пологом острове огромной каменной глыбой осел старинный замок. Зубчатые, с узкими бойницами неприступные стены, увенчанные фланкирующими башнями, одновременно вызывали искреннее восхищение и бесконтрольный трепет.
Тем временем, безмолвно втянув свою пару весел в лодку, монах поднялся в полный рост. Обратившись лицом к крепости, он раскинул в сторону руки и что-то едва слышно зашептал. В такт словам с его пальцев то и дело срывались зеленоватые огни, впитываясь в невидимый глазу магический барьер.
По мере произношения заклинаний, а то, что это были именно они, не возникало ни малейших сомнений, кижанку окутывала белесая пелена, посверкивающая лиловыми разрядами. С каждым мгновением в воздухе все отчетливее разливался запах озона. А когда марево развеялось, пассажиры с некоторым удивлением обнаружили, что до прибрежных мостков уже фактически можно подать рукой.
С кривоватой улыбкой брат Севастьен обернулся к мужчинам и с иронично-демонстративной церемонностью повел рукой в сторону фортификации.
- Ну что же, други мои, с прибытием! И добро пожаловать в Цитадель!
РОДНЫЕ МОИ, ПОРАДУЙТЕ АВТОРА КОММЕНТАРИЯМИ И ОЦЕНКАМИ!:)))